Гуревич Рахиль. Чернильница

Рахиль Гуревич

ЧЕРНИЛЬНИЦА.

Одноактная драма в восьми сценах.

Инсценированные главы повестей Александры Бруштейн "Дорога уходит в даль..." и "Весна".

Действующие лица.

САШЕНЬКА Яновская, 16 лет.

ДОКТОР, Доктор Яновский, её отец

ГРИША18 лет

МАДАМ БУРДЕС, Зося, Софья Бурдес

БУРДЕС-ЧЕРИКОВЕР, её муж

ТАНЯ, их старшая дочь, 14 лет

МАНЯ, их младшая дочь, 8 лет

ЖОЗЬКА, их сын

РОМУАЛЬД, брат Мадам Бурдес, очень важный

ФРЕЙЛЕЙН КОННИ, Фрейлейн Констанция, квартирантка Бурдесов

МАЙОФИС, конторщик фирмы "Бурдес, Суперфайн и Компания", 60 лет - похож на дятла

ХАНА, торговка -- хромает

АНДРЕЙ, мороженщик

КУЛАК, Кулаков, городовой с огромными кулачищами

БЕЗРУКИЙ ХУДОЖНИК - пустые рукава пиджака заложены в карманы

ЧЕЛОВЕК МИША - помощник Художника.

Действие пьесы происходит в 1900 году.

Сцена 1.

Площадь. Позади - дом Бурдесов, вывеска: "фирма "Бурдес, Суперфайн и Компания". Справа на площади - булочница Хана между огромными карзинками, слева - скамейка и фонарь. Выходят Сашенька и Доктор.

Сашенька. Папа! А не купить ли нам чего-нибудь съестного?

Доктор (бормочет испуганно). То есть как это купим? В магазине?

Сашенька. Папа! Ты устал, я устала. Ты -- с вызова, заезжал за мной в гимназию....

Доктор. Да. Эта неделя была сложная.

Сашенька. Ты почти не бывал дома.

Доктор. Больные посылают за мной. Вот только освободился немного.

Сашенька. Ты, папа, не берёшь денег с бедняков -вот и посылают. Нет! Мы определённо заслужили! Кутим!

Доктор (бормочет испуганно). В магазин? Дайте пожалуйста две котлеты... Или не котлеты - другое что-нибудь?

Сашенька. Нет, нет, папочка! Зачем в магазин? Можно купить бубликов прямо на улице, у торговок. Сейчас вечер - продают свежие, горячие...

Доктор. Бублики! И не в магазине? Замечательно! Горячие бублики... Кутим, Пуговка! Отпустим кучера, а сами пойдём пешком.

Сашенька (указывает на Хану). Вот Хана, она ходит со свои товаром по квартирам тоже.

Доктор. М-мм? Она хромает, я с ней знаком тоже.

Сашенька. Знаком! Она же заходит и к нам.

Хана. Бублики горячие! Золотистые!

Сашенька. Пузатенькие!

Хана. Семечки чёрные! Семечки подсолнуховые! Белые, тыквенные! Варёные бобы! Ириски!

Доктор. Ириски? Купить Пуговке ирисок?

Сашенька (отрицательно крутит головой). Это товар-люкс. Видишь прикрыты бумажкой от уличной пыли. По копейке за штуку.

Доктор. О! По копейке!

Сашенька. Нам бубликов, Хана.

Хана. Кушайте на здоровье! (Даёт бублики.) Кушайте и живите сто двадцать лет. И вы, господин доктор, и ваши дети, и дети ваших детей.

Доктор. За что мне такой долгий век?

Хана. За то, что вы мою дочку вынули из гроба - вот так, вот этими вашими руками вынули, -- и велели ей: "Живи!"

Доктор. И живёт она?

Хана. А как же! Конечно живёт, лучше б ей бедной помереть! Каждый год --по ребёнку, муж -- без работы... Вот хожу с моими бубликами с утра до ночи... А можно прокормить этим шестерых деток и троих взрослых?... Я вас спрашиваю!

Голос Мадам Бурдес. Хамка! Мужичка! Я тебе покажу, кто здесь хозяин!

Из дома Бурдесов выбегает Бурдес-Чериковер. Откуда-то сверху на него сыпятся вещи.

Бурдес-Чериковер. Чёр-р-ртова кукла! Ах, чёр-р-ртова кукла! Моё бельё! Моё платье!

Доктор. А вот и мадам Бурдес в привычном своём амплуа.

Хана. Бушует! Опять, паскуда, со швейцарихой поругалась. Слово за слово - и мусорит.

Доктор. М-да... А ведь метко попала в супруга-мученика.

Выбегает Жозька, воет.

Жозька. У-ууу!

Мадам Бурдес (с верхнего этажа). Доктор! Будьте добры! Мальчик! Мой мальчик! Золотко моё!

Бурдес-Чериковер (поспешно собирая вещи, хватая Жозьку). Доктор! Ради бога! (Тянет Доктора в дом.) Вы же знаете наше несчастье! (Исчезает с доктором в доме.)

Мадам Бурдес выходит из-за дома, тащит за собой Майофиса, трясёт и царапает его.

Мадам Бурдес. Городовой! Городового! Господин Кулаков, ну где же вы!

Хана (Сашеньке). Конторщик ихний. Все ругаются! Все и всегда! Мать с прислугой, прислуга между собой. У хозяина два конторщика. Тоже ругаются. Вот Майофис - тихий. Самый тихий тихоня

Сашенька. Конторщик и должен быть тихий. Он тихо пишет деловые бумаги.

Хана. Тихий, а вот Бурдесиха его... за деловые бумаги.

Сашенька. Стойте! Нельзя так!

Мадам Бурдес. Молчать! Всякие ещё тут (Оглядывает Сашеньку с ног до головы.) гимназистки! (Топает ногой.) Молчать! (Тащит Майофиса за дом.)

Из дома выходит Доктор, Бурдес-Чериковер ведёт за руки Таню и Маню, садится на скамейку. По-прежнему слышен вой Жозьки.

Сашенька (протягивает бублики). Вот, девочки, бублики вкусные.

Девочки крепче прижимаются к Бурдесу-Чериковеру.

Бурдес-Чериковер. Возьмите, несчастные мои дочки. Невежливо не брать. Благодарите.

Таня (встаёт, делает корявый книксен). Благодарю. Я не обедала сегодня.

Маня. Вы в гимназии учитесь, да?

Сашенька. Я заканчиваю гимназию. Мы скоро будем называться абитуриенты.

Маня. Вот это да! Какие пахучие бублики! (Вздыхает.) Нам мама никогда не разрешает.

Таня. Мама говорит, что бублики - это для нищих еда.

Из дома слышен вой Жозьки.

Голос Жозьки. Не надо! Не надо мазать! Бо-ольно! Не хочу йод. Не хочу! Компресс! Холодно!

Мадам Бурдес. Жозя! Жозенька мальчик! Мой сын! (Трясёт Майфиса.) Убивец! Горо-о-довой! Господин Кулаков! Городового!

Сашенька (Хане). Если сейчас прибежит Кулак, тебе не сдобровать!

Хана. Кулак на её вопли давно ни-ни. Фирма у них известная, скандалами давно славятся. Несчастный Бурдес. Несчастные дочки. Кроткие. Вон прибились к лавочке. А Жозька этот весь в мать.

Жозька воет из дома.

Доктор (выходит из дома, мадам Бурдес). Оставьте мадам Бурдес, хватит рукоприкладства на сегодня.

Мадам Бурдес. Убью, сгною в тюрьме! На каторге! Горо-одовой!

Доктор (Майофису). Безобразие Майофис! Взрослый человек - бьёте ребёнка. Вам придётся отвечать за хулиганство!

Таня (со скамейки). Майофис не виноват!

Доктор. Но у мальчика ссадины и синяки!

Маня (подбегает - Бурдес-Чериковер её не пускает, но она всё равно вырывается). Господин Доктор! Господин Майофис не виноват! Жозька Майофиса закулюкал!

Сашенька. Что сделал?

Маня. Закулюкал, замучил, заиздевался, задрался.

Таня. Обнаглел до ужаса!

Майофис (с достоинством поводя длинным носом, наклоняя голову то направо - то налево.) Господин доктор! Вот вы говорите: "хулиганство"! А я умирать буду вспомню, какое я сегодня получил удовольствие! За это и ответить не жалко... Это же чёрт, а не ребёнок!

Доктор. Идите, Майофис в дом. Возвращаемся к своим обязанностям, за конторку.

Майофис. Нет! Меня уволят! Сейчас придёт городовой! (Всхлипывает.)

Доктор. Возвращайтесь за конторку! Я насчёт вас переговорю с мадам.

Майофис проходит мимо мадам Бурдес пришибленно, втянув голову в плечи.

Мадам Бурдес. Переговорю. Отчего я терплю этого докторишку? За мои деньги я могла бы иметь не этого грубияна, от которого всегда несёт карболкой, а красивенького, кучерявенького доктора-поляка! От него пахло бы одеколоном "Фэн-де-Съекль", он говорил бы мне, что якрасавица и целовал бы мне ручки... Я же вас не перевариваю!

Доктор. Я вас тоже терпеть не могу. Я был бы счастлив вас не видеть. Но вы суеверно вбили себе в голову, что только я один могу лечить вашего обожаемого сыночка от всех болезней.

Мадам Бурдес (пожимает плечами). Городовой! Горо-доо-вой!

Выбегает Жозька с перевязанной головой.

Жозька (указывает на голову). Компресс! Холодно! Мама! Мамочка!

Мадам Бурдес. Пойдём моё золотко, мой мученик! Пойдём прогуляемся, купим маленькому в магазине вкусненького.

Жозька. И сабельку! Сабельку! И шпагу! Заколю старого Майофиса! Сгною в темнице в кандалах!

Мадам Бурдес. Жозька! Жозенька! Мальчик мой! Кровинушка! Эти изверги!

Мадам Бурдес и Жозька уходят.

Доктор. Сашенька! Будь добра: уведи девочек к нам домой!

Бурдес-Чериковер (Сашеньке. На часок-другой, на часок-другой! (Доктору.) Вы же знаете, Доктор, наше несчастье...

Сашенька. Пойдёмте, девочки! Сейчас мама вас обедом накормит настоящим!

Таня. А у вас тихо?

Маня. Ваша мама тоже ругается?

Сашенька. У нас тихо, хотя мама иногда и ругается. Пойдёмте!

Бурдес-Чериковер. На часок-другой, на часок-другой, вы же знаете наше несчастье. Покорнейше благодарю.

Сашенька, Таня, Маня уходят.

Бурдес. Чёр-р-р-това кукла. Тьфу. (Добирает разбросанные вещи, уходит.)

Хана. Бублики горячие! Золотистые! Пузатенькие! Семечки чёрные! Семечки подсолнуховые! Белые, тыквенные! Варёные бобы! Ириски!

Сцена 2.

Вечер того же дня. Хана сидит с корзинкой. Скамейка и фонарь. Сашенька с Доктором прощаются с Таней и Маней.

Доктор. Сразу спать.

