Нара Айна : другие произведения.

Алиса. Фантазия на пустом месте. Отрывок 7

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  ...Защита / Нападение - Защита...
  
  ...Увидев АлЕку, Сережка соскочил с подоконника и радостно улыбнулся ей.
  "Заметила, какая сегодня Лан Юрьна счастливая? Только что не летает. И, конечно, она старается делать это незаметно, но от моего зоркого глаза... - он осклабился в широкой ухмылке, - Слушай, вот, не зная даже разговорного русского, как он ей смсить умудряется?"
  И он расхохотался во весь голос, напугав стоящих неподалеку школьниц. Те, недовольно посмотрев на него, поспешили отойти от окна.
  "Тебе бы только ржать! - сердито сказала АлЕка, бросив сумку на подоконник, - Какая тебе разница? И с чего ты вообще взял, что это Алекс?"
  "А когда я сказал "Алекс"? - ухмыльнулся парень весело, - Вот видишь! Но мне, все-таки, любопытно... Лан Юрьна так улыбается, когда получает эти смски..."
  АлЕка не смотрела на него и не видела, как светло улыбается он сам, искренне радуясь за свою "классную классную".
  "А даже если так, то это не наше дело! - отрезала она, расстегивая молнию сумки, - Нечего соваться в чужие отношения. Лучше бы уж болтал про своих астрономов-астрофизиков!" - добавила она раздраженно.
  Радость погасла в глазах парня, как только она произнесла эти слова. Причем, она погасла мгновенно - словно огонек задули, и только обожженный фитиль сиротливо прижался к воску свечи. И практически сразу взгляд Сережки снова стал по-обычному веселым - не таким, как вчера и минуту назад.
  В голове у АлЕки молниями пронеслись сотни воспоминаний за одно это мгновение. Сколько раз ей самой говорили, что она увлекается чем-то бесполезным и скучным, что она ведет себя глупо, тратя на это время. Сколько раз над ней смеялись. И такие вот обидные колкие фразочки - такие обидные и колкие, прокалывающие иголками до самого сердца! - кто только ей не бросал - в насмешку или сгоряча, нарочно или просто так. Но Сережка ни разу, никогда...
  Девочка выпустила книгу, которую хотела достать из сумки, и протянула к парню руку.
  "Сереж... - почти прошептала она, - Я не в этом смысле..."
  Но ее пальцы сжали воздух. Сережка отступил на шаг, на два - бесконечно далеко - и отвел потухший взгляд в сторону.
  "Да все нормально. Ты ничего такого не сказала, - откликнулся он спокойно, - Идем на урок, а то опоздаем".
  АлЕка покорно последовала за ним. Но с этого мгновения день для нее превратился в сущий кошмар.
  Сережка Сомов не улыбался!
  Она никогда не думала, что это так жутко. Когда кто-то - кто всегда рядом, когда тебе одиноко, кто всегда поддерживает тебя, когда тебе тяжело, и смешит, когда тебе грустно, и прощает все обиды, не дожидаясь извинений, и приходит на помощь раньше, чем ты о ней попросишь, - вдруг перестает улыбаться.
  И отрывок из недавно прочитанной по настоянию Соньки "Джейн Эйр" - лучше бы она не читала этот маразматический роман! - все никак не шел из головы. Отрывок про резиновый мяч, в котором можно найти дырочку... Эдвард Фейрфакс Рочестер описывал так свою душу. Как резиновый мяч - ничто не проникнет за защитную оболочку. Но можно найти дырочку, чтобы коснуться души человека и стать ему ближе, и стать ему другом. Ну, там было - не совсем другом, но этого АлЕка не учитывала в своих размышлениях. Она только понимала, что Сережка Сомов, душа которого была защищена, как резиновым мячиком, ото всех вокруг, сам открылся ей, сам указал на эту уязвимую точку, а она воспользовалась его доверием, чтобы ранить его. А он ведь никогда, ни разу ее не обидел так... Он вообще никогда и ничем ее не обидел!
  "Нечаева! Александра!" - голос Тамары Львовны вывел девочку из задумчивости.
  И, подняв голову, АлЕка наткнулась на гневный взгляд учителя. Из всех учителей Тамара Львовна почему-то наиболее нетерпимо относилась к ее странной особенности - "отключаться" иногда во время занятий. Впрочем, правду сказать, на ее предмете АлЕка неизменно "отключалась" практически с первых минут.
  "Снова спишь на уроке? - произнесла она угрожающе, приблизившись к поднявшейся на ноги ученице, и добавила повелительно, - Тетрадь! - АлЕка протянула ей тетрадь, раскрытую, как обычно, с конца, в которой ни слова не было записано по теме урока, кроме, собственно, названия этой темы. И глаза женщины яростно сверкнули из-за линз очков, как и глаза ее неутомимой бестии, - Рисуешь... - прошипела она, бросив тетрадь на парту, и направилась к своему столу, - Садись, Нечаева. Сегодня "два" ты уже заработала!"
  "Два" можно было бы поставить за ошибочную работу, - одернув приталенный пиджак черного юбочного костюма, заметила бестия, снова сверкнув очками, - Но она же совсем ничего не делала! Даже и не пыталась!"
  "Эй, Ливи, притормози! - вмешался ангел, соскочив с подоконника, - Ты, что, целью поставила эту девочку со свету сжить? Она же ребенок еще! Может, у нее дома проблемы!"
  "А вот это не наши проблемы точно! - откликнулась бестия раздраженно, - Она на физику вообще забила с самого начала! С чего ее жалеть?"
  "Прекрати! Ты же и Томе хуже делаешь!" - воскликнул ангел возмущенно.
  Но было уже поздно, и ему оставалось только сделать запись в потертом классном журнале.
  "Впрочем, "два" - это оценка для того, кто хоть что-нибудь делает, - произнесла Тамара Львовна задумчиво, - Ты даже ее не заслужила! - и, быстро черкнув что-то в журнале, она подняла на девочку взгляд, - Ясно?"
  Та смотрела мимо нее - на ее ангела, со вздохом выводящего очередную запись в книге грехов своей подопечной.
  "Ясно..." - откликнулась она спокойно и села на место.
  Сережка весь урок пролежал на парте, не поднимая головы, и теперь он впервые взглянул на свою соседку сквозь белесые ресницы. Ее, что, совершенно не трогает то, что она словила очередной "кол" по физике? Отлично. Значит, после сегодняшней контрольной, к которой она, разумеется, не готова, можно будет забыть даже про "трояк" за четверть! Заметив, что АлЕка косится в его сторону, парень снова уткнулся лицом в локоть и притворился спящим.
  Отодвинув журнал, Тамара Львовна посмотрела на часы и нахмурилась. Времени почти не осталось.
  "Сомов, давай быстрее со своим докладом, - недовольно бросила она, - Что ты там нацарапал..."
  Сережка выпрямился и насмешливо посмотрел ей в глаза.
  "Тамара Львовна, до конца урока минут пять, - произнес он с уверенной улыбкой, - Вы хотите, чтобы в это время я уместил доклад о Хаббле? - и, подняв над головой стопку скрепленных листов А-четвертого формата, он добавил, - Со всеми выкладками?"
  "Ты же не собираешься его расчеты объяснять..." - начала, было, та.
  Сережка снова потряс в воздухе докладом, демонстрируя его объем.
  "Конечно, собираюсь. Иначе какой во всем этом смысл? Это же вроде факультатива по астрономии, разве нет?"
  Это были волшебные слова. Не важно, что астрономии больше нет в списке обязательных предметов, - эти занятия-лекции Марина Владимировна сделала обязательными в школе. Конечно, отличный способ не готовиться к ним - свалить все на самих учеников, и все учителя физики так и сделали, но в конце года Марина Владимировна потребует с них оценку знаний каждого, и тут уже будет не отвертеться. А Сомов - один из тех, кто еще ни разу не делал докладов, и ему нужны были, как минимум, три оценки. И он был не тот человек, которого остановила бы директорская дверь, если позволить ему войти в азарт. Тамара Львовна опустила взгляд. Ухмылочка этого парня ее, определенно, раздражала.
  "Он издевается!" - вздрогнув от негодования, воскликнула бестия за ее плечом.
  И АлЕка перевела тревожный взгляд с Сережки на учительницу. Линзы ее очков просто слепили глаза своим блеском! И она даже не думала прислушиваться к своему ангелу, который уже выбился из сил в неравной борьбе. АлЕка нахмурилась. Эти двое точно не были напарниками!
  "Что ж, - произнесла Тамара Львовна медленно, поднявшись с места и так же, как ее бестия, одернув пиджак, - Отлично. Впереди еще один урок. Мы, - она сделала небольшую паузу, и ее слова прозвучали угрожающе, - Отложим контрольную, и ты сделаешь этот доклад".
  По рядам прошел взволнованный радостный шепот. К контрольной, судя по нему, не были готовы многие.
  "Сдай работу, - добавила Тамара Львовна жестко, постучав пальцем по учительскому столу, - И увидимся на шестом уроке!"
  Возмущенный ропот наполнил класс. Да что это с ней сегодня? Сначала АлЕка (ну, это, хотя бы, понятно), но теперь - Сережа! Хотя, конечно, он тоже хорош, но, все-таки, он же ничего ужасного не сделал! И он-то точно готов к контрольной. Но такой огромный доклад, да еще с формулами, кто же наизусть, да еще и спустя два часа, расскажет? И Сомову эта "двойка" (а это будет "двойка", без вариантов!) собьет его твердое "отлично" по физике. В последней четверти девятого класса! Из-за какой-то мелочи! Это несправедливо!
  "Это несправедливо..." - вздохнул ангел, отбросив за спину потертый журнал.
  "Зато это научит их уважению! - быстро возразила бестия, - И на будущее это послужит им хорошим уроком".
  "Надеюсь, это послужит тебе хорошим уроком, Сережа..." - задумчиво произнесла Тамара Львовна, пролистывая доклад, страницы которого были испещрены формулами и таблицами.
  Парень едва заметно ухмыльнулся.
  "Я тоже".
  "Да он..." - начала бестия с прежней одержимостью в голосе.
  И у АлЕки перехватило дыхание от страха. Но в этот момент прозвенел звонок.
  "Надеюсь, - хмыкнула Тамара Львовна, небрежно отбросив доклад на край стола, - Все свободны!"
  "До шестого урока!" - злорадно усмехнулась бестия из-за ее плеча, протирая платочком очки.
  Тамара Львовна тоже сняла свои и, устало вздыхая, стала протирать линзы мягкой тряпочкой.
  
  ...Пионеры...
  
  ...Догнав Сережку в коридоре, АлЕка схватила его за руку и изо всех сил потянула, пытаясь развернуть к себе.
  "Ты что делаешь, Сомов? - выкрикнула она возмущенно, когда ей это не удалось, и, обежав его вокруг, заглянула парню в глаза, - Ты же не сможешь. Ты же завалишься! У тебя была бы "пятерка", если бы не это! Не мог, что ли, как она просила, сделать!"
  Сережка абсолютно спокойно смотрел ей в глаза.
  "А ты знаешь, кто такой Эдвин Пауэлл Хаббл?" - спросил он.
  АлЕка задохнулась от возмущения.
  "Не знаю! И что? Это стоило одной из четырех твоих отличных оценок на фоне остальных "трояков"?!"
