Дверь читального зала с грохотом захлопнулась за спиной высокой темноволосой женщины в длинном сером плаще. И Майя Федоровна, поставив последнюю отметку в регистре, над которым она корпела с самого утра, отложила его в сторону. Ей не нужно было видеть эту посетительницу, чтобы узнать ее.
Медленно подняв голову, женщина спокойно встретила горящий ненавистью взгляд и улыбнулась - так, как она улыбалась всегда, - абсолютно спокойно и уверенно.
"Лета".
Рывком развязав узел на поясе, посетительница распахнула плащ и широкими шагами прошла к столу библиотекаря. Вид у нее был такой, будто она на убийство идет, и девушки, занимавшиеся в глубине зала, стали быстро собираться.
"До свидания, Майя Федоровна!" - в один голос произнесли они, почти бегом направляясь к дверям, и испуганно покосились на незнакомку, нависшую над столом библиотекаря.
"Майя!" - прошипела та озлобленно, близко глядя в лицо улыбающейся женщине.
Но улыбка не сошла с лица Майи Федоровны.
"До свидания, девочки! - попрощалась она со студентками и снова посмотрела на нежданную гостью, - Лета, не думала, что ты вернешься так скоро. Будешь чай?"
"Какой еще чай?! - ударив ладонями по столу и еще ниже нависнув над ней, выкрикнула та, - Вы что натворили, идиотки?!"
Майя молча смотрела ей в глаза и беспечно улыбалась, и женщину это выводило из себя. Такое спокойствие не каждому дано. Даже завидно.
Выпрямившись, она расправила плечи и тряхнула головой, обрызгав книги на столе библиотекаря каплями весеннего дождя. У нее были вьющиеся темные волосы до плеч и карие глаза, стройная фигура, не лишенная грации, не смотря даже на то, что вела незнакомка себя далеко не женственно, и прямые волевые, даже немного грубые черты лица. И, в сущности, не было в ней совершенно ничего необычного. Рядовая женщина далеко за сорок, загнанная жизнью и сохранившая лишь едва заметные следы былого изящества и шарма, который, судя по всему, был ей присущ когда-то.
Выдохнув, она немного успокоилась и, присев на край стола спиной к Майе, произнесла уже более сдержанно: "Рассказывай, Май, что я еще не знаю..."
Майя поднялась на ноги и стала, не спеша, раскладывать сданные книги.
"Все зависит от того, что ты уже знаешь, - улыбнулась она, - Может быть, все-таки, чаю?"
Тяжелая книга английских сказок упала на стол перед ней, и Майя испуганно отпрянула в сторону, поняв, что гостья предполагала сначала, должно быть, ударить этим томом ей по голове. Майя неслышно сглотнула, мысленно оценив вес книги. Нет, все-таки, Лета очень зла, решила она, подняв взгляд на раскрасневшуюся от гнева женщину.
"А может быть, все-таки, объяснишь, какого беса мой сын делает в чужой сказке?" - прохрипела та ей в лицо.
"И что я здесь только делаю? - усмехнулся Пашка, помогая аршинчикам готовить ванну для Марианны, - И что вы здесь делаете, чудики?" - добавил он, брызнув в них водой.
Человечки у его ног весело смеялись в ответ и закрывались крохотными ручками от брызг. И Пашка тоже смеялся, глядя на них. Они не казались несчастными.
"Брауни поработил Дэймон, - прозвучал за спиной парня печальный голос Марианны, и аршинчики гурьбой бросились к ней, радостно вереща. Женщина присела на корточки и протянула к ним руки, - Доброе утро, друзья мои, доброе утро и вам тоже! Доброе утро, Паул, - улыбнулась она застывшему в изумлении парню, - Они не так несчастны, как были бы, будь они людьми, - произнесла она, спустя мгновение раздумий, - Люди от рождения свободны, и потому они так отчаянно противятся любой неволе. А брауни не так, как мы, принимают все это, ведь они были уже в неволе у людей. Но, все же, они понимают, что теперь окончательно превратились в рабов..."
И, низко опустив голову, чародейка скрыла от юноши свое лицо за густыми прядями рыжих волос.
