Михеев Михаил Александрович : другие произведения.

Рейдер 2 Глава 3

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:


Глава 3.

   Замок временем скрыт и укутан-укрыт
   В нежный плед из зеленых побегов...
   (В.Высоцкий)
   В этот раз бросок сдерживали только транспорты - их двигатели отличались изрядной экономичностью. Обратной стороной медали была плохая динамика разгона, поэтому эскадре, равняющейся, как обычно, по самому тихоходному кораблю, пришлось ползти со скоростью черепахи. Как обычно, вокруг сновали корабли американцев и их верных прихлебателей англичан, но с парой кораблей лезть на ударную рейд-эскадру было извращенной формой самоубийства, а для того, чтобы собрать силы для перехвата, у них элементарно не хватало времени тем более что генштаб расщедрился и с эскадрой шли корабли снабжения, набитые топливом по самую пробку. В результате резкого увеличения автономности эскадра добралась до цели без заходов на базы и не дала противнику шансов себя перехватить.
   Тяжелее всего, как Виктор и предполагал, пришлось ему самому. Одно дело управлять кораблем в бою - этому его учили на совесть, и совсем другое стоть его капитаном. Он даже не ожидал, сколько мелких, нудных, но от этого не становящихся менее важными дел лежит на плечах капитана военного корабля. Двадцать четыре часа в сутках, как оказалось, было ничтожно мало для того, чтобы полноценно справляться со всеми проблемами возникающими, казалось бы ежечасно, а ведь у других командиров все получалось будто бы само собой. Умом Виктор понимал, что это - последствия прыжков сразу через несколько ступеней командной лестницы, но только сейчас на собственной шкуре он чувствовал, какого это. И, главное, сделать ничего не мог, приходилось учиться на ходу. Выручало только то, что опыт управления людьми, подчинения их своей воле у Виктора был достаточно приличный, да и субординацию еще никто не отменял. Пришлось, правда, серьезно поговорить со своими офицерами - и со всеми вместе, и с каждым по отдельности. Что-то он им пообещал, на что-то надавил, благо инструкции от Дракона вкупе с личным делом каждого члена экипажа, включая тоненькую, но очень информативную папочку из особого отдела, он получил, и к консенсусу они пришли. В папочках в этих было много интересного, кстати. С пацанами было проще - этот народ вообще легко внушаем, поэтому, когда добрались до пукта назначения, у Виктора уже был не набор отдельных личностей, а подобие команды, пока еще рыхлое, но уже вполне дееспособное подразделение.
   В пространстве, которое Россия намерена была объявить (а может, уже объявила) своим, было на редкость беспокойно. Четыре американских тяжелых крейсера, десяток легких и два эскортных авианосца, держащихся чуть сзади, по сложной, постоянно меняющейся траектории крутились вокруг местной Земли, однако к решительным действиям по высадке десанта или хотя бы сближению с планетой не приступали. Причина их неуверенности была здесь же - четыре русских корабля на орбите. Конечно, в обычных условиях четырехкратный численный перевес был бы вполне достаточен для атаки, но один из кораблей русской патрульной эскадры был линкором, причем линкором первоклассным. Тип "Минск", как навскидку определил Виктор. Эти корабли были новинкой - головной корабль серии вступил в строй не больше полугода назад. Не исключено, что он и висел сейчас на высокой геостационарной орбите, позволяющей в любой момент запустить двигатели и начать маневрирование. Сунуться к планете сейчас - значит огрести плюх по полной программе. Конечно, атаку такого кличества кораблей, особенно с учетом драккаров на авианосцах, имеющимися силами остановить практически невозможно, да и остальные русские корабли были, похоже, только легкими крейсерами, но в том, что русский линкор успеет завалить двоих-троих американцев, сомневаться не приходилось. Будь, наоборот, атакующей стороной русские, а обороняющейся - американцы, атака уже началась бы или, возможно, американцы запросили бы коридор для отступления и дернули домой со всей возможной прытью. Отступать при любой серьезной угрозе - это вполне в их стиле, однако сейчас они, похоже, ждали подкрепление. Увы, подкрепление опоздало и свалившаяся им буквально на голову русская эскадра была для них, похоже, полной неожиданностью.
