Дух Ночных Крыш опять ушёл. Туда, где сходятся рельсы, куда каждый вечер проваливается солнце - в бесконечность. Холодная дождливая весна луж и троллейбусов, так похожая на осень, кончилась, уступив место жаркому, надрывно-весёлому и невыносимо скучному лету. Осень - настоящая - вернётся ещё только через три месяца.
На крышах толстым слоем лежала пыль. Город был отдан на откуп яркому солнцу и абсолютному штилю - даже прохладный ветер странствий, дувший откуда-то с севера, плутал в душных бесконечных улочках; сейчас он обессилено лежал в одном из узких закоулков и медленно, как медуза на горячем песке, плавился под тяжёлым раскалённым прессом полудня.
1.
На одном из окон задёрнулась занавеска. Но в комнате по-прежнему стояла тягучая тишина - даже рыбы в аквариуме залегли на дно, не обращая внимания на лежавший перед носом корм.
Жаааркоооо...
Очередной исчёрканный листик сухо затрещал, превращаясь в мятый бело-синий комок. Мышь швырнула его на шкаф, но бумажный мячик стукнулся о люстру и упал на ковёр. Филька, лениво растянувшаяся на прохладном (по отношению к воздуху) полу, и не подумала протянуть лапу за черновиком, подкатившимся к самой её морде. Только зевнула, показав огненно-красную стружку языка, и прикрыла глаза. Фильке тоже было жарко и скучно. Как и Хоббиту. Хоббитёна сидела на пороге и переплетала хвост. Раз в двадцатый за сегодня, наверное.
- Не получается? - подала голос она, гладя Фильку. Та как лежала, так и осталась лежать - безразличным кулём с шерстью. Зато Мышь, сидевшая на подоконнике, скомкала ещё один листок, на который бездумно смотрела уже минуты три.
- Не получается, - Мышь обхватила колени и положила голову на руки. - Совсем... Всё уже было. Ни новых идей, ни новых людей. И Дух ушёл. А до осени ещё так много, Хоббит... Хвостливый Хоббит.
- Давай позвоним кому-нибудь, - Хоббит лёг рядом с Филькой и посмотрел в потолок. Он, как всегда, читал мысли.
Рыбы совсем перестали двигаться. Только вяло шевелили жабрами - так слабо, что странно было, как они ещё живы. И вообще стеклянный куб был похож на восемьдесят литров остывшей невкусной ухи с укропом. По рыбке на четыре литра - ни вкуса, ни цвета, ни запаха. Даже пробовать не хочется.
Поднимать трубку было лень. И дотягиваться до магнитофона, чтобы включить другой трек, тоже было лень. Кошмар какой-то.
... Что нас ждёт -
Море хранит молчанье...
Арийский "Штиль" прокручивался уже чёрт знает какой раз, но Неясыть почти не обращала на это внимания. Музыка служила только фоном для "ухода в себя". А там, мягко говоря, ничего особо радостного не было. На столе "Гистология" - экзамены в этом году растянули почти на пол-лета, хорошо, если в августе отдохнуть доведётся. Хозяйка - начальница литобъединения "НЛО" - вообще в отпуске, так что ничего весёлого в ближайшее время не намечается. Да и народ какой-то вялый: Мышь с Хоббитом дома сидят (каникулы...), Стрелка опять на дачу затащили, Мур в Минске сессию сдаёт, бывшего рыцаря - Орни - не видно, только слышно иногда... Может, это она и наяривает?
Крабик охотиться ушёл, Фродыча с собой за компанию, разумеется, прихватил.
Сковородка - в санатории, как дочь начальства, Хозяйки, то есть.
Полтергейст и Штирлиц в Интернете засели.
Нет, трубку всё-таки нужно поднять.
Шлёп-шлёп - босыми ногами по коридору. Со стен комнаты понимающе смотрел вслед Кипелов - десяток плакатов, полсотни глаз "арийцев". Он ничем не мог помочь, разве что ещё раз напомнить, что в жизни есть и что-то хорошее.
Вот только почему оно никак не показывается?
- Алло?
- Привет, Неясыть. Что делаешь?
- Музыку слушаю. А ты?
- Пишу... Только ничего не получается. Кстати, тебе от Хоббита привет.
- Ей тоже. Жарко... Может, давай на речку?
- Не-а. Пока доберёмся, расплавимся. Звякни Орни!
