Открыв глаза, я сразу почувствовала, что опять проснулась слишком рано, и поняла, что постепенно начинаю путать день с ночью, бодрствуя и засыпая в неположенное время. Я лежала в постели и слушала тихие голоса Элис и Джаспера, доносившиеся из соседней комнаты. Сам факт, что они разговаривали достаточно громко, чтобы я могла расслышать, уже был странен. Я перекатилась с кровати, коснувшись ступнями пола, и, пошатываясь, вышла в гостиную.
Часы на телевизоре показывали начало третьего утра. Элис и Джаспер вместе сидели на диване, Элис снова рисовала, а Джаспер заглядывал ей через плечо. Они даже не подняли глаз, когда я вошла, будучи слишком поглощены работой Элис.
Я подобралась со стороны Джаспера, чтобы посмотреть.
- Она увидела что-то еще? - тихонько спросила я его.
- Да. Что-то привело его обратно в комнату с видеомагнитофоном, но теперь там светло.
Я продолжала смотреть, как Элис рисует квадратную комнату с темными балками, на которых покоился низкий потолок. Стены были обшиты деревянными панелями, немного темноватыми, несовременными. Пол был застлан темным же ковром с рисунком. На южной стене располагалось большое окно, а проем в западной стене вел в гостиную. Одна часть стены с проемом была выложена камнем - в нее был врезан большой камин из коричневатых каменных плит, который выходил в обе комнаты. Главными объектами комнаты с этого ракурса были телевизор и видеомагнитофон, которые чудом стояли на слишком маленькой деревянной стойке, в юго-западном углу комнаты. Перед телевизором расположился старый секционный диван-уголок, между ними примостился круглый журнальный столик.
- А вот здесь стоит телефон, - прошептала я, показывая пальцем на рисунок.
Две пары вечных глаз поднялись на меня.
- Это дом моей матери.
Элис уже соскочила с дивана, телефон оказался в ее руке, и она набирала номер. Я не могла оторваться от точного наброска смотровой комнаты в доме моей матери. Джаспер, что было не свойственно для него, пододвинулся ближе ко мне. Он слегка коснулся рукой моего плеча, и физический контакт, видимо, усилил его успокаивающее воздействие. Паника осталась тусклой и рассеянной.
Губы Элис трепетали в такт ее словам - раздавалось только тихое журчание речи, такое быстрое, что разобрать было невозможно. Сосредоточиться я не могла.
- Белла, - сказала Элис. Я молча смотрела на нее.
- Белла, Эдвард едет сюда, чтобы забрать тебя. Он и Эмметт с Карлайлом увезут тебя куда-нибудь, чтобы спрятать на время.
- Эдвард едет? - эти слова были как спасательный жилет, который помог мне держать голову над поверхностью потопа.
- Да, он садится в первый же самолет из Сиэтла. Мы встретим его в аэропорту, и ты улетишь с ним.
- Моя мать... он сюда явился за моей матерью, Элис! - несмотря на влияние Джаспера, в моем голосе прорвались истерические нотки.
- Джаспер и я останемся здесь, пока она не будет вне опасности.
- Мне не победить, Элис. Вы не сможете вечно охранять всех, кого я знаю. Разве ты не понимаешь, что он делает? Он меня вообще не выслеживает. Он просто найдет кого-нибудь... причинит боль кому-то, кого я люблю... Элис, я не могу...
- Мы его поймаем, Белла, - заверила она меня.
- А если больно будет тебе, Элис? Ты думаешь, меня это не тронет? Думаешь, мне боль причинить он может только через мою человеческую семью?
Элис многозначительно поглядела на Джаспера. на меня нахлынул густой, тяжелый туман, и мои глаза стали закрываться без моего разрешения. Мой рассудок стал бороться с туманом, понимая, что происходит. Я заставила себя открыть глаза и встала, отстраняясь от руки Джаспера.
- Я не собираюсь снова засыпать, - резко бросила я.