Сашенька. У вас был тяжёлый день девочки.

Таня. Мы давно привыкли.

Маня. Так не хочется идти домой.

Таня и Маня забегают в дом.

Доктор (садится на скамейку). С медицинской точки зрения мадам Бурдес не душевнобольная. Если бы у мадам Бурдес не было её богатств...

Сашенька. Как? Разве это её дом?

Доктор. Её.

Сашенька. А я думала - Бурдеса.

Доктор. Бурдес - вовсе не Бурдес. Это фамилия мадам, его жены, а он только Чериковер.

Сашенька. Чериковер...

Доктор. Он был бедняк, служил конторщиком, как сейчас Майофис, служил у её отца. Она тогда не была такой самодуркой как теперь. Но злая, сварливая, взбалмошная была уже и тогда.

Хана. Женихи её обегали.

Доктор. Она вышла за Чериковера с горя - не было других претендентов.

Хана. А Чериковер женился на ней сдуру - его ослепило её богатство. Купленный муж.

Голос Мадам Бурдес (из дома). Как был голоштанник, так голоштанником и остался!

Голос Бурдеса. Чёр-р-ртова кукла!

Голос Мадам Бурдес. Не умеешь наживать деньги! Не умеешь быть хозяином! Не умеешь выжимать из рабочих кровь! Чериковер! Паршивый Чериковер!

Выходит Бурдес-Чериковер.

Бурдес-Чериковер (Доктору). Спасибо.

Доктор. Я дал успокоительной микстуры для мальчика.

Сашенька. Таня и Маня передали?

Бурдес-Чериковер. За девочек спасибо. За Таню и Маню.

Доктор. Пусть Мадам Бурдес не нервничает. Через неделю-другую от ушибов останется лишь воспоминание. И мальчику урок.

Сашенька. Такие миляги! Ти-и-ихие. Мы пообедали, книжки почитали.

Бурдес-Чериковер. Спасибо. Девочки очень любят читать. (Уходит.)

Доктор. Помнишь сказку, как человек женился на лягушке?

Сашенька. Но та была лягушкой недолго и вновь превратилась в человека.

Доктор. Вот-вот. А изволь-ка жить с женой-жабой, да если ещё она жаба навсегда! Тут взвоешь.

Хана. Взревёшь. Курицей споёшь! Бублики! Кому бублики!

Голос Андрея. Сахарно морожено! Сахарно морожено!

Сашенька. Андрей! Андрей-мороженщик приехал!

Хана. Теперь точно весна началась.

Появляется Андрей с кадкой поверх шляпы. На линялую рубаху цвета надета чёрная жилетка.

Сашенька. Великанья голова!

Андрей. Велика-анья голова. (Неторопливо снимает кадку, ставит её на землю.)

Сашенька. Андрей! Здравствуйте Андрей!

Андрей (прикладывает руку щитком к глазам). Никак Сашурка-Бедокурка! Она самая!

Сашенька. Папа! У Андрея всегда самое вкусное мороженое. Это потому что Андрей -- человек милый, приветливый.

Андрей. Вот и выросла Сашурка. Выросла, а характер всё тот же: боевой!

Доктор. Приехали?

Андрей. А?

Доктор (на ухо). Вы плохо слышите, Андрей?

Андрей. Да не то чтоб. А-аа (Машет рукой.) Одно ухо вовсе не стало слышать. Да и глаза всё хуже видят.

Доктор. Головокружение?

Андрей. А?

Сашенька. Голова не кружится?

Андрей. Кружится. Год от года всё больше кружится. А что делать? В своей Тверской губернии я безлошадный крестьянин - только и всего. А ртов-то, ртов! (Безнадёжно машет рукой.) Для того, чтоб их прокормить и приехал опять сюда на тёплые месяцы. Шастаю, вот, по городским и особенно дачным местам.

Доктор. А в остальное время?

Андрей. А?

Сашенька. В холодные месяцы что делаешь? Дома у себя?

Андрей. Не-ет! Тоже отхожий промысел, то есть не в своей деревне. Э-эх! Чем потчевать прикажете, господин Доктор?

Сашенька (приплясывая на одной ноге). А что есть Андрей? Что есть?

Андрей. Ох Сашуока-Бедокурка. Скачешь как и раньше, чтоб меня развеселить. Что есть? Да почитай, что и нечего. Вечер. Расторговался я за день. Было сливочное , "Щи кипят" последнее забрала.

Доктор. "Щи кипят"?

Сашенька. Это генеральша Щиголёва.

Доктор (смеётся). Метко однако. Действительно шумно сердитая дама.

Андрей. "Щи кипят" - сливочное кондитерское забрала, а сливочное простое (Шёпотом.) - "Тёща".

Доктор. "Тёща" никак наша дачная соседка?

Сашенька. Он её всегда побаивается.

Андрей. Одной только крем-брюля и осталось на донышке. Остатки сладки... Прикажите-с?

Доктор. Конечно. Мы нынче с дочкой кутим. Давайте эту самую крем-брулю.

Андрей, ловко орудуя ложкой, скатывает шарики мороженого, протягивает блюдца и ложечки.

Доктор (расплачивается). А мы вас Бубликами угостим.

Хана. Много бубликов купили. Всех угощают, даже противного Жозьку. Бублики горячие! Золотистые! Пузатенькие! Семечки чёрные! Семечки подсолнуховые! Белые, тыквенные! Варёные бобы! Ириски! (Протягивает бублик Андрею.)

Андрей (берёт бублик). Благодарствую. (Садится на лавку.) Устал. Вот так и услышу вас хорошо. Этим ухом рядышком с вами сяду.

Доктор. Я первый раз отдыхаю в этом сквере. Первый раз! Всё бегом, бегом.

Сашенька. Так и сегодня сели, Андрей, кутить.

Хана. Как назло барчук взбеленился.

Сашенька. Его Майофис поколотил чуть-чуть, конторщик Бурдесов.

Андрей. У! Як пан Майофис! "Серые штаны", а какой смелый оказался!

Хана. Мадам Бурдес верно орала: "Геть студа!"

Смеются.

Андрей. И горько ж тут народ живёт, господин доктор!

Доктор. А у вас, Андрей, в ваших местах, хорошо?

Андрей (смущённо улыбается). Кабы у нас лучше было, зачем бы я от своего дома сюда подался - за тыщу вёрст щи через забор шляпой хлебать?

Доктор. Значит, и у вас плохо?

Андрей. Да как бы это получше сказать... Живём как говорится, хлеб жуём, а хлеба-то и не хватает! В два кваса живём: один - как вода, а другой и пожиже воды бывает...

Пауза.

Вот только у нас, господин доктор, все одинаковые. Русские то есть... А тут--Господи милостивый!--все разные, и все - друг на друга! Русские говорят: "Это всё поляки мутят!" Поляки опять же: "А зачем русские к нам пришли? Здесь наше царство было!" А литовцы обижаются: "Не польское, говорят, здесь царство было, а наше, литовское!" А уж жидов...

Папа. Евреев, Андрей. "Жид" -- это злое слово.

Андрей. Виноват, господин доктор. Вот так, и я за всеми... Так вот, евреев этих здесь вроде как и за людей не считают! Почём зря всякий обижает... (Всматривается в даль.) Кулак! (Вскакивает, рывком задвигает под скамейку кадку.) Побегу торговок упрежу. Постережёшь кадку Сашурка?

Доктор и Сашенька садятся на скамейке так, чтобы кадку не было видно.

Андрей утаскивает одну корзину Ханы, вторая корзина остаётся рядом с Ханой. Хана перестаёт зазывать, пытается прикрыть корзину подолом юбки.

Появляется Кулак, городовой, в чёрной форменной шинели, на плечах - свитые оранжевые шнурки. На одном боку--большой револьвер, на другом - шашка. Городовой идёт крадущейся походкой хищника, зорко смотрит на Хану, останавливается у скамейки.

Городовой (гремит). (Доктору.) Четверть девятого! После восьми вечера вся торговля воспрещается! (Хане.) Торговать? В непоказанное время?

Хана (пытается встать, тихо.) Ну на, ударь! Бей!

Кулак ударяет по корзинке ногой.

Сашенька. Ах!

Но из корзинки выкатывается всего три бублика.

Кулак (пинает ногой Хану). Ух!

Хана (закрывает лицо руками). Ох! (Плачет.)

Кулак уходит, из дома, из окна верхнего этажа выглядывает мадам Бурдес.

Мадам Бурдес (кричит вслед). Господин Кулаков! Господин Кулаков. У моего мужа в конторе работает--бандит и хулиган! (Визжит, топает ногами.) Посадите в тюрьму этого старого Майофиса!

Доктор. И не дозовётесь, мадам.

Андрей (выходит). Пошёл дальше толчок громить. Ему и дела больше не до чего нет. Это его страсть. (Нагибается над плачущей Ханой.) Вставай баушк! Чего туточка на тротуваре сидеть?

Мадам Бурдес. Это сейчас нет. Завтра будет. Кстати господин доктор! Я хотела переговорить с вашей дочерью тет-а-тет.

Хана. Корзинка моя! Бублики там. Пропала. Унесли ироды.

Андрей. Цела она, баушк, корзинка твоя. И бублики целы. Я их тут, за углом, у добрых людей поставил. Сейчас кадку захвачу, и пойдём за бубликами твоими.

Хана. Вы только подумайте! Такое слава богу, такое слава богу - он же меня даже не оштрафовал, этот Кулак, чтоб ему сгореть!

Андрей. Сгорит. (Достаёт из под скамейки кадку.) Сберегла кадку, Сашурка-бедокурка? Умница! Господину доктору - почтение! Пошли баушк.

Хана (собирает разбросанные на земле три бублика). Ох Кулак, ох кулак! А бодай тебя!

Андрей уходит с кадкой на голове. Рядом с ним хромает Хана с корзинкой.

Сашенька. Папа! Папа! Почему так плохо? Почему ты не заступился за Хану?

Доктор. А что я мог сделать по-твоему?

Сашенька. Крикнуть Кулаку: "Не смей бить!"

Доктор. Ужасно бы меня Кулак испугался.

Сашенька. Ну убить его! Чтоб он помнил!

Доктор. А чем убить? Бубликом, да? И что же Кулак думаешь один? Их тысячи! Одного убьёшь - людям не станет легче. (Встаёт со скамейки.) Лечить - вот всё, что я могу. Ну пойдём , Пуговка, поздно уже.

Мадам Бурдес (из окна). Долго мне ждать?

Доктор. Что ещё? У вас опять нервный припадок?

Мадам Бурдес. Хорошо. Я спущусь. (Выходит из дома.) Мадмуазель Яновская. Вы наверно слыхали про фирму "Бурдес, Суперфайн и Компания". (Указывает на вывеску.) Так это мой муж. Мадмуазель Яновская, к вам ходит учительница английского языка?

Сашенька. Ходит.

Мадам Бурдес. Давно она с вами занимается?

Сашенька. Три года.

Мадам Бурдес. И ваши родители... (Смотрит на Доктора.) Вы довольны этой учительницей?