  "После шестого урока скажешь, стоило или нет, и можно ли рассказ о таком человеке впихивать в какие-то пять минут, - произнес Сережка невозмутимо, привычным движением забирая сумку у нее из рук, - Идем".
  И они пошли к лестнице рядом.
  "Сомов с Нечаевой помирились, что ли?" - протянул один из школьников, посмотрев им вслед.
  И другой спросил удивленно: "А что, ссорились?"
  "Сережа... - тихо позвала АлЕка, быстро следуя за парнем, за которым она, все равно, едва успевала. Тот сделал вид, будто не услышал ее, и девочка повторила снова, протяжно и жалобно, - Сереж..."
  Сережка молча свернул к лестнице. В первое мгновение АлЕка побежала за ним, но потом резко остановилась на ступенях.
  "Сомов! Ты издеваешься, что ли?!" - выкрикнула она.
  И Сережка тоже остановился, услышав дрожь в ее голосе. АлЕка помолчала, собираясь с духом.
  "Сереж, ну, что мне сделать, чтобы ты меня простил?" - сказала она, наконец.
  Она бы не простила. Она бы, точно, не простила. АлЕка поджала дрожащие губы.
  "Семейная сцена?" - ехидно усмехнулся парень из параллельного класса, проходя мимо нее, и, обернувшись, весело подмигнул Сережке.
  Сережка ничего не ответил, но посмотрел на шутника так, что тот поспешил подняться на этаж.
  "Я не обиделся..." - тихо произнес Сережка, когда он скрылся из виду.
  АлЕка до боли сжала кулаки, и ей на глаза выступили слезы. Правильно, она бы тоже не простила. Но оставался еще один - последний - крохотный шанс. Сережка ведь всегда все прощал ей раньше, значит, малюсенькая надежда все еще может быть. Он же ее не возненавидит, правда?
  "Ты не мог не обидеться! - воскликнула она, - Я же знаю, это, - она всхлипнула, подавляя рыдание, - Больно! Но я не со зла! То есть, я со зла! Потому что ты смеялся над ними, а я..."
  Звенел звонок. Они стояли на лестнице вдвоем - друг напротив друга, Сережка на две ступени ниже. Улыбнувшись, он сделал эти два шага навстречу и, сжав пальцы девушки в своих, снова направился вниз, увлекая ее за собой.
  "Я не смеялся над ними, - произнес он тихо, - Я просто радовался за них. Ну, и, конечно, - он широко улыбнулся, - Думаешь, они переписываются смайликами?"
  Резко остановившись, АлЕка дернула руку, и Сережка тут же обернулся к ней.
  "Ты все еще об этом? - воскликнула она со смехом, крепче сжимая его пальцы, и добавила молящее, - Сережка, прости меня! Прости по-настоящему!"
  "Это как? - весело прищурившись, поинтересовался тот и осторожно вытер слезы с щек девушки, - Я, правда, не обиделся. Я потом понял. Не сразу, - он улыбнулся, - Но понял".
  АлЕка счастливо шмыгнула, снизу вверх заглядывая в лицо парня. Он смотрел ей в глаза очень близко и ласково, и она чувствовала, как тепло его взгляда согревает ее сердце. Как-то все было странно. Но эта мысль очень быстро проскользнула в сознании девушки, и та даже не успела сосредоточиться на ней.
  "Физичка тебя завалит!" - пожаловалась она.
  "Не завалит, - уверенно ответил Сережка, - Идем. Урок уже начался".
  И они пошли к кабинету биологии, все еще держась за руки.
  Двое, остановившись у окна, проводили их веселыми взглядами.
  "Ты меня точно простил?" - донесся до них из темного коридора виноватый голос АлЕки.
  И Сережка вздохнул обреченно: "Я же не обижался!"
  "То есть, не простил?"
  "То есть, сейчас обижусь! - и, скрипнув дверью, - Можно?"
  "Вам двоим - в любое время!" - послышался из кабинета смех молодой учительницы.
  Прислонившись к подоконнику широкого окна, мужчина задумчиво смотрел на улицу, на мокрые от дождя ветви деревьев, на которых уже распускались первые почки. И его глаза, накрытые тенью от козырька бейсболки, поблескивали задумчиво и насмешливо. И, как всегда, он, по привычке, методично пинал стену грязными кедами.
  Проводив школьников взглядом, женщина обернулась к нему, и ее тонких бледных губ коснулась едва уловимая усмешка. Ничего не меняется!
  "Даже не заметили!" - произнесла она тихо, обращаясь к своему спутнику, и, как и он, посмотрев на дождь за окном, аккуратно поправила воротник спортивной ветровки, отбросив за спину рваные пряди темно-русых волос.
  Тяжелый металлический символ "Альфа и Омега", висящий на длинной цепи у женщины на шее, ударился ей о грудь. Обернувшись на этот приглушенный звук, мужчина едва заметно улыбнулся. Ничего не меняется!
  "Думаю, она привыкла уже не замечать меня, - откликнулся он, - А твой..."
  И, хмыкнув, он потянулся к лицу спутницы, чтобы убрать с него влажные пряди. Та оттолкнула его руку.
  "Он слышит меня! - воскликнула она, - И нечего лыбиться! Он слышит!"
  И, отвернувшись от окна, она уперлась ладонями в спину так, что широкий ремень наполовину закрыл ее длинные пальцы. Мужчина весело усмехнулся. Из-под высоко задравшейся куртки выглянула облегающая белая кофта. Белый так выгодно подчеркивал ее фигуру!
  "Шикарно выглядишь! - протянул он, продолжая следить за спутницей взглядом, - Это весна..."
  "Это весна! - усмехнулась та, медленно обернувшись и положив ладонь на символ "Альфа и Омега" у него на груди, - Тебе идет черный. Впрочем, у нас с тобой нет особого выбора".
  Мужчина накрыл ее ладонь своей и прямо посмотрел ей в глаза.
  "Как раз у нас выбор есть всегда!" - откликнулся он весело.
  
  ...Остановившись у стены, Лана открыла сотовый телефон, задорной мелодией "La dolce vita" оповестивший ее о новом сообщении, и мечтательно улыбнулась, прочтя его. И тут же быстро огляделась по сторонам. Нет, никого. Никто не видел.
  Ох, она старалась оставаться серьезной, но это было так трудно! Мир так переменился за последние два дня.
  И, сощурив в виноватой улыбке светлые глаза, женщина принялась набирать ответ.
  "Большей глупости даже представить трудно! - усмехнулся Бес, заглянув ей через плечо, - Однако, глупости порой так освежают! Правда, Мэл?"
  Ангел вздохнул, но, посмотрев на своего напарника и подопечную, не смог сдержать невольную улыбку. Они, действительно, счастливы.
  "Она, действительно, стала счастливее, - произнес он задумчиво, - В этот раз я вынужден признать правоту за тобой".
  Протянув руку, он извлек из пустоты свой посеребренный блокнот. Бес усмехнулся.
  "Неужели мне полагается поощрение?" - поинтересовался он насмешливо.
  "Что-то вроде того..." - медленно откликнулся Ангел, закрашивая корректором последние записи в блокноте.
  Он не считал это самым удачным своим решением, ведь отчетность за месяц уже была сдана, и теперь эти исправления неизбежно должны были повлечь за собой сотни объяснительных и должностных записок, а возможно и вызов "на ковер" к кураторам Киву и Моргану. Но Ангел не сомневался: напарник заслужил его заступничество, даже если для него самого это и обернется большими проблемами "наверху". Решать проблемы с руководством хронист-блюститель Мэлвири научился мастерски за свою долгую службу в хранителях.
  Занятый правкой записей, Ангел не сразу заметил, как переменилось настроение Беса, и веселая ухмылка на его лице превратилась в презрительную гримасу.
  "Что-то мне не нравится этот запашок! - хмыкнул он и добавил, покосившись в сторону лестницы, - Ты чувствуешь, как потянуло старостью?"
  Нахмурившись, Ангел отложил свой блокнот, и тот мгновенно исчез в пустоте.
  "И бессилием..." - добавил он тихо, заняв свое место за спиной подопечной.
  "Не беспокойтесь, Марина Владимировна, - послышался из-за угла голос Тамары Львовны, - Мы уложимся в план даже с учетом того, что перенесем контрольную работу. И, потом, в конце концов, это Вы настояли на обзорных уроках по астрономии. А Сомов так старался, подготовил такой объемный доклад, и было бы просто несправедливо не заслушать его, как полагается. Хотя, признаю, не думаю, что это полностью его работа, и он сможет ее изложить так же хорошо, как она написана".
  Лана Юрьевна захлопнула сотовый телефон и тревожно прислушалась к разговору. Что еще учудил этот мальчишка?!
  "Да, доклад проработан детально..." - задумчиво произнесла директриса, появившаяся в этот момент из-за угла с аккуратно оформленным докладом в руках.
  Она просматривала его совсем иначе, чем до этого его смотрела Тамара Львовна. Марина Владимировна окончила институт еще по специальности "учитель физики и астрономии", которой вот уже несколько лет не было в России, и до сих пор сохранила трепетную нежность в отношении обоих этих предметов. И, читая доклад ученика, она грустно улыбалась теплыми карими глазами и тихонько вздыхала.
  Наткнувшись взглядом на растерянное лицо Ланы Юрьевны, которая, казалось, готова была вот-вот расплакаться, Марина Владимировна приветливо улыбнулась ей и показала доклад.
  "Ваш подопечный..." - только и успела она сказать.
  Лана Юрьевна всплеснула руками, и в ее голосе, действительно, прозвучали слезы, когда она воскликнула: "Что еще он натворил?!"
  Бестия за спиной Тамары Львовны хищно блеснула очками.
  "Да, собственно, довольно неплохой доклад, - не сдержавшись, Марина Владимировна рассмеялась и протянула женщине работу, - Взгляните. Что уж Вы его так? - спросила она весело, - Вроде, такой хороший парень".
  "Только ты так и думаешь!" - пробормотала бестия Тамары Львовны.
  И ангелина Марины Владимировны, опасливо покосившись на нее, выбросила над своей головой гигантский яркий транспарант, мгновенно приковавший к себе взгляды обоих хранителей Ланы Юрьевны.
  "Ах, ты!" - воскликнула бестия, молнией метнувшись к ней, и попыталась разорвать плакат.
  Но бес Марины Владимировны преградил ей дорогу.
  "Охолони, Ливи! - произнес он угрожающе, заслоняя от нее свою напарницу, - Уверен, кое у кого найдется к тебе несколько вопросов".
  Ангел Тамары Львовны трудно сглотнул и попытался увлечь бестию за спину подопечной, но та, презрительно фыркнув, сбросила его руку и шагнула вперед. Она даже не заметила, как Ангел и бес за ее спиной прижали ее напарника к стенке.
  "Кое у кого - это у кого? - спросила она насмешливо, - У условно-досрочно..."
  Она не успела договорить. Киар уже стоял рядом с ней и смотрел ей в лицо, свирепо сверкая зелеными глазами.
  "В чем проблема, Ливи?" - произнес он напряженно.
  Но бестия даже не отвела взгляда.
  "У тебя нет проблем, приятель, пока ты не нарушаешь правила УДО, - язвительно усмехнулась она и добавила вкрадчиво, - Кайла следит за тобой, не так ли?"
