Аннотация: Планируется море слез, соплей, океан любви и ревности, короче самый наитипичнейший женский роман со всей атрибутикой. не претендует даже на средний уровень. так, взбрыки муза-ветрогона.
Ветер трепал одежду, волосы, казалось, он истрепывал остатки нервов, напоминающих жеванные растянутые веревки. Голые деревья, заламывают тонкие ветви, стонут под напором яростного шквала и сухая, испещренная трещинами земля, где нет-нет мелькнет сухой забытый листик. Изредка обозленный отсутствием жертвы, подхватывает пыль и, скрупулезно собирая ее, вздымает кружащими вихрями. Забава надоедала и он рвался к мрачному затянутому серо-сизыми тучами небу, грозя их разогнать. Тучи, клубясь и пряча чернильные многообещающие сгустки, ускоряли свой бег, но их армия была слишком велика для форсированной ликвидации и вечерняя синева оставалась скрытой. Свет немногих фонарей тщетно пытался разогнать подступающую темноту раннего вечера на забытом пустыре старого парка, затерянного на окраине города, бывшем когда-то в центре, больше сотни лет назад, города. Обстановка более чем соответствовала тягостному разговору. Над обрывом стояли двое. Короткое черное кашемировое пальто мужчины резко контрастировало с дешевой курточкой на синтапоне невысокой скукожившейся от холода и ветра, девушки. Невдалеке, памятником молчаливого неодобрения, притаился Boxster S black Edition, загадочно переливаясь в играющих тенях глянцевыми боками.
- Ничего не получится, - болезненный взгляд, дрожащая рука у щеки, близко, почти ощущает тепло кожи, но не касается ее. Как странно горячая рука и покрасневшая, от щиплющего зарождающегося мороза, мокрая ледяная щека.
- Почему? - собеседницу напротив - трясет от переполняющих эмоций.
- Нет! Я не могу оставить семью. Не в этот раз, - глупые, бессмысленные, ничего не значащие, ПУСТЫЕ слова!
Молчание. Только ветер продолжает свой невеселый аккомпанемент на подручных инструментах.
- Пошли, отвезу тебя. Холодает.
- Иди сам! Не хочу тебя видеть!
- Глория...
- Просто...оставь меня!
- Поздно. И холодно. Садись в машину.
Отворачивается, слезы продолжают течь, но она не утруждает себя размазыванием их по щекам. Пусть текут. Когда-то они кончатся. Или она замерзнет. Будет стоять одинокой статуей заброшенного парка. Над обрывом. Осторожно вдохнула, опасаясь всхлипа, который непременно будет услышан.
- Уходи.
На плечи ложатся руки. Она в раздражении вырывается, не оборачиваясь.
- Я сама доберусь! Отвяжись! Я хочу побыть одна! Отправляйся к своей...семье!
Если бы она оглянулась, то увидела как обреченно-расстроенное выражение лица мужчины сменилось резкой нетерпимостью. Оглянуться девушка не успела, но ощутить последствия лопнувшего терпения - вполне. Пальцы железной хваткой стиснули запястье правой руки, потянув ее за собой по направлению движения, разворачивая девчонку юлой и хвостом заставляя следовать за рассерженным, если она не хочет упасть, безусловно. Глория не хотела. На время из головы исчезло чувство всепоглощающего отчаяния, и была забыта тянущая боль в сердце, все заполонило возрастающее негодование. Как он смеет?!
- Марат! Отпусти! Немедленно! Гад подколодный!
Названный Маратом, не реагируя на выкрики, довольно скоро перешедшие в молчаливые попытки вырваться, быстро тащил свою ношу в сторону машины. Все так же не говоря ни слова открыл дверь и запихнул, сопротивляющуюся девушку на переднее сиденье, даже пристегнуть не забыл, давая себе фору. Быстро сел за руль и автомобиль сорвался с места, недовольно шурша шинами по покореженному дорожному покрытию, отбрасывая только-только распутавшую руки-ноги девушку на спинку кресла.
Несколько минут спустя натянутую тишину разорвал визг электромузыки и увеличилась скорость. Промчав несколько кварталов, спортивное купе остановилось возле неосвещенного подъезда старого пятиэтажного дома. Парень наклонился к девушке, автоматически сильнее вжавшейся в гладкую кожу подушек, с целью отстегнуть ремни безопасности. На мгновение замер, провел рукой по одной из удерживающих грудь лент, перевел взгляд на лицо. Румянец отступил и сейчас Глория была бледна, сдерживаемое дыхание вырывалось мелкими глотками воздуха чуть подрагивающими ноздрями, будто на охоте вынюхивая добычу, под закрытыми веками глаз собиралась влага, слипая и без того мокрые ресницы, бескровные губы были сжаты, скрывая природную полноту. Ему казалось она пахнет предгрозовой озоновой свежестью и теплым горем, укутанным в мягкое одеяло и расположившимся перед горящим камином. Марат резко наклонился и впился в мягкие губы, жестко сминая их.