Пашка присел на пол рядом с ней и внимательно посмотрел на брауни у своих ног. До этих пор они казались ему всего лишь маленькими забавными человечками, живущими в своем маленьком игрушечном мирке. Но теперь, после слов Марианны, он взглянул на них иначе.
Он не может рассмотреть, как следует, их лиц, потому что они слишком малы для него, не разбирает их слов, потому что их голоса слишком тонкие и тихие для его слуха. Он не понимает их просто потому, что они другие, не похожие на него. Но в одном они абсолютно равны: Белый Дракон лишил их свободы так же, как Марианну, Огаста, теперь, вот, и его тоже. И аршинчикам нисколько не легче. Их боль не умаляется только потому, что сами они малы ростом. Ведь сотни лет они были брауни, мечтавшими о свободе, а получив свободу, наконец, попали в рабство. Это так несправедливо!
Пашка сбоку посмотрел на чародейку, все еще сидевшую неподвижно. Только ее тонкие пальцы ласково гладили по волосам крошек брауни, окруживших ее со всех сторон. У этих брауни не было зеленых накидок с капюшоном. Их зеленые накидки - символ их свободы - были брошены в огонь по приказу дракона. И теперь они были просто аршинчиками, по сути, были никем.
"Ты, это... - Пашка подавил дрожь в голосе и через силу улыбнулся, обернувшись к Марианне, - Не расстраивайся так. Ведь, если мы победим дракона, то и они тоже снова станут свободными?"
Женщина отчаянно замотала головой.
"Нет! Их плащики! Он их сжег, - всхлипнула она, - А я искала зеленое сукно здесь и не нашла!"
"Без этого никак?" - нахмурился парень недоверчиво.
Марианна всхлипнула громче.
"Никак! Им нужны их зеленые накидки!" - простонала она.
Пашка поднялся на ноги и потянул ее за руку, заставив встать тоже.
"Не плачь. Надо - достанем, - улыбнулся он уверенно, - Не бросим мы твоих коротышек, - и, осторожно отбиваясь от ударов разгневанных брауни, парень направился к выходу, - Ты, главное, не кисни! - улыбнулся он уже в дверях, - Доверься мне!"
"Ой, как-то боязно!" - невольно рассмеялась Марианна в ответ и вытерла слезы.
Ей нравился друг Вэлери. Он был таким же верным и отважным, но только он был еще и очень похож на ребенка в своей безрассудной порой смелости. Это Марианна заметила сразу.
Подобрав подол алого платья, чародейка снова присела на пол и шепотом обратилась к аршинчикам.
"Присмотрите за Паулом, друзья. Он еще такой несмышленый! Вы ведь поможете мне защитить его, как помогали защищать Вэла?"
Аршинчики зашумели, выражая полную готовность служить своей доброй подружке Марианне.
"Тогда ступайте, - улыбнулась та, - И не спускайте с него глаз".
Заверещав еще пронзительнее, аршинчики выбежали из комнаты, и чародейка закрыла за ними дверь.
Только теперь она приблизилась к ванне. Прозрачная родниковая вода расточала в воздухе запах изысканных благовоний и так и манила окунуться с головой в освежающую прохладу. Но Марианна не спешила скинуть одежду. Конечно, ванну ей готовили ее друзья, и никто чужой не мог даже приблизиться к ней, и, все-таки, наученная горьким опытом, Марианна стала очень осторожна, живя в замке дракона.
Остановившись у ванны, чародейка вытянула над ней руку, и на поверхности воды под ее ладонью проступили очертания клубка из четырех змей. В следующее мгновение вода задрожала, пошла рябью, и в воздух над ней поднялся смердящий пар.
