...вы даже не можете представить. Нет слов, чтобы описать это. Я нарушу чистоту воспоминаний, мелодию неизреченного, выпустив на волю слова...
Люди каждый день добровольно умирают и воскрешают себя, растворяясь в энергии Бога. Это путь слабых. Это слабые из слабых. Бог уже сделал людей слабыми, лишив их возможности ежечасно, ежесекундно лицезреть себя. Он скрылся от них, он ушел за кулисы, предоставив актерам самим ставить пьесу, учить слова, играть роли, искать себя, чтобы они стали сильнее в этом поиске...
Кто-то решил стать режиссером, кто-то актером, а кто-то просто зрителем, забыв, что и это тоже роли, только без слов. И они разбрелись по этажам опустевшего здания, занялись творчеством, стали вспоминать, думать, записывать...
Но были слабые из слабых, что не могли без него уже сейчас. Ни сегодня, ни завтра, а только сейчас и сразу. Их души саднили, рана не заживала, боль толкала их на крайности.
И они изобрели отмычки, одноразовый пропуск, билет на один сеанс. Они научились подглядывать, приподнимая пыльную завесу дня, отодвигать на мгновение занавес и зачарованно смотреть на яркий свет, бьющий в глаза, глотать пустоту, Великую Пустоту Бытия, не трансформированную в слова, не отраженную разумом, не зашифрованную в творчестве, не спрятанную в грубые формы материи...
Они изобрели наркотики.
И, ослепленные неслыханной простотой, величием замысла, огнем Его естества, они забыли все на свете, оставаясь глухими к Его проявлениям в миру, окаменевшими навсегда, лишенными речи, слепыми к настоящему. Они могли только наблюдать и ждать, ждать и наблюдать, ждать, чтобы снова увидеть, армия Его поклонников, рабов Его навсегда...
Их прокляли те, кто искал его самостоятельно, трудился изо дня в день, пытаясь увидеть в результатах труда Его награду, копил редкие минуты счастья и ждал просветления. Их прокляли все. Даже те, кто в слепоте своего невежества отреклись от Него и искали только удовольствия плоти, даже те, кто думал, что Его никогда не было и все содеяно ими для самих себя, уснувшие в тупом самодовольстве...
Их пинали все кому не лень. Кому не лень каждый день открывать чистую страницу и писать, писать в нее новые слова, новые формулы, обьясняющие все доконца, обьясняющие их доконца и Его, что не имеет ни начала, ни конца. Каждый день искать и искать, писать и писать, копить доказательства, ставить опыты, зачеркивать старое, открывать новое, что тут же становится старым и так изо дня в день...
Потому что их лист оставался пустым... Дневник жизни слабых из слабых оставался всегда пустым. Так, отдельные строчки, обрывки фраз, кусочки мыслей, отголоски настроений, случайно попавшие туда во время их ожиданий. Они никуда не двигались, они ничего не искали, они оставались на месте, они хотели стать бесплотными ангелами, что видят Его постоянно, купаются в сиянии Его лучей, не расстаются с Ним никогда. Они отрекались от жизни, они отрекались от звания Человека, чье предназначение было в поте лица своего находить откровение Бога в делах.
Они хотели умереть при жизни. И они умирали, много и часто. Самоубийство было естественным, если ожидание затягивалось. Любовь их так была велика, что все приносилось в жертву...
А те, кто еще не успел умереть, в миру оставались бесплотными призраками, подобием людей. Неслышные, невидимые переносили они свою плоть, пользуясь условными знаками для общения с подобными им, и собирались много и часто в уединенных местах для сеанса общения с Ним, а потом и поодиночке, но это была уже последняя ступень перед полным прощанием с жизнью. Да, они и не жили. Они пережидали жизнь...
Немногим удавалось вырваться и сохранить пристрастие к жизни, искать и трудиться, чтобы иметь ЭТО в награду. Но и они навсегда несли отпечаток их секты, тавро, вечный знак принадлежности к молчаливому братству теней. Этот ожог никогда не сходил с их лиц, татуировка навсегда замирала на их телах, глаза приходилось прятать.
Да, они возвращались иногда в мир, чтобы подготовиться к встрече с Ним, но никогда, ты слышишь, никогда они не могли смешаться с толпой, поддаться искреннему энтузиазму бессмысленного на их взгляд труда. Они любили только Его и забывали про себя, про других, что бессчетно и повсеместно трудятся на каменоломнях своего ума, разбирая завал, преградивший дорогу к Нему. Они знали, что Смерть - это кратчайшая дорога, если уж на то пошло...
Ну что Он мог сделать для них, ты спрашиваешь меня? Ничего, - говорю тебе я. Только поплакать вместе. Он дал им свободу и ничего не мог поделать с тем, что часть из них распорядилась с ней так. Он мог только поплакать вместе с ними в минуты их экстаза и нежно попытаться оттолкнуть их от себя, дабы они включились в общий процесс расчистки Пути к Нему, одной большой общей дороги, в фундамент которой клали свои тела и дела те, кого Он оставил в темноте и страхе, дав им взамен свободу...
Он мог только уговаривать их, слабых из слабых, преданных из преданных, любящих из любящих, чтобы они хоть на мгновенье перестали думать о Нем и занялись делами. А Он их будет ждать в конце пути...