Аннотация: Маленькая жизнь, жизнь в миниатюре... Какая она, эта маленькая жизнь? Чья она? Моя ли или кого-то другого? Но, разве, моя жизнь маленькая и, разве, я марионетка в театре кукол?...
Дневник, найденный мною среди кучи старого хлама, по-видимому, забытый прежней хозяйкой квартиры, в которой я ныне проживаю.
5 июня.
Устала.
Даже сил нет подняться и сварить кофе. Вот так и сижу битый час, уставившись в одну точку.
Дом, работа, дом, работа...
Разве так живут?
Каждый день одно и тоже!
Встала, оделась, выпила чашку кофе, пошла на работу, пообедала, пришла с работы, посмотрела телевизор, поговорила с Кирой, легла спать.
Вся жизнь сводится к десятку действий.
Устала.
А кого винить?
Сама выбрала эту ненавистную работу и эту однообразную жизнь.
А ведь когда-то я мечтала стать известной певицей. Даже вокалом занималась. Только смелости не хватило бороться за свою мечту. И похоронила ее, как и все радужные надежды на будущее. Конечно, я испугалась. Делать выбор - это, значит, идти на риск. А если я проиграю? Что тогда?
Я так привыкла быть примерной, хорошей девочкой, как я могла разочаровать свою семью?
И вот вместо того, чтобы набраться смелости и поступить, как мне того хотелось, я поступила так, как хотелось всем остальным.
И что в итоге?
Все счастливы и довольны, маме есть, чем похвалиться перед подругами, и я, делающая вид, что жизнь удалась.
Как ни крути, а быть успешной приятно.
Престижная школа, престижный институт, работа... хоть и нелюбимая.
Вот так в погоне за фантиком растеряла всё содержимое коробки.
А смогу ли я бросить всё?
Дом, друзей, привычную жизнь?
Ведь, если идти, то идти до конца. Я же не поверну на пол пути, сказав: "Ой, извините, кажется мне в другую сторону...".
Спряталась, как трусливый заяц, в свою норку и даже уши не высовываю, чтоб не привлекать к себе лишнего внимания.
Но ведь это моя жизнь!
МОЯ!!!
Разве я не имею права делать то, что хочется не кому-то, а мне!
Почему я должна улыбаться, если мне не хочется, почему я должна молчать, если мне хочется петь, идти спокойно, когда ноги сами тянут в пляс?
Нет же!
Буду хмурой - замучат вопросами, начну петь - станут крутить пальцем у виска.
Устала.
Я ХОЧУ ЖИТЬ СВОЕЙ ЖИЗНЬЮ!
Не быть отражением чьих-то надежд и ожиданий!
Зачем мне эта престижная работа, если я иду туда каждый день как на каторгу?
Мне иногда кажется, что я как кукла. Пойди туда, сделай то, ты должна то-то и то-то. Все дёргают за ниточки и прикрываются при этом самыми благими намерениями.
А я не хочу!
НЕ ХОЧУ!!!
И никакая я не хорошая! Я обычная!
И я тоже могу ошибаться и не надо ждать от меня чего-то!
Я ведь уже и сама ничего не жду...
Хотя иногда мне снится сцена и вспышки фотокамер, песни и аплодисменты,
прекрасный принц и долгая счастливая жизнь.
Только всё это только мечты.
Устала....
Начало.
Устала.
Даже играла с нитками.
Запуталась.
Спектакль отыграли как всегда.
Когда Кукловод руководит твоими движениями, тогда тебе не приходиться ничего делать самому.
Удобно.
Впрочем, стоит для начала представиться.
Я - кукла в театре марионеток.
Да, довольно милая марионетка с большими черными пуговками вместо глаз, с растрёпанными коричневыми нитками волос. Платье моё не менялось, сколько я себя помню, то есть с самого моего изготовления. Но куклы не такие модницы как люди и, поэтому не устраивают истерик по поводу того, что нечего надеть. В театре я, подвешена на третий гвоздь от конца. Место не самое приятное. От двери постоянный сквозняк и я часто болею.
Думаете, куклам всё равно?
Как бы не так!
Мои деревяшки сыреют, а так и в сундук со старьём отправиться не долго. Висит тут нас много, всех и не перечислишь, да и ни к чему всё это. Я хотела о себе...ну, и о них... немного.
Скажете, что куклы не тщеславны?
