Милютин Сергей Витальевич : другие произведения.

Брат Волк

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.00*4  Ваша оценка:

  БРАТ ВОЛК
  
  - Оррр... Оррро... Ор!
  Голос Агнуса Крестона сорвался. Раздался сиплый хрип. Землянин виновато посмотрел на наставника.
  - Простите, мэтр. Я не хотел.
  - Ничего, коллега, - успокоил Люпус, - Наши имена - из тех времен, когда предки фаркасов рыскали по бескрайним лесам Большого континента. Там есть звуки, к которым человеческая гортань не слишком приспособлена. Оттого я и взял земной псевдоним.
  Крестон прокашлялся.
  - Кстати, мэтр, давно хотел спросить. Почему именно Люпус?
  Зубастая профессорская пасть изобразила подобие ухмылки.
  - А Вы предпочли бы - Канис?
  - Что Вы, я о другом, - Крестон замахал руками, - Почему на латыни? Мертвый язык же.
  Люпус медленно кивнул.
  - Да, вымерший язык древнего Рима и еще живой - католической церкви. Я изучал биографию Франциска Ассизского. Вы, разумеется, знаете, кто это?
  - Да, конечно. Христианский святой. Католический. Итальянец. Из средних веков. Основатель ордена своего имени...
  Агнус запнулся.
  - Еще что-то связанное с крестовыми походами. Кажется, пытался обратить в истинную веру султана Египта.
  Крестон рассмеялся.
  - Больше ничего не знаю, если честно.
  - Да нет, все верно, - Люпус утвердительно покачал головой, - Франциск - весьма неординарная личность даже для католического святого. Спустя тысячу лет после Христа старался жить по Евангелию, и не только сам в этом преуспел, но и вдохновил множество последователей. Но меня он заинтересовал не этим.
  - Чем же?
  - Этот человек пытался объяснить этическую систему христианства представителям других биологических видов.
  Крестон в недоумении посмотрел на Люпуса. Молодой ксенолог знал о мимике киноидов, соответствующей человеческим проявлениям эмоций. Но до сих пор не научился ее считывать. Волосатое вытянутое лицо собеседника не говорило новоиспеченному атташе по культуре ровным счетом ничего.
  - Простите, не понял.
  - Франциск проповедовал птицам, зайцам, оленям и прочим лесным обитателям, - объяснил Люпус, - А брата Волка смог даже уговорить прийти с ним в город и в присутствии горожан пообещать не есть домашних животных.
  - Ну конечно! - Агнус с улыбкой хлопнул себя по лбу, - Кстати, не помню: волк сдержал обещание?
  Люпус по-человечески пожал плечами.
  - Кто знает? Предание об этом умалчивает.
  - То есть, на Земле Вы почувствовали себя таким братом Волком? - уточнил Крестон.
  Полутораметровый прямоходящий киноид с седоватой ухоженной шерсткой и округлым животом, скорее, напоминал ему мудрую старую собаку из древнего мультфильма, который Агнус когда-то смотрел в курсе культур XX-го века.
  Люпус кивнул. Помотал головой.
  - И да, и нет. В некотором смысле. Слава богу, у меня не было такой тяжелой предыстории отношений с людьми. Но, думаю, пропасть во взаимопонимании зияла примерно такая же. Надеюсь, мне удалось ее хоть немного уменьшить.
  - А Франциском был наш профессор? - попытался угадать Крестон.
  - Да, Ваш учитель доктор профессор Панской, - согласился Люпус, - А также другие члены контактной группы. И остальные земляне. Люди оказались очень терпеливы и дружелюбны, и крайне снисходительны к моим скромным способностям.
  - Скромным? - Крестон печально улыбнулся, - Не уверен, что смогу достигнуть таких успехов в фаркише, как Вы в земных языках, даже если все жители Фарка сбегутся на помощь.
  - Я тоже хотел спросить. Почему Вы занялись именно ксенологией? - поинтересовался Люпус, - Обычно молодым людям нравятся более героические профессии.
  Крестон выглянул в открытое окно. Там вовсю светило теплое весеннее солнце. На траве перед корпусом университета лежали две студентки - блондинка и брюнетка. Обе делали вид, что готовятся к занятиям. У брюнетки сползла бретелька.
  - Но это же очевидно, - Агнус развел руками, - На свете столько разумных существ, которые мыслят и познают мир иначе, чем мы, земляне. Что может быть интереснее, чем попытаться их понять?
  - А почему - Фарк? - опять спросил Люпус.
  - Тут, извините, просто случай, - улыбнулся Агнус, - В старших классах прочитал трехтомник "Основы инопланетной лингвистики" и написал по нему реферат.
  - "Основы инопланетной лингвистики" целиком? - переспросил Люпус, - Сколько же Вам было лет?
  - Тринадцать, - Крестон улыбнулся еще шире, - Вдвое меньше, чем сейчас. Да, я был странный мальчик. Мой опус попал на глаза Вашему другу профессору Панскому и чем-то его зацепил. Так что сначала он меня пригласил в кружок при университете, а через три года взял на свой курс без экзаменов. А как раз тогда на Земле открылось представительство Фарка, и ваша культура стала моей специализацией. Но, откровенно говоря, я даже не мечтал попасть на Фарк, пока не узнал о конкурсе на должность атташе по культуре на Фарке. И подал заявку, не очень подумав о последствиях.
  Крестон тихо засмеялся.
  - У Вас все получится, - заверил Агнуса Люпус, - Главное, в Вас есть горячее желание понять наш народ и искреннее уважение к древней цивилизации Фарка. А еще так восхищающие меня в Ваших соотечественниках ответственность и чувство долга. Это главное.
  - Спасибо, мэтр, - растрогался Крестон, - Вы не представляете, какое значение для меня имеют слова такого специалиста как Вы. Автора важнейших книг о Фарке. Особенно невероятной монографии о сравнительном анализе звездных культур. Это, вообще, моя настольная книга. Человека, который... То есть, простите, не человека... Я имел в виду...
  Крестон осекся и замолчал. Повисла неловкая пауза.
  ***
  Консул нахмурился.
  - Как этот разговор относится к трагедии на 'Анубисе'?
  Крестон поморгал красными воспаленными глазами.
  - Формально - никак. Как и прочие разговоры. Просто сейчас мне кажется, что в каждом были такие тихие предупреждающие звоночки.
  Крестон сложил ладонь лодочкой и поднес к уху. Раздалось легкое позвякивание. Посмотрел на застывшего в недоумении консула. Убрал руку от головы.
  - Если бы я внимательно вслушивался, ничего бы не случилось.
  - Почему Вы так уверены? - консул выпрямился как охотничья собака в стойке.
  Землисто-серое лицо Крестона исказила горестно-злая улыбка, похожая на волчий оскал. Он развел худыми, будто иссохшими, руками.
  - Я бы просто не полетел.
  - А-а, Вы в этом смысле... - разочарованно протянул консул, - Все же, хотелось бы, чтобы Вы рассказали о событиях во время полета. Разумеется, я читал материалы дела. Меня интересует Ваша версия. Говорите все, что помните, как будто я вовсе ничего не знаю. Примерно так: '21 марта сего года я сел на корабль из Луна-порта в систему Фарка'...
  - Как Вам будет угодно, - Крестон устало пожал плечами, - 21 марта этого года я сел на корабль 'Анубис', отправляющийся из Луна-порта в систему планеты Фарк. Целью моего путешествия было замещение вновь созданной должности атташе по культуре в посольстве Земли на Фарке. Кроме меня летели сменяющиеся сотрудники представительства Сообщества Фаркасов на Земле с членами их семей и лично господин Оррори Ро, больше известный как Люпус.
  Крестон моргнул. Потер веки пальцами. Уголок рта ксенолога съехал вниз.
  - Да, Люпус. Бывший первый заместитель посла Фарка, автор множества научных и популярных трудов, предназначенных для земной аудитории, полный профессор Межпланетного университета в Сан-Тропе, действительный академик Парижской академии, почетный улем университета Аль-Азхар и прочая, и прочая. Кроме меня все пассажиры и экипаж - фаркасы.
  Крестон закрыл глаза.
  - Формально, взойдя на корабль, я уже оказался на территории Сообщества. И сразу погрузился в очень теплую, если не сказать - семейную - обстановку.
  Он хмыкнул. Постучал рукой по сиденью.
