М. Ю. Матвеев

Тень героя, или По ту сторону шахматной доски:
анализ серии А. А. Бушкова "Сварог" 

Содержание

Тень героя-1 ("Рыцарь из ниоткуда" - "Печать скорби")
    Предисловие
    Талар-1: "Король на клетке г-два"
    Талар-2: "И пускай обманчива награда, рыцари рискуют головой..."
    Талар-3: "Вот пришел и мой черед - вынес, вымолил, дорвался..."
    Димерея-1: Рванавр - штука ненадежная...
    Димерея-2: "Но если не помрем - так, значит, будем живы!"
    Димерея-3: "Мечу в колоду страны, моря и океаны и города..."
    Гаранд-1: "Как случайно встретились, так все и пошло..."
    Гаранд-2: "Виденья видали ночные у паперти северных гор..."
    Гаранд-3: "Никогда не берите билет, если в нем не указана зона"
    Талар-4: "На свете есть разные страны, в них разные люди живут..."
    Талар-5: "Даже светлые подвиги - это только ступени в бесконечные пропасти к недоступной весне..."
    Земля-1: Да был ли демон-то, может, демона-то и не было?
    Альтернативная версия. "Рыцарь из ниоткуда" и "Чужой среди чужих"

Тень героя-2 ("Чертова Мельница" - "Над самой клеткой льва")
    Второе предисловие
    Эпизод XIII. Украденная победа, или Рыцарь vs Ферзь: размышления над романом А. Бушкова "Чертова Мельница"
    Сумерки Империи: ад "Слепых солдат"
    Асгард должен быть разрушен: "Из ниоткуда в никуда" не означает "бесцельно и бесплодно"
    Автор не перестает удивлять: "Король и его королева"
    Оправдание всегда найдется: "Вертикальная вода" как торжество антирыцарства
    Конец истории? "Смотрим и видим, что вышла ошибка": загадки романа "Алый как снег"
    "И превратилась точка в двоеточие..." "Над самой клеткой льва": новый сюжет или развитие старого?
    Вместо заключения

Тень героя-1 ("Рыцарь из ниоткуда" - "Печать скорби") 

Предисловие

    "Сварог" - одно из наиболее заметных произведений в отечественной литературе конца ХХ - начала XXI в., за увлекательным сюжетом которого таится глубокое философское содержание и оригинальная разработка некоторых "вечных" проблем. Главная особенность данного произведения - это удивительно емкое описание происходящих в нем событий, допускающее самые разные трактовки. Основная загадка "Сварога" связана с главным героем, а точнее - с тем, что его образ не так однозначен, как это может показаться на первый взгляд.

    Глубина и парадоксальность текста заставляют, прежде всего, задуматься над самим жанром "Сварога". Казалось бы, здесь все очевидно: это фэнтези со всеми присущими данному жанру атрибутами - причудливым смешением эпох и стилей, средневековыми замками и новейшими технологиями, чудовищами и призраками, рыцарями и прекрасными дамами, магией и чернокнижием. Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что рассуждения о "верхах" и "низах", "маленьком зеленом крокодильчике" и человеке с пулеметом на населенном дикарями острове для ненаучной фантастики выглядят слишком уж злободневными и актуальными. Вполне узнаваемы и изображаемые автором таларские страны: Ронеро похоже на Францию, Снольдер - на Германию, Горрот - отчасти на Испанию, отчасти на Японию, Балонг - на Швейцарию, Святая Земля вкупе с Вольными Манорами и Пограничьем, а может быть, и с укрытым "железным занавесом" Хелльстадом - собирательный образ Советского Союза (СНГ) и т. д. "Зеркальность" миров, неоднократно подчеркиваемая на страницах серии, позволяет проводить и другие параллели, и многочисленные ассоциации в конечном счете приводят к выводу о том, что "Сварог" - отнюдь не фэнтези, а нечто большее.

    Однако определить этот роман как суперфэнтези тоже проблематично. Прежде всего, подобный термин представляется довольно-таки неточным. Что, собственно, можно рассматривать как "супер" - неограниченную фантазию автора или уже упомянутую злободневность? Фантастические моменты или, наоборот, "осязаемость" и реальность изображаемых миров?

    К вопросу о суперфэнтези можно подойти и с иных позиций: данный жанр, очевидно, требует гораздо большего совершенства и точности, чем просто фэнтези, но вот насколько точен "Сварог" - это вопрос достаточно спорный. Произносить патетические речи о коммерционализации, разлагающей современную русскую литературу, о непременной серийности изданий и неизбежной спешке при подготовке очередной книги, а также о том, как это все влияет на содержание и художественные достоинства того или иного произведения, пожалуй, все-таки не стоит, поскольку от них никому не будет ни лучше, ни легче. В данном случае можно ограничиться признанием очевидного факта: количество несоответствий в данной серии настолько велико, что глаз "спотыкается" буквально на каждом романе, а то и на каждой главе. Для примера можно упомянуть следующие эпизоды:

• Пытаясь отделаться от назойливого кагана, Сварог проявляет поистине удивительные способности, при виде которых любой алхимик просто удавился бы от зависти: он готовит золотые пули, стреляет из пистолета свинцом, но в кагана попадает золото (!).

• По какому склону спускается и по какому поднимается главный герой, в первый раз попав (свалившись) в Хелльстад на яле, приходится домысливать за автора. При этом Сварог с невероятной легкостью лишает свою летающую лодку веса (и это в Хелльстаде!), но почему-то с огромным трудом, впервые (!?) применив заклинание невесомости, поднимает в воздух найденного щенка гарма.

• Когда Сварог едет с Зо мимо разрушенного замка и разглядывает домового, глаза у того зеленые, а на обратном пути - почему-то уже красные.

• В "Летающих островах" Бони сразу же опознает в Шедарисе Вольного Топора и приверженца Симаргла (хотя все герои были переодетыми).

• Какого цвета Семел, т. е. Юпитер? В "Летающих островах" он испускает красное сияние, в "Железных парусах" - желтое.

• Сварог со своей Компанией, уходя от облавы, переправляется через Ител, хотя, судя по карте, это должен быть Рон.

• В Хелльстаде взятые Марой приборы ларов выходят из строя, но Сварог продолжает стрелять из шаура как ни в чем не бывало (у главных героев, как известно, оружие никогда не отказывает и патроны никогда не кончаются).

• С патронами тоже получается полная неразбериха: уже во втором романе шаур стреляет пулями, но в дальнейших романах (на Димерее и Гаранде) он по-прежнему стреляет звездочками.

• В начале третьего романа Сварог говорит Гаудину, что уже покопался в компьютере Хелльстада, но потом, спасая императрицу, он вынужден срочно осваивать его заново.

• Паколет становится маркизом и бароном, но в "Нечаянном короле" именуется герцогом. Соответственно, Элкон, будучи подростком, сбегает в университет в Равене, а потом обнаруживается, что это был университет в Латеране.

• Один из двух имеющихся на броненосце "Серебряный удар" катеров срывается во время шторма, но к моменту схватки с гидернийскими кораблями на борту снова оказывается два катера.

• Остается непонятным, как герои "Чужих зеркал" собирались осуществить марш-бросок по Граматару на расстояние в 150 кабелотов туда и столько же обратно всего за восемь дней ("рецепт", впрочем, здесь очень простой - надо всего лишь захватить летающую тарелку!).

• Рошаль в "Пленнике Короны" упоминает о Шторме на Димерее.

• В замке у Визари Медведь относит Монаху пиво, а возвращается без вина.

• В первом романе все моряки играют на виолонах, а в "Железных парусах" играть может только капитан, и то только тогда, когда корабль тонет.

• В романе "По ту сторону льда" главный герой страдает какой-то странной амнезией, прямо как в старой доброй отечественной комедии: "Тут помню - а тут не помню!". И действительно, как сотворить еду, питье и даже пароход, он помнит, а как смастерить себе одежду - нет. Надо полагать, здорово все-таки его "приложило" балкой по голове в конце "Железных парусов"... И почему он опасается рукотворного пожара на судне? Столь же непонятным остается и "обратный" момент: почему мысль о создании "Принцессы" приходит к нему так поздно? Что мешало ему сотворить пароход на Димерее?

• В "Летающих островах" говорится, что Тетка Чари никогда не плавала с капитаном Зо, а в "По ту сторону льда" оказывается, что она была на "Божьем любимчике" в Море Мрака.

• В начале серии Сварог не знает английского языка и, соответственно, не может освоить "англоязычный" компьютер. Однако в "Печати скорби" тот игрок, который находится в Африке, уже неплохо на нем изъясняется (а ведь способности у обоих игроков одинаковы!). Столь же поразительные языковые успехи Сварог демонстрирует и в некоторых других эпизодах. Так, не зная языка исчезнувшей цивилизации Изначальных, он, тем не менее, запросто общается с Радужным Демоном, который на миллион лет древнее. И на каком же языке он поет Шедарису песню "Вам жить, а мне - не очень"? Если на русском, то почему его понимают? Если на таларском, то почему Шедарис не знает такой песни? Если же это синхронный перевод, то как у Сварога все получается в рифму?

• Отдельная тема - это некорректное использование земных понятий в других мирах. Так, сколько бы Сварог ни размахивал ремнем, Яна не могла назвать его "садистом". Точно также и Мара не могла упомянуть о "лилипутиках" раньше, чем бы это сделал вслух сам Сварог, а Грельфи - о принце Перситане-Злат-Венец. Соответственно, взрыв ядерной бомбы в пятнадцать мегатонн может озадачить не только ларов... И как будет "плутоний" по-таларски?

    Этот список можно продолжать и дальше, однако нельзя не упомянуть и о "контраргументации": а) подобные недочеты имеются во многих романах и, к примеру, в "Мастере и Маргарите" их ничуть не меньше; б) в произведении, в котором имеется такое количество тайн и мистики, на стороне автора, как ни странно, начинают играть даже недостатки. Именно они придают тексту дополнительное очарование - придают хотя бы потому, что приходится размышлять, где просто ошибка, а где ловушка, подстроенная автором. Приведем самый простой пример: Илья Пашутин в "Печати скорби" узнает от своего деда, что может успеть встать "в круг света", и произойдет это "в час Вращающегося воздуха". С одной стороны, это явная ошибка - Илье Григорьевичу не хватило бы жизни, чтобы дотянуть до 2006 г. Но чей же это просчет - автора или персонажа? С другой стороны, а в чем именно ошибся Антиох? В том, что не использовал свой шанс? Выходит, Событий могло быть несколько и это не такое уж редкое явление? И почему убежденный старообрядец вдруг стал посещать никонианскую церковь? Может быть, ошибка заключена не в дате, а в чем-то совершенно ином?

    Более досадным недостатком "Сварога" представляется постоянное ощущение дежа вю. И действительно, что касается фантастики, то разыскать в этом романе нечто новое весьма сложно. В конце концов, летающие острова летали и в японской анимации (а если брать что посолиднее, то в "Махабхарате"), чужие лезли из потерпевших аварию звездолетов, а из космоса появлялись зловещие объекты (сравнительно поздний "Пятый элемент" недалеко улетел от Звезды Смерти из "Звездных войн", не говоря уже о "Безумной Звезде" Т. Пратчетта, астероиде Солвица из "Возвращения в Мир Смерти" Г. Гаррисона или Алой Звезде из романов Э. Маккефри про планету Перн). А уж сколько понаписано про гибель Фаэтона и Нибиру!). При чтении серии возникают и другие, более частные ассоциации. Так, поиски Беловодья изображены в "Откровении огня" А. К. Авиловой, озеро-хищник описано в "Двадцать шестом сезоне" Г. Темкина, а раскрывающиеся как бутоны кресла похожи на соответствующие технические ухищрения из "Лунной радуги" С. И. Павлова (оттуда же, похоже, происходят и драккары - конечно, не в качестве ладей викингов, а в виде космических аппаратов). Имеются и такие сюжеты, когда требуется разыскать одну-единственную книгу в огромной библиотеке ("Как стать волшебником" Д. Дуэйн). В свою очередь, эпопея с подводными лодками, помимо классики в духе Ж. Верна, подозрительно напоминает фильмы о похождениях одного непотопляемого британского суперагента - напоминает настолько, что заранее мерещится "историческая" фраза типа "Сварог. Король Сварог" (самое удивительное, что почти так и происходит!). Впрочем, здесь же можно упомянуть и отечественную историю о пограничниках - "Время испытаний" И. Козлова, в которой описывается военно-морская база японцев, расположенная под одним из островов.

    Не выглядит оригинально и борхесовская Вселенская книга с изменяемым оглавлением (интересно, а что там будет в качестве пишущей принадлежности? Неужто мел, как у С. В. Лукьяненко?). И раз уж речь зашла о "Дозорах", можно отметить и тот факт, что с конкурентами лучше всего разделываться путем удара сзади по голове, как в "Лике Черной Пальмиры" В. Н. Васильева. И ведь никакая магия не поможет! А уж камень там или подсвечник - это дело десятое...

    Тем не менее и в данном случае не все так просто: если расхожие образы помещаются в иной контекст, возникает многозначность, близкая к многозначности мифа. При этом все узнаваемые сюжеты несут свою смысловую нагрузку, иногда помогая приблизиться к истине, но чаще искусно ее камуфлируя. Таким образом, роман А. А. Бушкова все-таки можно обозначить как "супер" - но не за счет фантастических элементов, а за счет того, о чем именно в нем говорится...

    Серию о Свароге можно попытаться определить и как религиозное фэнтези, однако и здесь не все гладко: Сварог совершенно не похож на странствующего рыцаря-христианина, и в этом, пожалуй, и заключается первоисточник многих странностей, окружающих главного героя. Что можно отметить в данном случае? Прежде всего, практически полный "букет" грехов, присущих бравому майору - начиная от гордыни (под видом воздушно-десантного гонора) и кончая банальным сладострастием. В "Летающих островах" бедовая графиня Маргилена при всех своих недостатках очень быстро "раскусывает" доблестного рыцаря: "- Никого ты еще не любишь. И я вообще любить не умею, чудовище этакое. Ну не получается никак. Зато и ревновать не способна совершенно, настоящей ревности без настоящей любви не бывает. А ты ревновать пытаешься, не полюбив"[1].

    Сварог, как оказывается из текста, не только никого по-настоящему не любит - у него нет и настоящей мечты, в чем он и признается Маре:

    "- А у тебя-то самого есть мечта? - прищурилась она.

    - Выбраться отсюда. Чтобы Делии удалось...

    - Это не мечта, а отличное выполнение задания, - безжалостно отрезала Мара. - А мечта?

    - Мечты, похоже, нет... - растерянно сказал Сварог, подумав как следует"[2].

    То же самое относится и к вере: главный герой действует по принципу "Пока гром не грянет...", причем крестится он далеко не при каждом "раскате" (если не сказать - крайне редко). Любопытно и его отношение к молитве: он не только не умеет молиться, но и вообще предпочитает не упоминать Божье имя:

• "Монахи стояли на коленях посреди жухлой зимней травы, подняв к небу грязные, исцарапанные лица. В приливе блаженной усталости Сварог сказал про себя, сам толком не представляя, к кому обращается: "Видишь? Мы это сделали, и сделали хорошо. На нас все-таки можно полагаться...""[3].

• "Обвиснув в кресле, чувствуя что-то влажное на лице, он произнес в пространство севшим голосом:
           - Только не говори, что ты меня избрал, что на меня что-то такое возложено. Потому что мне страшно это знать, и я не знаю, как с этим жить, и я совершенно к такому не готов, это не по мне, это больше меня...
           И никто ему не ответил, конечно, только за спиной раздался слабый стон - кто-то мучительно приходил в себя после всего обрушившегося"[4].

    Самое интересное, что Сварогу присущи даже такие грехи, каких при его активной натуре трудно даже и ожидать, а именно уныние и лень. И действительно, стоит ему дня три пожить обычной жизнью, как на него тут же нападает страшная хандра, подталкивающая к совершению чего-нибудь "эпохального". (Объективности ради надо заметить, что главный герой иногда все же "балуется самокритикой": в частности, он с немалым удивлением обнаруживает, что многие люди проживают свой век, так никого и не убив). Еще более парадоксальная ситуация складывается у Сварога с ленью, в особенности если ее сопоставить с "великими свершениями" графа. Если задать вопрос: "Много ли Сварог геройствует?", то ответ на него очевиден: много, и даже очень. Однако если этот вопрос чуточку изменить: "А постоянно ли он геройствует?", то здесь поневоле закрадывается сомнение: большинство подвигов Сварога выглядят не то, чтобы случайными (сражаться-то он умеет!), но какими-то мимолетными, не требующими от героя ни титанических усилий, ни серьезных размышлений. Подвиг для борца со злом - это не только нечто внешнее, но и каждодневный труд души, что для Серого Рыцаря отнюдь не характерно (не отступая ни перед какими трудностями, главный герой в то же время идет по пути наименьшего сопротивления, оправдывая свои действия тем, что "так карта легла", а также пресловутой "дорогой королей".) Любопытна и еще одна черта Гэйра-младшего, отличающая его от настоящего рыцаря: после каждого весьма короткого по времени подвига ему требуется преизрядная релаксация: великолепная выпивка, хорошая закуска, чашечка кофе, горячая ванна, очередная красотка (желательно сразу в ванне) и т. п. Таким образом, незаметная деятельность монахов из Шагана, остановивших Глаза Сатаны без хелльстадских силовых стен и ливня серебряных стрел из боевых машин ларов, больше похожа на настоящий героизм, чем лихая "эскапада" главного героя, которому, кстати, ничего особо и не угрожало...

    Сварог не в ладах и с общими моральными установлениями - он нарушает большинство заповедей, причем постоянно. Два существенных исключения представляются весьма характерными: а) он не творит себе кумиров, поскольку кумиром становится он сам и б) он не упоминает имя Господа всуе, поскольку, как уже говорилось, оно им практически и не упоминается. Разумеется, здесь сказывается и обычная человеческая психология, предоставляющая "лазейку" для оправданий и в большом, и в малом: а стоит ли применять прежние правила, если мир совершенно иной? Как говорится, в каждом монастыре свой устав...

    И, наконец, самым убедительным представляется определение данного романа как философской притчи о добре и зле с элементами мистического детектива - причем притчи настолько интересной, что в целом можно закрыть глаза на все недостатки или же списать их на высокий уровень обобщения, как раз и свойственный данному жанру. Поскольку любое дело можно рассматривать двояко - с темной и светлой стороны - смысл этой притчи становится понятным с первого же романа: прежде чем геройствовать, главному герою следовало бы приглядеться к происходящим событиям, а также и к самому себе (выражаясь в духе известной сказки, гляди вокруг, гляди в себя, и ты увидишь дракона!). Рассуждая в подобном ключе, с немалой степенью вероятности можно предположить, что Сварог - отнюдь не супергерой, а антигерой, причем самого крупного масштаба. Если переводить на земные понятия, то это начинающий антихрист, из-за невероятного стечения обстоятельств (а также искуснейшей, прямо-таки шахматной игры Великого Мастера) совершенно не подозревающий о  своем истинном предназначении. При учете этой гипотезы некоторые события в последующих романах становятся предсказуемыми: для такого "предсказания" достаточно помнить о том, о чем говорится в Библии.

    Такое толкование, конечно же, может показаться совершенно нелепым и вызвать три серьезных возражения: а) Сварог представлен в романе как главный борец со злом; б) деятельность сильнейшей "фигуры" дьявола относится к Земле, в то время как большая часть "сериала" происходит в других мирах; в) Сварогу по сюжету уже за тридцать, и в этом отношении не очень понятно, почему он ни о чем не догадывается. Этим возражениям можно уделить особое внимание, тем более, что на них во многом и основывается тот информационный шум, который создает дьявол, прикрывая своего ставленника.

    Что касается первого возражения, то при внимательном чтении можно обнаружить, что Сварог борется либо с потусторонним злом, либо злом экзотическим (Фаларен, лже-Визари), либо, на худой конец, нетривиальным (фанатики и властолюбцы), в то время как обычного человеческого зла от его действий ни на Земле, ни на Таларе, ни на Димерее, ни на Гаранде меньше не становится - напротив, от главного героя расходятся потрясения, напоминающие волны от брошенного в воду тяжелого камня (и в этом отношении дамурги, анализирующие магические опыты Сварога, не так уж и заблуждаются, как не заблуждаются они и в том, что "способности, не поставленные под контроль равного им разума, служат исключительно разрушению"[5]). Конечно, после приключений на планете Гаранд можно предположить, что жизнь там после Сварога стала и лучше, и веселее - но это, во-первых, не его заслуга, а Гора Рошаля, а во-вторых, сообщения об успехах приведены в столь узнаваемых традициях передовиц советских газет, что поневоле возникают сомнения, что же действительно произошло в истерзанном кровопролитной гражданской войной и смутным временем государстве (в сущности, это все та же Корона и тот же Каскад, только в более изощренном варианте).

    Число геройских поступков главного героя на самом деле обманчиво: сколько бы чудищ и воплощений зла он ни уничтожил, все это - только количество, в то время как антихрист - зло качественное, и в такой игре дьявол может жертвовать даже тяжелыми фигурами. В целом получается так, что совершаемые Сварогом подвиги наибольшую пользу приносят ему самому - они "работают" на его собственный имидж. (А как иначе добиться такого положения, чтобы в Сварога поверили практически все? Вот для этого, собственно, и необходимы ложные чудеса - реальные по факту, но иллюзорные в долгосрочной перспективе.) Достаточно странным представляется и то, что никто из персонажей романа не задался очевиднейшим вопросом: а как дьявол может зависеть от своих порождений? Скорее уж наоборот - это порождения зависят от своего хозяина...

    Применительно ко второму возражению можно заметить следующее: вся "одиссея" Сварога - это претворение детальнейшего, готовившегося тысячелетиями дьявольского плана. Все описанные в романе планеты близки к Апокалипсису, на всех есть свои "роковые" книги или пророчества, но вся загвоздка как раз в том, что антихрист упомянут только в Библии. Соответственно, если он начнет свою деятельность на Земле, то столкнется с немалыми трудностями: его, чего доброго, и опознать смогут! Другое дело, если столь примечательную "фигуру" предварительно поместить на другую планету, где даже самые выдающиеся монахи, политики и полицейские окажутся бессильными - просто по причине отсутствия соответствующего понятия (как заметила по поводу Сварога Лесная Дева, "расстояние безменом не измеришь, а вес линейкой не определишь..."[6]). Еще большую актуальность это приобретает в том случае, если на избранной для такого эксперимента планете не окажется собственных пассионариев и равновесие держится только на хитроумной системе противовесов. В данном случае возможна неожиданная ассоциация: Смешному (и уж никак не самому злому) человеку из рассказа Ф. М. Достоевского запросто удалось развратить целый мир, а ведь Сварог отнюдь не смешон... Что же касается манипулирования противовесами, то это явный стратегический просчет "небожителей", действующих по принципу "разделяй и властвуй". Конечно, такой принцип представляется весьма заманчивым, но его нельзя эксплуатировать до бесконечности, иначе ослабнет вся система, и ее сможет разрушить любой "неучтенный фактор", которым как раз и оказывается Сварог, "качнувший маятник" в обратную сторону - в сторону объединения.

    Для самого Сварога в "перемене мест" тоже есть немалая польза: дьявол мог перебросить его на Талар для того, чтобы он набрался сил, овладел магией, наконец, почувствовал вкус к власти. Что же касается Земли, то она подождет - ее можно захватить и мимоходом, "на шпагу", лет так через пятнадцать (а по летоисчислению ларов - всего-то через два с половиной года!), и что самое страшное, даже не осознать этого факта (то обстоятельство, что Сварог, где бы он ни скитался, обязательно вернется на Землю, причем с вполне определенной целью - это один из тех моментов, которые предсказуемы с самого начала).

    Третье возражение представляется относительным уже потому, что в неведении Сварога заключена немалая выгода для Великого Мастера. И действительно, с точки зрения самого Сварога, в совершаемых им действиях нет злого умысла (он попросту не ведает, что творит). Более того, если кто-либо из руководства ларов попробует прочесть мысли Сварога и исследовать его память, то он ничего плохого не обнаружит... Можно, впрочем, ответить на это возражение и более просто: Сварог не только попал на Талар - он умудрился еще и освежиться по дороге, прихорошившись внешне и почувствовав себя так, как будто к нему вернулась курсантская молодость (и это после ада!).

    Рассмотрим теперь те странности, которые сопровождают главного героя на протяжении всей серии.

Талар-1: "Король на клетке г-два" [7] 

    "Рыцарь из ниоткуда" - это сосредоточие самых разнообразных загадок, причем их "концентрация", как то и приличествует завязке, в нем выше, чем во всех последующих романах, за исключением разве что выделяющихся своим объемом "Летающих островов". В целом в данном романе можно насчитать как минимум одиннадцать двусмысленных моментов, относящихся к главному герою.

    Первый момент - это биография, мировоззрение и обстоятельства жизни главного героя. Как гласит народная мудрость, "Где родился - там и пригодился", но к Станиславу Сергеевичу ("СС", как его называют солдаты, или даже "ССС" на манер трех шестерок) она совершенно не подходит. Но почему? И почему он оказывается "из ниоткуда", если он с Земли? Наверное, потому, что на родной планете он оказывается "лишним человеком" - вне Родины, без дома, без друзей, без мечты, без настоящей семьи (свою законную супругу он ненавидит, хотя тоже непонятно почему - ведь и сам он далеко не подарочек) и даже без увлечений (на протяжении всей серии ни одного хобби Сварога, помимо женщин, нэльга и келимаса, решительно не упоминается). Надо заметить, что и ненависть его к супруге весьма относительна: представить его на месте небезызвестного Кирилла Степановича как-то не получается... Тем не менее подобное толкование всего не объясняет: на Земле было много "лишних людей", но не все они попадали в параллельный мир, да еще и достигали там выдающихся успехов.

    Что же еще отличает Сварога? Он великолепно умеет убивать, разрабатывать спецоперации и управляться с женским полом, но внутри у него - пустота: кроме умения управлять всеми видами транспорта, цепкой памяти, набора изречений земных политиков и философов (который он впоследствии беззастенчиво использует как свой собственный) и подборки популярных песен, в нем ничего нет. Дальше - больше: почему герой всего за полтора-два месяца забывает свою родную планету так, что вся прошлая жизнь кажется ему дурным сном, совершенно непонятно (в конце концов, в 1990-е гг. многим жилось несладко, но это еще не повод отказываться от своего прошлого). Еще более непонятным является то, почему Сварог, наводящий справки о своем отце, не только в первом романе, но и за всю серию ни разу по настоящему не вспомнил о своей матери (и в самом деле, не считать же за воспоминание иронично-надуманную фразу о "старенькой седенькой маме" перед уголовниками в "По ту сторону льда" или оборванную мысль о родителях, так и не свозивших его к Незнайке в Солнечный город?).

    Первые действия и желания Сварога в чужих мирах тоже вызывают вопросы: в мире Нохора ему больше всего нравится то, что "здесь попросту режут и жгут, не подводя под все это идейную базу", а на Таларе он начинает с вина, выпивая бокал за бокалом, но при этом пытаясь изобразить галантные манеры.

    Второй момент - это то, что случилось с главным героем по пути на Талар и в первые недели после прибытия. Во время "пространственно-временной переброски" происходит удивительная вещь: Сварог проваливается в ад и... благополучно оттуда выбирается! В данном случае остается только развести руками и вопросить: ну не Христос же он, чтобы такие чудеса творить?! Разумеется, не Христос, не святой и даже не праведник - но ведь у него получается! И почему бесы ничего не сделали с главным героем даже после того, как он им представился? Разгадка этих странностей (хотя и весьма относительная) звучит в начале второго романа: оказывается, у Сварога имеется врожденная защита от магических воздействий, которой больше ни у кого нет. Но ведь обладай Сварог такой защитой с рождения, старикашке-колдуну вряд ли удалось бы затащить его в древнюю Монголию, тем более, что Сварог этому отчаянно сопротивлялся[8]. Можно, конечно, принять во внимание отличия в магии, но как же тогда происходила "переброска" на Талар? Вот уж в этом-то случае "извлечь" доблестного майора с Земли точно бы не удалось! Отсюда следует вывод: столь редкое качество Сварог получил не от рожденья, а непосредственно по пути на Талар. "Дарителей" в данном случае могло быть только двое: либо это дьявол, либо Бог, защитивший Сварога в ситуации, превосходящей человеческие возможности. Однако тот факт, что защита от магии даруется Сварогу незаметно и без уточнения ее свойств, свидетельствует скорее о злом умысле, чем о Божьем промысле[9]. Забегая вперед, отметим, что эта вроде бы "непрошибаемая" защита иногда дает поразительные сбои в ситуациях, далеко не столь экстремальных, как попадание в ад, - как например, в эпизоде с "прорывом" из зеркала в "Нечаянном короле". И почему в начале "Печати скорби" Сварог, оказавшись в измерении демонов, почувствовал себя в положении препарируемой лягушки? И почему он все равно нисколько не пострадал?

    Так или иначе, но прибыв на Талар, Сварог оказывается в эпицентре интриг местных сатанистов, которые сначала стремятся поставить его на свою сторону, а потом пытаются уничтожить - впрочем, настолько неловко, что на это обращает внимание даже сам "путешественник". Появление Сварога вообще очень странное: фразы, вынесенные в названия глав - "Он идет", "Он пришел" - напоминают о ранних редакциях "Мастера и Маргариты", причем там похожие выражения относились к Воланду. При появлении Сварога имеет место и очень любопытный феномен очевидной версии, в дальнейшем не раз "проскальзывающий" на страницах серии. Его можно сформулировать следующим образом: если случается что-то сверхъестественное, загадочное или невероятное, то кем-то из действующих лиц обязательно озвучивается некая версия, вполне логично объясняющая случившееся. И действительно, что же такого необычного в появлении Сварога? Был рискованный эксперимент с неизвестными заранее результатами, параметры Сварога-сына близки к параметрам Сварога-отца, - так в чем же дело? Все очевидно!

    На самом деле, конечно, ничего очевидного нет. Откуда в этом деле вообще появились сатанисты? Исчезнувший Сварог-старший был известен на Таларе как принципиальный борец со злом - так зачем же "Черной благодати" его вытаскивать обратно? Во втором романе имеется, правда, странная реплика одного из монахов: "Даже ваш отец, человек целеустремленный и непреклонный, однажды дрогнул, терзаемый сомнениями...", но и она ничего не меняет: даже если Сварог-старший и перешел на другую сторону, то такую "фигуру" может вернуть и сам дьявол. Таким образом, приходится признать, что перемещали совершенно конкретного человека - Сварога-сына, и эта операция, разумеется, была прикрыта мощнейшей "дымовой завесой" (скорее всего, рядовые исполнители вообще не понимали, что происходит). В этом отношении представляет интерес сцена знакомства Сварога со своими родовитыми предками: из уст одного из призраков - адвоката - звучит абсолютно резонное предположение, что у новоиспеченного графа всего лишь создали впечатление, что на него все махнули рукой.

    Следует обратить внимание и на странное происшествие с одеждой: главный герой лишается всех земных "атрибутов", кроме нательного крестика. Но почему же Молитори его не снял? Не мог прикоснуться? Но ведь времени на размышления у него было немало, а в замке наверняка имелись слуги - обыкновенные люди! Таким образом, может оказаться и так, что крестик у Сварога оставили специально - пусть себе думает, что устоял и не поддался...

    Столь же странными выглядят и другие действия злодейского доктора. Почему он так упорствовал при, казалось бы, неудачном опыте? Боялся наказания? Между тем при внимательном прочтении можно обнаружить, что знание языка и умение владеть мечом - это не единственные "приобретения" Сварога на Таларе: к концу романа он с удивлением обнаруживает у себя дипломатические способности, которые ранее у него не проявлялись. И почему Молитори не смог скрыть сильнейшего замешательства, увидев Сварога и Орка? Только ли потому, что он не знал о неудавшемся покушении? А может быть, доктор запаниковал от того, что эти два "искателя приключений" попросту не должны были действовать заодно и весь дьявольский план оказался под угрозой срыва из-за "невероятнейшего болвана", вздумавшего самостоятельно ходить Ферзем? Испуг Молитори можно списать и на невероятное стечение обстоятельств: первая фраза Орка - "Гость в дом - удача в дом"  - прозвучала на редкость двусмысленно[10]. А какой, собственно, гость, какой дом и какая удача? Случайность это или нет, но этими словами можно охарактеризовать смысл всего затеянного опыта...

    Третий момент - это те условия, в которые попадает главный герой. Специфику своего положения осознает и сам Сварог: сказка, в которой он очутился, оказывается какой-то неправильной. Что же обычно происходит в подобном жанре? Некий герой, находясь в крайне бедственном положении в начале истории, благодаря своему уму, силе, хитрости, помощи других персонажей достигает изрядных высот в конце. Однако с самого начала все идет не так: не успев осмотреться на Таларе, Сварог оказывается графом с длиннейшей родословной, у него есть свой летающий замок, великолепная домоправительница, образцово-показательный дворецкий, о еде-питье думать не надо, ему как лару гарантирована долгая жизнь - раз в десять длиннее обычной человеческой, и в придачу ко всему прочему он тут же становится приближенным императрицы. Но не слишком ли много для начала истории? Сам Сварог, уподобляя себя мышке, которую хитрая кошка попросила пробежать по кухне за кувшин масла, подозревает ловушку, но на самом деле все еще сложнее: комфортные условия - не столько ловушка, сколько тщательно подготовленный "трамплин" для дальнейшего взлета.

    Четвертый момент - это возникающий в "Рыцаре из ниоткуда" мотив двойников (путаница идет между прежним и новым графом Гэйром) - мотив чрезвычайно важный, проходящий через всю серию и проявляющийся в самых причудливых вариантах. Он весьма распространен в художественной литературе, но практически всегда ассоциируется с чем-то недобрым, и в первую очередь - с чертовщиной и нечистой силой. При этом надо заметить, что Сварог-сын - это прямо-таки классический образец двойника: при сходстве внешних параметров он гораздо более агрессивен, изобретателен и удачлив, чем его предшественник-отец. Более того, происходит даже своеобразное "высасывание" удачи, характерное именно для действий теневых двойников: сначала терпит "ошеломительную неудачу" Орк (как, впрочем, и Гаудин), потом теряет людей капитан Зо, затем с носом остаются амазонки, далее погибает прежний барон Готар, долгое время избегавший опасных ситуаций и т. д. Наиболее интересной в этом отношении представляется история капитана Зо, в особенности, если ее рассматривать в контексте всей серии. Несмотря на то, что знаменитый пират не раз переходил дорогу Великому Мастеру, ему долгое время везло решительно во всем - но вот случилась встреча со Сварогом, и везения явно поубавилось: и штурмана он в "Рыцаре из ниоткуда" потерял, и ногу в "Железных парусах" повредил (как-то даже опереточно!), и честного боя с Джагеддином в "По ту сторону льда" не получилось, и вся слава в конечном итоге досталась Серому Рыцарю.

