Аннотация: Рассказ-глава из романа "Город Хренск..."
(2-1) МАРТ
Был март. Был вечер. В ста шагах от центральной хренской библиотеки, возле с верхом наполненного мусорного контейнера, заглотнув тухлый селедочный хвост, утробно горланил молодой беспризорный кот. Это был его первый март. Он не знал, что с ним происходит. От избытка сил, соков, в нем бродивших, он уже сделал с десяток кругов вокруг бака, пугая маленькую, подслеповатую старушку, рядом торгующую семечками. Возле контейнера размашистой походкой "солдата революции", чуть сутулясь, прошла, точнее, пролетела девушка на тридцать четвертой весне. Назовем ее Милой. Она зашла в библиотеку, минуту спустя туда же ввалился мужчина на тридцать втором году жизни. Он - невысок, на треть головы ниже нашей героини, мешковат, на большой круглой голове еще осталось немного рыжих волос. Пусть он будет Геной.
- А-а, справочник по кактусоводству вы еще подержите у себя, - вычеркивая в карточке принесенные книги, обратилась к Миле библиотекарь (допустим, Октябрина Сидоровна) - боевитая, остроглазая старушенция с мальчишеской прической, крашеной в розовый цвет.
- Да, если можно, - тихо пролепетала девушка.
- Вы выращиваете кактусы?
- Да, это мое хобби... Еще и фикусы.
- Фикусы? Что вам сегодня дать?
- Если можно, "Джейн Эйр".
- Можно, конечно, но вы эту книгу берете уже восьмой или девятый раз. Сейчас принесу... А-а, вам что, молодой человек? - поинтересовалась Октябрина Сидоровна, сначала услышав покашливание, а потом заметив переминающегося с ноги на ногу и мнущего в руках кепку Гену.
- Мне... кхе-кхе... Е-если мо-ожно, что ни-ибудь по-о а-астроло-о-гии-и... кхе-кхе, - заикаясь, с большим усилием выдал он.
Глядя в Генину карточку, Октябрина Сидоровна со святой невинностью в очах поинтересовалась:
- Вы муж и жена?
Мила побледнела. Быстро сняв очки, стала их усердно протирать белоснежным платочком. Гена, насупившись, пошел пятнами. Прокашлявшись, задал встречный вопрос:
- С-с-с че-его вы-ы-ы взя-яли-и-и-и?
- Она Курочкина, а вы Петухов!!! - "выстрелила из гранатомета" библиотекарь.
Читательница - прыщавая, худосочная девица, рывшаяся в книгах, на удивление громко и хрипло заржала...
Мила, не расписавшись за книгу, выскочила из библиотеки. Гена побагровел. Хотел было что-то сказать, но в последний момент передумал, махнул рукой и следом за Курочкиной вышел на улицу.
- Не-е обра-ащайте-е внима-ания! Пу-у-устяки! - сказал он Миле. - Вы-ы где жи-и-иве-ете?
- В микрорайне Слухово-Гавкино, - успокоившись, ответила она.
- На-ам по пу-ути. По-огода-а хо-ороша-ая.
- Да, сегодня был такой чудесный солнечный день. До 8 Марта еще несколько дней, а уже подснежники продают...
- Про-ошлая зи-има была-а холодна-ая. А э-эта тепла-ая.
- Да. У нас батареи чуть теплые, а температура в квартире двадцать один градус... Когда солнечно на улице - на душе весна, а когда пасмурно - сердце инеем покрывается...
- О-о-о! Ка-а-ак вы кра-асиво го-говорите.
Мила от Гениных слов потупила глаза.
Они проходили возле мусорного бака... Молодой кот, наш старый знакомый, ухаживал за холеной, по всей видимости, домашней кошечкой. Он был неуклюж. Дама его сердца снисходительно-брезгливо принимала ласки. На краю бака сидел старый, толстомордый котяра с порванными ушами и равнодушно глядел на бренный мир единственным неморгающим бандитским оком.
Молодые люди увидели кошачью свадьбу и смутились. Мила - вымученно улыбнулась. У Гены - покраснели уши. Откашлявшись, он сказал:
- М-мне жа-а-аль бездо-о-омных жи-и-ивотных.
