Матвеева Нина Владимировна : другие произведения.

Без размера и рифмы. Часть 8

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Поэзия не всегда // принимает форму стихотворения..." Трудные для свободы слова условия и исторические обстоятельства способствовали формированию "польской поэтической школы". Кшиштоф Камиль Бачинский, Тадеуш Ружевич, Чеслав Милош, Збигнев Херберт, Вислава Шимборска,

   Без рифмы и размера. Часть 8.
   ***
   В годы Второй мировой войны и оккупации польская литературная жизнь продолжалась в подполье и в эмиграции.
   *****
   Кшиштоф Камиль Бачинский (1921-1944) - автор прекрасной лирики - символистской и провидческой. Он - один из крупнейших поэтов своего поколения - так называемого "поколения Колумбов", то есть молодого поколения польских поэтов и писателей, которые родились около 1920 года, для которых период вхождения во взрослую жизнь пришёлся на годы Второй мировой войны. У наиболее пострадавших опыт войны определил их сознание и идентичность.
  
   Для поэтов "поколения Колумбов" характерны темы
   кризиса ценностей, распада человеческого достоинства,
   чувства исторических бедствий (катастрофизм), жёсткость
   современного мира, а также - мотив смерти и жестокости.
   0x01 graphic
  
   "В годы оккупации Бочиньский изучал полонистику в подпольном
   Варшавском университете. С 1943-го - в Армии Крайовой, окончил
   подпольную школу подхорунжих. Участник Варшавского восстания,
   в первые дни которого погиб - 4 августа 1944; в тот же день в
   другой части города от бомбы, попавшей в их дом, погибла его жена Барбара..."
   В.Британишский
  
   "Поэтическое творчество, конспиративная жизнь в подполье, -
   включая учебу, литературу, солдатскую службу,- личная жизнь сливаются воедино..."
  
   Казимеж Выка
  
   "...мы принадлежим к народу, жребий которого - стрелять по врагу бриллиантами".
   Станислав Пигонь
  
  
  
   С яслями
  
   Кони белые горами
   Пролетели, пыль осела,
   В небе с треском догорало
   Сочельника сено.
  
   Из-за гор ли отдалённых
   Ангел белый? Злой мороз?
   Старцы в небесах в поклоне?
   Белый ангел ясли нёс.
   *
   Так замкнуть - а вдруг для смеха?-
   Крышей, звёздами белёной,
   И века и человека
   В четырёх стенах картонных,
  
   Так замкнуть- так отстранённо-
   В двух фигурках- чёрной, белой,
   Кости бедствий всевремённых,
   Жаждой мучимое тело-
   *
   Напряглось оружье гроз.
   Белый ангел ясли нёс.
   *
   А фигурки в муке гаснут,
   Уходя, слабея, тонут
   В свете звёздном, свете ясном
   Пеплом сыплются картонным.
   Ангелу смешны не просто
   Их грехи, но их упорство,
   Как один - пускай их до ста.
   *
   Белый ангел ясли нёс.
   *
   Тут запнулся ангел белый,
   Лёгкий, как туман и камень,
   И голодной смерти тело
   Он увидел под ногами,
   Почернелых рёбер прутья,
   Скрещены лопаты рук,
   Барабаном брюхо вздуто
   Посинело. Ангел вдруг
   Повернул. В небесный плёс
   Ясли чёрные понёс.
   2.XII.1941г.
   Перевод Л.Бондаревского
  
  
   Sur le pont d` Avignon
  
   Стих этот солнце льёт на стены,
   Как фотоснимок прежних вёсен,
   Дождь кантиленою привносит
   Строй синих нот в небесный звон,
   И ветер, и вода в смятенье,
   Танцуют невесомо тени
   " sur le pont
   d` Avignon".
  
   Зелёной музыки дыханье,
   Старинной музыки затишье,
   Вздохни с деревьями- услышишь
   Как промельк- напряжённый тон,
   Так на тончайшей ветра гамме
   Блестящие танцуют дамы
  
   "sur le pont
   d` Avignon".
  
   А в деревах, в оконной раме
   Сквозит высокий профиль готик,
   И птицы в жёлтой позолоте,
   Как лютни, отлетают в сон.
   В лесах зелёных - белых ланей
   Вечерний замирает танец,
   Танцуют кавалеры, дамы
  
   "sur le pont
   d` Avignon".
  
   В лазарете, апрель 1941.
  
   Перевод Л.Бондаревского
  
  
   Такие времена
  
   Любимая, дорогая. Такие времена.
   Ночь давно уже длится, ночь без звёзд и темна.
   Дрожат привиденья деревьев, с корнями сорваны с мест.
   Каркас небес над нами - как рук переломанных крест.
   Головы стукают оземь, ночи уходят в дни,
   А дни уходят в ночь, рожая гробы - не ладьи,
   Могилами в мир уходят, уходит время в снах.
  