"Вот ведь дрянь! Снова хотела изуродовать меня?" - усмехнулась Марианна презрительно, когда в ее ладони оказался камень-амулет. Этот камень Рэйчел растолкла в пыль на самой высокой башне замка в ночь полнолуния, закляв его страшным заклятием, и подмешала в благовония своей соперницы. Растворенная в воде магическая пыль мгновенно обратилась бы вязкой тиной, едва коснувшись тела женщины, и покрыла бы ее прекрасную нежную кожу язвами и бородавками, высосала бы ее молодость и красоту до последней капли. Рэйчел уже не раз проделывала подобное, но каждый раз Марианна вовремя разоблачала ее нехитрые планы. В конце концов, об этом была написана не одна сказка, а на что-то новое у колдуньи просто не хватало выдумки. И каждый раз, опасаясь гнева дракона, Марианна просто уничтожала амулеты колдуньи. Но в последнее время Дэймон вполне ясно давал понять, что Рэйчел исчерпала свои силы и больше не интересна ему. Он все меньше времени уделял своей неспособной ученице, все больше сил посвящал порабощению духа строптивой пленницы, и Марианна уже не боялась рассердить его, навредив Рэйчел. Она даже ждала следующего ее нападения. Она жаждала мести. И, выкрикнув заклятие, чародейка с размаху швырнула амулет об пол.
Отскочив от разбитого вдребезги зеркала, Рэйчел зажала ладонью порезанное лицо и отвернулась от смеющегося дракона, чтобы скрыть свое уродство.
Дэймон смотрел на свою личную колдунью без тени сожаления.
"Я ничего не могу поделать с этим, - произнес он насмешливо, открывая дверь, - Она сильнее тебя".
И он вышел, а его смех долго еще разносился по пустым коридорам. Упав на колени, Рэйчел дала, наконец, волю слезам.
"Тебя не будет на этом свете, Марианна Рэд! - прошептала она озлобленно, - Чего бы мне это ни стоило, но я отниму твою силу и твою жизнь, безродная!"
Дверь скрипнула. И колдунья, из-за крови не способная ничего увидеть в этот момент, резко обернулась на звук и прислушалась. Но в комнате было тихо, и вскоре она успокоилась. Должно быть, почудилось.
Безжалостно загоняя коней, трое всадников скакали от Драконьей горы, спасая свои жизни. Но шанс спастись у этих троих был невелик.
Белый Дракон преследовал их, заслонив полнеба своими широкими крыльями, опалив землю за их спинами потоками огня, оглушая беглецов устрашающим ревом. И грозовые тучи, которые тянулись за ним с запада, тушили полыхающие поля ливнями и взрывали высоко в небесах сотни молний.
Пришпорив Анику, дама Мадлен пригнулась к ее шее и обернулась на звук грома за своей спиной.
"Проклятье! - выругавшись не совсем по-дамски, воскликнула она, - Нам не уйти от него! - и, взглянув на брата, испуганно вскрикнула и натянула повод, - Родди! Проклятье, Родди!"
Сэр Роджет Блэк вышел из-под власти чар дракона, едва его лица коснулись первые лучи восходящего солнца, но до сих пор он крепился и не подавал вида. Однако же его одежда напиталась кровью от вскрывшихся ран, и мужчина был так бледен, что, когда он упал с коня на руки сестре и Валере, те не смогли сдержать испуганных возгласов.
"Родди! Держись! - прорыдала Мадлен, оглядываясь на дракона, который должен был вот-вот настигнуть их, и поднялась на ноги, - Иди ко мне, тупая тварь! - выкрикнула она озлобленно, обнажая меч, - Вэл, увози Роджета! Я задержу его немного!"
Валера посмотрел на даму совершенно круглыми от шока глазами. Нет, конечно, дама Мадлен - та еще дама. Но драться с драконом?
"Да Вы сдурели, что ли?! - воскликнул он возмущенно, - Что Вы ему вообще можете сделать? Он же летает!"
"Я сказала: увози Роджета!" - огрызнулась Мадлен.
Она была решительно настроена стоять на смерть сейчас, и эта ее одержимость пугала парня. Осторожно опустив рыцаря на землю, Валера поднялся на ноги и приблизился к женщине.
"Пустит струю огня и спалит тебя нафиг! - проорал он ей на ухо, - Защитница тоже, блин! Давай в воду! Воду же не прожжет?"
Обернувшись на эти слова, дама Мадлен опустила меч. Самой ей почему-то не пришла в голову эта мысль, хотя, действительно, все это время они скакали вдоль реки.
