Маляева Наталья Владимировна : другие произведения.

Тайна хрустального шара

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Эта история, чем-то похожая на сказку доброй волшебницы, которая не только забавляет, но и учит различать добро и зло. В ней удивительным образом переплетаются судьбы людей, любовь и страдания, тайные открытия, реальность и вымысел.Возможно, она поможет Вам увидеть мир в котором вы живете и тех людей, что вас окружают, другими глазами.
   Хрустальный шар.
  
  В это утро, мне пришло в голову взобраться на чердак и покопаться в прошлом. По деревянной, скрипучей лестнице, я поднялась наверх. Здесь пахло сыростью и старостью. К моему удивлению, я обнаружила, что это довольно светлое помещение.
  
  Прямые лучи солнечного света, пробиваясь сквозь мутные стекла двух маленьких окошек в крыше, подобно лазеру пересекались друг с другом, очерчивая яркий круг на дощатом полу. В таком мягком полусвете, были видны тонкие, не четкие очертания различных предметов.
  
  Здесь были плетеные корзинки, полотняные мешочки подвешенные на потолке, деревянные стулья, кресло-качалка, картонные коробки, картины, ковры скрученные в трубочку, вдоль стены стопками аккуратно сложенные книги, и другие предметы, не нашедшие себе применения, покрытое толстым слоем вековой пыли и паутины.
  
  Мое внимание, привлек массивный деревянный сундук, с выпуклой резной крышкой, стоявший в самом темном углу. Открыв крышку, я обнаружила в нем свадебное платье из белого, уже пожелтевшего от времени шелка, которое вероятно принадлежало моей бабке или прабабке, к сожалению, ни ту, ни другую мне не пришлось знать. Я так же нашла там старинный фотоальбом, шкатулку с какими-то камнями, и толстую книжку, в кожаном переплете бережно завернутую в бархатную ткань.
  
  Рассматривая альбом с выцветшими черно-белыми фотографиями, я старательно всматривалась в них, но не нашла знакомых мне лиц. С любопытством разглядывая хрустящие страницы старинной книги, я пыталась вникнуть в написанное, но как говорится, смотришь в книгу, видишь фигу. Буквы мне были знакомы, а вот вникнуть в смысл текста мне так и не удалось, сплошная тарабарщина.
  
  Захлопнув книгу, я собиралась положить ее на место, как увидела на самом дне сундука какой-то блестящий предмет, от которого исходил слабый свет. Хрустальный шар, размером с крупное яблоко, засветился еще сильнее, когда я взяла его в руки. Чтобы лучше рассмотреть его, я подошла к окну.
  
  Неизвестно откуда-то вдруг возник легкий, едва ощутимый ветерок, который ласково коснулся моего лица. Шар, на глазах стал нагреваться и мутнеть. Оторопев от удивления я, застыла на месте, подняла шар еще выше к свету, как смотрят на вино в прозрачном бокале. Неожиданно, шар легко оторвался от ладони и завис в воздухе. Тотчас, из него отделилось маленькое, белое облачко, скользнуло в самый темный угол чердака и передо мной, точно как джин из бутылки, возникло нечто.
  
  Леденящий страх схватил меня за горло железными лапами и на миг остановил биение сердца. В глазах замерцало, тело застыло, как каменное. Лихорадочно я перебирала в уме возможные разгадки и предположения происходящего, но обьяснения у меня не было. Я отчетливо видела четкий силуэт жинщины.
  - Не бойся, я не приченю тебе зла - услышала я незнакомый, но приятный голосе - и не пытайся понять непонятное, только Духом можно постичь, что видимое произошло от невидимого.Я не верила своим глазам и ушам. Это сон или наваждение? Может быть, я сошла с ума?
  - Нет, ты не сошла с ума, дочь моя.- снова услышала я этот голос. Я все еще не могла ничего сказать, в моей голове как одуревшие мухи, прыгали мысли. Почему она называет меня своей дочерью? Кто это?
  - Ты Марья, есть дитя от плоти и крови моей.
  - Она читает мои мысли?- подумала я.
  - Я знаю не только твои мысли, дорогая, я знаю все о тебе. Прежде чем ты сформировалась во чреве, я знала тебя, и прежде чем ты вышла из утробы моей, Бог освятил тебя.
  
  Мне хотелось сорваться с места и убежать, но я не чувствовала своего тела. Я стояла с широко раскрытыми глазами, как мраморная статуя, пытаясь собраться с мыслями и понять, что происходит. В эти мгновения, мне показалось , что жизнь умчалась на тысячу лет назад.
  
  Между тем, женщина все продолжала говорить. Каждое ее слово прибавляло новую черту к ее молниеносно возникшему образу. Я с трудом различала линии ее гибкой фигуры и черты лица в дальнем углу чердака. Но даже моего помутневшего сознания было достаточно, чтобы понять, как эта женщина была удивительно хороша собой. У нее не было возраста.
  