   Сердца - но их так мало, уста - а сколько их?
   И так малы мы сами, шаг лишь один - и в миф.
   И мы - как эти тучки над перекрёстком дорог,
   Где пушки стальных столетий и крест, на коем - Бог.
   Верёвки. С виселиц, что ли? Но колокол, а не труп.
   И утекает сила - как будто песок в стекле
   Старинных часов песочных. И мы очнёмся во сне
   Без голоса и без силы. Рычат, одна за другой,
   Бронемашины бури, Кровавой розой в хмури
   Небо нависло над нами, как поколения гор.
   Треск черепов. И тихо. Лишь мрак и тишина.
   И ветер стукнет ставнем, и век придавит камнем.
   И наших сердец не станет. Такие времена.
   10.IX.42.
   Перевод Н.Астафьевой
  
   0x01 graphic
  
   ***
   Слова - они, как тонкая завеса,
   которая спадает
   в тишине.
   И проступают краски
   и очертанья...
   Тадеуш Ружевич
  
   После 1944, с наступлением "коммунистического режима" многие литераторы, находившиеся в эмиграции, не вернулись на родину; те же, что вернулись или не покидали Польшу, столкнулись с ограничениями свободы слова.
   ***
   В первые послевоенные годы ярко дебютировал поэт Тадеуш Ружевич.
  
   0x01 graphic
   Тадеуш Ружевич (р.1921) - поэт, писатель и драматург. Один из самых известных в мире современных польских писателей. Он лауреат множества премий, почётный доктор нескольких университетов Польши. Член академий художеств Германии (член Баварской Академии художеств (1981), член Берлинской академии художеств (1987).
   Являясь представителем "поколения Колумбов", Ружевич-поэт известен как автор "нагой", аскетичной лирики.
   ***
   поэзия не всегда
   принимает форму стихотворения
  
   на шестом десятке
   она является поэту
  
   в облике дерева птицы
   в сиянии света
  
   в облике женщины
   или в безмолвии
  
   а то и просто живёт в нём
   вне всякой формы
  
   как чувство
   любви гнева жалости
   Перевод Андрея Базилевского
  
   ***
   Все образы чувства сведения воспоминания
   понятия опыт - всё из чего я состоял
   не соединяются друг с другом и не становятся целым
   во мне
   только порой доплывают до берега моей памяти
   прикасаются к коже
   легко дотрагиваясь затуплеными когтями.
   не буду врать
   я не цел я разбит и разобран
   кто склонится к этим фрагментам интересуясь.
   а я так занят
   кто смог бы припомнить форму того что внутри у меня
   в этом горячечном беспорядочном движении
   где в коридоре двери закрываются и открываются тысячами
   кто воссоздаст форму мою которая
   ни белым мелом
   ни чёрным Углем
   не отражена
   даже я сам
   если вдруг меня спросят
   cебя не могу вспомнить
  
   а говорят - я живу.
   Перевод Глеба Ходорковского
  
  
   Почему поэты пьют водку
  
   потому что они
   видят чтС в них сидит
   и чтС ещё может
   вылезти
  
   пьют потому что не могут слышать
   ни того чтС сами себе говорят
   ни того чтС им говорят другие
  
   пьют потому что не прочь подложить свинью
   собрату по цеху
   но в трезвом виде
   они так благородны
  
   пьют перед зеркалом потому что боятся
   проворонить того другого
   который лучше и "милее"
   (свет мой зеркальце
   скажи...)
  
   пьют потому что знают
   всё чтС уже написали
   и не знают чтС ещё
   сумеют из себя выжать
   Перевод Андрея Базилевского
  
   ***
   Достоевский говорил
   что если б велели ему выбирать
   между истиной и Иисусом
   он выбрал бы Иисуса
  
   на пути к завершению
   начинаю понимать
   Достоевского
  
   рождение жизнь смерть
   воскресение Иисуса
   грандиозный скандал
   во вселенной
  
   без Иисуса
   наша маленькая земля
   лишена веса
  
   этот Человек
   сын божий
   если и умер
  
   воскресает
   каждый день
   в каждом
   кто следует за ним
   Перевод Анатолия Ройтмана
  
  
  
   ***
   0x01 graphic
  
   Чеслав Милош (1911-2004) - поэт, переводчик и эссеист. Поэзия Милоша впитала в себя многое: тут и своеобразие традиций Восточной Европы - его родины, влияние христианства, иудаизма, марксизма, в нее вошла вся кровавая история XX в. и мучительный опыт эмиграции. Его творчество подкупает тематическим многообразием и интеллектуальным богатством. Это - сочетание рассудочности и лиричности; конкретно-чувственной образности и диалектической мощи; моральной силы и убежденности.
  
   Все силы Милоша направлены на то, чтобы противостоять
   горькому опыту, и не только собственной жизни, но всей истории
   с ее парадоксальным сочетанием ужасного и прекрасного.
   Джонатан Гэласс, американский поэт и издатель.
  
