Аннотация: Когда-то это был реферат с названием: "Причина познавательного отношения человека к действительности. Проблема познания и познаваемости мира. Построение модели мироздания. Единая теория поля." Наполнено дилетантизмом и шапкозакидательством.
Терентьеву-сан посвящается. [1]
Чего не сказал Бодхидхарма (или "Основной вопрос философии")
Буддам и патриархам при встрече - голову с плеч
Наготове всегда держи отточенный меч
Колесо Закона вращается неспроста
Чу! Зубами скрежещет Великая Пустота
Дайто Кокуси
XIX в [2]
Предисловие
Это сочинение не было бы написано, кабы не потребность в реферате для допуска к экзамену по философии. Этот текст содержит рассуждения и выводы на темы, указанные в названии. Он наполнен дилетантизмом и шапкозакидательством, но, по крайней мере, отражает мой способ мышления и мои взгляды.
Реферат получил названиие: "Причина познавательного отношения человека к действительности. Проблема познания и познаваемости мира. Построение модели мироздания. Единая теория поля.". Черновик же этого труда назывался "Чего не сказал Бодхидхарма (или Основной вопрос философии)". Он кончался словами, так же, как и название, зарезанными предэкзаменационной цензурой: "...пустое все это...".
Я решил восстановить справедливость и взял старое название.
Причина познавательного отношения человека к действительности.
Для более глубокого понимания причин интереса к изучению мира и места человека в нем следует сначала разобраться, что интересует человека и чем мотивированы его поступки и размышления?
Отложив на будущее рассмотрение процесса появления и начального развития отдельного человека, возьмем для примера более-менее "сформировавшуюся личность". Если не вдаваться в детали, то основным стимулом существования такой личности является получение ощущений, которые она определяет как "приятные". На этом фоне человек стремится избежать ощущений, определяемых им как "неприятные". Под "ощущением" здесь понимается не только чувства, порождаемые различными рецепторами под прямым воздействием внешней среды, но и "вторичные" чувства, возникающие у человека в результате мышления.
В любой момент времени человек испытывает огромный набор "приятных" и "неприятных" ощущений, большинство из которых даже не замечает (в смысле "не отмечает"). С большинством отмечаемых ощущений человек не может разобраться (определить их причину) из-за их косвенности. Наблюдение арбуза, например, у одного вызовет приятное ожидание вкусной пищи, у другого - приступ тошноты, и это будут прямые реакции, причину которые относительно легко установить (первому нравится вкус арбуза, второму - нет), но некто третий может почувствовать необъяснимую тревогу, которая могла бы быть связана с тем, что этот арбуз напоминает ему нечто, что он не может сразу вспомнить, но что вызывало у него когда-то с неприятные чувства.
Однако, по мере возможности, оставим психологию - пример был приведен только как иллюстрация к "приятному" и "неприятному". Ощущения подобного рода можно условно разделить на те, которые человек испытывает в настоящий момент времени, и те, которые он предполагает получить в будущем. Последние заставляют его строить планы разной степени срочности, которые требуют использования процессов, приводящих к желаемым обстоятельствам - то есть вынуждают постигать внешний мир и свое "я" в нем.
Постижение методом случайных воздействий, преобладающее на начальной стадии, приводит к накоплению коротких причинно-следственных связей типа: "мне захотелось его ударить- я его ударил - он меня ударил - мне больно" и "он меня ударил - мне больно - я его не ударил - он ударил еще раз - мне больно снова - я его ударил - он отстал". Постепенно таких связей становится очень много и в значительном количестве жизненных ситуаций человек начинает заменять "случайную пробу" на "действие по прецеденту".
Почему люди так и остаются на уровне "реакции по прецеденту"? Возможно, это объясняется скоростью и качеством реакции - мышление является слишком медленным процессом и практически неприменимо в большинстве ситуаций. Сталкиваясь с безуспешными попытками успеть "по ходу действия" придумать лучшее решение многие люди просто отказываются от размышления, ограничиваясь весьма незначительными напряжениями ума (да и те зачастую сводятся к перебору нескольких прецедентов). Однако такая ограниченность не очень ценится в человеческом обществе, поэтому большинство людей все-таки утруждают себя размышлениями хотя бы ради того, чтобы занять более удобное (высокое, "приятное") положение.
Так появляется первый стимул к познанию - любопытство, которое, упрощенно говоря, является приятной эмоцией, основанной на надежде (часто неосознанной) добыть полезную информацию (прецеденты, основанные на наблюдении и анализе), которая позволила бы получать в дальнейшем приятные ощущения.
Постепенно у человека появляются планы, сопоставимые со временем его жизни, и в этот момент он сталкивается с естественным ограничителем - смертью. Наблюдая за существованием других людей и проводя аналогии, человек обнаруживает смерть. (Соломон Мудрый произнес: "Род уходит и род приходит, а Земля остается навек. Все суета сует, все тщета и ловля ветра".[6]) Почему человек желает избежать смерти? Смерть уничтожает саму надежду на получения приятных эмоций в конечном будущем и, тем самым, создает глобальную неприятную эмоцию, которая тем более усиливается, чем больше о ней думать. Человек не видит во всем наборе накопленных прецедентов возможности выжить, и либо старается не думать о такой перспективе, либо пытается придумать способ достичь бессмертия, собирая и анализируя новые наблюдения.
В результате столкновения с идеей смерти человек испытывает сильное потрясение, в результате которого его первоначальная классификация приятных ощущений должна быть изменена (смерть должна стать приятной, или о ней надо забыть, накрывшись одеялом из "психических щитов"). Создание у себя немотивированного никакой идеей нейтрально-спокойного отношение к смерти является одним из таких "щитов", но в большинстве случаев человеку требуется мотивация (в смысле: обоснование идеей) для нейтрализации страха смерти - именно на этом основании, думается, возникла идея о "жизни после смерти", имеющая множество реализаций.
Попытка избежать смерть является вторым стимулом к познанию - этот стимул также как и любопытство часто остается неосознанным или даже сознательно не признаваемым (действие "психического щита").
Итак, существуют два стимула к познанию - любопытство, которое всенаправлено, и стремление избежать смерть, которое направляет интерес в области познания, связанные с существованием человека (внешний мир и "я" в нем). Попытки удовлетворить любопытство, направленное страхом смерти, неизбежно порождает "науку" общего плана, занимающуюся всеми аспектами бытия - она одна, поскольку она всеобъемлюща, поэтому можно называть ее Наука (имя собственное в данном контексте, поэтому с большой буквы) или Философия (как имя Науки). Исследования в более узких и, зачастую, чрезвычайно сложных областях знаний, неизбежно порождает множество других наук (Физика, Математика, Геология и пр.), которые в свою очередь детализируясь, дают жизнь другим наукам (обойдемся одним случаем с условным разделением школьной Математики на, например, Алгебру и Геометрию). Каждая из наук отвечает на массу вопросов, связанных с описанием сущности и правил существования в той "части" бытия, за которую она отвечает.
Основными вопросами Философии можно считать вопросы, ответы на которые внесли бы ясность в понимание человеком сущности и правил существования внешнего мира, сущности и правил существования "я", сущности и правил взаимодействия "внешнего мира" и "я" - именно на их решение в конечном итоге направлены все науки, объединяемые Философией.
Проблема познания и познаваемости мира.
Любое словесное определение базируется на других определениях, которые в свою очередь используют новые определения и так до тех пор, пока не будет достигнут предел словесных понятий, либо определения будут зациклены (явно или неявно) на ранее использованные. Если достигнут предел словесных понятий, то последним определением будет непосредственная демонстрация предмета определения - например, на вопрос, "что такое "круглое"" можно просто нарисовать круг, а на вопрос "что такое "темно"" можно выключить свет.
Очевидно, что просьба, например, "показать чашку", выполнима простым указанием пальцем на чашку, тогда как желание узнать, что такое "чашка" (в смысле "что называют чашкой"), не может быть удовлетворено так же. Во втором случае требуется указать, какие признаки должны быть у предмета, чтобы он мог считаться чашкой, какие признаки должны отсутствовать и какие признаки могут быть проигнорированы - то есть суть вопроса в данном случае заключается в просьбе проанализировать понятие, сложившееся у отвечающего, для выявления связей, на основании которых можно было бы идентифицировать наблюдаемый (ощущаемый) предмет как соответствующий понятию "чашка". Эта задача всегда решается неполно и неоднозначно, поскольку не существует жесткой границы между, например, понятиями "чашка" и "стакан", поскольку они отличаются наличием у "чашки" атрибута "ручка", но при небольшом размере ручки она становится настолько несущественной, что чашка может считаться стаканом. При ответе я устанавливаю жесткую границу в том месте, где именно мне кажется наиболее приемлемым, или в случае сомнения отвечаю "не знаю" - это зависит больше от личности отвечающего, чем от сути вопроса.
Понятия являются всего лишь "образами", созданными на основании анализа сходств и различий предметов между собой и сформулированными на каком-либо языке. Аналогичные образы возникают и на основании ощущений (без участия слов) - так мы различаем предметы с помощью органов чувств, так при встрече в лесу с медведем мы, даже не успев задуматься, вряд ли примем его за зайца, хотя никогда раньше не видели "именно этого медведя".