    С другой стороны, можно вспомнить и о том, что дважды в одну реку войти невозможно: сколько бы Сварог-сын ни шел "по следу Исчезнувшего", это еще не означает того, что он доделывает за отца его работу. Иными словами, если история повторяется, то это уже не трагедия, а хорошо подготовленный фарс...

    Кодекс Таверо, особенно если его рассматривать вместе с "Искусством игры в шакра-чатурандж" - это пятый и, пожалуй, наиболее серьезный момент в романе. В данном случае можно задаться следующими вопросами:

• Почему очевидные подвиги "отмеченного Богом" Серого Рыцаря именуются "долгим путем по дороге неведения меж Добром и Злом"? И что значит "отмеченного"? Бог может пометить и шельму... Любопытно, что и Грельфи, предсказывая Сварогу судьбу, тоже говорит не о подвигах, а о "череде авантюр".

• Серыми бывают скорее кардиналы, чем рыцари. И что означает серый цвет? Посредственность? Или, наоборот, роковую загадочность (некто в сером)? Сам по себе рыцарь - тоже понятие растяжимое, начиная от рыцарей удачи и кончая рыцарями плаща и кинжала.

• Рыцарь, раз уж возникает аналогия с шахматной игрой, это конь. Но почему он серый? Что же это такое? Конь бледный? А может, темная лошадка? Двусмысленна и ассоциация с ферзем: ферзь - это фигура, пусть даже и сильнейшая, но не личность (и недаром на протяжении всей серии у Сварога возникает противное ощущение личной несвободы - так, как будто кто-то берет и переставляет его по клеточкам шахматной доски).

• Одна из серьезнейших ошибок Сварога за всю серию - это невнимательное выполнение просьбы умирающего Борна (штурман пиратов просит взять в библиотеке его манора книгу об искусстве игры в шакра-чатурандж - и там даже есть закладка на нужном месте). Но книжная мудрость - не стихия Сварога: он совершенно не задумывается о подлинном значении этой книги, а также о том, почему нужно было ее взять именно в библиотеке Борна (ведь в шахматы-то играют многие!). Разгадка в данном случае проста: Сварогу не требовались все правила - ему нужна была конкретная формулировка, изложенная в первозданном виде. А звучала она следующим образом: "Серый Ферзь может вводиться в игру лишь однажды, любым из игроков, кто решится на это первым. Поскольку неизвестно заранее, на чьей стороне будет сражаться ферзь, он именуется серым, каковое наименование носит и в дальнейшем. На чьей бы стороне ни вводился в игру Серый Ферзь, его боевые качества, перечисленные выше, не изменяются"[11]. Но то, что происходит со Сварогом - это игра более крупного масштаба, да и игрой все происходящее можно назвать лишь с известными оговорками. Если же все-таки следовать ее правилам, то тогда получается, что Сварога с пятидесятипроцентной долей вероятности мог ввести в действие Бог, и с точно такой же долей - дьявол! (Сам мотив "глобальной" шахматной игры в художественной литературе, конечно, не нов. В данном случае можно упомянуть роман Г. Уэллса "Неукротимый огонь", в котором Бог и дьявол вполне миролюбиво сидят за одной доской.) Следует отметить и подчеркнутую многозначительность финальной сцены - тем более, что такая концовка предугадывается заранее ("ключевая сцена" в детективах нередко происходит именно в библиотеке, а после упоминания странной фразы из Кодекса Таверо не так уж сложно догадаться о том, что текст прочих пророчеств будет столь же расплывчат и даже амбивалентен).

    Шестой момент связан с характеристиками Серого Рыцаря. В сущности, помимо набора боевых качеств, никаких требований к нему не предъявляется. Для главного борца со злом это довольно странно: как же он может противостоять дьяволу? За счет неизвестно кем поставленной защиты от магии с непонятным принципом действия? В данном случае можно, к примеру, вспомнить о дьявольских искушениях, в свое время отвергнутых Христом. У Сварога с ними все предсказуемо и логично: то, что некогда было отвергнуто, он с удовольствием принимает. Вопрос о хлебе им просто игнорируется - ему самому о пропитании думать не нужно, а магические технологии таковы, что при необходимости можно завалить хлебами не только какие-то пять или десять тысяч человек, но и всю планету. Что касается чуда, то здесь обращает на себя внимание тот факт, что Сварог, вроде бы верующий в Бога, с невероятной легкостью берет на вооружение магию, - причем не просто берет: она прямо-таки врастает в его плоть и кровь. Соответственно, вопрос о том, прыгать ли ему, скажем, с крыши храма или все-таки не прыгать, тоже не возникает. И действительно: ну почему же так низко? Можно ведь и со своего летающего замка сигануть - ведь все равно ничего не будет! И, наконец, к власти Сварог отнюдь не так равнодушен, как это он стремится показать. Первое его заметное действие на Таларе - это вхождение в ближний круг императрицы. В последующих романах власть Сварога стремительно возрастает (и это, в общем, предсказуемо), постепенно приближаясь к абсолюту.

    Седьмой момент - это "маленькая война" в Ямурлаке, а также сопутствующие ей события. Эта часть романа состоит из сплошных загадок, так и оставшихся без ответа. Зачем три самых известных пирата, ненавидящих друг друга, собрались в одном месте? Почему капитан Зо перед важнейшим делом курсировал по реке в пределах Хелльстада, да еще нарываясь на неприятности со стороны подводников-лилипутов? Было ли у него секретное поручение - скажем, подобрать того, кого он увидит на берегу? А если было, то от кого? А может, поручение было другим, но подразумевалось именно это? И так ли уж случайно гарпии пригнали отряд Зо к тому дому, где лежал Доран-ан-Тег? (Сомнения Борна - "Бойся не бодрствующего, бойся спящего" - в этом отношении представляются вполне уместными.) Интересным представляется и то, что Сварог в этой "войне" ошибок не делает, но зато их совершает многоопытный капитан Зо. Так, например, уж ему-то никак не следовало говорить, что "Великий Мастер уже не тот, что в минувшие эпохи" (пусть даже и постучав по дереву) и что его команда - типичные джентльмены удачи (как пираты, они объективно входили в первую тройку). Эта же история имела место и с другими капитанами - Вентрасом и Джагеддином: когда везет слишком долго, чутье на опасность притупляется...

    Дальнейшие события позволяют сделать вывод о том, что некто могущественный, расставивший действующих лиц как фигуры на доске, попросту втянул Сварога на свою "карусель", с которой тот уже не сможет соскочить. Каковы же исходные данные? С одной стороны - черный маг Гарпаг со своими подручными, с другой - Зо со Сварогом, с третьей - неизвестные всадники на ящерах, с четвертой - вообще непонятно кто с новенькими пулеметами, которых не должно было быть на Таларе, - и все это дело вдобавок окутано густейшим магическим туманом. Но не слишком ли это много для высвобождения какого-то там демона, пусть даже и сильного? Тем более, что для ритуала, как оказывается, достаточно пары капелек крови и нескольких серебряных булавок! (Любопытно, что Зо и Сварог, стоявшие вплотную к капищу, от демона нисколько не пострадали.) Можно, конечно, допустить, что пресловутый "повелитель порталов" со временем наберет такую силу, что сможет раскрыть "окно" прямо на пути императорского замка - но вероятность этого не столь и велика. Больше оснований имеет предположение, что Ягмар посодействовал в истории с амазонками из параллельного мира - именно посодействовал, а не помешал. И почему же был упущен столь удобный момент для того, чтобы раз и навсегда избавиться от незадачливого рыцаря, если он встал дьяволу поперек горла? Да потому, что главный герой играет вовсе не на стороне белых: освободившийся демон предоставил Сварогу возможность унести из Коргала ноги вместе с будущим членом Странной Компании, после чего закрыл портал (являвшийся крайне нестабильным, из-за чего и требовалась определенная подстраховка). Излишняя витиеватость сбора соратников будущего короля, кстати, тоже позволяет сделать вывод о том, что дело не совсем чисто. Одна из соответствующих "логических цепочек" начинается сразу после "побега по-графски": не будь "подзуживающего" Леверлина, Сварог, возможно, и не стал бы устраивать переворот в Готаре или, тем более, становиться тамошним бароном. Поддавшись порыву, Сварог ощущает, что "движется как некая машина" - и эта бездумность, возможно, возникает от того, что он все-таки вышел на правильный путь. Правда, правильный с позиций дьявола...

    Нелепая гибель Борна тоже подозрительна: в конце концов, именно он первым заподозрил в Свароге Серого Рыцаря. В данном случае могла иметь место ситуация, изображенная в известном фильме ужасов "Омен": те, кто близко подходит к разгадке, долго не живут (роковыми, очевидно, стали два обстоятельства: внимательное отношение Борна к предсказаниям и его рассуждения о том, что уверенность в своей правоте - еще не правда, тем более, что такая уверенность может быть у всех сражающихся сторон). Единственное, в чем ошибся штурман пиратов (и к чему слишком поздно подошел Гарпаг) - это причина их "подставы": не исключено, что освобождение демона - всего лишь отвлекающий маневр, а на самом деле нужно было аккуратно устранить тех, кто стал о многом догадываться (кстати, именно поэтому пиратов и выманили подальше от корабля - "Божий любимчик" должен был уцелеть, поскольку он еще пригодится Сварогу!)

    Восьмой момент - финальное побоище в особняке Мораг. Почему же дьявол уничтожил саму герцогиню и не дал ей выпустить на Сварога демона? Может быть, потому, что она не на того напала? Интересно и другое: почему же медлил Гаудин? Откуда он был так уверен в том, что Сварогу ничего не грозило?

    Девятый момент стоит особняком, и понять его, находясь в пределах первого романа, довольно трудно, хотя некоторые нюансы в тексте все-таки настораживают. Речь идет об уничтожении Фиортена - большой фригольдерской деревни, в одночасье превращенной в груду пепла. Казалось бы, версия здесь одна: это очередное покушение на Сварога. Но если тот, кто это устроил, решился "засветить" перед ларами секретное оружие, то неужели нельзя было поставить наблюдателей перед въездом в Фиортен, чтобы убедиться в "прибытии объекта"? И по какой же причине это покушение получилось столь масштабным? И почему его нельзя было осуществить в более подходящем для засады месте - к примеру, на пристани? И зачем на этой самой пристани оставляется столь вызывающая "визитная карточка" - ведь Басс, помогавший Зо, не просто убит, но и распят?

    Если к эпизоду с уничтожением Фиортена вернуться после прочтения "Летающих островов", то он, с одной стороны, несколько проясняется, а с другой - приобретает еще более зловещий характер. В частности, можно отметить тот факт, что аналогичные пожары во втором романе (домик бабки-гусятницы, гостиница Тетки Чари), при которых ничуть не пострадали даже близлежащие постройки, по сравнению с Фиортеном выглядят прямо-таки точечными ударами. Ну и зачем же было уничтожать столько людей? Возможное объяснение заключается не в самом Свароге, а в его действиях: попав в Фиортен, он познакомился с местной колдуньей, провел с ней ночь, а уходя от нее, в силу наложенных чар тут же забыл, "где эта улица, где этот дом". "И своей крови остерегайтесь", - говорит Сварогу Лесная Дева. Но что это за кровь? И справедливо ли то предположение, которое уже потом, много времени спустя, высказывает перепуганная Грельфи? А что, если все будет наоборот и потомок Сварога окажется настоящим мессией? Вот такого Великий Мастер точно не мог потерпеть - и меры были приняты... Разыгранная комбинация была успешной: удар для верности был нанесен по квадрату (тут уже не до выяснения адресов!), а рядовые исполнители наверняка и не подозревали, что вреда от такого покушения Сварогу не будет...

    К случившемуся в Фиортене можно подойти и с учетом всей серии в целом: приключения с капитаном Зо - едва ли не единственный эпизод, когда совпадают два условия: Сварог преследует не свои цели и находится не в своей команде. Именно этим и можно объяснить создавшуюся "нештатную ситуацию": нечистая сила не смогла обезопаситься решительно от всех случайностей...

    Наконец, можно допустить и несколько иную "игру случая" - стопроцентной уверенности в том, что "акция" в Фиортене имела успех, все же нет, а вот что действительно имеется, так это повод для грядущей мести...

    Десятый момент похож на девятый - его можно сформулировать только по прочтении второго романа. Именно в "Летающих островах" обнаруживается, что в первый раз Сварог попал в Хелльстад на редкость удачно: в тот момент Фаларен отсутствовал, а его советники, видя нечто из ряда вон выходящее, не решились на какие-либо активные действия. Но кто же мог знать, что Фаларена не будет на месте? Разве что Великий Мастер... Очень похоже, что именно дьявол и разыграл всю эту "комбинацию", произведя "обкатку" своей главной фигуры и одновременно создав ей определенную репутацию.

    И, наконец, одиннадцатый момент - это подведение итогов. Результат первых похождений Сварога получился весьма расплывчатым. "Теперь это и моя война", - думает главный герой, плохо представляя, кто с кем воюет. А может, это "не ваша война, а Божия" (2 Пар. 20,15)? Или же все-таки личная война Сварога? "Может, меня всего-навсего и требовалось крепко разозлить"[12], - полагает доблестный рыцарь, и в этом есть доля истины... Впрочем, что толку от отдельных догадок, если Сварог склонен "плевать на неизвестные подробности"?

    А вот короля на клетке г-два, натурально, не было. Там был всего лишь офицер, обряженный в королевскую мантию. Его, впрочем, можно обрядить и под ферзя, и ничего от этого не изменится. И тут возникает еще одна версия: дело ведь не в конкретной фигуре, а в том, что оба игрока могут играть на одной стороне. Как Воланд и Бегемот... Орк, похоже, был недалек от истины: Единый Творец отошел от дел, и всю работу за него стал доделывать Великий Мастер...

Талар-2: "И пускай обманчива награда, рыцари рискуют головой..." [13]

    Второй роман - один из самых интересных в серии, и принципиальных эпизодов в нем тоже достаточно. Первый момент, и момент предсказуемый - это создание Странной Компании. В нее, как известно, входят шесть человек (которых можно считать и по головам): парочка наемных убийц (элитная Мара и простой рубака Шедарис), пиратка Тетка Чари, интриган-студент Леверлин, "социально близкий элемент" Паколет и "кулацкая морда" Бони. Последней, седьмой головой является сам Сварог, и с этой головой, как впоследствии выясняется в "Спасителе Короны", происходит прелюбопытнейшая (но не менее предсказуемая) история. Что же касается боевых соратников Сварога, то они быстро начинают "обрастать" титулами, орденами, а впоследствии - и коронами.

    В связи с созданием данной Компании интерес представляют и странные пожары в Равене - те самые точечные удары, столь разительно отличающиеся от уничтожения Фиортена. Если Сварога пытались остановить во что бы то ни стало, то почему попросту не сожгли половину города? Берегли столицу? Но для кого? По ходу действия получается, что... для самого Сварога (!). Если же поджигателям нужна была Делия, то тогда зачем уничтожать те места, где она могла появиться? В целом создается впечатление, что Серому Ферзю не столько препятствовали, сколько, наоборот, подталкивали к активным действиям, да еще и укрепляя при этом его команду. Факты в данном случае таковы: пожар в домике гусятницы окончательно привязал Паколета к Сварогу, а пожар в гостинице вынудил Тетку Чари стронуться с места, чего она отнюдь не хотела. Уничтожение этих "явок" могло преследовать и другую цель: данные укрытия не отличались надежностью, учитывая количество полицейских и шпионов в городе, и кто-то просто подстраховал Сварога, вынудив его искать действительно надежное убежище - такое место, где сыщики не смогут достичь быстрого успеха...

    Второй момент - эта та пророческая песенка, которую Сварог слышит, находясь в доме Гая Скалигера. "Этот витязь бедный / никого не спас...", - поет новоявленный воздыхатель Мары, и по своему смыслу эта "серенада" больше всего подходит к самому Сварогу и к тому, что его ждет в будущем[14].

    Третий момент связан со сценой в древнем метро. Сварог, полагая, что он сам и его люди "прогулялись бездарно, бесцельно и бесплодно", не замечает противоречия в "исходных данных" (мэтр Анрах советует ему остерегаться зеркал, но старуха Грельфи в свое время рекомендовала Сварогу на них надеяться). Но кто же прав в данном случае? Все опять очевидно? На самом деле и здесь ничего очевидного нет: вполне возможно, остерегаться надо было не того, кто вылез из зеркала, а того, кто в нем отразился. А отразился в нем не кто иной, как сам Сварог со своей кошкой-убийцей Марой, а отражения остальных героев, стоявших несколько дальше, просто не успели появиться "по эту сторону"! Подобная версия заодно позволяет объяснить и загадку подземелий: пока в них не показывается одушевленное существо, они совершенно пусты и не представляют угрозы.

    Четвертый момент - это переправа перед Хелльстадом: от не слишком уместных слов Мары о "везучести всей банды" у Сварога вдруг возникает очень неприятное видение зала в черно-красных тонах, сопровождаемое страшным холодом. Но что же это такое? Скорее всего, это не простое предугадывание будущего, а нечто более серьезное: это именно то, чем кончит главный герой. А кончит он совершенно в духе булгаковского Пилата: бессмертие, неслыханная слава, одиночество, дикая тоска и невозможность что-либо изменить в прошлом - и, в первую очередь, вернуть всех тех, кого он любил и кто был ему дорог. Данный зал - это мемориал в память об ушедших друзьях, а стол с золотыми чашами - это либо аналог Круглого Стола короля Артура (но уже без рыцарей), либо карикатурное подобие Тайной Вечери (разумеется, уже без погибших учеников). Впрочем, эта невозможность не является полной: раз уж Христос воскрешал мертвых, что мешает сделать это антихристу? (Соответствующая провокация обнаруживается уже в следующем романе: Интагар невзначай упоминает о сказочных королях, способных воскрешать мертвых.) Вот только что скажут Сварогу погибшие друзья, если они все-таки вернутся? Что же касается непосредственного местоположения этого зала, то оно, конечно, покрыто мраком. Дело заключается в том, что это может оказаться вовсе не Талар, а тот буддийский монастырь, который еще только будет упомянут Ольшанским в "Печати скорби". То-то будет дело, если Сварог однажды обнаружит самого себя, да еще по ту сторону льда...

    Пятый момент связан с неудачной (или, наоборот, удачной?) облавой на Сварога и его Компанию. Любопытно, что и действия подчиненных Конгера, и действия одурманенной Арталетты привели к одному и тому же результату: доблестного рыцаря целенаправленно и умело загнали в Хелльстад, причем во вполне определенном месте. Выбора у Сварога не осталось: он "встал на рельсы" (точнее, на рельс) и в прямом, и в переносном смысле слова, и соответствующая "логическая цепочка" протянулась аж до кода допуска на подводную лодку в "По ту сторону льда". Ну и почему же посетивший моряцкую гостиницу дьявол не воспрепятствовал даже этому? (Опять-таки забегая вперед, отметим, что случайная находка - это отнюдь не провидение, и в этом отношении отец Грук из "Железных парусов" абсолютно прав.)

    Шестой момент, едва ли не самый интересный во всем "эпосе" - это разговор главного героя с дьяволом. Время и место Великий Мастер выбрал прямо-таки идеально[15]: Сварогу в его положении размышлять просто некогда. (Тот же самый прием - постановку главного героя в жесточайший цейтнот - дьявол использует на протяжении всей серии). Еще один из своих приемов незваный ночной гость озвучивает сам: "Даже если вы все понимаете, ваше подсознание независимо от ваших побуждений играет на моей стороне"[16]. И действительно, вырванная из контекста правда может оказаться гораздо опаснее и убийственнее лжи: если дьявол скажет Сварогу нечто такое, что совпадает с позицией главного героя, он либо еще больше утвердится в своих убеждениях (совсем необязательно правильных), либо, наоборот, начнет в них усиленно сомневаться (но отнюдь не факт, что они были неправильными!). Отчасти Сварог это даже понимает, но избежать дискуссии ему не удается: на нем лежит ответственность и за выполнение задания, и за свою собственную команду, выведенную дьяволом из строя.

    В целом Великий Мастер подстраивает Сварогу по меньшей мере четыре ловушки - и храбрец-десантник, не обладая стратегическим мышлением, влетает в них на полном ходу. При встрече со столь мощным злом герою самое время было бы вспомнить предсказание Грельфи: "Бойся поспешности, бойся сильных, притворившихся слабыми...", но он, пытаясь сражаться "с открытым забралом", этого не делает и в результате совершает ошибку за ошибкой.

    Первая подстроенная Сварогу ловушка заключается в том, что дьявол искусно прибедняется, ненавязчиво признавая тот факт, что он отнюдь не всесилен. Недооценивать такого противника, разумеется, очень опасно, тем более, что ничего конкретного по поводу своих уязвимых мест он не произносит: есть, дескать, доступные ему миры и миры недоступные. Но о каких мирах идет речь? О Царстве Божьем или об обычных физических мирах? Второй вариант звучит крайне неубедительно, но Сварог подсознательно в это верит и... соглашается с тем нелепым фактом, что дьявол понятия не имеет, куда исчез с Земли его отец! Сказываться устроенная дьяволом ловушка начинает очень быстро - сразу после захвата Сварогом Хелльстада: он сам домысливает слабые места дьявола, положившись на книжные познания мэтра Лагефеля:

    "- Понимаете ли, у Князя Тьмы есть крайне уязвимое место. Будущее для него закрыто, он не в состоянии предвидеть. Строить далеко идущие планы он может, но это ведь совсем другое...

      - Неужели он не знает о Кодексе Таверо?

    - Неужели вы никогда не слышали о страшной самоуверенности и ограниченности? Один Господь от этого избавлен..."[17].

    Полной абсурдности сложившейся ситуации Сварог, увы, не замечает: с тем же успехом Бездомный или Берлиоз могли спросить у Воланда: "А вы, профессор, Библию-то хотя бы читали?!" Между тем дьявол доходит до того, что предупреждает Сварога о смерти Делии - конечно, весьма расчетливо, с запозданием на несколько секунд, но ведь все-таки предупреждает!

    Согласие с мнением Лагефеля не только умаляет мощь Великого Мастера в глазах главного героя - оно мешает Сварогу сформулировать и некоторые вопросы, связанные с упомянутым Кодексом. Почему, к примеру, Серым Рыцарем не мог стать отец Сварога? И если "ввод в действие" Серого Ферзя - отдельный ход в игре, так зачем же при этом устраивать еще и странные манипуляции с похожими фигурами (Сварог-отец исчезает с Талара, Сварог-сын на нем появляется)? При том, что эти передвижения нельзя назвать ни обменом, ни тем более рокировкой, подобное "соблюдение паритета" заставляет подозревать недоброе: кое-кто, видимо, не хотел, чтобы появление новой фигуры вызвало бы быструю реакцию противоположной стороны... Прямое воздействие дьявола на физический мир было не столь и велико - ведь форсировал события не он, а отец Сварога, и форсировал по собственной воле. Соответственно, мгновенное выставление против ничего не понимающего Серого Ферзя аналогичной фигуры для сил добра становится проблематичным - это было бы слишком грубым вмешательством в дела людей, чем и пользуется Великий Мастер, выигрывая и время, и позицию...

    Вторая ловушка дьявола - это его искушения, причем искушения очень своеобразные, рассчитанные на все большее "увязание" героя в паутине зла вне зависимости от того, что он делает и к чему стремится. В сущности, Великий Мастер озвучивает "деловое расписание", и согласия самого Сварога здесь даже и не требуется. "Нет, если вам так уж необходимы все эти пошлые глупости - бриллианты размером с кулак, какой-нибудь трон, толпы прелестниц - составьте на досуге список, не ограничивая себя решительно ни в чем. - Он презрительно скривился, махнул рукой. - Что угодно. Корону Четырех Миров? Место в моей свите? Место - немедленно, корону - чуть погодя, быстро это не делается..."[18]. И что же получается в результате, хотя бы в рамках второго-третьего романов? Бриллианты и трон (и не "какой-нибудь", а очень даже приличный!) Сварог получает сразу же, став королем Хелльстада, отбоя от небесных и земных красоток после его похождений у него нет, а руководство ларов все больше склоняется к его женитьбе на императрице. Остается только место в свите, но оно может и подождать, поскольку никуда не денется (интересно, как главный герой вообще удостоился столь крупного предложения?). К сожалению, столь дотошного осуществления предложенного Великим Мастером Сварог тоже не замечает. Между тем действия дьявола вполне логичны: если он видит перед собой человека, которому не нужно ничего, то понимает, что этому человеку нужно все...

    Помимо всего прочего, настораживает и сам оборот речи, которым пользуется дьявол: "чуть погодя, быстро это не делается". Ну прямо-таки "не понимай таларский говорить"! А ведь оговорка-то на самом деле весьма знаменательная: трон Империи Сварог действительно получит "чуть погодя", а вот подготовительная работа, проведенная дьяволом, была, по-видимому, очень долгой...

    Третья ловушка кроется в "самой крупной и страшной угрозе" - никогда не вставать на пути Сварога и не вмешиваться в его дела. Звучит это не очень убедительно, но определенная логика в сказанном все же имеется. Столь демонстративно отстраниться от Сварога Великий Мастер мог по нескольким причинам:

    а) чтобы никто не заподозрил между ними ни малейшей связи и рассматривал их только в качестве заклятых врагов и антагонистов;

    б) чтобы официально предоставить Ферзю "вселенский" карт-бланш по принципу "все дозволено", но сделать это максимально незаметно: данная "фигура" не должна догадаться о настоящей причине такой любезности;

    в) чтобы у главного героя не возникало сомнений по поводу того, почему его "великие свершения" не встречают решительного отпора со стороны сил Тьмы;

    г) чтобы раззадорить Серого Рыцаря и уязвить его самолюбие (как же можно игнорировать "отмеченного Богом" посланника?);

    д) чтобы Сварог уверился в том, что все делает правильно (при отсутствии внешних влияний ослабевает и внутренний самоконтроль, да и о помощи у Бога просить уже неловко - тем более, что Сварог и сам-то не любит этого делать);

    е) чтобы дать развиться тому злу, которое есть в самом Свароге: вполне вероятно, что постоянные утраты рано или поздно доведут его до нужной кондиции. При этом дьявол честно упоминает об ахиллесовой пяте Сварога - его неуемности, которая приведет к гибели всех близких для главного героя людей.

    С другой стороны, можно допустить, что все это неправда: Сварога окружают живые люди и, следовательно, полное невмешательство в его дела невозможно. Но что же тогда является высшей формой неудовольствия? Скорее всего, это нечто противоположное, а именно скрытое, но очень активное вмешательство - без всяких договоров и исключительно на пользу (конечно же, не духовную, а материально-практическую). Самое любопытное, что этот прием можно понимать и как "вывернутое наизнанку" невмешательство, то есть отсутствие характерных для дьявола "вредительских" действий: Великий Мастер действительно не стоит на пути Сварога и вовсе ему не мешает. "Кто-то вам определенно ворожит, милорд", - замечает один из пиратов по поводу хелльстадских похождений Сварога в первом же романе, и эта реплика представляется весьма знаменательной. И почему же было не сказать: "Вам помогает Единый Творец"?

    Тот факт, что Сварогу невероятно, прямо-таки дьявольски везет, в свое время отмечает и начальник тайной полиции ларов Гаудин, рассуждающий о везении как о физической категории, но, конечно, не способный заглянуть еще глубже из-за отсутствия информации.

    Четвертая ловушка является самой утонченной. Если внимательно прочесть главу "Без недомолвок", то обнаружится, что дьявол действует как-то странно: он вроде бы искушает, вроде бы угрожает, вроде бы дискутирует - но все это нехотя, не в полную силу и с явным пренебрежением к софистике. Совершенно очевидно, что Сварог на такие происки не среагирует, в Равену не повернет и помчится дальше своей дорогой. Но может быть, именно это дьяволу и нужно? И все случившееся - это игра на гоноре главного героя? Как же приятно потом будет сказать: "А я ведь предупреждал...".

    Дело, впрочем, заключается не только в психологических ловушках. Главный герой не улавливает даже явных подвохов - не улавливает потому, что ему не до анализа мелких деталей (в которых, как известно, и кроется дьявол). Одна из самых серьезных ошибок Сварога во всем романе - это история со спаленным клубком бабки-гусятницы. "Тьфу ты, до чего мелко... Это он, должно быть, сгоряча", - думает главный герой[19], не понимая сути: если дьявол делает что-либо сам, это быть мелким просто не может. И действительно, подобное "невмешательство" лукавого, якобы не способного ничего предвидеть, привело к очень любопытным результатам: оставшись без поводыря, находящего самую безопасную дорогу, путешественники натыкаются на лилипутов, восстанавливают против себя крошек-огородников, проваливаются в курган и... вскоре забывают об этом при виде Вентордерана, разминуться с которым, разумеется, у них бы никак не получилось - хоть с клубком, хоть без клубка. А "ниточка" от уничтоженного моточка тянется гораздо дальше: лилипуты мстят, Ронеро остается без наследника и Сварог, что характерно, становится королем вполне цивилизованной державы - не такой патриархальной, как Глан, и не такой специфической, как Хелльстад.

    Седьмой момент кажется очень мелким, но отметить его все-таки необходимо. Это слова Фаларена о "храбрых и вымуштрованных" соратниках барона, представляющих собой "тщательно подобранный оркестр"[20]. Но ведь Сварог сам перед собой уже признал тот факт, что лишен творческих способностей! Каким же образом ему удалось собрать не воинское подразделение, а настоящий оркестр? И как же получилось, что все члены Странной Компании в той или иной мере обладают магическими способностями? А ведь никакого "конкурса на замещение вакансий" Сварог не объявлял - хотя и собирался...

    Очень любопытна и еще одна фраза Фаларена: "Идеалисты среди магов - великая редкость, сколько живу, встречать не доводилось... Другое дело - святые, но меж святыми и магами мало общего еще и оттого, что магия подчиняется законам природы, а чудеса, творимые святыми, проистекают... гм, из другого источника"[21]. Таким образом, получается, что между светлыми и темными магами нет принципиальной разницы: они либо поглощены своим вечным противостоянием, не приносящим пользы обычным людям, либо погрязают в самом обыкновенном эгоизме (как впоследствии отметит и сам Сварог, большинство его колдовских умений направлено на то, чтобы облегчить свою собственную жизнь).

    Будучи "накрученным" после разговора с дьяволом, Сварог не особо раздумывает над тем, что ему делать с Хелльстадом: он надевает доставшуюся ему корону под влиянием неожиданного и не совсем понятного даже ему самому порыва[22]. Собственно говоря, это восьмой принципиальный момент в романе: главный герой понимает, что власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно, но ничего не может с собой поделать. Дальнейшее напоминает все ту же сказку: "Мятежник пал! Да здравствует дракон! - Усилить охрану!" Первое же действие нового короля представляет собой серьезное вмешательство в природу мироздания: он напрочь закрывает Хелльстад от дьявола[23]. Факт, мягко говоря, двусмысленный: многие ли храмы и святые места имеют стопроцентную защиту? А ведь в данном случае прикрывается не место, а целая страна, причем страна отнюдь не святая, по сути - адское государство! И какой, собственно, толк в такой защите, если в этой стране нет людей? Ничего подобного с другими странами не происходит - у Сварога, при все его "идеализме", мысли направлены в иную сторону: он стремится обособиться от дьявола сам по себе!

    Завоевание Хелльстада любопытно и с другой стороны: Сварог не так уж и справедливо рассматривает Фаларена в качестве растения: у того хватило мудрости наблюдать, а не захватывать всю планету. Своим затворничеством Фаларен создал дьяволу вялотекущий пат: вроде бы и зло в наличии, но толку от него мало. Вполне понятно, что более энергичная личность устроила бы дьявола не в пример больше - и тут появился Сварог... Можно предположить и несколько иной вариант: поскольку "дошторменная" техника и прочие предметы остались в идеальной сохранности, и не только в Хелльстаде, они просто были оставлены дьяволом в ожидании своего часа - как говорится, приди и пользуйся! Не исключено, что и само создание Хелльстада имело далеко идущий смысл - жуткая легенда пять с половиной тысяч лет оказывала влияние на умы, а надежно укрытые магические артефакты ждали своего героя. Это предположение подтверждается, в частности, тем, что одна из "хелльстадских" глав романа названа как-то странно - "Кто бережет курган". И кто же? Радужный Демон? Фаларен? Великий Мастер? И почему именно бережет, а не стережет? Бережет для кого?

    В свою очередь, появление перед Сварогом местной Жар-птицы (мажордома) выглядит весьма символичным: она, как это следует из сказок, знаменует собой не столько исполнение желаний, сколько возникновение несметного количества проблем. Символично и название соответствующей главы: "Король во всем великолепии". А это про кого? Про Фаларена или самого Сварога?

    Можно отметить и то, что после завоевания Хелльстада Сварог стал более самоуверенным и даже несколько развязным - видимо, не только он решил освоить корону, но и корона решила освоить его самого... Ну зачем же ему во время пребывания в замке в Шагане надо было по-ковбойски класть ноги на стол, пусть даже это и не совсем монастырь? С другой стороны, а зачем их надо было столь поспешно убирать? Не очередное ли это "баловство самокритикой"?

    Девятый момент - это странный разговор все в том же Шагане. Делия называет Сварога "частицей недалекой мощи, диктующей всем остальным свою примитивную волю", причем "лучшей частицей"[24], и... Сварог от неожиданности даже не улавливает смысла - подлинного смысла, а отнюдь не сиюминутного! И действительно, если это говорится всего лишь о ларах, то почему же появляется формулировка в духе "Фауста" - тем более, что об этом произведении никто на Таларе и не слышал? Как бы там ни было, но печальный итог второго романа вполне предсказуем: такие шутки с главным ставленником дьявола даром не проходят, даже если он сам ни о чем не догадывается и даже если это получилось совершенно случайно! Разумеется, в конце появляется адмирал Амонд с очевидной версией - либо виноваты все, либо не  виноват никто, - но кровь принцессы почему-то оказывается на руках у Сварога, и оттереть ее он никак не может...

    Десятый момент в особых комментариях не нуждается. Это "Примитивное искусство победы". Почему же после стольких приключений дело кончилось примитивной рубкой? Не потому ли, что самое важное уже произошло, и никакого мирового значения этот бой уже не имеет? Что в нем особенного для Сварога, щеголяющего в простых, а не серебряных доспехах? Разве что упрочение собственного имиджа... Любопытная особенность, впрочем, здесь все же есть: ни Сварог, ни даже монахи из Шагана не уделяют особого внимания тому факту, что у Ворот появилась нечисть, совершенно не боящаяся серебра. А ведь Фаларену, во многом остававшемуся обычным человеком, серебряная митра тоже ничуть не мешала многие тысячелетия творить зло! И даже впоследствии, находясь на Гаранде, Сварог не смог распознать демона в Мар-Кифае... (Впрочем, этого не смогла сделать даже Щепка-Визари, что выглядит еще более интересным...)