  
   Что мне или кому-то там ещё до того,
  
   Что будут и после нас восходы и закаты солнца,
   снег на горах, крокусы,
   и человечество со своими кошками и собаками?
  
   Что нам до того,
   что при великом землетрясении часть южной Калифорнии
   провалится в море,
  
   Что будет признана легальность браков с компьютерами,
  
   Что возникнет планетарная кибернетическая империя,
  
   Что в 3000 году будет торжественно отмечено в Риме
   вступление в четвёртое тысячелетие христианства?
  
   Что нам до всего этого,- если в нашей стороне умолкает шум
   мира
  
   И мы переходим в Иное, вне времени и пространства.
  
   Напрасно в обряде Поминовения искушают нас дарами еды и
   питья.
  
   Не отзываемся, ибо нет языка, чтобы говорить с
   живыми.
  
   И вянут бесполезно цветы, положенные, когда мы были уже
   далеко.
   Перевод Льва Бондаревского
  
  
   Посвящение
  
   Ты, которого я не сумел спасти,
   выслушай. Постарайся понять эти простые слова. Ей-богу,
   я не знаю других, говорю с тобой молча,
   как дерево или туча,
   то, что меня закалило, тебя убило.
   Ты конец эпохи посчитал за начало новой
   эры. А пафос ненависти - за лирические восторги.
   Силу слепую за совершенство формы.
  
   Мелкие польские реки, струящиеся по равнине.
   И колоссальный мост, тонущий в белой мгле.
   И разрушенный город. Ветер швыряет вопли
   чаек тебе на гроб, пока я говорю с тобою.
   В неумелых попытках пера добиться
   стихотворенья, в стремлении строчек
   к недостижимой цели -
   в этом, и только в этом, как выяснилось, спасенье.
   Раньше просом и семенами мака
   посыпали могилы - ради всегда бездомных
   птиц; в них, считалось, вселяются души мертвых.
   Я кладу сюда эту книгу нынче,
   чтоб тебе сюда больше не возвращаться.
  
   Краков, 1945
   Перевод И.Бродского
  
  
   Элегия для Н.Н.
  
   Неужели тебе это кажется столь далеким?
   Стоит лишь пробежать по мелким Балтийским волнам
   И за Датской равниной, за буковым лесом
   Повернуть к океану, а там уже, в двух шагах,
   Лабрадор - белый, об эту пору года.
   И если уж тебе, о безлюдном мечтавшей мысе,
   Так страшны города и срежет на автострадах,
   То нашлась бы тропа - через лесную глушь,
   По-над синью талых озер со следами дичи,
   Прямо к брошенным золотым рудникам у подножья Сьерры.
   Дальше - вниз по течению Сакраменто,
   Меж холмов, поросших колючим дубом,
   После - бор эвкалиптовый, за которым
   Ты и встретишь меня.
  
   Знаешь часто, когда цветет манцанита
   И залив голубеет весенним утром,
   Вспоминаю невольно о доме в краю озерном,
   О сетях, что сохнут под низким литовским небом.
   Та купальня, где ты снимала юбку,
   Затвердела в чистый кристалл навеки.
   Тьма сгустилась медом вокруг веранды.
   Совы машут крылами, и пахнет кожей.
  
   Как сумели мы выжить, не понимаю.
   Стили, строи клубятся бесцветной массой,
   Превращаясь в окаменелость.
   Где ж тут в собственной разобраться сути.
   Уходящее время смолит гнедую
   Лошадь, и местечковую колоннаду
   Рынка, и парик мадам Флигельтауб.
  
   Знаешь сама, мы многому научились.
   Как отнимается постепенно то,
   Что не может быть отнято: люди, местность,
   И как сердце бьется тогда, когда надо бы разорваться.
   Улыбаемся; чай на столе, буханка.
   Лишь сомнение порою мелькнет, что мог бы
   Прах печей в Заксенхаузене быть нам чуть-чуть дороже.
   Впрочем, тело не может влюбиться в пепел.
  
   Ты привыкла к новым, дождливым зимам,
   К стенам дома, с которых навеки смыта
   Кровь хозяина-немца. А я - я тоже
   Взял от жизни, что мог: города и страны.
   В то же озеро дважды уже не ступишь;
   Только солнечный луч по листве ольховой,
   Дно устлавшей ему, преломляясь, бродит.
  
   Нет, не затем это, что далеко,
   Ты ко мне не явилась ни днем, ни ночью.
   Год от года, делаясь все огромней,
   Созревает в нас общий плод: безучастность.
   Перевод И.Бродского
  
  
   0x01 graphic
  
   Збигнев Херберт (1924-1998) - один из самых известных польских поэтов, эссеист,
   автор драматических произведений и радиоспектаклей, писатель, оставивший огромное наследие.
   В годы немецкой оккупации Львова занимался в подпольном университете, окончил школу
   подхорунжих, служил в подпольной Армии крайовой, был ранен. После войны учился в
   Академии художеств и в университетах в Кракове, Торуни, Варшаве.
   Обладал исключительным художественным и нравственным авторитетом. Много жил за
   рубежом: во Франции, Великобритании, Италии и ФРГ.
   Культурологическая эссеистика Херберта, его интеллектуально-философская лирика -
   "поэзия исторической иронии", по выражению Ч. Милоша, - переведены на многие языки мира.
  
