Словно тысячи мелких иголочек вкололись в переносицу. Устроили митинг и перекрыли ушные перепонки. Ничего не слышу. Каждый раз, делаю громаднейшие условия, для того чтобы всего лишь сглотнуть слюну. А она все бежит и бежит.
Пчхи! Да, будьте вы не ладны, злые микробы, что вселились в мою нежную Душу.
Глаза красные. Нос тоже, еще и опух слегка. Из остальных цветов радуги, на лице лишь синие круги под глазами. Картина не для слабонервных - синие полукруги под красными кругами, и все это на мертвецки бледно-белом фоне. Губы можно отличить только по взлохмаченной корке, постоянно отлетающих лохмотьев.
Долго ищу в зеркале себя.
--
Отойди, скелет! - отмахиваюсь от синего, прозрачного друга.
Господи, неужели....? О, нет... Сажусь на пол и начинаю рыдать. Я целую вечность ждала этот вечер. Ну почему, эта бацилла нашла брешь именно в моем организме и борется именно с моими живыми бактериями и именно в тот самый долгожданный день первого свидания? Такое ведь бывает всего лишь... Раз в месяц!!!!
Кажется, бацилла абсолютно не собиралась отступать. Более того, она раскидала свои коварные батальоны по всем уголкам моего бренного тела. И не только моего. Прыгая, как вша с одной головы на другую, злая бацилла поголовно пила нашу кровь. И теперь уже не только я ходила с красным носом, но и мама и девчонки на работе, и любимый шеф, и даже бедный котяра залез под пуховое одеяло, и дрожал там от страха собственного "чиха".
Прошла неделя. Мне снились кошмары. Состояние ломоты не покидало меня. Видимо, борьба между злыми и добрыми бактериями была настолько сильной, что ноги сами подкашивались, едва я пыталась воспользоваться их услугами.
За все это время, я ни разу не ответила на его звонок, дабы не быть опозоренной. Вряд ли, ему бы понравился мой гундосый голос, а ля Новодворская и Дана Борисова в одном флаконе. Первое время звонки происходили с периодичностью раз в два часа. На четвертый день моей болезни, их стало меньше в двадцать четыре раза. Ну, а сегодня, я сижу и жду, позвонит, или нет?
Стою возле зеркала, а напротив тощее существо с по-прежнему синими полумесяцами вместо глаз. Но, заслонив рукой этого уродца, я вижу стройную девушку в вечернем платье. Длинная черная ткань касается пола, при этом верхняя часть туалета не скромно обделена материей. Я любуюсь, глядя на свои хрупкие плечи. Рыжие волосы спадают на них время от времени, отдельными прядями, прикрывая тем самым, их наготу.
По-во-рот! Пли! Тонкий, вытянутый стан украшает лишь ожерелье из черного жемчуга, длинною до самого аппетитного. Еще раз по-во-рот! И в зеркале появляется легкое декольте, а ля "Госпожа де Помпадур".
Звонок!
Бегу, путаясь в платье, пытаюсь не упасть.
Звонок!
Трясущиеся руки никак не могут нащупать зелененькую кнопку.
--
Алло - это он! Это его голос! О, Боже, как же я долго этого ждала. Сейчас он будет спрашивать, куда я запропастилась?! А я отвечу, что уезжала в Северную Гвинею, по делам. Он скажет, что всю жизнь мечтал там побывать и пригласит меня в ресторан рассказать ему побольше об этой удивительной стране... Я делаю глубокий вдох и Ааааааа Пчхи! Трубка выскальзывает из рук, безжалостно разбивая об пол мои мечты.
... Десятки мелких корейских деталей еще долго поглядывали друг на друга с грустью и печалью несостоявшегося разговора. "Пчхи!", доносилось эхо из спальни. "Пчхи", отвечал ему голос из спикерфона.