"А ты сообразительный малый, - улыбнулась она, с надеждой посмотрев в лицо парня, и, медленно подняв взгляд к грозовому небу за его спиной, ахнув, толкнула его к рыцарю, - Живее, Вэл, живее! В ад никогда не поздно!"
"Не понял? - пробормотал тот, помогая ей поднять сэра Роджета на ноги, но, обернувшись на восток, он и сам взвыл от отчаяния, - Блин, да что ж нам так не везет?!"
Изумрудно-зеленый дракон, темный настолько, что его крылья казались черными издалека, стремительно приближался к ним, и его рев заглушал рев Белого Дракона, который, судя по всему, не ожидал встретить его на своем пути и в первую минуту замешкался и даже отступил. Однако же он быстро оправился от удивления и, издав устрашающий рык, ринулся навстречу врагу, рассыпая серебристо-жемчужную чешую с могучих крыльев. Их столкновение, по ленивому замечанию Трикса, совершенно не удивленного и не напуганного таким поворотом событий, должно было произойти как раз над головами беглецов. И кот, избегнув очередного удара от дамы Мадлен, первым поспешил к реке и исчез под водой, так и не появившись больше на поверхности.
"Живее, Вэлери, живее! - командовала Мадлен парнем, стоящим уже по горло в воде в обнимку с потерявшим сознание рыцарем, а сама тянула в реку лошадей, - Аника, давай, хорошая! Давай, Вороной! Гарри... Проклятье! Не упирайся!"
Валера поддержал в очередной раз упавшего лицом в воду Роджета и оглушительно свистнул, привлекая внимание рыжего скакуна.
"Рыжий, ко мне!"
И Гарри, счастливый оттого, что он кому-то нравится, весело заржав, ступил в воду. Мадлен оказалась в воде последней, уже тогда, когда два дракона сошлись в поединке над головами беглецов.
Простонав, Роджет попытался оттолкнуть поддерживающего его парня, но у него не хватило сил. И прежде, чем рыцарь сообразил, что происходит, Валера крикнул: "Ныряем!" - и они с Мадлен пихнули его под воду.
Вынырнули все трое только тогда, когда воздух у них в легких совершенно закончился.
Выплюнув воду, Роджет поднял глаза к развернувшейся в небе битве и удивленно простонал: "Что только не приснится!"
Валера поддержал его и потрепал по холке Гарри.
"Ну, Рыжий, очумел?" - спросил он, глядя на драконов над своей головой.
Словно в подтверждение его правоты Гарри громко заржал. И парень невольно усмехнулся, посмотрев на его спаленную гриву. Но это была малая потеря, в конце концов.
"Должно быть, вы с Паулом близкие друзья, - произнесла она тихо и обернулась к брату, - Ты как, Родди?"
Сэр Роджет потер переносицу и сильно зажмурил глаза, прежде чем ответить, наконец.
"Мэдди... - пробормотал он, словно собираясь с мыслями, - Что происходит? Почему мы в воде? Да, и кто этот юноша?"
Валера нервно рассмеялся, уткнувшись лицом в шею Гарри.
"Да здравствует Аргентина! - сквозь смех произнес он, пытаясь не уронить совершенно ослабевшего рыцаря, - У него амнезия, по ходу!"
"По ходу, солнце уничтожило чары Дэймона, - скептически заметил Трикс, вынырнув рядом с парнем, и раздраженно фыркнул в ответ на смех людей, - В какие только неприятности не попадешь из-за вас!"
"Ну, мы тебя силком не волокли, так что, сам виноват! - усмехнулся Валера и добавил задумчиво, посмотрев на драконов, - Интересно, почему Дуалл помогает нам?"
И сэр Роджет нахмурился тоже. Определенно, Черный Дракон ничего не делает просто так, а, значит, и это его вмешательство неспроста!
"Должно быть, потому, что он обещал это моей хитроумной хозяйке в обмен на леди Золь, - промурчал Трикс насмешливо, - И, может быть, еще потому, что ему жаль было бы увидеть ее слезы..."
Валера быстро схватил кота за шкирку и поднес его к своему лицу.
Трикс простуженно чихнул, обрызгав его слюной, и парень разжал пальцы. Кот с плеском упал в воду.