   "Херберт был светлым поэтом, лучом света
   в нашем тёмном столетии, хотя сам он
   очень мрачно смотрел на прошлое, настоящее
   и будущее человечества, был пессимистом,
   героическим пессимистом.
   Казалось бы, он не мог дать ни веры, ни надежды,
   потому что сам не имел их. Он не питал никаких иллюзий,
   ни во что не верил. Но был верен.
   Верность - едва ли не важнейшее понятие его системы
   ценностей."
   В.Британишский
  
  
   Камень
  
   Камень совершенен
  
   полон неизменным каменным смыслом
   всегда равен себе и во всем знает меру
  
   его не бросает ни в жар ни в холод
  
   все в нем правильно и надежно
   ни тревоги ни памяти ни желаний
  
   тяжелым укором его благородное тело
   лежит на моей ладони
   наливаясь притворным теплом
  
   - От камней нет спасенья
   они до конца
   будут смотреть на нас не мигая
   светло и спокойно
  
  
   Пан Когито о том, что значит не сгибаться
  
   1
  
   Граждане Утики
   не желают защищаться
  
   в городе эпидемия
   инстинкта самосохранения
  
   на месте храма свободы
   блошиный рынок
  
   сенат дебатирует вопрос
   как ему не быть сенатом
  
   граждане
   не желают защищаться
   проходят ускоренный курс
   коленопреклонения
  
   безропотно ждут врага
   сочиняют верноподданнические речи
   закапывают золото
  
   шьют новые
   девственно белые флаги
   обучают детей лжи
  
   граждане сами открыли ворота
   в которые входит
   колонна праха
  
   а в остальном все как обычно
   спекуляция и копуляция
  
   2
  
   Пан Когито
   хочет быть
   на высоте положения
  
   то есть
   взглянуть судьбе
   в глаза
   словно младший Катон
   (смотри жизнеописание)
  
   однако у него нет
   ни меча
   ни возможности
   отправить семью за море
  
   поэтому он ждет как все
   бродит ночами по бессонной комнате
  
   вопреки советам стоиков
   он был бы не прочь иметь алмазный торс
   и крылья
  
   он видит в окно
   закат
   солнца Республики
  
   осталось ему немного
   собственно
   только выбрать позу
   в которой он предпочтет умереть
  
   выбрать последний жест
   последнее слово
  
   он не ложится
   спать
   чтоб избежать
   удушенья во сне
  
   Пан Когито до конца хочет быть
   на высоте положения
  
   судьба смотрит ему прямо в глаза
   туда где
   была его голова
  
   Допрос ангела
  
   Он предстает перед ними
   в тени подозрений
   пока еще весь
   из материи света
  
   зоны волос его
   вьются локонами
   невинности
  
   но после первого же вопроса
   щеки наливаются кровью
  
   кровь бежит резвее
   подгоняемая орудиями дознания
   сталью плетьми
   и медленным огнем
   четко очерчены границы
   плоти
  
   удар в спину
   фиксирует позвоночник
   между хлябью и твердью
  
   две-три ночи
   и дело сделано
   кожистое ангельское горло
   наполнилось липким смирением
  
   прекрасен миг
   когда он падает на колени
   воплощенье вины
   апофеоз высшего смысла
  
   язык болтается
   между признанием
   и выбитыми зубами
  
   ангел подвешен вниз головой
  
   с волос его
   капает воск
   сливаясь на полу в пророчество
   проще которого нет
  
   Перевод Андрея Базилевского
  
   ***
   Что господин Когито мыслит об аде.
  
   Самый нижний круг пекла. Вопреки общему мнению, его не населяют ни
   деспоты, ни отцеубийцы, не те, которые ходят по телам других.
   это приют артистов, полный зеркал, инструментов и картин.На первый
   взгляд вполне комфортабельный отдел преисподней, без смолы, огня и
   телесных мучений.
  
   Круглый год проходят тут конкурсы, фестивали и концерты. Нет лучших
   сезонов. Апогей перманентный и абсолютный. Поквартально возникают
   новые направления, и ничто, кажется, не в состоянии затормозить
   триумфальное шествие авангарда.
  
  
   Вельзевул любит искусство. Хвалится, что его хоры, его поэты и его
   художники превзошли уже наверняка райских. У кого лучшее искусство, тот
   и первый - это ясно. Вскоре смогут они померяться на Фестивале Двух
   миров. И тогда увидим, что станет с Данте, Фра Анжелико и Бахом.
  
