Мамченко Петр Вячеславович : другие произведения.

Империя (продолжение)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Продолжение от 29.02 Делёж наследства - сложное и опасное дело. Особенно, если на кону титул и власть. Два вершителя судьбы разыграют свою партию, и защитнику придётся постараться. Ведь в видениях было целых три смерти, и лишь одна жизнь...
  Глава 9
  
  Гостеприимство - сложное искусство, призванное не показать незваным гостям истинное отношение к ним хозяина, и спровадить их с наименьшими потерями.
  Разорившийся дворянин
  
  - Благородный Инг Рауг, граф Акторийский, третий наследник герцога Торинского! - Торжественно провозгласил управляющий. Сегодня старик блистал. Откуда-то появился строгий костюм из дорогой тёмной ткани, богато украшенной серебристыми кружевами. Лишь в самых богатых домах слуги носят такие ливреи, и оставалось только гадать, кому управляющий служил раньше. Слишком уж непринуждённо носил он дорогую одежду, и слишком хорошо сидел на нём костюм.
  Сентиль, в своём лучшем, безнадёжно старом платье, казалась сама себе бедной родственницей собственного слуги. Но больше надеть было просто нечего. Дворянке, пусть даже не безупречного происхождения, не пристало носить простую одежду, а на одно-единственное платье от мастера Игоря, обшивающего всех дам Торинского герцогства, ушли бы все сбережения на несколько месяцев вперёд. Вот и приходилось беречь и постоянно чинить одно-единственное платье, и надевать его лишь по приезду благородных гостей... Чтоб их ящера сожрали, незваных хамов!
  - Счастлива видеть вас вновь, дорогой Рауг! - Прощебетала девушка, приседая в реверансе перед самым настойчивым и неприятным из своих "поклонников". Хотя с куда большими удовольствием спустила бы его с лестницы. А то и сбросила бы с крепостной стены! - Простите, что могу предложить лишь это скромное угощение, к сожалению, мы не могли даже надеяться, что столь высокая персона почтит своим присутствием наш кров.
  Надменный, избалованный мерзавец просто не понимал слова "нет". А после неудачной дуэли с Костаном, и ещё более неудачного штурма, окончательно утратил терпение и всякое благоразумие.
  Хорошо хоть его отец, герцог Юлий, оказался вполне благоразумным человеком, и, заявившись разбираться, что за негодяй вогнал охотничью стрелу пониже спины его кровинушке, не стал пороть горячку, а сперва выслушал близнецов. После чего младшему отпрыску герцога было запрещено даже приближаться к старому замку. Похоже, Юлий что-то знал об их происхождении, и предпочитал не связываться без нужды.
  Полгода было тихо, но стоило лишь герцогу уехать по делам, как этот помёт ящера-падальщика уже тут как тут! Если бы брат только знал... Хотя, может быть, и к лучшему, что не знает. Если бы Костан был здесь, он погиб бы вместе с остальными, оставшимися по велению долга.
  - Скромное угощение? - Рауг презрительно ухмыльнулся. - Скажи уж прямо - помои! И я приехал не для того, чтобы жрать вашу холопскую похлёбку!
  Сентиль пришлось призвать все свои душевные силы, чтобы улыбнуться в ответ на хамство. То, что стояло на столе, они ели не на каждый праздник! И не их вина, что блюда, которые не стыдно было бы подать и императору, приходилось подавать на глиняной и деревянной посуде. Наследнички, эти сводные братья, не погнушались даже столовым серебром и фарфоровым сервизом!
  - Как всегда, ваши речи учтивы и изысканны, граф Рауг! Должно быть, вы прибыли для того, чтобы научить наших поваров готовить более изысканные блюда?
  - А ты всё также нахальна, ледышка! - Зло ухмыльнулся незваный гость, по-хозяйски рассматривая девушку. Масляный, жаждущий взгляд прошёлся по девичьей фигурке, нескромно обтянутой слишком тесным платьем. - Но тебе придётся научиться держать язык за зубами. Ну и выучить слова по приятнее - хозяин, господин, повелитель...
  Сентиль язвительно улыбнулась:
  - Ах, мой повелитель! Надеюсь, вы и сами не забыли собственные слова? "Нет, не надо! Пощади! А-а-а, моя задница!!!" Брат в любой момент может вернуться с охоты, и заставить всё повторить ещё разок, дорогой господин!
  - Заткнись, сука! - Заорал мгновенно выведенный из себя графёныш, оскалившись, как бешеное животное. На вопль заглянул кто-то из сопровождения герцогского сынка, и девушку обдало холодом. Она слишком увлеклась, обмениваясь любезностями с "поклонником"! Ей ведь нужно тянуть время, а не провоцировать! Должно быть, что-то отразилось на её лице, поскольку гость слегка успокоился и взял себя в руки. - Ничего, с братцем тоже разберёмся! И научим вежливости... За тот срок, что ему остался! Ну а сейчас, чтоб скоротать время...
  Рауг в три шага пересёк крошечную гостиную, обогнув заставленный стол, и вцепился в лиф платья. Ткань затрещала, но выдержала первый рывок. Сентиль, не ожидавшая такой наглости, даже не успела отшатнуться и задохнулась от возмущения. Физиономия воина из графского сопровождения расплылась в сальной ухмылке.
  Даже в такой обстановке девушка вдруг смогла понять, что её беспокоило с самого начала. Одежда наблюдателя! Это же обычная чёрная куртка наёмника, а не форменное, оранжево-серое, с гербом герцогства, облачение гвардии! Эти люди не будут сдерживать безумные порывы Рауга, и не отправят доклад герцогу, скорее, сами поучаствуют в грабеже и насилии, а после хладнокровно перережут всех свидетелей!
  В следующий миг узловатые старческие пальцы вцепились в запястье наглеца, и свирепым нажимом заставили отпустить платье госпожи.
  Рауг болезненно вскрикнул и ударил старика по лицу свободной рукой:
  - Прочь, холоп! Эй, ты там, сколько будешь пялиться? Прирежь дряхлого скота, мне что, самому руки марать?!
  Дверь распахнулась от мощного пинка и сразу несколько воинов ворвалось внутрь. Все в чёрных куртках, без доспехов, слишком дорогих для простых наёмников, и даже без знаков отряда на рукавах. Похоже, подлец Рауг действительно нанял самый натуральный сброд, ничем не отличающийся от обычных грабителей и убийц!
  Передний шагнул вперёд с предвкушающей ухмылкой, с демонстративной медлительностью извлекая клинок из ножен... Сентиль казалось, что она видит дурной сон. Нет, она ничуть не сомневалась в откровениях ветра, но... слишком дикой, неестественной была эта сцена. Разве могут люди быть такими... отвратительными, жестокими? Как можно силой брать женщин, бить по лицу стариков, как может молодой, сильный мужчина направлять оружие на мирных людей?
  Казалось, вот, прямо сейчас, весь этот безумный, неправильный мир расколется и осыплется без следа, оставив настоящий, прочный где нет насилия и злобы, где...
