Майским вечером, когда небо сделалось глубоким и черным, на чердак одного из домов города N вселились люди.
Их услышала баба Нюра, живущая на верхнем этаже. Она как раз распахнула все окна в квартире, ходила из кухни в комнату и обратно, наслаждаясь шумом падающих с неба первых капель.
Когда над головой раздался легкий топот, баба Нюра насторожилась. На чердак часто пробирались романтически настроенные подростки. Они любили глазеть с крыши на город, пить пиво и заниматься сексом. После себя они оставляли горы мусора, ничуть не заботясь о чистоте места, где хорошо провели время.
Баба Нюра вышла на лестничный пролет и обнаружила у чердака женщину. Женщина сидела на самой верхней ступеньке, и пила чай из большой чашки. На женщине было надето белое платье, почти прозрачное, мятое и давно застиранное. Женщина казалась крохотной, у нее была тонкая шея и костлявые плечи. Черные жидкие волосы она собрала на затылке в хвостик.
-Добрый вечер. - Сказала женщина. - Чаю?
Баба Нюра растерялась. Никто и никогда не предлагал ей чаю на пороге чердака.
-Хотим у вас немного пожить. - Сказала женщина. - Не возражаете?
Дверь приоткрылась, на лестничный пролет вышли дети - мальчик и девочка. Они были похожи на святых.
Баба Нюра не видела раньше живых святых, но в этот момент поняла: именно так они и выглядят - как дети. Ей стало неловко, что она нарушила своим приходом спокойствие странного семейства. Баба Нюра отказалась от чая и поспешила в свою квартиру.
Всю ночь баба Нюра не спала и размышляла о святых детях. Очень хотелось сделать им что-то приятное, доброе... и даже закралась шальная мысль - а вдруг зачтется? Где зачтется и, главное, каким образом, баба Нюра не знала. Но чувствовала, что мыслит в верном направлении.
Рано утром баба Нюра пошла на рынок. Там она выторговала у старой знакомой четыре метра красивых атласных штор с синим отливом.
В рыбном отделе лотки ломились от послегрозового улова. Дожди в последние десятилетия были редкостью, а рыбу любили все. Баба Нюра, хоть и торопилась, но выстояла несколько лишних минут и купила себе скользких скумбрий, живых и, наверняка, вкусных.
Вернувшись домой, баба Нюра застала новых жильцов чердака за уборкой.
Женщина распахнула окна, тщательно собрала голубиный помет и пустые бутылки, использованные презервативы и свернутые тюбики из-под клея, шприцы и сигаретные окурки: весь этот мусор смела в черные пакеты и выставила на лестничном пролете. Пыль стояла столбом.
Святые дети тоже не сидели без дела. Мальчик подметал, девочка протирала влажные стекла окон обрывками газет.
Женщина извинилась за беспорядок, в котором даже некуда поставить табуретку, чтобы присесть. Баба Нюра увидела в углу два надувных матраса и сложенные аккуратно вещи: несколько пакетов с логотипом IKEA, походную сумку и пакеты поменьше, без логотипов.
-Хотите чаю? - Вновь спросила женщина.
Баба Нюра, к своему удивлению, скромно произнесла: "Да, пожалуй". При святых детях она снова почувствовала себя неловко. Мальчик включил электрический чайник, который стремительно закипел. Баба Нюра не успела опомниться, а ей уже принесли кружку с чаем. Святой мальчик смотрел на бабу Нюру светлыми голубыми глазами...
А потом баба Нюра обнаружила себя на лестничном пролете, около собственной квартиры, с удивительным ощущением всепоглощающего счастья в груди и с дрожащими руками. Там же, у квартиры, стояла соседка, баба Соня - высокая женщина, высохшая от времени и продолжительной болезни. Каждый месяц к бабе Соне приходил молодой врач и сообщал о том, что жить ей осталось не больше трех недель. Однако минуло два года с первого посещения врача, а баба Соня все еще не собиралась умирать.
Баба Нюра не удержалась и рассказала о святых детях. Баба Соня заинтересовалась и пошла проверять.
