Они были одни в целом мире. Они стояли, обнявшись, на берегу залитой лунным светом реки и смотрели друг другу в глаза. Им не надо было ничего говорить, они понимали друг друга без слов. Им было хорошо вместе, и они верили, что теперь будут счастливы всегда, до конца жизни. Как бы им хотелось, чтобы это мгновение возле реки длилось вечно!
Увы, как известно, ничего вечного в этом мире нет.
- Нам пора, Надя, - сказал мужчина, в последний раз целуя свою возлюбленную.
- Пора, - отозвалась та с болью в голосе. Он уловил ее настроение погладил ее по густым вьющимся волосам.
- Скоро мы будем вместе навсегда и больше уже не расстанемся, - напомнил он. - Скоро мы начнем новую жизнь, а все, что было прежде - оставим в прошлом!
Она едва заметно кивнула:
- Скоро. Но завтра мне надо еще выдержать этот последний разговор... Гена, я как подумаю об этом, так мне плохо становится!
- Держись, Надя. Меня тоже разговоры ждут. Но мы с тобой справимся. А все остальные нас поймут. Мы любим друг друга - значит, должны быть счастливы. Потому что любовь - это главное в жизни.
Надин муж Иван все понял и не стал ее удерживать: он был намного старше и уже давно подозревал, что рано или поздно она найдет себе другого мужчину, более молодого и сильного, более способного сделать ее счастливой. Он не сказал ей ни слова упрека, помог собрать вещи и отвез их в ее новую квартиру, где они с ее возлюбленным решили поселиться. Рассказывать общим знакомым и друзьям, что они разошлись, он тоже не стал, а когда некоторые из них все-таки узнали об этом и попытались высказать ему свое сочувствие и обвинить ее в измене, жестко пресек все эти разговоры. Месяц он жил обычной жизнью, только перестал улыбаться и на работе теперь засиживался дольше обычного. А в один из таких вечеров и вовсе не ушел из своего кабинета - инсульт застал его за столом, и обнаружили его только утром, когда вызывать врача было уже поздно.
Жена Гены Наталья, услышав о том, что он уходит, долго не могла успокоиться и перестала плакать только к приходу детей. Услышав звонок в дверь, она взяла себя в руки и спокойно объяснила сначала вернувшейся из школы дочери, а потом - прибежавшему из института сыну, что отец теперь будет жить отдельно, но для них ничего не изменится, и они будут видеться с ним столько, сколько захотят. После его ухода ей пришлось устраиваться на вторую работу, и как они ни старалась проводить с детьми больше времени, ей редко удавалось уделить им хоть немного внимания. Домой она приходила слишком поздно, разговаривать никому из уставших членов семьи не хотелось и, наскоро поужинав и обменявшись дежурными ответами о делах, они расходились по комнатам спать.
Через пару недель сын тоже начал возвращаться домой поздним вечером, а потом и ночью, отвечая на все расспросы матери, что он уже взрослый и не обязан перед ней отчитываться. Она пыталась уговорить бывшего мужа, чтобы тот пообщался с сыном, как мужчина с мужчиной, но Гене было не до детей, и он отделывался от нее туманными обещаниями. А еще через месяц Наталье позвонили из милиции и сообщили, что ее сын, вместе с несколькими другими парнями, задержан за убийство в пьяной драке. Доказать, что это была самооборона или хотя бы организовать ему условный срок адвокату Натальи не удалось.
Дочь Гены после развода родителей стала еще более старательно учиться и помогать матери в домашних делах, но после того, как старший брат оказался в тюрьме, перестала следить за порядком и забросила учебу. В ответ на упреки и даже на самые ласковые просьбы Натальи взять себя в руки девочка начинала рыдать и потом долго не могла успокоиться. А однажды, придя домой, мать нашла дочь лежащей в кровати - девочка уже не дышала, а на тумбочке рядом с ней возвышалась целая гора пустых упаковок из-под разных лекарств.
Через год спившаяся и постаревшая лет на двадцать Наталья переходила улицу и не расслышала сигнала вылетевшей из-за поворота машины. Несколько дней в больнице боролись за ее жизнь, но травмы были слишком серьезными. В сознание она так и не пришла.
Надя и Гена прожили вместе долго, но счастливой их жизнь назвать было нельзя: ссоры возникали на пустом месте, упреки в том, что Гена не похож на Ивана, а Надя - на Наталью, чередовались с угрозами развестись и бурными, но недолгими примирениями. А однажды примирение так и не наступило: во время очередного скандала Надя выгнала Гену из дома, и он не стал к ней возвращаться.
В старости они оба рассказывали врачам и сиделкам, что в их жизни была великая любовь, и жаловались, что судьба, непонятно за что, лишила их счастья и радости.