Индейцу Орнальду Неясыть звонить не стала. Ей и самой абсолютно не хотелось трястись в переполненном автобусе, навевающем смутные воспоминания о кильке в собственном соку. Такие же плотно прижатые друг другу тушки, такие же выпученные глаза, вот только от килек пахнет рыбой, а не жуткой смесью духов, пота и нестиранных носков.
Девушка прошлёпала обратно и плюхнулась на кровать, выкрутив звук погромче. И сменив мелодию - теперь это был "Путь в никуда".
Карты опять легли неудачно. Что-то случится. Рассыпавшаяся колода так и валялась на столе, застилая его причудливой пёстрой скатертью - самым худшим из возможных раскладов.
Послышался тихий шелест.
Канцелярские кнопки не были рассчитаны на такую громкость. Один за другим плакаты отваливались, планировали вниз и укрывали безучастно лежащую Неясыть глянцевым листопадом.
Дёргающийся на экране видеомагнитофона туда-сюда зависший кадр, возможно, выглядел бы смешно - в других обстоятельствах. Но сейчас, когда, кроме фильма, и заняться, по сути, было нечем, это выглядело настоящим издевательством.
Орни ещё раз потыкала кнопки на пульте, отложила его в сторону, встала и пнула тумбочку. Кадр рывком сменился: если перед этим Нео лупил агента Смита, то теперь Смит лупил Нео. Застывшая рука вот-вот была готова сорваться в мощный хук, но видик барахлил.
За окном смутно промелькнула чья-то голова. Орни жила на первом этаже - плюс, если нужно выловить какого-то проходящего знакомого, но большой минус - летом, когда разогретый асфальт травит запахом битума всё живое в городе.
С бутылкой газировки Орни вернулась в комнату. Холодильник издох, не выдержав повышенной нагрузки - напиток был противно-тёплым, но лучше, чем ничего.
- Жара... - сказала сама себе девушка и вздрогнула. Соседи слушали "Чичерину":
- Жара, жара,
Жареное солнце больших городов!
Опять включённый видик, наверное, решил, что в такую погоду работать нормально не сможет никто. Плёнка застряла на изображении полуденного, ослепительно-белого солнца над городом Матрицы.
На тумбочке покоился системный блок, с натугой пережёвывающий очередную дискету.
"Файл недоступен. Диск защищён от записи, либо файл используется другим приложением. Повторите попытку или обратитесь к другому источнику данных".
- Четвёртый раз повторяю, - Полтер села верхом на стул и посмотрела на уныло копавшегося в пакете с документацией Штирлица. - И что ему ещё надо? Всё ведь нормально - а в Интернет дозвониться нельзя, Касперский не грузится.
Две сестры успешно осваивали компьютер. Ну, или почти успешно. Как сейчас, например.
- ...и будет закрыта. - Штирлиц и Полтер выучили фразу за три дня наизусть и сказали это понурым хором. Полтер развернулась лицом к монитору и ожесточённо начала установку антивируса сначала.
- Слушай, мне тут недавно анекдот рассказали, - Штирлиц решила поднять общий градус настроения. - Знаешь, чем отличаются пользователи операционной системы Линукс от пользователей Юникс?
- Мм?
- Пользователи Linux первые три дня бьются головой о стену, а потом кайфуют. Пользователи же Unix первые три дня кайфуют, а потом начинают биться головой о стену.
- У нас с тобой Виндоуз ХР, - сказала Полтер, задумчиво следя за ползущей по миллиметру синей колбасой загрузки. - Они объединили всё самое лучшее, поэтому мы будем биться головой о стену и первые три дня, и все последующие...
Стрелку было просто плохо, без указания причин. Хотя - нет, причины всё-таки были. Абсолютное одиночество - кошка не в счёт. Абсолютная пустота внутри. Девушка, лежащая на диване... Что? А как же одиночество? Да нет, это была не живая девушка. И не труп - девушкой Стрелок ласково называл свою гитару. Вот сейчас он как раз медленно, но верно подбирался к ней, чтобы повторить ещё пару мелодий. До этого был рисунок, но ничего не получилось. Жара... нет настроения, нет вдохновения. Ничего нет.
Музыкальный центр надрывался, отгоняя волны тяжёлой тишины тяжёлым металлом:
Камень безжизненных стен, пыль асфальта
В душу сочатся, стучат по вискам.
В пальцах туман, в сердце субдоминанта,
Роли исполнены. Черный экран...
И песня какая-то мрачная. Под стать окружающему миру.
Гр-р.
Гр-р.
Зажать струну никак не получалось. Она упорно дребезжала, выскальзывала из-под пальцев и наконец сказала своё веское (хотя и последнее) слово, подкрепив его хлёстким ударом по пальцам.
