Она позвонила через четырнадцать с половиной лет, осенью. Назвала себя, но я не узнал ни голоса, ни имени, приняв ее за другую. Четырнадцать с половиной... за это время даже у редких имен появляются новые носители.
Так мы проговорили минуты полторы. Она - со мною образца 1990-го, а я - вовсе с другой женщиной, вся общность с которой - в голосе, манере пропадать надолго, дочери-школьнице (как оказалось) и, конечно же, имени.
Разговор с "не тем" человеком - штука забавная. Напоминает сон, вернее, момент осознания, что все вокруг - сон. Подозрение, что что-то тут не так, всплывает вдруг и начинает крушить образы. Все разваливается. Почти мгновенно из-под ног разговора выскакивают столбики-опоры фактов, а затем и сама земля якобы-понимания растворяется, оставляя вместо себя туман. Но туману не удержать тяжести слов. То, что имеет определенность, имеет и вес. Воплотился, оформился? - будь добр упасть.
Вот так и падает разговор двух обознавшихся - и летит, пока вопрос "да кто же это на самом деле?!" не найдет новой почвы. Передо мной оказывается она, обещавшая позвонить давним весенним днем, некогда терзавшаяся выбором между мужчиной и богом (как она его понимала), а ныне - мать двоих детей и уж не знаю, верующая ли вообще. Монстр, нежданно всплывший из памяти. Стертое имя, незаряженное ружье на стене. Разложившийся труп любви. Что мне делать с ним?
Сообщила, что нашла номер телефона в старых бумажках, и вот так вот случайно... Случайно. В этом слове есть звонок колокольчика, слышите? Слу-чаййй-но. Многие вещи происходят так. Многое заканчивается и начинается этим звоночком - случайно. А уж сколько всего им прикрывается... Но зачем рассуждать об этом? Она сказала - "случайно" и повторила то же слово, когда я переспросил. И тогда я ответил, что мне странно ее желание тревожить мертвых, попросил больше не звонить и повесил трубку.
Кажется, она успела удивиться и не успела понять. Но она поймет, ведь понимала меня когда-то с невероятной легкостью. Мы были похожи. Пусть невольно, пускай через много лет, но она выполнила обещанное. Позвонила.
Ведь срока давности не существует. Его выдумали кролики и овцы, живущие памятью одного дня. Помнить большее им не позволяет страх. Они боятся боли и забывают. А для нас срока давности не существует. Мы - люди слова и дела. Она позвонила, а я ответил - "ты мертва". Так было бы и через тысячу лет. Но так уже не будет - мы выстрелили друг другу в лицо и теперь действительно свободны. Она больше не мертва, ее просто нет.