Вера Ильинична долго смотрела вслед сыну. Прощаясь, Владик торопливо приложился к ней щекой, тронутой нежным юношеским пушком, и уже из машины, улыбаясь, дурашливо крикнул:
--Не тревожься, мамуля! Я вернусь с хорошими вестями.
Вскоре его мощный джип, оставляя после себя плотный шлейф дорожной пыли, исчез за поворотом.
Собираясь в дом, женщина легонько прикоснулась ладонью к лицу, где всё ещё, как ей казалось, ощущалось теплое дыхание сына, и неспешно стала подниматься на террасу красивого большого дома. Прежде чем удобно расположиться в мягком уютном кресле, Вера Ильинична ещё раз окинула взглядом узкую ленту дороги, по которой умчался джип с сыном, и погрузилась в свои мысли.
А подумать было о чём. Размеренная и уютная семейная жизнь как-то в один миг стала рушиться с невероятной быстротой. Сначала у мужа появилась молодая любовница, что сильно напугало женщину, привыкшую к спокойной, благополучной жизни. К этому времени её Ваня Домовёнок , как она с первой встречи шутливо называла супруга, стал весьма успешным бизнесменом Иваном Сергеевичем Перелётновым, с широкими связями во властных структурах. Вере Ильиничне как-то враз открылась неясная, во многом пугающая перспектива её собственного будущего. И она, подумав и взвесив всё "за" и "против", смирилась с изменой и простила мужу его мимолётное, как она надеялась, увлечение.
Но вскоре стало ясно, что она ошиблась. Домовёнок вовсе не думал отказываться от юной любовницы. Он только стал более разборчивым в местах для тайных встреч. Если раньше, не в силах совладать с неожиданно возникающим желанием, позволял себе на какое-то время запереться вместе с секретаршей в кабинете или воспользоваться услужливым предложением своего кабинета кем-нибудь из коллег, то очень быстро до неё дошли вести, что муж купил любовнице шикарную квартиру и всё чаще стал надолго задерживаться у неё.
И уж совсем отношения с мужем испортились, когда стало известно, что молодая пассия Домовёнка, секретарша Марта, беременна. Вера Ильинична испугалась не на шутку. Пользуясь тем, что у них с Перелётновым был заключён брачный контракт, которым предусматривалось, что в случае расторжения брака из-за измены одной из сторон имущество, нажитое в браке, отходило пострадавшей стороне, она быстренько, без судебных разбирательств, добилась от мужа максимум возможных уступок. Так, без особых усилий она стала хозяйкой большого загородного дома, владелицей части акций компании, красивой импортной машиной для себя и гарантированного обеспечения сына.
Под напором жены Иван Сергеевич уступил Владику и свой новенький джип, на который уже положила глаз молодая возлюбленная. Марта устроила тогда настоящую истерику Перелётнову. Успокоилась лишь, когда мужчина пообещал ей любую новую приглянувшуюся машину.
Вера Ильинична, воочию наблюдая, как её бывший муж крутится вокруг беременной невесты, стараясь угодить ей, поняла, что он по-настоящему влюблён в нее. И если до этого момента ей казалось, что ещё возможно примирение с Домовёнком, то теперь поняла, что эти надежды пустые. У него не было такого рвения в проявлении нежности и заботы к ней даже в самый романтический период их отношений. Они тогда ещё только обживали первую в их совместной жизни собственную квартиру. Это была небольшая двушка. Именно тогда Иван пообещал, что у неё будет большой загородный дом.
--Представь теплый летний вечер. Дует ласковый ветерок. Мы сидим на уютной веранде и под лёгкий шум яблоневого сада, любуемся закатом. Воздух насыщен чудным ароматом. А во дворе играют наши ребятишки: мальчик и девочка. Такие белобрысенькие и красивые! - упоительно фантазировал он. А Вера, принимая его обещания за желание как можно сильнее разнежить её, чтобы сполна получить удовольствие, тогда и назвала его в шутку мечтателем Ваней Домовёнком.