"Опять порвалась".
Менять не хотелось. Во всяком случае, в данный момент. Стрелок осторожно положил гитару рядом с собой и опустил голову на руки. Патлы закрыли лицо. Всё было плохо.
Струны ещё негромко звенели. Или... это не струны?
Звенел телефон.
Студентке юрфака Мур всё было давно и безнадёжно перпендикулярно. Она отбоялась своё на зачётах, контрольных, экзаменах и теперь просто ждала результата в толпе одногруппников.
Дверь аудитории раскрылась. Из неё выполз давно ожидаемый препод, чуть не застряв задней частью своей объёмистой туши.
- Итак, уважаемые, часть из вас очень хорошо подготовилась и получит заслуженный отдых и оценки. А с частью... - препод сделал драматическую паузу, - примерно одной третьей из присутствующих, мы встретимся на пересдаче. Конечно же, вас волнует, то эти несчастные? Сейчас... итак, оглашаю тех, кому я назначаю свидание в сентябре!
Мур без удивления услышала в чёрном списке свою фамилию. Итак, она завалила сессию. Юрий Витальевич держал её на примете уже давно... добегалась, девочка.
Выход есть всегда. Как часто казалось, что последнее решение не может быть верным, что есть какая-то надежда, но - зря. В конце концов всё возвращается на круги своя, и имеет ли смысл дальше дёргаться? Наверное, нет.
Через полчаса Мур сидела в комнате общежития и методично уничтожала старые письма. Пакет для мусора наелся до отвала, когда бумаги, не предназначавшиеся для посторонних глаз, наконец кончились. Так... Зеркало отразило усталую мордочку с синяками под глазами. Что ж, облегчим работу служащим морга, немного приведя себя в порядок. Хотя бы причесавшись.
Что-то ещё. Да, точно. Хорошо, что соседка по комнате оставила сотовый.
- Алло?
- Стрелок, это я.
- Привет, - видимо, у него тоже всё было не в лучшем виде. - Меня родители с дачи погнали, сказали, что всё равно толку нет.
- Стрелок, я завалила сессию.
Молчание. Треск помех. Достаточно информации, чтобы сделать вывод, вот только отговорить не получится - решение принято давно.
- Пойми, либо после месяца лесопилки, которую устроят дома, - либо сразу, по своему желанию. Глупо, наверное... Извини. И прощай.
На другом конце провода сказать ничего не успели - Мур прервала соединение. Постояла немного, собираясь с мыслями, тоскливо улыбнулась - и вытащила из шкафа позаимствованный на днях в кабинете криминалистики "Смит-энд-Вессон".
Стрелок слушал короткие гудки минуты три. Потом прошёл в комнату и безразлично уставился в стену.
Зачем он сюда пришёл?
И что он вообще здесь делает?
Может, это действительно лучший вариант. И никому не будет плохо.
Лезвие на полочке в ванной давно ждало своего часа. С края раковины шатко примостился телефон.
Он набрал номер. На острие бритвы на секунду блеснуло солнце...
В тихой прихожей Мыши звук нажатого рычага прозвучал слишком громко - Филька вскочила с пола и потянула носом воздух. Несколько длинных неразборчивых фраз; ещё одна, короткая. Пахло испугом и недоверием.
Потом примешалась нотка отчаяния.
Мышь открыла холодильник, выгрузила продукты и залезла внутрь; взяла Хоббита на колени. Банка тушёнки, недовольная выселением её из родного двухметрового "Стинола", больно стукнула по ноге.
Комната исчезала в щели плавно закрывающейся дверцы. А может, это темнело в глазах.
"Интересно, я раньше задохнусь или замёрзну?" - успела промелькнуть мысль.
Неясыть бездумно покрутила наборный диск. "Наперстянка, три унции, сода, добавить чуть-чуть марганцовки, и всё растворить в тёплой воде. Хотя, наверное, какая-нибудь производная цианида всё-таки лучше. Но дигиталис - быстрее. Надо проверить".
Через пару минут медицинская энциклопедия опять прочно утвердилась на полке - а Неясыть пошла за стаканом.
По городу откликались телефоны. Некоторые коротко вякали - и тут же испуганно умолкали, другие звонили настырно и долго, пока владелец не добирался наконец до наглого аппарата.
