Маслов Виктор Александрович, Блинов Сергей Иванович : другие произведения.

Задолго до

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Главный герой, студент-программист, попадает в далекое прошлое, в пещерное племя, во времена динозавров, великанов и летающих монстров. Где сталкивается с жестокой прозой жизни и некоторыми непонятными, аномальными явлениями.

  Задолго до
   Вступление
   Такого похмелья я давно не испытывал. Голова трещала и, казалось, готова взорваться, словно атомная бомба над Хиросимой. Глаза не открывались, тело представляло собой сплошную болячку, словно побывало в камнедробилке. А главное, в памяти я не мог отыскать причину моего ужасающего состояния. Ко всему прочему, рядом раздался громогласный рык и на мою несчастную тушку обрушивались тяжелые удары. Что за?
   - Нет, не надо! - послышался тонкий девический голосок.
   - Я этого гняша прибью! - прорычали в ответ. Однако удары прекратились, и я издал облегченный вздох. Это же надо было так напиться! Мы с Женькой и дружками-студентами частенько собирались и отмечали либо успешное окончание очередной сессии, либо отчисление одного из приятелей из института. Как говорится, баба с возу, кобыле легче. То есть, бывшему студенту легче, не нужно учить булеву алгебру и программирование, показывая преподу свою безграничную тупость.
   Когда глаза мои, наконец, открылись, я понял, что-то здесь не так. Я ожидал увидеть свою комнату либо, на худой конец, больничную палату. Но ничего этого не было. Надо мной был грязный каменный потолок, покрытый черными разводами и холодная пещера, в которой обнаружились несколько существ, отдаленно напоминающих людей. Я смотрел на них и недоумевал. Уж не свихнулся ли я от той массы учебников, которую пришлось перелопатить перед сессией? Потому что вокруг были не люди, а самые настоящие дикари, одетые в звериные шкуры. Может, у меня глюки?
   Вот один из них приблизился. Ну и рожа! Обросший и лохматый, нос широкий и плоский, глазки злые, недобро смотрят на меня. Не лицо, а маска для хэллоуина! Толстый корпус, толстые ноги и руки, жирная грудь, заросшая густыми, черными волосами. На бедрах полоска мохнатой шкуры. Рядом поднялась тонкая девичья фигура.
   - Бон, не трогай Ану. Он же умрет!
  - Так ему и надо! - зарычало чудище, которое девчонка назвала Боном. А я вдруг вспомнил, что это моя младшая сестра, зовут ее Шана, а мое имя Ану, а не студент Сашка Петров, коим я был от рождения и до конца второго курса института. Мысли эти принадлежали не мне, а парню, в голове которого я поселился. Я его с некоторым усилием подвинул, и он спрятался в укромном уголке. Он посчитал, что им овладел черный дух, а это тот случай, с которым шаман Хубэн возиться не будет, а прикажет несчастного одержимого забить камнями.
  - Хочешь жить, сиди в сторонке и помалкивай, - мылено приказал я. Ответа не услышал, на мое счастье, вся информация прежнего владельца осталась почти в целости и сохранности, и я собирался ей воспользоваться.
  Только благодаря памяти Ану я понимал местный язык и все, что говорили местные. Жутковатый Бон, все с тем же зверским выражением на уродливой морде, наконец, отошел, сестренка меня обняла, и вот тут мне стало совсем плохо. Потому что я вспомнил, как оказался в этой пещере. Вместе с тем пришло четкое понимание, назад уже не вернуться.
  По окончании сессии я с несколькими приятелями решил это событие обмыть. У меня был электросамокат, так что я предложил ребятам меня догонять, а сам помчал по темному переулку к проспекту, где нас ждала кафешка "Тролль", наше обычное место встреч. Я собирался сделать заказ и занять на всех столик. Но не успел добраться до проспекта, как со всей дури налетел на какого-то старикашку, который неожиданно возник на моем пути. Головой клянусь, за секунду до столкновения впереди никого не было. Старикашка упал, я отлетел влево, самокат направо. При этом от моего транспорта отвалилась деталь, кажется, это было колесо. Я поднялся и громко и непечатно высказался по поводу тупых безголовых прохожих, лезущих под транспорт. Старикашка поднялся и повернулся ко мне. Обезъяноподобное лицо его хмурилось, губы крепко сжаты, взгляд злой. Я удивился его одежде, на плечах у этого типа была серебристая накидка. Или это новый писк моды?
  - Значит, я виноват? - сквозь зубы прошипел он. - А не безмозглый дикарь на примитивном драндулете? В таком случае, отправляйся к своим сородичам!
  Указательный палец, словно ствол пистолета, нацелился на меня, что-то сверкнуло, яркий свет озарил окрестности, и я провалился в небытие.
  Глава первая
  Подумать только, я оказался бог знает, где. Какая сила перенесла меня далеко от цивилизации? На ночном небе я не увидел ни одного спутника. Разве что, луну, которая показалась мне немного больше обычной. Астрономии у нас в школе не было, так что обе Медведицы, Малую и Большую, я не различал и отыскать на ночном небосводе, естественно, не мог. Так же, как Полярную звезду, и остальные звезды и созвездия. Для меня все они были одинаковыми. Вот если бы у меня спросили, что представляет собой один байт, или что такое информация, я бы ответил сразу и без запинки. Хотя в программировании был не ахти, какой дока. Углубленным программированием предполагалось заниматься только на следующий год, начиная с третьего курса. Сколько лишних, непрофессиональных предметов, на первых двух курсах забирали у нас драгоценное время? Химия, физика, экономика и даже, так ее перетак, история. Как будто в школе нас этими предметами недостаточно мучили.
  Так что это за глухомань? Можно подумать, я оказался среди примитивного племени индейцев, где-нибудь на Амазонке, только там должно быть теплее и вместо леса джунгли, коих здесь не наблюдается. Мои знания компьютеров и программирования здесь ничего не стоят, скорее вредны, чем полезны. Полезно умение охотиться, в чем мой предшественник не добился особых успехов. Куда делся он сам, понятия не имею. Достаточно того, что какие-то знания от него у меня остались. Во время охоты я, вернее, предыдущий владелец тела, упустил оленя. За что и огреб тумаков от вождя Бона. Незадолго до неудачной охоты случилась большая стычка с соседним племенем Хорька за удобные пещеры на берегу реки. Мы расслабились, были разбиты и позорно бежали, потеряв несколько десятков самых крепких мужчин. Запасы еды были потеряны, вместе с пещерой достались врагу, поэтому пришлось сразу отправиться на охоту. Всего пять мужчин, тех, кто мог держать оружие. Охотники практически загнали оленя, который выскочил прямо на меня. Я бросил копье и промахнулся, а олень был таков. И теперь остаткам племени предстояло провести голодную ночь и следующий день, пока охотники не добудут мяса. Толстый вождь избил Ану до полусмерти, вот моя душа его душу и заменила. Что касается внешности, о грустном лучше не говорить. При одном взгляде на отражение своей физиономии в воде мне поплохело. Ну и харя! Нос широкий, как у вождя, хорошо хоть шевелюра густая и зубы пока целые. Вождь бил по ребрам, до зубов, к счастью, добраться не успел. Стоматологов здесь нет, и не предвидится.
  Толстый Бон всю ночь пыхтел на Зэше, одной из женщин племени, занимаясь восполнением численности обитателей пещеры. Двое мужчин, пострадавших в прошлой битве, ходить не могли, у одного из них, Урла, похоже, началась гангрена, раненая нога почернела, опухла и жутко воняла. У другого, по имени Фан, воспалилась рана на ноге, но никто, разумеется, лечить ее не собирался. Шаман Хубэн целый вечер плясал вокруг больных, пытаясь умилостивить духов. Затем объяснил, что без бубна, который потерялся во время стычки с врагом, духи раненым не помогут.
  Вот Бон и озадачил меня изготовлением нового бубна, вместо того, чтобы взять с собой на охоту.
  - От тебя все равно толку нет, - прорычал он перед выходом, - чтобы новый бубен звучал лучше. Если шаман на тебя пожалуется, берегись!
  К своей угрозе он добавил приказ костер не зажигать, враги не так далеко и могут снова напасть. Оказывать помощь женщинам, ухаживать за ранеными, воду подать, или последний кусочек вяленой рыбы поднести. Ни на что другое, по его мнению, я был не способен. Вождь собирался в ближайшее время найти новую пещеру подальше от воинственных соседей. Слишком мало нас осталось, первая же стычка приведет к гибели племени.
  Как ни странно, бубен получился супер. Хотя я провозился с ним неоправданно долго. Выделанную кожу пришлось резать не стальными инструментами, а остро заточенным камнем. Если бы мне не помогала Шана, вряд ли я бы справился с этой работой. Она сшивала края кожи тонкими жилами с помощью костяной иглы. А я смотрел на наших раненых и прикидывал, могу ли чем-нибудь им помочь. Урлу уже не поможешь, я это хорошо понимал. Даже в нашей, современной больнице, пришлось бы оттяпать ногу и не возле ступни, где расползлась чернота, а у колена или выше, иначе гангрена, все равно, возьмет свое. Даже если бы было желание отрезать бедняге ногу, не каменным же топором рубить? Эдак он скорее от болевого шока помрет. Да и ни у кого даже в мыслях подобного нет. Была бы пила, уверен, мне никто не позволил бы провести подобную операцию. Эти люди верят только шаману, духам и, возможно, погибшей травнице. Но и шаман, и травница, в данном случае, бессильны. Фану, которому, на мой взгляд, семнадцати не исполнилось, можно было попытаться снять воспаление. Кстати, я заметил, что к нему неравнодушна моя сестричка. Шана переживает за него. Вот только вряд ли что хорошее из такой симпатии получится. Молодых женщин подгреб под себя Бон, а соперников толстяк не потерпит. По крайней мере, пока очередные игрушки ему не надоедят. А Шана уже вошла в возраст. Сейчас вождь спит с Зэшей, но не брезгует еще двумя дамами, к которым никого из мужчин не подпускает. Воины пользуют тех, кто толстяка не интересует. А Шану он наверняка скоро затащит на свои шкуры. Меня это бесит, хотя я понимаю, что бесится та часть сознания, которая явилась из цивилизованного общества. Ану и слова бы против не сказал, понимая, что вождь его попросту прибьет. В памяти Ану запечатлелось время, когда они с Фаном играли в охотников и лазали по скалам, убегая далеко от пещеры. И неизменно получая от вождя щедрые побои и синяки.
  Чем можно помочь раненому Фану? Пляски с бубном бесполезны, в духов я не верил. На мой взгляд, хорошо бы продезинфицировать рану и перевязать чистой тряпкой. Увы! Ни спирта, ни йода, здесь нет. Есть грязь и отсутствие стерильных бинтов. Шаман намазал смолой с пеплом и грязью раны, на этом лечение кончилось. Если не считать плясок с бубном. Я вспомнил о подорожнике. Кажется, я видел его листья возле пещеры. Но сначала надо промыть рану. Огонь зажечь, чтобы вскипятить воду в каменной плошке, вождь не разрешает. Но немного кипяченой воды в плошке осталось. Едва после побоища остатки племени добрались до пещеры, толстяк заставил женщин заварить ему кислых ягод, вот только ягод этих здесь не нашли, он и махнул рукой, оставив кипяток остывать в плошке. Будем надеяться, туда не успели занести инфекцию. Плошку, хоть она и небольших размеров, женщины раньше использовали, чтобы варить мясо. Тоже для его величества, вождя. А, так как, охота получилась неудачная, и с ягодным морсом толстяк обломался, и с мясным бульоном.
  - Что ты собираешься делать, Ану? - испуганно спросила Шана, когда я взялся за плошку. - Вождь вернется, снова побьет!
  - Хочу попробовать помочь Фану, - сказал я. В это время из глубины пещеры появился шаман. Было заметно, что Хубэн не в духе. Его камлания не помогли ни в битве, ни в излечении раненых.
  - Бубен готов? - спросил он. Шана подала ему бубен.
  - Хорошо, - сказал шаман и удалился в темную глубь пещеры. Вскоре оттуда донеслось глухое постукивание и однотонная песня на древнем наречии.
  - Принеси листья подорожника, - попросил я Шану.
  - Что такое "подорожник"? - удивилась сестра. Я с трудом извлек из памяти Ану местное название.
  - Листья хота, - сказал я. - И быстрее, попробуем лечить Фана.
  Я ее поторопил, зная, что сестричка пристанет с вопросами. Наша травница погибла, и теперь никто не разбирался в травах и не готовил лечебные отвары. Вся надежда была на шамана. А тот мог только бормотать заклинания и стучать в бубен.
  Я, конечно, рисковал. Если парню станет хуже, шаман обвинит меня в потворстве злым духам. И тогда вождь, в лучшем случае, прогонит меня из племени, а это равносильно смерти, либо вообще убьет. Но не могу же я остаться в стороне, когда можно оказать реальную помощь.
  Фан удивился, когда я промыл ему рану чистой водой и наложил листья, которые принесла сестра. Сделать повязку было нечем, пришлось использовать далеко не стерильный кусок шкуры. Но ничего другого под руками не было. Надеюсь, обойдется.
  Рядом стонал Урл, нога у него опухла и почернела. Он с надеждой посмотрел на меня.
  - Ану, - сказал он, - ты мне поможешь? Сделай что-нибудь, меня грызет боль!
  Чем я мог помочь? Ничего обезболивающего у меня не было. Хорошо бы добраться до ближайшего человеческого жилья, однако во мне крепло нехорошее подозрение, что в мире, куда меня, по воле проклятого старикашки, забросило, повсюду только пещеры, племена и антисанитария. Я отрицательно покачал головой.
  - Почему не хочешь помочь? - сквозь стоны воскликнул несчастный. Видя, что я не отвечаю и собираюсь уходить, воскликнул: - Будь ты проклят, пусть заберут тебя черные духи!
  Я подумал, что старикашка и есть тот самый черный дух, приносящий людям несчастья.
  А ведь в смерти Урла шаман может обвинить меня! С этой тяжелой мыслью я оставил страдальца. Я ничего не мог сделать и поэтому решил: будь, что будет!
   Глава вторая
  Мне снилось, что я у себя дома, лежу в постели, за окном утреннее солнышко. Рядом стоит отец, лицо недовольное, что-то бубнит ворчливо. Странно, он должен сидеть на пенсии в своей Сухонке, в общаге откуда взялся? Я прислушался.
  - Я ему, что велел делать? А ну, отвечай, тебе вождь не указ?
  Я удивился, отец никогда на меня не кричал, всегда был спокойным и уравновешенным. Я открыл глаза и увидел вождя с перекошенным от гнева лицом.
  - Тебе чем велели заниматься? - рыкнул он, держа в руках огромную дубину из каменного дерева.
  - Он Фану зачем-то ногу листьями залепил, а Урлу пожелал смерти, - раздался из-за широкого торса вождя язвительный голос шамана, - Урл из-за него умер!
  - Ты, мерзавец, травником себя вообразил?
  Я видел, что толстяк Бон себя накручивает и даже взялся удобнее за опасную деревягу. Он меня прибить собрался? Я отодвинулся подальше на мягкой шкуре. Все происходящее казалось дурным сном. Сейчас проснусь и окажусь в общаге, но не тут-то было!
  - Не отползай, гняш, говори, кто тебе велел Урлу смерти желать?
  Я почувствовал прилив гнева. Шаман, хорек противный, меня оболгал!
  - Я помог только Фану, а Урла не трогал!
  В глубине пещеры так, чтобы снаружи не было заметно, горел костер. Оттуда тянуло вкусным жареным мясом. Я инстинктивно сглотнул слюну, значит, охота была удачной.
  - Твое счастье, что Фану лучше, - хмуро ответил вождь, - за то, что лезешь, куда не не просят, сегодня останешься без еды. Ты сделал то, что я просил?
  Бон повернулся к шаману.
  - Бубен готов, но, сколько я ни обращался к духам, они не помогли, Урл умер.
  - Значит, Ану плохо бубен делал, без старания, - Бон кинул на меня гневный взгляд, - если у Хубена с твоим бубном не получится следующее камлание, придется тебя, Ану, выгнать из племени. Бесполезный ты гняш!
  Сказав так, вождь удалился вглубь пещеры, где собрались женщины и охотники. Фан, по-прежнему, лежал возле входа, покойного Урла нигде не было видно, значит, его либо похоронили, либо вынесли из пещеры, для последующих похорон. Куда же, все-таки, я попал? Этот вопрос все больше меня тревожил. Это не Южная Америка с ее джунглями и горами. Да и климат, похоже, не изменился. Стояло лето, не слишком жаркое, и не холодное. Июнь или самое начало июля. Только сейчас до меня дошло, что сказал этот несносный толстяк Бон. Хорошо, конечно, что дубиной не приласкал, иначе это был бы для меня последний день. Но он мне есть не даст, говнюк! И попробуй возразить! Зэша, с которой вождь день и ночь кувыркался на шкурах, прошла мимо, даже не взглянув на меня. Она пронесла аппетитно пахнущий кусок мяса Фану, и вскоре тот принялся его с удовольствием жевать. У меня от одних звуков потекли слюнки.
  В школе, а затем и в институте, весь первый курс и часть второго, я с удовольствием занимался в секции борьбы. Надо сказать, накачан я был неплохо, и лишнего жиру у меня не было ни грамма. Меня едва не загребли в армию, в десант. А могли взять и в авиацию, здоровье позволяло. Даже в космонавты, так мне сказали на медкомиссии. Но решили дать доучиться, а все китайский язык, в группу которого я попал. Военком сказал, чтобы я его, как следует, учил, а потом они меня отправят, куда им будет нужно. И на сборы я летом ездил. Только вместо армии, после второго курса я угодил неизвестно, куда. И теперь вместо накачанных мышц и твердых кубиков на животе, у меня была тушка дохляка. А все этот гаденыш, старикашка с его колдовским указательным пальцем. Ну, попадись он мне! Я мысленно называл его разными непечатными словами, прекрасно понимая, что шансы на встречу с ним нулевые. Но что делать с ужином, так ведь от голода и помереть не долго? Позже, когда в пещере стало тихо, ко мне подобралась Шана и протянула кусок мяса. И тут же юркнула обратно, боялась, что вождь увидит. А тот, уставший, после охоты и сытый, уснул, даже не отодрав свою Зэшу, как он это делал обычно. Я быстро уничтожил вкусное мясо, кажется, это была антилопа, и принялся обдумывать, что делать дальше. Оставаться в пещере чревато. Вождь меня либо прибьет, либо выгонит. Надо забирать сестру и валить отсюда. Но при этом возникает куча вопросов. В одиночку нам не выжить. Я, конечно, займусь своим телом и за несколько лет подтяну его до приемлемого уровня. Но, будь я такой же здоровый, как вождь, выжить все равно не просто. Вторым вопросом было подходящее место, где я собирался остановиться. Во время неудачной охоты, когда я промахнулся, на склоне холма заметил небольшую пещеру. Я не стал говорить об этом нашему толстяку. А после того, как мое копье пролетело мимо вожделенной туши, все мысли о пещере вылетели из головы. Как оказалось, к лучшему, вождь о ней не знает, а ночевать на открытом пространстве смерти подобно. Ночью среди холмов бродят хищники в поисках пропитания, волки, медведи и, говорят, даже саблезубые тигры. Едва я об этом узнал, как мне сильно поплохело. Мысли вернулись к тому ужасающему факту, что я, вполне себе успевающий студент факультета электроники, оказался не где-нибудь, а в далеком и безнадежном прошлом. При этом едва я упомянул мамонтов, мужчины племени страшно заинтересовались, где я их видел. Оказывается, соседи охотились на этих исполинов и даже некоторых удавалось забить, обеспечив племя мясом почти на всю зиму. Но уже несколько лет, как мамонты ушли из наших краев. И никто не знает, где они сейчас. Размышляя в темноте пещеры, я пришел к выводу, что бежать надо этой ночью. Я дотронулся до плеча моей сестрички, собираясь разбудить и сообщить о своем решении. Оказалось, она не спала. И тут же призналась, что сама давно хотела уйти. Потому что не хочет оказаться в объятиях толстого Бона. Останься мы здесь, это неизбежно случится.
  - Он Зэшу постоянно бьет, - призналась Шана. - Я сама видела, она вся в синяках. Может, мы возьмем ее с собой, Ану?
  Никого я брать не собирался, тем более, женщину, лишнего едока. Нам как бы самим прокормиться. Кого-нибудь из мужчин я бы взял, но говорить о побеге нельзя, вождь меня, не задумываясь, прибьет, и на этом все кончится.
  - Прихвати с собой жареного мяса в дорогу, пока никто не видит, - шепотом велел я, - а я возьму копье, без оружия нам нельзя. И забери свои шкуры, чтобы на новом месте не спать на камнях.
  Пока сестра заворачивала немалый шмат мяса в листья лопуха, и собирала шкуры, я взял одно из копий, которые изготавливал старый Шлим, оружейник каменного века. Вот кого я бы с удовольствием прихватил с собой! К сожалению, старик погиб во время стычки с соседями. Копья и дротики он делал из хорошего дерева, прямые, длинные и прочные. В расщепленный конец вставлял острый камень, который долго оббивал, нагревая на огне, затем охлаждая в воде. И получалось замечательно, с помощью таких копий племя добывало оленей или ланей, а также крупную птицу. Копий было много, на каждого мужчину по три штуки. Но наконечники иногда ломались, все-таки им далеко до железных. Так что, очень скоро остро встанет вопрос насчет изготовления нового оружия. Сомневаюсь, что вождь такой же хороший оружейник, как мертвый ныне Шлим. Одно такое копье я и позаимствовал.
  С копьем и куском мяса мы и направились к выходу. Все бы получилось, как запланировано, если бы ни раненый Фан, который лежал у самого входа и, как оказалось, не спал. Он сразу понял, что мы задумали.
  - Возьмите меня с собой, - горячо зашептал парень, - с нашим вождем племя погибнет!
  Я был с ним полностью согласен, Бон еще тот самодур, да и неудача с агрессивными соседями показала, чего он стоит. Я собирался сходу отказаться, но сестричка принялась упрашивать за раненого.
  - Мне уже лучше, - заявил тот.
   Ну, что же, втроем шансы на выживание хоть ненамного, но больше. Я проверил у него "повязку" на ноге, в самом деле, рана заживает. Прихватил еще одно копье, после чего я, сестра и Фан, прихрамывая и опираясь на древко, исчезли в темноте ночи.
  Мы шагали до рассвета сначала через лес, затем на опушке устроили привал. Я развел костер, огненных камней из запаса племени я набрал достаточно. Хотя я не геолог и понятия не имею, что это за камни. Но на двадцать или даже тридцать растопок должно хватить. Собрав немного сухого мха и тонких веточек, я буквально за две минуты получил огонь. После чего добавил туда крупных палок, которые мы подобрали здесь же, на опушке, весел заполыхавший костер сразу поднял настроение. В то время, как сестричка продолжала собирать ветки, Фан присел у костра, блаженно протянув к огню больную ногу. Она еще болела, я заметил, как лицо его перекосило болью. Он, впрочем, не жаловался, у людей каменного века жаловаться на боль и тяготы жизни, было не принято.
  Передохнув, мы направились дальше и вскоре наткнулись на тушу кабана с торчавшим из шкуры копьем, а рядом неподвижного незнакомца. Сначала я решил, что он мертв, но приложив руку к сонной артерии на шее, почувствовал слабое биение пульса. Тот лежал без сознания. Рана его, похоже, была не смертельной. Если, конечно, туда не попадет грязь. Я промыл ее водой из ручья, другого антисептика под рукой не оказалось. И, как до этого Фану, заклеил "универсальными" листьями подорожника. Кабан не только порвал незнакомцу бок, но и крепко приложил, отбросив далеко в сторону. Так что, вполне возможно сотрясение мозга. Я мысленно себя похвалил, вот какой я, если не врач, то, по крайней мере, фельдшер! Кем бы ни оказался неизвестный, другом или врагом, помогу ему, по мере сил, а дальше будет видно.
  Сестричка разложила на лопухах оставшееся мясо. Каждому досталось по небольшому кусочку. Очнется, покормим, а завтра попробуем раздобыть еще еды.
  Сын Шубэна, вождя племени Медведя, Хунам, в стычке со старым секачом потерпел поражение. Во время охоты на оленей, он решил самостоятельно добыть животное. Хотя прекрасно знал об опасности одиночной охоты. Добычу, вместе с жизнью охотника, мог отнять тот же медведь, волки, или хозяин гор и долин саблезубый чанг. Парень был не из слабых и вполне мог донести небольшого олешка до родной пещеры. Тогда, как он думал, гордая Зая, дочь главного охотника, покорится его воле и возляжет с ним на брачное ложе из шкур. И шаман, впечатленный успехом, будет не против, призвав в свидетели духов и надев им на шеи брачные ожерелья, а отец, конечно же, возгордится успехом сына. Поэтому Хунам незаметно ускользнул от охотников племени, пробрался на другую сторону к предгорьям через обнаруженный им узкий проход в скалах, где и встретил большого кабана. Об опасности, которую представляет собой секач, он много слышал от других охотников, поэтому решил, что победа принесет ему несомненный успех в покорении гордой соплеменницы. Однако шкура у свина оказалась прочной, а жировая прослойка выдержала первый удар. Кабан завизжал и гневно захрюкал, в ярости набросившись на врага. Хунам собрал все свои силы и нанес жертве смертельный удар за мгновение до того, как получил серьезную рану и был сбит с ног.
  Он очнулся и попросил воды. Напоила его из листа лопуха незнакомая девушка, сообщив, что кабан убит и опасности нет. Девушка говорила на малознакомом языке, который охотник понимал с трудом. Рядом обнаружились еще двое, крепкий молодой парень, притащивший груду хвороста и второй раненый. Хунам определил это, заметив на его ноге повязку из обрывков шкуры и листьев подорожника. Такая же повязка прикрывала его раненый бок. На вопрос незнакомки, как называется его племя, ответил, что он из племени Медведя. Ни сестра, ни брат о таком племени не слышали. В свою очередь, Шана сказала, что они из племени Волка. И добавила, что теперь они свободные люди и могут назвать себя, как им угодно.
  - Вас изгнали? - спросил Хунам, удивляясь, что изгнанников трое, и все они молоды. Изгоняли обычно бесполезных стариков, исключительно поодиночке. Прежде, чем изгнать, шаман должен был провести прощальный обряд, чтобы умилостивить духов предков, которые могут обидеться за изгнанного родича. По этой же причине не случалось массовых изгнаний, ибо такой поступок мог навлечь на племя беду.
  Наш толстый вождь не так давно выгнал сразу четырех стариков, которые, по его мнению, потребляли слишком много мяса. При этом он не позволил шаману провести обряд. Старики ушли, сыпля проклятиями и грозя страшными карами. Но Бон лишь посмеялся в ответ. Ану с ужасом вспоминал тот эпизод, уверенный, что именно после этого не племя обрушились несчастья. С реки пришло племя Хорька, перебило почти всех мужчин и заняло удобную, теплую пещеру. Саня Петров, человек двадцать первого века, не верил в духов и не считал, что они наслали несчастья. Насколько я помнил из уроков истории (слушал преподавателя в полуха, мечтая о своем, насущном), в далекие пещерные времена из-за похолоданий и наступлений ледников происходили частые миграции племен. При этом люди сражались с себе подобными не за золото, коттеджи или автомобили. А всего лишь возможность иметь не продуваемый теплый угол в пещере и кусок мяса или рыбы в день. Этого вполне хватало для счастья пещерным людям, но не мне, чья душа странным образом вселилась в доисторического парня по имени Ану. Я скучал по любимому пиву, цивилизации, компьютеру, веселеньким девушкам и, как это ни странно, институту с его нудными преподавателями. Что касается родителей, они остались в глухом районном поселке Сухонке и за два года так и не собрались меня навестить. Мать писала, что отец старый и больной и требует ее ухода. И регулярно высылала мне довольно приличные суммы. Отец раньше был немалым чином в местной управе и получал неплохую пенсию, мать и поныне там работала.
  Институтская жизнь меня захватила и завертела. Жизнь в общаге, общение со студентками и коллективные походы в кафешки, превратились в нескончаемую череду удовольствий. Которую портили, разве что, сессии и нудные преподы со своими лекциями. Что еще нужно молодому человеку для счастья, когда жизнь кипит здоровьем и кажется бесконечной? К сожалению, все закончилось последним походом в кафе "Тролль". Когда я угодил в столь неподходящие для жизни условия.
  Лишь на следующий день незнакомец, которого звали Хунам, смог кое-как передвигаться, опираясь на наши с сестрой плечи. Утром мне удалось убить крупного зайца, который, ничуть не боясь, с любопытством на меня пялился. Люди в здешних местах были редкими гостями, поэтому зверек не стал убегать. Мне удалось удачно бросить копье, которое пригвоздило длинноухого к земле, тот заверещал, я поспешил его добить. Теперь у нас была еда, по крайней мере, еще на сутки.
  На следующий день мы добрались до предгорий, где я видел пещеру, которая станет для нас новым домом, временным или постоянным, покажет будущее. В двадцать первом веке жизненные планы охватывают месяцы, и даже годы, здесь же в любой момент все может закончиться по прихоти голодного хищника, такого, как медведь или мамонт, или ударом вражеского копья.
  Глава третья
  Мы расположились в пещере возле огня, наслаждались теплом и первобытным уютом. Мне, привыкшему к многочисленным удобствам двадцать первого века, пещерка не представлялась уютной. А мои попутчики с сестренкой испытывали явное наслаждение. Прежде всего, от безопасности, ибо все звери боятся огня, даже такие могучие, как пещерный лев или медведь. Окажись здесь кто-то из хищников, его вполне можно отогнать горящей палкой. По крайней мере, в памяти Ану сохранились подобные случаи.
  Я пытался узнать у Хубэна, где находится его племя, и почему он оказался один на один с большим вепрем. Но здесь меня ждало разочарование. Язык его существенно отличался от языка племени Волка. Я далеко не всегда мог его понять. К тому же, местные языки не годились для выражения сложных понятий. На вопрос "где?" я получил размытый ответ "там" и взмах руки в сторону гор. Понятно, что названий улиц и домов здесь нет, как, впрочем, и самих домов. Не скоро они еще появятся. Даже горы он назвал как-то странно, типа, "Шуг". Что за "Шуг", ни я, ни мои товарищи, не знали. К тому же, товарищ банально что-то скрывал. Может, сбежал из племени, но почему?
  - Я прошел через горы, - только и сказал. Мысль сложнее он выразить не мог. Прошел где, по тропе перевалом или как-то еще? Хубэн только плечами пожал, так и не ответив. Зато мой рассказ о стычке с племенем Хорька и наш побег за счастливой долей, выслушал внимательно.
  - Зря ушли, - подытожил он, - втроем легко попасть волкам на обед.
  Что ж, он был прав. Добравшись до пещеры, мы, первым делом, развели огонь, а потом всю ночь напролет и до самого утра гоняли волков, прижигая им наглые морды. Пока они, наконец, от нас не отстали и не отправились на поиски более легкой добычи.
   Фан почти выздоровел и ходил, опираясь на копье, скорее по привычке. Я надеялся, что наш гость тоже поправится, молодость и здоровье должны взять свое, хоть и не так быстро. Бок у него постепенно заживал, но самостоятельно ходить он еще не мог. Даже по нужде приходилось помогать выйти из пещеры.
   Первые три дня после заселения в пещеру я, вооружившись копьем, в одиночку отправлялся на охоту. Помня о волках, не сильно отдаляясь, от нашего жилища. Местная живность с человеком явно была незнакома, в результате нескольких попыток мне обычно удавалось добыть зайца или даже крупную птицу, не имею понятия, как она называется. Но точно, не орел и не ястреб. Я метал в зайца копье, если промахивался, он отбегал на десяток метров и снова принимался глодать какие-то корешки. Второй промах, снова объект перемещается дальше. Похоже, заяц не понимал опасности, которое несло мое копье с каменным наконечником. Возможно, оно казалось зверьку падающим деревцем, которое может больно ушибить, но уж никак не лишить жизни. А вот большую жирную птицу удалось сбить с первого раза. Второй попытки она бы мне точно не предоставила. Птица пыталась взлететь, в это время копье прошило ее насквозь. Как я гордился этим броском, чувствуя себя великим героем каменного века. Сестра тоже обрадовалась добыче.
  - Хаза, хаза! - повторяла она, принимаясь ощипывать добычу. Я гордился собой до тех пор, пока со мной на охоту не отправился Фан. За десять минут парень добыл двух зайцев и одну такую же птицу. Возможно, это был древний глухарь, который в брачный период ничего вокруг себя не видел и не слышал. А я опозорился. Ни один мой бросок не достиг цели. Не стоило при первом успехе задирать нос, так что в пещеру в тот день я вернулся не в самом приятном расположении духа.
  Воду нам приходилось набирать из родника, бившего из скалы неподалеку. Как я ни ломал голову, во что ее набирать, так и не смог придумать. Кроме широких листьев местного лопуха никакой посуды у нас не было. А в лист вмещалось не более полулитра, да пока донесешь, половину прольешь, бортиков то нет. Я с сожалением вспоминал каменную чашу, принадлежавшую вождю Бону. Чаша была явно природного происхождения, округлый кусок камня с нишей. Женщины иногда варили для него в чаше бульон. И хоть бы раз толстяк поделился с остальными! Я бы утащил с собой эту каменюгу, но веса в ней было не меньше пяти или шести килограмм. Притом, что объем воды, который там помещался, не превышал полутора литров. Природа, сделавшая это чудо, оставила слишком толстые стенки. А в лопухе бульончик не сваришь. Вот и приходилось питаться недожаренным жирным мясом. Из какого материала, кроме камня, можно сделать кастрюлю? Я понятия не имел. Мне гораздо проще было сбегать в супермаркет и купить все необходимое, в том числе, любую посуду. Только супермаркетов здесь, к сожалению, не было.
  Пока народ спал, я подбросил в костер веток и вышел из пещеры. Какое здесь небо звездное! Луна висит, кажется, протяни руку и дотронешься. Звезд тысячи и тысячи, это не подсвеченное городскими огнями небо двадцать первого века. Хотя, о чем я? Почему я решил, что это далекое прошлое? Может, параллельный мир, о коих часто упоминают не только фантасты, но даже маститые ученые. Надо сказать, пронзительно черное небо, густо усыпанное светлячками звезд, завораживало. Вот над горизонтом пролетел, сгорая, метеор. Я замер, прислушиваясь к ночным звукам, не в силах оторваться от чудесного зрелища. Издалека, со стороны леса, раздался рык крупного ночного хищника, ему ответил многоголосый волчий вой. Пока горит костер, пещеру можно считать защищенной. Запаса топлива должно хватить до утра, об этом мы с Фаном позаботились. Часов у меня нет, мы с парнем делим время дежурства "на глазок". Еще час-полтора, я его разбужу, пусть покараулит до рассвета. А пока можно смотреть на звезды и мечтать. Потому что такого звездного неба в той жизни я не видел, даже будучи на юге или в Египте, куда довелось однажды слетать на отдых. Я вернулся в пещеру и сел возле огня. Неподалеку раздался тяжелый рев. Вряд ли это мирное животное, они по ночам не бродят. Я взял толстую палку и подержал над огнем. Пламя разгорелось, искры вылетали из пещеры и устремлялись в небо. Как бы пожара не было, хотя в предгорьях гореть особенно нечему, травы нет, кругом сплошной камень.
  В это время к огню снаружи просунулась жуткая полосатая морда с двумя острыми, как кинжалы, кривыми клыками. Желтые глаза уставились в меня. Инстинктивно я ткнул горящей деревягой в морду, достойной американского праздника Хэллоуин. Дикий рев сотряс пещеру, тигриная морда, вогнавшая меня в ступор, исчезла. Снаружи доносился обиженный мяв, который мог бы принадлежать котенку размером с буйвола.
  - Что за вой! - вскочила с меховой лежанки сестра.
  - Волки? - спросонья высказал предположение Фан, в то время, как недовольный мяв затихал вдалеке.
  - Чанг это был, - подал голос Хунам.
  Завтракать было рано, но уснуть уже никто не мог. Возможно, для пещерных жителей подобный визит ничего особенного собой не представлял. Подумаешь, саблезубый тигр заглянул на огонек! Но не для меня. Саня Петров медведей и тигров видел разве что, в зоопарке, в клетке за крепкой решеткой. Я ушел в дальний, темный угол маленькой пещеры, улегся там на кусок шкуры и долго дрожал, как осенний лист. Смерть прошла рядом. Такого ужаса в двадцать первом веке испытывать мне не приходилось, хотя, если подумать, автомобили, кажущиеся столь легкими и безопасными, гораздо смертоноснее, чем хищники каменного века.
  Скорчившись на грязной шкуре, я страстно просил небеса вернуть меня обратно, в родную общагу к другу Женьке и улыбчивым, веселым девчатам. Но небеса к моим мольбам остались глухи.
  Так прошло несколько дней, я постепенно отошел от ночного ужаса. На охоту я смог отправиться только день спустя, при этом постоянно оглядываясь, ожидая, что из-за каждого дерева вот-вот прыгнет на меня полосатый чанг. Но тигр ушел и больше не появлялся, а зайцы и птицы частенько становились нашей с Фаном добычей. Постепенно страхи забылись, жизнь наладилась. И все было бы хорошо, если бы Хунам, который вполне оправился и даже принимал участи в охоте, не заявил, что скоро нам всем предстоит отправиться за горы к его родному племени. В самом разгаре было замечательное жаркое лето, предгорья полнились дичью, неподалеку от нашей пещерки из скалы бил родник с вкусной холодной водой. Живи себе и радуйся! Я спросил парня, зачем нам уходить.
  - Надо идти, - как всегда кратко, ответил он, - в ту сторону, где рождается небесный огонь.
  Значит, на восток, через горы.
  - Разве мы сможем пройти через скалы? - спросил я, в то время как сестра и Фан навострили уши.
  - Я прошел, - ответил Хунам, - там есть узкое ущелье.
  - Разве здесь плохо? Еды навалом, вчера ты сам добыл зайца. А теперь хочешь уйти?
  - Плохо будет потом, - ответил он, - когда дух Куругды засыплет землю белым холодом. Еды будет мало, живность уйдет в долину, - он махнул рукой на юг. - Здесь мы замерзнем. У нас мало шкур, пещера холодная, пищи для огня не хватит.
  До леса действительно было не близко, тащить оттуда топливо можно, но чем рубить? Каменным топором? Тут я с ним был согласен. С обогревом проблема, зимой, сколько огонь ни поддерживай, толку не будет, если теплой одежды нет. О Куругды Ану уже слышал от шамана. В божественном пантеоне племени Волка он скорее считался не духом, добрым, или злым, а одним из богов, повелевающим стужей. Короче, хозяином зимы.
  Очень не хотелось уходить, но я понимал, другого выхода нет. Неизвестно, как нас примет племя Медведя. По воспоминаниям Ану, чужаков здесь никто не любил. Я полагал, у нас еще есть время, по крайней мере, до конца лета, но ошибся.
  - Мы можем не спешить, - сказал я, - подождем, пока листья в лесу не станут желтыми.
  - Племя Медведя уйдет, - ответил парень, - Зукар обещал отвести нас далеко в степь туда, где много еды и тепло. Там можно переждать, пока Куругды не перестанет сыпать белым холодом. Но тогда мы их не найдем.
  "А если они уже ушли?" - подумал я. Его, скорее всего, в племени похоронили, одиночке не выжить, каким бы могучим он ни был. Никто Хунама не ждет, и шаман Зукар вполне мог увести племя. Правда, в любом случае мы ничего не теряем, всегда можно сюда вернуться. Одежду, как и шапки, можно сшить из заячьих шкурок. Однако внутренний голос Ану возразил: летние шкурки плохие, для одежды не годятся. Ну, так, добудем зайцев осенью, или зимой!
  Но тут Хунам выдал такое, что мне захотелось немедленно отсюда убежать.
  - Я заметил неподалеку чужие следы, - сказал он. Неужели Бон приходил? Если найдет пещеру, тут мне и конец! Ничего хорошего не ждет и сестричку с Фаном. Отщепенцев нигде не любят, даже в каменном веке!
  - Ану, надо идти, - подала голос, обычно молчаливая, Шана, Фан согласно кивнул.
  - Ладно, - сказал я, загоняя страх вглубь сознания, - уходим завтра.
  Глава четвертая
  Что-то слишком легко моя сестричка высказалась за то, чтобы оставить пещеру. Неужели только из-за чужих следов? Нас ведь еще не нашли и найдут ли, неизвестно. Потом заметил, какими глазами она смотрит на Хунама, и до меня дошло. В общем-то, не мое это дело. В нынешние времена люди легко сходятся и, столь же легко, расходятся. В основном, по желанию мужчины, как наиболее сильной стороны. Женщина здесь против мнения мужчины редко что-то решается сказать, к примеру, Бон, вождь нашего волчьего племени, по воспоминанию Ану, несколько лет назад до смерти прибил женщину, которая посмела ему перечить. И ничего ему за это не было.
  В той жизни я как-то сходил в поход, еще в школе, вместе с классом. Надо сказать, впечатление осталось самое неприятное. Ночью мерзли в палатке, днем нас поливал дождь. Теплый, правда, так что в результате никто не заболел, у костра обсушились и благополучно вернулись домой, но больше в походы меня не тянуло.
  Нынешнее тело, к моему удивлению, оказалось не столь изнеженным, как предыдущее. Ночами я хоть и мерз, но не так сильно, а подошвы ног напоминали подметки хороших ботинок. Думаю, даже змея мою пятку не смогла бы прокусить. В будущем меня наверняка посчитали бы закаленным человеком. Тем не менее, я был уверен, что этот поход будет тяжелее, чем тот, из прошлой жизни.
  И так, на следующий день мы собрались. Шана завернула куски жареного зайца в листья лопуха, мы с Фаном и Хунамом взяли все шкуры, что у нас были, а также оба копья. То, что я извлек из кабана, убитого Хунамом, не годилось. Каменный наконечник сломался. Жаль, что у нас нет фляг или иных сосудов, чтобы прихватить с собой воды. Кто знает, что нас ждет там, по другую сторону гор, а лето нынче жаркое, жажда может замучить. Надеюсь, что воду мы, все же, найдем, живут же там как-то люди! Я кинул прощальный взгляд на пещеру и родничок, бивший из скалы, и направился вслед за Хунамом. Тот уже неплохо передвигался, хоть и слегка скособочившись, рана, все же давала о себе знать.
  Ближе к полудню мы добрались, наконец, до ущелья, о котором говорил Хунам, а еще через пару часов оказались по другую сторону горной гряды. Вход в ущелье густо зарос кустарником и мелкими деревьями, так что лучшей маскировки нельзя было придумать. С противоположной стороны также рос кустарник, причем часть была с колючками. Словно природа пыталась защитить ущелье от случайных визитеров. Интересно, как его нашел наш знакомец?
  Покинув скалистую расселину, мы устроили привал, расположившись на живописной лужайке среди кривоватых березок и кустарника. Местечко, надо признать, удобное. Со стороны нас заметить сложно, мешает растительность. Рядом небольшой ручей с вкусной, холодной водой. Идеальное место для городского туриста. Я даже внутренне усмехнулся от такой мысли. Все бы ничего, только моя физиономия могла бы сильно напугать друзей или родственников. Я и сам ее иногда пугался, когда видел в воде отражение, приплюснутый нос картошкой, низкий лоб и скошенный подбородок. И круглую голову с торчащими в стороны ушами-лопухами. Хотя ко всему привыкаешь, к собственной внешности я также привык и казался себе иногда красавцем, шучу, конечно!
  Вскоре мы продолжили наш путь по лесистым предгорьям на другой стороне гор.
  - Далеко до твоего племени? - поинтересовался я у Хунама.
  - Скоро доберемся, - буркнул он в ответ и добавил: - видишь впереди гору, похожую на хорга?