Я вернулась в свою комнату и закрыла дверь - фактически, захлопнула - чтобы наедине с собой предаться отчаянию без присмотра. На этот раз, Элис за мной не пошла. Три с половиной часа я глядела в стену, свернувшись в калачик и покачиваясь. Мысли в моей голове носились кругами, пытаясь придумать хоть какой-то выход из этого кошмара. Но выхода, или даже облегчения, не было. В будущем темно вырисовывалась только одна возможная концовка. Вопрос был только в том, сколько еще людей пострадает прежде, чем я к ней подойду.
Единственным утешением, единственной надеждой, которая у меня все еще оставалась, было понимание того, что скоро я увижу Эдварда. Может быть, если я снова увижу его лицо, мне также придет в голову и какое-нибудь решение проблемы, которое сейчас ускользает от меня.
Когда зазвонил телефон, я вернулась в гостиную, немного стыдясь за свое поведение. Я надеялась, что я не обидела никого из них, и что они понимают, как я благодарна им за те жертвы, на которые они идут ради меня.
Элис говорила также быстро, как и всегда, но мое внимание привлекло то, что впервые за все это время, Джаспера в номере не было. Я посмотрела на часы - было пять тридцать утра.
- Они сейчас садятся в самолет, - сказала мне Элис. - Они приземлятся в девять сорок пять.
Нужно суметь не перестать дышать еще несколько часов, а потом он будет рядом.
- А где Джаспер?
- Он пошел закрыть счет за номер.
- Вы не останетесь здесь?
- Нет, мы переедем поближе к дому твоей матери.
От ее слов мой желудок болезненно сжался.
Но тут, отвлекая меня, снова зазвонил телефон. Элис выглядела удивленной, но я уже шла к ней, с надеждой протягивая руку к трубке.
- Алло? - спросила Элис. - Нет, она рядом.
Она передала мне телефон. "Это твоя мама", - произнесла она одними губами.
- Алло?
- Белла? Белла? - звучал голос моей матери, интонации были такие знакомые, я тысячу раз слышала их в детстве, всегда, когда я слишком близко подходила к краю тротуара или терялась из виду в толпе. Это были нотки паники.
Я вздохнула. Именно этого я и ожидала, хотя и постаралась сделать сообщение на автоответчике максимально не вызывающим тревогу, не умаляя его срочности.
- Мама, успокойся, - сказала я самым успокаивающим тоном, медленно отходя от Элис. Я не была уверена, что сумею убедительно лгать, если она будет на меня смотреть. - Все в порядке, понимаешь? Послушай меня одну минуту, и я сумею тебе все объяснить, обещаю.
Я замолчала, удивившись, что она меня еще ни разу не перебила.
- Мам?
- Очень постарайся ничего не говорить до тех пор, пока я тебе не велю.
Голос, который я сейчас слышала, был настолько же незнакомым, насколько он был неожиданным.Это был мужской тенор, очень приятный и такой характерный - подобные голоса звучат за кадром рекламы элитных машин. Говорил он очень быстро.
- Итак, причинять боль твоей матери для меня было бы совершенно излишне, поэтому, пожалуйста, в точности следуй моим инструкциям, и с ней все будет в порядке.
Он умолк на мгновение, я слушала его в немом ужасе.
- Вот умничка, - похвалил он меня. - А теперь повторяй за мной, и постарайся звучать естественно. Пожалуйста, скажи: "Нет, мама, оставайся там, где ты сейчас находишься".
- Нет, мама, оставайся там, где ты сейчас находишься, - мой голос был едва ли слышнее тихого шепота.
- Я вижу, будет трудно, - его голос звучал довольно, по-прежнему легко и дружелюбно.
- Почему бы тебе сейчас не выйти в другую комнату, чтобы выражение твоего лица все не испортило? Нет совершенно никакой надобности причинять вред твоей матери. А пока ты идешь, пожалуйста, скажи: "Мама, пожалуйста, послушай меня". Произнеси это сейчас.