  Меч стремительно свистнул, и управляющий скрипнул зубами, медленно оседая на пол, но по-прежнему сжимая запястье Рауга мёртвой хваткой. Первый удар оказался не смертельным - наёмник либо не слишком хорошо владел клинком, и боялся задеть нанимателя, либо был слишком жесток, чтобы позволить старику умереть легко.
  - Нет! - Сентиль и сама не знала, что может так кричать. Отразившийся от каменных стен звук больно ударил по ушам. И, похоже, именно этот крик стал сигналом.
  Старик хрипло зарычал и одним движением вогнал неизвестно откуда появившийся узкий нож в бок Рауга. Граф завопил от боли и ярости, но другие звуки заглушили его рёв. Одно из окон взорвалось брызгами стекла и кто-то из наёмников сложился сломанной марионеткой, схлопотав тяжёлый арбалетный болт в грудь. Из коридора донеслись выкрики и звон оружия.
  Мир вокруг дрожал и туманился от слёз. Сентиль не нужно было видеть, чтобы понять, что происходит вокруг. Том, Илур, Семён и Ромул, старые, верные слуги... Нет! Её друзья, её некровные родственники, те, кто остался с брошенным детьми, кто звал её "госпожой" лишь при посторонних, а наедине - "дочка", "малышка", "Синти". И сейчас эти самые родные, самые близкие люди сражались, отчаянно дрались в безнадёжной, безумной схватке, своими жизнями покупая драгоценные мгновения... А из них лишь Илур умел пользоваться оружием... Когда-то, три десятка лет назад, когда у него ещё была правая рука...
  - Леди... к-х-р...к-ха... Леди Сентиль! - Девушка вздрогнула и с надеждой посмотрела на управляющего. Старик был всё ещё жив, и, хотя не мог даже подняться, не обращал ни малейшего внимания на окружающую суету. Сразу три наёмника возились с раненным нанимателем в считанных шагах от его обидчика. - Я верю... в вас, верю в Чалсен! К-ха... Сражайтесь! Вы сможете!
  Сражаться? Чем? На глаза попадались лишь столовые ножи - жалкое оружие против мечей. И как? Она не умеет, хоть и просила, Илура, брата, но...
  - Ветер поможет... он всегда... к-ха... с вами!
  Один из наёмников, тот самый, что ранил старика, вдруг поднялся на ноги и развернулся:
  - Много треплешься, старая развалина! Да ещё после того, как устроил нам такую подляну!
  Управляющий охнул, когда тяжёлый сапог врезался под рёбра. И ещё раз, и ещё! Наёмник явно получал удовольствие, причиняя боль.
  - Не смей! - Каким-то хрупким, дрожащим голосом выкрикнула Сентиль, и тут же осеклась. Бандит перевёл взгляд на неё и вновь сально осклабился.
  Этот взгляд дорого стоил наёмнику. На этот раз девушка успела всё рассмотреть. Как одним слитным движением узловатые, обманчиво-неуклюжие пальцы старика извлекают тонкий кинжал и наносят стремительный удар. Но силы, должно быть, уже оставили храброго управляющего - тонкое лезвие не нанесло серьёзной раны, лишь прокололо сапог и оцарапало лодыжку врага.
  Наёмник отскочил и злобно выругался, выдёргивая оружие из сапога. Выхватил из ножен меч, уже испачканный в крови, как будто умирающий противник мог преподнести ещё один сюрприз.
  Но старик лишь в последний раз шевельнул окровавленными губами и замер, странно умиротворённый и тихий.
  Сентиль задыхалась - от горя, обиды и ярости. Непролитые слёзы жгли глаза - но никак не могли вырваться наружу. Казалось, что-то рвётся внутри, снова и снова, но пересохшие губы сцеплены, и не позволяют боли выплеснуться. И лишь лёгкое дуновение от разбитого окна позволило вдохнуть и разорвать невидимые оковы. Ветер!
  Едва заметное движение воздуха шевелило платье, ласкало и успокаивало. Ветер был здесь, он обещал защиту, её последний, ещё непроверенный защитник...
  - Что с нанимателем? - Деловито поинтересовался раненный в ногу наёмник, успевший снять сапог, и убедиться, что рана не слишком серьёзна.
  - Погано! - Буркнул другой, добавив для верности несколько ругательств. - Уже доходит. Был бы толковый целитель, а так... Плакали наши денежки!
  - Ничего! - Ухмыльнулся первый, похоже, выполнявший роль вожака у этого сброда. - Куколка нам поможет! Правда, лялька? Покажешь, где припрятала своё приданное? Всё равно, после того, как мы с тобой развлечёмся, замуж тебя не возьмут!
  - Хочешь девчонку повалять? Тогда поторопись, иначе не успеешь! - Посоветовал второй, поднимаясь с колен и пристально разглядывая извлечённый из Рауга кинжал. - У старого козла был неплохой яд!
  - Яд? - Главный наёмник промахнулся ногой мимо сапога и разразился ругательствами. - Какой яд? А на второй пырялке? Да говори же!
  - А мне почём знать? - Равнодушно пожал плечами самозванный лекарь. - На первом точно какая-то дрянь есть, от раны в бок графёныш так быстро не загнулся бы... Да ты сам на него посмотри!
  Рауг полулежал у стены, и лицо его представляло кровавую маску. Кровь всё ещё сочилась изо рта и носа, из-под закатившихся глаз. Вся одежда графа потемнела и блестела от крови - похоже, каждая пора кожи кровоточила. Из-под неподвижного тела медленно растекалась тёмная лужа. Даже скромных познаний Сентиль вполне хватало, чтобы понять, что человек не способен выжить при такой кровопотере.
  - Старая тварь! - Истерично взвыл главарь, отшвыривая так и не надетый сапог. - Вот зачем он ткнул меня... Да что вы стоите-то, уроды! Целителя ищите! Новик!
  Наёмники показательно засуетились. Всем, и главарю в том числе, было понятно, что поблизости целителя нет, а везти издалека никто не будет - услуги магов-лекарей стоили слишком дорого, чтобы приглашать специалиста, дабы полюбовался на уже остывший труп.
  - Что за шум? Кто орал? - В комнату вошёл ещё один человек... Сентиль вздрогнула и судорожно вжалась спиной в спинку стула. Человеком существо, вошедшее мягким, упругим шагом крупного хищника, явно не являлось. И дело было не только в непривычных чертах лица, блекло-жёлтых глазах и едва заметном акценте очередного незваного гостя. Нечто чуждое, неприятное сопровождало высокую, легко одетую фигуру. Но главное - это был тот самый убийца, предсказанный ветром. - С одной-единственной девчонкой справиться не можете?
  - К ящерам девчонку! Тут старый урод удружил... Ты ведь яды знаешь? Что это за дрянь?
  Вновь прибывший с интересом оглядел Рауга, осмотрел и даже обнюхал один из кинжалов управляющего, после чего расплылся в широчайшей улыбке:
  - А старичок-то был изрядным затейником! Поторопились вы его добить, поторопились... Обычно люди паршиво разбираются в ядах. Мышьяк, ртуть, прочая мерзость... А здесь - настоящий, боевой, из быстродействующих! "Кровавое безумие", ещё и с незнакомой примесью. Жаль, не довелось пообщаться с таким знатоком...