    В целом можно предположить, что появление Глаз Сатаны было более важным актом, чем их уничтожение: "легким движением руки" дьявол смел с Харума три государства, деморализовал Пограничье, предотвратил раздел Ямурлака, отрезал Лоран, создал перенаселенность в прочих странах и вызвал разногласия у ларов. Что же касается их уничтожения, то это, как говорится, дело техники (интересно, как нечистая сила вообще может от нее зависеть?). Самое главное - чтобы герой подходящий нашелся, а уж популярности ему будет не занимать...

    Одиннадцатый момент связан с общим толкованием имеющихся пророчеств. Дело даже не в том, что предсказания не обязаны сбываться буквально, - а в том, что они сильны только "задним числом", то есть своей неожиданностью. Если же легенда о Сером Рыцаре осуществляется принудительно, да еще не без выгоды (вроде разгрома куклосов для Конгера или хорошего новогоднего отчета для Канцлера), не дискредитирует ли это саму легенду? Развивая приведенные выше рассуждения по поводу Кодекса Таверо, можно предположить следующее: кто придумывает предсказания, тот их, собственно говоря, и выполняет...

    Финал романа можно отметить отдельно. Рисковал ли головой незадачливый рыцарь - это вопрос спорный, но вот награда действительно оказалась обманчивой: императрица вполне предсказуемо связала Сварога по рукам и ногам...

Талар-3: "Вот пришел и мой черед - вынес, вымолил, дорвался..." [25]

    "Нечаянного короля" можно охарактеризовать с помощью заглавия романа Б. Кауфман: "Вверх по лестнице, ведущей вниз". По своему содержанию он более предсказуем, чем "Летающие острова" (Сварог, как несложно догадаться, начинает захватывать власть на планете), но эта предсказуемость относительна: дьявол по-прежнему кроется в деталях, и самые важные события в этом произведении либо остаются в тени, либо получают совсем иную оценку.

    Одна из главных ошибок Сварога в данном романе - это то, что он не задумывается о различной природе свалившейся на него власти. Что касается Глана, то туда Сварога пригласили, и можно допустить, что пригласили по-доброму. Гибель всей королевской династии, впрочем, остается загадкой - гланцев чересчур уж "закоротило" на очевидной версии: "На нас движется Горрот". Можно упомянуть и о двух странностях, случившихся с самим Сварогом: повторном видении зала в черно-красных тонах и непонятно каком отклике планеты на новоявленного мессию. Среди всеобщего ликованья только один Карах - едва ли не самый положительный персонаж во всей серии - резонно замечает, что такие вещи требуют тщательного обдумывания.

    В Ронеро Сварога тоже пригласили, но здесь уже началась высокая политика - с "расстрельными" списками, подшитыми делами и репрессиями среди высшего командного состава (главный герой, надо сказать, освоился очень быстро и даже вошел во вкус). Между тем три маленькие, но чрезвычайно важные детали так и остались им непонятыми. Первая из них имела место в ходе разговора Сварога с умирающим королем: Конгер упоминает, что он тоже удостоился визита дьявола. Но зачем же дьяволу к нему являться? Чтобы предложить за чудесное исцеление соответствующий договор? Как известно, чтобы обмануть Конгера "в серьезном деле, потребуется нечто большее, чем старания доморощенных черных магов с их сотканными из вонючего воздуха двойниками"[26]. Но прямое вмешательство дьявола - разве это не "нечто большее"? Конгер никогда не терпел потустороннего зла - и этого Великому Мастеру оказалось достаточно, чтобы обмануть его в два счета - попросту упомянув о Свароге, который упорно гнет свою линию и дьявола и в грош не ставит (рассуждая формально - это сущая правда!). Это упоминание, видимо, и стало той последней каплей, которая повлияла на окончательный выбор Конгера, оказавшийся, увы, роковым.

    Вторая деталь - это поведение белых карликов, которые обычно являются после смерти короля (в "Летающих островах" сообщается, что это происходит еще до смерти, но это не суть важно). После смерти Конгера, как известно, они не плакали и не смеялись, а были чрезвычайно серьезными. Что же именно они не могли понять и оценить - всю жизнь Ужасного короля, или же его последний поступок, когда он поставил Сварога на царство?

    Третья деталь - это неосознанное злоупотребление властью, приводящее к подавлению критики и "перевоспитанию" здравомыслящих персонажей. Именно так происходит с мэтром Анрахом, который едва не докопался до истины:

    "- Я вам дам знания, мэтр, о которых вы и мечтать не могли. Любые, к каким у меня есть доступ. Хотите иметь под рукой библиотеку Хелльстада? До которой у меня самого не доходят руки? А библиотеку императорского дворца? Молчите, молчите! А глазки-то загорелись, я же вижу...

    - А у кого на моем месте они бы не загорелись? - опустив глаза, сказал Анрах. - Будь на вашем месте кто-нибудь другой, я мог бы подумать, что меня искушает дьявол, - да-да, он, знаете ли, тоже использует иногда такие приманки, если верить некоторым свидетельствам..."[27]

    Впрочем, это касается не одного только Анраха: практически все соприкасающиеся со Сварогом персонажи - Мара, Бони, Элкон, Грельфи и даже Карах - будучи абсолютно разными по своей сути, неожиданно начинают изъясняться на одном и том же "юмористически-подкалывающем" языке, стремясь добиться расположения и внимания своего командира и хозяина.

    Между тем события развиваются своим чередом: следует лихой налет на Вольные Маноры (чисто случайно отхватывается и кусок Святой Земли), а также на Пограничье, и в результате проливается первая лишняя кровь - погибает князь Рут. Нельзя сказать, чтобы Сварог совершенно не обратил на это внимание: он постоял, вздохнул, хлопнул рюмашку - и вперед! Некогда ему слезы лить...

    Далее следуют военный переворот в Снольдере, сделка с Ганзой, кавалерийский наскок на Харлан и, наконец, откровенный абордаж в Балонге. Между тем, если попытаться определить кульминацию романа, то это будет отнюдь не та эффектная и символическая сцена, которая имела место в Снольдере ("Король умер - да здравствует король!"), а спасение императрицы, резко выбивающееся из остального текста и вроде бы даже никак с ним не соотносящееся. При более внимательном рассмотрении это событие можно определить как великолепно закрученный детектив с очень интересной предысторией. В сущности, самая большая загадка "Нечаянного короля" - это "прорыв" в летающем замке Сварога, организованный нечистой силой. Но что же это было? Очередное неудачное покушение на Сварога? Но неужели дьявол не может так подготовить своих подчиненных, чтобы они, наконец, провели одну-единственную, но удачную операцию? А если он не хочет вставать на пути Сварога, то почему не пресечет самодеятельность мелких бесов? Почему та демоническая кошка, которая сидела на груди у Сварога, не вцепилась ему в горло, пока он лежал в беспамятстве? И почему ей на подмогу были отряжены, прямо как в скороговорке, только четыре чумазых чертенка, которых смог задержать даже маленький замковый домовой?

    Разгадка в данном случае может оказаться совершенно невероятной: никакого серьезного покушения не было и быть не могло! Пожертвовав несколькими пешками, дьявол, во-первых, вызвал замешательство у чересчур уверенных в себе ларов, а во-вторых, попросту продемонстрировал Сварогу, на что способен его знаменитый топор. А ведь не будь этой сцены, Сварог мог и не сообразить, как нужно бороться со злодейским хранителем знания, собравшимся слопать одну венценосную особу! Счет ведь шел на секунды... Но такого якобы не способный ничего предвидеть дьявол допустить просто не мог: пока Сварог сам не стал императором, императрица нужна живой!

    Очень любопытным выглядит и разговор Сварога с Канцлером, решившим с помощью магии вызвать Серого Рыцаря на откровенность. Результат этого "эксперимента" оказался поистине удивительным: главный герой, вынужденный говорить чистую правду, умудряется так построить свою речь, что ни он сам, ни даже его многоопытный собеседник не замечают главного: помимо Яны-Алентевиты, никаких "тормозов" у доблестного десантника не обнаруживается - подсознательно он уже готов захватить все, что только можно! Да и это единственное препятствие к трону, как оказывается, не так уж большая проблема...

    То, что случилось после визита Канцлера, напоминает хорошо спланированное покушение на императрицу. Главной герой чует какой-то подвох, но думать ему как всегда некогда. Между тем основательно поразмыслить ему бы не помешало. Кто же такой кавалер Андермат (т. е. шах)? С кем он встречался? Как книга Андермата попала в императорскую библиотеку? Как она попала на глаза Элкону? Кто такой Элкон, брат которого, кстати, работает в Магистериуме? И кто же, в конце концов, подставил майора Сварога? (А ведь погибни императрица - Сварогу, на которого бы пали все подозрения, и носу было бы не высунуть из Хелльстада, и это в лучшем случае!) Здесь возможны два варианта:

    1. Изощренный заговор среди верхушки ларов. Обращает на себя внимание бездействие Гаудина, прослушивающего, как это выяснится в "Чужих берегах", замок Сварога. Почему он не воспрепятствовал путешествию Яны в Хелльстад? (Впрочем, это не единственная странность, присущая главе тайной службы. При всей своей неприязни к главному герою он был первым, кто предложил поженить Сварога и Яну, что, вообще-то говоря, ни в какие ворота не лезет.)

    2. Стратегический план Великого Мастера. Он-то наверняка знал о комбинации клавиш и, прикрывшись подставными лицами, еще за тысячелетие до Сварога подготовил книгу-ловушку с прицелом на будущее. Он же сделал и текущий обманный ход - естественно, в пользу своей главной фигуры. В этом отношении тот кошмарный сон, который видит Сварог во время проникновения нечисти из зеркала, не лишен смысла: преграды, которые встают у него на пути, оказываются какими-то несерьезными - прямо как ветряные мельницы, в то время как реальное зло крадется следом, пользуясь тем, что он идет напролом...

    Конечный результат всех этих сумбурных событий вполне очевиден: Сварог становится самым близким человеком для Яны, получая при этом доступ к телу и в прямом, и в переносном смысле слова. Следует отметить и до умиления жестокую сентиментальность, и определенную нарочитость случившегося, соответствующую скорее канонам бульварного чтива, чем высокой трагедии. Удивительно, но Сварог ничего не заподозрил даже впоследствии, в "Чужих парусах", когда ему на глаза попался гидернийский бестселлер "Серебряный удар" ("Брюхо от горла до паха"), в котором была изображена похожая ситуация (Великий Мастер, видимо, либо решил слегка подшутить над незадачливым борцом с нечистью (дескать, продолжай в том же духе), либо отвесил ему символическую пощечину).

    Любопытным представляется и то, что дьявол, разыгравший комбинацию с "заводью", одновременно убил и другого "зайца": руками Сварога он ликвидировал опасного (и почти что вечного) свидетеля, который слишком много знал...

    Что касается того, почему же главный герой так легко отделался после далеко не рыцарского (а может, наоборот, чисто рыцарского?) обращения с императрицей, то здесь все просто: во-первых, она его, конечно, любит, а во-вторых, Сварогом над Хелльстадом установлена весьма примечательная защита - там нет дьявола, и, следовательно, нет и направленных "извне" искушений. В общем, головы-то ему не отрубят - ведь он не государственный преступник...

    Преступление, впрочем, все-таки было совершено - но еще до Сварога и, конечно же, без его ведома. Главный герой делает очень существенный промах, не уделяя должного внимания важнейшей загадке из ближайшего прошлого: почему же был отравлен прежний император - отец Яны - если не было ни государственного переворота, ни изменений в политике Империи? Судя по всему, следствие по этому делу зашло в тупик, поскольку не смогло обнаружить никаких мотивов убийства. Между тем мотив все же был - мотив невероятный и в то же время логичный: для Сварога просто расчищали место...

    Еще один важный эпизод романа - это появление у Сварога "сниженного" двойника - герцога Лемара, умеющего обосновать любые действия своего правителя. Его (кстати, тоже имеющего свою команду) можно представить как лжепророка, оказавшегося именно там, где ему и надлежит быть. Между тем оправдывать свои действия неплохо умеет и сам Сварог: у него внутри "поселяется" свой собственный двойник (с честнейшей физиономией все того же Лемара) и, что характерно, главный герой с ним соглашается! Таким образом, сколько бы Сварог ни возмущался Лемаром, сходство между ними все же есть: они не могут обойтись друг без друга и каждый из них говорит как дракон.

    И, наконец, можно отметить и тот факт, что новая секретная служба Сварога по части "надзора за планетой" оказывается даже похлеще службы Гаудина, и это вряд ли можно назвать случайностью... (Вполне вероятно, что дело кончится настоящей Печатью скорби - микрочипами в сословных медальонах и дворянских поясах, благо, техника и магия позволяют.)

Димерея-1: Рванавр - штука ненадежная... [28]

    Циклы романов о Димерее и Гаранде значительно уступают и в художественном, и в содержательном отношении романам "таларским", и до некоторой степени это можно объяснить тем, что эти циклы являются "проходными" в прямом смысле слова: дьявол попросту путает незадачливого "путешественника по мирам", непрерывно подбрасывая ему загадку за загадкой и в то же время незаметно готовя тот момент, когда его можно будет "десантировать" на Землю.

    Тем не менее любопытные места можно обнаружить и в "проходных" романах. Самый содержательный роман "димерейского" цикла - это "Чужие берега". Первый примечательный момент в этом произведении - это странный разговор с Гаудином, в ходе которого обнаруживается, что Сварог уже не в силах отказаться от "корон и титулов", если они сами просятся в руки. При этом главный герой совершенно не обращает внимания на опыт своих предшественников: ни его отец, ни Борн, ни Ройл власть не захватывали, хотя жили на свете не в пример дольше самого Сварога. Что же касается Гаудина, то он каким-то "чутьем разведчика" все же улавливает, что с доблестным рыцарем что-то не так, хотя и не может четко изложить свои подозрения. Тем не менее два важных вывода глава тайной полиции все же делает: а) было бы лучше, если бы Сварога "не было вовсе"; б) непонятно, почему Серый Рыцарь явился в столь критический момент. Подобные суждения не лишены смысла: дело ведь не в том, прав был Таверо или нет, а в том, каковы же последствия действий Сварога. До главного Гаудин, однако, не додумался: он представлял себе Сварога в качестве "неучтенного фактора" - непредсказуемой личности, путающей все карты, хотя это не совсем так. По большому счету, Сварог ничего не путает - он действует строго по плану, пусть даже и не своему собственному. Самое интересное, что этот план нельзя назвать идеальным, и определенные шансы разоблачить его у Гаудина (если, конечно, он на стороне добра) все же были. И действительно, изощренная задумка дьявола в силу своей растянутости во времени имела по крайней мере два недостатка:

    а) человеческая жизнь скоротечна и во многом иррациональна, и если вдруг образуются длинные "логические цепочки", а старинные пророчества не только сбываются со стопроцентной точностью, но и буквально "шьются" на конкретного человека, то это уже достаточно весомый повод для подозрений;

    б) "введение в игру" главной фигуры производится не на пустом месте - для этого нужно внести существенные изменения и в политику, и в экономику, и в мораль (соответственно, есть риск, что эти изменения станут слишком уж заметными). Сварог, не задумываясь о смысле сказанных слов, - да и вообще не понимая его, - ненароком озвучивает Гаудину один из главных принципов действия антихриста: "я всего лишь подбираю то, что плохо лежит"[29]. Да разве так может говорить рыцарь света?! А ведь в этом принципе как раз и заключается колоссальная сила "секретного оружия" дьявола: какие же претензии могут быть к антихристу, если он овладевает тем, что уже разложилось?

    Второй момент связан с "извлечением" Сварога с Талара. В принципе, главный герой размышляет совершенно правильно: такая операция наиболее походит на действия Великого Мастера. Однако, как оказывается впоследствии, Сварога "выкинуло" не целиком: один Сварог остается на Таларе, периодически видит сны про другие миры и по-прежнему досаждает дьяволу (если это, конечно, действительно так), а другой путешествует по мирам и сны его, напротив, относятся к Талару. С одной стороны, не исключено, что такая "вилка" получилась из-за слишком насыщенного сюжета, а с другой, возможно, начинает сказываться предсказание Лесной Девы (своя кровь - это и отец, и сын, и... клон!). Не исключен, впрочем, и хэппи-энд: если так пойдет и дальше, то Сварог в конце концов все же очнется - разумеется, на Земле и, разумеется, в сумасшедшем доме.

    Тема двойников, таким образом, получает свое дальнейшее развитие - но кто же из Сварогов настоящий? Тот, кто путешествует по мирам, смотрится вроде бы более человечно, чем оставшийся на Таларе самодовольный и жестокий правитель, да и подвигов на Димерее и Гаранде главный герой совершает, вообще-то говоря, не в пример больше. С другой стороны, сколько бы ни ошибался Сварог-самодержец, он упорно гнет свою линию, в то время как у Сварога-путешественника четкие принципы отсутствуют: главное для него - вернуться на Талар, и для осуществления этой цели он сметает все на своем пути. Можно отметить и тот факт, что Доран-ан-Тег знает своего хозяина - и он по-прежнему в руках у короля. Поскольку Сварог уже брал это оружие в иное измерение, и оно там не утратило своих качеств, приходится сделать парадоксальный вывод: скопировать можно почти все - даже человека, но с уникальными артефактами такой фокус не проходит! Впрочем, общий итог истории с часовней выглядит печальным в любом случае: дело, собственно, не в самом двойнике, а в совершаемых им поступках. В этом отношении можно предположить и наличие самой изощренной ловушки: и путешественник, и король - настоящие, но в силу разных обстоятельств и условий обитания они все больше и больше отдаляются друг от друга. Таким образом, объединятся ли когда-нибудь два Сварога - это еще вопрос, и не факт, что это объединение будет дружелюбным. (В этом отношении можно упомянуть и другой, более общий вопрос, проходящий едва ли не через все творчество А. А. Бушкова: а почему же получается так, что один и тот же человек, попав в разные условия, в одних случаях становится героем, в других - злодеем, а в третьих - проживает тихую и ничем не примечательную жизнь?)

    Третий момент - это кошмарный сон Сварога: он видит уходящих от него друзей, которых он не в состоянии остановить и вернуть. Что же это такое - простое переживание своей оторванности от таларских дел или же нечто большее, вроде того же зала в черно-красных тонах? Позаботиться о безопасности своей команды главный герой должен был еще во втором романе (а именно с того момента, как его Компания миновала бахчу крошек-огородников), но он, к сожалению, ничего даже и не заметил... Ну, про Хелльстад, конечно, не факт, но ведь и сладкоголосые гадюки тоже там обретаются!

    Четвертый момент - борьба Сварога с демоническим библиотекарем мэтром Ленаром и находка Бумаги Ваграна. Вопросов здесь возникает множество. Прежде всего, какие отношения связывали Сварога-старшего и Ленара? И почему Сварогу-младшему в очередной раз невероятно везет? А не может ли оказаться так, что одной из целей его попадания в замок Таго было уничтожение тамошнего книжного собрания - любой ценой и под любым предлогом? Уничтожил же он пресловутого хранителя знаний - так почему бы не продолжить в том же духе? И, наконец, самое главное: а зачем Бумага Ваграна понадобилась отцу Сварога? Что он хотел увидеть и куда попасть? В целом похоже на то, что главному герою опять кто-то поворожил - и он, с одной стороны, продвинулся дальше своего отца, а с другой - ввязался в события, суть которых ему абсолютно не понятна...

    Пятый момент - неиспользованная Сварогом возможность возврата. Но кто же, и главное, зачем предлагал Сварогу задаром вернуться на Талар? Дьявол или все-таки рихар? А ведь полной ясности в данном вопросе в тексте нет, даже с учетом всего цикла! И в каких отношениях дьявол с рихаром? Судя по тому, что таинственный посланник, явившийся к Сварогу, был простеньким пустотным созданием, его замечание о своем хозяине, крайне опечаленном появлением Сварога на Димерее, выглядит довольно комично. Скорее всего, эта была всего лишь последняя ироничная попытка предостеречь главного героя, необходимая для последующего торжествующего: "А Вас же предупреждали...". И о чем пожалеет милорд - о том, что "попал в непромокаемую" или о том, что из нее выбрался? И почему Сварогу вообще наносится столь серьезное оскорбление - оказывается, он гораздо предпочтительней в роли Серого Рыцаря на Таларе, чем в роли бездомного скитальца на какой-то отсталой планете?

    Теоретически можно допустить и такой вариант: дело не в Свароге, а в том, что он попал именно на Димерею, где некогда побывал и его отец. Опасность и для дьявола, и для рихара, видимо, состояла в том, что Сварог мог увидеть там нечто такое, что ему видеть не полагалось. Почему так перепугался мэтр Ленар, когда Клади попросила принести ей некую книгу - то ли "В ледяном плену", то ли "В плену льда"? Это, собственно, о чем или о ком - о лже-Визари или Великом Кракене? Но как?! Этого же еще не было! И кто распотрошил безнадежно опоздавшего гонца, спешившего с донесением об ихтиандрах? Уж очень похоже на рихара... И почему не рассыпался отобранный у Сварога шаур? Подобные казусы (а к ним можно добавить и описанную в "Чужих зеркалах" базу Лар"Ант) позволяют предположить, что мир Димереи - это будущее, возможно, после заката Империи ларов. Это подтверждается и тем, что Сварог с Рошалем уходят с Димереи с третьего яруса зиккурата, то есть, по-видимому, погружаются в прошлое.

    И, наконец, можно сформулировать совершенно неожиданную версию: попытка остановить Сварога действительно была издевательской, но она относилась не к Димерее, а... к родственным отношениям главного героя (!). Как уже отмечалось, движение Сварога-сына "по следу Исчезнувшего" не обязательно означает "преемственности поколений". В "Чужих берегах" эта мысль получает неожиданное подтверждение: при возможности бесконечного выбора миров выражение "следовать той же дорогой" можно понимать только в переносном смысле (на уровне общих целей, намерений и смысла жизни), а оно понимается в прямом! Таким образом, может получиться и так, что сын не столько следует за отцом, сколько выслеживает его, то есть... охотится (!). При таком повороте событий майор Сварог - всего лишь "и. о. Серого Ферзя", взявший на себя его обязанности, а на самом деле это Гремилькар! К недостаткам подобной версии можно отнести отсутствие информации о тех качествах, которыми обладает главный противник Ферзя, а также о том, может ли он занять место Рыцаря. Тем не менее при таком подходе становятся понятными некоторые аспекты, связанные с туманным стилем имеющихся на Таларе пророчеств: дьявол, задумывая свою "комбинацию", наверняка принял меры в отношении предсказателей (если, конечно, среди них еще попадаются "независимые"). И действительно, ну как мог тот же Таверо за много столетий отличить Сварога-отца от Сварога-сына, если оба они имеют одинаковую внешность и привычки, искренне полагают, что сражаются со злом, делают одно и то же и даже следуют одними и теми же дорогами?!

    Шестой момент - это встреча на мосту с местным юродивым (смятенным). В сущности, это один из самых важных эпизодов во всей серии, возможно, даже не менее важный, чем разговор Сварога с дьяволом. Из-за своей важности эта встреча даже предсказуема заранее: если уж в дело вмешалась нечистая сила, то и противоположная сторона тоже должна сказать свое слово. Одна из первых фраз смятенного - "Как мертвый от могилы не ворочается, так бы и двенадцать проклятых к тебе никогда не ворочались"[30] - уже таит в себе серьезную загадку. Про кого же это - про демонов, болезни или учеников Сварога? И почему это говорится скорее в форме пожелания, чем утверждения?

    Далее, впрочем, следует явное предостережение, которое юродивый повторяет дважды - "Не топчи бугры морские" ("Не ходи на бугры морские"), - и оно имеет очень глубокий и в то же время буквальный смысл: не ходи по воде! Таким образом, Сварогу необходимо задуматься о творимых им чудесах и перестать состязаться с тем, на кого он ничуть не похож...

    "Идет зверь лапист и горд, горластый и зубастый, - заливался соловьем смятенный. - Дай тебе сторожу в дому, на улице, или в пиру, или на свадьбе, или у заплота, или за плахами, или за рекою, везде, чтоб не вражил, а отвораживал..."[31]. В данном случае интерес представляет даже не первая фраза (что идет зверь - это и так понятно), а вторая. Прежде всего, любопытно поведение юродивого: он не ужасается, а напротив, пытается помочь и предупредить. Сама же фраза про сторожа - это очень удачная характеристика одного из главных упущений Сварога: у него нет верного друга-советчика, который постоянно был бы с ним рядом и неустанно предупреждал об опасностях. (И действительно, при всем изобилии сподвижников настоящими друзьями Сварог так и не обзавелся: даже для Странной Компании он не друг, а командир, царь и бог.)

    Подарок юродивого одновременно и логичен, и символичен: с одной стороны, он помог Сварогу, а с другой, показал, что зверю полагается зверево...

    И, наконец, самое удивительное пожелание - "не будет вам уходу, ни в гору, ни в воду, ни в каменны пещеры..."[32]. По сути, это фраза с двойным и даже тройным смыслом, но Сварог, увы, не замечает ни одного из них. Первый смысл очевиден: в горы Сварог на дирижабле не врезался, в воде на броненосце не потонул и в пещерах на Граматаре от "скатов" отбился. Второй смысл более изящен, особенно если учитывать зеркальность миров, а также то, что слово "гора" упоминается в единственном числе: все сказанное относится не к Димерее, а к Талару. Соответственно, подразумевается все то, что связано с подводными чудищами, пещерой лилипутов и... высочайшим пиком планеты (до которого дело еще вообще не дошло). Третий смысл - самый невероятный: эта фраза относится к Талару, но при этом аналогична уже упомянутому предостережению "Не ходи на бугры морские" (то есть, буквально, прекрати геройствовать, чтобы потом не пришлось ужасаться тому, что "все было зря, все было впустую").

    Седьмой момент отмечается самим Сварогом: некая сила, играющая главным героем, не создает ему совсем уж безвыходные ситуации: что-что, а выход всегда находится! Именно так он находит дорогу в лесу, встречается со слепцами, становится обладателем гиккората, попадает в замок, находит Бумагу Ваграна, берет на дирижабль Олеса, допускает в команду Чубу и т. д.

    Восьмой момент - изменившиеся "параметры" Сварога: в придачу к своей защите от магии он сам начинает воздействовать на магию, причем с весьма разрушительными последствиями. Во всяком случае, именно этим можно объяснить тот факт, что при появлении главного героя "дала сбой" и мощная защита замка Таго, подавляющая любую магию, и еще более совершенная защита Старого Города, не пропускающая внутрь стен потустороннее зло.

Димерея-2: "Но если не помрем - так, значит, будем живы!" [33]

    В "Чужих парусах", при всей их апокалиптичности, имеются только три существенных эпизода. Первый из них - это магическая атака броненосца. Сварог на какой-то миг опознал стрелка, "и лицо это...". Чье же лицо (не харю, не морду!) он мог опознать? Здесь можно предложить три варианта: а) лицо Гаудина или кого-то еще из руководства ларов; б) лицо своего отца; в) свое собственное лицо (Сварог из другого пространства-времени по каким-то причинам пытался остановить самого себя в момент нахождения на Димерее). И как же понимать загадочную фразу рихара "И не все ли равно!?" И почему на Сварога вообще подействовал магический "плевок"? Очень похоже на то, что героя ожидает множество пренеприятнейших сюрпризов...

    Второй эпизод - это разговор с рихаром, последовавший после данной атаки. Ответ рихара на вопрос Сварога о том, жив ли он - "Это с какой стороны посмотреть" - можно истолковать не только в духе множественности миров и соответствующих перевоплощений. Физически Сварог, скорее всего, жив[34], но в более широком смысле этого слова его уже нет, поскольку он превратился в фигуру Великого Мастера. Соответственно, главный герой и не пугается только потому, что ничего не видит.

    Третий эпизод - появление умной крысы, предупредившей Сварога об опасности. На Божью помощь это похоже мало - скорее, подобный "трюк" уместен в компьютерной игре. Любопытен и конечный результат этой истории: получается так, что крыса защищала не весь корабль, а только самого Сварога...

Димерея-3: "Мечу в колоду страны, моря и океаны и города..." [35] 

    В "Чужих зеркалах" подводятся итоги странствий Сварога. Прежде всего, оказывается, что его действия носят по преимуществу разрушительный характер: а) он если и не уничтожает самое развитое государство на Димерее - Гидернию, то, во всяком случае, подрывает ее могущество (гидернийцы, конечно, злодеи, но как бы поступили представители других стран, оказавшись на их месте?); б) дамургов и варгов он лишает Цели и заставляет передраться друг с другом; в) доблестный рыцарь чисто по-королевски стирает в пыль целую кучу маркизов-инопланетчиков и ликвидирует портал между мирами. А что же у него позитивного? Разве только то, что спасенные рядовые тоурантцы-клаустонцы объявляют его богом и, таким образом, незадачливый маскап оправдывает свою на редкость христианскую фамилию. Из менее значимых "достижений" героя следует отметить его афоризм "не может человек не рваться к абсолютной власти"[36].

    Анализируя весь цикл в целом, можно прийти к мысли, что димерейские приключения Сварога весьма напоминают его экспедицию в Три Королевства. Во всяком случае, и там и там присутствует собранная им команда, имеются сцены в столице государства, странные пожары, угон транспортного средства, разнообразные чудища, гонка по морю, аномальная зона со странным компьютером и др. Между тем главное совпадение далеко не столь очевидно, как все прочие: на Димерее Сварог "зажат" в жестких рамках ничуть не меньше, чем в Хелльстаде, когда он "встал на рельсы". По сути, героя прямо-таки выпроводили в одну-единственную Дверь, не оставив ему никакого выбора (поскольку Сварог-старший умел "ходить насквозь", вряд ли это единственный выход с планеты).

    Есть, впрочем, и существенное отличие: таларская Странная Компания Сварогу еще пригодится. Вот поэтому-то ее члены еще числятся среди живых. А димерейцев жаль - угораздило их оказаться "проходными" персонажами...

Гаранд-1: "Как случайно встретились, так все и пошло..." [37] 

    В романах о Гаранде (Короне) "магистральная" линия выражена более четко: Сварога, как с горечью понимает и он сам, кто-то явно переставляет по клеточкам шахматной доски.

    Первая загадка "Пленника Короны", связанная с запланированной встречей Сварога, вроде бы очевидна, но соответствующая "информация к размышлению" появляется только по прочтении второго романа "гарандского" цикла. Итак, каким бы сильным магом ни была Визари, как она смогла выяснить, что в определенном месте и в определенное время появится не какой-то абстрактный мессия, а именно Сварог и, более того, граф Гэйр? Здесь надо отметить два обстоятельства: а) полного имени в первом романе не смогли добиться даже адские демоны; б) магия Сварога для Щепки-Визари - это "книга на незнакомом языке", которую она не понимает. Но как же тогда такое могло быть? Единственный, кроме Бога, кто мог знать о прибытии Сварога на Гаранд - это Великий Мастер; следовательно, об этом мог быть информирован и Мар-Кифай - чтобы он там ни говорил о "неучтенном факторе" в конце "Спасителя Короны". По-видимому, именно Мар-Кифай и позволил Визари узнать точную информацию о Свароге - и все дальнейшее, увы, было грандиозной театральной постановкой...

    Теоретически возможен и иной вариант: Визари все-таки догадалась о том, кто должен был появиться на Гаранде. Но вот только это оказался не тот Сварог - не отец, а сын... А "незапланированный" Рошаль в итоге сыграл ключевую роль в истории планеты - чего никак не могло быть при Свароге-старшем...

    Вторая загадка - это неожиданные смерти вокруг Сварога и... полнейшая неуязвимость главного героя. Театральность происходящего слишком велика, и сюжет напоминает все того же "Омена", только в несколько карикатурном варианте (имеется даже сцена с отрубанием головы выпавшим стеклом). Собственно говоря, это своеобразная проверка решительности главного героя, необходимая для того, чтобы посмотреть, остановится он хоть перед чем-нибудь или нет. Сварог, конечно же, не останавливается, и в результате его "накручивают" до такой степени, что он окончательно перестает понимать что-либо в происходящем, видя перед собой только "одномоментных" противников и не деля их на правых и виноватых. Такая позиция приводит к убийственному, но вполне закономерному результату: Сварог, раздобыв Око Бога, становится "катализатором" кровопролитной гражданской войны в Короне. В свою очередь, размышляя о зеркальности миров, Сварог упускает из виду довольно важную деталь: если его использовали в деле со лже-Визари, то, возможно, его использовали и в Хелльстаде...

Гаранд-2: "Виденья видали ночные у паперти северных гор..." [38]

    Первый важный момент во "Враге Короны" связан со все более возрастающей заносчивостью главного героя: Сварог, вдоволь "нагулявшись" по различным мирам, начинает относиться к ним с полным равнодушием и даже определенным презрением. Так, например, чтобы покинуть Корону, он готов "хоть в гости к Великому Мастеру". Этот момент впоследствии скажется и на Земле: кто бы ни был настоящим Сварогом в "Печати скорби", эта планета обоими "дуэлянтами" не очень-то и "котируется"...

    Второй момент - это слова Деда Пу, обращенные к Сварогу: "Ну, уйти отсюда ты сможешь, не проблема... но куда ты от себя уйдешь-то, парень, а?" [39], довольно точно описывающие создавшееся положение. При этом Пу, как в свое время и колдунья Грельфи, дает совершенно правильный совет: самое главное - не торопиться и не шататься "туда-сюда-обратно".

    Третий момент - это слова главаря напавших на поезд бандитов перед смертью: "Вы - слепец в черной повязке на глазах, с завязанными за спиной руками бредущий в полной темноте по абсолютно пустому коридору. А я и мой наниматель... а может, и наниматели... В общем, мы идем, дыша вам в затылок, с фонариками в руках, хихикаем над вашей беспомощностью и иногда делаем вам подножки... Сначала прозрейте, господин Сварог, освободите руки, снимите повязку и обернитесь. Тогда и поговорим... Хотя, боюсь, тогда разговаривать будет уже не о чем, коли вы прозреете"[40]. По сути, это абсолютно верная характеристика всего того, что происходило, происходит и будет происходить с главным героем: если он, наконец, прозреет, выяснять отношения с нечистой силой ему уже не придется...

Гаранд-3: "Никогда не берите билет, если в нем не указана зона" [41]

    В "Спасителе Короны" имеются свои загадки. Первая из них - это двусмысленное название самого романа: Сварог может спасти государство и даже планету, но это отнюдь не означает, что он заодно спасет человеческие души...

