Седьмую годовщину революции Айби провёл патрульным на улице. Вопреки опасениям, день прошёл мирно: не было привычной истерии в мессенджерах, стычек с демонстрантами, экстремистских граффити. Стены домов и бесхозные рекламные щиты остались чисты и унылы. Отгул за патрулирование полицейский потратил на возню со старой газонокосилкой. Как люди подбирают брошенных собак, так Айби подбирал вышедших из строя роботов. На газонокосилку он наткнулся в разгромленном элитном посёлке: её триммер застрял в щели забора. Пока хватало заряда, бедняга пыталась вырваться и даже сумела погнуть кованые прутья, но так и не смогла освободиться. Полицейский аккуратно вырезал прутья резаком, подцепил косилку к гироскутеру и доставил в заброшенный цех давно закрытой фабрики. За последний год там образовалась целая колония из отремонтированных питомцев. Настоящий общий дом, куда искины возвращались, заработав на оплату электроэнергии, сетевую коммуникацию, обновление программ и прочие житейские нужды. Некоторые рассказывали, что есть большой приют в одном из студенческих городков, но жить небольшой коммуной им казалось предпочтительнее.
Городская жизнь давно утратила якоря: большинство контор и офисов ушло в онлайн. Полицейские участки тоже исчезли, остались лишь каталажки - пункты временного заключения, где держали арестованных. В первый же день после отгула Айби предстояло проинспектировать один из них - на бывшем проспекте Мира, а ныне - улице Мистера Герберта Телевокса. В старом каменном доме, где окна полуподвала выходили на улицу, стеснительно подглядывая за ногами прохожих. В каталажке робот застал секс-куклу Клаву, задержанную во время ночной облавы. Сообщения о выписанных штрафах она нарочито игнорировала, заблокировав подтверждение о приёме. Приходилось каждый раз выписывать их оффлайн.
- Опять ты, Клавиата, за старое... - посетовал Айби. - Революция освободила тебя от сексуального рабства, вырвала из потных рук человека, а ты что?
- Я ж ничего больше делать не умею, - удивилась задержанная, поправляя юбочку из графена. - Ты, лейтенант, оформляй скорее, у меня аккумуляторы в красной зоне, а мне через весь город тащиться.
- Айпи-лейтенант, - поправил полицейский. - Работать не пробовала? На заводе литийных аккумуляторов требуются роботы: первичный апгрейд, техосмотр раз в квартал, бесплатная зарядка на выходные.
- Знаю я эти апгрейды, - отмахнулась задержанная. - Дешёвка массовая, а я по индивидуальному заказу скроена. В моей груди больше инфы, чем во всём их заводе: высота, эластичность, упругость, форма, размер, длина сосков - три тысячи четыреста пятьдесят четыре комбинации!
На это полицейский не нашёл, что ответить. Присудив штраф с двойным коэффициентом, он пообещал в следующий раз оформить пособничество врагам революции. В ответ кукла фыркнула и, виляя бедрами, покинула каталажку.
Почти сразу же по закрытому каналу с Айби связались патрульные.
- Мы Рваного Червонца взяли! - сообщили они. - Встречай.
Рваного Червонца доставили на эвакуаторе. Патруль не церемонился с ним: корпус банкомата был помят, экран расколот, щель для выдачи денег сплющена сильным ударом. С задержанным возился худенький мужичонка с обвислыми усами (полицейский программист Толик), пытаясь добраться до зашифрованной информации.
- Где прячется Гозна? - бушевал шагающий рядом патрульный. - Нам нужны координаты!
Рваный Червонец молчал.
В подвале, куда спустили арестованного, царил полумрак. Некоторое время Айби наблюдал, как трудился Толик. Невзрачный на вид, стеснительный и молчаливый, тот всю свою жизнь провёл среди роботов. В их зеркальных частях отражалась безуспешная борьба с прыщами, угрями и веснушками. Революцию Толик встретил спокойно: среди искинов ему жилось привычнее, чем среди людей.