  Черные длинные волосы были убраны в тугой пучок и открывали высокий лоб. Ее глаза сверкали словно два сапфира, синии, и до того глубоко таинственные, какими бывают драгоценные камни, в бездонных горных озерах. В этом взгляде, с его неизъяснимым выражением, кротким и властным, я почувствовала необычную, божественную красоту, которая опутала меня своей магической силой. Но, как не странно, она вызывала у меня сердечную привязанность. Голос ее звучал так нежно и ласково, что психическая подчиненность, захватившая меня в этот момент, медленно отпустила, и сознание постепенно возвращалось в мой разгоряченный мозг.
   - Кто ты? Как зовут тебя? - у меня,наконец, прорезался голос.
  - Софья. Я твоя мать.
  - Но, как же это возможно?
  - Не удивляйся, Марья. Скоро ты поймешь, что жизнь не заканчивается смертью нашей физической оболочки.
  - Почему ты называешь меня Марья?
  - Мари, так называют тебя во Франции? В простонародном языке просто Марья. Тебе известно конечно, что наиболее известной обладательницей этого имени была пресвятая Дева Мария, Мать Иисуса Христа?
  - Называй меня, как хочешь, только расскажи, как же ты попала в этот шар?
  - Бог столь могущественен и деяния его настолько фантастичны, что ограниченного, человеческого ума недостаточно чтобы понять все, что ему подвластно. Бог оказал мне великую милость - остаться на Земле после смерти.
  - Но это не возможно!
  - Скажи мне, что ты видишь перед собой?
  - Ну...??? - замычала я как корова.
  - Для Бога нет ничего не возможного, детка. Тот, кто умирает в единстве с Господом, получает в подарок вечную жизнь.
  - Вечную жизнь? - усмехнулась я.
  - Есть тела земные, и есть тела небесные. Человек рождается и умирает, чтобы возродиться снова и снова. Великая тайна храниться в душе человеческой.
  - Какая тайна?
  - Безсмертие.
  - Мы все смертны.
  - Человек был создан Богом совершенным и безсмертным. Согрешив, он потерял совершенство и смерть вошла в нашу жизнь. С тех пор, человек слепо верит в то, что смерть неизбежна. Хотя все мы смертны и согрешаем как в словах, так и поступках, но благодаря искупительной жертве Христа, мы можем получить прощение грехов и надежду на вечную жизнь.
  - Неужели Бог так щедр, что всем дарует вечную жизнь?
  - Бог, несомненно щедр, но не каждый получает бессмертие.Это драгоценный дар. Необходимо проявить искреннее раскаяние, смирение, и быть благодараным Богу за этот дар.
  - Как же выражать эту благодарность?
  - Ты знаешь, какая самая главная заповедь?
  - Любите ближнего как самого себя?
  - Это тоже очень важная заповедь, но первостепенной является та, где говориться любить Бога всем сердцем, всей душой и разумом, ибо каждый, кто признает Его - спасется. Ты должна быть праведной, проявлять абсолютную любовь и доверие к Богу.
  - Разве возможно быть праведной в этом мире?
  - Иисус Христос прекрасный тому пример.
  - Мы не можем быть такими как Христос.
  - Если бы ты знала, какой силой наделен человек! Очень скоро ты в этом убедишься. Но, пока тебе сложно это понять.
  - Понять что?
  - С самого раннего детства, ты была сумасбродкой, тебе до сих пор свойственна категоричность и упрямство. Гордыня мешает тебе проявлять те качества характера, которыми обладал Христос.
  - Откуда тебе известно, какой я была? Тебя не было рядом?
  - Я знаю о тебе все, дочка, до мельчайших подробностей. Я всегда была рядом, просто ты не могла меня видеть. Сорок лет я ждала этого дня, Мари.
  - Почему так долго?
  - Я ждала когда ты, достигнешь возраста понимания высшего Закона Вселенной, дабы мудрость могла проложить ясный путь перед тобой.
  - Какой путь?
  - Есть пусть для каждого человека, в течение которого раскрывается его истинная природа. Этот путь к Совершенной Чистоте. Ты Мари, занимаешь особое место в магической вселенной, на тебя возложена важная миссия.
  - Какая?
  - Тебе надлежит посвятить себя всецело служению воли Творца.
  - В чем же Его воля?
  - Замысел Бога в отношении человечества поистине прекрасен. Он желает, чтобы все люди населяющие землю были счастливыми, не болели и не умирали, чтобы земля стала раем, как было задуманно Им в Эдемском саду.
  - Рай на земле? Сказки все это - с недоверием усмехнулась я
  - Если ты веришь Богу, то почему не доверяешь Его слову? Всевышний не напрасно сотворил землю и все живое на ней. Он не раз доказывал верность своему слову и обязательно исполнит свои замыслы.
  - Ну, допустим. Но, я не пойму, о каком служении ты говоришь? Ты предлагаешь мне уйти в монастырь?
  - С твоим характером дикой лошади? Нет, дочка, в монашки ты негодишся. У тебя другой путь. Этот путь, несомненно, является трудным и тернистым, и потому враги его наиболее ужасны и совершенны.
  - И кто же они?
  - Слуги Дьявола, демоны, колдуны, разная нечисть.
  - Как же с ними бороться?
  - Сила твоя в вере. Слово Божье - вот главное оружие на пути уничтожения Зла. Но, истинная вера подтверждаеться делами.
  Внизу послышались шаги и заскрипели половицы деревянной лестницы.
  - Иди, Мари, мы еще встретимся. Да благословит тебя Бог.
   Софья исчезла и шар поблек. В этот момент, из квадратной дыры в полу, появилась голова Давида.
  - Мам, ты с кем тут разговариваешь?
  - Сама с собой разговариваю сынок. Пойдем вниз, время обеда.
   По воле случая.
  
   Ни один город в мире не располагает так к неге и праздности как Париж. Есть в этом городе что-то магическое. Он привлекает миллионы туристов со всех стран Мира. У этого города особый запах, особая атмосфера.
  
  В России говорят: "Увидеть Париж - и умереть." Но я почему то не умерла. Что бы понять Париж нужно почувствовать его дух. Это город, где искусство гулять без цели, созерцать и наслаждаться его величием всасывается в кровь. Париж очаровал меня настолько, что я решила остаться здесь жить.
  
  В первое время, как и всем иностранцам, мне приходилось не сладко. Все мои стремления и начинания по поводу строительства новой, счастливой жизни, не приводили к желаемому результату. Оставив эту затею, я так и осталась наблюдателем жизни. Со временем, я прижилась, привыкла и вскоре, внешне и внутренне стала мало отличаться от большинства парижан.
  
  После развода, мне досталась приличная квартирка в буржуазном районе и довольно скромный, по парижским меркам банковский счет, который избавил меня от забот о заработке и карьере. Начисто лишенной честолюбия, я отложила всякое стремление к серьезной деятельности и предалась всем доступным моему финансовому положению развлечениям. Из-за любви к удовольствиям, порой я просто разрывалась на части, чтобы повсюду успеть. Благодаря присущему мне обоянию и умению слушать других, в обществе меня любили и принимали охотно.
  