Как бы не так!
Каждая ваша улыбка на счету! Все пытаются быть лучше. Такая уж наша природа.
Наш Кукловод толстый старик, большой любитель выпить и нас поколотить, если что не так. Хотя в том, что у него трясутся руки, нашей вины нет. Но мы молчим. Каждый держится за свой гвоздь. В сундук попасть не хочет никто.
Сундук...да это страшное место. Когда для тебя гаснут софиты сцены, ты оказываешься во мраке и пыли и сам становишься этой пылью. Поэтому я так боюсь за свои деревяшки. Это единственное, что позволяет мне быть на сцене.
Но здесь я немного слукавила.
Я - звезда этого театра.
Вы скажете, хвастаю?
Ничуть.
Здесь нет моей заслуги. Просто на фабрике к моим волосам приделали корону, и все сразу решили, что я звезда! Вообще, люди довольно странные существа.
Я вам скажу по секрету, им кажется, что они знают всё!
Не пытайтесь их в этом разубедить. Вас просто засмеют.
Ах да!
Смех!
Смех - это страшное оружие. Оно может ранить, даже убить. Но успех - это моя защита.
Когда я только появилась, все марионетки потешались надо мной, как раз из-за той самой короны! Они смеялись и издевались, придумывая мне обидные прозвища!
Надо было не обращать внимания?
Я пыталась.
Я защищалась!
Можно противостоять одному, но нельзя всем! Это невозможно!
Уж вы мне поверьте!
Я висела на гвозде и мечтала только о том, чтобы мои деревяшки поскорее отсырели и меня отправили в сундук. Я представляла, как они будут мучиться угрызениями совести. И ради этого я даже была готова оказаться в сундуке.
Но случилось обратное.
Увидев мою корону, зрители решили, что я самая главная, а Кукловод (не знаю, был он пьян или нет) провозгласил меня звездой! И странное дело. Все марионетки вмиг решили, что я красавица, как будто и не было тех издевательств!
Удивительно!
До чего же они глупы! Ведь я совсем не изменилась! Даже подурнела, потому что с меня не вытирали пыль уже неделю. Но стоило объявить, что я звезда, как все мигом согласились и стали всячески выказывать своё внимание!
Вот такая странная штука жизнь!
...Хм...Я опять о себе, хотела же немного о них....
Слушайте!
Рядом со мной висит эпатажный старичок Дин со своей супругой Дон или Дони. Насколько я знаю, появились они ещё в самом начале, вместе с самим театром. Может быть, именно поэтому Кукловод их так и не любит и постоянно называет старой рухлядью. Но им на это наплевать!
Они счастливы, что висят на этом гвозде энное количество лет. Я им даже завидую, по-доброму. Они и в сундуке будут вместе, а когда есть кто-то, то и не страшно там совсем. Даже странно. Я порой на них смотрю и удивляюсь, настолько разных марионеток и придумать сложно!
Дин ненавидит порядок. Не успеет Кукловод его протереть, как этот пройдоха умудряется закатиться в самый пыльный угол и т - а - к там изваляться, что Дони....
Да вы сами послушайте:
- Нет, я так больше не могу! - Дони соскочила со своего гвоздя и упала на стол. - Я отказываюсь висеть с тобой рядом Дин! Это же просто издевательство какое-то! Тебе совсем меня не жалко. - всхлипнула она. - У меня аллергия на пыль! Какой же ты упрямый! Но ты добьёшься своего! И Кукловод таки отправит нас в сундук! - Дони ещё раз всхлипнула и протёрла краешком фартука уголки глаз.
Надо сказать, что Дони была самой чистой из всех марионеток, которых мне когда-либо приходилось знать. Каждое утро, как только солнце заглядывало к нам в окно, она соскакивала с гвоздя и протирала все свои деревяшки тряпочкой, припрятанной под нижней полкой комода.
А её белоснежный фартук?
Это целая история!
Она его стирает! Да! В вазе с цветами! И сколько бы Дин её не ругал, ничего не помогает! Нет, он её ругает вовсе не из-за стремления к чрезмерной чистоте... хотя и это тоже... но в воде её деревяшки раскисают и не раз уже Кукловод её отбрасывал в негодовании из-за того, что руки совершенно ни на что не похожи.