Доктор. Очень довольны.

Мадам Бурдес. И почём она берёт за уроки?

Сашенька. Рубль за час.

Мадам Бурдес. Что-что? Рубль за час? Е-же-днев-но?

Доктор. Да. Ежедневно.

Мадам Бурдес. Это же двадцать шесть - двадцать семь рублей за месяц! С ума надо сойти!

Доктор. Как человек, а не как доктор, могу вам сказать, что всегда предпочтительнее не сходить с ума. Всегда, мадам Бурдес, желательно оставаться в уме. А впрочем, как вам будет угодно. Пойдём Саша!

Мадам Бурдес. Подождите! Подождите! Пан Яновский! Мадмуазель Яновская! Конечно, докторам хорошо. Вы, пан Яновский, каждый день ездите по больным, получаете каждый день живые рубли! Вот вашей дочери и позволяете такое баловство.

Сашенька. Папе эти "живые рубли" вовсе не так легко достаются, как вам кажется.

Мадам Бурдес. Да что вы! Подумайте только!

Доктор. Я, мадам Бурдес, отдам последнее, чтобы вооружить детей знаниями!

Сашенька. Не всякому носу рябину клевать. Рябина - ягода нежная.

Мадам Бурдес. Не надо только ботаники. Мадмуазель Яновская, а можно самой заниматься английским языком с моими девочками? Можно это?

Сашенька. Конечно можно. Занимайтесь. (Хочет уйти.)

Мадам Бурдес (смеётся). Ох, что она говорит! Чтобы я сама занималась... Миленькая! Яне умею по-английски. Мне это не нужно.

Доктор. Я пойду, помогу Хане. Кулак возвращается. (Уходит.)

Мадам Бурдес. Где рот и где ложка - это я найду и без английского языка. Нет, я предлагаю вам, чтобы вы давали уроки моим Таньке и Маньке.

Сашенька. Ну-у-у-у... Я же не англичанка. Я знаю только то, чему меня учили.

Мадам Бурдес. Будем говорить как серьёзные люди.. Я вам предлагаю заниматься с Танькой и Манькой по одному часу ежедневно: три раза в неделю с Танькой, три раза - с Манькой. Вместе их учить нельзя. Таньке - скоро четырнадцать, Маня младше.

Сашенька. Конечно нельзя.

Мадам Бурдес. И головы у них какие-то совсем разные, что одна понимает, другая ни бум-бум. Учить их вместе - выброшенные деньги. А платить я вам буду -- ну, скажем, восемь рублей в месяц... Мало? Ну, девять рублей в месяц. Это приличная цена, не торгуйтесь. Ну хорошо: окончательная цена - десять рублей в месяц. Вы должны сами понимать: мой муж не доктор, он не может швырять деньги в окошко. У моего мужа рабочие. Хотят - работают, а не хотят - так бастуют, чтоб они сгорели! Тьфу на них, паршивцев.

Сашенька. Я согласна.

Мадам Бурдес. Тогда завтра, в шесть часов вечера. До свидания, мадемуазель Яновская.

Из дома Бурдесов выходит Гриша.

Мадам Бурдес. Вот ещё один наш педагог закончил Таньку с Манькой мучить...учить, я хотела сказать. (Заходит в дом).

Гриша (смущённо). Ну вот , запохаживается, и встретились.

Сашенька. Гриша! Гриша! Это ты так подсудобил, чтобы Бурдесы предложили мне давать английские уроки?

Гриша. А кто же другой, если не я? Ты же сама говорила: "Ах, дайте мне атмосферы! Дайте мне экономической независимости!"

Появляется Доктор.

Доктор. Это какой независимости ты хотела?

Гриша. Экономической. Я иду на уроки к Тане и Мане - я с ними по предметам занимаюсь, а тут запохаживается скандал был. Работодательница с мужем поругалась.

Сашенька. Это уж да. Что было, что было.! Конторщик поднял руку на препротивнейшего мальчишку.

Доктор. Майофис поднял руку на беспредел, который этот ребёнок привносит в дом, на безнаказанность поднял руку старый служака, а не на ребёнка.

Гриша. Таня и Маня от вас вернулись, от вас, вместо урока всё про тебя, Фафа, рассказывают. Я и думаю: чем чёрт не шутит. Мадам Бурдес искала учителя английского давно.

Доктор. Ах, давно!

Гриша. Два месяца как прежняя англичанка сбежала от Жозьки. Только, имей в виду, не осрами меня: я им про тебя такого наплёл. Ты и такая, ты и сякая, неписанная, немазаная, высокоинтеллигентная. Здесь тебе скучно не будет. Девочки -- миляги.

Сашенька. Горькие они.

Доктор. Страдают от мамаши своей полоумной.

Гриша. В общем, как говорится - "Не робей, воробей!". И мне, запохаживается, будет теперь легче - иногда просто распирает меня от всего, что я вижу, а поделиться не с кем.

Доктор. Минутку! Ты парень крепкий, целеустремлённый. Ты и от тётки ушёл, и комнату снял на окраине - я знаю. Ты - самостоятельный, ты лучший в своей гимназии по предметам. Но Сашенька - всё-таки домашняя девочка, домашняя гимназистка.

Сашенька. Ну папа.

Доктор. Ты согласилась на предложение мадам Бурдес?

Сашенька. Да.

Доктор. Завтра тебе уже не будет пути назад: обещалась - свято! Но сегодня ещё можно подумать. И я хочу, чтобы ты подумала серьёзно. Подумай, Пуговка!

Сашенька. Ну папа! Я давно не Пуговка.

Доктор. Я Бурдесов лечу уже лет пятнадцать. Это очень неприятный дом.

Сашенька. Я это и сама сегодня видела.

Доктор. Сама мадам--совершенная психопатка. Был случай - она распалилась на девочек.

Гриша. На Таньку и Маньку?

Доктор. Да. Выплеснула им и их учителю в лицо и на головы огромную бутыль канцелярских чернил...

Гриша. Вот, запохаживается, почему англичанка от них сбежала.

Доктор. Подумай Пуговка, подумай. Хлеб у тебя там будет не лёгкий. Извинись перед ними, скажи - не можешь у них преподавать: папа не позволил. Ступай, а то сейчас дворник подъезд закроет.

Гриша. Господин Яновский! Не надо её отговаривать! И не надо бояться, что ей будет трудно, а как же иначе? В жизни почти всё трудно! И не надо этого бояться!

Сашенька. Да! Я уже взялась, я слово дала. И потом - мне интересно.

Гриша. И пусть только попробует чернилами! Я, Саша, с тобой!

Доктор. Ну за девочек можно порадоваться. Учитель, и теперь учительница. Такие молодые и такие бесстрашные. Пойдём Пуговка, вот и покутили, вот и выходной выдался день. Чует моё сердце - только приду домой, и опять какой-нибудь срочный вызов.

Появляется Кулак.

Кулак. Доктор! Мой почтение! Что там такое с этим конторщиком. Мадам Бурдес мне кричала из окна...

Доктор. Это врачебная тайна, господин городовой. Простите!

Сашенька. Простите! У папы срочный вызов.

Гриша. Да. Срочный вызов, господин городовой! Честь имеем!

Сцена 3.

Дом Бурдесов. Большая комната - зелёная гостиная, по бокам две комнаты поменьше - в одной занимается с девочками Сашенька, там на столе - чернильница, в другой комнате -- будуар мадам Бурдес, повсюду - голубые пуфики. В большой комнате - овальный стол. Появляется Жозька, машет игрушечной сабелькой, прячется за занавеской.

Майофис (поводя лицом вправо-влево). Вот пожалуйте. Нет - здесь комната мадам. Там киска-киска и пуфики-пуфики. Голу-убенькие, шё-олковые. . А тут гостиная безлюдная. Хотя назначение у неё гостинное. В том крыле (Машет рукой.) Григорий занимается с мадемуазелями, а вам здесь предстоит. (Сквозь зубы.) Осторожно! Мальчик подсматривает. Он за занавеской. Вот сюда. До свидания мадмуазель Яновская, мне велено только вас проводить.

Появляется Фрейлейн Конни. Она улыбается, подпрыгивает как бы танцуя.

Жозька (машет сабелькой) . А!

Фрейлейн Конни. О-оо!(Хватается за сердце, рыдает.)

Сашенька. А ну брысь! Учти! Папа тебя лечить больше не станет.

Жозька (обиженно). Брысь - это мама кошке так говорит. Больно надо! (Рыдает.) Ма-ама.

Фрейлейн Конни. Ох спасибо вам мадемуазель Яновская, вы дочка этого милейшего Доктора? Хи-хи.

Сашенька. Я...

Фрейлейн Конни. А я - Фрейлейн Констанция. (Подпрыгивает.) Ха-ха! Нет, не принимайте меня за банальную бонну! Я принадлежу к высшему берлинскому обществу! (Гримасничает.) Мой прадед был первым приближённым императора Фридриха Великого. Родной мой дядя, брат моей покойной матери, архиепископ Майнцский! (Подпрыгивает, мурлычит себе под нос, делает реверансы, танцует.) Мой жених, мой любимый Манфред (Громко всхлипывает.) Адъютант кронпринца! (Наступает на Сашеньку.) Мой...

Сашенька отступает, прижимаясь к двери будуара Мадам Бурдес, в коридоре появляется Гриша.

Гриша (изысканно-любезно). Нам пора идти. Нас ждут. Фрейлейн Конни! Пропустите мадемуазель.

Фрейлен Конни (машет рукой). В другой раз вы узнаете о Манфреде и о моих несчастиях! (Бегает туда-сюда всё время меняя направление, убегает.)

Выбегают Таня и Маня с книжками.

Маня. Я не хочу по-английски. Не хочу!

Таня. А вот придёт к нам в дом английский посол... Из английского посольства!

Маня. Не придёт. К нам давно никто не ходит. Даже дни рождения нам не устраивают. Ни мне , ни тебе. Даже одно на двоих не устраивают.

Сашенька. А разве вы родились неподалёку друг от друга?

Таня. Я в конце весны, в мае, а Маня - в конце осени.

Маня. В ноябре! В ноябре!

Таня. Нет! Придёт жених! Обязательно придёт. Придёт к нам английский жених...

Маня. Тебе бы Танечка только женихи! А мне не хочется заниматься! Арифметика! Я ненавижу эту арифметику! Бее! Ещё и английский...

Жозька из укрытия стреляет из рогатки.

Маня. Ай! (Хватается за щёку. Плачет.)

Мадам Бурдес. Жозенька! Мальчик мой дорогой. Наследничек!

Жозька. Я тоже хочу заниматься по-английски!

Мадам Бурдес (появляется из своей комнаты, идёт по коридору). Мы попросим мадемуазель Яновскую. Ты будешь сидеть и тихо слушать.

Таня. Мамочка! Жозька не будет тихо слушать.

Маня (потирая "раненую" щёку). Жозька будет мешать!

Мадам Бурдес. Молчать!

Гриша. Маня! За арифметику!

Сашенька. Девочки! Я--Александра Яковлевна. Я буду заниматься с вами.