  Хоргом местные называли медведя. - Там мое племя.
  Разумеется, парень понятия не имел, о единицах расстояния. Вот и ответил, указав на приметную гору, вершина которой, в самом деле, напоминала огромную голову медведя. По моим прикидкам, мы доберемся туда к полудню. Так и случилось, вот только, впереди нас поджидала неожиданность. Едва мы, миновав березовую рощицу и оказавшись на свободном пространстве, увидели, что возле пещеры идет настоящее сражение. Защищали свой дом светлокожие люди, такие, как наш приятель Хунам, на них нападала толпа низкорослых темнокожих пришельцев, не негров, а скорее мулатов. И было их много, около полусотни, вооруженных длинными копьями. Сразу стало понятно, что светлокожим родичам Хунама не выстоять, хотя у некоторых я заметил луки, две темнокожие фигуры валялись на земле, утыканные стрелами. Увидел я и разбойничьего вождя. Плотный, на голову выше остальных, он ловко орудовал деревянной палицей, нанося резкие удары. Вот упал один защитник, за ним второй. На поле боя разносились вопли. "Хора, хора!" - вопили защитники пещеры из племени Медведя. "Баух!" - вторили нападавшие. Баухом называли лису, позже я узнал, что племя темнокожих агрессоров, так и называлось.
  Наш приятель, с копьем наперевес, помчался на помощь собратьям, я поспешил за ним, от меня не отставал Фан с сестрой, хотя сестра вместо оружия держала куль лопухов с завернутым в него мясом. Темнокожие не ожидали атаки с тыла. Хунам атаковал чужого воина, тот упал без единого звука. Я размахнулся и отправил копье в чужого вождя. Остаться безоружным я не боялся. Кругом, кроме раненых и убитых с той и другой стороны, валялось достаточно оружия. Метнув копье, я тут же подобрал другое. Попасть я особо не надеялся, все-таки расстояние было слишком большим, но, как ни странно, попал. Мое копье угодило вождю в спину, и он упал.
  "Гаар умер! Гаар умер!" - раздались крики, нападавшие резко отступили и бросились бежать, не позаботившись о своих раненых собратьях. Вдогонку им полетели дротики, копья и стрелы, два врага упали, остальные скрылись за деревьями. Нас, наконец, заметили. Из пещеры вышел седобородый старик в пятнистой шкуре леопарда и с бубном, аналогом того, что я смастерил для нашего шамана. Несколько воинов прошли вдоль павших, раненых чужаков безжалостно добивали, добивали и своих, тех, кому не суждено выжить. Кого можно было поставить на ноги, уносили в пещеру. Шаман принялся отплясывать дикий танец, стуча колотушкой в бубен и напевая нечто непереводимое. Память Ану выдала информацию, что Зукар, это имя упоминал Хунам, просит души погибших отправляться на поля вечной охоты, не досаждать и не портить жизнь живым. Мы стояли и ждали окончания этого концерта. Я спрашивал себя, где вождь племени Медведя, искал его взглядом и не находил. Наконец, шаман прекратил камлать и приблизился. При этом он низко поклонился Хунаму. Остальные члены племени складывали дрова для погребального костра, в котором должны были сгореть как наши погибшие, так и воины племени Лисицы.
  - Приветствую тебя, вождь! - сказал шаман. Вождь? Я не ослышался?
  - Что с отцом? - резко спросил Хунам. Шаман Зукар потупился.
  - Проклятые лисы убили твоего отца, главного охотника и его дочь, - сказал он, - теперь ты вождь, Хунам. Отец твой наслаждается охотой на небесных полях.
  - Я их уничтожу! - воскликнул новоиспеченный вождь. Шаман покачал головой.
  - Скоро придут холода. В этой пещере мы замерзнем, - сказал он, - то же самое ждет глупых лис, если они ее займут. Месть врагам придется отложить до того, как Куругды пошлет на землю белый холод, а затем Шубан-Дол вернет тепло. Скоро мы уйдем. Но, прежде, чем отправиться к новому месту, необходимо послать туда разведчиков.
   Хунам нахмурился, ему явно не понравились слова шамана, однако он согласно кивнул.
  В это время погребальный костер затрещал, разгораясь. Освободившиеся воины подошли к нам и преклонили колени.
  - Хора, Хунам! - приветствовали они нового вождя.
  "Быстро здесь дело делается, - подумал я, - не успел сынок вернуться, как стал вождем".
  Погребальный огонь догорал, а я, тем временем, задумался о том, что нас здесь ждет. Женщинам проще, молодых, как продолжателей рода, не прогонят. Что касается нас с Фаном, подобной уверенности у меня не было. Даже притом, что мы спасли Хунама.
  
  Глава пятая
  Опасения мои оказались беспочвенными. Хунам представил нас, как своих друзей и спасителей, произнеся всего лишь несколько кратких фраз. Не любил он "растекаться мыслью по древу". Нас накормили, показали спальные места в пещере, заранее положив туда мягкие шкуры. Я приглядывался, как живут "медведи", наблюдал за женщинами, жарящими мясо на огне, за мужчинами, отправившимися впятером на охоту. Четверо копьями, один с луком. Из специальной сумки, сшитой из кожи буйвола и висевшей на поясе, торчал запас стрел. Хунам остался в пещере, о чем-то разговаривая с моей сестрой. Чувствую, не просто так. Что ж, я буду рад. Конечно, ни о какой свадьбе речи не идет, просто шаман попляшет вокруг новобрачных и заставит их выпить грибной отвар. Судя по воспоминаниям Ану, так было в моем племени. Пообщавшись с Шаной, Хунам подошел и сообщил, что с завтрашнего дня будут натаскивать меня стрельбе из лука. Поинтересовался, стрелял ли я раньше. Узнав, что в племени Волка лука не знали, огорченно покачал головой.
  - У нас мужчины обучаются стрельбе с детства, - сказал он.
  Стало ясно, что снайпер из меня не получится. Ну, хоть правильно лук держать научусь, и стрелу пускать, пусть даже поначалу "в молоко". Что делать, если Ану лука в своей жизни не видел. Позже я убедился, что штучка эта в изготовлении непростая. Думаю, наш оружейник Шлим вряд ли смог бы изготовить лук.
  - Завтра Зукар, пообщавшись с духами предков и спросив их согласия, проведет обряд приема вас в племя Медведя. А через десять дней (он продемонстрировал обе руки с растопыренными пальцами) отправишься с четырьмя воинами на разведку к новому месту.
  - Отчего бы не пойти сразу всем? - спросил я.
  - Мы давно там не были, холодное время переждали здесь. На этот раз духи предупредили шамана, что злобный Куругды готовится пришлать на наши земли страшный холод. Далеко на юге есть теплая долина, там много живности и удобная пещера. Но место могли занять, вы должны выяснить, есть ли там чужаки и, если есть, сколько их.
  - А Шана пойдет с нами?
  Хунам отрицательно качнул головой. Явно запал на сестричку!
  - Фан тоже останется, он хромает и у него еще болит нога. Пойдут Ус с Гунамом, Гау и Гир, опытные охотники и следопыты. Если в долине чужаков нет, Ус с Гунамом вернутся, и тогда мы выступим всем племенем, а вы с Гау и Гиром дождетесь нас.
  - Долина далеко?
  Молодой вождь растопырил пальцы двух рук, показывая, что путь займет десять дней. Через десять дней выходим, туда десять, обратно десять, итого, месяц долой. Разведчики вернутся к концу августа, за две недели до начала осени. А там может ранний снежок выпасть, а злобный Куругды белый холод наслать.
   На следующий день начались мои тренировки. Поначалу ничего не получалось, стрелы валились из рук, лук, как следует, не натягивался. Однако Ус и Гунам, которые взялись за мое обучение, проявили поистине ангельское терпение. Уронил я стрелу, хорошо, что не наступил, сломалась бы, каждую из них местные ребята выделывали не за один день. Может, мои наставники и осыпали бы меня руганью, только слов таких из моего времени, они еще не знали. Ну, фыркнет Ус с насмешкой, а Гунам презрительно скривится, и на этом все. Ни воплей, ни рукоприкладства, ни жалоб молодому вождю на меня, бестолкового. Вечером того же дня нас поставили на поляне перед собравшимся племенем, и шаман больше часа камлал, выкрикивая непонятные фразы и стуча в бубен. Надо сказать, бубен у него был не чета моему. Возможно, проникновенный раскатистый звук зависел от кожи, из которой его сделали, а может, дело в технологии изготовления. Надо сказать, у меня мороз по коже шел от этих звуков. Словно не только племя собралось на представление, но сами духи предков столпились вокруг поляны. Но это больше касалось той части сознания, которая принадлежала Ану. Я, естественно, ни в каких духов не верил и не ощущал торжественного прилива вдохновения. По окончанию "концерта", шаман объявил, что новоиспеченные члены приняты в племя. А также, вот молодец, добавил, что надеется на нашу верность, трудолюбие и готовность отдать жизнь для защиты от врага. Прямо, как секретарь партийного собрания!
  На десятый день я, наконец, научился стрелять и иногда даже попадал, но не далее, чем с пятнадцати-двадцати шагов. Но и таким достижением чрезвычайно горился.
  В лень выхода нам вручили копья, луки, по два десятка стрел, деревянные фляги-долбленки для воды и несколько шкур. Шаман заставил Уса повторить приметы пути, который вел к месту.
  - Вход в долину один, - сказал шаман на прощание, если следов там нет, значит, нет и чужаков. Увидите следы хорга, шуга или полосатого чанга с длинными зубами, будьте осторожны. Мелкой дичи и птиц там всегда достаточно. Можете охотиться, только на дальнюю мертвую поляну не ходите. Вспомните Шугаха, как тяжело он умирал после встречи с демоном.
  Я впервые услышал о мертвой поляне и навострил уши. Ус с Гунамом кивнули, значит, что-то им известно. Я промолчал, вопросов задавать не стал. Ничего, потом спрошу. Гау с Гиром мои ровесники. Гау худощавый и спокойный по натуре, Гир здоровый и с апломбом. Старших слушается, а ровесников нет-нет, да и пытается наклонить. На второй день, когда я получил свое место в пещере и поставил у стены копье с твердым и хорошо заточенным каменным наконечником, Гир подошел, взял копье и заявил, что теперь оно будет принадлежать ему, как опытному охотнику и следопыту.
  - А ты, чужак, сделаешь себе другое, - сказал, свысока глядя на меня.
  - Поставь на место, - ответил я. Сестричка была рядом, но не вмешивалась, а только внимательно за нами наблюдала. Знала, что я в таких случаях спуску не даю. Возможно, Ану в данном случае бы проиграл, противник явно был сильнее. Но Гир понятия не имел о том, что в институте я два года занимался вольной борьбой. Конечно, чемпионских высот не достиг, но кое-что умел. Тело мне досталось мускулистое и, как ни странно, довольно-таки растянутое. Вчера я попытался сесть на шпагат и, представьте, мне это удалось.
  - Отдай копье, гняш, - подначил я грязным словечком Гира, - это мое оружие.
  - Ну, держись, худяк! - парень с хеканьем размахнулся на километр, как обычно дерутся в деревнях. Я увернулся от летящего в лицо кулака и провел простую подсечку, при этом сильно толкнув противника в грудь. Тот грохнулся на пятую точку и, разинув рот, уставился на меня.
  - Как это получилось? - глаза его напоминали два чайных блюдца. - Покажешь?
   - Покажу, - пообещал я. Копье он вернул и даже подарил небольшой ножик из бивня мамонта, который сам вырезал. Я спросил, охотятся ли они на больших махов, так здесь называли мамонтов.
  - Бивень мне достался от деда, - сказал Гау, - дед был великим охотником, и добыл двух маахов. Шаман в его честь нарисовал зверя на стене пещеры, и каждый раз перед охотой мужчины стреляли в изображение из лука. Если промахивались, значит, охота будет неудачной. Шаман позволял отряду выступать, если все стрелки попали в цель.
  Гау показал рисунок на стене в глубине пещеры и добавил, что стреляли с двадцати шагов. Я поинтересовался, можно ли мне попробовать, парень кивнул на шамана, а тот стрелять запретил. Объяснив, что охоты сейчас нет, духи рассердятся, если их потревожат без нужды. Ну и ладно, не очень-то хотелось. С моим умением промахнусь и опозорюсь.
  Наконец, мы собрались и вышли в путь. Дорога лежала вдоль склона хребта, заросшего лесом и кустарником. К вечеру, когда мы решили устроиться на отдых, увидели впереди возле зарослей колючего кустарника остатки туши кабана и рядом мертвую израненную собаку. Убил ее не кабан, Гау обнаружил много волчьих следов. Видно, собака пыталась отстоять добычу, но не справилась с волками. Те ее порвали, сожрали кабана и ушли.
  - Здесь останавливаться опасно, волки могут вернуться, - сказал Ус, - придется поискать место для ночлега дальше.
  - К тому же, здесь нет воды, - добавил Гунам. Они были правы, хотя каждый из нас имел полную флягу.
  Мы уже собрались отправиться дальше, когда я услышал из-за камня, что возле кустарника, тонкий скулеж и извлек оттуда черного щенка.
  - Так вот кого защищала собака, - сказал Ус.
  - Убей его, - посоветовал Гир, - степные собаки злые, вырастит, тебя самого загрызет.
  - С чего ты взял, что это степной пес? - спросил я, с удовольствием разглядывая симпатичную мордашку с белой полоской на лбу.
  - Далеко впереди, за долиной, куда мы направляемся, раскинулось бескрайнее поле, - пояснил Гунам, - там обитают стаи собаки. Здесь, в предгорьях, они появляются редко.
  - Давай, я его убью, - настаивал Гау, положив руку на каменный нож, что висел у него на поясе, - вечером пожарим и съедим.
  И ведь съедят! В голодные годы пещерные ребята потребляли любых зверюшек, будь то крысы, мыши, собаки или тушканчики, даже древесными червями не брезговали. Но собаку я слопать никому не позволю. Уверен, этот маленький песик станет моим самым верным другом!
  - Я хочу его оставить его. И назвать, - я задумался. Собака ведь друг человека? - Назову его Чел!
  Кличка на русском ни о чем не сказала моим спутникам. Гир и Гау одновременно и равнодушно пожали плечами.
  - Смотри, - сказал Гау, - как бы этот пес однажды не перекусил тебе глотку.
  - Никто и никогда не держал у себя степных собак, - добавил Гир. Насколько я понял, собаки в степи были не менее злы и агрессивны, чем волки. И охотники их опасались не без причины.
  Пещерные люди еще не пытались одомашнивать собак, как, впрочем, и остальных животных. Не пришло еще время. Пройдут тысячелетия, прежде чем в оседлых племенах появятся стада коз и овец, охраняемые пастухами с домашними собаками. И всадники на лошадях и быки, тянущие за собой плуги. Кто-то должен начать, почему ни я? Чел, тем временем, перестал скулить, пригрелся и заснул у меня на руках. Так я его и нес до самой каменной насыпи, похожей на небольшую пирамиду с плоским верхом, на которую мы забрались, чтобы провести относительно безопасную ночь. Развели небольшой костер и поужинали жареным мясом. Учуяв мясной запах, Чел проснулся, заворочался и заскулил. Не слишком ли он мал, чтобы есть мясо, а молока у меня не было. Я тщательно пережевывал кусочки и только после этого вкладывал ему в пасть. Все проглотил, без остатка и не подавился. Мои попутчики с удивлением наблюдали процесс кормления. Когда-нибудь я заведу целую свору, будут в племени помощники в охоте и надежные сторожа!
  На третий день путешествия мы встретили трех взрослых мамонтов и одного детеныша. Они двигались нам навстречу.
  - Спрячемся за деревьями, - скомандовал Гунам, поднимаясь по пологому склону к зарослям, мы последовали за ним. Ану подобных встреч не помнил, племя Волка на гигантов никогда не охотилось. А после побоища с соседями они, тем более, могли позволить себе охоту, разве что, на кабанов или оленей.
  Мои спутники скрылись за деревьями, я спрятался за большим камнем на пригорке, желая хорошенько рассмотреть вымерших родичей слонов.
  - Скорее иди сюда, Ану! - услышал я шепот Гунама, который был самым старшим и опытным в нашем маленьком отряде. Насколько я знал, слоны, если их не задевать, животные довольно мирные. В Индии они переносят тяжести и работают на человека, за это их кормят и ухаживают. Уверен, мамонты также вполне безобидны. Поэтому я и остался на виду, не прячась за густой растительностью. Мне было удобно сидеть, Чел лежал на коленях, объевшись мясом, и мирно спал.
  - Когда отец моего отца был жив, - присев сзади, сказал Гунам, - маахи раздавили трех охотников из нашего племени.
   Если их ранить или обидеть, неудивительно. Разъяренный мамонт, конечно же, крайне опасен.
  - Охотники открыто сидели на пригорке, как ты сейчас, и все погибли. Чужое племя в тот день охотилось на маахов, одного ранили копьем, наконечник так и торчал у него в брюхе, древко отломилось, но добить мааха чужаки не сумели и убежали. А вскоре после этого он напал на нас.
   Мамонты могут быть злопамятны, и если среди этой троицы окажется тот самый, с наконечником от копья, один вид человека может его привести в бешенство. Подумав так, я подхватил Чела и укрылся за толстым деревом. Отсюда тоже все было замечательно видно. Мамонты напомнили мне военный парад, когда по площади, лязгая гусеницами, проходили танки. Хотя ход животных казался мягким и почти бесшумным, тем не менее, земля под их тяжестью ощутимо вздрагивала. Этих бы мохнатых слоников, да в зоопарк! Отбоя бы от посетителей не было! Наконец, они ушли, а мы решили, что здесь, за деревьями, вполне можно устроиться на ночь. Неподалеку журчал ручеек с чистейшей водой, прежде всего, мы наполнили фляги. Жареное мясо, которое взяли с собой, закончилось, на следующий день нужно было отправляться на охоту. Непуганая дичь в этих местах попадалась часто, голод нам не грозил.
  Глава шестая
  День начался с охоты. Чела я пристроил под корнями старого дерева, рассудив, что в этой природной норке для него наиболее подходящее место. Перед тем накормил остатками мяса, которые припрятал специально на этот случай. Спустившись на равнину, мы оказались в редком лесочке, на опушке которого увидели здоровенного лося. Задрав голову, тот объедал листья с дерева.
  - Вы с правой стороны подойдете с луками, - шепотом обратился Гунам к Усу, Гау и Гиру, мы с Ану с другой стороны кидаем копья, потом вы стреляете из луков.
  Трое лучников немедленно отправились в указанном направлении. Мы с Гунамом проследовали через лес, стараясь идти бесшумно и не наступать на валяющиеся ветки. Хотя вряд ли наше приближение могло испугать лося. Животное выглядело великаном среди лосей, в холке высотой где-то метра два с половиной, если не три. Хоть шкура у него не такая толстая, как у мамонта или носорога, веса в нем прилично. Вряд ли мы смогли бы съесть даже четверть такой туши.
  Как обычно, все пошло не по плану. Гау с Гиром решили показать, какие они великие воины. Похоже, все охотники у медведей с немалым апломбом и завышенной самооценкой. Не успели мы приблизиться, как в лося угодили три стрелы. Ус тоже отличился и пострадал первым, его подцепили на рога и бросили в чащу. Охотнику повезло, он упал в кусты, смягчившие падение. В лосиную шкуру воткнулись еще две стрелы, но, похоже, гиганту они были как слону дробинка. Лось развернулся, чтобы разобраться с Гау, но тот успел отскочить, выронив лук, который попал под копыта животному. Раздался хруст, Гау лишился оружия. Гир успел наложить новую стрелу и выпустил ее в лося, отвлекая его от товарища. В это время на поле битвы подоспели мы с Гунамом, и одновременно метнули копья. Расстояние было смешное, чье именно копье оказалось смертельным, осталось неясным. Копья были одинаковые, словно близнецы-братья. Одно из них пробило сердце животного, после чего лось замертво рухнул наземь.
  - Ус, ты живой? - крикнул Гунам, с беспокойством пытаясь разглядеть товарища, копошившегося в густом кустарнике.
  - Живой я, живой, - отозвался охотник и выбрался, наконец, из зарослей, смягчивших падение. Вид у него был помятый, руки и лицо ободраны, однако на лице играла довольная улыбка.
  - Этот лось теперь похож на ежа, - сказал он, - интересно, чья стрела его добила?
   - Мы должны были сначала бросить копья, - нахмурился Гунам, но долго сердиться не мог, охота получилась удачная. Однако все же добавил: - Убило его копье, мое или Ану.
  Я видел, что Ус собирается возразить, но одного взгляда на лося оказалось достаточно, чтобы он признал правоту товарища. Стрелы оказались слишком слабым оружием против гиганта. Или же нужно было попасть в некую уязвимую точку, мне такие были неизвестны, и сомневаюсь, что троица лучников тоже имела об этом представление.
   Дальнейшие два или три часа мы резали каменными ножами наиболее вкусные части лося, то, что можно было пожарить и в ближайшие день-два съесть. Остатки туши пришлось оставить хищникам, если таковые появятся. Гунам предложил прихватить кусок мяса и тащить по земле, чтобы волки могли добраться сюда по следу. Я думал, пещерным людям все равно, что станет с лосем, ну, сгниет, и демон с ним, ан нет! В голове у моих товарищей не укладывалось, что столько мяса придется бросить без всякой пользы.
   - А если волки по следам доберутся до нашей стоянке? - спросил я.
   - К себе мы приманку не потащим, - ответил Ус, - бросим, пройдем вдоль ручья, чтобы сбить волков со следа и только после этого вернемся на стоянку. Следы приведут сюда, к остаткам туши.
   Насчет остатков он загнул, здесь была почти вся туша, мы отрезали совсем немного, но нам хватит. Гунам прихватил приманку: кусок бедра, с трудом отделив его от туловища, и мы двинулись обратно. До места добрались без приключений. Кусок туши Ус бросил, не доходя до ручья. Прежде чем свернуть к стоянке, перебрались на другую сторону и прошли по воде лишнюю сотню метров. Надеюсь, хищников, будь то волки, тигр или медведь, подобная мера собьет со следа.
   На стоянке я, прежде всего, заглянул под корень дерева. Чел дремал, ну и соня! Честно говоря, меня беспокоило отношение к Челу моих спутников. Я опасался, что при напряженке с едой они могут его убить и сожрать. И не испытают ни малейшего раскаяния. К счастью, в этой доисторической местности живности водилось значительно больше, чем людей, так что вопрос с пропитанием пока еще не стал чересчур актуальным. Я представил, как обращусь к шаману, чтобы он провел обряд камлания по приемке Чела в состав племени. Шутка, конечно, меня бы никто не понял, а в отместку за подобное святотатство могли вообще из племени изгнать. Оставалось быть начеку и следить, чтобы песика никто не обидел. А там он вырастет и сам, кого захочет, обидит. Вон как зарычал, едва проснувшись. Я его усмирил кусочками жареного мяса, которое мои спутники успели пожарить на костре. Лось оказался столь же вкусным, как и огромным. Молодой и неопытный, иначе с людьми бы не связывался.
   Мы устроили перекус, рассевшись вокруг костра. Моих спутников потянуло на разговоры, хотя пещерные люди обычно немногословные, при недостаточном количестве словарного запаса, общаются с помощью знаков, иногда выражая эмоции междометиями. Гау попытался, было, Чела погладить, но тот цапнул его за палец.
   - Убью, шугляк! - заорал тот, сунув палец в рот и замахнувшись на собаку.
   - Уймись, Гау, - сказал Ус, - Ану молодец, хороший помощник из пса получится. Чужим обмануть себя не позволит.
   - Почему Ану его гладит, а я не могу?
   - Потому что ты его съесть хотел, Чел умный, он все понимает.
   - Это не волк, - добавил Гунам, - когда-то мы подобрали волчонка и хотели сделать из него помощника в охоте. Волчонок вырос, покусал охотника, который его кормил и убежал в лес.
   - Охотник умер? - спросил Гау.
   - Выжил, только до конца жизни хромал. Собаки не такие. Слышал я от шамана, что в племени орла, в великой степи есть собаки. Помогают в охоте и охране стойбища. Врагу подобраться не позволяют, чутье у них острое.
   - Мой таким же будет, - сказал я, пристраивая Чела на коленях, - большой вырастет, волков будет драть.
   - Собаки слабее волков, - возразил Гау, - поэтому толку о них немного. Недаром я предлагал его съесть.
   - Тебе лося мало? - нахмурился Ус, в то время как Чел пристально посмотрел на парня и глухо зарычал.
   - Смотри, Гау, кроме пальца что-нибудь более ценное потеряешь, - сказал я, - откусит, назад ни одна женщина не пришьет.
   Когда до них дошла шутка, спутники принялись хохотать. Гау сначала хмурился, потом тоже засмеялся. Оказывается, и в пещерные времена люди ценили юмор. Надо будет поменять под здешние реалии подходящий анекдот. Я тут же принял мысль к исполнению.
   - Вождь племени Буйвола явился к своим людям и объявил, что у него для них две новости, одна плохая, а другая хорошая. "Братья, какую новость сначала хотите услышать, плохую или хорошую?" - спросил он.
   "Давай плохую!" - раздались выкрики.
   "Нам нечего есть, кроме буйволиного говна"
   "Теперь говори хорошую!"
   "Зато буйволиного говна у нас навалом!".
  Ус с Гунамом заржали, Гау задумался, а Гир сказал: "Что-то я не слышал о племени Буйвола. В каких пещерах они живут?".
  Доходит до него, как до жирафа, хотя вскоре он принялся хохотать вместе с Гау. Надо будет еще что-нибудь вспомнить, раньше я знал массу анекдотов. Здесь они неизвестны и никто не скажет, что анекдот с бородой!
  Глава седьмая
  Очень быстро мы убедились в немалой пользе Чела. А дело было так. Перекусив, мы двинулись дальше по дороге, хотя дорогой это песчанно-каменистое предгорье назвать можно весьма условно. Попадались глинистые места, которые в дождливое время превращались в болото и перейти их, было не так просто и даже кажущиеся абсолютно безопасными зыбучие ловушки. Я не геолог и понятия не имею, как они тут образовались. Однако шаман племени о них знал и нас предупредил, чтобы песчаные круги мы обходили стороной. Я по жизни был человеком запасливым, так и сейчас, перед тем, как покинуть пещеру, приметил у одной из женщин плетеную вереску метров шесть в длину. И выпросил, к своему удивлению. Путь наш пролегал через горы, а там всегда можно сорваться и без надежной веревки погибнуть. Я обещал женщине по возвращении сделать шаману подарок, чтобы он провел камлание духам. Ну, а те пошлют ей ребенка, она уже несколько лет не могла забеременеть. Женщина была уверена, что без богатого дара шаман не станет беспокоить духов. В общем, вернусь, что-нибудь придумаю. Хотя уверен, виноват мужчина, тощий и слабый на вид. Тем не менее, она спит только с ним и другие ей не нужны. Ну, да бог с ней. Главное, отдала веревку, и на том спасибо. Эта веревка спасла жизнь Гунама, когда он наступил на песчаную зыбучку. Он погрузился в яму с песком по пояс, потом по грудь. Я немедленно извлек из сумки веревку и бросил ему конец. (При выходе Гунам ворчал, что незачем тащить с собой лишний груз, хотя веса в веревке было не больше килограмма) Он вцепился клещом, а мы вчетвером принялись вытягивать его из смертельной ловушки. Чел бегал вокруг и лаял тонким щенячьим голоском. Теперь главное, чтобы веревка не порвалась. К счастью, она выдержала, и вскоре Гунам выбрался из ямы.
  - Сидах меня чуть не забрал, - сказал он, опустившись на землю. После пережитого ноги его не держали. Не окажись у меня веревки, мужику конец, задохнулся бы в песке.
  - Прости, Ану, не прав был, когда не хотел брать с собой веревку, - сказал он. - Ты обещал подарок шаману, чтобы тот упросил духов послать Боне ребенка, я тебе помогу.
  Я подумал, что гораздо эффективнее было бы переспать с Боней. Которая зациклилась на своем убогом мужичке, однако промолчал. Кто их знает, аборигенов, вдруг смертельно обидится? Позже я ему об этом намекнул.
  - Попрошу шамана, чтобы напоил ее отваром гриба, - сказал Гунам, - и проведу с ней ночь. Думаешь, это поможет?
  - Можно оба действия совместить, камлание тоже не помешает, - ответил я. Гунам не понял, что за "действия", пришлось растолковать. Идея пришлась ему по душе, теперь, полагаю, духи с помощью здорового мужика с проблемой справятся.
   Мы двинулись дальше, держась в стороне от песчаных ям. Я вновь задал себе вопрос, кто их здесь выкопал, на равном расстоянии друг от друга? Неожиданно Чел принюхался и издал низкий злобный рык.
  - Чего твоя собака злится? - недовольно обратился ко мне Гау, не скрывавший своего отношения к маленькому псу.
  - Тихо! - я подхватив Чела на руки, а тот, молодец, сразу замолчал. - Ветер встречный, он кого-то унюхал.
  Я поспешил спрятаться в густых зарослях кустарника, который, словно специально высаженный, рос по краям дороги.
  Спутники последовали за мной. Гау хотел что-то сказать, судя по недовольной физиономии, Гунам шепнул: "Молчи!".
  Не прошло и пяти минут, как впереди показалась группа людей, мужчина и две девушки. Низкорослые, плотного сложения, они держали в руках копья и внимательно оглядывались вокруг. Остановились они практически напротив нас и принялись что-то с жаром обсуждать. Язык был мне незнаком. Мужчина, смуглый, в накидке из коричневой шкуры, подпоясанный кожаным поясом, несколько раз показал рукой назад. Девушки сердито возражали.
  - Они пришли издалека, из степного племени Ястреба, - шепотом сообщил Ус, - У меня дядя был из этого племени, поэтому немного их понимаю. Так же, как и нас, их послали найти теплую долину. Один мужчина провалился в яму, его не удалось спасти. Девушки хотят вернуться в степь, боятся песчаного сидаха. Мужчина говорит, что завоеватель Унгар силен, и, чтобы не погибнуть, племени нужно найти новое место.
  - Нечего им делать в нашей долине, - буркнул Гунам, в то время как я крепко держал Чела, боясь, что он подаст голос.
  - Их надо убить, это враги, - сказал Ус, - могут наткнуться на вход в долину. Не хватало нам биться с ястребами.
  До чужаков было всего несколько метров. Во время охоты лось раздавил один из имевшихся у нас луков, остались два. Гау с Гиром взяли оружие и наложили стрелы. Ус размахнулся и метнул копье, сразив мужчину, тот упал замертво. Копье попало в спину и вышло у него из груди. Одна из девушек также упала, стрела поразила ее в сердце, во вторую Гир промахнулся. Увидев, что нас пятеро, она отбросила тяжелое копье и кинулась наутек. Отпускать ее было нельзя, мы бросились следом. Я отпустил Чела, который возглавил погоню. Я переживал за него, у девушки на поясе был черного цвета каменный нож. В племени Ану считался одним из лучших бегунов, так что я почти ее догнал. Девушка, поняв, что уйти не удастся, остановилась, повернувшись ко мне, и выхватила нож.
  - Чел, стоять! - крикнул я, но тот и сам понял, чем грозит острый камень в ее руках, остановился на безопасном расстоянии от воительницы и принялся лаем звать на помощь. Не обращая на щенка внимания, да и что он мог ей сделать, пещерная дама бросилась на меня. Замысел ее был понятен. Сразу со всеми справиться она не могла, а перебить поодиночке, можно было попытаться. Но ничего у нее не вышло. Я схватил за руку с ножом, не позволяя ударить, каким-то образом она сумела перехватить его в другую руку. На ее симпатичном, европейского типа, лице появилась злобная усмешка, и в это момент Чел вцепился ей в пятую точку. Ай, да молодец, спаситель! Она на секунду замерла, издав дикий визг, я завернул ей руку за спину. Она взвыла от боли и выронила оружие.
  - Чел, уймись! - крикнул я, пес не послушал и, вцепившись, не отпускал мою противницу. Как та ни рычала и не извивалась, я связал ей за спиной руки и отобрал острый камень. В это время подбежали мои спутники.
  - Позволь, я ее проткну копьем! - запыхавшись, обратился ко мне Гир.
  - Уберите от нее Чела, - ответил я. Чела убрал подоспевший Ус, хотя неугомонный пес в пылу азарта и его умудрился цапнуть за руку.
  - Вот ведь шугляк! - выругался тот.
  - Рука заживет, - с усмешкой отозвался Ус, - а вот она долго сидеть не сможет!
  - Давайте ее убьем, - Гир злобно смотрел на пленницу, - она бы нас не пощадила.
  Ус обратился к ней на непонятном языке. Девушка сверкнула на него глазами и, что-то ответив, пренебрежительно сплюнула. А ведь симпатичная! Нос прямой, волосы и брови черные, глаза синие. Перепоясанная кожаным ремнем шкура подчеркивала тонкую талию и красивую фигуру. Обуви нет, так же как у ее спутников.
  - Я заберу ее с собой, она моя пленница, - твердо заявил я.
  - Она убежит и приведет в долину своих ястребов, - сказал Гир.
  - Сначала пес, теперь женщина, - задумчиво пробормотал Гунам и покачал головой, - кого еще приручишь, Ану? Уж не самого ли демона Дулаб-Го?
  Если бы он знал, насколько оказался прав!
  - Ее зовут Гунара, - сказал Ус, - она дочь великого шамана Угбан-Банга.
  Глава восьмая
  В этот день нам пришлось срочно искать убежище, и снова выручил Чел. Пока мы бестолково суетились, не зная, куда спрятаться от неожиданно налетевшей песчаной бури (откуда только взялась!), пес подал голос из-за густого кустарника, с противоположной стороны естественной просеки. Гир, как обычно, вызверился.
  - Я эту собаку как-нибудь придушу! - крикнул он, пока я продирался сквозь колючие кусты. На той стороне я обнаружил нечто вроде пещеры, образованной кучей больших камней. Насколько я помнил из школьного курса географии, камни сюда мог некогда притащить ледник. Хотя, возможно, я ошибаюсь. Какой из меня ученый, тем более, геолог!
  - Эй, все сюда! - крикнул я, ныряя под каменный свод. Чел забился в дальний угол и ворчанием выражал неудовольствие мириадами песчинок, которые лезли в нос. Сквозь колючки продрался Ус. Гунару не пришлось тащить, девушка прекрасно поняла, что остаться на открытом месте означает неминуемую гибель. Интересно, откуда принесло мелкий сухой песок, стремившийся забить дыхательные пути? Не так далеко на юге была степь, но вот о пустынях, полных мелкого песка, я не слышал. В маленькой пещерке сразу стало тесно. Сухая песчаная пыль, подгоняемая ураганом, врывалась в наше убежище, не давая вздохнуть.
  - Бежать надо! - рявкнул Гунам, собираясь выскочить наружу.
  - Стой! - крикнул я, перекрывая вой ветра, скинул шкуру и кое-как завесил вход, прицепив ее к острому краю камня, заменявшего нам потолок. Не скажу, что получилась идеальная завеса, однако проклятый песок уже не так настойчиво лез в носоглотку. Я уселся, прислонившись спиной к шкуре, не позволяя ветру сорвать ее и открыть проход в убежище. Я вспомнил из телевизионных передач, что в подобных случаях туареги заматывали лица тряпками, это помогало им выжить во время песчаной бури. Если ветер, все же, сорвет мою импровизированную занавеску, придется так и сделать.
  - Плохо, что шамана с нами нет, - сказал Ус, - Сидах на нас гневается.
  - Мы не дали ему забрать Гунама, - добавил Гир, - потому и злится.
  Стало понятно, каким образом ямы на нашем пути заполнялись песком. Хотя откуда они взялись, сказать мог бы, разве что, геолог или почвовед. Но я, кроме программирования, в других науках не силен. Кстати, какие, все же, дикари темные! Песчаными бурями в их представлении распоряжается демон Сидах, летним теплом заведует Кубан-Дол, зимней непогодой и снегом злобный Куругды. Остается еще страшный Дулаб-Го, род деятельности которого мне неизвестен, знаю только, что встреча с ним означает неминуемую гибель. Сам Ану о демонах и духах мало что знал, никогда не крутился возле шамана и на подобные темы разговоров не заводил. Шаман распространяться о таких вещах не любил, если, конечно, вопрос исходил не от его ученика. А учеников у Хубэна не было, и, скорее всего, уже не будет. От племени Волка остались несколько женщин, два воина, сам вождь, и на этом все. Однозначно, с таким вождем, как Бон, вряд ли они выживут. В форс-мажорных обстоятельствах вождь должен ценить каждого члена племени, даже такого неуклюжего неумеху, каким был Ану. Вместо этого Дол, не скрывая злобы, намеревался разделаться с парнем, и только мое вселение в первобытное тело, избавило парня от неминуемой смерти. Пока я размышлял, в маленькой пещерке раздался вопль Гау.
  - Эта чугана меня укусила! - завопил он, а девушка разразилась непонятной фразой, в которой звучало презрение.
  - Ее надо убить, она приведет сюда свое племя! - продолжал вопить Гау. Вот ведь кровожадный тип! То моего пса предлагал сожрать, теперь покушается на мою пленницу.
  - Он ее схватил за грудь, - перевел слова девушки Ус, - а она обещала укоротить ему отросток.
  Руки у Гунары были по-прежнему связаны, поэтому она его цапнула зубами. А ведь девушка моя добыча, кто добыл пленника, мужчину или женщину, тот и владелец. Таков порядок в племени Волка, точно то же было и здесь. Правда имелось существенное уточнение, на пленника может предъявить свои права вождь. Но у вождя есть моя сестра, или ему ее не хватит? Вождь мог взять вторую и даже третью жену. К счастью, в данный момент он находился далеко отсюда. Гау и Гир меня иногда раздражали. Сначала Гиру приглянулось мое копье, теперь Гау схватил за грудь мою добычу. Не отдам, самому нужна! Я не хуже других и отросток у меня тоже в порядке. Придется доходчиво объяснить это парням. С луком они управляются много лучше меня, зато не имеют понятия о вольной борьбе. Вот и поглядим, чья возьмет.
  - Что такое? - недовольно повернулся ко мне Гау, который пристроился возле пленницы. Я видел, что она недовольна. Надо отметить, у Гира с Гау рожи были еще более отталкивающие, чем моя. Носы плоские, как у негров, простите, у "афроамериканцев", белки глаз слегка навыкате, губы толстые, уверен, целоваться с такими девушкам не сильно приятно. Впрочем, как выяснилось позже, поцелуи у пещерной публики не приняты. При встрече, взамен рукопожатия, а также во время секса, они терлись носами о плечи или грудь напарника. Им бы сюда Камасутру! Ничего, я молодой и успею кое-кого кое-чему научить.
  - Гунара моя добыча, - ответил я. А то смотрю, уже за руку ее по-хозяйски прихватил! Парень нахмурился, при этом рожа его стала и вовсе отталкивающей, учитывая плоский покатый лоб и массивную челюсть. Питекантроп, и только! Однако взбрыкнуть не решился, видно, вспомнив, как я легко валял его приятеля, когда тот пытался забрать принадлежавшее мне копье, и отодвинулся в сторону. Я пристроился рядом с добычей и шепнул: "Теперь ты моя!". Первобытная дамочка ничего не ответила, только стрельнула в меня настороженным взглядом. Затем я услышал от нее короткую реплику, в которой не чувствовалось неприязни. Душа у меня возликовала, поднявшись, едва ли не до небес, пока я не услышал Уса.
  - Она сказала, что отец ее, Угбан-Банга, великий шаман племени Ястреба, и что никогда она не будет принадлежать случайному худяку, а только победителю страшного демона Дулаб-Го.
  Попробуй отыщи этого злодейского демона, искать можно до старости, а с нынешним оружием даже мамонта или саблезуба в одиночку не завалишь. И что это за демон? Уж не сохранившийся ли до нынешних дней какой-нибудь вид динозавра? Хотел бы я посмотреть на смельчака, который решится выйти с каменным копьем против тираннозавра!
  - И кто это сказал? - усомнился я.
  - Отец, - с усмешкой ответила первобытная красотка, а Ус тут же выдал перевод.
  "Отец, значит, - подумал я, - непросто мне будет. Зуб даю, появится Хунам, обязательно на нее западет. И возьмет силой, наплевав на предсказания и битвы с демонами".
  Настроение у меня испортилось. Теперь еще за Гау надо следить, чтобы не воткнул в спину каменный нож. Ревность, она в любом времени может заставить человека пойти на подлость. Я решил разбираться с проблемой по ходу нашего путешествия. Песчаная буря вскоре закончилась и мы продолжили наш путь.
  Ямы-ловушки засыпало песком так, что их не было заметно. И надо было такому случиться, что теперь туда угодил Гау. Если я древком копья проверял надежность земной тверди, засыпанной ровным желто-белым слоем, Гау с напарником шагали без подстраховки. Хотя ямы должны были закончиться, шаман предупреждал, что их по дороге всего шесть, выразительно показав руку с растопыренными пальцами и добавив один палец. Но нам попалась еще одна ловушка, в стороне от прочих. Парень сразу ушел вниз по плечи, не успев даже крикнуть. Гир застыл столбом буквально рядом с ним, хлопая глазами и разинув рот. Я его оттолкнул, ни от него, ни от его лука толку не было, и протянул Гау древко копья, за которое он изо всех сил уцепился. Сделай я это двумя секундами позже, мы бы его не вытащили. Подбежали Ус и Гунам, совместными усилиями мы освободили парня из ловушки.
  - Сидах его едва не забрал, - сказал Ус, когда Гау оказался на твердой почве. Девушка посмотрела на парня, который принялся вытрясать из шкуры песок, и что-то произнесла.
  - Она сказала, что яму сделал не Сидах, а злобный и могучий демон Дулаб-Го, - перевел Ус.
  "Тот самый, которого я должен победить?" - пришла мысль. Ко мне подбежал Чел, облизал ноги, заскулил и попросился на руки.
  - Нет уж, друг, топай своими лапами, - сказал я. Отъелся, тяжелый стал, не хватало его на руках таскать! Я заметил, что девица смотрит на пса с улыбкой. А ведь он ее сегодня хорошенько тяпнул за пятую точку!
  Глава девятая
  Судя по всему, до цели тащиться пешком предстояло несколько дней. Пора отправляться на охоту, мясо закончилось, кишки мои издают недовольное урчание. Однообразная дорога утомительна, я тупо шагал, мыслями уносясь в далекое будущее. Институт и общага казались раем на земле, еда в столовке, которую раньше терпеть не мог, чем-то божественным. Безумно хотелось обыкновенных щей или борща, и пообжиматься с нашими, не слишком строгих нравов, студентками. Чел следовал за мной, иногда пытаясь ухватить за пятку. На мои недовольные окрики засранец не обращал ни малейшего внимания.
  Наконец, Гунам скомандовал привал, добавив: "Ану, Гау и Ус на охоту. Мы с Гиром и женщиной ждем здесь". Он развел костер, Чел улегся возле огня, в это время Гунара обратилась к нам.
  - Она просит взять ее с собой, - перевел Ус.
  - Ей нельзя развязывать руки, - возмутился Гир, - и, тем более, давать оружие. Она чужая!
  - Она не сбежит, ее племя слишком далеко, а еще она уверяет, что хорошая охотница, - сказал Ус. Гау с Гиром хмуро уставились на меня. Мол, я виноват, связавшись с этой чуганой.
  Девица, заметив недовольство молодых спутников, неожиданно погладила меня по голове со словами: "Ану канна-та Дулаб-Го!"
  - Она сказала, что ты убьешь Дулаб-Го, - перевел Ус и спросил: "Возьмешь ее на охоту?". Я подумал, что лучше мою спину прикроет Гунара, подлости от нее не жду, чем это будет Гау. Не понравилось только упоминание непонятного демона. Хотя вряд ли я встречусь с этой мифологической личностью.
