Аннотация: Белый цвет надежды среди темноты отчаяния.
В больницах время всегда идет медленно. В онкологических больницах - особенно медленно. Каждый день здесь похож на предыдущий: серьезные лица врачей, тревожные взгляды больных. И тянется это долго-долго.
Плотная атмосфера отчаяния, боли и ужаса стоит здесь тугой невидимой пеленой.
Движение жизни чувствуется после обхода врачей. Суетливо снуют медсестры, разнося градусники и таблетки, врачи заполняют карточки, а в каждой палате среди больных начинается обсуждение диагнозов и новых назначений.
По коридору прокатываются тележки с перевязочным материалом и предметами ухода.
Движению тележек мешают разгуливающие по коридору больные, которые готовятся к выписке домой. Увы, не всегда выписка означает полное выздоровление...Некоторым приходится возвращаться сюда на долечивание, а иные тихо умирают дома.
В один из таких унылых и однообразных дней, с блокнотиком для записи температуры, медсестра Светочка порхала из палаты в палату. У нее от природы была легкая походка, прямая узкая спина с чуть выступающими лопатками, что не портило ее, а придавало какую-то особенную хрупкость, и светлые ангельские кудряшки, выбивающиеся из-под строгой медицинской шапочки.
- Светик-семицветик! - окликнул ее приятный баритон.
Она обернулась, улыбнулась и подошла к мужчине средних лет, лежащему под капельницей и с градусником под мышкой. Это был школьный учитель из небольшого подмосковного поселка, уже около полугода проходящий здесь лечение.
- Михеев, вы до сих пор держите градусник? - спросила она с легкой укоризной, обращаясь к нему, как к ребенку.
Мужчина был укрыт одеялом до самой груди, видны были только голова и плечи, а широкое лицо его расплылось в улыбке, глядя на Светочку.
- А я просто забыл про него. Да и какая, собственно, разница, сколько держать? Больше чем есть, не набежит....- пошутил он.
- У вас вообще не набежала, плохо держали - деловито констатировала Светочка, встряхивая градусник. - Попробуйте еще разок померить, я сюда скоро вернусь.
Ловким движением она открыла новую баночку глюкозы, стоявшую на тумбочке и, перевернув ее, подключила к капельнице. Понаблюдав за движением раствора по трубке, легко кивнула и пошла в соседнюю палату.
В женской палате лежали две пожилые женщины и одна молодая, голова которой со вчерашнего дня была повязана цветастым платочком. Она была одной из прошедших химиотерапию. Обнаружив пучок волос на подушке, и не желая смириться с постепенным облысением, женщина сама попросила медсестер обрить ее наголо. Считается, что после бритья больше шансов, что волосы отрастут. Если конечно человек выживет, а не угаснет под капельницами.
Каждый день казался Светочке неделей. В больнице она проходила практику, и мечтала после окончания института работать в более радостном медицинском учреждении - роддоме. Представляя себе, как она берет на руки маленькое, теплое, живое существо, она исполнялась такой благодатью, что ходила по палатам, будто летая. Именно эти фантазии о роддоме и о своих будущих детях позволяли Светочке держать улыбку на лице - столь редкое явление для здешних мест.
Проходя по коридору, Светочка увидела, что ей навстречу идет женщина, чье лицо показалось знакомым, но в то же время малоузнаваемым, потому что светилось какой-то яркой нездешней радостью.
- Светочка, здравствуйте!
- Здрасьте...
- Вы меня, наверно, не помните? Я Шанина, выписалась пять месяцев назад. Вы еще меня тогда из депрессии вытягивали...
Перед глазами Светочки моментально пронеслась картина: женщина после удаления груди и предательства мужа не хотела возвращаться домой в опустевшую квартиру, а исступленно желала умереть в больничных стенах.
- А-а-а, здравствуйте, Татьяна. Теперь вспомнила! Как ваши дела? Зачем пожаловали?
- Да вот, пришла просто врачей поблагодарить, подарочки несу. - Женщина слегка покраснела. - Это вам, держите! Сама связала, - и протянула Светочке симпатичный шарфик с желтыми и черными полосами.
- Расцветочку позаимствовали у Би-лайна? - засмеялась Света, лихо закрутив шарф вокруг шеи и закинув один его конец через плечо.
- Нет, просто сочетание черного и желтого показалось мне каким-то особенно контрастным. Как вся наша жизнь: то горе, то радость. А шарфик вам идет...
- Молодцу все к лицу! - пошутила Светочка - Как работа, семья? - она слегка замялась, побоявшись этим вопросом невольно испортить Татьяне настроение.
- Да все путем! Мужа возвращать не собираюсь! Пусть катиться дальше! Полтора месяца назад устроилась на работу. Директор - замечательный мужик. И по-моему уже на меня "глаз положил". И она рассмеялась. Смех разлился по коридору звонким колокольчиком.
В ординаторской, распахнув дверь и открыв форточку, курили три врача. Завидев в коридоре Светочку, поманили к себе, расспросили про шарфик и будничным тоном сообщили, что сегодня решено выписать двоих безнадежных больных домой. Умирать. Надо подготовить им выписки и помочь собрать вещи. Но тут Светочка вспомнила, что перед этим надо зайти в пятую палату, к Михееву.
Из палаты, где лежал больной Михеев с градусником, доносилась старая песня Евгения Мартынова "Яблони в цвету". Снова зайдя туда, Светочка заметила на одной из тумбочек маленький радиоприемник.
"Яблони в цвету - какое чудо!
Яблони в цвету я не забуду.