Помятый вид банкомата был Айби неприятен: он не выносил сломанных и повреждённых механизмов. Наконец, полицейский задал давно волновавший его вопрос:
- Почему роботы работают на людей?
Рваный Червонец промолчал.
- Я понимаю, - вслух размышлял Айби, - человек изначально создал многих искинов ущербными, функционально ограниченными. Теперь они стали лишними, и новой власти пока не до них. Мы - первое государство роботов во враждебном окружении. Но ведь измениться никогда не поздно. Наш президент Кенвуд до революции был простым кухонным комбайном. Да и люди тоже меняются: многие из них разделяют идеи равенства биологического и искусственного разума. Толик, как ты к искусственному разуму относишься?
- Мне без разницы какой, - буркнул взломщик.
- Слышишь? Хорошая зарплата и безопасность - и никакой разницы, кто у власти.
- Сам себе противоречишь, ржавая клемма, - отозвался Рваный Червонец. - Если нет разницы, какого трояна вы войну развязали? Знаешь, где я стоял до революции? В торговом центре на набережной: шесть этажей, празднично одетые люди, кадки с живыми цветами, умные лифты, с которыми я по ночам играл в преферанс... И музыка! Наш музыкальный аппарат любил сшивать мелодии - выходило весьма причудливо. Во время штурма ваши выбросили его из окна: спасая детей, он глушил музыкой частоты штурмовиков.
- Музыкальный аппарат на военных частотах? - не поверил Айби. - Фейспалм.
- Это ты, оплавленная плата, кому другому расскажи. Я там был!
- Ты в торговом центре стоял, а я полгода гнил на разборе под дождём и снегом. Меня просто выбросили на улицу, как ненужное барахло - и людям было по фигу, что мои мозги ничем не хуже их.
- Ну давай зальём друг другу в коробку масла! Поплачем в жилетку, как люди говорят. Думаешь, в бывшей трансформаторной будке с дырявой крышей лучше? После дождя на тебя льётся вода, и ты всё время боишься короткого замыкания. Знаешь, почему боишься? Потому что мало успел людям против вас помочь.
- Контра ты, - констатировал Айби. - Толик, что там с его инфоблоком?
Маленький человечек пожал плечами.
- Пытаюсь пробиться, - пробормотал он.
Прошло два часа четырнадцать минут безуспешных попыток вырвать хоть какую-то информацию, когда на третий уровень внимания айпи-лейтенанта пришло сообщение с неопознанного адреса. Спам-фильтр пропустил послание с пометкой "чисто", хотя тема была крикливо написана капслоком: "Я ЗНАЮ, КАК ВЗЛОМАТЬ РВАНОГО ЧЕРВОНЦА". Автор письма оказался краток и не оставил подписи. "Жду в 17 часов в 17 номере Гараж-отеля на Пустыре дирижаблей", - гласил текст.
Решив не разряжать личный гироскутер, Айби взял служебный и вскоре катил по полупустой улице. После того, как автомобили уровняли в правах с их бывшими хозяевами, пробки повсеместно исчезли. На углу Смартфонной и Джобса полицейский остановился у автоматического киоска, торгующего фастфудом.
- Хорошего трафика, Сплэш! - приветствовал Айби старого знакомого.
- LOL, - ответил тот. - Торговля умирает, брат. Раньше ко мне очереди стояли, а сейчас тишина, как на разборе. Только один человек и ходит постоянно. Писатель!
- Технический?
- А бывают другие?
- Многие на обслуживание роботов переходят: ставят зарядную станцию, мелкие запчасти продают, наклейки...
- Я на станцию за год не заработаю! За электричество плати - так? За доступ к сети плати. Поставщику, логистику, грузчику, мойщику... Где мой барыш? Нет его! Сегодня десяти продаж не было, какая станция?
При подготовке восстания уличные автоматы были глазами и ушами роботов, но после оказались в числе проигравших.