  - Возьму, - решил я.
  - Развязывай, - сказал Ус. Я хотел разрезать путы каменным ножом, но сообразил, что веревка слишком ценная штука. Освободившись, девица протянула руку к Гиру, сидевшего возле костра. Скривившись, тот протянул ей лук и несколько стрел. Девушка взяла оружие, натянула тетиву, довольно хмыкнула и повесила лук на плечо. Я задержал на ней взгляд, любуясь красотой и стройным телом. Приодеть Гунару, причесать, обуть в модные туфельки, и можно выставлять ее в далеком будущем на подиум. Наверняка она заняла бы не последнее место.
  Гау тоже вооружился луком и стрелами, Ус дал знак выдвигаться. На этот раз мы отправились на запад, оставив сзади предгорья. Местность была холмистая и сильно пересеченная оврагами. Кое-где встречались небольшие рощи. Если бы ни охота, я с удовольствием устроился здесь на отдых под развесистой березой в обнимку с...что-то меня не туда понесло!
   Я встряхнулся и решил быть внимательнее и не предаваться пустым мечтаниям. Впереди шагал Ус с копьем на плече, за ним Гунара, за ней я, замыкал процессию Гау. Некоторое время мы шагали, огибая ямы и невысокие холмы, пока не углубились в лес.
  Неожиданно я услышал впереди невнятное ворчание, короткий вскрик и глухой удар. Гунара подняла лук, но пустить стрелу не успела, мелькнула тяжелая лапа, отшвырнув ее в сторону. Огромный медведь взревел и поднялся на задние лапы. Я ударил тяжелым копьем в, покрытую бурым мехом, грудь. О том, что это может быть последний удар в моей жизни, я в тот момент не думал. Копье вошло глубоко, едва ли не наполовину, гигант повалился на меня, придавив своей тушей. Полузадохшийся, я решил, что пришел мой конец, сейчас разъяренный зверь превратит меня в фарш. Когда он небрежно отбросил Гунару, я хорошо разглядел длинные когти, похожие на кривые ножи. Однако было тихо, медведь не шевелился. Некоторое время я не двигался, ожидая, что мне придут на помощь. Несколько минут спустя удалось выбраться самостоятельно. Копье насквозь пробило огромного медведя и, скорее всего, задело сердце, иначе он бы меня прикончил. Впереди, в нескольких метрах, лежал Ус, я понял, что он мертв. Голова у него была свернута, медведь сломал мужчине шею. Но где Гунара? Я увидел Гау, навалившегося на ошеломленную девушку. Какого, спрашивается дьявола?
  - Донэ, шугляк, майт канна-та! - в ее голосе звучало отвращение. Последнее слово, как я помнил, означало "убивать". Она этому засранцу пригрозила? Гау увидел меня, в глазах полыхнуло злобой.
  - Не подходи! - заорал он. - Убью!
  Парень схватился за каменный нож. Лук валялся рядом, но воспользоваться им он бы никак не успел.
  - Она моя! - прорычал он. После удара медвежьей лапой девушка временно пребывала в шоке. Хорошо, если не ранена. И этот недоносок пытался ей овладеть? Судя по пещерным порядкам, ничего удивительного в этом не было. С женщинами здесь не церемонились, желание отбивает разум не только у людей каменного века. Я шагнул к Гау, тот пытался вскочить на ноги, но неожиданно завалился на бок и захрипел. Поднялась Гунара, держа в руке окровавленный каменный нож, и брезгливо сказала: "Кулдах-эн!". Пораженный, я наблюдал, как из насильника вместе с жизнью вытекает кровь. Она перерезала ему сонную артерию! И теперь направилась ко мне.
  - Ты и меня собираешься "канна-та"? - обратился я к ней. Я был сильнее, но убить ее не мог. Двух погибших, более, чем достаточно. Девушка подошла и потерлась носом о мое плечо.
  - Дулаб-Го канна-та, Ану, - сказала она.
  - Конечно, я его убью, - согласился я, даже не заметив, что заговорил по-русски, - но сначала придется похоронить Уса, и этого молодого идиота.
   Мы принялись готовить погребальный костер, собирая хворост и обломки сухих деревьев. Правая рука девушки плохо слушалась, на груди у нее был большой синяк и ряд глубокие раны, следы удара медвежьей лапы. Это она еще легко отделалась. Видно, охваченный любовным пылом Гау, решил, что со мной покончено, а с девушкой можно будет легко справиться. Неужели ему было наплевать, что два товарища погибли? И что теперь нам делать, куда идти? Я имел слишком общие представления о цели нашего путешествия. Как теперь отыскать долину? Отойдя от шока, вспомнил, что остались еще Гунам и Гир. Вдруг они решат, что мы с Гунарой избавились от охотников? Я надеялся, никто не догадается, что Гау прикончила девица. Тем более, медведь вон лежит, насаженный на копье.
  Похоронив спутников, я обнаружил неподалеку убитого пещерным медведем мамонтенка. Стало ясно, почему зверь на нас набросился. Посчитал конкурентами и не захотел делиться мясом, которого хватило бы не только ему, но целому племени.
  Глава десятая
  Перед тем, как уйти, запасливая Гунара решила отчекрыжить у мамонтенка хобот. Пришлось помогать. Надо сказать, с помощью каменного ножа сделать это не так просто. Я вспомнил о ноже из бивня мамонта, который подарил мне Гир. Тогда я был уверен, что мы подружимся, ага, как же! Социальное устройство племени напоминало пещерный коммунизм, но на деле право собственности зачастую решала грубая сила. Это моим прежним соплеменникам крепко втолковал толстый вождь Бон. Которого я, исключительно за глаза, называл "Толстое брюхо". Сильнейший мог отобрать у ближнего все, что приглянулось, кроме чужого оружия, особенно, если владелец сам его изготовил. С помощью ножа из бивня мамонта дело пошло веселее. Гунара с таким вожделением поглядывала на острую костяную пластинку, что я, закончив работу, нож ей подарил. За что она в порыве благодарности несколько минут терлась носом о мое плечо. Я бы, конечно, предпочел хотя бы один единственный страстный поцелуй, но и подобное выражение чувств было весьма приятным.
  К сожалению, я не знал языка племени Ястреба, и Уса под рукой не было. Поэтому твердо решил этот язык освоить, там наверняка самых ходовых слов было не больше нескольких десятков. А пока пришлось прибегать к языку жестов. Я дал ей понять, что нам предстоит вернуться к оставшимся соплеменникам. Свое заслуженное копье я с большим трудом извлек из медвежьей туши. При этом не переставая удивляться, как мне удалось завалить чудовище с одного удара. Гунара повесила на плечо лук, прихватила копье Уса, в сумку из шкур положила кусок хобота и несколько стрел. Довольно объемная получилась ноша.
  Окинув прощальным взглядом место эпического побоища, я направился через холмы на восток, Гунара шагала следом. По дороге я пытался приготовить оправдательную речь. Скажу, что медведь убил Уса, шагавшего первым, что соответствовало действительности. Затем зверь оглушил Гунару и расправился с Гиром. Ну а я, главный герой саги, поразил чудовище копьем с первой попытки, что тоже было правдой. И пусть попробуют не поверить! Кроме Уса, язык племени Ястреба никто не знал. Так что, девушка им рассказать ничего не сможет.
  Вскоре мы прибыли на место, я сразу насторожился. Возле погасшего кострища валялись окровавленные обрывки шкур и небольшая дубинка с обломанной ручкой, тоже со следами крови. Из дерева, что рядом с костром, торчала стрела. На песке я увидел множества следов босых ног и подивился их небольшому размеру. Здесь что, подростки порезвились?
   - Кара-Шен-То, - сказала Гунара с отвращением и указала малую высоту над землей. Она имела ввиду невысокий рост тех, кто напал на наших спутников? Карлики, гномы, пигмеи? Девушка оскалилась и сделала вид, что что-то жует. Людоеды? Только этого не хватало!
   - Неужели наших съели? - пробормотал я, осматривая окрестности. Если бы съели, наверняка остались бы кости. Но могли увести, чтобы сожрать позже. Или превратить в рабов? Я вспомнил, что рабства, как такового, в каменном веке еще не было. Слишком накладно кормить рабов, когда самим нечего есть. Конечно, умелого гончара или оружейника, такого, как погибший Шлим из племени Волка, могли бы приставить к делу. Но не рабом, а полноправным членом племени.
   Что оставалось делать? Отправиться назад? Кто мне поверит? Меня только недавно приняли в племя, а я взял с собой чужачку и потерял спутников. Наверняка нас обвинят в их гибели. В пещерные времена суд был короткий, нашпигуют стрелами или оттяпают голову каменным топором. Да и кто меня там ждет, кроме Шаны? У меня оставались два варианта: отправиться с девушкой на поиски ее соплеменников или попытаться отыскать теплую долину, что тоже не есть "гуд". В конце концов, туда припрется племя Медведя, и нам не избежать быстрой и окончательной разборки. К тому же, найду ли я эту долину? Насколько я понял шамана, туда можно попасть только через малозаметный проход в скалах.
   Так я стоял и раздумывал, не в силах принять решение, как вдруг услышал тихий скулеж. За ближайшим деревом я обнаружил избитого Чела. Бедняга, скорее всего, бросился на защиту моих соплеменников, за что и огреб. Странно, что враги оставили его в живых. Я взял пса на руки, он тут же воспользовался случаем и облизал мне лицо. К счастью, у меня остались в запасе огненные камни. Я принялся разводить костер. Гунара, умница, принялась нарезать на куски мамонтовый хобот, чтобы зажарить на огне.
   - Ах, Чел, - сказал я, гладя верного пса по голове, а он лизал мою руку, - если бы ты мог рассказать нам все, что здесь случилось!
  Я подумал, что Чел мог бы помочь отыскать и догнать напавших пигмеев, но псу пока явно было не до погони. Сильно ему досталось, хорошо, что жив остался. Поэтому я принялся обустраивать стоянку за деревьями, так, чтобы с равнины нас не было видно. Надеюсь, пигмеи сюда больше не вернутся. Кстати говоря, я о них прежде не слышал, хотя шаманы, волчий и медвежий, много рассказывали о соседних племенах: Хорька, Куницы, Носорога, Ястреба. Если напавшие на спутников пигмеи и впрямь людоеды, стоило соблюдать осторожность.
   Прежде всего, я наломал веток и соорудил некое подобие шалаша. Хоть я и был в прошлой жизни парнем спортивным, однако занятия мои ограничивались вольной борьбой в институтской секции. Что касается походов, это не мое. Посему шалаш вышел кривобокий, зато неплохо защищал от непогоды. Гунара скептически наблюдая за моими строительными потугами, не выдержала и принялась вносить поправки. Что у нее неплохо получалось.
   От костра доносился замечательный аромат жареного хобота, так что Чел стал беспокойно поглядывать на меня. Я снял с прутка кусок и, порезав его на мелкие части, положил на лист лопуха и подсунул ему. Пес зарычал от удовольствия. Мы с напарницей также принялись за еду. Оказалось, жареный на огне хобот мамонта вкуснейшая штука. Будет возможность, непременно попробуйте! Думаете шутка? Известен случай, когда якуты, откопав в мерзлоте хорошо сохранившуюся тушу мамонта, не брезговали жареным хоботом и кормили им собак.
   Насытившись и оставив Чела возле прогоревшего костра, мы с Гунарой устроились в шалаше, на мягком лапнике, который я заранее нарезал с елок. Она что-то мне говорила, я ничего не понимал, о чем сильно жалел. Но и учиться сейчас языку не хочется, когда рядом такая красивая деваха. В племени Волка все девушки были страшненькие, моя сестра тоже не блистала красотой. И в племени Медведя особых красавиц я также не заметил. Но это с точки зрения человека двадцать первого века. Пещерные люди не обращали внимания на плоский нос или отвисшую грудь. И на растрепанные вихры также не смотрели. В их скудном лексиконе отсутствовало слово "любовь". Сопли разводить, дарить цветы или петь избраннице романсы, в эти непростые времена никто не собирался. Пока будешь петь или мечтать, более практичный конкурент заберется в пещеру и сделает свое черное дело. Так что, каждый мужчина, не теряя времени, следует могучему зову инстинкта.
   Уснуть я, конечно, не мог. Гунара лежала рядом, с улыбкой смотрела на меня и продолжала что-то говорить. Ну, почему я не знаю этого языка? Девушка положила мне на плечо руку, затем потерлась носом. Я не выдержал, крепко ее обнял и поцеловал. Гунара резко отстранилась, улыбка сменилась удивлением.
   - Канна-та Дулаб-Го, Ану, - сказала она. Эту фразу я уже понимал. Она хотела узнать, действительно ли я готов убить страшного демона.
   - Канна-Та, - подтвердил я с самым серьезным видом. Интересно, какое ей дело до этого Дулаб-Го? Или он убил кого-то из ее ее племени? Позже я узнал, что так и было. Не только охотник племени Медведя погиб после встречи с Дулаб-Го. Мать Гунары, жену великого шамана племени Ястреба отправил злобный демон на поля вечной охоты. С той поры девушка поклялась отомстить за свою мать.
   Услышав мой ответ, она обрадовалась и вновь потерлась носом о мое плечо. Я повторил поцелуй, на этот раз она не отстранилась. В тот день я получил от нее аванс в счет будущей победы. До меня у нее не было мужчины, по мере того, как я действовал все смелее, в ее глазах появилось крайнее удивление. В каменном веке не до сантиментов, все торопятся скорее сделать важное дело, пока есть возможность. Я так не мог и не торопился, действуя с расстановкой. Мы провели в шалаше остаток дня и всю ночь. Явись на стоянку враги, нас взяли бы тепленькими. Я надеялся только на Чела, который не замедлил бы поднять тревогу. В плане секса я был достаточно опытным, студентки оторвы еще те. Задержись я в двадцать первом веке на полгода или год, меня бы наверняка окрутили. И я бы так и не познал настоящую, верную и беззаветную любовь.
  Глава одиннадцатая
   Для выздоровления псу требовалось несколько дней. Пришлось задержаться на стоянке. Нервировало возможное появление врага, или племени Медведя, что было не лучше, от соплеменников я не ждал ничего хорошего. Никто не будет разбираться в том, что произошло. Шаман напьется отвара мухоморов и скажет, что в гибели спутников виноваты мы с Гунарой. Об этом ему, мол, сообщили духи. Попробуй тогда докажи, что ты не верблюд! Вспомнив умное выражение о том, что неприятности надо переживать по мере поступления, я немного успокоился. У нас есть, по крайней мере, месяц. Раньше племя в поход не соберется, будет ждать от нас известий.
   Я развел костер, Гунара порезала оставшиеся куски хобота и насадила их на острые прутки. А ведь не так далеко лежал целый мамонтенок, у которого кроме хобота имелись и другие, не менее вкусные и питательные части туши. Я уже было, решил после завтрака отправиться за ними, но подумав о Челе, отказался от этой идеи. Оставить пса одного? Почему-то у меня в голове всплыла четкая картинка: возвращаемся, а его нет. Пропадет, так же, как вчера два наших спутника. Враги, пока он не вырос и не вошел в силу, вполне могут пустить пса на шашлык. Нет уж, не позволю! К тому же, возле туши мохнатого слоника наверняка ошиваются хищники. Такую гору мяса они вряд ли надолго оставят без внимания. А нам двоим, не под силу справиться со стаей волков или саблезубом. С пещерным мишкой мне просто несказанно повезло, не нужно думать, что в следующий раз повезет с могучим полосатым тигром. Так что я решил остаться на стоянке. Жареного хобота хватит дня на три, а там видно будет. Надеюсь, Чел к тому времени оклемается. Вот и отправимся все вместе на охоту. А пока, не теряя времени, я занялся освоением языка племени Ястреба. Полагая, что достаточно выучить несколько десятков слов, чтобы установить с девушкой простейший информационный контакт. Поначалу она не поняла, чего я от нее хочу. Смеялась над моими жестами и попытками добиться понимания, но вскоре посерьезнела и стала отвечать на вопросы. Уже к полудню я узнал около двух десятков слов, таких, как "идти", "есть", "пить", "говорить", "лежать". Вот только в ответ на вопрос по поводу секса, подкрепленный крепким поцелуем, девушка зависла. Все же, в конце концов, она буркнула некое словечко, вроде "сунасса". Я обрадовался и хотел, не дожидаясь вечера, затащить ее в шалаш. Куда там! Встретив неожиданное сопротивление, растерялся. После бурно проведенной ночи это было непонятно. Тогда Гунара выдала целое предложение, которое я, как это ни удивительно, успешно для себя перевел.
   - Ану нот сунасса, - с серьезным видом сказала она, - Ану хат канна-та Дулаб-Го!
  Только одно слово было незнакомым, "хат", но я понял его по смыслу фразы, которая в переводе означала: "Не дождешься, дружище Ану, секса, пока не убьешь (одолеешь) Дулаб-Го". Черти бы его побрал вместе со всеми демонами, населяющими божественный пантеон пещерной религии. Где его искать, и существует ли вообще этот злобный демон? Я не знал, как спросить "где он обитает?", поэтому попросил Гунару показать мне его. Она махнула рукой в сторону юга и сказала: "Дулаб-Го ас тулан".
  Демон живет в теплой долине, куда мы направляемся? Мне стало не по себе. Похоже, там все-таки ждет меня какая-то серьезная опасность. Может, сохранившийся до нынешних дней динозавр? Но что я смогу сделать ему своим каменным копьем? С разочарованием я понял, что в ближайшие дни или месяцы придется обойтись без секса, об этом Гунара заявила со всей серьезностью. Маловато будет одного аванса для победы над чудовищем! Но когда я ей об этом сказал, путая русские слова со словами племени Медведя и Ястреба, она отрицательно покачала головой. Забегая вперед, скажу, что в шалаше она с решительным видом положила между нами копье, означающее строгий запрет. Обида, написанная на моем лице, ее нисколько не тронула. Она что-то долго говорила, пока я не уяснил, что Охту-Ба, великий шаман племени Ястреба и ее отец, заранее предсказал, что по дороге она встретит будущего победителя страшного демона, который его одолеет. Я попросил уточнить, что значит, "одолеет"? Мне что, придется объездить чудовище, словно норовистую лошадь? Должен признать, плохая шутка! Я бы с диким мустангом не справился, не говоря о зубастом динозавре.
   При виде моего грустного лица, Гунара принялась уверять, что сразу после эпического подвига меня ждет бесконечная череда ночей любви, много раз она повторила слово "сунасса". Но мне от этого легче не стало.
   Как ни странно, в тот же день мысль о допотопном ящере получила неожиданное подтверждение. Мы только закончили трапезу, состоявшую из жареных кусков хобота, наокормили пса и сидели, расслабившись, у костра. Неожиданно Гунара вскочила с места, при этом накидка из шкуры задралась до пояса, открыв волнующие места. Какое-то время я смотрел на ее обнаженные бедра, пока девушка, заметив мой взгляд, сердито не топнула ногой и не ткнула пальцем в небо.
   - Дулаб-Э! - воскликнула она. Между кучевых облаков парила гигантская черная птица. Я разглядел кожистые крылья с перепонками, размах которых, на мой взгляд, был не менее трех метров, и длинный клюв, усаженный рядом острых зубов. Я пораженно уставился на небесного ящера.
   "Птеродактиль?" - явилась мысль. Но откуда? Они давным-давно вымерли вместе с игуанодонами, аллозаврами и диплодоками. Или нет? Может, это вовсе не прошлое, а параллельный мир, тема, последнее время с удовольствием обсуждаемая в научном сообществе. Я считал, что провалился лет на тридцать тысяч в прошлое. На мой взгляд, именно этому периоду примерно соответствовал пещерный социум.
   Тем временем, крылатое чудовище описало круг над холмистой равниной и резко нырнуло вниз, туда, где мы оставили туши медведя и мамонтенка. Все ясно, хищник увидел добычу. Я долго смотрел на небо, но он так и не появился. Хорошо, что мы туда не пошли. Копьем и луком с зубастым крыланом вряд ли бы удалось справиться. Подруга назвала его "Дулаб-Э". Что будет, когда нарисуется Дулаб-Го? Чувствую, не видать мне секса, как своих ушей!
   Гунара показала рукой в том направлении и взялась за копье. Уж не собирается ли дать хищной птичке сражение? Не уверен, что правильно оценил размеры, слишком далеко, и не с чем было сравнить. Размах крыльев мог быть больше, метров пять или шесть. Вроде вымершей птицы Моа, схватит подругу и унесет в гнездо к зубастым птенчикам. Что я тогда делать буду?
   - Мы не пойдем? - спросила она. Покачал головой и ответил, что не собираюсь гоняться за такими большими и зубастыми птицами. И что не хочу оставлять здесь одного Чела, что было правдой. Кажется, до нее дошло, главное, чтобы не обвинила меня в трусости. Потому что тогда пришлось бы сражаться с великанами, динозаврами или бесстрашно бросаться на ветряные мельницы, подобно рыцарю без страха и упрека, дон Кихоту. Чтобы ее мнение обо мне не упало ниже плинтуса, чего я допустить не мог.
   В этот день и в последующие, пока Чел приходил в себя и смог, наконец, передвигаться самостоятельно, без моей помощи, я посвятил освоению несложного языка племени Ястреба. Языку племени Медведя девушку я учить не стал, а вот русскому обучил, самым основным ходовым глаголам и существительным. Она называла слово на языке Ястреба, я повторял его в русском варианте. Почему именно в русском? Я это сделал на всякий случай, чтобы нас не понял ни один толмач, ни из Волков, Хорьков, Медведей или Ястребов. Современного русского языка здесь не знает никто. Вполне возможно, подобная предосторожность в будущем нам сильно пригодится.
   Вечером к нашему шалашу, опираясь на палку, неожиданно пришел Гир. Притащился, хромая, сообщил, что, пока убегал от низкорослых людоедов, сорвался с кручи и, по-видимому, вывихнул ногу.
   Убогость языка не позволила, в подробностях, прояснить все, с ним происшедшее. Людоеды напали неожиданно, схватили и сразу потащили через перевал на ту сторону хребта. Гунам пытался сопротивляться, его отоварили по голове палицей. Пигмеев было много, Чел забился под корягу и поэтому уцелел. К сожалению, Гунама по прибытии на место, принесли в жертву и съели, а Гира связали и оставили на следующий день. Ночью ему удалось развязать путы и бежать. Он долго шагал по руслу какой-то речки, скорее всего, именно поэтому его не смогли догнать. Осталось неясным, кто же так сильно побил Чела. Подозреваю, это сделал Гир перед нападением людоедов. Наверняка собирался пожарить пса и съесть. Сам он, конечно никогда бы в этом не признался. Вот только пес каждый раз при его приближении, принимался злобно рычать.
   Узнав, что Ус и Гау пали в сражении с пещерным медведем, парень помрачнел и подозрительно посмотрел на нас. Я объяснил ему, что за холмами, не далеко отсюда, лежат останки медведя и маленького мааха. Последний кусок хобота которого Гир сейчас доедал. Надеясь, это послужит доказательством нашей невиновности в гибели спутников. По выражению его глаз я понял, что Гир затаил в душе злобу. Это мне сильно не понравилось, я решил быть настороже. Как бы там ни было, пора собираться на охоту. Теперь я мог оставить с псом Гунару, взяв с собой Гира.
   Когда Гир пожаловался, что не может ступать на больную ногу, я вспомнил из прочитанной литературы, как можно вылечить вывих. Я не собирался оставлять его вдвоем с Челом, ни Гир, ни Гау не испытывали к псу теплых чувств. Вполне могло случиться, что, вернувшись, я не застану Чела в живых. Так что, заявив, что духи подсказали мне, как следует лечить больную ногу, я попросил Гунару крепко держать Гира за руки, взялся за его ногу и, что было сил, дернул. Дикий вопль разнесся по предгорьям. Парень вскочил, схватил копье и бросился на меня. Однако прежде чем он успел ударить, я спросил: "Нога не болит?". Он замер, прислушиваясь к своим ощущениям, и отрицательно помотал головой.
   Вскоре мы собрались и отправились к западным холмам. Гир вооружился луком, прихватив палку, на которую раньше опирался. Палка походила на палицу, с одного конца у нее была удобная ручка, с другого круглый комель, размером с голову ребенка. На мой взгляд, неплохое оружие. Я предложил посмотреть на останки медведя и мамонта, и он согласился. Менее чем через час мы были месте. Я опасался, что страшный Дулаб-Э, он же птеродактиль, никуда не улетал, подъедая останки. Но его там не оказалось. От медведя и мамонтенка остались тщательно обглоданные косточки. Рядом среди углей прогоревшего костра мирно покоились обугленные останки наших спутников. Я хотел, было, предложить отправиться дальше, в лес, но в это время сильный удар по голове отправил меня на землю. Гир прошел вперед, поигрывая палицей. Сознание я не потерял, но некоторое время не мог прийти в себя и лежал, хлопая глазами. Он повернулся ко мне.
   - Вы с Гунарой убили моих соплеменников! - заявил он, злобно уставившись на меня. - За это тебе, женщине и мерзкой собаке придется умереть. Шаман зря принял тебя в наше племя. Ты нас погубишь, проклятый чужак, и поэтому умрешь!
   Закончив эпическую речь, он отбросил дубинку и наложил на лук стрелу.
   Я пришел в себя, но сделать ничего не мог. Мое копье валялось в стороне, Гир натянул тетиву. Он был отменным стрелком и я знал, что с четырех метров, тем более, не промахнется. На поясе у меня висел костяной ножик, но, слишком легкий, в качестве метательного оружия не годился.
   - Ты ошибаешься, - сказал я, пытаясь потянуть время и что-нибудь придумать, - разве не видишь кости пещерного хорга?
   - Дух хранителя племени, дух медведя, шепнул мне правду, - ответил Гир, - отвечай, Гау убила твоя женщина?
   Как он узнал? Я, человек двадцать первого века, не верил ни в каких духов. Он все понял по выражению моего лица, которое я не смог скрыть. В его глазах я прочитал свой приговор. Но в это время случилось непредвиденное. Из-за деревьев показался динозавр, размером с большого быка. Мощные задние лапы, передние короткие, но толстые и с кривыми когтями, вдоль спины проходил ряд треугольных костяных пластин, шкура покрыта коричневыми перьями. Эдакий дальний родственник птеродактиля. Меня поразили его злобные красные глаза. Длинная шея несла голову, с непропорционально большой зубастой пастью. С удовольствием разглядывая в детстве красочные картинки вымерших ящеров, тираннозавров и аллозавров, изображения такого динозавра я не встречал ни в одной книге или энциклопедии. Этот, чтоб мне лопнуть, был живее всех живых и не собирался вымирать!
   Гир наслаждался моментом, это его и сгубило. Чудовище за малую долю секунды преодолело десяток метров, отделявших его от охотника. Мощные челюсти сомкнулись на талии человека, при этом что-то хрустнуло, парень слабо охнул. Лук выпал у него из рук, динозавр развернулся и скрылся в лесу со своей добычей. Все произошло настолько быстро, что я даже не успел испугаться. И только после того, как чудовищная туша исчезла, вскочил на ноги, подхватил дубинку Гира и побежал обратно, к нашей стоянке. Об охоте я уже не помышлял. Если этот страшный ящер и есть тот самый Дулаб-Го, которого якобы я должен одолеть, найду себе другую женщину или вовсе обойдусь без секса. Пусть другие герои сражаются с драконами, но только не я!
  Глава двенадцатая
   - Надо забрать лук, - сказала Гунара, когда на следующий день мы отправились на охоту. Чел, наконец, выздоровел, и потихоньку бежал следом.
   - А как же Дулаб-Го? - спросил я. - Он нас съест!
   - Это чудовище не Дулаб-Го, - тоном учительницы, выговаривающей нерадивому ученику, сказала Гунара, - Дулаб-Го не бегает, он сидит и он вот такой!
   Она описала руками широкий круг, при этом, едва не выронив копье. У меня с души свалился камень. В отличие от шустрого динозавра, неповоротливого монстра есть шанс одолеть или обмануть. Я так и не пришел к окончательному выводу, что же это за мир. Возможно, динозавры вовсе не вымерли шестьдесят миллионов лет назад. Остались же на острове Комодо гигантские вараны! Да и Африканские крокодилы, современники динозавров, живут себе и здравствуют. Иной раз в интернете проскальзывают сообщения о монстрах, которых люди замечали в океанских глубинах. Да и мамонты вымерли совсем недавно, от пятисот до тысячи лет назад. Или ученые ошиблись, считая, что шестьдесят миллионов лет назад человека разумного еще не было? Вон я скольких встретил, бегают себе, не подозревая, что их тут не должно быть, да еще покушаются на мою драгоценную жизнь.
   Мне не хотелось возвращаться на холмистую равнину к месту, где могучий хищник утащил Гира. Повторись такое, и наши два копья окажутся бесполезными игрушками. Но лук нужен, тем более, стрелы у нас остались. На охоте без лука плохо. Птицу копьем добыть не то, чтобы не просто, практически невозможно.
   - Не переживай, - успокоила меня Гунара, я уже овладел пару сотней слов языка племени Ястреба и хорошо ее понимал, - Звери разбежались, едва почуяв запах чудища. Чтобы прокормиться, ему придется искать другое место для охоты. Он уже далеко отсюда.
   Хотелось бы в это верить! Вчерашняя картинка с жутким динозавром, схватившим Гира поперек тела, не выходила у меня из головы. Однако нельзя было праздновать труса, пришлось следовать за девушкой. Хорошо, что Чел, молча, бегал и обнюхивал землю. Лай мог привлечь хищников, не динозавра, а тех же волков, что ничуть не лучше. Наконец, мы добрались до места, Гунара забрала лук, пристроив его на плече.
   - В лес не пойдем, - торопливо сказал я и получил в ответ насмешливый взгляд, - предлагаю двигаться по краю.
  Динозавр бегает гораздо быстрее человека, и в лесу и на равнине сбежать, наверняка не удастся. Но сегодня лес меня пугал до дрожи в коленях. Девушка пожала плечами и двинулась вдоль опушки в сторону юга, я последовал за ней. Чел нарезал вокруг нас круги, тщательно обнюхивая каждую кочку. Неожиданно Гунара сорвала лук с плеча и наложила стрелу. Выстрел, большая птица, похожая на утку, упала на землю. Чел бросился к ней, рыча и лая. Девушка снова насмешливо покосилась на меня и сказала: "Вернемся на стоянку".
   - Найдем другой место, - предложил я. На прежнюю стоянку могли явиться людоеды-пигмеи в поисках сбежавшегоГира.
   Гунара со мной согласилась, и, забрав птицу, мы отправились дальше.
   Вскоре подвернулось подходящее местечко, даже шалаш ставить не пришлось. В предгорьях я заметил неглубокую пещерку, прекрасное укрытие от непогоды. Здесь мы временно и обосновались. Я притащил сухих веток и развел костер. Гунара ощипала птицу, порезала на части, нанизала на палочки и подвесила над огнем. Вскоре мясо пожарилось, у меня от одного запаха потекли слюнки, а Чел бегал вокруг костра и жалостно на нас поглядывал. Пес успел забыть, как недавно кусал мою напарницу за пятую точку. Она, впрочем, также об этом не вспоминала.
   - Ты знаешь, где расположен вход в теплую долину? - спросил я, поглощая аппетитные куски птичьего мяса.
   - Я была тогда маленькая и уже не помню, с наступлением холодов мы обычно уходим туда, - она махнула рукой на юг, - на берегу моря всегда тепло. Но однажды мы задержались, и тогда дух холода, Куругды, покрыл землю белой шкурой. Мы бы все замерзли, если бы вождь не обнаружил в скалах проход, за грядой скал оказалась цветущая земля. Это была долина Тулан, где обитает дух тепла, Шубан-Дол. Вождь решил задержаться в долине. Помню, как охотники каждый день приносили добычу. Но однажды вместе с ними ушла моя мама. В тот день они наткнулись на жилище Дулаб-Го.
   Гунара замолчала, я понял, ей тяжело вспоминать.
   - Когда она вернулась, не велела туда никому ходить. В тот же вечер она умерла, отец хотел пойти и убить демона, но тот начал трясти землю, со скал посыпались камни, и вождь приказал уходить, - она замолчала. Я, конечно, не геолог, но "Землю Санникова" Обручева в детстве читал. Ясно, что долина представляет собой вулканическую кальдеру, окруженную скалами. Сколько землетрясений случилось с того времени? Возможно, проход давно завалило камнями.
   - Помню удивительную пещеру, - сказала Гунара, - с небольшим озером в глубине, вода в котором даже в сильные холода всегда оставалась теплой. Дети любили там купаться.
   "Эта благостная долина не что иное, как мышеловка, - подумал я, - один из многочисленных земных супервулканов. Который, кстати, не спит, а дремлет. Когда проснется, не факт, что оттуда можно будет сбежать. Впрочем, судя по рассказам, в долине много живности, животные заранее почувствуют опасность и побегут. Главное, не упустить момент. И еще этот загадочный демон, после общения, с которым люди умирают. Кто он такой?".
   Гунара замолчала, сидя у костра, глядя на огонь. Ей с детства нравилось наблюдать завораживающую пляску языков пламени, дающих тепло и жизнь людям.
   Попав в плен к незнакомцам, девушка надеялась от них сбежать и вернуться в родное племя. В первый день плена она, не колеблясь, собиралась убить их всех во время сна. Что же ее остановило? Заинтересовало поведение Ану. Покатый лоб, массивные надбровные дуги и широкий нос на первых порах производили отталкивающее впечатление. Когда Гунара увидела, что он подружился с маленьким псом, ее это удивило. Племя Ястреба время от времени страдало от набегов диких собачьих стай, кои рыскали по степи в поисках пропитания. Иногда кто-то из мужчин даже погибал в схватках со злобными псами. А тут вот он, Чел! Правда, и ее успел покусать, обидно, но не слишком сильно. Девушка приглядывалась к парню и замечала все новые странности. В отличие от Гау с Гиром он взялся учить язык ястребов, желая общаться напрямую без посредничества Уса и порой высказывал необычные мысли. К примеру, как-то в разговоре он сказал, что солнце не бог и не дух, а огромный огненный шар. При этом остальные мужчины долго над ним смеялись. Ус тогда спросил, отчего шар не упадет на землю и не спалит все вокруг? Оказалось, Ану появился в племени медведя недавно. Гунара увидела, что Гир и Гау его ненавидят. Но стараются этого не показывать, сохраняя дружелюбный вид. Девушка была уверена, что очень скоро они сделают парню какую-нибудь гадость, возможно даже смертельную. Она чувствовала такое же отношение к ней и Челу. Хотя не могла понять причину. Пес был забавный, из него должен был получиться неплохой сторож и помощник в охоте. Ее соплеменники никогда не пытались приручить собаку. Наверное, им не попадались щенки, как это произошло с Ану, а взрослые особи никогда не стали бы друзьями людей.
   Теперь, когда спутники погибли, и они остались вдвоем, Гунара пыталась понять, чем ее привлек этот парень. Она рассказала ему о гибели матери и предсказании отца о том, что встретит мужчину, который отомстит чудовищу Дулаб-Го. Услышав об этом, Ану задумался и замолчал. Испугался? Пожалуй, нет, испуга она не чувствовала. Ему, скорее, стало интересно, кто это, или что это такое. Но она и сама не знала. По словам матери, Дулаб-Го был большой и круглый. И не кидал в нее ни копий, ни стрел, но после возвращения она заболела и слегла. Наверняка это было следствием его проклятия. Монстр убивал на расстоянии словом или взглядом, как именно, она не знала.
   Она не должна была спать с парнем, но не могла удержаться, почему-то она ему верила. Ану обещал расправиться с демоном и обязательно это сделает. Ее уже не отталкивала его внешность, за которой угадывался пытливый ум и доброе сердце. Кроме того, он доставил ей немалое удовольствие, чего она никак не ожидала. Воспоминание о той ночи тревожило ее и заставляло вновь желать близости. Однако она решила твердо держаться до тех пор, пока с злобным демоном не будет покончено.
   - Когда выходим? - спросила девушка. Я оторвался от своих мыслей и ответил:
   - Завтра утром.
  Глава тринадцатая
   Рано утром, позавтракав аппетитным жареным мясом птицы, мы отправились в путь. Чел, как обычно, нарезал рядом круги, но сегодня казался обеспокоенным. Часто задерживался, нюхал воздух, и тихо рычал. Он вообще мало лаял, чем меня весьма радовал. На лай могли собраться хищники со всей округи, включая жутковатого динозавра, утащившего Гира. Однако его злобное рычание тревожило меня. Он учуял нечто, представляющее для нас серьезную опасность. Умный пес не стал бы ворчать по пустякам. Но сколько мы с Гунарой ни осматривались, не заметили ничего подозрительного. Предгорья были пустынны, так же, как и зеленые холмы напротив, и далекий лес на горизонте. По поводу леса я ничего утверждать не могу, кроме того, что не стал бы туда заходить ни за какие коврижки. Так мы и двигались на юг, пока холмистая равнина с правой стороны не сменилась сплошной скальной грядой высотой в три или четыре человеческих роста. Скала уходила вдаль, теряясь где-то в предгорьях и образуя своеобразный коридор, по которому нам предстояло пройти. При виде этой стены, я сразу подумал об огромной кольцевой вулканической кальдере, которая окружает цель наших поисков. Осталось отыскать в скалах проход, если его за прошедшие годы не завалило. Я сказал об этом напарнице, та пожала плечами.
   - Я не помню, как выглядел проход, - сказала она, - но если он остался мы его найдем.
  Мне бы ее уверенность! Мы двигались вдоль скальной стены до полудня, однако проход не нашли. Вглядевшись, я увидел далеко впереди, между двумя горными хребтами, зеленую полоску, степь, которая, по словам девушки, протянулась до самого моря. Где-то там, в этой степи, находилось ее племя.
   Похоже, проход в теплую долину Тулан, все же, завалило. Дальше идти не было смысла, предстояло, каким-то образом, забраться на темно-коричневую отвесную каменную стену. Я достал веревку и привязал к концу обломок раскоряченного прочного корня, который подобрал по дороге. Будет у меня вместо крюка. Я выбрал место, где на вершине каменной стены, на небольшом слое почвы, росли молодые деревца, и принялся закидывать раскоряку. К счастью, веревки хватало, а вот умения нет. Мои неуклюжие броски вызывали у девушки улыбку. Чел сердито гавкал, когда разлапистый корень падал обратно со скалистой стены. Наконец, Гунара потеряла терпение, отобрала у меня веревку и с первого раза забросила корягу. Я подергал импровизированный канат. Зацепившись за дерево, корень держался крепко.
   Сначала я забросил на стену копье и дубинку Гира, очень уж она мне понравилась. Словно ее специально изготовили для меня. Затем посадил пса в мешок из шкуры, в котором хранил огненные камни, и полез наверх. Чел заскулил, выразив неудовольствие неудобством в тесном мешке, но вскоре мы были наверху, и я его выпустил. Гунара полезла следом и вскоре оказалась рядом с нами. Но что это? К веревке внизу подбежали несколько коротышек с луками и дротиками, один пигмей ловко полез наверх. Мы с Гунарой едва успели увернуться от стрел, которыми нас принялись осыпать пигмеи.
   - Кара-Шен! Кара-Шен! - визгливо кричали они. Эта группа пришла из-за гор в поисках сбежавшего Гира! Пигмей забрался на скалу и, оскалившись, достал из-за кожаного пояса длинный, черного цвета, каменный нож. По веревке лез уже второй, когда я отоварил первопроходца дубиной по черепу и тот слетел вниз, сбив на землю следующего верхолаза. Снизу донеслись гневные вопли, в нас полетели дротики. Меня слегка оцарапало, Гунара увернулась. Я схватил Чела и сбросил его на другую сторону, в долину, примерно с пятиметровой высоты. Не разобьется, в сражении будет только мешать, еще и погибнет. Пес, разумеется, со мной был не согласен и ответил на мой экзерсис сердитым лаем. Долина внизу производила чудесное впечаьление. Сочные луга, на которых могли бы пастись домашние животные, поле цветов, березовые рощи. Настоящий парадиз. Однако наслаждаться видами, не было времени. Пигмеи оказались настойчивыми и, уцепившись за веревку, вновь карабкались наверх. Некоторые пытались забраться по камням справа и слева от нас. И если следующего веревочника мы с Гунарой вновь приземлили, другие быстро поднимались. Как им это удавалось? Я скалолазом никогда не был и даже пробовать не пытался. На Гунару набросились два недомерка, одного она скрутила, но ко второму прибавился еще один, вырваться от них она не смогла. С противоположной стороны ко мне подступили двое, один с дубинкой, другой с дротиком, который тут же его метнул. Я отбил дротик дубиной, коротышка вооружился черным каменным ножом. В это время на скалу забрались остальные пигмеи, всего их было девять, включая тех, которые схватили Гунару. Двое остались лежать под скалой. Гибкими прутьями девушке ловко связали руки и ноги, и вся орава в количестве девяти человек с двух сторон набросилась на меня.
   - Кара-Шен! - орали они, угрожая дротиками и ножами. Они были уверены, видя численный перевес противника, я сдамся. Как бы ни так! Неожиданно я испытал дикий прилив ярости. Такого со мной не было в далеком двадцать первом веке. У меня проявилось экстремальное состояние, в которое впадает человек во время смертельной опасности, и, думаю, присущее далеко не каждому. Я почувствовал берсерком, в которых иногда превращались древние викинги. Массивная дубинка в моих руках неожиданно стала легче пушинки, а враги стали неуклюжими и странно замедлились. Дальнейшее я вспоминал отдельными эпизодами. Голова пигмея, словно орех, лопнула от удара, два врага улетели с каменной стены. Я отобрал у противника обсидиановый нож и нашинковал им пигмея, словно кочан капусты. Мне в грудь угодил дротик, но, не воткнулся, а лишь слегка поцарапал и бессильно упал на камни. Тело мое словно и впрямь уподобилось берсерку, а их, как я знал, оружие практически не брало. У меня перед глазами мелькали сломанные конечности, руки, ноги, перекошенные яростью и страхом лица коротышек. Отбросив дубину, я бил кулаками. Воинственные вопли сменились криками страха. Земля под скальной стеной была усеяна телами, не подававшими признаки жизни. Последний пигмей, избегая удара, сам спрыгнул вниз и упал. По-моему, он сломал ногу. Я пришел в себя, устало опустив потяжелевшую окровавленную дубину. Камни вокруг, были обагрены кровью. Пришли боль и усталость, но, кажется, серьезных ран я не получил. Разжал руку, отбросил обломок каменного ножа. Я даже не заметил, когда он успел сломаться.
   - Ты меня развяжешь? - услышал я голос Гунары. Она все еще лежала на камнях. Я подошел к девушке и освободил от пут. За стеной внизу заливался лаем верный пес.
   - Успокойся, Чел! - крикнул я. - Мы сейчас спустимся!
   От пережитых волнений я не заметил, что заговорил по-русски. Подошла Гунара, потерлась носом о мое плечо, обняла и крепко поцеловала. И, хотя сделала это неумело, не было у местных девушек подобного опыта, мне понравилось.
   - Ты великий воин, Ану, - сказала она, - и обязательно убьешь Дулаб-Го!
  "Кто о чем, а она опять о мести сказочному демону!". Так я думал, полагая, что после сегодняшних подвигов ни одна женщина мне не откажет.
