К Перуну

Предки чтили немало великих Богов
на просторах бескрайней страны,
и слышны из глубин позабытых веков
мне напевы седой старины.

Но не Лады любви, не Даждьбога лучей,
не Ярилиных песен в полях - 
жаждет сердце ударов тяжелых мечей,
вражьей крови на топорах!

Лишь к суровому Богу, гонителю туч,
что метает на землю грома,
означая зарницами витязям путь,
устремляется песня моя!

О страна моя! Ныне - в бесчестье лежишь,
вражьей ложью совращена...
Пусть же будет мне богом Перун только лишь,
а богинею - Русь лишь одна!

Громовержец! Дай меч мне, чтоб жег и крушил
все, что ныне враждебно Руси,
чтобы черною кровью из вражеских жил
жертву Славе Побед принести!

О страна моя! Верю, ты встанешь опять,
как и прежде вставала не раз,
и полярное зарево будет сиять,
ослепляя завистливый глаз.

Я стою пред тобой, громовержец Перун,
твоих ратей певец и солдат,
и пусть сменятся сотни и тысячи лун,
нет пути в этой битве назад...

Люди русские! Ныне - забудьте про все,
кроме чести Великой Страны,
ведь последний оплот на пути диких Орд - 
это войско славян, это мы.

		Рожденный Убивать

Я не смогу построить дом,
чтоб жить с любимой вместе в нем.

Я не умею сеять хлеб,
и плуг в моих руках - нелеп.

Меня взрастили князь и рать,
умею я лишь убивать.

Под знаменем родным моим
я многих воинов сразил...

Я повидал простор степей
и льдины северных морей.

Жизнь мирная - не в радость мне,
я и пою - лишь о войне.

И слез никто не станет лить,
коль сможет враг меня убить!

Покуда же я буду жить - 
Русь недругам не покорить.

И выйду снова я на бой,
чтоб хлеб посеять мог другой.

И я опять сражусь с врагом,
чтоб кто-то смог построить дом!

Так вспомни павшего в бою,
целуя милую свою...

		Последний Рубеж

На задворках - чтобы не увидели
псы режима и не донесли,
собирались молодые витязи,
чтобы мстить за боль родной земли.

Русь моя - под горскими кинжалами
кровью истекаешь ты опять,
вновь убийцы из Чечни безжалостно
будут цели взрывам выбирать.

Все на стороне врага сегодня - 
их Аллах, бездействие властей...
Выйди, выйди, бритоглавый воин!
Русь зовет - приди на помощь ей!

Вспомни предков - те всегда бивали
орды, что с востока шли на нас.
Так неужто времена настали,
что наш дух воинственный угас?

Солнце и Свобода - наша Вера,
никогда нас не загнать в мечеть!
Всех чеченских сабелек сильнее
обоюдоострый русский меч.

		Мой дракон

Я умираю в нищете
в холодной и пустой квартире...
Мое сознание не здесь,
а там, в придуманном мной мире.

Ты ждешь меня, о мой дракон,
дитя алхимии и ночи - 
так ждут царя дворец и трон,
когда царь возвратиться хочет!

Но что все троны для того,
кому нужна одна Свобода?
Пускай страшатся моего
явленья расы и народы!

Я черным вихрем пронесусь
над опаленною землею,
принцесс плененных принесу
я в жертву своему дракону,

своим железным топором
я лучших рыцарей повергну,
моих побед свирепый гром
испепелит добро и скверну...

Фантазия - наркотик мой!
Я создал мир, где поселился,
И заплатил самим собой,
чтоб от оков освободиться!

О мой дракон! Ты ждешь меня...
Ты не предашь - ведь ты мне верен...
Но жизнь закончена моя - 
и путь к тебе навек потерян!

Но знай - пусть вечности спустя! - 
я вновь найду к тебе дорогу,
и вновь в неистовстве огня
мы будем неподвластны Богу!..

И со щитом иль на щите - 
мы господа на бранном пире!
Я умираю в нищете,
в холодной и пустой квартире...

		Солдатам

Вы платили за чужие ошибки
в страшных битвах смертью и болью,
отмывали чужие деньги
благородной русскою кровью,

вы по трупам шли к своей славе,
чтобы пасть за шаг до победы...
Вы служили нашей державе,
как служили отцы и деды.

Что случилось, братья-славяне?
Почему так паскудно дома?
Вместо русских теперь "россияне"
копошатся у вражьего трона!

Там, где горы взнеслись до неба,
вас бандитская власть губила,
отнимая ваши победы,
вам за ваше мужество мстила.

Позади - пожары и раны,
впереди - нищета и мрак...
Так скажите, братья - славяне,
долго ль будет тянуться так?