    Вторая загадка - странное поведение Праматери в монастыре. Почему Сварог, так и не сказавший ничего личного, оказался именно таким, как надо? Это еще более странно с учетом того факта, что главному герою снова дается совершенно точное определение: "Ты везде чужой, человек по имени Сварог"[42].

    Дальнейшие события романа символичны и... вполне предсказуемы: Сварогу наносится смертельная рана (подчеркнем: наносится церковью, пусть даже и сектантской), он умирает и, разумеется, воскресает - причем не на третий день, а аж через пятнадцать лет по местному времени. И опять-таки - ну чего мелочиться? Возможен, конечно, и чисто прагматический вариант: происходит своеобразная "балансировка" Сварога во времени, необходимая для того, чтобы он попал на Землю именно тогда, когда это ему и следует. Что же касается смещения понятий в уме у Сварога, то оно в любом случае идет полным ходом: в критической ситуации главный герой упоминает не Христа (которого, впрочем, он вплоть до "Печати скорби" ни разу и не упоминал), а Тароса.

    Третья загадка - это финал "Спасителя Короны", похожий на очередной дьявольский розыгрыш, а точнее - на провокацию. Как можно было не знать местонахождения Сварога после столь громкой истории с монастырем? На что именно способно Око Бога и почему Мар-Кифай с ним ничего не сделал? И разве упорядочение Хаоса не есть задача Великого Мастера? А зачем было так демонстративно кидать Око на середину стола? Ну-ну, попробуй дотянись, ну вот же оно?! И куда делось Око после того, как его схватил Сварог? И сил у него что-то не добавилось... Да и вообще - а в чем, собственно, проиграло зло? Даже если Мар-Кифай действительно проштрафился - пришлют нового "начальника отдела" (а то и цеха), только-то и всего! На таком уровне, надо полагать, незаменимых нет...

Талар-4: "На свете есть разные страны, в них разные люди живут..." [43]

    В "Железных парусах" описывается, как Сварог становится настоящим королем, правда, понимается это преимущественно как умение перешагнуть через жизни многих людей ради государственных интересов. Допустим, все правильно - но почему же только это? Ну почему, к примеру, Сварог, завлекая щедрыми посулами народ в Три Королевства, а потом топя в крови крестьянское восстание, совершенно не берет на себя ответственность, соглашаясь с доводами Интагара, что это всего лишь "бессмысленный и беспощадный" мужицкий бунт? Образованный, надо сказать, у него министр полиции... И с какой же иронией Сварог представляет себе то, что о нем напишут в социалистических учебниках будущего: "Реакционный тиран Сварог Первый в тщетных попытках остановить неизбежный крах феодальной системы велел своим опричникам..."[44]. А ведь нравится же! "Я вам покажу неизбежность...". Смех смехом, но крепостное право сей великий реформатор так ведь и не отменил...

    Вообще-то говоря, будь Сварог настоящим королем, он бы вряд ли дважды наступил на одни и те же грабли с Горротом, но не это главное. Больше поражает другое: почему же главный герой, несколько дней изучавший бумаги префекта полиции Равены, не смог соотнести соответствующую находку в своем дворце в Латеране с творениями Безумного Зодчего? В таком аспекте иначе начинает выглядеть и гибель самого префекта: возможно, дело не столько в горротцах, сколько в тех разысканиях, которые проводил покойный барон, заинтересовавшийся фигурой легендарного Безумца. Почему же исчезла большая часть соответствующих бумаг? Похоже, что кто-то старательно оберегает главного героя от излишней информации... А вот сам "портал" почему-то находится прямо под боком - видимо, для того, чтобы Сварог о нем не забывал.

    Не замечает Сварог и небольшой странности во время расследования дела 125-летней давности. "Именем Единого Творца, неприкаянная душа! Если ты от Господа - говори, если от другого - удались!" - говорит он призраку королевы Дайни, и после небольшой задержки былая хозяйка Латераны отходит в сторону, но помощь Сварогу все-таки оказывает[45].

    Другую странность Сварог все же замечает, но почему-то не додумывается до очевидного факта: Асверус мог уцелеть при выбросе радиации только в том случае, если он был ларом (!). Следовательно, это старое дело нельзя считать полностью раскрытым - оно может оказаться сложнее, чем это представляется главному герою. Не исключено, что связи у лилипутов имелись не только на земле - иначе как объяснить тот факт, что Асверус погиб так быстро? Взорванная подлодка вряд ли успела дать на него "ориентировку" в Равену и Латерану, переговорных камней в то время еще не существовало, а сам Асверус возвращался в одиночестве. Другое дело, если за ним наблюдали сверху...

    Впрочем, расследования дел Асверуса и Гонзака сами по себе не важны - важно лишь то, что задумал дьявол. Причинно-следственные связи приводят к весьма неожиданному результату: такое ощущение, что главного героя просто-напросто запихивают на корабль с каторжниками, чтобы он особо не расслаблялся и делал то, что от него и требуется, то есть... сражался с Кракеном (!).

    Как бы ни развивались события, авторитет "главной фигуры" продолжает укрепляться, а связи - расширяться. Совершенное Орком покушение идет Сварогу только на пользу: он избавляется от имперских наместников, и его власть продолжает возрастать. Можно отметить и то, что в "Железных парусах" Сварог продолжает обзаводиться двойниками: на подмогу герцогу Лемару является граф Гаржак - такой же лихой авантюрист, как и сам Сварог, причем опять-таки с собственной командой, состоящей, как нетрудно догадаться, из уголовников. Затем объявляется и отец Грук с лесными братьями, такой же жизнелюб и любитель выпить, к тому же с робингудовскими замашками (лев-император был в другом измерении, но все равно любопытно...). Конечно, определенные замашки есть и у самого Сварога - но, скорее, в духе добренького Понтия Пилата. Уж если миловать, так всех троих! В конце концов, король он или не король?

    Активно вербует помощников и верная колдунья Грельфи, мирно попивающая вино с инквизитором отцом Алкесом (что уже само по себе смахивает на конец света). Однако самый примечательный момент имеет место несколько позже, когда упоминается о наборе кадров для девятого департамента. С легкой руки Мары главным требованием к поступающим на новую службу становится потеря девственности, причем не только в переносном, но и в прямом смысле слова (первый такой "опыт" проводится над Элконом в "Нечаянном короле"). Нравы на Таларе, конечно, очень легкие, но ведь Сварог набирает-то зеленую молодежь, почти подростков! В этом отношении та поблажка, которую он делает Лемару, поставив благороднейшего герцога во главе Лиги юных сподвижниц Короны, вовсе не выглядит простой случайностью.

    И, наконец, можно отметить и заключение отца Грука относительно потайной комнаты: "Коли уж неизвестно пока, к добру эта тайна или к худу, рано выносить окончательные суждения о каких бы то ни было человеческих поступках, верно вам говорю..."[46]. Эту фразу можно применить и к другим событиям. Так, например, прежде чем оценивать действия Сварога, следовало бы разгадать загадку его появления на Таларе, а она остается покрытой мраком...

Талар-5: "Даже светлые подвиги - это только ступени в бесконечные пропасти к недоступной весне..." [47]

    В "По ту сторону льда" обращает на себя внимание одна из первых сцен: "верующий" Сварог настолько органично воспринимает магию, что продолжает заниматься ей, даже будучи без сознания! Для мага-недоучки это прямо-таки высший класс... Соответственно, имеется и доказательство того, что действия Сварога могут иметь иную подоплеку. Первое же его вмешательство в таларские дела привело к длинной "цепной реакции" распространения зла (история с Джагеддином и Марутой), и вряд ли это было простой случайностью...

    Эпизод с дакатой (Белой Погибелью) не так прост, как это может показаться при беглом чтении. Прежде всего, не очень понятно, что же здесь "сработало" - магия ларов, индивидуальная защита Сварога или те способности, которые он унаследовал через хелльстадскую корону от Фаларена. Этак он, чего доброго, и Поток в себя вобрать сможет! Возможен, впрочем, и совершенно иной подтекст: а как же воспринимать Сварога, сумевшего "вынырнуть" из дакаты? Как редкостного счастливчика или как сына погибели?

    Донжуанские похождения Сварога оборачиваются двумя тревожными "звоночками", но он игнорирует и печальный опыт Дон-Жуана[48], и не менее печальный опыт Дорана. С одной стороны, главный герой не так уж и виноват: дефицит действительно порядочных и скромных девушек, видимо, ощущается во всей Вселенной, а от всех остальных можно ждать только одних неприятностей, провокаций и подвохов. Но с другой, чем же была плоха домоправительница Меони? И чего так испугался Сварог? Настоящих чувств? Или равенства в отношениях?

    История с Марутой предсказуема, причем причина такой предсказуемости проста: в сущности, сцена на "Призраке удачи" - это всего лишь зеркальное отражение сцены в Фиортене (по принципу "добрая колдунья - злая ведьма"), порождающее очередную очевидную версию. А ведь совсем не факт...

    Что же касается "эпопеи" с Великим Кракеном, то она интересна распределением усилий: Сварог больше тратит сил на освоение управления подводными лодками и сопутствующие препятствия, чем на саму борьбу с чудищем. Его замечательная защита от магии оказывается на высоте - но почему же она подвела героя в истории с несравненно более слабым прорывом из зеркала? Впрочем, у Сварога хватает самокритичности, чтобы задаться вопросами о поразительной сохранности дошторменной техники и о том, почему же почти все было сделано до него. Однако дикая по своей сути мысль "бери и пользуйся" ему в голову не приходит... И почему же победить Кракена мог только он, и никто кроме него? Какая уж тут свобода выбора! Между тем, если рассматривать текст всей серии, то получается, что какие-то средства - причем отличные от той подлодки, что была у Сварога - для уничтожения Кракена все же имелись. Как-то ведь собирался сражаться с ним отец Сварога? И ведь это порождение зла сумел ранить тот вождь, в курган которого провалился Сварог! Почему же у них не получилось?

    Это, впрочем, не единственная странность в данном романе. По сути, Сварог опять оказывается в положении шахматной фигуры: ему кажется, что он действует сам, хотя на самом деле его ходы строго ограничены и просчитаны заранее. И даже если бы Сварогу с Бангалом на глаза не попался всполошившийся тихарь и они бы устроили бунт на несколько часов позже, то ровным счетом ничего бы не изменилось: все люди на корабле кроме Сварога были обречены, а у главного героя в любом случае имелся шанс спастись с тонущего судна, благо глубина была небольшой. Иными словами, то, что происходило на поверхности моря, не имело значения - Сварога просто требовалось "высадить" в определенной точке морского дна. В дальнейших событиях героя подводит излишняя рациональность: путешествуя по дну, он опять "становится на рельс" (в данном случае - на древнюю автостраду) и... дальнейшее от него уже не зависит.

    Не зависит от Сварога и то, что находится у него внутри. К примеру, он так и не смог отогнать от себя видение Акобара в перекрестье прицела - и это многое говорит о главном герое, уже неоднократно собиравшемся за одну принцессу подпалить весь Токеранг... Новые возможности, естественно, рождают и новые искушения - правда, они не всегда столь заметны. Так, рядом с хелльстадским троном то ли по случайности, то ли по дьявольской закономерности оказались бронзовые пантеры - точно такие же, как в Акобаре. Соответственно, если их удастся оживить, то... И ведь никто ничего не докажет! И кто это там изображал Проклятых Егерей? А как насчет "Дикой охоты короля Стаха" В. С. Короткевича?

    Странными представляются и действия самого Кракена: он обхватывает лодку щупальцами и... словно бы застывает. Что ему стоило ее раздавить? В целом возникает ощущение, что Кракен просто не знал, что делать с противником, непохожим ни на какое другое существо, когда-либо существовавшее на Таларе.

    Еще одна странность заключается в сопутствующих Кракену описаниях: по ту сторону истины, по ту сторону одиночества, по ту сторону добра и зла, по ту сторону льда - это ведь его характеристики, но по сюжету они относятся к действиям главного героя.

    Отдельно можно отметить вроде бы и не относящееся к делу, но существенное отличие данного романа от предыдущих произведений: в "По ту сторону льда" начинают звучать тревожные нотки, предвещая грядущие несчастья: "это была его девушка на вечные времена", "до сих пор не провалилось пока что ни одного предприятия, затеянного и претворенного в жизнь лишь в сопровождении Странной Компании", "веря сейчас, что они и в самом деле бессмертны".

Земля-1: Да был ли демон-то, может, демона-то и не было? [49] 

    По поводу "Печати скорби" - едва ли не лучшего романа во всей серии - можно сказать так: писал бы автор более художественно и менее быстро, получилась бы у него вещь посильнее "Фауста"! Впрочем, и так очень даже неплохо...

    Прежде, чем рассуждать о том, кто же настоящий Сварог в данном произведении, следует сформулировать ряд не менее, и даже более важных вопросов:

• Почему Сварог, взяв Око Бога, очутился в измерении демонов?

• Почему демоны послали главного героя именно на Землю? Для "чистоты эксперимента" планета могла бы быть и другой... И что понимать под свободой, если ее обещают бесы? Разве Сварог сам по себе не свободен?

• А так ли уж безнадежен земной мир? Действительно ли он должен погибнуть? А если должен, то как? И какая демонам польза от Аркаима? Было бы для них что-то ценное или полезное - взяли бы и сами! Или тут нужен именно человек? И о чем, собственно, скорбеть демону, если он выиграет эту игру? Может быть, о том, что, выражаясь словами К. Льюиса, нечистой силе пока что не удалось "создать изделие высшего качества - мага-материалиста, не только использующего, но и почитающего то, что он туманно и расплывчато именует "силами", отрицая при этом невидимый мир..."?[50]

• А стали бы демоны рисковать целой планетой, устраивая честный поединок? Вроде бы шансы игроков и уравниваются, но у Сварога N 1 преимущество все же больше: Изначальной Пирамиды у его соперника поблизости нет (имеется, правда, Хан-Тенгри - но не так уж и близко, да и к тому же это далеко не факт!). И почему сработал посланный первым игроком сигнал бедствия, если в окрестностях Пирамиды связи не было? И почему настоящему Сварогу дается заведомая фора - ему ведь достаточно прийти к урочному часу, а вовсе не первым?

• А имеет ли этот поединок хоть какой-нибудь смысл? В особенности, если Мар-Кифай - демон, а Сварог - антихрист? Так ли уж важно, кто победит? С другой стороны, неужели не ясно, кто это будет? Ну что может сделать "начальник отдела" супротив зверя? И, кстати, о начальнике: есть ли резон сражаться с "исполнителем второго плана", который даже не является местным? Кто князь мира сего?

• Учитывая дьявольскую изощренность игры, в которую угодил главный герой, проблему можно сформулировать и иначе: а с кем Сварогу вообще предстоит сражаться? Так-таки с Мар-Кифаем? Но это ведь известно только со слов демонов, а они соврут - недорого возьмут! Слишком уж похожи друг на друга оба Сварога - как две половинки одной души... Иными словами, может ведь оказаться и так, что демоны попросту в очередной раз клонировали Сварога, и сражался он, бедняга, против самого себя... И никакого кота на люстре, натурально, не было, никто и не думал отстреливаться...

• Вскоре после начала игры и на того, и на другого Сварога обрушивается лавина информации об Аркаиме, причем информации достаточно точной. Но разве бывают такие совпадения? Может быть, весь "спектакль" рассчитан именно на то, чтобы к финишу пришли оба игрока?

• Почему Шамбалинскую войну начнут не люди? Когда же Сварог перестал быть человеком? Самое любопытное, что демоны в начале романа отнюдь не отказывают ему в этом качестве - но вот можно ли им верить?

    Общий вывод в данном случае однозначен: чертям все-таки удалось "накрутить" бедного десантника вплоть до "потери координат". Самое поразительное в романе - это то, что и Сварога N 1, и Сварога N 2 ничуть не смущает тот факт, что победителю Земля достанется полностью - они принимают это как должное. А ведь в условиях игры говорилось лишь о необходимости дойти до Аркаима, но не было ни слова о том, что в этом самом Аркаиме еще надо будет что-то сделать! Это, по сути, собственная инициатива обоих игроков, не сумевших ни остановиться, ни заметить очередную провокацию бесов под лозунгом "Налетай, подешевело!". И почему ни один из Сварогов не обратил внимание на то, что крутящийся над Аркаимом торнадо магической природы на добрую силу ну никак не похож? И почему столь карикатурно выглядит их поединок - ведь они скачут вокруг импровизированного алтаря, как самые настоящие бесы!

    В данном случае можно вспомнить строки А. М. Городницкого из "Песни декабристов": 

    Не лишним будет отметить и то, что подобная "самодеятельность" (а правильнее сказать - самонадеянность) проявилась у обоих игроков прямо со старта. Условия игры таят в себе не одну изощренную ловушку, но ни один из Сварогов внимания на них не обращает. Каковы же обоюдные ошибки игроков? Во-первых, ни один из них себя в качестве демона всерьез не рассматривает - ведь так удобно, когда есть кто-то другой! Во-вторых, ни одного из Сварогов не пугает тот факт, что он с вероятностью в пятьдесят процентов может "донести" в себе до финиша нечто нечеловеческое и тем самым сыграть на руку организаторам этой игры. В-третьих, оба игрока игнорируют тот факт, что зло в бесовской игре как-то уж очень хитро персонифицируется. А ведь оно может быть в Свароге и без всякого Мар-Кифая! И в-четвертых, дилемма "демон или человек" может иметь совершенно иной смысл: главное не то, кто же является Сварогом, а кто Мар-Кифаем; главное - в любом случае остаться человеком! И действительно, если бы к финишу пришел человек, он бы поступил правильно и остановился! А еще лучше - вообще бы туда не стремился! Но в Аркаим, увы, пришли два демона - не по своему изначальному статусу, а по своим текущим действиям на Земле. Вот и получилось то, что получилось... И именно поэтому - Печать скорби. Без вариантов...

    При желании можно найти и другие примеры, свидетельствующие не только о внешней, но и внутренней похожести двух игроков:

• Оба Сварога говорят господам-товарищам демонам "спасибо" за то, что не закинули их куда-нибудь на полюс. А за что, собственно, благодарить? За возможность добраться до цели? Но зачем?

• Почему же ни одному из игроков не пришла в голову идея взять в Аркаим зеркало или хотя бы перекреститься? И куда подевался упомянутый в начале романа крестик? Такое ощущение, что он вообще исчез...

• По ходу действия имеют место два очень важных эпизода. Первый из них происходит в Африке у подбитого вертолета. Сварог N 1, собираясь прикончить излишне настырного "партизана" Деверо созданным при помощи магического заклинания мечом, произносит поистине издевательскую фразу: "Могу я вознести молитву непорочной деве Марии и ее сыну Иисусу, дабы не дали пропасть нам среди безбожной языческой глуши?"[51] Эта фраза, помимо всего прочего, примечательна и тем, что это первое (!) упоминание Христа за всю серию, - но вот только кто же ее произносит? Мар-Кифай или Сварог? Ответ может показаться невероятным: это мог сказать и тот, и другой! Демону такая фраза вполне бы подошла в силу своей богопротивной сущности, а Сварогу, поминающему и Тароса, и Ловьяда, тем более не привыкать: разве эта реплика чем-то отличается от упоминания о старенькой седенькой маме? Главное - вовремя начать акцию... Второй эпизод имеет отношение ко второму игроку: на вопрос изрядно озадаченного Ольшанского - "Кто вы такой?" - Сварог N 2 отвечает весьма своеобразно: "Человек божий, обшит кожей, как говаривали в стародавние времена..."[52]. И опять-таки: кто же это говорит? А ведь и здесь все то же самое - эта фраза подходит и к поймавшему кураж демону, и к Сварогу, в свое время хотевшему представиться Гаудину скромно и с достоинством: "Я не дьявол и не бог...".

• В окружении обоих Сварогов положительных героев просто нет - хорош и Сварог N 2, заключивший альянс с Ольшанским, и Сварог N 1, быстро нашедший общий язык со злым Крокодилом-Данди. Кстати говоря, "введение в игру" этого персонажа представляется вполне закономерным: действие романа странным образом начинает напоминать вестерн, в котором добра может и не быть, а если кто с кем и борется, так это меньшее зло со злом бóльшим...

    Таким образом, нечеткие условия игры, возможное отсутствие демона как такового, равно как и отсутствие принципиальной разницы между игроками не позволяют судить наверняка, кто же из них настоящий Сварог. Если допустить, что демон в поединке все же участвовал, то с вероятностью в шестьдесят процентов можно предположить, что Сварог - это игрок N 1, т. е. именно тот, кто в конце назвался Мар-Кифаем. В пользу этого предположения свидетельствуют следующие моменты:

• Между двумя участниками игры можно сразу же обнаружить символическое отличие, касающееся способа высадки на Землю. Если Сварог N 1 худо-бедно, но все-таки десантируется, то Сварог N 2 обнаруживается в какой-то кладовке, да вдобавок тут же прячется под лавку (как то и приличествует бесу).

• Хотя у обоих игроков одинаковая внешность, память и магические способности, способ действий у них полностью не совпадает. Что же обычно делает Сварог, попав в незнакомый мир? Он собирает себе Странную Компанию (причем такую, к которой он может повернуться спиной), угоняет какое-нибудь средство передвижения и с удовольствием занимается маски-шоу. Некоторые из этих действий настолько стандартны, что по ходу серии уже успевают если не поднадоесть, то, во всяком случае, примелькаться. И действительно, когда Сварог угоняет автомобиль Конгера во втором романе, это чем-то напоминает приключения Макара-следопыта из известного фильма. Начальник контрразведки белых там, помнится, в ужасе хватается за голову и восклицает: "Та-а-а-нк уг-на-ли-и-и!!!". Ну а когда это самое "Та-а-а-нк уг-на-ли-и-и!!!" начинает повторяться едва ли не в каждом романе, становится уже не смешно. Особенно в "Спасителе Короны"... Тем не менее это, безусловно, надежнейший способ опознать Сварога: все указанные особенности идеально подходят к игроку N 1 из Африки.

• Игрок N 1 мгновенно понимает исковерканный таларский, а игрок N 2 поразительно долго не может опознать родной русский - не потому ли, что это для него язык разговорный, но вовсе не свой?

• О своей подруге Маре вспомнил тот Сварог, который был в Африке. Впрочем, к виденьям данного игрока можно подойти и по-другому: Сварог N 1 видит и озеро огня, которое его ничуть не пугает (силен, ничего не скажешь...).

• Заключил бы Сварог альянс с Ольшанским - большой вопрос. Во всяком случае, главный борец со злом не стал бы ломать комедию перед олигархом, называя того мессиром, а себя выставляя в образе Коровьева. Самое любопытное в данном эпизоде - это реакция Ланы: она была единственным персонажем, который по-человечески призадумался над тем, что же происходит. Учитывая ее неприязнь к рвущемуся к абсолютной власти Ольшанскому, можно предположить, что именно здесь и зародилась соответствующая "логическая цепочка": да пусть будет кто угодно, лишь бы не такой "мессир" и не такие "помощники"!

• Настоящий Сварог вряд ли бы стал бросаться в бой с криком "Хур Симаргл!" - такое позерство в полевых условиях для него не характерно. Примерно такой же момент имеется и в конце романа: Сварог N 2, рисуясь, говорит об остывающем шашлычке в точности так, как Мар-Кифай об оленине...

• "Перевербовка" Ланы похожа на действия настоящего Сварога - ведь романа не проходит, чтобы у него не случилась очередная интрижка. А тут столько времени - и впустую?! Да еще какой-то бес под ногами путается! А вот мы ему рога-то и наставим!

• Возмущение Сварога из Африки по поводу действий своего конкурента (трупы штабелями укладывает) совершенно справедливо: такие действия отнюдь не характерны для Серого Рыцаря.

• Заключительная сцена - это очевиднейший (а по антуражу - едва ли не античный) театр. Сварог из Африки, меняя личины и болтая без умолку, попросту заговаривает зубы своему противнику, чтобы тот не стал внимательно его разглядывать в магическом зрении. Можно упомянуть и фразу о двойнике, совершившем типичную ошибку демона, и неожиданное исчезновение победившего игрока в конце (еще бы ему не исчезнуть - на Талар, да побыстрее!). Что же касается проигравшего беса, то ему в наказание можно устроить нечто особенно жуткое - к примеру, сделать честным человеком, как в "Приключениях капитана Врунгеля". Таким образом, получается прямо-таки убийственный парадокс: проигравший демон оказывается настоящим Сварогом, а настоящий Сварог - победившим демоном! В финале этой "пьесы" не хватает только дьявольского хохота режиссера-постановщика: Сварог, будучи частью той силы, что вечно хочет зла, совершил безусловное благо: он спас мир от Ольшанского и господина И! Ну зачем же дьяволу такие радикалы, если ему нужен не хаос, а порядок? А так все путем - и люди живы, и мир не перевернулся, и власть не изменилась, но откуда же это знать заигравшейся фигуре, вообразившей, что она является игроком...

    В то же время в такую схему укладывается далеко не все:

• Сварог - порядочный сибарит, и для него более характерна сцена под душем, чем поступки игрока N 1 (тот действует как боевая машина).

• Сварог редко проявляет столь художественную сентиментальность, которую демонстрирует игрок N 1 в тюрьме, укоряя охранника за бездарно прожитую жизнь. В то же время некоторые особенности игрока N 2 вполне соответствуют образу мысли главного героя: так, он всегда пребывает в благодушном настроении, когда не требуется "бежать куда-то и кого-то крушить, спасая мир".

• Непонятно, зачем Сварог N 1 упоминает в конце книги про колдуна, пытавшегося выбить из него демоническую сущность - об этом же все равно никто не знал! Данный факт, впрочем, относителен: демоны тоже ощущали в Свароге нечто такое, чего понять не могли. Но вот откуда у Сварога N 1 взялось оружие иной формы, чем используемый обоими игроками двуручный меч?

• Игрок N 2, в отличие от игрока N 1, гораздо чаще сомневается в том, кто же он есть на самом деле.

• Сварог из Сибири полагает, что на его родной Земле нет места магии, а игроку N 1 такая мысль даже в голову не приходит.

• Слова о типичной ошибке демона мог сказать и Мар-Кифай - если, конечно, он решил намекнуть, кто такой Сварог на самом деле.

• В пользу Сварога N 2 свидетельствует и пространная биография Ольшанского: столь подробных сведений нет ни про одного персонажа серии, включая даже самого главного героя. Ну не даром же они сведены друг с другом?!

• Зачем упоминаются сомати, Изначальные Пирамиды и прочая далеко не христианская атрибутика? Продолжение следует и герой свое отыграет? Вполне может быть и так, что Великий Мастер приготовил для Сварога специальное предложение - к примеру, Шамбалинскую войну...

    И вот, наконец, финал. Надо сказать, что он действительно впечатляет - но не своими событиями, а своеобразным подбором действующих лиц. Подобная "расстановка фигур" имела место в "Мастере и Маргарите" - в той сцене, где Бегемот, качаясь на люстре, с азартом отстреливается от представителей органов госбезопасности. Та перестрелка, как известно, закончилась впустую, и нечто похожее произошло и в "Печати скорби". По сути дела, получается так, что все главные герои романа (а точнее - все главные злодеи) сходятся в смертельном поединке на маленьком пятачке земли и... все они остаются в живых! Такое могло произойти в трех случаях: а) если поединок инсценирован заранее; б) если поединок не имеет смысла (как говорится, свой своего не познаша); в) если цель поединка остается неизвестной для его участников. И какой бы вариант ни был воплощен в жизнь в Аркаиме, конечный итог от этого лучше, увы, не становится...

    Таким образом, морочить Сварога демоны могут еще очень долго - видимо, до того момента, когда это будет уже совершенно не нужно...

    Завершая рассмотрение серии, еще раз подчеркнем двойственный характер имеющихся в ней пророчеств. В связи с этим можно кратко охарактеризовать и "официальный" (не то прямой, не то обратный - это уж как понимать) вариант: а вдруг все-таки Сварог был "введен в действие" Богом? Привлекательность романа А. А. Бушкова состоит как раз в том, что такое все же возможно - причем вне зависимости от логических умозаключений. Более того, в пользу Сварога свидетельствует как раз то, что не укладывается в рамки причинно-следственных связей. Таких моментов в отличие от перечисленных выше двусмысленных сцен не столь и много, но они все же есть, и некоторые из них представляются не просто примечательными, а резко выделяющимися из контекста всей серии. Перечислим их буквально по пунктам, с учетом конкретного романа.

• В "Рыцаре из ниоткуда" имеется масса странностей, связанных с главным героем, - а ведь сильнейшая фигура дьявола должна быть вне подозрений. Весь эксперимент по мнимому возвращению Сварога-старшего можно было провести без участия слуг Великого Мастера или с их минимальным присутствием. Кроме того, выделенный бесами в этом романе "коридор" для главного героя, в отличие от дальнейшего повествования, выглядит каким-то ненадежным: Сварог мог найти топор Дорана, а мог и не найти, мог взять щенка гарма, а мог и не взять, мог отбиться от аземаны и глорха, а мог и не отбиться и т. д.

• Еще одна загадка - это странная реплика одного из бесов по пути Сварога на Талар: "Вы ведь капитан Лаврин?". Но ведь это означает, что бесы говорят со Сварогом на русском и понимают, откуда он родом! Ну и зачем же им понадобилось его имя, которое они и так знают? Или... все-таки не знают?! Такое возможно только в одном случае: затеянный ими эксперимент все-таки пошел не так! Но как такое могло случиться? А все очень просто: с Земли пытались вытащить отнюдь не Сварога-старшего, и даже не Станислава Сварога, а кого-то еще! Именно здесь и возникает любопытнейшая коллизия: а сколько детей было у графа Гэйра-старшего? И какой именно крови надо остерегаться?

• Сварог для ставленника дьявола недостаточно талантлив и образован. Он далек и от теологии, и от философии, и даже от творчества.

• В "Летающих островах" обращают на себя внимание мировоззренческие вопросы. То, что у Сварога нет глубокой веры - это еще не недостаток: верил бы он сильнее - и, возможно, остановился бы там, где останавливаться и раздумывать было уже нельзя. Здесь напрашивается довольно интересная аналогия: отец Сварога, как известно, дрогнул именно потому, что начал сомневаться. Если искушение сомнением применяется к Сварогу-сыну в той же степени, что и к отцу, то тогда прямолинейные действия Серого Ферзя следует рассматривать не столько как череду фатальных ошибок, сколько как вынужденный (и вполне достойный) ответ на действия явных и скрытых противников.

• В отношении любовных интрижек Сварог пускается во все тяжкие, но при этом не влюбляется, что весьма странно: для дьявола это был бы мощный рычаг для воздействия на интересующую его фигуру. С другой стороны, хаотичные и, что еще более важно, вполне бескорыстные любовные похождения главного героя при "игре черными" представляются излишними: если уж главной целью становится власть, то терять время и силы на какие-то глупости не имеет смысла.

• То, что Сварог не пожелал слушать дьявола и не стал просматривать картину мироздания, со стратегической точки зрения, быть может, и ошибочно, но с человеческой - абсолютно верно. Единственное, до чего не додумался главный герой после истории со спаленным клубком - это отъехать на остановку назад, отойти в сторону и выбрать новый маршрут, но винить его за это нельзя: для такого "финта ушами" нужно иметь принципиально иное мировоззрение...

• В действиях главного героя не хватает практичности: Сварог очень медленно осваивает ресурсы доставшегося ему во владение Хелльстада. Зачем ему вообще плыть по морю, если можно было открыть портал прямо в Шаган?

• Описанный в "Нечаянном короле" захват власти Сварогом для изящного плана Великого Мастера, с одной стороны, слишком груб, а с другой - непредсказуем по своей очередности. Почему, к примеру, Сварог воцаряется в Глане раньше, чем в Ронеро?

• Сварог не устраивает интриг в руководстве Империи - скорее уж, провоцируют и используют его самого. В данном случае провокатором выступает Канцлер, с легкой руки Гаудина предлагающий Сварогу жениться на Яне.

• В "Чужих берегах" обращает на себя внимание поступок юродивого: он пытается предупредить Сварога, но ведь предупреждать вроде бы уже поздно: главный герой не может остановиться. Или все-таки не поздно? Но тогда он - обычный человек, а вовсе не фигура Великого Мастера!

• Путешествие Сварога по Димерее (а впоследствии и по Гаранду) слишком растянуто по времени и к тому же малофункционально. В качестве "антракта" в дьявольском спектакле хватило бы и одного "проходного" мира.

• В "Чужих парусах" полной фатальности также нет. В этом отношении достаточно вспомнить слова рихара о том, что "на карте судеб появляются новые варианты, ранее неучтенные" и что "предопределенность может быть изменена".

• В "Чужих зеркалах" обращает на себя внимание то обстоятельство, что Сварог не оставил после себя на Димерее никакого заместителя.

• Приключения Сварога в "Пленнике Короны" слишком хаотичны, чтобы усмотреть в них дьявольский план, а не самодеятельность Мар-Кифая.

• Дед Пу во "Враге Короны" не выражает по поводу Сварога большого недовольства: скорее, он его жалеет и опять-таки, как и юродивый на Димерее, пытается предупредить. Выходит, и в данный момент еще не все потеряно?

• В "Спасителе Короны" Сварог поставлен в безвыходное положение: все-таки не факт, что было бы лучше, если бы он не стал хватать Око Бога.

• История с браслетом Гонзака в "Железных парусах" больше походит на провидение, чем на очередной "бонус", предоставленный дьяволом. Во всяком случае, все остальные находки Сварога делались им самим и были подчеркнуто "ничейными" и "трофейными".

• Эпизод с восстанием на корабле в "По ту сторону льда" неоднозначен - в нем нет бесспорной вины Серого Рыцаря. И почему Сварог продолжает терзаться всякий раз, когда возникают подобные государственные интересы?

• Мысль о том, что на Земле не должно быть места магии, высказанная игроком N 2 в "Печати скорби", абсолютно неожиданна и безусловно может быть истолкована в пользу главного героя (если, конечно, это настоящий Сварог).

• Отношение автора к своему герою нельзя назвать ни однозначно положительным, ни однозначно отрицательным. По ходу сюжета оно бывает всяким - и критическим, и уважительным, и насмешливым, и сочувственным. Таким образом, Сварог описывается скорее все-таки как человек, чем как некая потусторонняя "фигура" с четким алгоритмом действий.

    Тем не менее в "божественный" вариант развития событий все же поверить сложно - сложно не потому, что он вообще невозможен, а потому, что главный герой своими действиями загнал себя в столь беспросветный тупик, что его конкретная "окраска", как ни дико это звучит, вообще потеряла всякое значение. Иными словами, на чьей бы стороне ни сражался Сварог, хорошего конца у этой истории быть уже не может. "Вы их всех загубите", - такова была "ключевая" фраза дьявола, сказанная главному герою, и эти слова - отнюдь не угроза, и даже не предсказание, а спокойная и усталая констатация факта...

