Однажды Жизнь залетела. «Эка невидаль!» – скажете вы, не найдя в том и толики странного. Появление на свет считается чудом по закоренелой привычке. Народ плодится так, что кое-где пора законодательно вводить стерилизацию, Ничего удивительного в рождении уже нет. Но не в нашем случае!
Жизнь залетела по-крупному. Случилось это, как всегда, некстати. Любые поворотные моменты: ржавый гвоздь в пятку, кирпич на голову, нежелательная беременность – сильны своей ошеломительнойвнезапностью.
За завтраком умудренная опытом Жизнь осознала тяжесть положения. Она не вчера родилась. Головокружения, тошнота и патологическая привязанность к солёным огурцам... Симптомы рассеяли безмятежность солнечного утра. Удар был ниже пояса.
Беременность жестоко рушила концептуальный план. Цветущая и сокрушительно прекрасная Жизнь намеревалась взойти на высшую ступеньку совершенства. Новость настигла её в момент высиживания проекта по собственному переустройству.
Сочное яблоко встало поперёк горла. «Не вовремя!» – констатировала Жизнь очевидное. Призадумавшись: «Что делать?». Мысль: «Да как же это вышло-то?» – не пришла ей в голову. Она не искала ответов на риторические вопросы.
План был в том, чтоб сочетаться законным браком с Вечною Любовью. Раньше прекрасно обходилось без уз Гименея. Но с недавних пор возникла потребность встряхнуться, отчебучить что-нибудь из ряда вон. Дабы избавиться от неясного чувства тревоги и наметившейся усталости в мышцах ядреного тела. Выглядела Жизнь великолепно, но чувствовала себя неудовлетворительно. Чего-то «в супе» не хватало! Недоставало, казалось, её самой, хотя всё вокруг неё благоухало радостбю и светом. И сама она — источала дивный аромат.
Всё у неё было! Но отсутствовала непредсказуемость. Невыразимо прекрасное будущее было рассчитано на много лет вперёд, двша непоколебимым спокойствием стабильного процветания. Ей ли не знать, что это означало? Сдохнуть можно было от скуки!
Спокойствие — верный признак Смерти. Не иначе, покушение готовится... Но не на ту напали! Жизнь на мякине не проведёшь, на худой козе не объедешь, лапши ей на уши не навешаешь. Она баба крутая! Не смотри, что бессмысленная! И решения у неё такие же, как она сама. Крайне радикальные.
Зловещий призрак стабильности будет раздавлен! Жизнь и способ для этого нашла — навек соединиться с Вечной Любовью. Будут они жить с ней долго и счастливо. Всякая любовь заразна, вечная — вдвойне. Эта особа каким-то образом доводит свои характеристики до абсолютных величин и щедро делится ими с каждым встречным. Жизнь, надо вам заметить, вне брака тоже жила бы счастливо и, скорее всего, вечно, но отныне она решила делать это в компании. Чтобы было весело, и непредсказуемо.
Обручилась Жизнь с Вечною Любовью. Свадьба должна состояться на днях. И вот — здрассьте! Непредсказуемость, конечно, вещь хорошая, но это уже слишком. Надо было знать Вечную Любовь!
Та настолько непостижима, что сбивает с толку любого. Её никому не понять, нельзя обуздать, невозможно принудить. Она чиста и непорочна — о её моральные устои люди разбиваются насмерть. Чопорность вкупе с романтичностью делают её невыносимой и вместе с тем — невероятно притягательной. Она не от мира сего. Вернее, она не в себе. Стремительная, многоликая, неподкупная – нечто среднее между тайфуном и городской сумасшедшей. Нет сомнений: после обнародования известия с Жизнью Вечная Любовь не свяжется. Ребёночек был не от неё.
Жизнь не знала, от кого он. А то бы запросто отмазалась. Ей ли не найти аргументов в свою пользу? Оправдываться Жизни не резон, она всегда права — ей только нужно предоставить факты и сказать, что так надо. Но фактов-то как раз не было!
Яблоко горчило, Жизнь с досады метнула огрызок в окно. Ей без разницы, кто папаша, однако Вечная Любовь наверняка не одобрит пофигизма — она горяча, как адский огонь. Обидится, хлопнет дверью. Погубит безупречный план своим отсутствием!
