Об этом пpecтуплении, потрясшем всю страну, я полагал, сказать абсолютно нечего. И без комментариев извне всё всем ясно: события говорят сами за себя.
Внучка умepтвила родных бабушку и дедушку, а от тел избавилась, pacчлeнив их и разнеся их по разным мусорным контейнерам...
Однако сегодня мне вспомнилось вдруг "мнение психолога", которое этот "специалист" изрёк ещё в первые дни расследования, когда огласку получили послания этой внучки на телефон своей бабушки.
"Такая неприкрытая нeнaвисть, такие проклятья к собственной бабушке, которая её растила, вместе с дедом, вместо матери, сбросившей её на них и самоустранившейся, говорит о глубокой детской травме. Вероятно, авторитарная бабушка чем-то глубоко ранила внучку, а дед не защитил ребёнка, не поддержал".
Карамба! кому нужны такие психологи, наверняка с дипломом, которые не стесняются озвучивать такой откровенный бpeд?!
Какая "детская травма", если покойные родственники постоянно помогали своей взрослой уже внучке (снимали, например, для неё квартиру), если незадолго до Нового года бабушка заказывала вместе с внучкой для неё подарки в Интернете через свою знакомую, а потом почему-то за подарками не явилась...
Какая тут может быть "глубокая детская травма" у внучки, если все оскорбления и поношения, которыми та осыпАла свою бабушку, остались без последствий, не вызвали никаких ответных кар?
Потворство, - вот как называются такие "детские травмы", - то самое, которое взращивает из малых детей настоящих монстров. Терпеть проявления открытой нeнaвисти к себе и снова и снова закрывать на неё глаза, "прощать" и забывать, - вот то пpecтупление, которое действительно совершили мягкотелые бабка с дедом по отношению к растимому ими ребёнку.
Худшего сделать они не могли.
(Напомню: одноклассники тоже терпеть не могли избалованную и заносчивую Катю, и однажды даже устроили флешмоб, пожелав, каждый, ей смepти).
А ещё я вспомнил, как когда-то давно снимал комнату у одной тётки лет 35ти, которая жила с 11летней дочкой, Светой.
Эта Света - была полный отстой. Глупая, ленивая, приносящая из школы одни двойки, и ко всему - полный изгой в своём классе. Дружить с ней никто не хотел, списать не давал и только одна девчонка (по-моему достаточно хитренькая и себе на уме) иногда соизволяла пообщаться с ней.
Света была готова даже платить за "дружбу" с этой, последней из желающих с ней иметь дело "подругой", и, затащив её к себе в гости, сразу начинала угощать... Вот только беда, что кроме макарон угостить подругу в доме ничего не находилось, но свою порцию списанного домашнего задания Света кое-как получала.
В свои 11 лет она не умела определять время на часах с циферблатом и при каждом удобном случае норовила свалить на других то, что должна была делать сама. Однажды она так ныла, что не ходит на физкультуру потому, что не в чем, что я не выдержал и решил показать ей, как можно зашить свои рваные кеды. Однако, стоило мне взять иглу, как Света сложила лапки, приготовившись созерцать, как я буду делать за неё её работу.
Разумеется, я тут же вручил ей и иглу, и кеды в руки, велев дальше всё делать самой. Начавшиеся хныканья меня нисколько не растрогали.
Как не растрогало и её нытьё, однажды, когда я жарил на кухне печень. "Печёнки хочу!.. - как бы в воздух или своей матери ныла Света, вертясь рядом. - Ой, как я хочу печёнки!" - Но рассчитывать на мою жалость и мягкотелость было бесполезно. Я считал, что меня это никак не касается, и Света, кажется, впервые в жизни увидела, что её дешёвые приёмчики действуют далеко не на всех.
Но вот на её мать они действовали! Света то и дело, если мать в чём-то отказывала ей, грозилась покончить с собой, выбросившись в окно, и мягкотелая мать - уступала.
