В Сингапур мы пришли из Новой Зеландии для разгрузки мороженого кальмара. Погода стояла солнечная, жара под сорок.
Всем хотелось поскорее сойти на берег, попить пивка, скупиться. Это был последний иностранный порт, в который мы зашли перед возвращением в родной Корсаков, что на юге Сахалина.
Уходили на берег в увольнительную как обычно, группами по нескольку человек.
Мы сошли вдвоём с электромехаником, об этом я его просил заранее.
Он не хотел терять время на какие-то дурацкие покупки, его организм изнывал без пива, он настойчиво требовал от своего хозяина пива, и даже не требовал, а прямо-таки жаждал этого самого пива, пива, пива...
У меня же была несколько иная задача, - купить телевизор. В Союзе хорошие импортные телевизоры тогда были в редкость. И попросил я этого жаждущего электромеханика помочь мне в приобретении телевизора только потому, что он, по его же словам, в свой предыдущий рейс именно здесь, в Сингапуре, купил себе большой хороший телевизор. Как говорится, за язык никто его не тянул...
Делать нечего, привёл он меня тогда в небоскрёб электроники. Там, наверное, было этажей двадцать, если не больше. Здесь были только радиоэлектронные бытовые изделия. Как просветил меня всезнающий коллега, чем выше этаж, тем лучше, качественнее и, естественно, дороже была техника.
Телевизор можно было купить и на первом этаже, но это была не стоящая внимания, можно сказать, одноразовая дешёвка. Поэтому мы вошли в лифт и вышли где-то в районе шестого этажа.
- Всё, выше подниматься нет смысла, - заявил мой сопровождающий, - ты ту технику по деньгам не потянешь. Здесь самое то. Выбирай по быстрому и поехали. Мочи моей нету, ещё и пива не пил, а в туалет, гадство, уже тянет...
Заверив страждущего, что его сегодняшнее пиво, естественно, будет оплачено мной в полном объёме, я пошёл вдоль витрин. Глаза разбегались от изобилия и разнообразия товаров. Господи, чего тут только не было!
Помимо телевизоров, видиков и музыкальных центров здесь было много аппаратуры, назначение которой я просто не знал.
Спросить же на своём ломаном английском было как-то неудобно. Да и зачем? У меня была одна цель, поэтому шляться вдоль витрин и глазеть на диковинки, как в музее, было незачем. Тем более, что мой добровольный помощник начинал уже терять терпение, что выражалось в сопении и нервном поторапливании.
Пробежавшись по залу, остановились возле витрины с телевизорами, где их было не менее полусотни. Большие и маленькие, цветные и чёрно-белые, простые и посложнее, дорогие и и не очень.
Я выбрал понравившийся с виду телевизор, не рискуя спрашивать услужливых продавцов-малайцев о его технических характеристиках. Когда же он мне назвал цену, я понял, что это чересчур. После такой покупки моих оставшихся денег не хватило бы даже на пиво моему изнывающему товарищу.
Я покачал головой, отказываясь. Маленький продавец снова показал рукой на телевизор, но уже не на тот, что я выбрал, а на стоящий рядом. По виду в них не было ни малейшего различия и мне подумалось, что малаец, наверное, не понял. Ну, малаец он и есть малаец, в конце то концов. Я, даже не спрашивая цену, снова отказался. Тут и встрял мой нетерпеливый гид.
- Рот-то раскрой, полиглот ты наш, поговори с человеком, - сказал он, - а то стоишь немым чурбаном, только пальцем тычешь.
Делать было нечего, пришлось открывать рот, стыдливо прикрывая рукой вылетающие из него вроде бы как английские слова. На моё удивление, малаец понял, и сам, видимо, удивился моему неожиданному красноречию.
Из дальнейшего разговора выяснилось, что тот телевизор, который я выбрал первым, был дорогим только лишь потому, что сделан в Японии. А его близнец, на который обратил моё внимание сам продавец, был сделан по лицензии тут недалече, за углом, в самой Малайзии, поэтому и оценивался значительно дешевле, что никак не сказывалось на качестве, - разливался соловьём малаец. Торг, как говорится, в данном случае был уместен.
Была - не была, купил я тогда этот телевизор. Отдал целых 800 сингапурских долларов! Услужливый продавец его проверил, упаковал в коробку, заклеил скотчем и передал с рук в руки.
- А как на счёт доставки? - заикнулся, было, я.
- У них тут доставка начинается с десятого этажа, - объяснил любитель пива. - Потащили эту беду к лифту, внизу такси поймаешь.
До Клиффорд-пирса, где стояло под разгрузкой наше судно, было, в общем-то, рукой подать, квартала три-четыре, и я решил пройтись пешком, тем более, что, узнав цены на такси, тут же вспомнил классику: - наши люди в булочную, простите, за телевизорами на такси не ездят.
Для электромеханика это был удар. Мы, как два настоящих словянских человека, шли по знойному Сингапуру, таща громадную картонную коробку с тяжёлым телевизором, отмахиваясь от дудящих таксистов, которые подлетали к обочине и наперебой предлагали свои услуги.