Чёрт знает почему, но без Вечной Любви любое дело тормозилось. Застревало, хромало, скисало и тухло. И напротив — даже ничтожная доля участия Вечной Любви в операции приносила успех. Принцип действия катализатора не был известен, Что не мешало всем беззастенчиво им пользоваться.
Жизнь не составляла исключения. Неуловимые флюиды, драгоценные ингредиенты Вечной Любви она собралась применить во имя себя. Законным браком удесятеряя желаемый эффект. Ещё не понимая, что именно требовалось в себе усилить, улучшить или заменить, Жизнь тем не менее была уверена в необходимости закручивания гаек. Они с Вечной Любовью дружили давно, охотно помогая друг другу, но такого партнёрства Жизни стало маловато. Ей подавай более прочный союз! Чтоб не разлей вода и разлюли-малина. И всё ведь почти удалось! Но «почти» — не считается.
Да, Вечная Любовь бывала непотребной, но в глубине души оставалась при этом младенчески невинной. Неизвестно, кто вдолбил в очаровательную головку высокие принципы, но они там имелись, создавая массу проблем окружающим.
Вечная Любовь великодушно прощает многое, но не зачатие без своего непосредственного участия. А Жизнь – хоть убей! – не могла припомнить, кто, когда и при каких обстоятельствах умудрился сделать её матерью. Но знала точно: Любовь при сём не присутствовала.
Отложить свадьбу? Пусть ребёнок родится и живёт себе как знает. Мало ли по белу свету Жизнь своих детей разбросала! И этого бросит. А затем, лёгкая, свободная, счастливая, смело отправится на встречу с морально устойчивой Вечной Любовью. Околдует её заново, очарует,околпачит, окрутит. Откладывать дело было опасно. Если верить внутренним ощущениям, дорог каждый час, сочетаться браком нужно срочно.
Тому немедля поступило подтверждение. Скрипучая дверь доложила о прибытии гостя. В проёме нарисовалась долговязая фигура в чёрном плаще с капюшоном. В одной руке — садовая коса, в другой — огрызок яблока, который Смерть — а то была она! — протягивала Жизни. С порога грозно вопрошая:
— Это что такое!?
Откинула Смерть капюшон, страшная, как ей по статусу положено, и стал виден фиолетовый фингал под правым глазом. Жизнь прыснула. Подумала: «Отлично! И меткость, и сноровка — всё при мне!». А вслух сказала:
— Да, мой бросок! И что?
— Сейчас узнаешь!
Вошла Смерть, взяла косу наизготовку, ощерилась... Дальнейшее нетрудно предсказать. Абориген в родных стенах по-любому одолеет пришельца – стены помогут! Жизнь с бандитским посвистом заехала ногой по косовищу — то развалилось. Ещё один удачный боевой приём — и вот уже синяк красуется под левым глазом гостьи.
На шум примчалась Вечная Любовь. Взмахнув руками, как крылами, прильнула нежно к Жизни, прикрыв ту белоснежными одеждами. И приказала Смерти:
— Вон поди!
— Щас! — ухмыльнулась Смерть. Уселась на стол и надкусила целое яблочко, что лежало на тарелочке для фруктов. Огрызок же, прежде зажатый в кулаке в качестве доказательства преступления, запулила в раскрытое окошко. Тот просвистел, как пуля. Послышался шум падающего тела. На отсутствие меткости Смерть тоже не жаловалась.
Вечная Любовь и Жизнь, обнявшись,наблюдали, как Смерть уничтожала свежий фрукт. За ушами хрустело так, будто у яблока внутри не семечки, а кости. Вот ненасытная гадина проглотила последний кусок, рыгнула и продолжила хамить:
— Ну, подруженции! Как будем с вами поступать?
— Что делать — решим без костлявых уродин! — отрезала Жизнь. Стычки со Смертью были ей не внове. Борьба с заклятым врагом превратилась в рутину. Дня не проходило, чтоб они друг другу не накостыляли. Битва шла с переменным успехом и обеим порядком обрыдла.
Драться в присутствии Вечной Любви Жизнь стеснялась. Тем более, что в этом не было смысла. Случайной жертве за окном ничем помочь уже было нельзя.
— Сию минуту! — пообещала удалиться Смерть. — Но разрешите полюбопытствовать, не вы ли надумали свадьбу играть, дорогие мои? Мир полон не слухами один нелепее другого...