  Глава четырнадцатая
   Казалось, Чел готов был облизать меня всего, начиная с пяток и заканчивая макушкой, столь бурно выражал он свою радость. Мы с Гунарой благополучно спустились вниз, на благоухающую цветами поляну. Эту долину, возможно, в будущих сказаниях люди назовут раем, местом, где праведников окружают танцующие и поющие гурии. Правда, гурия была в единственном числе, но зато какая! В который раз я представил ее в цивильной одежде и поразился, насколько та бы ей пошла. Следующей явилась мысль о предстоящей ночи, какова будет благодарность гурии за спасение от гнусных людоедов? Надеюсь, ночь меня не разочарует. Ну, а то, что где-то здесь, в этой огромной вулканической кальдере должен обитать злобный и таинственный Дулаб-Го, меня особо не волновало. Скорее всего, этот демон всего лишь некое природное явление, которое в будущем назовут аномальной зоной. К примеру, это могут быть богатые залежи урана. Провел рядом день-другой и получил смертельную хворь. Читал я о том, что в глухомани изредка попадались особые места, которые местные обходили стороной. Например, "поляна смерти" в Сибири, усыпанная косточками неосторожных животных. Охотник из племени Медведя, как и мамаша моей гурии, побывал рядом с демоном, после чего благополучно отошел в мир иной. Кстати, я видел корявый рисунок, изображающий демона, оставленный им на стене пещеры. Нечто полукруглое с черной кляксой посередине. Скорее всего, камень, вокруг которого витает некая смертельная эманация. Будь это вирус, заболело бы все племя. Как это случилось в Африке с древним вирусом Эболы, который английский геолог притащил из забытой пещеры. Или там скапливается ядовитый газ, поступающий через вулканическую трещину. Одним словом, надо быть предельно осторожным. Правда, Гунара не поймет, если я откажусь войти в пещеру с демоном. Решит, что испугался. Да ладно, там будет видно. Кальдера огромная, искать можно долго. Надеюсь, из врагов к нам вряд ли кто проберется. Ни пигмеи, ни племя Медведя. Зукар, шаман племени, будет искать проход, который давным-давно завален камнями. А альпинистских навыков у медведей нет. Пигмеи, правда, мастера лазить по отвесным скалам, но это в случае наличия цели, двух аппетитных странников. Если цель отсутствует, умный, как говорится, в гору не полезет. О крупных хищниках, вроде пещерного хорга, саблезубого чанга или шуга, речь вообще не идет.
   Чел прекратил визжать от восторга и занялся делом, обнюхивая все и вся. Цветы, коих здесь целая поляна, деревья, среди которых я увидел ели и березы, норы, кротовые и других зверушек. В общем, дел у него было великое множество.
   Гунара окинула взглядом местность.
   - Мы добрались почти до конца долины, - сказала она, - вон там, дальше, я вижу еще одну стену, не такую высокую, что мы перелезли. Возможно, за этой стеной укрылся Дулаб-Го. Посмотрим?
   Она с надеждой посмотрела на меня. Я бы, конечно, сначала вернулся к северной оконечности, именно там, по рассказам шамана Зукара, расположена удобная пещера с теплым озером внутри. Именно в этой пещере племя Медведя собиралось встать на зимовку. Хотя это можно было сделать в любом месте долины, земля теплая, подогретая вулканом. В пещере я бы, прежде всего, оставил наши вещи и перекусил остатками жареной птицы. Хотя какие у нас вещи? Два копья и лук со стрелами. И только потом, передохнув, отправился на поиски мифического монстра. Но, посмотрев в глаза девушки, и увидев там страстное желание покончить с давней проблемой, согласно кивнул головой.
   Мы подошли к стене. Это было что-то вроде каменного холма с плоской вершиной, и практически отвесными краями. И, все же, забраться наверх было можно. Чел встал под стеной, задрал кверху морду и зарычал. С чего бы?
   - Я поднимусь, а ты смотри вокруг, вдруг появится медведь или тигр, - сказал я, прислонил копье к стене и полез наверх.
   Все произошло быстро и неожиданно. Надо мной распахнулись огромные кожистые крылья, в лоб ударил острый, зубастый клюв. К счастью, по глазам не попало. Я не успел подняться высоко, метра на три, так что, упав, не получил серьезных травм. Захлопали крылья, летающий монстр спикировал вниз и клюнул Гунару в ногу, она схватилась за лук. Я заметил отвратительную маленькую голову с зубастым клювом, показавшуюся из-за края стены. "Птенец!" - понял я. Сейчас чудище за птенца порвет нас на тряпки! Когтистые лапы подхватили завизжавшего Чела и вознесли его над холмом. В ту же секунду Гунара выпустила стрелу, угодившую в массивную тушу чудовища. Смертельная хватка разжалась, пес упал рядом с нами, оглашая окрестности злобным лаем. Все произошло за какое-то мгновение. Я схватил Гунару за руку, подхватил копье, стоявшее у стены, и потащил ее прочь, туда, где ждала нас надежная пещера. Чел бросился за нами. Птеродактиль с противным шипением и клекотом скрылся на вершине. Надеюсь, рана его смертельна. Подобное соседство нам ни к чему. Хорошо, что здесь нет общества защиты животных, некому пожаловаться на нас полиции. Да и самой полиции тоже пока не существует.
   Был ли это тот самый птеродактиль, который подъедал убитого мамонтенка? В любом случае, на охоте придется соблюдать осторожность. На нас могут напасть, не только из леса, но и с неба. Хорошо хоть из-под земли никто не вылезет, как это показано в американском фильме-ужастике "Дрожь земли".
   Гунара неожиданно опустилась на землю, я только теперь заметил на ее ноге глубокую кровоточащую рану. Я помог ей подняться и опереться на мое плечо, после чего мы двинулись дальше. Идти пришлось долго, выбившись из сил, мы время от времени отдыхали. А я шарил глазами по травам, однако целебного подорожника нигде не видел. Возможно, здесь его и не было. К пещере добрались ближе к вечеру. Устроив девушку на мягких шкурах, при этом я почти что разделся, все пошло на подстилку, промыл ей рану остатками воды из фляги и, прихватив копье, отправился на поиски лечебной травы. Последний кусок жареного мяса птицы я оставил ей. За подорожником пришлось снова лезть на ту сторону. Я поднялся на скальную стену и внимательно осмотрелся. Веревка так и висела, зацепившись разлапистым корнем за дерево. Подорожник нашелся буквально в нескольких шагах. Я набрал листьев и уже собрался вернуться, но в это время заметил недалеко в предгорьях дым. Вряд ли это пожар, скорее всего, кто-то развел костер. Огонь могли разжечь враги. Затрачу лишние полчаса, разведаю, что там, потом вернусь и обработаю Гунаре ногу. Возле стены до сих пор валялись мертвые коротышки, объеденные падальщиками. Стараясь не наступать на мертвую плоть, я поспешил туда, где к небу поднимался столб дыма. Пригибаясь в густых зарослей кустарника, я подобрался к небольшой полянке. Выглянул из-за толстого ствола дерева и замер в шоке. По мере приближения я почувствовал странные сотрясения почвы, словно некий механизм размеренно долбил землю для последующей установки свай или столбов. Но откуда он мог здесь мог взяться? Открывшаяся картина выглядела сюрреалистично. Неподалеку горел костер, над которым был установлен деревянный вертел с насаженным небольшим бычком. От бычка несло одуряющим запахом жареного мяса, мой пустой живот немедленно отозвался голодным урчанием. Рядом расположилась парочка гигантов, каждый метров пять или шесть. Женщина снизу, на ней здоровенный мужик. Одна его рука, упершаяся в травянистую землю, была толщиной, как моя тушка. Великанья одежда из шкур валялась неподалеку. Мужик отвернулся к костру и, пыхтя, ритмично двигался, вызывая заметную дрожь земли. Женщина смотрела в мою сторону. Глаза ее были подернуты поволокой наслаждения. У меня голове, словно наяву, прозвучало предостережение из фильма "Вий": "Не смотри!". Но оторваться от подобного эротического шоу, я не мог. Вот великаншп издала громкий стон и в тот же миг увидела меня. В ее глазах я заметил удивление. С меня мигом слетела заторможенность, я бросился наутек. Как оказался на стене, не помню. Кажется, забрался по камням, не прибегнув к веревке. Спрыгнул на ту сторону и помчался к пещере.
   В пещере я потащил удивленную девушку туда, где за небольшим теплым озером угадывался проход в неизвестность. Пещера могла оказаться сквозной, с выходом на другую сторону каменного кряжа. Или же закончиться тупиком в глубине горы. Впрочем, шаман об этом ничего не говорил, а я проверить не удосужился. Чел крутился под ногами, я шикнул на него, чтобы молчал.
   - И что все это значит? - спросила Гунара, когда, обогнув парящее влажным теплом озерко, оказались в полной темноте.
   - Обработаю твою ногу, - ответил я, - потом объясню. И, пожалуйста, молчи, нам грозит опасность.
  Я залепил рану лечебными листьями и рассказал о гигантах.
   - Это гурхи, - ответила Гунара, - они очень злые. Их уже давно не видели. Последнего гурха встретил мой дед на охоте. Тот убил двух охотников, дед с товарищем едва смогли от него уйти.
   Она добавила, что гиганты не брезгуют и человечиной, то есть являются каннибалами. Я порадовался, что пещера низкая, потолок не превышает двух метров. Гигантам сюда не пробраться.
   "Не хватало мне великанов! - подумал я. - Если эта парочка поступит, как Полифем с Одиссеем и завалит вход, нам конец. Вряд ли пещера сквозная, а проверять как-то не хочется". Еще я подумал, что неплохо бы добыть еды, если великаны задержатся в долине, нам придется голодать.
   В это время девушка больно схватила меня за руку, Чел глухо зарычал. В пещеру заглянуло огромное лицо. Нахмуренные брови, в глазах злоба. Еще бы, я сломал гиганту кайф! Снаружи загрохотало, свет погас, стало темно. Все же, завалил вход!
   Во всей этой истории присутствовал единственный светлый момент. Племя Медведя, которое здесь когда-то зимовало, оставило на берегу, возле воды, запас хвороста. Чтобы, если понадобится, сразу развести костер. Есть из чего соорудить факел.
   - Придется отправиться вглубь скалы, - сказал я.
   - Гняш! - в сердцах выругалась девушка.
   - Как думаешь, гурхи поселятся в долине?
  Она отрицательно покачала головой.
   - Вряд ли. Крупных животных в долине нет, оголодают и уйдут.
  Я вспомнил бычка, которого гиганты жарили на огне. Наверняка его поймали далеко отсюда. Значит, и впрямь уйдут. А нам придется искать выход, или навсегда остаться замурованными. Порадовала мелочная мысль, что знакомство с мифическим демоном Дулаб-Го откладывается.
  Глава пятнадцатая
   Без еды мы долго не протянем, поэтому я решил обследовать пещеру завтрашним утром. Наделаю эрзац-факелов, дам Гунаре копье в качестве костыля. Будет тяжело, поддержу. Идти не так далеко, максимум полкилометра, может, и того меньше. Гигант капитально завалил выход из пещеры, огромную каменюгу впятером не сдвинуть.
   Утром нога у девушки все так же болела, я боялся, как бы ни стало хуже. Но она бодренько поднялась, оперлась о копье и сказала: "Идем!". Хватит ли нам горючих палок до конца пути, или придется остаться в полной темноте? Как бы там ни было, другого выхода у нас не было.
   Пройдя полсотни шагов, мы наткнулись на наскальную живопись, нанесенную углем. Коридор здесь расширялся, по-видимому, шаман использовал это место для камлания. Каких только изображений животных здесь не было! Козы, мамонты, носороги, летающие ящеры, такой нам встретился и ранил Гунару. Даже великан был прорисован довольно точно. В конце галереи я увидел мифического Дулаб-Го, из-за которого я был лишен плотного общения с Гунарой. Надо сказать, демон что-то мне напомнил, только я не мог понять, что именно. Он представлял собой несколько концентрических полуокружностей с черным пятном посередине. Во всяком случае, он не походил ни на одно известное мне животное. Скорее на огромную ракушку, в которой прятался некий моллюск. Может, какой-то новый вид, типа электрического червя Олгой-Хорхой из рассказа Ивана Ефремова? Доберусь до него и поставлю на этой затянувшейся проблеме жирную точку.
   Опираясь на копье, Гунара двигалась с трудом, так что нам приходилось делать частые передышки. Успокаивало, Чел обязательно предупредит, если в подземном лабиринте нас встретят враги. Но врагов впереди не оказалось. До конца пещеры мы добрались к вечеру, спать легли голодными.
   Утром я встал и заглянул в дыру, направленную под небольшим углом вниз. Оттуда пробивались в пещеру лучи восходящего солнца. До земли было метра четыре или пять. Если съехать по крутому склону на пятой точке, подняться наверх без веревки уже не выйдет. К сожалению, я не мог окинуть взглядом окрестности. А вдруг, спустившись, обнаружу довольных гигантов, готовых насадить меня на вертел? Я остановился в нерешительности. Подбежал Чел и принялся вертеться рядом, следом подошла Гунара.
   - Прыгаем? - спросила девушка.
   - Как твоя нога?
   Она отмахнулась, повела плечами и бросила вниз копье. Лук пристроила на плечо и вопросительно посмотрела на меня.
   - Я первый, - с этими словами я проехался на пятой точке по крутому склону до самой земли и сразу огляделся. К счастью, гигантов рядом не оказалось. Я подхватил копье и отошел, чтобы не мешать Гунаре. За мной слетел Чел, оглашая окрестности протестующим визгом. Приземлилась и Гунара, зашипев от боли в раненой ноге. Поднялась, схватилась за лук и наложила стрелу. Я не успел поинтересоваться, куда она собирается стрелять, а стрела уже летела в цель, поразив неосторожного зайца неподалеку от нас. Удивительно, но его не спугнул визг нашего пса. Я немедленно занялся костром, голод, все сильнее, давал о себе знать.
   Лес далеко, вокруг холмистая равнина с редкими деревьями и кустарником. Появись враг, незаметным он к нам не приблизится. Несколько напрягало то обстоятельство, что спрятаться здесь негде. А обратно в пещеру, как я уже говорил, забраться мы не могли. Перекусив, решили отправиться обратно вдоль скальной гряды, огромным кольцом опоясывающей долину. Веревка должна быть на месте, переберемся через стену и посмотрим, можно ли откатить камень, которым этот родственник циклопов завалил вход.
   - Я бы подождала, - сказала Гунара и показала растопыренные пальцы, - одну руку дней.
   - Скоро тепло уйдет, - возразил я, по моим прикидкам была уже середина августа, - явится племя Медведей, не знаю, как они к нам отнесутся. Ведь все мои спутники погибли.
   - Скажешь, что их убил медведь, - беззаботно ответила Гунара, в то время как Чел, покончив с остатками зайца, поймал небольшого зверька, похожего на сурка, придушил и притащил к костру.
   - Боюсь, они не поверят, - сказал я. Все погибли, а Ану вдруг выжил? К тому же, я втайне опасался, что молодой вождь западет на Гунару и заберет ее к себе. Или, что еще хуже, шаман пообщается с духами и проклянет нас, как подлых убийц.
   - Гурхи проделали большой путь от своей деревне в горах и могут задержаться в долине на два или три дня. Может, тебе не терпится увидеть ту большую женщину?
   Вот уж кого мне видеть не хотелось, так это сексапильную великаншу!
   - Подождем пять дней, - согласился я, - только найдем надежное место для стоянки. Здесь мы открыты любому врагу.
  Я поинтересовался, как у нее нога и получил ответ, что терпимо. Я снял увядшие листья и привязал новые, замотав их полоской из куска шкуры. Антисептика у меня не было, оставалось надеяться на подорожник. Болячка поджила, хотя местами была красного цвета. Лишь бы не началось нагноение. Я занялся жирным сурком, решив его обжарить. Пригодится к ужину.
   Гунара не переставала удивляться. Ни один мужчина в племени Ястреба не был так внимателен и не ухаживал за своей женщиной, скорее частенько отвешивал оплеухи за малейшее непослушание мужской воле. И никто не перевязывал листьями хота раны. И ведь помогло, ей стало легче! В ее родном племени лечить мог только шаман, тот предпочитал камлать и прыгать с бубном вокруг больного, упрашивая духов изгнать болезнь. Не простым человеком оказался внешне такой невзрачный Ану! Приручил пса, тот за него готов порвать врага в клочья. Разве обычный воин не сбежал бы в страхе перед крылатым демоном? Она едва не провалилась от страха сквозь землю, а выстрелила, повинуясь инстинкту самосохранения и следуя урокам, которые преподал ей дядя, могучий герой и воин. А гурхи? Разве кто-то из племени посмел бы к ним подобраться и отвлечь от важнейшего жизненного процесса? Вспомнив рассказ Ану о том, чем занимались у костра гиганты, девушка заулыбалась. Она призналась себе, что подобное занятие с Ану отличалось от того, что она слышала от опытных женщин. Мужчины, как правило, наскоро удовлетворив желание, отворачивались и засыпали. И никто не думал о ласках и удовольствии, которое испытывает при этом женщина. Гунара подумала, что опять нарушит слово и проведет с этим мужчиной ночь, и, скорее всего, не одну до того, как он расправится с Дулаб-Го. Надо только не забыть пожевать листья гнука, растения, предотвращающего беременность. О ребенке можно подумать позже, не сейчас. Когда в долине появится племя Медведя и определится их участь. Поверят ли им? Глядя на мужчину, она отчего-то была уверена, что все будет хорошо.
   В это время Ану выпотрошил сурка и повесил над огнем. От костра потянуло вкусным запахом.
  "Какой заботливый!" - думала девушка. И если поначалу его звероватое лицо казалось грубым, сейчас, словно открылся внутренний взор, благодаря которому она обнаружила рядом доброго и отзывчивого друга, смелого и предприимчивого, какими в ее представлении могли быть только вожди или могучие герои.
  Глава шестнадцатая
   Пять дней пролетели, как один. За это время мы подыскали для стоянки надежное место возле предгорий, а я трижды ходил на охоту и добывал пропитание. Чела неизменно оставлял с девушкой, по крайней мере, он предупредит ее об опасности. Я старался далеко не уходить и быстрее возвращаться. С места нашей стоянки можно было видеть голубую гладь реки или озера вдалеке. Когда пришло время, прежде чем уйти, мы решили посетить водоем. Отправившись утром, к реке добрались в полдень. По дороге Гунара сбила стрелой большую птицу. Река была широкая, метров сто пятьдесят, двести. Берега заросли камышом. Чел тут же принялся гоняться за мышами и мелкими птахами, гнезда которых прятались в камышовых зарослях. Я смотрел на неторопливо несущую воды реку. Все реки впадают в моря или, в крайнем случае, в большие озера, типа Байкала. Было бы интересно добраться до моря и построить кораблик. Я одернул себя. Ну, какой из меня кораблестроитель? Для того, чтобы построить что-то водоплавающее, да еще под парусами, надо быть специалистом. В это время Гунара насторожилась, схватившись за лук. У нее осталось всего четыре стрелы. Изготовить их непросто. Можно сделать тяп-ляп из прямой ветки, но тогда и летать они будут тяп-ляп, куда заблагорассудится. Выяснилось, ни она, ни я, настоящие стрелы изготавливать не умеем.
   - Там люди, - прошептала она.
   - Где? - напрягся я, хотя непоседа Чел уже выдал их местонахождение, облаивая камышовый островок рядом с берегом. Я пригляделся, люди хорошо спрятались, но на воде за камышовыми зарослями удалось разглядеть две лодки. Это уже признаки довольно развитой цивилизации!
   - Это племя Рыб, - сказала Гунара. Я велел пока не стрелять и, положив копье на землю, приблизился к камышам. Поднял руки, показывая, что у меня нет оружия.
   - Мы пришли с миром! - крикнул я, она повесила лук на плечо, а стрелу убрала в кожаный мешок на поясе. Некоторое время ничего не происходило, затем из зарослей камыша выбрался загорелый мужчина в юбке, сплетенной из камыша. На лбу его я с удивлением увидел нарисованную рыбу. Татуировка? Он прикоснулся к рисунку.
   - Тахар, - представился он. Скорее всего, так называлось его племя. Затем с вопросительным видом указал на меня. Недолго думая, я поднял валявшуюся палку и попытался изобразить на песке медведя. Надо сказать, получилось так себе.
   - Хорг, - сказал я. Мужчина кивнул, показывая, что все понял, приложил ладонь к груди и в свою очередь, произнес: "Утах". Наверняка это имя, так что я повторил жест: "Ану".
   - Скуба, - мужчина, указав на добытую Гунарой птицу, которую та положила возле ног. Что он хотел сказать? Утах принялся оживленно жестикулировать, однако я ничего не понял.
   - Он хочет забрать птицу, - пояснила Гунара.
   - А что мы получим взамен?
   - Рыбу, скорее всего, - сказала девушка. Так и получилось. Мы передали нашу добычу Утаху, тот что-то крикнул, из камышей появились несколько человек, пять мужчин и три женщины. Маловато у них людей! Одна женщина принесла большую рыбину, которую передала Гунаре. Что ж, это неплохо разнообразит наш стол.
   Утах, тем временем, подобрал палку, которую я бросил, и принялся рисовать на песке. Несколько черточек с двумя ногами и руками, видимо, обозначали людей. Над ними схематично изобразил рыбу. Рядом пририсовал коротышек с палками и луками. После чего часть племени под рыбой зачеркнул.
   - Кара-Шен, - произнес с ненавистью, ткнув палкой в коротышек.
   - У них была стычка с нашими знакомыми пигмеями, - понял я, - и те перебили большую часть племени Рыб.
   Гунара изобразила рукой расстояние от земли примерно на один метр.
   - Кара-Шен, - подтвердила она, глядя на вождя рыбного племени. Затем растопырила десять пальцев на руках, после чего стерла рисунок с коротышками.
   - Ану их канна-та, - сказала, кивнув в мою сторону. И махнула рукой в ту сторону, где происходило эпическое побоище. Утах покачал головой, видно было, что не поверил, приложил руку к груди в знак благодарности, забрал птицу и вместе с соплеменниками скрылся в зарослях. Вскоре плеснула вода и три лодки отправились вниз по течению. Гребцы активно работали веслами, и вскоре они пропали из вида. Я смотрел им вслед и подумал о том, сколько потребуется приложить усилий и времени, чтобы изготовить такую лодку. К тому же, без железных инструментов. Скорее всего, для этого они выжигали внутренность большого ствола дерева. Но ведь сначала дерево надо завалить? Я бы такую сделать не смог, терпения не хватило.
   - Давай, что ли, приготовим рыбу, - сказал я, собираясь заняться костром. Гунара взялась рыбу потрошить и чистить. Когда костер разгорелся, я уселся возле огня и задумался, как, не зная языка, получилось общаться с чужаками. Помогли жесты и примитивные картинки. Неприятно было узнать, что неподалеку бродят агрессивные коротышки-людоеды. Как бы с ними снова не столкнуться! Но что можно предпринять для нашей безопасности, кроме как быть предельно осторожными, я не знал.
   В путь отправились ранним утром. Можно было попытаться перелезть через стену в другом месте, но на месте битвы с коротышками осталась удобная веревка. А стена повсюду выглядела достаточно неприступной. Легкие пигмеи свободно лазили по отвесным камням, у нас с Гунарой альпинистских навыков не было от слова совсем. Можно, конечно, срубить небольшое деревце, и используя его как лестницу, подняться на стену. Подходящих деревьев вокруг было много. Но чем рубить? Даже для каменного топора задача не из простых. Можно провозиться день или больше, а стоит ли, если есть удобная веревка? Лишь бы гиганты ее не приватизировали. Хотя для них она что-то вроде шнурка для ботинка. Поэтому я надеялся, что мой драгоценный канат на месте.
  В одном месте мы остановились, возле стены было натоптано. Я увидел гигантские отпечатки босых ног. Мы с Гунарой переглянулись, покинули они долину, или нет? Чел тщательно обнюхал следы, не забывая издавать глухой злобный рык. А шерсть на загривке встопорщилась.
   - Ушли? - спросил я, девушка пожала плечами, давая понять, что не узнаем, пока не перелезем через стену и не доберемся до пещеры. Удастся ли освободить вход? Этого я не знал, камешек изнутри казался неподъемным. Я напоследок окинул взглядом стену и истоптанную землю. До вечера дойти не успеем, неплохо бы найти подходящее место для ночевки. Вскоре оно обнаружилось в небольшой роще возле предгорий. Полянка, окруженная деревьями, выглядело идеальным местечком.
  Глава семнадцатая
   Гише понравилось в долине. Тепло, холодные ветры, часто дующие в горах, сюда не добирались. На полянах росли красивые цветы, источающие тонкие ароматы. Заросли деревьев давали достаточно топлива для костра. Даже маленький ручеек с чистейшей прозрачной водой журчал возле каменной стены. Единственным недостатком являлось отсутствие крупных животных, что неизбежно должно было привести к проблеме голода. И Ыыху, ее мужчине, и самой женщине требовалась каждодневная немалая порция мяса. Жареные остатки туши быка, которого добыл Ыых, они уже подъели, а микроскопические зайцы и небольшие птахи никак не могли утолить голод двух гигантов. Хотя себя они гигантами не считали. Маленьких людишек, небольшие племена которых иногда встречались в предгорьях, презирали, считая животными. Не брезгуя пожарить одного или двух, не слишком расторопных, тех, кого удалось поймать. При этом те визжали громче жирных кабанчиков, которые, надо сказать, гигантам нравились больше. Но, как говорится, кого поймал, того и съел. На последней стоянке Гише пришлось отвлечь своего мужчину от важной и приятной работы. Хотя они добыли перед этим целого быка, но не мешало запастись едой впрок. Когда она заметила за деревом круглую мордочку любопытного человекообразного малыша, тут же сообщила об этом Ыыху. Прервавшись, он выместил на ней злость, отчего на лице ее образовался большой синяк.
   Ыых немедленно бросился преследовать животное, посмевшее явиться к ним на стоянку в столь неподходящий момент. И едва не догнал. Однако человечек убежал в долину и скрылся в пещере. Пришлось завалить вход, человечек вынужден будет выйти, чтобы не умереть с голода. Тут его и подвесят над костром. Сделав дело, Ыых вернулся к подруге и объяснил, что еда надежно заперта и теперь не убежит, завтра или послезавтра (он показал два пальца) откатим камень и схватим малявку. Надо признать, Гише не нравилось, есть маленьких людей. В отличие от мужчины, она не считала их животными, порой наблюдая, как они пользуются луками и копьями. Однажды такой недомерок даже пытался отбиться от них каменным топором, но силы оказались не равны, и Ыых, разозлившись, наступил и превратил его в лепешку.
   На следующий день Ыых освободил вход, откатив камень, но никто из пещеры не вышел. Тогда гигант взял горящую палку, а вернее целое бревно, и напустил внутрь дым. Если бы кто-то там оказался, немедленно выскочил наружу. Дым втягивался в маленький лаз, значит, пещера сквозная, и добыча ушла.
   - Придется сходить на охоту, - сказал мужчина. Последнее время им не попадалось крупной дичи, если не считать случайного быка. Даже кабаны исчезли, испугавшись гигантов. Побродив по долине, Ыых поймал зубастую птицу с перепончатыми крыльями, которая сидела на скальном выступе, шипела и пыталась его укусить. Свернув птице голову, он с удивлением обнаружил торчавшую из брюха маленькую стрелу. Удивленно хмыкнул, а Гиша сказала: "Ее ранил человечек".
   - Доберусь до него и съем, - буркнул мужчина. А Гиша задумалась о причине, заставившей их отправиться в дорогу. Родное племя после землетрясения погибло. Животные разбежались, еды не стало. С насиженных мест пришлось уйти. Луга там были богатые травами, до землетрясения живности с избытком хватало всем. Козы, бараны, быки обязательно придут обратно, думала женщина. К тому времени они с мужчиной вернутся в родные горы. А пока приходится добывать пропитание на чужбине. Когда съели зубастую птицу и ее маленького птенца, решили на следующий день отправиться дальше. Однако случилось неожиданное. Ыых был любопытен, и, пока женщина отдыхала на цветочной поляне, решил обойти окрестности, особенно дальний конец долины, где заметил большое нагромождение камней. За крупными глыбами, преграждающими вход на поляну, он обнаружил странную вещь. То ли круглый камень, то ли непонятное животное. В центре круга вход в пещеру, слишком маленький для гиганта. Нагнуться, заглянуть внутрь и удовлетворить любопытство, гурху ничего не мешало. Он не успел ничего рассмотреть в полумраке, голову пронзила острая боль, словно по лбу крепко приложились дубиной. Исследовать долину Ыых отправился без оружия, ввиду немалой его тяжести. Будь под рукой дубина, которую великан оставил Гише, живо разделался бы с непонятным врагом. Мелькнула мысль отомстить, отоварив кругляш большим камнем, но голова взорвалась невыносимой болью, заставившей гиганта спешно вернуться к подруге. Он завалился подле нее и громко застонал. Казалось, его голову поджаривали на невидимом костре.
   - Что с тобой? - встревожилась спутница.
   - Там, там, - сипло отвечал он, указывая в сторону непонятного объекта, - он меня укусил!
   - Ты ходил в дальний конец? - спросила женщина. Ей про эту благостную долину рассказывал шаман племени. Больше всего ее поразил рассказ о том, что там живет злой дух Дулаб-Го, который не любит чужаков. Никого не тронет, если к нему не приближаться. Кто приблизился, тех чудовище убивает.
   - Чем убивает, данаб? - уважительно обратилась, тогда еще маленькая девочка, к шаману.
   - Словом, малышка, - ответил тот, - маленьких человечков поражает насмерть, нас, гурхов, сильно ранит. Иногда до смерти.
   - Пойдем отсюда, Ыых! - женщина решительно схватила мужчину за руку. - Тебя укусил Дулаб-Го, и ты можешь умереть, так говорил шаман.
   - Это злобный камень, и я его разобью, - воспротивился упрямец.
   - Если снова туда пойдешь, он тебя убьет. Я не хочу остаться одна, пойдем отсюда! Найдем место, где много пищи.
  Кряхтя и охая от простреливающей боли, гигант забрал боевую дубину и поплелся следом за подругой. Упоминание о живущем в долине демоне его напугало. "Шулдах с этим демоном, - думал Ыых, - не зря говорила Оок, мудрая женщина, что любопытство меня сгубит". Вскоре великаны перешагнули каменную стену, опоясывающую кальдеру супервулкана, и исчезли в холмах.
   Тот, о ком говорила Гиша, по-прежнему торчал у дальней стены, окружающей кальдеру вулкана и терпеливо ждал следующего визита. Часы, дни и годы ничего для него не значили, сливаясь в одно единое, настоящее.
  
  Глава восемнадцатая
   Когда мы добрались, наконец, до долгожданной веревки, по-прежнему свисающей с каменной стены, настроение у меня испортилось. Тревожил факт перемещения в пещерную эпоху. Не могло это произойти просто так. С какой целью меня сюда перекинули? Я не прогрессор и не специалист по обработке и добыче железа и других ништяков. Даже, как следует, заточить каменный нож не смог, не хватило терпения. За меня это сделала Гунара, окинув хитрым, смешливым взглядом. Наверное, хотела пристыдить. Одновременно навалилась тоска по родной общаге, неудобства которой, вроде строгой вахтерши при входе, напрочь забылись. Взгляд мой на мгновение задержался на тщательно обглоданных хищниками косточках побитых пигмеев. Гунара терпеливо ждала команды на подъем, Чел бегал вокруг, к чему-то принюхиваясь. Что-то ему показалось подозрительным, но, что именно, сказать не мог, а глухо порыкивал. Я встряхнулся, отгоняя невеселые философские мысли. Очень надеюсь, великаны нашу долину покинули. Я уже начал считать эту чудесную местность нашей. А что такого? От мелких людоедов отбился, подругу спас. При мысли о собственном подвиге слегка задрал нос и выпятил выпуклую грудь. Смотри, Гунара, какой я! Она заметила мои телодвижения и хихикнула.
   - Как твоя нога? - спросил я. С больной ногой подняться ей будет непросто. Даже я помочь не смогу. Девушка отмахнулась.
   - Почти не болит, - сказала она, уцепилась за веревку и стала подниматься. Когда оказалась на стене, я привязал Чела, она его подняла. Тот от возбуждения принялся носиться по стене и громко лаять. Будем надеяться, гиганты, услышав пса, не прибегут. Я привязал к веревке копье, подруга приняла и его, затем поднялся сам. На ту сторону спускаться не спешил, решив поначалу, как следует, оглядеться. Нашел в двух десятках шагов каменный выступ, возвышающийся над стеной на пару метров, забрался на него и окинул взглядом окрестности. Вид отсюда был замечательный, там, где мы перелезли, мешали зеленые кроны деревьев. Эх, мне бы сюда бинокль! Я прикрыл глаза ладонью от слепящего солнца и внимательно огляделся.
   Внизу раскинулось буйство растительности, трав, цветов и небольших групп деревьев. Одуряюще пахло цветами и чем-то пряным. Век бы нюхал, до самой осени. Но и осенью, наверняка пахнуть будет не хуже, прелыми травами и грибами. Я представил себе вкус грибного супа и мысленно выругался. Чего-чего, а подобную вкуснятину отныне не видеть, как своих ушей. Гунара терпеливо ждала, Чел перестал лаять и улегся возле моих ног.
   - Пойдем? - подала голос Гунара.
   - Не нравится мне тот холмик, - ответил я, указав практически в центр долины. Там виднелось нечто вроде куска черной шкуры и палки, похожие на выбеленные солнцем кости.
   - Подойдем и узнаем, что это такое, - предложила она. Возразить было нечего. Явной опасности останки не представляли, тянуть время не было смысла. Я перебросил веревку на внутреннюю сторону. Спустился, принял Чела, которого привязала Гунара. Надо сказать, аборигены узлы вязать не умели. Женщины плели довольно толстые канаты, а вот секрет узлов, простых или сложных морских, им оставался неизвестен. Пришлось показать ей обычный узел, одинарный и двойной. Бантик я тоже показал, но он плохо давался, так что она увязала пса тройным узлом, пришлось потратить время, чтобы его развязать. Наконец, пес освободился и рванул в ту сторону, где я заметил подозрительные куски шкуры.
   - Куда, чертенок, поперек батьки? - крикнул я по-русски, тот не послушал и унесся пулей. Надеюсь, это не капкан и никто там его не съест. Спустилась Гунара, я в это время набрал флягу воды из ручейка. То же самое сделала и она. Кроме этого источника, вода была в пещерном озере, но, свободен ли вход, я не знал. Сверху не видно, а до пещеры далеко.
   До цели мы добрались минут через двадцать. Чел с рычанием трепал и таскал кусок кожистого крыла. Рядом я увидел огромные следы босых ног. Стало ясно, великан разделался с нашим знакомым птеродактилем, судя по остаткам большого кострища, его пожарили и употребили в пищу. Похоже, гиганты, покинули долину, надеюсь, навсегда. Я, было, озаботился по поводу охоты, но в это время Чел, исчезнувший в густом кустарнике, вот молодчина, приволок придушенного суслика.
   - Вот и обед! - обрадовалась Гунара, принимая зверька. В двадцать первом веке я бы ни за что не стал, есть суслятину. А сейчас не испытывал ни малейшего отвращения. Вот что голод с нами делает! Мы перекусили, досталось и добытчику. Все же, замечательное это место, недаром шаман собирался привести сюда племя. Еда, можно сказать, под ногами бегает. А если зимние холода сюда и впрямь не добираются, цены долине нет! Только кажется мне, слишком многие о ней знают. Племя Ястреба, хоть и откочевывает обычно с наступлением холодов к югу, но ведь когда-то и сюда заглядывали. Мелкие людоеды тоже не просто так болтались в предгорьях. И, хотя входа в долину нынче нет, кто мешает перебраться через не столь высокую каменную гряду? В прошлый раз они уже показали, как легко могут это сделать. Да и великаны, милые создания, не гнушающиеся здорового секса, не дай бог, припожалуют. Тогда останется вновь нырять в спасительную пещеру. Сытый и умиротворенный, я поднялся из-за костра, который мы развели на месте большого великанского огнища. Хорошо бы, конечно, подавить ухо, поспать минуточек пятьсот и благостно переварить суслика. Но расслабляться нельзя. От тех, кто расслабился в эту непростую эпоху, остались рожки да ножки. Тем более, к пещере мы попадем не раньше вечера, если сильно не спешить. А бегать на сытое брюхо отнюдь не полезно. По крайней мере, так говорила медицина, вернее, будет говорить в будущем.
   Опираясь на копье и слегка прихрамывая, Гунара последовала за мной. Я задержался и осмотрел ее ногу. Рана выглядела зажившей, но местами остались покраснения.
   - Дойдешь? - спросил я. Не ответив, девушка презрительно фыркнула.
   - Будет больно, скажи, сделаем привал.
   Нет смысла в спешке, не стоит рану сильно тревожить. Кроме листьев подорожника другого лекарства у меня нет. Так вышло, что к вечеру мы одолели только половину пути. Будучи уверенными, что крупных хищников здесь нет, мы расположились на красивой лужайке в окружении тонких березок. Идиллия, однако! Травяной ковер оказался мягким и удобным, суслик успешно переварился, поужинали мы жареными остатками рыбы, не успевшими испортиться.
   Я глядел на яркие звезды, казавшиеся такими близкими, спать совершенно не хотелось. Чел, которому досталось немного рыбы, мирно устроился рядом с нами. По небу тонкой звездочкой пронесся метеорит.
   - Чья-то душа отправилась к мировому отцу, - сказала Гунара. Я не возражал, показалось, что одно из созвездий мне знакомо. Большая Медведица! Хотя я знаток еще тот, могу ошибаться. Провел мысленную линию, соединив две ее звезды, и уперся в яркую звездочку. Полярная звезда? Вполне может быть, там находится север, мы пришли как раз с той стороны. Если бы я вплотную интересовался астрономией! Скорее всего, смог бы примерно узнать, в каком времени оказался. Двадцать тысяч лет назад или тридцать. Хорошо хоть, что великого оледенения не наблюдается, иначе выжить было бы непросто.
   - Придет время, люди будут летать по воздуху так же, как эта звездочка, - сказал я. Девушка громко засмеялась и ответила, что был у них в племени чуан (сумасшедший), который любил рассказывать сказки о летающих людях и подземных монстрах. Потом эти истории пересказывали детям мудрые женщины.
   - Ты хочешь, чтобы тебя считали чуаном? - спросила она.
   - Разве я на него похож? - я обнял ее и притянул к себе, Гунара замерла.
   - Скоро я разберусь с Дулаб-Го, - пообещал я.
   - Вместе разберемся, - возразила она. Ее игривые руки заскользили вдоль моего тела, коснувшись чувствительных мест. Ночной мрак и звездное небо над головой располагали к тесному общению. В небе мелькнул еще один метеорит, я вспомнил статью в журнале о метеорном потоке, кажется, он назывался Леониды. Только они падали не летом, а осенью, в октябре или ноябре. В это время Гунара проявила активность, мне сразу стало не до метеоритов и вообще всех тайн вселенной.
  
  Глава девятнадцатая
   Утром мы добили остатки еды, запили водой из фляги и отправились дальше. Челу было раздолье из-за множества мелких зверюшек. В траве бегали мыши, на которых он с удовольствием открыл охоту, при этом отыскивая птичьи гнезда, в некоторых из них были яйца. Попадались ящерицы, греющиеся на августовском солнце, одну такую, довольно крупную, пес умудрился ухватить за хвост. Хвост остался у него в пасти, ящерица благополучно убежала. Чел принес нам хвост и с виноватым видом положил у моих ног.
   - Не расстраивайся, - сказал я, - будешь теперь знать, что ящерицу за хвост хватать нет смысла.
   Наконец, мы добрались до северного конца долины и обнаружили открытый зев пещеры, а рядом огромный валун, который вдесятером вряд ли смогли бы поднять.
   - Повезло нам, - пробормотал я, - сам, что ли камень откатился?
   - Камень не живой, - возразила Гунара и, подумав, добавила, - хотя кто-нибудь из злых духов мог в него вселиться и откатить.
   - Злой не стал бы нам помогать, - возразил я и обратил внимание на кучу углей возле входа.
   - А это еще что?
   - Гурхи пытались нас с тобой выкурить. Не будь у пещеры второго выхода, они бы нас схватили и съели, - сказала Гунара. Не знаешь, что день грядущий нам готовит. Сегодня ходишь по цветущей долине и наслаждаешься ее ароматами и красотой, а завтра перевариваешься в желудке доисторического великана, о которых читал в сказках.
   В пещере все осталось по-прежнему. Палки для факелов, теплое озерко и уходящий во мрак проход. Мы решили завтра с утра отправиться на охоту, а сегодня отдыхать. Одежда из шкур превратилась в обрывки, а магазинов здесь не было. Я натаскал травы и еловых веток, соорудив мягкое спальное место. Перед сном окунулся в теплое озерко, избегая приближаться к центру. Пузырей перегретого пара, как описано в "Земле Санникова", я не видел, но кто его знает, этот вулкан! Пыхнет один раз, и прощай белый свет! Гунара тоже возжелала совершить омовение, я ее предупредил, чтобы не вздумала плавать, если не хочет, чтобы ее забрал к себе горячий дух, Шубан-Дол. Она впечатлилась и плескалась исключительно возле берега, а я тер ей спину импровизированной мочалкой из трав. После купания мы улеглись на мягкое травяное ложе, распаренные и довольные жизнью. Как ни странно, Чел в пещере спать отказался. Он остался снаружи, жалостно скулил и глядел на нас своими умными глазами. В конце концов, я махнул на него рукой. Мы с Гунарой за день так устали, что едва улеглись, мгновенно уснули.
   Как частенько случается в это опасное время, спать нам не дали. И виноват в этом не Чел, отчаянным воем пытавшийся до нас добудиться. Среди ночи земля затряслась, загрохотало, словно началась война, а солдаты принялись палить из пушек. Я вскочил, спросонья не понимая, где нахожусь, и что происходит. Меня сбило с ног, казалось, земля превратилась в огромные качели.
   - Что это, Ану? - сквозь грохот услышал я испуганный голос подруги. - Злой подземный дух Батах на нас рассердился! Давай, скорее, выйдем из пещеры!
   Мы выскочили на лужайку, словно пробки из бутылки. Нас тут же швырнуло на землю, Батах бросил нас в объятия друг друга.
   - Я знала, я знала! - взволнованно говорила девушка. - Отец рассказывал, что ему надо принести в жертву кабанчика или большую птицу, иначе Батах обидится и обязательно отомстит.
  "Завтра наверняка будет настаивать на жертвоприношении", - подумал я о своем, меркантильном. Мне не улыбалось гоняться за кабаном для того лишь, чтобы его тупо сжечь на костре. Ну, уж нет! Всякая религия опиум для народа, надо непременно придумать, как иным способом задобрить этого злодея в глазах девушки. А дух, наверное, услышал мои недостойные мысли, землю сильно тряхнуло, нас с Гунарой подбросило в воздух. Приложились мы не хило, все же земля не пуховая перина. Это был последний толчок. Потирая ушибленный бок, я с кряхтением поднялся и помог подняться подруге. Я обернулся, опасаясь, что вход завалило. К счастью, этого не случилось. Видимо, трясло не впервые, и пещера доказала свою устойчивость. Подбежал Чел, обнюхал нас, убедился, что живы и здоровы и облизал сначала меня, потом Гунару.
   Она доковыляла до нашего ложа.
   - Ушибла раненую ногу, - призналась девушка. Видимо, ей было очень больно, иначе бы промолчала. Я увидел на ее ноге огромный синячище.
  Надо бы к ушибленному месту приложить лед, но, увы, его здесь не было, а вода в подземном озере для этих целей не годилась, горячая, она могла только навредить.
   - В ближайшие дни я не смогу охотиться, - расстроилась девушка, - а Батах ждать не будет и опять начнет трясти землю.
   - Я придумал, как его задобрить, но это потом, а сейчас давай спать.
  Я с опаской оглядел своды, не обрушатся ли при следующем землетрясении? Гора выглядела сплошным монолитом, и если снаружи во множестве валялись крупные камни, упавшие с вершины, внутри пещеры я не заметил ни одного кусочка, отвалившегося со свода. Так что первый порыв устроиться снаружи решительно отмел. Все-таки под крышей спокойнее, вдруг придут великаны, в пещере они до нас не доберутся. Чел тоже успокоился и устроился возле наших ног, что говорило о том, что землетрясение вряд ли повторится.