  - В первые дни я думал - какие у них неудобные кресла. Все время чувствовал задницей выемку для хвоста. А через несколько месяцев я уже стал чувствовать свой хвост. Сидеть стало комфортней.
  - Почувствовали себя фаркасом?
  - Я тоже так сначала подумал, - Крестон сжал губы, - Потом вспомнил, что у крогсов тоже есть хвосты.
  Крестон выпучил глаза, собрал губы в трубочку.
  - Му-уу!
  ***
  Детям не сиделось за столом. Они ерзали, болтали ногами. Время от времени выскакивали из-за стола и гонялись друг за другом с грозным рычанием.
  - Не хватает крогсов, - вздохнул взрослый фаркас.
  - О чем это он? - шепотом спросил Крестон, наклонившись к Люпусу.
  - Вы же знаете, кто такие крогсы?
  - Обижаете, профессор. Домашние животные. В сельском хозяйстве Фарка по поголовью занимают первое место.
  - Все верно, - согласился Люпус, - Мы живем среди крогсов. Но важнее другое - мы среди них растем. Игры с крогсами - важная часть развития и взросления наших детей, - пояснил профессор, - Но сейчас пассажиров мало, и брать крогсов в полет посчитали не целесообразным.
  Самый бойкий из мальчишек подошел к Агнусу и смело посмотрел в глаза.
  - Ты поиграешь с нами? За крогса?
  Агнус бросил быстрый взгляд на Люпуса. Тот покивал ободряюще.
  - С радостью, - весело сказал Крестон, - А что нужно делать?
  Остальные дети остановились, прислушиваясь. Взрослые фаркасы внимательно следили за происходящим.
  - Ты должен убегать от нас и гудеть вот так, - малыш очень забавно замычал, - А мы будем догонять.
  - Человек Крестон будет крогсом! - радостно закричал еще один ребенок.
  - Да, я - крогс! - со смехом подтвердил Крестон и издал звук, похожий одновременно на мычание коровы и блеяние овцы.
  Дети засмеялись.
  - Он - крогс? - в недоумении протянула самая маленькая девочка, - А где его копыта? И почему он ходит на задних ногах, как мы?
  - Глупая, это же понарошку! - засмеялся мальчик, который заговорил с Агнусом.
  Крестон увидел, что выражение лица девочки изменилось. Пока он силился понять, какие эмоции это выражение демонстрирует, другой парень, поменьше, но шире в плечах, сердито посмотрел на первого.
  - Ирра, это он глупый, а не ты. Просто Крестон такой крогс, у которого нет копыт, и он ходит на задних ногах. Крогсы бывают разные.
  В подтверждение слов мальчика Крестон загудел под радостный смех малышни.
  - Лови крогса! - заорал самый бойкий мальчишка.
  Агнус бегал с детьми до вечера. Утром Люпус поблагодарил его от лица родителей, который смогли отдохнуть от непоседливых чад.
  ***
  - - Я бы хотел, все же, перейти к сути., - нетерпеливо перебил Крестона консул.
  Крестон резко вскинул подбородок.
  - А это, по-Вашему, еще не суть? Вы, действительно, не понимаете, или валяете дурака?
  Консул вздохнул.
  - Агнус, Вы должны понять, я - на Вашей стороне. Так помогите мне - и себе.
  Крестон моргнул, опустил голову.
  - Простите. Я очень устал. И отвык от человеческого общества. Вы примерно представляете, что я вижу, когда смотрю на Вас?
  Консул отрицательно покачал головой. Крестон одобрительно кивнул.
  - И не надо. Есть опыт, без которого лучше обойтись. Так с чего начать?
  - Спустя две недели после вылета с Земли корабль перешел к скачку, - подсказал консул, - Давайте с этого момента - и до самого конца.
  - Хорошо.
  Крестон опять моргнул, сердито растер слезу по щеке.
  - Через две недели корабль вошел в нуль-пространство. И именно в момент входа, когда системы защиты на несколько секунд отключаются, 'Анубис' попал в плотный астероидный поток. Мне потом объяснили, что это очень редкое неудачное стечение обстоятельств. До выхода в систему Фарка оставалось около пятидесяти земных суток.
  ***
  В тот день Люпус, как обычно, тихо постучал в дверь каюты и, дождавшись приглашения, вошел.
  - Простите, Агнус, - сказал мэтр, печально вздохнув, - сегодня занятий не будет.
  - Да-да, - быстро закивал Крестон, - я все прекрасно понимаю. Такая беда!
  - Боюсь, ситуация серьезней, чем мы предполагали, коллега, - горестно сообщил Люпус, - Сначала мы думали, что легко отделались. Повреждения корпуса удалось быстро залатать. Первичная диагностика показала, что заметных сбоев нет. Инженеры еще продолжают проверку, но, кажется, с системами управления и жизнеобеспечения все нормально. Однако, увы, выяснилось, что один из метеоритов попал в холодильное устройство и уничтожил все запасы мясных полуфабрикатов. Вы не представляете, какой это для нас удар.
  - Но другие продукты остались? - озабоченно спросил Крестон.
  Выражение лица Агнуса демонстрировало полнейшее и искреннее участие.
  Люпус медленно кивнул. Потом помотал головой.
  - Часть цела, но рацион экипажа и пассажиров теперь катастрофически недостаточен. Поэтому я и вынужден обратиться к Вам за помощью. Мы все очень надеемся на Вас.
  - Да, конечно. Готов оказать любое содействие. Но только что я могу сделать? - Крестон развел руками, - Разве что помочь вырастить дополнительные растения для употребления в пищу. Но Вы же понимаете, я - ксенолог, а не биолог.
  - Об этом можете не беспокоиться, - заверил его Люпус, - То, о чем мы просим, с Вашей квалификацией никак не связано.
  Крестон непонимающе уставился на фаркаса.
  - Вы давно изучаете цивилизацию Фарка, и, конечно, знаете, что в нашем мире эволюция шла более естественным и логичным путем, чем на Земле. Стадии разумных существ достигли существа, царствующие в природе, стоящие на вершине пищевой пирамиды, то есть хищники, а не...
  Люпус поднял руки.
  - Не хочу сказать ничего плохого о Ваших уважаемых предках. Я далек от глупых предрассудков и понимаю, что слово 'падальщики' - всего ли указание на способ питания и ничего больше! Но суть в том, что люди могут легко переходить с одного вида пищи на другой. Также я знаю, что миллиарды Ваших соплеменников веками за всю жизнь из животной пищи употребляли только материнское молоко, и при этом выживали и оставляли плодовитое потомство. Но мы, фаркасы - не таковы. Мы - потомки охотников. Мясо нам нужно каждый день.
  - Если речь об этом, я могу поделиться своими запасами, - немедленно сообщил Крестон, - Готов отдать все продукты, содержащие животный белок.
  Люпус покачал головой.
  - Да нет, этого не хватит. На корабле больше двух десятков фаркасов, половина из которых - здоровые взрослые, которым ежедневно нужна большая порция мяса. Спасти их может только Ваше тело.
  - Что?
  ***
  - Может быть, Вы чего-то недопоняли? - уточнил консул, - Или не расслышали?
  Крестон поднял сморщенные багровые веки и невыразимо устало посмотрел на землянина.
  ***
  - Что? - от неожиданности ксенолог чуть не упал с сиденья.
  - Нам нужны Ваши мышцы, печень, легкие, мозг, - деловито перечислил киноид - Все, что содержит животные белки. Понятно, что и этого очень мало. Но если правильно распределить на всех и на срок, оставшийся до ближайшей станции, если подвергать пищевой ресурс минимальной термической обработке для сохранения всех полезных веществ, если сразу после выхода из нуль-пространства послать сигнал о помощи, у нас есть шансы продержаться. Иначе нам грозит голодная смерть.
  Ошеломленный Крестон сидел неподвижно, до боли вдавив лопатки в спинку кресла и вцепившись побелевшими пальцами в подлокотники.
  Люпус наклонился к онемевшему Агнусу.
  - Я понимаю, что говорю о серьезной жертве с Вашей стороны. Но и Вы должны понять, что ситуация безвыходная. До конца полета два месяца. Мы просто столько не выдержим. До Фарка долетит братская могила.
  - Но почему я? - еле слышно прошептал Крестон.
  - Но это же очевидно, коллега, - удивленно сказал Люпус, - Вы - единственный инопланетянин на корабле. Это огромная удача, что Вы здесь оказались.
