Алинка - сама неожиданность. "Володя, - говорит, - ты на какую тему записался?" Если учесть, что записаться она сама должна была, да еще пять месяцев назад, я не сразу нашелся, что и ответить. Я ей так и сказал. А она: "На тебя вообще никогда нельзя положиться. Если б знала, что ты такой растяпа, ни в жизнь бы с тобой не связалась!" О, как!
В эти моменты с ней спорить нельзя - это я уже выучил. Ее утешать надо и всяческие комплименты говорить. Можно про внешность, но лучше про нестандартное мышление и талант. Тут можно даже душой не кривить: на мой взгляд, талантов у нее хоть отбавляй.
Я нужные слова сказал, но гляжу - не помогает. Стоит, уперев руки в бока, и этак хмуро на меня поглядывает. Ну, чего она хочет? Я понимаю, что до сдачи фильма месяц остался, так что ж такого? В прошлом семестре мы его вообще за три дня сняли. Получили заслуженную четверку, а потом все копии нафиг стерли, чтоб и следов этого ужаса не осталось.
- Давай, - говорю, - сейчас возьмем. В чем проблема?
- В том, - отвечает, - что хорошие темы все разобрали. Там такое осталось, что я даже не знаю - о чем это!
- Пошли, посмотрим.
- Так ты их даже не смотрел?! - и глаза так вверх поднимает, дескать, такого даже от меня не ожидала.
Я плюнул и пошел на кафедру. Всё самому приходится делать. Никакого разделения труда. Два шага не прошел, как Алина догнала. Вот так с ними и надо. Хоть и идет так независимо. Дескать, не со мной она, а просто в одну сторону идем. Да кто поверит?
Секретарь странно на нас посмотрела, но список дала. Алина за плечом встала, комментирует:
- "Историческое обоснование необходимости появления боевых искусств в Древнем Китае". Это про каратэ, да? "Глубоководный кальмар как звено пищевой цепочки". Интересно, батискаф нам дадут? "Народнохозяйственное значение Юпитера и его спутников". Ты невесомость как переносишь? Я - не очень. "Кибернетические механизмы. Этапы развития". Это как роботы превращаются? Я такое уже видела. "Релятивистские парадоксы при скоростях, близких к световому барьеру". Барьер - это про дуэли, да? "Проблемы утилизации избыточной энергии на примере ранних испытаний хронореакторов". Про электричество - это скучно. "Мнемоопыты. Границы возможностей человеческого мозга". У него что - границы есть? Надо же... "Эмбриомеханика. Взгляд изнутри".
Тут она покраснела и не стала комментировать.
Я только зубами скрипел на ее вопросы. С кем я связался? У нее же по общему кругозору минус один всегда было! Она только свою специальность и понимает. Хотя, понимает классно. Где я еще такого оператора найду, который со своими советами не лезет, а делает всё так, что моя мысль только ярче играет? Но свободных тем действительно мало. Очень мало. Тут только на везение надеяться - вдруг осенит.
- Можно с темами еще подумать?
Алина мне кулачком под ребра заехала. Больно. А секретарь аж поперхнулась, но ответила:
- Да думайте, сколько влезет. Вы - последние. Так что если выберете, на нее никто, кроме вас претендовать уже не будет. В случае чего, мы вам позвоним.
Мы вышли, дверь тихонько закрыли за собой, вот тогда Алина мне всё и высказала, что она обо мне думает. Пару новых эпитетов я отметил. Но суть всё та же. Дескать, дурак я, и только могила меня исправит.
Я ей возразил, что у меня есть план, и что утром я ей всё скажу. Этим я Алину остановил. Она исключительно зло на меня посмотрела и сказала так тихо, что я еле расслышал:
- Гляди. Гонишь - уйду от тебя, - и утопала по коридору, выражая спиной как можно больше презрения ко мне.
Вот эта угроза была посильнее прочих.
Надо было заниматься делом.
"Поисковик - это наше всё". Не помню, какой классик это сказал, но исключительно правильно. Я с вечера все темы туда загнал и поставил на косвенный анализ. С утра просмотрел, что комп выловил, и остался очень доволен. Нашел! То, что надо. Тут как раз Алина пришла. Дистанцию держит, смотрит надменно и вообще ведет себя, как принцесса. Я ее сразу и огорошил:
- Завтра приступаем к съемкам.
- Ты чего, совсем сбрендил? Сценарий же написать надо!
- Зачем писать? Я тут недавно на готовый наткнулся. "Путь на Амальтею" называется. Как раз по теме. Про спутники Юпитера.
Алина полистала по экрану, сказала "ага", вернулась к первой странице и принялась читать внимательно.