Как всегда, в сквере кучковался народ. Вызывающие тошноту гопники в кроссовках "Адидас", с сотовыми последней марки, облапившие за всё, что только можно, ядовито-ярких мелированных краль. Время от времени то один, то другой отпочковывался от общей кучи - это значило, что пиво и деньги кончались. Следовательно, нужно кого-то на энную сумму расколоть... что успешно за несколько минут и проделывалось за счёт случайного прохожего. Связываться с такой толпой не хотел никто, даже местный патруль - слишком неравны силы, да и себе дороже потом обойдутся расчёты с разъярёнными богатенькими родителями.
Кроме...
- Эй, народ! Отцепились бы вы от него, а?
Двое бритых налысо парней, прижавшие пробегавшего пацанёнка к заборчику, начали оборачиваться; остальные, тоже услышав нахальное заявление, насторожились.
Начавший было уже всхлипывать малёк быстро понял, что к чему и, воспользовавшись секундной заминкой, рванул к проспекту.
Больше всего Орни опасалась того, что, увидев в её руках стальной турнирный двуручный меч, гопники решат не связываться с "ненормальной толкинисткой" - но их подогретое пивом сознание уже давно отпустило все тормоза.
"Я бы рада бы в рай, но пока посижу на краю... Интересно, откуда это?" - отстранённо подумала Орни, следя за тем, как радостно взревевшая толпа переходит на бег. "В азарте они меня замочат, это точно - но вот ролевиков трогать больше не будут. Даже обходить начнут, далеко-далеко..."
2.
- Нет, ну вы... ну, вы... Вы хоть представляете, что наделали, а?
Симпатичный кучерявый чёртик метался от стены к стене - если можно назвать "стенами" полотнища кроваво-красного огня, хватался за аккуратно подстриженную голову и то и дело наступал на собственный хвост, украшенный галстуком-бабочкой. Наконец у него, наверное, закружилась голова -чёртик запутался в хвосте и, споткнувшись, рухнул прямо на стол с табличкой "Зам. директора городского отдела самоубийств", обрушив кипы сложенных там документов.
- Тьфу ты, дьявол, - замдиректора выбрался из-под завалов и присел на край стула. - На свидание, называется, собрался... Ну, народ... Никогда такого не было! Июль - мёртвый сезон, один-два клиента в месяц! Издевательство...Э-эй, осторожнее! А то знаю я вас!
Кузя шарил в стене. Как ни странно, пламя не обжигало.
- Так неинтересно, - разочарованно хмыкнул он и отошёл. - Бутафорщики.
- Да? А вы считали, сколько нужно топлива, чтобы такой огонь поддерживать? Для каждого грешника? Сами же ад придумали, а теперь обижаются. Эх, люди-люди!
- Кстати, никто не в курсе, а где же остальные? - окровавленная, но жутко довольная Орни сгустилась в воздухе, опираясь на меч. - Поздравьте - в городе стало десятка на три гопников меньше, потому что Гринпис этих животных не охраняет.
- Не поняла... - Мур, по-прежнему сжимая пистолет, вылезла из стены и растерянно огляделась. Народ, это что, коллективное сумасшествие?
Неясыть, выглядевшая корректнее всех - сильный яд почти не портит внешний вид, - кивнула и предложила:
- Как насчёт переклички? Орни - здесь, Кузя - здесь...
- Хорошо, что я не додумался с крыши спрыгнуть, - Кузя выплёвывал воду и выжимал одежду, - а только с моста. Ходил бы сейчас такой лепёшечкой...
- Стрелок?
- Ну здесь я, здесь, - Стрелок оторвался от созерцания алых ручейков, стекающих по запястьям, и вяло махнул рукой.
- Мур - имеется...
- В первый раз пытаюсь скрыть под причёской не наушники плеера, а дырку в виске, - Мур рассматривала себя в диске, извлечённом из кармана и, судя по всему, наслаждалась полученным результатом. - Эх, не видит меня наш криминалист! Прямо картинка из учебника!
- Полтергейст и Штирлиц...
- Ухватились за оголённый провод, обесточив весь квартал, - вякнул чёртик, решив обратить на себя внимание.
- Ну и что, - Штирлиц приводила в порядок вставшие дыбом волосы. - Зато быстро и качественно.
- Чубайсу до нас сто лет баттерфляем плыть! - Полтер отобрала у сестры расчёску.
- Мышь и Хоббит...
- А этот иней чем-нибудь сдирается? Апчхи! - замёрзшая и чихающая Мышь была мертвенно-белой, только тёмные сердитые глаза контрастно выделялись на бледном лице. Девушка сейчас вполне могла бы занять первое место на конкурсе Снежных Королев. - Короче, Неясыть - легче спросить, кого нету, потому что, кажется...