  - Удача?
  Лицо землянина из мертвенно бледного стало кирпично-багровым.
  - При чем здесь и-инопланетянин? Фаркасы тоже состоят и-из мяса. Это же вы на грани голодной смерти. Так почему вы не выберете одного из свои-их!
  Люпус непонимающе уставился на Крестона. Потом сокрушенно покачал головой.
  - Извините, Агнус. Просто Вы добились таких успехов в изучении нашей культуры. И я иногда забываю, что Вы - не с Фарка, и можете не знать некоторых элементарных вещей. Как я уже сказал, мы - потомки хищников. Нам ежедневно необходимо мясо. В связи с этим на протяжении долгого пути развития через темные и мрачные тысячелетия неблагоприятных перемен климата, перенаселения, голода, ежечасной борьбы за жизнь соблазн поедания себе подобных вставал перед фаркасами слишком часто. И те общества на Фарке, в которых его не смогли преодолеть, кончили очень плохо. Некоторые в буквальном смысле пожрали сами себя.
  Люпус развел руками.
  - Теперь Вы понимаете? В нашей культуре - жесточайшее табу на каннибализм. Его нарушение означает бесповоротное выпадение не только из общества себе подобных, но и из состояния разумного существа. Не забывайте, часть пассажиров - дети. Употребление в пищу мяса фаркасов нанесло бы такую травму их психике, которая бы неминуемо сказалась на всей их дальнейшей жизни.
  - У землян - тоже строгий запрет каннибализма, - с пересохшим горлом возразил Агнус.
  Люпус отрицательно помотал головой.
  - Ошибаетесь, коллега. Еще совсем недавно у папуасов Новой Гвинеи людоедство было неотъемлемой частью культуры. Также, представьте себе, в просвещенной Европе уже во времена книгопечатанья жир казненных использовали для приготовления снадобья от эпилепсии. Китайцы до конца двадцатого века поедали пуповину, отрезанную после рождения ребенка. В Новое время в Германии людей целенаправленно еще при жизни пропитывали медом, чтобы потом употреблять как изысканное лекарство. Я в курсе и более близких по времени историй уже космической эры, когда люди, попавшие в безвыходную ситуацию, ели трупы погибших товарищей. Ну и, наконец, - назидательно добавил Люпус, - Вы же понимаете, что для фаркасов съедение человеческого мяса - не каннибализм. Мы относимся к разным видам.
  - Что вы собираетесь делать? - прошептал землянин, - Вы меня убьете?
  - Да как Вы могли только вообразить такое! - возмутился Люпус, - Что в Вас сейчас говорит - невежество или расизм? Фаркасы - цивилизованная раса!
  ***
  - Цивилизованная раса... - задумчиво повторил консул.
  - Что, Вы согласны? - резко переспросил Крестон, - В чем цивилизованность? В том, что Люпус меня уговаривал стать едой, а не сожрал без лишней болтовни?
  Крестон откинулся на спинку кресла. Нахмурил морщинистый лоб.
  - Знаете, у примитивных племен на Земле бытовали мистические ритуалы обращения к животному, на которое собирались охотиться. У него просили прощения. Объясняли, как им важно его поймать, прикончить и съесть. Надо уточнять, что речь - о племенах каменного века?
  - Вы думаете, эти уговоры Люпуса, о которых Вы рассказываете - такой ритуал? - осторожно уточнил консул.
  Правая рука Крестона начала трястись. Он прижал ее левой к столу.
  - Я думаю, это и рудимент такого ритуала, и самоуговоры - всякому же хочется в собственных глазах выглядеть хорошим. Справедливым. Цивилизованным. Особенно это желание обостряется перед какой-нибудь невозможной мерзостью.
  Крестон судорожно усмехнулся.
  - Кроме того, Люпус, на самом деле, хотел 'решить дело миром'. Так же, как те охотники. Намного лучше, если зверь не будет сопротивляться, а без шума и нервотрепки сам пойдет в силки. В яму. На вертел.
  Крестон направил на консула скрюченный указательный палец. Прикрученная к столу цепь зазвенела.
  - Знаете, только, чем в данном случае Люпус отличался от этих охотников?
  - Чем же?
  - Люпус для уверенности в успехе имел вполне рациональные основания. Он же нас изучал почти всю жизнь. Последние десять лет - прямо на Земле. При нашем активном содействии.
  ***
  На третий звонок Крестон включил коммуникатор. На экране появилось озабоченное лицо Люпуса.
   - Агнус, с Вами все в порядке? Вы не явились на завтрак, ни разу не вышли из каюты. Я приходил, стоял у двери. Стучал. Что с Вами?
  Ксенолог смотрел на фаркаса широко раскрытыми глазами.
  - Я думал. Я решил не принимать Ваше..., - Агнус судорожно сглотнул, - ...предложение. Я отказываюсь.
  Люпус сокрушенно покачал головой.
  - Я учитывал такую возможность, коллега. Но, если честно, рассматривал как маловероятную. Хотелось бы узнать причину Вашего решения.
  Агнус потер глаза.
  - Желания жить недостаточно?
  Люпус согласно закивал.
  - Да, разумеется, эта эмоция понятна. И я отдают должное Вашему мужеству. Что Вы честно признаетесь в этой слабости.
  - Слабости?
  - Ну, конечно, коллега! Ведь Вы, как этически осознающий индивид не можете не понимать, что спасение жизней двадцати разумных существ, включая детей, превышает Ваши собственные интересы и жертвы. Члены экипажа и пассажиры тоже хотят жить. Любовь к жизни каждого из них - вряд ли меньше Вашей. Ваша для Вас отличается только тем, что это именно Ваша жертва. Хорошо, что Вы это понимаете. Каждый из нас испытывает животный страх смерти. Мы унаследовали его от наших неразумных предков. Но разум поднимает нас выше страха!
  Люпус улыбнулся.
  - Я помогу Вам. Ваша ошибка в том, что Вы зациклились на ожидающей Вас потере. Но подумайте, что Вы приобретете! Самопожертвование - высшая доблесть в земной культуре. Не всякому человеку предоставляется такая возможность - стать настоящий героем. Отказываться от этого дара - значит, предавать великие образы человечества, от Гамлета до героических первопроходцев глубокого космоса!
  Агнус отчаянно замотал головой из стороны в сторону.
  - Нет. Нет. Смысл самопожертвования - в добровольности. Принуждение к подвигу - абсурд!
  Люпус совсем по-человечески покачал головой.
  - Вынужден опять констатировать, что Вы плохо знаете собственную культуру, коллега. Человеческая история практически только и состоит из принуждения к самопожертвованию. На протяжении тысячелетий каждому мужчине с детских лет внушалось, что его первейшим долгом является жертва собой ради выживания социума.
  Агнус обеими руками схватился за голову.
  - Профессор! Те времена давно прошли! Человечество давно видит свой прогресс в учете ценности и интересов индивида!
  - И это тоже заблуждение, - строго сказал Люпус, - Базовые культурные установки - сильнее времени, потому что в них мудрость выживания. Ваша раса, ваша цивилизация, в конечном счете, выжила благодаря этим простым вечным принципам. И не Вам их отменять. Не предавайте свою культуру, коллега. Особенно перед лицом представителей другой цивилизации.
  Агнус, молча, изумленно смотрел на киноида. Тот опять покачал головой.
  - Подумайте, коллега, подумайте. Переварите. Я навещу Вас завтра.
  ***
  - На корабле было два десятка фаркасов, из которых девять взрослых, - сказал консул, - Но судя по Вашему рассказу, Вы разговаривали практически только с Люпусом. Почему?
  Крестон пожал плечами.
  - Я нетвердо знал фаркиш. Тогда.
  - То есть он говорил с Вами на интерлтингве? Или на каком-то человеческом языке? - уточнил консул.
  - Или. А это имеет значение?
  - В Вашем рассказе Люпус говорит, как человек, - пояснил консул, - Уточню - как хорошо образованный человек.
  - Как хорошо образованный зануда, если еще точнее, - не улыбаясь, возразил Крестон.
  - Может быть. В записях Ваших допросов - то же самое. Но Люпус не знал земные языки настолько хорошо.
  - Кто это Вам сказал?
  - Коллеги Люпуса по университету, члены комиссии по контакту.
  Небритое серое лицо Крестона скривилось.
  - Чушь.
  Консул развел руками.
