Максимов Максим Максимович : другие произведения.

Пророчество Адама. Книга 2. Часть 3. Первый Фюрер - Моисей

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Пророчество Адама. Книга 2. Оглавление. Часть третья. Первый фюрер - Моисей. Глава 1. Появление Моисея на свет. Глава 2. Неожиданное предложение. Глава 3. Странная драка. Глава 4. Братья встречаются и пытаются взять фараона за рога. Глава 5. Комедия: "Казни Египетские", в ролях: братья - клоуны, Гора - режиссер. Глава 6. Слово "театрального критика" Глава 7. Казни продолжаются. Кошмарный финал и новые сомнения. А кошки - не в счет! Глава 8. Исход. Чего, кого и сколько же их было? Глава 9. Коварный сюрприз Горы. Глава 10. Неожиданное избавление. Ой, ли? Глава 11. Давайте что-нибудь посчитаем. Глава 12. Начало странствий. 23 грамма целлюлозы. Глава 13. Фокус с затычкой. Глава 14. Первая стычка с аборигенами. Любимый тесть приезжает в гости и дает первые наставления. Глава 15. Первая встреча избранников со своим избирателем. Глава 16. Первая конституция. Физические муки духовного творчества. Глава 17. Первый бунт. Аарон - предатель! Глава 18. Мы спасаем Израиль! Глава 19. Командировка за повторным изданием конституции. Гора занимается саморекламой. Глава 20. Возвращение из командировки лучезарного фюрера. Нацпроект. Глава 21. Где же фюрер был на самом деле? Иофор делится с ним сокровенными идеями и спецпредметами. Глава 22. Торжественный пуск нацпроекта в эксплуатацию. Глава 23. Несчастный случай. Праздник испорчен, но Моисей извлекает выгоду. Глава 24. В стаде Моисея появляются козлы и получают официальный статус. Но причем здесь "Дядя Сэм"? Глава 25. Израиль идет в разведку. Опять бунт и опять Моисей извлекает выгоду. Глава 26. Новые налоги. Милость господня и заворот кишок. И почему египтяне не построили Великую египетскую стену. Но, вот, птичку - жалко! Глава 27. Расправа с оппозицией. Глава 28. Моисей ужесточает репрессии и придумывает новые фокусы. Исторические параллели. За что деремся? Глава 29. Израиль начинает показывать зубы. Неожиданная кончина Аарона. Бандитизм начинает приносить дивиденды. Глава 30. Валаамова ослица. И другие, прочие ослы... Глава 31. "Пусть жираф был неправ, но виновен не жираф..." Новая перепись. Неожиданные сведения о происхождении Мессии. Глава 32. Моисей опять показывает свое нутро. Исторические параллели продолжаются. Глава 33. Сколько это стоит - воевать? Глава 34. Первые кланы оккупантов получают землю. За что драка, и ныне и присно и во веки веков? Глава 35. Конец Мессии.
  
  
  
  
  
  
  
  
  Пророчество Адама
  
  Часть третья. Моисей.
  
  
  
  
   Я никого не могу ничему научить,
   я могу только заставить их думать!
   Сократ
  
  
  
  Глава 1. Появление Моисея на свет.
  
  Прошло время после смерти Иосифа.
  Понемногу умерли все братья его и весь род их.
  Так повествует нам первоисточник.
  Но, если вымер весь род их, значит, пресеклась линия Авраамова-Исаакова-Иакова и значит, обма-нул-таки Гора своих подопечных?
  Ничуть не бывало!
  Первоисточник невозмутимо продолжает рас-сказывать нам, что сыны Израилевы расплодились и размножились, и возросли и усилились чрезвычайно, так что наполнилась ими вся земля та, в которой они жили. (Исх. 1)
  
  Ну, да бог им в помощь, расплодились, так и расплодились.
  И вот пришел к власти в Египте новый фараон, который не знал Иосифа, и сказал этот фараон наро-ду Египетскому:
  - Вот что, чада мои любимые, рабы мои вечные!
  Перепись населения мы давно не проводили, но я и без переписи вам скажу то, что вы и сами давно знаете.
  Что-то развелось больно много сыновей Израи-левых, какую палку в собаку не кинешь - в еврея попадешь!
  Я вот, на днях, специально целый день у базара сидел и палки в собак бросал.
  Не попал ни в одну, ни одна собака не огрызну-лась, и только одни евреи мне жесты неприличные показывали!
  Мне кажется они уже и числом больше нас и уже сильнее нас, так что ни числом, ни силой теперь их не возьмешь.
  Только хитростью.
  А случись война? Они же, христопродавцы не-крещеные, тотчас к нашим врагам перекинутся и убегут из земли нашей!
  Посему повелеваю занять их на самых тяжелых работах до такого изнеможения, чтобы к концу дня им было ни до какого размножения.
  
  Короче, перед верховной властью Египта древ-него возникла проблема Китая нынешнего: демо-графический бум.
  Причем, только одной, отдельно взятой нацио-нальности.
  И фараон попытался решить эту проблему эта-ким оригинальным способом.
  
  ...И восстал в Египте новый царь, который не знал Иосифа, и сказал народу своему: вот, народ сынов Израилевых многочислен и сильнее нас; пере-хитрим же его, чтобы он не размножался; иначе, когда случится война, соединится он с нашими не-приятелями, и вооружится против нас, и выйдет из земли нашей.
  И поставили над ними начальников работ, что-бы изнуряли его тяжкими работами...
  Но, чем больше изнуряли его, тем более он умножался и тем более возрастал, так что Егип-тяне опасались сынов Израилевых... (Исх 1)
  
  Сказано - сделано.
  И определили Израиль в стройбат.
  Лучше придумать было невозможно: вместо то-го, чтобы сидеть и дремать им где-нибудь на приго-рочке, присматривая за баранами, и копить силы для размножения, послали сынов Израиля день-деньской кирпичи лепить!
  Вот тут, мол, мы теперь укорот им и найдем!
  
  Ага, как же, так они и разбежались!
  Как ни принуждали сынов Израилевых работать, детей они все равно лепили больше, чем кирпичей!
  Тогда фараон вызвал на ковер еврейских пови-вальных бабок и выдал им секретное предписание: если родится у Израильтянки дочь - пускай себе живет, а всех, подлежащих обрезанию, давить, не отходя от кассы.
  То есть, от места появления на свет.
  
  Но Гора вовремя вмешался и погрозил бабкам пальцем.
  Те давить побоялись, и число обрезков продол-жало расти угрожающими темпами.
  Фараон опять притянул бабок к ответу, но те от-говорились, что-де: еврейки такие скорострельные, а в городе такие пробки, что, пока доберешься по вызову, она уже и родила!
  Гора остался доволен и выписал бабкам преми-альные.
  
  Некоторые наши современные, знающие люди возразили бы, что давить-то надо было дочерей, а не мальчишек.
  Нет, господа-товарищи, это сейчас евреем счи-тается тот, кто родился от еврейки, неважно от кого, негра, эскимоса или китайца.
  При этом ортодоксы от иудаизма утверждают, что тот нееврей, который сделал еврейке ребенка, отцом этого ребенка не считается.
  И если даже ребенок родится черный, как эфиоп, или узкоглазый, как чистокровный японец, он все равно будет считаться чистокровным евреем.
  А папой ему будет - Израиль.
  
  Однако, наш внимательный читатель уже навер-няка заметил, что в те времена евреем считался только тот, кто родился от обрезанного.
  Мы же помним, как Гора велел метить своих двуногих агнцев так, как они сами метят своих агн-цев четвероногих.
  Вот обрезок, как раз, и заменял им пресловутую пятую графу паспортов, которых, как вы понимаете, тогда еще не было.
  При этом неплохо было бы родиться еще и от дочери обрезанного. Но это, как мы уже с вами ча-сто наблюдали, было только желательно, однако не всегда обязательно.
  Такие были времена!
  
  Итак, номер с кирпичами не прошел, с повиту-хами договориться тоже не получилось.
  Тогда фараон обратился с воззванием ко всей своей нации:
  - Братья и сестры! Враг вероломен и в засаде у ворот! Чтобы не ворвался в домы ваши и не занял место ваше у очагов ваших, бросайте в речку каждо-го новорожденного еврейчика, если кто где какого увидит.
  
  ...Царь Египетский повелел повивальным баб-кам Евреянок, из коих одной имя Шифра, а другой Фуа, и сказал им: когда вы будете повивать у Ев-реянок, то наблюдайте при родах: если будет сын, то умерщвляйте его, а если дочь, то пусть живет.
  Но повивальные бабки боялись бога и не делали так, как говорил им царь Египетский, и оставляли детей в живых.
  Царь Египетский призвал повивальных бабок и сказал им: для чего вы делаете такое дело, что оставляете детей в живых?
  Повивальные бабки сказали фараону: Еврейские женщины не так, как Египетские; они здоровы, ибо прежде, нежели придет к ним повивальная бабка, они уже рождают.
  За сие Бог делал добро повивальным бабкам, а народ умножался и весьма усиливался.
  И так как повивальные бабки боялись Бога, то он устроил домы их.
  Тогда фараон всему народу своему повелел, го-воря: всякого новорожденного у Евреев сына бро-сайте в реку, а всякую дочь оставляйте в живых.
  (Исх. 1)
  
  О выполнении этого повеления первоисточник ничего не говорит.
  А это значит, согласно мнению раввина всея Ру-си (помните, в предисловии?), что и случаев таких не было.
  Скорее всего, не было и самого такого воззва-ния.
  Но произошло вот, что.
  Мы только не уверены, связано ли это с послед-ним повелением.
  Скорее всего, нет.
  Но, кто его знает! Разве можно быть в чем-то уверенным, читая истинно правдивое, божественное повествование?
  
  Короче, некто, из племени Левина, полюбил не-кую, из того же племени. И она родила и три месяца скрывала это от всех.
  Но потом взяла корзинку, просмолила ее, чтобы не пропускала воду, положила туда мальчишку и поставила корзинку в воду, в камышах у берега ре-ки.
  Для чего она это сделала, непонятно.
  Может быть, чтобы его съел крокодил?
  А может быть, просто хотела вернуть его аисту, чтобы тот унес его обратно, откуда принес?
  Связать ее действия с последним повелением фараона нельзя, вроде она была не египтянка, и на нее этот приказ не распространялся.
  Дело и темное, и прошлое, и на ее совести. По-ставила корзинку в воду и ушла.
  И даже ни разу не оглянулась.
  Но его старшей сестренке было любопытно по-смотреть, какие будут последствия.
  А последствия для Истории, эта история, имела исторически-катастрофические.
  
  Дело было недалеко от фараонова дома, а в те времена даже у фараона удобства были во дворе.
  Ну, а уж, если помыться, и вовсе, пожалуйте на речку.
  Тем более, что круглый год тепло, и 'моржом' быть необязательно.
  И случилось так, что фараонова дочка, как раз, вышла на речку принять ванну и увидела в камышах эту самую корзинку.
  Достали, открыли - вроде бы похож на еврейчи-ка, но только уж больно красивый!
  На фараонову дочку приказ фараона, видимо, тоже не распространялся, и она бросать его обратно в речку не стала.
  Может быть, пожалела. Может быть, кукла жи-вая понравилась.
  Сестренка его крутилась тут же, а девка она, ви-димо, была смышленая, поэтому сразу предложила фараоновой дочке поискать для ее новой куклы кормилицу.
  И позвала свою мать.
  
  Когда пацанчик подрос, его привели к фараоно-вой дочке, и та нянчилась с ним, как со своим сы-ном.
  Пацана назвали: Моисей.
  
  Прошло время, Моисей вырос.
  Про подозрения, что он еврей, ему сказали, но во дворце фараона никто ему лишних вопросов не за-давал, с претензиями не приставал и в речку никто не бросал.
  Да и бросать-то было уже поздновато: уже дале-ко не новорожденный!
  
  И вот, как-то раз, слоняясь от безделья по окрестностям, он набрел на взвод стойбатовцев - из-раильтян.
  И увидел, что помкомвзвода, египтянин, занима-ется дедовщиной относительно израильтянина.
  То есть, попросту, занимается мордобоем.
  Или - наоборот?
  Оглянувшись кругом и убедившись, что никто их не видит, он подскочил к египтянину и мастерски замочил его одним ударом!
  А потом, тут же, закопал труп в песке.
  На следующий день он хотел было разнять дру-гих двоих дерущихся, на этот раз сынов Израиле-вых, но получил отпор:
  - Ты кто такой? Двое дерутся - третий не лезь!
  Ты, что, в начальство к нам набиваешься? Мо-жет, ты и меня так же замочить хочешь, как вчера того египтянина?
  '...Спустя много времени, когда Моисей вырос, случилось, что он вышел к братьям своим, сынам Израилевым, и увидел тяжкие работы их;
  И увидел, что Египтянин бьет одного Еврея из братьев его, из сынов Израилевых.
  Посмотрев туда и сюда и видя, что нет никого, он убил Египтянина и скрыл его в песке.
  И вышел на другой день, и вот, два Еврея ссо-рятся; и сказал он обижающему: зачем ты бьешь ближнего твоего?
  А тот сказал: кто поставил тебя начальником и судьей над нами? Не думаешь ли ты убить меня, как убил вчера Египтянина?
  Моисей испугался и сказал: верно, узнали об этом деле...' (Исх 2)
  
  Моисей понял, что дело получило огласку, и в воздухе густо запахло жареным.
  За убийство египтянина по головке не погладят!
  Поэтому, даже не заходя домой, и никому ниче-го не сказав, тут же пустился в бега.
  
  Остановился только тогда, когда добежал до земли Мадиамской, где присел у колодца перевести дух, напиться воды и сполоснуть уставшие ноги.
  У Иофора, священника Мадиамского, было це-лых семь дочерей, и Моисей дальше не побежал, а остался в этом цветнике.
  И даже одну из его розочек взял себе в жены.
  
  Кстати, первоисточник называет отца этих розо-чек почему-то еще и Рагуилом, но чаще все-таки Иофором.
  ...У священника Мадиамского было семь доче-рей, которые пасли овец отца своего Иофора...
  ...И пришли они к Рагуилу, отцу своему...
   (Исх 2)
  
  Мы сами, лично, с этим уважаемым многодет-ным папашей знакомы не были, поэтому, на всякий случай, Иофором будем называть его и мы.
  Розочку звали Сепфорой, и она родила Моисею одного за другим двух карапузов: Гирсама и Елиезе-ра. (Исх. 2)
  Прошло еще изрядно времени.
  Моисей втянулся в неспешную сельскую жизнь, пас овец своего тестя и уже и думать забыл про свою египетскую бытность.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 2. Неожиданное предложение.
  
  Ничто и никто не вечен под нашим ночным све-тилом: замуровали в очередную пирамиду и обид-чика сынов Израиля.
  Однако следующий обидчик, надо полагать, ока-зался еще круче.
  Потому что теперь Израиль поднял такой ис-тошный вопль, что разбудил Гору, и у того даже за-ложило в ушах.
  От этого вопля у него даже проснулась совесть: он вспомнил вдруг про свои обещания Аврааму и Исааку!
  И даже про то, что когда-то обещал вернуть Иа-кова обратно в Ханаан.
  
  ...Спустя долгое время, умер царь Египетский. И стенали сыны Израилевы от работы и вопияли, и вопль их от работы восшел к Богу.
  И услышал Бог стенание их, и вспомнил Бог за-вет Свой с Авраамом, Исааком и Иаковом.
  И увидел Бог сынов Израилевых, и призрел их Бог. (Исх 2)
  
  - Да, видимо, склероз проклятый достал, хуже некуда.
  Не дождался Иаков, вернули назад одни его ко-сти, да и то, без моего участия обошлись.
  А тут еще и сонливость старческая одолевает...
  И все песенка глупая на ум лезет:
  '...Хочет бабушка вязать, хочет дедушка по-спать...'
  Вроде глаза только смежишь - ан, гляди-ка, сот-ня-другая лет и пролетела!
  А люди, паскудники этакие, еще и насмехаются!
  Поговорку придумали: чем, мол, черт не шутит, пока бог спит!
  Никакого уважения!
  Ведь всего только чуть голову приклонил, а тут опять эти вопят, поспишь, с такими капризлындия-ми, как же!
  Правда, по их меркам уже четыреста тридцать лет прошло, как они сбежали из Ханаана...
  Боже! - как время-то летит!
  
  Ну, ладно, надо подумать, как этих олухов моих обратно в Ханаан загнать, иначе от их вытья никако-го покоя так и не будет.
  Эх, раньше-то, когда их немного было, как было спокойно! Никто с просьбами не досажал...
  И, тем более, не вопил!
  Да и сам я к ним раз в сто лет приду, барбекю поем, пообещаю чего-нибудь - расплодить, скажем, или землю дать - и опять свободен!
  А тут, гляди-ка, сами расплодились, как тарака-ны!
  Нет, не иначе, как и в самом деле черт пособил, пока я вздремнуть на секундочку прилег!
  Сам виноват, меньше спать надо было!
  Проворонил! Хоть бы будильник завел!
  Ох, хо-хо, грехи наши!
  
  Ну, ладно, ладно, хватит ворчать!
  Надо что-то делать. Миссия предстоит нешуточ-ная, это тебе не табор старика Израиля из Ханаана спровадить.
  Там-то - что?
  Всего-то неполных семь десятков оборванцев было!
  Никто в Ханаане их не держал, кроме как голод за глотку, а в Египте Иосиф обещал им полный пан-сион.
  Вот они и помчались из земли, мною обетован-ной, как угорелые.
  Только пятки засверкали!
  А теперь, наоборот, там их никто не ждет и ни-кто ничего им не приготовил. И земля давно занята, ухожена и обихожена, и за здорово живешь никто ее не отдаст.
  А здесь, хоть и вопят они, но каждый день сидят у котлов с мясом, никто не голодает.
  Вишь, как размножились! Плохо бы жилось, не плодились бы, как тараканы у нерадивой хозяйки, а дохли бы, как мухи зимой!
  А вопят, потому что работать не привыкли, по-тому что лодыри царя небесного!
  То есть, мои?
  
  Вот, блин! Выходит, опять сам виноват...
  Что за черт? Ведь, опять, хотел, как лучше, а по-лучилось, как всегда!
  М-да! Вот незадача, растуды ее в качель...
  И вести их некуда, и здесь оставлять нельзя - самому покоя не будет...
  Так и будут вопить, то один, то другой, а то и все вместе!
  Да и как вести-то? Не оттащишь их, от их котлов с мясом, даже за уши!
  А если оттащишь, да приведешь туда, где их не ждут, ничего не дадут, да еще по шеям надают?
  Так они меня самого, тогда, еще и камнями за-кидают!
  
  Нет, уж! Сам ни за что не поведу, что я, враг сам себе, что ли!
  Не-ет!
  Для такой миссии надо какого-нибудь мессию, козла-предводителя какого-нибудь агнцам моим двуногим поискать...
  В случае чего, этот козел-предводитель пусть и козлом отпущения станет!
  Точно!
  Причем, нужен такой козел, которого никто не знает...
  Своему-то, кто рядом, кого знают, как облуп-ленного, никто никогда не поверит!
  И, тем более, никуда за ним не пойдет, какие бы толковые вещи не говорил.
  Всегда найдется какой-нибудь умник и скажет: так это же - Сенька, его еще мой отец крапивой сте-гал, когда он в наш огород за огурцами лазил!
  
  А вот чужак, какой ни попадя, особливо ино-странец, какую бы ахинею не нес - уши враз под-ставят, любую лапшу хоть в семь рядов развешивай!
  И за таким козлом, как бараны, хоть к черту на рога побегут...
  Такова уж натура человеческая: нет для них пророка в своем отечестве!
  Так что, среди тех, кто сейчас в Египте, даже и искать нечего.
  Может быть, в окрестных землях какой-нибудь подходящий козлина приблудился?
  
  И он по телескоповизору стал сканировать мест-ность вокруг границ Египта.
  В это время Моисей пас овец на дальнем отгон-ном пастбище, около горы Хорив. Там его и углядел Гора.
  Незаметно подкравшись и кинув в куст колючки светодымовую шашку, чтобы привлечь внимание Моисея, он спрятался неподалеку.
  Моисей увидал: что-то горит! Испугался, что кто-то поджег степь, и поспешил посмотреть.
  Подошел поближе, глядит: из куста колючки дым столбом валит!
  И никого нету...
  Пока он ходил вокруг куста и разглядывал с опаской, что же тут такое может гореть, и что бы это значило, Гора окликнул его:
  - Моисей! Моисей!
  Моисей икнул от неожиданности: ведь на десят-ки километров не было ни души! И так перепугался, что с этого момента навсегда остался заикой.
  - Моисей, не подходи сюда, - предупредил Гора, - сними обувь свою, ибо место, где ты стоишь, есть земля святая!
  Я - бог отца твоего, бог Авраама, бог Исаака и бог Иакова! Слыхал, поди, что были такие деятели лет четыреста-семьсот назад?
  Гора меня зовут.
  
  Моисей силился, чтобы что-то ответить, но ни-как не мог побороть икоту, а тут еще и вонючий дым глаза ел...
  - Там вон, по соседству, в Египте, соплеменники твои в рабстве вопят, пока ты здесь на пленере про-хлаждаешься. - продолжал Гора. - Небось, ты бы сам еще не так завопил, если бы тебя, вместо этого курорта, глину месить, да кирпичи лепить застави-ли?
  Так - вот, милок, решил я вызволить этих ягнят моих из Египта и перегнать туда, где молочные реки в кисельных берегах журчат.
  Там, правда, испокон веков куча всяких народов живет, но вашего брата стало уже больше, чем блох в паршивом стаде.
  Так, что вы эти народы одними только калапуш-ками своими запросто закидаете!
  А я подмогу, у меня с ними свои счеты.
  Так что - собирайся. Отгонишь своих баранов домой, а потом прямиком к фараону.
  Ты же знаком с его семьей? Вот и зайдешь, по-просишь, чтобы он их отпустил.
  Дорогу-то не забыл еще?
  - Да ты - что? - бог с тобой, - Моисей, наконец-то, справился со своей икотой. - кто я такой, чтобы мне идти к фараону! Да еще и срок давности по мо-ему мокрому делу не прошел...
  Нет, нет! Египетские менты меня в момент по-вяжут!
  - Не боись, Моисей, я с тобой буду, отмажу как-нибудь, в случае чего! - настаивал Гора. - И вот тебе еще наказ, чтобы ты точно знал, что это действи-тельно я тебя послал.
  Когда выведешь баранов моих, то-бишь, агнцев моих божьих из Египта, то приведешь их на эту го-ру, и совершите здесь служение Горе.
  То есть, мне.
  Ты все понял?
  - Понял. То есть, понял, но не совсем...
  То есть, совсем ничего не понял... На горе, слу-жить горе... Нет, не то...
  Тьфу, черт, совсем запутался!
  Ага - вот! Я приду к сынам Израилевым и объ-явлю им, что, мол, бог отцов ваших послал меня к вам.
  А они меня самого пошлют!
  Скажут: кто, мол, ты такой, и как звать того, кто тебя послал, чтобы знать, как далеко послать тебя обратно!
  Ну, и что же я им отвечу?
  - Гора меня зовут, я же сказал тебе!
  Ну, почему молодежь пошла нынче такая - по-нятно, прости меня, грешного! Отцы ремнями учить перестали, потому что!
  Но, ты-то - что? С твоими-то сединами, старый ты осел?!
  Так и скажешь им: Гора меня послал к вам!
  Гора Авраама, Гора Исаака, Гора Иакова и Гора отцов ваших послал меня к вам.
  Что тут непонятного?
  Должен ведь хоть кто-то из них обо мне пом-нить, черт бы их всех побрал!
  И велел, мол, когда выйдете из Египта, прийти на эту гору и совершить служение Горе! То есть - мне.
  Ну, теперь ты все понял?
  - Дык... Ык...Ик... - пытался что-то вякнуть Моисей. - Ик... Ик...
  - Короче! Меньше болтай и топай, куда велено! - возвысил голос Гора. - Соберешь старейшин и пе-редашь им то, что я тебе сейчас сказал.
  Потом пойдешь с ними к фараону и скажешь ему, что я велел отпустить вас в пустыню, чтобы принести жертву мне.
  Понял?
  Он, конечно, не дурак, чтобы поверить в этот бред, но это уже моя забота. Я ему такие чудеса, та-кие казни египетские устрою!
  Тысячи лет потом детям на ночь эти страшилки рассказывать будут!
  
  Ну, а баранам моим еще скажешь, что, перед тем как уходить, пусть каждая женщина выпросит у сво-ей соседки-египтянки серебро-золото поносить, одежонку какую-нибудь, поприличнее.
  Ну, ты меня понял?
  Так что, нарядите ими и сыновей ваших и доче-рей ваших, и оберете египтян.
  И не с пустыми руками уйдете!
  Я так думаю, этот аргумент больше всего на них подействует.
  
  ...Но я знаю, что фараон, царь Египетский, не позволит вам идти, если не принудить его рукою крепкою; и простру руку Мою и поражу Египет всеми чудесами Моими, которые сделаю среди его; и после того он отпустит вас.
  И дам народу сему милость в глазах Египтян; и когда пойдете, то пойдете не с пустыми руками: каждая женщина выпросит у соседки своей и у жи-вущей в доме ее вещей серебряных и вещей золотых, и одежд, и вы нарядите ими и сыновей и дочерей ваших, и оберете Египтян. (Исх. 3)
  
  Ну, вот, а некоторые говорят, что люди испорти-лись, потому что бога забыли!
  Да ни черта они ничего не забыли! Наоборот, все помнят, чему он их учил, и хорошими ученика-ми оказались.
  Каков поп, таков и приход!
  
  - Да, вообще-то и мне этот аргумент тоже боль-ше всего понравился! - У Моисея от этого предло-жения даже икота на время пропала. - Только боюсь я, не поверят мне на слово.
  Чем я докажу, что ты ко мне являлся? Дураков среди них много, я думаю, наверняка...
  Но, ведь, и не дураков тоже хватает!
  - Слушай, Моисей, ведь ты у священника в доме живешь, даже зятем ему приходишься! Неужели ты ни одного фокуса не знаешь, не видал ни разу, как он людей дурачит?
  Ну, вот, смотри, это что, по-твоему?
  - Ну, батог, палка пастушья.
  - Да, с виду простая палка. Только не простая, а с секретом!
  Вот, я бросаю ее. Оп!
  
  Моисей отскочил: палка изогнулась, напоминая змею.
  - Ага, поверил! А теперь, подними ее за хвост.
   Да не бойся ты, дурачок!
  Нет, не за этот конец, так она еще и извиваться в твоих руках будет, будто живая.
  Вот, за этот конец берись!
  Моисей с опаской взялся за нужный конец. Пал-ка выпрямилась, и он легко поднял ее.
  - Ну, вот, видишь! Ловкость рук и никакого мо-шенства! В цирках да церквях потом еще и не такие чудеса показывать будут.
  Руку свою давай, еще один фокус покажу.
  Вот, смотри, этим порошочком присыплем - только незаметно делай! А теперь положи руку за пазуху, поближе к подмышке.
  Так, подержи маленько...
  Теперь - вынимай!
  
  Рука Моисея побелела, как у прокаженного. Мо-исей опять заикал.
  
  - Да не бойся ты, вот - дурень! Клади ее обратно за пазуху, да пошуруди ею там, оботри об тело, да об одежду.
  Да незаметней делай, что ты трешь так!
  Ну, теперь - вынимай!
  