Понятие может быть "уникальным" (прямым), т.е. характеризующим "именно этот предмет", и тогда достаточно всего лишь ткнуть в него пальцем, чтобы показать, или "не уникальным" (не прямым, косвенным) - в этом случае оно является способом сгруппировать уникальные понятия по каким-то признакам. Каждое уникальное понятие может входить в сотни неуникальных: например, та самая "конкретная чашка", является одновременно "чашкой", "сосудом", "предметом", "объектом", "белой", "маленькой", "большой", "обычной", "необычной", "пустой", "элементом (рассуждений)", "примером", "посудой" и т.д. и т.п. Все неуникальные понятия неполны и неоднозначны по определению (как уже говорилось выше), они как бы включают в себя полный список предметов описываемого класса, который заведомо не может быть полным. Любое не уникальное (составное) понятие базируется на наборе уникальных (которые в свою очередь возникают из опыта восприятия через органы чувств) и включает в себя набор связей (обычно "связей подобия") между признаками предметов.
Поэтому, "то, что летает, как утка, крякает, как утка, и ходит вразвалочку, как утка" является "уткой" в том случае, если в понятие "утка" не входят больше никакие связи свойств (признаки), кроме упомянутых - иначе это только ПОХОЖЕ на утку.
Вообще же, составные понятия возникают на основании простых: человек видит что-то, чего он никогда не видел - он спрашивает у другого, "что это?" (если другого нет, то называет это сам), и получает понятие, которое для него становится одновременно и уникальным (ибо описывает именно то, что он видел) и не уникальным (ибо также он будет теперь называть все, что сочтет похожим на увиденное). Человек автоматически разделяет увиденное на набор признаков и, в следующий раз, увидев нечто подобное (например, вторую собаку в своей жизни) он спросит (соседа или себя), считать ли ему это тем же, что он уже видел когда-то? Так он в рано или поздно разберется с "общим" и "частным", и получит прекрасное составное понятие (основанное на ограниченном наборе прецедентов встречи).
Когда определяемый объект не может быть непосредственно показан, тогда он описывается на основании аналогий (понятий, сходных с описываемым по какому-то признаку или признакам) и функциональности: например, понятие "нейтрино" может быть описано как "элементарная частица" с аномальной энергией, придуманная для того, чтобы обосновать систематическую погрешность в расчетах, связанных с ядерными процессами. Описание несуществующего предмета называется "фантазией" или, в простоученстве, "гипотезой" (если предполагается, что предмет существует, но еще не обнаружен).
Из вышесказанного следует, что все словесные определения основаны на опыте непосредственного восприятия, то есть на "рассмотрении", "прослушивании", "ощупывании", "обнюхивании", "облизывании" и прочих способах получения информации через чувственные каналы. Далее в этом тексте именно такое обоснование или получение информации будет назваться "опытным путем".
Все закономерности являются описанием причинно-следственных связей между определенными классами объектов и их свойствами (функциональностью) во времени. Такие связи можно наблюдать непосредственно или вывести на основании ранее определенных связей - в конечном итоге, все законы являются всего лишь отфильтрованными эмпирическими зависимостями одного параметра от другого (других), и описывают частные случаи бытия, работая только для определенных классов объектов или типов их взаимодействия (мечта о "едином общем законе" пока, к сожалению, не осуществилась).
Похоже, что и закономерности, если спуститься вниз по дереву промежуточных понятий, получаются опытным путем.
Любое доказательство любого утверждения основано на ранее сделанных доказательствах других утверждений, которые рано или поздно основаны на использовании "аксиом" (словесных определений, не требующих доказательств) и закономерностей (причинно-следственных связей между элементами доказательства). Аксиомы являются ни чем иным, как принятыми понятиями (см. выше), то есть в конечном итоге устанавливаются опытным путем, равно как и закономерности.
Итак, все определения, закономерности и доказательства основаны на информации, полученной опытным путем и никакой другой информации использовать не могут, поскольку ее просто не существует. Связывание понятий между собой за счет выделения одних из них в качестве причин, а других - в качестве следствий всегда в значительной мере условно, но позволяет выявлять и использовать закономерности. Использование представления о времени как об однонаправленном течении позволяет установить причину "перед" следствием и использовать закономерности для прогнозирования или восстановления ситуации. Различить, что было "после того", а что "вследствие того" - вот главная сложность при таком подходе.
Ошибки в рассуждениях могут возникать по разным причинам, но могут ли рассуждения быть хотя бы в принципе безошибочными? Если начать сначала: насколько мы можем доверять своим органам чувств, своим оценкам увиденного (не принимаем ли мы одно за другое) - ведь именно от этого зависит, насколько верной будет исходная информация?
Вопрос о том, чувствуем ли мы вообще хоть что-нибудь, или это все нам только кажется, является спекуляцией, поскольку "кажется" и "чувствуем" по сути одно, хотя слово "кажется" используется также в смысле "предполагаю". Вообще, не хотелось бы спорить о неоднозначности в понимании смысла отдельных слов, иначе придется согласиться с Борхесом в его сомнениях о дееспособности философии: "Было бы рисковано предполагать, что согласование слов (а именно этим занимается философия) подобно вселенной. Также рискованно полагать, что у одного из этих блистательных согласований общих черт со вселенной меньше, чем у других... осмелюсь утверждать, что черты вселенной узнаются только в том согласовании, которое дал Шопенгауэр..."[7].
Принять одно за другое (ощущение от одного предполагаемого источника - за ощущения от другого) совсем не сложно: примером может послужит мираж, когда множество наблюдателей смотрят в одно и тоже место и видят там то, чего там нет. Легко принять очень холодную воду - за горячую (при коротком прикосновении); одного человека - за другого; вопль мартовской кошки - за плач ребенка; при быстром вращении колеса кажется, что спицы вращаются в противоположную сторону, и прочее, прочее, прочее... Но эти ошибки не опровергают возможность безошибочных утверждений. Главный вопрос, ответ на который позволил бы хотя бы надеяться на такую возможность, звучит примерно так: существует ли внешняя причина наших ощущений, или все это фикция? Иными словами, существует ли то, что мы чувствуем, или ощущения существуют сами по себе?
Прежде всего, надо разобраться, а можем ли мы утверждать что-либо в принципе. Для этого достаточно привести один пример безусловно-верного утверждения. Вот оно, это утверждение: " " (тишина, отсутствие утверждения). Отсутствие какого-либо утверждения нельзя опровергнуть, нельзя придраться к его части, неправильно понять - оно пусто, в нем ничего нет, и именно это ничего утверждается.
Таким же примером могло бы послужить утверждение типа: "мне кажется, что сейчас я говорю это" (утверждение искренности) - это предполагает возможность ошибки или заблуждения: ведь понятия "я(мне)", "сейчас" и "говорить" могут быть ложными (не соответствовать действительности, описывать не существующее). Но возможность ошибочности предполагается за счет использования понятия "кажется", в результате чего получается абсолютно истинное утверждение.
Следовательно, утверждение принципиально может быть истинным (заведомо безошибочным).
Для доказательства истинности какого-либо утверждения требуется сначала доказать, что сделанное предположение имеет право на существование (т.е. возможно в принципе). После того, как это сделано, нужно доказать, что абсолютно невозможен никакой другой вариант, кроме предполагаемого.
Если доказана только возможность того, что сделанное предположение верно, то возникает "гипотеза" (или, в более детальной проработке, "теория") - одно из возможных объяснений. Если доказано, что иначе и быть не может, то гипотеза превращается в "теорему". Если доказательства "теоремы" за очевидностью опускаются, то ее можно назвать "аксиомой", т.е. аксиома является вырожденным случаем теоремы.
В этой связи, внешняя причина (возбудитель) наших ощущений может существовать только при соблюдении двух условий: во-первых необходимо допустить возможность существования "внешнего" мира; во вторых допустить возможность существования в нем этой самой причины-возбудителя. Попытаемся рассмотреть их по порядку.
Вопрос существования внешнего мира определяется понятиями "внешний" и "мир". Цепляться к понятию "мир" в этом аспекте не представляется интересным, но, придерживаясь закона жанра, определим его пока как "нечто", т.е. как объект, не требующий определения, но предположительно существующий (благо, что любое понятие можно таким или сходным образом выключить из рассуждений).
Понятие же "внешний" предполагает наличие границы (объекта), по отношению к которому мир является внешним (точнее сказать, "окружающий" или "вмещающий"), и понятия "внутренний", пусть бы даже этот объект являлся точечным и не имел места внутри себя. Очевидно, что утверждать существование внешнего мира по отношению к объекту, который мы наблюдаем с помощью органов чувств, некорректно - этот объект может не существовать на самом деле, являясь тем самым обманом чувств, о котором говорилось выше. Единственным объектом, существование которого имеет смысл пытаться доказать, это "я" - утверждающее, наблюдающее, размышляющее. Но даже успешное доказательство наличия "я" еще не доказывает наличие чего-то внешнего - "я" может занимать собой все и в том числе собственные чувства (ощущения). Нужно доказать, что "я" ограничено и(или) что помимо "я" существует что-то еще.
"Я мыслю, значит я существую" или "я чувствую, значит я существую" - лаконичное, но, как оказывается, не для всех убедительное утверждение своего "я"[8].
Можно задать себе вопрос: если меня не существует, то кто задает этот вопрос? Если мешают слова, то подобные вопросы очень легко обходятся без слов - можно просто закрыть глаза, заткнуть уши и перестать испытывать телесные ощущения.