Он в то время действительно был завзятым домоседом. Сложно было ожидать от него такого финансового взлёта, какого он достиг впоследствии. Ввязавшись в аптекарский бизнес, Иван Сергеевич довольно быстро стал совладельцем небольшой фармакологической компании. Завязал тесные связи с исследовательскими медицинскими структурами и мелкими предприятиями по производству различной медицинской техники. Вскоре ему удалось расширить производство и объединить всё эти структуры в большой и доходный холдинг.
Впоследствии муж признался ей как-то раз, что это любовь к ней изменила его. Ему захотелось положить к ногам любимой женщины весь мир. В тот вечер он был особенно возбуждён и нежен. Накануне ему удалось заключить на министерском уровне договор и получить патент на производство целой линейки широко употребляемых лекарств. Не портило настроение и то, что ему пришлось хорошо вложиться в поощрения чиновникам, прежде чем достичь желаемого результата.
Обычно спокойный, Иван Сергеевич не мог усидеть на месте, возбуждённо расхаживал по террасе и делился с женой планами. Под теплым дыханием ветерка светлые волосы его топорщились, и в свете закатных солнечных лучей расцвечивались белесым цветом, напоминая головку раскрывшегося одуванчика.
Такой же ласковый ветерок обдувал Веру Ильиничну сейчас, чередуя приятные мысли с горькими. И она непроизвольно то улыбалась воспоминаниям, то хмурилась, сдвигая к переносице строгие брови. Особенно красивым стало холёное лицо молодой женщины, когда, блуждая в лабиринте воспоминаний, натолкнулась на мысль о далёком лете ещё в пору их с мужем романтических настроений. Тогда обыденность и привычка ещё не наложили свою тень на их отношения. Лицо разгладилось и приобрело мечтательно нежное выражение. Заученными, почти бессознательными движениями, Вера поправляла светлые пряди волнистых волос, которые, рассыпаясь под лёгким дуновением ветерка по плечам, упрямо норовили упасть на грудь и прикрыть часть лица.
Вспомнилось, как родственники жены из Абхазии пригласили молодых супругов погостить у них. Кроме желания получше познакомиться обещали интересный отдых. Их дом находился в старой части Гагры, совсем недалеко от моря. Иван с Верой с радостью согласились приехать, но в последний момент у мужа подвернулись какие-то неотложные дела и он отправил в поездку жену одну, пообещав уладить все дела как можно быстрее и присоединиться к отдыху.
Он потом и приехал довольно быстро. Но к этому моменту красавица Верочка успела очароваться молодым человеком, отдыхавшим в соседском доме. Тимур учительствовал в одном из отдаленных селений республики и тоже приехал погостить у родственников. При случайной встрече он в один миг обжёг скучающую в одиночестве молоденькую женщину внимательным улыбчивым взглядом пронзительных темно-коричневых глаз и на правах сторожила предложил свои услуги в качестве сопровождающего в экскурсионные поездки и на пляж.
Тимур был высоким, стройным молодым парнем, с подтянутым мускулистым торсом и с неизменной улыбкой на лице. Она с первых минут общения прониклась к нему каким-то особым чувством. Вере льстило, что на её спутника постоянно заглядывались девушки, где бы они ни находились, а он смотрел только на неё и бесконечно одаривал её комплиментами.
Это не была любовь. Она любила только своего Домовёнка. Но теплое море, экзотические пальмы, кипарисы, обилие цветов и фруктов и легкое сладко-горькое домашнее вино, которым время от времени Тимур угощал её, действовали на Веру расслабляюще. Ощущение необыкновенной свободы и легкости охватывало всё её существо. И когда в один из вечеров Тимур неожиданно заявил, что на следующий день уезжает домой, она не на шутку растерялась.
Печаль, которая сквозила в каждом слове парня, мгновенно передалась и ей. В душе неожиданно сильно дала знать о себе горечь тоски. Она даже обрадовалась, когда Тимур сказал, что хочет проститься с морем, и пригласил её пойти на берег вместе с ним.
Море в этот день было неспокойным. Им даже искупаться не довелось. Волны огромными бурлящими валами с неистовой силой накатывались на берег, сметая всё на своём пути. Потом, спустя какое-то время, как бы нехотя откатывались назад, перекатывая гальку и взлохмачивая донные отложения. Отчего вода, в обычные дни ярко-бирюзовая, становилась непривычного песчано- глинистого цвета.