Мадам Бурдес. Да по-английски, по-английски! Скоро приедет наш дядя. Мой брат Ромуальд. Министерская голова! Чтобы выучили весь английский! Весь английский от буквы до буквы. Мадемуазель Яновская! Можно Жозенька послушает Ваш урок? Он такой способный мальчик.

Гриша. Александра Яковлевна! Запохаживается вы только на Таню с Маней уговаривались.

Жозька грозит Грише кулаком, ревёт.

Маня. Не пускайте Жозьку! Пожалуйста!

Таня. Жозька - демон.

Маня. Он кривляется. Он вертится как помело.

Таня. Он дразнится и ...

Маня. И стреляется!

Жозька (грозит сёстрам кулаком, ревёт). По морде дам! В морду! По зубам!

Мадам Бурдес. Ой, мой сын! Мой сыночек! Ой, куда мы с тобой попали! Кругом враги, одни злые враги! Они нас не любят, ой не любят! Им нужны от нас деньги, только деньги!

Жозька. Ма-ама! Прогони её! Прогони!

Мадаам Бурдес (обиженно). Подумаешь: принцесса!

Сашенька. Я разрешаю сидеть тихо на моём уроке. (Грише.) Ничего страшного. Здесь заниматься, тут?

Мадам Бурдес. Нет. Вам же объяснил этот своенравный конторщик! Тут моя комната, тут моя кошечка (Гладит кошку на кресле). Вы - в то-ой двери, измазанной чкернилами. Видите? То есть --в комнате..

Таня. Там Жозька прошлую учительницу до обморока довёл.

Сашенька. Да-а?

Сашенька, Таня и Жозька располагаются в левой комнате.

Сашенька. Итак алфавит: эй, би, си, ди...Как же нам писать? Сухая чернильница.

Жозька. Я принесу. У Майофиса много чернил. И все в бутыля-ах во-от таких.

Таня. Нет, нет! Я сама схожу к Майофису.

Жозька. Нет я!

Таня. Александра Яковлевна!

Сашенька. Сходи Таня.

Таня берёт чернильницу, убегает.

Жозька. Подумаешь принцесса! У нас у самих дядя!

Сашенька. Я помню, что дядя ваш - министерская голова. Не надо мне сто раз напоминать.

Входит Таня, аккуратно ставит чернильницу, кладёт перья.

Таня. Самые лучшие чернила Майофис налил. Свои. Специально для вас сказал. Александра Яковлевна!

Сашенька (жест рукой - Таня замолкает). Приступим. Начнём с алфавита. Надеюсь он вам знаком...

Вбегает мадам Бурдес.

Мадам Бурдес. Это что-то неприличное . Вы знаете мадемуазель Яновская, что я вынуждена сдавать квартиры, чтобы оплачивать эти уроки, этот английский, будь он не ладен. А жильцы (Верещит.) -- негодяи! (Скороговоркой.) За квартиру не платят.

Таня. Платят. (Шепчет.) Мама всегда требует вперёд.

Мадам Бурдес. Платят неисправно. Танька! Не спорь с матерью! Только это полоумная Фрейлейна Констанция платит. Полоумная, а жаднёхонька. И богата! (Орёт.) Только прикидывается полоумной, чтоб меня вокруг пальца обвести.

Жозька (Крутит пальцем, бегает кругами). Молчать!

Мадам Бурдес. Испортили жилички водопровод! (Крутит в руках чернильницу.)

Сашенька (испуганно, но твёрдо). Пожалуйста: на место.

Мадам Бурдес. Что?

Сашенька. Чернильницу поставьте пожалуйста на место.

Мадам Бурдес (ставит на место чернильницу). Испачкали обои и пятна везде сальные, сальные. (Рассматривает подушечки пальцев.) Фу.. Чернила...

Сашенька. Мы сейчас занимаемся - прошу вас не мешать.

Мадам Бурдес. Подумаешь. Занимаются. Да эта Танька, она тупица.

Жозька. Тупица! Тупица! Вы её тресните как следует. До вас учительница так и делала. Тогда до неё дойдёт!

Сашенька. Вон отсюда!

Жозька. Мама! Мама! Про-огони её! Прогони!

Мадам Бурдес (забирает Жозьку). Подумаешь принцесса!

Жозька. У нас у самих дядя!

Мадам Бурдес. Министерская голова! (Палец вверх.)

Сашенька (отдуваясь). Продолжим. Ди, эр, ти...

Таня. Я это знаю, Александра Яковлевна.

Сашенька. Вот я и проверю. Та-ак, та-ак. Дальше пиши глагол: "Ту би"...

Сцена 4.

Крадучись проходит по коридору Бурдес-Чериковер. Под стульями прячутся Таня и Маня.

Бурдес-Чериковер. Вы что же здесь? Миляги.

Маня. Мы учителей ждём.

Таня. А прячемся от мамы.

Бурдес-Чериковер. А это что за толстые папки?

Таня. Это английский папочка.

Маня. Мы учим наизусть.

Таня. Нет - пересказ.

Маня. А стихи - наизусть.

Уан э манки

Инвите

Сам гостис

Ши пут

Он зе тейбл

Эрл-пайс

Кейкс свитс

Ши инвитет

Э бер куб

Э пик эт даклинг

Э гоут хё систе

Э слай фокс

Э блек кет

Э грей вулф.

Бурдес-Чериковер. Умничка! Золотко! А ты учиться не хотела.

Маня. Я хотела.

Таня. Опять, папочка, у нас всё гремит вокруг.

Маня. И люди у подъезда столпились.

Таня. Все рыночные торговцы здесь как здесь.

Маня. И писари.

Таня. И швейцариха.

Маня. И жильцы.

Таня. Шваркнула мамка тазом в швейцариху!

Маня. И Майофиса чернилами облила, как тогда...

Таня. Помнишь папа, как нас мама облила?

Маня. Мы были как синюшные обезьянки.

Бурдес-Чериковер. Ох, ох... Не расстраивайте маму, девочки! Это же кукла, анне человек. Чёр-ртова кукла!

Маня. Папа! Мы есть хотим!

Таня. Папа! Мы хотим обедать!

Бурдес-Чериковер. Чёр-ртовакукла! Чёр-ртова кукла! (Уходит.)

В другом конце коридора.

Гриша. Жалованье за первый месяц уплатили тебе?

Сашенька. Нет ещё.

Гриша. Почему?

Сашенька. Мадам Бурдес всё извиняется. У неё мелочи нет! Уже который день.

Жозька (из-за угла) . Подумаеш-шь принцес-са. Ш-шш! Ш-шш! Воображает! А кто она? Ей деньги платят как нищей! (Делает движение убежать.)

Гриша ( хватает Жозьку). Эй! Запохаживается я что-то от тебя услышал?

Жозька. У-уу! Убери свои клешни клешнятые! Ма-ама! Прогони-и-и их! Прогони!

Гриша (встряхивает Жозьку). Да, нам деньги платят. За то, что мы работаем, за то, что мы умеем. А ты, запохаживается, лоботрясом растёшь: тебе и в базарный день цена будет грош!

Сашенька (заглядывает под стул). Таня! Маня! Вылезайте! На уроки!

Гриша. На уроки!

Сашенька. Маня! Сейчас ты у меня! Слова опять не учила?

Маня. Я есть хочу.

Сашенька. Вот. Я принесла тебе котлету. Но только не здесь, а в кабинете!

Жозька (из-за угла). Котлету она принесла. Ей деньги платят как нищей!

Гриша. Что-о?

Жозька убегает. Гриша уходит с Таней.

Гриша. А как ты на этот раз придумаешь назвать знаменатель?

Таня. Я запомнила, Григорий Игнатьич. Знаменатель и числимое.

Гриша. Числитель.

Таня. Подзабыла. Учила, но подзабыла.

Гриша. Есть -- делимое и делитель....

Уходят.

Появляется Фрейлейн Конни. Наступает на Сашеньку.

Сашенька. Маня. Вот котлета. Иди покушай за столом. Только подальше от чернильницы.

Фрейлейн Конни. Все мои несчастья - а я несчастна, о, как я несчастна!--начались с серебряного черепа. Да, да! На одной великосветской охоте, в имении нашего друга, графа Ратенау фон Цурлинден, я упала с лошади и повредила голову. Мне сделали операцию. Поставили серебряный череп... (Теснит Сашеньку.)

Сашенька протискивается в кабинет, закрывается.

Маня (жуёт). Сейчас она вам скажет что это Манфред её приревновал её к императору Вильгельму.

Фрейлейн Конни. И вот тут, тут случилось это: мой Манфред приревновал меня к императору Вильгельму!

Маня(жуёт). Потому что император Вильгельм... бабник.

Фрейлейн Конни. Потому что император Вильгельм... (Танцует, гримасничает.) Ну вы меня, конечно, понимаете?.. Неравнодушен к женской красоте (Кокетливо.) к хорошеньким женщинам.

Маня. О! Императрица Августа меня ненавидит!

Фрейлейн Конни. О! Императрица Августа меня ненавидит! Можете мне поверить. Она меня ненавидит!

Сашенька (кричит на дверь). Я Вам верю! Верю! У нас урок.

Маня. Да. Мы тоже хотим замуж за Вильгельмов, принцев и императоров. Я хочу пить! Фрейлейн Конни! Позовите прислугу! Быстро!

Фрейлейн Конни убегает, бормоча о хорошеньких женщинах и Вильгельме.

Сашенька. Зачем? Ты что не можешь сходить за водой сама?

Маня. Мама тогда ругается. Что у нас: прислуги нет? Да полная кухня!

Сашенька. Хорошо. Выучила слова?

Маня (ёрзает). Выучила. Почти выучила.

Сашенька. Проверим. (Пододвигает к Мане чернильницу.) Пиши: "нуждаться"...

Маня (пишет). Нид...

Сашенька. "Работать".

Маня (пишет). Вёк...

Мадам Бурдес в своей комнате успокаивает Жозьку.

Мадам Бурдес.Ой, мой сын! Ой, мой сыночек! Ой, куда мы с тобой попали! (Визжит.) Оставь в покое кошку! Не мучь её! Не мучь, сыночек! Вот так пусть и лежит. Это его пуфик.

Жозька. Это мой пуфик. (Отнимает у мамы пуфик.)

Мадам Бурдес. Да. Ой, сыночек мой, сыночек, не бери нищую жену!

Жозька. Подумаешь принцесса. Мы ей деньги платим как нищей!

Мадам Бурдес. Это будет купленная жена. Это будет жена-враг!

Жозька. А у тебя, мама, папа купленный?

Мадам Бурдес даёт Жозьке пощёчину. Жозька ревёт.

Мадам Бурдес. Не тронь кота! Кому сказала!

Жозька. Кошку, а не кота! Мая! Ам!

Мадам Бурдес. Ой котик мой, котик! Мой котик! Моя кошечка, кошечка моя.

Жозька. Не бери, кошечка, купленного кота! (Убегает.)

Мадам Бурдес. А ну! (Выбегает из будуара.) О! Мадемуазель Яновская?