- Дон, что ты так расстраиваешься? - Дин соскочил с гвоздя и сел рядом с женой. - Представление через неделю, пыль ещё успеет выбиться. Не переживай ты так.
- Нет, Дин, это невозможно! - она нетерпеливо подскочила. - Ты мне это говоришь постоянно, но от этого ничего не меняется.
Всё равно я утверждаю, что это самая счастливая пара во всём мире!
Даже несмотря на то, что они - единственная пара, которую я знаю.
Театр у нас очень маленький. Это передвижной фургон. Тут мы висим на гвоздях, а на время представления Кукловод опускает верхнюю часть двери и делает из стола небольшую сцену. А иногда сидит за этим самым столом и разговаривает сам с собой.
Я даже не знаю, где мы сейчас находимся. Переезжаем постоянно.
Мы бродячие марионетки. Дин, Дон и я.
Ой...опять забыла. И Пьеро.
Пьеро...он...
Совсем не знаю с чего начать. На самом деле я соврала.
Вся эта история как раз и началась с меня и Пьеро.
Был тёплый солнечный день. Мы медленно ехали по просёлочной дороге.
Откуда я узнала, что просёлочная?
Просто кочек было очень много, и на самой большой мы все соскочили с наших гвоздей и упали на пыльный пол, а я, так вообще, откатилась в угол. Так что о помощи и думать не приходилось, ведь и недели не прошло, с тех пор как я появилась в театре.
Но тут подошёл он. В длинном синем костюме с чёрными пуговицами.
Протянул руку и сказал:
- Я - Пьеро. Разрешите вам помочь.
С этого дня всё и началось.
Вы подумали любовь?
Скажу вам честно, не верю я во всю эту любовь. Ведь на фабрике нам никто сердце не вставлял. А если не в сердце, то где же ещё родиться любви?
Просто мы висели на соседних гвоздях и постоянно болтали.
Вам интересно о чём?
Послушайте.
- Ты заметила, какое яркое сегодня солнце? А соловьи как дивно поют?
- Кто?
- Соловьи - это птицы такие.
- А - а - а. - протянула я, заметив его снисходительную улыбку.
Ну да! Я не знаю кто такие соловьи! Но я живу всего две недели! Почему я должна всё знать?
Честно, меня ужасно раздражают эти снисходительные улыбочки.
То есть, понятно, конечно, что ты недавно изготовлена и не можешь всего знать, но всё же...
Бр - р - р!
- Со временем узнаешь.
- Я и так много знаю!
Пьеро снисходительно улыбнулся.
- Что ты смеёшься? Может я и не знаю кто такие самоли, но...
- Соловьи.
- Что? - раздраженно воскликнула я.
- Не самоли, а соловьи.
- Для тех, кто страдает тугоухостью, я так и сказала!
Ой... это не та история...
Вы не подумайте, что мы с ним постоянно ругались. Мы были очень дружны. Нас-то всего было четверо - настоящая семья.
Вспомнила другой разговор.
- Давай поиграем в нитки?
- Прима, мы уже и так играли только сегодня два раза!
Прима - это меня так зовут, сокращённо от Примадонна. Вы же помните, я вам рассказывала о короне в самом начале.
- Ну, Пьеро, ну пожалуйста.
Так я канючила постоянно. Вращала глазками-пуговками и надувала губки.
Надо заметить, пусть и по невыясненным причинам, но подобные манипуляции действовали безотказно.
...Да... мы были как одна семья.
Пьеро мне рассказывал разные занимательные вещи и постоянно теребил подол своей рубашки. Это у него привычка такая дурацкая. Дони же хитро подмигнув Дину, кивала в нашу сторону головой.
А я?
- Я наблюдала за путиной... прутиной...патиной...ух...па - у - ти - ной.
Да-да. Я помню! (Это Пьеро меня опять поправил).
Это такая удивительная вещь!
Белые ниточки переплетались между собой и держались буквально в воздухе. Они были полупрозрачные, почти невидимые, и на них в лучах восходящего солнца блестели капельки воды...росы!
Я знаю!
Сколько можно меня поправлять?
- Видишь чёрную точку? - сказал Пьеро, указывая на паутину. - Это паук.
- Это он её сделал? Ой, какой молодец! Так украсил комнату!
- Совсем не для этого. На неё он ловит еду. Вот видишь, муха летит, она сейчас попадёт в паутину и паук её съест.
- Нет! - я закрыла лицо ладошками.