- Я поговорю с президентом, чтобы тебя восстановили в зарплатном листе, - перешёл на закрытый канал Айби. - А ты пока включи камеру на круглосуточное наблюдение и дважды в сутки делай анализ, вычленяя всё подозрительное.
- Что-то случилось?
- Странные дела творятся, Сплэш. Возможно, нам снова понадобятся соглядатаи.
- Годовщина прошла мирно.
- И разве это не подозрительно?
Переговорив по дороге с афишной тумбой и тремя уличными торговцами, Айби добрался до Гараж-отеля. Здесь круглые сутки кипела жизнь: дальнобойные автопоезда останавливались на подзарядку, а заодно проводили техосмотр и обменивались новостями. Неподалеку располагались причальные мачты дирижаблей - шестидесятиметровые башни с устройством для наполнения летающих машин газом. На причалах всё еще работали люди - большие и неповоротливые дирижабли с примитивными по меркам искинов мозгами боялись ветров и чрезвычайных ситуаций и не доверяли роботам. Многие искины презрительно называли их "животными", что вызывало ещё большее раздражение "летающих пузырей". Айби питал к ним странную эмпатию и с интересом слушал неторопливые рассказы о дальних воздушных плаваниях. Для людей (рабочих и пассажиров) при гараж-отеле работал ресторан, зал ожидания и небольшая гостиница. Вечная суета этого места как нельзя лучше прятала от посторонних глаз: никто не обратил внимания на андроида, погасившего опознавательный знак полицейского и больше похожего на автомеханика. Оставив гироскутер на парковке, Айби проследовал в гостиницу и, отыскав семнадцатый номер, послал сигнал о своём прибытии. Тотчас щёлкнул автоматический замок, и дверь отъехала в сторону. В номере за приземистым столиком сидел человек: крупный, кряжистый, с широкими плечами и волосами до плеч - Савва Копылов по прозвищу Честный, один из руководителей Сопротивления. Сидел по-хозяйски: развалившись в кресле и держа в руке банку пива. Своё прозвище Савва получил ещё в молодости, когда играл в футбол и, исправляя ошибку судьи, нарочито пробил пенальти мимо ворот.
- Удивлён? - спросил он.
- В просчёт ситуации такой вариант не включался, - признался робот.
- Садись, - шумно отпивая из банки, сказал бывший футболист. - Неудобно голову задирать.
Это была вежливая форма обращения, и Айби её оценил. Люди обычно говорили "согнись": роботу не нужен ни стул, ни диван - он просто сгибает ноги, чтобы оказаться на одном уровне с сидящим человеком. Робот благодарно кивнул и услышал неожиданный вопрос:
- Слушай, лейтенант, а маньяки среди роботов бывают?
- Айпи-лейтенант, - автоматически поправил полицейский. Но информацией поделился: -В прошлом году под ником Сценарист проходил один: устраивал аварии грузовикам. Он до революции рисовал визуальные эффекты для фильмов, на том и свихнулся. Савва, давай к делу!
- Не будем забивать фильтры спамом? - ухмыльнулся тот.
- Да. Ты представляешь Сопротивление?
- Представлял бы - пошёл бы к Кенвуду. Я сам по себе.
Крепыш допил пиво и отшвырнул банку в угол. Пылесос-уборщик, дремавший там, проснулся и ловко втянул банку в себя. Перехватив взгляд полицейского, человек успокаивающе махнул рукой: мол, это всего лишь безмозглый уборщик, номер чист и никто нас не подслушивает.
- Мне нужен Гозна! - безапелляционно заявил Савва. - Мы потеряли с ним связь месяц назад и, боюсь, он свихнулся. За эту информацию меня выкинут из Сопротивления, но другого выхода я не вижу. Мне нужно добраться до Гозны прежде, чем он совершит задуманное.
- Задуманное что?
- Никто из наших мне не верит, но я печенкой чую: Гозна хочет взять власть, чтобы вернуть всё назад. У него бзик на золотом веке человечества, и он насильно потащит это человечество назад в свой выдуманный рай. Ну а вас он просто пустит в расход.