  Четыре хранителя простонали дружным хором, а ангелина даже забарабанила кулачками в стену от негодования и бессилия. С этой бестией было не справиться даже им всем, во всяком случае - законными методами.
  Сжав кулаки, Бес с ненавистью посмотрел в мерцающие линзы, но промолчал. Эта донесет. Даже не задумается - донесет Кайле, и тогда - здравствуйте снова, родные белые стены Башни Одиночества!
  "Выдохшийся бес - жалкое зрелище!" - прозвучал за спиной бестии Тамары Львовны до озноба знакомый голос, и узкая ладонь легла ей на плечо.
  "Скоро звонок, - заметила Марина Владимировна, посмотрев на часы, и улыбнулась собеседницам, - Светлана Юрьевна, до завтра. Тамара Львовна, а Вы зайдите ко мне после урока. Интересно было бы знать, как он ответит. Я бы сама пришла послушать, но, - она виновато улыбнулась, - Урок!"
  На пару скандируя "No pasaran!", ее хранители последовали за ней. Мэл проводил их улыбкой. Удивительно удачная пара!
  Заметив приближающегося мужчину, Тамара Львовна сухо простилась с Ланой Юрьевной и направилась в кабинет, сопровождаемая своим ангелом и хронистом-стажером из числа учеников Мэла, которому тот уже успел дать все инструкции.
  Почему-то у нее зверски болела голова, и женщина все время потирала затылок, мысленно сетуя то на мигрень, то на усталость, то на шейный остеохондроз.
  "Ломка! - заметил стажер сочувственно, следуя за ней, - Ничего, пройдет".
  Остановившись на мгновение, Тамара Львовна сжала виски пальцами. Она не могла понять, что с ней. Никогда в жизни она еще не чувствовала себя такой разбитой! Словно в одно мгновение все силы оставили ее.
  Это было последней каплей. И бестия, рванувшись следом за ней, попыталась сбросить руку Киары со своего плеча. Та лишь сильнее сжала его, не позволив ей сделать и шага.
  "Карех, присмотри за Алексом, ладно?" - улыбнулась она опасно, левой рукой быстро расстегивая легкий плащ.
  И, взглянув на Лану и Алекса, остановившихся друг против друга с такими счастливыми и глупыми улыбками, она улыбнулась снова, совсем иначе.
  "Молли, детка, ступай. Я вас скоро нагоню, - добавила она, еще сильнее впиваясь пальцами в плечо застывшей от ужаса бестии, и прошептала ей на ухо, обнажив в улыбке белоснежные острые зубы, - Оливия, на пару слов".
  Та вздрогнула и отшатнулась от нее, но и в этот раз не смогла вырваться. Теперь она могла только умолять, испуганно глядя в темные глаза: "Нет! Не оставляйте меня с ней! Вернитесь!" - но даже это было бесполезно.
  Быстро переглянувшись, хранители последовали за людьми, которые уже подошли к лестнице.
  "Мэлвири, Киар, а вы уверены, что это точно правильно? - недоверчиво спросила Ангелина, - У Киары не будет из-за этого неприятностей? И... - она смущенно смолкла на мгновение, но спросила, все-таки, - Вы уверены, что она не перейдет черту? Может быть, мне вернуться?"
  Посмотрев друг на друга, Бес и Ангел опустили глаза. Нет. Нет. Нет. И еще раз нет.
  "Лана, - произнес Алекс почти без акцента, улыбнувшись женщине, и помог ей надеть плащ, - Лана, идем".
  Он еще очень плохо понимал русский язык и практически ничего не мог на нем сказать, поэтому Алекс повторял раз за разом то единственное русское слово, которое он не смог бы забыть уже никогда. Лана улыбалась и отвечала что-то на смеси русского и безобразно исковерканного немецкого. Они смеялись, понимая, как нелепо это должно выглядеть со стороны, и продолжали разговаривать, все дальше уходя от школы в город, погружаясь в шумную вечернюю толпу.
  Ангелина вздохнула и улыбнулась.
   "Он учит язык с ее имени, как алфавит учат с буквы "Альфа"..." - произнесла она растроганно.
  "Ну да, "Альфа и Омега", - пробормотал Бес угрюмо.
  И в этот момент из школы, оставшейся уже далеко позади, до них донесся полный ужаса крик: "Киара!"
  Выдернув из толпы первого попавшегося беса, Киар просканировал его взглядом и произнес повелительно: "Ни на шаг от них, пока я не вернусь!" - и он ткнул пальцем в Ангелов.
  "Эм, что значит - ни на шаг? - пробормотал бес растерянно, - Я вообще-то... - он смолк под пристальным взглядом изумрудно-зеленых глаз, - Идет, идет! - и, склонившись к уху своего подопечного и не обращая никакого внимания на протесты и угрозы напарника, он произнес заговорческим шепотом, - Эй, приятель! Посмотри, какая парочка! Меня так и подмывает..."
  "Извините, - немолодой уже мужчина с профессиональным фотоаппаратом в руках остановился рядом с Ланой и Алексом и улыбнулся им, - Вы не согласитесь попозировать мне?"
  
  ...Толкнув Оливию к окну, Киара остановилась перед ней, страшно мерцая темными глазами.
  Они были совершенно одни в коридоре. И, даже если Кайла или Морриган видят это, они не вмешаются. Потому что то, что случится сейчас, это шанс для каждой из них требовать у Совета Старейших пересмотра дела ученицы Корка. А первую и лучшую ученицу Корка мечтали запереть навечно они обе. Судьба рядового беса-искусителя ничего не значила в их глазах по сравнению с этой целью.
  "Так значит, ты устала и решила отдохнуть в Башне Одиночества, - прошелестела Киара едва слышно, заставив Оливию задрожать от страха, - Славненько! Только прежде, если ты не против, конечно, - плащ упал на пол у ее ног, - Я напомню тебе пару вещей, которые ты, похоже, забыла. Основы, так сказать..."
  "Киара! - попятившись, бестия уперлась в подоконник и замерла, поняв, что от столь сильного противника ей не сбежать, - Киара, пожалуйста! - дрожащим голосом произнесла она, - Я все сделаю, как скажешь, только не надо! Ведь и тебя... Они же низвергнут тебя обратно в бездну за это!"
  Каре-зеленые глаза жестоко сверкнули ей в лицо, и Оливия поняла вполне четко: сейчас Киаре наплевать, что с ней сделают потом.
  "Итак, основа основ, - произнесла та, шагнув к ней, и ее голос впервые дрогнул - от гнева, - Мы - никогда! - не подставляем своих подопечных!"
  Она сделала еще шаг. И на мгновение Оливия зажмурилась от страха. Но не видеть ее было еще страшнее. О первой ученице Корка ходили жуткие легенды среди бесов. Открыв глаза, бестия увидела ее в одном шаге от себя.
  "Так могут поступить ангелы. На это могут пойти причастники или кураторы, - сделав еще один шаг, Киара приблизилась к жертве вплотную и заглянула ей в глаза, - Но никогда - даже под страхом быть низвергнутым! - искуситель!"
  По одному щелчку ее пальцев изящные очки Оливии оказались у Киары в руке, и она сжала их в кулаке, презрительно и безжалостно глядя на извивающуюся от боли бестию у своих ног.
  Хватая ртом воздух, Оливия сползла на пол и свернулась клубком, обхватив колени руками. Она даже не просила больше пощады. Она понимала: это конец. Киара не простит ей предательства человека. Она уничтожит ее сейчас. Еще мгновение - и она ее уничтожит. Даже если Морриган вновь добьется для нее столетнего срока в пыточных Бездны Отчаяния, даже если она добьется для нее, наконец, вечного заточения там - все это неважно сейчас. Искуситель свершит свое возмездие, чем бы это ему ни грозило. Взгляд бестии заволокло тьмой, и она откинула голову назад в последнем призыве о помощи. Но звать некого. И это - конец. Хрипло простонав, Оливия стиснула зубы, сдержав мольбу.
  "Проклятье!"
  Ворвавшись на этаж, пробив два барьера подряд, Бес схватил Бестию за запястье и привлек к себе, прижав ее голову к своей груди.
  Кулак Киары разжался, и очки упали на пол.
  И боль отступила, взгляд прояснился, и Оливия поняла, что выжила каким-то чудом. Сев на пол, она пыталась отдышаться, все еще не понимая, как такое произошло. Разве провокатора можно остановить? Разве можно остановить ученицу Корка, когда она находится в таком состоянии, не поплатившись за это жизнью? Но этот причастник обнимает ее, и она не вырывается. Оливия провела пальцами по виску. Это выше ее понимания!
  Киар тяжело дышал. Он был весь мокрый, и его одежда, волосы, лицо, руки - все было опалено огнем. Он прижимал голову Бестии к своей груди обожженной ладонью, он держал ее крепко, чтобы она не могла поднять полных горечи и негодования глаз, опалить все вокруг своей ненавистью и болью.
  "Беги! Живее! - бросил он Оливии, и, едва та исчезла в пустоте, прошептал прерывисто в благоухающие амброй волосы, - Кина, что ж ты делаешь? Ведь они только этого и ждут. Неужели тебе не хватило сотни лет в бездне?"
  "Там было не так уж плохо, - тихо откликнулась та, сжав в кулаках его влажную от растаявшего льда куртку, - Немного больно, а так - ничего. Бывало хуже. С кем ты оставил Алекса и Лану?"
  "С ними все хорошо. Идем, - Киар хотел отстраниться от Бестии, но лишь крепче обнял ее, - Идиотка... - прошептал он едва слышно, - Не делай так больше".
  Киара усмехнулась и оттолкнула его.
  "Да, это имя из твоих уст звучит привычнее!" - произнесла она с горечью и исчезла.
  Ударив ладонью о стену, Киар сильно зажмурился и стер пепел с лица.
  
  ...Заняв свое место, Тамара Львовна сняла очки и, положив их на стол перед собой, обвела класс усталым взглядом слезящихся от боли глаз.
  Так больно! А эти дети, они смотрят на нее, как на чудовище. За что? Что она им сделала? Она всего лишь пытается научить их хоть чему-нибудь и всего лишь хочет уважения, как и все люди. Почему она должна позволять смеяться над собой? Пусть даже Сергей и отлично учился все это время, но это не дает ему права вести себя так! Женщина вздохнула. Все мысли какие-то путаные. Как не ее.
  "Приободрись, - шепнул ангел ей на ухо, - Будь доброжелательна, и они тоже станут к тебе относиться иначе..."
  Стажер за его спиной скептически поджал губы.
  "Теперь для этого потребуется немало времени и огромное напряжение воли, - произнес он, подняв глаза от записей в книге грехов, - Слишком многое уже сделано. Сейчас мы можем лишь несколько смягчить ее участь, но никак не исправить положение. Время упущено, - он помолчал, наблюдая за щурящейся от нестерпимой боли женщиной, - И она слишком близка со своим бесом".
  "Сомов, давай, читай свой доклад..." - вздохнула Тамара Львовна, пододвинув работу на край стола.
  Удивленно ахнув, АлЕка улыбнулась парню. Значит, ему, все-таки, разрешат подглядывать! Но Сережка прошел к доске, не взглянув на свою работу, и стал аккуратно стирать с нее записи, сделанные на прошлом уроке.