  - Эти люди работали с ним годами.
  Крестон помотал головой.
  - Он не уговаривал их стать бифштексом.
  ***
  Люпус выглядел очень усталым.
  - Простите, коллега, я опоздал. У меня была уважительная причина. Всю ночь дежурил у детей.
  - Что случилось? - спросил ксенолог.
  - А Вы не догадываетесь? - Люпус недобро посмотрел на Крестона, - Голод. Как любое другое несчастье, он, в первую очередь, бьет по самым беззащитным. Вот, поглядите.
   Люпус провел рукой. На экране появилось голофото маленькой фаркаски. Она лежала на кровати с раскинутыми ручками в неестественной позе.
  - Помните малышку Ирру? Вашу подругу по играм? Прошло всего три дня, а она уже не встает. Такое резкое изменение рациона оказалось сильным стрессом для ее организма. Мать безутешна. Она уже две ночи не спит. Не знаю, сколько выдержит. Вот еще - смотрите!
  Агнус отпрянул от экрана.
  - Зачем Вы мне это показываете?
  - Затем, коллега, что я устал от Вашего эгоизма.
  Люпус вздохнул.
  - Возможно, Вы не понимаете, что сейчас происходит. Вы же уничтожаете дело моей жизни. Работу Вашего учителя Панского. Сотен людей и фаркасов! Десятки лет наших кропотливых трудов по установлению взаимопонимания между двумя такими похожими и такими невообразимо разными расами, культурами, цивилизациями! Все окажется разрушено глупостью и трусостью одного мальчишки. Вы что, не понимаете, какой будет реакция моих соотечественников, когда они узнают эту историю? Увидят трупики детей и поймут, что единственный виновник их смерти - землянин?
  Люпус в сердцах ударил себя кулаком в грудь.
  - В этом и моя вина! Я был одним из тех, кто поверил в Вашу молодость, талант, свежесть взгляда! Рекомендовал на должность атташе. И вот как Вы платите мне, Панскому, всем нам.
  Крестон молча смотрел на профессора. Люпус подождал. Потом в отчаянии уселся в кресло перед коммуникатором и умоляюще посмотрел на землянина.
  - Если бы дело было только в Вас, Агнус, - горестно пробормотал Люпус, - Они проклянут Землю. Это Вы в состоянии понять?
  ***
  - С какого-то момента мне стали просто транслировать куски видео из игровой, - сказал Крестон, - Детей зачем-то собрали там, поставили кроватки.
  - И что дети делали? - поинтересовался консул.
  - Очевидно, просили есть. Знаете, такие милые-милые щеночки, ушки торчком, с несчастными глазами в половину волосатых личек.
  - И что Вы сделали? Отключили коммуникатор?
  - Только звук. Включал, когда являлся сам Люпус.
  Крестон потер лоб пальцами. Цепь опять звякнула. На стол посыпалась сухая кожа.
  ***
  Профессор смотрел на Агнуса с экрана и нервно крутил в руках пустую банку детского питания.
  - Вспомните, коллега, наши разговоры. Я хорошо помню каждый из них. Ваши прекрасные слова о том, что Вселенная полна разумными существами, мыслящими и чувствующими совершенно по-разному. Как замечательно было бы, если бы их культуры обогатили друг друга своей мудростью. У Вас есть прекрасная возможность донести ценности человеческой цивилизации до жителей Фарка не словами, не нудными лекциями, а собственным примером.
  Губы Люпуса, подрагивая, разошлись в желтозубой улыбке.
  - Вы знаете, Агнус, я - педагог. Это мое призвание, моя жизнь - учить молодежь тому, что я знаю, во что верю, что считаю правильным. Но Вам представился случай, о каком я и не мечтать не мог! Которому позавидовал бы любой настоящий учитель. Вы можете своей жизнью и смертью показать, как ведет себя настоящий человек. Как он берет на себя ответственность за тех, кому больше не на кого надеяться, кроме него. Это будет наилучший урок из всех, какие можно только представить!
   ***
  Крестон опустил голову и закрыл ее дрожащими неестественно исхудавшими руками.
  - Он приходил каждый день. Звон вызова у меня до сих пор в ушах стоит. Я не мог этого слушать. Но одновременно боялся полностью отключить связь.
  Крестон поднял глаза и посмотрел на консула.
  - Понимаете, где-то очень в глубине у меня оставалась маленькая надежда. Что что-то случится. Они придумают, как решить проблему...
  Крестон жалко улыбнулся.
  - Решить ее без меня.
  ***
  - Только подумайте, коллега, каким триумфом взаимопонимания станет Ваше самопожертвование. - вещал Люпус, - Оно установит совершенно новый уровень отношений между нашими народами. Все границы, все барьеры, всё недоверие будут сметены поступком одного человека. Это может снять стереотипы и предубеждения, создавая основу для долгосрочного сотрудничества и взаимной выгоды.
  Люпус в воодушевлении ходил из стороны в сторону.
  - Признаюсь Вам, коллега, это же моя безумная, тайная мечта! Подумайте, как мы друг друга дополняем: ваша техника, самоотверженность, огромные ресурсы, и наша древняя культура, гибкий и изобретательный фаркасский ум. У наших народов есть все, чтобы вместе стать самым могущественным союзом в известной части мира. И Вы, Вы своим поступком можете, нет, обязательно сделаете эту мечту осуществимой.
  ***
  - Этот акт высокого самопожертвования может вдохновить других людей и фаркасов, привлекая их к новым формам сознания и понимания собственных ценностей! Больше того, он может стать прецедентом, который поможет определить новые этические нормы и стандарты в отношениях между различными расами и цивилизациями.
  Люпус убежденно кивал головой.
  - Да-да, Агнус, Вы не ослышались! Я говорю о том, что Ваш подвиг станет примером для разных рас и народов, не только Фарка и Земли. Вы можете совершить всемирную этическую революцию! Ваша жертва превратится во всемирный символ преодоления страха и предрассудков, которые препятствуют взаимодействию между разными расами и культурами. Это может способствовать созданию единого гармоничного общества в масштабах Вселенной.
  ***
  - Могли ли Вы когда-нибудь надеяться на такое величие? Только представьте! Улицы городов, названные в Вашу честь! Памятники! Космопорт Вашего имени на Фарке!
  ***
  - Вспомните, - Люпус неотрывно смотрел Агнусу в глаза, - 'Вот тело мое, вот кровь моя. Берите, вкушайте.'. Вы уподобитесь самому Христу.
  ***
  - Но Вы можете объяснить, зачем Люпус это делал? На что рассчитывал? - спросил консул.
  - Как на что? - удивился Крестон, - Он всерьез надеялся меня переубедить. Взять измором. Давить на совесть, на ответственность, на жалость. Запутать многократным повторением. Сбить с толку непоколебимой уверенностью. Вы на Земле ни с чем подобным не сталкивались?
  - Нет, Вы не поняли, - консул отрицательно замотал головой, - Как Вы можете это объяснить с точки зрения дипломированного специалиста, доктора ксенологии, автора статей по Фарку...
  - О ком Вы? - багровое бугристое лицо Крестона сморщилось, - Кто эти люди?
  Он тихонько захихикал.
  ***
  - Как спалось, коллега? - поприветствовал Крестона Люпус.
  Выглядел мэтр запущенно. Шерсть под нижней челюстью неприлично отросла и висела свалявшимися клоками. Глаза Люпуса слезились.
  - Профессор, у меня какая-то проблема с водопроводом, - нервно сообщил ксенолог.
  Он тоже чувствовал себя неважно.
  - Индикатор показывает пятый уровень опасности. Что вы сделали с водой?
  - Мы? - удивленно переспросил профессор и нахмурился, - Вы можете думать о ком-то, кроме себя? Вообще-то, это у нас проблема. Может быть, слышали? Голод! У детей первые симптомы типичной голодной сонливости и нарушений координации.
  ?- Так это не вы? - недоверчиво спросил Крестон.
  - Что? - удивленно спросил профессор, - Ах Вы опять про свой водопровод.
   Люпус с досадой махнул рукой.
  - Разумеется, не мы. Обычная поломка. Но с чего Вы взяли, что кто-то из фаркасов будет Вам помогать, если Вы не хотите помочь нам? - рассердился Люпус, - У нас сейчас проблемы посерьезней Вашей воды. Мы умираем. Наши дети умирают. Можете Вы это понять? Я не говорю уже о том, что Ваше упрямство просто не имеет смысла. Когда члены экипажа потеряют способность выполнять свои обязанности, корабль будет обречен.