  Рука опять стала, как прежде, грязной.
  - Вот видишь, ничего сложного.
  Раз ты всему этому поверил, поверят и осталь-ные. Только потренируйся, чтобы все было гладко и естественно.
  И без проколов!
  Если раз проколешься - все, можешь идти опять к своим баранам. Если только успеешь убежать, по-куда камнями не побили.
  Да всё сразу не показывай, фокусы надо эконо-мить!
  И часто не показывай, чтобы не примелькались, и не раскусили тебя.
  На всякий случай, вот, еще один фокус. Где вода у тебя?
  Моисей принес бурдюк с водой.
  Гора подставил пустую, грязную, с каким-то му-сором чашку, Моисей налил из бурдюка воды.
  Вода в чашке покраснела и стала, как кровь!
  - Тоже ничего особенного, для тех, кто знает. Простая марганцовка!
  В общем, ты понял. Сначала перетрешь тему со старейшинами, как договорились. Эти олухи, конеч-но, сразу не поверят.
  Ты, им, в доказательство - фокус. Кое-кто пове-рит, остальные засомневаются.
  А ты, им - еще один фокус!
  Ну, а если уж чересчур твердолобые попадутся, доставай чашку. Покажи, что она пустая, потом прямо из речки зачерпни, так наглядней. Покажи, что вода красная, и сразу на землю вылей.
  А чашку спрячь.
  Почему так, понял? Нет? Эх, темнота!
  Кровь-то - сворачивается! А вода с марганцов-кой - нет, и через пять минут тебя расколют!
  
  ...И отвечал Моисей и сказал: а если они не по-верят мне и не послушают голоса моего и скажут: не явился тебе Господь?
  И сказал ему Господь: что это в руке у тебя?
  Он отвечал: жезл.
  Господь сказал: брось его на землю.
  Он бросил его на землю, и жезл превратился в змея, и Моисей побежал от него.
  И сказал Господь Моисею: простри руку твою и возьми его за хвост.
  Он простер руку свою, и взял его за хвост; и он стал жезлом в руке его.
  
  Это для того, чтобы поверили тебе, что явился тебе Господь, бог отцов их, Бог Авраама, Бог Исаа-ка и Бог Иакова.
  Еще сказал Господь: положи руку твою к себе запазуху.
  И он положил руку свою к себе запазуху, вынул ее из запазухи своей, и вот, рука его побелела от проказы, как снег.
  Еще сказал ему Господь: положи опять руку твою к себе в пазуху.
  И он опять положил руку свою к себе в пазуху; и вынул ее из пазухи своей, и вот, она опять стала такою же, как тело его.
  Если они не поверят тебе и не послушают голо-са первого знамения, то поверят голосу знамения другого; если же не поверят и двум сим знамениям и не послушают голоса твоего, то возьми воды из ре-ки и вылей на сушу; и вода, взятая из реки, сделает-ся кровью на суше. (Исх 4)
  
  Для головы Моисея, не обремененной прежде таким потоком информации, это была почти непо-сильная работа, и Моисей опять попытался отвер-теться.
  - Слушай, бог-Гора или Гора-бог, я уж запутал-ся, как звать-то тебя.
  Голова уже кругом идет! Боюсь, я все перепутаю и все только испорчу. Да еще и заикаюсь я...
  Ну, как я, такой косноязычный, с целым народом говорить буду, если я столько лет, кроме баранов, ни с кем не разговаривал?
  
  Гора уже начал закипать.
  
  - Да не бойся ты, черт бы тебя побрал! Я рядом с тобой буду, подсказывать буду!
  - Нет, нет, боюсь я! Пошли кого-нибудь другого!
  
  ...И сказал Моисей Господу: о, Господи! Человек я не речистый, и каков был и вчера и третьего дня, и когда ты начал говорить с рабом твоим: я тяже-ло говорю и косноязычен.
  Господь сказал Моисею... не я ли Господь Бог? Итак, пойди, и я буду при устах твоих и научу тебя, что тебе говорить.
  Моисей сказал: Господи, пошли другого, кого можешь послать... (Исх 4)
  
  И тут Гора взорвался.
  - Слушай, ты что тут торгуешься? Ты с кем тор-гуешься?
  Я тебе уже столько секретной информации слил! Ты, что, думаешь я так просто тебе ее оставлю? Или тебя с ней так просто оставлю?
  Нет, дорогой, тот, кто не с нами, тот - против нас!
  Я знал, что ты - болван, но не знал, насколько!
  У тебя есть брат, Аарон, твоего же племени, ле-витов.
  Ты даже не знаешь об этом?
  Так, вот, он мне в тысячу раз больше подходит на роль пастуха баранов моих, чем ты.
  Он краснобай талантливый, врать умеет так, что ни за каким словом в карман не полезет!
  И мошенник хоть куда - без мыла к любому, ку-да надо, влезет.
  Короче - прирожденный священник!
  Ни в жизнь с тобою бы не связался! Да вот, одна беда: знают его все слишком хорошо, никто не по-верит, если он от моего имени говорить начнет!
  В общем, так.
  Либо ты кончаешь базар, либо я тебя самого прикончу. Прямо тут же, на этом самом месте!
  Понял?
  И сделаем так, а то и правда, все испортишь.
  Будешь работать напару с Аароном.
  Ты уж только мычи что-нибудь, пусть никто и не понимает даже, что ты там мычишь, а Аарончик сам переводить народу будет, что ты там промычал.
  Ты от моего имени мычать, то есть, говорить бу-дешь, а он от твоего. И в случае чего, все валите на меня. С вас будут взятки гладки, а с меня - тем бо-лее!
  До царя - далеко, а до меня - высоко!
  На, вот, палку не забудь взять. Вот тут, в мешоч-ке - порошок, а вот в этой трубочке - марганцовка. Да, смотри, не рассыпь и не промочи ненароком!
  Ну, давай, с богом! Со мной, то есть.
  
  ...И возгорелся гнев Господень на Моисея, и Он сказал: разве нет у тебя Аарона брата, Левитяни-на? Я знаю, что он может говорить вместо тебя...
  ...ты будешь ему говорить и влагать слова Мои в уста его, а Я буду при устах твоих и при устах его и буду учить вас, что вам делать; и будет говорить он вместо тебя народу; итак он будет твоими устами, а ты будешь ему вместо Бога;
  И жезл сей, который был обращен в змея, возь-ми в руку твою: им ты будешь творить знамения.
  (Исх. 4)
  
  И погнал Моисей баранов своих обратно к Иофору.
  Там он распрощался с тестем, посадил жену с сыновьями на осла и отправился в Египет.
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 3. Странная драка.
  
  По дороге с ними произошло нечто странное.
  То ли Гора не понадеялся на такого ненадежного подельника, то ли нашел другого кандидата в мес-сии, но на ночлеге он напал на Моисея, чтобы его прикончить.
  Однако Сепфора не растерялась, одной рукой выхватила из-за пояса каменный нож, другой рукой выхватила из-под одеяла сына и отхватила тому крайнюю плоть.
  Потом бросила обрезок под ноги Горе и крикну-ла ему:
  - Ты жених крови у меня!
  
  ...Дорогою на ночлеге случилось, что встретил его Господь и хотел умертвить его.
  Тогда Сепфора, взяв каменный нож, обрезала крайнюю плоть сына своего и, бросив к ногам его, сказала: ты жених крови у меня.
  И отошел от него Господь.
  Тогда сказала она: жених крови - по обрезанию.
  (Исх.4)
  
  Гора, обескураженный таким крутым и неожи-данным поворотом схватки, отпустил Моисея и ушел.
  И потом очень долго ходил в недоумении: что бы это значило?
  Мы тоже долго думали и тоже ничего не приду-мали.
  А потом решили: да ничего это не значило!
  В такой неравной драке единственное спасение - ошеломить противника каким-нибудь неожидан-ным финтом!
  И тут Сепфора была просто молодчина!
  Самого господа поставила в тупик!
  
  Однако нас крайне заинтересовал другой во-прос.
  Обрезание у сынов Израилевых, как мы с вами помним, положено было делать на восьмой день по-сле рождения.
  Почему же его сын до сих пор не был обрезан? Может быть, Моисей был не стопроцентный еврей?
  Или, по крайней мере, не полноценный еврей? Потому что тоже был не обрезан?
  Ведь, если его мать скрыла от всех его рожде-ние, то и обрезание ему она сделать никак не могла!
  Потому что найди кто-то обрезанного новорож-денного в корзинке, нашедшие обязаны были не-медленно бросить его в речку!
  И дочка фараона взяла его к себе только потому, что он был не обрезан!
  И по всему, по этому... Может быть...
  
  Может быть, - страшно подумать! - может быть, Моисей был... и не еврей вовсе???
  
  Не кажется ли вам странным, уважаемый чита-тель, что первоисточник не сообщает нам ни имени, ни происхождения - ни того самого Некто, который полюбил Некую, ни имени, ни происхождения этой самой Некой, которую полюбил этот самый Некто?
  А ведь, этих безымянных и безродных Нектов первоисточник называет родителями одного из важ-нейших персонажей еврейской истории: самого Мессии!
  Именно это, вам не кажется странным, уважае-мый читатель?
  Ведь, по времени жизни они были гораздо ближе к нам, чем Иаков и, тем более, Ной!
  И уж, тем паче, еще ближе к самим составителям первоисточника!
  Больше того, написание первоисточника припи-сывается самому Моисею!
  Выходит, Моисей не знал своей собственной ро-дословной?
  Может быть, не знал даже своего рода-племени?
  А, может быть, и знал, но к евреям просто при-мазался?
  И все выдумал сам?
  Да и сам Гора выглядит в этой истории как-то совсем непрезентабельно...
  Помните, как до этого он схватился с Иаковом и возился с ним всю ночь, до зари, но так и не мог с ним справиться?
  Наоборот, еще взмолился, чтобы Иаков отпус-тил его!
  Видать, позорно стало, как бы его кто еще дру-гой не увидал, что он такой слабак?
  Теперь вот и с Моисеем: то посылает его с пору-чением, в приказном порядке, то сам же нападает на своего посыльного, врасплох, аки тать в нощи!
  И тут же опять убегает, испугавшись неожидан-ного финта со стороны женщины!
  
  Какой же он, тогда - всесильный?
  И какой же он, тогда - всеведающий?
  Ни в той, ни в другой драке не смог совладать с простыми смертными!
  И не смог предугадать исход ни в той, ни в дру-гой!
  Зачем тогда было хорохориться и задираться?
  
  Мы не собираемся отвечать на эти вопросы. Пусть читатель над этим подумает сам.
  Лучше продолжим читать первоисточник даль-ше.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 4. Братья встречаются и пытаются взять фараона за рога.
  
  Гора разыскал Аарона и велел выйти Моисею навстречу.
  Аарон оказался действительно намного провор-нее новоиспеченного мессии.
  Из Египта он прибежал быстрее, чем доехал на своем осле Моисей, и подельники встретились и по-знакомились на той самой горе Хорив.
  Там Моисей поделился полученной от Горы ин-формацией и показал, каким он научился фокусам.
  Все пошло по намеченному плану.
  
  Прибыв в Египет, и даже не распаковав чемода-ны, они с Аароном собрали старейшин на сходняк.
  Аарон выступил с докладом, а Моисей - с номе-рами оригинального жанра.
  Простодушный народ поверил чудесно обрет-шим друг друга братьям, и окрыленные иллюзиони-сты двинули прямо к фараону.
  И решили сразу взять быка за рога.
  - Эй, фараон, слушай сюда! - сказали они его ав-густейшему величеству. - Мы тут, с нашим Горой, недавно перетерли одну тему.
  Так вот, он велел передать тебе, чтобы ты отпу-стил его пацанов накрыть ему поляну в пустыне!
  Денька, этак, на три, ходу отсюда...
  - Кто такой, этот ваш Кочка, чтобы мною коман-довать?! - возмутился фараон. - Не знаю и знать не хочу никаких ваших Прыщей, и никуда ваши 'паца-ны' не пойдут!
  - Наш Гора - не кочка, ваше величество, а Гора народа нашего!
  И мы смиреннейше просим отпустить народ наш на три дня пути в пустыню, чтобы принести ему приношения, дабы не поразил он нас мечом или ка-ким-нибудь мором! - мгновенно сориентировался Аарон.
  - Слушайте, вы, Моисей и Аарон - так, кажется, вас зовут?
  Как я погляжу, вы и сами не сильно загружены делом, да еще столько людей хотите от работы ото-рвать?
  Так я распоряжусь, чтобы скучать вам больше не давали!
  
  Нынешний фараон был совсем не чета тому фа-раону, который служил в свое время у Иосифа пре-зидентом Египта!
  Не успели братья-фокусники выйти за ворота дворца, как во все концы страны полетели факсы с предписанием: ужесточить контроль за работой сы-нов Израилевых и сократить им перекуры до мини-мума, необходимого только для отправления есте-ственных надобностей.
  А сверх того, не снабжать их более соломой для изготовления кирпичей!
  Пусть снабжают себя сами, а норму им оставить без изменения!
  Израиль возопил еще больше, потому что соло-му отныне надо было собирать по полям самим, а норму за сборщиков придется выполнять остальным членам бригад.
  Естественно, народ обратил свой гнев на брать-ев-иллюзионистов, и кое-кто уже начал засучивать на них рукава.
  
  ...И в тот же день фараон дал повеление при-ставникам над народом и надзирателями, говоря: не давайте впредь народу соломы для делания кир-пича, как вчера и третьего дня, пусть они сами хо-дят и собирают себе солому, а кирпичей наложите на них то же урочное число, какое они делали и вче-ра и третьего дня, и не убавляйте;
  Они праздны, потому и кричат: пойдем, прине-сем жертву Богу нашему;
  Дать им больше работы, чтоб они работали и не занимались пустыми речами.
  ...И рассеялся народ по всей земле Египетской собирать жниво вместо соломы...
  ...А надзирателей из сынов Израилевых, кото-рых поставили над ними приставники фараоновы, били, говоря: почему вы вчера и сегодня не изготов-ляете урочного числа кирпичей, как было до сих пор?
  И пришли надзиратели сынов Израилевых и возопили к фараону, говоря: для чего ты так посту-паешь с рабами твоими? Соломы не дают рабам твоим, а кирпичи, говорят нам, делайте. И вот, ра-бов твоих бьют; грех народу твоему.
  Но он сказал им: праздны вы, праздны, поэтому и говорите: пойдем, принесем жертву Господу.
  Пойдите же, и работайте; соломы не дадут вам, а положенное число кирпичей давайте.
  И увидели надзиратели сынов Израилевых беду свою в словах: не убавляйте числа кирпичей, какое положено на каждый день.
  И когда они вышли от фараона, то встрети-лись с Моисеем и Аароном, которые стояли, ожи-дая их, и сказали им: да видит и судит вам Господь за то, что вы сделали нас ненавистными в глазах фараона и рабов его и дали им меч в руки, чтобы убить нас. (Исх. 5)
  
  Братья кинулись разыскивать Гору.
  - Ша, мальчики! - успокоил их Гора. - Теперь мой выход!
  Я - Гора!
  Я являлся к Аврааму, Исааку и Иакову с именем Гора-всемогущий, а с именем Гора-господь пока еще не являлся.
  Я пообещал им когда-то отдать землю Ханаан-скую, где они кочевали.
  А теперь вот слышу, как вопят сыны Израилевы здесь, в Египте, и вспомнил о своем обещании.
  Поди, Моисей, и скажи сынам Израилевым, что Я - Гора, и Я выведу их из Египта, и приму их под свое покровительство.
  И приведу их в землю, которую обещал когда-то, еще тем троим.
  Ты - понял?
  Так и передай: я - Гора! (Исх. 6)
  
  Моисей, совершенно не надеясь на успех, пону-ро поплелся к означенным сынам.
  Те, вконец измученные работой, молча выслу-шали его пересказ, но многие во время его сбивчи-вой речи недвусмысленно перебрасывали из руки в руку обломки кирпичей.
  Моисей благоразумно поспешил ретироваться и опять пришел к Горе.
  
  - Ну, ладно, черт с ними, не ходи к ним пока. - сказал Гора. - Иди снова к фараону, пусть отпустит их в степь на три дня пути, а там - посмотрим.
  - Так, как же фараон послушает меня, если даже соплеменники мои меня не слушают?
  Ведь я же говорил, что не получится у меня, косноязычного! (Исх.6)
  - Хорошо, хорошо, помню я, не канючь. Давай, тащи сюда Аарона!
  
  - Вот, что, братцы-кролики! - начал инструкти-ровать их Гора, когда появился Аарон. - Спектакль начинается.
  Сценарий, в общих чертах, у меня готов, но чи-тать вам я его не дам. Будем играть по домашним заготовкам, но экспромтом.
  Перво-наперво, запомните роли.
  Ты, Моисей, будешь разыгрывать из себя что-то вроде посланника божьего, а вот, Аарон - что-то вроде пророка при тебе.
  Ну, а я буду суфлером. Я буду подсказывать, что надо, Моисею, Моисей будет мычать Аарону, и Аарон будет говорить фараону, чтобы тот отпустил Израиль.
  А потом Моисей будет показывать фокусы.
  Только не сильно напрягайтесь, чтобы все не за-кончилось в первом же акте. Пусть фараон поупира-ется, из акта в акт не соглашается, а мы в каждом следующем акте будем показывать новые фокусы.
  Да я и сам не дам ему быстро согласиться.
  И-э-х! Что-то мне порезвиться захотелось, а то все скукотища какая-то, заела до смерти!
  В общем, потянем удовольствие актов на деся-ток.
  
  ...Господь сказал Моисею: смотри, Я поставил тебя Богом фараону, а Аарон, брат твой, будет твоим пророком: ты будешь говорить ему все, что Я повелю тебе, а Аарон, брат твой, будет говорить фараону, чтобы он отпустил сынов Израилевых из земли своей;
  Но Я ожесточу сердце фараоново, и явлю мно-жество знамений Моих и чудес Моих в земле Еги-петской... (Исх 7)
  
  
  
  Глава 5. Комедия: "Казни Египетские", в ро-лях: братья-клоуны, Гора - режиссер.
  Первый акт и неожиданное сообщение.
  
  И они отправились играть первый акт.
  И тут первоисточник сообщает, что ко времени начала спектакля одному актеру было восемьдесят, другому - восемьдесят три года.
  Аарон был старше.
  
  Но тогда извините нас за бестактный вопрос: сколько же лет было младенцам Моисея, когда Сеп-фора отхватила одному их них крайнюю плоть, что-бы спасти Моисея от достопамятного ночного напа-дения Горы?
  Ведь, прижил-то он их еще в молодом возрасте, а отправился вызволять евреев уже ближе к пре-клонному?
  
  Мы не раз говорили, что на такие вопросы от-вечать не беремся.
  Читатель пусть попробует поломать голову сам!
  И вот, настала кульминация первого акта.
  Фараон потребовал доказательства заинтересо-ванности высших сил в устройстве поляны в трех днях пути от Египта.
  Моисей величественно кивнул Аарону, и тот торжествующе бросил известную нам палку под но-ги фараону.
  Та изогнулась змеей, но фараон даже не моргнул глазом.
  - Детская игрушка! - сказал он и велел позвать своих фокусников.
  Те явились целой толпой и побросали свои пал-ки, которые тоже изогнулись змеями.
  Правда, палка Аарона оказалась немного длин-нее и чуть потолще, но фараона это нисколько не смутило и он прогнал начинающих клоунов.
  (Исх. 7)
  
   Первая казнь. Фокус не удался.
  
  - Да, крепкий орешек, этот фараон, - сказал Гора. - Ну, ничего, назавтра мы приготовим фокус покру-че.
  Ты, Аарон, ударишь палкой по воде, и она пре-вратится в кровь. Вся рыба передохнет, и вся вода засмердит и отравится так, что не только пить - ко рту поднести тошно будет!
  Потом поведешь палкой по всем направлениям, и во всех водоемах, во всех колодцах, и во всей по-суде с водой то же самое будет.
  Назавтра наши клоуны подстерегли фараона у реки, где он вечерком прогуливался по бережку, по-сле дневной жары.
  Аарон забежал впереди фараона и ударил своей палкой по воде, чуть ли не прямо у того под ногами.
  Вода тут же покраснела, рыба в панике стала выскакивать из воды, на лету засыпала и шлепалась обратно в воду уже с душком.
  Крокодилы, с крокодильими слезами на глазах, выбегали на берег и падали замертво.
  Вниз по течению кверху брюхом поплыли огромные туши бегемотов.
  От реки потянуло вонью.
  
  Фараон одной рукой зажал себе нос, а другой щелкнул пальцами.
  Прибежали его придворные фокусники, быст-ренько расколдовали реку, и рыба снова зарезвилась в воде.
  Крокодилы вскочили на ноги и моментально по-прыгали в воду.
  Бегемоты перевернулись в привычное положе-ние и нырнули на дно.
  Фараон велел своим нукерам взашей прогнать старых хулиганов.
  
  Первоисточник трактует этот эпизод несколько по-иному.
  Якобы фараоновы кудесники пришли и сделали то же самое, что и Аарон.
  А после Аароновской террористической акции семь дней в Египте нечего было пить, и все кину-лись копать новые колодцы, чтобы не умереть от жажды.
  
  ...И поднял Аарон жезл свой и ударил по воде речной пред глазами фараона и рабов его, и вся вода в реке превратилась в кровь, и рыба в реке вымерла, и река воссмердела, и Египтяне не могли пить воды из реки; и была кровь по всей земле Египетской.
  И волхвы Египетские сделали то же.
  И ожесточилось сердце фараона, и не послушал их, как говорил Господь.
  И оборотился фараон, и пошел в дом свой; и сердце его не тронулось сим.
  
  И стали копать все Египтяне около реки чтобы найти воду для питья, потому что не могли пить воды из реки.
  И исполнилось семь дней после того, как Гос-подь поразил реку. (Исх. 7)
  
  Мы не можем согласиться с авторами первоис-точника по простым причинам.
  Во-первых, чтобы повторно сломать что-то, как минимум, надо сначала это что-то починить.
  Следовательно, фараоновским кудесникам все-таки надо было сначала расколдовать реку и все остальные водосодержащие объекты, чтобы потом иметь возможность повторить тот же трюк и снова все испортить.
  И здесь мы на стороне египетских чародеев.
  Во-вторых: 'Ломать - не строить, душа не бо-лит! Сила есть - ума не надо!' - народная мудрость.
  
  Действительно, ломать и портить всегда легче и проще, чем восстанавливать.
  Отравить какую-нибудь реку, погубить флору и фауну - плевое дело, человек давно и успешно этим занимается.
  Причем, безбожно, то есть, безо всяких божьих фокусов.
  А вот, с восстановлением пока не получается никак!
  
  У Горы с подельниками хватило силы и ума только на то, чтобы все испоганить, все отравить и изгадить.
  Египтяне сумели все, испоганенное богом, при-вести в порядок, и за это им глубокий поклон.
  И вряд ли они стали бы снова все портить, ума-то у них было побольше!
  Даже, если бы они и захотели, например, из чи-сто спортивного интереса, фараон никогда бы им этого не позволил.
  Зачем ему травить, мучить жаждой и убивать собственный народ?
  Он, же - не Гора!
  
  И исполнилось семь дней после того, как Гос-подь поразил реку... - повествует первоисточник.
  (Это пока египтяне, якобы, колодцы рыли, воду искали!)
  
  Честное слово, ищем слово помягче и не можем найти поприличнее...
   Во-первых, от самого же первоисточника мы знаем, что последнее слово осталось за фараонов-скими кудесниками, повторившими трюк с отравле-нием!
  Во-вторых, никто не умер от жажды за эти семь дней, а умереть от обезвоживания или от отравле-ния, да еще на египетской жаре, должны были все.
  В том числе и все сыны Израилевы, о чьей судь-бе так пеклись наши горе-избавители.
  В-третьих, нигде не сказано, чтобы после этих семи дней статус-кво водосодержащих объектов кто-то и когда-то восстановил.
  Если бы это был Гора, вряд ли он упустил бы случай об этом похвастаться!
  
  Следовательно, наш первоисточник, излагая со-бытия, мягко говоря, откровенно лукавит!
  Ну, да бог с ним, это же не первый и, уверены, далеко не последний раз!
  Как говорят наши братья-хохлы: 'не любо - не слухай, а брехать не мешай!'
  А вы помните хоть один случай, когда бы он сделал что-нибудь доброе, хотя бы для кого-то?
  Нет?
  Мы тоже. А вот, гадостей - сколько хотите!
  То ли еще будет?
  Ой, ёй-ёй-ёй!
  
   Казнь вторая. Жабы - на удобрение.
  
  Но, что же еще веселенького приготовил Гора к третьему акту?
  - Пойди к фараону, - сказал он Моисею - и пусть отпустит он народ мой накрывать мне поляну! Если не согласится, то поражу всю страну его жабами!
  
  Моисей пошел.
  Фараон посмеялся над стариками и, конечно же, не согласился.
  Аарон замахал своей палкой. Откуда ни возь-мись, со всех окрестных водоемов и даже изо всех приграничных стран в Египет поскакали и запрыга-ли в каждом дворе жабы.
  Некоторые прискакали даже из болот реки Кон-го, для чего им пришлось перепрыгать через всю пу-стыню Сахару!
  Фараон, ни слова не говоря, призвал своих ку-десников.
  Те пришли и тоже взмахнули своими палками. Жаб запрыгало вдвое больше.
  Поскольку лимит на попрыгушек в окрестных странах был исчерпан Аароном, на этот раз прибы-ли земноводные из джунглей Индии и Индокитая, а также из сельвы в пойме реки Амазонки.
  И тут, жестокое сердце фараона, которое не смогла сломить семидневная жажда, смягчили без-обидные квакушки!
  - Что вы хотите? - спросил он Моисея и Аарона.
  - Отпусти наш народ погулять! - хором вос-кликнули обнадёженные артисты.
  - Хорошо! Но, чтобы завтра же, кроме рек и бо-лот, нигде жаб не было!
  
  Моисей с Аароном помчались докладывать Горе о великой победе.
  Назавтра все жабы, скакавшие вне пределов сво-его обычного обитания, передохли, и египтяне сгре-бали их в груды и закапывали в песок.
  Но никуда отпускать Израиля фараон даже не собирался. (Исх. 8)
  
  Эти два старых клоуна уже начали ему надо-едать, и он решил сам подыграть им и посмотреть, что будет дальше.
  Как мы уже убедились, этот фараон имел свою голову на плечах и знал, что без воды, на палящем солнышке, срок жизни жабам, от силы - несколько часов. И был уверен, что, безо всякого вмешатель-ства любых сил, назавтра от них не останется даже запаха.
  А перегнившие кучи жаб пошли на удобрение.
  
  
  Казни 3-6: мошкара, песьи мухи и зола из печки.
  
  Следующими номерами Горы было напущение на Египет туч мошкары, а потом песьих мух.
  
  ...И сказал господь Моисею: завтра встань рано и явись пред лице фараона. Вот он пойдет к воде, и ты скажи ему: так говорит господь: отпусти народ мой, чтобы совершил мне служение в пу-стыне; а если не отпустишь народа моего, то вот, я пошлю на тебя и на рабов твоих, и на народ твой, и в домы твои песьих мух... (Исх. 8)
  
  Однако эти бедствия для Египта были явления-ми рядовыми, и никакого впечатления ни на кого не произвели.
  
  В 1990 году нам довелось проездом побывать в городе Уральске.
  Не доезжая до города, мы сделали небольшой привал в степи, чтобы сварить обед: у нас с собой была гречневая каша-концентрат.
  Каша получилась с мясом: в котелок набилось столько мух, что объем варева увеличился чуть ли не вдвое!
  Вывалив содержимое котелка на землю, мы по-спешили ретироваться из этого гнусного места, по-лагая, что тут какая-то аномалия, и нам просто не повезло...
  Но не тут-то было!
  Машина, окна которой мы опрометчиво остави-ли открытыми (дело было в июне), оказалась тоже битком набита мухотой, которая пряталась тут от ветра.
  Минут пятнадцать мы тщетно выгребали эту га-дость горстями, потом плюнули и опустили все стекла в дверях, надеясь, что на ходу ее выдует вет-ром.
  Бесполезно! - она вся попряталась в нишах, под креслами и в других укромных местах.
  