  - Да хватит уже рассуждать! - Заорал главарь наёмников, брызгая слюной. - Противоядие у тебя есть?!
  - На то они и боевые яды, что противоядий от них не существует. - Спокойно пояснил желтоглазый чужак. - При ранении в жизненно важный орган шансов нет. Ну а если в конечность, то есть вариант. Не самый лучший, конечно... Если прошло не слишком много времени, можно ампутировать поражённую конечность. С регенерацией у вас, людей, конечно, так же паршиво, как и со всем остальным, но...
  - Значит, ногу придётся резать? - Дрожащим голосом уточнил совсем павший духом наёмник, хлюпая носом. Тонкая струйка красного цвета побежала по губе.
  - В этот раз, пожалуй, обойдёмся без ампутации. - Решил желтоглазый и небрежно отбросил кинжал. Оставшиеся наёмники шарахнулись от опасного оружия, как от змеи.
  - Резать не надо? - Главарь облегчённо вздохнул. - Ты мне поможешь?
  - Конечно, я помогу! - Ухмыльнулся чужак, подходя к страдальцу. - Тебе не придётся мучиться.
  Только в последний момент наёмник что-то заподозрил, и схватился за меч. Но "помощник" оказался быстрее. Мощные ладони охватили затылок и подбородок жертвы, и с пугающей лёгкостью крутанули голову человека.
  Кто-то из наёмников затейливо выругался, несколько схватились за оружие - но чужак лишь окинул присутствующих взглядом, и головорезы отшатнулись, не решившись предъявлять претензии. Убийца переступил через тело со свёрнутой шеей, и брезгливо вытер руки носовым платком.
  Теперь хищный жёлтый взор упёрся в Сентиль.
  И девушка впервые поняла, что за всеобъемлющим, паническим страхом, есть грань, за которой человек теряет разум... или обретает настоящую, непритворную храбрость. Дрожь в руках, наконец, унялась, она была готова сражаться, защищаться всеми маленькими полудетскими силами и со взрослой решимостью.
  На лице чужака не было ненависти или злобы. Убийца рассматривал Сентиль с нескрываемым интересом. И только потому она решила спросить:
  - Скажи, зачем ты собираешься меня убить?
  Желтоглазый удивлённо приподнял брови.
  - Не отрицай, я знаю. Я видела свои смерти - от яда, стали и странной магии. В замке, в городе, в лесу... А убийцей всегда был ты. Ты пришёл не грабить, не насиловать, и к этим людям, да и к Раугу присоединился лишь на время. Так почему?!
  - Так пожелал мой господин. - Чужак грустно улыбнулся. - Предвестник и хранитель ещё живого повелителя. Мне жаль, дитя, но ты и твой брат, и многие, многие другие не нужны господину. Он очистит династию Чалсен от всех побочных ветвей, чтобы никто не смог оспорить его права...
  Кто-то из наёмников начал было возмущаться, но старшие товарищи тут же заткнули дурака. Глупцы не выживают среди наёмников, а сейчас был прекрасный случай выяснить, во что они ввязались. А при нужде - и удалиться с максимальной поспешностью. Часть из присутствующих уже тихо убралась из опасного места.
  - Но откуда! - Девушка изо всех сил вцепилась пальцами в край стола, чтобы не вскочить на ноги. - Мы и сами лишь недавно узнали, что имеем какое-то отношение к имперской династии! Мы дальние, всеми забытые, спорные родственники... Да о нас никто не знал, и знать не хотел! Как ты нас нашёл?!
  - Подсказали, - Криво ухмыльнулся желтоглазый - Те самые, законные, не желающие вас знать родственники. Припомнили, пытаясь выкупить свои собственные жизни... И, кстати, их слуги не торопились умирать за хозяев, разбегались, как и положено продажным холопам. Здешние смертники меня поразили...
  Чужак нашарил за поясом и поставил на стол флакон из тёмного полупрозрачного стекла:
  - Мне жаль, дитя. Ты красивая, молодая девочка, но... Ты сама всё понимаешь. Одного глотка будет достаточно. Ты тихо заснёшь, и умрёшь без боли, страха, с достоинством благородной...
  - Нет.
  Сентиль медленно поднялась и взяла со стола нож. Обычный столовый нож, изрядно источенный, из плохого железа. Даже умелому воину пришлось бы хорошо постараться, чтобы убить кого-либо столь жалким оружием, а девушка воином не была. Но деревянная рукоять в руке придавала уверенности.
  - Значит, ты выбрала сталь! - Убийца равнодушно пожал плечами, и обнажил меч. Длинный, тяжёлый, заботливо ухоженный клинок с обманчивой медлительностью поднялся. Сейчас желтоглазый сделает ещё пару шагов, и стальная молния ударит с безжалостной точностью. Ну, разве что, добавит ещё раз, для верности.
  Девушка сделала глубокий вдох... Ну, сейчас, у неё же кое-что уже получалось! Пусть по мелочи - бокалы, тарелки, но ветер намекал на большее, гораздо большее... Помоги! Ну где же ты! Убийца близко, слишком близко, уже оттуда он мог достать её кончиком меча, но такие предпочитают бить наверняка. Ветер... почему ты предал меня?...
  Лихорадочное возбуждение растворилось в мёртвом спокойствии. Сентиль смотрела прямо в жёлтые глаза убийцы, замороженная безнадёжностью. Ещё шаг, ещё одно биение сердца - и всё. Лёгкий, как касание пёрышка, выдох сорвался с губ, и... ветер всё же пришёл. Разом взорвались стеклянными брызгами два ещё целых окна, застонали от напора деревянные рамы, упругие струи воздуха ворвались в зал, смешались с выдохом - и ударили с силой кузнечного молота, как игрушку сметая тяжеленного воина, и впечатывая его в стену. Бесчувственное тело сползло на пол.
  Ощутимо отшвырнуло и девушку, хрустнуло и рассыпалось старое кресло, и стена больно ударила по лопаткам. Что-то как будто лопнуло внутри, но краткая боль была совсем небольшой ценой за всё же произошедшее чудо.
  Ветер выл и бесновался в слишком узком для него помещении, рвался наружу, но Сентиль неведомым ранее усилием удерживала своего порывистого союзника.
  Желтоглазый оправился на удивление быстро. Вскочил на ноги спустя считанные мгновения после сильнейшего удара и даже сумел удержаться на ногах после нового порыва ветра. Попытался было проскочить понизу, но яростные порывы воздуха и там достали убийцу, не позволяя ни на шаг приблизиться к девушке. Осколки стекла и облачка пыли прошлись по полу, как под хлёсткими ударами метлы.
  Девушку знобило от возбуждения и страха. Жуткий противник и не думал сдаваться. Попытался идти против ветра напролом, обойти с обеих сторон, прорваться вдоль стены. Метнул пару подобранных с полу столовых ножей и тяжёлый кинжал управляющего - но ветер пресёк все попытки добраться до хозяйки. Чужак даже качнул было свой тяжёлый меч, примеряясь метнуть и его, но покосился на своих подельщиков, и не рискнул остаться безоружным.