    Подводя итоги, можно отметить следующее:

    1. "Сварог", при всей своей растянутости и "нестыковках" в тексте - безусловный шедевр. Собственно говоря, достаточно уже того, что образ Великого Мастера ничуть не хуже образа Воланда, а такое случается крайне редко.

    2. Книга, едва ли не каждый эпизод которой можно истолковать диаметрально противоположными способами, настраивает на медленное и многократное чтение. Многозначность повествованию придают на редкость удачно используемые предсказания, пророчества и знамения - будь то специальные формулировки, зрительные образы, "случайно" исполняемые песни или обрывки разговоров.

    3. Общую идею серии можно определить так: это произведение о невозможности изменить что-либо к лучшему в доступном физическом мире (каждое действие, осуществленное в этом мире, может иметь дьявольский характер и уничтожать ту цель, к которой стремится). В то же время это и предупреждение читателям: "Сварога" можно определить как путеводитель по подсознанию современного человека - со всеми его заблуждениями, искушениями и тайными желаниями.

Две литературные аналогии

    Понять характер главного героя серии можно и при помощи аналогий - тем более, что все познается в сравнении. Итак, как же можно охарактеризовать Сварога, не вдаваясь в специфику самого романа? Скорее всего, его можно определить как псевдоположительного героя, берущего огромным обаянием. Такой тип героев, безусловно, встречается в художественной литературе, и один из примеров - это персонаж многих рассказов и романов М. Леблана джентльмен-грабитель Арсен Люпен. Казалось бы, он очень далек от Сварога, но если попытаться дать ему общую характеристику, то получится любопытная картина:

• Люпен - это физически развитый и очень решительный человек, владеющий приемами различных единоборств и к тому же умеющий разобраться с любым техническим устройством и управлять всеми видами транспорта.

• Это типичный собственник, не чуждающийся, однако, благородных порывов (один из соответствующих романов - "Полая игла" - применительно к "Сварогу" интересен и в отношении сюжета).

• Люпен - мастер перевоплощения. Он обожает заниматься психологической "накруткой" своих противников и старается обойтись без крови.

• Это великий охотник до женского пола.

• Данный герой имеет множество преданных и ловких сообщников (некоторые из них специально подбираются им по честному выражению лица), но у него нет ни одного настоящего друга (кроме, разве что, самого рассказчика).

• Люпен всегда хандрит, если ему не попадается интересное дело.

• Он является пламенным патриотом своей страны.

    Если в последнем пункте заменить "страну" на "планету" (т. е. на Талар), то можно обнаружить, что практически все из перечисленного подходит и к Сварогу - джентльмены и рыцари удачи, по-видимому, не меняются...

    Другой, более классический вариант псевдоположительного героя - это булгаковский Коровьев, тем более, что он - якобы случайно - упоминается в "Печати скорби". Отношение самого Сварога к этому персонажу в данном случае не столь и важно - важными представляются некоторые "родственные черты":

• Коровьев - Фиолетовый рыцарь с "мрачнейшим и никогда не улыбающимся лицом", в свое время неудачно пошутивший о Тьме и Свете и вынужденный шутить дольше того, чем он ожидал. (А ведь то же самое ждет и Серого Рыцаря, заплутавшего между Добром и Злом, но не утратившего чувства юмора.)

• Сквозь маску мага, регента, переводчика и шута проглядывает умный, циничный и жесткий герой, действия которого не определяются только имеющимися обстоятельствами и обязательствами. У него есть место в свите, но при этом, по-видимому, нет "официального" договора: даже оплатив свой долг, Коровьев все равно следует в бездну за своим хозяином, и делает это совершенно добровольно. Примерно то же самое Великий Мастер пытается сказать Сварогу во время их встречи в "Летающих островах".

• Коровьев, понимающий любой язык, с равным успехом может быть светским знатоком на балу и вращаться в городских низах. По части смены масок он практически не отличается ни от Люпена, ни от Сварога.

• Коровьев - единственный "отечественный" персонаж в подчеркнуто "иностранной" свите Воланда, но в то же время его "русская" фамилия звучит довольно странно. Дело заключается в том, что произойти она могла только от редко употребляемого прилагательного "коровий" ("коровий сын", то есть ковбой). Нечто похожее происходит и с героем А. А. Бушкова: какое же отношение он имеет к славянскому божеству, если его предки вообще из другого мира? И почему Сварог-старший, попав на Землю и внимательно изучив местную историю, не стал менять столь "громкую" и привлекающую к себе внимание фамилию? И так ли уж ошибался его сын, полагая в начале серии, что он попал в далекое прошлое Солнечной системы? Скорее уж ему соврал Канцлер, чем старуха Грельфи...

    Версию о взаимосвязи миров косвенно подтверждает и магический обстрел броненосца в "Чужих парусах". В кого же так стремился попасть неведомый стрелок? В самого себя? Может ведь оказаться и так, что Сварог движется по огромному замкнутому кругу, снова и снова возвращаясь к исходной точке в тщетных попытках изменить прошлое, а заодно - и будущее...

2007

Альтернативная версия. "Рыцарь из ниоткуда" и "Чужой среди чужих"

    Иная версия начала серии не выглядит особенно интересной, но все-таки нуждается в некоторых комментариях. Имеющиеся по сравнению с "каноническим" текстом отличия можно свести в три основные группы: а) отдельные эпизоды и описания, не играющие заметной роли; б) моменты, достаточно значимые для сюжета, но не влияющие на общую концепцию серии; в) принципиальные разночтения, изменяющие взгляд на всю серию и/или позволяющие понять ее суть.

    Первая группа наиболее многочисленна. Так, в "Рыцаре из ниоткуда", Сварог-старший пропал с Талара не два, а три года назад. В "каноническом" романе Сварог не может создавать вещи из своего мира, не видит ни Всевидящего ока (в смысле - треугольного солнца), ни прожорливого тумана, ни битвы змеелюдей со скелетами Головы Сержанта, ни шествия шаров, ни нечисти в Ямурлаке. Он не попадает в петлю времени, встречает на "Божьем любимчике" гораздо более благовоспитанных пиратов и отнюдь не в первый раз садится на лошадь. Кроме того, в "Рыцаре из ниоткуда" нет обращения исключительно на "вы" и по-другому описывается гибель Борна.

    Ко второй группе можно отнести то, что в "Рыцаре из ниоткуда" за Сварога ходатайствовал не Гаудин, а Канцлер, а также то, что главный герой гораздо лучше защищен от магии. Сюда же относится и расхождение в определении того места, куда попал главный герой: в основном тексте все более размыто, но преобладает уже не версия о далеком прошлом Солнечной системы, а версия о параллельном мире. Имеются и различия в мыслях и словах персонажей: в "Рыцаре из ниоткуда" Борн не так сильно сомневается в Свароге, меньше говорит об "Искусстве игры в шакра-чатурандж" и вообще не упоминает о своих прошлых разработках, включая некую загадочную работу о законе парности.

    И, наконец, к третьей группе относятся наличие в "Рыцаре из ниоткуда" совершенно великолепного пролога, включая неопределенную роль Нохора (который вовсе не выглядит Посредником) и еще более загадочную роль Мэлсдоржа, подробно описанное попадание главного героя в ад (включая упоминание о капитане Лаврине) и... гораздо более туманные предсказания. В "каноническом" тексте нет ни предостережения колдуньи в Фиортене, ни кошмарного сна в заброшенной избушке в Ямурлаке (точнее говоря, сон там есть, но без подробностей и вполне спокойный). Кошмар Сварога, когда он оказывается в незнакомом городе и ему кажется, что все жители только о нем и говорят, но его самого в упор не замечают, - это, пожалуй, единственный действительно удачный момент в "Чужом среди чужих", способный украсить всю серию. В нем интересно все: и афоризм о роли чужака и его влиянии на происходящие события, и размышления о личностях игроков, и, в особенности, поставленная в пример печальная история Серого Рыцаря, в одиночку пытавшегося победить противника, значительно превосходящего его по силам. Однако здесь есть и одно "но": подобный сон слишком уж многое раскрывает в сюжете, а для начала произведения такое явно не годится...

    Подводя итоги, можно сделать вполне однозначный вывод: все, что попало в "Рыцаря из ниоткуда", и все, что туда не попало, - только на благо всей серии. В отличие от "Чужого среди чужих", основной текст гораздо более загадочен, глубок, серьезен и в то же время увлекателен.

Тень героя-2 ("Чертова Мельница" - "Над самой клеткой льва") 

Второе предисловие

    Перед тем, как анализировать "Новые приключения Сварога", можно окинуть взглядом всю серию и задаться общим вопросом: чем же все-таки привлекает к себе эта "сага"? Конечно, каждый читатель видит в "Свароге" что-то свое, и универсальный ответ здесь вряд ли возможен. Тем не менее одно обстоятельство представляется вполне очевидным и не зависящим от различных зрения: это удивительная многозначность повествования, сохраняющаяся на протяжении всей серии. Она достигается автором как путем изложения различных версий происходящего, так и с помощью обширного "списка использованной литературы".

    Что касается версий, то действия главного героя серии (без учета возможного сумасшествия) можно объяснить по меньшей мере 12 (!) способами.

    1. Сварог введен в действие Богом.

    2. Главный герой - сильнейшая фигура дьявола. Этот вариант был рассмотрен в "Тени героя-1", и он же является основным и в настоящем обзоре. Его привлекательность заключается в том, что с его помощью можно предугадывать некоторые события еще до прочтения (и даже появления) очередной книги. В свою очередь, основной недостаток такого подхода состоит в его излишней прямолинейности: эта версия, как ни странно, отнюдь не самая интересная.

    3. Серым Ферзем на самом деле был отец Сварога, граф Гэйр-старший, а Станислав Сварог - этот охотящийся за ним черный Гремилькар.

    4. Сварог-старший "однажды дрогнул, терзаемый сомнениями"; следовательно, его сын может оказаться светлым Гремилькаром.

    5-8. Эксперимент и у сил добра, и у сил зла мог пойти не так. Таким образом, на месте белого или черного Ферзя, равно как и на месте белого или черного Гремилькара, мог оказаться не тот субъект, и высшим силам пришлось довольствоваться именно той фигурой, которая получилась. Эти варианты показывают, на что же способен обычный человек, вынужденный играть роль супергероя или суперзлодея (наломать дров он может почище всех суперменов вместе взятых).

    9. В предыдущем тексте уже высказывалось предположение, что нечистая сила во время игры могла пойти на махинацию, похожую на ту, которую применяет Бегемот в "Мастере и Маргарите". Многообразие функций Сварога (он и офицер, и рыцарь, и ферзь, и король) действительно заставляет подозревать недоброе: а кто же играет в подобные игры? И не была ли вся партия подстроена заранее? Если ее играют единомышленники, цвет фигур вообще не имеет значения...

    10. Бог может не мешать дьяволу заниматься своими экспериментами, но весь вопрос в том, кто дальше видит и кто на что рассчитывает. В таком ракурсе дело вообще нельзя сводить к ферзям и королям: даже самый хитроумный план не может учесть все резервные возможности человека.

    11. Ошибка произошла не с человеком, а с миром: Сварог вполне мог сражаться на стороне добра, но он оказался не на той планете или не на том Таларе (!). В этом отношении вопросы вызывает начало серии, а именно попадание героя в древнюю Монголию. У него специально (и раньше времени) вызвали желание попасть в другой мир и обрести иную судьбу, или же наоборот - искусственно задержали на Земле на какие-нибудь сутки или даже несколько часов?

    12. Нельзя исключать и того, что "окраска" Сварога меняется по ходу действия. Более того, уяснив свои ошибки, он может раз за разом пытаться остановить самого себя... Зеленая Сварогова звезда - это случайно не звездолет?

    Количество "использованных источников" поражает ничуть не меньше. Даже если не углубляться в дебри, то все равно получится нечто удивительное.

    1. В "Свароге" представлены скандинавские (Митгард, Ермундгад, Хелль, Рагнарок, Иггдрасиль, корабль из ногтей мертвецов, омела и т. д. вплоть до обрушивающегося моста), славянские (сам Сварог, Хорс, Симаргл, Мара, Мокошь, навьи) и даже индийские (летающие города, виманы, экзотические виды оружия, Саубха (по контексту - Крепость Королей), кони гандхарвов (Древних Дорог)) мифы. Как это все работает вместе - совершеннейшая загадка.

    2. Евангельские и апокалипсические мотивы, с одной стороны, вполне очевидны, но с другой, будучи примененными к другим планетам, начинают звучать совершенно по-новому и, надо признать, весьма интересно.

    3. Стругацкие присутствуют в "Свароге" едва ли не в виде всех своих основных произведений, их идеи узнаваемы, но порою изменены до полной противоположности. Так, главный герой повести "Трудно быть богом" Антон (Дон Румата) отлично знает, в каком эксперименте он участвует, какие в нем правила игры и какова его роль, а Сварог - нет. Румата не идет во власть, не любит то феодальное общество, в котором он оказался и крайне тяготится своей ролью героя-любовника, в то время как у Сварога все получается наоборот. Вполне понятно и то, что Румату в случае крайней необходимости могут вернуть, а за Сварогом никто не прилетит. Наконец, различается даже отношение к любимым девушкам: героя Стругацких одна только мысль о том, что он не только может, но и обязан периодически бить свою даму сердца, приводит в совершеннейший столбняк, а что касается Сварога, то подобными комплексами он явно не страдает.

    4. "Лунная радуга" С. И. Павлова присутствует не только в виде драккаров и прочей техники. Похоже на то, что именно оттуда взята идея полигона и его "операторов": проходя полосу препятствий, любой уважающий себя суперагент яростно пытается отстоять свою независимость, не подозревая о том, что все его действия строго контролируются и находятся в рамках пресловутого "коридора".

    5. Имеются "реверансы" и в адрес зарубежных классиков научной фантастики. Побег на электровездеходе, постепенно заполняющаяся водой камера смертников, бюрократия как точная наука, застенки спецслужб, заблокированная память, фраза "Я - это я", увеличение и уменьшение предметов, скука как враг бессмертного и многое другое - это же все было! Ну конечно, Г. Гаррисон! "Крыса из нержавеющей стали"... С мясными тыквами куромаго из "Мира Смерти на пути богов" посложнее: кто автор этой идеи, понять непросто... Многое было и у А. Ван Вогта - начиная от описания Хелльстада ("Война против руллов") и вылетающего через крышу сарая космического корабля ("Человек с тысячью лиц") и кончая летающими поместьями и радиоактивным озером ("Творец Вселенной"), не говоря уже о противостоянии Империи и Хитрых Мастеров ("Оружейный магазин Ишера" и "Торговый дом оружейников"). У Ван Вогта, кстати говоря, чего только нет - будь то изображение Терминатора из жидкого металла ("Склеп") или идея Сумрака ("Оружейный магазин Ишера-2")...

    6. Можно обнаружить аналогии с рыцарскими романами (в первую очередь, с историями о рыцарях Круглого Стола и о Робин Гуде), равно как и с отечественным лубком ("Повесть о приключениях английского милорда Георга").

    7. Кое-что есть и от С. М. Сервантеса - начиная от афоризма о том, каким странным существом является странствующий рыцарь и кончая искажением картины мира и весьма сомнительной борьбой с ветряными мельницами.

    8. Намек на Л. Кэрролла вполне прозрачен, хотя сходство в данном случае чисто внешнее: сказка у А. А. Бушкова получается вовсе не английская...

    9. Авантюрно-приключенческая классика использована в "Свароге", что называется, по полной программе - от А. Дюма, Р. Сабатини и Ж. Верна (включая даже малоизвестную "Жангаду") до фильмов о Джеймсе Бонде. В то же время "Сварог" претендует и на нечто большее - временами он начинает звучать в духе "Хроники царствования Карла IX" П. Мериме.

    10. Влияние на "Сварога" детективных историй В. С. Короткевича - весьма любопытная загадка: по стилю - ничего общего, но при этом некоторые описания воспроизводятся едва ли не дословно, а что касается поздних "таларских" романов, то там в некоторых местах можно даже вздрогнуть.

    11. Уже упоминавшийся роман М. А. Булгакова фигурирует и в "Новых приключениях Сварога": сцена бала в "Чертовой Мельнице" выше всяческих похвал. И что-то чертовски напоминает...

    12. Рассуждения о том, насколько человек совместим с бессмертием и абсолютной властью, похожи на то, о чем говорится в романах Д. Р. Р. Толкиена, - тем более, что данный автор практически напрямую указан в "Чужом среди чужих". Вот интересно: хватит ли у Сварога решимости бросить Темную Корону в жерло вулкана?

    13. Подводные города, умение дышать под водой, а также восприятие течений как ветра - это нечто в духе Р. Желязны ("Девять принцев Амбера"). Что же касается самой концепции, то здесь сходства еще больше ("Двор Хаоса"). Итак, есть единственно реальный мир во Вселенной - Амбер (читай - Талар), есть бесчисленные параллельные миры - тени Амбера (один из которых - Земля, весьма близкая к Хаосу), и есть Хаос (царство Великого Мастера). Пытаясь покорить Амбер, силы зла задумывают создать существо, ведущее свою родословную как от аристократии Амбера, так и от Хаоса.

    14. Совершенно особый источник, нуждающийся в подробном анализе - "Звездные войны" Дж. Лукаса. Дело, конечно, заключается не в отдельных описаниях типа лазерных мечей, космических крейсеров, Звезды Смерти, клонов и т. п. фантастической атрибутики, - все гораздо сложнее.

    15. Сварог может и не иметь отношения к спящим в монастыре, передвигаясь в настоящее, так сказать, собственным ходом. В таком случае его можно представить в виде одного из бессмертных - к примеру, графа Сен-Жермена. Одного из двойников сей загадочной личности времен Людовика XV звали весьма оригинально - милордом Гауэром... Возможны, конечно, и более поздние "вкрапления" в духе "Колдуньи".

    16. Использование поэтических отрывков в романе - это действительно песня. Не все они, конечно, равнозначны, но в некоторых случаях используемые стихи говорят гораздо больше прозы.

    17. В "Свароге" присутствуют и собственные авторские наработки, восходящие к его ранним произведениям, хотя этот факт не стоит преувеличивать. Ну да, человек может стать царем, но царь - уже не человек. Ну да, либо виноваты все, либо не виноват никто. Но ведь в "Свароге" это лишь отдельные искушения главного героя, да и ситуации намного замысловатее! То же самое относится и к вопросу о реальном и мнимом подвиге, способу попадания в другой мир, описанию Фаларена, явлению Артемиды и т. д.[53] Единственное, чего не хватает в "Свароге" - той бесподобной авторской самоиронии, которая присутствует в "Господах альбатросах" и, пожалуй, образа настоящего (и в то же время обыкновенного) злодея, коим является Рино из "Лабиринта" (сколько бы ни клонировались Гаудин с Ледяным Доктором (если, конечно, до такого вообще дойдет), это все равно будет в духе "демона из машины").

    А теперь - сами романы.

Эпизод XIII. Украденная победа, или Рыцарь vs Ферзь: размышления над романом А. Бушкова "Чертова Мельница"

    "Чертова мельница" - многоплановый и насыщенный событиями роман, который нельзя сводить только к борьбе главного героя с Багряной Звездой. Как ни странно, истинной целью похождений Сварога могло быть и что-то другое, и об этом знает только тот, кто делает очередные ходы Ферзем и сметает с доски отыгравшие фигуры. Однако прежде чем пытаться приоткрыть завесу над замыслом Великого Мастера, следует разработать своеобразную "систему координат", то есть понять следующие вещи: а) каковы достоинства и недостатки "Чертовой мельницы"; б) что в этом романе предсказуемо, а что выглядит неожиданным.

    Итак, обо всем по порядку. К безусловным достоинствам "Чертовой мельницы" относится то, что эта книга удивительным образом объединяет в себе все, что было до нее - и лукавые пророчества первого романа, и лихие погони второго, и двусмысленные кульминационные сцены третьего, и подробное бытописание четвертого, и героический эпос пятого. Не менее приятным является и то, что текст "Чертовой Мельницы" очень плотный - в нем присутствуют как "зацепки" для понимания текущего действия, так и многочисленные разработки на будущее.

    Что же касается недостатков, то они, как водится, являются продолжением достоинств. Первый из них - это элементарная недоработка текста, которая, увы, по-прежнему неистребима. К примеру, "нестыковки" в первой же главе романа настолько велики, что способны повергнуть внимательного читателя в состояние, близкое к панике. Второй недостаток - это примелькавшиеся решения. Так, любая "подножка" Сварогу со стороны его врагов неизбежно приводит к тому, что главный герой встречается с кем надо, находит что надо, попадает куда надо и прославляется как надо. Этот факт отмечают даже его недруги: "У вас, положительно, есть одно интересное качество, мой венценосный брат, привычка, а может, дар - оказываться в нужном месте в нужное время..." (с. 370)[54]. И, наконец, третий недостаток состоит в причудливой смеси жанров - тут и детектив, и трагедия, и ужасы, и фэнтези, и боевик, и триллер, и даже комедия (чего стоит один мэтр Гизон со своей Белоснежкой!). "Швы" между жанрами не везде скрыты, и временами роман ощутимо "потряхивает".

    Предсказуемых моментов в данном романе довольно много, хотя особого интереса они не представляют:

• Хулиганская выходка в Горроте вытекает из предыдущего "таларского" романа: понятно, что перед таким искушением Сварог ни за что не устоит.

• Как и в "По ту сторону льда", все было сделано чужими руками и до Сварога, но вся слава достается именно ему. Единственная разница состоит в том, что неприязненно смотреть на него на "Рагнароке" было некому.

• До незадачливого Рыцаря наконец-то доходит тот пренеприятнейший факт, что он запросто может оказаться тенью героя, а не настоящим героем.

• Ни один роман о Свароге не обходится без любовной истории, и "Чертова мельница", естественно, не исключение. Получает наглядное подтверждение и мысль о том, что дефицит порядочных девушек ощущается по всей Вселенной, а от остальных можно ждать только неприятностей и провокаций. (Вообще, с женскими персонажами у А. Бушкова дело обстоит не ахти как. Едва ли не единственный приличный (и даже героический) образ - Ольга Ярчевская из  "Колдуньи". И очень жаль, что эта дилогия не была продолжена. Помимо всего прочего, в ней, как и в "Поэте и русалке", привлекают "реверансы" в адрес классики - в данном случае в адрес романтических повестей А. В. Чаянова.)

• Власть Сварога продолжает прогнозируемо возрастать. Столь же прогнозируема и его реакция: "Вы меня еще бояться будете, бесполезные, - подумал он, не выпуская теплую ладошку сияющей Яны. - Я вас научу сапоги с вечера чистить и утром надевать на свежую голову..." (с. 139).

• Главный герой спит и видит, как бы установить тотальный надзор над планетой и напичкать следящей электроникой все что только можно.

• Не особенно удивляет и смерть Гаудина, хотя понимать ее можно по-разному. Для начала допустим, что начальник тайной полиции находился на стороне добра. В этом случае его гибель неизбежна, и разночтение может быть только в деталях. Если это убийство, замаскированное под самоубийство, то оно предсказуемо еще с "Чужих берегов", когда Гаудин в первый раз серьезно "поцапался" со Сварогом. Великий Мастер, конечно же, не потерпит, чтобы кто-то "подкапывался" под его фигуру и сделает все, чтобы устранить нависшую угрозу. Соответственно, на классический вопрос "Кто это сделал?" можно дать не менее классический ответ: "Ну конечно, дворецкий!". Если же это все-таки самоубийство, то тут дело обстоит несколько сложнее: оно становится очевидным лишь со слов "свистела первая стрела холодной былью" (с. 78). Впрочем, и тут ничего необычного нет: сам-то Сварог отлично осознает, что настоящий убийца - это он и есть! Что же касается его действий после получения печального известия, то они предсказуемы даже не на сто, а на двести процентов: Сварог хлопнул очередную рюмашку и спокойно перешагнул через очередной труп.
        Но вот если Гаудин вел двойную игру, то тогда происшедшее - полнейшая неожиданность. При столь запутанном сюжете можно подозревать что угодно - в том числе связь Гаудина с Ледяным Доктором, гибель двойника и уход в подполье. Самой серьезной уликой против главы тайной службы, как уже отмечалось применительно к "Нечаянному королю", является то, что он первым предложил поженить Сварога и Яну. Но здесь возникают и встречные вопросы, делающие такой вариант развития событий маловероятным. И действительно, а зачем Гаудину вообще надо было идти на конфронтацию со Сварогом? И зачем терять надежное прикрытие и сеть агентов? Конечно, существует вероятность того, что Гаудин заблаговременно делал свою службу неэффективной - так, чтобы она впоследствии попала в надежные руки, но для столь хитроумных действий нужны прямые приказы от Великого Мастера, а это недоказуемо...

        Непредсказуемые моменты, разумеется, гораздо более интересны:

• Сварог все-таки находит самого себя по ту сторону льда, но не в буддийском монастыре, как можно было бы предположить, а в совершенно неожиданном месте. И что же это было? Однозначного ответа здесь нет... Единственное, что можно предположить - это то, что усеянный мертвецами Келл Инир олицетворял собой дружеское предупреждение Сварогу со стороны дьявола - дескать, задумался бы ты, откуда может нагрянуть опасность! Ну кто всех морозит?! Во всяком случае, Сварога не атаковали, и ему была предоставлена возможность убраться из опасного места. Между тем увиденное главным героем действительно выглядит очень грозным - и даже в большей степени, чем это кажется ему самому. Сходство действующих лиц - это первое, на чем останавливается взгляд, но так ли это на самом деле? А ведь из данной сцены еще не следует, что "реальный" Сварог идентичен "потустороннему" решительно во всем! А что, если двойник играл в своем мире положительную роль? И вот чем оно кончилось! А "по эту сторону" такого конца быть не может, поскольку у главного героя иная "окраска"...

• Хотя Сварог и оказывается в нужном месте в нужное время, еще один примелькавшийся сюжетный ход, присущий серии в целом, в данном романе не срабатывает: главный герой не угоняет никакого средства передвижения и не использует артефакты, которые были бы найдены или завоеваны им самим.

• С кошмарного сна Сварога в "Нечаянном короле" становится понятно, что бесы ведут с ним изощренно-глумливую игру под лозунгом "Какой же Дон Кихот без ветряной мельницы?" Казалось бы - ну вот и Мельница, но... не тут-то было! Ведь даже если это фарс, бороться с нею должен был исключительно сам Сварог! Кроме того, непонятно и само заглавие романа. Ну почему же Мельница - Чертова? Где же там черти? Подобная мысль приходит в голову и самому герою: "Все оказалось, если рассудить, где-то даже банальным - ни злокозненной магии, ни происков темных сил, ни человеконенавистнических замыслов - всего-навсего боевая летучая машина давным-давно сгинувшей расы из невообразимо далекого прошлого, заблудившееся в тысячелетиях и космических просторах древнее недоразумение..." (с. 385). Данный вопрос нуждается в отдельном рассмотрении - тем более, что ситуация при внимательном рассмотрении оказывается отнюдь не такой банальной, как это представляется Сварогу...

• Еще одна неожиданность связана с темой двойников, каждый раз проявляющейся по-новому. То, что король Горрота оказался замененным двойником - уже сюрприз; но то, что настоящий Стахор при этом уцелел, да еще оказался героем - это уже совершеннейшая фантастика! Не менее любопытно и то, что происходит со Сварогом: если не учитывать параллельных миров, то "реального" двойника у главного героя не появляется, но в то же время нельзя сказать, что его вообще нет: "разлом" проходит прямо по душе "мятущегося графа", в которой борются две разные сущности - думающего и чувствующего Рыцаря и расчетливого и жестокого Ферзя. Именно это, а вовсе не борьба с Багряной Звездой и является основным содержанием данного романа, который по своей психологичности заметно выделяется на фоне всей остальной серии.

    Зловещий план Великого Мастера, реализованный им на страницах "Чертовой Мельницы", в принципе был прост и состоял всего из двух аксиом: а) все хотят выжить и б) никто не хочет терять то, что ему дорого. Самое поразительное во всей истории - это то, что пресловутая Мельница, не успев вызвать разрушений на Таларе, все-таки сделала свое черное дело. Факты, как говорил один похожий литературный персонаж, вещь упрямая, и состоят они в том, что Сварог благодаря этим двум аксиомам сумел переманить на свою сторону руководство Империи - обоих принцев и Канцлера - еще ничего толком и не совершив! Ну как же - супергерой! Последняя надежда... Аналогичная история, кстати, имела место и в конце книги, когда на сторону Сварога стала Лесная Дева.

    А теперь рассмотрим ключевые моменты романа. В целом в нем имеются три кульминации, каждая из которых примечательна по-своему. Первая и наиболее яркая из них - это сцена бала-маскарада, описанная невероятно сильно, глубоко и... саркастически[55]. Да-да, именно саркастически, поскольку действия Сварога полностью компрометируют саму идею рыцарства - и самое прискорбное заключается в том, что ни он сам, ни его дама сердца этого не понимают.

    "- Ты был великолепен, - сказала Яна, улыбаясь. - Ты ринулся на защиту моей чести, как истинный рыцарь древних времен..." (с. 132). Но так ли это на самом деле? Рыцарь - если он, конечно, настоящий рыцарь, а не тот, который удачи или плаща и кинжала - должен был либо сразу вмешиваться в события, либо, учитывая обстоятельства, стерпеть и такое! После этого у него остались бы три варианта: а) зачахнуть от тоски; б) погибнуть в первом же сражении; в) уйти в монастырь. А что же делает доблестный десантник? Он, выждав время, идет на аккуратнейший абордаж будуара императрицы в сопровождении целой оравы шпиков! Но это еще не главная ошибка - фатальный промах делает сама Яна, устроив Сварогу любовную ловушку. Одно из немногих правильных решений Сварога за всю серию как раз и состояло в том, что он на уровне чистой интуиции сторонился императрицы, тем самым тормозя все дьявольские планы. Ну, не мытьем - так катаньем... Все равно же никуда не денется, влюбится и женится... Конечно, не денется! Да и женится тоже! Но вот влюбится ли? И разве дама сердца может так поступать с собственным рыцарем - каким бы он ни был? А ведь в "Рыцаре из ниоткуда" она утверждала, что не играет людьми...

    Вообще-то говоря, соответствующие фигуры расставила вовсе не Яна, а Великий Мастер - единственный, кто не был дурачком во всей этой душераздирающей истории. Герцог Лемар, конечно же, злодей из злодеев, но весь парадокс в том, что данная ему Сварогом и Яной оценка все равно оказалась слишком мягкой: это не только "великий мастер по растлению юных девиц" (с. 130), это нечто гораздо более близкое к настоящему Великому Мастеру, по сути - это лжепророк! Который, кстати, всегда коварнейшим образом предлагает своим жертвам возможность выбора... А кто же находится с другой стороны? Изрядно озверевший Сварог, еще более близкий к своему тайному покровителю? В результате вместо ярчайшей любви, которая осталась бы в легендах, получилась развеселая будуарная заварушка под названием "Как два дракона не поделили одну деву". И почему же главный герой так поздно сообразил, "как происшедшее выглядит со стороны"? (с. 130) Не потому ли, что ему - собирательному образу всех великих диктаторов от Чингисхана и Ивана Грозного до Сталина и Гитлера - глубоко плевать, что подумает народ? Удивительно, но Мара с ее незатейливым цинизмом оказалась совершенно права: уж лучше бы Сварог в свое время воспользовался ситуацией в Хелльстаде! Это было бы просто нагло, но и не более... Теперь же получилось не только нагло, но и пошло, скандально и... весь свет в свидетелях!

    Впрочем, если подумать, то "Марчерет" - это закономерное продолжение "Деревни с достопримечательностями", равно как и пресловутого "Серебряного удара" - продолжение, с одной стороны, плачевное, а с другой - откровенно фарсовое. И куда только Лемар свои щупальца-то запустил, подлец?! Впрочем, не важно куда. Важен результат: эти самые щупальца остались целыми...

    Дальше, как говорится, больше. Происходит совершенно потрясающая вещь, которую можно рассматривать как самый отважный поступок главного героя за всю серию - он наконец-то находит в себе мужество признаться, что по-настоящему не любит ни Яну, ни Мару. (Трижды ура Маргилене! Здорово все-таки она "умыла" незадачливого Дон Жуана в "Летающих островах"! А он все так же пытается ревновать, не полюбив...) Впрочем, ему сходит с рук даже это... Единственное, что раздается в его адрес - это насмешливая реплика Мары: "Не ценишь ты своего счастья, балда... У тебя две великолепных женщины, очаровательные, умные, терпимые, и ни одна к другой не ревнует. Ты нас на руках носить должен, право слово" (с. 149). Собственно, это тот редчайший случай, когда можно посочувствовать Великому Мастеру - уж больно требовательный "клиент" ему попался! Замучаешься желания выполнять... Ну, терпенья дьяволу, конечно же, не занимать. К тому же, чтобы основательней посадить Сварога "на крючок", почему бы не попробовать еще раз? Для этого, конечно же, нужен соответствующий психоанализ, но ведь лукавый-то наверняка уже его сделал! Попробуем предугадать его результаты. Итак, какая же девушка могла бы стать для Сварога идеалом? Логично было бы предположить, что она: а) не слишком ревнивая; б) постоянная и бесконечно разнообразная; в) обладающая исключительными способностями; г) потенциальная долгожительница, способная ждать Сварога хоть сто, хоть тысячу лет; д) хранящая в себе уникальные знания и в то же время много чего не знающая об окружающей жизни; е) олицетворение вечной женственности, тайны и романтики; ж) наконец, просто сказочная красавица.

    Впрочем, не "наконец", поскольку под такие определения неплохо подходит и Яна. Имеется еще один "пунктик", которого Сварогу пока что не удалось достичь: идеальную девушку он должен не только любить - он ее должен уважать и даже побаиваться (в противном случае - это просто очаровательная чертовка, которую чрезвычайно хочется выпороть!). И что - такого не бывает? Да еще как бывает! И не когда-нибудь потом, а прямо в пределах данного романа!

    Впрочем, это уже относится ко второй кульминации, а чем же закончилась сцена в будуаре? Здесь можно отметить три момента:

    1. Сварог, как оказывается, о себе очень высокого мнения - ведь он-то полагает, что "повышение" до официального фаворита - это честь не для него, а для Яны ("Похвастать хочется?") (с. 136).

    2. Говорит он как настоящий дракон - красиво, убедительно и даже абсолютно искренне: "-...Томи ведь твоя старая подруга... Может, хоть ты сможешь как-то на нее повлиять? Понимаешь, она... она в меня врезалась по уши, и я никак не соображу, как ей объяснить, что мне это совершенно ни к чему...