Святые дети поразили бабу Соню нежными, искренними улыбками. Глядя на них, баба Соня вдруг подумала, что прожила свою жизнь немного не так, как следовало бы. Впрочем, со слов доктора, жить ей оставалось недолго, а потому исправлять что-либо было уже поздно.
Выпив с женщиной чаю и поговорив о хорошей погоде, которая, без сомнения, продлится не одну неделю, баба Соня заторопилась. Ей предстояло идти в церковь, на обеденную службу.
В церкви баба Соня встретилась с тремя подругами - пожилыми старомодными женщинами - и рассказала им о святых детях. Подруги заинтересовались и отправились на свидание со святыми детьми сразу же после службы.
Город был полон свежести и солнца. Вдоль дорог весело журчали ручьи, сгоняя уходящую зиму в канализационные стоки.
Три подруги побывали на чердаке, подарили детям несколько карамелек в липких фантиках, а потом вышли на улицу и рассказали собравшимся зевакам много интересного. С их слов выходило, что святые дети приехали в город не случайно. Это знак, как яркая звездочка на черном небосклоне, или плач девственниц при рождении мифического греческого героя. Святые дети приехали сюда, чтобы сделать жизнь людей лучше. В этом, кстати, никто не сомневался. Не прошло и часа, а к дому потянулась вереница любопытных.
Женщина с чердака сначала угощала каждого приходящего чаем, но потом устала и выложила на стол шоколадные вафли. Святые дети охотно общались с посетителями, но с каждым новым часом выглядели все более уставшими.
Позвали местного священника отца Ираклия. При всей своей несомненной вере, отец Ираклий отнесся к святым детям скептически. Во-первых, он не обнаружил у них крестиков на шее. Во-вторых, женщина сказала, что дает детям свободу выбора, пусть, мол, примут ту веру, какую решат сами. Это настораживало. После некоторого общения со святыми детьми, отец Ираклий вышел на улицу и объявил о том, что дети, может, и святые, но пока ничего не ясно.
Людей это не остановило. Самые отважные начали просить счастья, здоровья, богатства, любви. На чердак потянулись записки с просьбами и письмами.
А через несколько дней по городу поползли слухи.
Сначала старик в мясной лавке показал всем сверкающий ряд нижних зубов и сообщил, что зубы, числом одиннадцать штук, прорезались и выросли у него всего за два часа, аккурат после письменной просьбы к святым детям.
Потом на базарной площади продавщица Рая обнаружила среди груды дешевого тряпья с распродажи слиток золота. Просьбу о богатстве она закинула в почтовый ящик всего за сорок минут до этого.
Трое мужчин, испытывающих проблемы с эрекцией, проснулись счастливыми. А один старичок, влюбленный в актрису местного театра, ощутил такую неимоверную гармонию с природой, что не медлил ни секунды, купил обручальное кольцо и отправился просить руки и сердца. Надо ли упоминать, что с эрекцией у него тоже стало все в порядке?
В реке стало столько рыбы, что ее можно было ловить ведрами.
Кто-то выздоровел от неизлечимой болезни.
Многие взаимно влюбились.
Некоторые умерли счастливыми.
Прошло еще несколько дней, и баба Нюра решила подняться на чердак, чтобы передать несколько писем, которые подсунули ей под дверь, видимо, перепутав адресата.
Изнуренная женщина сидела на табурете и курила. Святые дети спали на надувном матрасе.
-Я бы угостила вас чаем, - тихо сказала женщина, - но так сильно устала, что ничего не могу делать. Только сижу и читаю эти проклятые письма.
В ее голосе не было ровным счетом никаких эмоций. Только усталость.
Баба Нюра присела на табуретку и положила письма на колени. Ей стало неловко от того, что происходит на чердаке. За дверью, между прочим, ожидали своей очереди несколько просителей. Баба Нюра лично знала двоих - неплохих, в общем-то, людей, но таких неуместных сейчас.
-Я могу помочь вам в разборе писем. - Сказала баба Нюра.
-Не надо. Это исключительно неважное занятие. Никакой радости... Мы переехали сюда отдохнуть, а вышло... сами видите. Я не сплю уже вторую ночь... И эти просьбы... люди не понимают, что выполнить все просьбы невозможно. К тому же мои дети должны отдыхать, веселиться, радоваться жизни.
