Я проезжал в поезде мимо длинного кладбища. Погосты мелькали за окном своей пустотой. Мелькали мельком, не захватывая моего внимания. За всё то время, пока поезд следовал на протяжении нескольких километров через вытянутое вдоль путей кладбище, только два человека попались мне на глаза. Первый был мужчина. Он стоял с велосипедом и в тот самый момент, когда он стал объектом моего внимания, он сделал жест рукой. Большим пальцем правой руки человек коснулся носа (должно быть, чтобы почесать нос). Он глядел на поезд. Кто был этот мужчина? - я не знаю, и не узнаю уже никогда, да и не хочу этого - это не важно; что он пытался мне сказать, не зная меня, и вообще, не разглядев меня даже? - вот это бы я хотел выяснить. Когда человек с велосипедом исчез из моей жизни, вместо него, на освободившемся месте тут же появилась женщина, такая же мимолётная, как и многие женщины в моей жизни. Я увидел её в тот момент, когда думал о том, что же такого хотел сказать мне мужик? Мимолётная женщина тоже смотрела в мою сторону и тоже сделала таинственный и загадочный жест рукой: левой ладонью, повёрнутой вниз, она указала на меня, вернее на что-то правее от меня.
Я непроизвольно повернул голову вправо и увидел девушку. И у неё на носу было что-то прилипшее. Я сделал ей намёк, что мол: "У вас девушка, что-то прилипло". Она сняла это, быстро осмотрела, и сказала, что: "это казяфка из носа засохла и прилипла!". Девушка весело улыбнулась и представилась Катей, сказала, что ей девять лет, и что она перешла во второй класс, что у неё есть подружка тоже Катя. Они учатся с ней в одном классе, где кроме двух Катерин ещё имеется две Маши, два Андрея, и целых три Наташи, и три Серёжи тоже. Ещё Катя поведала, что её любимый предмет в школе - это рисование, что у неё там одни пятёрки, и она предложила нарисовать мой портрет. И она нарисовала мой портрет, и ещё нарисовала портреты всех стаканов на столе, и ещё портрет бегущего пейзажа за окном. Все они хранятся в моей папке.