   Как по команде американские корабли метнулись в разные стороны. Обычно в подобной ситуации никто никого не преследовал - всегда был риск разделившись вляпаться поодиночке, но, видимо, американцы успели изрядно достать своей каруселью патрульных и те кинулись вдогонку. Эскадра Кошкина, разумеется, тут же включилась в погоню, оставив с транспортами обоих "Снегирей" - толку от них в бою, конечно, не то, чтобы мало, но вот броня у них была одни название и риск получить в бою серьезные повреждения в данном случае заметно превышал выгоды. А вот "Ганнимед" в бой пошел на всех парах - Виктору очень хотелось воспользоваться случаем и поднатаскать экипаж, в первую очередь молодых, в бою. Совместный бой - он, знаете ли, сплачивает, в реально воевавшем подразделении сразу выстраивается иерархия и снимаются многие внутренние конфликты.
   Преследователи, как и преследуемые, сразу разделились, но, поскольку численно русские все же уступали американцам, то кто-то наверняка ушел, а кому-то и не повезло. Вот такие невезучие попались и Виктору, причем сразу двое. Два легких крейсера - не противники ТАКРу, даже когда он не задействует драккары. Ну да задействовать сейчас Виктору было и нечего - единственная имеющаяся у него на борту машина, приспособленная к космическому бою, вряд ли имела шансы продержаться под сосредоточенным огнем двух крейсеров хотя бы минуту. Увы, авиагруппа была заточена на планетарные, а не на космические операции, поэтому приходилось рассчитывать на артиллерию и ракеты. Впрочем, этого было более чем достаточно.
   Американцы, видимо, тоже понимали, что, как только "Ганнимед" выйдет на дистанцию эффективного залпа главного калибра, им останется только мольться о быстрой смерти, чтобы погибнуть в бою, а не медленно задыхаться в скафандрах среди обломков кораблей, поэтому их курс был предсказуем и вполне логичен - в пояс астероидов, по наикратчайшей траектории. Там их маневренность давала неплохие шансы скрыться от могучего, но слишком массивного ТАКРа, а при удаче и ему самому бока намять. Однако слишком разгоняться здесь, внутри системы, им было едва ли не опаснее, чем вступать в схватку - слишком много метеоров, которые на большой скорости в лучшем случае просто прошьют слабобронированные корпуса насквозь, в худшем - разнесут корабль в клочья. В этом смысле "Ганнимед", прикрытый тяжелой броней и несущий мощную зенитную артиллерию, способную уничтожить крупные метеоры на большой дистанции, имел явное преимущество и довольно быстро настигал беглецов. Пытаясь его задержать, американцы выпустили торпеды, но только без толку истратили боезапас - готовому к бою тяжелому крейсеру сбить торпеды, идущие с большой дистанции не составляло труда. Скорее, это тренировка для артиллеристов, не более.
   Как только чуть отставший американский крейсер оказался в зоне поражения, Виктор приказал открыть огонь. Ему беречь боезапас смысла не было - главный калибр "Ганнимеда" лупил антиматерией, которая генерировалась в момент залпа и, следовательно, боезапас зависел только от энергетических ресурсов корабля. А уж эти ресурсы были, если честно, даже запредельными. Новенький реактор был куда мощнее, чем требовалось - видать, "на вырост" такой поставили, чтобы при следующей модернизации не менять. Поэтому носовые орудия ТАКРа открыли плотный огонь, надеясь если не попасть (на такой дистанции это было затруднительно), то хотя бы сбить американца с курса. Однако новичкам везет и уже после второго залпа командовавший носовыми батареями мальчишка с лейтенантскими погонами, радостно улыбаясь, со всем энтузиазмом, характерным для семнадцатилетнего стажера, доложил, что цель поражена. Виктор в первый момент даже не поверил, для парня это был первый бой и он мог принять желаемое за действительное, однако первый же взгляд на экран обзора убедил его в обратном - американский крейсер, кажется, типа "Блэкстар", хотя на такой дистанции можно и ошибиться, явно был не в лучшем состоянии. Его двигатели еще работали, но управлять кораблем, похоже, было некому - в носовой части крейсера четко различалась дыра, окутанная медленно рассеивающимся и превращающимся в жиденький хвост наподобие кометного облаком из ледяных кристаллов. Поманипулировав с настройкой и увеличив разрешение до предела, Виктор смог оценить масштабы повреждений. Удар антиматерии явно лишь зацепил американца, но этого "лишь" хватило, чтобы просто срубить кусок обшивки, оставив на ее месте дыру величиной с ворота, а заодно оплавив всю носовую чать крейсера и выведя из строя системы управления и наведения. Конечно, если находившиеся в рубке были в скафандрах, у них оставался шанс уцелеть, но шанс был какой-то хлипкий, несерьезный.