Я ее не торопил. Пусть проникнется.
Целый час проникалась. Но ее реакция оказалась не совсем такой, как я ожидал. Она взглянула на меня и сказала даже не обвиняюще, а так, как говорят с безнадежно больным:
- Это что - сценарий документального фильма? Нет, ты скажи - документального?
- Ты неправильно понимаешь задачу документального кино.
- Давай, рассказывай. Я, типа, на лекции не ходила, - Алина села в кресло, положила ногу на ногу и, качая туфелькой, приготовилась слушать.
- Во-первых, это будет научно-популярный фильм. Ну, ты понимаешь. А во-вторых, совершенно новый по форме. Скрещенный, так сказать, с игровым.
- Ага. Разрушитель запретов. Ты.
- Ну, не я первый, - скромно заметил я. - Идея такая: в игровой форме рассказать о космических объектах. Захватывающий сюжет - достойная оправа для научных фактов.
- Ты что, хочешь людей снимать?! - Алина, наконец, поняла. - Ну, всё. Не успеем. Пусть даже сценарий у тебя есть. А режиссерский сценарий? Подбор съемочной группы? Календарный план? Наконец, разработка материалов? Сколько у тебя на это время уйдет? Весь месяц и уйдет, железно! Ты о чем мечтал четыре месяца?!
- Два дня, - прервал я ее.
Алина никак не могла успокоиться.
- Съемочный процесс! Ты о нем подумал? Мы где, вообще, снимать будем? Прямо на Амальтее? Ты уже заказал места в гостинице? Договорился с руководством станции? Взял билеты на челнок? Ты думаешь, на всё это хватит средств, которые нам по бюджету отпущены? Я сейчас точно от тебя уйду.
- Ты про монтаж еще забыла...
Алина махнула на меня и грустно уставилась в окно. Мне хотелось ее еще немного помучить, но не решился: вдруг действительно уйдет. Так что пришлось выкладывать карты.
- Слушай сюда. Никуда мы не полетим. Съемок и Юпитера, и его спутников предостаточно - со всех ракурсов и планов. В сети висят, в свободном доступе. Думаешь, их кто-нибудь смотрит? Как же! Значит, твоя первая задача - отобрать среди них нужные и смонтировать. Я добавлю голос за кадром, который читает про всякую физику, - самый минимум - и научная часть готова.
- Компиляция, - скривилась Алина. - А творчество где?
- Ты забыла про игровую составляющую, - нарочито подмигнул я ей.
- И кого ты собираешься снимать? - Алинин скепсис никак не мог развеяться. - Их же тут не два-три человека. Шестеро на планетолете и на станции человек двадцать, которые в кадре мелькают.
- У меня есть знакомые на актерском.
- Прям, они так все побежали к тебе сниматься! - Алина оставалась непреклонной.
- Ну, это мои проблемы. Они мне сейчас помогут, я им - потом...
- Завалишь диплом - убью, - пообещала Алина.
- Договорились! - обрадовался я, наконец почувствовав в ее словах некоторое признание моей идеи.
- Тогда о деле, - решительно продолжила Алина. - Со съемочной группой определился? Состав, количество? Как финансы?
- Сейчас... Значит, продюсера, как ты понимаешь, у нас не будет - финансы нам институт обеспечил, и превышать эту сумму никак невозможно. За мной - организационная и творческая работа. Без ассистентов я тоже обойдусь - побегать, конечно, придется, да пусть его. Про оператора я скромно умолчу - это ты.
- Мне ассистент нужен. Если людей снимать, без него никак, - перебила Алина.
- Возьмешь универсального робота на складе. Он тебе и свет поставит, и камеру наладит, и звук обеспечит, и тележку повезет, если что. Кстати, выходит, что и звукооператор нам не нужен, как и инженер.
- С актерами тоже робот разговаривать будет, - меланхолично продолжила Алина, - и костюмами он займется, и декорациями, и живописью...
- Какой живописью? - не понял я.
- О художнике ты не думал. Блеск!
- Это всё я на себя возьму, - попытался успокоить я ее. Но как-то неудачно вышло. Потому что Алина фыркнула и пробормотала что-то насчет рук, которые у некоторых растут из неизвестно какого места. Надеюсь, вскоре она свое мнение поменяет.
- Если точно сценария придерживаться, у тебя вовсе не научно-популярный фильм получится, а игровой, - засомневалась Алина.
- Кто сказал - точно? Поменять его - в наших силах. В моих, то есть.
- Ну, давай свою концепцию...
- Будем совмещать параллельные действия. И начнем не с Амальтеи, а как раз с планетолета - чтобы увлечь зрителя. Он втягивается, а тут ему порцию астрономии - хлоп!