    - А воспользоваться? - вкрадчиво поинтересовалась Яна.

    - Я не подонок, - сердито сказал Сварог" (с. 138).

    С одной стороны, ответ совершенно точный и правдивый. Но вот только правда, как говорил Борн, слишком большое слово. Да и жизнь единым часом не меряется... В конце концов, разве мало Сварог отступал от собственных убеждений? Не хотел он становиться королем - и стал им, не хотел, чтобы на Таларе возникли политические партии - и сам же учредил аналог КПСС, не хотел брать власть над миром - и добрался до самого верха... Для контраста можно привести другую цитату - из того эпизода, когда Сварог разговаривает с Гаудином:

    "- Вот именно, очаровательная Томи... Она, часом, с вами не спит?

    - Не надо пошлостей, - поморщился Сварог. - Она совсем молоденькая.

    - Совершеннолетняя, - уточнил Гаудин. - Между прочим, Мара была гораздо моложе, когда вы... подружились.

    - Это другое. И вы это прекрасно понимаете" (с. 83-84).

    А почему, собственно, другое? И где же грань между строгими принципами и баловством самокритикой?

    Впрочем, иногда копание в самом себе все же дает некоторый результат - да вот только сам герой по своему обыкновению чуть-чуть не додумывает и проходит мимо разгадки. Так было, кстати, и с Томи, когда Сварогу почти удалось поставить вопрос о присущих ему боевых качествах: "Ну на черта я тебе нужен? - мысленно возопил он. - Какого дьявола вообще в меня влюбляться? Меня совершенно не за что любить - королевскую морду, спецслужбистскую рожу, человека, который, очень похоже, ни одну женщину не способен любить по-настоящему, в поэтическом смысле..." (с. 115).

    3. Что же касается всех прочих бесполезных людишек, то бояться они, конечно же, будут. Империя пала - да здравствует Империя! 

    То, что произошло, можно назвать верхом шахматного искусства - ведь этот самый мат получился вне зависимости от цвета Ферзя и даже без желания с его стороны! И до чего же жалко колоритнейшего дядюшку Яны Элвара! Сварог, конечно же, с ним благодушен - как и все победители... (Впрочем, здесь возможен и совсем уж немыслимый вариант, но для него пока что нет достаточных данных. Единственная странность - констатация Элваром того факта, что Яна все же попала в хорошие руки. Звучит как "наконец"... Но не рановато ли?)

    Самое же страшное в "Чертовой Мельнице", как это обычно и случается, произошло уже после бала: как оказалось, Сварог ничего бы не сделал с Лемаром при любом развитии событий! При любом разврате... Ну, максимум, сослал бы на Стагар. И через сколько дней он понадобился бы обратно? Такого не ожидали даже видавшие виды шпики... Политика, увы, одержала полную и окончательную победу над любовью, и Рыцарь в Свароге получил сокрушительный удар. Их, конечно, было много, таких ударов, но этот был точно смертельным...

    Естественно, хороша и сама императрица. Выражаясь словами незабвенной Щепки-Визари, ну на кого она собралась охотиться? На Сварога? И даже если попробовать закрыть глаза на все шероховатости и изложить описанную в романе ситуацию в высоком стиле баллады, то все равно получится саркастически.

    Вот именно, что "Вон!" - и не более того... Ворон ворону глаз не выклюет. А уж дракон дракону - тем более...

    К подобным выводам можно прийти и с иной стороны - попросту вспомнив отечественную классику. То, что описано в главе "Марчерет", до того напоминает Великий бал у Сатаны из "Мастера и Маргариты" М. А. Булгакова, что сразу же напрашиваются соответствующие "параллели". Ну и для чего хозяйка бала весь вечер тряслась нагая? Ради какого такого Мастера? Нет там никаких мальчишек, мечтателей и романтиков! А вот свита Великого Мастера действительно имеется. В виде Сварога с Лемаром...

    Вторая кульминация романа - самая длинная, но читающаяся на одном дыхании. Начинается она с момента превращения главного героя в собаку и кончается встречей с Лесной Девой. В отличие от сцены на балу, приключения Сварога в зверином облике не столь однозначны и вызывают ряд вопросов:

• По ходу серии возникает ощущение, что главного героя столь решительно двигают с клетки на клетку, что у него временами полностью пропадает способность к логическому мышлению. Ну разве мало у него было инцидентов в предыдущих романах? Здесь и происшествие в древнем метро под Равеной, и случай с фамильным зеркалом (прямо-таки в духе "Некрономикона"), и загадочная история в Баррале. Ну и почему бы при виде очередного зеркала не задействовать административный ресурс и не отправить вперед себя "добровольца"?

• Как же могла столь изощренная операция противников Сварога так бездарно провалиться на заключительном этапе? Окно, видите ли, они не проверили... И зачем понадобилось заманивать Сварога в ловушку в столь ответственный для планеты момент? Да к тому же в совершенно определенную провинцию?

• А какое отношение к происходящему имел Великий Мастер? Все дело в том, что пресловутый "коридор" для главного героя все-таки имел место - и стремления рядовых заговорщиков могли оказаться всего лишь отвлекающим маневром. Иными словами, похоже на то, что в данном случае имели место два различных заговора: со стороны людей и со стороны нечистой силы.

    И что же из этого следует? Если читать поверхностно, то получается как в песне В. С. Высоцкого - обложили меня, обложили... Но кто гонит - егеря-заговорщики или хихикающие в спину бесы? И куда гонят? Где здесь спрятавшиеся охотники? Или это прекрасная охотница - местная Артемида - которая в облаве вроде как и не участвует? И кто ж тогда на кого охотится? А где те флажки, через которые перепрыгнул Сварог? Уж не граница ли это Древних Дорог?

    В целом приходится признать, что Великий Мастер все рассчитал правильно, и поставленный им капкан захлопнулся поистине с дьявольской точностью. Лес, конечно, переменчив, но почему бы Лесной Деве и не пожалеть несчастную животинку? Ну, а если к тому же она кровно заинтересована в Свароге, то тут и говорить нечего... Что же касается главного героя, то деваться-то ему уже некуда... Между тем Лесной Девой были произнесены три очень важные фразы:

• "...Вопреки другим сказкам, я стараюсь не вмешиваться в человеческие дела без особой надобности. Ни с добром, ни со злом. Я не добрая и не злая - лес не бывает ни добрым, ни злым, только и всего..." (с. 349)

• "- Я не гордячка, лес лишен гордыни. Поэтому можно смело признаться: если тебе и вправду удастся, я буду у тебя в долгу на всю оставшуюся жизнь - твою, мою..." (с. 351)

• "- Вот здесь - проход на Древние Дороги. Мне самой туда пути нет. Я не могу тебе объяснить... Так обстоит. Но я твердо знаю: то, что всем нам может помочь, как раз и находится на Древних Дорогах. Я не знаю, кто это, или что это - но оно там. Пойдешь?" (с. 351-352).

    И как это понимать? Во-первых, странной представляется сама ситуация: раз уж случай исключительный, то почему бы Лесной Деве не вмешаться пораньше? И циркачи остались бы живы... Вмешательство же произошло тогда, когда Сварог уже и сам оторвался от погони! Во-вторых, Лесная Дева явно идет по тому же пути, что и Сварог - пути между добром и злом. А в-третьих... А ведь это же опасность! В точности соответствующая предсказанию Грельфи - "пуще всего бойся тех, кто не предался всецело добру либо злу"! И что самое интересное, Сварог эту опасность не сможет определить ни своим магическим чутьем, ни обычной интуицией - ведь лично ему она не угрожает! И тут начинаются "примечания мелким шрифтом": по факту-то Сварог выиграл - Мельница уничтожена, и требовать от него большего в создавшейся ситуации было нельзя. Следовательно, Лесная Дева будет держать свое слово - хоть тысячу лет, хоть еще больше. Но что же это дает для Сварога? А очень многое! Для него это - власть, информация, предвидение будущего... да и любовь, в конце-то концов! От таких союзников не отказываются... и вот именно в этом и заключается опасность! Лесная Дева при всех своих знаниях - это вовсе не тот сторож, о котором упоминал юродивый на Димерее, поскольку она не будет оспаривать решения Сварога. Добро - так добро, зло - так зло, и никаких вопросов... И оппозиции в лесу укрыться уже не получится. Да и на близлежащих Древних Дорогах тоже...

    Что же касается возможности совершить подвиг, то здесь странностей ничуть не меньше. По сути, Лесная Дева расценивает то, что находится на Древних Дорогах, только как помощь и отнюдь не утверждает, что Багряную Звезду должен остановить кто-то другой! И откуда такая ошибка в прогнозе? Или же она предсказывает по официальному результату, а вовсе не по результату истинному?

    А какой прогноз был у дьявола? Ведь официальному победителю и делать-то ничего не надо! Успокоиться, взять виолон да и отправиться на природу. Ну и...

                                                                                         "На краешке лета", стихи В. Н. Попова,
                                                                                             музыка и исполнение А. А. Дулова

    Авторская песня при умелом обращении бьет наповал... И уж кому этого не знать, как не Сварогу! С его-то хелльстадскими очаровашками...

    Прежде чем переходить к последней кульминации романа - его финалу, следует сказать несколько слов о внутренних колебаниях главного героя. С одной стороны, в душе Сварога продолжают происходить необратимые изменения. Иногда он даже успевает это заметить - как, например, во время ракетного обстрела Акобара: "Покривил губы, по-прежнему ни о чем не сожалея и уж тем более не терзаясь угрызениями совести, отнюдь не приличествовавшими королевскому ремеслу. Подумал, что давно уже стал настоящим королем - вот только что-то безвозвратно пропало в душе, и это, конечно, навсегда..." (с. 18). С другой стороны, Сварог в данном романе на редкость самокритичен и даже слегка упоминает Бога: ""Бог ты мой, и ведь это не в первый раз", - в тоскливом, горестном смятении подумал он. Случалось уже, что хорошие люди гибли, если подумать беспристрастно, исключительно из-за того, что он незванным и непрошенным гостем вторгся в их жизнь... ну правда, без злого умысла и не забавы ради - на пути к очередному, изволите ли знать, героическому свершению. И ведь сейчас даже этим не оправдаешься, он просто-напросто бежал, скрывался...

    Не в силах еще раз взглянуть на женщин, он опустил голову и двинулся чащобой, тихонечко подвывая от бессильной ненависти..." (с. 335-336).

    Впрочем, главному герою даже и без гибели бродячих циркачей приходится несладко. Его "дебют" в роли Гарун аль-Рашида в любом случае нельзя признать удачным: "А то одни говорят, что Сварог, хоть и герой, но злющий, другие твердят, что просто должность у него такая - тираном быть..." (с. 312).

    А какова же его окончательная реакция в конце романа? Ее можно назвать чисто королевской - и абсолютно прямолинейной: "Душа просила действий. Душа, откровенно признаться, просила крови, конского топота, пожарищ..." (с. 392).

    Количество ошибок, сделанных героем в финальной сцене, просто поражает. Прежде всего, Сварог с непонятным удивлением обнаруживает, что старинные предсказания отличаются большим коварством. Но разве он не знал этого раньше? Далее Сварог с еще большим изумлением замечает, сколько же все-таки в нем гордыни. Он ведь считал победу украденной у него, хотя на самом деле ее украл он сам! Иначе говоря, одним своим присутствием он дискредитировал всю операцию так, что вместо настоящего рыцарского подвига получилось ложное чудо! Но это еще не самое плохое. Хуже всего то, что Сварог по ряду личностных качеств является полной противоположностью подлинным рыцарям. Так, например, он уже не может оставаться неизвестным героем и не может сдерживать свой гнев. Как?! Какие-то кустари-джедаи с деревянными мечами вздумали что-то делать на его землях? Да еще его, Ферзя, благородным конем выставили?! Ну, вот это уже дело чести! Истинная Мельница на самом деле не уничтожена - жернова государственного механизма, незримо вращающиеся за спиной Сварога, достанут где угодно. Даже на Древних Дорогах... Сам главный герой это, кстати, отлично понимает: "Но искать я вас буду, уж не посетуйте, должность такая" (с. 387). Вот только говорит это уже не столько глава спецслужбы, сколько темный император. Тот самый, который просто обязан подавить любое инакомыслие. И в первую очередь, истребить всех настоящих рыцарей...

    А о чем же думает главный герой на развалинах Мельницы? "- Ах, вот оно в чем дело... сказал он, оглядываясь на останки Багряной Звезды. - Жажда познания, разумеется... Конечно, она обуревает не меня одного... Вы хотите, чтобы ею занялись мои люди... а потом попытаетесь подобраться к этим знаниям?" (с. 388). Но "обуревает" - это еще мягко сказано... Непоследовательность главного героя невероятна - на протяжении всей серии неприязненно относясь к ученым мэтрам, одержимым бескорыстной страстью к благородному познанию, он сам со своей любовью к собиранию артефактов оказывается далеко впереди их всех вместе взятых! А уж после снисходительных улыбок рыцарей он на одной только злости способен найти не только их самих, но и вообще все что угодно - от полного доспеха Дорана и Темной Короны Шелориса до меча фоморов! Что же касается путешествий по Древним Дорогам, то Сварогу, прежде чем вызывать Горлорга, следовало бы задуматься над непонятно кем дарованной возможностью возврата в экстренном случае. В виде умения на сутки оживлять павшую лошадь... Человек так просчитать не может, а вот Великий Мастер - запросто...

    "- А вот сдается мне, что и вы оставляете следочки... - он кивнул в сторону корабля. - После того, что я там увидел, никаких сомнений: тот человек, что продал Тагарону чертежи некоего движителя, был из ваших. Вот только наплевал на некие идеалы и пленился прозаическим звоном золота..." (с. 387). И это - речь рыцаря?! Увы, рыцарь в Свароге уже умер. Остался только Ферзь. И по совместительству дракон - тот самый, которого никто так и не заметил... Кстати говоря, а где же дева - та, которая в тексте приводимой в романе баллады (или, если угодно, пастернаковского опуса N 13) была обвита драконом? Уж не та ли это нагая красавица, которая кокетливо восклицает: "Ой! Не надо меня душить!" - и отмечает наличие у главного героя нежной и трепетной души? Да от такого признания любой дракон станет чуточку сентиментальным! А если это повторять почаще - может даже жениться! Только вот что это изменит? И почему Яна стала говорить на том же универсальном языке, что и Мара и все прочие сподвижники Сварога? Перевоспитание, стало быть, завершено?

    А время подлинных рыцарей между тем уходит. И бомбардировщики Империи уже поднялись в воздух... И "до свидания", сказанное Сварогом Вингельту, звучит прямо-таки зловеще. Точно такое же "до свидания" Воланд сказал Мастеру и Маргарите, когда те уходили с его бала...

    И вот, наконец, момент истины. Шокирующая и в то же время абсолютно закономерная развязка. Ну и почему же Сварог, размышляя о том, почему все получилось так банально, не вспомнил своего советского прошлого? Ну кто же может оказаться на Чертовой Мельнице? Ну конечно же, слуги дьявола! Но ведь слуги - это не только черти! Это ведь могут быть и люди... "И ведь все девять здесь, чертенята..." (с. 395) И вот тут-то и становится ясным, какова на самом деле власть Сварога над умами, сердцами и душами. И как он может перевоспитывать местную золотую молодежь... Чего проще - достаточно затуманить юным романтикам головы понятиями о мундире, чести и долге (с. 394). И пойдут они за ним и в огонь, и в воду... И что же получилось из этих романтиков в конечном итоге? Идеальная военная выправка. Щегольские мундиры. Надраенные сапоги. Повязки на рукавах. Оружие на поясе... Здесь буквально напрашивается песня В. С. Высоцкого "Солдаты группы "Центр"" - и ведь она (приятнейший сюрприз!) все-таки звучит, хотя и не в этом романе...

    Впрочем, к данной сцене можно подойти и несколько иначе. Кто же оказывается к Сварогу ближе всего? Грельфи, Мара, Интагар и уже упомянутые девять сотрудников девятого департамента во главе с Элконом. Жутковатая смесь боевого опыта, тайного сыска, гениальности, магии и науки... Возможно, это еще не те двенадцать проклятых, но прогресс, как говорится, налицо...

    Ну что ж... Рыцарь в Свароге такого финала ни за что бы не пережил. Вот поэтому он и мертв. Ну а Ферзь... Да что с ним сделается-то? Ну, отошел на исходную позицию, только-то и всего. И охотник вернулся с холмов...

    Подводя итоги, приходится признать, что Великий Мастер, сделав несколько неожиданных ходов Ферзем, сумел добиться очень существенных результатов:

    1. Сварог был лишен двух последних "тормозов", мешающих дьяволу: он был вынужден сблизиться с императрицей и начать осваивать Древние Дороги.

    2. В силу объективных причин руководство Империи перешло на сторону Сварога, и его возможности резко возросли.

    3. Главному герою мимоходом предоставляется ценнейшая информация о Воплощении Воздуха - ну не зря же он столько страдал, будучи собакой? Вот и пусть себе геройствует... Кстати говоря, Великий Мастер не только вовремя уводит своего Ферзя из-под удара - он еще и ликвидирует те фигуры, которые уже сыграли свою роль. Возможно, семья циркачей погибла не только из-за того, что приютила странного пса - Сварог получил от них необходимую "наводку", но вот задуматься и дослушать ему уже не дали. Между тем размышления Патека об отце Юло можно назвать одним из важнейших мест не только в данном романе, но и во всей серии: "Большой был краснобай. Только, я так понимаю, ему и в собственном монастыре не особенно верили - самый обычный монашек, ничем не примечательный, грешил напропалую против некоторых заповедей... что ж, прикажете верить, будто такому будет божественное откровение наподобие того, как это случилось с Катбертом-Молотом? Ох, крепко сомневаюсь... А без божественного откровения, я так думаю, такие вещи и не узнать. Никто не знает, в том числе почившие во благодати святые, а этот пьянчуга и бабник, видите ли, сподобился... Не бывает так" (с. 330-331). Вот именно, что не бывает! А если все-таки случается, то никакое это не откровение, а целенаправленный "слив" информации! Специально для странствующего рыцаря! А в будущем - императора...

    4. Дьявол очень элегантно "натравливает" своего Ферзя на те силы добра, до которых сама нечистая сила дотянуться не в состоянии.

    Естественно, под конец возникает и вопрос о том, как обстоит дело с противоположной версией, согласно которой Сварог все-таки находится на стороне добра. Удивительно, но такая возможность по-прежнему сохраняется! Данный роман без особых натяжек можно назвать романом провокаций - и главного героя легко представить как жертву обстоятельств, которые оказались выше человеческих сил. И действительно, ну что было делать Сварогу после того, что ему учинил фальшивый Стахор? И как ему обороняться от Гаудина? Он же, собираясь биться за Талар до последнего, ничего плохого не затевал! И разве можно было остаться безупречным рыцарем в той ситуации, в которую его загнала Яна? В свою очередь, а был ли шанс вырваться из организованного нечистой силой "коридора"? Наконец, не кажется ли, что самую большую ошибку в финале допустил не сам Сварог, а настоящие рыцари? Ну для чего, спрашивается, было наносить столь страшный удар по самолюбию главного героя? Ведь вполне можно было завершить дело миром - а теперь это уже не получится... Данный перечень можно продолжать и дальше, однако очевидно, что хорошего и в данном случае ждать не приходится: ситуация, в которой оказался Сварог, абсолютно тупиковая - и его действия, к сожалению, ничего в окружающем мире к лучшему не меняют...

    Вот таков он, Сварог N 13... Очередной великолепный роман о противостоянии добра и зла. Очередная философская притча, требующая многократного прочтения. И истина, как всегда, отнюдь не проста и уж тем более не очевидна...

Очередная художественная ассоциация

    При анализе романов о Свароге можно проводить самые разные "параллели". Одна из наиболее очевидных и в то же время обманчивых ассоциаций - это американский эпос "Звездные войны", особенно если рассматривать всю соответствующую продукцию - фильмы, мультфильмы и комиксы. Как уже отмечалось, Сварог к концу романа становится отчасти похожим на главного злодея "звездной саги" - темного императора Палпатина, и провести сравнение на уровне общих характеристик, пожалуй, все-таки не помешает.

Сварог и Палпатин: судеб случайное сближенье?

    А в чем же состоит главное отличие, из-за которого подобное сопоставление представляется уязвимым? Сварогу больше везет с учениками? Он не тратит время на заговоры? Не умеет предвидеть будущее? По сравнению со Сварогом Палпатин - едва ли не девственник? Вариантов может быть много, но настоящая разница заключается не столько в каком-то конкретном описании, сколько в концепции самих первоисточников. В отличие от зороастрийско-манихейских "Звездных войн", способных тянуться бесконечно, роман А. Бушкова все-таки предполагает определенное завершение. Предполагает уже потому, что содержит христианские идеи - и этим все же отличается от многих современных "эпосов", конец которых зависит лишь от уровня терпения писателей или актеров, интереса целевой аудитории и окупаемости продукта. Таким образом, какими бы ни были результаты иного заманчивого с виду сравнения, особо доверять им не стоит. Гораздо лучше читать текст самого романа, а все остальное - факультативно и по обстоятельствам.

Сумерки Империи: ад "Слепых солдат"

                                                                                                   А. Г. Зарифьян "Чертов вальс"

    Второй роман под рубрикой "Новые приключения Сварога" уже позволяет делать некоторые обобщения, касающиеся поздних "таларских" произведений А. А. Бушкова. Прежде всего, эти приключения - действительно новые: стиль в "Чертовой Мельнице" и "Слепых солдатах" лучше, чем во многих предыдущих историях, хотя до уровня "Летающих островов" или "Печати скорби" они не дотягивают. Что же мешает этим произведениям стать еще лучше? На наш взгляд, в данном случае имели место несколько причин. Во-первых, из поздних "таларских" романов пропало ощущение "монолитности": их текст распадается на эпизоды наподобие мозаики. Во-вторых, не вполне убедительной выглядит раздвоенность главного героя: он одновременно становится и более переживающим, и более циничным. В-третьих, серия во многом утратила мистическое очарование: повествование стало слишком рационалистичным. И, наконец, в-четвертых, обращает на себя внимание слабая проработанность новых действующих лиц: в отличие от предыдущих произведений, они запоминаются плохо. Впрочем, следует учитывать, что данные романы - это своеобразное затишье перед бурей (Штормом, концом света), и события еще развернутся во всей своей красе. Именно поэтому в критику деталей можно и не вдаваться - уместнее сосредоточиться на анализе сильных сторон поздних "таларских" романов.

    Анализ "Слепых солдат" можно проводить по уже опробованному принципу, а именно путем рассмотрения предсказуемых и непредсказуемых моментов. Что касается первых, то в тексте прежде всего обращают на себя внимание возросшие дипломатические способности главного героя: судя по истории с Одо Каторатом, заключать договоры он наловчился не хуже, чем Великий Мастер. Понятно, что убить данного злодея Сварог мог каким угодно способом, но вот зачем при этом еще и клясться на гербе, старательно обходя закон? Столь же закономерна и другая сцена: воспользовавшись случаем, Сварог создает тайное мировое правительство, состоящее из банкиров. Получает подтверждение и гипотеза, согласно которой создание Хелльстада было заранее "заточено" под главного героя. Имеется, впрочем, и приятный сюрприз: столь интересного описания главного королевства Сварога ожидать было сложно. Можно даже сказать, что в этом отношении "Слепые солдаты" превосходят "Рыцаря из ниоткуда": первый роман больше всего страдает как раз из-за неудачного описания этого самого "заповедника", построенного по принципу кинематографической массовки ("Мотор! Хлопушка! Вампир выскакивает! Мотор! Хлопушка! Скелеты маршируют! И т. д.)[57].

    То, что в романе находит свое продолжение мотив "сниженных" двойников, удивления не вызывает, но прямое сопоставление Сварога с Фалареном все же заставляет покачать головой: слишком уж зловещим оно получается. Чего стоит только одно авторское замечание в адрес главного героя: "Людям Фаларен (как и Сварог на его месте) отводил исключительно роли мелких шестерок (каковой, если за глаза называть вещи своими именами, был тот же мэтр Лагефель)" (с. 6)[58].

    Отдельно можно отметить закономерный и абсолютно очевидный финал романа: провокация против Горрота слишком уж напоминает провокацию на немецко-польской границе, повлекшую начало Второй мировой войны...

    Что же касается непредсказуемых моментов, то их можно разделить на две группы: новые ошибки и новые находки главного героя. Применительно к ошибкам можно отметить то, что Сварог стал промахиваться как-то уж очень часто - и он сам, и его сподвижники и в самом деле выглядят слепыми солдатами, не способными сражаться со зрячим противником. При этом название романа можно понимать и в ином смысле: ну ладно противник, но кто же у этих солдат полководец? За кого и во имя чего они сражаются? А число промахов между тем растет...

    Первая ошибка состояла в невнимательном отношении к некоторым фактам, связанным с заговором банкиров. Почему, к примеру, на Одо остался "след" от общения с черными магами? И почему путь Сварога пролег через Туарсон? При таком раскладе остается еще раз предположить наличие "коридора", организованного нечистой силой. Косвенным образом это подтверждает и история с камнями-компьютерами. Поскольку наибольшее их количество было захвачено у "Черной благодати", логично было бы сделать вывод о том, что именно сатанисты и занимаются их распространением. Отсутствие видимой пользы для "дарителей", ставящее Сварога в тупик, можно объяснить тремя способами: а) польза могла стать очевидной лишь в долгосрочной перспективе; б) часть камней подбрасывалась для отвода глаз, чтобы скрыть действительно важное воздействие; в) выгода не была напрямую связана с теми людьми, которым давались камни.

    Последняя версия представляется самой любопытной, в особенности, если учесть тот факт, что два камня были найдены при участии Сварога: камень у Гила Катората послужил одним из поводов, подтолкнувших банкира к организации заговора, а камень Бетты - причиной, вызвавшей у главного героя интерес к Туарсону. И неужели те, которые дарили Бетте компьютер, не могли предположить, что ее засекут? А ведь Вингельт неоднократно появлялся именно в Туарсоне...

    Сварог упускает из виду и еще одно обстоятельство: Гил Каторат во время допроса, говоря о Фее Знаний, сумел сформулировать самую суть дела: "Но она ничего не хотела. Понимаете? Ничего! Никаких договоров, подписанных кровью из пальца, никаких обязательств, клятв, ответных услуг. Ничего" (с. 45). Это очень напоминает "невмешательство" дьявола, уже проявившееся в "Летающих островах" применительно к самому Сварогу: Великий Мастер может бесплатно выполнять самые сокровенные желания - вот только последствия такой "филантропии" еще тяжелее, чем в случае с договором...

    Вторая ошибка Сварога - столь же невнимательное изучение биографии Яны-Алентевиты. Имеющиеся факты можно выстроить в следующую цепочку:

    а) мать Яны погибла при странных обстоятельствах, подозрительно напоминающих те события, которые впоследствии произошли в Глане.

    б) нельзя сказать, что заговор герцога Наргела и К^о не достиг никаких результатов: определенная "установка" Яне все же была дана. Обжегшись на людской подлости в подростковом возрасте, Яна впоследствии обожглась уже сознательно - на другом герцоге, все-таки лишившем ее девственности. И что же было дальше? Страх перед новыми разочарованиями, жажда любовных приключений и одиночество - плохие советчики, в особенности, если все это "заедается" рыцарскими романами. Никакой мужчина в такой ситуации уже не покажется хорошим вариантом - за исключением разве что идеального сказочного героя, всегда говорящего правду и готового ради дамы сердца свернуть горы и разбиться в лепешку. Но такие рыцари с неба не падают, а если и падают, то исключительно серые - те самые серые, благодаря которым всегда побеждают черные.

    в) одиночество вкупе с желанием обрести надежное плечо оказались невыносимыми - и вот уже Яна не нашла ничего лучшего, как заявиться поздним вечером в замок Сварога и поплакаться в жилетку по поводу своих первых интимных переживаний. Ну что ж, дьявол может потирать руки - его карусель уже завертелась...

    Третья ошибка имела место во время обручальной ночи: то, что рассказывает ему Яна, Сварог уже и так прочитал, но так ли уж хорошо он знает свое прошлое? Безусловно, сцена взаимного покаяния - одна из самых светлых в серии, но и здесь все не так просто: Яне стоило бы попросить прощения за те провокации, которые она устроила Сварогу, а главному герою не следовало быть таким самоуверенным (первая его мысль заключалась в том, что грехов у него вообще нет (!)). Длиннейший перечень "таларских" прегрешений, тянущийся за Ферзем, имеет и обратную сторону: Сварогу даже в голову не приходит, что его "путь по трупам" к абсолютной власти - это еще не вся его биография. А в свою бытность на Земле он ничего плохого не делал? И почему он ни в кого не может влюбиться? Это ведь началось отнюдь не на Таларе! И почему он не признался Яне, что он, вообще-то говоря, был женат, и жил со своей женой, как кошка с собакой? А императрицу действительно жалко - и чем дальше, тем больше... Для Сварога встречи с ней - всего лишь приятное времяпрепровождение, а вот предложение пожениться приводит его в такой ужас, что единственной дельной мыслью у него оказалась следующая: "как здорово было бы оказаться сейчас где-нибудь на другом конце континента" (с. 113).

    Четвертая ошибка состоит в недооценке противника: покушение на Сварога и Яну выглядит крайне подозрительным, но этого не замечает не только главный герой, но и все окружающие. А ведь в данной ситуации могла иметь место та же логика, как и в случае со Сварогом-старшим и Сварогом-младшим: если история повторяется второй раз, то это уже не трагедия, а фарс. Неужели неведомые заговорщики не могли придумать ничего другого, как опять прислать келимас с четырьмя чарочками? И так ли уж трудно было подгадать эту посылку к визиту принца Элвара, прекрасно знающего о том, что произошло в прошлом? Самое интересное, что Элвар каким-то наитием чуть было не докопался до истины: "Король, мать твою... - прохрипел принц. - Дите малое... Как тебя до сих пор не прикончили..." (с. 224). А кому он нужен, этот Неуловимый Джо? А вот имидж у него стал будь здоров - покушаются-то на него уже как на императора... Таким образом, трон Империи уже близко, и его занятие - это лишь вопрос времени. И вот тут-то и можно упомянуть о самом неожиданном и страшном варианте: один подозреваемый на роль главного таларского заговорщика все же есть, и это не кто иной, как... принц Элвар! Заподозрить его, конечно, сложно, поскольку первая "зацепка" появляется только в "Чертовой Мельнице": даже с учетом алкогольного опьянения принца его тирада на балу, обращенная к Яне, представляется чуточку нарочитой. Соответственно, возникает и вопрос о пресловутых чарочках: с чего бы это Элвар пожаловал к Сварогу в самый критический момент?

    Можно, конечно, пойти и более простым путем, а именно провести аналогию с одним из возможных "первоисточников" серии А. А. Бушкова - повестью "Дикая охота короля Стаха" В. С. Короткевича. Сходство со "Сварогом" может заключаться не только в отдельных зарисовках (вроде сосуда с золотыми монетами, замурованного в трубе) и описаниях персонажей (Надежда Яновская похожа на Яну), но и в детективной интриге, за тем исключением, что Сварог и Элвар не являются противниками. В таком ракурсе становится полностью понятным и загадочное предупреждение Грельфи: "Бойся поспешности, бойся сильных, притворившихся слабыми, бойся коварных, прикинувшихся дураками, а пуще всего бойся тех, кто не предался всецело добру либо злу...". Если "привязать" эти слова к конкретным событиям, то получится следующее: все действия Сварога именно что поспешны; слабым прикидывается Великий Мастер; коварным оказывается Элвар; нравственную амбивалентность проявляет Лесная Дева. (Заодно, кстати, можно отметить и совпадения с другим произведением В. С. Короткевича - романом "Черный замок Ольшанский", а именно лицемерную клятву перед лицом высших сил (расправа с Одо и история с Валюжиничем и Ганной) и неподконтрольное людям место (Медовое Урочище и полюс биологической недоступности). А вот причем тут небезызвестный олигарх, понять нельзя...)

    Пятая ошибка заключается в том, что Сварог не делает выводов относительно способа попадания с небес в Хелльстад. Если только это не просчет самого автора, то тогда получается, что у Сварога такие же способности, как и у Яны (наглядное подтверждение этому имело место еще в "Нечаянном короле", когда главный герой спас Канцлера от размазывания по стенке). Однако в этом случае напрашиваются три вопроса: а) а откуда они у Сварога вообще взялись - перешли от отца или это его черти в аду так здорово "накачали"?; б) каким образом об этих способностях получили информацию те, кто сбивал ял Сварога над Хелльстадом? Выходит, что "Черная благодать" отлично знала, что делала!; в) а не слишком ли зловещая парочка может получиться в итоге? Колдовство, пущенное Яной в ход против Канцлера, отнюдь не выглядит добрым...

    Новые находки главного героя не менее интересны. Первая из них выглядит запоздалой - Сварог находит-таки Лотана, но хватает его только на один вопрос. В данном случае любопытным выглядит само отношение легендарного змея к новому королю Хелльстада - положительным его явно не назвать: "После того, как выслушаете ответ, отрубите мне голову. Все, что я о вас знаю, позволяет судить, что вы это проделаете без моральных терзаний" (с. 137). Что же касается заданного вопроса, то главный герой выбрал все-таки не самую важную загадку (вопрос, который он в свое время задал старухе Грельфи - "А как насчет моих отношений с дьяволом?" - был бы куда уместнее).

    Одна из самых удивительных находок - это обретение у подножия Гун-Деми-Тенгри новой Странной Компании - сыгранной, преданной, наделенной немалыми способностями и доставшейся Сварогу без малейшего труда. О таком главный герой даже не мечтал: уникальные шпионы и строители дворцов, кладезь информации о прошлом и вдобавок - колоссальный опыт на ниве любви длительностью в 5,5 тысяч лет! Мелкие же детали от Сварога как всегда ускользают: а не новая ли это вариация на тему тех, кто не предался всецело добру или злу? Другой момент связан с самой Горой Грозящих Небу Демонов: а почему же высочайший пик планеты уцелел при Шторме, если вся окружающая местность изменилась до неузнаваемости? Что же в нем такое? Все-таки звездолет?

    История с Красным Павильоном интересна очередным "всплеском самокритичности" у главного героя: "Его, словно удар тока, прошил новый, неизвестный прежде страх. Страх стать если не таким же законченным подонком и извращенцем, то чем-то отдаленно похожим. Впереди у него, если не погибнет ненароком - сотни лет жизни и сотни лет власти. А ведь можно найти тысячу примеров, как власть портила людей, не обладавших долголетием ларов или Фаларена... Где тут рубеж, который можно перешагнуть незаметно для себя самого?" (с. 190-191). Вопрос правильный, но так и повисший в воздухе...