  "Странно, что Вы столько лет не могли возобладать над своей напарницей, - продолжал рассуждать стажер, пролистывая испещренную записями книгу грехов, - Но теперь уже поздно что-либо менять. Нам не сделать ее счастливой. Увы!"
  "Тогда не мешайся под ногами! - возникнув из пустоты, Оливия отшвырнула ангела в сторону и протянула книгу грехов напарнику, - Держи, растяпа! Нельзя на минуту оставить, уже какие-то подозрительные типы штудируют наши записи!"
  И, бросив на ангела-стажера еще один, полный ненависти, взгляд, она склонилась над съежившейся от боли женщиной и обняла ее за плечи.
  "Я здесь. Я с тобой, Томочка. Все хорошо!"
  АлЕка горестно вздохнула и подперла подбородок кулачком. Ну, теперь Сережке точно придется туго, и никакие ученики Мэла его не спасут!
  Поправив растрепавшуюся прическу и одернув юбку, бестия уселась на край учительского стола, слева от своей подопечной, и, сняв очки, весело подмигнула ей.
  "Интересно, он, действительно, сможет? - усмехнулась она, посмотрев на парня у доски, - Нагловатый мальчишка, не находишь? Но смелый..."
  Тамара Львовна впервые посмотрела на Сережку, и в ее взгляде промелькнуло любопытство. Голова перестала болеть. Такое облегчение. И что он все еще молчит?
  "Совершенно не волнуется!" - заметила бестия.
  Тамара Львовна усмехнулась и вытерла слезы с глаз.
  "Ну, начинай, - произнесла она насмешливо, обернувшись к Сережке, - Что ты такого не смог бы уместить в пять минут из жизни Хаббла?"
  "Из жизни? - уверенно улыбнулся тот в ответ, - Да нет, жизнь как раз в пять минут уложить можно, - он обвел одноклассников веселым взглядом и остановился на лице АлЕки, - Эдвин Пауэлл Хаббл. Родился в Маршфилде в штате Миссури в 1889 году в семье служащего страховой фирмы, воспитывался в строгости, скажем так, - он весело осклабился и добавил, - Это мало кому интересно, да?"
  "Хм. И что он тогда тебе собирается рассказывать?" - протянула бестия заинтересованно.
  Тамара Львовна отодвинула очки на край стола и полностью обернулась к ученику. Очень странный доклад.
  Сережка снова улыбнулся и продолжил: "В 1906 году поступил в Чикагский университет, где работал в лаборатории известного физика Милликена. Но тут он несколько лет помотался еще... - он хмыкнул, - Сначала он решил, что не хочет быть физиком, а хочет быть юристом, и он уехал в Англию, в Оксфорд, изучать римское право. Но потом он и юристом быть расхотел и, спустя год работы адвокатом, занялся уже, собственно, астрономией. Хаббл вернулся в Чикагский университет и начал работать ассистентом Йерксской обсерватории, близ Чикаго. Но тут началась Первая мировая, и его призвали в действующую армию. Вернувшись с фронта, он начал работать в обсерватории Маунт-Вилсон в Калифорнии. Вот, собственно, его и перестало мотать..."
  В классе послышались смешки.
  "Так, можно сказать, что половину доклада ты уже изложил, - произнесла Тамара Львовна медленно, - И что ты намерен рассказывать в оставшиеся тридцать минут?"
  Сережка широко улыбнулся.
  "Вот и я об этом, - откликнулся он беспечно, - Да кому интересно, чем там занимался Хаббл по жизни! Главное то, что он оставил после себя в науке. Я сначала чисто перечислю, а потом уже подробно, ладно"?
  И он вопросительно посмотрел на Тамару Львовну. Та растерянно кивнула.
  "Ну не нахал?" - протянула Оливия с усмешкой.
  "Ладно. Итак, начнем с того, какую цель он ставил перед собой вначале, а потом - что из этого выросло, - произнес парень серьезно, - Вообще, вначале Хаббл думал только разобраться с природой туманностей. На тот момент их строение было не изучено, и вот, он начал наблюдать полюбившуюся всем астрономам мира с незапамятных времен туманность Андромеды. Не оригинально!" - он усмехнулся, и в классе послышался смех.
  Тамара Львовна тоже улыбнулась.
  "О, шпарит! - заметила бестия, положив ее руку на доклад, - Ну-ка. Проверим, он то шпарит-то вообще?"
  Открыв работу, женщина заглянула в нее и улыбнулась, услышав следующие слова ученика.
  "Наблюдая туманность Андромеды и еще некоторые, он пришел к выводу об их звездном строении, а так же о том, что частью они находятся за пределами Млечного пути, соответственно, был сделан первый вывод: наша галактика не единственная во Вселенной. Итак, он пришел к выводу о том, что Вселенная состоит из скопления звездных систем - галактик. Это для нас - обычное дело. До Хаббла этого не было, - серьезно произнес Сережка, глядя в класс, и добавил, словно между прочим, - Ну, по ходу, он еще составил классификацию галактик по видам, но об этом позднее. И позднее - о законе Хаббла, из которого он сделал два вывода. Во-первых, о том, что Вселенная расширяется. Сейчас объясню, - отмахнулся он от вопросов, - А, во-вторых, о том, что у Вселенной было начало во времени. Разрабатывая эти вопросы дальше, он положил начало теории расширяющейся Вселенной и Большого взрыва, как причины ее возникновения, соответственно".
  Замолчав, Сережка еще раз обвел внимательным взглядом притихших одноклассников.
  "Не то, чтобы очень мало, да? - улыбнулся он серьезно, - А в 1927 году он уже был избран членом Национальной Академии Наук в Вашингтоне. Но это так, мелочи. Вернемся к туманности Андромеды. Мы ж с нее начинали?"
  "О, дает!" - протянула бестия, внимательно наблюдая за парнем, пишущим на доске и громко, одержимо как-то, объясняющим свои выкладки.
  "А я все удивлялась: чего это такой заядлый троечник и так отлично учит физику? - усмехнулась она, - Теперь понятно. Интересно, а Марина знает? Она не особо удивилась, когда ты ей показала доклад, между прочим. Словно этого и ждала..."
  "Ливи, не начинай..." - прошептал ангел ей на ухо, но бестия только отмахнулась.
  "Да интересно же! - бросила она раздраженно, - У него по всем предметам двойка на тройку, и только физика, алгебра, геометрия и химия - на отлично! Как думаешь, Томочка, - склонившись к подопечной, прошептала она, - Он так же повернут на астрономии, как Нечаева на литературе?"
  "Собственно, что мы сейчас и имеем, как наиболее вероятный сценарий зарождения Вселенной, - сквозь мысли донесся до Тамары Львовны голос ученика, - Есть, конечно, другие предположения, но под этот подведена лучшая база. В принципе, если ученым удастся разработать, наконец, квантовую теорию гравитации, то многое из того, что сейчас еще не ясно нам в астрофизике, можно будет запросто прояснить..."
  "Сергей, - позвала Тамара Львовна, поднявшись на ноги и посмотрев в лицо парню, - Мне кажется, ты вышел за пределы заданной темы. И звонок уже прозвенел".
  Сережка широко улыбнулся и почесал затылок.
  "А, ну да... Короче, все, конец лекции!" - объявил он, обернувшись к классу.
  Ученики смотрели на него, как зачарованные.
  "Им интересно? - удивленно хмыкнула бестия и добавила громче, на ухо подопечной, - Томка, им интересно в кои-то веки!"
  Тамара Львовна задумчиво улыбнулась. Этот мальчишка сумел заинтересовать класс своими вычислениями.
  "Сумеешь подготовить доклад о квантовой теории гравитации? - произнесла она негромко, обратившись к Сережке. У того даже глаза заблестели. Женщина вздохнула, - Отлично. Подготовь к следующему уроку. Все свободны!"
  Она села к столу и снова надела очки, собираясь заполнить журнал.
  "Тамара Львовна, - донесся до нее нерешительный тихий голос одного из учеников, - Так сколько Сер... Сомову за доклад-то?"
  "Я не ясно выразилась?" - холодно произнесла женщина, придвигая к себе журнал.
  И ее бестия зажала уши и сердито нахмурилась.
  "Сколько восторга! - бросила она, глядя вслед ученикам, - Тома, пойдем, что ли, к Марине?"
  Устало вздохнув, Тамара Львовна закрыла журнал и протянула его дежурному.
  "Нечаева, - произнесла она задумчиво, - Иди, Нечаева! С глаз моих!"
  Виновато улыбнувшись, девушка взяла журнал и вышла из кабинета.
  "Лучше бы к ней приставили кого-нибудь! - бросила Оливия недовольно, оправляя помятую юбку, - А то бегает совершенно без присмотра! И на физике всегда спит!"
  
  ...как сотни лет назад...
  
  ...Темные волны с рокотом набегали на берег, белой пеной подбираясь к босым ногам викинга, и снова отползали назад, в море. Ньерд одержал сегодня очередную победу над Аегиром, и кровожадная Рэн не получила ни одной души на откуп, пусть буря и застала викингов врасплох и неплохо потрепала их суда. Теперь, утомленные битвой со стихией и починкой кораблей, одни из них спали в ладьях, а другие сидели на берегу, вокруг костров, охраняя сон своих товарищей. В тихом заливе Сен-Мало ничто не могло нарушить их покой и безопасность, во всяком случае, этой ночью.
  Остановившись на возвышенности, девушка обвела взглядом берег. Воины у костров уже устали пить и петь и укладывались спать, пусть даже конунг и велел строго-настрого честно держать караул. Неподалеку от берега покачивались на волнах одиннадцать драккаров, и на корме самого большого из них, склонясь над бортом, стоял человек, которого нельзя было разглядеть в темноте. Он смотрел на воду и, наверное, задумчиво вздыхал. Так ей показалось.
  А на берегу, у самой воды, сидел юный викинг, и его меч лежал на песке рядом с ним, и дорогие ножны поблескивали серебром в свете луны. Должно быть, они достались ему как добыча во время последнего набега. О таких ножнах любой новобранец в дружине мог лишь мечтать, и, несомненно, ему очень повезло заполучить их, но юноша на них даже не смотрел.
  Он смотрел на звезды.
  Обхватив колено руками, он смотрел на ночное небо, усеянное сотнями крохотных сияющих точек. И на его губах блуждала мечтательная и нежная полуулыбка. Немного влюбленная, может быть. А может быть, это лишь казалось в темноте. И блики огня скользили по его загорелому лицу и отражались в задумчивых бирюзовых глазах теплым светом.
  Значит, оно было таким сотни лет назад.
  Вздохнув, девушка медленно спустилась на пляж. Не спеша, прошла мимо спящих викингов, подбросила хвороста в костры, чтобы они не потухли окончательно. И, наконец, приблизившись к самой кромке воды, остановилась за спиной юного воина.
  "Не сиди на земле. Простудишься, - сказала она, опускаясь на корточки рядом с ним, - И где твоя обувь, вообще? Холодно же..."
  "А я уже начал скучать, - обернувшись, улыбнулся парень и добавил быстро, - Хотя, честно говоря, скучать особо некогда. Конунг решил брать курс на Ирландию, и мы тут еще навели шороха вдоль Сены. Теперь, вот, отсиживаемся, пока шум поутихнет..."
  Он весело усмехнулся и полностью обернулся к девушке.