- Зритель плюется и уходит, - подытожила Алина.
- На контрасте будем работать.
- Боком он тебе выйдет, гарантирую. Впрочем, режиссер - ты. Тебе в лужу и садиться.
- Ты что невнимательно читала? На спутнике тоже проблемы - нехватка продовольствия. Этот драматизм и скроет нарочитость лекции.
- Когда главный герой начинает вдруг думать не о том, что бы ему поесть или как отдохнуть, а о высоких материях - орбитах планет, периодах обращения, температурах на поверхности и тому подобной чепухе? - уточнила Алина.
- Самое то, - подтвердил я. - Если человеку грозит неминуемая опасность, то он всецело отдается работе, науке или творчеству.
- Видимо, чтобы заставить работать тебя, надо поблизости устроить извержение вулкана.
Я поморщился. Вот любит она всё на личности переводить. В основном - на мою личность. Но можно пока на такие мелочи внимания не обращать. Сделаем всё, тогда я Алине и отвечу.
- Я вчерне режиссерский сценарий набросал. По эпизодам пробежимся и согласуем. Да?
- Да! - недовольно каркнула Алина.
Отлично! Взаимопонимание растет.
- Эпизод первый. Планетолет. Быков - капитан. Обход корабля. Изображение Юпитера на экране - ракурс с северного полюса. Можно дать вид полярного сияния в ультрафиолетовом диапазоне. Крутиков - штурман. Его объяснения орбиты планетолета с подробными диаграммами. В конце объяснений - крупный план на Амальтею - цель их полета. Нормально? Чисто игровые моменты с поиском ящерицы я бы убрал...
- Я бы оставила. А то герои у тебя ходячими манекенами с динамиками представляются. А так - живые люди.
- Где ящерицу взять? Да еще с такими свойствами? - я развел руками, пытаясь показать свойства мифологического животного. - Не знаешь, на Марсе ничего такого еще не вывели? Ладно, придумаю что-нибудь. В общем, планетологи ищут ящерицу, радиооптик плохо понимает по-русски, и после всех этих шуточек мы огорошиваем зрителя информацией, что на Амальтее напряженка с продовольствием.
- Хорошо, - устало сказала Алина. Чувствовалось, что я ей до чертиков надоел, и лучше бы она куда-нибудь пошла. В кафе, в аквапарк или просто посидела б в парке на скамеечке - всё ж лучше, чем слушать бред студента, возомнившего себя режиссером. Ничего, доучусь и сразу им стану. Для этого дипломный фильм и снимается.
- Эпизод два. Показываем планетолет снаружи и отъезжаем еще. Так, чтобы в поле зрения попали все галилеевские спутники и Амальтея. И последовательно рассказываем о каждом из них - живенько и коротко.
- С наплывом? - уточнила Алина.
- Разумеется. Они ж все разные - спутники. Показ ведем с дальних, в такой последовательности: Каллисто, Ганимед, Европа, Ио и, наконец, Амальтея. После чего переходим на очень крупный план - как бы падаем на поверхность.
- Типа, рухнул искусственный космический аппарат.
Я отмахнулся.
- Неважно. Последним моментом надо показать станцию. И лицо директора.
- Суровое и нахмуренное. Ага. У тебя актеры какого возраста?
- С возрастом мы будем бороться, - уверил я Алину.
Она хихикнула, наверно представляя, как я борюсь с юностью. Я бы тоже посмеялся, если б у нас было много времени.
- Третий эпизод. Планетологи вместе с бортинженером Жилиным сбрасывают зонды для исследования экзосферы Юпитера. А планетолет попадает в метеоритный поток.
- Может, лучше в юпитерианское кольцо?
- Нет. Оно же разреженное! С отражателем ничего не случится.
- А тебе обязательно надо, чтоб случилось? - вздохнула Алина.
- Не мне! Это сценарий такой. Должно же быть развитие действия. Не отвлекай. В общем, метеорит попадает в отражатель и всё летит вверх тормашками.
- Лететь мне придется? - осторожно спросила Алина.
Я не стал отвечать на глупый вопрос. Будто она сама не понимает. Не буду же я декорацию крутить. Ее еще где-то достать надо.
- Эпизод четыре. Внутренние помещения станции на Амальтее. С непременными панорамными окнами, в которые виден Юпитер.
- Там нет панорамных окон, - возмущенным тоном завсегдатая юпитерианских лун заявила Алина.
- Это у нас нет, а в фильме будет.
- И вообще не знаю, как на станции снимать - в натуре всё не так, как в сценарии. Будто авторы ни разу не были на Амальтее.