В прохладном зале с кондиционером мой напарник ещё как-то держался. Но вот на улице, под солнцем, сознание стало решительно покидать его, бедного.
- Пива, - стонал он, - хочу пива! Чего ради я должен тащить этот проклятый ящик?!
Я благоразумно молчал, ускоряя темп.
- Это что же получается, - с натугой включал последние островки интенсивно расплавляющегося разума наш электромеханик, - получается, что я, ну очень старший электромеханик, в здравом уме и при полной памяти, только что выйдя в долгожданное увольнение, добровольно возвращаюсь на судно, в эту насточертевшую железную горячую коробку, не испив даже маленькой кружечки этого самого, как его...
- Пива, - подсказал я. - ПИ-ВА. За мой счёт.
Таксисты нами уже не интересовались, быстро распознав в нас безнадёжных безденежных славян.
Зато появился другой вид транспорта. Водитель был или сильно загорелый, или просто такой чёрный от природы. Волосы курчавые, с проседью, из одежды - что-то наподобие набедренной повязки, обуви не было совсем, только мелькали на педалях светлые пятки.
Велорикша! Этого ещё мне только не хватало!
Я живо представил себе, как я с телевизором подкатываю к судну верхом на велорикше, как тащатся от этого зрелища оставшиеся на борту члены экипажа.
Затем, уже в парткоме родной Базы океанического рыболовства меня распекают за эксплуатацию человека человеком.... Показывают мою фотографию, где я сижу, развалясь барином на заднем сидении, в обнимку с импортным телевизором, - должны же были постараться судовые фотолюбители-доброжелатели. На этих фото отдельно, крупным планом видно, как бедный, донельзя угнетённый рикша, весь в поту и с перекошенным в пролетарской злобе лицом, из последних сил везёт к судну гада-эксплуататора (то есть меня!) и его (то есть мой!) телевизор, активно проклятый всем прогрессивным человечеством.... Сразу же ставится вопрос о моей партийной принадлежности... Эксплуататора (меня, перерожденца!) надолго, с иезуитским удовольствием, переводят из загранрейсов на суда каботажного плавания...
Кошмарное видение. Я отмахнулся от черномазого велорикши точно так же, как пять минут назад отмахивался от таксистов. Но, не тут-то было.
Велорикша не отставал. Его опыт, вероятно, говорил ему о том, что если русским сингапурское такси не по карману, то цена его услуг для них годится вполне.
Итак, картина маслом: Сингапур, жара. Масса вальяжных прохожих, среди которых два придурка (конечно, славяне!) тянут большой тяжёлый картонный ящик с телевизором. Проезжающие мимо таксисты дудят им уже не с приглашением, а с презрением и насмешкой. За ними, дыша в спину, наяривает на большом трёхколёсном велосипеде почти голый велорикша, что-то орёт, машет зазывно рукой, от чего прохожие ещё больше обращают внимание на этих конченых припудреных ... На нас то есть.
Представили?
Так вот, в этот момент мой напарник - любитель пива, почувствовав, что он, советский электромеханик в настоящий момент безжалостно эксплуатируется мною, первым помощником капитана, взвыл, остановился, опустил свой край коробки на асфальт и, срывающимся голосом заявил: - всё! Дальше ни шагу. До коих пор?! Эксплуатируй вон этого, - электромех кивнул на подъехавшего велорикшу, - он как раз того и жаждет.
Я, было, раскрыл рот, чтобы напомнить о пиве за мой счёт, но исстрадавшийся коллега опередил меня: - О пиве ни слова!, - заорал он, - Черномазенькому отдашь деньгами. Думаю, тебе это дешевле выйдет, чем со мной пивом рассчитываться. Всё! Прювет Волку!
И он чуть ли не в припрыжку помчался, не разбирая дороги, к ближайшему пивбару. Благо их здесь, в Сингапуре, немеряно. Промахнуться невозможно.
Рикша стоял рядом, почуяв удачу и улыбаясь во весь рот. Делать было нечего. Пришлось грузиться. Он ещё и меня пытался усадить рядом! Но, помня вероятные последствия, я категорически отказался. Договорились осуществить доставку моего телевизора за 15 долларов и покатили с Богом...
Вначале рикша ехал на обочине дороги, вдоль тротуара, не торопясь и я, идя рядом, вполне за ним поспевал. Затем этот житель знойного Сингапура перестроился на другую полосу и, отдалившись от тротуара, прибавил скорость. Я тоже был вынужден ускорить шаг. Дальше - больше. Мне уже только издали был видел картонный ящик с моим телевизором, из под которого внизу изредка мелькали на педалях светлые пятки рикши. И - всё. На большой скорости он куда-то вильнул и совсем пропал из виду. Среди потока машин уже было не разобрать, где же только что торчала курчавая голова Сингапурского пролетария. Я ещё немного туда-сюда побегал, посуетился, и, наконец, понял, - опаньки! Меня сделали.