   ***
  
   Господин Когито размышляет о страдании
  
  
   все попытки отстранения
   так называемой чаши горечи
   через рефлексию
   одержимую деятельность в пользу бездомных кошек
   глубокий отдых
   религию -
   обманывают
  
   следует смириться
   склонить кротко голову
   не заламывать рук
   пользоваться страданием умеренно
   как протезом
   без ложного стыда
   но и без спеси
  
   не размахивать культёй
   над головами других
   не стучать белой тростью
   в окна сытых
  
   пить настой горьких трав
   но не до дна
   оставить предусмотрительно
   пару глотков на потом
  
   и принять их
   но тотчас же
   обособить в себе
   и если возможно
   сотворить из материи страдания
   что-то или кого-то
  
   играть
   с ним
   конечно
   играть
  
   быть с ним
   очень осторожным
   как с больным ребёнком
   и вызвать наконец
   глупыми шутками
   бледную усмешку.
  
   ***
  
   Напутствие господина Когито
  
   Иди куда пошли те к тёмной границе
   за золотым руном небытия твоей последней наградой
  
   иди выпрямившись среди тех кто на коленях
   среди отвернувшихся и повергнутых в прах
  
   уцелеешь не для того, чтобы жить
   у тебя мало времени, чтобы предъявить свидетельство
  
   будь смелым когда разум обманывает будь отважным
   по последнему счёту только это идёт в зачёт
  
   а Гнев твой бессильный пусть будет как море
   каждый раз как услышишь голос униженных и битых
  
   пусть не покинет тебя твоя сестра Презрение
   для шпиков палачей трусов - они выиграют
   пойдут на твои похороны и с облегчением бросят комья
   и опадающая хвоя напишет твою приглаженную биографию
  
   и не прощай истинно не в твоей власти
   прощать именем тех преданных перед рассветом
  
   остерегайся однако ненужной гордыни
   поглядывай в зеркало на своё дурацкое отражение
   повторяй: был призван я- разве не было лучших
  
   берегись безучастности сердечной люби родник на заре
   птицу по имени неизвестную зимний дуб
   освещение стены блеск неба
   они не потребуют твоего тёплого дыхания
   они для того чтобы сказать : никто тебя не утешит
  
   следи - когда свет на горах подаст знак - встань и иди
   пока кровь обращается в твоей груди тёмной звездой
  
   повторяй старые заклятья людские сказки и легенды
   ибо так добудешь добро которого не добыть
   повторяй великие слова повторяй их упорно
   как те что шли через пустыню и гибли в песках
  
   а наградят тебя тем, что есть под рукой
   хлёстким смехом убийством на помойке
  
   иди ибо только так будешь принят в общество холодных черепов
   в общество твоих предков : Гильгамеша Гектора Роланда
   защитников королевства без границ и города праха
  
   Будь верным. Иди.
  
   Перевод Льва Бондаревского
   ***
  
  
   0x01 graphic
   Вислава Шимборска (р.1923) - автор книг стихов, сборников эссеистики, переводов
   не только Шарля Бодлера, но и французских поэтов XVI века Теодора Агриппы
   д'Обинье и Теофиля де Вио. Много переводила с русского.
  
   По мнению Чеслава Милоша, поэзия Шимборской -
   весьма горькая.
   Её стихи "построены на жонглировании,
   как шарами, элементами нашего общего знания, они то и
   дело удивляют неожиданным парадоксом и представляют
   наш человеческий мир как трагикомический".
  
   ***
   Ничто перелицевалось также и для меня,
   Вправду вывернулось наизнанку.
   Тогда я и обнаружила себя
   С ног до головы среди планет,
   Даже не помнящей, каково мне было не быть.
   О, мой тут - встреченный, тут - возлюбленный,
   Только тогда я осознала себя, с рукой на твоём плече.
   Сколько с той стороны на нас приходится пустоты,
   Как там нехватает лужка для единого листочка щавеля,
   И солнце тут после темноты- как возмещение
   Капле росы- за ту глубочайшую там сушь!
   Звёзды - раскиданы как попало! А здешние- наоборот!
   Распяты на кривизнах, притяжениях, и точны в движении!
   Разрыв в бесконечности - дом беспредельного неба!
   Блаженство после беспространства в образе качающейся берёзы.
   Сейчас или никогда ветер движет тучи,
   Потому что ветер - это то, что не веет там.
   И жук пробирается по тропке в тёмном одеянии свидетеля
   Обстоятельств долгого для короткой жизни ожидания.
   А мне так выпало, что я при тебе,
   И вправду не вижу в том ничего
   Обыкновенного.
   Перевод Льва Бондаревского
  
  
   Бал
   Покуда толком ничего не ясно,
   поскольку нет сигналов долетевших,
  
   пока Земля опять же не такая,
   как ближние и дальние планеты,
  
   покуда нет ни слуху и ни духу
   о прочих травах, предпочтенных ветром,
   о деревах других в коронах кроны,
   другом зверье, как наше, несомненном,
  