   "Ганнимед" чуть отклонился - Виктор хотел, не сильно приближаясь к отчаянно и бестолково плюющемуся огнем американцу (даже без прицелов сдуру и попасть могут), задействовать бортовые орудия. Можно было, конечно, добить крейсер и из носовых орудий, хватило бы и одного удачного залпа, но Виктор хотел, чтобы потренировались и другие артиллеристы. Когда еще снова выпадет такая вот обстановка, приближенная к боевой?
   Однако, едва крейсер окончательно утвердился в прицеле, раздался предостерегающий возглас старпома. Сорокалетний капитан-лейтенант, участвовавший не в одной стычке, обладал опытом таких боев и, пока капитан увлеченно тренировал артиллеристов, не забывал поглядывать по сторонам и оценивать обстановку. Ничего удивительного, что именно он заметил опасность и предупредил о ней своего молодого и слишком увлекающегося командира, а дальше настал уже черед Виктора принимать решение. Хотя именно решения он умел принимать мгновенно - сказывалась большая практика.
   Оказалось, что второй крейсер, вместо того, чтобы воспользоваться лишними секундами, которые давал ему маневр "Ганнимеда", и попытаться разорвать дистанцию (это его все равно вряд ли спасло бы, но все же давало хоть какой то шанс или, как минимум, несклько секунд жизни) резко сбросил скорость и начал разворот. Похоже, что их командир, в отличие от большинства американцев, готов был погибнуть, но не бросить товарища. Да, редкое для американцев качество, и оно внушало уважение.
   Окинув взглядом изящный остроносый силуэт, который четко совершил маневр разворота и лег на курс перехвата, Виктор скомандовал открыть заградительный огонь. Как и предполагалось, американец легко уклонился от залпов с дальней дистанции, и его маневр был вполне предсказуем - отвернуть туда, где плотность огня минимальная. А еще секунду спустя прямо перед ним взорвалась ракета с хитрой-хитрой начинкой. По сути, это был достойный наследник электронной бомбы - оружие, вызвающее нарушение, иногда фатальное, в работе любого электронного устройства. То же произошло и здесь - американский крейсер явно был защищен от такого рода ударов, но копье всегда может пробить щит, хватило бы силы удара. Здесь были задействованы мощности, которые для американского корабля были явно запредельны и в результате удар минут на пять парализовал крейсер. Пять минут - слишком большой срок в космическом бою. За это время ТАКР ловким маневром лег на параллельный с американцами курс, уравнял скорости и навел орудия в упор.
   Конечно, велик был соблазн взять американца на абордаж - команды кораблей всего мира просыпались в холодном поту при одной мысле о рукопашной схватке с русскими, и, будь у Виктора опытный экипаж, он так бы и поступил, однако у него была молодежь и, даже с учетом непревзойденных русских боевых скафандров, успех схватки был весьма сомнителен. Поэтому он просто навел орудия и, как только крейсер начал подавать признаки жизни, предложил американцам сдаться. В такой ситуации воистину царское предложение. Особенно с учетом того, что второй американец или, точнее, американский недобиток, похоже, решил лечь в дрейф - его маршевые двигатели разм перестали работать, зато маневровые были переведены в режим торможения. Это было, в принципе, вполне адекватным решением, до пояса астероидов оставалось слишком малое расстояние, чтобы попытаться на неисправном крейсере его обогнуть, а лезть в него с поврежденной системой управления и искореженными радарами являлось лишь особо извращенной формой самоубийства.