- Мама, пожалуйста, послушай меня, - в голосе звучала мольба. Я очень медленно пошла в спальню, чувствуя спиной обеспокоенный взгляд Элис. Я плотно закрыла за собой дверь, стараясь вернуть ясность мысли вопреки тому ужасу, который сковал мой мозг.
- Там, где ты сейчас, ты одна? Просто ответь "да" или "нет".
- Да.
- Но они по-прежнему тебя слышат, я уверен.
- Да.
- Ну ладно, тогда...- он продолжил охотно соглашающимся тоном. - Скажи: "Мама, поверь мне".
- Мама, поверь мне.
- А получилось-то куда лучше, чем я предполагал. Я был готов к ожиданию, но твоя мама вернулась раньше, чем планировалось. Так ведь легче, правда? Короче период неопределённости, меньше тревог для тебя.
Я ждала продолжения.
- А теперь, я хочу, чтобы ты меня послушала очень внимательно. Мне нужно, чтобы ты оторвалась от своих друзей, как думаешь, сумеешь? Отвечай "да" или "нет".
- Нет.
- Мне очень жаль это слышать. Я надеялся, ты проявишь немного больше сообразительности в этом вопросе. Как ты думаешь, сумеешь ли ты оторваться от них, если от этого будет зависеть жизнь твоей матери? Отвечай "да" или "нет".
Должен же быть хоть какой-то способ. Я вспомнила, что мы собирались в аэропорт. Международный аэропорт 'Скай Харбор' - толпы людей, запутанная планировка...
- Да.
- Уже лучше. Уверен, это будет непросто, но если я почувствую даже самый слабый намек на то, что ты появилась с компанией... ну, тогда это плохо закончится для твоей матери, - пообещал дружелюбный голос.
- Ты уже должна была достаточно узнать о нас, чтобы понимать, как быстро я пойму, если ты приведешь с собой кого-нибудь. И как мало времени мне понадобится на то, чтобы разобраться с твоей матерью, если это произойдет. Ты понимаешь? Отвечай "да" или "нет".
- Да, - мой голос сорвался.
- Очень хорошо, Белла. А теперь слушай, что ты должна будешь сделать. Я хочу, чтобы ты пошла в дом своей матери. Рядом с телефонным аппаратом будет лежать номер. Позвони по нему, и я тебе скажу, куда идти дальше.
Я уже знала, куда мне придется идти и где все это закончится. Но я собиралась в точности исполнить его инструкции.
- Ты сможешь это сделать? Отвечай "да" или "нет".
- Да.
- И пожалуйста, до обеда, Белла. Я не могу тратить на это весь день, - вежливо произнес он.
- А где Фил? - коротко спросила я.
- Ах, будь поосторожнее, Белла. Пожалуйста, жди, пока я не попрошу тебя говорить.
Я ждала.
- А теперь, важно, чтобы ты не возбудила подозрений своих друзей, когда снова к ним выйдешь. Скажи им, что звонила твоя мать, и что ты уговорила ее пока не возвращаться домой. А теперь, повторяй за мной: "Спасибо, мама". Произнеси это прямо сейчас.
- Спасибо, мама, - подступали слезы. Я постаралась подавить их.
- Скажи: "Я люблю тебя, мама, скоро увидимся". Произнеси это прямо сейчас.
- Я люблю тебя, мама, - мой голос был сиплым, - скоро увидимся, - пообещала я.
- До свидания, Белла. Я с нетерпением жду новой встречи с тобой, - и он повесил трубку.
Я все еще не отняла телефон от уха. Суставы свело от ужаса, я не могла разогнуть пальцы, чтобы положить его.
Я понимала, что мне нужно начать думать, но все мысли в моей голове были о панике в голосе матери. Секунды бежали, а я все старалась взять себя в руки.