   покуда нету эха, кроме местных,
   которое умело б говорить слогами,
  
   покуда ничего не сообщалось
   о худших или лучших амадеях,
   платонах или эдисонах,
  
   пока злодейства наши
   соперничают только меж собой,
  
   а приданное нам добросердечье
   ни на какое больше не похоже
   и хоть сомнительно, зато одно такое,
  
   а головы с невнятицей иллюзий --
   единственные, полные иллюзий,
  
   а вопли, что возносим к небосводу
   всего лишь вопли из-под сводов нёба, --
  
   мы мним себя гостями на танцульке
   особыми и отличенными,
   танцуем под музыку местного оркестрика,
   и пусть нам представляется,
   что этот бал один и есть такой;
  
   кому как - не знаю,
   а мне достаточно
   для счастья и для злосчастья
  
   тихое захолустье,
   где звезды говорят спокойной ночи,
   немногозначительно
   перемигиваясь
   по нашему поводу.
   Перевод Асара Эппеля
  
   Здесь
  
   Не знаю как где,
   но тут на Земле полно всякого.
   Здесь изготовляют стулья и унынье,
   ножницы, скрипки, нежность, транзисторы,
   плотины, остроты, чайные чашки.
  
   Быть может, где-то всякого куда больше,
   однако по каким-то причинам там нет живописи,
   кинескопов, пельменей, платочков поплакать.
  
   А здесь не перечесть городов с окрестностями.
   Какими-то можно очароваться особо,
   именовать по-своему
   и оберегать от недоброго.
  
   Возможно, где-то есть похожие,
   но никто не полагает их красивыми.
  
   Возможно, как нигде или мало где,
   у тебя тут особое туловище,
   а при нем необходимые приспособления,
   дабы не к своим детям добавить собственных.
   Кроме того, руки, ноги и ошеломленная голова.
  
   Неведение здесь без устали трудится,
   непрерывно что-то подсчитывает, измеряет,
   сравнивает,
   производя из этого доводы и выводы.
  
   Знаю, знаю, о чем ты думаешь.
   Ничего здесь устойчивого,
   ибо от всегда до навсегда во власти стихий.
   Однако заметь - стихии утомляемы
   и долго порой отдыхают
   до следующего раза.
  
   Знаю, о чем думаешь еще.
   Войны, войны, войны.
   Но ведь и между них бывают паузы.
   Смирно - люди злые.
   Вольно - люди добрые.
   По команде смирно сотворяются пустыри.
   По команде вольно
   На удивление быстро громоздятся дома
   и тут же заселяются.
  
   Житье на Земле обходится куда как дешево.
   За сны, к примеру, ни гроша не платишь.
   За иллюзии - только когда они утрачены.
   За пользованье телом - только телом.
  
   И словно бы этого было мало,
   вертишься без билета в карусели планет,
   а заодно с ней - зайцем - в метелях галактик,
   сквозь столь быстротекущие времена,
   что ничто тут на Земле не успевает дрогнуть.
  
   Лучше приглядись хорошенько:
   стол стоит, где стоял,
   на столе листок, где положили,
   сквозь приотворенное окно дуновение только воздуха,
   в стенах никаких пугающих щелей,
  
   сквозь которые выдуло бы тебя в никуда.
   Перевод Асара Эппеля
  
  
  
   Некоторые любят поэзию
  
   Некоторые -
   то есть не все.
   Даже не большинство - меньшинство.
   Не считая школ, где заставляют,
   и самих поэтов, из тысячи таких найдётся двое.
  
   Любят -
   но любят исуп с вермишелью,
   любят комплименты, любят голубое,
   любят старый шкафчик,
   любят настоять на своём,
   любят гладить собаку.
  
   Поэзию -
   но что это такое: поэзия?
   Множество сомнительных ответов
   на это вопрос уже давали.
   А я как не знаю, так и не знаю
   и держусь за незнание, как за перила.
   Перевод Натальи Астафьевой
  
   Прогулка воскрешённого
  
   Пан профессор уже умер. Трижды.
   В первый раз его просили шевельнуть глазами.
   Во второй раз посадили в кресло.
   В третий раз подняли нa ноги,
   подперев румяной толстой няней:
   повели на первую прогулку.
   Пострадавший в катастрофе мозг,
   Боже, сколько ж он преодолел барьеров:
   Левый, правый, светлый, темный, больно есть, трава, деревья.
   - Два плюс два? Прошу, профессор!
   - Два, - профессор отвечает.
   Что ж, уже гораздо лучше.
   Боль, трава, сидеть , скамейка.
   А в конце аллеи снова древняя, как мир, Она,
   Неигрива, нерумяна, трижды выпровождена,
   настоящая, наверно, няня.
   Пан профессор хочет к ней.
   Вырывается опять.
   1967
   Перевод Бориса Горобца
  