Предлагаю считать существование "я" доказанным, хотя природа его по-прежнему не рассматривалась, и это может оказаться чем угодно и быть сколь угодно непостоянным или вечным - главное, что это есть или хотя бы было одно мгновение. Здесь вовсе не доказывается, что все окружающие люди обладают подобным "я" - этих людей может вообще не быть.
Является ли "я" ограниченным или занимает собой все вокруг? Образом безграничного "я" является представление о мире, как об иллюзии собственного сознания ("...что все только сон..."), помимо которого ничего не существует. "Нам пригрезился мир. Мы увидели его плотным, таинственным, зримым, протяженным в пространстве и устойчивым во времени; но стоило предположить в его здании узкие и вечные щели безрассудства, как стало ясно, что он лжив"[7]. Чтобы дать "внешнему" миру шанс на нашу веру в его существование, необходимо опровергнуть эту точку зрения.
Попытки подняться в воздух или превратить камень в цветок наталкивается на определенные трудности в реализации. Если я являюсь Вселенной, а все остальное - мои иллюзии, то почему я не имею власти над этими иллюзиями? Если это мой мир, в котором я и только я устанавливаю правила, то могу ли я ограничить себя так, чтобы потерять возможность устанавливать правила и даже забыть о том, что когда-то имел такую возможность ("может ли всемогущий бог создать камень, который сам не сможет поднять")?
Отказавшись от всемогущества, можно было бы перестать управлять своими собственными иллюзиями, но не перестанут ли они после этого существовать? Придется предположить у своего всеобъемлющего "я" раздвоение личности - одна часть занимается управлением иллюзиями, тогда как вторая ломает себе голову над сущностью мирозданья: в этом случае никакого единого и неделимого "я" нет, а есть два "я", играющих в кошки-мышки.
Итак: единственное, неделимое, вездесущее "я", питающееся собственными иллюзиями, существовать не может. Значит, если мир и является иллюзорным, то эти иллюзии созданы чем-то внешним и транслированы в "я" через "органы чувств". В этом случае слово "иллюзия" будет означать всего лишь ощущение, которое "я" принимает за ощущение от известного раздражителя, в то время как оно вызвано каким-то другим раздражителем - но всегда чем-то вызвано.
Это означает, что "внешний мир" существует, хотя природа его остается неопределенной.
Вернемся к вопросу о том, насколько мы можем доверять своим ощущениям. Поскольку доказано, что они отражают "внешний мир" (нечто внешнее относительно "я"), то можно серьезно рассматривать вопрос о том, насколько хорошо они его отражают.
Прежде всего имеют значение вопросы чувствительности и адекватности: если чувствительность низка, то можно просто не заметить присутствие раздражителя; если разные раздражители отражаются в ощущениях одинаково, то можно принять одно за другое.
"Почувствовать всё" можно только при бесконечно высокой чувствительности (или при максимально высокой конечной - но в этом случае придется допустить дискретность в изменении интенсивности раздражителей). Максимальная чувствительность не оптимальна, если возможности анализа ограничены - в этом случае избыток информации сказывается на качестве ее обработки и нечто "значительное" может быть упущено из-за обилия "незначительного".
Даже если мы ощущаем все, что есть вокруг нас (или если наши ощущения полностью созданы некоторым внешним "имитатором"), то мы просто не замечаем значительной их части - звук становится громче, если начать прислушиваться; заметно больше подробностей в предмете, если начать его пристально разглядывать; подозрение на наличие какого-то запаха начинает оправдываться, если начать принюхиваться, и при этом запах может быть идентифицирован. Конечно, если наблюдаемые предметы сами начинают "детализироваться" по мере усиления нашего внимания к ним, то наши "органы чувств" могут отражать полностью всю передаваемую на них информацию (поскольку ее детальность была предварительно "заказана" и ожидаемый объем соответствует возможностям обработки). Но даже в этом случае придется предположить, что где-то вовне хранятся независимо от нас образы "отображаемых" предметов, которые "детализируются" с использованием некоторых алгоритмов, заложенных в эту "внешнюю среду". Тогда получается, что мы все равно не получаем полной информации об окружающей среде из наших ощущений.
Выходит, что, поскольку ощущения существуют, то чувствительность есть, но эта чувствительность ограничена, хотя и может значительно повышаться за счет "сужения" внимания ("разглядывания", "прислушивания" и т.п.).
Адекватность всего комплекса ощущений крайне сложно оценить, не имея возможности "посмотреть со стороны". Можно попробовать оценить адекватность оценки наблюдаемого объекта одним "чувственным каналом", и сравнить с оценкой того же объекта при добавлении еще одного "чувственного канала". Если считать недопустимой зависимость изменения "сути" объекта от способа наблюдений (одним каналом, или двумя), то совершенно очевидны ошибки, возникающие при наблюдении одним каналом, по отношению к наблюдениями с участием двух каналов. Например, мы можем спутать голос артиста с голосам того, кого он пародирует - с помощью зрения мы можем определить обман, но что делать, если пародист похож на свою "жертву" или, еще того лучше, является его братом-близнецом? Собака в этом случае сможет различить их по запаху, но ведь можно заглушить запах за счет сильно пахнущих веществ (или зарыться в табак) - точно также можно обмануть все органы чувств. В результате, для того, чтобы разоблачить подделку, потребуется длительное наблюдение за многими проявлениями "подозреваемого" - как он дышит, спит, о чем и как говорит и т.п.
Всегда ли мы столь тщательно подходим к своим наблюдениям, которые впоследствии выдаем за "неоспоримые" и "не требующие доказательств"? Возвращаясь к вопросу об идентификации утки (которая "крякает, как утка, летает, как утка...") - мы не можем утверждать, что это несомненно "утка", пока не формализуем ВСЕ признаки понятия "утка", не установим пределы соответствия для каждого признака и не проверим это "крякающее нечто" по всем этим показателям. И даже если все сойдется, можно лишь утверждать, что мы не можем отличить "это" от "утки", поэтому считаем "уткой".
Следовательно, мы НИКОГДА не можем утверждать, что два наблюдаемых нами предмета абсолютно идентичны, поскольку если бы абсолютно идентичные предметы и существовали, то мы не смогли бы определить сходство всех их признаков с бесконечной точностью. Казалось бы, можно утверждать, что предмет несомненно относится к какому-либо классу (соответствует "понятию"), если все признаки этого класса нами жестко определены и предмет успешно прошел проверку по всем признакам с заранее установленной нами допустимой погрешностью (возможность ошибки по невнимательности или небрежности "лаборанта" здесь пока не рассматривается). Но ведь "признак" - это тоже "понятие", в конечном итоге базирующееся на "ощущениях", которые могут быть обманчивы (как, например, можно спутать горячее и холодное). Поэтому придется внести поправку с использованием абсолютно неопровержимого понятия "кажется" - абсолютно верным может быть только утверждение, признающее возможность ошибки в наблюдении, но такое утверждение будет представлять ценность только в случае, если ошибки не было (здесь под "действительностью" понимается то, что существует независимо от того, наблюдаем мы или нет).
К сожалению, мы не можем знать наверняка, была ли ошибка в наблюдении, и это дает почву для сомнений в познаваемости мира вообще: из вышеизложенных рассуждений следует, что принципиально мир не может быть познан "до конца", т.е. путем наблюдений и анализа невозможно абсолютно верно и точно понять действительность. Но, из тех же рассуждений следует, что ошибка - всего лишь возможна, но вовсе не обязательна во всех случаях.
Следовательно, мир бесконечно познаваем, поскольку мы получаем как верную, так и ошибочную информацию о его сущности, и не можем избежать этого. Идя путем наблюдений и анализа, рассматривая все более тонкие аспекты бытия, разрешая все более тонкие противоречия между наблюдениями и результатами анализа наблюдений, а также между результатами различных анализов, мы будем постоянно детализировать свои представления о мире, снижая уровень абстрактности.
Примером такого рода движения может служить наука, когда-то давно вполне удовлетворенная представлением о земной поверхности, как о чем-то большом и относительно плоском. Такие представления достаточно хорошо соответствовали уровню наблюдений первобытного человека и начали замещаться идеей "земного шара" по мере накопления новых наблюдений и результатов анализа в областях, напрямую не связанных с путешествиями (например, геометрия). Предположения о круглости Земли, рано или поздно должны были привести к предположению о возможности существования других подобных тел, что в конце концов привело к новому пониманию природы "звезд" (в кавычках, поскольку под "звездами" тогда понимали все светящиеся точки на небе), разделению их на собственно звезды и планеты и т.п. (первый в Элладе начертил географическую карту мира и изготовил глобус - Анаксимандр в VII-VI веках до н.э.). Разумеется, такие выводы базировались на огромном объеме наблюдений за небесными телами, и хотя эти наблюдения часто проводились теми, кто верил в твердость "хрустальной небесной сферы", они послужили фундаментом для новых представлений. Рождение гелиоцентрической системы как модели Солнечной системы явилось следующим шагом, понизившим "ошибочность" представлений и позволившей существенно упростить астрономические расчеты (которые, надо отметить, успешно проводились задолго до этого на основании некоторых, довольно странных, но работающих представлений - достаточно вспомнить модель небесных сфер, на которых планеты выделывали немыслимые и необъяснимые, но при этом вполне поддающиеся расчету петли). Предположение о том, что Солнце - всего лишь близко расположенная звезда, привело к более-менее современному представлению об устройстве Вселенной (на уровне астрономических объектов). Ученые начали отвечать на вопросы о причине светимости звезд, природе света и прочем, прочем, прочем... В конце концов сложилась та "наука", которая есть сейчас: очень детально объясняющая вопросы, которые еще 500 лет назад виделись весьма туманно, и ставящая новые, более "тонкие" - вместо рассуждений о возможности атомарного (в физическом смысле слова "атом") строения вещества дискутируются вопросы о строении элементарных частиц (что такое кварки и делятся ли они дальше); механика дополнена квантовой механикой (интересно, почему у всех фотонов вне зависимости от их энергии примерно одинаковая скорость и чем эта скорость ограничена, если свет распространяется в пустоте?).
