- Войдите! - солидно сказал Петухов, литературный консультант редакции журнала "Синяя птица".
Вошел скромно одетый человек и протянул Петухову листок бумаги с каким-то текстом.
- Что это?
- Это стихи, точнее, басня.
- Басня? - гоготнул Петухов. - Давненько я не держал в руках басен.
И начал вслух читать: "Кукушка и Петух. Как, милый Петушок, поёшь ты громко, важно..."
- Позвольте, - прервался он. - Так это же Крылов!
- Не совсем, - откликнулся посетитель, - концовку я исправил. Улучшил.
- Улучшили Крылова? С какой стати?
- Видите ли, - слегка порозовев, ответил посетитель, - Крылов писал в эпоху царизма, он не мог верно оценить некоторые моменты. Вы в концовочку гляньте, три последние строчки.
Петухов скороговоркой пробормотал: "Вот так охальник, не боясь греха, возвел поклеп на душку-Петуха и оскорбил невинную Кукушку".
- И что? - недоуменно спросил он. - Откуда это?
- Это мой вариант. Он в корне меняет дело. Как вы не понимаете?! - окончательно покраснев, запальчиво воскликнул посетитель.
Сидевшая за соседним столом заведующая отделом писем Кукушкина с интересом прислушивалась к разговору.
- И что же вы хотите сказать вашей концовкой? - спросил Петухов.
- Крылов неверно расставил акценты. Он согласился с Воробьём и осудил Петуха и Кукушку. А за что? За то, что они вежливо и культурно разговаривали друг с другом. Разве можно за это осуждать?
- Ну, знаете... - только и смог выговорить Петухов.
- Вы только вдумайтесь! - продолжил с горячностью посетитель. - Басню изучают в школе. Какой нравственный посыл она несет? Она формирует у подрастающего поколения ложное представление о добре и зле. Вежливое, тактичное обращение в обществе должно всячески приветствоваться, а не осуждаться. Разве нет?
- Да вы сумасшедший! - воскликнул Петухов.
- Прошу без оскорблений! - посетитель стукнул кулачком по столу. - Я не позволю! У нас демократия, свобода слова. Сидите тут, охранители старых порядков. Я вас выведу на чистую воду! Где ваше начальство?
Петухов кивнул на Кукушкину.
- Вот. Далеко ходить не надо.
Кукушкина встрепенулась и рассудительно заявила:
- Исправлять классика - не дело. Напишите своё.
- И вы туда же! - горестно воскликнул посетитель. - А если ваш классик зло несет, задает неверные нравственные ориентиры?
- Но нельзя же...
- Нет, можно и нужно! Да у вас тут заговор. Я этого так не оставлю! - запальчиво выкрикнул посетитель.
- Ну, что вы распетушились? - примирительно начала Кукушкина, но не успела договорить.
- Вы волки в овечьей шкуре! - гневно прервал ее опальный поэт. - Я найду на вас управу! Я до самого верха дойду, но добьюсь справедливости. Вы еще пожалеете!
Кукушкина и Петухов переглянулись. Консультант молча развел руками. Поэт схватил со стола свою бумажку и бросился к выходу, бормоча: "Погодите, погодите у меня..."
Когда за ним с грохотом захлопнулась дверь, Кукушкина задумчиво почмокала губами и изрекла: "Да уж, Иван Андреевич, задал ты нам жару со своим птичником!"