Сашенька. Я теперь иду Таню учить, в то крыло.

Гриша (навстречу). А я, запохаживается, -- Маню.

Гриша заходит в комнату к Мане, занимается с ней.

Мадам Бурдес. Мадемуазель Яновская. Подождите! Девочки -- вы же знаете!--мягкие безвольные в отца.

Сашенька. Они у вас растут в страхе и побоях.

Мадам Бурдес. В отца! Почему вы отпускаете девочек за водой во время урока? У нас что - нет прислуги?

Сашенька. Вы губите девочек, уча их лености, барству и презрению к людям.

Мадам Бурдес. Я вам кажется плачу. А вы меня поучаете?

Сашенька. Я работаю у вас два месяца и пока денег от вас не видела. Надеюсь, что - пока.

Мадам Бурдес (визжит). У меня нет мелочи! Вот приедет дядя Ромуальд, проэкзаменует. Он у нас министерская голова! Откуда я знаю - чему вы их там учите! Может они у вас там листовочки читают. (Визжит.) Бывают такие, что учат непотребному, и денежки сосут!

Сашенька. Девочки ленятся, тяжело им учится. Они не привыкли работать.

Мадам Бурдес. Вот у вас же тоже есть в доме прислуга.

Сашенька. Есть.

Мадам Бурдес. Вот вы же учитесь в своей гимназии хорошо?

Сашенька. Моя мама запрещает мне пользоваться услугами горничной. Мы сами приносим себе воду или чай, сами стелем свои кровати, сами застёгиваем пуговицы...

Мадам Бурдес. Что ж... Кто к чему привык! Ваша мамаша, наверное, выросла в бедности. Она вас и приучает.

Сашенька. У отца моей мамы был полон дом прислуги, да ещё два денщика и кучер.

Мадам Бурдес. Да? Вот как?

Сашенька. Да. Так! Мой дедушка был действительный статский советник, значит, полный генерал.

Мадам Бурдес. Еврей - и генерал? Он что же -- выкрестился?

Сашенька. Нет, конечно, нет! Это было при Александре Втором, тогда это случалось.

Раздаётся вой. Вбегает Жозька.

Жозька. Мама! Мама! Он ме-еня.

Мадам Бурдес. Что такое. Идём. (Заводит Жозьку в комнату, Сашеньке.) На минуточку!

Сашенька заходит. В дверях появляется Бурдес-Чериковер.

Мадам Бурдес. Не садись на то кресло - там мой корсет! И не в это, душечка, ради бога! Здесь наша проклятая кошка вот-вот окотится.

Бурдес-Чериковер. Зося! Убрала бы корсет от кошки подальше! Окатится же!

Жозька. Ма-аама! Он меня-яя... Он меня...

Мадам Бурдес. И не в это! (Сашеньке.) Сейчас я вам покажу что-то очаровательное. (Снимает с кресла платье.) Новое, сейчас из ателье. К завтрашнему балу Знаете - благотворительный бал в пользу сирот. Ваша мама там будет?

Сашенька. Будет. Её пригласили продавать в киоске цветы.

Мадам Бурдес. Да. Ваша мама красавица. Меня конечно не пригласили. Но зато такого платья у вашей мамы не будет никогда! Посмотрите на него, хорошенько посмотрите!

Сашенька. Такая пестрядь, что глазам больно.

Мадам Бурдес. Это платье из ателье Ярошинского! Ваша мама, конечно, у Ярошинского не заказывает?

Сашенька. Мама говорит: заказывать платье у Ярошинского для неё не по средствам.

Мадам Бурдес (с наслаждением). А для меня по средствам! Да. По средствам!

Жозька. Мама! Мама! Он ме-еня! Он ме-еня!

Мадам Бурдес. Золотко моё! Золотко! Звёздочка моя! (Обнимает, целует, кричит.) Григорий Игнатьич! Извольте войти!

Гриша даёт задание Мане, поднимается, идёт по коридору, входит к мадам Бурдес.

Гриша. Вы бы, мадам Бурдес, платье в шкаф повесили. А то Жозька вам испортит - уж поверьте мне.

Мадам Бурдес. Кто тебя обидел? Мой цветочек, мой наследник?

Жозька (ревёт). Он!

Мадам Бурдес. Чериковер! Чериковер! Ты слышишь?! А мы ещё им платим!

Бурдес-Чериковер. Зося! Повесь платье в шкаф!

Мадам Бурдес. Тебе всё платье. То конторщик изувечил Жозеньку, теперь вот учитель. Покажи где? (Осматривает Жозьку.)

Бурдес-Чериковер. Но Зося! Когда же он успел?

Жозька (тычет пальцем в Гришу). Вчера! Вчера он сказал, что я ватерклозетро.

Мадам Бурдес. Вы обозвали моего сына! Чериковер! Ну сделай же что-нибудь!

Бурдес-Чериковер. "Ваде ретро" по латыни: "Пошёл вон"

Гриша. Я имел право выгнать его. По условию я, запохаживается, обязан заниматься только с вашими дочерьми. С сыном вашим я не занимаюсь.

Мадам Бурдес. Мальчику скучно, а его то бьют, то вадерклозетами называют, а ты, Чериковер, молчишь и только сбегаешь-сбегаешь.

Бурдес-Чериковер. Зося! Милая! Повесь платье в шкаф! Тут запачкают. Такое чудное платье. (Хочет повесить платье в шкаф.)

Мадам Бурдес. Оставь платье! Не трогай. Молчать! (Берёт Жозьку за руку.) Все свободны!

Все выходят из комнаты.

Гриша. Ну как?

Сашенька. Говорит, у неё мелочи нет. Ещё ругает, что от прислуги девочек отучаю. Говорит, что неизвестно ещё, чему учу. (Всхлипывает.)

Гриша. Ну буржуйка. Пусть только попробует не заплатить! Реветь, Фафа, зап-ре-щаю!

Сцена 5.

Мадам Бурдес. Ой, мой брат Ромуальд, ой как мы тебя ждали, ждали...

Ромуальд (выпячивает нижнюю губу почти всегда говорит - для важности). Только что из Лодзи.

Жозька. Ждали, ждали. Министерская голова!

Мадам Бурдес. Как мы в тебе нуждаемся! В сильной руке! Министерская голова!

Ромуальд. Мне больше нравится - мануфактурист, называйте меня известным мануфактуристом.

Входит Сашенька, здоровается, проходит.

Мадам Бурдес. Даю детям воспит-т-тание. Ничего не жал-л-лею. Видите? (Вслед Сашеньке.) У нас у самих дядя образованный.

Жозька. Фактурная голова.

Проходит Гриша, здоровается.

Мадам Бурдес. Девочки учатся у луч-ч-чших учителей. (Вслед Грише.) У нас у самих дядя образованный!

Жозька. Фактурная голова.

Ромуальд. Нет малыш (Гладит Жозьку по голове). В данном случае - министерская голова, как метафора моему уму.

Появляется Фрейлейн Конни.

Фрейлейн Конни. О! Метафора! О! Верлибр и оксюморон! Мой дядя герцог Майнцский... (Кривляется.)

Ромуальд (испуганно). Где моя комната? Куда снесли мои вещи? Тут столько комнат! Ратуйте!

Мадам Бурдес. Ромуальд! Ты забыл! Ты забыл дом детства! О!

Фрейлейн Конни (гримасничает, потом вдруг поёт басом). Знаете ли вы кто я такая? Я германская императрица Констанция-Кинигунда-Розалинда, супруга имератора Вильгельма Второго! О мой Майнфред - ты приревновал меня к императору Вильгельму. Ты приехал за мной.

Ромуальд. Софья! Ратуйте!

Мадам Бурдес. Это наша жилица.

Жозька. Фрейлейн Конни обезьянка, дурит глупо спозоранка.

Фрейлен Конни (обиженно поёт басом). Знаешь ли ты...

Жозька показывает язык.

Фрейлейн Конни. Мы встретимся вечером у костра!

Ромуальд (озадаченно, вслед). Да не дай бог. Софья! Что это было?

Мадам Бурдес. Не волнуйся Ромуальд. Дом большой. Фрейлейн Констанция больше не потревожит.

Ромуальд. Я устал. Где мои вещи? Там?

Мадам Бурдес. Что ты! Там же мой будуар! Всё забыл, всё забыл!

Ромуальд. Ах нуда! Ну да! Весёленькие голубые пуфики! Козетки! Козетки! Помнишь, сестра, как я у тебя их утаскивал, эти противные козетки? Припоминаю, припоминаю.

Жозька. А я утаскиваю пуфики! И кошке не начем будет котится.

Мадам Бурдес (отнимает у Жозьки пуфик). Только попробуй! Только попробуй! (Ромуальду.) Моя кошка ...скоро должна окотиться... Там -- зал в три окна... мебель красного бархата.

Ромуальд. Фу-у: красного..

Мадам Бурдес. Может, бывшая столовая? Помнишь как ты выливал прислуге на чепец кашу?

Ромуальд. Нет Софочка. Там буфеты и полубуфеты похожи на саркофаги. На саркофаги египетских фраонов.

Жозька. Мумия! Я буду звать тебя Мумия.

Ромуальд. Что за дети что за дети. Нет священного трепета. Тут что?

Мадам Бурдес. Зелёная гостиная. Туда и занесли твои вещи.

Ромуальд. Эт-то прилично. А рядом --кто?

Жозька. Фрау Конни живёт та-ам!

Мадам Бурдес. В другом крыле. Она же жиличка. Платит...

Ромуальд. Нет! Не эта бешеная сморщенная обезьянка императора Вильгельма! А вот мимо проходила и туда вошла.

Жозька. Там принцесса проводит уроки.

Мадам Бурдес. Там девочки занимаются. Это не долго.

Ромуальд. Значит, никто не будет мне надоедать? Прошу меня оставить. Мне надо поработать слегка, подсчитать.

Жозька. Можно я в уголке тихонечко посижу?

Ромуальд. Что за дети! Никакого почтения! Ратуйте!

Мадами Бурдес. Он тихонечко, Ромуальд.

Ромуальд. Тихонечко даже котята не топятся.

Мадам Бурдес. Фу! Роумальд. Жозик! Пойдём!

Мадам Бурдес и Жозька выходят.

Жозька (выпячивает нижнюю губу). Жирное лицо, губа сковородником. Он сейчас мама жирно рыгнёт.

Мадам Бурдес. Молчи! Молчи! Противный мальчишка. Ратуйте!

Сашенька. Таня! Таня. Ну столько ошибок в диктовке. Художник пишется вот так: "атист", "я не умею" -- три ошибки! Пишется вот так: "ай кант". "Ай кэн" -- я умею. Таня ты путаешься! Плохо! Нельзя пишется вот так...(Хочет макнуть пером в чернильницу.)

Входит Ромуальд, забирает чернильницу со стола Сашеньки, выходит.

Таня. Это же нельзя!

Сашенька. Выхватил из под носа! Скандал!

Ромуальд (возвращается). Вы что-то сказали?

Сашенька. Отдайте чернильницу немедленно!

Ромуальд забирает керосиновую лампу, уходит. Темнота.