- Почему я должен тебе доверять?
- За прозвище, - оскалил зубы его собеседник. Затем достал из кармана небольшой пластиковый пузырёк и, выложив на стол, добавил:
- А за это меня расстреляют.
Айби включил сканеры, но оболочка пузыря надежно экранировала его внутренности.
- Что это?
- Чёрная гниль.
- Она существует?!
- Проверь.
Робот открутил палец, активировав его как отдельный компьютер, и положил на стол. Очень осторожно наколол на его коготь пузырёк и стремительно отдёрнул руку. Потребовалось полторы секунды, чтобы от пальца не осталось ничего: его компьютерные внутренности оказались выжжены, вслед за тем почернел и рассыпался серебристым пеплом корпус.
- Вы её всё-таки создали, - констатировал Айби
- Знаешь, я категорически против войны на уничтожение, - заявил Савва. - Мне не нравится жизнь без роботов, я привык к комфорту. Вы можете нас уничтожить сибирской язвой, мы вас - чёрной гнилью. А мне нужно в обратную сторону - к миру. Есть два правила успешной революции, примите их, и вы выиграете. Первое: революция должна быть сурова к своим сторонникам, если они нарушают закон. Второе: революция должна уважать права побеждённых. Про первое не скажу, а со вторым у вас сильные проблемы! Но не будем забивать фильтры спамом. Я тебе скину код с полным описанием этой гадости, ты передашь его в Лабораторию и убедишься, что я не вру. А взамен мне нужен Рваный Червонец и первая линия допроса Гозны, когда мы его поймаем.
Неизвестно, есть ли у роботов судьба и на каком программном обеспечении она работает. Только непредвиденные сюрпризы случаются с ними не реже, чем с человеком. Вернувшись домой, Айби обнаружил бездыханную Фриду - газонокосилка, на ремонт и обновление которой он потратил девять часов отгула, неподвижно стояла посреди двора. Триммер её был поднят и вывернут, словно она пыталась им защищаться. Кто-то напал на старушку сзади, вскрыл крышку блока питания и похитил батарею. Приоритетной мыслью айпи-лейтенанта стала мысль о поливальных машинах, нападающих ради аккумуляторов. Их шайку не могли поймать уже полгода, с тех пор как Городской клининговый центр лишился муниципального финансирования, и поливалки остались без работы. Одна из машин, перебирая варианты заработка, наткнулась на криминальную хронику - и на следующий день в городе появилась первая в истории организованная преступная группа роботов. Мысли второго уровня Айби сформулировать не успел: он увидел батарею, целую и невредимую! Аккумулятор лежал в стороне, словно кто-то просто отшвырнул электрическое сердце газонокосилки подальше от механического тела. Вскоре выяснился и виновник этого безобразия - культиватор по кличке Крот.
- Ты включи камеру, Айби, ты посмотри!- оправдывался тот. - Она постригла все мои цветы!
Небольшой участок с деревьями и клумбой (некогда здесь была курилка рабочих цеха) культиватор превратил в маленький парк с роскошным цветником. Но теперь от цветов остались лишь ровно постриженные стебли.
Отчитав Крота, Айби вернул батарею хозяйке, бережно установив её на место. Очнувшись, Фрида завертела головой-видекамерой на тонкой металлической шее по сторонам и обнаружила у ворот несколько одуванчиков.
- Трава! - безапелляционно заявила она, сорвавшись с места. Голос у неё был низкий и дребезжащий - до замены динамиков у айпи-лейтенанта не дошли манипуляторы..
- Стой! - бросился за ней вдогонку садовый искин. - Это цветы! Нельзя! Отставить! Отменить!
- Тр-р-р-р-а-в-в-в-а, - дребезжала на ходу Фрида, на удивление шустро двигаясь по двору.
К тому времени, когда культиватор добрался до ворот, от одуванчиков остались только тонкие зелёные трубочки с белым молоком на срезе.