  Главным моим достоинством были и остаются, потому как только они и не стареют, большие, зеленые, глаза под пушистыми, густыми ресницами. Моим украшением являются длинные, блестящие черные волосы, которые придают мне женственность, но выдают мой возраст. Выражение лица у меня было как обычно серьезным, почти суровым, ибо радоваться жизни я не умела. Но, в минуты веселья, особенно, в минуты внимания со стороны противоположного пола, лицо мое просветлялось, и я одаряла других божественной улыбкой.
  
  Для женщины любого возраста, важным фактором подтверждающий ее красоту, является взгляды других! Мужчины сопровождали меня вожделенными взглядами, а женщины с пожирающей завистью. Мужчины находили во мне женское начало и воплощение соблазна. А я, в свою очередь, проявляла к ним страсть коллекционера. Женщины - одни видели во мне соперницу, другие хотели быть рядом, использовав меня как приманку на охоте. У тех и других, я пользовалась успехом. Но пришло время, когда этот успех, больше не согревал мне душу и удовольствия плоти потеряли свой шарм. У меня было много знакомых и поклонников, но не было семьи, верного спутника жизни, друга или подруги.
  
  Мне трудно сейчас сказать, была ли я счастлива прежней жизнью или нет, но могу с уверенностью сказать, что не чувствовала себя несчастной. У меня было все, о чем я желала, и я ни в чем себе не отказывала. Однако, то обстоятельство, что я привыкла получать от жизни все, чего хотела, притупило мой интерес к жизни, породило какую то мертвенность в душе.
  
  Я не стремилась к познанию, у меня не было определенных нацеленности, и это в конечном итоге, расслабило мою жизнеспособность. Недели, месяцы, годы летели как птицы в чужие края, жизнь проходила мимо. Однажды утром, в зеркале я увидела у себя седую прядь на лбу и поняла, что время безжалостно растоптало молодость. Старуха-старость стояла за спиной. У меня возникло ощущение, что я что-то не сделала в жизни, не познала саму ее суть.
  
  Рано или поздно, человек задает себе вопрос о своей принадлежности к этому миру, о Истине и смысле жизни. Приходит день, когда возникает внутренняя необходимость определить и понять, что стоит за понятиями Духовность, Бог, Любовь, Свет, Мудрость и наконец, Добро. Только познав себя, можно определив подлинное местопребывание своей души.
  
  В Париже я вела независимую и праздную жизнь, заполняя свои дни приятными пустяками, в твердой уверенности что живу полной, многогранной жизнью. Но вскоре эта жизнь мне стала нравилась все меньше, и я почувствовала потребность найти себе применение.Театры, вечеринки, пикники, выставки картин, день рождения друзей, подготовки к праздникам, застолья, вся эта суета наскучила мне. Единственное, чем я могла украсить свою бессмысленную жизнь -это просмотр телевизора или покупки в Галереи Фает.
  
  Я могла целый день бродить среди незнакомых мне людей в торгом центре, без определенной цели, рассматривать товары, в которых у меня не было необходимости, при этом ощущая в душе полное одиночество и пустоту. Любимым моим занятием стало сидеть дома у телевизора, полностью отдаваясь власти телевизионного экрана. Совершенно лишенная оценивать реальность в быстротечном мире, я увлеклась обаянием и чудесами телевидения. Предаваясь иллюзорным фантазиям, я все больше погружалась в виртуальную реальность и отчуждению от непосредственного, живого общения с людьми, тем самым отдалялась от Истины.
  
  Я даже и не задумывалась над тем, какие последствия несет в себе моя привязанность к телевизионному экрану? Это живое изображение, эта картинка, стала для меня своего рода "иконой", снабженной звуковым изображением. Мне и в голову не приходило, что эта "иконка" есть ничто иноке, как чудовищное средство обольщения и развращения моей души.
  
  Сейчас, я могу с полным основанием утверждать, что какая-то дьявольская сила завладела в то время мной основательно, всосала мою душу. Преисполненная лжи, далекая от истины, от подлинного источника, эта "иконка", постепенно разрушала мое сознание и размывая индивидуальность. Опутав информационной паутиной мою затерянную душу, я как муха-поденка попалась в эту сеть.
  
  Я словно жила в черном мешке, полного ужасов, насилия, несчастий и катастроф, ища утешения в звездных шоу и безконечных слезных сериалах. Трудно даже представить, как могла сложиться моя судьба, если бы не внезапная смерть моей матери, которая вывела меня из этой рабской зависимости, и направила мою жизнь совсем в другое русло.
  
  Это случилось в праздник поминания усопших. В этот день, моя мать пошла на могилу отца, там и осталась навечно. В свои семьдесят лет, она не страдала смертельными болезнями, не ходила к врачам и выглядела довольно здоровой и молодой.Она жила страдая в безмолвной сдержанности и отчужденности от людей.
  
  Иногда, охваченная внезапным порывом чувств, судорожно сжимая тонкие губы, она извергала поток гневных упреков и обид в мой адрес. Правда замечая мое хладнокровие, она вскоре утешалась, накапав себе в стакан валерьянки. В этой беспричинной, злобной раздражительности, она изливала боль своего одиночества. Душа ее пресытилась старыми обидами, сожалениями и воспоминаниями прошлого. Мать часто говорила мне, что устала от жизни, что хочет быстрее в другой мир.
  - А что там, мама? - спрашивала я.
  - А что здесь? Одни мучения.- отвечала она холодно.
  
  Насколько безутешным было бы наше горе по умирающим близким, если бы Господь не дал нам надежду на вечную жизнь. Жизнь была бы бесцельна, если бы она оканчивалась смертью. Несмотря на то, что никто еще не возвращался из того мира куда ушла моя несчастная мама, мне остается надеяться, что душа ее нашла покой.
  