   "Наши бы рискнули" с непонятными для самого себя чувствами подумал Виктор и внимательно посмотрел на второй крейсер, замерший в прицеле. Американцы, видимо, хорошо понимали, что любая попытка навести на "Ганнимед" орудия будет русскими немедленно засечена и пресечена самым решительным образом. Об этом им недвусмысленно говорили орудия "Ганнимеда", наведенные на их корабль и способные одним залпом превратить его в облако высокотемпературной плазмы. Кстати, теперь было ясно, почему крейсер не пытался спастись, пока товарища расстреливают, а пошел ему на помощь - на броне, рядом с американской звездой, сиял тевтонский крест. Похоже, предки командира корабля был выходцами из Германии, в последнее время у янкесов вошло в моду гордо выставлять напоказ свою национальную принадлежность, похоже, национализм в США набирал обороты. А немец, пусть даже родившийся в Америке - это совсем не то, что потомок первых колонистов, нищих авантюристов и бандитов без каких-либо традиций чести. Немец, что там про него ни говори, это воин и действия, немыслимые для американца, для него так же естественны, как сон или завтрак. Ну обязан он так поступить, и все тут, в этом немцы всегда походили на русских, и поэтому немцы в любой войне были или верным союзником, или страшным врагом. С другой стороны, те же немцы всегда отличались рационализмом, и поэтому сейчас, когда русские держали их под прицелом, эта черта характера не допускала и мысли о бесполезном дергании. Русские, скорее всего, попытались бы что-то сделать, немец, да еще и с американским воспитанием, предпочел сохранить людей. Во всяком случае, иначе интерпритировать его радиограмму о высылке парламентера было довольно затруднительно.
   Виктор парламентера принять согласился, но предупредил, что если американцы попытаются выслать драккар, то он его тут же расстреляет. На той стороне отнеслись к этому заявлению с пониманием и вскоре из шлюза вылез человек в скафандре и, ловко маневрируя на собственных двигателях, двинулся в сторону "Ганнимеда".
   Секунду подумав, Виктор скомандовал сидящему в соседнем кресле особисту:
   - Ну ка, просвети его - не хотелось бы, чтобы к нам на борт отправили бомбу в скафандре.
   Особист, хмурый немолодой старлей, отреагировал так, будто ждал этого приказа. А может, и действительно ждал - Виктор не стал допытываться. Значительно важнее было то, что парламентер был вполне живым и сюрпризов с собой не тащил. Так что приняли его со всем возможным почетом, как пока что не пленного, а вполне даже равного.
   На переговоры прибыл сам капитан американского крейсера - командор Гейнц Роммель, да-да, прямой потомок того самого Роммеля, Лиса Пустыни, великого тактика и никудышного стратега, который в те, ставшие уже полулегендарными времена, когда на Земле бушевали Мировые войны, в хвост и в гриву гонял англичан по всей Сахаре. Ну, надо сказать, потомок оказался достоин предка - может, не в таланте, но в смелости уж точно. Сам Виктор, будем перед собой честны, послал бы на переговоры кого попроще. Однако эмоции эмоциями, а дело - делом, поэтому, после обмена приветствиями и взаимном представлении (Роммелю, похоже, выдержка малость изменила, во всяком случае, его брови поползли вверх, когда он увидел, насколько молод его визави) Виктор поинтересовался, что Роммель может ему предложить, причем предложить быстро - времени у Виктора было не то чтобы много.
   Предложить американский капитан мог немногое. Ничего не мог, в принципе, потому что сейчас у него ничего и не было. Корабль его был в нынешней ситуации не более чем мишенью, он это прекрасно понимал, сведений, интересующих Виктора, у него не было. Спастись, даже в спасательных капсулах, если Виктор захочет ему воспрепятствовать шансов тоже не наблюдалось. То, что в дальних рейдах пленных брать не особенно стремятся, он тоже знал, но все же просил принять капитуляцию. Унижение, конечно, но хоть какой то шанс, и для команды, и для самого капитана. Хотя, что интересно, за себя он не просил.
   Виктор задумчиво потеребил серьгу с крупным сапфиром в мочке левого уха. Когда-то такое украшение носили моряки, побывавшие в кругосветке, теперь - разведчики, побывавшие хотя бы в одной экспедиции за пределы исследованых пространств. Похвастаться такой безделушкой могли немногие - во всей эскадре такие были, например, только у Виктора и самого Кошкина, ну да тот, разведчик опытный, мог себе штук пять таких воткнуть и был бы в своем праве. Виктору серьга была, в общем то, безразлично. Когда он был еще стажером такое украшение казалось ему пределом мечтаний, однако он слишком дорого заплатил за нее, чтобы теперь гордиться. Но что поделаешь, традиция есть традиция, поэтому серьгу Виктор носил, ловил не только восхищенные взгляды молодняка, но и оценивающие от офицеров постарше, и приобрел вредную привычку теребить ее в раздражении или когда просто задумывался. Пожалуй, единственное отличие серьги Виктора от большинства других был маленький череп на манер пиратского флага с единственной костью под ним - для понимающего человека ясно, что экспедиция погибла и выжил единственный человек, хозяин серьги. Было бы две или три кости - значит, выжили двое или трое, но это уже детали. Тоже традиция, мрачная, но в чем-то необходимая. Традицией был и камень - цвет его говорил о том, по какой оси пространств уходила экспедиция. Больше всего, естественно, было серег с сапфирами и рубинами, в разы меньше с изумрудами и топазами и уж совсем по пальцам можно было пересчитать с алмазами и жемчугом. Вот такая понятная только посвященным арифметика.