- Мне тоже, - поддержала она. - Многие берут животное домой. Ту же собаку или кошку... Когда они маленькие - это забава, игрушка, а вырастут - выгоняют на улицу.
- Д-да. А-а они ве-едь так привы-ыкают к ххозя-яну.
- Да. Они очень сильно переживают это. Я даже видела собаку со слезами на глазах... Она была породистая. Видно, потеряли. Глаза умные-умные. Могла бы говорить - адрес бы свой домашний сказала...
- Курить есть?! - окликнул Петухова малолетка, стоявший в обнимку с девчушкой на обочине. Гена остановился и достал сигареты. Паренек вразвалочку подошел.
- А две можно? Еще ей.
- Мо-ожно.
- А спички?
- Н-на.
Подростки закурили.
- Еще совсем дети, а уже курят, - с сожалением сказала Курочкина, когда юная парочка скрылась в темноте.
- Я тоже. И юноши тоже. Зачем вы курите? Это же так вредно!
- При-привычка.
- Курение - это бытовая наркомания! Бросайте. И чем быстрее, тем лучше!
- Я-я по-по-постараюсь.
- Ну, вот я и дома, - они остановились у подъезда девятиэтажки.
Темень. Невдалеке тускло подмигивал фонарь на кривом столбе.
- Сэ-эр, купите даме цветок любви! - из мрака вынырнул пьяненький неряшливый мужичок с длинным женским желтым шарфом на тощей шее. Его покарябанная физиономия была важной и торжественной. Чахленький тюльпанчик-заморыш в дрожащей руке мужичка имел вид вопросительного знака. Петухов выпятил вперед грудь, нахмурился. Мила стала усердно протирать платочком очки...
- Сэ-э-эр, купите прекрасной даме эту редкую дивную розу... На носу, сэ-э-эр, 8 Марта. Сделайте царский подарок, сэ-э-эр... Не жлобьтесь, - канючил неизвестный в женском шарфе с кисточками и бомбончиками, - или дайте свободному художнику Степану, меж корешей Стакану двадцать пять рублей на гранчак доброго самопляса.
Гена достал из кармана горсть мелочи и протянул попрошайке. Тот двинулся к фонарю считать деньги. Мгновение спустя вернулся.
- Здесь, сэ-э-эр, только сорок восемь рябых. Дайте еще два. Будет на два стакана доброго самопляса...
- На-на-наглеешь, дядя, - Гена выгреб остатки.
- Благодарю, благородный человек. Вы так добры, а дама вашего сердца так прекрасна. Чисто Венера Боттичелли...- неизвестный с цветком раскланялся. Подумав, добавил: - Поцелуйтесь, пожалуйста... Доставьте художнику удовольствие...
- Иди спать! - не заикаясь, рыкнул Гена.
- Пардон-пардон! Я все понял. Удаляюсь... А, да, забыл, - он протянул Миле цветок, при этом успел чмокнуть ей ручку.
- ВОН!!! - медведем рыкнул молодой человек.
Проползла долгая минута. Они молчали.
- Мне пора... Как вас зовут?
- Ге-геннадий Ми-михайлович.
- Людмила Сергеевна, - они крепко пожали друг другу руки, - Спасибо за цветок. - Она порывисто поцеловала его в щеку, чуть не уронив очки. Уже собралась бежать, но Петухов схватил ее за локоть и крепко, по-мужски прижал к себе. Стал неумело целовать... Она обмякла. Тихо ахая и томно вздыхая, шептала:
- Я, я никогда не целовалась с мужчиной... Пустите меня, Геннадий Михайлович! Пустите. Мне в восемь надо быть дома... Гена!!! Я всегда в восемь дома. Пусти. Мама с бабушкой будут волноваться, а у прабабушки еще криз случится... Геночка...
* * *
На 8 Марта Гена подарил Миле редкий кактус с длинными-предлинными колючками. Он вот-вот должен был дать редкий цвет. Будучи астрологом-любителем, Петухов вычислил по звездам, что они с Курочкиной идеально созданы друг для друга.
Через месяц пчелиным роем гудела свадьба. Тамадой была само собой заводная, шабутная библиотекарь Октябрина Сидоровна.
...Через год у молодых родился мальчик крепыш. Они - мама и папа, ласково его зовут Цыпленочком...