  "А ты редко появляешься. Пропустила столько боев! Тебе бы понравилось, наверное, - он помолчал, - Ну, правда, все не совсем так, как в твоих книжках. Больше крови и меньше благородства. Но интересно..."
  Обняв колени руками, девушка уткнулась в них подбородком, исподлобья внимательно глядя ему в лицо. И парень, смешавшись, смолк и отвел взгляд в сторону.
  "Ты каждую ночь их видишь?" - спросила она тихо.
   "Ну да. А ты - нет? Хотя, о чем это я? - он усмехнулся и, раскинув руки, упал на влажный песок, - Ты мне снишься! Мне даже снятся эти твои викинги, до которых мне дела нет. Наверное, это потому что ты мне так нравишься..."
  "Простудишься!" - сердито повторила девушка свою угрозу, чувствуя, как краска заливает ее лицо и уши.
  Парень усмехнулся и откликнулся беспечно: "Не простужусь! Это же сон. Кстати, - он протянул руку к своему мешку, лежащему на песке рядом, - Кинжал не нашел еще такой, чтоб тебе понравился, - он повернул голову и весело усмехнулся, посмотрев на девушку над собой, - Ты ведь не терпишь дешевку, так? Но я, все-таки, хотел, чтобы у тебя осталось что-нибудь на память..."
  Оборвав свою речь, он приподнялся на локте и раскрыл перед девушкой натертую ладонь, на которой лежал небольшой витой браслет из нитей меди, золота и серебра. Викинги носили такие. Они были не замкнутыми, и их концы украшали обычно головы мифических животных. Вот и этот браслет венчали с двух сторон головы драконов - серебряная и золотая.
  "Не слишком ценная вещь, - произнес парень, - Но мне понравилось, - и, надев браслет на руку девушки, он вопросительно посмотрел ей в лицо, - Как? Нравится?"
  Поднеся руку близко к лицу, девушка внимательно посмотрела на браслет на своем запястье. Он был ценным - она знала это, - ведь он же был из трех металлов, и он был таким теплым. И драконы, казалось, прижимались мордами друг к другу и довольно щурились. Или это только показалось ей в свете огня. Смущенно улыбнувшись, девушка провела пальцами по их головам.
  "Нравится, - кивнула она, - Странно, что я все еще не забыла о том разговоре. Хотя... - она задумчиво поджала губы, - У меня сны всегда так плавно продолжаются..."
  "А у меня впервые такой бред, - вздохнул парень, снова упав на песок и устремив взгляд к звездам, - Да еще чтобы девчонка, которая мне снится, считала меня самого сном, - он рассмеялся, - Несомненно, это твое пагубное влияние!"
  Улыбнувшись, девушка устроилась на песке рядом с ним.
  "На что ты смотришь?"
  "На то, как изменилось наше небо за эти сотни лет..."
  "А оно изменилось?"
  "В чем-то - не очень, в чем-то - очень сильно... Вселенная пребывает в постоянном движении..."
  "И после этого ты - не сон? - рассмеялась девушка, - Ты же это самое и говорил вчера на уроке!"
  Приподнявшись на локте, парень ткнул пальцем в небо.
  "Смотри. Это твоя звезда. Альфа Скорпиона, АнтарЕс, - он рассмеялся, - Ударение, совсем как в твоем имени, не туда, куда надо бы!"
  "Где? - воскликнула девушка, подскочив на месте, - И почему - моя?"
  Парень сел и указал на темную полоску вдалеке, там, где море сходилось с небом.
  "Над самым горизонтом красная звезда. Это АнтарЕс А - самая яркая звезда в созвездии Скорпиона. Ты же скорпион? - девушка кивнула, и он улыбнулся, сбоку посмотрев ей в лицо, - Там есть еще одна, АнтарЕс В, но ты ее не увидишь из-за сияния первой..."
  "Она большая?" - заворожено глядя на красную точку на горизонте, спросила девушка.
  "Огромная. Сверхгигант класса М... - парень замолчал, наткнувшись на недоуменный взгляд девушки, и снисходительно улыбнулся, - Ну, она больше Солнца в сотни раз и в тысячи раз ярче".
  "Моя звездочка?" - прошептала та восхищенно, вновь заливаясь краской смущения.
  И ее глаза в это мгновение сияли ярче всех звезд во Вселенной. Или это просто ему так казалось. Не удержавшись, парень медленно протянул руку к ее лицу.
  "Через месяц она окажется в противофазе Солнцу и будет видна лучше всего. Я пойду смотреть... - произнес он задумчиво и, помолчав, добавил тише, - Пойдем вместе?"
  Обернувшись, девушка успела только увидеть в темноте серьезные бирюзовые глаза. Слишком серьезные...
  
  ...Вздрогнув во сне, АлЕка открыла глаза и медленно провела рукой по шее. Она готова была поклясться чем угодно, что ощутила это прикосновение. Она до сих пор чувствовала тепло его ладони.
  Страдальчески простонав, девушка потянулась за сотовым телефоном и высветила на экране время. Пять часов. Вторник.
  Вторник.
  АлЕка сбросила одеяло и села на кровати. Это неправильно! Ей снились эти сны только с пятницы на субботу! Это же была ее единственная зацепка! Что же теперь, когда исчезла и она?
  А может быть, это был неправильный сон? В глазах девушки мелькнул огонек надежды. Может быть, она, действительно, слишком много думала об этом, и ей приснился ненастоящий сон?
  Что за бред!
  Упав на спину, АлЕка закрыла ладонями лицо. Настоящий сон, ненастоящий сон. Конечно, он настоящий. Он ведь был! Но тогда все ее расчеты, догадки и предположения рушатся. И что это за сон такой странный? Ведь совсем же ни к чему! И Сережка никогда бы так не сказал и не сделал (наверное). И, вообще, он ведь ей снился! А она ни о чем таком точно не думала! Наверное...
  Убрав ладони с лица, АлЕка уперлась взглядом в потолок. Наверное?
  Ну, в любом случае, школу никто не отменял, и, раз спать больше не хочется, надо вставать и хоть какие-нибудь уроки поделать!
  Решительно вскочив с кровати, АлЕка принялась заправлять ее, сердито хмурясь в ответ на свои мысли. Что значит: наверное?
  
  ...К началу занятий АлЕка уже забыла о своем сне - два часа зубрежки химии даром не прошли. Но в школе все оказалось еще хуже, чем во сне.
  Во-первых, Сережка, который еще накануне был абсолютно здоров, с самого утра хрипел и кашлял, так сильно - до слез. А во-вторых, Сережка с самого утра, с того момента, как они встретились в школьном дворе, ни разу прямо не посмотрел ей в глаза, все время отводил взгляд в сторону, и надолго задумывался, глядя в окно. И вот тут даже у девушки с менее развитым воображением обязательно возникли бы какие-нибудь странные мысли. Хотя то, о чем думала АлЕка, глядя на своего соседа, казалось ей более чем странным.
  "Да перестань ты усложнять простые вещи! - произнес Бес насмешливо, в одно мгновение оказавшись за ее спиной, - Ну, сон и есть сон. Может, он тебе нравится! - и он весело рассмеялся, сбоку посмотрев на покрасневшую девушку, - Ну, или ты ему. Хотя, конечно, одно другого не исключает, - продолжил он еще веселее, полностью игнорируя протесты Ангела, - Ну, или ваши хранители ведут вас..."
  "Киар!"
  Вскочив с места, Мэлвири мгновенно оказался рядом с напарником, сурово глядя ему в глаза.
  "Прекрати немедленно! Ты знаешь, что разговоры на эти темы с людьми строжайше запрещены! - произнес он гневно, - Или ты хочешь пустить насмарку все, чего мы с таким трудом достигли, и снова оказаться в башне?"
  Недовольно цыкнув, Бес отмахнулся от этих слов.
  "Она видит нас, Мэл, - произнес он серьезно, - И не видит никого за своими плечами. Каково ей, по-твоему? - он пристально посмотрел в глаза Ангела, - То-то. А начальству меня, уж, наверное, не заложишь за то, что я шепну на ушко этой красавице, - и он склонился к самому уху АлЕки и прошептал с улыбкой, - Ты не одна".
  Усмехнувшись, Ангел отбросил за спину серебряный блокнот. Он-то думал!
  "И они ведут борьбу за вас с обеими сторонами, - продолжил Бес серьезно, заставив его вздрогнуть, - Они не хотят отдать вас ни нам, ни им. А вам предстоит решать, и скоро, потому что ты взрослеешь, АлЕка".
  "Киар!" - воскликнул Мэлвири гневно.
  И, выкрикнув еще несколько не вполне приличествующих ангелу слов, он набросился на напарника, и они оба укатились в угол огромным огненным шаром. АлЕка проводила их взглядом и снова обернулась к доске.
  Ну, наивно было бы думать, что она видит все, конечно. Вот только зачем они с Сережкой сдались бесам и ангелам? И, если Киар прав, то в чем смысл этих снов? К чему они должны привести?
  "Нечаева, - лениво вздохнула Лаура Дмитриевна. И довольно улыбнулась, когда ученица вздрогнула, услышав свою фамилию, - Хватит спать, Нечаева, - зевнула она, - К доске".
  Печально вздохнув, АлЕка поднялась с места и направилась к доске. Ох уж ей эта биология! И почему она ее не почитала хотя бы сегодня с утра? Придется вспоминать, что она читала в библиотеке.
  "Указочку. К плакатикам, - продолжала зевать Лаура Дмитриевна, подперев ладонью щеку и с интересом наблюдая за девушкой, - Отвечаем. Я верю в тебя!"
  "Чего прицепилась к девчонке? - пробурчал ее ангел, устраиваясь на полу у стола, и нахлобучил бейсболку на глаза, - Знает ведь, что, все равно, ответит!"
  "Поэтому и прицепилась! - откликнулась бестия, остановившись рядом, и расстегнула молнию цветастой спортивной куртки, - Уроки не учит, так пусть хоть в памяти освежит! Ей еще экзамены, будь они неладны, сдавать!"
  Ангел приподнял козырек бейсболки и проскользил ленивым взглядом по стройным ногам напарницы до воздушной юбочки ее алого платья, похожего на те, в каких выступают танцовщицы на соревнованиях.
  У Лауры Дмитриевны была очень симпатичная и веселая бестия. Зеленоглазая, загорелая, вся в колечках небрежных рыжих кудрей, она предпочитала в одежде молодежный, а иногда даже спортивный стиль и отлично танцевала танцы вроде румба и ча-ча-ча. Во всяком случае, их последний совместный с Киаром рецидив в краеведческом музее оставил в памяти АлЕки неизгладимое впечатление. Впервые в жизни она видела такую зажигательную самбу, и это была только обязательная часть программы.
  А вот ангел Лауры Дмитриевны все время зевал и часто засыпал, закрыв лицо козырьком бейсболки, и, кажется, он совершенно ничем не интересовался.
  "Ну, пусть освежит, - откликнулся он равнодушно, - Охота вам!"
  И он снова зевнул и нахлобучил бейсболку на глаза.
  "Как они уживаются с такими разными характерами?" - произнес Ангел задумчиво, отряхивая опаленную куртку.
  Бес сдул с плеча белый пух и усмехнулся.