--Видишь, даже море не хочет расставаться, сердится, - задумчиво проговорил Тимур. - Но я буду вспоминать другие дни, которые я проводил с тобой.
Потом, резко повернувшись к ней, с жаром признался:
--Мне кажется, Вера, я вообще никогда не смогу тебя забыть, как и эти чудесные дни, проведённые вместе.
Он сделал несмелую попытку обнять её. Вера, поддавшись какому-то внутреннему импульсу, неожиданно сама нежно прислонилась к его груди. Парень словно только и ждал этого проявления чувств, страстно поцеловав, увлёк её в летний домик в глубину усадьбы.
То, что последовало затем, было настоящим сумасшествием. Вера и спустя годы вспоминала о произошедшем как о самых сладостных мгновениях в своей жизни. При воспоминании о них у неё и сейчас приятно ныло в груди. Тимур был необычайно нежен и неистов в любви.
Только под утро Вера, крадучись проскользнула в дом своих родственников и, сладостно смежив веки, прислушалась, не нарушила ли она чей-нибудь сон. Но в доме всё оставалось спокойным. И она безмятежно уснула.
А к вечеру, в тот же день, приехал муж. И Вера с упоением окунулась уже в его страстные объятия. Было видно, что Домовёнок к этому времени успел сильно соскучиться по женской ласке, и при каждом удобном случае старался уединиться с женой в укромном уголке дома или на природе.
По возвращении домой супруги к обоюдной радости узнали, что Вера беременна. А рождение сына и вовсе стало настоящим праздником в семье. И хотя он не был белобрысым, как Иван мечтал, но в сыне души не чаял. Обнимая жену, он всякий раз повторял, что рождение сына дало дополнительный смысл его жизни.
С взрослением сына Вера Ильинична с тревогой стала замечать, что некие черты в подростке стали всё больше напоминать уже почти истершийся в памяти образ одного из мужчин из её коллекции мимолётных увлечений. Дело в том, что и в последующие годы Домовёнок слишком много времени уделял расширению и укреплению своей деловой империи, и всё чаще отпускал жену на курорты и в круизы одну. Но новые увлечения почему-то не были такими яркими и запоминающимися, как первое, в ту теплую абхазскую ночь. А тут ещё любимый сынок своим меняющимся обликом, как призрачно проявляющимся фантомом, возвращал её в прошлое.
Прикрытые густыми бровями глаза подростка, с возрастом потемнели, стали отсвечивать почти черным блеском, волосы на голове, отрастая, начинали кучерявиться. Веру эти изменения пугали и она тщательно следила за внешним обликом сына. Регулярно водила в парикмахерскую, настаивая на короткой стрижке и лёгкой коррекции бровей. И только с известием об измене мужа перестала опасаться возрастных изменений внешности сына, и с ещё большим ожесточением делила семейное имущество и бизнес.
И всё было бы хорошо, если бы не случай. Новой жене Домовёнка не терпелось забрать из загородного дома все его личные вещи и декоративно-художественные поделки, среди которых были весьма дорогие, в том числе и подарки сослуживцев и деловых партнёров. Помогать Марте упаковывать и грузить вещи в машину вызвался Влад. Молодой женщине хватило одного взгляда на парнишку, чтобы заподозрить неладное и посеять в голове Домовёнка сомнение в его отцовстве.
Результаты генетического теста повергли Ивана Сергеевича в шок. Теперь уже он вспомнил о брачном договоре и дал делу официальный ход. Рассмотрение в суде было быстрым. Учитывая то обстоятельство, что жена нарушила условия брачного контракта первой, да ещё с такими последствиями, всё имущество, которое ранее Вера Ильинична выторговала у Домовёнка, вновь, по решению суда, отходило ему, включая и загородный дом. Сладкая ночь в Гаграх с абхазским учителем, таким образом, даже спустя многие годы напомнила женщине о себе весьма горькой пилюлей, лишив её привычного благополучия.
