Сегодня ночь. Я смотрю в зеркало. В зеркале тридцатилетний мужик с бородой и усами. С почти сросшимися бровями. С припухлостями под глазами, от регулярного употребления пива. Типичный клерк. Офисный червь. Но ведь этот мужик в зеркале это не я! Нет! Я не ругаюсь с женой, из-за валяющегося в раковине памперса младшего ребенка. Я не ругаюсь со старшей дочерью из-за того, что она обзывает свою мать дурой. Это не я одеваю в офис неудобные брюки чтобы потрафить начальству. Нет. Это не я.
Ночь. Осень. Поздняя осень. Уже две недели не прекращаются дожди. Я лежу в траве. В сухой, мокрой траве. На мушке и целике автомат надеты фосфорные насадки для ночной стрельбы. Я смотрю на ночной, мокрый, осенний лес через светящийся целик. Совмещаю его со светящейся мушкой. Я вижу каждую тень. Я готов разорвать эту тишину незаметным движением пальца. Я готов убивать. Людей.
Сегодня ночь. Я смотрю в зеркало. Что я увижу там, через десять лет? Сорокалетнего мужика с бородой и усами? С почти сросшимися бровями? С припухлостями вокруг глаз от чрезмерного употребления пива? Типичного клерка? Офисного червя? Но ведь это не я!
Ночь. С окраины Аргуна мне в лицо летят трассеры. Мне не страшно. С такого расстояния можно только напугать. Пуля цвиркает в нескольких сантиметрах от головы, вязнет в бруствере окопа. Я поднимаю автомат, и выпускаю весь магазин длиннющей, трехсекундной очередью в сторону источника этих трассеров. Я знаю, что не напугаю этого стрелка. Так же как он не напугал меня. Но я верю, что одна из пуль, моих пуль, цвиркнет около его головы. И он скажет "ебаный русский". Он обязательно так скажет.
Сегодня ночь. За окном лают собаки. Моя дочь боится собак. Странно. Её ни разу не кусала собака, но она боится собак. Когда я был маленьким, я не боялся собак. Может дело в том, что она женщина? А я мужчина? Или это не Я?
Я бегу. Легкие разрывает недостаток кислорода. Хочется перейти на шаг, но нельзя. Не успею. Справа, метрах в пятидесяти, ротвейлер. Крупный. Килограммов пятьдесят. Серьезный зверюга. Летит на меня с чудовищным ревом. Съесть хочет видимо. Я, с радостью, останавливаюсь. Намечаю на асфальте камушек. Когда передняя лапа ротвейлера коснется этого камушка, я ударю. Правой ногой в голову собаке. Я вешу восемьдесят пять килограмм, и мой удар с ноги, даже такой крупной собаке, не покажется ласковым. Это я.
Сегодня ночь. Моя жена боится темноты. Я не могу найти слов, чтобы объяснить ей, что темнота это не страх. Темнота это спасение. Темнота это жизнь. Темнота, это когда враг не видит тебя. А не наоборот. Увы, но женщинам это не понятно.
Ночь. Я хищник. Вокруг темно. Моя жертва не видит меня. Я готов убивать, и готов умереть. Смерть не страшит меня. Убийство подобного мне не страшит меня. Я хищник. Самый опасный хищник на планете. Мои предки голыми руками передушили всех саблезубых тигров до последнего. Они съели всех мамонтов. Они изобрели автомат Калашникова. Они силой захватили шестую часть суши. Они...
Сегодня ночь. На мое отражение в зеркале падает свет монитора. Жена спит, укрывшись двумя одеялами. Дети смотрят сны про Микки Мауса. Я играю в компьютерную игру. Я побеждаю и проигрываю свою виртуальную жизнь. Виртуальную.
Ночь. Я просыпаюсь рывком. Сразу. Прямо мне на лицо сыпятся стрелянные гильзы. Кагарманов азартно садит в темноту из бойницы, в полуметре от меня. Я, матерясь скатываюсь влево. Хватаю автомат. Магазин уже примкнут. Большой палец рывком бросает предохранитель вниз, в положение "автоматический огонь". Правая рука, сама, без моего участия, мизинцем рвет затвор. Огонь... Это я.