Есть в России храбрые люди,
что отважно вперед глядят.
Революция еще будет!
За кого же ты, русский солдат?

		Воин и его любимая

"Воин, почто эти черные тучи
в сумрачном небе ползут?"
"Это опять нашу Родину мучать
полчища вражьи идут.

Полчища вражьи - с заката, с восхода,
завистники славы славянского рода,
те, кто умеет лишь грабить да жечь,
кого остановит не Слово, но Меч!"

"Воин, почто ты меня покидаешь,
почто седлаешь коня?"
"Князь нашу силу на бой поднимает,
зовет родная земля!

Вновь поднимается русская сила - 
охвачены гневом лихие дружины:
как волки, как кречеты в битве они - 
ведь воля славян крепче всякой брони!"

"Воин! Я вижу - над пашнями ветер,
не губит их вражий конь!"
"Мы их настигли на раннем рассвете,
день, ночь и день длился бой...

С трех мы сторон ударяли на них - 
рубили мечами татей худых,
князь наш сражался, как воин простой,
воинов верных ведя за собой."

"Воин! Гляжу я, гляжу на дорогу...
Где же, любимый, ты?"
"Я бы вернулся к родному порогу,
только не встать мне с земли.

Тверд был клинок в тевтонской руке...
Перья черны на татарской стреле...
В небо смотрю я, и взгляд застывает,
а кровь моя вольные травы питает..."

"Милый! Теперь я ослепну от слез,
состарюсь до срока я...
Черную весть мне ворон принес - 
Ладо покинул меня!

Детушкам нашим, когда подрастут,
я о тебе и о нас расскажу:
как бушевала пожаром война,
как я вестей у окошка ждала..."

		Сон княжича

Гордый терем Ольгин к небу устремлен.
Княжич Святослав зовет княгиню - мать:
"Мама! Этой ночью мне приснился сон,
я хочу тебе про сон сей рассказать.

Снились мне сперва простор и даль степей,
вражьи полчища, повергнутые в прах,
воины мои на стенах крепостей,
чьих защитников сковал, как цепью, страх!

А потом мне снилось, как на троне я сижу,
предо мною греки - мира испросить пришли,
я с презреньем на послов на сих гляжу,
и реку: "Вам не разжалобить Руси!"

А потом... Все звуки перекрыл порогов рев,
до небес, до Солнца поднимался пенный вал,
боевой корабль мой по течению несет,
о щиты и о борта бьет стрел свирепый шквал.

С берегов кричат мне злые степняки:
"Вот ужо пленим урусов вожака!
Покоритесь! Вам не выйти из реки!
Что, ослабла твоя грозная рука?!"

Приказал тогда на берег править я,
встали клином мы, и напролом пошли,
а потом мне в грудь ударила стрела,
и упал тяжелый меч на землю из руки..."

Хоть княгиня Ольга христианкою была,
поняла она - здесь не помощники попы.
Повелительница русов призывает ведуна,
чтоб вокруг видения развеял он завесу тьмы.

И сказал ведун: "О княжич, ты постиг
в эту ночь, что в жизни ждет тебя!
Ждет тебя погибель среди битв,
слава громкая славянского вождя.

Впрочем... Выбирать здесь вправе ты:
можешь век свой в праздности прожить,
избежав превратностей судьбы,
чтобы стрела не оборвала жизни нить."

Святославов взор грозой сверкнул,
сталь варягов в голосе звенит:
"Чтобы витязь да с пути свернул,
побоявшись, что будет убит?!

Да коль ведал бы, что суждена мне смерть
в первом же, в единственном бою,
и ее избегнуть не суметь - 
знайте: и тогда не отступлю!

Родину терзает Каганат,
грек на Русь замысливает зло...
Горе трусам! Я же буду рад
биться и погибнуть за нее!

Громовержец! Клятву - да прими!
Будет враг славянский трепетать!
Не желаю я иной судьбы,
чем за Русь родную воевать!"

		Ночная Русь

В тишине
дремучих лесов
да во мраке
холодных ночей
по земле
летят крики сов,
пробуждая
рати теней.

Убиенные
во имя Христа,
умученные
иноческой рукой,
истлевшие
в безымянных гробах,
обреченные
на неупокой,

Бродят
не признавшие Бога
из чужой,
далекой земли,
стонут,
ищут в Небо дорогу,
ищут дом свой,
где жили они...

"Мечи
истлели в земле...
Драккары
на дно ушли...
Кричит
ведунья в огне...
В нас чары
вражьи вошли...

В глазницах
песок и глина,
знамена истлели
и плоть...
Постель нам - 
земля да тина,
и мертвых нас
не побороть!