  Приехав в город, мы были неприятно удивлены, что и в городе та же картина!
  Тучи мух были везде, они лезли в рот, в глаза и уши, мы работали руками, как вентиляторы...
  И были поражены, что аборигены не обращали на это нестерпимое безобразие абсолютно никакого внимания!
  Привычка...
  
  Тогда Гора пригрозил поразить моровой язвой весь скот египетский.
  Причем пообещал, что ни одна скотина, принад-лежащая Израилю, ничуть не пострадает.
  
  ...и вымер весь скот египетский, из скота же сынов Израилевых не умерло ничего - повествует наш правдивый первоисточник. (Исх. 9)
  
  Ну, что же, вымер, так вымер.
  Посмотрим, что будет дальше, но фараон сда-ваться пока не собирался.
  На следующий раз Гора велел Моисею наскре-сти золы из печки и подбросить ее в воздух прямо на глазах у фараона.
  
  Честное слово, не знаем, как вам, но нам нравит-ся этот правитель, невозмутимый и долготерпели-вый!
  На его месте любой из нас давно бы измочалил в тряпку любую подвернувшуюся палку о спины этих распоясавшихся стариканов, невзирая на их почтен-ный возраст!
  Или, по крайней мере, вызвал бы милицию, что-бы их закрыли где-нибудь, подальше от наших глаз.
  
  И обратите внимание, уважаемый читатель, ка-кая демократия была при этом абсолютном монархе: любой придурок мог явиться к нему во дворец, даже если августейший изволил только что проснуться и еще не успел умыться и почистить зубы!
  И не только мог прийти в самый неурочный час, но еще мог безнаказанно мотать ему нервы идиот-скими претензиями и вытворять всякие безобразия!
  Так было и на этот раз.
  Моисей пришел с целым мешком золы и поднял во дворце фараона тучу пыли!
  Однако и теперь ему не намяли бока, а просто выбросили на улицу, вместе с мешком.
  А вот на всех египтянах и на всем их скоте обра-зовались воспаления и нарывы! (Исх. 9)
  
  - Но позвольте, позвольте! - скажут чересчур до-тошные читатели:
  - У нас тогда опять вопрос: нарывы на людях, конечно же, и обидно и досадно, но - ладно...
  А вот, на каком скоте?
  Ведь он же весь вымер, еще в прошлый раз??!
  Повторяем: вопрос не к нам, и мы на такие во-просы не отвечаем.
  
   Казнь седьмая - град. Гора входит в раж!
  
  Но Гора только вошел в раж и на такие несураз-ные глупости тоже не обращал внимания.
  
  - Поди завтра к фараону чуть свет, - сказал он Моисею, - и скажи ему, что я говорю: отпусти мой народ, чтобы он совершил мне служение, ибо в этот раз я пошлю все язвы мои в сердце твое, и на рабов твоих и на народ твой, дабы ты узнал, что нет подобного мне на всей земле!
  Я простер бы руку мою и поразил бы тебя и народ твой язвою и ты истреблен был бы с земли, но для того я сохранил тебя, чтобы показать на тебе силу мою и чтобы извещено было имя мое по всей земле!
  
  Ты еще противостоишь народу моему, чтобы не отпускать его?
  Вот, я пошлю завтра, в это же время, град весьма сильный, которому не было подобного в Египте со дня основания его доныне!
  Пошли собрать стада твои и все, что есть в поле у тебя!
  На всех людей и скот, которые останутся в по-ле падет град и они умрут! (Исх.9)
  
  Фу-ты, нуты!
  Что за дела?
  У вас не складывается мнение, что Гора ведет себя, как банально распоясавшийся бандит, где-нибудь в 'Бандитском Петербурге' или в Москве, на 'Черкизоне'?
  Эта публика, понятное дело, какими-нибудь добрыми делами прославить свое имя не может - по определению, а вот 'прославить' себя прессовани-ем и шантажом мирных обывателей, это - ее!
  
  А скот?
  Ну, вот, а вы еще прошлый раз спрашивали, ка-кой скот!
  Вот такой вот скот, разнесчастный египетский скот!!
  Уже который раз его хотят пустить в расход?!
  Его уморили сначала семидневной жаждой, должны были остаться одни верблюды, да и то, только те, которых хорошо напоили накануне.
  Потом травили мошкарой и песьими мухами, потом он полностью вымер от моровой язвы.
  После этого на него напустили воспаление с нарывами, а вот, назавтра, еще и градом побить со-бираются!
  
  Кошмар какой-то! С ума сойти и не взойти об-ратно!
  А Гора? О, Гора!!!
  Нет, вы перечитайте еще раз!
  Какой пафос!!
  Какой великий актер зарыл свой талант в еги-петский песок!!!
  Нерон, по сравнению с ним - рваная половая тряпка!!!!
  А какое благородство!!!!!
  А мы-то, нечестивые, еще и с бандитами его сравнили...
  
  Иди, говорит, собери скот свой с полей!
  Вот, такой-сякой скот...
  Гора уже четыре или пять раз подряд пытался заставить его отбросить копыта, а он, назло 'мило-стивому и милосердному', все живет и живет!
  И оказывается, все так же невозмутимо в поле травку жует!
  
  Или еще вот такой, не менее законный вопрос: почему такой великий лицедей всегда играет в теат-ре одного зрителя?
  Почему он все время пыжится только перед Мо-исеем?
  Нам почему-то все чаще кажется, что это Вави-лонский синдром.
  Мы подозреваем, что дело по разрушению вави-лонского бренда тогда не закончилось простым по-рицанием на общем собрании или занесением выго-вора в личную учетную карточку.
  Не потому ли Гора не только перестал запросто ходить среди народа, а стал буквально панически избегать появляться на публике?
  
  Ведь, казалось бы, если ты такой сильный и та-кой могущественный, да еще такой деловой...
  Ну, так и поступай, как деловой!
  Явись к фараону и прямо скажи: я - такой-то, и у меня к тебе дело.
  У тебя есть проблемы? Я помогу тебе решить твои, а ты, будь ласка, займись моими.
  В той мере, какая тебя касается!
  Баш на баш, калаш - на калаш, как говорится.
  Это манера серьезных людей.
  
  Ну, а если уж ты такой крутой, что дальше и ползти некуда, и круче тебя только пасхальные яйца, так приди и хрястни: один раз кулаком по столу, а другой раз - по морде!
  И тоже вопрос закрыт!
  Это манера сильных, хотя и не очень интелли-гентных людей.
  
  Так - нет, же!
  Как какому-нибудь вшивому, мелкому 'автори-тету', с отмороженными мозгами, раз за разом надо устраивать дешевый выпендреж!
  
  Причем, только перед своими же шестерками!
  Как в известной басне Ивана Андреевича:
  '...Ай, Моська! Знать, она сильна, что лает на Слона!'
  Только, ведь даже та моська, хотя и дрожала от страха, но лаяла-то - лицом к лицу, так сказать!
  А эта - из безопасного далека, даже не высовы-вая носа из-под своей подворотни!
  И даже не сама, а посылая лаять другую моську...
  
  Больше того!
  Эта моська, посылая других мосек отпрашивать Израиль 'на пикник' в свою собственную честь, са-мым подлым манером сама же не позволяла фараону это сделать!
  А держать ответ за свою собственную подлость, обрекала ни в чем не повинных и даже ни о чем не подозревающих простых египтян!
  И даже их бедный, несчастный скот...
  Вот, уж, действительно, другого такого, подоб-ного ему, как он сам говорит, нет на всей земле!
  
  Итак, на следующий день, на весь Египет обру-шился небывалый град.
  И молнии и громы раздирали небо на части, эти части сыпались вниз ледяными глыбами, и на земле все живое и неживое было перепахано и перемеша-но со льдом и грязью.
  Только над землею Гесем, где жил Израиль, бы-ло чистое небо, светило ласковое солнышко и все цвело и благоухало!
  
  Впрочем, ничего удивительного.
  Мы же прекрасно знаем, что гроза весьма часто налетает неожиданно, а град всегда проходит поло-сой!
  
  Как-то раз, нас застала такая гроза в Одессе, ко-гда мы были на пляже, недалеко от Французского бульвара.
  Светило яркое солнце, ничто ничего такого не предвещало, люди спокойно наслаждались прекрас-ной погодой.
  И вдруг небо потемнело, налетел шквалистый ветер.
  С неба посыпались крупные капли дождя, сна-чала редкие, затем все крупнее и все гуще.
  А потом, то там, то тут, по земле, по веткам де-ревьев со шмяком застучали градины. И сначала так же редко, и не столь большие, с лесной орех.
  А затем началась настоящая бомбардировка! Размер градин стремительно рос, и вскоре с неба по-сыпались голубиные, и даже куриные яйца!
  Хорошо, что не страусиные!
  Потому что даже от этих снарядов спасения не было нигде, даже под деревьями!
  
  Поднялась паника!
  Но, буквально через полчаса после начала, все кончилось так же неожиданно, как и началось.
  Ветер разметал тучи, вновь выглянуло солнце, и от инцидента осталась только мокрая земля, а на ней - сбитые и прибитые к ней листья и ветки деревьев.
  А еще на ней, почти ровным слоем, разного ка-либра ледяной гравий.
  И люди - мокрые, взъерошенные и растерян-ные...
  Кто-то раздосадованный, а кто и развеселенный таким неожиданным приключением!
  В районе же 'Привоза' не было даже дождя!
  
  Фараон, возмущенный таким безобразием, велел вызвать Моисея с Аароном.
  Оба пришли, едва уворачиваясь от сыпавшихся сверху ледяных булыжников.
  - Хватит хулиганить! - сказал им фараон. - Пре-кращайте этот балаган и мотайте отсюда, молиться своей Кочке!
  Моисей с Аароном вышли на крыльцо и воздели руки в гору, прикрываясь от градин. Гора подумал, что вопрос решен, и они просят прекратить ледопад.
  Град, как это обычно бывает, как резко начался, так же резко и прекратился.
  Но отпускать евреев фараон никуда не разре-шил.
  Правильно!
  А кто будет компенсировать убытки?
  
  
   Казнь восьмая - саранча. Дело принимает неожиданный оборот.
  
  Наутро Моисей с Аароном опять явились к фа-раону с угрозами: завтра же напустить на несчаст-ную страну саранчу.
  Саранча - это страшно!
  Тут даже слуги фараоновы стали упрашивать своего патрона отпустить, к чертовой матери, этих возмутителей спокойствия.
  
  - Хорошо! - сказал фараон. - А кто пойдет слу-жить этому вашему Прыщу?
  - Так - все пойдем, с сыновьями и дочерями, с детьми и стариками, и со всем скотом нашим! Праздник ведь у нас, господа нашего!
  - Э, нет! - возразил фараон. - Черт с вами, я го-тов отпустить вас, идите, молитесь Чирью своему.
  Но зачем же с детьми? Чует мое сердце: вы ка-кую-то пакость задумали!
  Пусть одни мужики идут и делают там, что хо-тят!
  И опять велел прогнать их с глаз долой.
  (Исх. 10)
  
  На следующий день, с восточным ветром нале-тела саранча и стала уминать за обе щеки все то, что осталось от позавчерашней бомбардировки.
  Поскольку водопад из ледяных булыжников пе-репахал в Египте всё и вся, оставив нетронутыми только земли Израильтян, саранча, надо полагать, принялась за их поля.
  А с какой стати ей скакать по пустым землям египтян, по голой и мокрой грязи?
  Чтобы передохнуть с голоду?
  Дудки!
  
  Да-а! Веселенькое дело! Тут, уж, по логике ве-щей, не фараону надо было сдаваться!
  Тут, уже самому Горе, с подельниками, при-шлось спасаться от разъяренных сынов Израилевых!
  Гора срочно переключил вентилятор на обрат-ный ход и утопил объевшуюся саранчу в Красном море.
  
  Мы подозреваем, что он поздно хватился.
  Наверняка сыны Израилевы уже рыскали по всем окрестностям с полными сумками битого кир-пича, разыскивая нашу святую троицу!
  Поэтому, чтобы их не нашли, Гора напустил на весь Египет такую тьму, что никто не видел друг друга на расстоянии вытянутой руки, и тьма такая стояла трое суток подряд. (Исх. 10)
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 6. Слово "театрального критика"
  Сначала - экскурс в библейскую историю.
  
  Мы уверены, что читатель поймет нашу реак-цию на такие вопросы о 'правдивых' сведениях, приводимых нашим 'святым' первоисточником.
  А глядя на окружающую нас жизнь, мы все чаще задаем сами себе вопросы, какие наверняка задают сами себе любые здравомыслящие люди.
  
  Почему мы живем в мире, где все хитрят и ста-раются облапошить друг друга?
  Почему мы с вами живем, жили наши отцы, де-ды и прадеды и, пожалуй, все наши с вами пращуры, в мире, где царит 'лохотрон'?
  В мире, где удачливые 'лохотронщики' так припеваючи живут за счет кинутых ими 'дешевых лохов'?
  Конечно, чтобы не попасть в число этих лохов, что на церковном языке называется 'раб' или 'аг-нец божий', нормальному человеку вовсе не обяза-тельно знать все уловки, все крючки и все наживки лохотронщиков.
  Сами понимаете, это невозможно.
  
  Система эта стара, как мир, число трюков велико невообразимо и растет каждый день.
  И хотя многие из них так же стары, как и чело-веческие слабости, на которых играют мошенники, все их узнать никому не под силу.
  Да и ни к чему!
  Надежнее всегда думать своей головой, и в лю-бой ситуации.
  Человеку-то она дана не только для того, чтобы прическу носить!?
  
  В школе мы решали миллионы примеров и задач на всевозможные действия математики, законы фи-зики, химии и, бог знает, еще каких-то других, муд-реных наук.
  Но, ведь, не того же ради, чтобы мы знали отве-ты на эти задачи и запомнили их все, на всю жизнь!
  А ради тренировки своих извилин, чтобы научиться пользоваться тем преимуществом над зверьем, которым одарила нас природа.
  То есть - разумом.
  
  Вот потому-то ответами на вопросы к 'святому кладезю' мы чаще всего предлагаем заняться самим читателям.
  Дабы, общаясь с жуликами в цивильной одежде или в рясах, сутанах или другой униформе - неваж-но, нам с вами никогда не быть безмозглыми 'агн-цами', каковыми мечтают видеть нас эти жулики.
  И чтобы мы с вами никогда не теряли этой уни-кальной человеческой способности - логически мыслить!
  Мы только иногда позволяем себе напомнить уважаемому читателю ту или иную обще- или мало-известную, объективную информацию.
  Так вот, читая первоисточник, мы постепенно пришли к выводу, что живем так, начиная с после-потопных времен - с Ноя, если следовать трактовке истории этим источником.
  Или, по крайней мере, со времени насаждения людям 'закона божьего'.
  
  Почему мы решили, что живем так именно с Но-евских времен?
  А давайте освежим, вкратце, то, что мы с вами только что вычитали в нашей 'вечной книге'.
  До потопа люди жили умные, свободные и по-этому честные, как сам Адам и его подруга Ева.
  Это были 'сильные, издревле славные люди, ис-полины'.
  
  Это был вынужден признать, хотя и сквозь зубы, даже наш 'правдивый' первоисточник.
  Вспомнили описание тех времен?
  Первоисточник не смог привести ни одного, да-же надуманного примера испорченности этих лю-дей!
  Ни одного!
  Настолько это были сильные и славные люди!
  На фоне этих славных и сильных духом людей, тщеславная и пакостная натура нашего 'всемило-стивейшего' выглядела очень непрезентабельно!
  И чем дальше, тем хуже.
  Он преследовал Адама с Евой, погубил их пер-венцев.
  Наверняка, втихаря, гадил и другим их потом-кам.
  Именно поэтому они никогда 'не ходили' под Горой!
  А за что, за какие-такие 'милости'?
  Вот, по всему, поэтому Гора на них и взъелся.
  Ему такие славные, сильные духом люди были, как кость в горле, и он предпочел променять их всех на пьяницу Ноя.
  Помните, как первоисточник с восторгом похва-лился нам, как тот, с глубокого бодуна, за свое же собственное непотребство, проклял ни в чем не по-винного младенца-внука?
  И многомилостивый и справедливейший Гора благословил это непотребство!
  
  Возможно, пьянство было тогда самым, что ни на есть, 'смертным грехом'. Будь тогда грешники погаже, Гора непременно выбрал бы себе подельни-ка из их числа.
  Но хуже не нашлось, поэтому пришлось остано-виться на Ное.
  Однако его мерзопакостная задумка чуть было на Ное и не закончилась.
  Сильные и славные гены Адама продолжали дей-ствовать, их не так-то просто было заблокировать!
  Только после долгих поисков - то ли через пол-тысячи, то ли через почти тысячу двести лет после потопа...
  (Наш правдивый первоисточник, как всегда, пу-тается в цифрах. Ну, что поделаешь, писался он Мо-исеем под диктовку самого Горы, а у того - возраст, сами понимаете!
  Да еще не забывайте о Большом Взрыве...)
  
  Короче, только на одиннадцатом колене потом-ков Ноя, Гора наконец-то набрел на сутенера соб-ственной жены - Авраама.
  По низкопробности своих качеств этот 'клиент' ему вполне подходил, беда была только в том, что Сара была бесплодна, и расплодить и размножить Авраама никак не получалось.
  А Слово свое он, видимо, уже как-то подзабыл!
  Так что пришлось изрядно повозиться и под-напрячься, чтобы этот вопрос уладить и как-то под-кинуть ему Исаака.
  Именно: пришлось, потому что худших канди-датур никак не находилось.
  
  Но с Исааком ему опять не повезло, для его це-лей тот оказался - ни то, ни сё, 'ни рыба, ни мясо'.
  И совсем уж полное фиаско ему пришлось бы потерпеть с рубахой-парнем Исавом, первенцем Исаака, но тут, видимо, Гора вовремя подсуетился и вывел вперед мошенника Иакова-Израиля.
  Ну, а с этим-то кадром он своего не упустил и включил, наконец, свою давно обещанную 'таблицу размножения'.
  И первым делом именно от этого, самого жули-коватого мошенника произвел целую шайку голово-резов-братопродавцев, десятерых его сыновей от служанок и от нелюбимой Лии.
  До появления этой шайки пращуры сынов Изра-илевых вели себя довольно осмотрительно, по край-ней мере, о кровопролитиях первоисточник не упо-минает.
  
  Потом Гора кинул во власть самого удачливого лохотронщика - первенца Иакова от любимой Ра-хиль, Иосифа.
  И показал, как может развернуться умный прохиндей, если действует не на свой страх и риск, а на полном законном основании.
  Примеров этих, из нашей российской жизни, мы тоже видим немало!
  И самый яркий из них каждый день маячит у нас на экране!
  Однако после Иосифа, с точки зрения Горы, опять несколько сот лет ничего примечательного не происходило.
  Видимо, за это время среди сынов Израилевых не родилось ни одного прохиндея, достойного для описания в 'святой книге'.
  Теперь очередь дошла до Моисея, и мы с нетер-пением ждем, какой вклад в историю организации нашей всемирной 'лохотрониады' будет внесен этим, очередным творением нашего всеведающего, всемогущего и всемилостивейшего.
  Того самого, который: Бог - есть Любовь!
  К кому или к чему Любовь?
  Мы с вами пока еще не прочли ни об одной 'ми-лости' или примера 'божьей любви' до потопа, и еще ни об одной не прочли после него.
  
  Напротив, он разрушил совместное начинание людей в Вавилоне!
  А чтобы разорвать их братское единство, посе-ять рознь и взаимонепонимание - поставил между ними барьеры: языковый и пространственный.
  Теперь, во время эпопеи с 'казнями египетски-ми', мы видели, как Гора сеял вражду между наро-дами, дотоле проживавшими вместе мирно почти полтысячи лет.
  И щедрой рукой осыпал бедствиями и несча-стьями один, ни в чем не повинный народ - 'сего-дня', обещая осыпать всяческими милостями другой народ - 'завтра'.
  
   Теперь по поводу самого спектакля.
  Вскользь коснемся и только что описанный спектакль с 'казнями египетскими'.
  Не раз "ученые мужи", в том числе и наши со-временные, на основе багажа известных им знаний ботаники, биологии, физики, химии и всяких про-чих, естественных наук пытались подвести хотя бы какую-нибудь базу, хотя бы даже псевдо- или око-лонаучное объяснение феномену этой десятизвен-ной цепочки.
  И не только этому.
  Но, как ни притягивали за уши отдельные объ-яснения, как ни пытались шить их и черными и бе-лыми, и всех цветов радуги нитками, обелить биб-лейских сказочников и подтвердить правдивость этой 'святейшей истории' ни у кого ничего так и не получается.
  Нитки всякий раз оказываются гнилыми, и всё расползается по швам!
  Ко всеобщему, да и к нашему сожалению.
  
  Наиболее правдоподобную версию этих собы-тий, обоснованную существованием неких водорос-лей, провоцирующих массовое цветение воды, называемое 'красным приливом', мы разберем в следующей книге.
  В части, под названием: 'Информация к раз-мышлению'.
  
  Читатель скажет: можно было бы обратиться к историкам, археологам, к египтологам, наконец!
  Ведь, после расшифровки Шампольоном египет-ских иероглифов открылась целая бездна информа-ции о жизни древних египтян, современников опи-сываемых времен.
  
  Естественно, обращались, а как же!
  Но все тщетно.
  Египетские хроникеры, не менее скрупулезно, но несравненно более реально отражавшие свою ис-торию, о событиях, описанных в нашем 'правди-вом' первоисточнике, молчат, как сфинксы.
  По крайней мере, до сих пор никаких подтвер-ждений археологам найти не удалось.
  
  Поневоле на языке, как в свое время у Горы, вертится и просится на волю слово.
  Сказать, что ли?
  В одном из произведений одного нашего извест-ного писателя ищут утонувшего мальчика.
  И один из зевак задает вопрос:
  - А был ли мальчик? А может быть, никакого мальчика-то и не было?
  На эту же тему есть еще одна, известная китай-ская мудрость:
  'Очень трудно найти в темной комнате черную кошку. Особенно, если там ее - нет!'
  
  Можно было бы помочь археологам-египтологам, чтобы те не шарились наощупь в по-темках четырех-пяти тысячелетней давности исто-рии всех египетских царств.
  И значительно сузить район их поисков, назвав имена фараонов, с которыми имели прямые контак-ты славные сыны Израилевы.
  Ведь, у этих самых египтологов, все фараоны взяты на промокашку, все наперечет и в любом ви-де: и по алфавиту, и по дате рождения, и по дате прихода и ухода.
  
  Однако первоисточник, называющий всех своих персонажей не только поименно, сообщающий нам не только кто кого родил, не только кто с кем, но даже и как спал;
  рассказывающий кто, кого и как они в свое вре-мя объегорили или облапошили;
  называющий по именам даже еврейских пови-вальных бабок - нигде и ни разу не упоминает име-ни ни одного египетского правителя!
  Ни одного!
  Только все: фараон, да фараон!
  
  Как в русских народных сказках: жил-был царь, стороны той государь!
  Нет имени у фараона, служившего Иосифу пре-зидентом Египта, нет имени у фараона, в чьем доме якобы жил и рос Моисей, якобы написавший основу первоисточника.
  Нет имени даже у дочки фараона, фактически - второй матери Моисея, спасшей его от неминуемой смерти и вырастившей и воспитавшей его в своем доме.
  
  Такова благодарность этого еврейского 'Ивана, не помнящего родства'?
  Такова благодарность и самого еврейского наро-да, чья история повернулась бы неизвестно, как, не вытащи из реки эта сердобольная августейшая особа будущего Мессию?
  Благодаря этому 'Ивану', мы даже затрудняем-ся, как называть ее - девушкой или женщиной!
  Нет имени и у фараона, которому несколько недель Моисей с Аароном обивали пороги, надоедая своими наивными фокусами.
  Неужто Моисей не знал или не помнил имени своего визави, когда писал свои мемуары?
  А если он писал их под диктовку своего старше-го подельника, 'всезнающего' Горы, почему же этот всезнайка не подсказал это страдающему про-валами памяти Моисею?
  
  А может быть, дело совсем в другом?
  Может быть, никакого мальчика-то и не было?
  Но, если это так, и так очевидно даже нам с ва-ми, почему же эту прохиндиаду до сих пор продол-жают впаривать народу, да еще на таком, полном серьезе?
  А вот тут уважаемый читатель пусть опять по-думает сам.
  
  
  
  
  \
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 7. Казни продолжаются. Кошмарный финал и новые сомнения. А кошки - не в счет!
  
  Однако, вернемся к нашим баранам.
  Фараон, просидев в темноте трое суток подряд, решил, что это опять проделки нашей пакостливой парочки и вызвал Моисея на ковер.
  - Идите, накрывайте вашу поляну! - сказал он им. - И детей можете взять с собой, если вам так хо-чется. Только скот свой, и мелкий и крупный, оставьте дома.
  - Нет, государь! - возразил Моисей. - Для жерт-воприношения нам надо иметь с собой и жертвы наши!
  Так что, пусть и стада наши пойдут с нами, все - до последнего копыта! Потому что, пока мы не при-дем на место, мы не знаем, что нам принести в жертву.
  - Ну, все, старик, игра окончена! Я тебя раскусил окончательно! Ты думаешь, одни только евреи такие хитрые?
  Нет, дорогой, на хитрую гайку есть болт с вин-том!
  Пошел прочь отсюда, старый мошенник!
  И не являйся сюда больше, если тебе дорога твоя седая голова! (Исх. 10)
  
  Моисея как ветром сдуло!
  - Ну, что ж, финита ля комедиа! - сказал Гора, когда Моисей доложил, что фараон окончательно вывел их на чистую воду. - Пора линять!
  Но под занавес мы им еще кое-что устроим.
  Пойди по народу моему и подговори всех по секрету, чтобы каждая женщина у соседки своей, египтянки, выпросила вещей золотых и серебряных, и из одежды, что получше.
  Поносить, мол, на время праздника.
  А мужчины пусть готовятся назавтра выступать в путь.
  С вечера выберут и зарежут барашков, поупи-таннее, и приготовят их, а кровью их пусть вымажут косяки и перекладины над дверями.
  И пусть никто не выходит из дома, до утра!
  