"То есть, леди Золь, верно, добрая душа, раз даже дракон пожалел ее..." - промурчал он, вынырнув на поверхность во второй раз, и, быстро забарахтав лапами, поплыл к берегу.
Через минуту, стряхнув с шерсти капли воды, он уже исчез в ближайшем леске. И Валера мог только смотреть ему вслед.
"Вот ведь... - произнес он тихо, - Хотелось бы мне взглянуть на его хозяйку!"
Быстро переглянувшись, брат и сестра Блэк откликнулись в один голос: "Будте осторожнее с желаниями, юноша!"
Бросив на них короткий взгляд, Валера снова поднял глаза к небу, где до сих пор не стихала битва драконов, и грустно вздохнул, вспомнив о своем.
Воспоминания Валеры
Белого Дракона за прошедшее время - а для него времени прошло немало с тех пор, как он расстался с Пашкой, - Валера уже видел в сражениях, и не раз.
После той памятной битвы с Марианной, которая для непокорной чародейки закончилась обмороком и душем из кипящего масла, Валере пришлось еще трижды увидеть единоборства Белого и Красного Драконов, причем, первое из них произошло в тот же самый день.
Тогда Марианна очнулась лишь на мгновение. И лишь одну фразу она прошептала склонившемуся над ней юноше прежде, чем человек в черном поднял ее на руки и исчез среди туч: "Позаботьтесь о сэре Огасте".
Валера долго еще стоял над неподвижным телом рыцаря, глядя на грозовое небо. Тогда он не знал еще, что только что избегнул смерти лишь потому, что Марианна заговорила с ним. Впрочем, это было весьма условное помилование, и это Валере еще предстояло понять после.
Забота о сэре Огасте не отняла у него много сил. Ему помогали шустрые аршинчики, и все в замке дракона было уже готово для того, чтобы принять раненого. А вид ран рыцаря нисколько не пугал юношу, и ему нисколько не было его жаль. Валера помнил лицо Огаста Вайта в тот миг, когда он занес меч над своим другом.
Но крик Марианны навечно, казалось, должен был остаться в его памяти. Наказание дракона было жестоко. Он доверил заботу о чародейке Рэйчел. Это было равносильно разрешению на казнь. И та, не дожидаясь, пока женщина придет в себя, велела брауни облить ее кипящим маслом.
Ее истошный вопль был слышен всем в замке. И, услышав его, малютки брауни, помогавшие Валере врачевать раны Белого Рыцаря, заплакали вдруг так по-детски отчаянно и беспомощно, что парню стало страшно.
Он только теперь понял: там, у реки, Марианна уже знала, что ждет ее за ослушание. Но это не остановило ее. Мысли об этом не давали Валере покоя. И, призванный чародейкой во второй раз, он поспешил явиться в ее покои. Он надеялся тогда получить ответы на свои вопросы, но все вышло иначе. Все вышло лучше, может быть.
Все в покоях девицы Марианны было белым, и эта траурная белизна давила на юношу своей лживой чистотой. Белые шторы на заколоченных окнах. Белая рама зеркала, отражавшего одну только белизну. Белые ковры, лишенные рисунка. Белые стены и мебель - изящные, красивые, но, все-таки, такие уродливые в своей безликой белоснежности! Белый шелковый полог над широкой кроватью в глубине комнаты, у которого толпились, жалобно скуля, белые от страха брауни.
И за этим белоснежным занавесом лежала на высоких подушках девица Марианна, нежная кожа которой была сплошь покрыта язвами ожогов.
Валера сглотнул и невольно отступил к двери, подумав об этом. Ему совсем не страшно было смотреть на раны рыцаря Огаста, но увидеть изуродованным это прекрасное тело! Он даже представить себе этого не мог.
"Подойди, Вэлери, - раздался из-за полога тихий усталый голос, и в нем парню почудилась снисходительная усмешка, - Не бойся моего уродства, оно не столь ужасно. Дэймон не позволил Рэйчел окунуть меня в масло целиком".
И, услышав слабый смех чародейки, Валера решительно шагнул к кровати и отдернул полог. Ему вовсе не противно было увидеть язвы на теле этой отважной женщины!