-А разве святость не обязывает?..
-Нет. Святость - это тяжелый груз ответственности, но он нисколько не обязывает отказываться от шоколадных конфет, игровых приставок, велосипедов и роликов. Но люди, к сожалению, считают по-другому.
Бабе Нюре стало стыдно. Она тоже считала как все люди.
Следующей ночью баба Нюра плохо спала. Над головой непрерывно топали, кто-то снова насовал конвертов под дверной проем. С рассветом баба Нюра вышла на улицу и увидела нескольких человек, расписывающих именную очередь на шесть дней вперед. Еще несколько человек стояли чуть поодаль. В руках они держали транспаранты с надписью: "Счастье для всех и сразу!" и были настроены очень недружелюбно.
В магазине продавали рыбу - остатки после недавнего большого улова. В очереди слышались недовольные голоса, которые хотели рыбу всегда и, по возможности, дешевую.
О радости весеннего дождя все уже позабыли.
Вернувшись к дому, баба Нюра увидела редкие капли крови, бисером рассыпавшиеся на изумрудной траве газона. Стояли возбужденные люди. Некоторые ругались. Другие - молчали. В толпе баба Нюра заметила бабу Соню.
Баба Соня закурила и рассказала о том, что несколько минут назад на чердак кто-то пробрался и выкрал святого мальчика. Вломились через окно, угрожали оружием. Некоторые люди (особенно стоящие в очереди) бросились на помощь. Другие - стали их удерживать. Мол, все нормально, есть еще девочка, хватит на всех - и вообще, не разрывайте очередь!
Баба Нюра заторопилась. На лестничных пролетах толпились люди. На верхнем этаже, правда, никого не было. Не решались или боялись подниматься выше.
Дверь на чердак была плотно закрыта. Баба Нюра постучала, но никто не отозвался. Тогда она толкнула дверь ногой. Та со скрипом приоткрылась. Баба Нюра заглянула в образовавшуюся щель.
На чердаке было пусто и тихо. Исчез надувной матрас, пропал электрический чайник. По полу стелилась пыль, будто на чердаке несколько месяцев никто не появлялся. Сквозь разбитое окно проникал ветер, шевелил грязные лохмотья атласных штор с синим отливом. Женщина со святыми детьми пропали.
За спиной бабы Нюры появились люди. Они перешептывались, пожимали плечами, что-то обсуждали.
-Ладно, ладно. Пустой чердак, разве не видно? - Заворчала баба Нюра авторитетно и, оттеснив любопытных, закрыла дверь.
Прошло несколько дней. Страсти вокруг святых детей потихоньку улеглись. Выяснилось, что мальчика украли местные безработные, у которых закончились деньги и идеи, откуда эти самые деньги взять.
Безработные успели протащить отчаянно сопротивляющегося мальчика всего несколько кварталов, а потом мальчик внезапно пропал. Попросту растворился в воздухе. В тоже мгновение по всему городу перестали происходить чудеса. Закончились дожди, исчезла рыба, некоторые счастливые мужчины и женщины выяснили, что они по-прежнему несчастны... на город в мгновение ока рухнула суровая серая реальность.
И жить как-то сразу стало легче.
Очередь перед домом растаяла, поток писем иссяк. Изредка появлялись неверующие, с целью проверить и уточнить - они уходили ни с чем.
Через неделю похоронили бабу Соню, для которой счастье заключалось в еще одной выкуренной сигарете.
А еще через какое-то время, в самом начале июня, баба Нюра услышала над головой осторожную поступь. В тот день по небу гуляли грозовые тучи, но дождя они так и не принесли.
Баба Нюра осторожно поднялась на чердак. На ступеньках сидел уставший бог и пил какао с молоком. Кожа у бога казалась покрыта пеплом, длинные ногти были давно не стрижены, взгляд тусклый и безжизненный.
-Вы, наверное, сильно устали. - Сказала баба Нюра.
Бог кивнул и предложил выпить с ним какао. Баба Нюра не отказалась. Присев рядом с богом на ступеньки, она делала один глоток за другим и думала о том, что больше никогда никому ничего не расскажет.