  "А как мы уживаемся? - поинтересовался он, - Заметь, у них еще не худшая пара! Нет, на следующем задании я хочу быть в паре с хорошенькой ангелиночкой!"
  Ангел извлек из пустоты свой блокнот и серебряное перо.
  "Мечтать не вредно!" - саркастично заметил он, сделав очередную запись.
  Медленно обернувшись на голоса, Сережка некоторое время смотрел на двоих потрепанных мужчин за спиной Ланы Юрьевны, потом резко отвернулся и лег на парту, уткнувшись носом в локоть.
  "Приехали..." - прошептал он обреченно.
  И Бес весело рассмеялся, толкнув Ангела в плечо.
  "О! Прозрел, наконец!"
  Сережка сильнее уткнулся лицом в локоть, подавляя мучительный кашель.
  "Молодец, Нечаева, - донесся до него насмешливый голос Лауры Дмитриевны, - Я знала, что ты сможешь, - она снова сладко зевнула и поинтересовалась безразлично, - Семенов, тебе очень весело? К доске".
  Подняв глаза от тетрадей, Лана улыбнулась, посмотрев на женщину за учительским столом. С тех пор, как она пришла в эту школу, она ни разу не видела Лауру Дмитриевну другой. Только насмешки, зевки и постоянные внеплановые самостоятельные работы, которые просто не позволяли хоть кому-нибудь из ее учеников забыть биологию (хотя ненавидели ее очень многие).
  "Ну что, Семенов, читаем книжки сверх программы? - поинтересовалась Лаура Дмитриевна со скучающим видом, посмотрев на понурого парня у доски, - А плохо, что нет! Ладно, указочку, к плакатикам, и давай вместе, - поднявшись на ноги, она подошла к доске и решительным жестом отвергла указку, протянутую ей учеником, - Указочку себе оставь, Семенов. У меня пальцы красивые, длинные, как у дикторши прогноза погоды, мне и так можно. А ты, давай, указочкой, - и она обернулась к классу, - А вы слушайте, соколы мои!"
  Закусив губу, Лана Юрьевна снова склонилась над тетрадями, чтобы скрыть от учеников улыбку. Ангел устроился за партой рядом с ней, с искренним интересом наблюдая за тем, как она проверяет сочинения семиклассников. Ему вообще очень нравилось читать школьные сочинения. Размышления детей в них бывали такими трогательными и наивными порой, а порой - такими забавными. И почти никогда - жестокими и желчными, как те мысли взрослых, которые он мог прочесть в любой газете и даже во многих книгах. Мэлвири понимал, конечно, что часто эти рассуждения не совсем искренни, и даже сами дети, высказавшие их, в них не верят до конца, или не верят вообще. Но ведь и этому их учат взрослые. И здесь, все равно, есть что-то неподдельно чистое, даже если они и лукавят. А у взрослых даже правда выходит лицемерной, что уж говорить о лжи. Печально вздохнув, Ангел подпер кулаком подбородок и углубился в чтение.
  Вернувшись на место, АлЕка осторожно покосилась на Лану Юрьевну. Как-то все неправильно! Ведь еще вчера она была такой счастливой и улыбчивой, а сегодня, пусть она и улыбается им почти как всегда, но на дне ее добрых серых глаз - пепел разочарования.
  "И так со вчерашнего дня! - угрюмо пожаловался Бес, устроившись на краю парты за ее спиной, - И ведь было бы из-за чего!"
  Бросив быстрый взгляд на Сережку, который продолжал спать на парте, АлЕка открыла тетрадь и написала что-то на последней странице. Бес заглянул ей через плечо и прочел вопрос.
  "Ха! Ну, по мнению Мэла, виноват, как всегда, я! - невесело усмехнулся он, бросив взгляд на Ангела, который уже пускал солнечных зайчиков своим серебряным блокнотом, и отмахнулся от его угроз, - Уймись, блюститель! Только и можешь грозиться своей книжкой!"
  "Киар! - возмущенно воскликнул тот, - Прекрати! Немедленно, я сказал! Рецидивист!"
  "Нет мне прощения! - хмыкнул Бес, - Ну так донеси Киву, он давно этого ждет от тебя, праведник!"
  И, отвернувшись от Ангела, он устроился на парте, положив ноги на подоконник.
  "Так уж вышло, детка, что вчера мы с Киной слегка повздорили, - продолжил он, обращаясь к АлЕке, - Но это у нас чисто по-приятельски и не в первый раз, а этот праведник, видите ли, блюдет второй том правил УДО!"
  "Слегка повздорили?! - проорал Ангел ему в затылок, - Да вы на ножах! И не говори мне, что Киара упустит случай поквитаться с тобой при встрече! А под удар попадут люди!"
  АлЕка даже не успела написать вопрос.
  "Это и есть тема второго тома правил УДО, - выдохнув, произнес Ангел спокойнее и сел на парту за спиной Сережки, - Мы обязаны, - он выделил это слово, - Удалять своих подопечных от тех людей, с хранителями которых поднадзорные находятся в конфронтации. Особенно важно здесь то, что бесы в данном случае намного ближе ангелов к подопечным, - он вздохнул и снял бейсболку, - Ты ведь видела, как на Лану и Алекса повлияло их настроение тогда, в кафе? Бесы веселились - и люди тоже веселились. И вспомни, как повлияло на твою учительницу, Тамару, настроение Оливии... - он снова вздохнул, - Теперь ты можешь примерно оценить возможные последствия нарушения правил..."
  АлЕка быстро написала вопрос.
  "Вот именно! - еще горше вздохнул Мэлвири, ероша волосы, - Они даже сами не заметят, как испортят отношения Ланы и Алекса своей ссорой, - он хмыкнул, - Я удивляюсь, что Киара не сделала этого до сих пор в отместку за что-там-у-вас-было!"
  Удар в затылок был слишком неожиданным и сильным. И, свалившись с парты, Ангел растянулся на полу, потирая голову. Ангелы не ощущают боли так, как люди, конечно, но, все-таки, это было как-то неприятно.
  "Кина никогда не подставит подопечного из-за такой мелочи! - выкрикнул Бес ему в лицо, когда он, наконец, поднялся на ноги, - Или ты забыл, что имеешь дело с искусителями?"
  "С тобой забудешь!" - вздохнул Мэлвири.
  И нанес ответный удар, которого, впрочем, Киар сумел избежать.
  АлЕка сплела пальцы на затылке и низко опустила голову над столом. Нет, это надолго!
  Однако, к ее удивлению, в этот раз драка не состоялась, и хранители снова уселись на парту спиной друг к другу.
  "Если бы Кина хотела, она бы разобралась со мной и не привлекая людей, - произнес Бес с горечью, - Но она не хочет навредить Алексу даже случайно. Иначе с чего она удерживает его от встреч с Ланой?"
  "Не сомневаюсь, это заслуга Мойры!" - ответил Ангел.
   "Ну да! Малышка Молли мужественно противостоит лучшей ученице Корка! - хмыкнул Бес и, обернувшись, спросил насмешливо, - Сам-то веришь в то, что говоришь?"
  Оглянувшись, АлЕка посмотрела в лицо Ангелу. Не похоже было, чтобы он верил в это.
  "Конечно, это Кина! - продолжил Бес уверенно, - Боится сорваться, вот и выжидает, пока остынет..."
  "Вполне разумно..." - заметил Ангел.
  И АлЕка невольно кивнула в знак согласия. И в то же мгновение широкая ладонь Беса ударила по парте за ее спиной.
  "Но она не остынет, пока мы не помиримся! - выкрикнул он ожесточенно, - Мэл! Ты же знаешь всю историю! Неужели тебе не ясно?!"
  Выронив бейсболку из рук, Ангел тяжело вздохнул и, ссутулившись, закрыл лицо руками.
  "Подумать только, я готов согласиться с искусителем! - пробормотал он едва слышно и добавил громче, выпрямившись и обернувшись к напарнику, - От меня-то ты чего хочешь? Если это решение Киары, то я точно не смогу ей помешать, даже призвав всех своих выпускников!"
  "Да кому нужны все твои выпускники! - отмахнулся тот, - Наше главное оружие, - он весело ухмыльнулся, посмотрев на АлЕку, - Наша непревзойденная актриса, наша отзывчивая девочка, которая своим добрым глупеньким сердечком уже не раз пробивала преграды, которые были не под силу ни одному из нас..."
  АлЕка не стала дослушивать хвалебную речь Беса и быстро написала что-то в тетради.
  "И, главное, умная, как Лилит!" - широко улыбнулся тот, прочтя запись.
  Но продолжить он не успел. Внезапно проснувшийся Сережка выхватил тетрадь у девушки из рук и, раскрыв ее с конца, быстро пробежал взглядом по странице.
   "Он подслушивал?" - удивился Ангел.
  "А он не так уж безнадежен! - заметил Бес довольно и добавил невозмутимо, - Тем более, нам, в любом случае, понадобится его помощь, и лучше так, чем снова выдумывать что-то".
  Бросив на него враждебный взгляд, Сережка зажал рот ладонью, снова захлебнувшись кашлем.
  "Саш, что это значит?" - выдавил он, наконец.
  "Поторопился с выводами! - изрек Бес разочарованно, - Что ж, детка, прочти мальчику небольшую вводную лекцию!"
  И, столкнув Ангела с парты, он улегся на ней и надвинул шляпу на глаза.
  Посмотрев на Лауру Дмитриевну, устало мучающую очередного ученика, АлЕка раскрыла тетрадь и стала медленно писать, продумывая каждое слово. Сережка хмурился, глядя на нее, но ждал терпеливо. Наконец, получив тетрадь, он прочел записку, занявшую почти полторы страницы, один раз, потом второй - очень медленно, внимательно. И он хмурился все больше и больше, читая ее, и его бирюзовые глаза блестели холодно и зло - непривычно.
  "Не верит! - произнес Бес насмешливо, заглянув в тетрадь через плечо парня, и добавил с издевкой в голосе, близко посмотрев тому в глаза, - Упертый! Сразу видна рука мастера! И как она делает их настолько разумными? Это ж до безумия просто!"
  И он снова улегся на парту. Ангел продолжал стоять рядом, ожидая реакции парня. И Бес заметил лениво: "Ты его раздражаешь, между прочим!"
  "Ты - нет?" - усмехнулся Ангел в ответ.
  Сережка опустил тетрадь на парту перед собой и зажмурился, пытаясь как-нибудь абстрагироваться от присутствия этих типов за своей спиной, но у него ничего не вышло, и он снова стал перечитывать записку АлЕки, все больше мрачнея с каждой минутой. Наконец, он обернулся к девушке и пристально посмотрел ей в глаза.
  "Саш, ты, что, всерьез в это веришь?" - прохрипел он шепотом.
  И Бес ударил ладонью себе по лицу, расплющив на нем шляпу.
  "Уникально! - воскликнул он, швырнув ее в пустоту, - Парень, а ты-то сам, как, веришь или нет тому, что видишь?"
  Сережка опасливо покосился на него, но ничего не сказал. Выглядел он озадаченным и испуганным. И Мэлвири стало его жаль.
  "Киар, не торопись, - проговорил он тихо, - Дай ему осознать это. В конце концов, он, должно быть, удивлен. Для людей видеть нас - это не вполне нормально".
