Оттуда, где я плыла под темной водой, я расслышала самый замечательный звук, волшебно нафантазировать который сумел мой разум - настолько же прекрасный, настолько же вдохновляющий, насколько и смертельно страшный. Это был второй рык - более глубокий, более дикий, который звенел от ярости.
Меня вынесло назад, почти на самую поверхность, резкой болью, которая хлестнула мою поднятую руку, но отыскать дорогу к сознанию в достаточной мере, чтобы открыть глаза, мне не удалось.
А потом я поняла, что я умерла.
Потому что сквозь тяжелую толщу воды до меня донесся голос ангела, зовущий меня по имени, зовущий меня на те единственные небеса, куда я хотела попасть.
- О нет, Белла, нет! - в ужасе вскричал голос ангела.
Фоном для этого звука, которого я так жаждала, служил другой шум - кошмарные крики и грохот, воспринимать которые мой разум отказывался. Гремел гневный бас, потом раздался шокирующий звук чего-то ломающегося и высокий звук какого-то воя, который внезапно оборвался...
Вместо этого, я сделала попытку сосредоточиться на голосе ангела.
- Белла, пожалуйста! Белла, слушай меня, пожалуйста, пожалуйста, Белла, пожалуйста! - умолял он. Да, хотела я ответить. Я буду делать все что угодно. Но я не могла отыскать свои губы.
- Карлайл! - воззвал ангел, и в его совершенном голосе слышалась мучительная боль. - Белла, Белла, нет, о, пожалуйста, нет, нет! - И ангел бесслезно возрыдал, сорвавшись на сломленные всхлипы.
Ангелы не должны рыдать, это было неправильно. Я попыталась найти его, чтобы сказать ему, что все в порядке, но вода была так глубока, она давила на меня и я не могла вздохнуть.
На мою голову тоже что-то давило в одной точке. Оно причиняло боль. А потом, когда эта боль пробилась ко мне сквозь темноту, пришла боль и в других местах, куда более сильная боль. Я завопила, с трудом ловя ртом воздух, вырываясь из темного бассейна.
- Белла! - воскликнул ангел.
- Она потеряла кровь, но рана на голове не глубокая, - сообщил мне спокойный голос. - Аккуратнее с ее ногой, она сломана.
Стон полный ярости сорвался с губ ангела.
В боку пульсировала острая колющая боль. Не может быть, что это небеса, или может? Здесь слишком много боли для небес.
- По-моему, и несколько ребер тоже, - продолжил методичный голос.
Но острая боль в нескольких местах начала проходить. На ее место пришла новая, обжигающая словно кипяток, боль в моей руке, которая затмевала все остальное.
Кто-то меня поджег.
- Эдвард, - попыталась я сказать ему, но мой голос был таким тяжелым и медленным. Я сама себя не понимала.
- Белла, с тобой все будет хорошо. Ты меня слышишь, Белла? Я люблю тебя.
- Эдвард, - сделала я еще одну попытку. Мой голос стал чуть более различим.
- Да, я тут.
- Мне больно, - простонала я.
- Я понимаю, Белла, я понимаю, - а потом, в другую сторону, с мукой в голосе, - Неужели ты не можешь ничего сделать?
- Мою сумку, пожалуйста... Задержи дыхание, Элис, это поможет, - заверил ее Карлайл.
- Элис? - простонала я.
- Она здесь, она знала, где тебя искать.
- Руке больно, - попыталась я сказать ему.
- Я понимаю, Белла. Карлайл даст тебе что-нибудь, и больно не будет.
- Моя рука горит! - пронзительно вскрикнула я, наконец, прорвавшись сквозь остатки темноты, мои веки распахнулись. Я не могла видеть его лица, что-то темное и теплое закрывало мои глаза. Почему они не видят огня и не потушат его?
В его голосе послышался испуг:
- Белла?
- Да огонь же! Погасите же огонь, кто-нибудь! - кричала я, а он продолжал меня сжигать.
- Карлайл! Ее рука!
- Он ее укусил, - голос Карлайла более не был спокойным, он был потрясенным.
Я услышала, как Эдвард в ужасе вдохнул и задержал дыхание.
- Эдвард, тебе придется это сделать, - донесся голос Элис, откуда близ моей головы. Прохладные пальцы стерли влагу с моих глаз.
- Нет! - взревел он.
- Элис... - застонала я.
- Может быть, еще есть шанс, - сказал Карлайл.