Подобного рода детализация знаний не имеет предела с точки зрения увеличения точности, то есть соответствия представлений - действительности, но делать из невозможности достижения бесконечной точности выводы о непознаваемости мира - это тоже самое, что утверждать невозможность приготовления пищи по рецепту, в котором требуется, например, использовать полный стакан орехов (ведь мы не можем отмерить его абсолютно точно). Такие "обоснования" обычно создаются и применяются с корыстными целями, и совершенно не хочется здесь опровергать каждое из них.
Итак, наши ощущения и построенные на них выводы бывают как верными, так и ошибочными, создавая "представления" о внешнем мире. Чем больше существует увязанных между собой представлений о различных сторонах внешнего мира и чем подробнее они представлены, тем меньше возможность ошибки и тем больше возможность их правильности (пусть и с конечной точностью). В движении к пониманию сущности мира, наилучшим путем, пожалуй, было бы создание модели мироздания, с помощью которой каждая заметная его особенность была бы объяснима с достаточной для практических выводов точностью.
Мы имеем право наблюдать и делать выводы, и существует механизм повышения их надежности (правильности) - только этому был посвящен вышеизложенный текст.
Построение модели мироздания.
Чтобы разобраться с ""внешним миром" и "я" в нем" - а именно так можно кратко выразить суть "основных вопросов" - необходимо пройти длинный путь решения более частных задач.
Доказано, что "внешний мир" существует, доказано, что существует "я" - может ли существовать "внешний мир" без "я" или "я" без "внешнего мира"?
На этот вопрос затруднительно ответить простым наблюдением, поскольку для такого наблюдения надо удалить либо "внешний мир", либо "я". Доказать хотя бы возможность существования "внешнего мира" без "я" можно только путем аналогии, но для этого надо наблюдать существование и исчезновение какого-нибудь другого "я", что в свою очередь требует доказательств: во-первых, что это исчезнувшее "я" действительно было по сути таким же, как и мое "я"; во-вторых, что оно действительно исчезло. Иначе говоря, надо ответить на вопросы: "есть ли здесь хоть кто-то, кроме меня" и "что происходит в момент смерти".
Похоже, что ответ на этот вопрос невозможен без понимания того, что из себя представляет "внешний мир" и что из себя представляет "я".
Что из себя представляет внешний мир?
Это "нечто, данное нам в ощущениях" ("Мир - это реальность, данная нам в ощущениях", Гегель), а точнее говоря, "нечто, что мы ощущаем" (поскольку мы не можем утверждать, что этот мир нам кто-то дал). Мы можем анализировать эти ощущения, увязывая их между собой, чтобы рано или поздно приблизиться к пониманию сущности мира с точностью, достаточной для удовлетворения нашего интереса. Принципиально эта задача решаема.
Как и любой другой поиск, этот следует начать быстрым ознакомлением с трудами предшественников - имена и авторитетность не имеют значения. Предшественники выдвинули очень много (а, по сути, всего несколько), идей (гипотез) о сущности мира. Придется рассмотреть их по порядку - может быть какая-нибудь из них может быть взята за основу, а для начала хотя бы немного систематизировать. Хотелось бы еще раз отметить, что под словосочетанием "внешний мир" понимается все существующее, а не только наша планета, Галактика или наблюдаемая часть Вселенной.
Возникновение мира (в том числе вопрос создателя).
В отношении этого вопроса есть две основные позиции ("мир был всегда" и "мир возник однажды") и их компромисс ("мир возникал много или бесконечное количество раз").
Если мир существовал вечно, то нет никакого внешнего "создателя". Можно было бы возразить, что если само время появилось в момент создания мира, то он существовал вечно - но это просто словесная пыль: если время когда-то началось, значит у него есть ноль, являющийся началом отсчета от момента возникновения.
Если мир возник однажды или возникал многократно, то придется допустить, что это происходило по чей-то внешней воле (вот он, еще один мир - и в этом случае его следует рассматривать как "внешний"), или что это происходило само собой, то есть это свойственно природе "внешнего мира" - самоуничтожаться и саморождаться.
Если существует внешний создатель, то либо у него тоже есть создатель (и тогда идем к нему), либо он вечен и не имеет создателя - в этом случае это и есть искомый "внешний мир". Следовательно, либо существует бесконечная "вложенность" создателей, что делает невозможными дальнейшие рассуждения, либо самый "верхний" создатель будет найден. Но в этом случае придется предположить, что либо он создал время и пространство, и тогда мы не можем применять причинно-следственные связи в исследовании этого вопроса, либо он вечен во времени и пространстве (но тогда он ничего не создавал), либо он вечен только во времени и создал пространство... крайне сложно осознаваемый процесс, требующий разобраться с тем, что собой представляют пространство и время.
Итак, решение вопроса о происхождении мира пока придется отложить.
Существование мира.
Это единственное, что мы можем непосредственно наблюдать и анализировать.
То, что мы наблюдаем в этом мире, можно было бы условно разделить на два понятия: "пространство" и "время". Корректно определить эти понятия, находясь "внутри" их, непросто - моя попытка и не претендует на это, являясь всего лишь перебором некоторых присущих им особенностей.
Пространство - это то, в чем находятся все наблюдаемые и ненаблюдаемые нами объекты, а также нечто между ними (если допустить, что объекты разделены чем-то, например "эфиром" или "пустотой"). В принципе это пространство может быть безграничным (бесконечной длины, ширины и высоты) или ограниченным (тогда оно граничит с другими, аналогичными пространствами, находящимися в некоем "общем пространстве", которое в свою очередь может являть собой один из двух описанных вариантов). Чтобы полностью исчерпать список предположений, можно упомянуть также ограниченное пространство, находящееся "нигде" - т.е. имеющее границу, за которой понятие "пространство" теряет смысл.
Равно трудно представить себе единое "пространство", не имеющее границ, или "пространства", бесконечно вложенные друг в друга, или "нигде", которое могло бы окружать единое ограниченное пространство.
Время - это то, что позволяет проявиться взаимодействиям между объектами (и вмещающей средой, если она есть). Без времени мир был бы неизменен. Время, судя по наблюдениям, однонаправлено и необратимо. Оно может оказаться имеющим начало и (или) конец, или не имеющим начала и (или) конца. Понятно, что в случае наличия у времени границы придется признать либо "безвременье", либо начало другого времени за этой границей. В общем, ситуация такая же, как и с пространством.
Взаимодействие объектов во времени и пространстве порождает "движение" (под движением здесь понимается любое изменение любого свойства любого объекта или вмещающей среды, если она есть). Причиной движения являются некие влияния объектов друг на друга, которые можно было бы назвать "силой": похоже, что "сила" бывает только двух типов - притяжение и отталкивание. Отсутствие хотя бы одного из перечисленных элементов делает невозможным движение: без объектов (или неоднородностей среды) было бы нечего двигать; без пространства двигаться было бы негде; без времени двигаться было бы некогда; без силы не было бы причины для движения.
Можно предположить, что объекты являются лишь неоднородностями некоей вмещающей среды, возмущенной воздействием внешней (по отношению к пространству-времени) силы. Можно предположить, что объекты сами наделены силой, а между ними - пустота или иная по природе среда, или вовсе нет никакого "между" (в последнем случае любой объект проявлен во всем пространстве, и только максимум проявления приходится на то место, где мы его наблюдаем).
Можно предположить, что сила - свойственна объектам (имеет источники внутри пространства-времени), или что она (или ее часть) имеет внешнюю природу.
Как видно, задача продолжает дробиться дальше...
Объекты и пространство.
В своих ежедневных наблюдениях мы стараемся разделять окружающий мир на четко отделяемые друг от друга части, каждую из которых называем "предмет" или "объект". Собака, идущая по дороге навстречу, мяч, лежащий на земле, собственное тело - все это для нас объекты, легко отделяемые от среды, в которой они находятся. Однако, имеется и другое наблюдение, намекающее на условность подобного разделения: плавный переход свойств от жидкого к твердому, например, в некоторых случаях не позволяет четко определить, где кончается частично расплавленный предмет, а где начинается расплавленная масса; постепенное увеличение количества глинистых частиц в песке (по простиранию или по глубине) не дает возможность точно отделить "слой песка" от "слоя суглинка"; невозможно абсолютно точно показать, в каком месте река переходит в море.