  - Вы лжете, профессор! - заорал Агнус, - Вы нагло лжете! Навигацией управляет автоматика!
  - Угу, - Люпус саркастически покивал головой, - Значит, Ваш расчет именно на это. Надеетесь, что, когда 'Анубис' превратится в кладбище, Вы благополучно выйдете в систему Фарка и как ни в чем не бывало продолжите свою жизнь и карьеру. Нет, дорогой мой. Этого не будет. Даже если Вы спасетесь, о том, что здесь произошло, станет известно. Сначала тем, кто Вас подберет, а потом всему Фарку и всей Земле. Вас ждет вечный позор.
  Агнус зажмурился и замотал головой.
  - Чушь. Ахинея. Не надо меня пугать. Я просто вернусь домой. Просто вернусь. И забуду вас всех и ваш Фарк как страшный сон. Уйду в экскурсоводы, в гондольеры. Буду изображать клошара в Париже. Выберу профессию, для которой никогда не придется покидать Землю! Ни за что! Ни зачем!
  Люпус на экране строго погрозил пальцем.
  - Пытаетесь убедить себя, что Вы тут не при чем. Что есть возможность просто устраниться от проблемы. Сделать вид, что она Вас не касается. Отнюдь, коллега, нет у Вас такой возможности. Вы - здесь и сейчас.
  Ксенолог возмущенно разинул рот и вдруг почувствовал, что его челюсти застыли и перестали слушаться. Потом онемели руки и ноги.
  - Агнус, что с Вами? - встревожился Люпус, - Вы же знаете, как Ваше здоровье важно для нас. Агнус, не молчите!
  Крестон неимоверным усилием попытался двинуть языком во рту. И у него это почти получилось. Но в этот момент как будто кто-то выключил свет и звук...
  ***
  - Вы не понимаете, - Крестон хихикнул, - Я ведь тогда, семь месяцев назад, уже почти сдался.
   Крестон засмеялся, захлебываясь.
  -- Им надо было только немного подождать!
  Крестон всплеснул руками и опять залился истерическим хохотом.
  ***
  Агнус услышал участливые слова Люпуса:
  - Вы очнулись, коллега? Я заметил - Ваши веки дернулись. Очень хорошо. А то я начал беспокоиться.
  Крестон открыл глаза и скосил их, пытаясь разглядеть, где находится. Судя по бледно-зеленому потолку и бежевым стенам, его в бессознательном состоянии притащили в медотсек. Агнус полностью чувствовал свое тело - по ощущениям оно было абсолютно голым и ничем не скованным. При этом землянин не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Слушались только яблоки выпученных глаз, которыми Крестон беспомощно вертел.
  Он лежал на спине на мягком холодном основании. По расположению землянин решил, что он на операционном столе. Чувствовал себя Крестон донельзя странно. Из глубины сознания поднимался чужой нездоровый хохот.
  - Не пугайтесь. Вы парализованы абсолютно безвредным специальным средством, которое ввел доктор Рирр. Для этого Вас глубоко усыпили с помощью снотворного, растворенного в системе водоснабжения Вашего отсека. Как видите, я абсолютно откровенен с Вами.
  Профессор склонил над ним вытянутое, подернутое благородной сединой, лицо. Краем глаза Крестон рассмотрел еще двоих киноидов, стоящих чуть дальше. Один из них держал в руках предмет, предполагаемое назначение которого заставило Крестона испытать странное возбуждение.
  - Конечно, очень жаль, что нам не удалось убедить Вас прислушаться к голосу разума, - посетовал Люпус, - Но мы нашли решение, не требующее насильственного умерщвления. До конца полета Вы будете находиться здесь в состоянии искусственного паралича. Разумеется, под постоянным наблюдением Рирра. Вы, конечно, знаете, что коллега Рирр - прекрасный специалист. Мы будем брать от Вашего тела съедобные части - безусловно, под надежной анестезией! И, конечно, начнем с тех, удаление которых не приведет к Вашей гибели, и не причинил существенного вреда Вашему здоровью. Доктор пообещал усиленное питание Вашего организма через капельницу, с добавлением веществ, способствующих ускоренному заживлению ран и росту мышц. Все эти мероприятия и предосторожности дают большой шанс, что все мы, включая Вас, долетим до Фаркаса живыми.
  Люпус покачал головой.
  - Теперь оставляю Вас в распоряжение доктора. До встречи.
  Послышались удаляющиеся шаги. Землянин смог разглядеть оставшихся. Одного Крестону в начале полета представили как младшего пилота-инженера. В другом Крестон узнал корабельного врача. Доктор, будто примериваясь, перекладывал из руки в руку что-то вроде миниатюрной циркулярной пилы.
  - Какое уродливое существо, все-таки, - опасливо пробормотал пилот по-фаркасски, - Без одежды, вообще, не похоже на разумного. Голое, белесое, отвратительно длинное. Больше смахивает на глубоководных рыб.
  - Нет, - возразил доктор, - Оно - млекопитающее. Хотя довольно нелепое. Впрочем, мир животных весьма многообразен. Я только не понимаю, зачем старший Оррори с ним разговаривает? Странная идея - беседовать с едой.
  - Оррори - дипломат, - поделился мнением инженер, - Это как у военных - лучше не расслабляться. Офицер должен быть постоянно в боевой готовности. Дипломату надо всегда оставаться в образе.
  Врач взял писало и начал что-то рисовать на теле Крестона.
  - Оррори выбрал себе ответственное и жутковатое поприще, - заметил доктор, не отрываясь от работы, - Ради интересов расы постоянно жить в окружении толпы чудовищ и делать вид, будто ns от них ничем не отличаешься. Я понимаю, что при такой жизни без постоянной маски легко потерять рассудок. Боюсь, только есть и другая опасность - с маской срастись.
  Доктор провел несколько линий в паху. Крестон почувствовал неприятный щекотное чувство от писала и легкую дрожь. Ему стало холодно.
  - Наука утверждает, будто на Фарке были другие хищники, но наши предки уничтожили их еще до изобретения письменности, - доктор продолжал вещать, не прекращая работу, - С тех пор тысячи лет фаркасов учили, что мир делится на нас - и всё остальное: камни, звезды, растения, животных. На расу, наделенную самосознанием, волей и мыслью - и приложение нашей силы, воли и мысли. Приложение не всегда покорное, но, в конце концов, рано или поздно покоряющееся. На субъект и объект, едящее и едомое. Двести лет назад мы встретились с инопланетянами. Узнали, что они носят одежду, строят города, как мы, и даже летают от солнца к солнцу - чему мы научились только от них. Но что это изменило по существу? Суть мира остается прежней. Просто по ту сторону границы добавились еще некие говорящие чудовища. Всего лишь, новое интересное блюдо в рационе.
  Доктор хмыкнул.
  - Впрочем, это чудовище даже не разговаривает. Технически - никакой разницы, было там сознание или нет. Просто кусок мяса.
  ***
  - Вы уверены, что доктор говорил именно это?
  Крестон непонимающе уставился на консула.
  - Что Вы имеете в виду?
  - Вы сами утверждали, что Вас накачали сразу несколькими препаратами.
  - Это Люпус сказал, - возразил Крестон.
  - Неважно, - отмахнулся консул, - Вы находились в ненормальном состоянии сознания. К этому добавились переживания предыдущих дней.
  - Двух недель уговоров, - уточнил Крестон и нехорошо ухмыльнулся, - Не верите? Тогда спросите самого доктора.
  Консул пристально посмотрел на ксенолога.
  - Да не пугайтесь так, - успокоил Крестон, - всё я прекрасно помню.
  ***
  Доктор хмыкнул.
  - Чудовище даже не разговаривает.
  - Ну почему же? - возразил Крестон, садясь на операционном столе, - Слышите же, говорю. А, кстати, почему я говорю?
  Агнус мутным взглядом уставился на доктора.
  - Ах да. Эскулап вкатил мне стандартную дозу парализующего зелья. А стандарт-то - для вашего брата. А у меня вес в три раза больше. Хотя штырит не по-детски.
  Доктор застыл с открытым ртом. Крестон хихикнул и показал на доктора пальцем.
  - По-моему, это ты сейчас немой кусок мяса.