Глава 1
Три месяца назад...
Рыжее солнце перевалило за половину дня и в нетерпении топталось, ожидая заката. Зеленая листва деревьев щедро разбавлялась плохо прокрашенной золотистой ржавчиной, предупреждая о скорой осени. Теплый летний ветерок расслаблял, заставляя забывать несвоевременные напоминания. Энергичная девушка в когда-то синих, а сейчас выстиранных почти до белизны джинсах, и серой майке с энтузиазмом белки карабкалась на дерево, не обладая ее ловкостью и рыжестью. Нежная кожа ручек обдиралась о шершавый ствол, отчего девушка морщилась, но попыток не прекращала. Молодой мужчина, стоявший неподалеку, взирал на нее с насмешливой снисходительностью, не предлагая впрочем, помочь.
- У тебя даже нет нормального фотоаппарата! Что мы здесь делаем?
- Отвяжись!
- Лор! - теперь морщился он, разглядывая испачканные ладошки с содранной кожей.
- Я же сказала! Стой на месте!
- Как только залезешь - отойду! - шутливая угроза.
- Мара-ат! - простонало откуда-то из листвы нижних веток.
Забралась-таки.
- А слазить, как будешь?
- Ну, ты ж меня снимешь?.. - пыхтение. Затем наступило молчание, прерываемое довольным "мгм"-каньем и звуком отснятых кадров. Спустя некоторое время вниз свесилась голова.
- Подойди ближе!
- Уже снимать? - посмеиваясь и не собираясь выполнять указание.
- Мара-ат! - нетерпеливо.
- Иду, иду, - предвкушающая улыбка появляется на лице.
- Так-так, стой, подними голову...
- А что мне за это будет?
- Ну...может я не упаду на нее...
Вскидывает лицо, перед глазами вспыхивает фотовспышка, отсчитывает посекундно десяток изображений.
Отходит. Скрещивает руки на груди.
- Попробуй теперь убедить меня спустить тебя оттуда, мартышка!
- Марат? - опасливо, - А если я упаду?
- После обезьяньей ловкости и коварной видеосъемки ни за что не поверю!
- Мара-а-ааат, - провыло. На фоне ствола появились ноги в бело-серых кроссовках. - Ну, сними меня-аааа! Пожалуйста!
- Вернемся к вопросу о торгах? Что мне за это будет?
- Я не буду тебя бить! Вот упаду - расквашу себе физиономию! - пригрозила.
- Это опасно, - согласился.
Подошел.
- Наклонись-ка.
С готовностью подчинившись, свесилась растрепанная темно-русая коса, а за ней и голова незадачливой скалолазки. Или древолазки? Посмотрел в сияющие повышенной хитростью серо-голубые глаза, дернул за нос. Она сморщилась.
- Ну-у, - поторопила.
- Ты крепко держишься? - обеспокоено.
- Пока да.
- Это хорошо.
Легкий поцелуй в лоб. И в переносицу. Секунда и скалолазка летит. Вниз. На парня. Тот ее подхватывает, но, не удержавшись на ногах, летит на траву.
- Врушка, - кряхтит в ухо.
Девушка, удобно расположившаяся на посадочной площадке в виде мужского тела, заглядывает ему в глаза:
- Ты как? Сильно ушибся?
- Как мило! Ты выясняешь это, продолжая заботиться о моем комфорте!
Непонимающее выражение лица:
- Мне встать?
- Хотелось бы, - хмыкает, - я должен оценить ущерб, нанесенный моей одежде!
- Уу-у, какой ты меркантильный! Хоть и мягкий. Местами, - подумав, добавляет Лора.
- А ты не мягкая! И тяжелая!
- И так всегда, - громко сетуя, девушка поднялась на ноги. Зачем-то отряхнулась и протянула руку, - Вставай!
Осторожное пожатие пальцев и неудачливая мартышка вновь оказывается на траве.
- Э-эй! Теперь и я буду зеленой!
Несколько минут спустя парень с отвращением отряхивает с белой футболки налипшие травинки. Глория беспечно отвернувшись, продолжает игры с фотоаппаратом. Незабываемое выражение нескрываемой брезгливости она успела заснять.
- Идем, - хватает ее за запястье.
- Подожди...
- Ну, уж нет!
- Мара-ат!
- Я предупреждал тебя, что путешествие на дерево закончится отправкой по домам?
- Чуть-чуть осталось!