  ...И сказал Господь Моисею: еще одну казнь Я наведу на фараона и на Египтян; после того, как он вас отпустит отсюда; когда же он будет отпус-кать вас, с поспешностью будет гнать вас отсюда: внуши народу тайно, чтобы каждый у ближнего своего и каждая женщина у ближней своей выпро-сили вещей серебряных и вещей золотых и одежд.
  И дал Господь милость народу Своему в глазах Египтян, и они давали ему. (Исх. 11)
  
  ...И созвал Моисей всех старейшин сынов Изра-илевых и сказал им: выберите и возьмите себе агн-цев по семействам вашим и заколите пасху; и возь-мите пучок иссопа, и обмочите в кровь, которая в сосуде; и помажьте перекладину и оба косяка две-рей кровью, которая в сосуде;
  А вы никто не выходите за двери дома своего до утра. (Исх 12)
  
  Так они и сделали.
  Всю ночь народ Израиля сидел дома, паковал чемоданы, вязал узлы, а женщины прятали на груди и в других интимных местах драгоценные колье, кольца и браслеты обобранных соседок.
  А в это время, ровно в полночь, Гора обрушился на несчастных египтян и устроил им и Мамаево по-боище, и Варфоломеевскую ночь, и избиение мла-денцев - все в одном флаконе.
  И поразил Гора всех первенцев египтян, начиная от первенца самого фараона и кончая первенцами самой последней рабыни и самого несчастного си-дельца самой захудалой кутузки.
  И даже первенцев скота их не пощадил, ни одно-го в живых не оставил. (Исх.12)
  
  О, бедный, бедный, несчастный, многострадаль-ный скот!
  Сколько же можно?!
  Это уже шестая или седьмая смерть подряд, устроенная ему Горой, за каких-нибудь несколько недель!
  Надо полагать, у египтян после этого спектакля должны были остаться одни кошки, потому что, го-ворят, у кошек - девять жизней.
  Значит, по две или по три жизни у них в запасе еще оставалось?
  Но на кошек Гора времени тратить не стал.
  Не трогал Гора только дома, двери которых бы-ли вымазаны кровью, каждую осматривая и подсве-чивая карманным фонариком, чтобы, не дай бог, не перепутать и не замочить кого-нибудь из своих же агнцев.
  Работенка, надо полагать, выпала ему в эту ночь не только хлопотливая, но и муторная.
  Ведь, мочить полагалось только первенцев, по-этому каждый раз приходилось сверяться с метри-ками и прочими учетными записями.
  Даже сейчас, когда все компьютеризировано, стоит лишь нажать нужную кнопку в нужном месте, и то легко перепутать!
  И непоправимо ошибиться.
  А в те времена, когда все и всё записывали на глиняных табличках? Представляете, какую гору этих табличек Горе пришлось таскать с собой!
  
  Кто-то может возразить, что он всё и про всех знал и без табличек.
  Не надо нам вешать лапшу на уши!
  Насколько он 'всезнающий' мы уже убедились не раз.
  Зачем же, тогда, он велел мазать кровью косяки?
  
  Египтяне, обнаружив очередное бедствие, об-рушившееся на их головы, подняли вопль и стали слезно умолять опостылевших им сынов Израиле-вых поскорей осчастливить их своим неприсутстви-ем в пределах их страны.
  И даже несли им остатки от невыпрошенных со-кровищ, у кого что осталось.
  
  А нам, опять, прямо-таки свербит задать не-сколько каверзных вопросов.
  Значит, не жили сыны Израилевы территориаль-но изолировано от египтян?
  Если еврейки были так вхожи к своим соседкам-египтянкам, что те так запросто поотдавали им свои драгоценности!
  Значит, дома их стояли бок о бок, если надо бы-ло мазать кровью косяки, чтобы отличить их в тем-ноте?
  Иначе, как же все эти 'казни' различали по национальной принадлежности людей, скот, воду и посадки в этой мешанине?
  Да никак!
  Кому-то из вас, уважаемые читатели, все еще охота искать эту 'черную кошку в темной комна-те'?
  Хорошо, ищите!
  Это хорошо уже тем, что вы лишний раз по-упражняете свои извилины! А раз так, значит мы не зря потратили свое и ваше время на эти заметки!
  Ну, а мы пока продолжим читать дальше.
  Те, кто ищет кошку, догоняйте!
  
  
  
  Глава 8. Исход. Чего, кого и сколько же их было?
  
  Наутро, орда сынов Израилевых выступила в путь всем составом.
  Да, это был уже не табор, который вступил в Египет четыреста тридцать лет назад, насчитывая всего шестьдесят семь человек.
  
  И отправились сыны Израиля из Раамсеса в Сокхоф до шестисот тысяч пеших мужчин, не считая детей; и множество разноплеменных людей вышли с ними, и мелкий и крупный скот, стадо весьма большое. (Исх. 12)
  
  Трогательнее всего в повествовании первоис-точника звучит то, что: испекли они лепешки из те-ста, которое вынесли из Египта, пресные лепешки, ибо оно еще не вскисло, потому что они выгнаны были из Египта, и не могли медлить, и даже пищи не приготовили себе на дорогу. (Исх. 12)
  
  Несчастные сыны Израилевы, еще более несчастные и еще более многострадальные, чем весь египетский скот, были так внезапно выгнаны из Египта, что не успели себе даже пищи на дорогу приготовить!
  Однако облапошить и обобрать своих соседей-египтян, по совету и прямому наущению их бога, времени у них вполне хватило!
  И они до сих пор празднуют эту свою, такую удачную аферу!
  Этот праздник у них так и называется: праздник опресноков.
  Ну, да бог с ними, пусть празднуют, лишь бы подобных поводов для таких вот 'праздников' больше не было!
  
  Н-да, орда, надо полагать, валила впечатляющая.
  И все же, какую численность она могла иметь?
  Давайте попробуем порассуждать.
  Шестьсот тысяч мужчин, следовательно, при-мерно столько же женщин.
  Это уже миллион двести тысяч взрослых чело-век!
  Детей, при условии поддержания стабильности численности популяции, учитывая тогдашнюю вы-сокую смертность и отсутствие практики контра-цепции, должно быть в несколько раз больше, чем взрослых.
  Беря по, 'ну, очень разумному' минимуму, сле-довало бы принять коэффициент хотя бы равный двум.
  Но мы еще больше минимизируем возможную численность и примем, что на каждого взрослого приходилось только по одному ребенку.
  Итого получается, что только численность Изра-иля в орде составляла около двух с половиной мил-лионов человек!
  Чтобы проверить наши расчеты, подсчитаем по-другому.
  Со времени прибытия в Египет табора Иакова, численностью в шестьдесят семь человек, прошло четыреста тридцать лет.
  Это, примерно, пятнадцать-двадцать поколений.
  Предположим, что с каждым следующим поко-лением численность Израиля удваивалась.
  Сколько у вас, уважаемый читатель, получи-лось?
  Правильно, при таком условии через пятнадцать поколений численность может перевалить за два с лишним миллиона человек.
  При этом, для удвоения численности, детей должно быть вдвое больше, чем взрослых, причем - при нулевой детской смертности.
  Значит мы на верном пути, но коэффициент дет-ской составляющей увеличивать не будем, иначе численность орды станет вообще умопомрачитель-ной!
  
  Итак, оставляем два с половиной миллиона.
  Прибавляем к этому немыслимому количеству множество разноплеменных людей, вышедших с ними.
  Сколько - источник не уточняет.
  Для ровного счета примем, что всего народу бы-ло около трех миллионов.
  Не слабо!
  Для большей красочности впечатления даем справку: Раамсес был столицей тогдашнего Египта, и его население, по расчетам египтологов, насчиты-вало всего около 20 (двадцати!) тысяч человек.
  Некоторые, правда, говорят о 300 тысячах.
  Хотя это маловероятно, но пусть даже так.
  
  Сколько же скота должно было быть у них с со-бой?
  Мы очень сомневаемся, что у древних сынов Израиля было стадо племенных овец, особи совре-менных пород которых имеют живой вес чуть ли не в центнер. Более разумно предположить, что они мало отличались от обычных овец и сейчас кочую-щих по пустыням Монголии и Средней Азии.
  Чистый выход мяса у этих овец около 20 кг.
  
  Таким образом, для самого скромного потребле-ния, чтобы только не умереть с голоду, семья из че-тырех человек должна резать, минимум, одного ба-рана в две недели.
  В среднем, это будет около 350 граммов мяса на одного едока в день.
  Для ровного счета, это составит двадцать шесть баранов в год.
  В таком случае, только для простого воспроиз-водства поголовья, у каждой семьи должно было быть не меньше полусотни баранов.
  Итого, для элементарного выживания при авто-номном скитании по пустыне, по самым скромным, очень заниженным подсчетам, орда численностью в три миллиона человек должна была иметь с собой стадо овец порядка... 40 миллионов голов!
  
  Для непосвященного и неискушенного читателя сообщим, в качестве примера, что во всей современ-ной Туркмении насчитывается около трех миллио-нов человек, из которых половина живет в городах, то есть оседло.
  Другая половина живет в сельской местности, но, как вы понимаете, и эта половина далеко не все скотоводы и далеко не все живут в пустыне.
  И далеко не все они питаются одними только баранами.
  Поголовье овец в этой, традиционно скотовод-ческой стране, составляет всего около трех миллио-нов голов.
  По территории Туркмении протекает самая большая река Средней Азии - Аму-Дарья, и не такие большие, но тоже достаточно богатые водными ре-сурсами реки Мургаб и Теджен.
  Поэтому Туркмения располагает еще и миллио-ном гектар орошаемых земель!
  Синайский полуостров вообще никакими вод-ными ресурсами не располагает.
  
  В древние времена численность населения по-всеместно была во много раз меньше, чем сейчас, и город с населением в двадцать тысяч человек счи-тался почти мегаполисом.
  Мы рискуем предположить, что во всем Египте, жившем оседло за счет реки Нил, и собиравшем не-сколько урожаев в год, в библейские времена едва ли насчитывалось столько населения, сколько пер-воисточник отправил скитаться по безводной, бес-плодной пустыне!
  
  Какова численность населения во всем совре-менном, сугубо урбанизированном Израиле, живу-щем за счет чего угодно, только не за счет выпаса баранов, читатель может узнать из справочников.
  И выводы читатель тоже может сделать сам.
  
  Итак, окрыленные и опьяненные горячим, пу-стынным ветром свободы, три миллиона голодных кочевников бодро гнали перед собой сорок миллио-нов голодных баранов...
  
  Разрешите еще раз отвлечь ваше внимание, ува-жаемый читатель, от наших радостных путеше-ственников и, ради спортивного интереса, подсчи-тать: какого же размера должно было быть это го-лодное стадо?
  Вы видели когда-нибудь пустынное пастбище?
  Нет?
  Тогда, специально для читателя из средней по-лосы, привыкшему к травостоям по пояс, напомним, что пустыней называется огромное каменистое, пес-чаное или даже глинистое, голое пространство, ко-торое господь бог никогда не поливает.
  А если и поливает, то очень редко.
  И пусть читатель представит себе плешивый га-зончик с травой Канада-Грин, который некоторые дачники с сомнительным успехом пытаются устро-ить у себя на шестисоточной фазенде.
  Только более обширный, но с такой же редкой и такой же чахлой травкой.
  
  Так вот, в южных засушливых, особенно песча-ных землях, такое пастбище по ранней весне счита-ется тучным. А как пригреет солнышко, выгорает и эта чахлость, и следующая травка начинает отрас-тать где-нибудь поближе к зиме.
  Кроме баранов и коз, на таком пастбище другой скот просто передохнет с голоду.
  
  Баран ест на ходу и по фронту занимает про-странство около полуметра. Если построить стадо наших беглецов в линейку по одному, линейка вы-тянется на... двадцать тысяч километров.
  
  Но, тогда - стоп, стоп, господа-товарищи!
  Опомнитесь!
  Это, же - половина экватора!
  
  Ну, нет, конечно же, по одному их никто не вы-страивает, они идут кучками, друг за другом.
  Тогда давайте предположим, что отара в глуби-ну имеет двадцать особей.
  Почему не больше?
  Да потому, что, в отличие от козлов, которые то тут, то там ущипнут, бараны стригут все подряд так, что двадцать первому уже не останется ничего.
  И последние всегда стараются забежать вперед и стригут под мордой тех, кто идет впереди.
  Тогда линейка намного сократится, но соста-вит... тысячу километров!
  
  Вы можете представить себе отару овец в тыся-чу километров по ширине?
  Мы - нет.
  Ослов, верблюдов, волов, запряженных в повоз-ки с семейным скарбом и детьми, мы уже и не счи-таем...
  
  Ладно, уж, тысячу, так - тысячу.
  Подумаешь - сотней километров больше, сотней километров меньше!
  Хотя вся длина Синайского полуострова меньше в несколько раз...
  
  Тут другая проблема!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 9. Коварный сюрприз Горы.
  
  Да, тут случилась проблема покруче!
  Когда народ погнал своих баранов из Египта в страну с молочными реками в кисельных берегах, Гора не повел их по дороге через землю Филистим-скую, потому что она самая короткая и самая знако-мая.
   По ней-то они прибыли бы на место уже через пару недель!
  
  Когда же фараон отпустил народ, бог не повел его по дороге Филистимской, потому что она близ-ка; ибо сказал бог: чтобы не раскаялся народ, уви-дев войну, и не вернулся в Египет. И обвел бог народ дорогою пустынною к Чермному морю.
  ...И двинулись сыны Израилевы из Сокхофа и расположились станом в Ефаме, в конце пустыни.
  (Исх. 13)
  
  Нет, Гора, оказывается, боялся, что народ может раскаяться, повернуть обратно и вернуться в Египет!
  Вот, тебе - на! Значит, народу не очень-то и хо-телось?
  Ну, а что удивительного, если вспомним, что его патриархи всю жизнь кочевали по этой обетованной кисельномолочной земле и от щедростей ее природ-ных богатств то и дело бегали в Египет, спасаясь от голода!
  Не отсюда ли поговорка: '...за тыщу верст - ки-селя хлебать?'
  
  Так или иначе, но Гора, как Иван Сусанин поля-ков, погнал своих обрезанных агнцев совершенно в другую сторону, в самое сердце безжизненной пу-стыни.
  И вывел их к Красному морю.
  Может быть, он просто заблудился сам?
  Может быть, в школе у него была двойка по гео-графии и он, как известный Митрофанушка, понаде-ялся на извозчика?
  А тот, как всегда, напился?
  Что тут скажешь, вы же знаете, что пути его - неисповедимы!
  
  Читатель, наверняка знает, что у любого сума-сшедшего есть своя логика, просто людям с нор-мальной психикой она недоступна.
  Только и всего!
  Аналогично и с нашим приятелем: за редкими исключениями, как мы видим, его логика с нашей, общечеловеческой, никогда не сходится.
  Несмотря на то, что у нас с ним вроде бы мозги одного происхождения!
  И все же, зачем он повел этих агнцев в пусты-ню?
  
  И сказал господь Моисею, говоря: скажи сынам Израилевым, чтобы они обратились и расположи-лись станом перед Пи-Гахирофом, между Мигдо-лом и между морем, пред Ваал-Цефоном; напротив его поставьте стан у моря.
  И скажет фараон о сынах Израилевых: они за-блудились в земле сей, заперла их пустыня!
  А я ожесточу сердце фараона, и он погонится за ними, и покажу славу мою на фараоне и на всем войске его, и познают все Египтяне, что Я - Гос-подь! (Исх. 14)
  
  Вот оно, что!
  Это, вам, не непутевый недоросль Митрофануш-ка...
  Это - совсем не народный герой, простой кре-стьянин Иван Сусанин, ценой собственной жизни отправивший на тот свет целый отряд врагов своего народа, заведя их в ловушку.
  Это - тот самый 'Бог-Любовь', покровитель-избавитель богоизбранного, 'святого' народа!
  
  Так, что же это, черт побери, за 'покровитель' такой, 'многомилостивый и многозаботливый'?
  Многомилостивый - только к самому себе, и многозаботящийся - только о собственном тщесла-вии?
  Нет!
  Видимо, не зря прогнали его из Вавилона, не зря отказывались от него другие народы, не зря столько времени он безуспешно навязывался патриархам сынов Израилевых, со своим 'покровительством'.
  Цена его 'покровительства' была давно и всем известна!
  
  И ожесточил господь сердце фараона, царя Египетского, и он погнался за сынами Израилевыми. И погнались за ними Египтяне, и все кони с колесни-цами фараона, и всадники, и все войско его, и настигли их расположившимися у моря, при Пи-Гахирофе пред Ваал-Цефоном.
  
  Фараон приблизился, и сыны Израилевы огляну-лись, и вот, Египтяне идут за ними: и весьма устрашились и возопили сыны Израилевы к господу, и сказали Моисею: разве нет гробов в Египте, что ты привел нас умирать в пустыне? Что это ты сделал с нами, выведя нас из Египта? Не это ли са-мое говорили мы тебе в Египте, сказав: оставь нас, пусть мы работаем Египтянам? Ибо лучше быть нам в рабстве у Египтян, нежели умереть в пу-стыне.
  
  Моисей, как мог, отмахивался от народа, ссыла-ясь на Гору.
  
  И сказал господь Моисею: что ты вопиешь ко мне? Скажи сынам Израилевым, чтобы они шли, а ты подними жезл твой и простри руку твою на мо-ре, и раздели его, и пройдут сыны Израилевы среди моря по суше.
  Я же ожесточу сердце фараона и всех Египтян, и они пойдут вслед за ними, и покажу славу мою на фараоне и на всем войске его, на колесницах его и на всадниках его; и узнают Египтяне, что Я - Господь, когда покажу славу мою на фараоне, на колесницах его и на всадниках его. (Исх. 14)
  
  Ну, что ж, спасибо и на этом.
  По крайней мере, честно и откровенно, и безо всяких экивоков дано понять, что вся эта грандиоз-ная эпопея была затеяна с одной-единственной це-лью: показать свою собственную славу.
  То есть, всего-то ради собственного, мелкого тщеславия!
  Но никак не ради спасения каких-то там, трех миллионов евреев, из какого-то там, мифического плена!
  И ради этой мерзоглупости сорвать с насижен-ного места массу народа?
  Завести его в мышеловку, а потом указать точ-ный адрес этой мышеловки врагам?
  Да еще ожесточить и натравить на него целую армию?!
  Да-а, другого такого вероломного бога ни один народ себе не придумал!
  Ну, что ж, за что боролись, на то и напоролись.
  
  А что еще вы могли ожидать от такого вот Горы, не так давно утопившего вообще все живое на всей Земле?
  В том числе и своих собственных детей!
  
  
  Глава 10. Неожиданное избавление. Ой, ли?
  
  И простер Моисей руку свою на море, и гнал господь море сильным восточным ветром всю ночь и сделал море сушею, и расступились воды. И пошли сыны Израилевы среди моря по суше: воды же были им стеною по правую и по левую сторону.
  Погнались Египтяне, и вошли за ними в середину моря все кони фараона, колесницы его и всадники его.
  И простер Моисей руку свою на море, и к утру вода возвратилась в свое место; а Египтяне бежа-ли навстречу воде. И вода возвратилась и покрыла колесницы и всадников всего войска фараонова, во-шедших за ними в море; не осталось ни одного из них.
  И избавил господь в день тот Израильтян из рук Египтян, и увидели Израильтяне руку великую, и убоялся народ господа и поверил господу и Моисею, рабу его. (Исх. 14)
  
  Ах, как все хорошо, как все чинно и благопри-стойно!
  Сыны Израилевы построились в колонну по че-тыре, семьями.
  Родители взяли друг дружку под руку и вели за ручки детей.
  Впереди каждой семьи семенила и радостно блеяла полусотня их барашков, а позади нее шли волы, запряженные в повозки с семейным скарбом и родителями родителей.
  Молодежь шла отдельными группами, при этом молодые люди несли хоругви, а девушки пели весе-лые песни, танцевали и на ходу аккомпанировали себе на тимпанах.
  
  Из водяных стен, по правую и по левую сторону от праздничной колонны, на невиданное зрелище во все глаза глазели всякого рода рыбы и другая все-возможная глазастая морская живность, собравшаяся с обеих половинок расступившегося моря.
  Некоторые, из особо любопытных, зазевавшись, выпадали из водяных стен и... начинали 'рыбью пляску'.
  Из водяной стены тут же высовывалась клешня краба или щупальце осьминога, и кто-то из этих гла-застых зрителей принимался сочетать приятное с полезным за счет незадачливого 'плясуна'.
  
  А на берегу Египтяне, терпеливо дожидаются, пока хвост колонны не пересечет линию середины морского дна и не начнет подниматься на противо-положный берег, чтобы кинуться вдогонку...
  Сценарий, достойный слащавой, голливудской поделки на библейские темы!
  Эй, кто там, из этой конторы? Дарим, налетай, за бесплатно!
  
  Три миллиона человек, сорок миллионов овец, около миллиона повозок...
  Мы, при всей нашей любви к статистике, не бе-ремся рассчитать, сколько же времени пришлось томиться в ожидании своей кончины несчастным Египтянам, пока пройдет эта нескончаемая вереница из полутора сотен миллионов ног...
  
  Ну, ничего, пусть поживут, чем дольше, тем лучше.
  Нас больше всего смешит, как вышеупомянутые 'ученые мужи' выдвигают невероятно 'научные гипотезы', одну 'научнее' другой, о том, как Мои-сею удалось так расступить море, чтобы славные сыны Израилевы смогли перейти его, не замочив сандалии!
  Чтобы было еще смешнее, и мы тоже попытаем-ся пролить свет на это темное дело.
  
  Например, можно предположить, что живописа-тель этого сюжета что-то слышал об отливах, при которых море отступает, обнажая дно.
  Но вряд ли видел.
  Потому что практически все наши герои всю свою жизнь крутились около Средиземного моря, а это закрытый водоем, и приливно-отливные явления в нем по величине несравнимы с океанскими.
  Если бы были сравнимы, то мы никогда не име-ли бы такого неповторимого города, как Венеция.
  Потому что каждые сутки его дважды заливало бы по крыши второго или третьего этажа!
  Первоисточник упоминает о 'восточном ветре', который всю ночь гнал воду так, что обнажилось дно.
  Бывают и такие явления.
  Знаменитые петербургские наводнения проис-ходят, как раз, именно по такой причине.
  Когда ветер дует со стороны Финского залива, то подпирает воду в устье Невы и затрудняет ее сток, а иногда даже гонит ее вспять.
  Но в обоих случаях, автор, что называется: 'слышал звон, да не знает, откуда он'.
  
  Фишка в том, что Финский залив мелководен и суживается на подходе к Петербургу, вроде буты-лочного горлышка. Это уникальное стечение обсто-ятельств и вызывает такой катастрофический подъ-ем воды при соответствующем направлении ветра: вода нагоняется ветром со всего залива по поверх-ности, к горлышку бутылки, и просто не успевает стекать обратно у дна, из-за мелководности этого горла!
  
  Красное море узкое и довольно глубокое, и тя-нется несколько наискосок, но, грубо говоря, с севе-ра на юг, и имеет среднюю глубину более 400 мет-ров.
  'Узкое' - понятие относительное.
  Потому что ширина Красного моря - более 300 километров!
  При этом, вдоль по середине его, проходит же-лоб, так называемый главный трог, с глубинами до 1000 метров, занимающий большую часть дна.
  Мало этого, по этому главному трогу проходит еще и центральный трог, с глубинами, по разным оценкам, от 2600 до 3000 метров!
  
  Потому что Красное море - это не что иное, как щель между Африканской и Аравийской литосфер-ными плитами, то есть, практически - щель между двумя континентами.
  Если бы сочинители библейских бредней знали это, возможно, они постарались бы придумать ка-кой-нибудь, более реальный сюжет.
  
  А может быть, евреи переходили не само Крас-ное море, а всего-навсего один из заливов в его се-верной части?
  Скорее всего - Суэцкий?
  Потому что для перехода через само море, сле-довало бы пройти до его южной оконечности, где оно помельче, и есть несколько групп островов.
  К тому же, там оно поуже!
  Даже есть узкая горловина, называемая Баб-эль-Мандебским проливом.
  Но для этого надо было гнать своих баранов и топать за ними следом самим больше двух тысяч километров, по совершенно безводной пустыне.
  
  Так что, скорее всего, это было совсем не Крас-ное море, а всего-навсего Суэцкий залив?
  Но и тут тоже не так гладко, как на бумаге биб-лии или в рассказах 'святых мошенников'.
  Ширина Суэцкого залива от 25 до 55 километ-ров и по дну его также проходит Восточно-африканский разлом, с глубиной до километра.
  Восточный ветер дует поперек моря и, во-первых, на таком расстоянии и при такой глубине, в принципе не может создать вообще никакого ощу-тимого перепада воды.
  А во-вторых, воду он должен был бы гнать, как раз, на западный берег, где и находились наши бег-лецы, мечтающие попасть на берег восточный!
  Выходит, обе эти версии нереальны абсолютно.
  
  Некоторые пытаются привязать момент перехо-да евреев через море со взорвавшимся, примерно в те же времена, вулканом Санторин.
  Вызванное этим землетрясение, якобы обнажило дно, и евреи успели перебежать на другую сторону, а когда за ними погнались египтяне, море вернулось.
  Этим же объясняют и трехдневную 'тьму еги-петскую'.
  
  Однако, тут телега оказывается впереди лошади!
  Потому что, по библейской сказке, сначала была 'тьма', а уж потом, через много дней - 'переход'.
  А в природе, как раз, наоборот: сначала толчок от взрыва вулкана, а уже потом тучи дыма и пепла от этого взрыва, закрывшие солнце на несколько дней.
  Но такая натяжка не проходит не только по этой причине.
  При землетрясениях бывает, что вода отходит от берега на значительное расстояние, в зависимости от рельефа дна, особенно, если оно пологое.
  Иногда даже на сравнительно большую глубину, но всегда широким и пологим фронтом, чтобы через короткое время вернуться и обрушиться на берег в виде цунами.
  Напомним, еще раз, что Красное море довольно глубокое. Настолько, что даже и в этом случае дно обнажиться никак не может, в принципе.
  
  И уж, в любом, даже в самом благоприятном случае, никакой отлив, никакой ветер и никакое цу-нами не может прокопать в толще воды коридор 'со стенами по правую и по левую сторону'!
  Да еще с тем, чтобы по этому коридору успела пробежать хотя бы группа спринтеров, не то, чтобы прошла пешим порядком трехмиллионная орда с со-рокамиллионоголовым стадом.
  Остается согласиться, что сделать это можно было только при помощи волшебной палки Моисея!
  
  Ну, хорошо, палкой, так - палкой. В конце кон-цов, иногда важен не столько способ, сколько важен результат!
  Однако и с результатом у наших сказителей то-же не все гладко.
  Вернее, строго по пословице: 'Гладко было на бумаге, да забыли про овраги! А по ним - ходить!'
  
  Так что, реальнее был бы такой сценарий.
  ...И вот, стали они лагерем около моря.
  С одной стороны - вода, с другой - безжизнен-ная пустыня.
  Натуральный тупик, если посмотреть на карту!
  Вперед идти - со стадом там делать нечего, да им и не туда надо.
  Ведь, не в ЮАР и даже не в Эфиопию они со-брались!
  А позади та же пустыня, и уже выеденная ими же самими.
  
  Ситуация, как у Наполеона после взятия Моск-вы: ни вперед, ни вправо, ни влево. Только отсту-пать, но отступать можно только по дороге, которую сами же объели и разорили.
  А тут еще и фараон кинулся со всей армией вдо-гонку.
  Мышеловка захлопнулась.
  Пока судили-рядили, что делать, показались пе-редовые отряды египтян.
  
  'Все, хана!' - решили божьи агнцы и стали не совсем вежливо и совсем неучтиво хватать братьев-сусаниных за грудки.
  - Ты - что? - кричали они Моисею. - Считаешь, что мало гробов в Египте? Ты зачем привел нас умирать здесь в пустыне? Не мы ли говорили тебе: отстань от нас, со своими бреднями, пусть мы рабо-таем на египтян?
  Уж лучше жить под началом у египтян, чем подыхать здесь, в пустыне!
  
  Моисей все пытался переводить стрелки на Гору и уже еле-еле отбивался от наседающих соплемен-ников.
  Гора был в курсе дела, сидя верхом на облаке и наблюдая за ситуацией, и посоветовал Моисею сво-ей волшебной палкой разделить и раздвинуть море надвое.
  Моисей сначала не понял, он умел только сы-пать в воду марганцовку.
  Это был какой-то новый трюк!
  Он поднял палку и показал рукой Горе на море: как же его можно разделить?
  