Медленно, очень медленно мои мысли стали пробиваться сквозь кирпичную стену боли. Итак, план. Так как альтернатив теперь у меня нет, кроме одной - идти в зеркальный зал и умереть. У меня не было никаких гарантий, мне нечего было отдать, чтобы сохранить жизнь своей матери. Я могла лишь надеяться, что Джеймс будет удовлетворен, выиграв в этой игре, что ему будет достаточно победить Эдварда. Отчаяние охватывало меня. У меня не было возможности торговаться, мне нечего было предложить или отказаться отдать, чтобы повлиять на него. Но выбора у меня все равно не было. Я должна была попробовать.
Я постаралась справиться с ужасом, насколько это было в моих силах. Решение было принято. Никакой пользы от того, чтобы убиваться о результате, не было. Мне нужно было вернуть ясность мысли, потому что Элис и Джаспер ждали меня, и сбежать от них было совершенно необходимо, и совершенно невозможно.
Внезапно, я порадовалась тому, что Джаспер вышел. Если бы он был здесь и чувствовал мои муки последние пять минут, как бы я сумела предотвратить их подозрения? Я проглотила страх, нервозность, постаралась заглушить их. Теперь я не могла себе позволить эти чувства. Я не знала, когда он вернется.
Я сосредоточилась на побеге. Оставалось надеяться на то, что мое знание аэропорта даст мне возможность воспользоваться благоприятным моментом. Каким-то образом, мне нужно было оторваться от Элис...
Я понимала, что Элис сейчас ждет меня в другой комнате и хочет знать, что происходит. Но мне было необходимо решить еще одну проблему наедине с собой, пока Джаспер не вернулся.
Мне было необходимо заставить себя принять факт, что Эдварда я больше не увижу; мне не удастся даже мельком взглянуть на него в последний раз, чтобы унести этот образ с собой в зеркальный зал. Я собиралась причинить ему боль и не могла даже попрощаться. Я позволила волнам страдания пронестись сквозь меня, потерзать меня некоторое время. А потом, я задавила и их и вышла к Элис.
Единственным выражением, которое мне удалось изобразить, было ничего не выражающее, помертвевшее лицо. Я увидела, как она встревожилась, и не стала дожидаться ее вопроса. У меня был лишь один сценарий, и сейчас я не справилась бы ни с какими импровизациями.
- Моя мама волновалась, она хотела приехать домой. Но все в порядке. Я убедила ее не приезжать, - мой голос был безжизненным.
- Мы убедимся в том, чтобы с ней все было в порядке, Белла, не переживай.
Я отвернулась, я не могла позволить ей видеть свое лицо.
Взгляд упал на чистую страничку гостиничного блокнота на столе. Я медленно подошла к нему, в голове выстраивался план. Рядом нашелся и конверт. Это было хорошо.
- Элис, - медленно спросила я, не оборачиваясь, стараясь, чтобы голос звучал ровно, - Если я напишу матери письмо, ты ей его передашь? Я имела ввиду, оставишь его в доме.
- Конечно, Белла, - ее голос звучал встревоженно. Она видела, что я расползаюсь по всем швам. Я была обязана лучше контролировать свои эмоции.
Я вернулась в спальню и встала на колени перед маленьким прикроватным столиком, чтобы написать письмо.
"Эдвард," - писала я. Рука моя дрожала, и буквы выходили едва читаемыми.
"Я люблю тебя. Мне так жаль. У него моя мама, и я должна попытаться. Я понимаю, что может и не получиться. Мне так безумно, безумно жаль.
Не злись на Элис и Джаспера. Если я сумела от них оторваться, значит, случилось чудо. Поблагодари их за меня. Пожалуйста, в особенности Элис.
И пожалуйста, пожалуйста, не преследуй его. Именно этого он хочет. Я так думаю. Я не смогу этого вынести, если из-за меня кому-то придется пострадать, особенно тебе. Пожалуйста, это единственное, о чем я могу тебя попросить сейчас. Ради меня.
Я люблю тебя. Прости меня.
Белла"
Я аккуратно свернула письмо, положила его в конверт и запечатала. Рано или поздно, оно до него дойдет. Я могла лишь надеяться на то, что он поймет и послушает меня, хотя бы в этот единственный раз.