Юноша опустил взгляд, не в силах смотреть на покрытые ожогами плечи и руки Марианны, с которых соскользнул белый шелк простыни. Он просто очень сильно боялся, что не сможет сохранить спокойствие, увидев ее в таком состоянии. Когда мужчина плачет, это так жалко.
Брауни толпились у его ног, беспомощно шмыгая опухшими носами и натирая крохотными кулачками красные от слез глаза. И юноша подумал, что он должен выглядеть не лучше в эту минуту.
"Ах, Вэлери! Не называй меня так, я совершенно не знатного происхождения. И не обращайся ко мне, как к госпоже. Ты мой друг теперь, когда так рискнул собой ради спасения моих друзей. Я навечно в долгу перед тобой".
Валера подавил горловой спазм, услышав эти слова. Какой долг? Он даже не мог защитить ее, но она так благодарна...
"Блин!"
Рыжий заплаканный брауни дернул парня за штанину и протянул ему крохотный носовой платочек. И Валера невольно улыбнулся. Это ж надо было умудриться ввязаться в такую бредовую историю!
"Могу ли я попросить еще о чем-то, Вэлери? - спросила Марианна после некоторого молчания, - Могу ли я вновь попросить тебя рискнуть для меня жизнью?"
Валера опустился на колени и, убрав влажные волосы с лица женщины, посмотрел ей в глаза.
"Ты можешь попросить меня о чем угодно!" - произнес он твердо.
И, не смотря на слабость и боль, Марианна улыбнулась ему вдруг так задорно и весело!
"Однако это может стоить тебе жизни, если ты не успеешь вернуться ко мне, и Дэймон или Рэйчел схватят тебя..." - промолвила она очень тихо.
Валера только кивнул в знак согласия.
"Говори! Что я должен сделать?"
С трудом приподнявшись на подушках, девица Марианна внимательно посмотрела ему в глаза.
"Поднимись на вершину этой башни, - произнесла она, - И, когда увидишь среди туч дракона, алого, как кровь, чья чешуя сверкает на солнце тысячами многогранных рубинов, дай ему знак, что я жива и здорова. Пусть улетает".
Заметив, как изумленно округлились глаза парня, женщина горько усмехнулась.
"Он дорог мне, Вэл. Не спрашивай, почему. Заклятие дракона не позволит мне ответить, - вздохнула она печально, - Но если с ним произойдет беда, этим закончится и моя жизнь тоже. Он слышал мой крик, - она закрыла увлажнившиеся слезами глаза, - Он непременно прилетит, чтобы попытаться освободить меня вновь, но ему не одолеть Дэймона ни сейчас, ни потом. Никогда... - по ее щеке покатилась крупная слеза, - Поэтому останови его, умоляю".
"Я сделаю все, что смогу! Положись на меня!" - произнес Валера решительно и быстро вышел из комнаты.
"Только помни, ты должен вернуться ко мне прежде, чем дракон или Рэйчел настигнут тебя! Иначе они поработят твою волю!" - донесся до него слабеющий голос чародейки.
Валера резко выдохнул.
"Я успею!" - произнес он и побежал к лестнице.
И до того самого момента, когда он остановился на вершине северной башни, парень бежал без передышки, ни на миг не остановившись. Оказавшись же на месте, он долго еще не мог отдышаться и выпрямиться - болело решительно все.
А выпрямившись, Валера увидел уже над самой своей головой огромную фигуру дракона - именно такого, какого описывала чародейка. Его чешуя, алая, словно кровь, блистала на солнце тысячами многогранных рубинов, и огненные струи извергались из его огромной пасти нескончаемым потоком, накаляя холодные камни башенных стен. И его взбешенный рык оглушал юношу.
Белый Дракон, поднявшийся из-за крепостных стен, оказался, однако, и больше, и сильнее противника, и Красному Дракону с ним было не совладать. Но, не смотря на свое предопределенное поражение, он нападал на хозяина замка раз за разом так отчаянно, с такой ненавистью и злобой, что в начале битвы Белый Дракон даже вынужден был отступить перед ним. Но он опомнился быстро, и на голову Валере посыпалась рубиновым листопадом окровавленная чешуя раненого монстра, и его рев наполнился такой болью и безысходностью, что парню даже стало жаль это чудовище.