  Этого жеста оказалось достаточно.
  Воды Красного моря хлынули от его руки, как от чумной, и направо и налево так, что дно обнажи-лось.
  Весь Израиль разинул рот от удивления, не зная, что делать.
  Но Моисей уже сориентировался и велел им рот закрыть и мух не ловить, а быстренько гнать своих баранов на другую сторону моря.
  Но быстренько не получилось.
  
  Вода-то ушла, вернее, отодвинулась направо и налево, но так и стояла стеной по сторонам, нависая над устремившимися в проран агнцами божьими и человеческими.
  И угрожая в любой момент обрушиться и со-мкнуться над их головами.
  Вода уйти-то - ушла, а донный ил, лужи и ямы с водой остались, и в них вязли и тонули не только бараны, но и сами сыны Израилевы!
  
  Читатель, вы видели когда-нибудь толпу охва-ченных паникой людей?
  Мы искренне желаем, чтобы судьба пронесла эту чашу мимо вас, как можно подальше.
  
  В Кашкадарьинской области солнечного Узбе-кистана, во время недолгого правления Усманход-жаева, произошел такой случай.
  Дорогу, по которой мог проехать высокий гость, гаишникам приказали освободить от всех 'голосу-ющих' попутному транспорту.
  Что такое гаишники, знают многие, но в России мало кто знает, что такое гаишники в Средней Азии.
  Но не о них речь.
  Автобус ЛАЗ, напрессованный людьми, мчался с ветерком по свободной трассе. На его пути лежал тридцатиметровый мост через канал, с постом ГАИ перед ним.
  Гаишники, из служебного рвения, помноженно-го на гипертрофированное восточное чинопочита-ние, полили водой не только площадку перед здани-ем поста ГАИ, но и участок трассы перед ним.
  Естественно, не сами, а заставили коммуналь-щиков.
  Надо сказать, что мелкодисперсная дорожная пыль, неожиданно смоченная водой летом в Азии, это то же самое, что первый гололед на дорогах в России осенью!
  Автомобилисты знают, о чем речь.
  Автобус занесло, и водителю лишь каким-то чу-дом удалось удержать его, пробившим ограждение и балансирующим на самом краю пролета моста, с ле-вой стороны.
  Но ошибку сделал и водитель.
  Открой он заднюю дверь, все обошлось бы лег-ким испугом.
  
  У страха глаза велики, своя рубашка ближе к те-лу...
  Мудрых пословиц много, но лучшая: задним-то умом - все крепки...
  
  Водитель, испугавшись, что висит над водой в качающейся машине, открыл переднюю дверь сало-на, чтобы выскочить из автобуса самому.
  Несколько человек успели выскочить тоже, но вслед за ними, в переднюю часть машины, к спаси-тельному выходу в едином порыве качнулся и остальной народ!
  Автобус потерял зыбкое равновесие и рухнул в воду...
  Глубина - на лежавшем на боку автобусе чело-век стоял по горло в воде.
  
  Дело было в середине второй половины дня и летом.
  Но в 'социалистическом' Узбекистане, с фана-тично, коррумпировано и проч. и проч. преданной действовавшей власти системе.
  Кто-то, очень немногие, сумели выплыть сами и некоторые из них самоотверженно ныряли и сумели помочь другим.
  Но тоже, очень немногим.
  
  Гаишники абсолютно никакого рвения к этому не проявили.
  Ни служебного, ни просто какого-то еще.
  
  Извлечение избитых, исцарапанных, в изорван-ной одежде трупов властям удалось организовать только к вечеру, когда стало темнеть, а вылавливать тех, кого унесло по течению, пришлось еще не-сколько дней...
  И только когда стемнело, в одну из организаций, обеспечивающих электроснабжение в этом районе, позвонил дежурный функционер из обкома партии.
  И потребовал обеспечить прожекторное освеще-ние места спасательных работ, да еще и русла кана-ла, вдоль по течению!
  
  МЧС тогда не существовало, мобильной связи тоже.
  А что такое собрать людей в начале ночи, найти соответствующие материалы и оборудование и ор-ганизовать выполнение поставленной, но совершен-но несвойственной задачи?
  Утро наступило бы в несколько раз быстрее!
  Это лишь маленький образчик методов и стиля тогдашнего руководства.
  Впрочем, как и нынешнего.
  
  - Вы, что, не знали, что ночью бывает темно? - пришлось осадить этого незадачливого представите-ля 'руководящей и направляющей'.
  И посоветовать ему не терять времени, и вос-пользоваться фарами персонального транспорта поднятых по тревоге чиновников.
  
  Что творилось в этой стеклянно-железной, бит-ком набитой людьми и утопленной в воде душегуб-ке, представить себе невозможно.
  И лучше не представлять...
  Тонущие, обезумевшие люди в агонии удушья рвали и себя и друг друга...
  Сколько всего человек пострадало и сколько по-гибло, осталось тайной.
  
  ...Паника при виде египетского войска гнала сынов Израилевых в образовавшуюся брешь в мор-ской пучине волну за волной.
  И каждая новая людская волна топтала еще ше-велящиеся и бьющиеся в агонии тела, оставшиеся в грязи от волны предыдущей...
  Только для того, чтобы чуть дальше самой стать живой мостовой для ног волны следующей...
  А вопли и стоны тонущих и захлебывающихся грязной жижей затоптанных, усиливали панику сре-ди ничего не понимающих тех, кто, не в силах до-ждаться своей очереди, нетерпеливо рвался и метал-ся еще на берегу, толкая в спины уже вступивших в проран...
  Безмолвные обитатели водяных стен, побросав все свои дела, с ужасом взирали на происходящее...
  
  Мы отказываемся живописать далее этот дикий холокост, устроенный Горой своим 'избранникам'!
  
  Когда обезумевший Израиль, перемазанный ти-ной, грязью и кровью, кто своей, кто чужой, скользя и падая, где ползком, где на четвереньках, начал вы-бираться на другой берег, подоспели египтяне и сго-ряча кинулись в проран на своих колесницах.
  Вдогонку, по еще шевелящейся тут и там, гати из человеческой плоти...
  
  Но тут Моисей вновь махнул своей палкой, и стены воды, справа и слева, хлынули навстречу друг другу и накрыли передовые отряды египтян.
  Пучина поглотила и египтян, и отставших сынов Израилевых...
  И всех затоптанных и захлебнувшихся грязью...
  Основные силы египтян, конечно, в море не по-лезли и остались живы.
  Египтянам достался, надо полагать, в качестве компенсации за понесенные потери, практически весь брошенный в панике скот и весь обоз Израиль-тян, со всем их нехитрым скарбом.
  Израильтянам с противоположного берега их не было видно, и они подумали, что все египтяне уто-нули...
  
  Первоисточник сообщает, что: взяла пророчица Мариам, сестра Ааронова, тимпан и вышли с ней все женщины танцевать с тимпанами и ликовани-ем. (Исх.15)
  
  Что называется: пир во время чумы!
  Впрочем, что с нее возьмешь, в ее-то возрасте: как минимум ей шел уже десятый десяток!
  Удивительно, как вообще ей удалось уцелеть в этой сумасшедшей катавасии и перебраться на дру-гой берег.
  Может быть, потому она и пустилась в пляс, сойдя с ума от радости?
  
  Нам жаль погибших при переправе сынов Изра-илевых.
  То, что этот народ получил свободу, реальную или мнимую, это другой вопрос.
  Но в любом случае за это всегда приходится платить, и платить кровью.
  К сожалению.
  Но еще больше нам жаль ни в чем не повинных, простых египтян!
  Их мучили жаждой, нарывами, напускали на них всякие 'казни', травили их скот, выбивали градом и саранчой их посевы...
  А теперь, еще и утопили в море.
  А - за что?
  И ради чего?
  И в чем здесь милость, любовь и справедливость 'милостивого и милосердного'?
  Который не смог найти общий язык с одним-единственным человеком - фараоном?
  
  
  
  
  
  Глава 11. Давайте что-нибудь посчитаем.
  
  Не станем мешать этим несчастным людям сни-мать стресс и отдаваться своим чувствам по поводу такого чудесного избавления от неминуемой гибе-ли...
  Давайте вспомним мудрое изречение: 'пере-станьте спорить, лучше начните считать!'
  Перестанем придумывать реально вероятные сценарии перехода сынов Израилевых через море, взамен 'святого' невероятного, и попробуем что-нибудь посчитать.
  Например, сколько времени было у сынов Изра-илевых, чтобы:
  а) завидев преследователей, забить тревогу,
  б) придумать выход из матовой ситуации,
  в) 'прокопать' в толще воды через все море траншею и
  г) организовать по этой 'дороге жизни' сроч-ную эвакуацию людей, скота и остального движимого имущества всей своей трехмиллионной группировки.
  
  Учтем, что радиосвязи в те времена еще не су-ществовало, следовательно, обнаружить врага мож-но было только визуально, при его появлении из-за линии горизонта.
  Линия горизонта находится от глаз стоящего на равнине наблюдателя на расстоянии, примерно - одиннадцати километров.
  От глаз наблюдателя, стоящего на возвышенно-сти, естественно, дальше, в зависимости от высоты этой возвышенности.
  Но это - линия горизонта!
  Предел же видимости объектов ограничивается их величиной и зоркостью невооруженных глаз наблюдателя.
  Потому что никакого вооружения для глаз, в те времена, как вы сами знаете, тоже не существовало.
  Так что, разглядеть мчащиеся колесницы можно было с расстояния километров в двадцать. Мы дела-ем поправку на то, что глаза у наших далеких пра-щуров были более здоровые и зоркие, не в пример нашим, нынешним.
  Дотошный читатель легко может проверить наши предположения, выйдя на дорогу и забрав-шись на что-нибудь повыше.
  
  Идем дальше.
  Нормальной, так сказать, крейсерской скоростью боевой колесницы вполне можно принять скорость порядка двадцати километров в час.
  При атаке - до сорока и больше.
  Следовательно, от появления Египтян в преде-лах видимости дозорных и до их возможного вступ-ления в непосредственный боевой контакт с сынами Израилевыми, времени было не более часа.
  Отбросим время, потраченное сынами Израиле-выми на предъявления претензий к своему фюреру, и предположим, что они сразу полезли в воду, не дожидаясь, пока этот фюрер начнет манипулировать своей палкой.
  
  Какое расстояние можно преодолеть марш-броском через болото за один час, если вы не кулик?
  Читатель наверняка с нами согласится, что дале-ко не убежишь.
  Один, сильный и выносливый мужчина, и с очень большого перепугу, максимум - на километр.
  Это еще, смотря, какое болото!
  
  Святой первоисточник повествует нам, что сы-ны Израилевы ухитрились пересечь всем скопом половину ширины моря.
  
  ...И простер Моисей руку свою на море, и гнал Господь сильным восточным ветром всю ночь и сделал море сушею: воды же были им по правую и по левую сторону.
  Погнались Египтяне, и вошли за ними в середину моря все кони фараона, колесницы его и всадники его...
  ...И в утреннюю стражу воззрел Господь на стан Египтян... и отнял колеса у колесниц их, так что они влекли их с трудом... (Исх 14)
  
  Понятно, почему кони влекли колесницы с тру-дом: в грязи по брюхо шибко не разбежишься!
  А уж, если вязли кони, там люди вязли и тонули тем более!
  Но какова же, тогда, была ширина моря в этом месте?
  Вернее, болота?
  
  Одного человека, по занимаемой площади, для простоты восприятия, можно принять за точку, но три миллиона, среди которых и женщины, и старики (та же Мариам!) и дети, это уже не точка!
  Это уже площадь, имеющая некую длину и ка-кую-то ширину.
  Интересно, а каковы же, эти длина и ширина?
  Если не вплотную друг к другу, то в строю люди занимают, примерно, четверть квадратного метра.
  Наверное было бы справедливо предположить, что люди кинулись форсировать донную грязь рас-ступившегося моря не сомкнутым строем!
  
  Но мы, как читатель уже заметил, постоянно подыгрываем и делаем поблажки нашему 'святому' оппоненту.
  Так, же, как те самые 'мужи'!
  Так что, смело делим три миллиона на четыре.
  Получается семьсот пятьдесят тысяч квадратных метров.
  Это площадь, занимаемая толпой друг за друга держащихся людей.
  Колонна, длиной километр и по фронту - семь-сот пятьдесят метров.
  
  Представьте себе такой вот, сомкнутый строй охваченных смертельной паникой, барахтающихся по самые уши в грязи, три миллиона разного пола и разного возраста людей!
  Не можете?
  Мы тоже не можем.
  Но, пока первые ряды этой колонны еще успеют пробарахтаться свой положенный километр, то по-следние ряды, через час, едва успеют сделать свои первые шаги по разбитой в жижу дистанции, как по ним ударят Египтяне!
  Нет, так не годится!
  Значит, подгоняя свои рассуждения под условия задачи, длину колонны мы должны сократить, например, вдвое, и вдвое расширить ее по фронту.
  То есть, колонна должна иметь полкилометра в длину и полтора - по фронту.
  Тогда первые, преодолев километр, позволят по-следним пройти полкилометра.
  И, если это - половина, значит и ширина моря в этом месте - не более километра.
  Маловато! Это не море, это уже проливчик ка-кой-то!
  Или небольшое озеро.
  
  Да - нет!
  Ну, никак не может, никоим образом, такая тол-па таким манером идти через болото!
  Они же и перетопчут и перетопят друг друга!
  По крайней мере, на берег выберутся далеко не все взрослые, сильные мужчины, что же говорить об остальных?
  
  Нет, надо дать им большую свободу маневра, чтобы максимально сократить потери личного со-става.
  Это значит, что надо еще в несколько раз сокра-тить длину колонны и во столько же раз расширить ее по фронту.
  Но и этого мало, надо еще каждому расширить пространство для маневра!
  Однако, если увеличить расстояние между людьми хотя бы вдвое, площадь, занимаемая толпой, увеличится вчетверо...
  Тогда надо опять уменьшать длину колонны и опять растягивать ее по фронту!
  
  Ну - вот, мы обещали вам, что будет смешно?
  Еще бы не смешно, если наше 'море', стреми-тельно расступаясь по фронту, превращается в длинное болото, нескольких десятков километров в длину и не более одного километра в ширину...
  
  Еще бы не смешно, потому, что: '...гнал господь море сильным восточным ветром всю ночь...'!
  (Исх.14)
  А мы сынам Израилевым дали всего час, на все про все...
  Так что, подъехавшие на своих колесницах Египтяне, перед своей смертью в пучине, вполне могли успеть не только хорошенько отдохнуть, но еще и сладко выспаться!
  
  Ну, и как вы думаете, после всего этого, был ли мальчик?
  А, может быть, и правда, никакого мальчика-то и не было?
  
  Больше того, мы отбросили еще сорок миллио-нов овец, миллион повозок, волов, запряженных в эти повозки, и проч. и проч.
  Нет, уж, лучше давайте отбросим эту очередную библейскую благоглупость, достойную бреда знаме-нитой кобылы, и не станем больше тратить на нее время.
  Своего и нашего уважаемого читателя.
  
  Перешли, так и перешли!
  Какая нам с вами, действительно, разница, как они это море перешли: по дну ли коридора из водя-ных стен, взявшись под руки, или прямо по поверх-ности, аки Христос впоследствии, весело перепры-гивая через гребни волн?
  Перешли, поплясали с Мариам под ее тимпан, и пошли дальше.
  Ну, что ж, пойдем вслед за ними и мы.
  А ответы на кое-какие, из неразрешенных нами с вами вопросов, перенесем в часть четвертую, в кни-гу под названием: 'Информация к размышлению'.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 12. Начало странствий. 23 грамма целлюлозы.
  
  И повел Моисей Израильтян прочь от Красного моря и вступили они в пустыню Сур.
  И шли три дня по пустыне и не находили воды. Пришли в Мерру, но не смогли пить, потому что горькая была вода.
  И опять возроптал народ на Моисея, говоря: что нам пить?
  Моисей, в свою очередь, возопил Горе, и тот по-казал ему какое-то дерево. Моисей бросил его в воду и вода стала сладкою. (Исх. 15)
  
  Жаль, что первоисточник не указал, что это за дерево, хоть какая-то была бы польза!
  Впрочем, не будем забывать про Иакова, с его полосатыми прутьями!
  
  После этого пришли в Елим, там было двена-дцать источников и семьдесят финиковых пальм.
  И расположились там станом при водах.
  Немного легче, но - что такое жалкие семьдесят пальм для трех миллионов смертельно голодных и жаждущих ртов!
  Если допустить, что каждая пальма весила це-лую тонну, и когда они набросились на эти пальмы и съели их все, без остатка, сами, то на каждый Из-раильский рот пришлось, всего-навсего, по... 23 грамма древесного волокна! (Исх. 15)
  Прямо скажем, не густо!
  
  И двинулись из Елима и пришли в пустыню Син, что между Елимом и Синаем в пятнадцатый день второго месяца по выходе из Египта.
  И возроптало все общество сынов Израилевых: 'О, если бы мы умерли от руки господней в земле Египетской, когда мы сидели около котлов с мясом, когда мы ели хлеб досыта! Ибо вывели вы нас в эту пустыню, чтобы всех нас уморить голодом!'
  (Исх. 16)
  
  Что-то 'святой' первоисточник помалкивает про 'стадо, весьма большое'!
  А 23 грамма грубой целлюлозы на нос, за полто-ра месяца скитаний по пустыне?
  Как же они там выжили?
  Нашим ленинградским блокадникам такую бы живучесть!
  
  И сказал Гора Моисею: вот, я одождю вам хлеб с неба и пусть народ выходит и собирает ежедневно, сколько нужно на день.
  А в шестой день пусть заготовляют, сколько принесут, но будет вдвое, чем в обычные дни.
  Моисей сказал: что вы ропщете на нас, не на нас ропот ваш, мы-то - что?
  Такие же рабы божьи, что и вы!
  На Гору ропот ваш, с него и спрашивайте!
  И сказал Гора Моисею: я услышал ропот, скажи им, что вечером будут есть мясо, а поутру насыти-тесь хлебом и тогда узнаете, что я - Гора, бог ваш.
  Вечером налетели перепела и покрыли стан, а поутру лежала роса вокруг стана. Роса поднялась и вот, на поверхности нечто мелкое, круповидное, как иней на земле.
  И никто не знал, что это такое.
  Моисей, показав на перепелов, а потом на иней, сказал:
  - Евреи, вот это, вам - мясо, а вот это - хлеб, ко-торый дал Гора вам в пищу.
  Собирайте его, каждый по стольку, сколько ему съесть, по гомору на человека и по числу душ, сколько у кого в шатре!
  
  Перепела, конечно, хорошо.
  Но не совсем.
  Один вечер попользовались, до одури, до отва-ла, до заворота кишок!
  С голодухи-то...
  И для многих этот вечер стал последним.
  И большинство из этих несчастных даже не смогли приподняться, чтобы послать проклятья сво-им истязателям...
  Слава Горе, на этом мясо на складе у него за-кончилось, осталась только манна.
  И выдавать ее на ежедневный паек он стал сы-нам Израилевым, как курам, щедрой рукой рассыпая по пустыне вокруг стана.
  Делать нечего, голод - не тетка!
  Пришлось собирать эти пшенные зернышки, один по одному, пополам с песком. Потому что, кто пытался подметать, песка получалось больше.
  
  По легенде, у того, кто собирал много, не было лишнего, а кто мало не было недостатка: каждый собирал столько, сколько ему съесть, так, что скоро многие стали лениться, хитрить и собирать совсем понемногу.
  Но Моисей предупредил всех: не оставляйте до утра!
  Однако некоторые, чересчур хитрые, не послу-шали, оставили часть до утра, чтобы вообще не со-бирать завтра, надеясь на божью халяву.
  Но на таких хитрецов-мудрецов нашлась управа: в оставленном завелись черви!
  И оно воссмердело.
  
  Одно было хорошо: собирать это пшено надо было рано поутру, по холодку, потому что, когда пригревало солнышко, оно таяло.
  Первоисточник утверждает, что сыны Израиле-вы подвергались этому очередному истязанию и ели 'манну' сорок лет, пока не пришли в землю обето-ванную, пока не пришли к пределам земли Ханаан-ской. (Исх. 16)
  И наверняка все эти сорок лет проклинали себя за свою доверчивость!
  
  А попробовали бы вы, сорок лет кряду, есть од-но и то же, пусть, поначалу, даже свое самое люби-мое лакомство!
  
  Но у нас есть еще одно сомнение.
  Мы полагаем, что наши правдивые баснописцы сами никогда по пустыне не ходили и с зерном ни-когда дело не имели.
  Мы подозреваем даже, что они полагали, будто и лепешки прямо на верблюжьей колючке растут, уже в готовом виде, испеченные и смазанные елеем.
  
  Для подтверждения этой нашей догадки, мы бы предложили читателю провести некий эксперимент.
  Первую часть лучше в натуре, а вторую часть - мысленно.
  Для выполнения первой части нужно запастись хотя бы стаканом зерна пшеницы или овса, неважно. Затем присмотреть где-нибудь место на земле, пого-лее, с минимумом травы, и рассыпать по нему ваш стакан зерна.
  А потом попробовать собрать его обратно, хоть руками, хоть веником.
  
  Ну, и - как?
  Мы так и думали, что на сытый желудок соби-рать его вы не будете, ни за какие коврижки!
  Однако, это вы еще собирали сухое и достаточ-но крупное зерно!
  И все равно, перед тем, как пустить его в дело, его надо хорошенько провеять и очистить от песка и пыли.
  Но 'манна', о которой пишут наши баснописцы, была размером с кориандровое семя, мягкая и мас-лянистая!
  
  И веять ее бесполезно, песок прилипнет к маслу намертво.
  А теперь теоретическая часть.
  Представьте себе, как вы будете собирать эти мелкие, мягкие и маслянистые зернышки, с налип-шим на них песком и пылью.
  И сможете ли вы этот толченый абразив есть, да еще каждый день?
  Пусть, даже с голодухи!
  
  Нет, Гора, все-таки, пакостный малый!
  И за какие-такие грехи несчастных сынов Изра-илевых заставлял почитать этого изувера Моисей?
  И как ему это удавалось?
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 13. Фокус с затычкой.
  
  Затем, двинулось все общество из пустыни Син и расположилось станом в Рефидеме. Пока шли, все запасы воды кончились до последней капли, все бурдюки высохли и потрескались.
   Когда у всех пересохло во рту, и языки стали прилипать к гортаням, народ опять стал приступать к Моисею:
  - Где вода? Не нужны нам твои молочные реки, дай нам хоть воды напиться!
  Зачем ты вывел нас из Египта? Чтобы уморить нас и наших детей и остатки стад наших?
  Моисей возопил Горе: что мне делать с народом этим, еще немного и побьют меня камнями!
  - Возьми палку свою, я стану на скале в Хориве, ты ударишь в скалу, и пойдет из нее вода и будет пить народ.
  Только возьми с собой некоторых из старейшин.
  И сделал Моисей так, как повелел Гора, на гла-зах у всех старейшин.
  И пошла вода.
  И назвал Моисей это место Масса и Мерива.
  Что означает: Искушение и Укорение. (Исх. 17)
  
  На деле Моисей прекрасно знал, куда привел свою орду: ведь он практически всю жизнь пас здесь баранов Иофора!
  И знал эту местность, как свои пять пальцев.
  Сказать, что авторитет Моисея после катастро-фы на Чермном море здорово пошатнулся, значит ничего не сказать.
  Народ потерял практически весь скот, многие потеряли своих близких, пропало многое, и без того нехитрое имущество.
  Люди все чаще роптали и все чаще приступали к нему с претензиями. Моисей каждый раз старался переводить стрелки на Гору, но этот прием с каж-дым разом срабатывал все хуже и хуже.
  - Что нам твой Гора? Мы его не видели, мы его не знаем! Молочные реки нам ты обещал, привести нас в землю обетованную ты обещал!
  Где, эта твоя земля? Где, эти твои реки с моло-ком, когда мы даже воды не видим?
  
  Надо было срочно спасать не просто репутацию, надо было срочно спасать свою шкуру: суд Линча и в те времена был так же скор, но не нуждался в ве-ревке.
  Люди обходились тем, что было всегда вдоволь под рукой - камнями.
  Поэтому Моисей решил идти ва-банк.
  Вдвоем с Иисусом они нашли давно известный ему источник под горой и заткнули его тряпкой, набитой пучком травы.
  А следы былого присутствия воды завалили камнями.
  Попотеть пришлось изрядно, но крохотный оа-зис, с зеленой травкой вдоль ручейка от родника до того места, где вода снова уходила в песок, они пре-вратили в небольшую Сахару.
  
  К этому месту и привел своих старейшин Мои-сей, чтобы на их глазах еще раз продемонстрировать волшебную силу своей палки.
  Не доходя метров триста до нужного места, он остановил старейшин и не велел идти с ним дальше.
  - Стойте здесь и не приближайтесь ко мне, пока я буду говорить с Горой и просить у него воды для народа моего! - сказал он им. - Как бы не испепелил он вас громом небесным, если вы нарушите нашу аудиенцию!
  
  Подойдя к скале, из которой предательски, сквозь травяную затычку, уже пробивалась тонень-кая струйка, он воздел руки, будто молясь всевыш-нему.
  Струйка, тем временем, становилась все толще и вот-вот грозила вытолкнуть преграду.
  К счастью, струйка эта была еще не так велика и сразу, целиком, уходила в песок. И старейшины сто-яли достаточно далеко, чтобы ее разглядеть, но сле-довало поторопиться.
  
  - О Гора, всемилостивейший и всемогущий!
  К тебе взываю я, презренный и смиренный раб твой!
  И прошу я не за себя, а за народ мой, за страда-ния его в сей безводной пустыне!
  Жаждет он, и я прошу тебя: яви свое могуще-ство, силу свою и славу свою: напои его!
  Пусть из этой голой скалы прольется живитель-ная влага!
  
  Затычка уже наполовину вышла из горловины, но Моисей вовремя ударил по ней своей палкой, и скопившаяся за преградой запруженная вода кар-тинно вырвалась наружу упругой струей.
  Старейшины пали ниц перед могуществом свое-го предводителя!
  
  В пустыне главная ценность - вода.
  'Вода - это жизнь!' - это поговорка и девиз многих народов в засушливых странах.
  А нет воды, нет и жизни.
  И это не афоризм и не метафора для красного словца.
  И в наше с вами время, когда люди уже истопта-ли Луну, и вдоль и поперек, а теперь выращивают саженцы, чтобы заставить и на Марсе яблони цве-сти, среди народов засушливых областей, например, Африки, можно подсмотреть такую впечатляющую картину.
  Корова поднимает хвост, чтобы отправить ма-лую нужду, но наметанный глаз хозяйки начеку, и драгоценная влага не проливается зря на землю, а струится в споро подставленный тазик.
  Эта влага идет на технические нужды, в ней да-же купают детей.
  Если под рукой не оказывается никакой подхо-дящей посудины, то можно не упустить момент и хотя бы сполоснуть руки...
  
  Конечно, какую-нибудь жительницу цивилизо-ванных умеренных широт, для которой отсутствие воды в кране на кухне или, скажем, слабый напор горячей воды в душе - уже вселенская катастрофа, такая картинка повергнет в шок и даже стошнит.
  Но такова жизнь...
  
  Поэтому сынов Израилевых можно понять.
  И мы описываем этот сюжет с затычкой даже без малейшей тени улыбки.
  Но с нескрываемым презрением к устроителям и воспевателям этого фарса.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 14. Первая стычка с аборигенами. Лю-бимый тесть приезжает в гости и дает первые наставления.
  