  - Не дурно, девочка, совсем не дурно! - Похоже, неудачи несколько не смутили желтоглазого, скорее, даже раззадорили. - Немного я видел магов, способных сравниться с тобой по силе. Но ты ведь самоучка, верно? Ни знаний, ни контроля, ни навыков! Знай ты хоть пару боевых заклинаний, или хотя бы имей побольше опыта, тебе не пришлось бы поднимать такой ураган, чтобы остановить одного бойца! Сколько ты продержишься, прежде чем упустишь ветер? Минуту, две? Полчаса? Зачем оттягивать неизбежное? Я все ещё готов подарить тебе лёгкую смерть!
  - Слышь, новик... - Исполняющий обязанности лекаря у наёмников внезапно вмешался, разбивая вкрадчивые уговоры убийцы. - Ты ведь не просто так присоединился к нам, верно? Мы-то с графчиком лишь пограбить, да девчонку умыкнуть наладились, а ты с самого начала её прирезать собирался? Нехорошо, парень... Видишь, сколько хороших людей пострадало, даже вожак, пусть и гнида был, но со злым клинком, да с хорошим нюхом на поживу. Да и бежать теперь нам придётся из этого герцогства, суетиться - наниматель-то скопытился... А ты, похоже, нас всех попользовал, как девку гулящую, да и бросил? Волю неведомого нам хозяина исполнишь, да копыта смажешь. Нехорошо, брат. Разобраться бы надобно...
  - Верно! - С воодушевлением поддержал второй. - Ты же чарку за главаря поднимал, клялся, что лишь братству будешь верен, а все связи с сюзе... сисю... хозяином, в общем, порвёшь! Брехал нам, хвост ящера тебе в пасть, и зубами за задницу!
  - Молчать, отребье! - В голосе желтоглазого лязгнула сталь. - Вы ещё дышите лишь по одной причине - очень удобно маскировать мои действия произволом человечьего мусора. Но моё терпение не безгранично!
  Сентиль видела, как вздулись желваки на лице "лекаря", и как побелели пальцы на рукояти меча второго наёмника. Но ни один из них не посмел высказать претензии. Вдвоём, они не смели напасть на одного! Да кто же это такой?
  Тем временем убийца перевёл тяжёлый взгляд на девушку:
  - Это и к тебе относится, человечья самка! Мне надоел твой карманный ураган, и надоело полировать стену спиной. Я в последний раз предлагаю тебе лёгкую смерть. Ещё один порыв этого сквозняка в мою сторону - и я познакомлю тебя с Двенадцатью гранями боли! Самые свирепые душегубы рыдали, как младенцы на вынесении приговора и грызли себе вены на руках, лишь бы избежать этой казни!
  Однажды она уже видела такой взгляд. Лет десять назад, в зверинце. Так смотрела из-за решётки снежная кошка - коварный и безжалостный хищник, способный несколько дней выслеживать охотника, разорившего логово или посмевшего ранить царственного зверя. Чистый янтарный взгляд, в котором бесконечное терпение смешано с обещанием неотвратимой смерти.
  В тот раз, она испугалась и спряталась за брата. А в этот... Улыбнулась и тихо озвучила то, что напел ей ветер:
  - Нет, не в этот раз... Тебе не успеть. Потому что ОН уже здесь!
  - Он? - Убийца вопросительно приподнял бровь. - Твой братец, что ли? У тебя не должно быть иных защитников. Ну так это же замечательно! Мне не придётся гоняться за ним по лесу.
  Сентиль вздрогнула, лишь представив схватку Костана и желтоглазого мясника. Брат был способным, храбрым, тренированным парнем... И у него не было никаких шансов против этого мясника. Может быть, через пару лет, если кто-то всерьёз займётся его обучением. Как хорошо, что на помощь в этот раз спешит не Костан!
  - Не брат? - Желтоглазый, похоже, читал девушку, как открытую книгу. Просто задавал вопросы, вглядываясь в лицо собеседницы. - Кто ж у нас тогда защитничек? Ещё на прошлой неделе никаких женихов - любовников не наблюдалось. Гостя ждёшь? Ага... Не родственник случайно? По материнской или отцовской линии? Вот ведь незадача... Эй, вы, отребье! Собирайте остальных, хватит грабить эту нищенскую халупу. Сюда, похоже, кто-то из признанных собирается. А если это обученный маг, да со свитой - нас сожрут, как ящер курицу!
  Оба наёмника едва ли не наперегонки ринулись к выходу. Похоже, больше радуясь поводу покинуть помещение, где разыгралось противостояние ведьмы и убийцы, чем торопясь исполнить приказание. Но уйти им так и не довелось.
  Дверь распахнулась от мощного пинка, и первый из торопящихся на выход успел лишь хрипло вскрикнуть, прежде чем отлететь на несколько шагов. Сентиль краем глаза успела заметить закатившиеся глаза и неестественно вывернутую шею. Мёртв? Но разве возможно убить крепкого взрослого человека одним лишь ударом?! Пусть даже ударом кулака, облачённого в латную перчатку?
  "Лекарь" успел занять оборонительную позицию и выхватить оружие. Но новый гость не собирался долго возиться с незначительной помехой. Такого Сентиль не видела никогда - тяжёлый длинный меч ударил, как коса самой смерти, с равной лёгкостью расколов клинок незадачливого наёмника, и перечеркнув его шею.
  Освободившийся ветер радостно взвыл и отправился по своим делам, оставив вымотанную хозяйку приходить в себя после тяжёлого противостояния. Она смогла! Продержалась до явления второго носителя судьбы, и передала свою жизнь в его надёжные руки.
  Спаситель небрежно оттолкнул обезглавленного наёмника и шагнул внутрь комнаты. Мгновенно осмотрелся и замер напротив убийцы с мечом наизготовку.
  Они были чем-то похожи, и в то же время отличались как день и ночь, оба носителя судьбы. Оба очень высокие, крепкие, опасные даже на вид. Но если убийца был одет легко, как обычный наёмник, а лицом запросто сошёл бы за аристократа, то спаситель был закован в сталь с ног до головы, и, судя по переливающимся знакам, совсем непростую сталь, и в то же время внешность имел самую заурядную - такое лицо могло быть у пекаря или мелкого торговца. Лишь суровые складки у губ, да ранняя седина подсказывали, что это человек, далёкий от мирных профессий. Они напоминали двух свирепых хищников, собравшихся сразиться за охотничьи угодья, и если первый походил на снежную кошку, то второй - на мифического зверя медведя из другого мира, неуклюжего на вид, но смертельно опасного.
  - Маршал! - Прошипел жёлтоглазый, скользящим шагом обходя нового противника по дуге. - Какая честь!
  - Тёмный, - Спокойно отозвался рыцарь, поворачиваясь следом, - без знаков клана. Значит, Гравэн постарался. Надо же, а я больше сестричку подозревал!