   Притча
   Рыбаки поймали бутылку. В ней -- письмо. В нем такие строки: "Люди, спасите! Я тут. Выброшен океаном я на безлюдный остров. На берегу стою и помощи вашей жду. Скорее ко мне. Я тут!".
   - Нет числа. Наверно, уж поздно. Бутылка могла долго плавать, - сказал так первый рыбак.
   - И не указано место. И океан не назван, - сказал так второй рыбак.
   - И вовсе не слишком поздно. И уж совсем недалеко. Остров ТУТ - везде среди нас, - сказал третий рыбак.
   Наступило смущение. Воцарилось молчание. Как обычно, когда выясняется общеизвестный факт.
   Перевод Бориса Горобца
   ********************
   "Выяснив общеизвестный факт", я пожалуй, закончу небольшой обзор развития польской поэзии. Надеюсь, без лишних слов достаточно понятно, что наиболее значительное влияние на эволюционный процесс в поэзии оказали поэты, чьё образование, культурная среда обитания и разнообразие личных устремлений сформировали их свободу самовыражения, что в свою очередь обогатило мировую культуру.
  
   Возникновение после 1976 г. "самиздата" спасло польскую литературу,
   и более того, поспособствовало историческим переменам, кульминацией
   которых стал 1989-й год.
   Парадоксальным образом именно трудные для свободы слова условия и
   исторические обстоятельства, укоренившиеся еще в традиции XIX столетия, в значительной степени способствовали формированию "польской поэтической школы".
   Отличительными признаками польской поэзии можно назвать способность говорить о судьбе одной человеческой личности в вихрях истории, умение соединять индивидуальную перспективу с универсальной, экзистенциальную и метафизическую -с исторической.
   В современной польской поэзии, выявились два направления, два полюса поэзии как личного выражения, - поэзия психо-эмоционального самоанализа, и поэзии как жанра искусства, который должен рассматривать вопросы наиболее важные для человеческого существования, то есть философские проблемы, религиозные, духовные.
   Тадеуш Ружевич.
   Кара.
   Уже сегодня
   сию минуту
   жизнь без веры это наказанье
   вещи становятся богами
   тело становится богом
  
   это божество жестокое и слепое
   поклоняющегося пожирает переваривает
   извергает
   1950-е.
   Перевод Владимира Британишского
  
   Исторически обусловленные тенденции развития польской поэзии логически завершили, - полагаю, на время! - свои метаморфозы, а философское сознание эпохи, сформировавшееся на её закате, нашло выражение во всём многообразии "польской школы" искусства.
  
   Кшиштоф Карасек.
   Оды.4.
   Говорят, сова Минервы
   вылетает в сумерках.
  
   Наконец
   пишутся не только стихи, которые нужно написать,
   но те
   которые самому хотелось бы написать.
  
   Оставляй клетку открытой,
   чтобы птица могла вернуться.
   Перевод Л.Бондаревского
  
   И вместо Заключения небольшая цитата из книги Вадима Алексеева "Поэтика выбора"
   http://highpoetry.clan.su/index/poehtika_vybora/0-13
  
  
  "...Если возврат к классическому канону стихосложения станет "хорошим тоном" в
  национальной поэтической традиции, то это <...> станет несомненным благом для
  литературы, ибо современная поэтическая ситуация характеризуется, с одной стороны,
  количественным ростом сочинителей текстов, выдаваемых за поэтические, что ведет к
  усилению информационного шума в литературе, и, с другой стороны - потерей интереса
  широкой читающей публики к поэзии как таковой. Вот почему <...> ужесточение
  требований к поэтической форме - это объективно обусловленная реакция на те
  негативные последствия, которые породил на рубеже веков самодовлеющий культ
  новизны, пустой и неплодной, выразившийся в разрушении (в некоторых странах -
  полном) классического канона стихосложения."
  
   ***
   Благодарю за дружеское участие и поддержку моего мужа
  
  
   Виктора Николаевича Пучкова
  http://zhurnal.lib.ru/p/puchkow_w_n/,
   а Льва Владимировича Бондаревского, кроме того, и за любезную помощь
   в переводе - по моей просьбе - некоторых стихов.
  
   --------------------------
  
   Приложение:
  
   Ян Кохановский (1530-1584) - польский поэт эпохи Возрождения.
  
   Ян Анджей Морштын (1621-1693) - дипломат, переводчик, поэт.
  
   Эузебиуш Словацкий - поэт, драматург и переводчик. Отец Юлиуша Словацкого
  
   Мацей Казимир Сарбевский (1595-1640) - поэт и теоретик литературы, переводчик.
  
   Игнацы Красицкий (1735-1801) - поэт, драматург и публицист.
   С 1759 по 1761 находился в Риме для совершенствования
   образования.
  