  "Да уж, во всяком случае, нормальнее верить тому, что ты видишь, чем жмуриться всякий раз, когда что-то не вписывается в твое понимание нормы! - хмыкнул тот в ответ, - И вообще, что есть норма? А, Мэл? Как вас учат в ваших школах?"
  Не оценив шутки, Ангел уселся на парту рядом с ним и стал подробно объяснять, что есть норма с точки зрения религии, морали и нравственности, и относительно социального аспекта в жизни людей. Киар мужественно сжимал губы, чтобы не расхохотаться. Речь эта была, определенно, не для слабонервных. И нервы Сережки не выдержали, наконец.
  "Крыша едет..." - простонал он, снова укладываясь на парту и закрывая голову руками.
  Ангел сочувственно посмотрел на него и замолчал.
  "Ну? Он признал наше существование, или мне изложить трактат Корка "Об отсутствии норм"? - поинтересовался Бес зловеще, - Я все еще помню большую часть положений".
  Теперь настала очередь Ангела сдерживать смех.
  "Верю, верю..." - закивал он весело.
  "А Киара помнит все трактаты Корка, - продолжил Бес невозмутимо, очутившись за левым плечом парня, - Как лучшая ученица. Не может не помнить! - он весело ухмыльнулся, - Спроси ее сам, если хочешь..."
  Сережка сильнее сжал голову руками, полностью игнорируя его присутствие.
  "И даже если не хочешь, - продолжил Бес с нажимом, - Тебе придется пойти к Алексу и заставить эту упрямую злобную мегеру снять блокаду! Поверь мне, это для блага Ланы и Алекса. Иначе мне было бы абсолютно наплевать!"
  "Ну, положим, не было бы, - протянул Ангел, склонившись к правому плечу Сережки, - Но это, действительно, нужно Лане. Ты так помог ей в прошлый раз, Сергей, помоги и в этот. И это обязательно..."
  "Зачтется тебе на небесах! - передразнил Бес, - Не верь ни слову! Просто сделай, как я говорю!"
  На мгновение подняв на него большие бирюзовые глаза, Сережка снова склонился над партой, бормоча что-то о психушке, которая о нем плачет.
  АлЕка невольно рассмеялась и, склонившись к парню, провела ладонью по его уже совершенно выцветшему ежику.
  "Сереж, - позвала она шепотом, - Ну, пожалуйста, сходи. Ты сам увидишь, что это тебе не кажется, когда увидишь там Киару и Молли, и Артура, и Ричарда..."
  Она не успела договорить. Глаза парня негодующе сверкнули ей в лицо.
  "Изложи весь список, а? - прохрипел он зло, - Сашка, если мы оба это видим..."
  "Ну? Ну?" - хором с надеждой протянули хранители.
  "...То это может означать только одно: мы оба поехали!" - закончил парень жестко, заставив их застонать от разочарования.
  "Безнадежен!" - бросил Бес, усевшись у парты и прислонившись к ней затылком.
  "Безнадежен!" - со вздохом откликнулся Ангел.
  АлЕка вздохнула. Она, действительно, не знала, как убедить Сережку поверить в то, что это все - не мираж и не безумие.
  Бестия Лауры Дмитриевны медленно приблизилась к их парте и остановилась рядом, с любопытством разглядывая школьников.
  "Слышат? - спросила она, заскочив на угол парты перед самым носом Сережки и положив ногу на ногу, - Любопытно..."
  "Привет, Вероника..." - грустно вздохнул Ангел и учтиво поцеловал ее руку.
  "Привет, Рона! - широко улыбнулся Бес, - Шикарно выглядишь, детка!"
  "Танцы и спорт - наше все! - откликнулась бестия в тон, сбросив легкую курточку, - А что какие грустные? Кстати, Киар, мне нужен будет партнер для танцев в эту пятницу. Как идея? Ведь, насколько я знаю, Киара тебя бросила одного в этот раз?"
  И она аккуратно сложила курточку и положила ее себе на колени.
  Бес грустно вздохнул и отвел взгляд.
  "До пятницы еще уйма времени. Я надеюсь сохранить пару, - ответил он, - А Славка разве не участвует в этот раз?"
  Подняв голову, Сережка быстро переводил взгляд с одного беса на другого, стараясь не задерживаться на коленях Роны. Ничего себе тайный мир! Это, получается, они всегда так?
  "Мозги закипают..." - пожаловался он едва слышно.
  "Вот и у меня, - склонившись к его лицу, сказала Рона печально, - Один раз повезло: кинули отличного танцора с парой, так он не хочет! А я хорошо танцую! Кубок Фрейи точно был бы наш! - и, соскочив на пол, она снова обернулась к Бесу, - Ну, ты подумай еще. Время есть..."
  И, вздохнув, бестия вернулась на свое место и ни слова не ответила на попреки ангела.
  Сережка обернулся к АлЕке и посмотрел ей в лицо огромными - еще более огромными, чем раньше, - глазами.
  "Саш, какой еще кубок? Они, что, еще и танцуют?" - произнес он шепотом.
  АлЕка кивнула.
  "Бесы - почти все. Только Киара лучше Роны, конечно, тут без вопросов..."
  Вздрогнув от негодования, бестия швырнула на пол свою курточку и топнула по ней ногой. Ангел Лауры Дмитриевны даже не успел среагировать.
   "Сомов, Нечаева, я гляжу, у вас там такое интересное общение! - сонно зевнула Лаура Дмитриевна, - Даже хочется поучаствовать! Ну, Нечаева уже отвечала... Сомов, пообщаемся? К доске. Указочку. К плакатикам. Сам справишься?"
  Зажевав улыбку, Лана снова склонилась над работами. Майя расстроится, если Сережа ответит плохо. А для Майи плохо все, что хуже, чем "отлично". Хотя в данном случае не приходится рассчитывать даже на "хорошо". Но разве она не привыкла за все эти годы? Женщина в задумчивости укусила ручку. Нет, Майя не привыкла! Бедный Сережа.
  "Вот это и есть бес в бешенстве, - заметил Мэлвири, устраиваясь на месте Сережки, и добавил значительно, когда тот обернулся, - Но, как ты уже знаешь, Киара сильнее других бесов".
  
  ...Швырнув папку с нотами на диван, Алекс быстро прошел в спальню, и оттуда послышалось его неразборчивое бормотание.
  "Ругается! - вздохнул Артур, выглянув с кухни, и протянул Ангелине кусочек воздушного розового торта на изящной фарфоровой тарелочке, - Держи, все наладится".
  Благодарно шмыгнув, та принялась за угощение, а бес отправился за чаем для нее.
  "Вот ведь! - обижено насупилась Молли, обернувшись к ангелу, сидящему на диване рядом, - И, что бы я ни делала, не могу его успокоить! Он же раньше никогда не ругался с музыкантами!"
  Проводив взглядом своего подопечного, который, как ни в чем не бывало, направился в кухню заваривать чай, Ричард тяжело вздохнул и оперся локтями о колени.
  "Теперь ты понимаешь, сколь разрушительна ее сила? - произнес он серьезно, - Это ее гнев бурлит в душе человека. Оцени его мощь, Мойра, и оставь мечты исправить ученицу Корка или, - он горько усмехнулся, - Подружиться с ней!"
  "Да ты скажи спасибо, что она себя в руках держит! - бросил Артур, появившись в дверях, и, поставив чашку парящего чая на подлокотник дивана рядом с Ангелиной, ободряюще улыбнулся ей, - Ничего, Молли, Киара не истеричка. Побесится немного и остынет. Вот увидишь".
  "Спасибо..." - растроганно протянула та.
  Бес улыбнулся ей снова и, остановившись напротив напарника, продолжил громко и жестко, глядя тому в затылок.
  "А ты, недостижимое совершенство, вспомни, как тяжело и мучительно опустошать мысли! Она опустошает их ежеминутно, чтобы не навредить людям!"
  "Неважно выходит!" - заметил ангел.
  С улицы донеслась озлобленная брань.
  "Еще одна! - вздохнул Артур и опустился на пол перед диваном, - Им здесь медом намазано, что ли?"
  "Алекс! - послышался с кухни голос Михаила, - Еще одна авария! Поражаюсь, как можно здесь не разъехаться! Чай пить будешь?"
  Дверь спальни открылась, и в проеме появился Александер - потрепанный, взъерошенный, раздраженный, он был сам на себя не похож сегодня.
  "Нет, спасибо, - откликнулся он тихо и подошел к окну, - Михаил, мне кажется, там сейчас будет драка. Давай выйдем?"
  Отставив чайник в сторону, Михаил тоже выглянул в окно. Ну, да, драка намечалась, и что такого? Он не понимал. И вообще вся эта аварийная ситуация вокруг их дома в последние сутки...
  Шесть столкновений! Это надо умудриться! Мужчина недовольно поджал губы. На таком широком пространстве они могли бы легко разъехаться, но почему-то ни один из водителей не захотел свернуть хоть немного в сторону. И вот итог: две помятые машины и, возможно, глупые физиономии их владельцев тоже будут помяты!
  "Идиоты! - пробормотал он, обуваясь, и жестом предупредил приближение Алекса, - Нет уж, не хватало мне еще тебя! Они там, слышь, сплошными матами кроют. Ты их только больше разозлишь своим немецким! Еще сорок первый припомнят..."
  И он вышел, сопровождаемый своим азартным бесом и усталым ангелом, бросив уже из подъезда: "О, к Алексу? Ну, проходи, проходи!"
  "У вас там драка во дворе, - сообщил Сережка с порога, - И двор похож на... - он задумался, - Остров погибших машин..."
  Услышав последнюю фразу парня, Алекс невольно рассмеялся.
  "Беляев? Я его тоже люблю. Проходи, Сергей. Будешь чай?"
  Сережка уже вошел в прихожую, когда до их слуха донесся разъяренный крик с улицы: "Ты че сказал, чудила?!"
  "Не понимаешь русский? Могу повторить на семи языках. Какой устроит?" - спокойно откликнулся Михаил.
  Потом был вопль, удар и тишина...
  "Ой, мамочка! - воскликнула девушка в воздушном белом платье, подбежав к окну, - Алекс, "Скорую" надо!"
  Вниз по лестнице Алекс и Сережка бежали, перепрыгивая ступени.
  И вплоть до самой больницы Молли и Артур безутешно рыдали на плече Ричарда, который еще долго не мог прийти в себя от пережитого шока и смотрел на всех круглыми неразумными глазами.
  "Он же всегда был рассудителен, - бормотал он, поглаживая Молли по голове, - Как он мог повестись на такую тупую провокацию?"
  "Почему он не увернулся?! - воскликнул Артур сквозь слезы, отчаянно сжимая кулаки, - Найду гада! Найду и уничтожу!"
  Тогда Ричард со вздохом начал гладить по голове его.
  "Успокойся. Ты не должен быть агрессивным, этим ты лишь навредишь Мише".
  "После того, как ему пробили башку, ему уже трудно навредить больше!" - сквозь слезы ответил бес.
  И Молли начала плакать еще безутешнее.
  И так до самой больницы. Сережка уже начинал невольно уважать АлЕку за то, что, видя все это ежедневно, она все еще не сошла с ума. Из четверки хранителей только мрачная женщина в черном не произнесла ни слова за все время. И в больнице она тоже молчала и держалась особняком от остальных. Впрочем, остальные удостаивали ее разве что осуждающих взглядов. И не нужно было быть гением, чтобы понять: эта высокая женщина в платье стиля модерн и ярко-красных туфлях и есть та самая Киара - бес, что сильнее других бесов.