Я своими собственными руками погрузил телевизор неизвестно кому и легкомысленно отказался вместе с ним ехать. На кого теперь жаловаться!? Таких велорикш, как этот, в Сингапуре тысячи...
Вспомнив счастливого электромеханика, поглощавшего в эту минуту своё вожделенное холодное пиво, я, найдя ближайший пивбар, тоже зашёл выпить пивка и подумать... Электромеханик будет спрашивать, куда делся телевизор и, узнав о случившемся, с удовольствием растрезвонит об этом всем и каждому... Вот смеху-то будет на судне! До конца рейса хоть из каюты не выходи.
Пара кружек пива, естественно, проблемы не решили. Сиди - не сиди, а идти нужно. Тут только до меня дошло, что с утратой телевизора, я потерял целых 800 сингапурских долларов!
Выйдя из пивбара и, осознав непоправимое, я опять вернулся за стойку. Повторил заказ. И опять не полекшало. Хочешь, - не хочешь, а нужно было возвращаться. На вопросы, - куда делась моя покупка отвечу, что раздумал брать этот малайский "самопал". Отнёс его назад, в супермаркет, - пусть сами его смотрят... Надо знать, уважаемые члены экипажа советского судна, что всё лучшее делают в СССР. Может, такой вариант брехни и прокатит...
Клиффорд-пирс был действительно в двух шагах. Я завернул за угол и издали увидел поржавевший борт и надстройку родного БМРТ.
Тут же суетился народ, возвращаясь из увольнительной. Кто-то всё-таки подъезжал с шиком на такси, кого-то подвозили заказные микроавтобусы, иные весь день телепались по тропическому Сингапуру с парой здоровенных искусственных ковров через плечо, не доверяя доставщикам.
Счастливчики! Пускай над ними смеялось пол Сингапура, зато их покупки грели им душу, которую счастливые ковровладельцы тут же приводили в чувство доброй порцией холодного пива...
Один я, чуть ли не строевой, окаменев лицом, шёл на своих двоих и налегке, как и подобает кадровому серьёзному первому помощнику капитана, работающему на судах флота объединения "Сахалинрыбпром" Министерства рыбной хозяйства СССР.
Ни тебе презренных покупок (вещизм выше нас!), ни тебе раскатывания на такси (надо жить скромнее!), ни, тем более, никаких рикш, упаси, Господи!
Подойдя поближе, я и увидел эту мерзкую рожу. Рот до ушей - хоть завязки пришей, набедренная повязка, босые ноги, седые курчавые волосы... Узрев меня, он заулыбался ещё шире, хотя, казалось, сделать это было уже просто невозможно.
Нет, вы только посмотрите на него, люди добрые, этот гад ещё и улыбался! Я сбился с шага и чуть ли не бегом и с раскрытыми объятиями кинулся к рикше.
Родной мой! Да я же свой телевизор уже дважды пивом помянул!
Дал бы я тебе щедро, от всей своей широкой славянской души в твою чернорожую морду. За превышение скорости, за сожженные в горе-печали мои невосстанавливаемые нервные клетки, ну, и за просто так, для снятия стресса...
Вежливо улыбаясь, я подошёл к своему утерянному телевизору, осторожно, чтобы не расплескать эмоции и пиво снял его с велоагрегата, молча отсчитал и протянул рикше его 15 долларов.
Вот оно, думаю. Дошло до негодника. Осознал, наконец, свою провинность, мерзавец, - отказывается от платы! Чувствует, что виноват.
Но, как бы ни так!
Он поднял и потряс перед моим лицом всеми пальцами обеих рук, - Твелв доларз! Твелв доларз!
Двадцать долларов!?
- За что!? - спрашиваю.
- А за скорость доставки! - отвечает тот радостно на ломаном английском, и даже пританцовывать стал, хренов ударник капиталистического труда.
- Да на кой чёрт мне нужна была эта твоя скорость доставки!? - чуть ли не заорал я.
- Слышь, командир, тормозни, отдай человеку деньги, - посоветовал подошедший сзади электромеханик, - скажу без обмана, тебе с ним крупно повезло. - Он икнул, и продолжил, - знаешь, сколько ты сегодня сэкономил на моём пиве и на... ну, не будем об этом... Первому помощнику для душевного спокойствия лучше не знать такие вещи. Мой тебе искренний совет, - не жмись. Отдай бабло велотруженику кучерявому...
Он ещё раз икнул и нетвёрдой походкой пошёл на борт.
Я отдал рикше 20 долларов, осознавая в душе, что если бы этот улыбающийся проходимец потребовал сотню, я отдал бы и её.
Случись что-то подобное у нас, в Союзе, я бы свой телевизор больше никогда бы не увидел. Наши люди сделали бы ему опаньки по настоящему...
А телевизор жив и сейчас. Работает уже много лет и, хоть и постарел с виду, нутром всё так же молод, полноцветен, контрастен, ярок, как и в дни нашей с ним молодости...
Так что честь и хвала Вам, сингапурские специалисты электронной промышленности.
А заодно и Вам, честные сингапурские рикши-труженики!