Как правило, невозможность проведения точной границы между объектами не мешает нашему существованию - для решения большинства вопросов достаточно приближенного (с конечной точностью) разделения. Но, даже уже в случае с плавным изменением свойств горных пород геологу (или геофизику) часто бывает совершенно недостаточно провести условную границу плюс-минус десять метров, и приходится вводить понятие анизотропного слоя (изменяющего свои свойства по простиранию и (или) глубине, неоднородного), объединяя в нем "спорную" толщу.
Вопрос об отделяемости объектов друг от друга в рассматриваемом аспекте, к сожалению, не предполагает возможности решения на уровне "конечной точности" - для понимания их сущности необходимо доказать их абсолютную отдельность, то есть возможность провести совершенно точную границу, пусть даже она будет сколь угодно сложной формы.
Исходя из более-менее современных представлениях о, грубо говоря, атомарном строении вещества (из которого, как принято считать, состоят все объекты), следует необходимость разобраться с отдельностью элементарных частиц: в конце концов, неточность в определении границ объекта может быть связана всего лишь со сложностью объекта (вообще, такой вопрос может являться всего лишь вопросом определенности "понятия" для каждого конкретного объекта) - поэтому надо найти минимальный объект и отделить его от другого .
Что является минимальным объектом и есть ли такой объект вообще? В средней школе рассказывают сказки о том, как электрон вращается вокруг атомного ядра, состоящего из протонов и нейтронов. В высшей школе сказки корректируют ("забудьте все, чему вас учили раньше...") и начинают повествовать о волновой природе электрона и принципе неопределенности. Надо ли понимать, что любая элементарная частица имеет конечную вероятность оказаться в любом месте пространства в любой момент времени? Означает ли "волновая природа" элементарной частицы, что она представляет собой что-то вроде "резкого увеличения плотности" некоторого поля (например, электромагнитного)? Если это так, то неважно, является ли поле непрерывным - главное, что оно бесконечно в пространстве, из чего следует, что провести четкую границу между элементарными частицами принципиально невозможно, то есть в месте расположения любого предмета присутствуют ВСЕ остальные предметы Вселенной (пусть даже в ничтожных долях).
Если же эти предположения неверны, то придется предположить наличие пустоты или некоторой среды между элементарными частицами (дискретной или непрерывной). Наличие пустоты (в смысле "ничем не заполненного пространства") между частицами, или между гипотетическими дискретами поля или среды предполагает передачу воздействия путем пересечения участка пустоты одной из частиц и "ударением" ее об другую (иначе придется возложить эту ответственность на "внешнюю силу"). Но пустота непрерывна - возможно ли преодолеть непрерывное пространство? Известное доказательство гласит, что пространство не может быть непрерывным, поскольку в этом случае невозможно движение: чтобы достичь пункта назначения телу сначала нужно пройти половину расстояния, для этого оно должно сначала пройти половину от этой половины и т.д. - в результате оно не может сдвинуться с места. Пространство не может быть ни дискретным, ни непрерывным - какое же оно тогда?
Очевидно, что представления о пространстве с точки зрения его дискретности (квантованности) или непрерывности несостоятельны в принципе. Невозможно разрешить обозначенное противоречие ни используя одну из моделей, ни синтезируя обе в некий искусственный компромисс - такой "дуализм" можно было бы использовать для решения конкретных задач, применяя в зависимости от условий то одну, то другую схему (как это успешно делают, исходя описания "природы" света с помощью корпускулярно-волновой модели), но сущность явления от этого не становится понятней. Если мир не непрерывен и не дискретен, то либо он непрерывен и дискретен попеременно, либо он вообще иной. Если мир иной, то какой он?
Существует традиционное разрешение этого противоречия с помощью признания внешнего мира "иллюзорным" - является ли он таковым на самом деле, и если да, то что внушает нам эти иллюзии (то есть, что является "настоящим" внешним миром)? Во-первых, некоторый "внешний мир" и "я" объективно существуют (как это было доказано выше), а значит, даже если наши представления об их природе ошибочны, нельзя утверждать абсолютную иллюзорность (под "абсолютной иллюзорностью" понимается случайный бред нашего сознания, кроме которого ничего нет). Кроме того, представления о "непрерывности" или "дискретности" внешнего мира являются всего лишь "понятиями", т.е. следуют: первое из простого анализа прямых наблюдений; второе - из отрицания возможности первого за счет анализа других наблюдений. Помимо всего, существует маловероятная возможность ошибки в отрицании "непрерывности" (ее до сих пор не нашли, но это не означает абсолютной невозможности ее присутствия) - возможность такой ошибки я сознательно игнорирую для продолжения рассуждений.
Для того, чтобы сделать шаг в сторону от противопоставления "непрерывности" и "дискретности" пространства, представим себе временно модель мира, представленную в виде некоторой программы на грандиозном компьютере (состоятельность или несостоятельность такой версии сейчас не имеет значения). Представим себе, что эта программа предполагает участие хотя бы одного человека, и обеспечивает полную загрузку его органов чувств (не только слуха и, частично, зрения, как это есть на нынешнем этапе развитии техники). Сможет ли этот "подопытный" человек отличить реальность, показываемую ему машиной, от реальности, которую он видел до "погружения"? Сможет ли он найти признаки обмана? Если подобия будут достаточно качественны, то только память сможет подсказать такому человеку, что он находится в "нереальном" мире. А если заблокировать ему часть памяти?
Осмелюсь утверждать, что даже не очень правдоподобные "подделки" под мир, которые мы наблюдаем сейчас в виде компьютерных игр, способны "погрузить" человека в свою псевдореальность настолько глубоко, что он на некоторое время начинает путать их с действительностью. Если же мои аналогии кажутся несостоятельными, то могу напомнить про обычные сны, которые иногда кажутся совершенно реальными (в процессе сновидения), и даже такие обстоятельства, как перетекание одного образа в другой или жизнь в месте и роли, весьма отличной от реальной жизни человека, часто кажутся ему вполне нормальными.
Где же в момент сна (или в компьютерной модели мира) находятся все наблюдаемые в этот момент предметы? Чему равны расстояния между ними? Дискретно или непрерывно пространство, в котором они находятся? Что из себя представляет это пространство и как течет в нем время?
Остановимся на компьютерной модели, поскольку ее природа предельно ясна (в смысле, "ясна с достаточной точностью"). Вся информация о "мире" хранится на некотором носителе (например, на жестком диске). При загрузке программы та часть информации, которая необходима для обеспечения отображения "области видимости" игрока, загружается в более быструю память (например, оперативную). При входе в программу в память "подопытного кролика" загружается его игровая предыстория, собственная же память частично блокируется, и он попадает в "моделируемый мир".
Все наблюдаемые игроком предметы скорее всего (это зависит от организации программы) представляют собой экземпляры объектов определенных классов, отличающихся значениями свойств. Они активируются (подгружаются в оперативную память) при попадании в поле зрения игрока - в "карте игры" хранится список предметов с местами их расположения, пересечение же "области зрения" с "картой" определяет список подгружаемых предметов. Детальность отображения зависит от того, насколько внимательно игрок "разглядывает" или "обнюхивает" предмет.
В такой схеме далекие звезды могут оказаться в том же банке памяти, что и соседний курятник, при этом "игровое" расстояние между ними будет измеряться сотнями световых лет, а реальное - микронами.
Вопрос, дискретно или непрерывно "игровое пространство", не имеет однозначного ответа, поскольку зависит от типа чисел, выбранных программистом для отображения расстояний (то же самое относится ко времени). Если выбран целочисленный тип, позволяющий работать с большими числами без потери точности, то расстояние, условно говоря, дискретно - но при этом нет проблемы с преодолением пустоты, потому что никакой пустоты между дискретами нет - целые числа следуют друг за другом непрерывно (не говоря уже о том, что вопрос, как преодолевать расстояние, решается программой так, как угодно программисту). Если же выбран тип с плавающей точкой, то расстояние непрерывно, но существует потеря точности на очень больших и очень малых значениях (проблем с перемещением, разумеется, тоже нет).
Время в таком компьютерном мире, скорее всего (какова будет воля Его, программиста) будет течь двояко - с одной стороны будут рассчитываться разнообразные события, которые обязаны происходить даже при отсутствии игрока в этой части "игровой карты", с другой стороны будет определенная частота "обновления кадров" для показа "мира" игроку. Скорее всего, события будут синхронизированы для игрока, то есть даже если сначала будет рассчитан полет курицы, затем прыжок кота и после этого - движение облака над головой, игрок может увидеть их только в той последовательности, в которой ему их покажут (например, сначала движение облака, потом - одновременно кота с курицей) и с той частотой смены кадров, которая требуется. Скорее всего, время все же будет однонаправлено - восстановление "прошлого" не всегда однозначно, поскольку в "настоящий" момент времени многие промежуточные пункты стерты за ненадобностью и картина не полна. Точно также "будущее" не может быть однозначно определено (есть влияние "внешней воли" в лице игрока и, возможно, "администратора" игры).
Можно предположить возможность участия многих игроков и наличие "имитаций" ("подделок" под людей, которые полностью управляются компьютером). Можно предположить много чего...
Основным недостатком, по причине которого нельзя выдвигать такую версию окончательного устройства внешнего мира в качестве серьезной, является неизбежное в этом случае наличия другого "внешнего мира" - если тот устроен также, то придется искать "верхний" или зациклить их. Однако, нужно еще доказать, что именно наш мир - тот который окружает нас - не является подобной "подделкой" (а настоящий "внешний мир" расположен где-то вовне ее). Пусть таким доказательством займется кто-нибудь другой - мне хотелось привести версию "иллюзорного" мира как один из способов разрешения противоречия между "непрерывностью" и "дискретностью" пространства.