   Судя по всему, американец был в курсе что есть ху, поэтому рассчитывал не на многое, но Виктор тоже был не самым глупым человеком в этом мире. Раздумывал он недолго. Если в руки плывет что-то, не предусмотренное первоначальным планом, можно это что-то пропустить, а можно и подобрать, а потом уже посмотреть, как оно с планом стыкуется. Сейчас была как раз такая ситуация и Виктор по выработавшейся за последние годы привычке принял решение в одиночку, ни с кем не советуясь, на свой страх и риск. Это, конечно, всегда рисковано, особенно когда в команде имеется неизвестное количество соглядатаев, но зато в случае успеха престиж командира может взлететь на недосягаемую высоту. Поэтому американцам повезло - Виктор согласился взять в плен экипаж обоих крейсеров, но предупредил, что если с кораблями хоть что-то случится, то он расстреляет всех, не особо разбираясь в степени виновности. Это чтобы бомбу какую после себя оставить не вздумали.
   Роммель согласился, что условия вполне справедливые и для него самого весьма выгодные, и Виктор официально принял у него капитуляцию. После этого американский капитан незамедлительно отбыл на свой корабль, а еще через пол часа на "Ганнимед" прибыли первые пленные. Все было по немецки аккуратно и грамотно организовано, хотя из двадцати членов экипажа трофейного теперь крейсера "Денеб", троих пришлось отправлять в лазарет с пулевыми ранениями - видимо, ребята решили поиграть в героев и их успокоили свои же.
   После этого "Ганнимед" отправился ко второму крейсеру, неподвижно висевшему в пространстве на расстоянии пятнадцати минут хода. Там все было еще проще - на переговоры отправился все тот же Роммель, благо под прикрытием орудий ТАКРа крейсер "Сириус" сидел тихонько и не дергался, на нем, видать, хорошо понимали, что жить будут ровно столько, сколько русские захотят.
   С этого крейсера сняли всего восемь человек - большая часть экипажа в момент попадания в рубку находилась именно там. Из всех офицеров уцелел только один человек, который находилсся, как ни смешно, в сортире. Однако , будучи всего лишь вторым механиком корабля, он имел весьма поверхностное представление о космическом бое (у американцев специализация офицеров была боле узкой, чем в Российском флоте, а универсалов, подобных Виктору, у них практически не готовили), приняв командование, решил судьбу не искушать и намерен был поступить подобно Роммелю. В результате, когда Роммель прибыл на борт "Сириуса", это всего лишь позволило решить все максимально быстро.
   Состыковав трофейные корабли, и целый, и поврежденный, и отправив их кружиться по грамотно рассчитаной орбите, позволяющей перехватить корабли в любой момент (штурман расстарался), Виктор двинулся на соединение с эскадрой, тем более что Кошкин уже орал на всю систему, собирая корабли, и грозился всех натянуть по самые помидоры. Конечно ориентация у адмирала была вполне традиционная и угроза была, скорее, именно что угрозой, но Виктор решил не испытывать лишний раз судьбу и приказал идти полным ходом. Увы, благие намерения остались благими намерениями и виновником этого оказался все тот же неугомонный Айнштейн.