   Утром он нас снова порадовал, притащив то ли хомяка, то ли водяную крысу. Я в этой живности не разбираюсь. Гунара хотела тут же принести ее в жертву Батаху, злобному потрясателю земли. С трудом удалось ее отговорить.
   - Дух снова рассердится, - заупрямилась девушка.
   - У нас нет бубна и колотушки, к тому же зверек слишком маленький, и Батах на нас всерьез обидится, - мои слова поставили на идее жертвоприношения жирную точку. Ибо изготовить бубен было не из чего. Будь у нас кожа, я бы скорее смастерил обувь, моя развалилась, у Гунары вообще никакой не было.
   - Но я могу камлать, - в отчаянии она заломила руки, - неужели ты не знаешь, какой дух злопамятный?
  Еще бы не знать! Про супервулкан в Америке знали все, а этот ненамного меньше. Но ублажать выдуманного персонажа я не собирался. А посему приступил к плану, который созрел у меня во время землетрясения.
   - Смотри, - сказал я, после того, как мы позавтракали и накормили пса, - я углем нарисую на стене кабана, и ты пронзишь его стрелой. Это и будет жертва.
   - Стреляют в нарисованное животное только перед охотой, чтобы духи помогли охотникам. Причем тут Батах?
   - Ты сказала, что умеешь камлать, вот и споешь песню, чтобы он понял: нарисованный кабан предназначен именно ему.
  Гунара задумалась.
   - Без бубна нельзя, - наконец, сказала она, - он подумает, что мы его обманываем.
   - Во время камлания споешь ему о том, что кабана мы когда-нибудь добудем и непременно принесем ему в жертву, - настаивал я. - Тогда бубен смастерим, и я сам буду стучать в него колотушкой.
  Ей пришлось согласиться. А как иначе? В одиночку я могу бегать за дикой свиньей до морковкина заговенья, к тому же, это опасно. Кабан не добродушное животное и запросто может поднять обидчика на клыки. Полчаса у меня ушло на то, чтобы изобразить клыкастого, и еще полдня, чтобы подпевать Гунаре. При этом я по ее просьбе разложил под рисунком небольшой костер, только после этого она взяла лук и пустила в нарисованную свинью стрелу. После чего она успокоилась, но не велела мне одному никуда уходить.
   - К Дулаб-Го пойду вместе с тобой, - сказала она, - как только заживет нога.
  По ее словам, а точнее, по слова ее папаши-шамана, этот сказочный персонаж проживает в противоположном конце долины, с правой стороны за каменными завалами. Что ж, подожду. Вместе веселее, к тому же, мне сильно не верилось в реальность этого демона. Хуже будет, если там окажется сильный источник радиации. Что еще может убивать на расстоянии? Хотя читал я о пауках, плюющихся ядом и прыгающих смертельно ядовитых змеях. Но они, кажется, обитают в Южной Америке. Хотя, кто сказал, что это не Южная Америка? Надо быть предельно осторожными и смотреть в оба. Радиацию, вроде бы, можно увидеть в темноте, источник должен светиться. А пока бездельничаем и ждем, когда поправится моя ненаглядная.
  Глава двадцатая
   День спустя мне, все же, пришлось отправиться на охоту. Голод не тетка, а еды у нас не осталось. Я оставил спящую Гунару вместе с Челом, который носился по округе до полуночи и теперь крепко спал, поскуливая во сне. Не знаю, что ему снилось, наверняка что-то неприятное и тревожное, иначе бы так не скулил. Я взял копье, лук оставил, стрелок я аховый, а потому пускать "в молоко" последнюю стрелу не собирался. Было раннее утро, краешек солнца едва выглянул из-за восточных гор. Раздражало почти полное отсутствие одежды. На бедрах был непонятного цвета обрывок шкуры, на поясе сумка с драгоценной веревкой и ножом, на этом все. С корявым копьем в руках я себе напоминал индейца, Чингачгука или Винниту, в исполнении Гойко Митича. Правда моя каменно-пещерная физиономия, в отличие от актера, красотой не блистала, скорее наоборот. Как бы там ни было, я легко потрусил по росистой травке на юг. Каменная стена, опоясывающая долину, местами носила следы разрушения. Камни валялись вдоль всего пути, хотя нигде я не заметил открывшегося прохода. Но так нам спокойнее. Примерно через час неспешного бега я внезапно обнаружил на симпатичной лужайке большое стадо. Быки, похожие на зубров или американских бизонов, не имею понятия, чем они отличаются, мирно паслись в нашей долине. Я остановился и даже протер глаза, не доверяя зрению. Откуда они взялись? Вряд ли перепрыгнули стену, слишком она высокая. Мое внимание привлек бычок в стороне от стада. Похоже, он повредил ногу и заметно прихрамывал. Я решил, что это достойная цель для охоты и, прячась за грудами камней, постарался приблизиться к нему на минимально расстояние. Наконец, приметный бычок оказался от меня буквально в пятнадцати шагах. У меня была только одна попытка. Я размахнулся и бросил копье. И надо же было попасть так удачно! Острый каменный наконечник вошел глубоко в телячий бок. Раздалось жалобное мычание, жертва рухнула на землю. Стадо испуганно бросилось прочь и вскоре пропало вдалеке.
   Я подошел к еще живому бычку, вытащил копье и уже собрался его добить, но вдруг подумал, а как я его дотащу до пещеры? В туше слишком много веса, отрезать кусок и на этом успокоиться? Стоит отойти, могут набежать хищники. По-видимому, в стене где-то открылся проход, через который к нам попало это стадо. За ними могли появиться и другая, более агрессивная живность, клыкастая и когтистая. Я достал из сумки веревку, привязал бычка за шею и, не обращая внимания на жалобный мык, заставил подняться на ноги, хотя он качался и готов был вот-вот упасть. Видно, в сердце я не попал, и крови натекло не так много. Сможет он дойти до пещеры? Я в этом не был уверен. Тем более, он хромал на заднюю левую ногу, которую повредил до того, как я нанес удар. Бычок с трудом переставлял ноги, при этом я слегка подкалывал его копьем. Пару раз он свалился и отчаянно мычал, я его поднимал и заставлял идти вперед. Мучение теленка продолжалось часа два, пока мы, наконец, мы не добрались до пещеры.
   Навстречу с громким лаем выскочил Чел, напугав раненого, отчего тот неуклюже завалился на траву. Пес принялся бегать вокруг, из пещеры вышла Гунара. Брови ее в удивлении поднялись.
   - Где ты его взял? - спросила она.
   - Там целое стадо, - я махнул рукой в сторону долины. Мне было жалко добивать животное, хотя кровожадный инстинкт Ану торопил с экзекуцией. Если бы мы всерьез заниялись животноводством, уверен, теленка можно было бы подлечить. Пока меня одолевали миролюбивые мысли, Гунара забрала у меня копье и прикончила его одним ударом. У меня бы так не получилось. А потом было объедение. Мы впервые наелись до отвала. Жареное мясо, которое мне успело надоесть, неожиданно показалось невероятно вкусным. Думаю, американские индейцы охотились на бизонов именно из-за вкусного мяса. И кукурузу выращивали. При воспоминании о зерновых, свежем ароматном хлебе и кукурузе у меня потекли слюнки. К сожалению, здесь нет ни того, ни другого. Чел объелся так, что стал напоминать надутый воздушный шарик, такое у него стало круглое брюхо. Я даже стал за него беспокоиться, когда он свалился рядом с лежанкой. Как бы не получил заворот кишок. К месту вспомнился анекдот про Василия Ивановича, Петьку и лошадь, но, к сожалению, здесь юмор никто бы не оценил. Я подумал, что не мешало бы поискать соль. Где-то ведь она должна быть? Засолили бы впрок много мяса. Гунара меня огорчила, сообщив, что ее племя меняло соль у соседей, а где ее они добывали, неизвестно. Соль была дорога и за малую горсточку добытчики просили два каменных копья или один топор.
   - А не может соль быть где-то здесь, в долине? - спросил я. Девушка отрицательно покачала головой.
   - Я бы об этом знала, - ответила она. Придется мясо, как следует, прожаривать, но в таком виде оно хранится не долго. Постараемся наесться впрок, хотя на надутый живот Чела было страшно смотреть, да и я не любил переедать.
   Нога у Гунары еще болела, она занялась мясом, а я развел костер. Чел принюхался и устроился рядом с ней, приняв умильный вид и настроившись выпрашивать куски.
   - Не вздумай ему больше давать, - сказал я, - не то лопнет, и тебе придется убирать пещеру.
   Она засмеялась и прогнала Чела. Тот с недовольным видом улегся у входа.
   - Нам нужно быть осторожными, - сказала она, насаживая куски мяса на прутья, - зашло стадо, следом может явиться Чанг, Хорг или саблезуб. Или даже враги, коротышки-людоеды.
   Она была права. Скорее всего, придется на ночь завалить вход небольшими камнями. Так, чтобы ни один крупный хищник не мог к нам пробраться. Что касается людей, все не так просто. Пока мы будем спать, враги могут разобрать камни и напасть. Не факт, что Чел, объевшись, нас разбудит. Придется придумать при входе громыхалку. Я бы протянул поперек веревку, которую в темноте не видно, и привязал к ней ведро с мелкими камнями. Стоит кому-то войти, грохот упавшего ведра нас разбудит. Но ведра нет, и не будет, к чему привязать веревку? Все же, какой я молодец, что прихватил ее с собой! Я принес несколько плоских камней и поставил их возле входа один на другой. Толкнул, камни упали. Конечно, это не гулкое железное ведро, но в общем и целом, сойдет. Вечером привяжу веревку, так что появление врага не проспим. Не отобьемся копьем, сбежим вглубь пещеры, как в прошлый раз. От лука толку мало, стрел нет.
   Мясо приготовилось, пещеру наполнил одуряющий аромат. Все же, эти зубры, бизоны, или зубробизоны, из всех мясных животных самые вкусные. Я не выдержал укоризненного и, как ни странно, голодного взгляда Чела, и выдал ему еще кусочек. Куда в него столько влезает? Я не стал на ночь сильно наедаться, а вот Гунара ни о какой диете или распорядке здорового питания, понятия не имела. Все племена периодически голодают, а некоторые от этого теряют соплеменников. Так что, девушка, как говорится, ни в чем себе не отказывала.
   Когда стемнело, я заложил вход крупными камнями, а рядом установил мою пирамидку. К верхнему камню привязал веревку, протянув ее поперек входа. В темноте ее практически не было видно. Потом мы предались замечательному первобытному сексу, с небольшими дополнениями из века двадцать первого. Что, надо отметить, девушке весьма нравилось. Пришлось по ее просьбе несколько раз повторить, чему я был только рад. Наконец, утомленные, мы крепко уснули.
   Разбудил меня визг Чела, на которого с пирамиды свалился верхний камень. Грубые руки схватили крепко приложили меня головой о стену. В глазах потемнело, на мгновение я потерял сознание.
  Глава двадцать первая
   Едва очнулся в темноте, первым делом явилась мысль, что пришлые негодяи сожрут всего бычка! Я готов был превратиться в берсерка, как в прошлый раз, но, увы, ничего не вышло. Голова трещала, похоже, у меня было сотрясение мозга, слышались шаги, голоса, рычание Чела и гневные слова Гунары.
   - Гняш проклятый, чуан, а ну, перестань меня хватать!
  Посыпались искры из огненного камня, запылали дрова в погасшем костре. Я, наконец, увидел рядом Фана, с которым мы бежали из волчьего племени. Он имел вид отстраненный, мол, тут ни при чем. Хунам держал Гунару, не давая ей схватить копье. За ним я разглядел Шану, мою сестру, однако напрасно ждал, что она подарит брату улыбку. Полагаю, она боится вождя и вряд ли скажет хоть слово поперек его воли. Остальные воины племени Медведя столпились вокруг. Здесь же был Зукар, медвежий шаман, хмуро уставившийся на мою женщину.
   - Хунам! - воскликнул я. - Отпусти Гунару, она нам не враг!
  Вождь отпустил девушку и повернулся ко мне. Гунара отползла к стене, с ненавистью глядя на него. Взгляд вождя не обещал мне ничего хорошего. Мы с Фаном спасли его от верной смерти, чем он отплатит за добро? Я уже успел убедиться, что в эти времена люди были стопроцентно практичные. Поступали так, как им было выгодно, быстро забывая добро и не ведая, что такое совесть.
   - Где мои люди, с которыми тебя направили в долину? - спросил он. Делать было нечего, я рассказал слегка подправленную версию произошедшего.
   - Медведь, значит, - с сомнением произнес Хунам, недоверчиво глядя на меня, - убил трех крепких воинов, а ты, пришлый, уцелел?
   - А откуда женщина? - спросил шаман, хотя я вкратце все рассказал. Пришлось повторить.
   - Я знаю племя Ястреба, - сказал Зукар, - но твоим словам, Ану, не доверяю. Придется говорить с духами. Сейчас люди устали, я смотрю, тут жареный бычок, подкрепимся и отдохнем. Завтра духи ответят, правду ли ты нам сказал, тогда и решится ваша участь.
   Шаман и вождь удалились вглубь пещеры, оставив при входе вооруженных воинов и велев им за нами присматривать. Женщины принялись резать мясо быка на кусочки.
   В темноте пещеры, рядом с теплым озером, Хунам обратился к шаману.
   - Зукар, я хочу, чтобы эта женщина стала моей. Ану ее недостоин.
   - У тебя уже есть Шана, сестра Ану, - недовольно ответил шаман, которому также приглянулась Гунара.
   - Гунара станет моей второй женщиной! - упрямо повторил Хунам.
  В голове шамана родился хитрый план. Как девушку забрать и от вождя, захватившего слишком много власти, избавиться. Более послушного вождя найти будет не трудно.
   - Эта женщина дочь Охту-Ба, великого шамана племени Ястреба, - сказал он, - без воли духов ты не сможешь взять ее на свое ложе.
   - Так спроси их, Зукар! - воскликнул Хунам.
   - Спрошу, конечно. Камланием займусь завтра утром. Подожди немного, вождь, и она станет твоей.
  Иронию, которую шаман вложил в слово "вождь", Хунам не заметил и с радостью согласился. После чего устроился на шкурах недалеко от предмета своих вожделений.
   Я остался возле входа под бдительными взглядами стражников. Мне выделили кусок шкуры, который я постелил на свое жесткое ложе. Смогу ли я доказать собственную невиновность? И как заставить вождя не трогать Гунару? Я заметил, как он на нее смотрит. К сожалению, опыт человека двадцать первого века помочь мне не мог. Если духи велят шаману меня убить, он без колебаний отдаст воинам приказ. Гунара не сможет противиться первобытным племенным законам. Каждый член племени обязан подчиняться вождю и шаману. Может, они из-за нее передерутся? Я мысленно усмехнулся, не подозревая, что угадал.
   Рано утром своим бубном шаман разбудил племя. Противно завывая, он принялся вертеться и отплясывать у входа, стуча колотушкой по туго натянутой коже.
   - Духи расскажут, что было и что будет! - крикнул он, на секунду прервав камлание. Затем упал на пол и стал кататься возле стены, изо рта у него пошла пена, наконец, он замер и замолк. Троица часовых, ночью сменивших своих товарищей, с копьями в руках застыла у входа. Костер прогорел, угли еще светились красным, первые лучи рассвета проникали в пещеру. Народ молчал, даже вождь, присевший на свое ложе, настороженно наблюдал за шаманом.
   "Натощак камлал, - подумал я с раздражением, - нет, чтобы после завтрака судьбу решать. Хотя понятно, прикажет голову оттяпать, все экономия, одним едоком меньше". Откровения духов долго ждать не пришлось. Кряхтя, как древний старик, а шаману на вид я вряд ли дал бы больше тридцати, Зукар поднялся и накинул на свое тощее тело черную шкуру шуга, горного барса, в которой он обычно оглашал свои откровения.
   - Духи поведали, если Ану справится с демоном Дулаб-Го, тогда ему можно будет доверять, - сказал он.
   - А что духи сказали тебе насчет женщины? - нетерпеливо спросил вождь.
  "Ясно, откуда ветер дует, - понял я, - нацелился на нее Хунам. Да и шаманчик, судя по блестящим глазкам и пристальным взглядам, каким одаряет девушку, тоже не прочь ее заполучить". Было в ней некое особенное обаяние. Возможно, причина крылась в так называемых, феромонах, женских гормонах, заставляющих мужчин буквально сходить с ума. Должен признать, ее феромоны и на меня действовали неотразимо.
   - Женщину получит одолевший демона Дулаб-Го, - сказал, как поставил точку, шаман. Я заметил недовольство на лице Хунама. Однако воспротивиться воле духов он не осмелился. Стражи у входа взялись разводить костер, Хунам с шаманом вновь ушли к теплому озеру.
   - Что ты творишь, старик! - зашипел Хунам. - Я не позволю отдать девушку приблудшему к нашему племени Ану!
   - Духи всегда правы, - ответил шаман, - не расстраивайся, все будет так, как ты захочешь.
   - Ты не понял, что я ее хочу?
   - Я все понял, вождь. Сегодня же отправим Ану сражаться с демоном, а все, кто пытались победить Дулаб-Го, в тот же день, покидали мир живых.
   - Он умрет, а на следующий день я заберу Гунару, - полувопросительно, полуутвердительно заявил Хунам, охваченный страстным желанием.
   - Женщина достанется победителю демона, - упрямо повторил Зукар, мысленно представив, как он на ложе овладевает желанным телом.
   - Я не собираюсь покинуть мир живых, - насупился вождь и с подозрением посмотрел на шамана, - или я тебя уже не устраиваю?
   - Ты лучший вождь из всех, кого я знал, - Зукар угодливо поклонился, - я попрошу духов, чтобы они тебя не дали в обиду и сделаю для тебя настой гриба Хо. С ним ты будешь непобедим! Дулаб-Го не сможет навредить тебе.
   - Смотри, шаман, не обмани! - с угрозой произнес Хунам и вернулся на место, где женщины раздавали соплеменникам куски жареного мяса. В голодные времена дележка скудной добычи частенько приводила к дракам, иной раз, заканчиваясь смертоубийством, но в этот раз мяса было столько, что до отвала наелись все без исключения, даже Чел.
   - Тебе пора, Ану, - сказал вождь, - не будет нам спокойной жизни, пока не одолеем злого демона.
   - Помни, мы надеемся на тебя, - с непонятной усмешкой сказал шаман, появившись из глубины пещеры. Я взял копье и уже собрался уйти, когда Гунара сказала: "Жду тебя с победой, мой воин!". Я кивнул и покинул пещеру. Сегодня, наконец, выяснится, что, или кто такой, этот страшный, смертоносный демон. Чел, развалившись на подстилке из куска шкуры, проводил меня виноватым взглядом. Псу остался в спокойной обстановке переваривать съеденное.
  Глава двадцать вторая
   До конца долины я должен был добраться к вечеру. Если исходить из средней скорости пешехода четыре километра в час, а до цели было больше двадцати километров. Я шагал без спешки, делая километра три в час, не больше. Жилы рвать я не собирался, время от времени отдыхая и устраивая привал. Приходилось внимательно поглядывать вокруг, могли встретиться крупные хищники. Примитивным копьем отбиться будет непросто, если вообще возможно. Молчу про каменный нож из черного обсидиана, хоть и бритвенно острый, но чересчур хрупкий. Сломается в бою, и все, на этом песня великого воина и будущего победителя злого духа, будет спета. Так что, я решил не торопиться, все равно, племя никуда не денется и меня дождется. Отдавать Гунару Хунаму или кому бы то ни было, я не собирался. Хитый жрец тоже входил в число моих недоброжелателей. Иначе с какой бы радости он отправил меня на смерть? Один из воинов племени Медведя, заглянувший в обитель демона, а также мать моей возлюбленной, скончались от неизвестной болезни. Я собирался издалека понаблюдать за жилищем Дулаб-Го, и только потом принимать решение, общаться с ним вплотную, или придумать какой-нибудь хитрый ход. Например, закидать его жилище камнями, которых после землетрясения вокруг навалом. Глядишь, рассвирепеет и сам выйдет на великую битву. Тогда и посмотрим, чем его можно уконтрапупить.
   Я шагал по красивым лужайкам, наслаждаясь пряными травяными запахами. И опять жалел об отсутствии в нашем рационе овощей. Скоро мясо смертельно надоест, и что тогда? Я старался отыскать среди окружающей травы что-нибудь, напоминающее ботву полезных растений. Кукурузу, морковку или картошку я бы наверняка узнал, хоть и не специалист-овощевод. К сожалению, среди буйства трав ничего похожего не встречалось. Попадались одуванчики, очень крупные ромашки и лопухи. Что-то такое я читал о лопухах, мол, корень у них съедобный, надо его только отварить или засолить? К сожалению, точно не помню. Эксперименты с лопухами отложим на потом, после того, как справлюсь с демоном. Около часа я шагал, мечтая отыскать знакомые съедобные растения, и вскоре мне неожиданно повезло. Я устроился на привал под раскидистым деревом с пышной кроной, защищающей от палящих лучей солнца. В этот момент, подобно Ньютону из известной легенды, я получил по голове круглым плодом. Представьте, это оказалось яблоко! Такие небольшие яблоки назывались дичками, кисло-сладкими и очень вкусными. Я провел столько времени без витаминов, фруктов и овощей, так что даже хрен или горчица показались бы райской пищей! Я набрал яблок, вымыл их водой из фляги и с превеликим удовольствием сжевал. И уже собрался продолжить путь, когда живот с непривычки крепко скрутило. Часа три или четыре я провел, периодически принимая позу орла. Во второй половине дня, наконец, полегчало, и великий воин, будущий победитель демонов, отправился дальше. Больше фруктовых или иных сюрпризов мне не встретилось, так что к вечеру я забился в естественную пещерку, образованную кучей больших камней, и крепко уснул.
   Мне снилась родная общага и девушка, которая в недалеком будущем собиралась сделать меня своим мужем. Во сне я старался завалить ее на ложе из шкур, обещая, что непременно одолею всех демонов в округе и вообще стану если не генералом, то непременно вождем самого сильного племени. Вот такая чушь снилась! Девушка пыхтела и никак не давалась, решительно меня отталкивая. От толчков я проснулся, выглянул наружу и тут же спрятался обратно. Мое ненадежное укрытие атаковал огромный шерстистый носорог. Он что, с ума сошел? Оказывается, зверюгу привлек запах яблок, которыми я набил свой мешок. Носорог бился рогом о камни, грозясь развалить мое убежище. Пришлось бросить ему мешок, предварительно убрав оттуда огненные камни и небольшой кусочек жареного мяса. Там остались только два десятка яблок. Мешок мгновенно превратился в клочья, часть яблок зверюга раздавил, и только пять или шесть аппетитно схрумкал. После этого он некоторое время неподвижно простоял рядом, подслеповато уставившись на меня злыми глазками. И только после того, как до тупого монстра дошло, что больше ему тут ничего не светит, удалился. Я с сожалением оглядел раздавленные яблоки, успокаивая себя тем, что, по возвращении, наберу еще. Если, конечно, выживу после общения с демоном. Не вылезая из укрытия, доел мясо, запил водой из фляги и решительно двинулся дальше. Плохого настроения, как не бывало. Невозможно пребывать в унынии, когда вокруг цветущая природа. От одних запахов трав опьянеть можно. Пиво и вино, которое мы с ребятами употребляли в кафешке "Тролль", мне, сегодняшнему, наверняка показались бы жуткой отравой. Здесь не было ни синтетики, ни химии, которую в моем времени в избытке добавляли в пищу. Я от этой гадости отвык настолько, что выпил бы, скорее, не казенной водки, от которой обычно наутро болела голова, а простого человеческого самогона. Натурального продукта, которым меня иногда угощал приятель Женька. Кстати, как он там сейчас? К сожалению, будущее ушло и вряд ли вернется, так что нужно думать о настоящем. А то припрется бочка с салом, типа давешнего носорога, и не отобьешься, копье бесполезно, а яблок, чтобы его ублажить, уже нет.
   Долина напоминала цветущий сад. Я читал о том, что на вулканических почвах разрастаются и цветут все растения, теперь это великолепие было у меня перед глазами. И вновь я отвлекся, подумав о том, что долина, пожалуй, схожа с библейским раем. Почему племя Медведя проводило здесь только зиму, а не круглый год? Тем более, сейчас, когда открылся проход и появились крупные животные. Рай для проживания и для охоты. Потом пришла другая мысль: те, кто нежатся в раю, постепенно теряют хватку, боевые навыки и могут стать легкой поживой для врага.
   До вечера я еще трижды устраивался на отдых. Стемнело, когда я решил, что добрался до гнезда птеродактиля, который находился недалеко от южной оконечности долины. Потом понял, что ошибся, куча камней также отдаленно напоминала пирамиду, но была больше и с пещеркой внизу. Я обрадовался, вот и место для ночлега. Но, сунув туда нос, едва успел отпрыгнуть, встретив оскаленную морду шуга, горного барса. Черный хищник немедленно бросился на меня, я успел подставить копье, уперев его в землю. Он сам себя насадил на каменный наконечник, издав пронзительный рев, похожий на низкочастотную сирену. Огромный барс яростно кусал древко, но копье все глубже погружалось в его тело. В конце концов, он издал обиженный мяв, совсем, как домашний кот, улегся на бок и сдох. Похоже, копье добралось до сердца. Вот чудак! Нет, чтобы убежать, вместо того бросился на меня, а человек, как известно, самый опасный хищник на планете. Я без сил опустился на камни и долго сотрясался от излишков адреналина. Глядя на бугристые мышцы огромного кота, я понимал, что вряд ли смог бы его одолеть в схватке. И на кой черт он мне сдался? Летняя шкура, насколько известно, не годится для одежды. И мясо кошачье я бы не рискнул есть. Придя в себя и успокоившись, вытащил барса из маленькой пещерки. Весил он немало и нелегко было оттащить его подальше от моей лежки, но я справился и благополучно проспал до утра. Никто меня не потревожил. Живность обходила стороной, учуяв запах хищника. На завтрак у меня ничего не было. До цели осталось не так далеко. Вот и куча камней, на которых птеродактиль устроил гнездо. Дальше шла сплошная стена из камней, результат землетрясения. Слегка наклонная и не ровная, благодаря чему на нее можно было забраться, не прибегая к веревке. Но не стал торопиться. За каменным завалом обитал злобный демон.
   Я помнил о том, что от племени Медведя там побывал охотник Шугах. Вернулся, заболел и умер. А перед смертью сказал: "Не ходите, там живет Дулаб-Го!". Дулаб-Го по местным поверьям, нечто вроде Кощея бессмертного. Им старухи детишек пугали. Смерть наслать этот демон может запросто. Я обратил внимание, что в этой части долины ни птиц нет, ни других животных. Последним, кого я встретил, был черный барс. А теперь убедился, что даже приставучие комары предпочитали держаться отсюда подальше. Присел я на камни и стал думать, в чем причина гибели охотника. Может, ядовитых ягод поел? Или грибочков не тех, каких надо? Не смешно! Древние люди разбирались в еде лучше нас, горожан будущего. Это мы можем отравиться несвежей сметаной, а такие, как Шугах, к ядовитым ягодам или грибочкам, типа бледной поганки, никогда не прикоснутся. В отличие от шамана, который, я сам видел, для разговора с духами настойку варил из красных мухоморов. Но, опять же, шаман меру знает, иначе давно бы отправился на поля вечной охоты. Так что, не мог Шугах отравиться. А может, в этих местах залегают радиоактивные руды? Побегаешь, вернешься и кирдык тебе. Тоже маловероятно, хотя читал я в интернете, что в центральной Африке якобы с древних времен сохранился природный действующий ядерный реактор. Вряд ли это Африка, скорее, тот же российский район, только на десятки тысячелетий в прошлом. Может, его змея ядовитая укусила или паук? О гибели старшей Гунары информации у меня вообще никакой не было. Та тоже была где-то здесь и также вернулась уже полумертвая. Настораживала тишина, птицы не свиристели, мошки не жужжали. Неожиданно я заметил впереди нечто странное. Метрах в ста отсюда в воздухе, поднимаясь вверх, переплетались туманные струйки, словно где-то там проходила теплотрасса или работала некая тепловая установка. Но откуда она в каменном веке? В принципе, это мог быть гейзер, от него теплый воздух тоже будет подниматься, образуя туманные струйки. Теплый водоем в пещере свидетельствовал о подземной вулканической деятельности. Я продолжал рассматривать туманные переплетения. Может, вернуться? Я бы не простил себе, если бы не получил ответа на загадку. И что я скажу Гунаре? Мнение остального племени, вождя и шамана меня не волновало. Перебравшись через каменную гряду и продравшись сквозь заросли папоротника и колючего кустарника, я неожиданно наткнулся на пожелтевшие от времени останки. Человека и саблезубого тигра. На погибшем были остатки одежды, несомненно, искусственного происхождения. Не шкуры, не травяной плетенки, а нечто, напоминающего комбинезон из синтетики. Среди рваных лохмотьев я заметил нечто странное, нагнулся и поднял тяжелый блестящий артефакт. Круглый медальон диаметром около шести сантиметров и полсантиметра толщиной, к которому крепилась такого же цвета мелкая цепочка. На кругляке был выбит знак в виде двух, наложенных одна на другую, пирамид. Что за сплав? Свинцовый был бы легче. Я попытался привычно сунуть вещицу в карман, чтобы, как следует, рассмотреть на досуге, но забыл, что карманов у меня нет, и едва не уронил диск. Пришлось нацепить его на шею. Теперь точно не потеряется. Правда, непонятно, что это такое и откуда оно взялось. Разве в каменном веке выплавляли металлы? Возможно, я получу ответ там, где поднимается к небу теплый воздух и, забыв про опасность, решительно направился туда.
   Пройдя сотню шагов, остановился. Никак не ожидал увидеть здесь летающую тарелку. От нее осталось чуть больше половины, нижняя часть представляла собой смятые обрывки и куски блестящего металла, скрученные в невообразимые узлы. В центре уцелевшей выпуклости располагался квадратный вход, причем металлическая дверца была распахнута настежь. По всей видимости, в тарелке все еще работала энергетическая установка, от теплого корпуса поднималась в небо туманная дымка. Ноги мои словно приросли к земле. Работающий реактор, не шутка. Потому что именно он может быть причиной гибели тех, кто посмел сюда сунуться. Впрочем, возможно, с ними что-то приключилось внутри. Если бы разбитая тарелка фонила радиацией, наверняка ночью над лесом было бы видно бледное зарево. А о подобном явлении никто не упоминал, ни шаман, ни Гунара. Думаю, ее мать и охотника погубило нечто внутри аппарата. Пилот тарелки погиб в схватке с саблезубым чангом, на останки зверя и его жертвы я наткнулся. Значит, внутри сохранилось нечто, принятое охотником за демона или злого духа. Что бы это могло быть? Робот, андроид с каким-нибудь смертоносным излучателем? Стоит ли туда лезть? Чем-нибудь облучат, и все, прощай Саня Петров. Кончить жизнь, как тот охотник, сообщив, что здесь живет Дулаб-Го и помереть? Меня это никак не устраивает. Но любопытство не позволяло уйти, не попытавшись выяснить, в чем тут дело. Робот-охранник, прежде чем поразить нежеланного пришельца, наверняка спросит пароль. Если бы я писал охранную программу, сделал бы именно так. Услышу при входе вопрос, которого, естественно, не пойму, придется развернуться и уйти, чтобы больше не возвращаться. Надеюсь, в этом случае охранная программа не станет меня убивать. Охотник, когда робот на своем языке спросил пароль, скорее всего, бросился на демона с копьем. Может быть, даже что-то внутри повредил, хотя, судя по внешнему виду корабля, там этого и без него хватало. Я стоял у входа и не решался войти. А вдруг мне сразу вкатят смертельную дозу гамма-лучей или еще какой дряни? Вдруг это боевой звездолет, для которого любой чужак является врагом?
  Глава двадцать третья
   Но не возвращаться же! Глубоко вдохнув, я зажмурился и вошел. Приоткрыв один глаз, убедился, что ничего страшного со мной пока не случилось. Я увидел небольшое овальное помещение. За типично компьютерным креслом на широкой панели мигали огоньки. Над креслом висел в воздухе ни к чему не прикрепленный шлем, напоминающий мотоциклетный. Больше ничего примечательного здесь не было. Вопреки ожиданию, в помещении было прохладно. Даром, что над корпусом аппарата висело марево теплого воздуха.
   - Асата лоо ту анак? - услышал я вопрос. Нужно было срочно отвечать, пятая точка панически просигналила о возможности повторить судьбу несчастного Шугаха. Тем более, если искусственный интеллект, а я не сомневался, что он имеется в наличие, увидит, кто к нему явился. Пещерный охотник с копьем, одетый в жалкие обрывки шкуры. На месте интеллекта я бы при одном взгляде на заросшую круглую харю с покатым лбом и плоским носом, стрельнул бы из всех видов оружия, какое оказалось под рукой.
   - Говори по-русски, - ответил я и добавил, подавив нервную дрожь, - моя твоя не понимай!
  Идиотизм, конечно, но ничего более умного в тот момент в голову не пришло. Дальнейшее повергло меня в шок. Я неожиданно потерял контроль над телом, которое помимо воли сделало несколько шагов к пульту и буквально упало в кресло. Копье, которое я держал в руке, оказалось на полу. Сверху опустился шлем, и я отключился. Когда пришел в себя, шлем поднялся, освободив голову. Я вскочил на ноги, и, подхватив копье, бросился к выходу, так как больше всего на свете боялся получить смертельную дозу радиации от хозяина разбитой тарелки, но в это время услышал вопрос:
   - Далеко собрался?
  Я замер, остановившись у края открытого люка, догадавшись, что "товарищ", для овладения языком, покопался в моей голове.
   - Меня ждут, я должен вернуться, - и снова ничего лучшего в голову не пришло. Сказались страх и растерянность.
   - Кто может ждать хозяина? На планете отсутствуют разумные объекты.
   - А пещерные люди? - рискнул я возразить, прикидывая, как бы скорее сбежать. Едва тупой компьютер поймет, что я "казачок засланный", тут мне и конец.
   - Ты имеешь ввиду полуразумных? Пройдут миллионы циклов, прежде чем они будут готовы к контакту.
   Я лихорадочно соображал. С какого перепуга он назвал меня "хозяином"? Настоящий хозяин этой межзвездной приблуды давным-давно мертв, пав жертвой саблезубого хищника. Я слегка успокоился, поняв, что облучать меня пока никто не торопится. Однако задавать вопрос насчет своего статуса в лоб никак нельзя. Если собеседник распознает ложь, в ответ можно огрести. Значит, следует продолжать мирный, пока что, диалог. Лишь бы не проколоться на каком-нибудь, на первый взгляд, невинном, пустяке. Я решил задать вопрос.
   - В каком состоянии аппарат?
   - В результате аварии повреждена основная энергоустановка, излишняя энергия отводится в атмосферу.
   - Это опасно?
   - В аварийном режиме энергия закончится на пять тысяч циклов раньше, как я уже докладывал. Неконтролируемого выброса можно не опасаться.
   - Когда закончится энергия?
   - Через сорок тысяч циклов.
  "Не скоро, - подумал я, - если под циклами подразумевать годы". Уже собравшись уйти, все же, диалог стоил мне немалых нервов, я сказал: "Бди. Вернусь, поговорим". Нужно разобраться в случившемся и прикинуть, какую я могу из этого извлечь пользу.
   - Принято, хозяин, - ответил невидимка, и я покинул разбитую тарелку.
  Чтобы не поддаться панике и банально не свихнуться, мне был крайне необходим тайм-аут. Я отошел в сторонку от разбитой тарелки, присел на теплый, нагревшийся на солнце, камень и задумался. И так, что у меня имеется в плюсе. Уцелевший электронный интеллект с непонятными, пока, возможностями. Во всяком случае, он запросто вытащил из моей головы знание языка, после чего мы смогли пообщаться. Неожиданно мне пришла в голову сумасшедшая мысль. Почему я так уверен, что мы общались на русском языке? Не вложил ли он в меня свой, какой-нибудь "тау-китянский"? Который я принял за русский. Между прочим, вполне возможно. Что еще? С какого перепуга он принял меня за "хозяина"? Я вспомнил, как именно отыскал аппарат, по теплым струям воздуха, поднимавшимся над лесом. Как наткнулся на чьи-то останки, похожие на человеческие, и выбеленные солнцем косточки саблезуба. И забрал амулет на цепочке. Точно! Я потрогал тяжелый диск на груди. Похоже, именно он меня уберег меня от смертельной эманации, предназначенной незваным гостям, а также заставил компьютер корабля обучить (или самому научиться) языку. Тем не менее, я бы сказал, что интеллект у электронного мозга ниже табуретки. По-видимому, этот тупица пришел к выводу, что хозяин отчего-то потерял память и решил оказать помощь. В таком случае, имеется вполне реальная возможность озадачить "джинна из бутылки" своими хотелками. Начнем с бластера, или что там у них вместо него, излучатель, например. В крайнем случае, пистолет, типа ТТ. Хотя из пистолета носорога или мамонта уложить не получится. Пусть тогда напрягает свои электронные мозги и выдаст мне что потяжелее, типа ручного пулемета или базуки. Уж из базуки-то я даже динозавра на портянки порву. С такими светлыми мыслями я и собрался вернуться в тарелку. Кстати, отсчета времени тарелочный компьютер, похоже, не ведет. Ведь хозяин его погиб много лет назад. А он разговаривает так, словно тот только что вышел погулять. Что ж, тем легче будет с дураком разговаривать. По крайней мере, неудобных вопросов задавать не станет. Тем не менее, перед люком я остановился, не решаясь войти. Снова меня взял мандраж. Наконец, я набрался решимости и вошел.
   - Привет, - сказал я, с опаской оглядываясь. Вдруг высунутся откуда-нибудь дула пулеметов или излучателей? Ахнуть не успеешь!
   - Слушаю тебя, хозяин, - ответил он. Я не заметил ни динамиков, ни компьютера. Невидимка, блин! Что ж, начну с самого необходимого.
   - Вот что, дружище, - сказал я, не будучи уверен, что говорю именно на русском языке, - вокруг полно опасных хищников. Мне нужна защита. Выдели-ка мне бластер или другое оружие.
   - Сочувствую, хозяину, частично потерявшему память. Напоминаю, кладешь на кнопку имеющегося у тебя излучателя шестой палец руки, нажимаешь, после чего твой противник растворяется. Вывод, дополнительного оружия тебе не требуется.
  Екарный бабай! У них, оказывается, на руках по шесть пальцев! Я оказался прав, тупица решил, что у меня частичная амнезия. С одной стороны это хорошо и внушает надежду на дальнейшие плюшки, но, к сожалению, с оружием получился облом. Допустим, найду его среди останков хозяина, как активировать бластер пальцем, который в принципе отсутствует? К тому же, есть вероятность, что излучатель настроен на отпечаток пальца хозяина и для меня бесполезен.
   - Тогда дай мне меч, - сказал я.
   - Что такое "меч"?
   - Длинный, обоюдоострый толстый нож. Часто мне приходится продираться через колючий кустарник, с мечом это было бы быстрее, - поспешил объяснить я.
   - Кустарник следует уничтожать бластером. Что касается холодного оружия, передавать его в руки полуразумных запрещено.
  Меня взяло зло. Неужели я, программист и немножечко хакер, не справлюсь с этим дебилом?
   - Хорошо, - сказал я, заставив себе успокоиться, - я собираюсь перейти через горы, мне нужен альпеншток.
   Я вспомнил своего друга Кирилла, который любил летом ходить с туристами по горам. От него я и узнал о такой прибамбасине, как альпеншток. Фактически, это обычное копье с острым наконечником. Которым на снежной вершине можно зацепиться за наст и затормозить смертельное падение. Надо сказать, имеется более подходящий для такого случая инструмент, а именно, ледоруб. Им можно тормозить падение не одной точкой, а сразу двумя, что значительно надежнее. Попрошу и его, но начать я решил с чего попроще. Потом обязательно нужно узнать у электронных мозгов, что забыл на Земле хозяин корабля. Кто он, агрессор или исследователь? Или что-то третье? Может, лучше тарелку взорвать к чертовой матери? Иначе следом пришельцы припрутся, и хана будущему человечеству? Ну и планы у меня, Наполеоновские! А чудик, тем временем, поинтересовался, что такое альпеншток. Я объяснил, причем добавил, что материал должен быть легким и прочным, а чтобы не напоминал оружие, следует придать ему внешний вид палки с березовой корой. И едва не завопил от радости, когда рядом обнаружил желаемое. Я схватил новое копье, изумительно легкое, алюминиевый сплав или титан? Потрогал острый кончик, похожий на хорошо обструганную деревяшку и отдернул руку, порезав палец до крови. Копье было острое, как бритва!
   Можно попросить у тупого "джинна" топор. Мол, избушку собираюсь срубить и поставить неподалеку, в наполовину разрушенном аппарате мне некомфортно. Интересно, удастся уговорить? Топор ведь штука двойного назначения. Чтобы снять логические противоречия, пусть придаст топору такой же внешний вид, как у копья. В результате топор получился на загляденье, ручка грубая, деревянная, лезвие неотличимо от каменного. А в руке сидел классно! Теперь я вооружен и очень опасен!
  Глава двадцать третья
   Гунара, хоть и выглядела спокойной, внутри у нее все кипело. Девушка прекрасно поняла планы вождя. Вряд ли он собирался проявлять особую нежность, невзирая на ее желания, как и большинству мужчин ему было нужно только одно. Она была дочерью могучего шамана племени Ястреба. Которое пользовалось у степных жителей уважением. Его смелых воинов некоторые соседи даже побаивались, предпочитая отделываться богатыми дарами: мягкими, теплыми шкурами или изделиями из глины. А не конфликтовать и не терять воинов в стычках. Отца Гунары, великого шамана Охту-Ба уважали как в собственном племени, так и у соседей. Если шаман сказал кому-то: "Ты нарушил волю духов и через руку дней умрешь", так и происходило. Кривоногий и глупый охотник Судам, что в переводе с языка Ястреба означало "тупоголовый", однажды ночью помочился на священное дерево, возле которого шаман устраивал камлания. Наутро, хотя никто не знал о безобразном поступке, Охту-Ба приказал Судаму на следующий день покинуть этот мир. Глупец смеялся и говорил всем, что духи ему ничего плохо сделать не смогут. На следующее утро его наши в хижине мертвым с искаженным от ужаса лицом. Говорили, что Гунары может вызвать дождь и грозу, или позвать из леса могучего чанга, приказав ему загрызть, на кого укажут духи. Считалось даже, что он может сам превращаться в саблезуба или медведя. Хотя, скорее всего, люди из страха давали волю своему необузданному воображению.
   И, зная об этом, Хунам, замыслил заполучить Гунару себе вопреки ее воле! Его тело было красивым и сильным, но душа черной. Хунам готов был предать, если это сулило выгоду. Фактически он уже предал Ану, который спас ему жизнь. Одно это делало его в глазах девушки законченным негодяем. Племя, между тем, жило своей жизнью. С удовольствием ели жареное мясо бычка, добытого Ану. При этом никто о нем добрым словом не вспомнил. Хунам не мог оторваться от нее полным вожделения взглядом, не отставал от вождя и шаман, хотя старался делать это незаметно. Гунара испытывала бешеную ненависть к этим двум мужчинам и поклялась себе, что никому из них не уступит.
   Вечером вождь завел разговор о том, что Ану, скорее всего, погиб, и нужно провести обряд приема девушки в племя.
  "Чтобы иметь право уложить меня на свои шкуры рядом с Шаной", - подумала та.
   - Нельзя лететь впереди птицы, - сказал Зукар, - Ану вернется, тогда решим, что делать дальше.