Так впервые я столкнулась с миром. И поняла, что не всегда то, что кажется очевидным на первый взгляд, таковым является.
Любая красота может иметь изнанку... и не всегда приятную.
14 февраля.
День Всех Влюблённых.
Ненавижу этот праздник! Сегодня как никогда я ощущаю себя одинокой! Особенно когда из каждого угла слышится:
- Девушка, купите открытку для своего молодого человека!
А как у продавцов округляются глаза, когда ты просишь не для молодого человека, а просто для друзей! Это надо видеть!
Или:
- Ой, а что ты подарила своему на праздник? - глупое хихиканье сменяется громогласной тирадой, которую могут услышать пол улицы и жильцы близлежащих домов, если откроют форточки. - Мой Максик подарил мне огромного плюшевого медведя! Правда, здорово?
Я молча киваю. У Максика такая неистощимая фантазия, что он дарит ей на каждый праздник плюшевого медведя! Скоро и зоопарк открывать можно будет.
- Ой, я уже опаздываю! Устраиваю праздничный ужин. - опять глупое хихиканье.
Я опять молча киваю.
У меня сегодня роль без слов.
Пока шла домой насчитала восемь парочек: кто за ручку держится, кто на лавочке целуется, кто смеётся как сумасшедший.
Смотреть противно!
Особенно, когда кроме Киры, Михася и Рудика о тебе в этот день никто и не вспомнит.
Сколько раз я себя спрашивала:
- А что собственно не так? Почему некоторым бублик, а некоторым дырку от него?
Может, есть какой-то компас или весы, которые показывают кому любить, а кому только вздыхать поблизости?
Эй, Амур, где ты? Я уже устала тебя ждать.
Вообще, обычно я не склонна к рефлексии, но тут, когда на каждом шагу только и ощущаешь любовь, витающую в воздухе, поневоле задумаешься, почему у тебя всё не так?
Всё ждёшь чего-то.... Какого-то фейерверка, подснежников в июле, звездопада и разноцветной радуги в ясный день.
Вот Кирка счастлива с Михасем, а ведь два года он как верный рыцарь ходил за мной по пятам. Из Универа встречал, в кино водил.... А я всё смотрела вокруг как в первый раз и радовалась тому, что сдала очередной зачёт, потом, тому, что устроилась на престижную работу. А жизнь бежала впёред, но я этого не замечала! Как будто я остановилась в какой-то поре своей юности, а дальше за развитием событий наблюдала со стороны.
Познакомила свою верную подругу со своим верным рыцарем. На первых порах общей темой была я... но постепенно я отошла на второй план, а на первый вышли мы, то есть они. И верный рыцарь перестал быть моим, а стал Киры.
Нет, я не расстроилась. Ладно, вру. Но не в том плане. Просто вдруг я стала " третьей" лишней. Да...так всё и вышло. А Кирка всё недоумевает, почему это я не хочу ходить с ними в кино?
Когда я с ними куда-то хожу, то ощущаю себя как в этот самый день. Как будто все радуются, празднуют, у всех любовь, а ты сидишь в углу и ждёшь, что сейчас тебя пригласят потанцевать...вот сейчас....
Сегодня у меня роль без слов.
Кукловод.
Я качалась на своём гвозде.
Солнце уже давно село. И мне было очень скучно. Кукловод забыл зажечь свечу, а марионетки не видят ничего в темноте. Вот и приходилось качаться туда-сюда. Я окликнула пару раз Пьеро, но он не отозвался.
Неожиданно дверь открылась (это я поняла по лучу света залезшему в фургон), и я оказалась в невесомости.
Кто меня снял с гвоздя? Куда меня несут? А!!! Это похищение! Кто-то хочет пустить меня на дрова! Пьеро! Дин! Дони! Помогите!
Зажглась свеча.
Фух.
Это был Кукловод.
И кто так шутит?!
Он посадил меня напротив себя и поставил бутылку со стаканом на стол.
- Будешь? Эх! - он махнул рукой и осушил стакан.
Ха - ха. Кукловод так смешно говорил.
Похоже, что пел, но что-то невнятное, как будто мычал. Да, так больше похоже.
Вы спросите, что он пил? Я не знаю.
Мы, марионетки, не различаем ни вкусов, ни запахов. Пьеро говорит, что это такая вода, только от неё человек становиться другим, а потом долго болеет.
