1.
Парную пашню марево колышет.
Степь млеющая запахом сладка.
На синем небе чёрный крестик вышит
парящего степного ястребка.

Смотрю, как неподвижный ястреб движет
концами крыл чуть видимо, слегка,
и слушаю, как спит Гюльжан, как дышит:
подушка для неё - моя рука.

И кружит мысль моя, как в небе птица:
"Уставшей от страды, что милой снится?"
Спит, радуясь, хотя постель - копна.

Как счастье в сердце, поднимаясь выше,
апрельским утром солнышко-весна
в лицо приятной теплотою пышет.

2.
В июле, как начнётся молотьба,
опять работать будем дни и ночи.
Хоть ты, любимая, на вид слаба,
но у тебя, я знаю, хватит мочи.

Присев, орёл сутулый со столба
опять увидит нас в степи рабочей.
Опять слегка откроется губа,
когда сомкнёшь, уставши за ночь, очи.

Опять с дороги ветер прибежит,
платок, прикрывший щёку, задрожит,
и ветер со щеки мякинку слижет.

А солнце, шаря возле наших ног,
всё ж не зайдёт за копну, в холодок,
и, злясь, до белизны солому выжжет.

3.
Увидеть, как зерно со шнека брызжет,
для сердца будет радостью века.
Как бы потоком булочек, коврижек
стекает в бункер зёрнышек река.

Румянцы щёк твоих - казахских пышек -
обсеяла мякина, как мука.
И сам я - с бородою-нивой рыжей,
в морщинах - пашней кажется щека.

Земля и мы теперь навек едины.
Не нами ли былой степной дернины
впервые перевёрнуты пласты?

Пока украсят голову седины,
не раз нас, пахарей, среди равнины
ещё увидят птицы с высоты!

4.
О, по полю комбайн ведёшь и ты!
Вон, впереди он, твой комбайн-громада!
Идём гирляндой в две иль в три версты,
комбайны друг за другом - вся бригада.

Вон, на мостке ты! Косы - как шплинты.
А обернёшься ты, моя отрада, -
под пыльными бровями так чисты
глаза твои: довольна жатвой, рада.

Забуду ли, Гюльжан, как ты впервой
вот так же помахала мне рукой!
До осени встречались на приволье...

С той свадьбы годы - за страдой страда.
Не так ли дружно, как любви года,
идут комбайны вереницей в поле!

5.
Идут комбайны вереницей длинной,
и день, и ночь идут, и не беда,
что у меня, под пылью и мякиной,
всё больше отрастает борода.

Шофёр уж сын. Вон, смотрит из кабины.
Погожий день - день лучший для труда.
Уже сентябрь летящей паутиной
цепляется за столб и провода.

Вот-вот начнётся перелёт гусиный.
Не манит в край иной ни нас, ни сына,
останемся на бывшей целине.

Пусть наши внуки также землю холят
и в дождь, и в зной, когда наступит холод
и засверкает иней на стерне.

1956, совхоз Чаганский.