  После смерти матери, в ее письменном столе, я нашла не отправленное письмо, адресованное мне. Вот оно: "Милая моя девочка, если ты читаешь эти строки, значит меня уже нет в живых. Я была плохой матерью для тебя, прости за все, если можешь. Несмотря на то, что мы никогда не понимали друг друга, я всегда любила тебя, ведь ты была моим сокровищем, подарком судьбы. При жизни, я так и не сказала тебе самого главного - я являюсь тебе не родной матерью. Не хватило смелости, прости Бога ради. Могу представить в каком ты сейчас состоянии. Мне хорошо знакомо чувство одиночества. Ведь именно так ты себя чувствуешь сейчас. Да Благословит тебя Бог, милая. Ты знаешь, Бог все же есть. Вчера, он приходил ко мне. Теперь, я не боюсь смерти. Душа моя спокойна. Мне больше нечего делать здесь, в этом мире и хочу быстрее в другой, где наконец, обрету душевный покой. Там, я не буду одна. Александр ждет меня. Мне нужно вымолить у него прощение. Ведь это я, виновата в его смерти. Ты помнишь, когда он приходил домой пьяный, я часто говорила ему:
  - Чтоб ты сдох, как собака! Вот он и умер, как собака на коврике под нашей дверью, в день моего рождения. Сделал мне подарок. Не знаю, сможет ли он простить меня? Почему мы так плохо жили? Ведь я любила его, и сейчас люблю. Куда уходит любовь? Почему мы не ценили друг друга? Все водка проклятая виновата. Ненавижу ее. А он ее пил. Поэтому и его я ненавидела. А тебе, моя милая, желаю не расставаться с любовью. Любовь - это чудесный мир, полный сладостных грез, улыбок, которые освещают все вокруг, упоительные речи, которые ласкают слух. Это истинный эликсир счастья, это первооснова жизни. Все это у меня было, в далеком прошлом, которое сегодня, кажется мне нереальным. К сожалению, с годами, любовь утонула в обидах, злости, претензиях и оскорблениях. Душа моя была переполнена гневом. Мое сердце стало жестоким и черствым как камень. С таким сердцем невозможно жить. Теперь, я сожалею о том, что не жила. Я сполна хлебнула в жизни горя, пролила немало слез. Единственным моим утешением и радостью была ты, моя девочка. Так уж распорядилась судьба, что сестра моя умерла при родах и оставила мне в наследство тебя. Хочу сообщить тебе, что в России в Оренбургской области есть чудесный дом, где ты родилась и куда ты должна обязательно поехать, потому что он принадлежит тебе и твоей настоящей семье, там твои корни и там, тебя ждет много нового. Да, милая моя девочка, жизнь удивительная и полна сюрпризов, жаль только, что я поняла это только сейчас. Прощай. Вечно с тобой. Варвара."
  
  Таким образом, по воле его величества случая, я оказалась здесь, в России, в глухой деревушке на берегу реки Урала.
   Странные люди.
  
   Едва отъехало такси, как я пожалела об этом. Точный адрес дома, мне был неизвестен. Главная и единственная улица, тянулась примерно на километр и заканчивалась у леса.
  Волоча за собой огромный чемодан, я медленно шла по грунтовой дороге в надежде встретить живую душу. Видимо эту дорогу, каждой весной размывает дождями, превращая ее в сплошные рытвины, делая ее совершенно непригодной для прогулок, особенно на каблуках. Следом за мной, плелся Давид с тяжелой сумкой на плечах, ворча от усталости, после утомительного путешествия.
  
  Я проклинала все на свете, и эту пыльную дорогу с ее колдобинами, и жаркое солнце, которое нещадно пекло и жарило мне в макушку, и тяжелый чемодан, который набила ненужными вещами, и себя в том числе.
  
  В ярких лучах полуденного солнца, на другом берегу реки, беззаботно шумел весенний, кудрявый бор. В воздухе пахло весной и деревенской жизнью. Где-то в деревне кудахтали довольные куры. Легкий, теплый ветерок ласкал мои волосы и разносил медовый запах липового цвета, навевая спокойствие. Все в воздухе и на земле, было полно движения и невидимых, затаившихся сил.
  
  В деревне, было тихо и безлюдно, как в пустыне. Впечатление такое, что все вымерли и время остановилось. На нашем пути попадались только дворовые собаки, кошки и куры. Мертвая тишина вокруг насторожила меня. Что-то было не так в этой деревушке.
  
  Пройдя несколько сот метров, у забора на лавочке я заметила мирно дремавших старика со старухой. Подойдя ближе, я поздоровалась и спросила, знают ли они где находиться дом Головановых? Старики, пробудившись от дремоты, посмотрели на нас с Давидом как на врагов народа. В их лицах застыл то ли испуг, то ли не понимание. Затем, они разразились гневными ругательствами, замахали на нас руками и стали прогонять, как прокаженных.
  
  Какое радушное гостеприимство.Что за люди здесь живут?- удивлялась я. Деревня эта насчитывала домов сорок. Когда-то, может сто лет назад, она оправдывала свое название Беляевка, но сегодня, она была больше похожа на Черняевку. Сложилось такое впечатлене, что красота покинула этот уголок. Ветхие, невзрачные, покоробленные временем, жалкие хаты с низкими крышами, разваленными оградами. На деревянных ставнях облетала и скручивалась, как жухлые листья, старая краска. Все здесь было слишком ничтожным, нищим, пронизанное дьявольским духом. Меня не покидало ощущение, что кто-то пристально наблюдает, и неустанно преследует нас. Дорога становилась все уже, заросли деревьев все гуще
  
  Наконец, на крыльце одного из домов я увидела дородную женщину в цветастом платке, повязанном на голове. Ее голова словно росла из плеч, а ноги так коротки и живот так отвис, что ее можно было принять за китайского болванчика. Она пристальным взглядом разведчика, рассматривала нас с ног до головы, не скрывая своего любопытства.Я вежливо поздоровалась и спросила где находится дом Головановых. Толстуха ничего не ответила, а только махнула рукой и, перекрестившись, поспешно скрылась в избе, как буд-то увидела приведение. Странная женщина?!
  