Подняв голову к небу, Валера выкрикнул, как мог, громко: "Улетай! Марианна сказала тебе улетать и не рисковать собой! С ней все хорошо!"
Пригнувшись от струи огня, парень спрятался за каменной оградой, но уже в следующее мгновение он снова вскочил на ноги.
"Убирайся! - выкрикнул он озлобленно, - Убирайся, если не хочешь, чтобы ее и из-за тебя наказали, как из-за этого придурка Огаста!"
Приготовившись уже выплюнуть в парня еще одну струю огня, Красный Дракон замер вдруг и заглотил пламя обратно. Его алая кровь тушила пожары на башнях, стекая с разорванного крыла, и его янтарно-желтые глаза казались в это мгновение такими разумными и грустными. И Белый Дракон больше не пытался напасть на него, внимательно наблюдая холодными голубыми глазами за парнем на северной башне. Он даже не смотрел на поверженного, он был уверен, врага, когда Красный Дракон внезапно налетел на него и вцепился в самое горло из последних сил.
Валера беззвучно открыл рот. Вот уж чего, точно, не ожидалось, так это того, что у этого потрепанного птеродактиля найдутся силы для такого рывка, и найдутся силы для борьбы - снова! Испуганно завопив, Белый Дракон попытался скинуть с себя противника, но это удалось ему не сразу.
И, пусть искромсанный в клочки, но Красный Дракон отлетел от врага, только вырвав большой кусок мяса у того из горла. И, выплюнув его, казалось, ухмыльнулся окровавленной пастью, прежде чем развернуться и полететь на переломанных крыльях к видневшемуся вдали морю. Он летел очень медленно, и настигнуть его для Белого Дракона не составляло труда. Но, отлетев немного от замка, тот повернул назад, и Валера всем нутром почувствовал на себе леденящий взгляд голубых глаз чудовища.
В это мгновение незамысловатый план Красного Дракона четко вырисовался у него в сознании, но было уже поздно, и Валера со всех ног бросился вниз по лестнице, надеясь спастись собственными силами. Его собственных сил, однако, оказалось недостаточно для спасения от гнева Белого Дракона.
"Рэйчел! Поймай мальчишку! Доставь мне этого гаденыша живым!" - разносился по пустым залам замка разъяренный мужской голос.
И этот крик заставлял Валеру бежать так, как он не бегал ни на одних - даже областных - соревнованиях. Но все было тщетно.
Сухая и тощая, словно гнилая ветка, женщина в тяжелом черном платье, испещренном странными символами, с рукавами, свисавшими до самого пола, как у колдунов на картинках, преградила ему путь у самой двери из зала, возникнув, словно из ниоткуда, и зловеще сверкая пепельными глазами в испуганные глаза парня. И, встретившись с ней взглядом, Валера решил уже, что ему не уйти.
"Задержитесь на минуточку, юноша, - усмехнулась колдунья довольно, поглаживая черную гончую у своих ног, - Кое-кто желает переговорить с Вами".
"Кое-кто" вошел в двери за спиной парня в эту самую минуту и быстро приблизился к нему, зажимая рукой кровоточащую рану на шее и оглашая залу громогласными кельтскими ругательствами. И в это мгновение Валера ощутил себя лисой на травле. Он слышал, что в Англии и до сих пор еще очень жестоко травят лис.
"Итак, юноша, как Вы попали в замок, а точнее, на башню моего замка, да еще в такой неподходящий момент?" - раздраженно поинтересовался мужчина, сбросив на пол разорванный и пропитавшийся кровью черный плащ.
"Полагаю, это все козни той дерзкой девчонки, что так нравится господину..." - довольно громко прошептала Рэйчел.
Дракон усмехнулся в ответ.
"Полагаю. Марианна неутомима, - согласился он невозмутимо и, обойдя Валеру, пристально посмотрел ему в глаза безразличными голубыми глазами. От этого взгляда делалось холодно, - Но, как бы то ни было, юноша, - продолжил дракон, - С чего Вы решили вдруг, что это так просто сойдет Вам с рук?"