  Гунаре показалось, что Хунам от злости заскрипел зубами. Женщины обсуждали своих мужчин и добытых ими шкурах. Некоторые шили костяными иглами одежду и даже обувь. Шаман принялся рассказывать о том, сколько холодных зим провело племя в этой пещере.
   - Давно это было, - говорил Зукар, - сначала пришла засуха. Звери ушли, голодно стало. А вскоре злобный Куругды покрыл землю толстым слоем белого холода. Если бы ни эта пещера, мы бы не выжили.
   - А где еду брали? - спросил Хунам, который слышал о тех временах из рассказов стариков.
   - Охотники далеко не уходили, били птицу, так и выжили. Как-то к пещере пришел бурак с рогом на носу. Пока его прогнали, троих затоптал. Шкура у него такая толстая, что ни копье не берет, ни стрелы.
   Гунара слушала вполуха, думала о том, как ей быть. Где-то там, далеко отсюда, ее мужчина бьется со страшным демоном, а эти два противных гняша собираются просто так, не напрягаясь, заполучить на свое ложе дочку великого шамана. Постепенно в ее голове сложился план. Отец приучил ее самой решать свою судьбу. И часто повторял: "Духи любят смелых и решительных". Никто не должен догадаться о ее задумке. Поэтому Гунара занималась тем же, что и остальные, помогала женщинам разделывать мясо, следила за огнем, чтобы оно не сгорело, кормила детей. На нее не обращали внимания, словно шаман уже провел обряд, приняв ее в племя. Хунам все чаще смотрел в ее сторону, при этом Шана, следовавшая за ним, словно вторая тень, недовольно хмурилась. Зато шаман Зукар улыбался, словно все шло так, как он задумал.
  Гневные мысли бродили в голове девушки: "Только попробуйте, откручу и назад не приставлю!". Прежде, чем устроиться ко сну, Гунара присмотрела подходящий камень, незаметно спрятав его на спальном месте под шкурой. Шкуру постелила дальше от входа, возле озера, пусть видят, что о побеге даже не мыслю. Когда угли в костре прогорели, и в пещере стало темно, услышала осторожные шаги, кто-то подошел и возлег рядом. Рука мужчины властно опустилась на ее грудь, девушка изо всей силы обрушила припрятанный камень на чужую голову. Она прислушалась, звук удара никого не встревожил.
   Девушка подошла к выходу, оба воина спали. Она взяла копье одного из стражей, перешагнула через прогоревшие угли костра и покинула пещеру. Пронзительно черное небо было усыпано яркими звездами. Ветерок приятно холодил тело. Ночную тишину разорвал донесшийся издалека грозный рев, опасные хищники вышли на охоту. Гунара знала об этом и заранее присмотрела неподалеку убежище. Неожиданно влажный нос ткнулся ей в ноги. Чел!
   - Молчи и не смей лаять! - строго сказала она, в ответ пес приветливо помахал хвостом. Он вообще редко подавал голос, разве что в случае реальной опасности.
  Девушка, а следом пес, добрались до намеченного убежища и вскоре забрались под кучу валунов. Здесь ее никто не найдет, ни вождь, ни шаман. Лишь бы Чел не подал голос. В темноте пещеры она не разобрала, кому из двух претендентов досталась каменная оплеуха. Но кто бы он ни был, заслужил! Она подумала, что отец бы ей гордился и с этой мыслью заснула. Перед завтрашним тяжелым днем следовало, как следует, отдохнуть.
   Проснувшись, не сразу поняла, где находится. Кругом огромные камни, ни подняться, ни развернуться. Обнаружив рядом Чела, все вспомнила и прильнула к щели между камнями, сквозь которую можно было видеть окрестности. И тут же в испуге отпрянула. Напротив убежища стояли вождь с шаманом, и с ними два воина, один с копьем, другой держал лук. Она обняла собаку и шепотом попросила молчать. Чел в ответ облизал ей лицо.
   - Чугана ночью сбежала, - зло говорил Хунам.
   - Пусть только вернется, - с угрозой отозвался шаман. Никто не рисковал идти против его воли. Либо он прикажет побить ее палками, чтобы сделать покорной, либо, следуя советам духов, с помощью пытки огнем узнает, кто помог ей бежать.
   Гунара терпеливо ждала, когда противные гняши наговорятся и уйдут. Тогда она отправится к жилищу Дулаб-Го. Если Ану не справился с чудищем, это сделает она. Демон должен сегодня умереть. Шаман с вождем никак не уходили, девушка испугалась, что ее заметили, и отодвинулась от щели. След от ночного удара камнем ни у того, ни у другого, она так и не смогла разглядеть. Но в том, что это приличных размеров шишка, была уверена.
   - Я надеялся отыскать ее по следам, - продолжал говорить вождь, - к сожалению, на камнях следы не сохранились, остались только рядом с пещерой.
   - Когда она вернется, я проведу обряд, - сказал шаман, при этом было заметно, что думал он совсем о другом.
   - Она станет моей, - заявил Хунам.
   - А если вернется Ану?
   - Я пойду к Дулаб-Го и убью обоих. Ану не вернется!
   - Ты выпил настойку гриба, которая сделает тебя неуязвимым?
   - Я выпил и вернусь с победой, - хвастливо сказал Хунам, и добавил, - и найду женщину. Готовься к обряду, Зукар!
  Вождь забрал копье у одного из воинов, и ушел. Некоторое время Зукар смотрел ему вслед.
   "Вы оба, Хунам, и Ану, мертвецы, - подумал он, - Дулаб-Го убивает издалека. Настойка гриба Шу тебя не спасет. Может быть, ты вернешься, но только для того, чтобы умереть. Девушка достанется мне, потому что я, великий шаман племени Медведя, так решил. Я устрою пышные похороны, с восхода и до захода буду бить в бубен и просить духов даровать тебе удачу на полях вечной охоты!".
   Сопровождаемый воинами, шаман Зукар отправился обратно к пещере. Гунара с трудом выбралась из под камней и поспешила вслед за вождем к обители злого демона. Чел последовал за ней.
  Глава двадцать четвертая
   А потом пришел откат, меня стало трясти, как после визита саблезубого хищника. Причем, трясло Ану, я же, человек двадцать первого века, пытался упорядочить полученную информацию. ИИ, управляющий разбитым аппаратом, прямолинеен и ограничен минимальным функционалом, без сложных психологических вывертов. Его ничего не стоит ввести в заблуждение. Исходя из моего опыта составления блок-схем и алгоритмов, он наивен, как ребенок, если вопросы не затрагивают режим полета в атмосфере и космическом пространстве или функционирование системы жизнеобеспечения. Если он принял меня за погибшего хозяина, значит, угрозы здоровью нет. И, что крайне важно, у него отсутствует программа идентификации внешности. Иначе при виде моей пещерной физиономии он должен был бы сразу принять соответствующие меры, как это случилось с несчастным Шугахом.
   К корабельному интеллекту у меня имелась масса вопросов. Но спрашивать в лоб чревато. Вдруг запустится какая-нибудь охранная подпрограмма, которую насторожит моя полная неосведомленность? В то же время крайне необходимо разобраться, какие еще ништяки я могу получить от могущественного дуболома. Недолго думая, я спросил: - Кто тебя программировал?
  Вопрос нейтральный и вроде бы не содержит тайн, все же я ждал, что он начнет секретничать, заподозрив во мне шпиона.
   - Ты сам программировал, сказал, что ничего лишнего в меня пихать не собираешься, и убрал излишнее любопытство, которое тебя раздражало и мешало работе.
  Я облегченно вздохнул, значит, не будет дурацких расспросов и неизбежных логических нестыковок.
   - В чем заключалась цель экспедиции?
   - Хозяин, ты собирался ставить эксперимент с пространством и временем.
   - Разве нельзя было заниматься этим у себя дома?
   - Научное сообщество посчитало это слишком опасным. Из-за этого ты даже поссорился с коллегами. Пришлось найти удаленную планету с полуразумными обитателями. Предполагалось отследить их развитие в течение последующих эпох.
   - По какой причине корабль потерпел аварию?
   - Произошел сбой энергетики, причина неизвестна.
  Я вспомнил песчаные ловушки.
   - Неподалеку находится череда воронок или ям, расположенных равноудалено друг от друга. Это результат аварии?
   - Во время торможения двигатель работал с перебоями. Воронки образовались в результате энергетических выбросов.
  Что ж, с этим все ясно. А вот насчет опасного эксперимента надо будет выяснить подробнее. Не связано ли с ним мое сюда попадание? И, если связано, можно ли вернуться? Но разговор на эту тему я продолжу позже, после того, как корректно сформулирую вопросы. Забегая вперед, с огорчением узнал, что возврат невозможен. Но это будет потом, а сейчас я едва увернулся от пролетевшего мимо моей головы копья. Которое с грохотом ударило в стену над пультом и упало на пол.
   - Я отправлю тебя к Батаху! - закричал Хунам, появляясь в квадрате люка. Батах считался у первобытных людей владыкой земель вечной охоты. Но больше он сделать ничего не успел. В него ударил прозрачный луч, в воздухе неприятно завибрировало так, что у меня заныли зубы. Вождь племени Медведя на моих глазах буквально растворился, словно не человеком был, а водяным паром. На то место, где он только что стоял, опустилась горстка пепла. Все произошло за долю секунды. Я ошеломленно смотрел на покрытый пеплом порожек.
   - Это ты его так? - спросил я.
   - Хозяину грозила опасность, пришлось применить луч повышенной энергии.
  Получается, если непосредственной угрозы нет, непрошенных гостей он обрабатывает слабым лучом, после чего те уходят и уже не возвращаются. Я поинтересовался, для чего это делается.
   - Чтобы больше не отвлекали, - последовал ответ. Жесткие у него правила!
  В следующий миг в квадрате входа я увидел бегущую к кораблю Гунару. Так же, как и предыдущий визитер, в поднятой руке она держала копье, чтобы одним броском покончить с проклятым Дулаб-Го.
   - Эта девушка моя слуга, не трогай ее! - успел сказать я, прежде чем еще одно копье влетело в помещение и ударило в ту же точку, что предыдущее.
   - Проклятый демон, тебе конец! - меня оглушил ее вопль. С ужасом я ждал, что в нее вот-вот ударит прозрачный энергетический луч, но, к счастью, трагедии удалось избежать.
   - Хозяин, подтверди, что эта полуразумная не причинит тебе зла, - сказал интеллект.
   - Подтверждаю, - отозвался я. Гунара замерла при входе, уставившись на меня, как на привидение.
   - Что ты сказал? - спросила она, глаза ее блеснули гневом. - Дулаб-Го вселился в твое тело?
   - Нет больше злого демона, я его убил и теперь общаюсь с другим, добрым, демоном. Посмотри, какое оружие он мне подарил!
  Я протянул ей копье и топор. Наиболее простым способом привлечь Гунару на свою сторону, было подсунуть ей любимые игрушки, которыми в пещерную эпоху являлось оружие.
  Попробовав топор на остроту лезвия, потрясенная легкостью и прочностью копья (она даже попыталась сломать "древко"), Гунара пришла в восторг. И, все же, спросила: "Ты правда его убил?".
   - Правда, - ответил я, - и в этом мне помог добрый демон.
   - А как зовут твоего доброго демона? - с недоверием спросила она.
   - Как твое имя? - обратился я к интеллекту, причем непонятно, на каком языке. Но не на языке племени Ястреба или Медведя, потому что на лице девушки отразилось непонимание. Я сам не понимал, говорю ли по-русски, или на каком-то другом диалекте. Странно все это!
  Ответа на свой вопрос от интеллекта летающей тарелки я не дождался. У меня сложилось впечатление, что хозяин, относясь к искусственному разуму крайне пренебрежительно, вообще не соизволил присвоить ему никакого имени.
   - Давай назовем его Уэх, - предложила Гунара. Насколько я помнил, Уэхом звали доброго духа, помогающего путникам.
   - Ты слышал, - сказал я, - теперь ты будешь называться Уэх.
   - Как скажешь, хозяин, - ответил компьютер, а я представил, как джинн из бутылки равнодушно пожимает плечами. В это время снаружи донесся лай, это Чел, устав ждать и не рискуя войти, напомнил о себе.
   - Иди к нам, Чел! - крикнула Гунара, почувствовав себя хозяйкой странного дома. Однако пес так и остался сидеть в десятке метров от входа. Я подумал, что не стоило его звать, неизвестно, как поступит наш приятель с собакой, пусть даже домашней. Перед моими глазами до сих пор стоял тающий силуэт молодого вождя.
   - А где Хунам? - спросила Гунара, окинув взглядом помещение. - Он должен быть где-то здесь.
   - Дулаб-Го забрал его с собой его в земли вечной охоты, - ответил я, не собираясь вдаваться в детали. К счастью, вопросов о бывшем вожде она больше не задавала.
   - А это что? - спросила она, с любопытством глядя на мигающие огоньки пульта.
   - Это нельзя трогать, там живет сам Уэх.
   Потерялв интерес к пульту, Гунара рассказала о том, как приложила камнем кого-то из ухажеров, Хунама или самого жреца, после чего сбежала из пещеры.
   Я задумался о том, что нам делать дальше? Вернуться к племени и разобраться с Зукаром? Кстати, неплохая мысль! Но перед тем следовало попытаться получить от Уэха какие-нибудь бонусы. Прежде всего, я обратился к нему по поводу личной защиты, то бишь кольчуги. Выдав техзадание: кольчуга должна быть телесного цвета, легкая и очень прочная. Этот чудик в ответ предложил мне скафандр высшей защиты, сообщив, что ни гамма излучение, ни биологическая волна, или даже концентрированный луч некоего устройства, которое он поинменовал непроизносимым словом "зшундг", не сможет эту броню пробить. Я поинтересовался, сколько это чудо весит. Оказалось, двадцать "утт", что в переводе на знакомые мне меры веса означало двести килограмм.
   - Там что, встроен экзоскелет? - спросил я. Оказалось, ничего подобного. "Хозяин вполне мог таскать на себе этот броневик". Мне это нужно? Или я в звездные войны собрался играть? После непродолжительных переговоров, мы с Гунарой получили великолепные тонкие кольчуги телесного цвета. Насколько я помнил, в средневековье под кольчуги надевался поддоспешник, здесь нам ничего такого не понадобилось. Кольчуги были, как вторая, родная кожа. Которая не свербит и не мешается. Вот что значит, продукт высокоразвитой цивилизации! При этом я выбросил остатки шкуры, которая заменяла мне одежду. Затем вспомнил про шлем. Оказалось, "джинн" и впрямь способен творить чудеса. Шлемы получились прозрачные и почти невидимые. Я не мог не приколоться. По простенькому паролю, который он мне сообщил, шлем изнутри оставался прозрачным, а снаружи возникала страшная рожа демона. Крючковатый длинный нос, зубы с торчавшими клыками, глаза, как две плошки с вертикальными зелеными зрачками. И редкие островки волосяных зарослей на голом черепе. Сам испугался, увидев образец. Хорошее пугало вышло, мало ли, вдруг пригодится. Гунара, когда меня в таком облике увидела, уронила копье и хотела пуститься наутек. Пришлось снять шлем и успокаивать. Она сначала пустила слезу, заявив, что подумала, будто я превратился в Дулаб-Го, потом набросилась на меня с требованием, больше так не шутить. Пришлось обещать. Ее шлем, я не стал подвергать подобной трансформации. Ни к чему это, для того, чтобы напугать аборигенов, достаточно одного демона. После этого, пообещав скоро вернуться, мы пустились в обратный путь. Снаружи нас встретил Чел, разразившийся радостным лаем.
   Я задержался возле мумии погибшего хозяина и только сейчас обратил внимание на небольшой черный стержень, который он сжимал в высохшей руке. При более внимательном осмотре артефакта на нем обнаружились пять лампочек, четыре из них излучали тускло-малиновый свет, и лишь одна оставалась темной. Не трудно было понять, что из пяти зарядов хозяин один потратил на саблезуба, но при этом погиб и сам. Был бы он одет в кольчугу, как у нас с Гунарой, скорее всего, остался жив. Помнится, еще в той жизни я видел передачу о том, как ученый-океанограф испытывал похожую кольчугу против акул. Даже большая белая акула не смогла ее прокусить. Впрочем, для белой акулы в кольчугу нарядили пластиковую куклу. Своими мощными челюстями огромная рыбина могла переломать испытателю кости.
   Разглядывая стержень, я обнаружил сбоку маленькую и не слишком удобную кнопку. Техническая эргономика пришельцев, в данном случае, по моему мнению, оказалась не на высоте. Хотя, возможно, шестью пальцами управлять этим бластером было более комфортно. Осталось проверить, послушается ли аппарат меня, фальшивого хозяина или он настроен на параметры чужака. Гунара терпеливо ждала, когда я закончу непонятные для нее манипуляции. Обычно молчаливый, Чел носился вокруг, оглашая окрестности лаем. Пусть побегает, сейчас можно. Я огляделся, куда бы стрельнуть? Кругом деревья, тонкие и толстые, и кучи камней, свалившихся со стены во время землетрясения. Я выбрал один из них, метрах в десяти, размером с голову. Подождав, когда Чел уберется с траектории выстрела, нажал кнопку. Наверное, я плохо прицелился, потому что возникшей прозрачной струей в пыль превратилась только половина камня. Эксперимент я посчитал удачным. Просто в следующий раз надо лучше целиться. И так, у меня в запасе три смертоносных выстрела. Живем, однако!
   - Что это было? - растерянно спросила Гунара, не отрывая взгляда от черного стержня в моей руке. Я спрятал его в мешок из шкуры, висевший у меня на поясе. Не догадался я попросить "джинна" сделать в кольчуге карманы! В следующий раз попрошу у него нормальную сумку. Не возвращаться же из-за такого пустяка!
   - Уэх поделился со мной своей силой, - ответил я.
  Я посмотрел на Гунару и вздохнул. Кроме удобных карманов осталась нерешенной проблема обуви. Ступать босыми пятками по острым камешкам неприятно, хотя пятки у нас грубые, как подметки. Надо будет попросить у "джинна" крепкую обувку. Здесь могут водиться змеи, и оставлять ноги беззащитными в корне неверно.
  Глава двадцать пятая
   Зукар с утра усиленно камлал. Не натощак, конечно, как это обычно бывало, а после сытного завтрака. Шаман думал, когда отыщется желанная провинившаяся женщина. Следовало подготовить племя к возвращению беглянки, наказанию и вступлению в ряды племени. Но обряд следовало обставить так, чтобы люди свято верили в волю духов. Кроме того, нужно объяснить людям, отчего погибли Хунам и Ану. Он расскажет, какую тяжелую битву выдержали эти герои, заплатив за изгнание злого демона своими жизнями. А побежден тот или сбежал к себе в темный мир, неважно. Застращаем народ, никто в дальнюю часть долины не посмеет сунуться. Потому шаман и готовился к долгой и проникновенной речи. Намалевал угольком на стене страшную физиономию Дулаб-Го, с длинным, крючковатым носом, торчащими изо рта клыками и редкими порослями волос на лысой голове. Хорошо получилось, женщины рисунок обходят, мужчины сплевывают на пол и проклинают демона. А Зукар бьет в бубен и бормочет древние заклинания, которым научил его прежний шаман Угэдэх. Речь он собирался произнести вечером, после чего отправить охотников за добычей, мясо бычка закончилось. Хотя оно издавало неприятный запах, тем не менее, его тщательно прожарили и съели. Не пропадать же добру! Шаман искренне надеялся, что женщина не попалась хищникам. Ему очень хотелось ее примерно наказать. Однако, как часто повторял мудрый Угэдэх, "мы предполагаем, а духи полагают". Еще до наступления темноты Гунара явилась к пещере в сопровождении бодрого и здорового Ану. Зукар не поверил своим глазам. Неужели парень струсил и не стал связываться с демоном, который убивает издалека? В хитрой голове шамана закрутились и завертелись мысли, складываясь в новый пазл. Следовало в корне переработать свою пылкую речь. И направить ее против труса, недостойного находиться в племени. Пусть убирается и ищет другое прибежище!
   Не сразу Зукар обратил внимание на странную одежду прибывших, напоминающую мелкую рыбью чешую. К тому же, бледно-телесного цвета. Неужели они все же пообщались с Дулаб-Го, и он их не убил, а, подарив новую кожу, сделал своими слугами? Шаман подал знак двум приближенным воинам, которые обычно повсюду его сопровождали. Оба силачи, каждый мог справиться с двумя или тремя противниками зараз. Гэш и Шумах встали рядом с шаманом.
   - Возьмите луки, - шепотом приказал тот, - когда подниму руку, стреляйте в Ану. Гунару не трогайте.
   - Как скажешь, великий, - хором отозвались оба и тут же вооружились. В дополнение к лукам на поясе каждого висел острый каменный нож.
   - Ты убил Дулаб-Го? - спросил шаман. - Я смотрю, он сделал вас рыбами. Мы пожарим вас на огне и сытно поужинаем. Вы теперь его прислужники?
   - Я расскажу, что с нами случилось, - ответил я.
  Народ подтянулся и столпился вокруг. Все знали, что люди, попавшие к демону, вскоре отправлялись на поля вечной охоты. Но эти двое умирать не собирались. Шаман, между тем, обратил внимание, что голову мою и моей спутницы окружает нечто вроде едва заметной туманной дымки. Его это насторожило, но планов своих он не поменял. Он должен стать вождем, и Ану здесь лишний. К тому же, вряд ли согласится отдать свою женщину.
   Я понимал, что миром мы не разойдемся. Шаман явно приготовил нам какую-то пакость. Затем пришла совершенно посторонняя мысль. Пройдет время, первобытные художники намалюют на стенах пещеры нас с Гунарой, непременно с нимбами вокруг головы. Вот будет загадка будущим ученым! Наверняка решат, что мы пришельцы из космоса.
   Едва я закончил рассказ, шаман принялся распинаться о том, что доверять тому, кто побывал у демона, нельзя. Меня он объявил изгнанником, а Гунару решил оставить. Но сначала обещал наказать ее за непослушание и побег. Добренький Зукар! Знаю я, какие наказания применялись в эти времена. Изобьют до полусмерти, хорошо, если инвалидом не сделают!
   - Духи сказали, что ты должен уйти! - лицо его перекосило ненавистью. Завистливая скотина, явно глаз положил на Гунару. Не для тебя эта женщина, сморчок!
   - А если я не уйду? - спросил я. Шаман поднял руку, в ту же секунду в меня угодили сразу две стрелы. Хорошо, что не в ноги, могли бы ранить. Ударились в кольчугу и отскочили. Народ в пещере издал дружный вздох.
   - Убейте его! - в полном злости голосе шамана я уловил нотки сомнения. Еще бы! До сего дня ни один человек не мог защититься от стрел. Деревянные щиты еще не придумали, не говоря о железных панцирях. Из толпы выдвинулись двое, это были самые сильные воины, Гэш и Шумах. Стреляли именно они, теперь в руках у них были копья. Я знал, что пока шаман жив, они будут его слушать. Я выхватил бластер, направил на Зукара и нажал кнопку. На этот раз я постарался прицелиться, и результат меня порадовал. На лице шамана удивление сменилось гримасой сильной боли. Мгновение спустя, от Зукара осталась горстка праха, засыпавшая каменный пол. Народ застыл в ужасе, кто-то из женщин завыл. Оба силача из увиденного сделали правильные выводы. Отбросив копья, они встали передо мной на колени.
   - Открой нам свою волю, великий Ану, - сказал Гэш, признавая мое главенство. Так я стал вождем племени Медведя. Дальше все было просто. Народ слушался меня беспрекословно. Женщины уселись зашивать рваную одежду, часть мужчин я отправил на охоту. Пришло время запастись продовольствием. На завтра у меня были грандиозные планы. Нельзя было терять времени, имея под рукой существо, могучее, как джинн из бутылки. Памятуя, как быстро Уэх обучил меня языку, перед тем, как расстаться, поинтересовался, может ли он научить моих слуг мирным технологиям, которые у него на родине древнее древнего. Оказалось, пришельцы на своей планете занимались добычей и выплавкой железа миллион лет назад. Потом эпоха железа закончилась, в настоящее время оно у них практически не использовалось. Разве что, в ничтожных количествах, титан и сплавы алюминия, усиленные нанодобавками. Но и это уже седая древность. Уэх не возражал, мирные технологии добычи железа он готов был нам предоставить. Мне повезло, ученый хозяин относился к давно забытым технологиям с немалым пиететом, в его архиве имелось все, что только душа пожелает. Отчего не сохранить знания на маленьком кристалле, заменяющем пришельцам жесткий диск, в который можно запросто впихнуть миллиарды терабайт? Кстати, для цивилизации хозяина это вовсе немного. Так себе, скромный архивчик. Кроме добычи железа, я собирался обучить мужиков нескольким полезным профессиям, к примеру, плотницкому делу. С помощью все того же шлема Уэх мог закачать аборигенам в мозги любую информацию или потребные навыки. Теперь будут у нас кузнецы, специалисты по изготовлению керамики и кирпича, обычного и огнеупорного, плотники и строители. Кроме того, попрошу "джинна" изготовить некоторые инструменты. Из разговоров я понял, что на борту корабля имеется некое устройство типа нашего три-д принтера, только гораздо более совершенное. Вот и буду пользоваться. В туповатый интеллект не заложена информация о двойном назначении вещей, которые я у него попрошу. Рубанок не оружие, так же, как и пила. И молоток вполне себе мирная штука, хотя им можно неплохо приголубить наглого врага. Кузнецы начнут ковать стальные стрелы, мечи, шлемы и латы, строители возводить не только дома, но дворцы и крепости. Обязательно нужно вложить в некоторые головы знания по геологии и химии. Под моим чутким руководством начнем сразу с раннего средневековья, чтобы не ждать тысячелетиями. Такие у меня были наполеоновские планы. Ночь я провел на удивление плодотворно, в объятиях Гунары. Она о моих планах еще не знала, и, скорее всего, ничего бы в них не поняла. Для нее, что химия, что геология, всего лишь пустые звуки. Отдыхая на жестком ложе, я размышлял, кем же сделать мою любимую? Или лучше пока ее не трогать? Вдруг от массы новых знаний человек сойдет с ума? И вдруг ясно представил, кем станет моя ненаглядная. Новым шаманом, недаром папаша ее великий шаман Угбан-Банга. С этой мыслью я заснул, а проснулся от неясного шума. Поднялся и выглянул наружу. И остро пожалел, что впустую истратил один из зарядов бластера. Напротив пещеры обнаружилась немалая толпа пигмеев-людоедов. Некоторые с луками и копьями, другие с каменными топорами. Всего, навскидку, человек двести, что для пещерных времен равносильно большой армии. У меня в племени Медведя воинов около сотни. Племя проснулось, мужчины спешно вооружились и сгрудились за моей спиной, возле входа в пещеру. Учитывая неуязвимость кольчуги, и два заряда в бластере, можно было надеяться на победу. Я оглянулся, Гунара встала рядом с луком наготове. Появился Чел, издавая злобный рык. Умник четко понимал, где друзья, а где враги.
   - Ноги береги, - сказал я девушке, памятуя, что рана на ноге у нее только недавно зажила, а кольчуги наши ноги ниже коленей не прикрывали.
   - Стрельнешь и бери мой топор, - добавил я, вооружившись копьем от Уэха. Гунара кивнула, она уже опробовала топор, подивившись прочности и остроте лезвия. Также я приказал двум здоровякам, Гэшу и Шумаху, в случае нашего поражения, уводить женщин и детей вглубь пещеры, к дальнему выходу.
   В это время из толпы врагов выдвинулся самый высокий пигмей, росту в котором было метра полтора. Скорее всего, вождь. Спрашивается, какого лешего они приперлись, отвлекая меня от стольких важных дел?
   - Мы вас убьем, - на ломаном языке сообщил коротышка, - два солнца назад мы съели последнего из племени Рыб. Долина принадлежит нам. Бросайте копья, умрете без боли.
   - Иди в жопу! - крикнул я, хотя мог выразиться покрепче. Коротышка меня понял, злобно оскалился и поднял каменную палицу. Силен, однако, я бы с этой каменной штангой так легко не справился. С допотопным бодибилдером надо было кончать, иначе у нас могут быть большие потери.
   Я достал бластер, прицелился и нажал кнопку. Чужой вождь исчез вместе с каменной дубиной. Думаете, карлики испугались? Ничуть не бывало! К сожалению, бластер стрелял бесшумно. Если бы издавал грохот, как огнестрельное оружие, реакция у противника наверняка была другой. Яростно завопив, "Кара-Шен!", недомерки бросились на нас. Взгляд мой выхватил из толпы еще одного здоровяка, с такой же массивной дубиной, пришлось уничтожить и его. Я убрал бесполезный бластер в мешок и приготовился к бою.
  Глава двадцать шестая
   Дальнейшее вспоминалось урывками. Вот передо мной сплошная стена врагов, накалываю на копье одного, второго, третьего. Коротышки падают, обливаясь кровью, острый металл легко вонзается в тела. На меня сыплются удары, в голову, по корпусу, создается впечатление, что я попал в огромную мясорубку. Кольчуга прекрасно держит удары, за время боя мне только один раз прилетело по ноге, стрела была на излете, рана оказалась пустяковой. Не прошли даром мои институтские занятия борьбой, пигмеи отлетали, выделывая в воздухе кульбиты, ломая конечности и шеи, я работал кулаками и махал копьем, насаживая пигмеев, словно на большой вертел. Был момент, когда зараз насадил троих, пришлось стряхивать, получилось не сразу и с немалым трудом. Поначалу враги думали, что у меня в руках тонкая березка. Я видел презрение на их лицах, несколько раз они пытались перерубить "древко" копья каменными топорами. Чувствительные удары отдавались в руках тупой болью. Хоть противник и мелковат, но силой не обделен. Оба наших силача, Гэш и Шумах, вырвались вперед. Оба легко вертели большими дубинами, щедро раздавая удары налево и направо. Вокруг нас образовалась пустота, поле битвы было усеяно безжизненными телами. Гэш был ранен, рука в крови. Однако силач по-прежнему вертел палицей, словно огромным пропеллером. Рядом с молодцеватых хэканьем рубит врагов Гунара, слышны глухие удары и стоны. Топорик с виду тоже не ахти какой. Малыши пятятся, отходят. Их стало значительно меньше. И мы несем потери, куда же без них, я глянул краем глаза и насчитал шестерых лежачих. Решив подбодрить воинов и внушить страх врагу, из поредевшей толпы пигмеев вынырнула женщина в черном одеянии. На голове мохнатая шапка, в руках бубен и колотушка. Симпатичное лицо перекошено злобой. Не бабенка, а огнедышащий дракон. Мое воинство замерло, между нами образовалось пространство, метра два или три. Шаманка людоедов принялась камлать, что могло привести к нашему поражению. Мои медведи слишком боялись духов. Жаль, что в бластере не осталось зарядов. Неожиданно я вспомнил пароль, который дал мне Эху. Когда на моем шлеме возник ужасающий лик демона, шаманка испуганно выронила бубен и нырнула в толпу. Воины противника после секундного замешательства с дикими криками побежали прочь. Хватая пигмеев за пятки, за ними устремился Чел. Не обращали га него внимания, враги бежали, охваченные паникой.
   Я приказал мужчинам похоронить павших и собрать оружие. Гунара подошла ко мне и обняла, уткнувшись в плечо. Я убрал со шлема страшную физиономию. Ни к чему лишний раз пугать народ. Вернулся Чел, облизал нам ноги. Пес в битве не пострадал, чему я был искренне рад. Я подобрал чужой бубен и колотушку и торжественно вручил Гунаре.
   - Зачем мне это? - удивилась та.
   - Племени нужен шаман, кроме тебя некому занять его место!
   - Племя Медведя верит тебе, женщина-шаман! - подойдя к нам, сказал Шумах. Надеюсь, оба силача станут нам верной опорой.
  "Хорг!Хорг!" - приветственно закричали мужчины, подняв кверху правую руку со сжатым кулаком. Таким образом, признав нового шамана. Погибших оказалось одиннадцать человек. А вот пигмеев набралось несколько десятков. На мой взгляд, пигмеи берут количеством, кучей, как шакалы. Один на один драться избегают, хотя они отличные лучники. Свой запас стрел, скорее всего, они потратили на племя Рыб, мне было жаль этих мирных людей. Вот бы с кем я наладил постоянную торговлю. Если вождь коротышек не обманул, они перебили всех рыболовов до единого. Но и мы им преподали неплохой урок, надеюсь, сюда они больше не вернутся.
   Сегодня дам людям отдохнуть, завтра отберу десяток мужчин и отправлюсь с ними к летающей тарелке. Заложим основу нашего процветания, сделаем их мастерами. Если судить скорости, с которой Эху обучил меня языку, несколько лет на учебу тратить им не придется. Хочу иметь под рукой специалистов: инженера-металлиста, каменщика, рудознатца, строителя, плотника. А после прикину, кто нам еще нужен. Скорее всего, понадобятся геометр, физик, химик. Возможно, даже не один. В дальнейшем попрошу у "джинна" ткацкий станок, а пару женщин сделаю ткачихами. Но это будет завтра, сегодня отдых, но часть людей придется отправить на охоту. Мясо закончилось. Я отобрал несколько охотников, оставив в пещере немалую охрану с копьями и луками. Вдруг чертовы людоеды надумают вернуться? Охота вышла удачной, настреляли целых шесть птиц. На пару дней хватит. Все же замечательная долина, зимой и летом изобилует дичью. Никому ее не отдам, даже великанам, если те вдруг появятся. Надо выяснить у Эху, можно ли зарядить бластер и, если получится, никакие великаны не будут нам страшны.
   С Фаном у меня давно сложились неплохие отношения. Он признался, что Хунам и Зукар последнее время, между собой не ладили, из-за чего на племя мог обрушиться гнев духов. Так думали многие, но молчали, боясь шамана. Именно поэтому мое верховенство большинство восприняло нормально, а с Шаной, затаившей обиду из-за гибели ее дорогого Хунама, я надеялся договориться. Думал, достаточно будет найти ей другого мужчину. Плохо я знал свою сестренку и ее злопамятный характер! Но об этом позже.
  Вечером мы устроили пир на весь мир, объелись птичьим мясом, напоминающим курятину, я угостил народ яблоками, которые набрал на обратном пути. Яблоки всем понравились, особенно женщинам и детям. Оказывается, они были знакомы с некоторыми фруктами, грушами и даже персиками или абрикосами, однако лакомились ими от случая к случаю. Пусть теперь радуются яблокам, которые можно даже засушить на зиму. Хоть в долине всегда тепло и холодов не бывает, деревья, скорее всего, зимой не плодоносят. По крайней мере, мне так кажется. Все же я не ботаник, а программист, да и то, недоученный.
   Поутру, после завтрака, отобрал шестерых мужчин и отправился к космической тарелке. С собой взяли немного жареной птицы. С нами отправилась Гунара, куда же без шамана! И, конечно же, неразлучный Чел. В дороге никаких происшествий не случилось, если не считать, что мы окончательно ободрали несчастную яблоньку. Я подумал, что вряд ли она одна в долине, наверняка где-то растут ее товарки. Надо будет их отыскать. К вечеру прибыли на место. Народ не сразу решился заглянуть в округлую хижину Дулаб-Го. Гунара встала при входе и, стуча в бубен, принялась напевать нечто непереводимое. Здорово она мне помогла! Не пришлось никого уговаривать и, тем более, отлавливать беглецов. Только Чел категорически воспротивился визиту, устроившись в десятке метров от корабля. Я вошел первым и предупредил Уэха о прибывших учениках. Как я и предполагал, обучение не заняло много времени. Каждый провел под шлемом не более пары минут. Лишь под конец случилась досадная осечка, когда на кресле устроился последний ученик, Хадан, дальний родич Хунама. В племени его прозвали "Медлительный". Он никогда и никуда не спешил, а прежде, чем высказаться, тщательно обдумывал свои слова. Возможно, из него мог выйти ученый, философ или натуралист. К сожалению, мы этого уже не узнаем. Потому что, оказавшись в кресле, спустя две минуты Хадан умер. Честно говоря, я растерялся, не зная, что сказать людям. Выручила Гунара. Заметив такое дело, она обратилась к новоявленным специалистам с речью. "Хадан обрел мудрость, - сказала она, - и духи решили, что одного из вас они оставят у себя. Наверное, им понадобился новый, деревянный, дом. А кто может построить его лучше, чем плотник Хадан? Так возрадуемся выбору духов!" и выкрикнула приветствие племени: "Хора!". Молодец, нашла слова, чтобы успокоить народ! "Хора!" с энтузиазмом повторили новоявленные специалисты. Хадана я собирался сделать вторым, запасным, плотником. Скорее всего, в программе таились подводные камни, сложности, которые привели к инсульту и смерти. Хотя мозг древнего человека мало отличался от мозга людей будущего, тем не менее, слишком большой объем невероятной информации был способен вызывать у аборигенов когнитивный диссонанс. Когда окружающий мир переворачивается с ног на голову. Что и привело к смертельному исходу. Хотя, казалось бы, плотницкое дело наиболее простое, не физика и не высшая математика, но, кто знает! Придется десять раз подумать, прежде чем загружать в древние мозги такие предметы, как физика, химия, математика, или электричество. Для первобытного человека подчинить силу молний, которыми владеют духи или боги, это нечто, далеко выходящее за рамки обыденности. Так что, с обучением придется не спешить. Что касается единственного оставшегося плотника, дам ему в помощь пару подростков, пусть натаскивает! Не все же на поклон "джинну" ходить!
   А вот по поводу зарядки бластера ответ был отрицательный, увы!
   - Хозяин, - сказал Уэх, в его голосе мне почудился отголосок обиды, - ты мне не доверял, и сам заряжал оружие, сам теперь и разбирайся!
   Легко сказать, разбирайся! Если я в аппаратуре корабля ни ухом, ни рылом! Два миллиона лет, это вам не бизон чихнул! Мои знания в программировании, в данном случае, не пляшут от слова "совсем"! Неизвестно, с какой стороны подойти, а гадский "джинн" говорить на эту тему больше не захотел. Некоторое время я разглядывал пульт, надеясь отыскать отверстие или иной крепеж, куда можно вставить бластер. Но ничего похожего здесь не было. Придется довольствоваться тем, что есть. Может, придумаю еще что-нибудь, кроме кольчуги, шлема, копий и топоров. Разозлился на "джинна" и приказал выдать нам с Гунарой обувь. Высокие удобные сапоги из прочного и гибкого бежевого материала, напоминающего пластик. На обратном пути к пещере меня осенило: "Порох!". Чем не оружие? Выпрошу его, наврав в три короба о необходимости взрыва части стены, чтобы сделать широкий проход. Позже займемся импортозамещением, озадачу будущих специалистов поиском селитры и серы. С серой, насколько понимаю, проблем не будет, сидим, фактически, на вулкане. Селитру придется искать. Про уголь говорить нечего. Что касается состава пороха, посажу человека, пусть пробует разные пропорции. Кажется, ничего сложного там быть не должно. Как говорится, кто ищет, тот найдет.
  
  Глава двадцать седьмая
   Вернулись в пещеру. Сразу грузить людей проблемами я не стал. Подожду день-другой, когда знания в голове улягутся. Начнем со строительства. Кстати, гончар нужен для производства посуды и кирпичей. Кирпичи понадобятся простые и огнеупорные, здесь я тоже не спец, пусть обученный голову ломает. Подожду несколько дней, обучим математика, гончара, химика, физика и, обязательно, медика. Математика с физикой и химией, специальности сложные, наверняка Уэх в мозги таблицу Менделеева запишет вместе с законами Ньютона. Может быть, химиков придется обучить сразу двух, про запас. Надо будет предупредить "джинна", чтобы слегка отфильтровал и упростил информацию. Ни к чему моим спецам ядерная физика, головоломные математические теоремы или строение сложных органических молекул. Может, пригодится потом, лет через двести. "Ха-ха!" - шутка. Объявил о том, что добрый дух решил оставить у себя Хадана. Гунара подтвердила, что охотник теперь будет строить для духа новый деревянный дом. Вроде бы, прокатило, никто не возмущался.
   Поужинали, закусили яблоками и легли спать. Этой ночью я не стал раздеваться, мы устали и было не до секса. К тому же, кольчуга оказалась удобная, в тело не врезалась, хитро выгнутые колечки ничуть не беспокоили. Кроме того, оставить защиту решил, заметив недружественные взгляды сестренки и Восха, родича погибшего вождя. Я завалился на свою подстилку и сразу уснул. Успел только подумать, что в нашем будущем доме надо обязательно поставить нормальные кровати, постелить, матрасы, одеяла и простыни. И подушки не забыть.
   Утреннее пробуждение оказалось не слишком приятным. Заря только разгоралась, в пещере царил полумрак. На меня посыпались удары, словно работал отбойный молоток. Окончательно проснувшись, понял, как нам повезло. Сняли бы кольчугу, тут и конец пришел. Гунара уже вскочила и успела приласкать кулаком какого-то мужика. Тот отлетел к стене, однако на ногах устоял. Все же, бабы в каменном веке ненамного уступают мужчинам в силе. Мужика я узнал, это был Восх, брат погибшего Хадана. Кроме него, еще двое пытались обрабатывать камнями мою сонную тушку. Из полумрака выдвинулась моя сестричка Шана, вооруженная луком.
   - Смерть убийце вождя Хунама! - крикнула она, пустив в меня стрелу. Та благополучно отскочила, рикошетом отскочив в стену. Увидев, что стрелы меня не берут, а камни бесполезны, противники растерянно замерли.
   - Теперь я буду вождем, - сказал я.
   - Я тебя ненавижу, - ответила Шана. И что с ней теперь делать?
   - Пошли вон, с глаз моих долой! - обратился я к камнебойцам.
  Родичи бывшего вождя вместе с его братом, Восхом, поспешили убраться, возле меня осталась только сестра.
   - Теперь ты меня убьешь, - скривилась она. Скорее всего, так и следовало поступить, но во мне жила душа человека двадцать первого века, и это в корне все меняло.
   - Не убью, а приставлю к делу, - ответил я. Каменный век, как правило, несовместим с жалостью. Пожалей врага, и станешь мертвецом. Потому что, тебя никто не пожалеет. В данном случае огонь ненависти вряд ли удастся погасить. Но у меня в запасе был один вариант. Когда я разговаривал с Уэхом, тот упомянул о возможности частичного стирания памяти. По его словам, можно было, стереть память за последний год или полгода, до того момента, как мы добрались до племени Медведей. Конечно, говорить об этом Шане я не стал. Озадачу Уэха, пусть тот удалит из дурной бабьей головы лишнее, заодно научив ее какой-нибудь специальности. Правда, я еще не придумал, какой именно. Там видно будет. Возможно, она станет специалистом по производству парусины. Нам наверняка понадобится легкая одежда, постельное белье, а потом и паруса для кораблей, почему бы нет?
   - Я тебе не верю! - злобно огрызнулась Шана и удалилась вглубь пещеры. Я кивнул моим здоровякам: - Проследите, чтобы не сбежала.
   Хотя, куда ей бежать? В одиночку человек в эту жестокую эпоху неизбежно превращается в смертника. В округе полно хищников, да и враги встречаются, те же людоеды-пигмеи. Я задумался, может, лучше изгнать? Не хочу лишать ее жизни, уберу только пышущую ядом глупую ненависть.
   Позавтракав, отобрал следующих пятерых мужчин, и вместе с сестрой и Гунарой снова отправился к разбитому кораблю. Шана пыталась выглядеть независимой и равнодушной, но я видел, что ей страшно. Хотя мои новоиспеченные специалисты успели рассказать, что ничего страшного с ними не произошло. Металлург изъявил желание попробовать себя в обработке руды, но при этом пожаловался на отсутствие соответствующей печи, да и руды у нас пока не было. Рудознатец обещал отыскать самую лучшую железную руду. Каменщик хотел бы изготовить партию кирпичей, для этого сначала требовалось найти подходящую глину. Строитель уверял, что, как только получит кирпичи и раствор, построит чудесный дом. В общем, денек-другой потерпят, потом займу их делом.