Сашенька. Как это он так безобразничает? Таня ты не испугалась?

Таня. Ш-ш-ш. (Испуганно.) Это ведь дядя Ромуальд! Он министерская голова.

Сашенька. Таня! Ступай позови сюда маму! Осторожно здесь ступай - темно. Попроси её сию минуту придти сюда! И, будь так любезна, попроси у Майофиса свечку.

Таня. Майофис! Майофис! ( Убегает.)

Сашенька (держит себя за виски). Как это противно! Почему у меня нет достоинства? Почему нет этого умения - держать себя с достоинством?! Сижу как кулич, не поднявшийся в духовке, забрали чернильницу - хлопаю глазами как сова! Забирает керосинку -- я только пыжусь и стараюсь держаться прямо как копчёный сиг, в который воткнута палка с верёвочкой. В темноте, без керосинки, кто увидит эту верёвочку?! Нет умения отвести от себя неприятности! Ни на грош--ни на копеечку нет! Поэтому и Бурдесиха не платит мне! Хватит!

Майофис (ставит зажженную свечку). Вот-с: горит не чадит. (Прячется за занавеску.)

Мадам Бурдес (появляется из будуара). Что такое? У моей кошки ужин! Плачу деньги и за свои деньги меня отрывают от дел! Молчать! Чериковер! Где Чериковер!

Бурдес-Чериковер (семенит за мадам Бурдес). Да тут я! Как бы не вышло, Зося, чего-нибудь безобразного!

Мадам Бурдес. В чём дело? Что у вас случилось?

Сашенька (встаёт). Какой-то человек вошёл в комнату, не постучавшись, не поздоровавшись, унёс чернильницу и лампу.

Мадам Бурдес. Это мой брат Ромуальд.

Сашенька. Какой-то человек, не спросив разрешения, не извинившись!... Прервал урок!

Мадам Бурдес. Повторю же: это мой брат Ромуальд. Не абы кто! А великий человек!

Жозька (вбегает спуфиком, прыгает на нём как на мяче). Министерская голова! Фактурная!

Мадам Бурдес. Молча-ать! Ромуальду надо работать!

Жозька (выпячивая нижнюю губу). Много работать!

Мадам Бурдес. Много работать. Он взял чернильницу, потому что ему надо писать и считать.

Сашенька. Мне неинтересно, чего он хочет. Пусть немедленно принесёт обратно чернильницу и лампу и пусть извинится передо мной.

Жозька. Подумаешь принцесса.

Мадам Бурдес. Вы с ума сошли! Вы ещё девчонка. Чериковер! Ты слышал?

Бурдес-Чериковер. Зося! Ну Зося же!

Мадам Бурдес. Молчать! Молчи, Чериковер! Подумайте -- она требует!

Жозька. Принцесса.

Мадам Бурдес. Чтобы Ромуальд, чтобы мой брат извинился перед ней. Она требует!

Сашенька. Да. Я требую.

Ромуальд (появляется в дверях). Ой, ратуйте! Ратуйте! Цыплёнок хочет зарезать уважаемого негоцианта!

Сашенька. И не надо так на меня смотреть. Я не муха упавшая в суп! Я требую чтобы мне говорили "вы".

Вбегают Таня, Маня и Гриша. Маня с раскрытой тетрадкой, Гриша - с учебником.

Ромуальд. Ну а если я не извинюсь перед вами, что тогда?

Сашенька. Тогда все увидят, что вы невоспитанный человек, грубиян и невежа!

Таня (испуганно). Сейчас свечку захапает!

Ромуальд уходит.

Жозька. Сковородник! Ратуйте!

Мадам Бурдес. Нет! Такими словами - моего брата Ромуальда! Такими словами! И ребёнок за ней поваторяет! Учительница ещё! У нас у самих дядя...

Жозька. Министерский сковородник!

Мадам Бурдес. Это она его научила. Она! Сама невежа!

Бурдес-Чериковер. Зося! Зося же!

Жозька. Жирная харя.

Мадам Бурдес. Слышите?! Не-ет! Извиняться будете вы! И сию минуту! Бегите - он поселился в гостиной! Бегите за ним и извиняйтесь сию же минуту!

Сашенька. И не подумаю. Перед таким? Нет!

Дядя Ромуальд вносит чернильницу и лампу, ставит их на стол.

Ромуальд. Ну вот я извиняюсь. Я ж не знал. Оказывается вы из приличной семьи. Вот ваша чернильница и ваша лампа.

Жозька. Ну вот. Вот и министерская голова. Сковородник! Жир...

Мадам Бурдес наступает Жозьке на ногу.

Жозька. А-ай!

Мадам Бурдес. Пойдём Ромуальд.

Бурдес-Чериковер. Не будем мешать занятию.

Мадам Бурдес, Ромуальд, Бурдес-Чериковер и Жозька уходят.

Гриша. Фафа! Я запохаживается даже не знаю, как тебе это сказать. Я тебя уважаю Фафа. Ведь этот буржуй капитулировал перед тобой! Понимаешь ты это? Извинился.

Сашенька. Грубо, хамски , с насмешкой.

Гриша. Но извинился! Потому что почувствовал, что ты молодец.

Гриша, Таня и Маня разыгрывают перед Сашенькой целое представление: пляшут, гримасничая, передразнивают дядю Ромуальда.

Майофис выскальзывает из-за занавески, трясёт руки Сашеньки.

Майофис. Спасибо! Спасибо. Я как в театре побывал, ей богу. Так им буржуям и надо. И когда она только будет эта революция? Вы не можете мне сказать?

Сашенька. Когда именно будет революция я, мой добрый Майофис, не смогу вам сказать, но в жизни уж очень много стало богатых хамов.

Майофис убегает со свечкой.

Гриша. Да их стало очень много, и они считают себя хозяевами. Я не знаю, Фафа, чему выучились по-английски Таня и Маня...

Маня. Мы всему выучились!

Таня. Чистому английскому произношению.

Таня и Маня (хором, одновременно кружатся).

Уан э манки

Инвите

Сам гостис

Ши пут

Он зе тейбл

Эрл-пайс

Кейкс свитс

Ши инвитет

Э бер куб

Э пик эт даклинг

Э гоут хё систе

Э слай фокс

Э блек кет

Э грей вулф.

Гриша. И вот учительница ваша выучилась кое-чему очень нужному. Делает поразительные успехи.

Сашенька. Маня! Не выпячивай так губу!

Гриша. А то запохаживается такой и останешься. Пошли. Поразвлекались - пора и урок писать. Но что же, Фафа, ты намерена делать завтра?

Таня. Александра Якоывлевна!

Маня. Почему вы называете Александру Яковлевну "фафа"?

Гриша. Прошу прощения. Забыл от переизбытка чувств и эмоций. А потому что я с детства Александру Яковлевну обожаю!

Сашенька. Что же я намерена делать завтра? А ничего. Пойду на урок как ни в чём не бывало. Пусть не думают, что я их испугалась. И ведь, по правде говоря, они мне нахамили, но ведь и я ихнему дяде Ромуальду сказала всё, что хотела. Чего же мне прятаться? Продолжим Таня. "Энимал" пишется вот как...

Мадам Бурдес (истошно кричит). Моё платье! Кошка окатилась на моё платье!

Жозька (ревёт). Бо-ольно!

Появляется Фрейлейн Конни, бегает туда-сюда, хихикает, пляшет.

Сцена 6.

Сашенька занимается с Маней.

Сашенька. Ну же: аутсайд.

Маня. Аутсайд - выйти на улицу.

Сашенька. Та-ак. Брейк.

Маня. Брейк?

Сашенька. Брейк! Перемена!

Маня. Перемена! Перемена! (Вскакивает.)

По коридору между комнатами крадётся Майофис. Слышны стоны и плач Фрейлейн Конни. Майофис испуганно прячется.

Фрейлей Конни (в рубашке, с кочергой в руках). Мой Вильгельм! Мой Манфред казнён тобой, Мой Вильгельм! Я убью тебя за Манфреда.

Майофис неосторожно чихает.

Фрейлейн Конни. О-о! Мой дядя! Мой дядя!

Майофис. Я не дядя Ромуальд. Дядя Ромуальд - вон там. Пишет. Работает. А я - Майофис, конторщик дома Бурдесов - не признали?

Фрейлейн Конни. Ты мой дядя архиепископ Майецский. Ты мой дядя!

Маня открывает дверь, машет Майофису.

Майофис прячется в комнате Сашеньки и Мани.

Фрейлен Конни (долбит кочергой в дверь). Отдайте мне архиепископа. Нам надо убить Вильгельма Второго. Вильгельм...

Жозька (появляется, машет саблей). Вильгельм! Вильгельм!

Фрейлен Конни. Вот ты где. Мой Вильгельм! Ты убил моего Манфреда! (Гоняется за Жозькой с кочергой.)

Жозька. Мама! Мама! Прогони её! Выгони!

Фрейлен Конни. Так тебе! Так! Убью!

Жозька. Мама! До крови! Мама!

Фрейлейн Конни. Так тебе! Так мой Вильгельм!

Ромуальд (в халате). Что здесь происходит? Невозможно работать!

Фрейлейн Конни. Это дух! Ты злой дух Вильгельма Второго! Ты взял меня обманом. Я не знала что мой Манфред жив и закован в кандалы! (Накидывается на дядю Ромуальда.)

Ромуальд. Караул! Ратуйте! Господи!

Жозька. Ма-ама!

Вбегает Бурдес-Чериковер с топором.

Бурдес-Чериковер. Осторожно! У неё психоз! Отойдите от неё!

Мадам Бурдес. Молчать! Что за крик!

Бурдес-Чериковер. Зося! Пошли в психиатрическую больницу! Смотри: у ребёнка - кровь.

Мадам Бурдес. Жозя! Жозенька! Мученик!

Фрейлейн Конни. Вот моя соперница. Вот злая фрейлейна Вильгельма Второго! (Хочет накинуться на Мадам Бурдес.)

Бурдес-Чериковер. Спокойно. Фрейлейн Констанция. Я - палач. В моих руках воля императора! Зарублю! Скорее, Зося, скорее!

Мадам Бурдес. Жозька! Жозенька! Ромуальд! Ну что же ты стоишь. Спрячь мальчика.

Ромуальд (жалобно). Твоя жиличка меня огрела кочергой. У меня губа вспухла.

Фрейлейн Конни воет, встаёт позади Мадам Бурдес.

Сашенька (Майофису). Выпустите меня!

Майофис. Нет! Я сам!

Майофис выскальзывает из-за двери, убегает.

Бурдес-Чериковер. Майофис! Дружище! Психиатрическую. И Доктора Яновского! (Накидывается на Фрейлейн Конни--Фрейлен Конни вырывается.)

Ромуальд. А мне извозчика! Я уезжаю из этого сумасшествия! (Убегает.)

Входят Таня и Гриша. Фрейлейн Конни кидается на Гришу.

Гриша (бьёт Фрейлейн Конни по голове, отнимает кочергу, Бурдесу-Чериковеру). А что это вы с топором?