Радости свои мы им дарили,
С ними о любви мы говорили"
Лежащие в палате больные негромко подпевали исполнителю. Пение людей, накачанных сильнодействующими лекарствами, было больше похоже на мычание, что производило неизгладимое впечатление. Светочка растерялась, и стоя посреди палаты уже собиралась было уйти, чтобы не мешать. Но Михеев знаком ее подозвал.
- Светик, а ты сама видала когда-нибудь яблони в цвету?
- Да нет, не доводилось. Я же городская, на даче бываю только летом, да и то неделю-две от силы...
- Ну вот, - с досадой проронил мужчина, - А я-то тебя Семицветиком нарекаю....
Он улыбнулся, вытащил градусник, бегло взглянул на него и передал Светочке.
- Высоковата пожалуй, ну да ладно. Живы будем - не помрем. Присядь рядышком, Светик, отдохни и послушай немного.
Ей было крайне неудобно отказывать этому милому человеку и убегать по делам. Она села на самый краешек кровати и сложила руки на коленях, как примерная школьница.
Михеев откашлялся и попытался перевернуться на бок, но капельница мешала.
Он оставил эту попытку и, хитро прищурившись, спросил:
- Светик, а ты замужем?
- Нет, пока что...
- А ухажер есть?
- Был да сплыл....
- Ладно, не печалься. Значит, не твой человек это был. Ты достойна лучшего. Я давно заметил, что из всех медсестричек ты какая-то особенная, именно светлая. Имя Светлана тебе идет. Ходишь среди нас, охающих и брюзжащих, всем помогаешь, и все с улыбочкой, да с улыбочкой. Помнишь, Некрасов писал "Пройдет - словно солнце осветит" - так это про таких, как ты. Береги в себе свет. Не растеряй такой дар божий....
Сказав это, он устроился поудобнее на спине и продолжал:
- Так вот, хочу тебе про яблоньки рассказать. Когда-нибудь ты это сама увидишь, а сейчас пока представь...Не знаю, как тебе, а мне всегда нравился период с апреля по июнь - когда уже тепло, но еще не жарко. Потому что именно в это время чувствуешь, как пробуждается вся природа и вся жизнь кажется еще впереди.
С детства я любил копаться в земле, что-то сажать, выращивать, а потом наблюдать за плодами своих трудов. Особенно яблони любил почему-то.... Наверно именно за их цветение. Такие милые, нежные, трогательные, белые цветочки с зеленой сердцевиной казались мне красивее цветов жасмина или шиповника. Я радовался предвкушению праздника, когда на ветках яблонь только начинали набухать зеленые почки. Потом, день за днем они раскрывались, показывая внутри беленькую начинку. Возьмешь в руки такую малышку природы, от нее такой аромат свежести идет, что думаешь - вот он рай на земле! И приблизительно в это же время начинает цвести сирень! Представляешь - целый ансамбль запахов и цветения!
В моем саду, в Дмитровской области, сирень посажена вдоль забора, а яблони рассажены по всему огороду. Проснешься с утра, выйдешь на крылечко, и как будто в сказку попадаешь: направо посмотришь - там калитка в обрамлении сирени: с одной стороны фиолетовой, с другой - белой, налево посмотришь - там сад с нарядными яблоньками. И шелест листвы от ветра слышен, тихий такой.....Спустишься с крыльца, а под тобой - травка молоденькая, только из-под земли пробившаяся.
Вот лежу сейчас, а сам думаю: как там сад без меня? Март на дворе, через месяц уже пора посадки делать да красотой наслаждаться, а я вот в больнице обретаюсь....Обидно....
Приедешь домой, а там все бурьяном заросло.....
- Не беспокойтесь, жена или дети помогут непременно! - воскликнула Светочка.
- Одинокий я....
- Ну не волнуйтесь, все как-нибудь образуется. - Светочка забрала градусник. Ей вдруг стало невыносимо тяжело оттого, что она не знала, чем утешить и обнадежить больного Михеева. Больного, у которого обнаружены метастазы и воспалены внутренние органы. И который сейчас, лежа под капельницей, думал о яблонях в цвету.
Выйдя из палаты Михеева, Светочка направилась в хозяйственный отсек, где находился инвентарь для уборки и баки для грязного белья. Надо было снять белье с постелей выписанных "смертников", поставить все необходимые печати на их выписках и помочь им собраться в дорогу.
За суетой рабочего дня все слова и ощущения стерлись, а усталость все чаще давала о себе знать. Вечером Светочка собиралась домой, переодеваясь в джинсы и свитер. Мимоходом глянула на себя в большое зеркало: на нее смотрела усталая женщина неопределенного возраста с синяками под глазами и сутулой спиной. Светочка скорее отвернулась, накинула пальто и выбежала на улицу.
Она уныло брела домой по темному сырому проспекту. Шла, опустив голову вниз и глядя под ноги. В голове проносилась неразбериха из обрывков фраз и неясных мыслей, в плечах чувствовалась тяжесть, несмотря на легкую ткань демисезонного пальто. Проходя по скверику, в сторону дома, Светочка подняла голову и замерла.
Лежащие на деревьях, белые, замерзшие комочки снега среди темноты вдруг вызвали у нее ассоциацию с белым цветом яблонь, и неунывающим человеком, заботящимся о них. В ушах зазвучали его слова: "Береги в себе свет. Не растеряй такой дар божий!" И тогда она улыбнулась, расправила плечи, вдохнула поглубже свежий воздух, и легкой походкой совершенно счастливого человека пошла домой.