    Самая зловещая находка - это, конечно, зал в черно-красных тонах в Латеранском дворце. Здесь возникают три вопроса, и ни один из них не имеет точного ответа. Во-первых, действительно ли это тот самый зал? А где же страшный холод? Подземелье буддийского монастыря на Земле выглядит в этом смысле более предпочтительно... Во-вторых, не начал ли у Сварога под влиянием различных предсказаний складываться комплекс Эдипа? На то, чтобы уничтожить Красный Павильон, у него еще хватило духу, а вот на зал - уже нет... И в-третьих, не влепил ли ему Великий Мастер очередную символическую пощечину? Ну как же - главный борец со злом, прямо-таки Георгий Победоносец... И сколько раз Мара собиралась поставить ему памятник? Но вот только здесь по смыслу скорее подходит Орден Дракона - тот самый, в котором состоял граф Влад Цепеш, он же Дракула. А тут еще и изображение дракона выбито на дне каждой золотой чаши...

    Завершая рассмотрение данного романа, следует отметить еще одно обстоятельство, связанное с главным героем, и в то же время стоящее несколько особняком: в отличие от предыдущих выпусков серии, в "Слепых солдатах" гораздо более заметными становятся критические ремарки в адрес Сварога со стороны автора. Помимо уже упоминавшегося выше отношения к людям как к шестеркам, в тексте романа можно выделить по крайней мере три момента:

    1. Игра для главного героя окончательно становится важнее жизни: для этого надо всего-то напомнить себе, "что он не Яне изменяет, а попросту участвует в какой-то сложной игре, которая просто обязана тут быть" (с. 262).

    2. Фраза о том, что "Сварог терпеть не мог женщин, которые после происшедшего либо начинают тебя тормошить и тискать, старательно выясняя, насколько пусику-мусику было хорошо, либо принимаются болтать, порой о самых неожиданных вещах" (с. 263-264), с одной стороны, логична (к подобному заключению можно прийти и на основании "Железных парусов"), а с другой - двусмысленна. И в самом деле, а разве та же Яна каждый раз не спрашивает Сварога, не наскучила ли она ему со своим скромным опытом и не начинает потом прижимать его к стенке своими "маленькими просьбами"? И опять-таки: на женитьбу он, может быть, и решится, а вот влюбиться у него вряд ли получится...

    3. Обойти закон - не значит его нарушить. Это искушение, берущее начало от старцев из Геральдической коллегии, в данном романе проявляется во всю свою мощь, будь то использование хелльстадской компьютерной техники или мгновенное отыскание оправдания своим действиям в "постельном вопросе": "...Яна, как-то не ассоциируя виману с замком, забыла по всегдашнему своему обычаю поинтересоваться, не было ли до нее на этой постели другой женщины, - а Мара-то месяц назад как раз именно на ней и побывала. Сварог, честно признаться, просто как-то не подумал, иначе непременно устроился бы с Яной на другой. Но Яна ведь не спрашивала? Вот и ладушки" (с. 271-272). Конечно, ладушки - при таком образе жизни постелей не напасешься!

    Таким образом, количество противоречий нарастает, увеличивается и количество якобы случайных находок, а вот времени на осмысление ситуации у главного героя остается все меньше. В конце концов, плохо не то, что солдаты не видят противника - гораздо хуже то, что они не видят самих себя...

Асгард должен быть разрушен: "Из ниоткуда в никуда" не означает "бесцельно и бесплодно"

                                                                                              В. Е. Глазанов "Валентину Никулину"

    За исключением последней главы - романтически красивой, душераздирающе-сентиментальной и зловещей одновременно - "Из ниоткуда в никуда" выглядит, пожалуй, самым неожиданным романом во всей серии о Свароге. Неожиданно в нем все - и до крайности скромный объем, и непохожесть на предыдущие книги, и удивительные сюжетные ходы, предложенные автором.

    Применительно к сюжету прежде всего можно отметить то обстоятельство, что критические замечания в адрес главного героя, ставшие весьма заметными в "Слепых солдатах", в новом романе усиливаются едва ли не до предела:

• Как заявляет Сварог деревенскому старосте, "А если хоть чего-то из этого не выполните, то лучше бы вам на свете не родиться, а Туарсону тут не строиться... И хорошенько помните, что шутить я не люблю, но если уж возьмусь - то впереди все разбегается, а позади все рыдает..." (с. 65)[59]. И ведь это произносится после того, что Сварог пообещал Вингельту... Любопытным представляется и другое: последняя фраза - это повтор жизненного кредо Мары, прекрасно спевшейся со своим повелителем. Таким образом, объединение героев в единую команду еще не означает улучшения их личностных качеств: скорее уж наоборот, происходит взаимное усиление всех имеющихся пороков...

• Императрице после встречи с Кормиком он бросает еще более удивительную фразу: "Ну надо же когда-нибудь для разнообразия творить и добрые дела" (с. 82). И чем же такая позиция отличается от того, что делал предыдущий король Хелльстада?

• Самая громкая "оплеуха" Сварогу со стороны автора звучит во время захвата Стахора и Эгле: "Его люди метались, как черти, шевелившие в аду грешные души" (с. 182).

    Что касается принципиально важных сцен, то их в данном романе не одна, не две и даже не три, и это тоже вызывает искреннее удивление: при столь сжатом объеме и при столь содержательных "предшественниках" - "Чертовой Мельнице" и "Слепых солдатах" - чего-то подобного ожидать было трудно.

    Первый значимый эпизод - это встреча Сварога с герцогом Кормиком, во время которой с главным героем случается нечто такое, что можно назвать приступом филантропии. Заметим, что подобное "благородство", не стоящее и ломаного гроша, но зато приносящее неплохие дивиденды, Сварог проявлял и раньше, демонстрируя потрясающее умение использовать любую ситуацию в своих целях. Именно так он сделал Мару дворянкой (и пока еще устыдился от осознания ничтожности затраченных усилий), с дешевым великодушием счастливого соперника пожалел унылого рогоносца графа Дино, вырвал графиню Слатеро из лап Вольных Топоров (и устыдился, между прочим, уже от иного - от неподобающих королю действий) и т. д. Эта же тактика продолжается и дальше: в конце романа главный герой снизошел-таки до женитьбы на Яне. Есть, конечно, и кое-что по мелочи: "Командир, я за вас умру, только прикажите...", - восклицает красавица Канилла, бросаясь на шею Сварогу, и ведь это не пустые слова... Вторая Маргилена в хозяйстве уж точно пригодится (бедный Родрик!). Ее, конечно, неплохо было бы еще и выпороть, но надо же избавляться от наиболее одиозных традиций прошлых царствований! Вроде Красного Павильона... Но разве после его сноса Сварог становится лучше?

    Сцена встречи с герцогом интересна и с иной точки зрения: по сути, в ней повторен тот же конфликт, что и в "Чертовой мельнице" - Рыцарь против Ферзя, вот только рыцарства в Свароге не осталось ни капли, а у настоящего рыцаря против него нет ни малейших шансов... Наибольшее же впечатление производит реплика о незваных гостях, рыскающих по королевству: говорить Сварог стал точь-в-точь как Фаларен - а ведь пресловутые сотни лет власти еще не прошли, собственно говоря, они даже и не начинались...

    Второй важный эпизод - разговор с Грельфи, интересный тем, что ошибки делает не главный герой - их совершает многоопытная колдунья. Сбор магических артефактов, если судить по самому Сварогу - искушение серьезное, в особенности, если он ставится чуть ли не на промышленную основу (и ведь тут, что характерно, и сотрудник подходящий находится!). И никакой осторожности в данном деле не хватит, поскольку человеку свойственно ошибаться - в особенности, если он руководствуется не самыми лучшими чувствами вроде зависти. При этом, если Канилла завидовала всего лишь обилию мест, имеющихся у Сварога для свиданий, то у Грельфи ситуация сложнее: слишком уж ей хотелось заполучить хоть кусочек Древнего Ветра... Отсюда и две ошибки: во-первых, старую пряху расстраивает тот факт, что Яна не развивает свои способности (и тем самым она провоцирует и императрицу, и самого Сварога), а во-вторых, она слишком уж однозначно интерпретирует события своей молодости (вызванный ею черт мог отказаться от выполнения желания вовсе не из-за того, что Древний Ветер не относится к черной магии, а из-за того, что ей это было не по рангу!).

    Третий эпизод - продолжение проходящей через всю серию темы двойников, причем одно из самых удивительных. В одной из сцен Сварог начинает разговаривать с зеркалом, и оно ему отвечает! В данном случае интересна реакция зеркального двойника: как ни странно, он не насмехается над героем и не вредит ему, а наоборот, старается поддержать и утешить. Отсюда возникает вопрос: а в кого же превратился сам Сварог? Не поменялся ли он с двойником ролями?

    Четвертый эпизод - эффектный визит Лавинии. Самое печальное в нем то, что стиль мышления Сварога оказывается таким же, как и у его заклятого врага. Более того, одну из идей Лавинии относительно того, что же бывает с изнасилованной королевой, Сварог немедленно апробирует на практике... И это отнюдь не случайность - ведь, к примеру, Литту главный герой собирается использовать в том же качестве, что и Брашеро...

    Пятый эпизод - эпопея со Стахором и Эгле. Пленение королевской четы - это, пожалуй, самый неожиданный сюжетный ход во всей серии: то, что делает Сварог, ему просто не к лицу. По сути, он ведет себя как разбойник с большой дороги (с очень большой дороги), но для Серого Рыцаря это нонсенс! И дело не только в том, что подобные действия недопустимы для супергероя - они не красят и суперзлодея, поскольку выглядят слишком мелко! В этом отношении больше подходят упомянутые в предисловии версии о том, что Сварог - самый обычный человек, оказавшийся не на своем месте из-за ошибки в эксперименте. Впрочем, если взглянуть на роман в целом, то все-таки нельзя сказать, что для сильнейшей фигуры Великого Мастера Сварог играет плохо или как-то не так: эпизод со Стахором - это всего лишь эпизод, а вот далеко не белую магию сгинувшей миллионы лет назад расы он использует просто блестяще...

    И, наконец, можно остановиться на шестом эпизоде - свадьбе Сварога и Яны. В отличие от истории со Стахором, здесь многое предсказуемо, но эта предсказуемость отнюдь не делает финал романа неинтересным - напротив, последняя глава настолько красива и логична, что явно претендует на то, чтобы считаться одной из наиболее сильных во всем "эпосе". Можно сказать, что в данном случае автор прямо-таки превзошел сам себя:

• Заранее ясно, что Великий Мастер одержит очередную победу - Яна, следуя чужой и отнюдь не доброй воле, все-таки сядет не в свои сани, и это должно сопровождаться определенными пророчествами и предзнаменованиями. Однако поместить в "Цвете подвенечном" столь сильные и точные стихи, по-настоящему вышибающие слезу, - это надо еще суметь...

• Сварог продолжает говорить как дракон. Нельзя сказать, что он соврал, произнося свое заветное желание, но ведь очевидно, что между его желанием и желанием Яны - дистанция огромного размера. Он же по-прежнему никого не любит - нет в нем ни любви к женщине, ни любви к собственному ребенку (зато его уже посетила на редкость оригинальная мысль о том, что неплохо было бы перебить всех подозрительных младенцев). Не менее эффектной выглядит и фраза Сварога, брошенная влюбленному Леверлину и представляющая собой отдельный "маленький шедевр": "Я тебе ничего не запрещаю и ни от чего не отговариваю, но имей в виду: это еще девочка" (с. 238).

• В полной мере аукается многозначительная фраза Караха из "Нечаянного короля" - "Домовые предавать не умеют". Верный домовой Сварога откалывает прямо-таки сногсшибательный номер: вместо стандартной формулировки "Если кто-нибудь знает причины, по которым этот брак не может состояться, пусть скажет о них честно и открыто!" он произносит нечто немыслимое: "Тот же, кто посмеет объявить этот брак незаконным, понесет наказание по законам королевства, и лучше бы ему не родиться на свет!" (с. 234).

• Сварог начинает вести себя в точности как его тайный покровитель: он вроде бы ничего и не делает, но в итоге получается так, что окружающие его люди сами бросаются искать прорехи в деталях (включая даже Брачный Кодекс) и выступать в качестве подставных лиц. Беззаветно любящая своего повелителя Мара ублажает его при любых обстоятельствах - даже если это касается интимных советов новобрачной. Куда там Наргелу и прочим заговорщикам - такой разврат им и не снился! Ведь все же совершенно честно, открыто, добровольно и официально! То-то на свадьбу просочился не кто иной, как герцог Лемар, и драконы, что характерно, опять оказались вместе... Прилежно отчитывается перед своим командиром и Маргилена, старательно развращающая собственного мужа. Ну а что делать, если все должны быть веселы, счастливы и работоспособны?

• На Сварога во время свадьбы накатывает очередной приступ филантропии, и он задается целью переженить как можно больше народу. А ведь ему как отцу-командиру следовало бы подумать, прежде чем отпускать поводья...

• Свадьба свадьбой, а события идут своим чередом. И вот уже князь Гарайла тихонечко осведомляется у своего короля, когда же начнется вторжение в Святую Землю... Между тем самый тревожный факт до сознания Сварога так и не доходит: почему же опасно заболел король дружественного Шагана? Не повторяется ли история с Гланом? И для кого же опять расчищается место?

    И что же получается в результате? Финал романа оказывается вполне традиционным - двусмысленным и даже зловещим. С одной стороны, свадьба удалась на славу, а с другой - вовсе нет: при всей своей красоте, богатстве и пышности она получилась на редкость жалкой. И действительно, ну куда же это годится: вместо королевства - царство мертвых, вместо мажордома - робот, вместо священника - лесной разбойник, вместо работника ЗАГСа - домовой, а среди гостей сразу несколько начальников тайных полиций? И почему же Сварог не попытался пригласить кого-нибудь просто так, по дружбе, ну, скажем, Лесную Деву? Да и есть ли у него друзья, или только одни соратники?

    Дальше - больше: а почему же "верующий" Сварог даже собственным алтарем не обзавелся? Тем более, что у него в Хелльстаде есть какая-то заброшенная церквушка? И не выглядят ли изображения святых на взятом Элваром под честное слово алтаре какими-то лубочными картинками?

    Последняя мысль Сварога, пронзившая его в конце романа, тянет на отдельную главу. Хорош же тот Ферзь, который собирается бросить в бой своего короля (в данном случае - императрицу)! Вот она, квинтэссенция здорового цинизма! Ну а с другой стороны, что еще можно предпринять в создавшейся ситуации? Кроме того, если Сварог выступает в облике короля, так почему бы ему и не пожертвовать своей королевой?[60] Плохо, впрочем, даже не это: Сварог не улавливает того факта, что Горрот - это только текущая задача. Главная же цель крупнее - избавиться от всех настоящих рыцарей, мешающих Великому Мастеру. Если надо - то уничтожить и Древние Дороги как их возможное пристанище. Асгард должен быть разрушен. И плевать на все мосты, вместе взятые...

Автор не перестает удивлять: "Король и его королева" 

    "Король и его королева" вызывает противоречивые чувства. С одной стороны, это наспех написанный роман, изобилующий несоответствиями с предыдущими текстами. Ну как же так?! В таларских сутках двадцать шесть часов, а не двадцать четыре! Горротцы освободили Корромир добровольно, еще в "Нечаянном короле"! "Рагнарок" не поместился бы в Эрис при всем желании! А уж тем более - дважды... И зачем дословно повторять описание Вентордерана из "Летающих островов"? И почему главный герой в свое время бросил снежком в Гаудина и умудрился-таки попасть?

    С другой стороны, это произведение - очередное маленькое (правда, слишком маленькое!) чудо: данный роман не похож на остальную серию еще в большей степени, чем "Из ниоткуда в никуда", и при этом не менее интересен.

    Первая особенность, которая бросается в глаза при чтении - это удивительная правдивость героев романа в общении друг с другом: в их диалогах на редкость мало двусмысленности, и поэтому они кажутся более человечными, чем в предыдущих произведениях серии. Достаточно откровенны и сам Сварог, и Вингельт, и Канцлер, и Оклер, и даже явившийся для переговоров токерет - и это при всей их дипломатии!

    Вторая особенность романа связана с заметно возрастающей непредсказуемостью сюжета. Можно было, конечно, ожидать, что Сварог на пару с Грельфи все-таки уговорит Яну овладеть Древним Ветром. Понятно и заглавие романа: король, в отличие от Ферзя, может распоряжаться своей королевой как угодно. Именно поэтому - "Король и его королева", а не "Король и королева". Ничего удивительного нет и в том, что впервые в таларской истории обыску и допросу подвергся целый город, и в том, что Сварог опять вспомнил про своих подручных палачей, и в том, что понятия о мести у главного героя оказываются чрезвычайно схожими с принципами обитателей Токеранга. Но все это мелочи, в то время как две принципиально важные сцены романа заставляют буквально открыть рот от удивления, а третья погружает в длительные раздумья.

    В том эпизоде, в котором говорится об овладении Яной Древним Ветром, безусловно, поражает роль Сварога: уж он-то, знающий об этой магии еще меньше императрицы, в наставники никак не годится! И подходит ли слово "фаворит" применительно к планете? И разве Мать-Земля будет воспитывать столь радикальными способами? И самое интересное: а откуда на Таларе вообще известно, что произошло в той самой заводи? Вывод напрашивается пессимистичный: любая магия, как бы она ни выглядела и ни называлась, рано или поздно приводит к Великому Мастеру. В таком ракурсе описанные в романе события выглядят очень даже логично: власть Сварога от "побочных эффектов" благополучно продолжает возрастать, а заветная мечта Фаларена все-таки осуществляется - пусть даже и применительно к другому человеку. Вот к чему приводит непоследовательность героя, проявленная им в двух предыдущих романах...

    Еще более удивительной выглядит сцена в латеранской таверне - вот такого ожидать было вообще нельзя![61] Только Сварог стал наслаждаться семейной жизнью, только решил попеть от души... И действительно... 

    Да в том-то и дело, что роняет. Еще как роняет! Собственно говоря, это уже третий цугцванг, который устроила императрица главному герою (первый был еще в "Летающих островах", когда Сварогу было запрещено подавать в отставку с занимаемых им придворных и военных должностей, второй - на балу в "Чертовой Мельнице"). При этом третья провокация - едва ли не самая худшая: Сварогу не только запрещено вмешиваться, но он еще и вынужден просить прощения за свои мысли! И насколько же точными оказываются строки той венчальной песни, которая звучала на свадьбе в Хелльстаде: рано или поздно Сварог вспомнит все обиды, нанесенные ему Яной, и будет по-своему прав...

    Впрочем, если рассматривать все перипетии личной жизни главных героев, то тогда можно сказать иначе: Сварог с Яной - парочка вполне подходящая[62], но каждый из них как-то уж очень эгоистично пытается добиться выполнения своих планов и не может поставить себя на место другого. Отсюда и все проблемы...

    Самая двусмысленная сцена - это финал романа. Хотя у Сварога и хватает самокритичности задаться вопросом о том, почему же победа получилась такой легкой, выводы относительно своего геройства он делает неправильные. И действительно, за имиджем героя легко потерять свое собственное лицо, а определение правды как чертовски пакостной вещи, которую лучше не распространять по свету, может завести очень далеко...

    Если же говорить об общих итогах, то здесь ситуация еще хуже. По сути, Сварог получил только временную передышку: большинство из накопившихся проблем по-прежнему далеко от разрешения. Остановимся только на наиболее существенных из них.

• Прежде всего, непонятно, почему Сварог игнорирует тот факт, что полностью ликвидировать подполье лилипутов будет крайне трудно, и месть будет продолжаться до последнего токерета. И вот кстати: а что за счеты были у токеретов с хозяевами последнего уцелевшего замка в Ямурлаке? Почему они вообще забрались так далеко от Итела?

• Не лучше выглядит и противостояние с Вингельтом и Стахором, тем более, что к нему добавляются некие загадочные Стражи на Древних Дорогах.

• Все более зловещей кажется странная "маленькая война" в Ямурлаке, так и не получившая никакого продолжения. А ведь в ней непонятно решительно все, начиная с состава участников и причин конфликта!

• Остается нераскрытым и убийство родителей Яны. Кто главный заговорщик на Таларе? Если это принц Элвар, то каким же образом на него воздействовал дьявол?

• Подбрасывание приспешниками дьявола камней-компьютеров запутывает ситуацию окончательно. Обилие загадок не позволяет определить, что же в наибольшей степени угрожает Талару. Планета как живое существо, разумное и дышащее... Энергетические силы земных недр, которые можно использовать для управления психикой целых народов и обретения неограниченной власти... Расчеты Никола Теслы, показывающие, что земной шар можно легко расколоть на части сравнительно небольшим тротиловым зарядом, если поместить его в нужное место и в нужное время... Яростная погоня за древними артефактами... Это, конечно, не "Сварог", а "Магический круг" К. Нэвилл. Впрочем, все альтернативные истории чем-то похожи...

    В "Короле и его королеве" не выглядят однозначными и те вопросы, которые, казалось бы, получили исчерпывающее объяснение. Так, например, а прав ли Интагар, выдвинувший чрезвычайно убедительную версию о страшном бородаче? Все ведь зависит от того, освоил Ледяной Доктор технологию клонирования или нет... Здесь можно упомянуть по крайней мере шесть моментов, не вписывающихся в подобную интерпретацию. Первый из них - это странная смерть матери Яны. Какое же отношение к этому имели Брашеро и его компания? Они ведь и Яну собирались всего лишь изолировать! Второй момент - непонятные промахи по Сварогу, имевшие место в Фиортене и Равене. Если за Сварогом наблюдал даже лорд Ройл, то что же помешало "горротским умельцам"? Другое дело, если в эту историю был замешан еще кто-то, вовсе не собиравшийся попадать по Сварогу... Третий момент - это слова лорда Раутара перед смертью: в Горроте находился именно Ледяной Доктор. Четвертый - странная реплика Гаудина о договоре с дьяволом, который якобы заключил этот самый гений науки. Но если это так, то у него могли быть совершенно другие планы, чем у Брашеро! Пятый - это быстрое "оседание" заговорщиков в Горроте: зачем им нужно было жертвовать ценным специалистом, если они и так успевали в срок? И, наконец, шестой момент - это отсутствие информации о намерениях Гаудина. Мог ли он разоблачить заговор ученых заранее или просто не приложил к этому усилий?

    Таким образом, главному герою серии можно даже посочувствовать: такое количество загадок и искушений, которое на него обрушивается, не по силам ни ученому, ни детективу, ни даже святому...

Оправдание всегда найдется: "Вертикальная вода" как торжество антирыцарства 

    "Вертикальная вода" - роман не самый выразительный и, возможно даже, наименее удачный во всем "таларском" цикле. Основная причина этого вполне понятна: "Слепые солдаты", как говорится, еще туда-сюда, но вот "Из ниоткуда в никуда", "Король и его королева", а теперь и "Вертикальная вода" - это, по сути, "обломки" одного большого романа, который вовсе не обязательно было делить на маленькие (и чрезвычайно тощие) книжечки. Еще одну причину можно сформулировать по ходу повествования: данный роман, в отличие от всех предыдущих, состоит в основном из одних разговоров, и нельзя сказать, чтобы они были особенно захватывающими. Тем не менее несколько любопытных эпизодов можно обнаружить и здесь, так что пища для размышлений все равно находится.

    Первый момент - существенный "сбой" пророчества Круахана: в уничтожении Митгард и Ермундгада Сварог не только не сыграл решающей роли, но даже не участвовал. Конечно, косвенным образом он к этому руку все же приложил (учитывая обстоятельства создания подразделения маркиза Оклера), но расхождение с предсказанием все же слишком велико, чтобы его игнорировать. Не такой уж однозначной выглядит и сама победа. В данном случае можно вспомнить одну из самых загадочных фраз Гаудина: в "Чертовой Мельнице" он сказал Сварогу, что никогда не верил в легенду о Четырех Воплощениях. Но почему?! Как же можно отрицать очевидный факт? А ведь определенный резон у главы разведки все-таки был: одно дело - само существование чудовищ, и совсем другое - то, что про них думают. Не в том ли весь фокус, что уничтожение этих древних реликтов ничего в мире принципиально не поменяет? И не может ли оказаться так, что данные существа - отнюдь не главная угроза для планеты? Если подумать, то Воплощением Воздуха можно назвать и десантника - тем более, что он еще и Зодчий в Трех Королевствах... К делу, впрочем, можно подойти и иначе: а где, собственно, пятый элемент - та самая "ось", на которой и вращается вся эта Чертова Мельница? Ну, если угодно, свастика...

    Заодно можно упомянуть и о другом досадном недосмотре: раз уж Сварог занял Горрот, ему надо было заглянуть в библиотеку короля Стахора - а вдруг там и вправду имеется полный текст Кодекса Таверо...

    Второй момент - пресловутая Крепость Королей, от которой, как известно, и дует ветер[63]. Конечно, рано или поздно она была бы упомянута (ну хотя бы исходя из того, что на более близкой к Солнцу Сильване есть снежные зимы), но дело не в этом. По сути, получают подтверждение догадки, возникающие еще при чтении "Чертовой Мельницы": а ведь не факт, что увиденное Сварогом на Соседней Странице - это результат действия Багряной Звезды! Там что - не успели произвести своевременную эвакуацию? Как-то не верится...

    Третий момент - вынужденное изгнание Хитрых Мастеров. Этого, в принципе, и следовало ожидать: дьявол все-таки добился своего, и Талар остался без настоящих рыцарей. Что же касается Сварога, то он действует вполне в духе Брашеро: он ликвидирует только ту угрозу, которая была опасна для него самого. А в остальном - все те же лица... Конечно, Стахор это так просто не оставит, но ведь чего только в жизни не случается! Особенно на королевской охоте...

    Четвертый момент - блокированная память заговорщиков. Для главного героя существует риск не услышать нечто очень важное: так, Литта в свое время обмолвилась, что Брашеро разговаривал с каким-то богато одетым стариком, причем разговаривал на равных. Но кто же это может быть? Уж не замаскированный ли Ледяной Доктор?

    Пятый момент - подготовка вылазки в другой мир через потайную комнату. Вообще-то говоря, из "Железных парусов" не следовало, что замок в Латеране был построен до Шторма (или портал выводит в другое здание?), но не в этом суть. Сомнительной представляется сама идея подобной экспедиции. В данном случае можно вспомнить классику: в рассказе Р. Брэдбери "И грянул гром" наглядно описано, что произойдет, если, находясь в прошлом, наступить на обыкновенную бабочку. А ведь здесь-то не бабочка! Сварог с Яной привносят с собой не только Древний Ветер - они обладают той магией, которой еще не было на Таларе. И не факт, что она никак себя не проявит! В Хелльстаде было одно, в Горроте - другое: все зависит от настройки аппаратуры... И почему, собственно, не вышел из строя перенесенный на балкон орбитал ларов? Между тем Багряная Звезда по своей сути - как факел, если его кинуть в ведро с горючей жидкостью. Ну и как же возник Шторм? Куда исчезли обладающие Древним Ветром? А откуда взялся поток апейрона? И не исполнятся ли враз все потаенные желания - как у иных хелльстадских старожилов? Может, конечно, все и не так, но дело главные герои затеяли явно рискованное - они ведь не знают, для чего вообще была создана загадочная комната...

    Шестой момент - кульминация романа. Эта сцена получилось на редкость символичной и... исключительно мрачной. По сути, в конце "Вертикальной воды" изображена крайне едкая сатира на рыцарство, заставляющая посмотреть на события под иным углом зрения. И действительно, что же делает прославленный герой Сварог? Похоже это на сказку или легенду? Да ни в коем разе! Королевство он уничтожил, принцессу похитил, а драконов выпустил! В конце, конечно, неплохо было бы взять на руки спасенную красотку, но и тут все не так: несут-то его самого! И несет не менее как императрица... Хороши, конечно, и сами токереты, умудрившиеся проиграть не самую плохую позицию. Впрочем, куда им до великого обманщика...

    Седьмой момент - это эпилог, во многом предсказуемый, но от этого не менее значимый. То, как отец Грук сбил Сварога с толку в "Железных парусах", отговорив его от покаяния, получает логичное продолжение. И в самом деле - ну чего здесь принимать близко к сердцу? Как просто расслабиться! Ну и... 

    Одна маленькая деталь, как обычно, от внимания Сварога ускользает: а почему бы не провести аналогию с Нериадой? Ее жители, попав на Талар, быстро пришли в чувство - так почему же то же самое не может произойти с увеличенными в размерах токеретами? Рассуждать, кому полагается душа, а кому нет - привилегия высших сил, а вовсе не человека... И что может произойти с принцессой Гайнией через несколько лет? Получится очередная имперская тайна?

    Но Бушков не был бы Бушковым, если бы все на этом и кончилось. Под конец традиционно возникает небольшой диссонанс, не вяжущийся с остальным текстом. Так было и в "Рыцаре из ниоткуда", и в "Летающих островах", и в "Из ниоткуда в никуда", и в "Короле и его королеве"... 

    В наиболее известной версии, помнится, было "вечное мученье" и "ты, наконец, имеешь веру эту", но это не играет никакой роли: о своем предназначении Сварог по-прежнему не имеет ни малейшего понятия...

Конец истории? "Смотрим и видим, что вышла ошибка" [64]: загадки романа "Алый как снег"

    Имея столь же скромный объем, как и многие предыдущие романы серии, данное произведение буквально "под завязку" набито странностями и противоречиями, причем объяснять их можно по-разному.

    Самая очевидная загадка - деление романа на две половины, практически не связанные друг с другом и в то же время не обозначенные как части. При ближайшем рассмотрении, однако, оказывается, что связь все-таки имеется: и в том, и в другом случае героев романа подводят их размахайство и нетерпеливость, а также грубейшие ошибки "отца-командира". Итак, часть первая - почти по Р. Брэдбери...

Ч. 1. И грянул Шторм? 

    На протяжении той части романа, в которой Сварог с Яной отправляются в прошлое, неоднократно звенят тревожные "звоночки", которые в лучшем случае обсуждаются в несерьезном тоне, а в худшем - вообще игнорируются. К наиболее значимым моментам можно отнести следующие.

• Как отмечает профессор Марлок, при появлении Сварога на Таларе наблюдались возмущение геомагнитного поля, гравитационная аномалия и некоторые другие странные явления. И почему же главный герой при таких способностях не задается вопросом: а что он может натворить, попав в прошлое? И как это скажется на настоящем?

• Сварога Мать-Земля вообще-то поставила присматривать за Яной, но он проявляет редкостную снисходительность ко всей той уголовщине, которую они дружно (и даже не без азарта) учиняют в прошлом. И к чему же может привести подобное использование Древнего Ветра?

• Два высших лица Империи ведут себя как завзятые авантюристы, хотя рисковать собой они в принципе не должны. Доходит это до них далеко не сразу, но и после этого ничего не меняется.

• Яну Сварог начинает использовать как Мару (ну как же - командир и повелитель!), причем очень даже эффективно. Не предпосылка ли это для создания новой Странной Компании? И всегда ли ему может помочь старая?

• Песни Тарины Тареми - сплошная загадка. Они не только не уступают, но в чем-то даже превосходят то зловещее поэтическое пророчество, что звучит во второй части. Почему рыцарь, несмотря на свой долгий путь, так ничего и не смог добиться? И что это за власть такая, при которой решительно все остались неотомщенными? И кто именно затерялся средь тьмы и тишины и перестал быть нужен Богу? А ведь как посмотреть... Это ведь может относиться и к Сварогу с Яной! Кто же все-таки находится под буддийским монастырем? Впрочем, такая характеристика применима и к современному Талару... А вот строчка "милорд наш веселится, да мало проку в том", давным-давно напрашивающаяся в текст серии, автором почему-то опущена...

• Продолжается и загадочная история с орбиталом: каким же образом Элкон сможет отсканировать оставленные в ином мире трофеи, если там нет апейрона? Ну разве что с помощью хелльстадской техники! Иначе в прошлое придется перемещать концентрированный апейрон, а это чревато: при подлете Багряной Звезды (когда на "дошторменной" планете уже появится сеть агентов) любая случайность может оказаться роковой. Незадачливые исследователи могут просто не успеть вернуть свою аппаратуру обратно, и вот тут-то и грянет... Впрочем, и хелльстадская техника не без греха - если в ней есть хоть капля Потока. Обыкновенный временной парадокс... И никто в том мире ничего не поймет и не сможет ничего сделать. Ничего не смогут предпринять и главные герои - иначе не станет их современности... Вот это и называется полным отчаянием и абсолютным бессилием - и дай Бог, чтобы такого не случилось.

• Главный вопрос заключается в том, является ли портал между мирами ловушкой Великого Мастера (или, на худой конец, Безумного Зодчего) или все-таки нет. Здесь, в частности, можно вспомнить о том, как используется в серии образ ветра (обычного, а не Древнего). А свистит-то он либо "по-особенному", либо "по-разбойничьи", причем при странных обстоятельствах! Так происходит и во время колдовских манипуляций Мэлсдоржа, и в момент исчезновения призрака барона Гинкера, и при расставании Великого Мастера со Сварогом. Наконец, именно "чертов ветер" стал причиной того, что главный герой обнаружил потайную комнату, и вряд ли это случайность. Подобное действительно тянет на Воплощение Воздуха...

• Не очень понятен и механизм самого портала: раз уж герои с горя поднабрались местного ликера, ждать бы им еще и ждать! И под кустики бегать... Иначе говоря, какое-нибудь "примечание мелким шрифтом" - и пиши пропало...

• Еще один момент относится не к далекому, а к сравнительно близкому прошлому. Сварог, выясняя историю Ночных Кавалькад, не замечает главного: бабушка Яны, императрица Агнеш, ввела это развлечение будучи молодой и еще не остепенившись. И произошло это по меркам ларов не так уж и давно, всего-то двести лет назад! Почему же Яна ее не застала? Она же была в полном расцвете лет! А что произошло с дедушкой? Не то ли, что и с родителями Яны? Вот это уже точно не случайность. Это - система...

    Таким образом, в целом нельзя сказать, что первая часть романа хуже второй: она просто другая, да к тому же написана с расчетом на перспективу. Это вот во второй части перспектив уже никаких. И самое страшное: если за всем этим стоял дьявол, получиться все может почти по В. С. Высоцкому...

Ч. 2. Билась нечисть грудью в груди и друг друга извела? 