  - Рирр, сделайте же шаг в сторону, - взмолился инженер, - Я не могу прицелиться.
  Крестон прищурился и сфокусировал взгляд. Младший пилот-инженер нервно тряс лучеметом.
  ***
  - Стоп! - прервал Крестона консул, - Почему в руках инженера оказался лучемет?
  - Лучемет входит в снаряжение членов экипажа.
  - Но экипаж не таскает его по кораблю! - возразил консул, - Это опасно. Можно повредить оборудование или даже кого-то ранить. Лучемет предназначен для высадок на планеты. На корабле лучемет - на автоматической блокировке, им просто невозможно воспользоваться.
  - Отчего же? - возразил Крестон, - Можно. Надо, всего лишь, снять предохранитель и включить нужный режим.
  - Вам-то откуда знать? Вы же не космонавт и не военный.
  Крестон пожал плечами.
  - Голофильмы смотрел. И, вообще-то, в боевой режим его переключил не я.
  ***
  Младший пилот-инженер тряс лучеметом.
  - Чего сразу лазер-то? Вы тут все приборы перепортите, - рассудительно сказал Крестон, глупо улыбаясь, - Надо было парализатор взять.
  Рот доктора нелепо изогнулся. Он издал отчаянный вопль. Крестон едва успел увернуться. Пила прогудела в сантиметре от плеча. В резко прояснившемся сознании Агнуса пролетел ледяной ужас, тут же сменившийся раскаленным гневом.
  - Микеланджело ты хренов, - прошипел Крестон, - Нет у меня ничего лишнего, нечего отрезать.
  Ксенолог схватил доктора за плечи и неожиданно легко отшвырнул от себя. Рирр врезался башкой в стену. Раздался хруст сломанной шеи. Обмякшее тело доктора Рирра, с неестественно вывернутой ушастой головой и выпавшим изо рта длинным красным языком, плюхнулось на пол.
  Младший пилот-инженер издал странный всхлип и пустил луч в надвигающегося голого землянина снизу вверх. Лампа над головой Агнуса зашипела и погасла. Инженер завизжал и бросился к двери. Что-то упало и больно ударило Крестона по босой ноге. Землянин поднял предмет и поднес к глазам. В свете, ударившем в распахнутую дверь из коридора, Агнус с удивлением обнаружил у себя в руках боевой лучемет.
  - На помощь! - заорал инженер, - Монстр убил Рирра!
  - Замолчи! - крикнул Агнус и выстрелил инженеру в спину.
  Тот рухнул лицом вперед. Крестон вышел из медотсека и уставился на труп. В коридоре показался фаркас в форме посольской службы. Агнус поднял голову и беспомощно посмотрел на него, вертя в руках лучемет.
  - Я не хотел этого.
  Фаркас развернулся и побежал в обратную сторону, громко вопя.
  - Да вы не поняли! - в отчаянии закричал ему вслед Крестон, - У меня не было выбора!
  Черты Агнуса исказились в плаксивой гримасе. Он еще раз обернулся к страшной двери. Под пилотом-инженером растекалась черно-красная лужа. Крестон заглянул в медотсек. В полосе света на него смотрели остекленевшие глаза доктора. Агнус несколько раз моргнул.
  - У меня не было выбора, - сказал Крестон на этот раз спокойно и зло.
  Сжал в руке лучемет и, спотыкаясь и держась за стены, пошел по коридору в сторону, противоположную приближающимся крикам.
  ***
  Крестон, пошатываясь, подходил к каюте, когда внезапно включился настенный коммуникатор. Человек обернулся и увидел покрытую каплями пота до боли знакомую морду киноида во весь экран.
  - Профессор? - удивился ксенолог, - Хреново выглядите.
  - Мы знали, что Вы пойдете в свою каюту. Вы в нее не попадете.
  - Почему же? А, я понял. Засада, значит?
  Крестон как будто увидел происходящее со стороны. Медленно, прячась за повороты и столбы, окружающую его волчью стаю, и себя, голого, ярко освещенного, стоящего почти на открытом пространстве. Ему представился мрачный лес. Остроухие тени с вытянутыми мордами, рыскающие все ближе из тени в тень, и доисторического человека в центре с огнем в руке.
  - Вы сдадитесь, здесь. Все кончено. Вы. Убили. Фаркаса. Двоих фаркасов.
  Люпус замолчал, ожидая реакции.
  - Меня собирались живьем порубить на куски, - будничным голосом сообщил Крестон, - Что я должен был делать? Попались бы Вы, я бы и Вас убил.
  Люпус повертел головой. Крестон вспомнил, что у фаркасов это непроизвольный жест растерянности. Агнус стоял перед экраном во весь рост. Странным образом полная нагота придавала ему только большее ощущение силы. Как будто вместе с одеждой он утратил последние ослабляющие иллюзии.
  - Ваши аргументы очевидны. И ложны, - голос Люпуса звучал строго и трагично, но взгляд потерял уверенность, - Я Вам все подробно объяснил. И Вы прекрасно знали, что у Вас есть шанс выжить.
  Крестон покивал.
  - Да, прекрасный шанс.
  - Вы должны понимать, что нельзя просто так убивать фаркасов в их собственном доме. Вы, наверно, забыли, что летите на фаркасском корабле.
  - Что Вы, как можно, - так же спокойно, будто вовсе без эмоций, прокомментировал ксенолог - Вы так убедительно напоминаете.
  - Ваше злодеяние снимает с нас последнее этическое ограничение. Чудовищное преступление ставит Вас вне закона. Я уполномочен сообщить Вам вердикт корабельного суда.
  - Неужели? Когда Вы успели?
  - Только что. Сейчас. По причине невозможности доставить подсудимого, суд проводился заочно. Довожу до Вашего сведения, что процедура проведена в полном соответствии с законами Фарка.
  - Даже не сомневаюсь.
  - Вы должны понимать, что по прибытии на Фарк Вас ждет заключение и казнь, - сообщил профессор уже менее торжественным тоном.
  - Я запутался, - Крестон помотал головой, пародируя Люпуса, - Вы передумали меня жрать прямо здесь? Иначе что Вы собираетесь казнить на Фарке?
   - Убийство фаркаса карается самой позорной казнью, - продолжал бубнить киноид, - Но у Вас еще есть возможность исправить положение. Вы добровольно согласитесь пожертвовать свое тело для спасения экипажа и пассажиров корабля, материалы суда не будут преданы огласке, Ваше доброе имя будет спасено. Отношения с Землей сохранены. Это Ваш последний шанс. И последний шанс Земли.
  Неожиданно Крестон тоненько захихикал.
  - Почему Вы смеетесь? - в голосе Люпуса послышалось недоумение, и, как впервые показалось Крестону, еще небольшой, но нарастающий страх.
  - Я просто слушаю все это и не могу понять, как Вы преподавали? Как студенты слушали такую ахинею, - давясь смехом, ответил Агнус.
  Крестон сам удивился - волнение сошло на нет. Ужас и отчаянье окончательно потеряли яркость. Ему стало решительно все равно, что с ним будет.
  - Я - хороший учитель, - возразил Люпус, - Просто Вы оказались плохим учеником
  - Я так понимаю, хороший уже лежал бы в холодильнике, нарезанный на стейки.
  - Вы стали животным, Крестон.
  Голос прозвучал уже не из динамика, а совсем рядом. Крестон увидел, как около одной из опор появилась тень с торчащими ушами. Видимо, Люпус лично явился на захват неожиданно взбесившегося землянина. Профессор спрятался за ближайший столб, чтобы не оказаться на линии огня. Рядом с почетным улемом появились еще два остромордых силуэта. Этот театр теней вдруг показался Агнусу безумно забавным. Он опять засмеялся и чуть не получил огненный луч в бок.
  ***
  - Следствие утверждает, что у фаркасов в этот момент не было лучеметов, - сказал консул, - Лазер был только у Вас.
  - Я знаю, - Крестон потер пальцами слезящиеся глаза, - В смысле - они мне это сто раз говорили.
  - В коридоре обнаружена целая груда использованных кассет от парализаторов. Как Вы это можете прокомментировать?
  - Да никак не могу, - равнодушно ответил Крестон, - И не хочу.
  ***
  - Ваше сознание полностью подчинилось животной сущности, не рассуждающей, желающей выжить любой ценой. Выходите, Агнус, - вдруг умоляюще сказал Люпус, резко сменив тон, - Вспомните, что Вы - человек.