- Это неважно. Нам важен конфликт. У людей перебои с продовольствием - как они себя при этом ведут.
- Да никак не ведут. Работают, будто ничего не случилось.
- Вот. Это самое главное. Показать, что даже непредвиденные тяжелые обстоятельства не могут воздействовать на людей, увлеченных работой.
- Им же ничего другого не остается. Да их всё-таки еще кормят, правда, всякой гадостью, - Алина передернулась.
- Думаешь, для съемок закажем суп в нашей столовке? - я пометил этот момент в графе "реквизит", а Алина покрутила пальцем у виска. - Кстати, именно там и будем снимать! Антураж подходящий.
- А как ты обычных посетителей попросишь оттуда выйти?
- Как увидят, что мы едим, сами не захотят задерживаться, - подмигнул я Алине.
Это точно. Но ведь актерам еще и не такие задачи приходиться решать. Например, скакать на лошади, прыгать в воду с моста, вбегать в горящий дом. Так что обед в столовой еще не самое страшное. На всякий случай надо будет лекарствами запастись.
- Пятый эпизод. Опять планетолет. Катастрофа. Все вповалку. Очухиваются и начинают, кто восстанавливать поврежденные системы, кто вычислять курс планетолета, а кто - заниматься наблюдениями. Быков и Жилин выходят на наружную обшивку и тестируют отражатель. Юпитер вокруг них. Голубое небо наверху, белые аммиачные облака, внизу - облака из красно-коричневых кристаллов гидросульфида аммония.
- Умный ты, однако!
Приятно. Всё ж Алина не такая зверская, какой иногда кажется.
- С материалом поработал. В общем, тут надо максимум всевозможных видов Юпитера с комментариями планетологов - что они такое наблюдают. Можно с различными эффектами, как ты любишь.
- Научность не пострадает? - уточнила Алина. - А то я могу много чего!
Может. Это точно. Ишь, увлеклась. Обязательно ее надо будет контролировать. Обязательно.
- Эпизод шесть. Амальтея. Покажем работу по добыче льда с одновременным закадровом голосом о физических характеристиках спутника. В общем, ничего такого - идет стандартная работа на станции, обычные людские проблемы и фоном - снижение суточных порций. Здесь нужно будет противопоставить трудности работников станции и аварию на планетолете, о которой на станции еще не знают.
- Каким образом?
- Думаю - резким перескоком изображения, практически, на полуслове.
- Ой, мудрёно, как-то.
- Нормально. Здесь главное - нагнетать обстановку. Чтобы зритель вцепился в кресло, переживая за героев.
- Ты думаешь, так кто-нибудь сыграет?
Ну, почему Алина всегда сомневается во мне, в моих идеях и возможностях? Ведь не было ни одного случая, чтобы я ее подвел. Скажем, на подводных съемках на Большом Барьерном Рифе - кто ее выловил, когда у нее кислород в баллонах закончился? А ведь она никому не сказала - куда снимать пойдет. Эксклюзивных кадров захотела, и вот. Затянуло прибоем под риф, давление в баллонах на нуле, всплыть не получается, а тут я - с тросом и моторной лодочкой. Я даже ее не искал. Представил, где она может быть, и сразу туда отправился. Угадал. А она до сих пор не верит, что у меня не было датчика поисковика. Так что насчет актеров мы еще разберемся. Чутье подскажет - кто может сыграть, а кто - нет.
- Седьмой эпизод. Планетолет. Починка отражателя в тяжелейших условиях повышенной гравитации. Прощание. Здесь не до показов космического пространства. Кульминация. Зритель должен задаться вопросом: сможет ли планетолет вырваться из экзосферы Юпитера или произойдет аннигиляция. Ответ ни в коем случае давать нельзя. Все расходятся по амортизаторам, и только командир корабля остается в рубке, чтобы нажать на кнопку стартера...
- Что, на фотоннике есть такая кнопка?
- Должна быть. Это символ. Без нее - никак.
- Ну, знаешь, Володя, это - перебор. Кнопка! Я в рубке планетолета была. Нет там кнопок. Совсем нет.
- Нет, ты почитай! Видишь - кнопка!
Алина еще раз прочла это место в сценарии и промолчала. Наверняка потом мне всё выскажет, на натуре.
- Восьмой. Станция. Все радуются прилету планетолета, приветствуют экипаж. И в конце - вид на Юпитер. Потом мы отдаляемся от него, видим Амальтею, остальные спутники, поднимаемся над эклиптикой, показываем внутренние планеты и, наконец, - Солнце!
- Это что-то должно символизировать? - поинтересовалась Алина.