Зловеще усмехнувшись, колдунья потрепала по голове свою собаку и снова выпрямилась.
"Спокойно, Эмма, уже скоро..." - только и успела сказать она, прежде чем тяжелая дубовая дверь, распахнувшись, ударила ей по затылку.
Эмма испуганно заскулила, попятившись перед женщиной, показавшейся в проеме в окружении воинственно настроенных брауни.
Обернувшись к ней, дракон довольно улыбнулся, а Валера только рот открыл от изумления. По этой прекрасной женщине, преисполненной достоинства и гордости, никак нельзя было сказать, что еще полчаса назад она лежала в бреду, не в силах даже говорить, не то, что ходить! Валера вообще не представлял, как она поднялась на ноги после таких увечий, но, тем не менее, девица Марианна Рэд стояла перед ним, облаченная в красный шелк и золото, и прямо, бесстрашно смотрела в лицо своему тюремщику.
"Этот юноша - оруженосец сэра Огаста, Вэлери, - произнесла она спокойно, переступив через неподвижное тело Рэйчел, - Вы сами приняли его на службу сегодня".
Дракон понимающе усмехнулся. Он продолжал внимательно рассматривать женщину, отыскивая в ее облике хоть какой-нибудь намек на слабость или страх и не находя его.
"Я не откажусь от своих слов, - произнес он, сделав шаг ей навстречу, и испытующе посмотрел Марианне в глаза, - Ты использовала магию, чтобы встать?"
Улыбнувшись, Марианна наклонилась к брауни и взяла у одного из них бинт.
"Я использовала волю, - ответила она, осторожно перебинтовывая шею дракона, - Позвольте мне взглянуть на Ваши раны, - и, обернувшись к Валере, она добавила между прочим, - Вэлери, а ты ступай и займись сэром Огастом, будь добр. Но прежде, - улыбнулась она брауни солнечно, - Накормите нашего нового друга. Он, должно быть, очень голоден. Ступайте. Ступай, Вэл".
Валера не сделал и шага. Только отмахнулся от пищащих аршинчиков у своих ног. Он видел, как лицо чародейки покрывается крупными каплями пота, как мутнеют ее глаза, и дрожит голос. Он понимал: с каждым мгновением силы оставляют ее, потому что здесь нет никакой магии. Она просто слишком сильно желала спасти его, как желала спасти рыцарей тогда, на берегу реки.
Дракон тоже смотрел на женщину очень внимательно, и его безразличный ледяной взгляд словно плавился в эти мгновения. Может быть, это и была его драконова нежность, о которой Марианна так много объясняла ему после? Парень не мог понять этого.
"Марианна, - произнес дракон тихо, осторожно накрыв изъязвленные ожогами пальцы женщины, - Ты так упорна. Это, должно быть, у вас в крови, - и, глядя в глаза чародейке, которая не отвела взгляда и не отдернула руки, он сильно сжал ее пальцы, - Вы сильнее многих, огнеголовые".
Усилием воли подавив крик, Марианна пошатнулась и упала ему на руки. И, бережно прижав ее к груди, дракон направился к дверям.
"Помоги мне, мальчишка! - бросил он Валере на ходу, переступив через тело своей личной колдуньи, - И где эти коротышки, когда они, в кои-то веки, нужны?"
"Вот оно как! - протянула дама Мадлен задумчиво, выслушав рассказ юноши, и вновь подняла взгляд к небу, - Улетают..."
Черный Дракон, поливая полыхающие луга своей густой черной кровью, улетал к Драконьей горе, и его израненный противник следовал за ним, туша пожары кровью белой, как молоко.
Беглецы могли, наконец, выбраться на берег.
"Мы должны, как можно скорее, отыскать эту таинственную деву Эмбер, - произнес сэр Роджет устало, упав на песок, - Тогда у нас будет хотя бы шанс победить Дэймона".
"Боюсь, что и в этом случае, без помощи другого дракона, у нас не будет ни единого шанса..." - едва слышно прошептала дама Мадлен.
И только Валера расслышал ее слова, потому что обессиленный кровопотерей рыцарь вновь потерял сознание.