Хлеб упал в лужу. Противно такое есть, но ничего не поделать. Желудок говорит, что надо забыть о виде пищи. Ничего. Потерплю. Не... гадость не могу я это есть. Я посмотрел на небо: грязно-оранжевое солнце едва просвечивало сквозь облака. Эта погода воцарилась надолго, хотя я об этом пока ещё не знал. Сыро и холодно на душе. Начался дождик. Надо где-то спрятаться. Снова я побежал, мои маленькие лапки замерзли, и кое-где клоками вылезла шерсть. Я забился в угол и попытался снова согреться теми воспоминаниями. Тепло рук и прикосновений. Меня подарили мальчику на день рождения. Жили мы на первом этаже в большой квартире, и всё у нас было хорошо. Еда, любовь и ласка. А потом случился взрыв, возникла угроза радиации. АЭС рванула неожиданно ночью. После этого началась паника, люди бегали, суетились, собирались... Меня заперли в комнате и оставили. Одного. Совсем. Через 2 дня я заметно проголодался и попытался выбраться, хорошо, что окно забыли закрыть, а то кранты бы мне было. Питался какими-то крошками, а потом вступил в Стаю и стало немного легче. Если что, то накормят. Не от пуза правда, но от голода не помру. Так я и уснул. Пока я спал дождь уже прошел. Я чувствовал, что под него нельзя было попадать, от воды прямо так и разило опасностью. Я, конечно, не знал ничего про радиацию, которая окружала меня. Я просто чувствовал, что во мне что-то происходило. Во мне и вокруг меня. Шерсть выпадала клоками, я не мог много ходить и сильно уставал. Часто выворачивало наизнанку. Я уже в последнее время боялся что-нибудь есть... Но желудок диктовал свои правила. Я вышел из своего укрытия. Лапы так и подкосило. Я упал. Нет. Не может быть, я же не попадал под дождь. Почему? Судорога прошла через всё мой крохотное тельце и я вздохнул, пытаясь её унять. Это был последний вздох. Тело маленького щенка так и осталось лежать посреди лужи. Потом большой старый пёс оттащил его в сторону, понюхав, бросил.
"Отравлено." - подумал он. А на улице опять шел дождь. Теперь это случалось достаточно часто. Город вымер. Иногда где-то вспыхивала жизнь, но сразу угасала под тяжестью радиации, которая превышала норму во много раз.