Все жестче сжимал белоснежное тело, которое послушно сминалось под сильными пальцами.
Так крепко я еще не держал в руках чью-то душу.
Ее белокурые волосы белели прямо подо мною, ее губы приоткрылись в испуганном безмолвии.
Я молил, чтобы этот миг длился вечность.
Я мечтал больше никогда не увидеть эту безумно прекрасную женщину, которая перевернула мой мир.
Призраки выползали из углов и злобно ухмылялись моим попыткам. Пот градом стекал по спине, несмотря на то, что в кабинете было отнюдь не жарко.
Она томно вздохнула, когда я взялся за предплечья.
Где-то уже обливались слезами мои девочки, утирая соленные капли синими бантами, которые так любила их мать.
Жюзель равнодушно и почти с вызовом взирала из противоположного угла. "Я всегда знала, что ты скотина" - почти с радостью шептала она у самого уха. "Папочка!" - пищали малышки из другого угла, протягивая мне свои ручки.
Моя прекрасная белокурая леди неспешно поднялась и, почти не глядя на меня, поспешно оделась, пока я отвернулся.
Завтра, в это же время? - медленно и почти нехотя разжались ее сочные губы.
В ее зеленых глазах под сенью черных ресниц я не мог ничего разглядеть. Лишь легкая улыбка весны незаметно сквозила в самых их уголках.
Она вышла почти незаметно, аккуратно закрыв за собою дверь.
Прекрасная леди лежала в ванной. По стенам стекала музыка Шопена. Ее ноги возлежали на краю ванной возле старого ржавого смесителя.
Ногти ярко-алого цвета кроваво светились на фоне белоснежных пальцев ног.
Самая, самая и САМАя
Белоснежные зубы прикусили губу. И откинув голову она увидела желтое пятно над головой - опять затопили.
Он когда-то сказал, что эти стены ждут только ее. Но на них до сих пор нет ничего общего с ней. Граффити на сером бетоне.
Она встала и, обернувшись полотенцем, вышла из ванной. Он сидел за столом и что-то читал, близко склонившись к книге. Когда-то он был - ОН.
Подошла, приласкалась, но тень прожитых вместе лет легли несмываемым пятном на ее прекрасное лицо, и он просто забыл, как она выглядит. Что-то вроде фотографии, которая все время стоит перед носом каждый день, поэтому не можешь ее вспомнить.
Вышла на балкон и закурила, глядя на опадающие листья ноября. А где-то там, может быть...и сама себе тихо засмеялась. Так нелепо.
Завтра непременно, и пусть как будет.
Они снова в кабинете, глаза в глаза. Ее зеленые напротив его черных. Судьба массажиста против судьбы историка.
Здравствуйте - разомкнулись ее губы.
Здравствуйте - разомкнулись его губы.