*  *  *

Бумажный кораблик плывет по волне, 
Мальчишек на подвиг маня.
Отправиться в детстве хотелось и мне
За солнцем, в чужие края.

В чужие края, где горячий песок,
Где солнце сожгло всю траву
Меня уносил в снах кораблик - листок - 
 Пешком я хожу наяву.

Но что со мной,
каков герой!
Нашлась моя стезя,
А я хочу домой,
домой,
И повернуть нельзя.

Богатство чужих городов - жалкий тлен, 
Все разом готов я отдать
За родины дальней живительный плен - 
Охотников нету менять.

Охочих немного оставить тепло
И выйти под звезд синий лед,
Смертям и тоске ядовитой назло
Идти, не склоняясь, вперед.

Тернистый путь
сквозь мглу и муть
С трудом найтия смог.
А сам хочу свернуть,
свернуть
Подальше от дорог.

И пусть я судьбу свою сам выбирал
И некого в том мне винить,
Что раньше посеял, то нынче собрал - 
Не мне урожай свой корить.

А что вместо ржи полевые цветы
И вместо пшеницы - бурьян...
Зато быстр и легок кораблик мечты,
Который построил я сам.

Куда?
(Перевод с эльфийского)

Куда на рассвете спешат корабли,
Чьи снасти свил ветер из пены морской?
Куда летят листья, что сад обронил
Осенней тоскливой промозглой порой?

Сбегут от разума мечты
Вслед за тобой, но ты... но ты...
Исчезнет след мне неподвластною тропой.
С деревьев листья облетят,
И почернеет старый сад,
И душу высушит рассветный злой прибой.


Где спрячутся звезды от жарких лучей,
Когда выйдет ночи отпущенный срок?
Где ныне тепло от горящих свечей,
Что выстудил в душу ворвавшийся рок?

В полях увянут все цветы;
Один с бедой, а ты... а ты... - 
Тот огонек, что пляшет в дымке голубой.
Подхватит ветер звездный свет,
Накинет плащ из тяжких лет,
И в восковых слезах застынет облик твой.


Куда укатился клубок из лучей,
Спряденных всей силой последнего дня?
Вокруг снег да скалы острее мечей,
И нить ускользнула из рук у меня.

И лягут прахом все мосты, 
Нам не сойтись, и ты... и ты...
Уйдешь навеки в лабиринт иных дорог.
И розы белой лепестки
Обнимут твердь седой скалы,
И слезы камня опалят сырой песок.

Одиночество.

С той поры, когда занялся первый рассвет, 
Люди верят словам подлеца.
Кто сказал, что любви на Земле больше нет?!
За язык бы повесить лжеца!

Было время, я верил тем лживым словам, 
Даже знать не желая о той, 
Что сквозь бурю и зной, по кровавым следам
Серой тенью бродила за мной.

И в хмелю, и в бою, и в беде, и в тоске
Своей суженой видел я лик.
В королевских чертогах, в любом кабаке
Взгляд ее узнавать я привык.

Я в смятеньи бежал от внимательных глаз
И с порога я прочь ее гнал.
Я боялся - мне в бледной улыбке не раз
Мнился смерти зловещий оскал.

Время шло, но по-прежнему был я ей мил,
Да и мне полюбилась она.
На десятках дорог, в пекле адских горнил
Она верной была мне одна.

Мне с коня ее нет смысла плюхаться в грязь.
Что ни будь - хоть потоп, хоть пожар, - 
Не предаст, не покинет, не бросит, смеясь,
В спину пьяный от яда кинжал.

Мне теперь все равно, пусть уходят года,
Пусть кричит по полям воронье - 
Своей суженой буду я верен всегда.
Одиночество - имя ее.

*  *  *

Получит брат старший все три корабля,
Торговлю, ларец с самоцветами, дом...
Брат средний возьмет виноградник, поля,
Табун лошадей и сундук с серебром.

А младший последнею волей отца 
Наследует блеск изумрудной волны,
Десяток дорог от родного крыльца
И взгляд ледяной предрассветной луны.

Путь спиралью совьется
Нить судьбы не порвется - 
И ты крепко повязан по рукам и ногам.
Воронье с криком вьется,
Кровь рекою прольется,
Открывая дорогу к всемогущим деньгам.

Над замком взовьется огнем синева,
Замрет, онемев, восхищенный народ - 
Законный наследник вступает в права, 
А брат его нищим стоит у ворот.

Бастардово счастье, что осенью снег - 
Под вечер нашел, а к утру потерял.
Детей перечел граф на старости лет
И лишь одного своим сыном назвал.

Криком сердце сорвется,
И в лицо засмеется
Чужой пьяная болью, словно брагой орда.
Ветер сталью взметнется,
Им с чертями придется
Веселиться отныне и уже навсегда.

Дороги, дороги, скалистая мгла,
И искры в глаза от звенящих клинков...
Зов доли иной душу выпьет дотла,
Вассалов судьбы превращая в рабов.

Навряд ли возможно судьбу изменить, 
И рок не подкупишь пригоршней монет,
И в горьком вине совесть тошно топить,
Но можно уйти, не прощаясь, в рассвет.

Ряса ночи порвется,
Солнца палей коснется
Сердца, полного новых и забытых обид.
День сначала начнется,
И душа встрепенется, 
Насмерть раненой птицей устремляясь в зенит.

Что делать?

Что случилось, почему мне все мерещится мрак
Среди солнечного дня и в свете зимней свечи?
Как же вышло, что отныне я себе первый враг
И не слышу в груди сердца, хоть стучи - не стучи.

Что мне делать, если совесть постоянно права?
Не печалиться мне ныне и плясать не теперь,
Но мой меч не затупился, и дорога пряма,
И в знакомом кабаке всегда откроют мне дверь.

И кого мне звать в беде, когда друзья далеко,
А меня никто на помощь никогда и не звал...
В моей комнате в жару обледенело окно,
Этот холод крепче стали мою душу сковал.

Что мне делать, если дело не по сердцу давно?
Не рыдать мне над собою, но и петь не теперь.
Когда в кружке луч рассвета превратится в вино,
Отыщу я дом врага и постучу в его дверь.

Как же вышло, что повсюду я не свой - не чужой?
Свои песни в чужом доме вспоминаю в ночи...
Я уйду хоть в дождь, хоть в снег - никто не скажет "Постой!",
Только ворон мне с насмешкой о былом прокричит.

Что мне делать, если в небе ярко вспыхнет звезда?
Не забыть мне о любви, но и любить не теперь.
Но пока мне верен конь, да и мошна не пуста,
И в приют корыстных ласк всегда отыщется дверь.