Замедляет шаг, обхватывает за плечи и легонько дует ей в ухо. Зарывается носом в мягкие растрепанные пряди, полураспавшейся косы. Девушка расслабляется, поддается к нему, легкий щелчок по носу:
- Домой!
- Зараза, - пробормотала в досаде.
В машине снисходительный взгляд и колонки начинают стонать на высоких частотах. Она зажимает уши, на несколько мгновений, но его это не волнует, Марат погрузился в общение с каким-то Риком. Взвизг шин и автомобиль останавливается возле ее дома.
- Увидимся, малышка!
Неловко выбирается из низкого авто, едва успевает захлопнуть дверцу, как средство передвижения срывается с места.
Задумчивый взгляд на черный след тормозных полос, оставшихся на асфальте. В воздухе поплыл тягучий аромат горелой резины. Действительно, зачем жалеть шины? Ему никого не жаль и ни о ком он не думает. Вдали будто в ответ на мысли мигнули сигнальные огни и машина скрылась за поворотом. Радужное настроение стало стремительно угасать.
Вспомнилось их недавнее фееричное знакомство. Для нее, по крайней мере, его точно можно было отнести к разряду таковых.
В вечной погоне за оригинальным фото, Глория забралась на испытательный полигон, с неизменной фотокамерой и подругой в качестве моральной поддержки и в результате - прямоепопадание под садящийся электролет. Неудивительно, что выбравшийся пилот гневался, мягко говоря.
- Ты, твою мать, малолетняя идиотка! - гремел над упомянутой идиоткой голос, - Тебе жить надоело? Так клуб самоубийц в другом месте!
Упала неудачно, спасая цифровик, отчего ободрала спину, начинающую гореть и ударилась копчиком, а локти разбила так, что буквально ощущала, как кровь впитывается в обжигающее покрытие аэродрома.
Она, пытаясь сдержать подступающие слезы, сильнее кривила губы, парень принимал это на счет самоуверенности и снисходительности, что ярило его еще больше и крик становился все оглушительней.
- Я не хотела...- еле слышно пробормотала, краснея и опуская глаза.
Присел рядом с ней.
- Чего не хотела?! Жить долго и счастливо?
Поднимает полные слез глаза.
- О, дьявол! Только не плачь!Сильно ударилась? Эй, кто-нибудь!
Взлетно-посадочная полоса обычно многолюдная и шумная сейчас как специально радовала пустынным ветреным безмолвием. Оглянулся. Чертыхнулся. Достал мобильник.
- Все нормально.
- Встать можешь?
- Да, сейчас.
Косой взгляд и протянутая рука, на которую неверно оперлись с явным нежеланием и тревожной осторожностью.
Подтянул девушку к себе и бесцеремонно прошелся пальцами по телу в поисках предполагаемых травм, отчего она издала возмущенный писк, замахнулась на "эскулапа", а затем, судорожно вдохнув, охнула от боли. Следующим испытанием стала попытка задрать футболку на спине, но Глория была наготове и поползновение строго пресекла. В ответ - передернул плечами и, схватив за руку, потянул в сторону определенно административных строений.
- К-куда вы меня тащите?
- Раз с тобой порядок, то пусть охрана разбирается...
- Ч-что?
- Что ты забыла в частных владениях, - закончил.
- Н-но...но...я ничего не сделала.
- Это частная собственность, уверен ты здесь без спросу. И чуть не подвела человека под обвинение о непредумышленном убийстве. Итак, ты "ничего" сделала?
- Но... - притормозила, упираясь на пятки при понукании к следующему шагу, вырывая руку, но он сжимал крепко, не причиняя, впрочем, дополнительных повреждений.
- Осторожно! Хочешь прибавить себе синяков?
- Вы собираетесь бить меня? - опешила, даже сопротивляться перестала.
- Только если сама попросишь, - хмыкнул. Прозвучало... двусмысленно.
- Обойдусь, - буркнула.
- Вдруг, понравится? - что за голос такой? Глубокий и вязкий, заставляющий прислушиваться и...
Смутилась. Как реагировать она не знала. Хотелось нагрубить, Глория сдержалась и сменила тему:
- И, что теперь? Что охрана делать будет?
- Подпишешь кое-что, внушение и разойдемся.
- Эй, мистер! Куда ты Лору потащил, а? Извращенец! Насилуют! Я на тебя в суд подам! - закричали откуда-то сбоку и на парня кинулась пухленькая ярко раскрашенная "натуральная" лондеколоровская блондинка, с ядовито желтыми корнями волос, размахивая нехилых размеров сумкой-мешком.
Лора замерла на месте от изумления, не додумавшись воспользоваться благоприятным моментом и сбежать, пока пилот перехватывал нападавшую.