  ...И пришли Амаликитяне и воевали с Израиль-тянами в Рефидеме.
  Моисей сказал Иисусу: выбери нам мужей силь-ных и пойди, сразись с Амаликитянами; завтра я стану на вершине холма и жезл божий будет в руке моей.
  И сделал Иисус, как сказал ему Моисей, и пошел сразиться с Амаликитянами; а Моисей и Аарон и Ор взошли на вершину холма.
  И когда Моисей поднимал руки свои, одолевал Израиль, а когда опускал руки свои, одолевал Ама-лик;
  
  Но руки Моисея отяжелели, и тогда взяли ка-мень и подложили под него, и он сел на нем, Аарон же и Ор поддерживали руки его, один с одной, а другой с другой стороны.
  И были руки его подняты до захождения солнца.
  И низложил Иисус Амалика и народ его острием меча.
  И сказал Господь Моисею: напиши сие для па-мяти в книгу и внуши Иисусу, что Я совершенно из-глажу память Амаликитян из поднебесной...
  (Исх. 17)
  
  Не успели сыны Израилевы насладиться досыта живительной влагой сами и напоить жалкие остатки своего стада, как на них навалилась новая беда.
  Напали на них Амаликитяне и воевали с Израи-лем.
  
  Моисей сказал Иисусу: собери всех мужиков и завтра пойди, сразись с Амаликитянами. А я стану на вершине холма и буду тебе помогать.
  И пошел Иисус сразиться с Амаликитянами.
  И условились драться до захода солнца, кто по-бедит до заката - тот и выиграл.
  А Моисей и Аарон и Ор взошли на вершину со-седнего холма, чтобы управлять схваткой издали.
  И когда Моисей поднимал руки - одолевал Из-раиль, а когда опускал - одолевал Амалик.
  
  И такой кулачный бой, стенка на стенку, с пере-менным успехом продолжался много раундов.
  Но руки Моисея, хотя кулаками он и не махал, все же устали, и жезл божий выпал из руки его...
  И Амалик, по очкам, начал выходить вперед!
  Что делать?
  Евреи раунд за раундом проигрывают, схватка близится к завершению и главный приз - молочные речки с кисельными берегами - похоже, уплывают к Амалику!
  Секунданты Моисея лихорадочно ищут выход, суют жезл божий Моисею обратно в руки, но не держится он в безвольно поникших, обессиленных руках!
  Они спорят, ругаются между собой и предлага-ют варианты один за другим...
  Но все тщетно.
  А время идет, часы отсчитывают последние се-кунды предпоследнего раунда, солнышко нижним краешком уже касается горизонта!
  Сам Моисей - безучастный, в полнейшей про-страции от ужаса неминуемой расправы!
  Израильтяне не простят ему своего поражения!
  Тряпка...
  
  Гонг!
  Начался последний, завершающий раунд.
  Окрыленный предвкушением близкой победы Амалик ринулся вперед, сокрушая сынов Израиле-вых и направо, и налево и прямо перед собой...
  Нокдаун, еще нокдаун...
  
  Несчастные сыны еще как-то пытаются отвечать ударами на удары, но кто они и что они, без подня-тых рук Моисея!
  Видно, не судьба...
  И тут, Аарон с Ором, наконец-то, нашли выход!
  Они взгромоздили Моисея на подходящий ка-мень, а руки Моисею подняли сами!
  И так сидел Моисей на камне, и так держали Моисея два других старца, чтобы не свалился он с этого камня.
  И так держали ему руки над собой, один правую, другой левую.
  И сразу все переменилось!
  
  Амалик, увидав поднятые руки Моисея, сразу сник и перестал махать кулаками.
  Сыны Израилевы, отлежавшись после нокдау-нов, кое-как поднимались на ноги, шатаясь от побо-ев, то один, то другой...
  Но едва поднимался на четвереньки Израильтя-нин и едва дыша со стоном отползал в сторону, как на освободившееся место, без лишних разговоров и напоминаний, тут же нетерпеливо укладывался Амалик...
  И так держали старцы и самого Моисея, и руки его до самого конца схватки, то есть, до захода солнца.
  И так выиграл Израиль у Амалика решающий раунд!
  
  Вот, это - да-а!
  Что-то тесновато оказалось уже на подступах к земле обетованной!
  Если вооруженных сынов Израиля было шесть-сот тысяч, а одержать над Амаликами такую труд-ную победу удалось только лишь с помощью подня-тых рук Моисея?
  Да которые держали еще два других старца?
  Тогда Амаликитян, надо полагать, было не намного меньше!
  Скорее, гораздо больше!
  Как же они там все кочевали и чем питались в этой бесплодной пустыне?
  Тоже манной небесной?
  
  В это время Иофор, священник Мадиамский, по совместительству - тесть Моисея, как ни странно, был еще жив и все еще вполне здоров.
  И прослышал он о подвигах своего зятя и по-спешил к нему в гости.
  Благо до него было - рукой подать!
  Сели на ослов и всей компанией - и он, и Сеп-фора с обоими сыновьями - прибыли к горе Хорив.
  Надо полагать, наш мессия еще задолго перед выступлением в поход предусмотрительно отправил своих сыновей домой?
  От греха подальше!
  
  Моисей радостно встретил дорогих гостей, про-водил в свой шатер и устроил им угощение, достой-ное царских особ.
  Между бокалами шампанского он поведал о пе-рипетиях пережитой одиссеи и о своем скромном участии в организации этого захватывающего пред-приятия.
  Или - захватнического?
  
  Иофор и остальные гости радовались, что Мои-сей остался жив, и воздали должное вину и главно-му организатору и вдохновителю, согласившись, что другого такого горы, как Гора Моисея, на всей земле нет и, надеемся, никогда не будет.
  Потом все улеглись спать. (Исх. 18)
  
  На следующий день Моисей, рейтинг которого, после удачного трюка с затычкой, поднялся сразу на несколько пунктов, сел судить народ.
  Невнимательный читатель спросит: а почему рейтинг не поднялся еще и после великой победы над Амаликом?
  Такому читателю мы посоветуем перечитать рассказ об этой схватке еще раз и сравнить заслуги в ней Моисея с находчивостью Ора и Аарона.
  Вы думаете, сами участники схватки об этом не знали?
  
  Подсудимых было столько, что народ стоял в очереди с утра до вечера, а очередь от этого только увеличивалась.
  - Слушай, зять дорогой! - сказал вечером за оче-редной бутылочкой Иофор. - Что это ты целый день вкалываешь один, как проклятый?
  А народ зачем вынуждаешь целый день в при-емной околачиваться, время терять?
  - Так вот, что поделаешь! То склоки какие-нибудь, то не поделят что-нибудь - все ко мне идут, вот и приходится разбирать тяжбы их.
  Народ-то одичал! С тех пор, как из Египта ушли, никаких правил, никаких законов не знает и знать не хочет.
  Анархия! Вот и приходится учить уму-разуму.
  - Нет, зятюшка, ты и сам в этом деле еще дите малое, как я погляжу! - продолжил поучать Моисея опытный Иофор. - Ты и сам замучаешься и народ измучаешь.
  Тяжела шапка Мономаха!
  А уж, для одной-то головы, и вовсе тяжесть не-выносимая.
  Один - в поле не воин!
  Послушай меня, старого, дам я тебе совет, как близкому родственнику, как бы дал его сыну родно-му, если бы он у меня был.
  Играй роль посредника между богом и людьми своими, поучай от его имени, веди народ свой име-нем божьим, куда тебе самому надобно.
  Суди его именем божьим, если что сделают не по твоему вкусу.
  
  Но от своего имени - никогда!
  Если кто-то в чем-то провинится перед тобой, можешь даже на плаху и на костер посылать его, но - именем божьим!
  И никогда - своим.
  Как я вижу, ты уже и сам кое-чему научился, примерно так и делаешь, и даже стрелки на Гору пе-реводишь, если что-то не так получается.
  Но не делай этого один, один в поле не воин, по-вторяю!
  У тебя всего пара глаз, за всеми не уследишь.
  А за каждым твоим шагом следят тысячи глаз, и не всегда добрых, а все больше ревнивых и завист-ливых.
  У тебя один язык и один голос, всех не перекри-чишь.
  А кругом тебя языков много, и все без костей.
  
  Тебе надо набрать себе преданных, толковых подельников.
  Как скажет впоследствии один, очень неглупый человек: дайте мне организацию и я переверну весь мир!
  Я понимаю, что толковых набрать трудно, но можно, а преданных - практически нельзя. Каждый пойдет с тобой, пока ваши цели совпадают.
  Но если найдешь хоть таких, уже хорошо.
  Дай каждому часть власти твоей над людьми, по способностям его, пусть властвует над частью лю-дей твоих.
  Этим ты приблизишь и обяжешь их себе, и по-лучишь право требовать с них и повиноваться тебе.
  Так ты часть ноши своей снимешь с себя и пере-ложишь на других.
  Поверь мне, немалую часть, и узнаешь сразу, как легче тебе станет!
  
  Власти же твоей этим не убавится, а упрочится даже, потому как отвечать будут помощники твои перед тобой за людей своих, над которыми ты их поставил.
  Ты именем бога казнить и миловать будешь их, а они своих - твоим именем!
  А если и сам где промашку дашь - с кем не бы-вает! - с помощника спросишь, а сам в глазах людей непорочным останешься.
  Лучше всего, если эти избранные будут из твое-го клана.
  Свой своему - поневоле друг!
  Ты себе власть от имени бога присвоил?
  А чем ты это докажешь кому-то, если у этого ко-го-то другой бог?
  Он просто пошлет тебя и скажет, что у него свой командир есть, поставленный его богом.
  
  И тут - только два пути.
  Либо ты убедишь его, что твой бог лучше.
  Либо навяжешь ему это силой.
  Чтобы держать людей в узде, а бразды правле-ния в своих руках, в жизни придется идти обоими путями сразу.
  А один ты это никогда не сделаешь, нужна орга-низация, банда своих, едящих из одной чашки.
  И эта чашка должна быть в твоих руках!
  
  Для особых дел, тайных и щекотливых, найди особо одаренных и... ловких.
  На них ответственность за народ не возлагай, но возлагай на них милость свою от других особую.
  И - тайную.
  Тайными должны быть и сами эти люди.
  
  Иофор еще долго гостил у Моисея, о многом рассказал старый священник, знаток душ и отноше-ний человеческих.
  Многим приемам и фокусам из своей практики научил он своего зятя, а Моисей прилежно впиты-вал хитрую науку манипулирования людьми.
  И пока тесть не отбыл восвояси, Моисей с его помощью выстроил первую вертикаль власти в сво-ей беспокойной и бестолковой орде. (Исх. 18)
  
  
  
  
  
  Глава 15. Первая встреча избранников со своим избирателем.
  
  Это было в третий месяц по исходу из Египта, в самый день новолуния, когда Израиль в пустыне Синайской располагался станом у подножия горы Синай.
  Моисей взобрался на гору, уединиться и поду-мать в тишине, подальше от шума и суеты своего безалаберного табора.
  Со стороны это выглядело, как поход на аудиен-цию к богу. Этот древний прием всех 'посланцев божьих' он давно оценил и часто им пользовался.
  Отдохнув и собравшись с мыслями, он вернулся в лагерь и созвал свое ближайшее окружение из назначенных им старейшин.
  - Я общался с Горой сегодня, - сказал он им, - и вот что велел сказать вам Гора наш, Гора народа нашего.
  
  Вы видели, что я сделал египтянам, и как носил вас на орлиных крыльях, и принес вас к себе. Итак, если вы будете слушаться гласа моего и соблюдать завет мой, то будете моим уделом из всех народов, ибо моя вся земля, а вы будете у меня царством священников и народом святым! (Исх. 19)
  
  Пойдите каждый к пастве своей и донесите сло-ва Горы нашего каждому агнцу его.
  
  Ну, вот!
  А мы-то, грешным делом, до самого сегодняш-него дня, почему-то считали, что нацизм придумали немцы и итальянцы!
  Оказывается, Израиль записался в очередь из-бранных народов много раньше...
  
  После этого в шатер к Моисею пришло несколь-ко молодых и крепких парней под предводитель-ством Иисуса.
  Моисей долго о чем-то говорил с ними, а про-щаясь, сказал:
  - В шатер ко мне не заходите больше и на людях ко мне не подходите. Когда и где встречаться и го-ворить с вами буду, вам скажут.
  
  Спустя время Моисей призвал своих назначен-цев-старейшин и объявил им:
  - Гора сказал мне: я знаю, что народ все сомне-вается, что ты говоришь со мной, что власть твоя - от меня, от милости моей к тебе и к народу моему.
  Я знаю, сказал Гора мне, что народ ропщет, что не являюсь я ему напрямую, не говорю с ним сам, а говорю через тебя.
  Я знаю, сказал Гора мне, что некоторые даже сомневаются, существую ли я, Гора, на самом деле!
  И он сказал мне, что скоро придет ко мне в гу-стом облаке при всем честном народе, дабы слышал народ, как он будет говорить со мною, и чтобы по-верил народ мне с тех пор раз и навсегда.
  Так сказал мне Гора, Гора народа моего!
  Идите каждый к пастве своей и донесите слова Горы нашего каждому агнцу его.
  
  Еще спустя время, Моисей опять призвал ста-рейшин.
  - Гора народа нашего сказал мне, что будет го-ворить со мной прилюдно, как он и обещал мне и как я говорил вам.
  Но к такому важному и священному событию народ должен подготовиться.
  Пусть постирают одежды свои, чтобы не пахли псиной, и помоются сами.
  Пусть остригут ногти свои и вообще приведут себя в порядок, к третьему дню!
  Ибо в этот день, перед глазами всего народа, Го-ра сойдет на гору Синай и будет говорить со мною, перед всем народом.
  Надо провести черту для всего народа, вокруг горы, со всех сторон...
  И - еще.
  Предупредите всех, крепко-накрепко, чтобы ни-кто не смел не только заходить за черту и лезть на гору, но даже и прикасаться к подошве ее!
  Всякий, кто посмеет нарушить этот запрет, будет предан смерти!
  При этом, ничья рука не должна прикасаться к ослушнику, а пусть народ побьет его камнями или застрелит стрелою, будь то человек или заблудив-шаяся скотина!
  Идите, каждый к пастве своей, и донесите слова Горы нашего каждому агнцу его.
  И пусть будут готовы к третьему дню, и все это время не прикасаются к женам!
  
  ...И сказал Господь Моисею: пойди к народу..., пусть вымоют одежды свои, чтобы быть готовы-ми к третьему дню: ибо в третий день сойдет Гос-подь пред глазами всего народа на гору Синай; и проведи для народа черту со всех сторон и скажи: берегитесь восходить на гору и прикасаться к по-дошве ее; всякий, кто прикоснется к горе, предан будет смерти;
  Рука да не прикоснется к нему, а пусть побьют его камнями, или застрелят стрелою; скот ли то или человек, да не останется в живых;
  Во время протяжного трубного звука, когда об-лако отойдет от горы, могут они взойти на гору.
  И сошел Моисей к народу и освятил народ, и сказал народу: будьте готовы к третьему дню; не прикасайтесь к женам. (Исх.19)
  
  И еще одно, маленькое объявление: вам всем с этого дня присваивается очередное звание, досроч-но! Естественно, с прибавкой в окладе.
  Поздравляю!
  И с этого же дня устанавливаю премию в разме-ре 50 процентов от оклада, ежемесячно.
  Если будете хорошо себя вести...
  
  Повышенцы разошлись по своим уделам вполне довольные тройным повышением, и каждый с ре-шимостью своим рвением обещанное повышение отработать.
  
  А мы предлагаем нашему читателю обратить внимание на казалось бы некий пустяк, совершенно незначительное обстоятельство, на которое практи-чески никто из читателей библии никогда не обра-щает внимания.
  Покарать ослушников, заступивших за запрет-ную черту, должен был не господь, по воле своей и по слову своему - громом, молниями или еще каки-ми-нибудь экзотическими карами небесными!
  Покарать их должны были люди, по воле и по слову тех, кто выступает от его имени!
  Почему?
  
  В лагере поднялась суматоха.
  Вода, в пустыне и так на вес золота, утроилась в цене, стиральные порошки расходились, как кури-ные яйца к пасхе.
  Очереди в парикмахерские и СПА-салоны зани-мали с вечера, а порядковые номера, чтобы не пор-тить внешний вид, писали не на ладошках, как обычно, а на интимных местах.
  Весь лагерь, как паутиной, был опутан веревка-ми, на которых, полоскаясь на ветру, сохли мужские подштанники, женские комбинации и детские под-гузники.
  К вечеру, накануне торжественного дня, все бы-ло готово.
  
  Мужчины ходили в туго накрахмаленных ру-башках, почесываясь то там, то тут от зуда непри-вычной чистоты.
  Женщины устраивали себе места поудобнее, го-товясь спать сидя, чтобы не испортить прически.
  Дети и скот были привязаны друг к дружке по три и больше штук, головами в разные стороны, чтобы, не дай бог, кто-нибудь не залез за губитель-ную черту.
  Наиболее шустрых дополнительно привязали к специально забитым кольям.
  Сама черта опоясывала гору в три нитки, в пяти метрах друг от друга каждая.
  К полуночи лагерь затих в тревожном ожида-нии.
  На рассвете, едва народ сморил сон после все-нощного ожидания утра, со стороны горы донесся треск и грохот.
  Люди повыскакивали из-под одеял, из шатров и палаток, кто где спал.
  Ошалевшие от недосыпу и спросонья, они не сразу поняли, в чем дело, и забегали по лагерю, натыкаясь на шатры, повозки и друг друга.
  Едва не поднялась паника, но старейшины-священники взяли ситуацию под контроль и показа-ли народу на вершину горы.
  Все повернули головы в указанном направлении и увидели густой столб дыма, поднимающийся к ро-зовеющим облакам, и яркие вспышки света, сопро-вождающиеся громким треском и уханьем, похожим на удары в большой бубен.
  Старейшины пошли к подножию горы и велели народу следовать за ними.
  Народ с опаской двинулся вслед, но остановил-ся, не доходя до роковой черты метров за пятьдесят.
  Чуть позади толпы, на повозках, расставленных вокруг горы, стояли молодые, крепкие ребята, опи-раясь на луки, с полными колчанами стрел за спи-ной.
  И вдруг, с горы раздался звук трубы.
  Народ вздрогнул и отпрянул назад, но тут впе-ред вышел Моисей и воззвал:
  - Гора! Гора! Слышишь ли ты меня?
  Это я, Моисей! Я пришел говорить с тобой!
  Ты звал меня?
  И с горы раздался громкий голос, как из рупора:
  - Да! Я, Гора, слышу тебя! Поднимайся ко мне, поговорим!
  Моисей стал подниматься на вершину и остано-вился рядом со столбом дыма.
  Потоптался некоторое время, вроде как разгова-ривает с кем-то.
  Издалека народу Моисея было видно, но не слышно.
  Затем Моисей сошел вниз и обратился к старей-шинам и народу:
  - Я говорил с Горой, вы все видели?
  - Да, все видели! - хором ответили старейшины.
  
  Народ безмолвствовал.
  - А все слышали?
  - Да! Нет! - хором, но вразнобой опять ответили старейшины.
  - Слышали, когда он позвал тебя, но о чем гово-рил с Горой на горе - не слышали.
  - Так, что же, из-за вас он глотку надрывать должен? - строго одернул слишком дотошного Мо-исей. - Я для чего к вам приставлен? Я говорю голо-сом его, я довожу вам слово Гориное!
  И если я слово сказал - все равно, что Гора ска-зал!
  Всем ясно?
  - Ясно, ясно, всем ясно! - на этот раз единодуш-но закричали старейшины.
  
  Народ продолжал безмолвствовать.
  
  - Ну, так, я расскажу вам, что мне сказал Гора.
  Гора сказал, чтобы народ даже не порывался лезть на гору, чтобы не пал там никто из них смер-тью нечестивою.
  А священники, прежде чем подходить к ней, должны освятиться, дабы он не поразил их тоже.
  Я сказал Горе, что мы черту провели, за которую никто не должен заходить, а если зайдет, то убьют его на месте, без суда и следствия.
  Тогда Гора велел мне пойти к народу и передать наш с ним разговор, а потом на гору подниматься только мне и Аарону, а ни священники, ни народ пусть даже не пытаются.
  Иначе поразит он ослушников смертью немину-емой! (Исх.19)
  
  А теперь идите каждый к пастве своей и донеси-те слова Горы нашего в уши каждого агнца его.
  И пусть расходятся по своим делам, и чтобы не торчал здесь ни один!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 16. Первая конституция. Физические муки духовного творчества.
  
  Следующей задачей Моисея, как подсказал ему старый Иофор и над чем он сам частенько задумы-вался, было написание свода законов.
  Орда, которой он предводительствовал, была действительно диким, практически никак не органи-зованным сборищем разношерстных людей, кучко-вавшимися только по принципу родства.
  При этом, каждый род жил по своим правилам, каждый понимал свое право по-своему, то враждуя между собой, то завязывая дружбу против других.
  И никто не терпел ничьего верховодства над со-бой и действовал только в своих собственных инте-ресах.
  
  Моисей, проведя юные годы во дворце фараона, имел некоторое представление о государственном устройстве и судебной системе Египта, слышал он и о своде законов Хаммурапи.
  Да и хеттское царство было рядом, и еще в пол-ном расцвете своего паблисити и просперити.
  
  И он хорошо понимал, что без общей, цементи-рующей идеи и без рамки законов эта аморфная масса ничем не связанных и никем не управляемых людей, обречена развалиться, рассыпаться, рассе-яться и раствориться в окружающем их мире бес-следно.
  Чем это грозило ему самому, он боялся даже ду-мать.
  
  После некоторой подготовки он объявил своей свите, что Гора позвал его для длительного разгово-ра, и он отправляется на гору надолго.
  А Иисусу было поручено обеспечить охрану вдоль запретной черты.
  
  ...Моисей, тяжело дыша, тащил в гору две плос-кие каменные плиты и узелок с провизией на три дня.
  Поднявшись повыше, он нашел подходящее ме-сто с двумя, рядом лежащими большим и маленьким камнями, один пониже, другой повыше.
  Положил на большой камень одну плиту, на ка-мень поменьше сел сам.
  Вроде удобно.
  Узелок с провизией положил в тень от большого камня.
  Пошарил в узелке и достал что-то, похожее на небольшое бронзовое зубило. Пошарил глазами во-круг, в поисках подходящего била, и нашел неболь-шой, но увесистый продолговатый камень.
  Опробовал свой нехитрый инструмент на боль-шом камне, выдолбив на нем какую-то замыслова-тую закорючку.
  Удовлетворенно хмыкнув, установил свою пли-ту на камне, поустойчивее, и принялся выдалбли-вать на ее поверхности какие-то знаки.
  
  Однако, работа не заладилась.
  Попав, вместо зубила, несколько раз по пальцам, Моисей бросил инструмент и сел, вытянув ноги и закрыв глаза.
  - Да, плохо дело! - думал он. - Не такая простая это работа, оказывается!
  
  Ему приходилось наблюдать в Египте за рабо-той каменотесов и резчиков по камню. В их руках инструмент легко и непринужденно порхал по кам-ню, и рисунки или иероглифы появлялись на его по-верхности, как бы сами собой!
  
  Взявшись за эту работу сам, он понял, что дело, которое он задумал, будет стоить ему гораздо боль-шего труда.
  И займет гораздо больше времени, чем он рас-считывал!
  - Ну, что же, назвался груздем - полезай в кузов! - сказал он сам себе и опять взялся за зубило.
  
  Дело, которое задумал Моисей, должно было оставить память о нем на многие века.
  Он задумал дать своему народу то, чего у этого народа никогда не было: Закон!
  Закон этот должен был быть вечен, а потому, как это было заведено в те времена во всех государ-ствах, должен был быть прописан на вечном мате-риале - камне.
  В государствах, обладавших своими территори-ями, эти вечные письмена высекались на специально сооруженных для этого стелах или других монумен-тах.
  У этого маленького, дикого и бездомного народа своей территории, кроме, как в Египте, никогда не было, ни одного квадратного сантиметра.
  Не было этой территории и сейчас, и только мечталось о ней в неопределенном будущем.
  Все свое они носили и возили с собой, следова-тельно, и вечный закон, высеченный на вечном ма-териале, тоже предполагалось носить с собой.
  Вот, для этого Моисей и присмотрел эти два не-больших плоских камня, на которых он и собирался увековечить несколько простых правил человече-ского общежития для своей безбашенной орды.
  
  Семь дней, вместо трех, сидел Моисей на горе и долбил эти злосчастные камни!
  Кончилось тем, что он разбил принесенные пли-ты вдребезги, ибо то, что получилось, больше похо-дило на наскальную живопись каких-нибудь начи-нающих неандертальцев, чем на вечные письмена, ниспосланные самим богом!
  Иисус уже не знал, что и думать о пропаже ше-фа, но предпринимать какие либо шаги по его поис-ку пока не решался.
  Шеф явился сам, голодный и со сбитыми в кровь пальцами.
  - Иисус, - сказал ему Моисей, - дай мне воды напиться и поесть чего-нибудь, если есть.
  - Что с вами, шеф? - спросил Иисус, - Что так долго?
  Мы уже и не знали, что думать и что нам пред-принять, где искать вас!
  - Правильно сделал, что не объявил меня в ро-зыск. Народу скажешь: Гора, мол, задержал меня, дел много накопилось, вопросов много надо обсу-дить и решить.
  Вот, и отпустил меня только на полдня, сходить за водой и за хлебом насущным. Я посижу здесь, от-дохну маленько, а ты сходи, принеси мне побольше, и воды и поесть.
  Недели на две, я думаю.
  Как, в стане, все спокойно? Драк, убийств не было?
  - Да - нет, шеф, ничего особенного...
  Дановцы с вениаминовцами немного поцапа-лись, бабу не поделили, но мои парни их быстро разняли.
  - Хорошо, Иисус, я на тебя надеюсь!
  
  Иисус отправился в лагерь, а Моисей прилег на взгорке и задремал.
  Долго дремать ему не пришлось, через полчаса Иисус вернулся с едой и водой.
  
  - Недели через две я приду, - сказал ему Моисей, прощаясь, - но, если задержусь, не ищи и панику не поднимай.
  Дня через три будешь приносить мне еще воды и еды, на это же место, и прятать будешь вот тут, сре-ди камней.
  
  И снова полез в гору.
  Иисус проводил его взглядом и отправился про-верять посты.
  Но еще не раз пришлось Иисусу приносить про-визию на условленное место, еще не одну пару ка-менных плит пришлось разбить Моисею, пока не набил свои руки, в прямом и переносном смысле, и не добился своего.
  Наконец-то, скрижали были готовы.
  Так была написана первая конституция еврей-ского народа, содержащая знаменитые десять запо-ведей.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 17. Первый бунт. Аарон - предатель!
  
  На долбежку первой конституции Моисею при-шлось потратить почти семь недель адского по сво-ей непривычности труда.
  Но он рано радовался.
  Пока Моисей сидел на своей горе и долбил, то по зубилу, то по своим пальцам, случилось непред-виденное.
  