Мадам Бурдес. Держите её! Держите!

Бурдес-Чериковер хватает фрейлейн Конни.

Жозька. Ну держись немкиня Вильгельма Второго. (Виснет на Фрейлейн Конни.)

Бурдес-Чериковер. Ну сейчас он ей задаст Архиепископа.

Вбегает Майофис.

Майофис. Доктор приехал. И санитары.

Мадам Бурдес. Ромуальда и Жозеньку - к доктору.

Мадам Бурдес заходит к Сашеньке.

Мадам Бурдес. Я прошу прощения, что прерыаваю урок.

Сашенька. Его давно прервала Фрейлейн Конни.

Маня осторожно выбирается из-под стола.

Мадам Бурдес. Манька! Что за манеры!

Маня. Майофис ведь не Архиепископ, мама?

Мадам Бурдес. Это фрейлейн Конни так шутит... Просто шутит... Мадемуазель Яновская! Дорогая! Я принесла вам деньги. Извините за всё. Мой Ромуальд сейчас уезжает. У него распухла губа от кочерги... А моё платье... (Рыдает.) Кошка окатилась на него. Платье пропало. Я принесла деньги, но только половину. У меня нет мелочи. Вот пять рублей. Остальное - завтра, то есть послезавтра, то есть... Словом, в один из ваших следующих уроков, когда у меня будет мелочь. И ещё я хочу вам сказать. Я очень вами довольна. Вчера девочки читали дяде Ромуальду вслух из английской книжки. Он был просто поражён!

Маня. Да. Мы читали: "Наша мама очень добрая. Мы очень любим нашу маму." По-английски.

Мадам Бурдес (плачет). Я очень добрая, просто очень, очень.

Сашенька (убирает в перчатку золотой). Мадам Бурдес! У меняквам просьба.

Мадам Бурдес. Что такое?

Сашенька. Вы разрешите справить Танин день Рождения? Ведь Тане исполняется пятнадцать!

Маня. Да мама! Отпраздновать по-человечески! Без Фрейлейн Конни!

Мадам Бурдес. Не напоминайте мне о ней! Никаких дурацких праздников в моём доме!

Вбегает Жозька с пластырем на лице и с перевязанной головой.

Жозька. Никаких дурацких дней рождений! Только моё...

Сашенька. Мадам Бурдес! Девочки учатся -хорошо, ведут себя --хорошо, разрешите отпраздновать им день рождения.

Мадам Бурдес. Ну а ваши родители? Они празднуют день вашего рождения?

Сашенька. Конечно. Это для меня самый весёлый день в году! Гости, танцы, веселье!

Мадам Бурдес. А это им по средствам?

Сашенька. Вероятно да.

Мадам Бурдес. Ну, знаете, если ваш папа может себе это позволить, значит он богатый человек.

Сашенька. Нет! Папа совсем не богатый. По вашим понятиям он наверное даже бедный. Он трудится день и ночь. и то, что зарабатывает, наверное, в сто раз меньше того, что есть у вас.

Мадам Бурдес. Так почему же он позволяет себе такие расходы, если он нищий?

Сашенька. А кто вам сказал, что мой папа нищий? Нищий просит милостыню, а папа работает!

Мадам Бурдес. А что он вам оставит в наследство после своей смерти, ваш добрый папа?

Сашенька. Нам ничего не нужно оставлять, мы тоже будем работать. И будем содержать наших родителей.

Мадам Бурдес. Ну хорошо. А какое вам дело, разрешу ли я праздновать день рождения Маньки, то есть Таньки? Почему вы просите об этом?

Сашенька. Я люблю Таню и Маню. Они хорошие, добрые, ласковые девочки, старательные, послушные.

Жозька. Мама! Пойдём гулять. Пусть они справляют. Нам ещё котят топить. Ма-ама!

Мадам Бурдес. Ну а Жозеньку моего вы не любите?

Сашенька. Жозя - злой мальчик!

Мадам Бурдес. Ах-ах-ах! Сейчас я сяду плакать: какое несчастье -- мадемуазель Яновская не любит моего Жозеньку!

Жозька. Мама! У нас дела поважнее! Нам котят топить!

Мадам Бурдес. Ничего. У Жозеньки будет такое состояние, что его будут любить все.

Сашенька. За деньги никто не любит!

Мадам Бурдес (поворачивается, уходит). Пойдём Жозенька.

Мадам Бурдес в своём будуаре. Появляется Бурдес-Чериковер с корзиной цветов.

Мадам Бурдес. Ах моё платье! Моё платье. Ах, противня кошка. Лиша-ай!

Бурдес-Чериковер. Фрейлейн Конни увезли, точнее повязали.

Мадам Бурдес. Хорошо, что я вытребовала у неё за два месяца вперёд. Как чувствовала.

Бурдес-Чериковер. Ромуальд тоже пакуется.

Жозька. Министерская голова получила по губе!

Бурдес-Чериковер. Доктор выписал Жозе капли.

Мадам Бурдес (визжит). Кто мне вернёт платье? Почему прислуга допустила?

Бурдес-Чериковер. Я же говорил: надо было вешать в шкаф. Зося!

Мадам Бурдес. Говорил! Взял бы и повесил! Вешать в шкаф! Прислуга на что? Ух противная кошка, собственноручно утоплю всех котят. Утоплю!

Жозька. Утопим всех котяток в ведре!

Мадам Бурдес. Поехать в таком платье на бал невозможно. Испачкано, испакощено, нестерпимо воняет кошками!

Жозька. Всех котяток утопим в ведре!

Мадам Бурдес (Бурдесу-Чериковеру). Ты что припёрся?

Бурдес. Зося! Для Тани - корзинка с цветами!

Мадам Бурдес. От кого? Какие цветы? Зачем?

Бурдес-Чериковер. Но ведь день рождения же Зося! Пятнадцать девочке лет! Пойдём Зося, съездим покатаемся. Прогуляем Жозьку!

Жозька. Нам надо котят топить.

Бурдес-Чериковер. А то если Жозю оставить здесь, он всю провизию у девочек сворует.

Мадам Бурдес. Значит: уже есть и провизия?

Жозька. Есть! Они под кроватью хранят и охраняют. Я только две коробочки и утащил.

Мадам Бурдес. Гонят из родного дома! Из родительского дома гонят. Ладно. Майофис!

Появляется Майофис.

Мадам Бурдес. Мы едем провожать Ромуальда.

Жозька. А когда котят топить?

Мадам Бурдес. Танька Маньука!

Вбегают Таня и Маня.

Мадам Бурдес. Смотрите! Я вернусь не поздно! Чтобы ни одного мерзавца-гостя я в доме не застала. Смотрите!

Жозька. Смотрите: не забудьте утопить котяток!

Сцена 7.

В комнате Ромуальда (центральная комната) накрыт стол. Комната украшена цветами.

Майофис. Чудесный день. Чудесный!

Таня (Сашеньке). Мама вас очень зауважала. Она говорит: сам дядя Ромуальд сказал вам : "извиняюсь"!

Гриша. Такие люди как мадам Бурдес и её брат...

Маня (выпячивает губу). Министерская губа.

Гриша. Такие люди, запохаживается, уважают только тех, кто даёт им отпор.

Майофис (декламирует). Отпор даёт всегда наш бригадир! (Крутит головой туда-сюда, садится за стол).

Все смеются.

Маня. Мы пока хранили угощение, все изнервничались.

Таня. Так изнервничались. Папа втихомолку от мамы помогал купить.

Майофис. Волшебно красиво! Просто волшебно! "Где стол был явств - там гроб стоит".

Смех.

Майофис. "Домового ли хоронят? Ведьму ль замуж выдают?" кажется всё.

Сашенька (суетится вокруг стола, раскладывая всем угощение). Ну вот.

Майофис (вытирает Сашеньке лоб платком). С мартышки градом лился пот.

Гриша. Как уютно, как весело в этой зелёной гостиной без мадам Бурдес.

Маня. И без Жозьки!

Сашенька. И без дяди Ромуальда!

Смех.

Майофис. Благодарствуйте дяденька за обед!

Все смеются.

Сашенька. Сыграем в фанты!

Майофис. Сначала станцуем мазурку!

Гриша. Девочки мы играем в фанты.

Сашенька. А мы станцуем мазурку.

Майофис танцует с Сашенькой.

Майофис. Ах! Если бы вы были, ну хотя бы на тридцать лет старше!

Сашенька. Что было бы тогда?

Майофис. Я бы в вас влюбился!

Сашенька. Миленький Майофис! Я вас тоже очень люблю.

Майофис (останавливается). Когда вы будете постарше, вы поймёте, что вы сейчас сказали одно.. нет два лишних словечка

Сашенька. Какие же?

Майофис. Слово "очень"и слово "тоже". Когда-нибудь вы скажете кому-то, кого вы теперь ещё даже не знаете, вы скажете ему: "Я вас люблю". Просто "люблю". Без "очень" и "тоже". Да. А "Миленький Майофис я вас тоже очень люблю" -- знаете что это значит? Это значит: "Дедушка Майофис, вы старый болван!"

Маня. Майофис. Ты не болван. Научи меня танцевать! Я тебя тоже люблю!

Сцена 8.

Площадь перед домом Бурдесов. Тумба с наклеенной афишей.

Гриша. Фафа!Не пялься на небо! Под ноги гляди! Лужа!

Сашенька. Хорошо. Я на свои калоши смотрю. Можно это?

Гриша. Можно..

Сашенька. Благодарствуйте дяденька!

Смеются.

Гриша. Эх! Была бы ты постарше!

Сашенька. И что тогда? Ты бы в меня влюбился?

Гриша. А ты откуда знаешь?

Сашенька. Мне это уже говорили!

Гриша. Ты - транжир, запохаживается. Я таких не люблю. Всем купила подарки на первую зарплату?

Сашенька. Золотую пятирублёвку я засунула в перчатку! Очень, Гриша, непривычно было ощущать у безымянного пальца не гривенник или двугривенный, а золотой!

Гриша. Радостное возбуждение! Но ты поменьше-то транжирь!

Сашенька. Вчера я купила маме - прелестную маленькую азалию. Азалия будет цвести у неё ежегодно.. Толстый владелец цветочного магазина Станислав Берцевич говорил, что продал мне с уступкой.

Гриша. Слушай его.

Сашенька. Папа лечил его жену! Мама зовёт его "весёлым жуком". Он не обижается. Ещё цветы хорщочек.

Гриша. Это что? Запохаживаетсяя в цветах совсем не разбираюсь.

Сашенька. Это гиацинты. Ещё обязательно бабушке сатину на кофточку "бурдового цвету".

Гриша. Бурдового?

Сашенька. Ещё дедушкам папиросы, ещё открытки в писчебумажном, новинки, последний крик моды. Называется "Двадцатый век". Ещё две плитки шоколада. А на сегодня осталось купить самое последнее, но и самое трудное: подарок для папы.

Гриша. И себе, запохаживается, ты ничего не приобрела.

Сашенька. Да. Сначала папе. Но ведь Гриша! Ему же ничего не надо! Есть люди, которым не придумаешь, что подарить!