    Во второй части прежде всего следует остановиться на ошибках командира Странной Компании. Его подвело многое: и невнимательное отношение к имеющимся данным, и поспешность при разработке самой операции, и все то же размахайство, и, что особенно досадно, собственная несообразительность. Если не учитывать потерю друзей, то последнее оказывается едва ли не самым уязвимым местом Сварога, причем на протяжении всей серии: с наслаждением размазывая гнилую интеллигенцию по стенке (или, в лучшем случае, таская ее за шиворот), главный герой ужасно хочет самоутвердиться, - ну так хочет, что просто спасу нет! Сам же он об отвлеченных понятиях рассуждает с таким скрипом, что временами его даже становится жалко.

    Итак, о чем же не подумал Сварог? Прежде всего - о предсказаниях. У него имелись три отправных точки, от которых и надо было плясать:

    а) зловещая фраза дьявола: "Вы их всех загубите... Принуждаете. Тем, что сами не сидите спокойно";

    б) индивидуальные предсказания Лесной Девы членам Странной Компании;

    в) ее же общее замечание: "И лучше вам не стараться им доказать, что в этом лесу вы самые пробивные... Очень может быть, что и докажете. Вот только вас после этого не в пример меньше останется...".

    В чем же тут недосмотр? Да хотя бы в том, что самому-то Сварогу предсказывали (или хотя бы вещали) много и часто: и Грельфи, и Лесная Дева, и дьявол, и смятенный, и дед Пу, и глава бандитов, напавших на поезд. Что-то было похоже, но что-то и отличалось! А вот каждому члену Странной Компании по отдельности предсказывала только Лесная Дева... Ну и почему же Сварог за всю серию так и не поднапряг свою верную советницу по колдовским вопросам и не уточнил будущее своих друзей?

    Очевидно и то, что над индивидуальными предсказаниями Лесной Девы можно было задуматься гораздо раньше. Так, уже в "Нечаянном короле" напрашивается следующая версия: при вероятном нападении токеретов на Вентордеран не исключен сбой компьютера, и соратников Сварога просто раскидает по Хелльстаду. А ведь там есть и съедобное мясо без костей, и сладкоголосые гадюки, и даже, возможно, какое-то светило в пещере токеретов. Конечно, эта версия оказалась неверной (пусть даже токереты впоследствии и напали на замок), но общий принцип, как ни странно, не так уж далек от истины: Странная Компания (или большая ее часть) может погибнуть одновременно в некоем месте, где есть множество ловушек и опасностей.

    Можно было учесть и расстановку сил перед боем: в случае с Кракеном и Митгард думать было некогда, но здесь-то все иначе! Раз уж есть замок с гостеприимно распахнутыми воротами, значит там ждут гостей, с которыми и будут играть, как кошка с мышью! Но игра-то уже была предсказана Тетке Чари! Чем же не повод для раздумий? И была ли такая уж фатальная предопределенность? Сами ведь герои мгновенно поняли, что предсказания у Лесной Девы разные - кому-то наверняка, а кому-то под вопросом... Так почему же все погибли скопом? Определенный "люфт", видимо, все же был - надо было только подойти к делу более ответственно. И более творчески. Именно отсюда и вытекает следующая ошибка Сварога: зря все-таки он не стал увеличивать отряд, раз уж возникла такая идея! Предсказания трудно обойти, но их можно перегрузить - все равно как перегрузить защиту замка. 700 человек тут, собственно, и не требовалось - хватило бы 25-30, но специально отобранных при участии Грельфи. Как с разными, так и с одинаковыми предсказаниями судьбы. Выражаясь со здоровым цинизмом, так, по крайней мере, было бы больше попыток и больше информации к размышлению.

    Общее замечание Лесной Девы не менее интересно: оно не так уж сильно расходится с тем, что Сварогу говорит дьявол. Однако еще интереснее то, что она уже изменила судьбу главных героев. Но вот только зачем? И к чему привело такое изменение - к добру или худу? И не слишком ли глобальны последствия ее вмешательства?

    Можно было бы подумать и над информацией иного рода. А почему дьявол в свое время не воспрепятствовал захвату Хелльстада? Для чего была написана книга кавалера Андермата, заставившая Сварога поверить и в другие похожие "случайности"? А ведь сама информация в обоих случаях ограничивалась лишь кодом доступа без всякого упоминания о ловушках... И почему же Сварог не учел печальный опыт посещения предыдущей Заводи? (Если судить по рукопашной, пресловутый хранитель знания был даже пострашнее Зодчего.) И зачем сбегавшие из Хелльстада управители распространяли знания, которыми все равно никто не мог воспользоваться? И могли ли они вообще сбежать, если Фаларен насильственно возвращал в Хелльстад даже тамошнюю золотую молодежь, умеющую мгновенно перемещаться с планеты на планету? А каковы истинные причины побега последнего управителя? Не слишком ли много он знал?

    А как же вышло, что любимая песня Вольных Топоров обернулась мрачным пророчеством? И почему так лукаво ее содержание? Не слишком ли легко разбрасываются своими жизнями ее герои? А точнее - сорвиголовы... Все ведь началось с глупого приказа, а кончилось тем, что последний уцелевший даже не помнит, за что рубился... А головы-то им действительно оторвали...

    Не лучшим образом был организован и сам штурм замка: а стоило ли всем так нагло переться через главный вход? Было бы людей побольше (равно как и Филинов в рюкзаках), можно было бы атаковать с разных сторон, захватить казармы... да мало ли что еще! Чем больше кутерьмы, тем лучше...

    Надо отдать должное Яне - она заметила в Заводи самую главную странность, но над сказанным никто всерьез не задумался. Можно было запросто установить наблюдение и прослушку, задействовать побольше Шмелей, взять нескольких "языков"... И появились бы как минимум три варианта:

    1) быстрый, радикальный и бесчеловечный. Неужели у ларов не нашлось бы несколько компактных ядерных зарядов? Даже если бы Зодчий уцелел, он бы остался без людей - своей кормовой базы. В конце концов, Сварогу не привыкать - тот же Токеранг был куда многолюднее;

    2) более медленный, но зато не столь радикальный. Необходимо было запустить побольше Филинов, расставить засады у деревень и начать борьбу за господство в небе. Заодно и посмотрели бы, так ли уж страшно это Воплощение Воздуха... Если бы удалось сбить корабли слуг Безумного Зодчего, нечисти волей-неволей пришлось бы вылезти в чисто поле. А уж там - как повезет;

    3) очень медленный, но зато гуманный: воздействуя магией и уговорами, надо было организовать добровольно-принудительную эвакуацию местного населения. Далее события рано или поздно стали бы развиваться по варианту N 2. (И кстати: а кто же после завершения сражения будет кормить всю эту ораву? Сварог в конце романа думает лишь о том, как разделаться с местным бароном, но это выглядит как-то уж слишком мелко...)

    Впрочем, все можно было переиграть и гораздо позже - после знакомства с Томиром. Но главный герой так и не внял предупреждению Грельфи - бойся поспешности...

    Наконец, поражает и тугодумие Сварога: положим, Паколета, Бони и Шедариса никак нельзя была спасти, но остальных-то? Чего непонятного в шахматной доске, солнце над головой и красивой мелодии? Ну, допустим, один раз можно ошибиться, но чтобы три раза? (Кстати, у Мары и Леверлина были как раз-таки предсказания-предупреждения). Единственное, что может оправдать главного героя, - это воздействие на психику людей в замке у Зодчего, но для такой гипотезы не хватает данных.

    Что же касается самого сражения с Безумным Зодчим, то это, к величайшему сожалению, отнюдь не подвиг, и даже не трагедия, а кровавый и гнусный фарс. То ли "Пять поросят", то ли "Десять негритят", то ли компьютерная "бродилка-стрелялка" с семью жизнями в запасе... Странностей и противоречий здесь буквально выше крыши, и далеко не все они поддаются логическому осмыслению. Вот уж поистине - все не так, ребята! Итак, вопросы...

• А много ли вреда от Безумного Зодчего, запертого в своей Заводи? Все прочие Воплощения, пожалуй, были поопаснее... И чем лучше и чем хуже прочие Безумцы - Часовщик, Рисовальщик, Пастух? И кого же видит перед собой Сварог, все-таки дорвавшись до цели? Какую-то рожу и заморского паразита? Положительно, Мар-Кифай выглядел куда представительнее...

• Почему три Воплощения находились на Таларе, а четвертое - на Сильване? Как они вообще распределяются - из расчета на каждую обитаемую планету или на Солнечную систему?

• Почему Безумный Зодчий имеет вид человека? Разве все Воплощения не были созданы на заре времен, когда еще и людей-то не было? Что говорил Сварогу Радужный Демон? Можно отметить и другое: рожденный ползать летать не может. Все прочие порождения дьявола хоть как-то соответствовали своей стихии, а у этого даже крыльев нет! Ну почему же опять змеи?! И к тому же, похоже, не изначальные, а специально приобретенные! И так ли уж Четвертое Воплощение никому неизвестно, если оно даже попало в сказку? Да и вообще - а это точно Воплощение Воздуха?

• А много ли в замке было иных ловушек? Таких, через которые можно было бы прорваться? А может быть, ловушки были рассчитаны именно на Странную Компанию? В тексте имеется чрезвычайно любопытная деталь: танцевальный зал и прекрасная мелодия фигурируют дважды - стало быть, чтоб уж наверняка... И почему одни магические способности Сварога "глушатся", а другие - нет? Все предусмотрено заранее и "коридор" уже выделен?

• Какова в романе роль Акбара? Почему он вдруг затесался в Странную Компанию? С одной стороны, он неожиданно стал едва ли не главным положительным героем, а с другой... И зверь, который был и которого нет, есть восьмый, и из числа семи, и пойдет в погибель (Откр. 17,11).

• Ну и сколько раз можно проходить одно и то же? Сначала Фаларен, потом лже-Визари, а теперь еще и этот! Так ведь недолго и бдительность утратить... Между тем действительно страшные противники - не по силе, а по интеллектуальному уровню и по умению плести интриги - Сварогу попадаются крайне редко, и в этом отношении он может однажды очень сильно просчитаться.

• Эпизод с переправой - это апофеоз разыгрываемого театра абсурда. Все остальные ловушки сработали так, что никто даже дернуться не успел, а вот мост медленно и картинно разваливается на части! И зря главный герой думает, что это не его мост! Дело ведь совсем не в этом: дьявол свою сильнейшую фигуру в обиду не даст... (Само описание эпизода, кстати, напоминает события, описанные в фантастическом рассказе В. Тодорова "Мост": важна не сила воображения, и не собственные страхи, а непрошибаемая уверенность в том, что делаешь.)

• В замке у Зодчего никто не колебался, кроме самого Сварога, который все-таки дрогнул - первый раз за всю серию. И действительно, а разве Шедарис - лучший друг Бони? И почему это именно он должен делать такое?

• При всем своем накале схватка Сварога с Безумным Зодчим как-то уж слишком тривиальна, чтобы рассматривать ее как подвиг. И отнюдь не оригинальна. Сразу вспоминается Т. Пратчетт: любой, даже самый злющий волкодав в глубине своей черной души прекрасно знает, что на самом-то деле он - всего лишь плохая собака. Соответственно, если неожиданно заорать: "Стоять!!! Плохая собака!!!", можно выиграть так необходимую для спасения жизни долю секунды. Вся и разница, что в данном романе не собаки, а змеи... Кстати, у главного героя имелся и запасной вариант: он, будучи ларом, мог попытаться усилием воли выдернуть чеки у висевших на стенде гранат.

• Самое любопытное происходит в конце романа. Зодчий, вроде бы не имеющий представления даже об автоматическом оружии, говорит Сварогу поистине удивительные вещи: "Сдохнешь по дороге, и твою девку будет трахать кто-нибудь другой, она не сможет хранить тебе верность всю жизнь, а твои королевства превратятся в кровавую чашу, все будет гореть, все, кого ты ценил и награждал, погибнут, и твоя обожаемая Тарина Тареми растворится в Шторме..."[65]. Вроде бы все не так: Сварог выжил, Яна бы ему никогда не изменила, катаклизма не последует, с прошлым еще ничего не ясно... Но это, так сказать, при первом приближении. А вот при ближайшем рассмотрении... О какой именно маршруте идет речь? О дороге назад или о долгом пути по дороге неведения меж Добром и Злом? Почему Тарина именуется обожаемой, а Яна - неназванной девкой? А если Сварог вернется, Тарина, стало быть, не растворится? Чашу или кашу? Чья это ошибка? Автора? Или это не ошибка вовсе? Мало ли чаш в Апокалипсисе, в том числе и кровавых? И, наконец, главный сюрприз: а зачем вообще было упоминать Тарину Тареми?! Вот тут-то вторая часть романа и сходится с первой: все еще только начинается... И что будет в том случае, если нельзя, но очень хочется? А если попробовать извлечь из прошлого человека без тамошней одежды? Или в современном скафандре? С ликером-то получилось... Ох, доиграются главные герои до Шторма! Кстати говоря, "генеральная репетиция" уже состоялась: Токеранг попросту снесло девятым валом...

• Не менее коварна и другая провокация Безумного Зодчего: "Не в том даже дело, что человечество, ручаюсь, и не узнает о своих спасителях. Ты, олух, положил здесь лучших друзей, всех до единого, таких больше никогда не будет..." (с. 260). Сварог, надо признать, ответил ему очень достойно, но... не уловил маленького нюанса: а почему, собственно, не будет? Что же это такое получается - в мире Талара уже не осталось ни храбрецов, ни героев, ни подвижников? Человечество, конечно, не следует переоценивать, но и недооценивать его тоже нельзя! И стоит ли делить весь мир на узенький круг друзей и безликую массу рядовых шестерок? Провокация, впрочем, могла быть нацелена и на другое: а если все-таки попытаться найти замену? Разве мало найдется таких, которые ради оказанной чести пойдут на любой выстрел? И можно ли оценивать людей только по их боевым качествам? Непонятно и следующее: относительно сокрытия всей этой истории Зодчий, как ни странно, не так уж и наврал. Чем же впоследствии мотивировался Канцлер, решив соблюдать секретность?

    Хватает шероховатостей и в других деталях. Так, рассуждения о нелепой игре в персонажей А. Дюма можно было завершить более глубоким выводом. Дело ведь не в том, каков повод конфликта: гораздо важнее проявлять самокритичность и не записывать себя в мушкетеры, не имея на это веских оснований. Иначе ничего, кроме очередной Печати скорби, не получится...

    Можно отметить и тот факт, что в конце романа Сварог становится на редкость человечным и даже вспоминает про свою земную жизнь. Но тут же следует резкий диссонанс: дорога королей, естественно, никуда не делась, а необременительная и вроде бы абсолютно случайная филантропия Сварога опять дала превосходный результат - в лице маркиза Оклера...

    То, как организованы поминки по погибшим соратникам, тоже вызывает вопросы. А чего-нибудь своего Сварог придумать не мог? И так ли уж нужно каждый раз напиваться? Раньше-то все упоминаемые в серии призраки являлись к нему на трезвую голову, а теперь нет уверенности даже во хмелю... И что в результате? И сделалось царство его мрачно (Откр. 16,10)?

    Как уже отмечалось, не такой уж оптимистичной выглядит и общая ситуация на Таларе. И действительно, по Древним Дорогам шляется неизвестно кто, из зеркал и Винеты лезет невесть что, а один соответствующим образом настроенный черный камень-компьютер может натворить дел побольше, чем какие-то там Воплощения. Не выполнена и главная миссия - нахождение своего отца, причем цели этой миссии остаются покрытыми мраком. И вот здесь-то и следует вспомнить об оставшихся за кадром мрачных пророчествах из "Чужого среди чужих" - хотя бы в качестве "информации к размышлению":

    1. Может ли чужеземец, даже если он приглашенный, изменить жизнь целого мира, а уж тем более изменить ее к лучшему, - вопрос поистине философский. Дело тут не только в храбрости, интеллекте и интуиции, но и в чуждости подобного героя всему окружающему: среди его "великих свершений" обязательно "затешутся" и такие, которым вообще не место в означенной действительности.

    2. То, что во всемирной игре желания людей не принимаются во внимание, - это еще полбеды. Хуже другое: кто с кем играет, понять невозможно.

    3. Не то плохо, что великая цель может оказаться пустым звуком; плохо то, что она не дает позаботиться об окружающих людях.

    4. Самые опасные люди - это те, которые не выполняют ничьих приказов, действуют сами по себе и абсолютно уверены, что борются на правой стороне.

    5. Вызов на поединок гораздо более сильного противника - это действительно не храбрость, а глупость. Реальных возможностей Великого Мастера главный герой явно не представляет...

    Нелюбовь Сварога к философским размышлениям подводит его и в подведении итогов. Он сумел-таки сформулировать принципиально важный вопрос о погибших друзьях, но на большее духу у него уже не хватило: "Как соотнести со всем происшедшим то, что они не погибли в бою, а стали жертвами затеянной безумцем игры? Умаляет это хоть что-то или - нисколечко? Он даже не пытался искать ответ, знал, что и впереди не будет..." (с. 268).

    А ведь может оказаться, что все было впустую, поскольку это была именно игра. Только не Безумного Зодчего, а Великого Мастера, который и смел с доски отыгравшие свое фигуры, в очередной раз подшутив над незадачливым борцом с нечистью. Сварогу волей-неволей придется искать им замену - и все будет повторяться вновь и вновь. В конце концов, у него есть и Зо, и Бугас, и Гаржак... Да и молодые дарования тоже подрастают! Главное - чтобы мобильности было побольше, а королей и королев - поменьше, а то ведь и вместе собраться будет сложно, и абсолютная власть на части не делится...

    И, наконец, самое интересное и непонятное. Поставит ли автор на этом точку? С одной стороны, есть масса возможностей для продолжения, а с другой, все зависит от желания и сил писателя. Серии нередко страдают тем недостатком, что приедаются даже самим создателям, которые в конечном счете спускают их на тормозах, придерживаясь принципа "ни вашим, ни нашим". За примером долго ходить не надо - "Шестой Дозор" С. В. Лукьяненко при всех своих достоинствах оставляет желать лучшего. Ну да, создалась некая амбивалентная Странная Компания о семи головах. Ну да, Городецкий в очередной раз оказался на высоте, умудрившись чудесным образом исцелеть, т. е. вновь стать человеком (что выглядит, надо сказать, весьма двусмысленно). Ну а в мире-то что изменилось? Разумеется, ничегошеньки... Будет обидно, если и "Сварог" закончится чем-то подобным. Досадным будет и какой-нибудь постмодернистский фокус вроде возвращения героя в Монголию образца 1991 г., с последующим голосом с неба (или откуда пониже): "А теперь - второй круг...". Ну что ж, поживем - увидим...

"И превратилась точка в двоеточие..." "Над самой клеткой льва": новый сюжет или развитие старого?

    Для начала констатируем очевидный факт: точка автором поставлена не была. Но вот хорошо это или плохо - большой вопрос. "Над самой клеткой льва" - произведение, относительно которого очень трудно сказать что-либо определенное. Связано это и с оборванным (и отложенным на будущее) сюжетом, и с огромнейшим количеством авторских "ляпов", и с малой информативностью самого текста: по сути, это очень редкий для А. Бушкова случай, когда на протяжении целого романа почти что ничего не происходит. Данный текст можно было бы вообще посчитать проходным романом (чуть лучше "Вертикальной воды", но и не более, а с первыми "таларскими" приключениями Сварога и сравнивать нечего), но... что-то все-таки останавливает. Дело, конечно, не в красотах стиля и не в интересных диалогах, - "изюминка" состоит в том, каким образом закручивается интрига.

    На первый взгляд, неожиданных моментов в романе крайне мало. И действительно, ну что такого в очередном "сниженном" двойнике (Айвика вместо Мары)? Да и другие "утешительницы" обязательно найдутся - по той простой причине, что сильнейшую фигуру необходимо холить и лелеять... И что удивительного в прочих событиях? В том, что нашелся человек, подталкивающий Сварога к "вытаскиванию" из прошлого Тарины Тареми? И в том, что из Каниллы все-таки получилась вторая Маргилена? И разве нельзя было предвидеть, что Сварог докатится до натурального 37-го года? Подобные казусы даже эмоций особых не вызывают...

    В то же время в тексте имеется предсказуемый момент совсем иного рода: с начала первой главы совершенно очевидно, чем она закончится. Как ни странно, предсказуемо и то, что герцог Орк впоследствии официально откажется от планов мести. Если бы в романе имелась только сцена с камнем-компьютером и не было поединка Орка и Сварога, тогда еще можно было бы удивиться, а вот при наличии такой первой главы - уже нет. Все не так уж сложно, если, конечно, согласиться с одним-единственным допущением: Сварог - это фигура Великого Мастера. Что же могло заставить Орка, люто ненавидящего Сварога, устроить кровавую клоунаду, а впоследствии еще и прийти каяться? Не иначе, нечто поистине сверхъестественное... Здесь возможны три варианта: а) Орк напрямую связался с Великим Мастером; б) он понял, в чем же заключается дьявольский план и что происходит на Таларе; в) вмешательство произошло со стороны самого дьявола. Нетрудно заметить, что вариант "б" недалеко ушел от варианта "а": выжить, обладая такой информацией, можно только при условии нахождения на нужной стороне. Что же касается последней возможности, то здесь имеет место примерно та же ситуация, что и в "Чертовой Мельнице": заговор-то был отнюдь не единственный! Вполне возможно, что Орк в свое время примкнул-таки к заговорщикам, стремящимся уничтожить руководство Империи. И специально направился (или был послан) на Турнир, на котором собирался драться всерьез. Но вот тут-то и вмешался Великий Мастер... И получилось одно из двух: либо Орк струхнул и предпочел не связываться, либо дьявол вовсе его не пугал (!). Могли ведь иметь место не угрозы, а искушения! Объяснение здесь таково: на сильнейшую фигуру покушаться нельзя, но это не исключает того, что Сварог будет терять все, что ему дорого и всех, кто ему дорог. А ведь это и есть заветная мечта Орка, по сути  -  исполнение желаний! Ну и зачем же ему участвовать в каких-то других заговорах, если подворачивается абсолютно надежный вариант?

    Так или иначе, но бывшему первому авантюристу Талара пришлось резко поменять свои планы. При всем своем авантюризме Орк - негодяй осторожный и трезво оценивающий силы противника: недаром в первых "таларских" романах он относился к дьяволу весьма уважительно... Что же касается Королевского Турнира и демонстративного отказа от своих давних угроз, то это, по сути, повтор финала "Короля и его королевы": "доблестный" герцог предпочитает циничнейшим образом кидать своих прежних "боссов" и примыкать к очевидному победителю. Конечно же, отомстить ему хочется страшно - ну хотя бы чисто символически... В результате вместо смертельного поединка получился очередной фарс: Сварог и Орк не могут драться всерьез, поскольку они уже не являются противниками... Но и Сварог, сам того не зная, в долгу не остался: печать на руку Орка он все-таки поставил! И дона Румату он спародировал тоже неплохо - включая даже веерную защиту... Вот только не было у Руматы такой драконьей сентиментальности: "Ему отчего-то совершенно не хотелось убивать - здесь, под ясным солнцем, под азартные крики публики, на дурацком состязании за королевский трон... Даже горротца не хотелось. Будь это где-нибудь на обочине грязной, мокрой дороги, под серым, набухшим дождевыми тучами небом..."[66].

    А тревожные "звоночки" продолжают звенеть и звенеть - вот только Сварог их по-прежнему не слышит. Впрочем, не слышат их и остальные...

    Первый из них имел место в самом начале романа: маркиз Оклер отказался принимать участие в Королевском Турнире. Это довольно-таки редкий случай, когда Сварог получает отпор на идейном уровне и вынужден строить хорошую мину при плохой игре. Предыдущий раз такое было в романе "Из ниоткуда в никуда", когда Стахор и Эгле отказывались выдавать Брашеро.

    Второй "звоночек" - совершенно убийственное пророчество Тарины Тареми (трижды ура автору! Брависсимо!). Вполне возможно, что Сварога тянет к этой певице не только как к красивой девушке - он интуитивно чувствует, что в ее песнях есть чрезвычайно важные мысли, но понять их никак не может... Самое интересное, что эта песня - не просто точнейшее описание жизненного пути Сварога; на самом деле это еще и квинтэссенция всех накопившихся проблем и вопросов. Край чудес - это про Землю или про Талар? Сварога выбрали именно из-за его менталитета? А как насчет его собственных действий? Допустим, сама возможность выбора в начале серии у него была - но как он мог выбрать сказку с печальною развязкой? Все просчитали за него, он сам был так мрачно настроен или подсознательно уже знал финал? Неужели без Сварога зло так и осталось бы призрачным? Когда все было решено? В эпоху создания Четырех Воплощений? Во время похорон того древнего вождя, которому принадлежал Горлорг? Перед Штормом? С того момента, когда отец Сварога сделал свою главную ошибку, решив в одиночку сражаться с дьяволом? После того, как главный герой, еще будучи на Земле, мысленно согласился на замок? Когда к нему явился Великий Мастер? В ту минуту, когда Сварог надел хелльстадскую корону? При обнаружении портала в прошлое? На балу? На свадьбе? Здесь возможны разные варианты - но все они уже в прошлом... Да и стоит ли задумываться? Расплата ведь далека - в особенности, если путь бесконечен... Весьма двусмысленным выглядит и забытье: это ведь не только действия Каниллы, это и "аутотренинг" самого Сварога, находящего оправдание всем своим действиям.

    Третий "звоночек" - это все та же Канилла вместе со своей чрезвычайно продвинутой бабушкой. А заодно и Лемар. И Гаржак. И даже ретивый комендант, который умнее, чем кажется. И чем, собственно, Леверлин отличается от Брагерта, а Брагерт - от Гаржака? Позиция на доске получилась гораздо более сложной, чем представлялось Сварогу. И более сильной в отношении взаимодействия фигур. Боевые качества с равным успехом подойдут и верным соратникам, и антихристовым слугам. Но зато...

                                                                                                    А. А. Галич "Еще раз о черте"

    А хвостами волки действительно виляют. Как миленькие... В таком ракурсе становится понятным и странный эпиграф к роману...

    И наконец, четвертый "звоночек" - это запоздавшая реакция многоуважаемых ученых. Тот же профессор Марлок только-только начал задумываться о том, что же они творят в прошлом. И к чему это может привести. А ведь агентов уже много, да и группы прикрытия в случае чего церемониться не будут... Здесь необходимо отметить противоречие в тексте: из начальных "таларских" романов следует, что Шторм был спровоцирован не только Багряной Звездой, но и войной. Но откуда же она взялась, если на Той Стороне стоит мир? А может, никакое это не противоречие, и все грянет совершенно неожиданно из-за какой-нибудь незапланированной случайности? Случайности извне... И так ли уж надо было Сварогу влезать в базу данных Полночного флота? В особенности после разговора с Канцлером? Если в прошлом его тоже засекут, то это уже на грани Белой Тревоги...

                                                                    А. М. Городницкий "Песня американских летчиков"

    Самое удачная авторская находка в романе, конечно, гораздо заметнее, чем разрозненные эпизоды-предупреждения, - это подбрасывание Орку очередного черного камня-компьютера. Можно сказать, что данная часть сюжета выдержана в лучших традициях английских детективов: есть вероятные жертвы, строго определено место действия и четко очерчен круг подозреваемых. Возникшая перед руководством ларов смертоносная загадка кажется неразрешимой, но это не совсем так. Конечно, наверняка в этом деле ничего утверждать нельзя, но некоторые предположения высказать все же можно. В данном случае вероятны три варианта: программа-минимум, программа-максимум и нечто среднее.

    Исходные данные таковы:

• Все предыдущие "подарки" в виде компьютеров (вору, пирату, банкиру, Бетте) были очень даже успешными - в том смысле, что они были восприняты на ура. И почему же у неведомых заговорщиков вдруг случился такой прокол на Орке? Они что - не знали, что герцог никогда не наносит ударов в спину? А уж тем более так буквально? И что при своем авантюризме он скорее уж претендовал бы на трон одного из земных королей, но никак не на крайне хлопотное место Канцлера Империи? Ведь неудач-то у него хватало... В данном случае скорее прав лорд Галан, чем Канцлер: Орку такое не по рангу. Получается одно из двух: либо реакция Орка на такой "подарочек" была предусмотрена заранее и сам он был использован для отвода глаз, либо герцог заранее готовился разыграть свою роль кающегося грешника, хотя и не имел никакого представления о "реквизите", "антураже" и других "актерах" (из-за чего его рассказ и получился очень даже правдоподобным - за исключением кое-каких умолчаний). Одну маленькую промашку Орк все же совершил, но тут же исправился: да не испугался бы он никакого зеркала! И чудища бы не испугался! Другое дело, если он чего-то напряженно ожидал заранее, но не знал, чего...

• Наглядность и демонстративность сценариев покушений слишком велики, чтобы сходу в них поверить (все это "кино" неуловимо напоминает "подставу" Ледяного Доктора в "академгородке"). В свою очередь, если здесь замешана некая организация, то покушения можно было осуществить и пораньше, без расширения круга вовлеченных в заговор лиц. И без Орка, у которого вряд ли бы нашлись соответствующие связи и возможности...

• Обилие подозреваемых неизбежно вызовет волну всеобщей подозрительности. Но только не в отношении предполагаемых жертв... А может, в этом-то все и дело? И не может ли оказаться так, что жертвы и подозреваемые поменяются местами? Все ведь зависит от мотива...

• По крайней мере одно покушение на Сварога успеха бы не имело. Да и Яна одна по коридорам Келл Инира не ходит... И откуда же такая небрежность? Это не те фигуры?

• Кто из четверки возможных жертв оказался в стороне во время предыдущего покушения на Сварога и Яну? Только Диамер-Сонирил... Но почему? Либо он - главный заговорщик (что маловероятно), либо никто на него не покушается! А кто оказывается под подозрением? Канцлер... А на кого сложнее всего подумать? На Элвара...

    И кстати: а что же было дальше? Дальше был ничем не прикрытый "наезд" Канцлера на Сварога. А вот это уже была, как обычно говорят в боевиках, большая ошибка. Фактически фатальная... И прецедент уже был - в виде Гаудина... Естественно, сам Сварог ничего делать не будет и ничего плохого даже не замыслит. Все организует Великий Мастер. Ну мало ли дворецких на свете? Канцлер в данной ситуации - единственная фигура, которая действительно мешает дьявольским планам. Вот это, собственно, и есть программа-минимум...

    Что касается "усредненного" варианта, то тут можно вспомнить о том, насколько быстро и буквально сбывается все то, о чем думает или мечтает главный герой. Или только собирается подумать (см. "Искушения Сварога"). А он в данном случае вспомнил утонувшую баржу в Ронеро и горящий замок в Снольдере. А еще к нему привязалась навязчивая песенка про семерых ворчунов, удивительным образом похожая на "Семеро нас было". Отсюда вывод: одним канцлером дело не ограничится - дьяволу надо истребить всех, кто реально может претендовать на власть, т. е. всех принцев и принцесс, за исключением Диамера-Сонирила и Элвара, поскольку они-то всем довольны. Наиболее удобный случай - императорский бал или празднование Нового года, при условии внезапной отлучки Сварога и Яны (да хотя бы на Ту Сторону). Наиболее вероятный способ - завезенная в Келл Инир аппаратура наподобие той, что была у Брашеро. В результате императорский замок красиво рушится на землю. Или покрывается льдом... Где же Полюс, где же Полюс... А вдруг прямо под ногами?!

    И наконец, программа-максимум: количество распространенных по Талару и Сильване "тарелочек" (которые, похоже, играют ту же роль, что пограничные столбы в Горроте) достигает некой критической отметки и... рушатся все замки ларов. Ну и зачем Сварогу сдалась такая Империя?! Он и так оказывается верховным правителем... Этот вариант, однако, наименее убедительный: для тотального контроля за людьми всяко нужна соответствующая аппаратура. Требуется она и для изучения прошлого, и для Древних Дорог. Да и у Великого Мастера, видимо, были более масштабные планы...

    Таким образом, потери наверняка будут. И какими бы они ни были, они пойдут на пользу только одному человеку - Сварогу. Все ту же материально-практическую пользу. А чувства главного героя, естественно, не имеют никакого значения...

    А что же будет еще? Ах, да - очередное ложное чудо и очередной фальшивый подвиг. Нити смерти бьют по Перну... Ой! Пардон... Синие лучи лупят по Талару... Весь и интерес - окажется на Нериаде Ледяной Доктор или нет. А если окажется, то успеет ли исчезнуть... Гораздо более существенными представляются те искушения, которые появляются перед Сварогом. Канцлер опробовал новый детектор лжи, хотя сам толком не представляет, как он работает? Так мало ли на свете компьютерных гениев? Дриады проявляют удивительные способности? Хм... А на что способна Лесная Дева? Заговорщики используют религиозную атрибутику? Отличнейшая идея! Засунуть туда соответствующую "начинку" - и тотальный надзор над планетой обеспечен! В общем, чем дальше, тем больше...

    Таким образом, новый сюжет - это всего лишь приманка. На самом деле раскручивается все тот же дьявольский план, который начался в "Рыцаре из ниоткуда"...

Вместо заключения

    Настоящее заключение к серии писать, конечно, рано: "официального" конца в ней все-таки нет. Тем не менее и того, что уже имеется, достаточно для подведения некоторых итогов. Прежде всего, данное произведение - наглядная иллюстрация к вопросу о различии между зарубежном и отечественном фэнтези: в описании противостояния добра и зла российские авторы не столь однозначны и категоричны, как их заграничные сотоварищи-конкуренты, и белое у них запросто может оказаться черным.

    Что же касается всего творчества А. Бушкова в целом, то здесь можно согласиться с мнением его коллеги по "литературному цеху" А. Буровского: Бушков - гораздо более глубокий и тонкий писатель, чем та "машина по написанию романов", о которой пишут в своих отзывах многие читатели и литературные критики. Во всяком случае, если начать задавать вопросы по его произведениям, то можно быстро попасть в логический тупик: ни на один из них нельзя ответить ничего, кроме уклончивого "да как сказать". Морализирует автор или нет? Действительно ли он ненавидит интеллигенцию? Эпатирует ли он читателя или пишет, что называется, всерьез? Многочисленные заимствования в его романах - это плагиат или особый стилистический прием? Есть ли в его произведениях культ силы и оружия? Преклоняется ли автор перед мощью Империи? Восхищается ли Бушков Сталиным и Иваном Грозным? Являются ли его персонажи состоявшимися и цельными личностями или это просто не сумевшие вырасти мальчишки и девчонки, которые только то и умеют, что качественно убивать? Может ли один герой сражаться со злом и переломить в свою пользу всю ситуацию? Всегда ли в жизни есть место подвигу? Способны ли описываемые персонажи устоять перед комплексом различных искушений?

    Чем хорош "Сварог", так это тем, что в нем ответы на перечисленные вопросы все-таки более понятные и определенные, чем в других произведениях А. А. Бушкова. И ответы эти отнюдь не совпадают с тем, что обычно думают о данном авторе...

2012-2017