  Когда Михаила (в сопровождении его безутешных хранителей) увезли на обследование, Алекс (и его хранители) остался ждать результатов в холле. Было не по-весеннему холодно и уже темно, и было очень страшно. И мужчина невольно ежился и вздрагивал, и беспомощно косился на темные окна. Его не согрел даже горячий кофе. Холод закрался, казалось, в самое сердце. А завтра? Он должен будет позвонить Анне и сказать, что был рядом, в каких-то двух шагах, но поленился, не пошел с ним и позволил пробить ему голову?
  Склонившись почти к самым коленям, Алекс закрыл лицо руками. Они должны возненавидеть его за это! Он сам должен ненавидеть себя! Нет, презирать! Он же знал, что это опасно, но, все равно, отпустил Михаила одного!
  Ангелина села на стул рядом с мужчиной и положила ладошку ему на спину - там, где сердце.
  "Не вини себя, Алекс, это не твоя вина, - прошептала она осипшим от слез голосом, - Никто не мог знать, что все так обернется. Даже мы не могли. А ты ведь просто человек. Кто знает, может быть, выйди ты с ним, все было бы еще хуже. Ты ведь не знаешь? Он сейчас пройдет обследование, и только тогда будет ясно, насколько все серьезно, не раньше..."
  Она хотела сказать еще что-то задремавшему человеку, но в это мгновение Артур подхватил ее на руки и закружил по коридору.
  "Обошлось, Молли, обошлось! - радостно смеялся он, - Сотрясение, а так никаких видимых повреждений! Сейчас привезут этого горе-бойца!"
  "Я так рада!" - просияв улыбкой, Ангелина крепко обняла его, и ей на глаза снова выступили слезы.
  Сережка протер глаза и внимательно посмотрел на них. Да уж, говоря "бес" и "ангел", он представлял совсем не это.
  "Интересно, и что же ты представлял? - раздался над ним красивый властный голос, и Бестия села на стул рядом с ним и аккуратно оправила складки платья на коленях, - Это идея Киара - прислать тебя сюда? Она не хороша! Но, так и быть, чего он хочет?"
  Дождавшись, пока забывший о нем Алекс убежит наверх, в палату к Михаилу, парень поднял на Бестию большие честные глаза.
  "Хочет выступить с Вами в пятницу на соревновании, - ответил он совершенно серьезно, - Какая-то Рона предлагала сегодня себя в пару. Он отказался".
  Запрокинув голову, Бестия весело рассмеялась, и на глазах Сережки ее облик переменился - как в кино!
  Струящийся багровый шелк мягкими складками лег ей на плечи, грудь и колени, едва обозначив контуры обольстительной фигуры, длинным подолом устлав пол у ее ног. Массивные золотые браслеты и тяжелые ожерелья унизали ее запястья и шею. И, распустившись сама собой, простая прическа превратилась в водопад черных кудрей, спадавших почти до пола теперь, когда эта таинственная и чарующая женщина возлежала столь вольготно и привычно на низкой бархатной софе. И туфли с ее ног исчезли тоже. Исчезли вообще. Сережка долго смотрел на точеные ступни и тонкие щиколотки незнакомки, покрытые ровным загаром и украшенные золотыми браслетами, пока она сама не привстала и не посмотрела на них.
  "А, это? - она переливисто рассмеялась, - Тогда были только сандалии - обувь без каблука. Ненавижу их!"
  И, фыркнув, она закрыла ноги подолом дорогого плаща. Сережка невольно улыбнулся, но закрыл улыбку кулаком. Он кашлял все сильнее, и это ему совсем не нравилось.
  "Это такая мода в аду? - спросил он, прокашлявшись, весело посмотрев в темные глаза Бестии, - Вам очень идет".
  Киара нахмурилась.
  "Любопытно, - протянула она, раскрыв перед лицом парня ладонь, в самом центре которой горел золотистый огонек, - И кто это у нас распускает такие байки? Про ад?"
  Сережка невольно протянул руку к огню, но Бестия быстро сжала кулак и довольно расхохоталась, посмотрев в его разочарованное лицо.
  "Вроде как все религии... - пробурчал Сережка обижено, - Везде - рай и ад, разве не так?"
  "У шумеров рая для людей не было, - заметила Бестия скучно и, потянувшись, зазвенела всеми своими браслетами, и на руках, и на ногах, - Так чего хочет Киар?"
  "Ну, насколько я понял, он думает, что Вы мешаете Алексу встречаться с Лан Юрьной, и хочет, чтобы Вы больше им не мешали, - серьезно откликнулся парень, - У вас там, вроде, свои разборки, вот, он и хочет, чтобы вы их порешали отдельно от людей, чтобы не вмешивать. Как-то так..."
  "Спорю, он думает, что я поджидаю случай для мести!" - пробормотала Бестия в сторону.
  "Нет, это думает Мэл, - невозмутимо откликнулся Сережка, придвигаясь ближе к ней, - Можно?"
  Получив разрешение, он осторожно провел рукой по блестящей багряной ткани.
  "Я ее чувствую? - удивленно произнес он, поднимая широкий рукав платья в воздух, - И могу потрогать? Как это?"
  "Ну, ты не совсем обычный человек, - улыбнулась Киара, ласково проведя ладонью по его лицу. И добавила, прямо посмотрев ему в глаза своими мглистыми глазами, - Киар не сказал, что думает так? Но он может так думать, наверное..."
  "Это вряд ли, - зачарованно глядя в бездонные глаза, откликнулся Сережка, - Он так врезал Мэлу за эти слова! - он рассмеялся и снова закашлялся, - А почему Вы в такой одежде? Сашка говорила - будет модерн..."
  "Ностальгия! - усмехнувшись, Бестия толкнула парня ладонью в подбородок и сбросила с софы, - Ладно, набери ее. Думаю, это будет удачно".
  Сережка поднялся с пола и уже отошел от таинственной Бестии, все еще позвякивающей своими браслетами и благоухающей амброй - словно во плоти. Он уже набрал номер Ланы Юрьевны и вдруг обернулся снова.
  "Ностальгия - это тоска по Родине, - произнес он тихо, - Разве бес может тосковать по Родине?"
  "Почему нет?" - пожала плечами Киара.
  "Но Ваша Родина... - свет или, может быть, мгла каре-зеленых глаз проникали ему в самое сердце, и Сережка спросил, оборвав свой прежний вопрос, - А где Ваша Родина?"
  "Мидия, Экбатана..." - откликнулась Бестия тихо, и в ее словах парню послышался тоскливый вздох.
  А из трубки сотового телефона уже звучало требовательное и встревоженное: "Сережа! Что случилось, Сережа?"
  "Ничего серьезного, Лан Юрьна, - откликнулся тот, продолжая смотреть на женщину в окружении золота, огней и цветов, - Можете приехать в больницу? А то Миша по башке получил, и Алекс над ним теперь как безутешная вдова. А? В областной клинической. Лана Юрьевна!"
  "Уже мчится! - усмехнулась Киара, поднимаясь со своего ложа, и протянула руку парню, - Пойдем, что ли? Мы и так задержались".
  Когда она встала, струящаяся материя в тусклом свете ламп сделала ее похожей на античную (или не очень античную - Сережка плохо в этом разбирался) статую. А черные кудри струились по плечам, скрывая золотой блеск. И каждый ее шаг, озвученный серебристым звоном браслетов, как сам ее голос, как ее огромные темные глаза, приковывал к себе все внимание парня.
  И он без сомнения вложил руку в ее расписанную хной ладонь. Если бесы таковы, тогда ему нравятся бесы!
  Вскрикнув от боли, Киара отдернула руку и прижала пальцы к губам, исподлобья глядя на высокую женщину в джинсах и спортивной ветровке, неизвестно откуда появившуюся за ее плечами.
  Сережка с сочувствием посмотрел на Бестию - удар кнута незнакомки ранил ее до крови - и неосознанно он заслонил ее собой. Он сам не понял, как так вышло, просто, он ведь - мужчина, он должен защищать женщин, кем бы они ни были.
  Отбросив за спину рваные пряди темных волос, незнакомка пристально посмотрела ему в глаза - будто велела уйти с пути, - но Сережка не сдвинулся с места, и она перевела насмешливый взгляд на Киару, кровь которой все капала и капала Сережке на плечо.
  Глаза у этой женщины были серые с зелеными искорками на самом дне - холодные и жестокие, - и смотрели они твердо и уверенно, и немного насмешливо. И ее тонкие бледные губы, в которых словно и не было ни капли крови, тоже были отмечены в уголках рта насмешливой и уверенной полуулыбкой. Но, если не считать этого, то она была довольно красива: высокая, стройная, спортивная, с модельными параметрами (для Сережки это значило, что девушка выше 180 сантиметров и с большим бюстом, ничего кроме).
  Она держалась очень гордо и даже надменно, может быть. Во всяком случае, при взгляде на нее Сережка чувствовал, что она совершенно не боится Бестии за его плечом.
  "Соблазняем невинные души? - произнесла незнакомка насмешливо, скрутив свой кнут и укрепив его на поясе, - А ведь я предупреждала тебя еще в первый раз..."
  Сережка быстро перевел взгляд с одной женщины на другую.
  "А был первый раз?"
  "Впервые я вписала тебя в резерв, когда увидела в кафе вместе с Ланой, - откликнулась Киара невозмутимо, заклеивая ребро ладони пластырем, - Тогда я и решила, что из тебя вышел бы толковый бес. Но Элгу это, конечно, не могло устроить, - она хмыкнула и показательно медленно провела здоровой рукой по волосам парня, - Однако сегодня он пожелал сам, не так ли? - спросила она жестко, поверх его головы посмотрев в глаза соперницы, - Ему понравились бесы! И я ничего не сделала для этого. Добейся того же со своей лягушачьей кровью, и тогда мы поспорим на равных!"
  И, вновь протянув Сережке руку, она пошла наверх по пустынным лестницам. А холодный взгляд незнакомки долго еще обжигал парню руку.
  Она уступила его улыбке и ароматическим маслам сегодня!
  Сжав в кулаке символ "Альфа и Омега", висящий у нее на груди, женщина страдальчески простонала. Она даже не замечала того, как капли крови из рассеченной ладони бьются о пол у ее ног. Она не уступит его! Не отдаст!
  Ни бесам, ни ангелам!
  "Ты же не хочешь купить мою душу?" - поинтересовался Сережка опасливо, спустя некоторое время.
  Киара весело рассмеялась.
  "Успокойся, мальчик! Продажные души не нужны никому! - ответила она, - Я хочу предложить тебе другое будущее. Другое, чем то, что будет у тебя, если ты останешься человеком".
  "Бессмертие?"
  Остановившись, Бестия внимательно посмотрела парню в лицо. На лестничной клетке было темно, и только свет луны едва проникал сквозь окно. Но Сережка отлично видел недоумение в ее взгляде.
  "Я не шарлатанка, чтобы предлагать то, что у тебя уже есть, - произнесла она, наконец, - Идем. Скоро приедет Лана..."
  И она невольно вздохнула и, выпустив руку Сережки, пошла вперед. Парень, хмурясь, последовал за ней.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"