Вот и сейчас похож на Кукловода, но что-то не очень.
Обычно он такой хмурый и глазки такие маленькие и бегающие. Всё заметит, всех осмотрит. Однажды ногу мне чуть не сломал! Всё выискивал, почему это она дрожит во время представления! Хорошо ещё Дони упала со своего гвоздя и, отвлекла его.
А сейчас....Полюбуйтесь только! Скалит зубы в улыбке! Сама доброта! Всегда бы так!
- Что ты на меня так смотришь? - он ткнул в меня пальцем. - Тоже думаешь пьяница? Да? Пьяница...бездарность...неудачник....Ха! Да я хоть сейчас бросить могу! Захочу и брошу! Как ты обрадуешься.... Поэтому и не брошу! Не хочу тебя радовать! - Кукловод высунул язык и громко заржал.
Засмеялся! Я знаю, Пьеро, что ржут лошади! Откуда он взялся? Я бы тоже показала ему язык...если бы он у меня был. Только и знает, что поучать!
За - ну - да! (новое слово выучила).
- Это ты мне всю жизнь сломала! Ты! Не ты, Прима, а она. Я расскажу тебе эту историю.
Однажды после представления подошла женщина с ребёнком. Такая красивая. Глаза большие-большие и голубые как небо, а волосы золотистые как солнце. Остерегайся таких женщин! Красота обманчива! Но тогда я этого не знал. И я влюбился! - горько сказал он. - Как же я её любил.... Каждую минуту, секунду своей жизни... Я вставал в пять утра, чтобы пересечь пол города и проводить её на работу. Да...да. А она улыбалась, но цветы принимала. Я последние деньги тратил на эти венки! Бывало, не ел по вечерам, но ей всегда цветы! Пожалуйста! Это ж надо таким болваном быть! Она помыкала мной как хотела. Хочу то, хочу это! И я покупал! В долги влезал, но покупал! Говорила, что любит, и всё так хорошо.... А потом у меня закончились деньги. Я ведь тогда был не каким-то жалким кукловодом, а руководителем театра! И я подделывал документы, задерживал зарплату, чтоб ей купить то шубку, то колечко новое.... И однажды всё раскрылась. Вот ты знаешь, Прима, жизнь она такая подленькая вещь - всё рано или поздно выплывает наружу. Да... очень неприятно.... Меня, конечно, выгнали, да ещё с такими рекомендациями, что в приличном месте лучше и не показываться. И эта дрянь меня, конечно же, бросила. Но тогда я то не понимал почему, опять приезжал по утрам, правда уже без цветов, а она кричала, прогоняла, потом выяснилось, что у неё муж есть...да...моряк...плавал куда-то, а теперь вернулся. Однажды, вместо неё вышел он.... Вообщем, поплёлся я с разбитым носом и сердцем домой. Смотрю, пивнушка по пути, думаю, зайду горе залить. Выпил пару рюмашек, и так мне радостно стало! Почудилось мне будто мы вместе. Я в театре, она со мной. Сидит на первом ряду, хлопает, смеётся....
На следующий день я опять пришёл в эту пивнушку, и через день, и через неделю...ходил как на работу.... Все показывают пальцем и брезгливо отворачиваются. А я не пьяница! Я руководитель театра! Там у меня семья, дом, любовь.... Женщины думают, мол, что мужчины понимают в любви. А мы понимаем! - Кукловод стукнул кулаком по столу и чуть не слетел со стула. - Любим, страдаем, как и все! Может, не ноем и с подружками телефоны не обрываем, но страдаем! Да...я страдал...а потом плюнул...всё равно её не вернуть. Купил этот фургон и езжу туда-сюда...с вами. - он махнул рукой, хотел скинуть меня со стола, но промахнулся. - У - У. Ненавижу! Вас всех и тебя, и Пьеро, и Дина, и Дони! Всех! Висите здесь и насмехаетесь надо мной! Всё у вас хорошо, ничего вам в жизни не надо. Это вы бездари! Сидите на моей шее! Насмехаться вздумала? Я тебя сейчас....
Кукловод покачнулся на стуле, упал под стол и через пару минут захрапел.
Кошмар! Так пугать марионеток!
- Пьеро... - тихо пропищала я. - Пьеро...Пьеро! - я уже кричала во весь голос.