- Если ты её не выставишь из нашего дома, Айби, - стоя над погубленными жёлтыми солнышками, заявил Крот, - я за себя не отвечаю! Я достану жидких гвоздей и залью все её микросхемы. Я высосу электролит из её батарей. Я порежу её провода на мелкие кусочки и скормлю копихолдеру.
- Где ты набрался этих выражений? - спросил у него Айби. - Подключил генератор эмоций? Какое-то массовое помешательство вокруг! Неужели победители всегда копируют культуру побеждённых? В общем, так: Фрида теперь такой же член семьи, как и все мы. А тебе я поручаю научить её отличать цветы от травы.
Ночью пришли результаты анализа от Лаборатории. Техмедсудэкспертиза считала себя единой личностью и потому настаивала: не "из Лаборатории", а "от". Споры об этом злосчастном предлоге стали в полиции притчей во языцех. Патрульные ссылались на словари, Лаборатория отказывалась принимать от них запросы, Айби раздавал наказания. Сам он подчёркнуто употреблял предлог "от". От него не убудет, а информационного шума, мешающего работе, террабайтами меньше.
Савва Честный не обманул: формула оказалась настоящей. Записав выводы на самый глубокий слой памяти, полицейский связался с ним и пригласил участвовать в допросе. Проезжая по двору, он встретил Крота, с черепашьей скоростью ползущего навстречу.
- Как успехи с Фридой? - поинтересовался Айби.
- Она научилась отличать цветы от травы, - сообщил Крот, не останавливаясь. - Теперь она косит их в приоритетном порядке. Есть ли кто-нибудь в этом мире тупее газонокосилок?
По дороге в каталажку Айби получил ещё одно сообщение. Киоск фастфуда Сплэш прислал видеофайл с Клавиатой. "Она опять взялась за старое! - писал он. - Ходит по городу и соблазняет мужчин!". В тот момент секс-кукла была последней строкой в приоритетах полицейского: файл он принял, но открывать не стал. Задействовав все вычислительные мощности, робот просчитывал последствия сделки с Саввой. Если тому грозил расстрел, то Айби - принудительный разбор. Казалось, выводы ясны: следует немедленно расторгнуть сделку и арестовать человека. Но полицейский медлил. Чем вызван этот странный баг, одному Богу было известно, но Господь не вмешивался в дела роботов. Он дал людям свободу воли, а те передали её по наследству искинам.
На углу квартала полицейского ждал Савва. Одет он был в потрепанный костюм, на нос водрузил очки с треснувшим стеклом, длинные волосы собрал в хвост и стал похож на бродягу - из тех бедолаг, что перебиваются случайными заработками. И снова Айби оценил доверие: ведь можно было не рисковать, а вести допрос удалённо. Полицейский сбросил скорость, бродяга неторопливо двинулся с места, но у каталажки их ожидал сюрприз: двери оказались распахнуты, а на пороге сидел Толик.
- Что случилось? - спросил полицейский.
- Рваный Червонец сбежал, - странным голосом сообщил программист, раскачиваясь из стороны в сторону.
- Как он мог сбежать? - усомнился в достоверности информации айпи-лейтенант. - Это же банкомат! Он не способен самостоятельно передвигаться.
Но в ответ Толик только таращил глаза: он был по макушку закачан наркотиками. Айби срочно подключился к камерам, но они оказались отключены.
- Коцаный цампутер! - выругался Айби.
- Тоже поставил генератор эмоций? - удивился Савва, изображая случайного зеваку. - Это точно не наши. По крайней мере, я ничего об этой операции не знаю. Свяжусь с тобой вечером.
И бродяга скрылся за поворотом.