- Конечно. То, что Солнечная система - наш дом.
- М-да. Я еще подумаю над твоими словами.
- Думать - это важно, - сказал я. - Кстати, как у тебя с аппаратурой?
Алина смерила меня презрительным взглядом и ответила, выделяя слова:
- У меня - с аппаратурой - всё - в порядке. Я ее сразу же заказала. Так что только от тебя зависит - когда начнем съемку.
- Завтра и начнем, - обрадовал я своего оператора. - Сейчас пообедаем и разделимся: я - с ребятами поговорю, а ты насчет робота договоришься. Первым делом игровые сцены снимем, которые в планетолете. Потом - на станции - тут ты хорошую идею насчет столовой подкинула. А после - научную часть смонтируем.
- Кстати, ты так и не сказал - где конкретно снимать будешь. В павильоне декорации строить?
- Нет, - довольно улыбнулся я. - Есть у меня одна идея...
Не дослушав, Алина закатила глаза и закрыла уши ладонями.
- Я уже сейчас дрожу. Если отопления не будет - я тебе ничего не гарантирую.
Ну, вот, сразу капризы. Впрочем, Алина права - если есть возможность, надо снимать в комфортных условиях. Если всё время думать, как унять дрожь, то фиг чего сыграешь или снимешь.
- Отопление сделаю. Ты про фактуру скажи. Как?
Алина подобрала губки, но вынужденно сказала:
- Нормально. Грей тут всё, а я пока установкой аппаратуры займусь.
Робота Алина, конечно, классного отобрала. Он ей всё за полчаса расставил: три камеры на разных планах, с десяток микрофонов по всему объему, основной источник света, по одному - рассеянного света за каждой камерой и еще один на потолке.
- Я готова, - объявила Алина. - Приступаем?
- Сейчас... Лучше помоги эту штуку занести.
Пока Алина думала - помогать мне или нет, я внес обогреватель, включил его и уселся в кресло.
- Что, уже начинать? - уточнила Алина. - Напомни - какую сцену снимаем?
- Первую.
- Актеры где? Передумал, что ли?
- Не передумал, - я покачал головой. - Сейчас подойдут. Ты только сразу не ругайся. Присмотрись к ним.
Алина охнула на мои слова, но возражать не стала. И правильно. Чего заранее переживать? Первое же обещание я выполнил - нашел место съемки. Причем, наиболее приближенное к реалиям. Правда, пришлось слегка приврать сотрудникам музея космической техники. Точнее, ограничить их в информации. Но это же не большой проступок. Я же действительно собираюсь снимать первый планетолет и действительно для документального фильма. Все рекомендации и разрешения у меня имеются. А то, что неделю планетолет будет не доступен для массового посещения, сотрудников музея не смутило: посетителей и так мало. Мой же фильм, как я их уверил, послужит неплохой рекламой музею.
Пока я оправдывался перед собой, пришли актеры. Алина не стала ругаться. Она рассмеялась в голос, чем смутила всех шестерых.
- Они сами грим накладывали? - только и спросила она.
- Сами - не сами, какая разница? - обиделся я. - Я им помогал.
- А-а, тогда понятно. Без вопросов, - Алина постаралась сделать серьезное лицо, что получилось у нее прескверно. - Ты им задачу объяснил?
- Алина! - значительно сказал я. Нельзя же устраивать перепалку при актерах. Для них я - главный. Любое сомнение в моей компетентности способно свести всю работу на нет.
- Всё-всё, молчу, - Алина спряталась за камерой и занялась ее включением.
- Ну, что, ребята? - обратился я к студентам. - Текст помним? Сверхзадачу понимаем? Мизансцену отработали? Тогда за дело! Кадр первый. Дубль один. Мотор!
На мой взгляд, студенты работали вполне нормально: в камеру не смотрели, вели себя естественно, текст говорили не заученно, а от себя.
Сняли по максимуму: и в кают-компании, и в рубке, и сцену поисков несуществующей марсианской ящерицы, благо она там и не должна была появляться. Отсняли даже момент сброса бомбозондов перед самой метеоритной атакой, и тут Алина забастовала. Дескать, она есть хочет. И вообще, на сегодня достаточно. Потому что вертеться у нее сегодня настроения совсем нет, и одежда неподходящая.
- Хорошо. Перерыв мы сделаем. На обед. Но после него всё равно снимать будем. Еще кучу кадров после катастрофы реально снять - где переход от невесомости к повышенной силе тяжести.
- Уговорил, - мрачно сказала мне Алина. И уже весело - студентам: - Чем сегодня закусим?!