  Чем дальше мы с Давидом углублялись в деревню, тем мрачнее
  становилось у меня на душе. Вдруг, за стволами старых деревьев, стоящих вдоль домов, прошмыгнула едва заметная тень. Или мне покаалось? Наверное, у меня галлюцинации от этой адской жары? Яркий, солнечный свет слепил глаза. Как ни напрягала я свое воспаленное зрение, однако не могла понять, что это было? И чем больше я всматривалась, тем сильнее меня охватывал страх. Между тем, существо металось от дерева к дереву изменяясь в размерах.
  
  Я остановилась и прислушалась. Воздух был насыщен каким-то странным тонким шепотом, словно шумом листьев на ветру. Казалось, все здесь, дышит колдовскими чарами, от чего по коже у меня забегали мурашки. В этот момент неожиданно раздался задорный петушиный крик. Я вздрогнула. Огляделась по сторонам. Никого.
  
  Лишь только когда, деревья закончились, перед нами возник
  невысокий старик. Он как бы появился из ниоткуда, словно чертик из коробочки. Такое внезапное появление могло напугать кого угодно. Воровато оглядываясь по сторонам, мужичок размахивал палкой в руках, словно воображаемой шашкой, напевая себе что-то в усы, и качаясь на ветру словно лодка по морю, стал медленно приближаться к нам.
  
  Когда мужичок подошел ближе, я смогла разглядеть его. На нем была серая кепка, надвинутая низко на лоб, загоревшее до темно-коричневого цвета, морщинистое лицо и внимательно-цепкие глаза с хитрым прищуром. Красная клетчатая рубашка с закатанными рукавами, потертые джинсы, заправленные в кирзовые сапоги.
  - Старик наверное пьян? А может и не старик он вовсе? А только так выглядит? Может и не пьяный он, а только уставший? - промелькнуло у меня в голове. Мне было трудно судить о местных нравах.
  Обойдя меня вокруг, как новогоднюю елку, он заглянул мне в лицо и сняв кепку в знак приветствия, ухмыляясь и ворочая тяжелым языком хрипловатым голосом спросил:
  -Ты откуда такая будешь, красавица?
  -Из Парижа. Скажите пожалуйста, где дом Головановых? - спросила я.
  
  Дикий испуг исказил его лицо до неузнаваемости. Мужичок выпрямился, перекрестился, поцеловал свой крестик, висящий на шее, и живо зашагал прочь. Что за чертовщина? Невежество этих людей удивило меня. Чем же Головановы им так насолили? Чего они боятся?
  
  Мы с Давидом уже было совсем отчаялись, как вдруг увидели, на самой окраине, заброшенный двухэтажный дом из речного камня. Мое неизменное чутье подсказало, что это именно то, что я ищу. Вид у дома был запущенный, одичавший, погруженным в прошлое, но довольно солидный. Стены заросшие бурьяном и плющом, остроконечная красная крыша, как колпак колдуна, высокие окна, деревянные ставни, словно закрытые глаза, все настораживало, создавало впечатление некой таинственности.
  
  Деревянная калитка, утонувшая в крапиве и лопухах, не хотела открываться. Доски отсырели, разбухли и почернели от старости. От калитки когда-то вела тропинка уложенная камнем, но сейчас ее просто не было видно. Густая, сочная трава до пояса обступила меня и заботливо сопровождала до самого крыльца. Мне вдруг почудилось, что все здесь дышит, и дом и деревья, трава, все живое.
  
  У самой двери, я остановилась. Меня охватило легкое чувство волнения и вместе с тем, внутри клокотало любопытство. Набравшись смелости, я все же вошла внутрь. В висках стучала кровь, сердце забилось в радостном предвкушении чего-то нового, таинственного и в то же время родного. Этот дом, на протяжении двух столетий принадлежавший моей семье, теперь стал моей собственностью. У меня никогда не было настоящего дома, впрочем, не было и Родины. Если Вам, когда-нибудь приходилось возвращаться на Родину в отчий дом, после многолетней отлучки, то Вы, вероятно, поймете мои чувства.
  
  Войдя в дом, первым делом, я распахнула окна и ставни, впустила солнечный свет. Свежий ветерок пошел гулять по всем комнатам. Теперь, я могла разглядеть все как следует и удовлетворить свое любопытство.
  
  Внутри, дом оказался довольно просторным и даже комфортным несмотря на вековой слой пыли и паутины, запаха плесени и сырости. Здесь было немного мебели. Обеденный зал был совмещен с гостинной. На паркетном полу , посреди зала стоял добротный длинный стол, окруженный стульями с высокими спинками, у камина два мягких кресла и канапе, все было накрыто белыми чехлами. Пожалуй, некую сумрачность придавали изящные, хотя изрядно выцветшие гобелены, что висели на стенах и слабо колыхались в порывах весеннего ветерка.
  
  За обеденным залом распологалась кухня, сохранившаяся почти в полной неприкосновенности, с ее балконом выходящий в сад, плиточным полом, разколотом в нескольких местах, и огромным камином с деревянной балкой. На полках была расставлена кухонная утварь: горшки, кастрюли, прошлой эпохи, старинная глиняная посуда, старый фаянс, оловянные тарелки и крушки. В самом камине, во всю ширину очага, стояла настоящая современная, большая чугунная плита.
  
  В гостиной, мое внимание привлекла большая картина в позолоченной массивной рамке. Ее нельзя было не заметить. Картина висела на самом видном месте над камином. Изображенные на ней мужчина и женщина казались живыми. Кто они? Наверняка мои предки, но их лица были мне не знакомы.
  
  Всматриваясь в каждых мазок художника, я не могла оторвать глаз от картины. Женщина на холсте была прекрасна как богиня. Приятная улыбка на нежном, очень выразительном и обаятельном лице. Пышная копна волос, собранная в античный узел, в ярко синем атласном платье, она сидела в кресле, а мужчина, в светлом, щегольском костюме, стоял, опираясь на спинку кресла. По виду, он был намного старше ее. Лицо его излучало уверенность и благородство.
  