Появляется Андрей.

Андрей. Мороженое! Сахарно морожено! Сашурка-бедокурка! Скоро лето! Как же без мороженого? Кому мороженое крем брюля цветочное лопуховое и смоляное?

Сашенька. Андрей! Что за новые сорта.

Андрей (садится на лавку). Это я шучу. Шучу. Смоляное - это для Кулака.

Гриша. Ему в самый раз.

Андрей. Лопуховое - мадам Бурдес. Слышали? На бале было не скучно. Мадам опять скандалила!

Сашенька. Ой Андрей не надо. У Бурдесов никогда не скучно.

Гриша. Крем брулю, Андрей.

Андрей. Вот это кавалер. (Делает порции, даёт мороженое.)

Сашенька. Спасибо Андрей. Есть люди, которым и не придумаешь, что подарить.

Появляется Хана, хромает, ставит корзинки.

Хана. Это всегда те, кто думает о других, больше, чем о себе. Бублики горячие! Золотистые! Пузатенькие! Семечки чёрные! Семечки подсолнуховые! Белые, тыквенные! Варёные бобы! Ириски!

Сашенька. Это всегда люди, которые думают о других больше, чем о себе. Они никогда не говорят: "я люблю то-то" или " я люблю вот что". И всем окружающим кажется, что у них нет собственных пристрастий. Вот так и мой папа, Хана. Он не курит.

Хана. И не к чему это.

Сашенька. Ни вина, ни водки папа в рот не берёт...

Хана. Это уж точно. Про таких говорят: ему достаточно съесть сардинку и посмотреть на бутылку с лимонадом.

Сашенька. Ну что подарить такому чудаку как мой папа?

Хана. У меня товар есть. Товар "люкс" -- мочёные яблоки. Я знаю точно: это слабость доктора Яновского.

Сашенька. Хана! Ты волшебница! Папа действительно обожает мочёные яблоки.

Андрей. Ну кому это понадобилось выдумывать ананас, когда есть такая штука, как мочёные яблоки!

Гриша. Но сейчас запохаживается не сезон.

Хана. Не сезон! Но: деликатес! (Достаёт из корзинки банку).

Сашенька. Золотые от собственного сока!

Гриша Искрятся в вечернем солнце -- вот и всё.

Хана. Это дорогой товар. Товар "люкс". Т-три копейки за штуку.

Сашенька. Беру всё.

Хана. Десять штук?!

Сашенька. Хана! Мне вчера заплатили за работу!

Хана. Это Бурдесиха?

Сашенька. Да Хана. Бурдесиха.

Хана. Вот уж чудеса. Она ж такая паскуда.

Сашенька. Но кто доставит яблоки к нам домой?

Гриша. Я!

Хана. Да ты чёрт косолапый. Вот моя внучка Шуля она понесёт банку с яблоками. Ну конечно дадите сколько вам ни жалко. Копейку или две за футыгу.

Сашенька расплачивается с Ханой.

Хана. У меня сдачи нет.

Сашенька. Не надо сдачи. Это тебе и Шуле.

Хана. Мне. Все пятьдесят копеек?

Сашенька И Шуле.

Гриша. Транжирка.

Андрей. Сашурка-бедокурка! А ведь лето, совсем лето!

Гриша. Да неужели?

Андрей. Вот читайте. Гастрольщики пожаловали.

Сашенька (подходит к тумбе с афишей). Гастролёры? Это верно признак летний. И цирковые будут. И... Эх жалко, Гриша, я уже не радуюсь так цирку. Жалко, что выросла и даже гимназию окончиваю через месяц.

Гриша. Ты запохаживается совсем ребёнок, когда дело денег касается.

Сашенька. Гриша, Гриша! Если бы ты видел как Хану бил Кулак. Ногами! Если бы ты только видел!

Гриша. Придёт время - мы их всех побьём! Всех до одного!

Сашенька (читает афишу). Спешите! Спешите! Всего три дня! Чудо-художник рисует ногами!

Гриша. Туфта запохаживается.

Андрей. Не туфта. Сходите. Он мой земляк! Художник без рук. Но он победил своё увечье. Он не растерялся, не пал духом, и просит милостыню, как калеки, он работает как может. Сходите - не пожалеете.

Гриша. Не знаю, не знаю. Бог его знает, интересно ли.

Сашенька. Поглядим, тогда будем знать.

Гриша. Вот я вам скажу, я в Санкт-Петербурге видал - в саду "Аркадия"... Там актёрка на лошади выезжала. Лежит на спине у коня, к хвосту головой, а волосы у ней распущены и песок подметают! Вот это было произведение искусства! Не абы что! А что может безрукий художник?

Звуки пианино. Появляются подмостки, большой мольберт и стул.

Человек (мотает головой, прокашливается). Почтеннейшая публика!

Гриша. Ну вот. Он похож на измятый окурок. Это и есть художник.

Сашенька. Он разве безрукий?

Человек (монтонно). Почтеннейшая публика! Сейчас вы увидите величайшее чудо, необъяснимую загадку природы - художника, лишившегося обеих рук, отрезанных по самые плечи. Вообще говоря - безвыходная трагедия, но вот что делает Бог. (Палец к небу.) Художник этот научился рисовать ногами и вы сейчас убедитесь в этом сами! Маэстро, публика просит вас выйти и показать ваше искусство.

Гриша. "Алле-оп" только не хватает.

Сашенька. Как тебе не стыдно! Вот он! Вот!

Выходит Безрукий художник. Кланяется с достоинством.

Художник садится на стул перед мольбертом. Движением ног одна об другую сбрасывает себя туфли.

Безрукий Художник. Миша!

Миша вставляет кусок угля в пальцы ноги художника. Художник начинает рисовать.

Андрей-мороженщик. Мороженое. Кому мороженое. Крем-брюля. (Останавливается.)

Безрукий Художник. Дорога уходит в даль... Это пейзаж.

Миша снимает с мольберта лист - показывает зрителем. На мольберте - ещё чистый лист.

Художник рисует.

Андрей-мороженщик. Что -- дорога. Карикатуру бы. Кулака бы.

Гриша. Или мадам Бурдес. Тоже запохаживается ходячая карикатура.

Человек Миша (снимает лист). Его степенство Кулак Кулакович Толстопузов. Местный городовой. Портрет-карикатура.

Художник рисует новый лист.

Человек Миша (снимает лист). Супруга Толстопузова Хавронья Сидоровна, заводчица.

Гриша. Это же Бурдесиха! Натуральная Бурдесиха. И три подбородка, гляди-ка Фафа - точь-в-точь. Чудо!

Сашенька. Тихо! А ты идти не хотел.

Все хлопают, смеются.

Художник встаёт, нашаривает туфли, надевает.

Человек Миша. Кто хочет приобрести? Недорого. Купите!

Художник стоит с опущенными глазами. Губы крепко сжаты.

Сашенька. Сколько?

Человек Миша. Повесите дома в рамку. Удивительная динамика, необычность линий, выразительность графики! Дёшево. По сорок копеек за рисунок. Ладно. Хотите - отдадим за тридцать. Идёт?

Сашенька. Гриша! Я хочу купить.

Гриша не доволен.

Художник подходит к Сашеньке.

Художник. Какой из рисунков вы хотите приобрести?

Сашенька. Я прошу, чтобы господин художник сам выбрал для меня рисунок.

Художник. Пусть мадемуазель возьмёт рисунок "Дорога уходит в даль..." Когда я ещё был художником, а я был настоящим художником, -- прошу мне поверить! - это была моя любимая тема: "Всё вперёд, всё - в даль. Идёшь -не падай, упал - встань, расшибся - не хнычь. Всё - вперёд! Всё- в даль!"

Человек Миша убирает мольберт, Художник уходит, пианино перестаёт играть.

Гриша. Давай, Фафа, по бублику.

Сашенька мотает головой, всхлипывает.

Гриша. Ну что ты ревёшь. Я с тобой больше никуда не пойду!

Сашенька. Почему?

Гриша. Потому что ты - невозможная. Я ещё удивляюсь, как ты не полезла целоваться с этим художником.

Сашенька. Художник - такой молодец - правда? Он - герой! (Разворачивает картину.) Я вставлю в рамку, под стекло. Повешу у себя в комнате. Утром я буду открывать глаза, и буду видеть дорогу среди деревьев, из-за которых встаёт солнце. Я буду вспоминать слова художника: "Упал - встань! Расшибся - не хнычь. Дорога уходит в даль. Дорога идёт вперёд!"

Гриша. Завет воли к сопротивлению!

Хана. Бублики горячие бублики! Кому бублики!

Гриша (Сашеньке). Пойдём. Мне надо сказать тебе один секрет.

Сашенька. До свидания Хана. До свидания Андрей.

Андрей. Увидите Кулака, свистите.

Хана. Бублики горячие! Золотистые! Пузатенькие! Семечки чёрные! Семечки подсолнуховые! Белые, тыквенные! Варёные бобы! Ириски! Мочёные яблоки все вышли! Нету! Больше нетути!

Гриша и Сашенька одни.

Сашенька. Что за секрет?

Гриша. Один секрет.

Сашенька. Что за секрет. Ну...

Гриша. Когда ты плакала, ну когда купила картину, а я тебя утешал, одна твоя слеза попала мне в рот.

Сашенька. Ну?

Гриша. Ужасно солёная! (Целует Сашеньку.)

Саша (отстраняется от Гриши, отходит спиной вперёд). Гриша! Гришенька! Ах, безобразник! Гриша!

Гриша. Ну?

Сашенька (тихо). Подойди сюда. Ну подойди - на одну минуточку!

Гриша подходит, смотрит на Сашеньку, они сближаются.

Сашенька. Гришенька миленький, дорогой... Ты - дурак!

Гриша (обиженно). Подумаешь - дурак. А ты - чернильница! Тебя все теперь так зовут! Я просто не говорил! Жалел тебя!

Хана. Она совсем не чумазая. Всегда чистенькая. Бублики! Кому бублики!

Сашенька. Это Хана я воевала за чернильницу, вот Гриша меня и дразнит.

Хана. Да знаем! Отвоевала?

Гриша. Отвоевала. Это бы и не Фафа была, если бы не отвоевала.

Гриша и Сашенька уходят.

Андрей. Мороженое! Кому мороженое! Крем бруля цветочное лопуховое и смоляное! Ох. (Снимает кадку с головы, ставит на землю, вытирает лоб, приставляет ладонь ко лбу, смотрит в даль.)

Конец.

Пьеса написана по книге "Дорога уходит в даль" (Вся трилогия в одной книге) АСТ, Москва, 2010 г. Стр. 51-58, 180-184, 715-759.

2011-2012

Оставить комментарий © Copyright Гуревич Рахиль (raxilsolomon@mail.ru) Размещен: 27/05/2017, изменен: 27/05/2017. 95k. Статистика. Пьеса; сценарий: Драматургия Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Инсценировка глав трилогии А.Я. Бруштейн "Дорога уходит в даль..." и "Весна"

Гуревич Рахиль : другие произведения.

Чернильница