  В следующий миг убийца уже атаковал. Девушка ахнула, увидев выпад лишь в тот момент, когда он уже был отбит. И следующий! И ещё один! Желтоглазый как будто танцевал, а его меч обрёл собственную жизнь, волю и невероятную гибкость. Порой казалось, что убийца с трудом удерживает за хвост стальную змею, яростно атакующую противника хозяина. Но бронированный гость не собирался сдаваться, и пусть его движения не могли похвастаться такой же грациозностью и стремительностью, но большинство выпадов он отбивал, а те несколько, что всё же достигли цели, не нанесли видимого ущерба.
  Это было жутко и красиво одновременно. Ничуть не похоже на тренировки брата, сейчас воспринимавшиеся как детская игра. Сентиль затаив дыхание смотрела на смертельный поединок, забыв о том, что от исхода зависит её жизнь, не обращая внимания на крики и звон стали за пределами комнаты. И пусть где-то там сражались попутчики её защитника и грабители-наёмники, сейчас это не имело никакого значения. Спроси кто - и она не смогла бы даже сказать, сколько времени уже продолжается бой - часы, минуты или считанные биения сердца.
  Желтоглазый первым проявил признаки усталости, постепенно замедлил темп, перехватил меч двумя руками, теперь пытаясь пронять противника не скоростью атак, а яростной мощью. Но невозмутимый рыцарь быстро доказал, что эта тактика ошибочна. Он всё с той же лёгкостью парировал выпады, теперь и сам не скупясь на удары. И сила его просто поражала. Убийца двумя руками с трудом удерживал меч, после соприкосновения клинков, каждый раз лишь в последний момент успевая вернуть на место далеко отклонившееся в сторону лезвие.
  В один из таких моментов защитник просто шагнул вперёд, и продублировал очередной выпад ударом кулака. При обычных обстоятельствах - не такой уж опасный финт, способный разве что слегка оглушить противника, но рыцарь уже доказал, что способен даже убить таким способом!
  Убийца дёрнулся, и почти успел уйти от удара. Почти. Но даже мимолётное касание заставило крепкого мужчину отлететь на пару шагов и рухнуть на спину.
  Сентиль уже решила, что бой завершён - но желтоглазый каким-то невероятным движением сумел избежать добивающего удара рыцаря, и обратным кувырком взметнуться на ноги. Правда, его слегка повело, и даже пришлось опереться левой рукой на стену, но правая всё с той же цепкостью удерживала клинок.
  - Мухлюеш-шь, человечиш-шка! - Лишь проявившийся шипящий акцент свидетельствовал о ярости убийцы. - Эти доспехи... они зачарованы не только на защ-щиту! Ты не можешь быть таким с-сильным! Люди всегда... всегда слабее, чем мы!
  Рыцарь спокойно кивнул:
  - Ты прав. Но мы умеем хорошо компенсировать свои слабости.
  - Трус-с! Скинь эту кожуру, и сразис-сь, как настоящий с-самец, используя лишь собственные с-силы! С-забыл про чес-сть?!
  Защитник негромко рассмеялся:
  - О, какой пафос, скорпион! Отчего-то, все вы вспоминаете про честь, когда вас загоняют в угол! А девчонке ты тоже предложил честный поединок? А её старым слугам? К тому же, эти доспехи я питаю собственным даром, и, только за время нашего разговора, уже дважды заблокировал посланные тобой проклятья. Честь, тёмный? А сам-то ты знаешь, что это такое?
  Желтоглазый вновь атаковал, но едва не попал под встречный удар, лишь в последний момент вывернувшись из-под клинка.
  - Моя честь - в исполнении воли хозяина! И воля хозяина будет исполнена любой ценой! Самка - умрёт! И брат её - тоже!
  Рыцарь насмешливо ухмыльнулся:
  - Боюсь, твоего хозяина ждёт тяжкое разочарование... Поскольку моя честь - в служении Империи, а эти дети нужны Империи. Отступи или умри, тёмный...
  В этот миг желтоглазый вдруг сделал стремительный жест левой рукой в сторону девушки, и его противник резко выплюнул какое-то гортанное слово. Сентиль вздрогнула, ощутив порыв ветра. Чужого ветра! Слева от головы что-то звякнуло, и, рухнув на пол, громко зазвенело. Кинжал! Второй кинжал старика! Девушка даже не успела заметить, когда убийца успел его подобрать, но невольно передёрнулась, вспомнив о яде на лезвии. Хорошо, что метатель промахнулся! Хотя... Не похоже, что желтоглазый вообще способен промахиваться, это защитник отклонил оружие резким порывом ветра!
  Убийца оскалил зубы и вновь ринулся в атаку - но теперь одоспешеный противник не стал уходить в оборону, а неторопливо двинулся навстречу. Тяжёлый меч летал невесомым прутиком в руке рыцаря, пластая воздух, и вся кошачья ловкость и гибкость едва позволяли желтоглазому уходить от страшных ударов. Он просто не успевал атаковать в ответ.
  Вот ещё один тяжёлый шаг рыцаря, ещё один стремительный удар, и... Не успевший увернуться убийца защитился собственным клинком, и вновь отлетел на несколько шагов. В правой руке остался эфес с обломком лезвия, и этого куска не хватило бы даже на поединок с кроликом, не то, что на серьёзный бой!
  Желтоглазый, не веря собственным глазам, поднёс сломанное оружие к глазам, потрогал линию разлома, и едва ли не обнюхал. Пожалуй, впервые за всё время на этом лице отобразились не гнев, не ненависть, а самый настоящий страх!
  - Соболезную, - Язвительно фыркнул рыцарь, с интересом разглядывая второй обломок, валяющийся под ногами. - Мечик-то с историей... Небось, ещё прадед покупал в столице, ещё до раскола? Будь эта игрушка скована вашими портачами, сломалась бы при первом...
  Убийца швырнул эфес в лицо противника и одним звериным прыжком взлетел на стол, вдруг оказавшись слишком близко к Сентиль. Попал одной ногой в блюдо с тушёными овощами и на миг утратил равновесие. Практически мгновенно выпрямился, но было уже поздно, сияющая дуга отражённого клинком света пересекла ноги желтоглазого чуть выше колен. Укоротившийся убийца тяжело рухнул на стол, даже в последнем порыве стараясь дотянуться до девушки.
  Сентиль ощутила, как твёрдые мужские пальцы с неожиданной мягкостью коснулись её лица, как вспыхнули торжеством жёлтые глаза, и шевельнулись губы. Но сказать убийца уже ничего не успел - меч рыцаря ударил с чудовищной силой, с равной лёгкостью пробив тело и толстую столешницу. А затем сильные руки подхватили девушку, как будто она ничего не весила.
  - Как ты, девочка? Он успел прикоснуться к тебе?
  - ... - Сентиль открыла рот, но вдруг поняла, что не способна выдавить из себя ни слова. Мало того, вся грудная клетка как будто онемела. Она не могла дышать!
  - Поганый ящеролюб! Что он с тобой сделать? Скажи! - Рыцарь почти кричал. - Я паршивый диагност, а лекарь - и того хуже! Что поразило проклятье? Сердце? Гортань? Разум? Только не "Путь во Тьму"! Ну, говори же!