-... в кои-то веки НЛО собралось в полном составе, - подытожил Робин. - Правда, не в том месте и не в то время. Только Краб и Сковородка задерживаются почему-то.
- Так, Хозяйку, разумеется, никто не вспомнил! А то, что у неё инфаркт из-за вас, дети... Так, пять минут на разговоры уже кончились!
- А где Сковородка?
- Она с Крабиком по другому ведомству, потому и опаздывают. Краб на охоте зазевался, когда о вас услышал - и вместо кабана подстрелили, а малую новость в такой ступор ввела, что она грузовик не заметила.
- Знаете, Хозяйка, - задумчиво заметил Кузя, - теперь вам надо опасаться только одного.
- И?
- А вдруг начальство при известии о вашем инфаркте скончается от радости?
3.
- Нет, это беспредел! - чёртик, про которого все забыли, опять вскочил. - Я, значит, побоку? Давайте-ка мы вас всех быстренько распределим, и я пойду на (он печально покосился на спутанный в узел хвост) на свидание. Люди, имейте совесть, а?
- А "распределим" - это как? - поинтересовалась Сковородка, как всегда, появившаяся как раз вовремя.
- Ну... - под её внимательным взглядом нечисть слегка стушевалась, - как положено... всех самоубийц - в ад, на муки. Девушка, да вы так не волнуйтесь, вас, как ярую католичку, да ещё и погибшую не от своей руки - непременно в рай! На арфе будет играть, на облаке сидеть, про любовь петь...
- Что-о? - Сковородка от такой перспективы поперхнулась возмущённой тирадой. Зато Мышь нехорошо прищурилась:
- А нас, значит, в котлы, в смолу... Что там у вас полагается?
- Н-ну... ну да.
- Ребята, а вам не кажется, что этот милый чёртик очень похож на какого-то компьютерного монстра? - Неясыть плавно подняла что-то невероятно хищное, обтекаемо-серебристое и явно боевое. - Смотрите! Я только подумала, и...
Стены дрогнули; языки огня опали в бесформенный туман, из которого то тут, то там просвечивали неясные стены: стальная плита... кирпичная кладка... бетонный блок...
- Мне подойдёт вот это, - Мур держала на плече симпатичный гранатомёт. - Знаете, народ, у меня такое тихое подозрение, что всё это глюки.
- Хорошие глюки, - прохрипел замдиректора, превратившийся в зелёного шипасто-бронированного мутанта и тщетно вжимающийся в стену - подальше от вооружившихся потенциальных грешников (бабочка на хвосте, как ни странно, всё ещё держалась). - Опять весь интерьер угробили - ладно, не привыкать, так меня-то за что? Писатели, бог бы вас побрал... Почему вы сразу догадываетесь, что всё это на самом деле придумано вами же?
- Как захотим - так и будет? - осторожно уточнила Полтер с двумя автоматами Калашникова.
- Ага, - уныло подтвердил бывший чёрт. - Хоть лазурный морской берег, хоть глубины космоса. Вот это, кстати, и есть рай. Наверное. Только я этого не могу - потому что придумывать не умею. Вот и довольствуюсь тем, что посетители выстроят. Прошлый, закоренелый грешник, был уверен, что попадёт в ад. Я не стал его разочаровывать - ну, конечно, рассказал потом, в чём дело, но вот огненная приёмная так и осталась. Обидно - вы даже не испугались...
- И что теперь?
- Как знаете, - замдиректора прислушался. - К моей лапочке я всё равно опоздал. Могу вас тут оставить - и творите персональный рай по своему усмотрению; или, в порядке исключения, - на Землю обратно отправить. Вообще-то не положено, но... короче, придумывайте дверь, только договоритесь. И верните мне прежний вид, а?
Мышь с Хоббитом переглянулись - и на месте стола вспыхнул портал, искрящийся и негромко, как трансформаторная будка, гудящий.
- Господин замдиректора, - Хозяйка, уходящая последней, на секунду задержалась, а почему это вы вдруг пошли против правил?
- Тьфу, - чёртик охорашивался перед быстро придуманным ему кем-то на прощание зеркалом. - А вы знаете, что способна натворить такая пачка юных фантазёров, дорвавшаяся до того света? Лучше уж попозже встретимся. Да и вам, уважаемая, торопиться не советую...
Эпилог.
Мышь открыла глаза.
Она сидела в кресле; на диване дремал Хоббит.
- Ну и сон... - девушка осеклась, заметив на стене быстро тускнеющие контуры портала.