Пожалует снова
ворог,
темнолицый
степной шакал,
мы встанем 
из чернозема,
сторицей
заплатим врагам:

призрачным
оружием мертвых
мы разрубим
броню и щиты
колдовским
заклятьем плененных
мы затащим
в могилы свои!

А когда
власть рухнет христова,
мы восстанем
с живыми в ряд,
и опять
по княжьему слову
мы пойдем
громить Каганат!"

		После разговора с Тобой

И снова - неопределенность,
и снова - вечная тоска...
Однообразнейшая повесть,
затянутая навсегда.

Рожден ниспровергать устои
я был в час Сумерек Богов - 
они свели меня с тобою
за гранью ведомых миров.

Мне некого винить, я знаю - 
ведь сущность черная моя
все души в пепел превращает,
яд Сатаны в себе храня.

И неосознанно, быть может,
со мною быть страшишься ты - 
под человеческою кожей
таятся демона черты.

А в миг, когда он расправляет
свои огромные крыла,
мой разум ненависть питает,
что к звездам меня вознесла.

Но я хочу быть человеком!
Мне тоже хочется любить - 
не остановит время бега,
когда меж нами рвется нить...

Я ведаю, что в мире будет,
и что когда-то было в нем.
До нас нет дела больше людям,
ты слышишь, милая? Идем!

Идем со мной в сад наслаждений,
В Вальхаллу, в Ирий, в наш Эдем - 
в огне борьбы мы станем пеплом,
и возродившись, станем всем!

Ты знаешь - те миры, что рядом
друг с другом долгие века,
лишь воплощенные монады
двух, полюбивших навсегда.

Но знаю я - мудрей оставить
того, кто смерть в себе несет:
о, я смогу себя заставить
любви жар заменить на лед,

тебе надоедать не буду
и в жизнь твою не буду лезть - 
пройду, чужой, как прежде, люду,
туда, где встретит меня смерть.

И может быть, спустя столетья,
сразивши Дьявола в себе,
я вновь вернусь на эту Землю
на благородном скакуне,

и вновь спрошу тебя: "Родная!
Теперь - ты можешь быть со мной?"
И примут нас ворота Рая,
блестя священной синевой...

А если нет - мой меч надежен,
и крепок мой рогатый шлем:
мой смертный час будет достоин
того, кто бросил вызов ВСЕМ!

		Ворон

Колдовская птица Сатаны,
Вестник Одина!
Что кричишь так печально ты
над моею Родиной?

Вести добрые редко носят нам
божьи голуби:
нашим селам и городам
ближе вороны.

Нашим селам, гнилым от водки,
грязным и чумным городам...
Но тебя я, Русь, и такою
никогда никому не отдам!

Знаю, ворон, принес ты весть мне,
что опять началась война,
что пришло время нашей мести,
что Победе кровь наша нужна...

Я готов умереть от пули - 
ворон, ты меня подожди,
и туда, где бушуют тучи,
до Вальхаллы врат проводи.

Ну а той, что потом надо мною
в горе выплачет очи свои,
передай, побратим мой ворон - 
не искал я иной судьбы.

		Мне любо...

Мне любо врубаться во вражьи ряды,
доспехи секирой круша и щиты,
чтоб черная кровь мне под ноги лилась,
а вражьи тела чтобы падали в грязь.

Мне любо сойтись пред рядами дружин
с врагом в поединке, чтоб выжил один,
чтоб голову вражью мечом отрубить
и в труп бездыханный клинок свой вонзить.

Мне любо на стену по всходу взлететь,
в обеих руках неся ворогам смерть,
и знамя родное воздвигнуть потом,
где стяг трепетал с византийским крестом.

И любо мне пасть среди звона мечей,
чтоб тек из брони моей алый ручей,
последний удар чтоб врага поразил,
чтоб с неба услышать: "Я ждал тебя, Сын..."

		Герои прошлого

Встаньте, герои, незримым дозором России!
Все, кто погиб за нее - жизнь обретете вы вновь.
Враг наш могуч и хитер, но пока не всесилен:
пламенем бунта пылает наша славянская кровь.

Там, в небесах, разгорелась последняя битва - 
Боги и Предки разят инфернальных зверей.
Ныне бессильны обряды, бессильны молитвы:
ценен один только меч против полчищ теней!

Рядом сражаются воин вещего Хельги,
Александра и Дмитрия русские богатыри,
гренадеры Петра и Суворова, Родины дети,
и солдаты дивизий Священной, Великой Войны...

Встаньте, русские рати, по зову великих героев!
Они - в небесах, а вы - на родимой земле
бейте врага, чтобы каждый из вас был достоин
в одном строю с Древними восстать в Небесах на заре.