  Народ, видя, что Моисея долго и давно не видно, приступил к его ближайшему подельнику и замести-телю Аарону.
  - Где-то наш фюрер пропал! - говорили они ему. - Сорвал нас с насиженного места, оторвал нас от котлов с мясом, лишил куска хлеба насущного, а те-перь бросил нас умирать в этой, проклятой богом пустыне!
  Где он? Ты же заместитель его, брат его!
  - Так, он же с Горой пошел говорить, какие-то дела важные обсуждают! - пытался выгородить бра-та Аарон.
  - Да, брось, ты! Что за дела такие, что их столько можно обсуждать? Раньше покруче были ситуации, и то, на пару слов, да на пару часов уходил!
  А тут уже больше месяца не появляется.
  - Да-да! Наверняка, бросил нас и смылся! - шу-мели другие. - Тут, ведь, недалеко, у него тесть жи-вет, семья его там.
  На что мы ему!
  - Правильно! - кричали третьи. - Наших богов всех порушил, подсунул какого-то шизика, а тот для нас еще ничего хорошего, кроме пакостей, не сде-лал, только все обещалками кормит!
  - Всю скотину нашу этот Гора в грязи утопил, а теперь манну какую-то собирать заставил!
  Что мы, воробьи, что ли, крошки клевать?
  - Пусть сам ее клюет, обрыдла уже, тошнит от нее, все зубы песком истерли!
  - Да еще все грозится, все стращает всякими ка-рами, за каждую мелочь!
  - Мочи нет больше, терпеть его!
  
  Народ все напирал, выплескивая свое накопив-шееся недовольство.
  Аарону возразить было нечего, возмущение лю-дей было справедливым!
  Обстановка накалялась.
  - На что нам такой бог? - наконец, выкрикнул кто-то.
  Этот детонатор взорвал ситуацию окончательно.
  - Нет! Нет! Не нужен! - чуть ли не единым вы-дохом, выдохнула толпа. - Вернем наших старых, добрых, проверенных!
  - Вернем! Вернем!
  - Бабы! Давай золотишко, кому сколько не жал-ко! Нового тельца отольем!
  - Ничего не пожалеем, пускай шапку по кругу!
  Народ, воодушевленный новой идеей возвраще-ния к старым порядкам, воспрял.
  Аарон, как любой заместитель любого началь-ника, спал и видел кресло шефа освободившимся.
  Будучи старше Моисея, он вдвойне страдал от своего подчиненного положения.
  Иисуса Навина, этого сторожевого пса Моисее-ва, в стане не было, он сказал, что по делам шефа несколько дней его не будет.
  И Аарон решил, что час его настал.
  
  - Вот - шапка! - он сорвал со своей головы заса-ленный тюрбан. - Вали сюда, мужики и бабоньки, чем больше, тем лучше!
  
  ...Когда народ увидел, что Моисей долго не схо-дит с горы, то собрался к Аарону и сказал ему: встань и сделай нам бога, который бы шел перед нами, ибо с этим человеком, с Моисеем, который вывел нас их земли Египетской, не знаем, что сдела-лось.
  И сказал им Аарон: выньте золотые серьги, ко-торые в ушах ваших жен, ваших сыновей и ваших дочерей, и принесите ко мне.
  И весь народ вынул золотые серьги из ушей сво-их и принесли к Аарону. Он взял их из рук их, и сделал из них литого тельца, и обделал его резцом.
  И сказали они: вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!
  Увидев сие, Аарон поставил перед ним жерт-венник, и провозгласил Аарон, говоря: завтра празд-ник Господу.
  На другой день они встали рано и принесли жертвы мирные; и сел народ есть и пить, а после встал играть. (Исх.32)
  
  Спустя несколько дней после этих событий, Мо-исей, уставший, осунувшийся и отощавший, спус-кался с горы в сопровождении своего верного Иису-са.
  - Вот, Иисус, эти каменные доски, что ты несешь, будет наша конституция. Ты знаешь, что та-кое конституция?
  - Да - нет, шеф, откуда мне знать!
  - Так - вот, конституция - это основной закон. Ты вот, при мне, вроде как начальник полиции, службы безопасности, МЧС и военного министра.
  И все - в одном флаконе!
  Я с тебя порядок в народе требую, а ты - с наро-да.
  А какой он должен быть, этот порядок, никто не знает.
  И даже, если знает, за воротник его не возьмешь, он тебе сразу: а где написано?
  Вот, на этих досках, теперь это и написано, за что народ нужно за воротник брать. Так что, теперь ты брать их будешь уже на полном законном осно-вании.
  Правда, в конституции еще и права народа должны быть прописаны, но права им пока необяза-тельны.
  Какие там, еще, права могут быть, у баранов этих, то есть, у агнцев божьих?
  Сам понимаешь, никаких, одни обязанности.
  Вот, сейчас принесем эту конституцию и объ-явим, что это Гора им ниспослал.
  Ты же, по-моему, неграмотный? Да?
  Жаль!
  Ну, ничего, чтобы другим права качать, самому грамотным быть не обязательно. Текст я тебе и так, по памяти расскажу, а ты у меня парень хваткий, за-помнишь.
  
  И Моисей вкратце рассказал Иисусу содержание надолбанной им конституции.
  Мы приведем ее содержание полностью.
  Многие слыхали, краем уха, что-то такое про де-сять заповедей, но большинство, даже считающих себя верующими христианами, библию даже нико-гда не брали в руки.
  И поэтому вообще никакого понятия не имеют, во что же они 'веруют'!
  Это касается не только христиан.
  В этом нет ничего особенного, такова уж натура человеческая!
  
  Не так давно, на территории одной шестой части суши числилось восемнадцать миллионов адептов известной философии.
  А кто из этих восемнадцати миллионов читал труды ее создателей, если даже и сами функционеры никогда их не читали!?
  И понятия не имели, в чем она заключается!
  Все довольствовались только заголовками газет, лозунгами на стенах и призывами к дням первомай-ских демонстраций.
  А функционеры - указаниями начальства.
  Постепенно так и похерили идеи этой филосо-фии, за проформой и болтовней.
  В результате похерили и саму эту шестую часть.
  
  Большинство верующих довольствуются либо адаптированными пересказами библейских текстов в ангажированных изданиях, либо вообще ограничиваются так называемым 'словом пастыря'.
  Из-под пера тех и с языка других эти тексты вы-ходят прилизанными и замакияженными до полного искажения их первоначальной сути.
  Вот для таких 'верующих' мы и приводим под-линные отрывки текстов т.н. 'священного писания', в превратном истолковании которых кое-кто может нас заподозрить.
  
  Да, наше прочтение в корне отличается от су-сальных, фантастически сюрреалистических 'пас-тырских'.
  Прежде всего, тем, что не ангажировано, а мак-симально объективно.
  Потому что, мы - обыкновенные реалисты, только и всего!
  И пишем не для 'рабов' и не для 'агнцев божь-их'.
  Так что, если вы раб или агнец, и не более того, и наша объективность оскорбляет ваши рабские или агнецкие чувства - не читайте эти заметки!
  Мы совершенно не собираемся и не собирались задевать ваши рабские, или еще какие бы то ни было 'агнецкие' чувства.
  Боже упаси!
  
  У вас совершенно нет никаких причин беспоко-иться или волноваться, потому что пишем мы эти заметки совсем не для вас!
  Ведь, мы же совершенно не оскорбляемся, читая вместе с вами эти сказки, призванные оскорблять нашу объективность!
  Мы только снисходительно улыбаемся, хотя иной раз даже теряем дар речи от какой-нибудь, особо одиозной благоглупости или очередной 'свя-той' мерзогадости.
  Тем паче, что мы точно следуем сюжету и фабу-ле текста 'святой книги' и стараемся максимально реально излагать суть его содержания.
  
  Правда, когда мы что-то прибавляем и от себя, например, разговоры с Иофором или с Иисусом, или повествуем о физических муках духовного творче-ства Моисея, кое-кто может спросить нас: а откуда мы все это взяли, откуда мы все это знаем, если в 'писании' этого не написано?
  Что, мол, мы при этом присутствовали?
  Нет, конечно!
  Мы при сем не присутствовали.
  Точно так же, как никто из составителей 'писа-ния' не присутствовал при описываемых ими собы-тиях.
  Кто присутствовал при разговорах господа с Моисеем и остальными персонажами?
  
  Мы уже отвечали раньше на такой вопрос, еще в первой книге, поэтому и сейчас повторим на него точно такой же ответ, слово в слово.
  Они свое 'писание' писали, как говорят, руко-водствуясь 'наитием свыше'.
  Вне всякого сомнения, мы пишем, руководству-ясь тем же самым!
  Потому что, как учат 'святые отцы', ничего не делается без известной на то воли!
  Значит, этой воле так угодно, чтобы мы писали.
  Причем, именно так, как мы пишем, водя нашей рукой по клавиатуре и извлекая из 'святого писа-ния' настоящую правду!
  Потому что практически все, что мы пишем, наше НАИТИЕ вкладывает в нашу голову именно во время писания!
  Так что, если кому-то не нравится такое изъяв-ление этой воли, пусть предъявляет претензии ей самой!
  А если кто-то считает, что все это - не так, как он считает, НАИТИЕ нам говорит: пусть считает!
  И мы не против!
  Поэтому, если кому-то не нравится такое изъяв-ление этой воли, пусть читает свое чтиво, про свою 'правду', кто хочет и кому это интересно.
  Еще раз повторяем: мы не против!
  А наше чтиво, про нашего Гору, пусть читают другие.
  И тоже только те, кто хочет и кому это интерес-но!
  И мы не видим никакой объективной причины, почему кто-то и кому-то должен в этом препятство-вать.
  Мы только надеемся, что те, кто, читает с нами 'святую книгу' и почему-то почувствовал себя не в своей привычной тарелке, на этом покинули нас.
  И поэтому расстраиваться больше не будут.
  Ну, и на здоровье!
  Мы будем только рады, если они не будут боль-ше расстраиваться.
  Потому что нам их искренне жаль!
  Потому что то, что написано дальше в той, НЕ НАШЕЙ 'святой книге', будет еще хуже...
  И чем дальше, тем еще гнуснее...
  
  
  Ну, а для оставшихся с нами мы приведем текст тех самых, знаменитых заповедей, которые выдол-бил Моисей.
  Вот они:
  1. Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства; да не будет у тебя других богов пред лицем Моим.
  2. Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не поклоняйся им и не служи им, ибо Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, нака-зывающий детей за вину отцов до третьего и чет-вертого рода, ненавидящих Меня, и творящий ми-лость до тысячи родов любящим Меня и соблюда-ющим заповеди Мои.
  3. Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно, ибо Господь не оставит без наказания того, кто произносит имя Его напрасно.
  4. Помни день субботний, чтобы святить его; шесть дней работай и делай всякие дела твои, а день седьмой - суббота Господу, Богу твоему: не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот твой, ни пришлец, который в жилищах твоих; ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них, а в день седьмой почил; посему благосло-вил Господь день субботний и освятил его.
  5. Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе.
  6. Не убивай.
  7. Не прелюбодействуй.
  8. Не кради.
  9. Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего.
  10. Не желай дома ближнего твоего, не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего. (Исх. 20)
  
  С шестью последними безоговорочно не согла-сятся только последние негодяи, это элементарные правила человеческого общежития в любом обще-стве, любой культуры.
  Причем, совершенно независимо от принадлеж-ности или непринадлежности к любому вероиспове-данию.
  
  Однако, 'святые отцы' иудейской религии и ее производных - христианства и ислама, почему-то приписывают эти пункты Моисею, якобы записав-шим эти заповеди со слов придуманного им бога.
  Но они врут, как всегда, так и в этом случае.
  В Египте, еще задолго до моисеевских времен, был пантеон из множества богов.
  Верили египтяне и в загробный мир, поэтому с такой помпой и с такими немыслимыми затратами трупы своих фараонов упрятывали в такие загадоч-ные пирамиды.
  С меньшей помпой, а кого и вовсе без таковой, в зависимости от общественного положения и состоя-ния кошелька, бальзамировали и хоронили осталь-ных.
  Даже своих любимых домашних животных!!
  Они считали, что всем им суждено было пред-стать перед загробным судом, где каждому предсто-яло пройти процедуру взвешивания сердца, а потом честно ответить на целый перечень вопросов.
  К допросу допускались только покойники 'с легким сердцем', а у кого 'было тяжело на сердце' или 'камень на сердце лежал' отсеивались, как не-достойные.
  
  Возможно, с тех самых пор и пошли эти выра-жения насчет 'легкого' и 'тяжелого сердца'?
  
  При этом, вопросы этого допроса требовали только отрицательных ответов.
  Потому что вопросы были, типа:
  - злословил ли ты отца своего и мать свою?
  - обижал ли ты отца своего и мать свою?
  - убивал ли ты кого-нибудь?
  - прелюбодействовал ли ты?
  - воровал ли ты?
  - свидетельствовал ли ты ложно на ближнего твоего?
  - не желал ли ты дома ближнего твоего, жены его, раба его, рабыни его...
  - и так далее.
  
  От ответов на эти вопросы зависела дальнейшая судьба покойника.
  Либо он попадет на 'поле камыша' - так выгля-дел египетский рай, или совсем в другое место.
  Все эти вопросы и куча других установлений были записаны в 'Книге мертвых', служившей чем-то вроде руководства по попаданию в рай, которым снабжали покойника в дальнюю дорогу.
  Как видите, моисеевские установления слово в слово совпадают с египетским райским путеводите-лем!
  То есть, если Моисей и вправду записал их в свои 'скрижали откровения', то он просто перепи-сал их с этой 'языческой' и, следовательно, бого-противной книги.
  И совершил 'откровенный', грешный, просто безбожный плагиат.
  
  Так что, ничего 'божественного' в них нет, и выполнение их зависит только от самого человека.
  Мы уверены, что и для читателя этих строк со-блюдение шести последних заповедей - обыденная норма жизни, независимо от его веры или неверия ни в какого бога.
  
  Но пусть читатель подумает, сможет ли он вы-полнить первые четыре!
  Нам жаль его, искренне и до слез: истреблен он будет в прах с земли этой грешной, и гореть ему в геенне огненной вечно и во веки веков!
  Впрочем, как и не читателю, в том числе и всем покинувшим нас.
  И тем, кто оставил нас только что, и тем, кто по-кинул нас гораздо раньше.
  Равно, как и писателям сих строк.
  Равно и всем остальным жителям нашей несчастной планеты, которой так не повезло с Со-здателем!
  Потому что выполнить их никто не сможет.
  Ни-ког-да!
  И в первую очередь, по справедливости, должны отправиться к чертям на сковородку христианские 'святые отцы'!
  Почему?
  
  ...Не делай себе кумира и никакого изображе-ния того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не поклоняйся им и не служи им...
  
  Зайдите в любую церквушку - там все стены увешаны изображениями всевозможных кумиров!
  А в церковных лавках вам всучивают этих куми-ров за ваши деньги.
  Они сами грубо нарушают эту господню запо-ведь тем, что поклоняются этим 'святым образам', да еще и вас заставляют отбивать им поклоны!
  
  А вот мусульман по этому пункту привлекать к ответу не будут!
  Зато с полным законным основанием притянут к ответу по третьему пункту!
  
  ...Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно, ибо Господь не оставит без наказания того, кто произносит имя Его напрасно...
  
  Потому что они по всякому поводу и безо всяко-го повода постоянно кричат: 'Аллах акбар!'
  
  Единственное спасение всего человечества от неминуемой геенны мы видим только в первом пункте.
  Почему?
  Да потому, что вывели из Египта только два с половиной миллиона сынов Израилевых и полмил-лиона приблудившихся к ним.
  И все они давным-давно почили в бозе.
  Никого из ныне здравствующих, никто из Егип-та не выводил!
  Значит, ни на кого из них этот первый пункт не распространяется!
  
  Слава Горе! - оставил лазейку, уже легче!
  Едем дальше.
  Чтобы не попасть на сковородку - не признавай-те кумиром никого и не поклоняйтесь никому, тогда не нарушите второй заповеди.
  Никогда и никого не называйте господом своим и вообще забудьте об этом непонятном понятии;
  Никогда не признавайте себя ни чьим 'рабом', будьте свободным человеком.
  И тогда не нарушите ни первой, ни второй, ни третьей заповеди!
  Ого! - еще лучше, почти совсем замечательно!
  Но...
  Но, вот с четвертой заповедью, для большин-ства, в современном-то мире, полный облом!
  Камень, то бишь, 'скрижаль' преткновения...
  Особенно для дачников, которые только и ждут окончания недели, чтобы два дня от души повкалы-вать на своих шести сотках!
  А также для всех других, кто терпеть не может весь выходной день валяться на диване и тупо пле-вать в потолок.
  Много ли таких, кто может?
  Как жаль!!
  
  Раз такое дело, царствие божие достанется толь-ко бездельникам, алкашам и тунеядцам!
  Всё остальное выполнить можно, если поста-раться...
  А тут, для трудоголиков - полный облом.
  
  Мы, грешным делом, уже начали думать, что спасли человечество!
  Оказывается - нет!
  Это коварная ловушка для людей, которую заго-товил Гора в своей войне с человечеством, дабы из-вести его не мытьем, так катанием.
  То есть, если не при жизни, так после смерти.
  Причем, в первую очередь, самую активную и самую деятельную его часть!
  Ну, что ж, придется гореть...
  
  Эх, да и черт с ним! Не расстраивайтесь, ребята, всем миром гореть будем!
  А на миру и смерть красна!
  Раз гореть будем все вместе, никому обидно не будет!
  Так что, пока живы, едем дальше и вернемся к нашим героям.
  
  Как мы помним, Моисей вызвал своего молодо-го помощника и телохранителя, чтобы помочь до-тащить труды его многонедельной трудовой вахты на горе Синай.
  Они уже почти спустились вниз, и до лагеря оставалось подать рукой.
  Моисей спускался налегке, но трудно дыша, опираясь на палку и осторожно выбирая место, куда поставить ногу.
  Иисус, с двумя тяжелыми, грубо обтесанными обломками плитняка подмышкой, легко, как моло-дой козел, перепрыгивал с камня на камень и то и дело останавливался, поджидая своего престарелого патрона.
  - Иисус, мальчик мой, у тебя дымшашки и све-тошумовые гранаты еще остались?
  А то как бы нам, для этих олухов царя небесно-го, опять спектакль не пришлось устраивать.
  Все равно кто-нибудь догадается, что это мы са-ми выдолбили, и начнет народ баламутить.
  - Остались еще, но мало. Прошлый раз, когда вашу встречу с Горой разыгрывали, больно много истратили.
  - Пошли кого-нибудь, пусть сбегает в Египет, привезет еще компонентов. Надо побольше наде-лать, чтобы всегда запас был на пару-тройку меро-приятий...
  - Погодите-ка, шеф, что это там за шум в лагере, никак, опять развоевался кто-то!
  - Да, и правда, шумят! Но на шум драки не по-хоже!
  Вроде поют, что ли? С чего бы это?
  Какой-такой праздник?
  
  Они поспешили к лагерю и то, что Моисей уви-дел там, ввергло его в неописуемый ужас.
  Народ пел и плясал под тимпаны и дудки вокруг возвышения, на котором под ярким солнцем жаром горело изваяние прежнего идола Израиля - золотого тельца!
  А руководил этим гнусным святотатством - его первый помощник, его правая рука, его первый за-меститель, его родной брат - Аарон!!!
  
  ...И услышал Иисус голос народа шумящего и сказал Моисею: военный крик в стане.
  Но Моисей сказал: это не крик побеждающих и не вопль поражаемых; я слышу голос поющих.
  Когда же он приблизился к стану и увидел тель-ца и пляски, тогда он воспламенился гневом и бросил из рук своих скрижали и разбил их под го-рою;
  И взял тельца, которого они сделали, и сжег его в огне, и стер в прах, и рассыпал по воде, и дал ее пить сынам Израилевым...
  ...Аарон сказал Моисею... они сказали мне: сде-лай нам бога, который шел бы перед нами; ибо с Моисеем, с этим человеком, который вывел нас из земли Египетской, не знаем, что сделалось.
  И я сказал им: у кого есть золото, снимите с себя.
  Они сняли и отдали мне; я бросил его в огонь, и вышел этот телец... (Исх.32)
  
  Гневу Моисея не было предела!
  Он, в-сердцах, выхватил у Иисуса принесенные священные скрижали, швырнул их об камни и в неистовстве принялся топтать их.
  Потом поднимал обломки и снова бил и разби-вал их в мелкие дребезги.
  
  И опять топтал, нисколько не задумываясь, что сам совершает грубейшее святотатство, попирая но-гами ниспосланное его народу 'божье откровение'.
  Какое там еще, к черту, 'откровенье'!
  На кой черт этому быдлу - закон!!!
  
  Потом принялся за тельца.
  Разбить тельца не получилось.
  Чистое золото мягкий металл!
  Тогда он сжег его в огне, потом стер его в прах, потом утопил этот прах в воде, а потом, заставил ба-ранов своих, непутевых и вероотступных, эту воду выпить.
  Три миллиона нечестивых агнцев безропотно смотрели на беснования своего фюрера, а потом по-слушно встали в очередь за золотым напитком.
  (Исх.32)
  Моисей поил их из чайной ложечки, чтобы хва-тило всем.
  Остатки он влил в рот Аарону, а потом схватил его за пейсы.
  
  Если бы эту сцену передавали по телевидению, звуковая часть информации представляла бы сплошной пи-и-п.
  Мы такой пи-и-п здесь воспроизвести не можем, а без пи-и-па вся красочность, задушевность и пате-тика беседы двух святых братьев смазывается и блекнет.
  Поэтому, лучше всего, мы всю эту сцену оста-вим на воображение нашего читателя.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 18. Мы спасаем Израиль!
  
  Прежде чем продолжить, просим обратить ваше внимание на два, взаимно исключающих друг друга, но наверняка ускользнувших от вашего внимания свидетельства, приведенных чуть выше.
  Причем, засвидетельствованные в одной и той же главе
  Первый:
  ...И весь народ вынул золотые серьги из ушей своих и принесли к Аарону. Он взял их из рук их, и сделал из них литого тельца, и обделал его резцом.
  
  И второй:
  ...И я сказал им: у кого есть золото, снимите с себя.
  Они сняли и отдали мне; я бросил его в огонь, и вышел этот телец... (Исх.32)
  
  Мы не будем комментировать эти свидетельства и пока дадим читателю время, чтобы подумать над ними самому.
  
  ...И стал Моисей в воротах стана и сказал: кто Господень, иди ко мне!
  И собрались к нему все сыны Левины... (Исх 32)
  
  Вытряся из одежды Аарона всю пыль и песок, Моисей, тяжело дыша и шаркая ногами, вышел за ворота лагеря.
  Аарон, изо всех сил изображая раскаяние, вино-вато засеменил следом.
  Иисус неотступно последовал за ними и неза-метно мигнул своим парням.
  Те замигали друг другу, по цепочке, и собрались кучками неподалеку.
  
  Моисей отдышался, а потом, одной рукой опер-шись на стойку ворот, другую руку поднял вверх:
  - Кто не с нами - тот против нас! Кто с нами - выходи за ворота, строиться!
  Все Левиты, видя, что Аарон опять прогнулся под Моисея и оба их патриарха снова вместе, по од-ному и группами, тоже собрались за воротами около него.
  Старейшины других кланов, вспомнив о преми-альных, нерешительно, но тоже подошли.
  Моисей обвел свое войско глазами.
  Немного. По сравнению со всеми остальными двенадцатью кланами, вообще пшик, но отступать нельзя и некуда.
  И ковать надо пока горячо, пока все в замеша-тельстве, и не успели опомниться и сговориться!
  
  - Возложите каждый меч на бедро свое, прой-дите по стану от ворот до ворот и обратно, и уби-вайте каждый брата своего, каждый друга своего, каждый ближнего своего!
  Но найдите и убейте всех, особо недовольных, всех зачинщиков, всех ярых противников моих, именем Горы, бога нашего!
  Гора предает сегодня их в руки ваши!
  
  И сделали сыны Левины по слову Моисея; и пало в тот день из народа около трех тысяч человек.
  Ибо Моисей сказал им: сегодня посвятите руки ваши Господу, каждый в сыне своем и брате своем, да ниспошлет Он вам сегодня благословение.
  (Исх.32)
  
   Мятеж
   не может кончиться
   удачей.
   Иначе,
   он называется
   иначе!
  
  Признаемся, мы намерено скорректировали этот 'святой' первоисточник и укоротили жажду крово-пролития этого первого фюрера Израиля, достойно-го ученика своего учителя.
  Судя по тексту первоисточника, братоубий-ственной экзекуции подлежали все, не вышедшие за ворота!
  И это мы сами, на свой страх и риск, вложили в речь Моисея слова, ограничивающие ее масштабы только зачинщиками мятежа.
  Потому что, с одной стороны, нам было очень жалко убивать столько народу, три миллиона чело-век!
  Ведь, кроме Левитов, больше никто не перешел на сторону Моисея!
  
  И собрались к нему все сыны Левины... (Исх 32)
  
  Признаться, если бы убили даже всего одного человека, и то жалко.
  За что, спрашивается?
  И поэтому только благодаря нам, в братоубий-ственной бойне, устроенной Моисеем, убитыми ока-зались всего три тысячи человек из трех миллионов.
  Пустяк?
  Это, как посмотреть...
  Вполне может быть так, что мы спасли народ Израиля от уничтожения!
  Может быть, не полного, Левиты бы остались.
  Но, скорее всего, для восстановления численно-сти им снова пришлось бы возвращаться в Египет, где они так успешно расплодились накануне.
  Но тогда это была бы совсем другая история.
  А если бы не вернулись в Египет, их было бы слишком мало, чтобы идти воевать обещанные им реки с известными берегами.
  И опять, это была бы тоже совсем другая исто-рия.
  Так что, Израиль обязан нам не только самым своим существованием, но даже и своей историей!
  А может быть, даже и своим названием.
  Была бы какая-нибудь 'Левития' и путали бы ее постоянно с каким-нибудь Ливаном или с какой-нибудь Ливией.
  Как один из президентов Соединенных Штатов путал Австрию с Австралией!
  
  (Кстати, излюбленным сувениром, который там с тех пор с удовольствием продают, является некий значок в виде запрещающего дорожного знака.
  На этом значке - перечеркнутое изображение кенгуру и надпись:
  'Мы - не Австралия, здесь нет кенгуру!'
  
  Впрочем, пальму первенства по невежеству сле-дует присудить ныне действующему президенту США, то есть, Бараку, который Обама.
  Тот, который спутал Австрию с Австралией, мог и оговориться, а может, быть и вправду, был не в ладах с географией чужих стран.
  Но тот, который Обама, заявил, что побывал во всех 57 (пятидесяти семи!) штатах страны, прези-дентом которой он является.
  Как известно всем, кроме этого президента США, отбывающего уже второй срок президентства, число штатов в этой стране всего 51 (пятьдесят один).
  Видимо, для изучения географии собственной страны двух сроков маловато!
  Но это - так, к слову...)
  
  Но памятник ставить нам не надо.
  Не надо даже аплодисментов: ведь, мы сделали это только на бумаге!
  Виртуально, так сказать!
  Впрочем, как и составители первоисточника.
  
  Читатель еще не запутался? Тогда взглянем на ситуацию с другой стороны.
  А с другой стороны, если всех, кто был не с Мо-исеем и кого он приказал убить своему клану, было всего-то три тысячи, тогда откуда взялись шестьсот тысяч воинов, о которых толкует нам первоисточ-ник?
  Или, тогда, откуда вновь взялись стертые с лица земли двенадцать колен Израилевых, оставшиеся внутри лагеря и уничтоженные приказом Моисея в этот памятный день тринадцатым коленом, коленом Левиным, принявшим сторону Моисея?
  Восстали, как Феникс из пепла?
  
  Впрочем, чему тут удивляться, если еще совсем недавно, один и тот же скот египетский, в течение нескольких недель Горой был уничтожен весь, до последнего копыта, пять или шесть раз подряд!
  Но почему-то каждый раз, как ни в чем не быва-ло, продолжал мирно жевать травку в ожидании очередной 'казни'!
  Чем же Моисеевы агнцы хуже?
  