Если учесть, что ребята все были с младших курсов, а Алина - весьма эффектная крашеная блондинка с высокой грудью, едва сдерживаемой лифчиком, то их реакция оказалась вполне объяснимой. Я только и успел крикнуть, чтоб она мне молодежь не портила, как они резво побежали жевать в наш вагончик суп из концентратов. Хотя, что там жевать? Его и так проглотить можно.
Только собрался сам отдохнуть, как прямо в рабочую зону входит какой-то пожилой мужчина, оглядывается и говорит: "м-да!" Типа, не ожидал он такого здесь увидеть. Я его тоже не ожидал: все предупреждены, что планетолет временно занят, вон, даже табличка у входа висит: "техническое обслуживание".
Не люблю бессмысленных конфликтов. Всяко бывает - не встретил смотрителя, не заметил плаката с надписью. Поговорить с ним - он всё и поймет. Подхожу, спрашиваю, что он здесь делает.
- Посмотреть зашел.
- Извините, сейчас тут съемочный процесс идет, посторонним никак нельзя тут находиться.
- Это я-то посторонний?! - возмутился мужчина. - Хотя да, кто теперь обо мне помнит... Может, я тут посижу, посмотрю, как вы снимаете? Обещаю, что мешать не буду.
Пришлось согласиться. Человек пожилой, видно, что из бывших космолетчиков, такой дисциплину будет соблюдать. Я ему место показал - куда присесть - он там и умостился со своей палочкой.
- Как к вам удобнее обращаться? - я решил немного наладить контакт, пока наши обедают и время есть.
- Иваном меня зовут. Вот так и обращайтесь, - человек хитро прищурился, будто загадывал загадку, на которую только он знал ответ.
Я пожал плечами. Имя мне ни о чем не говорило - мало ли Иванов на свете. А что фамилию не сказал - так его право.
В общем, когда студенты с Алиной вернулись, Иван скромно сидел у меня за спиной, уперев ладони в палочку, которую он поставил между ног, и ехидно наблюдал за процессом. Алина бровь приподняла на постороннего, но ничего говорить не стала. И правильно: раз режиссер решил, значит, так тому и быть.
Чтобы ребят в форму привести, я решил вначале сцену отработать - вдруг текст забыли или из образа выпали. Начали с момента сразу после аварии, когда Быков выясняет, жив ли его экипаж.
Актер, который играл Быкова, сделал такое лицо, словно придется делать нудную и тяжелую работу, поднялся из-за пульта и заглянул за него. Крутикова, который должен был там лежать, с моего места было не видно. Но это не страшно - у Алины с той стороны стояла камера, которая брала этот план.
Быков сделал преувеличенно удивленное лицо, наверно, не ожидав увидеть там штурмана, и трагично прошептал:
- Ты жив, Миша?
- Стоп! - заорал я. Уж слишком мелодраматично получалось. Ну, не будет обычный человек в такой ситуации так себя вести. И кривиться он скорее будет от боли, а не от удивления. Кстати, никакого намека на полученные повреждения Слава не дал. И вскочил резво, и даже не поморщился. В общем, халтура.
- Извините, это не Быков случайно? - заинтересованно и тихо сказал Иван, наклонившись к моему уху.
Я поморщился. И сцену отвратно сыграли, а тут еще с вопросами...
- Быков, да, - ответил я. - Вернее, это Слава Антонов, но играет он именно Быкова.
Тут до меня дошло, что я Ивану вообще не говорил - ни что именно мы снимаем, ни о ком. И тут же спросил, чтобы разобраться в осведомленности гостя:
- А как вы догадались?
- Вот что, ребята, - не ответил на мой вопрос Иван. - Вам консультант нужен. Иначе у вас такая лажа получится, что мне будет стыдно. Да и вам потом - тоже.
- Вы хотите в консультанты? - удивился я. - Но у нас документальный фильм...
- Тем более!
- И денег нету... - подала голос Алина.
- Ну, вас, с вашими деньгами! Мне за идею обидно.
"Берем?" - переглянулись мы с Алинкой. "Берем! Хуже не будет". Взяли. О чем тут же ему и сообщили.
И не прогадали. Он нам такие нюансы сообщил, о которых мы вообще не задумывались и значения им не предавали. И про невесомость, и про повышенную силу тяжести, и про поведение экипажа, и про побудительные мотивы пассажиров. Постоянно ругал игру наших студентов, пока те не взвыли. Дескать, кто режиссер: я или он? Я, конечно. Но они могут и не замечать, а мне-то видно, что после вмешательства Ивана игра стала намного достовернее.