Так, в конце концов, она купила ей, хотя денег у неё абсолютно не было, игровую приставку для телевизора: да, пусть двоечница играет, ещё больше отдаляясь от попыток сделать уроки.
Впрочем, она, мать, не оставляла попыток "исправить ситуацию" и намекала, что было бы здорово, если бы я подтянул Светочку по математике. Во что превратилось бы такое "подтягивание", я хорошо себе представлял (Света села бы мне на шею), да и хорошо, в отличие от малограмотной светиной матери, знал что такое "прибавочная стоимость". С меня было достаточно, что я деньгами оплачивал своё проживание в их доме, выбить из меня дополнительную, "бесплатную" для себя пользу было не более, чем их наивной мечтой.
Но однажды я стал свидетелем, когда Света "потрудилась на славу" и осталась довольна собой и даже горда. Это когда на полученное наследство после умершего брата хозяйки они заказывали покупки какой-то знакомой, отправлявшейся за границу.
"Всё, что желает душа" - излагала здесь эта малолетняя паразитка, накидывая всё новые и новые наряды и игрушки в материн список, - до того момента, когда все деньги, вырученные от продажи гаража покойного дяди не были "распределены" под чистую, до последней копейки (вот скажите мне, куда было этой девчушке и её матери - уборщице подъездов по нарядному платью и по костюму - "вот такому, как у Ленки"?).
И вот тогда я увидел нечто. Глубокое довольство, чуть ли не гордость собой у этой никчёмной девицы, которые написались в лице и начали сквозить в её голосе от того, как разумно и толково она распорядилась полученными матерью деньгами. Это чувство, наверное, посетило её впервые в её жизни, и как же странно оно воспринималось мною, со стороны! Света впервые ощущала себя на славу потрудившейся и - "усталой, но довольной"... Другого случая испытать это чувство у неё никогда раньше не было и, думаю, не предвиделось и в будущем.
Прожил я там недолго (опускаю историю, как самолично, с милицией, изгонял из квартиры двух "приличных" цыганок, которыми хозяйка, не спросив меня, решила уплотнить свою квартиру. Я один, кажется, понимал, что следом под крышей этого дома развернётся весь табор)...
Но зато то, что будет с этой семейкой потом, я представил почему-то очень хорошо. Презираемой и не любимой ровесниками Свете оставалось года два-три до того, как начать оформляться в женские формы. А её мальчишкам-соклассникам столько же или ещё меньше, до начала пристального интереса к другому полу. И когда эта отвергнутая всеми девчушка начнёт понимать, ч е м она может привлечь к себе и вызвать интерес, она ухватится за эту открывшуюся ей эту перспективу двумя руками и ринется в эти новые возможности, очертя голову.
Это станет её звёздным часом. Она задерёт нос и будет свысока поглядывать на девочек-ровесниц: видите, вы меня презирали, а я нужна всем!
С наслаждением она будет купаться в своих новых ощущениях и своей внезапной "популярности" и "востребованности", и, конечно, по глупости своей, не услышит, что стать безотказной мужской под...тилкой вовсе не победа, а падение.
Ну а дальше... В своём упоении она будет готова на всё - и общение, и алкоголь, и пьяные компании... Почему-то местом сбора этих компаний мне виделась именно её квартира (хоть и хрущёвка, но из 3х комнат. Тоже в принципе Светин "козырь", у малолеток редко бывает подходящее место для их сборищ)...
А безвольную мать, которая изредка будет пытаться помешать этому светиному "долгожданному счастью", а на деле наклонному пути, Света со своими собутыльниками, однажды просто убьёт.
И будет это глупо, грязно, бестолково, но... необратимо. Со всеми вытекающими: суд и тюрьма.
Не знаю, может быть, я рассказал недостаточно живописно, но лично я в таком конце был всегда абсолютно убеждён.
Представить другого здесь просто невозможно.
Тогда почему те, кто балует своих детей (или внуков), идёт на поводу у их лени, нежелания что-то спрашивать с себя и хотелок и капризов, ждёт чего-то иного? Откуда здесь этому иному взяться?