Предположение, что пространство не может быть ни непрерывным (поскольку тогда невозможно движение), ни дискретным, поскольку в этом случае дискреты должны быть разделены пустотой, которая непрерывна (и, следовательно, движение невозможно) имеет слабые места. Во-первых, если пространство дискретно, то действительно ли дискреты отделены друг от друга пустотой? Во-вторых, если пространство непрерывно, то почему бы не предположить дискретную природу движения? Можно даже предложить третий вариант, в котором дискреты пространства касаются друг друга некими "гранями" или "узлами", перемежаясь в остальных местах участками пустоты. Разберемся по порядку.
a) Возьмем два кирпича и плотно приложим их один к другому. Если эти кирпичи идеально подогнаны, и каждый из них - неделим (и, следовательно, они необъединимы в один больший), то между ними не будет места для пустоты. Кирпичи при этом не потеряют индивидуальности - мы сможем разделять и соединять их сколько угодно, и всякий раз это будут два тех же самых кирпича. Если же испытуемые кирпичи к тому же предельно сходны по своим свойствам, то будет очень непросто определить, где кончается один и начинается второй, когда они соединены вместе. Почему бы пространству не быть устроенным также?
b) Если предположить пространство непрерывным, а движение - дискретным, то возникает потребность объяснить такую дискретность. Как могло бы происходить движение в этой схеме? Когда у объекта возникает "потребность" переместиться, он как бы "отображается" в следующий "дискрет", одновременно исчезая в предыдущем. Дискретность движения в этом случае могла бы быть связана, например, с размером минимальной частицы (истинного "атома"), одним из свойств взаимодействия которой с непрерывным пространством и является ее "отображение" в следующий участок пространства.
c) Схема, в которой дискреты пространства разделены пустотой во всех местах, кроме некоторых "узлов контакта", может быть представлена с помощью аналогии. Проще всего представить плоскость, разделенную на одинаковые квадраты равномерной сетью на подобии шахматной доски. Одни квадраты закрашены черным (пустота), другие - белым (полнота). Белые квадраты касаются друг друга только вершинами, что обеспечивает передачу воздействия и, следовательно, движение - эту же схему можно представить в трехмерной модели, где квадраты следует заменить кубами.
Ради смеха отмечу, что ни одна из этих схем не противоречит иллюзорной ("компьютерной") модели мира - иллюзорная модель прекрасна тем, что готова объяснить все - можно сделать и так, и эдак, и как угодно. Именно этим свойством она меня больше всего настораживает, именно поэтому в ней чувствуется присутствие фальши.
Время.
Из повседневных наблюдений следует, что время непрерывно и однонаправлено. Рассуждения о невозможности прожить день, поскольку сначала надо дождаться его половины и т.д. (так же как это было в случае с непрерывностью пространства), заставляют предположить дискретность времени. Вполне вероятно, что именно дискретность времени определяет дискретность движения в пространстве.
Утверждение, что дискреты времени непременно должны быть разделены пустотой является спекуляцией (как это уже было показано в вопросе с дискретами пространства). Более того, дискреты времени ни в коем случае не могут быть разделены пустотой (поскольку пустота непрерывна, а движение в том или ином виде существует - даже "кажущееся" движение требует времени).
Время может быть представлено как одномерное пространство - кажется, что это линия, движение по которой происходит только в одном направлении. Если это действительно так, то остается одна единственная возможность - эта линия представлена набором абсолютно "плотно" прилегающих друг к другу неделимых отрезков малой "протяженности" (дискретов времени).
Могут ли наши представления об одномерности и (или) однонаправленности времени быть неверными? Если время не однонаправлено, то причина начинает путаться со следствием и, похоже, причинно-следственные связи не могут существовать - однако нам кажется, что они существуют. Возможность неодномерности времени я рассматривать не буду, чтобы не сойти с ума.
Рискну предположить, что время все же одномерно и однонаправлено, считая вероятность ошибки небольшой - иначе придется потратить слишком много этого самого времени, чтобы сделать следующий шаг в рассуждениях.
Может ли пространство быть непрерывным и при этом неоднородным?
Разумеется, нет. Дело в том, что (как легко догадаться из ранее сказанного) невозможно иметь различные значения свойства в соседних точках пространства, поскольку для этого пришлось бы предположить среднее значение этого свойства где-то посередине между взятыми точками, но тогда надо снова искать значение посередине и т.д. и т.п. Возражение типа "я могу провести непрерывную линию палкой на песке" несостоятельно, поскольку движение дискретно (как это уже было доказано). Единственный способ получить непрерывное неоднородное пространство - создать его, но в этом случае оно будет неизменным, если, конечно, не предполагать некоторое "потустороннее" воздействие. Однако, привлекать божественную волю по любому поводу, пожалуй, является дурным тоном и демонстрацией беспомощности разума.
Без помощи же "святаго духа" непрерывное пространство останется неизменным вечно. Если же предположить, что мир вечен (не был создан), то непрерывное пространство не может быть никаким иным, кроме как неподвижным и абсолютно равномерным. Можно еще добавить, "абсолютно пустым", но очень не хочется утруждать себя доказательством того, что "абсолютная пустота" является единственным вариантом существования непрерывного пространства - это не имеет значения для продолжения рассуждений.
Объекты.
Под "объектом" здесь понимается некоторый условно ограниченный участок пространства, который мы считаем резко отличающимся по своим свойствам от окружающей среды. Примером объекта может служить стол, молекула, атом, фотон: все это весьма различные по свойствам, поведению и размерам "объекты", сваленные в кучу по одному единственному признаку - внешне кажется, что их можно отделить от всего вокруг, поместив в условную "пустоту".
Мы можем наблюдать, что объекты могут двигаться относительно друг друга - перемещаться на некоторое расстояние за некоторое время. Поскольку у всего должна быть причина, мы предполагаем причину и у этого явления - можно назвать эту причину "силой" или "энергией". Воздействуя друг на друга, например, простым соударением, объекты перераспределяют эту "силу", в результате чего характер их движения меняется.
Такой подход является сильно упрощенным, но он вполне достаточен для обнаружения "силы" и "объектов", на которые эта сила действует.
Что же представляют собой эти, условно выделяемые, "объекты"? Если взять стол (конкретный стол, а не понятие "стол"), то мы можем разбить его на множество более мелких "объектов", которые в свою очередь разделить дальше... и так до атомов, каждый из которых также делим на "ядро" и "электронные оболочки (облака)". Электронные облака предположительно делим на электроны (электрон пока не делится), ядра - на нуклоны, которые последнее время пытаемся разделить на кварки (кварк пока не делится и не существует вне частицы).
Когда-то давно атом считали "атомом" (неделимым) (Атомистика - наука о дискретном, прерывном строении материи впервые была наиболее полно и последовательно рассмотрена в философских трудах Демокрита и Эпикура.) , затем обнаружили, что это не так, и выявили несколько элементарных частиц, которые вместо атома стали считать "элементарными" (опять же, неделимыми). Затем оказалось, что нейтрон распадается, грубо говоря, на электрон и протон; что в результате аннигиляции "вещество" вообще переходит в "поле" (электрон и позитрон аннигилируют с образованием пары гамма квантов); что при определенных условиях пара фотонов может породить электрон и пр.
Как бы там ни было, минимальный размер объекта не может быть меньше, чем "дискрет" пространства, если пространство дискретно, или длины пробега светового луча за "дискрет" времени (если пространство непрерывно).
К сожалению, вопрос о природе вещества не может быть решен без создания общей (единой) теории поля - до тех пор, пока есть представления о принципиальном отличии "вещества" от "поля", пока выделяют "гравитационные", "электромагнитные" и "ядерные" ("сильное" и "слабое") взаимодействия как нечто различное по природе, ни о каком "достаточном понимании" вещества и речи быть не может.
Сила.
Для обеспечения движения, помимо наличия того, что движется ("объекты"), того, в чем движется ("пространство") и того, что позволяет движению реализоваться ("время"), необходимо существование причины движения - некоторой "силы".
Для избежания споров о том, кто толкнул мир, будем рассматривать не инерцию, а, например, гравитацию. Кусок камня, находящийся в покое или равномерно перемещающийся, притягивает к себе другой, пролетающий мимо кусок камня - вот она, та "сила", о которой я здесь говорю. Почему это происходит? Свойственна ли "сила" камню (его составляющим) или прикладывается откуда-то "извне"?
Идея с "внешней" силой всегда объясняет абсолютно все, поэтому обойдемся без нее.
Остается, что сила свойственна тому, что названо "кусок камня" - разделив его на части, получаем пропорциональное уменьшение силы для каждой части: значит "сила" - это свойство не макрообъекта "кусок камня", а его составных частей. Так мы снова доходим до элементарных частиц, имеющих массу покоя и не имеющих таковой (фотон). Поскольку сила притяжения связана с "массой", то на фотон она действовать не должна, или на уровне микромира (размеры, близкие к дискрету движения, который равен скорости света умноженной на дискрет времени) гравитация ведет себя иначе.
К сожалению, и вопрос силы придется отложить до создания общей теории поля.
Движение.