   Уэх в порушенной тарелке встретил меня неожиданным известием.
   - Хозяин, я принял сообщение с нашей планеты, - сообщил он, - спрашивают, как прошел эксперимент, и не требуется ли помощь.
  Только пришельцев мне здесь не хватало! Увидят, как я хозяйничаю, раздавят, как таракана.
   - Не отвечай, - велел я, - пусть думают, что случилась катастрофа и мы погибли. Не хочу видеть их высоконаучные рожи!
   Кажется, я точно передал отношение бывшего хозяина к его коллегам. Наверняка хозяин считал себя гением, на три головы выше этих тупоголовых индюков. Так что, Уэх моим словам ничуть не удивился.
   - Слушаюсь! - четко, по-армейски, ответил он. Не теряя времени, я озадачил его текущими делами. Начал с Шаны, усадив ее в кресло. Она испугалась, когда висевший без видимой поддержки шлем, опустился ей на затылок, но не смогла даже пошевелиться. Следующими через кресло прошли четверо мужиков, из них два химика и два физика. С математиком я решил не торопиться. Не хватало получить еще одного мертвеца или безумца. У физиков и так должна быть неплохая математическая подготовка. Хорошо, что я попросил Уэха слегка упростить информацию, иначе, не дай бог, пришлось бы выслушивать высоконаучные споры о том, чем отличается бозон Хиггса от прочих бозонов.
   Шана поднялась с кресла умиротворенная, гневливость ее бесследно исчезла.
   - Ану, - обратилась она ко мне, - я ничего не понимаю. Где мы и что здесь делаем? И почему мне хочется насушить травы и соткать полотно. Я знаю эту траву и знаю, как сделать из нее ткань. Как такое возможно?
   - Все теперь возможно, дорогая сестричка, - ответил я, в то время, как в кресло загрузился очередной будущий специалист, - вернемся в пещеру, все объясню.
   Шана с удивлением оглядывала помещение Уэха. Я видел, что у нее возникла масса вопросов, но отвечать пока не собирался. Главное, чтобы никто из моей пятерки не загнулся от переизбытка информации, как это произошло с несчастным Хаданом. К счастью, на этот раз все прошло штатно, и вскоре мы топали обратно. Я решил завтра же направить рудознатцев на поиски железной руды, да и другие полиметаллы нам пригодятся. Поначалу я хотел попросить у "джинна" кусок железа, так сказать, для затравки. Чтобы кузнецы-металлисты сразу занялись процессом ковки, но потом решил не спешить. Построим плавильную печь и сделаем сами оборудование для кузницы. Не стоит во всем полагаться на электронного дядю. Кто знает, как долго разбитый корабль будет функционировать, хоть его интеллект уверял, что энергии хватит на несколько десятков тысяч лет. А вдруг он ошибается? Так что для нас лучше будет взять на вооружение лозунг России двадцать первого века: "Даешь импортозамещение!".
   Пока мы отсутствовали, охотники набили еще птицы, непуганые крылатые жиртресы летали возле самой пещеры.
   На следующий день, снабдив рудознатца мешком из шкуры, я отправил его под охраной нескольких охотников, через проход в стене, к предгорьям. Посмотрим, что он притащит. Потом надо будет попросить у интеллекта тележку для перевозки руды. Не таскать же ее в мешке? Плотнику вручил топор и озадачил постройкой дома. Заранее обговорили этажность (пока в один этаж) и размеры. Надо признать, в мозги ему Уэх впихнул качественную информацию. Умели древние пришельцы строить дома! А несколько дней спустя меня напрягла сестренка, сообщившая, что не понимает от кого, но похоже, она беременна. Непорочное зачатие, блин! Разумеется, она ничего не помнит. Но всему племени известно, кем она была, значит родится будущий кто? Мой конкурент, вождь. Хотя непонятно, каким будет его статус. Не прибьет ли он меня, когда вырастет и узнает правду? Или так и не выскажет претензии? Очередная непредвиденная проблема, о которой не стоит забывать. Насколько было бы лучше, если у моей сестры родится девочка!
  
  Глава двадцать восьмая
   Железную руду нашли, печь начали строить. Заложили большой одноэтажный дом. Хотя вскоре до меня дошло, что необходимости в нем нет. Холодных зим в долине не бывает, к тому же на крайний случай под рукой имеется достаточно теплая пещера. Но менять задание не стал, пусть плотник тренируется. Руку набьет, потом будет проще. В конце концов, помещение пригодится, полезную всячину хранить. К сожалению, люди не оценили моих великих замыслов. Об этом я узнал от Гунары. Ее спрашивали, зачем суетиться, деревья валить и обтесывать, камни в огонь бросать, а после их плющить тяжелым молотом? Когда есть теплая пещера, еды навалом, шаман камлает, духи бдят. Чего еще надо? Я и сам стал замечать удивленные взгляды, направленные на меня, суетливого. Темп жизни я задал совершенно другой, из далекого будущего, а не тот, к которому люди привыкли. Райская долина, живи, не хочу, а неугомонный вождь требует, то камни разноцветные искать, то затеял пещеру из дерева мастерить, то кирпичи лепить. Зачем, когда камней самых разных вокруг и так навалом? Мои "спецы", конечно, работали, вождь приказал, и это не обсуждалось. Но без души, без искорки. То есть, случись чего со мной, сразу глупости эти бросят. Уэх дал им знания, но никто не втолковал людям каменного века, зачем нужно делать то, или иное. А мне надо, чтобы они вкалывали, как наши отцы и деды во время сталинских пятилеток. Но как этого добиться? Откуда стимул взять? Денег нет и в обозримом будущем, не будет. Никому не нужны сейчас такие товары, как компьютеры, телевизоры радиоприемники, и даже столь полезнейшая вещь, как, например, бинокль. Выпросить у "джинна" можно практически все, но, уверен, поиграются и забросят. Единственный, кто пока не потерял интерес к работе с железом, это кузнец. Малую печку ему каменщик соорудил, вот он и возится. Уже получил кусок низкосортного железа. Сравнил топор от Уэха со своим кривым уродцем и расстроился. Имя у кузнеца было несерьезное, Мух. Побольше бы мне таких мух! Выход из положения нашелся не сразу, через несколько дней. Оказывается, ларчик просто открывался, достаточно было к каждому "специалисту" приставить нескольких малолетних учеников. Все равно бездельничают, играют, носятся с Челом, убивают время. Вот я их и припряг. Как говорится, не можешь сам, запряги соседа. И дело сразу пошло. Малышня любопытная, завалила вопросами, потребовала объяснять и показать, почему так, а не эдак. Старшим деваться некуда. Я в производственные процессы глубоко не вникал, голова не вместит столько информации. У меня спецы есть, которые знают, что делать надо. Когда деревянный дом был готов, спасибо плотнику Гудэю и его помощникам, встал вопрос, будем ли что-то строить из кирпича. Я окинул здание взглядом и подивился инопланетной архитектуре. Строили его без единого гвоздя, все детали были исключительно деревянные. Уэх для этой цели подкинул набор инструментов, что значительно облегчило стройку. Я задумчиво обошел вокруг получившееся сооружение. Метров пятнадцать в дину и четыре в ширину. Высотой метра три, с необычной покатой крышей. Получилась у моих умельцев нечто наподобие корейской пагоде. После недолгого размышления велел мужикам пока отдыхать, сказав, что в ближайшие день-два приму решение, будем что-то строить, или нет. Возвести каменное здание непросто, хотя каменщик Энэ освоил массовое производство кирпичей. Ну, как массовое, за день обжигал около тридцати штук. Но вот вопрос, что строить? Поначалу я задумал возвести в долине крепость. Чтобы нас не одолел никакой злобный враг. Те же пигмеи, недобитки, соберутся с силами и могут снова пожаловать в гости. Гораздо приятнее наблюдать за ними с высоких каменных стен, чем сражаться врукопашную. Кроме математика, физика и химика, как воздух, нужен медик самого широкого профиля. Чтобы полостную операцию мог сделать, и больной зуб вырвать. Поэтому я отобрал следующую пятерку, еще одного, шестого, прихватил в качестве запасного, и двинулся с ними к Уэху. Гунару и Чела на этот раз оставил в пещере. Будет у меня теперь полный набор специалистов в разных отраслях нашего народного хозяйства, тогда и решим вопрос с крепостью. Грызло меня сомнение, стоит ли затевать крупную стройку на вулкане? Тем более, после недавнего землетрясения. Но где еще найти столь удобное для жизни место? Недаром про эту долину среди окружающих племен столько интересных слухов ходит. Если раньше шаманы старались долину обходить из-за смертельно опасного демона, теперь, узнав, что демона уже нет, как бы не началось сюда массовое паломничество с претензиями на владение нашей пещерой. Я решил обдумать проблему завтра, на свежую голову, а пока заняться неотложными делами обучения. Кстати, хорошо бы в будущем основать что-то вроде школы. Где малышню будут учить мои спецы.
   Операция по внедрению знаний, на сей раз, прошла без накладок. Запасным у меня был хлипкий на вид мужичок по имени Талах. Ни мышцами, ни статью не блистал, поэтому у женщин не имел успеха. Женщины во все времена предпочитали шкафообразных защитников-силачей. И только значительно позже стали ценить в мужиках гениальность. Я подумал и, кроме Дарэна, также сделал его химиком, попросив Уэха слегка раздвинуть границы познания. Пусть будет у нас доморощенный гений, знающий химию в полном объеме века двадцатого. Медиком стал долговязый Зваш, получивший от Уэха набор хирургических инструментов в специальном чемоданчике. Когда мужики успешно "поумнели", я выпроводил их наружу и велел ждать.
   Я решил выяснить цель эксперимента бывшего хозяина летающей тарелки. Уэх в подробностях рассказать об этом не мог, потому что не знал сам. По его словам, ученые в родной галактике хозяина без особых трудностей отправляли объекты в будущее, а вот с прошлым предпочитали не связываться. Ибо было это связано с опасностью и непреодолимыми законами вселенной. Оказалось, труднее всего забросить в прошлое подопытный объект на небольшое расстояние, от одного дня до нескольких лет. Чем меньше был временной интервал, тем больше энергии требовалось на переброску. Если интервал сокращался до минут или секунд, потребная энергия стремилась к бесконечности. Такой природный выкрутас имелся у визитов в прошлое. Мне это напомнило теорию относительности Эйнштейна, чем ближе скорость материального объекта к скорости света, тем больше энергии требуется для дальнейшего ускорения. Для достижения скорости света количество потребного топлива ракеты вырастает до бесконечной величины. Похожие ограничения, возникающие при перемещении в прошлое, связаны с нарушением очередности и взаимосвязанности событий. Природа стремится не допустить логические нестыковки. При временном отрезке в миллионы лет нестыковки, скорее всего, нивелируются. Как объяснил Уэх, обычная логика здесь не работает, и вполне возможно, результат эксперимента может проявиться задолго до его начала.
   - Как так? - недоверчиво спросил я. Подобное в моей голове не укладывалось.
   - Мой хроноскоп, - ответил Уэх, - зафиксировал удачное завершение эксперимента. Но при этом он еще не был начат, не было приказа. Если задуманный эксперимент не провести в течение ближайших пяти дней, согласно теории, образуется флуктуация, которая грозит исчезновением текущего отрезка событий в безвременье.
   - Что нужно, чтобы этого не произошло? - озабоченно спросил я. Ни к чему мне катастрофа, тем более, связанная с таким загадочным явлением, как время. Нам всем недавнего землетрясения хватило с избытком.
   - Как и было запланировано, следует отправить андроида на несколько десятков тысяч лет в будущее. Подобных экспериментов раньше не проводилось. Предполагалось, что обратно вернется он сам, либо объект, подходящий для дальнейших исследований. Либо, согласно теории, это будет некая информационная матрица, но что она из себя представляет, науке пока неизвестно.
   - Если эксперимент прошел удачно, значит, андроид вернулся?
   - Пока эксперимент не начат, и процесс не замкнулся, вернувшееся материальное тело находится в области мнимого времени. В этом случае, вернуться в наше настоящее может только информационная матрица. Впрочем, это уже из области неподтвержденных гипотез.
   Я постарался подвести итог: - Чтобы в ближайшие дни не случилась катастрофа, необходимо замкнуть временной процесс, отправив в будущее андроид. Если тебе для этого необходим мой приказ, отправляй!
   - Слушаюсь! - по-военному ответил Уэх. Он импонировал мне своей исполнительностью. И не важно, что отказывался производить оружие, я эту логическую задачку успешно решил. В это время в кресле за пультом возник туманный человеческий силуэт.
   - Кто это такой? - напрягся я. Не хватало здесь только призраков!
   - Это андроид, сейчас я его отправлю.
  У меня мелькнула мысль, что, если самому забраться в кресло и отправиться в будущее? Вернуться в родной двадцать первый век? Но я тут же усомнился, запросто можно угодить не в свое время. И кем я там буду? Страхолюдного вида первобытный человек! В средние века такому прямой путь на костер, в веке девятнадцатом и двадцатом в психушку, а позже ученым на опыты. Кто поверит, что этот питекантроп на самом деле программист Саня Петров из двадцать первого века? Любое перемещение во времени чревато непредсказуемыми коллизиям, об этом Уэх мне все уши прожужжал. Даже в будущее отправляться небезопасно, не говоря о прошлом. В это время мутная фигура в кресле обрела четкость.
   - Три, два, один! - после короткого отсчета андроид исчез. Я узнал в нем того самого противного старикашку, которого повстречал в темном переулке. Не означает ли это, что программист Саня Петров отправился дальше в кафе "Тролль" веселиться с подругами, в то время, как копия его души оказалась в далеком прошлом в теле пещерного человека? Впрочем, это всего лишь изыски сложной теории, и как все обстоит на самом деле, никому неизвестно.
   - Кольцо времени замкнулось, - сообщил Уэх и добавил, - между прочим, хозяин, внешность андроида по твоей просьбе скопирована с твердолобого оппонента, желчного и язвительного профессора Рахуга.
   С надеждой на возвращение в будущее придется окончательно расстаться. Впрочем, к настоящему я уже успел прикипеть, не так здесь плохо. Перед тем, как уйти, велел Уэху изготовить две тележки из тонкой стали с парой колес и двумя ручками. К тележкам добавил кастрюлю, давно хотелось сварить суп. Задание он выполнил на "отлично". Будет теперь, в чем варить мясо, возить руду и каменные образцы.
  Глава двадцать девятая
   У меня под рукой образовался целый ученый кагал. Надо сказать, классные специалисты. Спрашиваю самого продвинутого химика Талаха, как получить резину. Без резины до уровня девятнадцатого века не подняться. Уплотнения, прокладки, шланги, все это резина, и что слышу в ответ? "Возьмем один тулак жидкой сэкары, смешаем с половиной скуба шануха, смесь подогреем до двадцати градусов по шкале Ухаба, затем остужаем в течение трех мун. Можно также получить пластик, схожий с тем веществом, который ты назвал резиной, если сэкару заменить на твердый, мелкодисперсный убдях". Вы все поняли? Лично я, нет. Собственно, зачем сушить мозги и разбираться в тонкостях технологии? Для меня без разницы, будет у него сэкара или убдях, главное, результат. Я поинтересовался, где взять ингридиенты. "Сэкара результат переработки ушляка. Ушляк можно получить нагреванием его до тридцати градусов в течение одного муна". Дальше я слушать не стал. Надеюсь, Талах сумеет получить сэкару, убдях и ушляк. Понадобится помощь, рядом второй химик Дарэн и рудознатец Цугэн. Втроем они что-нибудь придумают. Лишь бы спиртогонный аппарат не сочинили! Резина будет нужна не сегодня и не завтра. Когда приступим к строительству крепости, озадачу умников порохом. Штука эта не столь сложная, даже дефицитную селитру можно получить из обычного говна. Хоть и не сразу, ждать придется то ли два, то ли три года, но, опять же, важно не время, а конечный результат. Не заморачиваясь научными терминами древних пришельцев, я решил дать людям отдых. День получился результативный, можно расслабиться и устроить обжорню, хотя ни пива, ни легкого вина, к сожалению, нет. Делами заниматься буду завтра. Женщины принялись готовить кабанчика, которого добыли охотники, пока мы с будущими учеными навещали Уэха. На охоте больше других отличились Гэш с Шумахом. Они выследили и завалили хрюкающее мясо.
   Гунара помогала женщинам, Чел крутился возле нее в ожидании вкусных кусочков. Куда в него столько влезает? Здоровый стал и высокий, мне по пояс. Хороший сторож, чуть что, рычит, громко не лает, чтобы не выдать себя врагу.
   Я задумался о том, чем в ближайшее время загрузить моего "джинна". Топоров наделать на все племя, штук, хотя бы, пятьдесят. Запас, как известно, карман не тянет. Лопаты нужны, двуручные пилы, ими деревья валить удобнее, чем рубить топорами. Хотя одну пилу я от него уже получил. Одежду выпрошу, опять же, на все племя, куртки, плащи, сумки. И обувь, сапоги, как у меня и Гунары. Изумительно прочные, ноги в них не потеют и не мерзнут. Не помешает получить карту земной поверхности, наверняка она должна на корабле иметься. Интересно будет посмотреть, что из себя представляет нынешний материк. С этими мыслями я и уснул.
   В этот раз на ночь мы с Гунарой сняли кольчуги, все же, спать в них не совсем комфортно. Нигде не чешется, не давит, это вам не власяница, но все равно, что-то не то. К тому же, вплотную с подругой не пообщаешься. Некоторое время не давал заснуть Чел. Вертелся рядом, беспокойно взвизгивал. Наелся кабаньим мясцом от пуза, что ему теперь не так? В конце концов, я на него прикрикнул, и он отстал.
   Ночью я проснулся от грохота и от того, что меня подбросило под самый потолок. Упал боком на что-то острое, оказалось, камень. Раньше камни с потолка не падали, пещера выглядела прочной и монолитной. А сейчас сверху дождем посыпались глыбы, некоторые размером с мою голову. Хорошо, что никого не прибило. Народ проснулся, женщины подняли крик, дети заплакали. Чел громко завыл, теперь я понял, что его беспокоило. Снаружи в пещеру проникали кровавые отблески. Пожар? Ничего подобного! Всполохи огня вырывались из земли буквально в нескольких метрах от входа. Грохотало, пол под ногами заходил ходуном. Вот это землетрясение!
   - Мы прогневали духов, нам конец! - крикнул кто-то. Паникер, блин!
   - Духи нас не тронут! - крикнула Гунара. - Надо немедленно покинуть долину.
  Она схватила бубен, колотушку и, невзирая на падающие камни, качающийся пол и грохот, принялась напевать на незнакомом языке.
   - Собирайтесь! - крикнул я, поспешно надевая кольчугу. - Складывайте инструменты, вещи и остатки мяса на телеги и следуйте за мной! Не забудьте оружие и факелы!
   Глядя на пылающий снаружи ад, откуда в пещеру проникал нестерпимый жар и удушающий серный запах, я понял, что пройти через долину и добраться до пролома в стене вряд ли удастся. В земле тут и там виднелись трещины, из которых вырывался огонь вперемешку с перегретым паром. Крики и стенания смолкли, люди приходили в себя, понимая, что кричать бесполезно. Пять минут спустя народ был готов к эвакуации. Вместе с огромным куском земли в пылающую бездну провалился недавно выстроенный дом. Ну, и бог с ним! Ждать больше было нельзя. Мы похватали вещи, тележки, горящие палки из костра и поспешили вглубь пещеры. Маленькое озеро кипело, источая обжигающий пар. Кое-как мы его обошли, прижимаясь к стене. В это время сзади вновь загрохотало, вход в пещеру завалило камнями.
   "Если супервулкан взорвется, - подумал я, - нам конец. Все вокруг будет выжжено и завалено пеплом. А пещеру наверняка завалит". Кое-кому досталось падающими с потолка камнями, к счастью, смертельных случаев не было. Я решил не останавливаться. остановка означала гибель. Вскоре нас догнала волна горячего пара, похоже, каменный свод обвалился в районе озера. Уставший народ прибавил темп. Все понимали, спасение в скорости, очередной обвал грозит гибелью, и не жаловались.
   Жаль оставлять такое удобное место, а еще больше было жаль Уэха. Вряд ли он уцелеет в этом столпотворении. Хорошо, что у меня есть знатоки, которые под моим мудрым руководством могут заложить основу цивилизации. Лишь бы нас окончательно не завалило, и удалось убраться подальше от разгневанного вулкана!
  Потолки рушились вслед за нами. Шагавшие последними пригибались, втягивая головы в плечи.
   - Людям надо отдохнуть, - выдохнула мне в спину Гунара, я сбился с шага и чуть не наступил на Чела, крутившегося под ногами.
   - Задержимся, умрем! - ответил я, прибавляя шаг. Словно в подтверждение моих слов сзади упала глыба, кто-то закричал.
   - Что там? - крикнул я, обернувшись.
   - Это Фан, - донеслось в ответ, - Восха слегка задело.
  Будем надеяться, что и впрямь слегка.
   - Выход рядом, поспешите! - крикнул я. Выход показался неожиданно. Только что нас окружала темнота, которую не в состоянии рассеять наши импровизированные факелы. К тому же, догоревшие практически до конца, и скоро нам пришлось бы двигаться в полном мраке. Я пропустил вперед Гунару и Чела.
   - Вниз! - командовал я. - Прыгайте вниз!
  Люди падали с четырехметровой высоты и отползали в сторону, чтобы освободить место другим. Под конец я пропустил Фана и хромающего Восха, которому упавший камень попал по ступне. Под конец сбросил обе тележки, полные инструментов и еды, а потом спрыгнул сам, и именно в этот момент пещера окончательно обвалилась. Я едва успел откатиться в сторону, когда место, где я только что лежал, завалило булыжниками. Вдалеке гремело, я посмотрел на гору, казалось, она стала ниже, словно слегка просела. Со стороны долины в небо поднимался огромный столб дыма и огня. С грохотом взлетали и исчезали в тучах камни. Не сразу я понял, откуда здесь такие красивые, сизовато-зеленые, тучи? Потом догадался, что вулкан изрыгнул огромное количество ядовитых газов, которые пока мирно висели над долиной. Но если они расползутся по грешной земле, мы все задохнемся. Значит, вперед, и, как можно, скорее! Идти надо на север, в сторону, противоположную степи, иначе мы окажемся в эпицентре извержения. Но и в пещере племени Медведя останавливаться нельзя, слишком близко от ядовитого облака. Надо отыскать расселину, через которую мы с Фаном и сестрой попали сюда, в предгорья. Самым безопасным казалось вернуться туда, где проживало племя Волка. И, если там нас встретит враг, значит, придется сражаться. Я не забыл о том, что хорьки перебили почти все племя Волка. И, хотя, я не испытывал к бывшим сородичам особого тепла, при встрече хорькам не поздоровится. Я уже прикинул, где можно будет поставить крепость. Возле нашей старой пещеры, которую заняли тогда враги, была подходящая долина. А в горах я знал высокое плоскогорье, куда мы подростками лазили с Фаном. Там тоже можно было на какое-то время укрыться от врага. А в предгорьях наверняка найдется не только железо, но и остальные ингредиенты: сэкара, шанух и убдях.
  
  Глава тридцатая
   Проход мы нашли на второй день, когда при полном безветрии ядовитые газы постепенно начали заполнять округу, и нужно было срочно уходить. Оставив позади удушливый зеленоватый туман, мы вышли на другую сторону скального хребта. Некоторое время прислушивались, не начнет ли снова трясти, но, кажется, землетрясение закончилось. Поначалу мы остановились возле маленькой пещерки, в которой прятались с Хунамом, Фаном и сестрой от Бона и его охотников. Выжили они, или погибли в безнадежной схватке с хорьками? Трое мужчин слишком мало для выживания. И женщин у них оставалось пять или шесть, точно уже не помню. Скорее всего, никого из них нет в живых. Каменный век слишком практичное и жестокое время и глупостей не прощает. А Бон был жестоким, к тому же, недалеким, вождем.
   Люди устали, следовало дать им отдых и позаботиться о пропитании. Места под каменной крышей на всех не хватило, поэтому я решил оставить женщин в пещере. Мужчины расположились снаружи, возле входа. Ночь проведем возле костра, утром отправимся дальше. Надо, кровь из носа, отыскать надежное место для постоянного проживания, разобраться с врагами, если встретятся, и начать прогрессорствовать. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы пропали знания, которые мы получили от пришельцев. При воспоминании об Уэхе мне стало грустно. Он всегда казался мне живым существом. Я дотронулся до медальона, который фактически спас мне жизнь и позволил получить кучу ништяков. Одни только кольчуги, моя и Гунары, чего стоят! Впрочем, не время предаваться грусти, пора обустраивать временный лагерь и готовить ужин.
   Следовало подумать также о том, где будем зимовать. Занять старую пещеру, из которой нас выгнали хорьки? А нужно ли? Теперь мы можем поставить теплый деревянный дом. Я подошел к Энэ, нашему каменщику-кирпичнику. Тот сидел рядом с остальными "учеными", которые держаться стали своей отдельной компанией. Простые люди, не получившие удивительных знаний, им стали не интересны. Я прислушался, Талах вешал на уши лапшу о том, какие можно удивительные вещества получить в результате довольно простых, по его мнению, химических реакций. Я отозвал Эне в сторонку, чтобы не мешать разговору.
   - Энэ, - сказал я, - уже осень, скоро могут резко наступить холода. Сможем ли мы быстро построить большой дом из кирпича?
   - Ану, - ответил каменщик, - для этого сначала придется построить печь для обжига глины, и только тогда я смогу изготовлять около тридцати кирпичей в день.
   Я подавил тяжелый вздох. Слишком мал, до зимы явно не успеем.
   - К тому же, надо еще найти подходящую глину, - добавил он. Понятно, в конце концов, глина найдется, но как бы не раньше, чем к концу зимы. Придется в быстром темпе снова строить деревянную пагоду.
   - Ану, мясо пожарилось, - позвала к костру Гунара. Я сам почувствовал, когда от костра потянуло аппетитным запахом. В раздумьях я устроился рядом с ней. Все же, к мясу не хватает приправ и овощей. И нет времени заниматься их поиском. Еще месяц-другой, выпадет первый снег, а у нас нет даже нормальной одежды. Кольчуга хороша, как защита от стрел и копий, но совершенно не защищает от холода. Конечно, в племени найдутся куски шкур, которыми хоть как-то можно будет прикрыться. Но хотелось иметь что-то более удобное и цивильное.
   Вдалеке во мраке наступившей ночи послышались крики и звуки возни. Я вскочил на ноги, вскочили и остальные. Подошли Гэш с Шумахом, наши богатыри, которые уже поужинали и которых я отправил обойти лагерь дальними тропами. Посмотреть, не подкрался ли к нам незамеченным враг. Бдительность это наше все. С ними были трое пигмеев, две женщины и мужичок с ноготок, но в каком виде! Грязные, без оружия, шкуры ободраны, лица зеленые, еле на ногах держатся, кажется, их снесет легким дуновением ветерка. А где остальное племя? Смотрю на них и понимаю, это все, что осталось от воинственного низкорослого народа. Скорее всего, племя задохнулось в ядовитых испарениях вулкана. А если бы этого не произошло? Скорее всего, выследили бы и ночью напали.
   - Как поступить с ними, Ану? - спросил Гэш, придерживая мужчину за шкирку. - Прикажешь, удавить или насадить на копье?
   - Я им руками головы сверну, - буркнул Шумах, недобро глядя на пигмеев. Те заметили его взгляд и бухнувшись на колени, что-то залопотали. Думал я не долго.
   - Посадите к костру и накормите, - приказал я. Воины удивились, но подчинились.
   - От племени людоедов осталось всего три человека, - обратился я к Гунаре, - две женщины и мужчина. Я хочу принять их в наше племя, а пока их надо накормить, но держать под присмотром.
   - Зачем они тебе? - скривившись, спросила Гунара. Я пожал плечами.
   - Пока не знаю. Возможно, они нам пригодятся. Хочу посмотреть, что из них получится. Главное, чтобы этой ночью они не причинили нам вреда.
   Я пощадил людоедов из-за глупого человеколюбия, прихваченного из двадцать первого века. Не хотелось проливать кровь пленников, какими бы они ни были страшенными людоедами. Племя погибло, и не было у них другого выхода, кроме как, сдаться бывшим противникам.
  Вот тут Гунара меня удивила, достав из мешка на поясе белесый корень.
   - Это эоб, - сказала она, - сделаю отвар, напою пленников, будут всю ночь крепко спать.
   Когда она успела корень выкопать? Все же, не зря ее папаша воспитывал, кое-какие знания передал! Заодно и последний подарок Уэха, кастрюля, пригодится. Народ поначалу не понял, для чего я ее притащил. Мужики со смехом к голове примеряли, думали, это защитный шлем. Увы, не будет больше ни кольчуг, ни шлемов. А кастрюля вот она, успел выпросить у "джинна". Вспомнил его и загрустил.
   Гунара поставила кастрюлю с водой на огонь и бросила туда свои корешки. Теперь можно не беспокоиться, ночью нам никто глотку каменным ножом не перережет. А там посмотрим, для чего сгодятся коротышки.
   Утром позавтракали и стали собираться в дорогу. До вечера к нашей старой пещере вряд ли успеем добраться. Придется ночевать под открытым небом. Не впервой, лишь бы сильного дождя не было. Не дай бог, люди простудятся, а лекарств нет. Одна надежда на Гунару, папаша обучил ее не только камланию, но и секретам травниц. У медика Зваша, к сожалению, кроме набора инструментов типа скальпеля и прочих железок, лекарств не было. Моя промашка, забыл попросить у "джинна" антибиотики. Очень многое надо было бы еще попросить, но, как говорится, поезд ушел.
   Пленных накормили. Гэш, правда, снова поинтересовался, зачем нам людоеды нужны. Я ответил, что вражьего племени больше нет, а эти трое, может, для чего-нибудь сгодятся. Гэш хмыкнул и отошел. Видно было, что он бы их прикончил с большим удовольствием. Как знать, может, так и придется сделать. Главное, не терять бдительности и не подставиться. Мы продолжили путь к нашей старой пещере на берегу реки. В этой пещере племя Волка вполне успешно переживало самые снежные зимы и злые морозы. А поиском подходящих глин и прочих материалов, и строительством, можно будет заняться весной. Мужчины тащили две удобные тележки, нагруженные скарбом, шкурами и остатками мяса. Зваш с гордым видом нес чемоданчик с медицинскими инструментами. Этот пластиковый чемоданчик он никому не доверял. Во время землетрясения в пещере он сумел вытащить его из груды камней и с тех пор с ним не расставался. Пускай тащит, ноша легкая, я проверял, к тому же, чемодан прочный. Я как-то подкатился к нашему медикусу с вопросом. Как он будет делать людям операции, если расположение органов у людей отличается от чужих. И сами органы и их количество могут быть другими. Зваш махнул рукой и буркнул: "Гняш!". Что означало "ерунда, разберусь!". Моя сестренка, после удаления части воспоминаний, стала мирной, как овечка. Единственное, что ее удивляло, это растущий живот. Хотя беременные бабы ни у кого не вызывали особого любопытства и не привлекали внимания. Племя жило сегодняшним днем, а кто с ней раньше кувыркался, вроде бы никого не волновало, по крайней мере, я на это надеялся. Правда, около нее постоянно крутился Восх, родственник Хунама. Восха я не стал наказывать за попытку нападения на нас с Гунарой, и подвергать чистке память, о чем теперь жалел. Надеюсь, дело не в будущем ребенке, большой политике и власти. Шана ему нравилась, и если это так, флаг им в руки! Сестра была в полном восторге от прочной и легкой тонкостенной кастрюли. Той самой, в которой Гунара готовила вчера отвар сонного корня Эоб. Кастрюля всем женщинам племени представлялась чем-то волшебным, может быть, они даже считали ее живым существам. Во всяком случае, вчера я заметил, как одна из женщин, стоя рядом с кастрюлей, с поклоном что-то ей сказала. Не доверяя мужчинам, бабы таскали ее по очереди, в первый раз чуть не дошло до драки, после чего я вмешался и распределил очередность. С тех пор торжественное кастрюльное шествие стало проходить тихо и без скандалов. Хотя я замечал, что все они, как одна, страшно завидовали носильщице. Как только появились учителя с инопланетными знаниями, я распределил между ними подростков, тех, кто постарше, придав каждому спецу трех учеников.
  Глава тридцать первая
   Настал, наконец, день, когда мы с сестрой и Фаном вернулись в родные пенаты. Испытывал ли я при этом, хоть какие-то чувства? Абсолютно никаких! Если бы я оказался в двадцать первом веке, в своей общаге, тогда да. От радости упился бы в хлам. А сейчас окинул местность равнодушным взглядом и подивился, насколько здесь скудная растительность в сравнении с благоухающей долиной. К сожалению, судя по интенсивности извержения и мощному выбросу раскаленных газов и камней, от долины ничего не осталось. Нет больше чудесного места, и еще более чудесного космического корабля с искусственным интеллектом по имени Уэх. Разбитый корабль наверняка провалился в одну из трещин в море раскаленной лавы.
   Я расположил воинов с копьями в авангарде. На случай, если из пещеры выскочат люди хорька. Задержавшись некоторое время у входа, и не дождавшись реакции, мы вошли в пещеру. Когда глаза привыкли к полумраку, я обнаружил остатки костра, а в глубине несколько человек в последней стадии истощения. Человек десять лежали на каменном полу и испуганно смотрели на меня. Я покопался в памяти Ану и обнаружил, что немного понимаю язык племени Хорька.
   - Кто главный? - обратился я к ним. Из груды тел выбрался тощий старик, при более внимательном взгляде я увидел, что не такой он старый. Парню было лет двадцать пять. Драная накидка на костлявое тело говорила о том, что остатки племени на краю гибели и переживают нелегкие времена.
   - Я главный, - хрипло ответил доходяга. Остальные внимательно смотрели на нас, одни с надеждой, другие с испугом, но были и те, кто с откровенной ненавистью.
   - Что у вас случилось?
   - Вождь с пятью воинами ушел на охоту и не вернулся. Добычи не стало, звери куда-то разбежались. Птицы улетели, пришел голод. Мы умираем.
   - А что говорит шаман? - спросил я.
   - Шаман ушел к Батаху. Мы его недавно похоронили.
   Я вышел из пещеры и обратился к своим людям.
   - Здесь мои бывшие соседи, они умирают от голода. Предлагаю накормить их и принять в племя Медведя.
   Возражений не последовало, Гунара сказала, что вечером проведет полный обряд камлания. Большинство животных и птиц мигрировали к югу. Скоро начнутся заморозки, злобный Куругды покроет землю холодным белым ковром. Чем кормить племя? Это не райская долина с обилием живности! Я рыбалкой не увлекался, ни удочками, ни сетями или. Понятия не имею, как добыть рыбу. Судя по всему, с потерей вождя воля к жизни вместе с инициативой по добыванию рыбы у местных угасла. Придется им дать хорошего пинка, чтобы сплели сети и занялись делом. Но сначала надо их накормить.
   Женщины развели костер и принялись варить мясной бульон в нашей волшебной кастрюле, а я вернулся в пещеру и позвал Зэшу, которую приметил среди прочих. Женщина поднялась. Боже, в каком она была виде! Ее тело, прикрытое на бедрах узкой полоской грязной шкуры, украшали сплошные синяки. Как я потом узнал, вождь Бон погиб в сражении с хорьками, что неудивительно. После нашего побега с ним осталось всего два воина. Хорьки всех перебили, не пощадили даже женщин по причине начавшегося голода. Зэша была молодой и красивой, поэтому вождь племени сделал ее своей наложницей. Женщины племени не упускали случая над ней поиздеваться. Издевательства усилились после того, как вождь, вместе с самыми сильными воинами, пропал на охоте. Последнее время, правда, стало не до издевательств. Женщины и дети ослабли, а когда умер шаман, люди окончательно пали духом. Если бы не мы, вряд ли бы они пережили следующий месяц.
   - Зэша, - обратился я к ней, - я, вождь племени Медведя, беру вас под свою руку, ваши беды закончились. Она неверяще смотрела на меня широко раскрытыми глазами. Она признала во мне того слабого и забитого Ану, каким запомнила меня, когда жила с Боном.
   - Ничего не бойся, тебя никто не посмеет обидеть, - с этими словами я повернулся к страдальцам, - вы меня слышали, мы возьмем вас в наше племя, теперь все будет хорошо. Вас накормят, но много не ешьте, иначе можете умереть.
   Кастрюля была нашей единственной посудой, так что людям приходилось подходить по очереди, зачерпывая аппетитный бульон деревянными ложками. Тем лучше, не смогут сразу много съесть.
   Если бы со мной был друг Женька! Ну, не начальник я и никогда не стремился им стать. В нашей компании прирожденным вождем был Женька. Когда мы собирались в кафешке, все сразу начинали слушаться его распоряжений. Девчонки заказывали пиво, Денис покупал воблу, я рассказывал последние институтские сплетни. Последний раз повеселил общество историей о том, как на экзамен по информатике наш умник Гена пронес учебник, но в парте, куда он засунул книгу, не оказалось поддона. Учебник упал на пол, Гену со скандалом выгнали из аудитории. Пересдать информатику было крайне тяжело, и, тем более, пронести не только книгу, но даже шпаргалку, совершенно невозможно. Вспомнил и математика, похожего на известного комика. При его первом появлении в аудитории народ захихикал. Вскоре до студентов дошло, что смеется тот, кто смеется последним. Математик устроил такую веселую жизнь, что его усилиями отсеялась добрая треть наших товарищей.
   Я это к чему. Необходимо составить подробный план дальнейших мероприятий. Кого и куда направлять на поиски природных ништяков, в том числе железной руды и каменного угля. Химика тоже надо озадачить, но без необходимых ингредиентов он не сможет начать работу. То же самое касается каменщика, ему требуется глина, причем двух или трех видов. Вот с организацией этой логистической операции и получился у меня ступор. С чего начать и чем закончить? Торопиться не стоит, иначе можно бестолково распылить ценные человеческие ресурсы. Если начать с геологической экспедиции, следует придать охрану, человек, не менее десяти. Они же будут и помощниками, когда потащат образцы к пещере.
   Полезных животных в округе кот наплакал, а вот опасных хищников, сколько угодно. Так что, дня два буду думать, и только потом начну раздавать приказы. Деревянный дом, на сей раз, строить не будем. Пока имеется в наличие вполне надежная и удобная пещера, займемся железом, запасем на зиму дрова, навялим впрок мяса. Выпадет снег, выкопаем яму, наберем и уложим туда лед, до лета будет у нас природный холодильник. Короче, дел непочатый край. Кажется, чужими руками все можно сделать просто, на самом деле начинать с нуля задачка архисложная. Моим планам на следующий день помешало неприятное происшествие. С утра все было в полном порядке. мы позавтракали, я уже собирался отправить группу охотников к дальним горам для охоты на птиц, а примкнувших хорьков посадить за вязанием сетей, когда неподалеку раздались крики. Я схватил копье и бросился на звуки. Что там случилось, кто-то напал? Я увидел группу из трех человек, среди них мою сестру и двух пигмеев, женщину и мужчину. Буквально в метре над ними размахивал кожистыми крыльями птеродактиль, такой же, как в нашей долине. Только этот был раза в полтора больше. Птеродактиль схватил подростка, Гана, ученика нашего замечательного химика Талаха. Тот, кстати, его хвалил за понятливость и хорошую память. Теперь этот зубастик пытался утащить нашего будущего гения в гнездо на закуску птенцам! Сестра и оба пигмея издавали пронзительные вопли, на которые ящер обращал внимания не больше, чем на писк мошкары. Я видел, что он готов взмыть вверх и улететь вместе с Ганом. У меня был только один шанс, и я бросил копье. Будь оно обычным деревянным с наконечником из камня, скорее всего, бросок бы не удался. Слишком тяжелые у нас копья. Моя железина легко пробила насквозь драконье тело. Птеродактиль выронил мальчишку и, издав злобное шипение, свалился на землю. Тут ему и пришел конец. Его буквально разорвали на части. Коротышки рвали кожистые крылья и тут же их грызли. Чел, оторвав кусок крыла, хрустел в сторонке. Шана размозжила летуну зубастую голову камнем. Подоспевшие женщины увели бледного Гана, первого воздухоплавателя в истории человечества. Хорошо, что мы справились с хищником и не позволили утащить ребенка. Однако у меня появилось нехорошее предчувствие, не так просто пропал вождь хорькового племени вместе с несколькими охотниками. Что делать, если в горах полно гнездовий этой летающей нечисти? Со взрослыми, им, конечно, не справиться, а к подросткам придется приставлять плотную охрану. М-да, не было печали! И не факт, что в округе нет пещерных медведей, гигантских носорогов и прочих веселых зверушек! После долгих раздумий я позвал к себе нашего продвинутого химика Талаха и озадачил его взрывчаткой. Из любых доступных ингредиентов. Он ушел, задумчивый, пообещав в ближайшее время этим заняться. Талах сказал, что ему известны десятки различных взрывчатых смесей. Что, кроме взрывчатки, мы могли противопоставить живым танкам, вроде толстокожего носорога, пещерного мишки или недовымершего динозавра?
   Оставалась еще одна не решенная проблема, соль. Бывшие хорьки ее где-то доставали, следовало отправить людей на поиски. Соль замечательный консервант, соленая рыба долго хранится.
  
  Глава тридцать вторая
  
   Нос к носу сталкиваюсь с противным старикашкой, отправившим меня в многотысячелетнее путешествие. Бью его в нос, он не падает, а нос, как ни странно, остается цел.
   - Только попробуй зарядить бластер! - зло шипит Рахуг. За его спиной вижу пульт, а на пульте отверстие под мое бесполезное ныне оружие. Вокруг, словно приглашая, мигают разноцветные огоньки. Бластер я храню в маленькой кожаной сумке, которую ношу на поясе, вдруг когда пригодится? Выкинуть не решаюсь, прибор маленький и легкий, напоминает лазерную указку.
   - Отвали! - грубо толкаю, тот неподвижен, как столб. Оскалился, того и гляди, укусит, а еще инопланетный профессор!
   - Пусти! - натаиваю я. - Оружие крайне необходимо.
  В самом деле, чем еще охранять экспедицию за солью и ингредиентами для взрывчатки? Своих людей, будь они ученые или простые охотники, терять не собираюсь. А топорами и копьями, даже металлическими, от крупных хищников отбиться не просто. Решительно толкаю старикашку, тот заваливается набок, открывая доступ к зарядному устройству. И просыпаюсь.
   В пещере тишина, у входа догорает костер, один охранник мирно дремлет, другой бдит, подбрасывая в огонь ветки. Рядом Чел, с хрустом грызет косточку из крыла птеродактиля. Та давно обглодана дочиста. Тем не менее, теперь это его любимое занятие. Надо бы ему пару найти. Диких собак в этих местах нет, они стаями бродят далеко отсюда, по южным степям. Зато в округе много волков, псу вполне реально с волчицей продолжить род. Вот только щенки вряд ли нам достанутся, останутся в лесу вместе с мамашей.
   В пещеру пробиваются первые признаки рассвета. У меня в голове, как в компьютере начинают крутиться программы, распределяющие на сегодняшний день задания. Прежде всего, охота, в поисках пищи и соли. Выдам мужикам металлическое оружие и луки. А там как в лотерее, повезет, не повезет. Беспокоит Шана, скоро ей рожать. Медика оставлю при ней, вдруг понадобится.