- Я тебя в полицию сдам, бандитка! - почему-то казалось что парня глупая ситуация начала забавлять, несмотря на серьезный тон.
- Ты, мне полицией грозишь?! Я тебя сама, гад, сдам! Будешь знать, как к девушкам приставать!
- Так, все хватит! - сгреб защитницу прав и свобод женщин в охапку и понес ее в пункт назначения. Глория понуро брела следом, не надеясь на удачный исход.
Когда визг небрежно упакованной девушки достиг границ слышимости охраны, они поспешили предстать перед глазами.
- Ваша дисциплина оставляет желать лучшего, - сухо заметил, отпуская ношу и, перехватывая вновь стремящиеся нанести увечье руки.
Охрана пристыдившись, с преувеличенной суетливостью принялась вязать "преступниц".
- Нарушительницы границ, - пояснил, доставая телефон, - Антал? Подъедь. Девчонка под лет бросилась. Да, успел. Нет. Все на месте. Не вызывали, - поморщился, - Да. Ждем.
Сбросил вызов, обратился к охране:
- Сейчас Антал Вереш, подъедет, я подойду позже, - испарился.
Воинственную блондинку звали Энди, она повернулась к Глории и, возбужденно сверкая идеально круглыми глазами, заявила:
- Так, он не маньяк?! А я его сумкой...а он ничего, симпатичный. И сильный. - добавила без перехода.
- Этот "симпатичный" хочет нас сдать в полицию.
- Да ты что?! Стоп. Я поняла. "Попала под самолет"?! Это ты?
- Я, - мрачно.
- Так он тебе должен! За ущерб. Моральный и физический! Ты ж пострадать могла ни за что!
- У меня столько денег нет. Я даже от родителей переехать не могу как Марица!
- Все ты можешь! - встрепенулась Энди, - Тебя жаба давит. Вся в маму. Но он таки симпатичный, видела? - спросила, начисто забывая, что Лора присутствовала при знакомстве и зрение имела стопроцентное.
- Я его слышала. Он так орал.
- Да-а, у него та-акой голос...- мечтательно.
Спустя двадцать минут в комнату одновременно вошли вернувшийся "симпатичный" и незнакомый серьезный мужчина лет тридцати пяти, в идеальной черной тройке и зализанными гелем на прямой боковой пробор волосами - глядя на него, на ум приходило одно "юрист". Это слово огненной печатью было выжжено на холеном челе.
Мужчина достал из кейса какие-то бумаги, подходя к девушкам - судя по всему подробности "пострадавшая" сторона успела рассказать.
- Добрый день. Насколько я понял, имеет место быть нарушение границ частной собственности, инсценировка аварийной ситуации, с целью получения морально-физического ущерба, нанесение травм психологического характера клиенту...
- Чего? - глаза Энди и так не самые маленькие в мире стали огромными. Еще миллиметр и безоговорочная победа над аниме была бы за ней.
- Вам нужно подписать здесь и здесь.
- Что-о?! Ну, уж нет! - перехватила руку Лорки, тянувшуюся к бумагам, - Не смей! До конца жизни не расплатишься!
- Дайсюда! - Глория едва не плакала. Она готова была подписать, что угодно лишь бы все быстрее закончилось.
- Антал не пугай девушек. Пусть уже распишется, что не имеет претензий и разойдемся! У меня нет времени!
- Да, конечно, - Антал Вереш считал, что предварительный этап запугивания даже при мирном решении конфликтных ситуаций не повредит делу, а только улучшит эффект.
Глория быстро черкнула свою подпись и пошла на выход. Энди поспешила за ней. Уже выходя оглянулась на "летчика". Тот был полностью погружен в общение с адвокатом, он уже выкинул недавний мелкий инцидент из головы. Обычный. Симпатичный, наверное. Ухоженный. А вот голос великолепный! Такие обертоны. Почти как физические прикосновения. То сдирает кожу злостью, то ласкает рваным туманом. Споткнувшись о порог, но удержавшись на ногах, Глория выкинула из головы мысли о пилоте.
Вспоминая, не заметила, как застыла перед дверью подъезда. Для большей пафосности не хватало сигареты. Она не стала их доставать, а сунула руки в тугие карманы джинсов.
Вяло поднялась на четвертый этаж, по чистым, хоть и начинающим крошиться ступеням, взгляд скользил по невидимой в темноте зелени стен, медленно, оттягивая момент, вставила ключ в замочную скважину.
- Принесешь в подоле - выгоню из дома! - с истерическими нотками в голосе, завопила мать.
Отец как всегда сидел в непонятной позе и дымил очередную гадость с бессмысленной улыбкой на лице.