  На втором этаже, располагались три спальни. В каждой из них, стояли изящные комоды, уставленные причудливыми коробочками, предназначенных для личной гигиены, вышедших из употребления пятьдесят лет назад, массивные деревянные кровати, на окнах висели тяжелые занавеси из выцветшего шелка, окаймленные потускневшим шитьем. Но зато подушки и одеяла, показались мне просто великолепными, словом все как в старой, доброй сказке.
  
  Я долго ходила по дому, заглядывая в каждый угол, рассматривая каждую деталь, не замечая времени. Сочетание современных удобств с духом почтенной старины, да еще мысль о том, что теперь все это принадлежит мне, делали этот дом в моих глазах, лучше любого французского замка. Удивительно, как этот дом простоявший в одиночестве столько лет, не был разграблен? Мне показалось это чрезвычайно странным и невероятным.
  
  Никогда еще даже в самые радостные мновения в жизни, я не ощущала себя так хорошо и всеобъемлюще. Здесь, в этой Российской глубинке, не было ни проспектов, ни модных магазинов, ни суеты, ни телевизора, даже телефона не было, без всего этого, я не чувствовала себя потерянной. Все блага цивилизации, с которыми мне так трудно было расстаться, оказались ненужными. Впервые, после долгих лет, я была сама собой, почувствовала наконец вкус жизни. Только то обстоятельство, что я ровным счетом ничего не знала о своей настоящей семье, немного огорчало меня.
   Сестра.
  Ближе к вечеру, когда солнце уходило на запад позолотив верхушки деревьев, и в воздухе уже чувствовалось первое дуновение вечерней прохлады, я вышла из дома на улицу. Грунтовая дорога лежала только в одну сторону - в церковь. Зазвонили к вечерней.
  Непреодолимая сила толкала меня вперед. Достигнув конца улицы, я с удивлением обнаружила, что по середине обширной, вымощенной камнем площади, по краям которой располагались торговые ряды и аптека, возвышалась вовсе не церквушка, а солидная , старинная и очень красивая церковь из красного кирпича с четырьмя золотистыми, блестящими в закатных лучах куполами.
  
  Здесь, я наконец встретила сельских жителей, которые с большим любопытством разглядывали меня. Весь мой облик, свидетельствовал о праздной, роскошной жизни столичной дамы. По их любопытным, порой насмешливым и оценивающим взглядами, несложно было понять, что я выгляжу несколько вызывающе для этой местности.
  
  Около церкви, под старыми березами, на трухлявых деревянных лавках , сидели деревенские мужики с беломором в зубах. Дверь в Божий храм оказалась открытой, но я не решилась войти. Хотя я далека от религии, но уважаю традиции православных, по которым, женщина должна входить в церковь с покрытой головой, как символ власти над нею, символ покорности Богу. Косынки у меня не было, но любопытство было сильнее меня, и я все же заглянула вовнутрь.Шла служба.
  
  В полумраке ярко мерцали свечи освещая алтарь и многочисленные иконы, пахло ладаном, эхом доносиля голос служителя, прихожани кланялись русским поклоном и безпрестанно крестились. Все здесь дышало божественным покоем и безмятежностью. Хотелось верить, что здесь, в этом Божьем доме, каким-то тайным образом присутствует сам Господь Бог.
  
  Теплый ветерок, словно нашептывал мне веселую песню и слабо улавливала звуки музыки доносившиеся то ли из церкви, то ли за ней. Обойдя церковь, передомной вдруг расскинулся пестрый праздник. Повсюду были рассеяны десятки мерцающих огоньков. Там и сям горели костры, вокруг которых толпился народ. Слышался пронзительный смех, визг детей и голоса женщин, фырканье лошадей, зкуки гитары и скрипки.
  
  Мужчины, женщины, дети, цигани, лошади, шатры и разукрашенные кибитки, все в этой толпе казалось общим, все слилось и перемещалось в темную гиганскую тень. Люди казались мне счастливыми, словно влюбленными в праздник. Яркий алый свет костров весело играл на их лицах.
  
  Я лениво расхаживала среди них, и с удовольствием вдыхала запах костров, ловя тонкие звуки скрипки. На свободном пространстве между шатром и костром, под звуки гитыры, плясала молодая девушка лет семнадцати. Она казалась высокой и стройной. Кожа ее, отливала чудесным золотым оттенком который присущ южанам. Тоненькая, хрупкая, с обнаженными плечеками, и изредка мелькавшими из под юбки стройными ножками. Быстрая и стремительная, она пархала, кружилась как бабочка в воздушной, пестрой юбке и плотно облегающем ее талию корсете. Я была очарована ею.
  
  Как это чудесно своими движениями, всем своим существом сливаться с музыкой воедино, выражать в танце свои чувства, настроение, свою душу. Часами я могу смотреть, как танцуют другие, ловить и чувствовать каждое их движение, иногда мне кажеться, что это я танцую.
  
  Девушка воистину казалась мне существом неземным, она восхищала и волновала меня своим танцем. Ее золотисто- рыжие, демонически прекрасные волосы, развивающиеся в танце, приковывали взоры окружающих. Мое безошибочное чутье, мое вещее знание всего человеческого, сразу подсказало, что в этой миловидной девушке таиться что-то необычное.
  
  Испытывая магнетическое воздействие какойто силы, которое было больше чем любопытство, я невольно приблизилась, чтобы увидеть ее лицо. Внезапно она остановилась и ее сияющее лицо возникло прямо передо мной. Большие, светлые как небо глазищи вцепились в меня, испытывающим взглядом.
  - Ты чего так вырядилась? - весело спросила она
   - Что ты имеешь против моего наряда? - я слегка растерялась
  - Ты не моя мать?!- вдруг воскликнула девушка то ли с
  испугом то ли от удивления она резко отпрыгнула и побежала от меня как от чумы сверкая маленькими, белыми пятками.
  