  Голос Люпуса сорвался.
  - Тогда Вы поймете, что жизнь человека не может цениться выше жизни фаркаса! Жизнь фаркаса священна. Человека - нет. По вашим же земным представлениям есть множество ценностей, имеющих приоритет перед сохранением человеческой жизни - долг, родина, честь, любовь, убеждения! А в фаркасской этике, в любой фаркасской этике во все времена и во всех культурах, оставивших след на Фарке, жизнь фаркаса имеет наивысший приоритет! Верните себе человеческую сущность, Агнус!
  - Возвращаю, - сказал Крестон, - Возвращаю.
   И добавил, отталкиваясь ногой от пола.
  - Тебе не нравится.
  Перекувырнувшись в прыжке, Крестон выскочил из своего укрытия. Недосып, перенапряжение, непрерывный страх последних дней оставили его, сменившись странной эйфорией. Крестон бежал по коридору. Как в замедленном кино он с изумлением и восторгом наблюдал смертоносные вспышки вокруг. Лучи оставляли шипящие следы на стенах, но его ни разу не коснулись. Атташе по культуре несся и хохотал как безумный. На бегу он несколько раз выстрелил в ответ, и, захлопывая дверь каюты, успел услышать вопль и хрипы смертельно раненого за спиной. Внутри его никто не ждал. Похоже, фаркасам даже в головы не пришло, что он сможет добежать. Крестон запрыгнул в нишу в нескольких метрах от двери и направил лучемет в сторону входа. Вопреки его ожиданию дверь не открылась ни через минуту, ни через пять. Из-за нее раздавались приглушенные возгласы Фаркасийцев и что-то, похожее на плач. Крестон не мог разобрать, о чем они говорят, но интонацию понял.
  - Что, вурдалаки, охота пошла не по плану? - сказал он в динамик негромко, но так, чтобы киноиды услышали.
  ***
  Крестон сидел перед дверью в отсек, положив лучемет на колени. За прошедшую пару часов, не отводя глаз от входа, он попил воды, съел капсулу с мобилизующим коктейлем, достал и надел на себя рабочий комбинезон и жилет для аварийных работ. Карманы заполнил тем, что ему показалось полезным в сложившейся ситуации - столовым ножом, сувенирным фонариком, неизвестно как обнаруженной на нижней полке шкафа световой гранатой для геологических работ, заточенной о край стола минусовой отверткой, двумя батареями, подходящими к лучемету, шприцами с обезболивающим и упаковкой стимулирующих таблеток.
  Не прекращая наблюдения, Агнус с аппетитом съел двойную обеденную порцию. От души запил земляничным соком. К его удивлению, камера перед входом продолжала работать. Агнус прекрасно видел пустой коридор. В какой-то момент он подумал, что вместо реальной картинки за дверью киноиды транслируют запись и ждут, когда он расслабится.
  Веселое безумие ушло. Его сменила скука и черная тоска. Агнус знал, что открывающий механизм входа в каюту контролируется из рубки. Можно попытаться забаррикадироваться, но враги могут опять налить в водопровод снотворное. Он может ее фильтровать или выпаривать, но что, если фаркасы просто отключат воду и энергию? Тогда через три-четыре дня людоеды спокойно разберут завал и возьмут обезвоженного и дезориентированного человека голыми руками. Глаза начали болеть от напряжения. Он крепко зажмурился. Тут же перед внутренним взглядом Крестона во всех подробностях возникли медотсек и занесенная над ним пила. Он открыл глаза и тихо засмеялся.
  Крестон достал из шкафа бутылку коньяка, подаренную университетскими коллегами перед отлетом. Налил полстаканчика и, кривясь, выпил до дна. Немного пожевал губами. Налил и уже легче выпил еще. Потянулся, взял лучемет, выдохнул и резко распахнул дверь.
  За дверью не оказалось никого.
  ***
  - Но почему, Крестон?
  Консул пристально смотрел в глаза ксенолога.
  - Почему за дверью никого не было? Почему они сначала устроили на Вас настоящую охоту, а потом даже не выставили охрану? Вы же сами говорите, что практически оказались в ловушке.
  - В волчьей яме, - вставил Крестон, мрачно улыбаясь.
  - Хорошо, - согласился консул, - Они загнали Вас в волчью яму, а потом совершили такую глупую ошибку. Можете объяснить?
  Крестон медленно кивнул головой.
  - Могу. У меня было время подумать. Сначала я решил, что они просто растерялись. Было отчего. Я же к тому моменту убил уже четверых из них. Но потом осознал еще одно важное обстоятельство.
  Крестон поднял голову.
  - Вы помните - фаркасы уничтожили всех остальных хищников тысячи лет назад? В их культуре имеет огромное значение охота. Они знают опасность зверя. Особенно раненого или отчаявшегося. Знают, как зверь может убегать, отбиваться, биться до последнего, когда он загнан в угол. Но им и в голову не приходило, что этот олень или тюлень, когда они решат устроить перерыв в охоте, просто придет к ним домой.
  Крестон жалко улыбнулся.
  - Вообразите, какая ирония. На корабле еще оставались в живых один посольский и сам Люпус Великий, Люпус Великолепный. Эти два остолопа десять лет учили наши языки, состояли в этих идиотских комиссиях и рабочих группах, читали книги - один даже писал! - изучали историю всех наших мерзостей, но ни черта в ней не поняли.
  - А Вы считаете, что понимаете фаркасов, Крестон? Теперь - понимаете? - поинтересовался консул.
  Крестон наклонился навстречу и проговорил шепотом:
  - А Вы? Для Вас это важнее. У Вас-то еще все впереди.
  ***
  Пригнувшись и выставив оружие перед собой, Крестон на цыпочках пробежал до конца коридора. За опорами увидел лужу крови. Уже не скрываясь, выпрямившись, дошел до кают-компании. В приоткрытую дверь Агнус услышал приглушенные озабоченные голоса. Два раза за несколько секунд прозвучало фаркасское слово 'зверь'. Стараясь не шуметь, Агнус протиснулся в щель.
  За круглым столом сидели все пятеро оставшихся в живых взрослых фаркасов. Хвосты киноидов одинаково свисали в отверстия на спинках кресел. Люпус располагался прямо у входа. Глаза почетного академика и Крестона встретились. От неожиданности профессор подскочил с сиденья и совсем по-человечески изумленно разинул зубастую пасть.
  - Привет, людоед, - поприветствовал наставника Крестон и швырнул световую гранату в центр стола.
  ***
  - Все эти долгие месяцы я чувствовал себя Гулливером, - бормотал Крестон, - Единственным человеком среди прямоходящих псовых с обезьяньими передними конечностями. Хотя нет. В какой-то момент я ощутил себя безумцем, вообразившим, что прилетел с далекой планеты, где живут уродливые голые великаны с мелкими зубами и носами, вдавленными в плоские лица. Что я - результат мутации или жестокого эксперимента. Я понял, что уже думаю по-фаркасски. Испугался, что вот-вот забуду земные языки. За все это время никто не говорил со мной по-человечески. Мне снились чужие сны, где я был щенком и меня облизывала длинным розовым языком мохнатая теплая мать. А потом начинала грызть.
  - Гостеприимные хозяева то неделю за неделей вели со мной бесконечные разговоры, то вдруг оставляли на месяц-другой в полном одиночестве и тишине. Чем я заполнял эту пустоту? Я размышлял.
  - Однажды дней десять кряду пытался понять, почему капитолийская волчица, найдя будущих основателей Рима, не сожрала их, а усыновила. Что ею двигало - глупый животный рефлекс? Потом эти ребята выросли и построили город, который быстро разросся. Квириты, которых стало как песка на берегу, уничтожили всех родичей приемной матери Ромула и Рема до единого. Если бы в ее зверином мозгу был хоть проблеск сознания, она бы это быстро поняла и перегрызла братишкам младенческие глотки. Не так ли? Но, может быть, римляне потому и занялись волками так рьяно, что хорошо их знали? Знали, чего от них ожидать? Молочные братья, как никак.
  - Или, например, Страшный Волк Фенрир. Вы же знаете, кто это? Одно из исчадий бога Локи. Странная история. Богам доподлинно известно, что Фенрир убьет Одина. И после этого мир развалится к чертям собачьим. Погибнет все. И вот эти суровые скандинавские боги, которым убить - раз плюнуть, связывают Страшного Волка магической цепью, протыкают ему пасть волшебным мечом. Но не убивают. Почему? Только потому, что он им - родич?