   Вспоминаю странный сон, к чему бы эдакое привиделось? Разбитый корабль безвозвратно потерян, о нем и мечтать нечего. Но откуда столь яркая картинка? Вот досада, с первого дня в прошлом мечтал вредному старикашке, будь тот хоть трижды андроидом, нос сломать, но не получилось! Потому и неприятный осадок остался, словно с важной задачей не справился. Позже рассказал сон Гунаре, та ответила, что меня посетил дух Уэха, предупредив, что скоро вернется. Она, конечно, дочь великого шамана, и сама шаман, но чудес не бывает! Компьютер, в котором жил дух Уэха, погиб вместе с кораблем и никак иначе.
   По здравому размышлению, с утра надумал начать строить будущую лабораторию ближе к лесу и подальше от пещеры. Знаю я фанатичных ученых, для проверки сумасшедших теорий готовы на любой самоубийственный эксперимент. А взрывчатка штука слишком опасная, чтобы производить ее рядом с домом. Отправлю бригаду рубить деревья и чистить стволы от веток. Пусть в новой лаборатории химики резвятся, хотя нет, обойдусь одним, обоих потеряю, где еще специалиста возьму?
   Чел пришел, потыкался носом, я его почесал за ухом, после чего он пристроился рядом. Были бы у нас несколько собак, помощников в охране пещеры и экспедициях. Я плешь проел всему племени, чтобы присматривали щенка, но все бестолку. Конечно, собаки с динозавром не справятся, но, хотя бы, отвлекут. И еще кое-что вспомнил из литературы на предмет попаданчества, которой в мое время было немало. Пилораму надо придумать, чтобы доски пилить. Двуручная пила у нас единственная, наладит кузнец производство железа, прикажу изготовить еще одну, а уже потом можно будет заняться оружием. Чужаков поблизости пока не видно, самые сильные и агрессивные племена гуляют по степи, далеко на юге за хребтом. Так что, острые железяки, мечи, булавы и копья, могут подождать.
   Племя проснулось, женщины занялись готовкой. Вчера они накопали съедобных корешков, варят суп с остатками мяса. Подозреваю, мясо в супе птеродактиля. После завтрака собрал команду дровосеков, пора заняться лабораторией. Хорошо бы химическую посуду изготовить, но позже, сначала подходящую глину найдем. Ко мне подошел мужичок из пигмеев. Выразил желание отправиться вместе с дровосеками. На языке Медведей освоил несколько десятков слов.
   - Зачем тебе это? - спросил коротышку, имя ему Хо.
   - Хо воин, охранять, зверя убить.
  Пусть идет, флаг ему в руки. Вручил пигмею железный топор от Уэха. Пигмей рад, поклонился, прижав руки к груди, так благодарят в его племени. Забавно будет смотреться на фоне здоровяков, Гэша и Шумаха. Женщины уже связали небольшие сети, пусть пробуют рыбачить, река недалеко отсюда. Охотников отправлю на промысел завтра. С ними, опять же, пойдут оба здоровяка и еще несколько человек с железным оружием. А послезавтра соберу экспедицию за химическими ингредиентами и глиной. С взрывчаткой проще будет отбиться от любого зверюги, даже динозавру не поздоровится, если нарвется на бомбу.
   Лесорубы ушли, высоко в небе, в сторону гор, пролетели два птеродактиля. Один за другим, словно истребители, ведущий и ведомый. Я с тревогой наблюдал за ними, пока парочка не исчезла за хребтом. Раньше их тут не было, в памяти Ану воспоминаний о летающих хищниках я не обнаружил. Людям порой приходится мигрировать в поисках, более комфортных мест. Птицам и зверям при наступлении ледников также приходится трогаться переселяться. Не исключено, что на планете начался малый ледниковый период. Отсюда и птеродактили, не исключено, что появятся такие животные, о которых я раньше понятия не имел.
   К вечеру, в ста пятидесяти метрах от нашей пещеры, застучали топоры. Строитель Абар с несколькими помощниками принялся возводить здание химической лаборатории. Это сооружение, похожее на корейскую пагоду с покатой двускатной крышей, являлось всего лишь деревянной избой. Но на моих соплеменников оно произвело неизгладимое впечатление. Пещера из дерева? Народ собирался вокруг стройки и, в свободное от работы время, таращился на возводимый домик. Ничего, скоро привыкнут и уже не будут обращать внимание. А когда каменные дома появятся, ворчать начнут, мол, на третий этаж тяжело подниматься. Глядишь, и лифт потребуют сделать!
   В это время, далеко в южной степи, владыка Унгар держал в шатре военный совет. По правую руку от него на меховой подстилке расположился советник Жуак, верный сподвижник, не первый год, помогавший подчинять соседние племена. За несколько лет три племени влились в племя Тигра, и нет во всем мире никого сильнее. Под рукой владыки целых пять сотен крепких воинов. Не удалось подчинить только племя Ястреба, все из-за проклятого шамана. Слишком хитрым оказался Охту-Ба, не полез в приготовленную ловушку. Удалось убить вождя, после чего ястребы бежали в южные холмы. Гонять их там дураков нет. Придет время, вернутся в степь, тогда мы с ними и поговорим. Непросто было Унгару встать во главе племени Тигра. Двух родичей, родных братьев, пришлось отправить к Батаху, владыке полей вечной охоты.
   По левую руку от вождя сидел решительный, но туповатый Бунак. Тупость его компенсировалась верностью и силой. Стоит ему приказать, и можно не сомневаться, все будет тут же исполнено. Поэтому в присутствии Бунака владыка обуздывал свою ярость. Однажды обрушился на сотников с упреками, что вовремя не отправили разведку и не выяснили, где находилось племя Ястреба. В запальчивости крикнул, что свернет этим негодным тувашам головы. На следующий день головы двух военачальников Бунак доставил к входу в шатер. Унгар был неприятно поражен, однако понял, что военачальник в точности исполнил его волю.
   Перед могущественной троицей, что расположилась у дальней стены, сшитой из шкур, замерли сотники, в количестве пяти человек. Орда покорителя степи состояла, в основном из копейщиков и лучников. Лошадей еще не одомашнили, конницы ни у кого не было. Да и таких завоевателей прежде не водилось. Племена, прежде всего, боролось за выживание. Стоило прийти засухе, вымирало множество животных, следом за ними гибли люди, количество которых таяло, словно воск на солнце. Нынешний год был удачный, власть Унгара распространилась почти на всею степь, кроме далеких окраин, где проживали мелкие племена, которые предпочитали прятаться или укрываться в горах и лесах. На сегодняшнем военном совете предстояло договориться о дальнейших действиях.
   - Мои воины! - обратился владыка к собравшимся. - Мне нужно много людей, которые будут работать на племя. Охотники, рыбаки, - он заметил, как скривился один из сотников. - Вы презираете тех, кто живет рыбой. Вспомните прошлую засуху, во время которой только они и выжили, не потеряв ни одного человека. Я не собираюсь гоняться за каждым человеком по всей степи. Не верю, что нигде нет больших племен, которые только и ждут, чтобы перейти под мою руку!
   Сотники заулыбались, этот язык был им более понятен, чем разговоры о никчемной рыбной ловле. Степь всегда прокормит, а в трудные времена можно отнять добычу у соседа.
   В это время в шатре появился шаман, низко поклонился владыке.
   - Солнцеликий, - сказал он, - вернулся воин, один из трех, кого ты посылал в священную долину.
   - Пусть приведут, - велел Унгар. Вошел запыленный воин, весь вид которого выражал крайнюю степень усталости. Воин поклонился владыке.
   - Говори! - приказал тот.
   - О великий! - начал воин. - Мы добрались до теплой долины, но увидели, что ее больше нет.
   - Куда она могла деваться? - нахмурился владыка, даже привстав с места.
   - Там теперь огромная яма, из которой идут дымы. Рядом невозможно находиться, воздух жжет и можно умереть.
   - Духи разгневались, - вступил в разговор шаман, - кто-то их обидел, нарушив священный покой.
   - Но кто мог это сделать? - спросил Унгар.
   - В долине раньше неоднократно останавливалось племя Медведя, - сказал воин, - на этот раз мы следили за ними, когда духи разгневались, племя бежало к дальним ущельям и встало на стоянку по другую сторону хребта.
   - А где те два воина, что отправились с тобой?
  Мужчина помрачнел.
   - Они погибли. Их схватили люди из племени Ястреба, которые оказались неподалеку. Только мне удалось уйти.
   - Жуак, - обратился вождь к советнику правой руки, - готовь воинов, припасов пусть возьмут на месяц.
   Он повернулся к Бунаку.
   - А ты проверь, чтобы у них с собой было достаточно стрел и копий. Можете прихватить дротики, которыми так ловко пользовались ястребы.
   - Это им не помогло, - усмехнулся советник, - я понял, владыка, все будет сделано.
   - Через два дня выступаем, - сказал Унгар и окинул сотников суровым взглядом, - вы слишком засиделись. Сколько у племени Медведя воинов?
   - Точно не скажу, было слишком далеко, но думаю, не меньше двадцати рук.
   - Мы их сомнем, - сказал, как припечатал, завоеватель.
   В тот же день началась подготовка к походу. Присоединив племя Медведя, владыка небезосновательно полагал, что станет самым сильным в степи, малым племенам придется припасть к его ногам. Что будет дальше, великий завоеватель не думал, не знал он и о том, что кажущаяся бескрайней степь в масштабах планеты всего лишь ничтожно маленький кусочек земли. И не хватит сотен жизней, чтобы подмять всю землю целиком.
   Рано я расслабился. Вскоре стало известно, в далекой степи, где проживало племя моей дорогой Гунары, объявился завоеватель, подобно Чингисхану, назвавшийся центром вселенной. Не первый год Унгар, вождь племени Тигра, где добрыми посулами, где силой, а в некоторых случаях подлыми убийствами, присоединял соседние племена.
   На днях к нашей пещере вышли два охотника, которых Гунара радостно приветствуя на своем языке, бросилась обниматься и тереться носами. Эти двое и рассказали, что вождь ястребов убит, племя бежало на юг, к холмам, а Унгар с огромным войском направляется сюда. Стало понятно, почему так произошло. О благословенной долине в степи давно ходили легенды. И великий завоеватель принял, наконец, решение, там обосноваться. Отправил туда следопытов, которые выяснили, что от этого замечательного места остались рожки и ножки. Следопыты заметили двух воинов из племени Ястреба, проследили за ними и, таким образом, узнали о нас. Два воина из племени Гунары банально притащили за собой хвост, с которым, правда, быстро разобрались, однако третий следопыт сбежал, чтобы сообщить владыке о местонахождении племени Медведя. Попросив уточнить, что гости имели ввиду под огромным войском, я получил ответ, что с воителем идут пятьсот человек. По нынешним меркам, целая армия. На месте теплой долины, куда поначалу собирался Унгар, образовалась огромная яма, из которой поднимается горячий пар и дурные запахи, и что долго оставаться там нельзя, земля вокруг усеяна мертвыми животными. За что долина теперь поменяла название с "благословенной" на долину "смерти". Завоеватель там не задержится и примерно через две руки дней будет здесь. Воинов к нам направил отец Гунары, великий шаман Охту-Ба. Откуда узнал, где находится его дочь? Разумеется, духи рассказали ему об этом!
   Я задумался. Химик Талах вместе с учеником Ганом и еще двумя ребятами, с утра и до вечера проводили в новом деревянном доме. Глиняной посудой их обеспечил каменщик. И, вроде бы, у них уже были какие-то успехи.
   - Подожди немного, Ану, - говорил он, - обещанное я уже получил, но пока только одну щепотку. Через две руки дней у тебя будет кастрюля порошка, пропитанного гневом духов.
   Он имел ввиду взрывчатку. Надеюсь, не подведет, и у меня будет килограмм пять опасной смеси. Закажу кузнецу несколько оболочек для гранат, или бомб. В качестве фитиля использую тонкую веревку, которую женщины плетут из соломы. И, все-таки, против такого войска даже двух десятков гранат мало. Наши мужчины вооружены луками, копьями с каменными наконечниками и острыми обсидиановыми ножами. Железного оружия слишком мало: два копья, мое и Гунары, и четыре топора, которые я успел выпросить у "джинна". Взрослых воинов у нас всего сто восемь человек, женщин и подростков я не считаю. Соотношение пять к одному сулит неизбежное поражение. Думаю, даже моя страшная рожа, которая появляется на шлеме, противника не испугает. Скорее всего, в пылу боя они не обратят на нее особого внимания. Так что же делать? Об этом я и думал весь день, пока Гунара угощала гостей вкусным супом и расспрашивала о новостях. Я видел, что она расстроена, племя укрылось от злобного врага в южных холмах. В ее племени было сто пятьдесят воинов, больше, чем у меня. Получается, нам тоже придется бежать? Честно говоря, захотелось проучить диких захватчиков. И тут я вспомнил об удобном месте для базы, квадратной площадке со стороной в сотню метров, представлявшей собой небольшое высокогорное плато. К нему вел единственный, достаточно удобный, ступенчатый подъем. С тех пор втайне от взрослых мы устраивали там воинские игры. Прятались за валунами, сражались на палках, оба побеждали, получая ни с чем не сравнимое удовольствие. Чуть ниже плато из скалы бил родник, к которому имелся удобный спуск, словно специально сделанный для нас. Так что, и с водой там все было в полном порядке. Если запастись сушеным и жареным мясом, и большим количеством стрел, можно, как минимум, месяц отбиваться от захватчиков. А камней там, чтобы сбрасывать на головы врага, сколько угодно. Если ко всему прочему, у нас будут гранаты или бомбы, врагу не поздоровится.
  Глава тридцать третья
   Я поднимался на скалу, следом за мной пыхтел Фан. Он обрадовался предложению посетить место наших детских игр. Мы взяли с собой немного провизии, наполнили водой фляги, и отправились в путь. Плотники закончили возводить пагоду, там распоряжался наш главный химик с помощниками. Я решил не спешить с поисками руды, разберемся с врагами, тогда и начнем научно-производственную деятельность.
   В детстве скальная площадка казалась нам огромной, на этот раз я испытал разочарование. Разместить людей места хватит, но в детской памяти осталась безграничная каменная равнина, полная чудес и удивительных мест, где можно было спрятаться, воображая себя храбрейшим и сильнейшим воином. Плато удивило нас присутствием огромного птеродактиля, устроившегося на его дальнем конце, возле края. Из туловища, покрытого серыми перьями, торчали лапы с огромными кривыми когтями и чужая стрела с голубым оперением. Крылатому монстру было очень плохо. Он не мог летать, не мог напиться воды или добыть пропитание. Он смотрел на нас тусклым взглядом и время от времени развевал клюв, усыпанный острыми зубами.
   - Давай сбросим его вниз, - предложил Фан, однако я был против. Не хотелось добивать раненого зверя.
   - Осторожно! - крикнул Фан, когда увидел, что я собираюсь приблизиться к монстру.
  Я отмахнулся, достал флягу и напоил страдальца, залил ему в клюв воду. Птеродактиль жадно глотал, после чего издал звук, похожий на карканье: "Кх-рр, кх-рр!". Я дотронулся до стрелы, по серому телу прошла мелкая дрожь. Он повернул голову и пристально посмотрел на меня.
   - Терпи, птичка, будет больно, - сказал я, в свою очередь, глядя ему в глаза. У стрелы был каменный наконечник, в эту эпоху люди еще не умели изготавливать неизвлекаемые стрелы и ножи. Когда я резко дернул, стрела оказалась у меня в руках. Крови было немного, значит, серьезных повреждений, скорее всего, она не нанесла. Я достал кусочек мяса и положил ему в открытый клюв.
   - Это злой дух Гулан, - вытаращившись на меня, прошептал Фан, - ты его кормишь, как он тебе руку не откусил? Стоит ему окрепнуть, он нас с тобой сожрет!
   - Не сожрет, даже злые духи не могут без воды и мяса. А теперь послушай, что я тебе скажу.
  Я рассказал ему об идее переждать здесь приход неприятеля, отчего Фан в восторг. Чтобы защищать единственную тропу, представляющую собой природную лестницу, достаточно двух человек. Ни один враг не сможет пройти мимо них. Скинуть любого силача вниз не трудно. Я окинул взглядом окружающий пейзаж, скальный хребет и нашу пещеру вдалеке.
   - Вернемся и сообщим людям, что скоро придется переселиться на эту площадку, - сказал я.
   - Смотри, они уже развели костер и что-то готовят.
   Переселение на плоскую скалу заняло несколько дней. Плотник Гудэй дополнительно смастерил для этого прочную лестницу. Я сразу предупредил, чтобы не трогали птеродактиля, убедив людей, что это дух-покровитель скал. А то вовремя не присмотришь, истыкают копьями, превратят в ежа. Благо, он устроился с дальнего края и нам обустраиваться не мешал. Окинув взглядом площадку, я понял, что упустил важный момент. Что, если пойдут дожди? Укрыться здесь негде. Но сделать ничего не успеем, придется положиться на русское "авось". Вряд ли получится за оставшееся время поднять на вершину строительный материал и соорудить навесы. К тому же, насколько помню, здесь иногда случаются сильные ветры, которые защиту от дождя запросто снесут. Остается надеяться, что враг сильно не задержится и уберется восвояси. Охота в этих местах слабая, наши охотники последний раз уходили далеко в лес, за много километров. Набили птицы, повезло завалить небольшого кабанчика. Оголодает войско, вряд ли завоеватель устроит длительную осаду. Рыбной ловлей заниматься наверняка не станет. А у нас с собой неплохой запас соленой рыбы, что, по моим прикидкам, позволит просидеть на скале месяца полтора.
   Больше всего трудностей вызвал подъем Чела. Шебутной пес никак не хотел, чтобы его привязывали и тащили наверх. Постоянно вырывался и выскакивал из веревочной петли. В конце концов, пришлось тащить его вдвоем на руках. Мы с Фаном запыхались, весил он прилично. Как ни странно, площадка ему понравилась, Чел бегал вокруг, оглашая высокогорье радостным лаем. Даже на "духа-хранителя" не рычал, принюхался с безопасного расстояния и потерял к нему интерес. Я даже удивился. Гунара после внушала людям, что птеродактиль фактически наш защитник. Я не подозревал, насколько она права. Если кто-то вообразил, что я собрался летать на монстре верхом, должен вас разочаровать. Я не самоубийца. При немалых размерах птеродактиль не тянет ни на самолет, ни на планер.
   Покидая пещеру, я приказал тщательно завалить вход, закидав камнями и засыпав землей и песком. Пусть враги попробуют отыскать наше жилище. Я опасался, что они могут встать в нашем доме на постой. А мы больше месяца наверху вряд ли выдержим.
   Минуло три дня, прежде чем племя обосновалось на горе. Нам пришлось притащить с собой изрядный запас дров. Вяленое и соленое мясо и рыба, хорошо, но хочется иногда жареного или даже супчика. Кастрюлю химик наполнил взрывчаткой. К сожалению, изготовить железные коробки для корпусов бомб, кузнец не успел. А жаль. Взрывчатки хватило бы, как минимум, на десяток бомб. Позже я кастрюлю освободил, переложив взрывчатку в мешок из плотной шкуры.
   Жаль, что у нас нет картошки и кукурузы. Лишнее подтверждение того, что это не Америка. Женщины накопали съедобных корешков, среди которых я обнаружил чеснок и чахлую дикую репку, предка моей окультуренной современницы. Как бы там ни было, супчик с добавками овощей получался замечательно вкусный. Кастрюля, правда, не котел, всего литров на пять, поэтому чтобы всех накормить, приходилось варить суп по нескольку раз. По моему приказу валяющиеся на площадке камни мужчины сложили у края. Там, откуда ожидалось наступление врага. Когда все работы были закончены и кое-кто начал интересоваться, где же великий завоеватель со своим войском, я, наконец, разглядел на горизонте вражескую толпу, направляющуюся в нашу сторону.
  
  Глава тридцать четвертая
  
   - Я не вижу пещеры, - обратился Унгар к разведчику. Воины остановились напротив скалы, на вершине которой торчали любопытные головы противника. Несколько женщин, которых завоеватель взял с собой, принялись готовили еду.
   - Великий, - ответил воин, - где-то рядом, я не мог подойти ближе, и как следует, рассмотреть место, иначе меня бы схватили.
   - Поиски пещеры могут занять у нас слишком много времени, - недовольно ответил вождь и оценивающе посмотрел наверх, где на маленьком плоскогорье собралось все племя Медведя. Он не решался отдать немедленный приказ к наступлению. Слишком отвесны гладкие стены. А наверху удобный уступ, оборонять который легче легкого. Вождь задумался. Сколько времени можно просидеть на скале без воды и пищи? Об этом он и поинтересовался у шамана. Ответ его не обрадовал.
   - Воины внимательно осмотрели скалу. Наверх ведет единственная уступчатая каменная тропа. Тех, кто решится на подъем, легко сбросить вниз. Скорее всего, медведи запаслись сушеным мясом и соленой рыбой. Тут недалеко река, где рыбной ловлей раньше занималось племя Хорька.
   - Насколько мне известно, медведи с хорьками постоянно воевали между собой, - заметил Унгар и вновь спросил. - Сколько они продержатся без воды?
   - Воины заметили наверху родник, вода у них есть.
   - В таком случае, - Унгар принял решение, - ночью на приступ пойдут две сотни воинов. Пусть постараются подняться туда без шума.
  На случай неудачного штурма в голову вождя неожиданно пришла интересная идея.
   Вражеское войско расположилось лагерем под нашей горой. Развели костер, в огромном глиняном горшке принялись готовить варево. Наверное, овощи, интересно, какие именно, но, естественно, никто мне этого не скажет. Я приметил важную троицу, расположившуюся в сторонке от основной массы воинов. Посередине сам тигриный вождь, один из первых завоевателей на Земле. Тот, кому через тысячи лет на смену придут Атилла, Чингизхан, Батый и иже с ними. Одежонка на завоевателе была обычная, только не драная, как у некоторых, а ладно скроенная из шкур и меха. Сентябрь на дворе, если я не ошибся в датах, того и гляди, первый снежок выпадет. Рядом с Унгаром стояли помощники, имен их я не знал, да и ни к чему мне это. Позади вождя шаман в черной накидке, непонятно из чего сшитой, шапке с птичьими перьями, бубном и непременной колотушкой. За ними толпа копейщиков, лучники, человек пятьдесят, расположились поодаль. По местным меркам немалая сила. До нашей вершины дострелить не проблема, всего-то метров около двадцати. Но пока команды не было, смотрят вверх, вместе с начальством, не без любопытства. На приступ пока идти не собираются.
   Неожиданно неприятельский вождь крикнул: "Я, великий вождь, Унгар, предлагаю вступить в племя Тигра. Кто не согласится, умрет!".
  "Соседей грабить, отнимать в свою пользу чужое имущество, - подумал я, следом пришла неожиданная мысль, - а ведь еще немного, и рабы появятся. Если пленных врагов до сей поры убивали, то раб заработает себе на еду и принесет пользу хозяину". Или я ошибаюсь, и это будет гораздо позже? Все же, кажется, сначала должны появиться деньги, то ли в виде ракушек, то ли камешков. И только тогда раба и его вклад в общее хозяйство можно будет оценивать соответствующим количеством денег. Пока никаких денег нет, торговля случалась только в виде натурального обмена. Как в том случае, когда мы выменяли рыбу, отдав за нее мясо.
   В ответ на призыв о почетной сдаче я крикнул: "Кто уйдет, отпущу живыми!". Некоторое время было тихо, затем Унгар громко заржал. Смехом такие звуки назвать трудно, скорее лошадиное ржание. Кстати, лошадок я здесь тоже не видел. Не приручили еще, не объездили. А ведь сразу поднялись бы на более высокий, уровень.
   - Когда мы захватим вашу скалу, вождя убью вот этим копьем! - Унгар поднял тяжелое древко с черным каменным наконечником. - А воинов сделаю моими слугами!
  С этими словами он дал своим людям отмашку. Я ожидал тучи стрел в нашу сторону, но чужое войско устроилось на ужин. Строй лучников рассыпался, смешавшись с толпой. Люди потянулись к котлу. Выстроились в очередь и вели себя на удивление дисциплинированно. Я заметил, что у каждого имелась деревянная ложка и глиняная миска. Позже я узнал, что в одном из покоренных племен оказались мастера-горшечники, которых и припахал владыка к снабжению племени керамической посудой. Пожалуй, он мог бы и деньги из керамики делать. А что? Кто-то же должен начать, почему бы ни этот завоеватель, проявивший себя рачительным хозяином и умелым организатором?
   На случай ночной атаки я решил поставить возле каменной лестницы охрану. Достаточно двух или трех человек, чтобы сбрасывать ползунов вниз. Хотя, не так все очевидно, могут перебить охрану из луков. Придется дежурить нам с Гунарой, как обладателям непробиваемых кольчуг. Заодно можно припахать к охране еще нескольких воинов.
   - Посмотри, Ану, - Гунара указала в сторону леса, - что там такое?
  Я глянул и пожалел, что под рукой нет бинокля. Маловато я получил от Уэха, проклятое землетрясение спутало все карты! Я увидел, что от вражеской толпы отделилось несколько человек, вооруженных каменными топорами. Вскоре из леса донесся частый перестук. Мне стало ясно, чем они занялись.
   - Все просто, - ответил я, - вражеские плотники занялись сооружением деревянных лестниц.
   - Лестниц? - удивилась Гунара. - Но зачем? Ведь к нам ведут каменные ступеньки.
   - Отсюда слишком удобно сбрасывать врагов вниз, вот они и собираются подняться ночью с другой стороны.
   - Там мы их тоже сбросим.
   Я посмотрел на птеродактиля, которого полчаса назад кормил мясом.
   - Думаешь, он нам поможет? - Гунара посмотрела на чудовище.
   - Уверен, "дух-хранитель" горы не потерпит чужаков, которые полезут с той стороны.
   - Я к нему не подойду, - сказала она, - люди стороной обходят, а ты кладешь в зубастый рот мясо и не боишься, что руку оттяпает.
   - Ему стрела мешала, я помог от нее избавиться, так что, меня не обидит. Скорее, приятель нам поможет.
   Гунару от слова "приятель" перекосило. Этому чудовищу в приятели она ни за что бы не согласилась набиваться, опасаясь оказаться в брюхе.
   - Здесь выросли его птенцы.
   - Какие птенцы? С чего ты взяла?
   - За теми камнями валяются остатки скорлупы. Птенцы выросли и улетели.
   - Сегодня ночью мы дежурим возле лестницы, - напомнил я.
   - Пойдем, перекусим. Уже темнеет.
  Я не возражал, мы подкрепились, и, вооружившись легкими металлическими копьями и топорами, расположились у самого края. Развели небольшой костер и распределили дежурства таким образом, чтобы воины приглядывали за остальными сторонами нашей плоской пирамиды. Последнюю, дальнюю сторону, где обустроился наш крылатый приятель, я распорядился не охранять, полагая, что никто бы не рискнул к нему приблизиться. Рядом с нами, возле огня, устроился Чел, положив голову на лапы. Я знал, что как только у края площадки появится голова врага, он тут же поднимет тревогу.
   В небе зажглись первые звезды, в бесконечной дали, невидимые невооруженным глазом, вершили свой путь галактики и туманности. Где-то там, среди мириад огней, была планета, откуда прибыл на Землю мой знакомец Уэх. Я вспомнил его, и сразу накатила грусть. Я потрогал круглый тяжелый амулет на груди, который с тех пор так и не снимал. Лишь бы в него не угодила шальная стрела, еще повредит! Хотя, вряд ли, вещи пришельцев отличались удивительной прочностью и долговечностью. К тому же, он мне не особенно нужен, тем не менее, я его бережно сохранял, как и разряженный бластер. Просто так, на память.
   Интересно, полезут к нам враги этой ночью, или нет? Время было далеко за полночь, когда Чел насторожился и заворчал. Я подал знак Гунаре, та кивнула, давая понять, что не спит.
  Глава тридцать пятая
   Человека не было видно, только темный силуэт. Я ударил копьем. Короткий вскрик, человек исчез, секунду спустя снизу донесся глухой стук. То же самое повторилось со вторым непрошенным визитером. Снизу донеслись раздраженные голоса и отрывистые звуки команды. Ну-ну, посмотрим, что враги нам приготовили. Удивить нас воинам Унгара было нечем. Как и ожидалось, на площадку обрушились десятки стрел. Я заранее приказал людям отойти и лечь на камни. Стрелять навесом враги не догадались, да и сделать это было не так просто. Стрелы летели снизу и уносились во мрак. Потом была еще одна попытка вторжения, завершившаяся аналогично. Неприятель поставил возле каменной лестницы деревянную, нам с Гунарой пришлось одновременно отбиваться от двух воинов. Мы столь же успешно отправили их в свободный полет с двадцатиметровой высоты. Вряд ли им понравилась жесткая посадка. Вскоре после этого наш птеродактиль издал злобное шипение и нечто вроде хриплого карканья. С противоположного края донесся крик ужаса. Я пригляделся, чудовищный клюв подхватил очередного ползуна по скалам и сбросил вниз. Враг впечатлился, на этом попытки ночного штурма прекратились. С помощью наших здоровяков, Гэша и Шумаха, мы сбросили вниз хлипкую деревянную лестницу. Интересно, на что надеялись враги? Пусть даже к нам заберутся не двое, а четверо. Смогут они устоять против сотни вооруженных мужчин? Да и птеродактиль произвел на неприятеля изрядное впечатление.
   С рассветом я обнаружил, что вражеская орда, неожиданно собралась и готова уходить. Это было странно, великий завоеватель подмял все племена в округе и ни разу не отказался от своих планов. По крайней мере, так утверждали те два шпиона, которых нам удалось захватить. Возможно, из-за скудности провианта владыка не рассчитывал на долгую осаду. Сколько он мог захватить с собой провизии? Гужевого транспорта пока ни у кого нет. Продукты закончатся через несколько дней, чем кормить войско? Охота здесь из рук вон плохая, а рыбу ловить племя Тигра не умеет. К тому же, Унгар наверняка не ожидал, что наше племя укроется в столь неприступном месте. Вскоре чужое войско построилось в некое подобие колонны и, направляясь к югу, углубилось в лес.
   Целый день мы с Гунарой оглядывали окрестности и, в конце концов, пришли к выводу, что завоеватель решил оставить безнадежные попытки и вернуться в степь. Гунара возжелала сразу спуститься, разобрать вход в пещеру и устроиться на прежнем месте.
   - Возможно, это хитрый ход, - сказал я, - чужой вождь хитер, он может неожиданно вернуться. Я пошлю по его следам разведчиков, и только после того, как они сообщат, что враг ушел, мы спустимся вниз.
   Легко сказать, но трудно сделать. Народ проявил нетерпение, женщины окружили меня, жалуясь, что детям здесь оставаться опасно. Уже двое ребят едва не сверзились вниз. Да и Шана вот-вот должна родить. А небо потемнело, с утра собрались черные тучи и, скорее всего, скоро начнется проливной дождь. Что тогда делать с болезнями и простудами без каких-либо лекарств? Пришлось обещать, что спустимся на следующий день после завтрака. Я старался хотя бы на немного оттянуть возвращение к пещере. Мои слова вызвали бурную радость, женщины готовы были меня зацеловать и даже носить на руках, с трудом удалось отбиться.
   Пока завтракали, я внимательно разглядывал предгорья и лес, темнеющий вдалеке, но врагов не обнаружил. Только пожалел, что нет бинокля. Может, заметил бы что-нибудь подозрительное.
   К полудню племя спустилось вниз. Разобрали вход в пещеру, и к вечеру окончательно заселились. Единственной потерей оказалась химическая лаборатория, бревнышки которой воины неприятеля использовали для костра и сооружения деревянных лестниц. Таким образом, от избы-пагоды почти ничего не осталось. Как это ни удивительно, ингредиенты для создания взрывчатки полностью сохранились. Кожаные мешки с порошком остались в том виде, как их оставил наш химический гений Талах. Он обрадовался и сказал, что сможет теперь получить еще одну порцию взрывчатки. И добавил, что вражеские воины, все же попробовали ингредиенты на вкус. Выплюнули и забыли, так и не поняв, для чего они нужны.
   Я отправил разведчиков проверить лес, предгорья и путь, ведущий в степь. Пусть пройдут хотя бы десяток-другой километров. По моим расчетам, в случае чего, нам должно хватить времени для эвакуации. Поздно вечером разведчики вернулись, чужих воинов так и не встретили, доложив, что в округе все спокойно. На ночь я оставил у входа двух дежурных. Третьим был Чел, который дремал возле костра. Я улегся последним, когда племя уже спало. Ворочался, на шкурах спать было жестко, камни впивались в бок. Долго не мог уснуть, хотя время было за полночь.
   Проснулся неожиданно, словно кто-то меня толкнул и сразу насторожился. Костер погас, над лесом ярко полыхали странные зарницы. Что за иллюминация среди ночи? Пожар штука опасная, полыхнет, убежать не успеешь. А пожарной охраны здесь нет и не предвидится. Вспомнилось племя мелких людоедов, все в ядовитых испарениях задохнулись, всего три человечка и осталось. Тревогу решил не поднимать, пусть люди отдыхают. Проверю сначала, что там такое. Чел лениво посмотрел на меня, словно хотел сказать: "Чего вскочил, делать тебе нечего?". Судя по его поведению, опасности нет. Но у меня взыграло любопытство. Откуда над вспышки над лесом, словно где-то там работает сварочный аппарат? Знаю, что бывают молнии без грозы, или, может быть, в небе полыхает северное сияние? Случались ведь в Питере белые ночи, хотя, казалось бы, с какой такой радости? Или это зависит от местонахождения, широты и долготы? А я до сих пор понятия не имею, в какую точку планеты меня занесло. К сожалению, не успел спросить об этом Уэха, но ничего не поделаешь, прошлое не вернуть.
   Стараясь никого не разбудить, переступил через красные угли. Дежурные мирно дрыхали у входа в положении сидя, прислонив к каменной стене копья. Все надеются на Чела, что пес, в случае чего, разбудит. Вообще-то, так и есть, но слишком на него полагаться тоже не стоит. Враги могут применить хитрость, поразив его издалека стрелой, после чего напасть. Или я перестраховываюсь?
   Снаружи красота, небо пронзительно-черное, звезды яркие, кажется, протяни руку и дотронешься. Ветра нет, деревья неподвижны, ни звука, ни шороха. Волшебная ночь. Неудивительно, если появятся черти или какие-нибудь духи, в которых верят первобытные люди: Куругды, дух холода и снега, Шубан-Дол, теплый летний дух или даже тот самый страшный Дулаб-Го, роль которого в солнечной долине играл Уэх. Я огляделся, слава богу, пожара нет. Но вот опять сверкнуло, половина неба озарилась яркой вспышкой. Что за чудеса, боги балуются электросваркой? Или это бесшумные молнии? Говорят, они даже черные бывают. Я кажется, сглазил, вспомни демона, и вот он, тут, как тут. Неподалеку на земле возник огромный светящийся волчок, мгновением позже обретя форму летающей тарелки. Что-то им на Земле понадобилось, дома делать, что ли, нечего? Пока я стоял и раздумывал, бежать, или наоборот, подобраться ближе, из гигантского волчка ударил и уперся в меня прозрачный луч. Как был, в набедренной повязке из куска шкуры, с кожаной сумкой на поясе, я оказался в небольшом помещении, напоминающем лабораторию. С трех сторон здесь были такие же пульты, как на корабле Уэха. За моей спиной глухая стена, дверь отсутствовала. Возле центрального пульта единственное кресло, над ним без всякой опоры висел знакомый шлем. На крайнем справа пульте я заметил отверстие, вокруг которого призывно перемигивались огоньки. Диаметр отверстия, на мой взгляд, совпадал с диаметром бластера в моей кожаной сумке. Бластер я хранил, как священную память об Уэхе, с которым, как это ни удивительно, у меня установились теплые, дружеские отношения. Я относился к нему, как к живому доброму человеку. Наверняка затащили меня сюда не просто так и не с самыми хорошими намерениями. Так что, времени терять я не стал, достал бластер и воткнул его в отверстие, надеясь, что интуиция меня не подвела. Огоньки на пульте замигали интенсивнее, я произнес мысленную молитву всем духам, которой научила меня Гунара. С единственной просьбой: пусть бластер зарядится быстрее, чем кто-нибудь сюда войдет! К моей радости, когда на бластере загорелись три огонька, из коридоре донеслись тяжелые шаги. Я поспешно извлек оружие из зарядного устройства и убрал руку за спину. В стене позади меня появился овальный проход, вошли двое. В глаза бросились диспропорции в строении их тел, ноги слишком длинные, руки, наоборот, короткие и худые, как палки, без малейшего намека на мускулы. На руках по шесть пальцев, глаза огромные с вертикальными змеиными зрачками, треугольные лысые головы с легким пушком на макушке завершали нечеловеческий облик. Оба были одеты в обтягивающие, телесного цвета, комбинезоны и такую же обувь. В одном из пришельцев я узнал противного типа, старикашку, с которого началось мое фантастическое приключение. Оба встали напротив меня, дверь за ними затянулась и исчезла.
   - Уважаемый Рахуг, - обратился один пришелец к другому, - вы считаете, от этого дикаря может быть польза?
   - Возможно, ему что-то известно судьбе нашего коллеги.
   - Да он разговаривать наверняка не умеет!
   - Обратите внимание на его медальон.
   - О, мать галактика! Он убил мастера Шадэха?
   - Уверен, что он съел нашего коллегу.
   - Он опасен, его надо изолировать!
   - Уважаемый Рахуг, предлагаю очистить ему память. Дикарь превратится в растение, а его тело пустим на удобрение для нашего сада.
   - Вы правы, коллега, так и сделаем, - ответил левый пришелец, тот, что копия ненавистного старикашки. А ведь эти два сноба уверены, что я не понимаю их язык! Значит, собираетесь превратить меня в удобрение? Как хорошо, что я вчера вечером не надел кольчугу и шлем! Наверняка это бы их стразу насторожило. А что можно ждать от неразумного дикаря, который не владеет замечательным межгалактическим языком? Я не стал ждать, когда эти двое начнут действовать. Как мне хотелось врезать тому старикашке на нашей доброй Земле! Но не время махать кулаками. Видел бы кто, как перекосило их нечеловеческие лица, когда они обнаружили в моих руках бластер. Я не стал выдерживать эффектную паузу или произносить речь, достойную кинематографического героя. Ибо малейшее промедление грозило гибелью. Мгновение, и левый пришелец бесследно растворился в воздухе, правый вскинул руку в безнадежной попытке защититься, но, точно так же, свою очередь, исчез. Меня трясло, ноги не держали, я присел в единственное кресло.
   - Хозяин? - неожиданно услышал я знакомый голос и подскочил на месте.
   - Уэх? Откуда ты взялся?
   - Мастер Шадэх, в твоем медальоне хранится моя информационная копия.
   - Почему раньше молчал?
   - Общаться я могу только через машину интеллекта, которая имеется на этом корабле.
   - Здесь есть кто-нибудь еще? - в тревоге спросил я.
   - Нет, только мы с тобой, - ответил "джинн", - никто не знает, куда отправились Рахуг с Ухваром. Они рассчитывали на сенсацию, поэтому скрыли место назначения.
  Вот это да! В моем распоряжении теперь целая летающая тарелка! Да еще какая, исправная и раза в три больше предыдущей. Грандиозные планы стали тесниться в моей голове, но сначала надо убедиться, что враг окончательно отсюда убрался.
   - Покажи окрестности! - не успел я это сказать, включился круговой обзор.
   - Приблизь картинку.
  Я отшатнулся от экрана. Войско вождя Унгара возвращалось. Завоеватель гордо топал с копьем наперевес в авангарде орды. Они были уже рядом, менее, чем в полукилометре от пещеры. Унгар думал, что всех обманул? Самое время воспользоваться большим бластером корабля, который Уэх имел право применить в случае опасности для меня, любимого. Я отдал команду, корабль бесшумно поднялся в небо и помчался к вражескому войску. Я ни минуты не колебался. Завоеватель, который мешает моим планам, должен исчезнуть, либо он, либо я, иного не дано.
  ЭПИЛОГ
   Обрадуешься, уверенный, что весь мир у тебя в кармане, и тут же получишь губозакатывательную машинку. Так и меня обломали. Нет, с вражеской ордой покончили быстро. Почти всех женщин, детей и стариков великий завоеватель оставил в степи, в своем стойбище. В дальнейшем он предполагал забрать их к новому месту, в пещеру. Войско даже разбежаться не успело, когда над ними воспарил самый страшный дух смерти, Уэлдэ-Чуган, закрывший половину неба. Воины повалились на колени, шаман начал пляски с бубном, но им это не помогло. Можно было, конечно, уничтожить только владыку с шаманом, присоединив к себе оставшееся без руководства племя Тигра. Благодаря воинам Ястреба, до меня дошли слухи, каким образом Унгар забрался на пьедестал, превратившись в великого завоевателя. Убил своих старших братьев, да и с папашей, как мне кажется, не все чисто было. А ведь и прочей родни у него хватало. Одних сестер с детьми пять штук. Два дяди и двоюродный дед. И несколько двоюродных братьев, участвующих в набеге. Мне им что, как родной сестричке, память стирать? Это Шана пока без больших амбиций, хотя в дальнейшем придется за ней присматривать, мало ли что в голову взбредет? А эти тигры полосатые, дай им слабинку, сожрут и не подавятся. Так что, с мужиками связываться никак нельзя. Стариков, женщин и детей позже просею через сито службы безопасности в лице моем и Гунары. Может, ее отец, великий шаман, говорящий с духами, к тому времени, вернется с изгнания. Тогда и буду решать, кого из бывших тигров принять в племя, а кого послать, куда подальше. Так что, включил приятель Уэх по моей просьбе большой бластер, половину войска внизу как корова языком слизнула. Второй протуберанец, и предгорья опустели, ни одного человека не осталось. Надеюсь, духи пошлют им хорошую добычу на полях вечной охоты.
   Тут же я начал Уэха озадачивать, много всего возжелал. Станки: два токарных, типа надежного советского 1К62, два небольших фрезерных и пару сверлильных. К ним кучу инструмента и электрическое точило. Три электрогенератора, на реке поставим, водяные колеса плотник со товарищи смастерят. Три паровые машины, куда ставить, потом решу, не пропадут. И, конечно же, в придачу к ним пару токарей, фрезеровщиков, электриков и мастера-паровика. Может, куда-нибудь железную дорогу проложим. Только вспомнил насчет карты материка, Уэх меня перебил:
   - Корабль получил приказ готовиться к срочному старту.
   - А ты на что, отмени приказ! - сказал я. Он объяснил, что в случае чрезвычайной ситуации включается аварийная подпрограмма. Если бы хозяева покинули корабль, интеллект занялся бы их поиском. А сейчас случилось нечто вроде когнитивного диссонанса. Хозяева корабль не покидали, тем не менее, их нет. В результате непонятной ситуации включилась экстренная программа срочного возвращения корабля. Чтобы в непонятках разбирались тамошние специалисты.
   До меня дошло, что придется срочно отсюда валить. Иначе предстану перед спецами далекой цивилизации, которые наверняка обойдутся со мной без излишнего человеколюбия. Плакали мои будущие станки и паровые машины!
  
   Секунду спустя ослепительный луч выставил меня с корабля. Вряд ли отныне я смогу общаться с Уэхом. Разве только в том случае, если Землю посетит еще один корабль, что навряд ли когда-нибудь произойдет. Информационная матрица Уэха осталась при мне, однако активировать я ее не могу. Еще одно упущение, наверняка можно было попросить специальную аппаратуру, с помощью, которой мы могли бы не только общаться но, и самое главное, получать необходимые вещи.
   Старт чужого звездолета сопровождался бесшумными зигзагами молний, как ослепительно ярких, так и бездонно черных. Вскоре корабль исчез в начинающем бледнеть небе. В зените в последний раз мелькнула тень гигантского диска. Только теперь я ощутил безмерное одиночество и немыслимую тяжесть задачи, которую взвалил на свои плечи. Предстоял необъятный фронт работ, и слишком ничтожной была для этого технологическая база. Но предаваться унынию я не имел права.
  Конец книги
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"