  Девушка по-прежнему не могла выдавить ни слова, но всё же провела рукой по груди. Почему-то страшно не было, как будто на происходящее смотришь со стороны. Тело казалось чужим, непослушным и отяжелевшим.
  Вдруг как будто колючие искры пробежали по коже, заставили вздрогнуть и затрепетать что-то внутри, а затем вернулись обратно, к рукам защитника.
  - Лёгкие! Не так плохо, как могло бы... - Рыцарь одним взмахом смёл с части стола приборы и блюда, и аккуратно уложил Сентиль рядом с приколотым убийцей. - Не бойся... и не смущайся.
  Мужчина наклонился над девушкой и, одним нажатием пальцев заставив её приоткрыть рот, тут же накрыл её губы своими. От сильного выдоха тёплый воздух хлынул в лёгкие.
  Сентиль, широко распахнув глаза, смотрела в лицо рыцаря, сосредоточенно делящего с ней дыхание. Вдох - выдох, вдох - выдох. Не так, совсем не так она представляла себе свой первый поцелуй! Голова кружилась, и смертельная слабость разливалась по телу. Вдох - выдох. Жаль, она так и не спросила имени своего защитника...
  - Что? Сердце тоже? - Тяжело дыша, спросил рыцарь. - Вот же тварь! Всё вложил в предсмертное проклятье!
  А в следующий миг сильные пальцы вцепились в платье - и мгновенно разодрали его до самого пояса. Костяные и проволочные детали корсета так и брызнули во все стороны. Сентиль невольно попыталась прикрыть бесстыдно оголившуюся грудь, но бесцеремонный защитник даже не заметил её бессильных попыток. Жёсткие ладони легли на грудину, и резко надавили, и ещё.
  Теперь толчки ладоней перемежались с касаниями губ и резкими выдохами. И начавшее, было, замедлять темп сердце, забилось в навязанном ритме.
  Страх ушёл, стыд притупился. Толчок, ещё, выдох, распирающий лёгкие, но следующее надавливание опять выдавливает весь воздух. Лишь лёгкое опасение - ведь одно лишь неверное движение этих могучих ладоней способно раздавить рёбра и сплющить сердце. Толчок, толчок, выдох. Опасение, и смутная обида. Не так было в сказках и мечтах. Спаситель не должен мять красавицу, как кусок теста, оставляя синяки на девичьей груди, да и поцелуи должны выражать любовь, а не вгонять воздух силой. А главное - он ведь действительно просто делает свою работу, не из любви, а из чувства долга борется за её жизнь, и делал бы то же самое, будь ей не семнадцать, а семьдесят. И будь она даже мужчиной...
  Минута прошла, или час, Сентиль не смогла бы сказать. Всё растворилось в волшебстве момента, в серьёзных, сосредоточенных глазах мужчины, которого она увидела сегодня впервые в жизни, и сразу же приняла душой и телом, в прикосновении его губ и рук. Как будто в почти завершённую головоломку добавилась последняя часть, и собираемая картина обрела целостность и глубину. Человек, не просто спасший ей жизнь, но давший смысл жизни. Потому что именно в глазах этого человека она захотела быть красивой, для него она должна стать желанной, единственной...
  Смертельная слабость, наконец, прошла. Девушка невольно глубоко вдохнула - и очередной выдох рыцаря прошёл без малейшего сопротивления. Руки сами собой поднялись, обнимая широкие плечи рыцаря, в попытке удержать, превратить очередной выдох в полноценный поцелуй, но мужчина чуть отступил, и пальцы лишь бессильно скользнули по броне.
  - Отлично! - Спаситель улыбнулся и вытер пот со лба. - Проклятие, наконец, выдохлось. Хорошо, что этот фанатик не был мастером!
  Глаза рыцаря смотрели куда угодно, только не на Сентиль. Вот как? Значит, ему всё же не всё равно, кого мять? Девушка с трудом села, свесив ноги с края стола, и, как смогла, стянула на груди клочья несчастного платья. Её знобило, волнами накатывали слабость и запоздавший страх. Больше всего на свете хотелось прижаться к спасителю, чтобы крепкие тёплые руки изгнали из тела липкий холод подошедшей слишком близко смерти. Но он не поймёт! Не сможет понять, что за считанные мгновения совместной борьбы за её жизнь, стал самым близким, самым необходимым, самым... Жаль, что это не выразить словами!
  - Счастлива видеть вас по своим кровом, господин... - Намертво въевшийся в память этикет подсказал нужные слова, позволив разбить неловкую тишину. Но до чего же слабо и жалко прозвучал её голос! - К сожалению, я не в силах предложить вам ни должного угощения, ни места для отдыха. Но всё, что в моих силах, всё, что в моей сласти, к вашим услугам, господин...?
  - Виктор! - С готовностью отозвался рыцарь. - Виктор ир Чалсен, маршал Империи. Простите мою ненамеренную грубость, лишь обстоятельства не позволили мне представиться должным образом!
  - Сентиль... - Девушка сглотнула вдруг ставшей горькой слюну. Сейчас ей опять придётся сказать это... За столько лет давно бы пора привыкнуть, но каждый раз приходится испытывать мучительный стыд. Она просто не переживёт, если этот, ещё почти незнакомый, но такой желанный человек, отвёрнётся с презрением. - Сентиль без рода... Отец не признал нас, и его родственники... тоже...
  - Так не годится! - Твёрдо сказал Виктор. - Венец Бездны признал вас, и значит, пора привыкать к родовому имени. Рад знакомству, с вами, Сентиль иль Чалсен. Мой меч, моё слово, мой дар - к вашим услугам, ваше императорское величество!
  Сентиль медленно кивнула, вдруг поняв, что сменила бы все перечисленное на одно единственное "сердце". Пусть без брака, без официальных прав, но... Но это неофициальная присяга, а не признание в любви, и пока остаётся довольствоваться лишь предложенным.
  - Значит, вот почему сюда спешили и маршал, и убийца... Хотя мне трудно поверить, что я или брат можем быть настолько важны для Империи.
  - Венец Бездны не ошибается! - Заверил маршал. - Императором может быть лишь человек сильный духом и с незаурядными магическими способностями. И то, что я увидел здесь, меня убедило. Но если вы сомневаетесь, можно будет провести тесты в Имперской Академии Искусств. Мастера сумеют...
  Жуткий вопль донёсся откуда-то сверху, и тут же захлебнулся. Что-то загрохотало.
  Виктор сделал лишь шаг, и вырвал свой меч из жертвы, в очередной раз поразив девушку своей нечеловеческой силой. Сентиль казалось, что потребуется топор, чтобы освободить меч маршала, а тот справился без видимых усилий! Похоже, желтоглазый был прав, и без магии здесь не обошлось.
  - Я думал, здесь все... Сколько вообще наёмников притащил с собой тёмный?