Мне было ужасно страшно. Казалось, он сейчас проснётся и бросит меня в сундук.
- Где ты? - захныкала я.
Что-то тихо щёлкнуло и, он упал рядом со мной на стол.
- Почему ты плачешь? - сурово спросил Пьеро.
- Я не плачу. - всхлипнула я.
- Ну не я же!
- Если ты соскочил с гвоздя, чтобы читать мне нотации, можешь не трудиться! Я слушать ничего не стану!
- Пока я только спрашиваю, почему ты плачешь? - примирительно спросил он.
- Не знаю...наверное, я испугалась.
- Но ты в этом точно не уверена? - хмыкнул Пьеро.
Я начала злиться.
- Как я могу быть в чём-то уверена, если я - марионетка? Деревяшка! Кукла! У меня нет чувств! Страх - это чувство, но как я могу его испытывать?
- У тебя есть душа.
- Где? - я посмотрела на свою тощую, деревянную фигуру, сплошное, цельное дерево.
- Душа - это понятие абстрактное. Её нельзя пощупать. Это что-то неопределённое, как воздух; ты знаешь, что он есть, но увидеть, услышать, дотронуться не можешь.
- А где именно она находиться? - мне нужны были доказательства этого феномена.
- Внутри тебя.
- Но я ничего не чувствую! Я сделана из цельного куска дерева, во мне нет изъянов.
- Это не изъян, это твои чувства, эмоции, переживания. Страх, злость, радость...любовь - всё там.
- Надо же!
Так я открыла, что у меня есть душа. Но вот насчёт любви я всё же не согласна. Какая такая любовь? Что это такое? Можно ли это пощупать, ощутить? Я не понимаю все эти рассказы и сложные манипуляции. Да, я никого не люблю, но от этого же со мной ничего не происходит. Я также спокойно вишу на гвозде, играю в нитки, болтаю с Пьеро и не думаю ни о какой любви. Даже иногда странно, что он так часто об этом говорит. Зачем она, вообще, эта любовь нужна? Вот живу я без неё и очень довольна, можно сказать, счастлива!
- Тогда я точно испугалась. Ты видел, как он хотел смахнуть меня со стола? Ужас! Мне никогда не было так страшно! Зачем ему, вообще, понадобилось снимать меня с гвоздя?
- Ему одиноко.
- Это как?
- Это, когда не с кем поговорить и кажется, что ты никому не нужен.
- Ты знаешь, я с ним тоже не разговаривала! - мне прям захотелось стукнуть его чем-нибудь.
- Но зато он с тобой поговорил. Людям не легко справляться со своими эмоциями. Они чувствуют одновременно и боль, и раскаяние и подчас не в силах совладать со всем этим.
- Я не понимаю. Они же люди. Другое дело, мы, марионетки. Мы зависим от Кукловода. Я даже руку не могу поднять ту, которую мне хочется, а не ему, а люди это другое дело. Они свободны. Они могут делать всё! Всё! Захотят сядут, захотят встанут, уйдут, придут, да что угодно. Могут уехать куда-нибудь, а могут остаться, петь, танцевать, играть - всё! Свобода - это такое...это как птицы. У них нет границ, они летают, где им хочется, а не кому-то. Как ты там говорил...по велению сердца.
Я даже сама просияла от такой длинной тирады. Пусть потом не говорит, что я ничего не понимаю в жизни, что мне ещё учиться и учиться. Я тоже многое могу!
- По велению сердца....
Пьеро опять стал теребить край рубашки.
- Иногда сердце является самой крепкой границей. Люди - такие же марионетки, только нами руководит Кукловод, а ими любовь. Хотя есть много и других границ, например, мнение. Это когда они не делают то, что хотят, из боязни, что их осудят окружающие, но, в конечном счёте, всё это проявление любви. Они хотят понравиться, хотят, чтоб их любили. Человек, в сущности, не принадлежит себе. Он как муха в паутине, привязан ко всем и не может пошевелиться.
Опять он меня обставил! Ну почему? Почему у него есть на всё ответы? Это ну очень раздражает! Рядом с ним я чувствую себя глупым ребёнком, который ничего не понимает в жизни! У меня такое чувство...да чувство!...что так будет всегда, что он всегда будет на шаг впереди меня, а я так и буду плестись в хвосте! Мы никогда не сможем говорить на равных, и эта снисходительность меня обижала.