Не совладав с эмоциями, Вера Ильинична в слезах призналась сыну о причине свалившихся бед. Не без некоторой коррекции событий, естественно, в свою пользу. К её удивлению, Влад недолго предавался унынию. Оказалось, что он уже сам начал догадываться о некоторых особенностях их семьи. Не зря говорится, что шила в мешке не утаишь. То, что не замечал Домовёнок, видели другие люди и частенько высказывали своё мнение при детях. Ну, а у тех подобные секреты, услышанные в семье, долго не задерживались.
Утешая мать, Влад пообещал по-мужски поговорить с Иваном Сергеевичем. На многое не надеялся, но в том, что дом и машины тот согласится оставить их семье, был практически уверен. Минувшие семнадцать лет с его рождения были не самыми худшими в жизни их семьи. С этой надеждой он и уехал на встречу.
С теплыми мыслями о сыне в сознание женщины вдруг проникла тревожная мысль: "Как бы Влад в своём рвении защитить семью не наделал глупостей! Молодой ещё, горячий". Эта мысль буквально подняла её из мягкого уютного кресла. Вера Ильинична поспешила в дом к телефону.
Влад отозвался быстро. К этому времени он уже отыскал среди новостроек большого города нужный микрорайон и без особых трудностей узнал от охраны, выставленной на дороге, где ему искать нынешнее место проживания новой семьи Домовёнка. Охранники ещё помнили его как сына Ивана Сергеевича и, посочувствовав, что тот находится в командировке, всё же подняли шлагбаум, пропуская машину парня в охраняемую элитную жилую зону.
Поднявшись на лифте на нужный этаж, Влад долго стоял на площадке, не решаясь позвонить. Не мог никак решить, о чём он может говорить с женщиной, разрушившей их семью. Понимал, что шансов даже на малейший успех у него ноль.
В какой-то момент хотел уйти, но вдруг услышал за дверью квартиры Перелётновых сначала неясный шум, а потом и резкий характерный щелчок открывающегося входного замка. На лестничную площадку тут же выглянула Марта. Увидев Влада, она растерялась и, как показалось парню, испугалась. Одета она была явно не для встречи гостей. На ней были только полупрозрачный красивый пеньюар с розовыми разливами цветов, который больше открывал, чем скрывал, и красные туфли на высоких каблуках. Но Марта быстро взяла себя в руки и язвительно спросила:
--Надеюсь, что вы с мамашей уже освободили дом и ты принёс ключи?
--Нет! - только и смог выдавить из себя Влад, ослеплённый ярким и весьма откровенным обликом молодой женщины.
--Тогда, что ты делаешь тут? Милостыню клянчить приехал? - продолжала глумиться Марта. - Напрасно! Мы с мужем милостыню не подаём.
--Я с отцом хотел поговорить, - вконец смутившись, торопливо проговорил Влад.
В это время из-за спины Марты показался высокий парень. Он решительно отодвинул в сторону женщину и угрожающе произнёс:
--Какой он тебе отец! Иди отсюда, приблуда.
И уже обращаясь к Марте, попенял ей:
--Ты что с ним разговариваешь! Гони его, дорогая, взашей. Я уже хотел было испугаться, подумав, что это кто-то из здешних знакомых заявился, а тут всего-навсего этот байстрюк приперся. Я ещё задам перцу охранникам, что, не предупредив? пропустили. А ты, недоносок, давай, шагай прочь, пока я тебе не накостылял.
Вид у высокого парня был и в самом деле угрожающий, и Влад отступил на пару шагов. Но, вспомнив, что Ивана Сергеевича нет дома, быстро сообразил, что здесь на самом деле происходит. Вид женщины совсем не подходил для безобидных домашних посиделок за чаем. Да и парень своим поведением на родственника был похож меньше всего.
Улучив момент, что Марта отвлеклась на прощания с уходившим дружком, Влад незаметно сделал несколько фотоснимков и поспешил на улицу. Не медля, переслал снимки на телефон Ивана Сергеевича, сделав приписку: "Придется вам снова делать тест на отцовство. И, похоже, ещё не один раз."
Возвратившись домой, Влад поспешил заверить мать, что у её Домовёнка, теперь долго не будет ни времени, ни желания разбираться с претензиями к их имуществу. И предложил:
--А почему бы, мама, нам не поискать моего настоящего отца? Мне кажется, что самое время мне познакомиться с ним.