  - Около тридцати. - Только произнеся эту цифру, Сентиль вдруг поняла, что ничего ещё не закончилось. Это ведь не сказка, и не женский роман, в которых сподвижники поверженного героем злодея спешно сдаются или раскаиваются. Это жизнь. И в скучной реальности нескольким спутникам её спасителя (сколько их было, четверо, пятеро?) почти невозможно справиться с большим отрядом наёмников. Особенно наёмников, которым нечего терять. Сейчас, когда мертвы и командир отряда, и наниматель, некому остановить эту почуявшую кровь свору... - Сейчас они грабят замок, но это будет продолжаться недолго. У нас просто нечем поживиться...
  Маршал тяжело вздохнул и, похоже, проглотил пару-тройку ругательств, неподходящих для женских ушей. Во всяком случае, такое выражение лица обычно бывает у людей с серьёзнейшими проблемами с желудком.
  - Значит, надо уходить немедленно, ваше императорское...
  - Сентиль, просто Сентиль. Для начала выживем, а уж после начнём бросаться титулами, хорошо?
  - Хорошо, ва... Сентиль. Сейчас мы быстро отправляемся наружу. Если кого встретим - я пробью путь. Следите за спиной, и, в случае любой опасности, прячьтесь за мной. Затем садимся на лошадей, и несёмся во всю прыть до...
  - Простите, Виктор, но я не умею ездить на лошади. Поэтому, надеюсь, вы не планируете героически погибнуть во время прорыва? И почему вы не упомянули своих спутников?
  - Мои спутники... - Маршал отвёл взгляд. - Бойцы, прекрасно понимающие свой долг. Судя по тому, что мы слышали, они уже столкнулись с противником, и теперь постараются сковать боем как можно большее количество врагов. Всё, что мы в силах для них сделать - правильно воспользоваться временем, которое они для нас выиграли. Боюсь, наёмники уже всполошились, и теперь прочешут башню сверху донизу.
  - А магия? - С затаённой надеждой спросила девушка. Не может же могучий и бесстрашный герой точно так же, как и беспомощная девчонка, обрекать на смерть верных людей ради собственного спасения! В сказках говорилось о волшебных палочках, магических мечах, таинственных чародейских слугах. Хоть что-то должно помочь!
  Виктор стремительно пересёк комнату, на мгновение замер перед дверью, а затем выскользнул в коридор, проверяя, нет ли кого постороннего. И лишь затем соблаговолил ответить:
  - Магия - это не чудо, и не ответ на все вопросы, Сентиль. Это знания, отточенные до автоматизма навыки и тяжёлый, опасный труд. И, конечно, потенциал, магические способности, проявляющиеся у одного из сотен. Моего потенциала хватит на пару простейших боевых заклинаний. А твой... Твой уже никогда не удастся измерить и развить, если мы не выберемся отсюда быстро и незаметно.
  - Ну так научи меня этим заклинаниям! - Почти срываясь на крик, потребовала девушка. Ей хотелось просто пнуть непрошибаемого рыцаря. Неужели им придётся, как каким-то попрошайкам, тайком убегать из её собственного дома! Не похоронив слуг, не покарав убийц, трусливо красться по знакомым с детства коридорам. - Или используй мой потенциал! Сделай же что-нибудь!
  - Это невозможно! Если бы кто-то мог освоить боевые заклинания за считанные минуты или смог бы пользоваться чужим даром, это было бы... - Маршал запнулся и замер, глядя куда-то в потолок. Сентиль даже проследила за его взглядом, но обнаружила лишь трещины на штукатурке, да паутину в углу. Возможно, какую-нибудь напыщенную истеричную даму это и ввело бы в ступор, но воину наверняка доводилось видывать и не такое. Да и то, что он принялся бормотать под нос, явно не имело никакого отношения к беспорядку. - Возможно... Но насколько достоверным будет возрождённый? Воссоздаются навыки, или только память?
  - Так возможно или невозможно!?
  Вместо ответа Виктор снял с головы странный головной убор, который девушка сначала приняла за особо вычурный шлем. Ажурное металлическое витьё перемежалось с чем-то подобным стеклу, а некоторым прочим материалам девушка и названия подобрать не могла. Странная и пугающая вещь.
  - Одень. Это Венец Бездны, и он способен на многие невозможные вещи.
  Массивный на вид, головной убор оказался неожиданно лёгким. Сентиль от неожиданности едва не уронила венец, и, пытаясь загладить неловкость, поспешно напялила его на голову. Получилось неудачно, набекрень, но поправить девушка уже не успела. Венец Бездны сам чуть повернулся, устраиваясь поудобнее!
  Девушка замерла в тревожном ожидании. Если бы не необходимость, если бы не Виктор, она бы тотчас же сорвала бы с головы такую самостоятельную вещь! Но Он смотрел, и Сентиль терпела. Неведомым способом жутковатая вещь приспособилась, села плотно, хотя раньше явно была на несколько размеров велика. Затем неприятно заколола кожа головы, и волны тепла и холода прошлись по телу.
  Похоже, ей всё же не удалось удержать невозмутимое выражение на лице, и маршал поспешно принялся объяснять:
  - Сейчас проверит твою принадлежность к Чалсен и настроится. Потерпи немного, я знаю, это довольно неприятно, но от настройки ещё не умер. Кроме самозванцев, естественно.
  - Пользователь номер 83 зарегистрирован. Выберите режим работы - запись, совещание, обучение, поддержка.
  Сентиль всё же попыталась сорвать жуткую вещь с головы. Сказки сказками, но вещи не должны говорить! Сегодня - венец, завтра - платье! А послезавтра?! Тем более, голос не должен звучать внутри головы, причём так, что не поймёшь, мужчина это сказал, или женщина!
  Венец не снимался! Проще было вырвать волосы, чем содрать пугающий головной убор. Девушка обернулась к столу, отыскивая что-либо тяжёлое или острое, чтобы поддеть или разбить упрямую вещь, но замерла, ощутив ладони на плечах. Тяжёлые, тёплые, такие... надёжные.
  - Не бойся. У меня не было времени объяснить, подготовить. Помни, это дополнительный шанс для нас. Повторяй за мной: Код 473-12-79. Активировать скрытые режимы. Временное возрождение пользователя номер 57 в теле носителя.
  Она повторяла. Как можно не верить этим глазам, этим рукам. Сентиль повторяла непонятные слова, желая лишь, чтобы это продолжалось как можно дольше, хоть и запнулась на миг перед "в теле носителя". Но новая фраза венца испортила весь настрой.
  - Задайте интервал Возрождения.
  Девушка повторила рекомендованные Виктором цифры.
  - Выполняю.
  И обрушилась тьма.
  
  
- - -
  
  Ужас без формы. Движения без осязания. Крик без звука.
  Я - Сентиль, Сентиль Чалсен... Незаконнорожденная, но избранная править... Нищая, не имеющая ни одного приличного платья, но стоящая в двух шагах от трона... Наделённая могучей магией - и не способная воспользоваться ею толком. Красивая, как не раз утверждали навязчивые гости, но не радующаяся своей красоте...