   Да-да, тот самый Айнштейн, в которого после прошлого сражения словно вселился бес. Похоже, что из одной крайности впал в другую и теперь место предельной осторожности заняла запредельня лихость. Айнштейн в погоне попер за тяжелым крейсером, рванувшим в сторону, противоположную большинству американцев. Хорошо хоть эскортник в качестве мишени не выбрал, но сейчас ему от этого было не легче - американец, как только убадился, что его преследует только один корабль, причем вчетверо меньше его по тоннажу, развернулся и контратаковал. Только отличная реакция Айнштейна спасла "Витязь" от мгновенного уничтожения, но теперь уже не он гнался за американским крейсером, а американец, словно укушенный шавкой бык, гнал его до самой орбиты Марса. Там они и вертелись - американец, похоже, потерял чувство реальности, иначе предпочел бы отступить, пока им не занялся кто-нибудь помощнее, а Айнштейн вертелся на орбите, стараясь держать планету между "Витязем" и американским крейсером, это давало ему хоть какую-то защиту. В принципе, превосходя американца и в скорости, и в маневренности, он мог вертеться так до бесконечности, но тут как раз мимо проходил "Ганнимед". Вполне естественно, что Айнштейну было совершенно не с руки связываться с Кошкиным и, расписываясь в собственной ошибке, просить помощи. Другое дело когда помощь предлагают, причем по принципу "Привет, кэп, я тут мимо пролетал, поделишься мишенью?".
   В общем, в два корабля американца сделали быстро и качественно. Позиция его была не самой выгодной - низкая орбита, не дающая ни сманеврировать, ни открыть огонь из всех орудий, а вот "Ганнимед", оказавшийся сверху, и "Витязь", пользуясь своей скоростью оказавшийся рядом, в три залпа ссадили его с орбиты на поверхность, не получив ни одного попадания в ответ. Все строго по учебнику.
   Когда эскадра вновь собралась возле транспортов, а капитаны собрались в огромной, размером с небольшой банкетный зал, рубке "Кронштадта", Кошкин устроил всем образцово-показательный разнос. Правда, никто не погиб и ни один корабль потерян не был, но транспорты-то оставались практически без охраны и, будь американцы порешительнне, они имели бы неплохие шансы подпортить русским кровь. Кроме того, не менее четырех американских кораблей смогли уйти, точнее сказать было трудно - бой шел на предельных дистанциях и, хотя русские корабли были объективно сильнее американских, сближаться на малую дистанцию никому особо не хотелось. В такой ситуации, вблизи пояса астероидов с его электромагнитными и гравитационными аномалиями, использование любых систем наведения было крайне затруднено и кому-то наверняка удалось ускользнуть. Вопрос кому и куда, но это было непринципиально. Еще одна пограничная стычка, какие во множестве с переменным успехом идут почти всюду. Из-за этого скандал никто раздувать не будет.
   Но и русским кораблям досталось изрядно - линкору подпалили нос, в бортах половины кораблей зияли пробоины. Не смертельно, но неприятно. Поэтому разнос был крепким и по делу. Получив свою порцию ругани (не то чтоб за дело, но так уж положено), Виктор обтек и стал слушать, как получают по мозгам другие. Надо сказать, его этим другим еще и в пример ставили, типа "пацан с двоими справился да еще товарищу помог - и ни царапинки, а вы, стервецы, ветераны хреновы, наполучали по смое не могу". То, что два "Блэкстара" были, в общем-то, "Ганнимеду" не противники ни при каком раскладе, в данном случае никого особенно не волновало.
   Когда, получив свою порцию начальственных оплеух, капитаны разошлись по своим кораблям, Виктор задержался и тет-а-тет сообщил Кошкину о захваченных пленных и трофейных крейсерах. Кошкин выслушал его без удивления - похоже, знал уже о ситуации, что еще раз подтвердило догадки Виктора о барабанщике в его экипаже, и предупредил, что о трофейных кораблях лучше промолчать. Пленных он приказал перевести на "Кронштадт", а вот корабли пускай в пространстве пока болтаются, потом, при случае, стоит привести их в порядок, но не раньше, чем остальные корабли уберутся отсюда. Потом, возможно, эти корабли и пригодятся, поднял вверх палец Кошкин. А может быть, и нет. Виктор понял намек правильно и скромненько заткнулся.
   Вот таким образом и завершился их полет. Через пару часов транспортные корабли опустились на импровизированном космодроме в нескольких километрах от замка Виктора - еще до отлета он отдал приказ расчистить от леса участок неподалеку от собственных каменолемен, благо там скальные породы залегали у самой поверхности и обеспечивали отличную естественную опору садящимся кораблям. Корабли Кошкина вместе с патрульной эскадрой сразу же развернулись и отправились в обратный путь, благо на Земле эта территория уже во всеуслышание была объявлена Российской, а Виктор, оставив "Ганнимед" на орбите, отправился в свой замок. В место, которое давно уже стало для него домом.
  
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"