Если Зенон прав в отношении невозможности перемещения в непрерывном пространстве-времени, то время и (или) пространство дискретны. Действительно, если дискретно только время, то перемещение в непрерывном пространстве возможно (как бы это дико не звучало) - в этом случае оно может происходить за счет отображения объекта в соседнее положение "скачком" на уровне микромира, где не работают причинно-следственные связи и возможно "дальнодействие" в пределах дискрета времени. Дискрет пространства в этом случае равен предельной скорости передачи взаимодействия (скорости света), умноженной на дискрет времени.
Если время непрерывно, а дискретно пространство, то возникает аналогичная ситуация - для "скачка" объекта в соседний дискрет пространства должно пройти некоторое время прежде, чем это действие произойдет. Дискрет времени в этом случае равен дискрету пространства, деленному на скорость света.
Однако, мне все же кажется, что именно существование предельной скорости передачи воздействия указывает на дискретность и времени, и пространства - именно соотношением dx/dt определяется максимальная скорость передачи воздействия в такой среде (здесь dx - дискрет времени, а dt - дискрет пространства). Абсолютно плотное прилегание дискретов друг к другу и их неделимость приводят к отсутствию пустоты между дискретами и позволяет избежать преодоления "непрерывного" участка.
В пределах дискрета пространства или времени не может существовать причинно-следственных связей, поэтому я не могу описать происходящего там. Очевидно, что движение дискретно, то есть происходит рывками от дискрета к дискрету - то, что было названо "объектом", оказавшись в соседнем дискрете пространства появляется там сразу и полностью, мгновенно исчезая в предыдущем дискрете.
Есть ли бог.
Нарядите меня в маскарадный костюм, дайте мне в руки автомат и пару гранат и отправьте в место сражения двух племен дикарей с заданием перестрелять половину дерущихся - а сразу после завершения этой террористической операции, пустите усыпляющий газ и заберите меня оттуда. Чем я буду не бог или, в крайнем случае, не посланник бога? Разве потомки этих дикарей не понастроят идолов с изображением моего костюма? Неужели эта история не обрастет легендами?
Склонность людей к мистификации необъяснимого порой поражает.
Но, если говорить серьезно: что понимается под словом "бог"? Если это некий творец, существовавший в пределах пространства-времени и создавший людей, или Землю, или солнечную систему, или даже нашу Галактику - то это всего лишь такой же автоматчик в маскарадном костюме.
Имеет смысл рассуждать лишь о том боге, который мог бы создать само пространство-время откуда-то извне, или который сам является всем пространством-временем. Если бог расположен вне пространства-времени, то это и есть настоящий "внешний мир", а мы - его иллюзии (творения, сны - можно выбрать любое слово). Такой бог мало того, что непостижим по причине отсутствия причинно-следственных связей вне пространства-времени - невозможно даже установить его наличие (хотя, "узнаю господа по шуткам его").
Если бог является самим пространством-временем, то познавая мир мы познаем того самого бога, и иного познания быть не может. Подозреваю, что такой бог в равно ничтожной мере интересуется полетом астероида и жизнью всего человечества на всех заселенных мирах, поэтому, конечно, имеет смысл понять правила его игры, но при этом совершенно не обязательно обращать на него внимание (и уж тем более поклоняться ему).
В общем, есть ли бог на свете, нет ли бога на свете - это науке неизвестно. Вопрос о его наличии представляет некоторый интерес, но совершенно неразрешим до понимания единого закона существования мира - так что можно спокойно отложить поиски бога на неопределенное время.
Заключение.
Похоже, что ни на один из "основных вопросов" философии мне ответить не удалось.
Удалось показать, что "я" и "внешний мир" существуют; обосновать, что это "я" имеет право надеяться на познание мира и себя в нем с конечной поставленной точностью; доказать, что пространство и время дискретны, а их дискреты следуют друг за другом непрерывно (без промежуточной пустоты); предположить, что конечная скорость передачи силы определяется делением дискрета пространства на дискрет времени; поплакать о нерадивости физиков, никак не желающих не только создать общую теорию поля, но и даже признать возможность ее создания.
Единая теория поля.
О природе материи.
Для выведения тела из состояния покоя к нему необходимо приложить некоторую силу. Из поверхностного анализа повседневных наблюдений следует, что есть всего лишь два способа приложить силу: создать перед телом "зону разряжения" или за ним - "зону уплотнения". Движение тела таким образом начинается из-за нарушения равновесия сил "давления" окружающих частиц - со стороны "зоны разряжение" давление меньше, чем с других сторон, поэтому тело движется туда (в случае создания "зоны уплотнения" ситуация, очевидно, противоположная).
Наиболее ярким примером перемещения частиц из-за разницы давления является атмосферный ветер, при котором частицы воздуха (незаметные нам в повседневных наблюдениях), перемещаются из зон более высокого в зоны более низкого давления. При этом создается давление на поверхности непосредственно наблюдаемых нами предметов (листья, клочки бумаги и пр.), и если сила давления оказывается достаточной для выведения этих предметов из состояния покоя, то они начинают движение в направлении распространения ветра.
Можно ли рискнуть провести аналогию между макро- и микромиром с тем, чтобы попытаться приблизиться к объяснению природы сил гравитации, электромагнитных и ядерных взаимодействий? Если аналогия будет проведена, то возникнет примерно такая модель: существует некоторая среда, заполняющая пространство (традиционно назовем эту среду "эфир"). Если в этой среде создать точку, равномерно со всех сторон поглощающую "эфир", то вокруг нее возникнет сферическая "зона разряжения", и любая другая частица, попавшая в это "поле" начнет притягиваться к ней.
Если предположить, что имеются две "точки поглощения эфира", то они попав в область захвата друг друга начнут сближаться и либо сольются в одну, либо начнут обращаться вокруг общего "центра масс" (как это происходит в макромире, например, со звездами в двойных системах). Движение точки поглощения по кругу приведет к "закручиванию" частиц эфира, стремящихся притянуться к ней - крайним случаем этого эффекта будет возникновение "диска уплотнения эфира" вокруг точек поглощения (аналогом в макромире можно считать "аккреционные диски", предположительно возникающие вокруг "черных дыр" или нейтронных звезд, входящих в состав тесных парных звездных систем) [9]. Можно было бы предположить, что при контакте "дисков уплотнения" двух сближающихся точек поглощения возникнет упругое отталкивание, несмотря на то, что на этом фоне будет существовать и притяжение.
Можно обойтись без второй "точки поглощения", предположив вращение первой вокруг своей оси - в этом случае вокруг нее также может образоваться "диск уплотнения" из притягивающихся частиц эфира. Если же предположить, что вращение происходит по двум осям, то диск, в свою очередь вращаясь, образует "сферу уплотнения" вокруг "точки поглощения".
Таким образом получаются две силы - сила притяжения, связанная с возникновением сферической зоны разуплотнения вокруг "точки поглощения", и сила отталкивания, связанная с возникновением вокруг этой точки "сферы уплотнения". Сила притяжения к центру внутри "сферы уплотнения" будет значительно больше, чем вне ее (снаружи сила отталкивания, обусловленная "сферой уплотнения", действует в сторону, противоположную притяжению. Внутри же они сонаправленны).
Как будет выглядеть взаимодействие двух таких "точек притяжения", окруженных "сферами уплотнения" (назовем их для определенности "частицы вещества", в отличии от "частиц эфира")? На больших расстояниях силы притяжения будут преобладать, и частицы вещества начнут сближаться. На малых расстояниях в игру вступит сила отталкивания, обусловленная "сферой уплотнения" - если предположить, что она в какой-то момент (в определенном диапазоне удаления от центра) превосходит силу притяжения, то частицы прекратят сближаться и останутся в "связанном" состоянии, не в силах ни соединиться, ни разлететься.
Если скорость сближения частиц достаточно велика для того, чтобы "пробить" сферу уплотнения, то они начнут притягиваться с огромной силой, и уже ничто не помешает им объединиться.
Если представить себе два диска одинакового размера, лежащих в одной плоскости и вращающихся с одинаковой скоростью, то совершенно очевидно, что их вращение будет либо сонаправлено, либо противонаправлено. Предположив, что с вращением связано явление, известное нам как "электрический заряд", можно назвать диски, вращающиеся, например, по часовой стрелке, имеющими "положительный заряд", а вращающиеся против часовой - имеющими "отрицательный заряд". Если представить, что диски являются не твердыми телами, а скорее подобием водоворота (воронки на поверхности воды), то становится понятно, что они "чувствуют" существование друг друга на большом расстоянии. Каков характер их взаимодействия? Для подтверждения аналогии с "электрической" природой, сонаправленные диски ("водовороты") на значительном расстоянии должны отталкиваться, а противонаправленные - притягиваться.
Рассмотрим поведение точки соприкосновения условных "дисков", вращающихся в одну сторону. В точке контакта направления движения точек края таких дисков будет противоположным и возникнет сила, противодействующая вращению. Диски же с противоположным направлением вращения будут притягиваться, поскольку в точке контакта их энергия "скрадывается". Можно ли перенести эту аналогию из плоскости в трехмерное пространство?