  Я - есть, я существую! И пусть вокруг лишь ничто, когда нечего коснуться, нечего разглядеть, услышать, ощутить на вкус или запах, я верю, что я жива! Ветер рассказывал мне о смертях, но лишь до появления Спасителя. Он пришёл и защитил. И я верю, верю, что Виктор не мог предать, что великое Ничто вокруг - лишь иллюзия, вызванная Венцом Бездны. Скоро маршал поймёт, что что-то пошло не так, и сорвёт с её головы эту жуткую штуку.
  Я - Сентиль! Совсем недавно это имя ничего не значило. Я жила, как пыльный цветок у дороги, прячущийся от проезжих. Ведь каждый, кто видел меня, готов был сорвать или оплевать. Но я оказалась нужна забывшему меня роду, а тот, кто пришёл за мной, оказался нужен мне... Я нашла, ради чего жить, о чём мечтать и к чему стремиться. Я не поддамся безразличию пустоты, не обрушусь в пучины безумия и не забуду себя. Я - живу, я буду жить, чувствовать и действовать, и никакому Ничто не совладать со мной!
  
  
- - -
  
  Первой пришла боль. Такая знакомая боль в левом колене. Точно так же было, когда она ещё ребёнком бегала по пыльным коридорам башни, и разбивала коленки, спотыкаясь в полутьме о разный хлам.
  Сентиль даже не представляла что можно так обрадоваться боли. Ведь это было доказательством, что у неё ещё есть тело, живое тело, способное чувствовать боль! Она так сконцентрировалась на этом жизнеутверждающем ощущении, что даже не сразу поняла, что слышит голоса, и с некоторым опозданием поняла, о чём говорят:
  - Я сказал тебе, чтобы ты придерживал меня! Мало того, что призывает в совершенно неподходящее тело, с другим соотношением стихий, так ещё и бросает на произвол судьбы! Как женщины вообще умудряются ходить с неправильным центром тяжести?!
  - Ну извини! Мне пришлось выбирать - зарубить того идиота за углом, или придержать тебе, и позволить всадить в кого-нибудь из нас метательный нож.
  - В тебя наверняка. Ты больше, и выглядишь опаснее. Так что мог бы и не дёргаться, твои доспехи ножом не пробить.
  - Спасибо, порадовал. А если бы он целил в голову? Венец-то на тебе!
  - Где ему и положено быть. И вообще, как ты разговариваешь с императором?! Всего-то пара дней прошла с момента моей смерти, и уже никакого уважения!
  - Не беспокойся, на похоронах я проявлю столько уважения, сколько ты и не заслуживаешь. И, между прочим, сейчас главнее я. Я, между прочим, маршал Империи, а ты - всего лишь временно восстановленная запись.
  - А молнией в глаз?!
  Один из голосов Сентиль узнала без труда. Виктор! Он здесь, он рядом, он не бросил её. Но второй, а точнее вторая... Резкие грубоватые интонации никак не сочетались с мягким женским голосом. И что за упоминание об императоре?
  - Погоди-ка! Здесь ещё парочка впереди устроилась. Сейчас я их... - Женский голос просто излучал власть. Сентиль до смерти хотелось увидеть эту женщину, привыкшую к повиновению, и без сомнений отдающую приказы Виктору. - Готовы. Можно идти.
  - Всё-таки ты садист! - С осуждением произнёс Виктор. - Зачем было душить эту пару? А предыдущую группу травить? Теми же молниями было бы быстрее и эффективней.
  - Болван! - Снисходительно отозвалась женщина. - Девочка и так вымотана, если начну молниями швыряться, просто отключится. Да и громко молниями. Вот и приходится импровизировать... А разнообразие заклинаний полезно, венец быстрее приспособится к её параметрами. Да и обучаться будет проще... Слева!
  Мощный разряд ударил по ушам. Гулкое эхо укатилось вдаль.
  - Ну и куда ты смотрел? Теперь уж точно каждая сволочь знает, что в башне маг, и что он пробирается наружу! Проклятье! Стой! Вот здесь, рисуй руну вспышки с замедлением, а я пока линзу с фильтром сформирую.
  - Ненавижу эти руны! А сам не можешь? Мне-то кровью придётся, а ты на чистой силе начертишь.
  - Я бы начертил. Но у девчонки абсолютная совместимость с воздухом, огонь практически недоступен. Или предложишь мне полчаса преобразователь стихий вычерчивать? А наёмники будут ждать, пока закончу?
  - Ох ты и язва! Знаешь, это старческое брюзжание ничуть не идёт к мордашке Сентиль.
  - Заткнись и не мешай работать! Рисуй давай! Надо же нашим друзьям сюрприз устроить...
  Сентиль содрогнулась, наконец, поняв, что женский голос принадлежит ей самой! Какой-то чужой человек сейчас пользовался её телом, колдовал и разговаривал с Виктором. А она настоящая способна только слушать, не в силах вмешаться!
  - Ну всё, девочка вымоталась, дальше выбирайся сам. Я сделал всё, что мог.
  - Постой... Раз уж мы сейчас наедине, скажи честно, от чего ты умер? Что бы там не говорили разные коновалы, но на обычную болезнь это ничуть не походило. Это был яд? Проклятие?
  - Это была глупость! - Мрачно отозвался неведомый собеседник голосом Сентиль. - Откат от неудавшегося заклинания. "Воды юности" - слыхал о таком?
  - Отец, ты и правда редкостный болван! - Виктор просто рычал от злости. - Угробить себя, ввергнуть в кризис всю империю - в нелепой попытке омолодиться! Заклинанием Шагратов, посредством чужой стихии!
  - Заткнись, молокосос! Вот будет тебе столько лет, сколько мне, посмотрим, на что ты будешь готов, если даже на бабу зале... в смысле, сил не хватает даже Империей толком править! И вообще, мне пора. Девчонке сейчас действительно паршиво, это жутко, когда твоё тело используется для возрождения. Венец - завершить процедуру Возрождения досрочно.
  - Выполняю.
  Ощущения обрушились лавиной, на миг оглушив и ошеломив. Яркий свет, громкие звуки, прикосновения - снизу, с боков, со спины. И свинцовая, одуряющая усталость. Сентиль обнаружила себя верхом на могучем коне, скачущем рысью. И лишь после мгновения паники (я же верхом ездить не умею, как мне с этой зверюгой совладать?) обнаружила, что надёжно удерживается Виктором, сидящим позади.
  Сзади что-то загрохотало, и взревело. Девушка обернулась, и, хотя маршал мешал рассмотреть что-либо позади, над его головой увидела вполне достаточно.
  Старая сторожевая башня, служившая ей домом столько лет, сейчас была охвачена пламенем. Языки огня вырывались из всех окон, лизали неподатливый камень, взмывали, казалось, к самому небу.
  Глаза внезапно заболели, но подступившие слёзы так и не пролились. Глупо оплакивать жильё, если она и так потеряла сегодня слишком многое. Сегодня она бежит. В одном изорванном платье, без единой монеты, доверившись почти незнакомому воину. Бежит, а за ней сгорает всё её пыльное и безнадёжное прошлое. Но однажды, она вернётся. Вернётся другим человеком.
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"