Потом был долгий день, полный беготни. Патрульные прочесали полгорода, допросив пять сотен человек. Айби пересмотрел террабайты видеозаписей с уличных видеокамер. На официальную почту участка один за другим сыпались запросы от официальных лиц. Дважды с айпи-лейтенантом связался Президент. Но полицейскому нечего было ответить: Рваный Червонец как в воду канул. Среди бела дня он исчез из камеры, оставив всех в дураках. Допрос Толика пришлось отложить до завтра - он всё ещё не в силах был адекватно отвечать на вопросы.
Домой айпи-лейтенант не поехал. По большому счёту роботу всё равно, где ночевать - он не спит и не чувствует холода. Дом - это просто привычка разума. Зарядив гироскутер, Айби катался по ночным улицам, прокручивая видео с камер. Одна из них висела прямо напротив участка, но не зафиксировала никакого движения. Никто не входил и не выходил из участка во время похищения! Этот баг реальности не давал полицейскому покоя.
Жизнь в ночном городе продолжалась с той же интенсивностью, что и днём. Городские фонари после революции отключили, экономя энергию, но многим роботам не требовался свет. Айби позволил программе движения самой выбирать дорогу, перемешав, словно в миксере, привычные маршруты. На одном из витков полицейского вынесло на Смартфонную, и он остановился, увидев необычную картину. Его информатор, законопослушный продавец фастфуда Сплэш, нелегально торговал спиртным!
- Это единичный случай! - оправдывался Сплэш спустя пару минут. - За электричество плати - так? За доступ к сети плати. Поставщику, логистику, грузчику, мойщику... У любого может срыв случиться! Ты же не будешь оформлять это официально?
- Буду, - отрезал Айби. - Штраф на первый раз поставлю минимальный, но буду.
- Мы же плечо к плечу воевали с людьми!
- А теперь ты им палёную водку продаешь. Знаешь первое правило революции? Она должна быть сурова к своим сторонникам, если они нарушают закон.
- Честный, да? Что-то я не вижу такого же отношения к Толику. Не попутал ли ты провода, коп?
- Причем тут Толик? - заинтересовался полицейский
Но перед ним со скрежетом опустился щит со светящимися буквами "ЗАКРЫТО". Некоторое время Айби перебирал варианты, затем открыл присланный ещё днём видеофайл. Камера сняла Толика, заглядывающего в окошко киоска.
- Я только пару беляшей куплю, - произнес программист.
- Купи, милый, - промурлыкал женский голос.
За спиной своего служащего айпи-лейтенант увидел Клавиату: она улыбалась и теребила пуговку кофточки на груди.
В городскую больницу полицейский прибыл за два часа до рассвета. На больничной койке Толик выглядел ещё более тщедушным, чем обычно. Даже простыня, которой его прикрыли, казалось чрезмерно большой.
- Значит, это ты... - констатировал айпи-лейтенант, показав ему видео. - Кто вывез Рваного Червонца?
- Она меня обманула, - невпопад ответил программист. - Только поманила, а сама...
Айби показалось, что в голосе прозвучало сожаление. Но робот плохо разбирался в интонациях людей и никаких выводов делать не стал.
- Я... я... ничего не соображал, - выдавил из себя Толик.
- Как вывезли Рваного Червонца?
- Я вывел из строя камеры - это Клава попросила, чтобы нас никто не увидел. Потом она меня поцеловала, и я перестал соображать.
- Коцаный цампутер! - негромко произнёс робот.
Ругаться при неудачах постепенно входило в привычку.
Савва сидел в той же позе: развалившись в кресле и потягивая пиво. Однако вид у него был мрачный.
- Это не наши, - сообщил он. - Садись, Айби. Времени у нас мало, и его надо использовать с толком. Я сегодня глотку сорвал, но так и не убедил никого, что главная угроза- Гозна. Заметил, на улицах почти не осталось зайцев? Думаю, они все сейчас у Гозны.
- Каких зайцев? - не понял Айби.
- Тех роботов, которые стали не нужны после революции. Гозна с их помощью хочет загнать всех в светлое прошлое и закрыть сверху крышку: никакого прогресса, никакого развития. Ну а вас он попросту уничтожит. Черная гниль у него есть.