Чтобы конфликтов на площадке не было, я Ивану тихонько сказал о субординации, и он всё прекрасно понял. Теперь, если было что не так, он мне условный знак подавал, я съемку останавливал и объявлял перерыв. Иван мне говорил, с чем он не согласен, я это переводил, чтобы актерам внятно донести, и уже затем, после окончания перерыва, им втолковывал. В моих устах замечания вполне адекватно ими воспринимались. Даже повеселели.
Одна Алина была недовольна. Куксилась за своими камерами и даже голос не подавала. Я сначала внимания не обращал, но потом до меня дошло, что тут что-то не так.
- В чем проблема? - ласково ей так говорю.
А она как начала обвиняющим тоном:
- Совсем ни во что меня не ставишь! Раньше со мной советовался, а теперь всё с Иваном! Ты, конечно, творец, и всё такое. Тебе виднее, конечно. Но моя работа важна не меньше твоей. А иногда и больше.
Ну, что тут возразишь? Кругом Алина права. Пришлось виниться и долго ее убеждать, что лучше ее никого нет. Что консультант - на один фильм, а она со мной - навсегда. И если человек действительно помогает, так спасибо ему за это, но создатель фильма всё же не он, а мы...
В общем, навешал ей спагетти на уши, а она и рада.
Первый этап, в планетолете, завершили вовремя, даже со всеми комбинированными съемками. Ящерицу я решил компьютерную нарисовать, благо ее там немного. Справились.
Теперь предстояло заняться эпизодами, которые проходили в помещениях станции на Амальтее. Описания в сценарии мало походили на действительность, и я не мог решить: то ли придерживаться текста, то ли снимать совсем не то, что написано, но зато абсолютно документально.
Разрешить дилемму смог всё тот же Иван.
- О-о-о! - сказал он. - У меня есть одно место на примете. Даю гарантию - оно вам понравится.
И он оказался прав! Привел нас с Алиной, распахнул дверь и широким жестом фокусника обвел открывшееся пространство, застроенное множеством разноразмерных помещений, разделенных перегородками, но без общей крыши.
- Это первоначальный макет стандартной станции на лунах Юпитера, - объяснил Иван. Тут тренировались, прежде чем запустили тренировочный комплекс на Луне.
- А почему крыши нет? - спросила Алина.
- Ну, надо же было следить за реакцией испытуемых... - Иван хитро подмигнул девушке, и та покраснела.
- И все соглашались? Вот так напоказ себя выставлять?
- В те годы и не такое было. Слышали про реалити-шоу?
Мы синхронно кивнули. А Иван вздохнул:
- На самом деле, крыша тут есть, ее надвинуть можно. Снималась она в редких случаях - чтобы оценить последствия различных нештатных ситуаций, которые на макете отрабатывались. Эх, молодость... Ваше поколение всему-то верит. Хотя такая наивность даже радует.
- А что здесь сейчас? С кем договариваться о том, чтобы арендовать на время это помещение?
- Со мной, - просто ответил Иван. - Я - владелец.
- Ага, - сказал я. - И какова оплата?
Иван усмехнулся, перекатился с носков на пятки и обратно, упираясь на неизменную трость, и ответил:
- В данный момент мне больше всего хочется, чтобы вы успели снять фильм. Так что о деньгах не будем. Приводите массовку, а я вам укажу - где какие кабинеты находятся. Когда приступим?
- Завтра. Когда же еще? У нас на всё про всё - неделя.
Иван понимающе поднял брови, спустился по лестнице к тренировочному комплексу, подхватив Алину под ручку и показывая ей наилучшие точки съемки. Будто оператор сама не знает, как ей работать.
Но со спонсорами редко можно спорить и, зачастую, только один раз. После чего тебя выгоняют. Иван как раз в этой ситуации спонсором и выступил. Ради чего? Какая у него выгода? Какие устремления? Это было непонятно. Обязательно надо разобраться, пока он не выставил неприемлемых условий.
Я тяжело вздохнул и пошел к второкурсникам набирать массовку.
Не было среди них директора станции. Хотя и небольшая роль, но существенная. Хотелось увидеть человека опытного, ответственного, радеющего за работников станции и думающего об их волнениях и заботах. И, разумеется, делающего всё, чтобы людям на "Джей-станции" жилось как можно комфортнее.
Нет, ребята были по-своему неплохи. Но совершенно не похожи на тот образ, что сложился у меня в голове. Сцены без директора отработали нормально - молодые исследователи на станции так и рвались работать, несмотря на перебои с питанием. Я нарочно задерживал обеды, чтобы они прониклись, а потом приносил безвкусную похлебку, которую они должны были потреблять в кадре. В общем, трудовой энтузиазм, помощь товарищам и горящие глаза.