Вечная Любовь надменно приосанилась, не желая снисходить до ответа. Жизнь вызывающе бросила:
— Ну!
— Ха! — отплатила Смерть той же монетой, задействовав максимально презрительный тон. Потёрла руки в предвкушении кощунства.
— А как насчёт покаяться в грехах пред алтарём?
— А по шапке?
— Не против.
Два врага взялись пилить друг друга взглядами — обычный ритуал перед началом схватки. Но Жизнь усмотрела во взоре противника нечто. Отступила на шаг, ахнула:
—Ты!?
— Я! — отвечает Смерть.
— Как!? — восклицает растерянно Жизнь.
— Пара лишних капель клофелина в чай — и тело в деле!
Смерть скалится, Жизнь от гнева багровеет, Вечная Любовь теряется в догадках. Головой крутит, ничего не понимает.
— Щас просвещу! — утешает её хулиганка с косой.— Не бойся остаться в неведении!
И просветила. Рассказала в мельчайших подробностях. О том, как опоила Жизнь и поимела, не в силах справиться с тайным влечением к ней. И как бы странно это не звучало, теперь является ребёночку папашей.
— Любовь, ты в курсе про моё дитя в утробе Жизни?
Жизнь вышла из себя. И вознамерилась покончить со Смертью раз и навсегда, Но тут приключилось самое непредвиденное из того, что только можно было себе представить. Жизнь напоролась на то, за что боролась!
Не стала Вечная Любовь хлопать дверью. Она сказала: «Ой!», после чего упала без признаков жизни. Вечная Любовь была не только непорочна, но также наивна и невероятно чувствительна. Жизнь позабыв про Смерть, упавшую — скорей реанимировать! Искуственное дыхание, массаж сердца, водой живой холодной обливать, кричать и плакать. Добилась своего. Бездыханное тело задышало.
Очнулась Вечнач Любовь. Мокрая, испуганная, но живая, чему Жизнь несказанно обрадовалась. Давай возрождённую травяными настоями отпаивать, словами утешать, пледами укутывать. Суетится заботливо, а сама между тем примечает: Любовь на себя не похожа. Какая-то не такая она! Что-то в ней переменилось, правда, непонятно — что. И неизвестно — к лучшему ли. Вечная Любовь словно уменьшилась в росте,черты лица стали мягче и... Жизнь вхдрогнула от ужаса, когда поняла причину перемен.
Вечная Любовь перестала быть вечной, сделавшись просто Любовью! Надломленной, но не погибшей, больной, но не смертельно, самоотверженной, но не навсегда. Она стала крайне беззащитной! Вот что с ней случилось после пробуждения. Разучилась Любовь существовать самостоятельно. Теперь, если её оставить без присмотра, она могла насовсем помереть.
Катализатор из простой Любви уж был не тот, что прежде: она от слабости едва держалась на ногах, чуть что — сразу в слёзы! А какой прок от истерички в деле насаждения жизни? Жизнь и с новой Любовью сочеталась бы браком, из чувства жалости, долга и вины. Но Смерть вмешалась.
— Я, говорит — отец, ты — мать, мне на тебе и жениться!
Семью в таком составе в гробу видала Жизнь! Но перечить не стала. Побоялась ещё больше Любовь покалечить. Та при Жизни находилась неотлучно, как только намечалась какая-нибудь ссора, тотчас теряла сознание. Любовь теперь любила всех, включая Смерть и страдала от проявлений насилия. Из сострадания к ней Жизнь смирилась с наличием Смерти в непосредственной от себя близости, хотя наотрез отказалась оформлять с Костлявой законные супружеские отношения. Жизнь вынужденно сожительствовала со Смертью в гражданском браке, имитируя нормальную семью ради спасения Любви. От болезненной меланхолии отвлекало Любовь только рождение новой жизни. Она тогда буквально начинала светиться от счастья, тетёшкая младенца с утра до ночи, носилась с ним, как с писаной торбой,но затем снова впадала в апатию. Принималась горько плакать, забивалась в угол, никого не желая видеть. И только когда Любовь засыпала, Жизнь позволяла себе распоясаться.
Мутузила Смерть до посинения, пока не отсыхали руки. Та отвечала взаимностью. Наутро проснувшейся Любви объясняли разрушения внезапно налетевшим ураганом.
История приключилась давным-давно. Но вся эта дребедень длится по сей день.