  Вскоре она снова появилась в сопровождении цыганки в широкой, цветастой юбке. Они двигались уверенно прямо на меня, все больше ускоряя шаг. Через минуту я вдруг увидела мое лицо. Это было мое лицо, точнее его копия. Кровь закипела у меня в жилах. Эта женщина была моим живым отображением. Смуглая, бархатная кожа, раскосые брови, длинные, прямые черные волосы, высокая грудь, тонкая талия в карсете, она была вызывающе красива. Я сразу почувствовала в ней близкое существо, очень знакомое, точно это лицо, эти приветливые, умные глаза я видела уже когда-то давно, в далеком детстве.
  
  Мы долго стояли молча, рассматривая друг друга. Ведь не каждый день выпадает случай встретить своего двойника. Как передать чувства, овладевшие мной, когда? Господь Бог создал людей такими разными и я еще не встречала человека , похожего на меня, как две капли воды. У меня не возникло и тени сомнений, что это моя сестра.
  
  Изумленная и счастливая, я вдруг ощутила в себе всю полноту, зародыш подлинной, истинной жизни, как женщина впервые почувстовав движение ребенка в утробе. В душе гремела неистовая музыка, и я с трудом сдерживала ликующие звуки радости. Мое сердце было переполнено эмоциами, которые пьянили меня. Такое состояние было для меня новым.
  - Как тебя звать? - спросила я
  - Марго. А это Адель - моя дочь.
  - Пойдем Мари, я познакомлю тебя со своей семьей- сказала Марго и бережно взяла меня за руку.
  
  За длинным столом заставленный закусками, ужинали цигани, по одному краю стола сидели мужчины, за дригим женщины. Здесь было шумно и весело. Я вежливо поздоровалась со всеми. Смех тут же оборвался и я сразу же почувстовала, что нарушила своим присутствием непринужденное веселье. Воцарилось неловкое молание. На миг все приумолкли разссматривая меня с удивлением и любопытством. Безмолвие тяготило. Острые, изучающие взоры вонзались в меня как иголки, и я ощущала всеми клетками своего организма каждый взгляд в отдельности.
  Эту двухсмысленную атмосферу разрядила Марго:
  - Ну что уставились, не узнаете?
  - Марго, у тебя что, раздвоение личности? - раздался грубый несмешливый мужской голос.
  - Как видите.
  - А как зовут личность? - спросила циганка с подносом жаренного мяса.
  - Мари.
  - Значит Марья? Садись Марья, поужинай с нами. - ласково сказала циганка, поставив нам тарелки и налила вина.
  - Это Зара - моя мать. Мы здесь одна большая семья, цыгани
  народ гостеприимный, но главное, что им не нужно ничего обьяснять, они все видят и чувствуют. Ты кушай, сестренка, кушай.
  - Что это за мясо? Вид у него странный?
  - Это жаренный ёж, национальное блюдо.
  - Еж? Чего только я не ела в своей жизни?
  
  Жаренный ёж оказался не хуже жаренных французких лягушек, я
  выпила немного красного крепленого вина и все мое напряжение куда-то исчезло. Близость чужих людей больше не смущала меня. Еще ниразу, за все мои годы, не упивалась я так полнотой своего бытия, как в это время.
  
  В этой простоте и непринужденности я ощущала себя причастной к миру. Чувство удовлетворения и счастья наполнило мою душу. Я давно уже не испытывала его так остро и теперь наслаждалась им. С Марго мы практически не разговаривали, хотя нам было о чем рассказать друг другу. Но эта обстановка и внутренний покой, не распологали к беседам.
  
  Я внимательно разглядывала лица цыган, пыталась представить их образ жизни. Наблюдая за людьми, я частенько играю в психолога, даю волю своему воображению и пытаюсь угадать, о чем они думают и как живут. Я пыталась найти среди них отца Адель, но так и не нашла.
  Мои размышления внезапно прервали звуки гитары, раздавшиемся на другом конце стола. Адель как стрела подлетела к крупному мужчине с золотой серьгой в ухе, и запела. О, как чудесно она пела! Язык этой песни мне был не знаком, но мелодия и голос Адель, сладостно обволакивали душу. Мягкие переливы октав медленно то опускались, то подымались, как ее грудь. Ее прелестное лицо отражалало весь смысл этой песни. В слова она вкладывала восторг, безумие и целомудрие. Она казалось то безумной, то королевой, то вольной птицей. Я слегка завидовала ее молодоси и темпераменту, такому возбуждению, такой одержимости и жизненной силе.
  
  От стройного звучания струн гитары по моему телу бегали вверх и вниз возбужденные мурашки. Каждой клеточкой моей кожи я чувствовала восторг, отчаяние, тоску, ненавить и любовь, казалось вся музыка мира заключалась в этих звуках. Я не представляла себе, что музыка, может так страстно расжечь меня?
  - Марго, а почему у этого мужчины серьга в ухе?
  - Это говорит о том, что он единственный сын в семье.
  - А как зовут его?
  - Алонзо - ответила она и как-то загадочно улыбнулась
  - Какое красивое имя. Он итальянец?
  - На половину. Отец его был родом из Италии.
  - Почему был?
  - Потому что он умер.
  - А что за праздник сегодня?
  - А у нас каждый день праздник. Легенда гласит, что Бог
  полюбил циган за их веселый нрав , поэтому не стал привязывать их к клочкам земли, как другие народы, а подарил им для жизни всю землю. С тех пор, цигане кочуют по всем материкам, кроме Антарктиды и зарабатывают себе на жизнь тем, что веселят людей. Когда мы приезжаем в селенье, у лидей праздник.
  - Марго, а кто отец Адель? Он здесь?
  - Нет. Его никогда не было здесь.
  - Расскажи мне о нем.
  - Давно это было, но я помню все до малейших подробностей. Я была молодая, наивная и глупая.
  - Все в молодости не отличаються большим умом. К сожалению, когда ум приходит, молодость уходит.
  - Мне было всего восемнадцать лет, когда я влюбилась. Свою
  любовь я пережила в воображении. Я увидела его случайно, в кафе куда я зашла погреться и выпить чаю. На первый взгляд, в не было ничего выдающегося. Его нельзя было назвать красавцем. Русые,густые кучерявые волосы, высокого роста, ширококостный, с круглым лицом, крупным ртом и длинным, крючковатым носом, напоминавшим клюв птицы. Но, его доброжелательная широкая улыбка открыващая крепкие, удивительно белые зубы, ясные, чисто�голубые глаза, в которых я и утонула. Я не могла оторвать от него взгляда. Как закалдованная, я стала приходить в это кафе каждый день. Но, он не замечал меня.
  Однажды, я набралась смелости, пошла за ним и проследила где он живет. Каждый вечер невзирая на метель и резкий, пронизывающий зимний ветер, я простаивала на улице перед его домом, в надежде увидеть его. Иногда я целыми часами ждала напрасно, а иногда он выходил из дому или возвращался с женщинами, уверенно идущими с ним рука об руку. Это причиняло мне нестерпимую боль. С зависливой неприязнью я смотрелаа на эту очевидную близость с другими. Все в моей жизни приобретало смысл лисшь в том случее, если это было связанно с ним. Я не знала как его зовут и чем он занимаеться, но он был для меня как наркотик, я должна была видеть его, что-то тянула меня к нему безудержно и неистово.
  
