Габдулганиева М., Бах И.С.
Заштопать Вселенную
Пролог
У Стерлигова пропали носки. Хорошие такие носки. Серые с белой полосочкой возле резинки. И резинка не тугая, в самый раз, и длина носок такая, какую надо: не скручивались при ходьбе и не западали под пятку, любимые, можно сказать. Пал Палыч с вечера обыскался своей любимой пары, вот ведь въевшаяся аспирантская привычка -беречь и хранить то, что полагается выбросить. Памятуя о возрастной забывчивости многих пенсионеров (конечно, это не про него!) так, на всякий случай, обшарил нутро стиральной машинки, не прилипла ли пропажа к стенкам бака. Несмотря на застарелый радикулит и скрипящие артрозные суставы, Стерлигов вдоволь поползал по полу, заглядывая под диваны и кресла. К своему удивлению он обнаружил кучу других пропавших носок, причем всегда непарных и разного размера. Странность заключалась в том, что он уже давно перешел на одноразовые носочные изделия, пропавшая пара была любимой и потому единственной многоразовой. Выложив после поисков перед собой на полу многоцветный, разноразмерный комплект непарных предметов, Пал Палыч на время забыл о пропаже. Наблюдалась какая-то неуловимая закономерность в неожиданно свалившемся приобретении со специфическим запахом немытости. Стерлигов рассортировал носки по возрастанию размеров, надеясь, что увидит какой-нибудь цельный геометрический рисунок - ничего не прояснилось. Перестановка по похожим узорам тоже ничего нового не дала.
Ворча себе под нос и кляня свое глупейшее занятие, ученый почему-то не смог взять и выкинуть эти попахивающие чужим потом вещи в мусоропровод. Не может быть, чтобы они появились просто так. В конце концов, предел исследовательского терпения иссяк и, отчаявшись выяснить странность появления непарных предметов туалета, Пал Палыч сгреб их в кучу и решил выбросить. Резкий концентрированный запах от тесной носочной кучи ударил в нос, и Стерлигов от неожиданности присел на диван и выронил все снова на пол. Продышавшись, наклонился и замер - носки лежали ровнехонько на одной линии в ряд по цветам радужного спектра.
Сказать, что ученый обрадовался случайно найденной закономерности, это ничего не сказать. Жаркая волна прилива крови к голове и учащенного сердцебиения - это самое малое, что было после. Память услужливо воскресила сцены прощания с сыном, внуком, Тхураей, их друзьями... и - полный провал в памяти. Лишь из скупых отчетов, прочитанных позже, он знал, что охотники нашли его полумертвым на тропе в заброшенном горном ущелье. Записи бреда (так говорилось в истории болезни) отмечали навязчивое желание профессора перейти по радужному мосту на Сириус и не пустить каких-то серых во Врата миров. У Стерлигова хватило ума промолчать о событиях, что произошли с ним и ребятами сначала на Красной горке, а затем в азиатских горах. Он давно понял, что их не случайная компания была отрядом невидимого фронта, который выдвигается вперед и спасает остальных людей. А люди что? Они как жили, так и продолжают жить, не зная, что совсем недавно человечество было в миге от гибели.
Дальше жизнь ученого текла, как по заготовленному заранее сценарию: реабилитация в закрытом госпитале, хотя физически не было никаких признаков недомогания, летний курортный городок, знакомый дачный поселок, откуда и начались все его приключения. Тоска, смертельная тоска по ушедшим близким постоянно сопровождала ученого. Чтобы заглушить ее, пришлось прибегнуть к испытанному методу - отправиться в путешествие. В любимые с юношеских времён горы Средней Азии Стерлигов не захотел возвращаться, а выбрал противоположное направление - Север. Ему хотелось окунуться в места первобытной природы, заповедных озер, нетронутых чащ. Выбирал наугад - ткнул пальцем в карту, загадав, что если с трех раз не попадет в глухое место, так и останется куковать в поселке, почитывая новости на интернет - сайтах и ежевечернее кропая никому не нужные мемуары.
Повезло сразу. Палец уперся в Водлозерский национальный парк. По карте выходило вроде бы близко к Санкт-Петербургу, севернее Онежского озера. Но, читая описания национального парка, погружаясь в топонимику местных колоритных названий ( Пудож, Куганаволок, Варишпельда), ученый интуитивно чувствовал, что неспроста его указательный палец выбрал этот заповедник. А вот и первая ласточка предстоящих приключений - ряд носок на полу, раскинувшихся перед ним в порядке цветового спектра. Сложить носки в пакет и задвинуть в дальний угол ящика древнего платяного шкафа не стоило большого труда. Сейчас Стерлигов находился в гостевом доме в малюсенькой деревеньке Маткалахта, расположенной в южной части Водлозера. Появление столь странного подарка судьбы говорило ему, что надо готовиться к новым приключениям, и главное - замелькала малюсенькая искорка надежды на встречу с близкими, но пропавшими в безвестности людьми.
|