Для образования сферы уплотнения необходимо вращение в двух плоскостях (обращение "частицы эфира" вокруг центра поглощения в одной плоскости порождает "диск уплотнения", а вращение диска во второй плоскости порождает сферу). Значит, если взять точку на "поверхности" этой сферы, то можно разложить действующую на нее силу на два взаимоперпендикулярных вектора. Очевидно, что могут существовать две изначальных ориентации этих векторов - условно говоря, "правосторонняя" и "левосторонняя". Если представить себе два шара, закрученных в горизонтальной плоскости в одну и ту же сторону, а затем раскрутить каждый из них еще и в вертикальной плоскости, но в противоположные стороны, то как не переворачивай их, обязательно в точке касания шаров один из векторов будет сонаправлен с аналогичным вектором второй сферы, а второй - противонаправлен. Если же оба шара закручены в одну и ту же сторону в обеих плоскостях вращения, то оба вектора в точке касания шаров всегда будут сонаправлены. То есть, ситуация с двумя дисками на плоскости повторяется с шарами в пространстве.
Это объясняет наличие двух противоположных зарядов, притяжение между ними и отталкивание двух одинаково заряженных частиц. Существование нейтральных частиц в этой схеме невозможно, следовательно такие частицы не являются элементарными, а состоят из двух противоположно заряженных частиц, обращающихся друг вокруг друга на малых расстояниях. Разрушению такой пары препятствует сильное "электрическое" притяжение, а слипанию - не менее сильное на столь малых расстояниях отталкивание "сферы уплотнения". Деление нейтрона на электрон и протон иллюстрирует описанную ситуацию.
Остается непонятным, почему имея одинаковый заряд протон и электрон имеют различную массу... Но, отложим это...
Итак, крайне грубо модель элементарной частицы вещества ("точка массы") может быть представлена следующим образом: это точка поглощения в пространстве, заполненном неким "эфиром", окруженная вращающейся в двух плоскостях "сферой уплотнения эфира". Получается, что вещество, по сути, является пустотой. Интересно, не это ли имел в виду Лао Цзы - "Превращение в противоположное есть действие Дао, слабость (пустота) есть свойство Дао. В мире все вещи рождаются в бытии, а бытие (материя) рождается в небытии (пустоте)"?[10]
Если эта модель в целом верна, то на больших расстояниях преобладает взаимное притяжение за счет поглощения эфира и возникновения таким образом зоны разряжения эфира между "точками массы" - это гравитационное взаимодействие. На меньшем расстоянии начинает преобладать эффект притяжения-отталкивания за счет обращения частиц эфира вокруг "точек массы", причем при однонаправленном обращении "точки массы" отталкиваются, и притягиваются при противонаправленном - это электромагнитное взаимодействие. На еще меньшем расстоянии наибольшей силой обладает эффект взаимо-отталкивания "сфер уплотнения эфира" вне зависимости от направления ее вращения (надо отметить, однако, что сферы уплотнения, противонаправленные по вращению, будут намного слабее отталкиваться, чем сонаправленные) - это что-то из области ядерных взаимодействий. На минимальном расстоянии, похоже, ничто уже не может помешать "точкам массы" слиться - но, на самом деле, большой вопрос, что там происходит.
Предположение о том, что пространство заполнено эфиром (дискретным, разумеется), а частицы вещества являются как бы точками пустоты в этом эфире, косвенно подтверждается еще одной аналогией - проведением параллели между принципами распространением упругих и световых волн. Известно, что упругие волны распространяются в среде, в которой присутствуют частицы, способные передавать такие волны (например, молекулы газа). В отсутствии таких частиц (вакуум) упругие волны распространяться не могут.
Скорость распространения упругой волны в среде зависит только от свойств среды (в основном, от ее плотности) и не зависит от частоты, длины и амплитуды волны. Скорость звуковой волны в воздухе существенно ниже скорости продольной упругой волны в воде, которая значительно ниже скорости аналогичной волны в металле - если пренебречь неоднородностью среды, что скорость распространения упругой волны в ней зависит от плотности среды, причем чем выше плотность, тем выше скорость.
Скорость распространения света в среде зависит от оптических свойств среды - известны среды с большей и меньшей "оптической плотностью", в которых скорость света существенно меньше, чем в вакууме. Очевидно, что свет ведет себя прямо противоположно упругим волнам - чем оптически плотнее среда (пусть даже это не связано напрямую с физической плотностью), тем меньше скорость света. Максимально же она в "отсутствии вещества"...
Почему бы не предположить, что свет является волной, распространяющейся в некоей среде (том самом "эфире"), максимальная плотность которого как раз и достигается в отсутствии частиц вещества (которые, поглощая "эфир", снижают его плотность вокруг себя)? Ограничение предельной скорости перемещения, приравниваемое сейчас к скорости света в вакууме, оказывается всего лишь максимальной скоростью распространения света в эфире данной плотности, не более. Можно допустить возможность движения материального объекта со скоростью, выше скорости света, если создать перед таким объектом значительное "разряжение эфира".
Если свет является аналогом упругой волны, распространяющимся в эфире, то логично было бы допустить возможность затухания световой волны (уменьшение энергии фотона с расстоянием). Если бы такое затухание существовало, то за время своего распространения от места рождения до места регистрации спектр электромагнитной волны смещался бы, несомненно, в красную область. Это следует из формулы E = hn, где E - энергия фотона, h - постоянная Планка, n - частота (если уменьшать энергию фотона E, то пропорционально этому будет уменьшаться частота n, т.е. возрастать длина волны, поэтому спектральные линии, наблюдаемые на малом расстоянии от источника света, при увеличении расстояния будут смещаться в длинноволновую (или "красную") область спектра). Понятно, что чем дальше будет находиться точка регистрации от источника света, тем сильнее будут сдвинуты спектральные линии.
Эффект, похожий на затухание световой волны, широко известен в астрофизике (имеется в виду "красное смещение в спектрах удаленных внегалактических объектов"). Чем дальше от нас находится внегалактический объект (например, другая галактика), тем сильнее смещение линий в спектрах входящих в нее звезд. Если объяснять этот феномен эффектом Допплера, то получается, что на каждые 100 кПк скорость удаления объекта от нас возрастает примерно на 100 км/с (коэффициент Хаббла), т.е. все галактики удаляются от нас, причем тем быстрее, чем дальше от нас они находятся. Сторонникам идеи расширяющейся Вселенной хотелось бы посоветовать учесть, что при расширении самого пространства все, находящееся в нем, тоже расширяется - невозможно зафиксировать расширение пространства по удалению объектов друг от друга, поскольку нарезки на линейки, которой мы меряем расстояние между ними, также и в той же мере удаляются друг от друга.
Если объяснять красное смещение в спектрах удаленных внегалактических объектов за счет затухания световой волны в среде ее распространения ("пустоте" или "эфире"), то можно получить численное значения для такого затухания, исходя из нескольких формул[11]:
E = hn, (1)
где E - энергия фотона,
h - постоянная Планка,
n - частота .
n = 1/L, (2)
где L - длина волны
L = Lo(1 + V/C), (3)
где Lo - начальная длина волны,
V - скорость объекта,
C - скорость света в вакууме
V = HD, (4)
где H - постоянная Хаббла,
D - расстояние до объекта.
Если получить приращение длины волны из формулы эффекта Допплера (3) и подставить значения из закона Хаббла (4), то получается, что длина волны увеличивается примерно в 3*10 E-6 раз на каждые 100 кПк (может быть, в моем расчете допущена арифметическая ошибка - прошу пересчитать, если угодно).
Если исходить из того, что "красное смещение" объясняется не эффектом Допплера, то может оказаться что, например, такие объекты, как квазары, являются ничем иным, как очень удаленными галактиками, возможно уже не существующими (ведь расстояние до них может оказаться намного больше, чем предполагается сейчас). Возможно, что за счет потери энергии в пути спектр их излучения сместился в область радиоволн.
Уже сейчас скорость удаления некоторых галактик, рассчитанная исходя из эффекта Допплера, оценивается значениями, сопоставимыми со скоростью света. Как только будут наконец обнаружены объекты, смещение в спектре которых превысит допустимое (скорость удаления окажется выше скорости света), от старого объяснения "красного смещения" придется отказаться. Однако похоже, что для того, чтобы это произошло, требуется более мощный орбитальный телескоп, нежели "Хаббл", и маленькая революция в астрофизике.
Основным очевидным и сразу бросающимся в глаза недостатком высказанного предположения о пустоте вещества является принципиальная неясность, куда девается эфир при попадании в "точку поглощения" и почему он не заканчивается. Можно предположить, что частицы эфира не уничтожаются, а неким образом перебрасываются в другие участки пространства, как бы "всплывая" там. Наиболее близкой будет аналогия с водоворотом на поверхности воды (это, к сожалению, наводит на мысль о существовании четвертого изменения). Наверняка найдется множество других неувязок как логического, так и практического характера (расхождения с опытом).
Главное, ради чего делалось такое предположение о природе материи - это показать возможность и необходимость попыток объяснения природы некоторых явлений (например, сил притяжения-отталкивания), не проясненной до сих пор в достаточной мере.
Понятно, что мои знания в области физики и истории философии оставляют желать лучшего. Однако, я настаиваю на том, что некоторые из моих рассуждений не могут быть корректно опровергнуты простым указанием на безграмотность или некомпетентность.
Февраль-март 2001, Москва
Список литературы (унаследован от реферата):
1. Королев Н.И., Терентьев В.В. Филосовское понимание мира и человека. - М.,2000.