  Пришла весна, затем лето. Я с семьей была вынуждена кочевать по деревням и поселкам, что бы зарабатывать на хлеб. А поздней осенью, на зимовку мы возвращались в город. И я снова бегала в кафе, любовалась им со стороны, стояла перед его окнами. Но, он попрежнему не замечал меня. Так я простояла всю свою молодость перед закрытой для меня его жизнью. Целыми днями я упивалась мечтами только о нем, весь мой мир был в этом человека. Быть может в любьви и нет ничего более прекрасного, чем этих мимолетных мгновений, полных смутных, легких мечтаний?
  - Я понимаю как ты страдала, Марфа. Можно вытерпеть все
  муки равнодушия, но самое страшное, просто убийственное, когда тебя вообще не замечают, как буд-то тебя нет.
  - Моя страсть к этому человеку, оставалась неизменной, и
  со временем стала более пламенной, более женственной и земнной. Единственной мыслью для меня стало падарить себя, отдаться ему, заиметь от него ребенка. И наконец, настал день, самый прекрасный день в моей жизни, когда он заметил меня. Он сидел напротив в другом углу кафе и бегло перелистывал шелестящие страницы газеты. Я всегда держалась в тени, что бы не попадаться ему на глаза, что бы не вызвать подозрения, не быть навязчивой. Внезапно, он отложил газету и его взгляд встретился с моим. Он взглянул на меня, нежным, обволакивающим взглядом предназначенный женщинам.
  
  Этот взгляд приковал меня, я не могла и не хотела отвести глаз. И вдруг, со свойстренной ему быстротой и гибкостью движений, он подошел ко мне и заговорил так просто и приветливо, словно мы были старые знакомые. У меня сердце ушло в пятики. Он говорил с такой легкостью и веселостью, что робость моя и смущение постепенно исчезли.
  
  Это было слишком большое счастье сидеть подле него, слушать его голос. Как чуток он был, прост и естественен без всякой навязчивости, с первой миннуты он говорил с такой чаруещей непринужденно и дружелюбием, что одним этим покорил меня, всем своим существом я уже была его.
  - Что произошло после?
  - Было уже поздно когда мы поднялись из-за стола. У выхода
  из кафе он спросил меня, если у меня время, спешу ли я, согласна ли поболтать еще немного и пригласил к себе домой. Как я могла отказать ему? Он был для меня всем. Ведь наконец сбылась моя мечта, наконец я была с ним. Я ринулась на встречу судьбе как в пропость.
  - Ты осталась у него на ночь?
  - Да. Ни один мужчина на свете еще не прикосался ко мне и
  не видел моего тела. Я помню, его ласковые руки, его горячие поцелуи, его сонное дыхание, тепло его тела. В эту ночь, я не сомкнула глаз и плакала в темноте от счастья. А утром я убежала. Но, мы услосились встретиться снова. Я пришла к нему вечером и опять было все чудестно, потом была еще одна ночь, последняя ночь любьви, в которую он подарил мне Адель. Через три дня он сказал, что ему нужно уезжать в Париж. Он уехал и не вернулся.
  - Сволочь.
  - Я не виню его и буду любить всегда, другой мужчина мне не нужен.
  - И ты никогда больше его не видела?
  - Никогда. Но, я ни о чем не желею, часы проведенные с ним, искупили все.
  - Но, почему ты его не нашла и не сказала ему о ребенке?
  - Я не хотела обременять его. Ты знаешь, мне ведь
  достаточно увидеть человека один раз, что бы понять его сущность. Привыкший к полной свободе, ищущему в любви телько игру, ему было бы тягостно оказаться отцом, он почувствовал бы себя свзязанным. А я может быть стала ему ненавистна? Я предпочла взять все на себя, чем стать для него обузой, потому что хотела быть единственной среди любивших его женщин. Но, увы он никогда обо мне не думал и видимо забыл о моем существовании, потому что таких как я, у него было много. Никто не знал его лучше, и не любил с такой рабской преданностью, как я.
  - Ты чекнутая, Марго.
  - Я такая же как и ты, Мари.
  Мы рассмеялись. Мелодия стихла и тут же зазвучала другая. Два
  цигана встали из за стола, один играл на гитаре, другой на скрипке, музыка слилась воедино в задарном, стремительном темпе, циганка стучала в бубен , приплясывая вокруг них, другие хлопали в такт музыки. И тут, я увидела, как к нам приближалась Адель в сопровождении высокого мужчины с серьгой.
  - Сейчас я вас познакомлю - обрадовалось Марго.
  - Чему ты так радуешься? - спросила я удивленно.
  - Это мой брат.
  - Как? У нас есть еще и брат? - от услышанного, мои глаза чуть не выскочили из орбит.
  - Несовсем брат.
  - Ничего не понимаю?
  - Скоро ты сама все поймешь.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"