  - А теперь посмотрите, кто в нашем мире победил: римляне, хладнокровные прагматичные убийцы своих мохнатых братцев? Или викинги, у которых убийство возведено в ранг священнодействия, а вожделенный рай - бесконечная мясорубка, но на Брата Волка рука не поднимается? Скажете, они разминулись во времени? Как бы не так!
  - А знаете, господин консул, я, ведь, сделал историческое открытие! Меня озарило, что рабовладение было великим гуманистическим изобретением человечества. Ведь до него захваченных врагов убивали. Убивали и ели...
  Консул помахал рукой перед лицом Крестона.
  - Агнус, посмотрите на меня. Вы заговариваетесь. Может быть, сделаем перерыв?
  - Нет, не надо, - Крестон испуганно отмахнулся, - Видите? Я - в порядке.
  ***
  - Да, собственно, это почти все, - сказал Крестон, - Дальше я загнал оглушенных фаркасов в пустой бокс для крогсов и заблокировал выход. Сейчас мне это вменяют как особый цинизм и глумление. Что я их уподобил мясному скоту. Будто у меня были варианты! Мне нужно было помещение, более-менее пригодное для жизни, но такое, чтобы в нем не оказалось коммуникационной электроники. Все-таки, трое из пятерых были члены экипажа межпланетного корабля. Кто-то из них мог использовать коммуникаторы для захвата контроля над кораблем.
  - Эксперты говорят, не могли, - возразил консул, - Технически неосуществимо.
  Крестон с вызовом поднял голову.
  - Мне-то откуда было знать? Я - не технарь, я - специалист по инопланетным культурам. И на выяснение нюансов времени мне никто не давал.
  Он помолчал.
  - Я не знаю, что там произошло, - продолжил Крестон, - Видимо, они пытались выбраться и повредили систему вентиляции. На записях с камер видно, что Люпус пытался со мной связаться, но я в это время работал в биолаборатории. Мне же надо было в одиночку обеспечивать всю эту ораву жратвой. Когда я увидел сообщения и прибежал к закрытому модулю, было уже кончено. Они все задохнулись.
  - Очень удобно, - заметил консул, - Девять трупов, и ни одного - на Вашей совести.
  Крестон тяжело посмотрел на консула и стал похож на озлобленного тощего медведя-шатуна.
  - Вовсе не отрицаю, что четверых убил лично я, - ровным голосом сказал Крестон, - Я объяснил, что это была самозащита. И я все оставшееся время заботился о малышах. Все должно быть в записях камер наблюдения.
  Консул пожал плечами.
  - Не знаю, в курсе Вы или нет, но в личных каютах запись не ведется. А на видео из общих помещений, которые мне передали, видно только, как фаркасы пытаются до Вас добраться. И как Вы их убиваете.
  Крестон до белизны прикусил губу.
  - Вы же понимаете, что переданные Вам материалы специально отобраны. Они просто хотят меня прикончить. Вы же видите.
  Консул потер пальцами лоб.
  - Но что я должен увидеть? Вы умертвили почти десяток инопланетян и накормили мясом убитых их собственных детей. И не отрицаете ни того, ни другого.
  Бледное лицо Крестона побагровело.
  - Но я же объяснил Вам!
  Консул с нескрываемой грустью посмотрел на Крестона.
  - Как бы Вам сказать, чтобы сильно не расстраивать... Дело в том, что ключевой пункт Вашей версии не выдерживает критики. Я запросил экспертные заключения и у наших специалистов, и у местных: фаркасы вполне могут пережить без животной пищи хоть шестьдесят суток, хоть год.
  Нижняя челюсть Крестона задрожала. Ксенолог схватился за нее рукой - дрожь прекратилась.
  - Мне это уже несколько раз говорили. Чертовы лицемеры. У них же есть данные корабельного контроля! Есть! Всего, что мне наговорил Люпус. Это часы записи! Часы! Зачем тогда он это делал? Зачем они все это делали?
  - Вы мне скажите, - спокойно предложил консул, - Это же Ваша версия.
  Крестон сложил руки и потер указательными пальцами переносицу.
  - Пожалуй, об этом я думал больше всего. Это голод. Не страх смерти, а очень сильный голод. Вы же помните, они - потомки хищников. Недоедание - сильнейший стимул. В человеческой истории известно множество случаев, когда голод заставлял людей совершать чудовищные поступки.
  Крестон откинулся на спинку стула. Тихо засмеялся.
  - Какая ирония! Люпус взывал к моему разуму, к человечности. К совести, тщеславию, стыду. А им самим в это время руководил базовый животный инстинкт, присутствующий даже у амеб.
  Лицо Крестона перекосилось.
  - Да, хищники. Я только здесь сообразил. У меня было время подумать. Они, в принципе, не могли принимать меня как равного, - губы Крестона скривились, - Для них любое животное - живое мясо. Они с трудом научились не жрать друг друга. Но на другие ходячие бифштексы у них срабатывает инстинкт охоты. С трудом подавляемый. И оказалось достаточно одного небольшого...
  Крестон дернулся.
  - Вы кивнули??
  - Нет.
  - Нет-нет, я видел! То есть Вы понимаете!
  Консул пожал плечами.
  - На самом деле, не так важно, что я понимаю.
  Крестон широко раскрыл глаза и медленно приподнялся из кресла. Раздался глухой перезвон кандалов.
  - В каком смысле?
  Консул вздохнул.
  - В первую очередь, Вы должны понять, что это ничего не меняет. Даже если есть доказательства, власти Фарка никогда не признают, что их граждане повели себя подобным образом. А земные власти, понимая это, не станут упорствовать. Отношения двух цивилизаций важнее.
  - Важнее меня?! - крикнул Крестон.
  - Понимаете? Приоритет...
  Лицо Крестона исказилось. Он широко разинул рот, собираясь то ли что-то сказать, то ли завопить во весь голос. Консул сделал останавливающий жест.
  - Я Вас выслушал. Теперь послушайте меня. Все не так чудовищно. Все, что от Вас требуется - не озвучивать эти Ваши идеи в суде. Еще раз - не важно, насколько они соответствуют действительности. Вам надо только подыграть. Признать вину, сказать о помутнении, что Вы ничего не помните. Версия временного помешательства очень хорошо все объясняет. И она же устраивает всех. Сначала Вас приговорят к смерти - не пугайтесь! - потом сразу объявят сумасшедшим и передадут нам.
  - Сумасшедшим? - жестко переспросил Крестон, - А что потом?
  Консул кивнул.
  - Разумеется, на Земле Вам не дадут свободно разгуливать. Вам придется какое-то время посидеть в специальном заведении...
  - Но я - не сумасшедший!
  Консул развел руками.
  - Кто это может знать про себя наверняка? В конечном счете, единственный сколько-нибудь убедительный критерий нормальности - эмпирический опыт. Нормальный человек - тот, кто действует адекватно окружающему миру. А теперь посмотрите, где Вы находитесь.
  Консул обвел камеру рукой.
  - Хренова софистика, - процедил Крестон.
  Консул глубоко вздохнул.
  - Крестон, Вы жить хотите? Мне показывали расшифровку дневниковых записей того фаркаса, которого Вы называете Люпус, Оррори Ро...
  - Вы неверно произносите, - мрачно возразил Крестон, - Нехорошо дипломату коверкать имя заслуженного гражданина сообщества. Тем более, покойного. Принимающая сторона может обидеться. Его имя правильно произносится так.
  Крестон запрокинул голову и издал протяжный хрипло-рычащий вой.
  ***
  Консул вышел из тюрьмы и сел в мобиль.
  - Как он всё воспринял? - спросил молодой землянин в кресле пилота.
  - Никак, я ему не сказал, - не глядя на него, ответил консул, - До встречи с ним разговаривал с начальником тюрьмы. Публичной экзекуции не будет. Казнят после объявления приговора, без предупреждения. Не успеет понять, что происходит.
  Молодой человек удивленно разинул рот. Закрыл. Медленно кивнул.
  - Что ж, это по-своему милосердно. Хотя, конечно, поганое дело...
  Люди помолчали.
  - Когда забрать тело, шеф?
  Консул вздрогнул.
  - Тело? Тела здесь не выдают. Другая культура.
  
Оценка: 6.00*4  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"