- Какой? - взмолился Эдвард.
- Попробуй, может, получится высосать яд. Рана довольно чистая.
Пока Карлайл говорил, я почувствовала, как давление на голову увеличилось, и что-то стало колоть и тянуть кожу на голове. Боль от этих манипуляций утонула в боли от огня.
- Это сработает? - голос Элис звучал натянуто.
- Я не знаю, - сказал Карлайл. - Но нам нужно поторопиться.
- Карлайл, я... - смешался Эдвард. - Я не знаю, смогу ли я это сделать.
Его прекрасный голос снова наполнила мука.
- Решение принимать тебе, Эдвард, при любом варианте. Я помочь тебе не могу. Мне нужно остановить вот это кровотечение, если ты намерен забирать кровь из ее руки.
Я непроизвольно скорчилась от приступа яростной боли, и от этого движения боль в моей ноге полыхнула так, что мой живот охватил тошнотворный спазм.
- Эдвард! - завопила я. Я осознала, что мои глаза снова закрылись. Я открыла их, отчаянно пытаясь отыскать его лицо. И я его нашла. Наконец-то, я смогла увидеть его совершенный лик, обращенный ко мне, искаженный выражением нерешительности и муки.
- Элис, найди мне что-нибудь, чтобы наложить шину ей на ногу! - Карлайл склонился надо мной, занимаясь моей головой. - Эдвард, ты должен сделать это прямо сейчас, иначе станет слишком поздно.
Лицо Эдварда вновь исказилось. Я смотрела в его глаза, где сомнение внезапно сменилось пламенной решимостью. Его челюсти сжались. Я почувствовала его прохладные, сильные пальцы на своей горящей руке, фиксирующие ее на месте. Затем, над ней склонилась его голова, а его холодные губы крепко прижались к моей коже.
Сначала, боль только усилилась. Я закричала и забилась в холодных руках, которые удерживали меня. Я услышала голос Элис, старающийся меня успокоить. Что-то тяжелое прижало мою ногу к полу, и Карлайл сжал мою голову в тисках своих каменных рук.
Затем, медленно, мои судорожные конвульсии прекратились, по мере того, как моя рука все больше немела. Огонь утихал, сжимаясь во все сокращающуюся точку.
Я почувствовала, как мое сознание ускользает вместе с отступающей болью. Я боялась снова упасть в черные воды, боялась потерять его в темноте.
- Эдвард, - попыталась я произнести, но не смогла расслышать собственный голос. Но они меня услышали.
- Вот он, Белла.
- Останься, Эдвард, останься со мной...
- Останусь, - его голос звучал напряженно, но в то же время, в нем слышались нотки триумфа.
Я успокоено вздохнула. Огонь исчез, боль в остальных местах была приглушена сонливостью, пропитывающей мое тело.
- Он весь вышел? - спросил Карлайл откуда-то издалека.
- Ее кровь чиста на вкус, - тихо сказал Эдвард. - Я чувствую вкус морфия.
- Белла? - обратился ко мне Карайл.
Я попыталась ответить:
- М-м-м?
- Огонь пропал?
- Да, - вздохнула я. - Спасибо, Эдвард.
- Я люблю тебя, - ответил он.
- Я знаю, - выдохнула я, уставшая донельзя.
Я услышала свой самый любимый звук в мире - тихий смех Эдварда, обессилевший от облегчения.
- Белла, - начал задавать еще один вопрос Карлайл.
Я нахмурилась, я хотела спать.
- Что?
- Где твоя мать?
- Во Флориде, - вздохнула я. - Он обманул меня, Эдвард. Он просмотрел наши записи.
Возмущение в моем голосе послышалось не более чем жалкой тенью.
Но кое о чем это мне напомнило.
- Элис, - Я попыталась открыть глаза. - Элис, эта запись... он знал тебя, Элис, он знал, откуда ты.
Мне хотелось звучать настойчиво, но голос мой был блеклым.
- Я чувствую запах бензина, - добавила я, сумев испытать удивление сквозь туман в голове.
- Пришло время ее переместить, - сказал Карлайл.
- Нет, я спать хочу, - закапризничала я.
- Ты можешь спать, милая, я тебя понесу, - утешил меня Эдвард.
И я оказалась в его руках, будто в колыбели на его груди - паря и уплывая, и боли больше не было.
- А теперь поспи, Белла, - это были последние слова, которые я услышала.