Алина каждый день начинала с того, что спрашивала меня:
- Нашел директора? Нет? Ищи! - и с чувством выполненного долга уходила снимать по сценарному плану. Только настроение портила своими вопросами.
Я ходил мрачный, чуть что - ругался, гонял всех - и правых, и виноватых. Единственным положительным моментом в этом было то, что все по струнке ходили и беспрекословно слушались. Однако фильм забуксовал. Еще дня три - и можно будет на комиссию не ходить. Не успеем с монтажом - фильма не будет. И свой диплом не сдам, и Алину подведу. Поэтому я отослал ее монтировать уже снятый материал, подбирать документальные кадры по юпитерианским спутникам и приводить фильм в почти готовое состояние. Так, чтобы осталось лишь добавить недостающие кадры с директором. Алина хмыкнула, пожелала мне найти нужный типаж, уговорить его сниматься, снять материал и принести ей через два дня. Звучало это как пожелание снега летом.
Вот в таком отвратительном состоянии и застал меня Иван, который на макете станции появлялся всего раза два, с любопытством смотрел, но замечаний никаких не делал.
Обстановка на площадке была полностью нерабочая. Я никого не отпускал, но и съемкой не занимался. Думал. Размышлял. Сопоставлял. Пытался найти компромисс с собой. Так что приход Ивана меня даже отвлек от тяжких дум о смысле бытия.
- Затык? - спросил он.
- Ага, - мрачно подтвердил я.
- Техническая проблема или творческая?
- Творческая, - пожаловался я. - Актера не могу найти. Когда над сценарием думал, всех видел - кому какая роль достанется. А сейчас - ну, не подходит никто на роль Кангрена!
- О-о-о! - проникся Иван. - Да, тут не каждый подойдет. И явно не твоя молодежь...
- И я о том же! - как хорошо найти человека, который понимает твои невысказанные мысли.
- Не пробовал к профессионалам обращаться?
- Пойдут они, как же, - скривился я. - Кто я? А кто - они?
- Есть вариант... - обнадежил Иван. - Сейчас позвоню кое-кому, а там видно будет.
Он отошел в сторонку, а я опять погрузился в черную меланхолию. К разговору я не прислушался - неприлично. Но кое-что услышал, потому что Иван вдруг заговорил громко и резко:
- ...Я тебе говорю! Гарантирую! Ты мое слово знаешь...
Потом опять понизил голос, так что ничего было не разобрать, и вскоре закончил разговор. Подошел ко мне, довольный, и говорит:
- Через час приедет. Нормально?
- Нормально... А кто приедет-то?
- Ах, да! Ляпунов. Он с этой ролью прекрасно справится. Или нет?
- Справится... - растерянно ответил я. Сомневаться в профессионализме великого актера современности было, на мой взгляд, несколько нетактично. - Он, что, согласился? А вы ему наши условия объяснили? Я, вообще, как-то не привык со звездами первой величины общаться. Даже не знаю - чего они могут попросить, и как с ними себя вести.
- Они тоже люди, - обнадежил Иван. - И тоже дают обещания, которые, порой, приходится выполнять. Ничего, не дрейфь! Я с ним поговорю. Нормальный мужик.
Так и оказалось.
В отсутствии Алины я сам всё снял: в нашем деле без универсальности нельзя. К слову, профессию режиссер-оператор еще никто не отменял. В документальном кино такой тип специалистов весьма востребован, особенно в далеких экспедициях, где количество специалистов может быть ограниченным, а съемка событий нужна непосредственно на месте, в то самое мгновение, когда эти события происходят. Важно ухватить нужный момент, решить, стоит ли его снимать - потому что память модулей может быть ограничена, а следующее событие более значительно, чем предыдущее. И успеть нажать на кнопку, а не отдавать команду "мотор" оператору, который смотрит в другую сторону.
Чем сложнее фильм, тем больше требуется ассистентов и узких специалистов. Скажем, выставить звук в пещерах сложной конфигурации не под силу никакому роботу, который воспринимает акустику совсем не так, как человек. Опытный же звукооператор добьется нужного эффекта с гораздо меньшими усилиями и именно так, как нужно режиссеру.
Но если съемка технически проста, то и одного специалиста достаточно. В данном случае - меня. Я снял первый эпизод с директором, в котором он приходит в столовую и разговаривает о проблемах питания на спутниках. Студенты, как увидели Ляпунова, так поначалу рты пооткрывали. И только когда я на них прикрикнул, начали вести себя естественно, как и полагается подчиненным перед начальством: с уважением и почтением. Даже тут слава Ляпунова сыграла в мою пользу.