   Адам Мицкевич (1798-1855) - поэт, политический публицист.
   Жил в Германии, Швейцарии, Франции, Италии, России.
  
   Зыгмунт Красиньский (1812 - 1859) - граф, польский поэт и драматург. Изучал право в Варшаве, затем в Женеве, где познакомился с Адамом Мицкевичем. С 1829 жил за границей, преимущественно во Франции и Италии, изредка приезжая на родину.
  
   Юлиуш Словацкий (1809-1849), сын профессора Эузебиуша Словацкого - поэта, драматурга и переводчика). После 1831
  
   Циприан Норвид - С 1842 года - в эмиграции: Германия, Англия, США, Франция. В Париже жил с 1849 по 1852 и с 1854 до конца жизни.
  
   Адам Аснык (1838-1897) - польский поэт, драматург, историк литературы. В 1861 году жил в Париже. Путешествовал по Европе. Побывал на Цейлоне и в Индии.
  
   Мария Конопницкая (1842 - 1910) - поэт, прозаик, переводчик.
  
   Ян Каспрович (1860-1926) - поэт, драматург, литературный критик, переводчик
  
   Тадеуш Мициньский (1873-1918) - поэт, прозаик, переводчик.
  
   Леопольд Стафф (1878-1957) - поэт, драматург, переводчик.
  
   Станислав Выспяньский (1869-1907) - поэт, драматург. В период с 1890 по 1895 посетил Италию, Швейцарию, Германию, Чехию и Францию.
  
   Болеслав Лесьмян (1877-1937) - поэт. После окончания Киевского университета до 1918 года жил во Франции.
  
   Юлиан Тувим (1894-1953) - поэт, прозаик. С 1939 по 1945 жил в эмиграции.
  
   Антоний Слонимский (1895-1976), до начала Первой мировой войны жил в Париже.
   С 1939 по 1951 жил, в Париже, Лондоне.
  
   Ярослав Ивашкевич (1894-1980) - Поэт, писатель, драматург, переводчик.
  
   Чеслав Милош (1911-2004) - поэт, переводчик и эссеист.
  
   Вислава Шимборска (р.1923) - поэт, эссеист, переводчик.
  
   ***
  
   Краткая библиография:
  
  -- Антакольский П.Два века поэзии Франции. Переводы. М., Художественная литература, 1976.
  -- Артюр Рембо. В Зелёном кабаре. М., Эксмо, 2007.
  -- Аполлинер. Стихи. Литературные памятники. М., Наука, 1967.
  -- Астафьева Н., Британишский В. Польские поэты ХХ века. Антология. тт.1-2. , СПб. Алтейя, 2000.
  -- Балашов Н. В кн.: Артюр Рембо. Стихи. Последние стихотворения.
  -- "Литер. памятники". Послесловие. М., "Наука", 1982.
  -- Британишский В. Речь Посполитая поэтов. СПб., Алетейя, 2005.
  -- Гиршман М.М. Ритм художественной прозы. М.,1982.
  -- Западноевропейская поэзия ХХ века. Библиотека Всемирной
  -- Ионкис Г. Английская поэзия 20 века. М., Высшая школа, 1980.
  -- Литература XX века. Серия третья. Западноевропейская поэзия ХХ века. М., Худ.лит.,1977.
  -- Лотман Ю.М. Об искусстве. СпБ, Искусство, СПБ, 2005.
  -- Марченко А. М. М.Ю.Лермонтов, АСТ, Астрель, 2010.
  -- Купреянов В. Замкнутый круг...Крещатик,2006, #4.
  -- Купреянов В. Стихи.ру.
  -- Купреянов В. Новый мир, 2002, #11.
  -- Медведева О. Стихи и судьбы. "Дружба народов", 2003,#3.
  -- Миллер Г. Время убийц. М., Аст, 2009.
  -- Орлицкий Ю. Большие претензии малого жанра. НЛО, 1999, #38.
  -- Польская муза и русские поэты. М., Прогресс-Плеяда, 2004.
  -- Проклятые поэты. СПб., Азбука-классика. 2008
  -- Поэзия Франции. Век XIX. М., Худ.лит., 1985.
  -- Руднев В. Энциклопедический словарь культуры ХХ века. М., АГРАФ, 2009.
  -- Тадеуш Ружевич. Избранное, М., Худ.лит., 1979
  -- Чеслав Милош. Второе пространство. СПб, "Азбука-классика", 2010.
  -- Шарль Бодлер. Цветы зла. М., Эксмо, 2007.
   И др.
  
  -- http://www.vestnik.com/issues/2004/0707/koi/kushner.htm
  -- http://www.krugosvet.ru/
  -- http://feb-web.ru/
  -- http://www.krotov.info/lib_sec/13_m/mil/osh_00.htm
  -- http://www.stihi.ru
  -- http://kulturapolshi.ru/events.php?id=142
  --
   И др.
  
  
   *****************************************************************************************************
  
  
<
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"