  Есть такой анекдот:
  Урок русского языка проводит учитель т.н. 'кавказской национальности'.
  - Дэти! Слява: 'сол' и 'фасол' в рузском язике пишуца з мяхким знаком, а слява: 'вилька' и 'та-релька' пишуца бэз мяхкава знака.
  Запомнытэ это, дэти, патаму чи то панат это нэвозможьно!
  
  Так что, давайте просто усмехнемся, как этому анекдоту, потому что понять это действительно не-возможно.
  Ну, какая, и впрямь, разница - тремя тысячами больше, тремя миллионами - меньше!
  Или наоборот.
  Суть-то не в этом!
  Суть в том, что сказал Моисей Иисусу, спускав-шемуся с горы с конституцией подмышкой:
  - Права, баранам - не положены!
  И как он сказал, так и сделал, согласно первой заповеди сочиненной им самим конституции: один Гора тебе бог и других у тебя быть не моги!
  
  Обязаловка есть, а права выбора никто тебе не давал.
  Раз ты агнец божий, бекай - не бекай, пойдешь не туда, куда тебе самому хочется, а куда погонит 'пастырь'!
  А то, что шестая заповедь гласит: 'не убий!' - так на то она и шестая.
  Не вторая и даже не пятая!
  И, опять же, на баранов она не распространяет-ся: все мы знаем, для чего баранов этих держат.
  
  Вы не находите, что Моисей поступил так же, как Тарас Бульба?
  Он же породил Закон, он же его и растоптал, ко-гда ему стало нужно!
  И показал, кто в доме хозяин.
  
  Ну и ушлый же народ, этот Израиль!
  И Гоголя, тоже обскакали...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 19. Командировка за повторным изда-нием конституции. Гора занимается саморекла-мой.
  
  На другой день, когда по всему лагерю еще под-бирали трупы и выли по убиенным мужьям и сыно-вьям обездоленные и осиротевшие женщины, Мои-сей велел объявить народу, что-де, он опять удаля-ется на гору к Горе, замаливать великий грех, допу-щенный этим самым народом.
  И постарается заступиться за него.
  
  А может быть, теперь он просто боялся за свою шкуру?
  Наверное, именно по этой причине, от греха по-дальше, он велел перенести свой шатер за пределы лагеря и, дабы его не разорили, перевел его в кате-горию общенародной собственности, назвав его 'скинией собрания'. (Исх.33)
  А Иисус теперь находился при шатре неотлучно.
  Недалеко дежурили и его ребята.
  Выходит, даже нападения диких зверей или внешних врагов Моисей теперь боялся меньше, чем своих агнцев?
  Знает кошка, чье мясо съела!
  В этом плане очень хорошим предлогом было и то, что надо сходить к Горе за новыми скрижалями.
  Моисей исчез из поля зрения алчущих мести и не подавал признаков жизни опять целых сорок дней и ночей.
  Наверное, даже Иисус носил ему еду и питье втайне от библейских баснописцев, потому что пер-воисточник утверждает, что все это время Моисей не пил и не ел, а питался исключительно святым ду-хом и занимался своей долбежкой.
  Ну, да бог с ним, цену 'источнику' мы уже зна-ем!
  Рука-то у Моисея была теперь набитая, и выдол-бить очередную пару плит большого труда ему уже не составляло.
  А вот переждать сорокадневный траур и не по-падаться в это время на глаза или, что хуже, под го-рячую руку тому, кому попадаться опасно - совсем другое дело!
  
  Мы подозреваем даже большее!
  Мы подозреваем, что все это время он провел не на горе, занимаясь долбежкой, а отсиживался у сво-его тестя, Иофора!
  И нашу догадку подтверждает то, что вернулся он с новыми идеями, чем именно занять свои три миллиона бездельников и как отвлечь их от мсти-тельных мыслей.
  
  Первоисточник, правда, повествует об этом в совершенно другом ключе:
  И сказал Господь Моисею: вытеши себе две скрижали каменные, подобные прежним, и Я напи-шу на сих скрижалях слова, какие были на прежних скрижалях, которые ты разбил; и будь готов к утру, и взойди утром на гору Синай, и предстань передо Мною там на вершине горы; но никто не должен показываться на всей горе; даже скот, мелкий и крупный, не должен пастись близ горы сей.
  
  Ну, это даже любому несмышленому ежику по-нятно, что нежелательные свидетели никому не нужны...
  И вытесал Моисей две скрижали каменные, по-добные прежним, и, встав рано поутру, взошел на гору Синай, как повелел ему Господь; и взял в руки свои две скрижали каменные.
   И сошел Господь в облаке, и остановился там близ него, и провозгласил имя Иеговы. И прошел Господь пред лицеем его и возгласил: Господь, Гос-подь, Бог человеколюбивый и милосердный, долго-терпеливый и многомилостивый и истинный, со-храняющий милость в тысячи родов, прощающий вину и преступление и грех, но не оставляющий без наказания, наказывающий вину отцов в детях и в детях детей до третьего и четвертого рода.
  (Исх.34)
  
  Нет, вы чувствуете?
  А если нет, то перечтите еще и еще раз!
  И обратите внимание, уважаемый читатель, и все-таки прочувствуйте, как плохи дела были в то время у нашего Горы!
  Во все времена, перед появлением на публике какой-нибудь августейшей особы, какого-нибудь даже самого задрипанного королишки или какого-нибудь самого захудалого удельного князька или султанишки, его выход всегда провозглашался спе-циальным герольдом, перечислявшим все его зва-ния, а также восхвалявшим его качества и заслуги.
  И действительные, но чаще всего мнимые.
  
  Для примера вспомните выход нашего прези-дента на официальные действа!
  И вспомните, каким театрально напыщенным ритуалом он сопровождается!
  А наш Гора?
  Неужели он уже настолько опустился, что свой собственный выход ему пришлось объявлять себе самому!?
  И самому возглашать, самому себе придуман-ные, такие дешевые, слащавые эпитеты?
  
  Моисей тотчас пал на землю и поклонился и сказал: если я приобрел благоволение в глазах Твоих, Владыка, то да пойдет Владыка посреди нас; ибо народ сей жестоковыен, прости беззакония наши и грехи наши и сделай нас наследием Твоим.
  И сказал Господь Моисею: вот, я заключаю за-вет: перед всем народом твоим соделаю чудеса, ка-ких не было во всей земле и ни у каких народов; и увидит весь народ, среди которого ты находишься, дело Господа; ибо страшно будет то, что я сделаю для тебя; сохрани то, что Я сделаю для тебя; со-храни то, что повелеваю тебе ныне: вот, Я изгоняю от лица твоего Аморреев, Хананеев, Хеттеев, Фе-резеев, Евеев, и Иевусеев; смотри, не вступай в союз с жителями той земли, в которую ты войдешь, дабы они не сделались сетью среди вас.
  
  Жертвенники их разрушьте, столбы их со-крушите, вырубите священные рощи их, и извая-ния богов их сожгите огнем, ибо ты не должен по-клоняться богу иному, кроме Господа, потому что имя Его - ревнитель; Он Бог ревнитель.
  
  Не вступай в союз с жителями той земли, чтобы, когда они будут блудодействовать вслед богов своих и приносить жертвы богам своим, не пригласили и тебя, и ты бы не вкусил жертвы их;
  И не бери из дочерей их жен сынам своим и до-черей своих не давай в замужество за сыновей их, дабы дочери их, блудодействуя вслед богов своих, не ввели и сынов твоих в блуждение вслед богов своих.
  Не делай себе богов литых.
  Праздник опресноков соблюдай: семь дней ешь пресный хлеб, как Я повелел тебе, в назначенное время месяца Авива, ибо в месяце Авиве вышел ты из Египта.
  Все, разверзающее ложесна, Мне, как и весь скот твой мужеского пола, разверзающий ложесна, из волов и овец;
  первородное из ослов заменяй агнцем, а если не заменишь, то выкупи его;
  всех первенцев из сынов твоих выкупай, пусть не являются пред лице мое с пустыми руками.
  
  Шесть дней работай, а в седьмой день покойся; покойся и во время посева и жатвы.
  И праздник седьмиц совершай, праздник начат-ков жатвы пшеницы и праздник собирания плодов в конце года;
  
  Три раза в году должен являться весь мужеский пол твой пред лице Владыки, Господа Бога Израиле-ва, ибо Я прогоню народы от лица твоего и распро-страню пределы твои, и никто не пожелает земли твоей, если ты будешь являться пред лице Господа Бога твоего три раза в году.
  Не изливай крови жертвы Моей на квасное, и жертва праздника Пасхи не должна переночевать до утра.
  Самые первые плоды земли твоей принеси в дом Господа Бога твоего. (Исх.34)
  
  Нет, вы только гляньте, какой аппетит у нашего Горы! Неужто он все это съест, все приношения трехмиллионного народа?
  Или просто так проголодался, что, как и люди иногда говорят: слона бы съел!
  А вот ослятину, смотри-ка ты, какой бы ни был прожорливый, есть не хочет!
  Поменяй, говорит, на ягненка! В крайнем случае - деньгами...
  Слава богу, что хоть человечину, как и осляти-ну, тоже не употребляет.
  За людей, говорит, тоже бабками башляй!
  Но, по любому, говорит, с пустыми руками ко мне даже не являйся!
  
  Вот, ведь, какой мздоимец - образец для всех чиновников!
  Чистые помыслы его не интересуют, главное, чтобы с пустыми руками не приходили!
  
  Не вари козленка в молоке матери его.
  Вот это повеление Горы, на наш взгляд, не ку-линарное, а чисто нравственное, мы предлагаем чи-тателю запомнить в особицу, о нем мы еще вспом-ним, и не раз.
  
  И сказал Господь Моисею: напиши себе слова сии, ибо в сих словах Я заключаю завет с тобою и с Израилем.
  И пробыл там Моисей у Господа сорок дней и сорок ночей, хлеба не ел и воды не пил, и написал Моисей на скрижалях слова завета, десятословие.
  (Исх.34)
  Так, кто же из них, черт побери, занимался дол-бежкой? Сам Гора, как обещал, или все-таки Моисея заставил?
  Судите сами: чтобы написать несколько десят-ков слов на этих камешках, разве понадобилось бы Горе сорок дней?
  Ведь, как мы с вами помним, он целую вселен-ную всего за шесть дней смастерил!
  К тому же мы с вами уже знаем, и неоднократно убедились, что Гора никогда не выполняет свои обещания.
  Отсюда понятно, что и на этот раз он ничего долбить не собирался.
  Черную работу должны делать черные!
  
  Но у нас более существенный вопрос: неужели для того, чтобы получить эти, сколь 'ценные' и столь же краткие указания от Горы, потребовалась сухая голодовка в течение сорока дней и ночей?
  Такая бесчеловечная, прямо-таки садистская негостеприимность этого всемогущего и человеко-любивого 'собственника всей земли' - просто пора-жает!
  Человек пришел в гости, пусть даже и по делам, так, вместо того, чтобы накрыть поляну, или хотя бы просто стол, как это водится у культурных людей, продержать его без еды и питья почти полтора месяца?
  Хотя бы раз чаем угостил, что ли!
  В тюрьме, и то, по три раза в день баланду дают!
  А себе-то, вишь, как: самое лучшее требует, с пустыми руками, говорит, не являйся!
  
  
  
  
  
  Глава 20. Возвращение из командировки лу-чезарного фюрера. Нацпроект.
  
  Однако, как повествует 'святая книга', Моисей явился в лагерь на сорок первый день вынужденно-го, смертельного для любого человека воздержания от еды и питья, живой и вполне здоровый!
  Как ни в чем не бывало, он бодро нес в руках два тяжеленных камня - вновь обретенные 'скрижали господни'.
  И лицо его при этом странно светилось!
  Нет, даже не светилось, а просто сияло в лучах утреннего солнца, когда при всем честном народе входил он в ворота лагеря!
  Уходил-то он темнее грозовой тучи, под тяже-стью мрачных мыслей и тягостных предчувствий бесславного конца своей безнадежной авантюры...
  
  Неужели он нашел такое удачное решение этой матовой ситуации, что лицо его так светилось сча-стьем вновь обретенной надежды?
  Или оно светилось отсветом 'славы господней', которой он пропитался во время столь длительного общения с Горой?
  Вроде он и раньше ходил в гости к Горе, и тоже не на мимолетные беседы, но ничего такого, даже похожего, прежде не наблюдалось!
  Странно...
  Соплеменники с недоумением и опаской гляде-ли вслед своему лучезарному фюреру, даже Аарон и Иисус, вышедшие ему навстречу, подошли не сразу.
  (Исх.34)
  И даже те, которые давно заждались его возвра-щения, заранее приготовив множество внушитель-ных кучек камней недалеко от ворот, тоже провожа-ли его настороженными взглядами, изрядно пропи-танными неутоленной жаждой справедливости.
  
  Моисей же невозмутимо, но едва сдерживая чувство самодовольного удовлетворения, видя та-кую реакцию соплеменников, обошел стан и не те-ряя времени даром объявил общий сбор около свое-го шатра.
   Он прочел вслух своему стаду принесенные им каменные откровения и поведал о ниспосланном для них Горой великом национальном проекте.
  Во все время отчетного доклада по итогам своей командировки к господу богу, лицо Моисея про-должало сиять, как начищенный самовар так, что даже отвлекало слушателей от существа излагаемой темы.
  И многие весь доклад просто просидели и про-хлопали ушами, то есть, глазами.
  И не поняли ничего.
  Окончив доклад, Моисей накинул на голову по-крывало и ушел к себе в шатер, якобы доложиться Горе о своем прибытии из командировки. (Исх.34)
  
  Те из слушателей, которым было нечего делать дома и продолжавшие сидеть неподалеку, вскоре увидели белесую струйку дыма, вроде облачка, по-висшего над шатром Моисея.
  Вышедший из шатра Аарон объявил этим празд-но присутствующим, что это Гора, в виде облачка столбиком, пришел говорить с Моисеем, и что Мои-сею теперь больше нет нужды таскаться на гору к Горе.
  Гора теперь сам будет приходить к Моисею!
  А, возможно, и жить скоро останется у него в палатке...
  
  Как это было кстати, для нынешнего положения Моисея!
  От его внимания не ускользнули те самые кучки камней у ворот, и он очень хорошо понял их назна-чение.
  Тут не только о походах на гору, да еще в оди-ночку, надо забыть и забыть на долгое время!
  Даже, чтобы просто прогуляться на свежем воз-духе придется выходить теперь из собственного ша-тра только в сопровождении молодцов Иисуса...
  Вся надежда, отныне, только на нацпроект!
  
  А нацпроект заключался в следующем.
  Вместо обычного шатра Моисея, который он пе-ред уходом гордо наименовал 'скинией собрания', предстояло соорудить доселе невиданное, грандиоз-ное палаточное сооружение, настоящую скинию со-брания.
  Что-то вроде цирка Шапито, но только прямо-угольного, а по сути дела походную, сборно-разборную кочевую молельню, которая и станет его кочевым 'дворцом'.
  
  Главным священным предметом должна была стать повторно выдолбленная им конституция, т. н. 'скрижали откровения'.
  Эти скрижали должны были храниться в особом ящике, длиной метр с четвертью, шириной три чет-верти и высотой тоже три четверти метра.
  Все размеры мы даем в приблизительном пере-воде на привычную систему измерения.
  
  Ящик внутри и снаружи должен быть обложен золотом, а вокруг - золотой венец с четырьмя коль-цами по углам, через которые должны продеваться шесты для переноски ящика.
  Шесты также должны быть обложены золотом.
  У ящика должна быть крышка из чистого золота, с размерами метр с четвертью на три четверти.
  На обоих концах крышки должны сидеть, лицом друг к другу, херувимы, чеканной работы, с крыль-ями, поднятыми вверх и простирающимися над крышкой.
  Этот ящик будет называться: 'ковчег завета'.
  
  Кроме этого, главного предмета культа, полага-лось сделать еще такие вещи:
  стол деревянный, обложенный золотом, с утва-рью из чистого золота - блюдами, чашами, кадиль-ницами и прочими кружками;
  светильник из чистого золота с шестью ветвями и с яблоками и чашечками на них, в виде миндаль-ных цветков;
  жертвенник для воскурения, в виде деревянного столика, полметра на полметра и высотой метр, об-ложенного золотом, с венцом, рогами и кольцами из золота, в которые должны вставляться обложенные золотом шесты для переноски.
  Все предметы должны быть из золота или обло-жены золотом.
  Полагалось сделать жертвенник для всесожже-ния, в виде деревянного стола с размерами два с по-ловиной на два с половиной метра и высотой полто-ра метра, обложенный медью, с решеткой в виде сетки из меди, и медными кольцами по углам, чтобы вставлять шесты для переноски. Шесты тоже долж-ны быть обложены медью.
  И к нему принадлежности всякие, тоже выпол-ненные из меди.
  Не был забыт и умывальник с подставкой, из меди и с изящными изображениями, чтобы украшал вход в скинию собрания.
  
  Сама скиния должна быть сделана в виде палат-ки со стенами из десяти полотен, размерами четыр-надцать на два метра, из голубой, пурпуровой и червленой шерсти, расшитой херувимами, и покры-вала из одиннадцати полотен, размерами пятнадцать на два метра, из козьей шерсти.
  Все полотна должны соединяться при помощи петель и крючков и держаться на разборной кон-струкции из шестов и брусьев.
  Сверху палатка должна прикрываться покровом из красных и синих кож.
  Внутри этой палатки, на самом почетном месте, должен был находиться ковчег завета, жертвенник для воскурений, столик для принадлежностей и све-тильник.
  Жертвенник для всесожжения должен был уста-навливаться вне скинии, недалеко от входа, а умы-вальник около входа, между входом и жертвенни-ком.
  Все это должно быть огорожено 'двором', то есть, завесами на шестах.
  Длина завес с северной и южной стороны - по пятьдесят метров, с западной стороны - двадцать пять и с восточной, там, где будет располагаться вход - тоже двадцать пять метров.
  Вход должен быть оформлен в виде завес с обе-их сторон по семь с половиной метров, а в середине - ворота, завеса длиною десять метров.
  Все эти завесы, высотой в два с половиной мет-ра, должны были крепиться на шестах, обложенных серебром, с серебряными крючками и серебряными связями между собой, а литые подножники шестов должны быть выполнены из меди.
  Центральную завесу, длиной десять метров, т.е. 'ворота', нужно было сделать из голубой, пурпуро-вой и червленой шерсти, узорчатой работы.
  
  Все это мы перечислили очень кратко и очень бегло.
  Но мы уверены, что читать даже это краткое пе-речисление было вам более, чем утомительно!
  Мы даже не удивимся, если многие, пробежав первый десяток строк, не стали читать остальные!
  В самом же первоисточнике на это ушло целых три главы - 25, 26 и 27 книги 'Исход'.
  Однако, даже одного такого беглого перечисле-ния достаточно, чтобы понять: что эта работа - не камни долбить, и сам Моисей до такого, продуман-ного до мелочей проекта, никогда бы не додумался.
  
  Но и это еще не все!
  Для обслуживания святилища нужен был спец-персонал, и в соответствующей экипировке.
  Нельзя же такую роскошь обслуживать в повсе-дневной робе, пропахшей козлиной мочой и воловь-им навозом!
  
  Спецодежду для спецперсонала сделать нужно было из голубой, пурпуровой и червленой шерсти.
  Ефод, прошитый золотом, золотом прошитые нарамники, и пояс ефода...
  Все это обделать ониксом, с вырезанными на нем именами колен Израилевых и вставить в золо-тые гнезда.
  Богато украшенный золотом, рубинами, топаза-ми, изумрудами и прочими алмазами наперсник ис-кусной работы...
  Верхнюю ризу к ефоду, с позвонками и шарика-ми из чистого золота...
  И хитоны, и кидар, и повязки на головы, и даже исподнее белье - все нужно было сделать из доро-гих тканей искусной работы, с богатыми украшениями...
  
  В довершение всего надо было сделать бирку - полированную табличку из чистого золота, чтобы написать на ней: 'святыня господня' и привязать ее за шнурок к кидару. (Исх.28)
  
  Скрупулезные составители первоисточника под-считали, во что эта прихоть Моисея обошлась сынам Израиля.
  Золота, собранного с народа, было двадцать де-вять талантов и семьсот тридцать сиклей.
  Серебра - сто талантов и тысяча семьсот семь-десят пять сиклей.
  Меди - семьдесят талантов и две тысячи четы-реста сиклей. (Исх.38)
  
  Священный сикль равнялся серебреннику, а се-ребренник ориентировочно приравнивается к сереб-ряному рублю чеканки 1924 года.
  Высшей денежной единицей в те времена являл-ся золотой талант, который приравнивался к десяти талантам серебряным.
  Серебряный талант стоил 2500 серебренников, или священных сиклей, или серебряных рублей че-канки 1924 года.
  Читатель может подсчитать сам, сколько это бу-дет по текущему курсу.
  Но суть не в этом.
  А в том, насколько Моисей переплюнул Аарона в грабеже своих сынов Израилевых!
  Аарон пустил по кругу шапку, чтобы собрать добровольные пожертвования на литье 'золотого тельца'.
  Причем, по настоятельному желанию самого народа.
  Насколько обобрал евреев Моисей на свой 'нацпроект', читатель может себе представить, если учесть, что в золотом таланте весу было порядка двух с половиной пудов!
  При этом, он должен учесть, что перечисленное - только стоимость металлов, как материала, т.е. ра-бота не в счет.
  Плюс - стоимость и выделка тканых и нетканых материалов и связанной с ними работы!
  
  Все это никому, конкретно, не принадлежало, это был 'общак', так сказать.
  А кто этим общаком пользовался и распоряжал-ся, причем - единолично?
  То-то и оно!
  Согласно главной идее повествования первоис-точника, сыны Израиля прежде ничем, кроме кир-пичей, не занимались.
  Именно поэтому от этой тяжелой, изнуритель-ной и неквалифицированной работы они вопили день и ночь, именно поэтому убежали из Египта.
  Следовательно, их руками, привыкшим только к грубой глине, мотыге и пастушьей палке, выполнить такие тонкие ювелирные и золотошвейные работы вряд ли было под силу, и для этого им пришлось бы обратиться к более цивилизованной культуре.
  Это мог быть или Египет, или Вавилон, или Хет-тское царство.
  В любом случае дело достаточно непростое, но, опять же, вопрос не в том.
  Первоисточник, как само собой разумеющееся, с гордостью сообщает нам, что все работы они сдела-ли сами, на радостно-добровольных началах!
  И нужных искусников они вырастили в их соб-ственном коллективе! (Исх 36)
  
  Нашлись для этого и материалы, и ткацкие стан-ки и все остальное специфическое оборудование, например, для литья металлов, и все необходимые инструменты.
  Это в голой-то пустыне!
  Это спустя всего-то несколько месяцев после панического бегства от египтян близ Чермного мо-ря, когда они потеряли все свое имущество!
  Где же они все это взяли?
  Где, где! В Караганде!
  
  
  Глава 21. Где же фюрер был на самом деле? Иофор делится с ним сокровенными идеями и спецпредметами.
  
  Как бы то ни было, но ровно в первый день пер-вого месяца второго года со дня бегства из Египта, скиния была торжественно поставлена!
  Вот, оказывается, откуда идет традиция приуро-чивать разрезание ленточек к очередным годовщи-нам и памятным датам!
  А мы-то думали, что это традиция исключитель-но советских времен...
  Ладно, махнем рукой и на этот раз.
  
  Интересно другое: кто же мог такие подробно-сти и такие скрупулезности невиданного доселе ни-кем из исполнителей проекта подсказать, кроме профессионала?
  У Моисея был только один такой консультант, его любимый тесть, Иофор.
  Как мы подозреваем, вместо сухой голодовки на 'священной' горе - без воды, без пищи и крыши над головой - все эти сорок дней и ночей он провел там, где и было положено ему находиться.
  Не идиот же он, в конце-то концов!
  
  - Да, сынок, ситуация у тебя аховая. - говорил ему Иофор, разделывая барашка, зажаренного цели-ком для дорогого гостя. - Попал ты, как кур в ощип!
  Но ничего, не дрейфь, мой мальчик! Прорвешь-ся! А я помогу.
  С первым пунктом твоей, как ты ее называешь, конституции, я вполне согласен.
  Это правильно, бог должен быть один в твоей вотчине. Какая мне корысть, если мои же люди по-несут свои приношения мимо моего рта кому-то другому?
  Никакой!
  Поэтому все такие поползновения надо пресе-кать в зародыше.
  
  По второму пункту у меня мнение двоякое.
  Понимаешь, люди, это такая скотина, которой непременно хочется на что-нибудь молиться, хоть на пень, хоть на плетень.
  Ну, конечно же, далеко не все!
  Сильные люди надеются только на себя, и ни у какого бога, никакой помощи не просят.
  И с ними совладать - только зря время терять.
  
  Для твоих целей нужны те, кто на головку по-слабее.
  Слава богу, таких большинство, и таких недоум-ков на наш с тобой век хватит.
  Еще и внукам и правнукам останется!
  Но это, если мы с тобой их в жутком невежестве сможем удержать.
  Вот, с такими и работай!
  А тех, кто поумнее... Ну, сам знаешь: знание - сила!
  Поэтому тех, кто поумнее, да посильнее, изгла-живай из жизни, как сумеешь.
  Хоть мытьем, хоть катаньем!
  
  Со скрижалями, это ты неплохо придумал.
  И больше всего мне нравится то, что ты хочешь заставить их молиться на закон. Хотя я и считаю, что мечта эта несбыточная, людям больше нравится на закон плевать.
  Ну, в этом помогай тебе бог, как говорится.
  Только, вот ведь какая штука... Молиться можно и на пень, можно и на плетень...
  Можно и на придорожные камни.
  Можно и на те, что ты с таким трудом выдолбил, да потом опять в пыль раздолбал.
  Теперь, вот, сидишь и опять долбишь.
  
  Только мое мнение - пусть эти камушки все ж таки будут драгоценные, особенно, если они в твоем распоряжении!
  И людям на брюлики, да на золотые цацки мо-литься как-то приятнее, да и тебе хорошо: вроде и не твои, а народные, но в руках-то твоих, ты хозяин!
  Понял, в чем фишка?
  
  И еще: к этому обязательно надо приплести ка-кую-то ТАЙНУ.
  Пусть даже и тайны-то не будет никакой, но об-становка нужна, действо должно быть торжествен-ное и таинственное.
  И чем непонятнее антураж, тем лучше, тем больше паству сбивает с панталыку и придает боль-ше 'сакральности'.
  
  Причем, по этому поводу даже и объясняться с народом не надо, надо прямо так и говорить: это, мол, таинство божие!
  И не с вашим безбожным свиным рылом лезть в наш божественный калашный ряд!
  Вот, ты рассказал, как вы спектакль с 'явлени-ем' Горы на горе провели.
  Мне очень понравилось! Жаль, не довелось по-присутствовать.
  Конечно, время от времени можно и такие гран-диозные шутихи устраивать, я согласен.
  Но для повседневности это не то.
  
  Во-первых, дорого.
  Во-вторых, опасно, очень легко проколоться.
  С одной стороны, слишком много исполнителей, а с другой стороны, в нежелательное время и в не-желательных местах могут оказаться нежелательные свидетели.
  В-третьих, неоперативно. Слишком много вре-мени требуется на подготовку.
  Это как съемки какого-нибудь грандиозного блокбастера с глобальными батальными сценами.
  Долго, дорого, масса артистов и статистов, а на экране - всего несколько минут.
  Я, вот, один фокус знаю, на нем можно целый спектакль разыграть.
  И назвать его, например: 'Схождение боже-ственного огня'.
  Сценарий - проще не бывает!
  Актер - один, а к нему - побольше статистов, и - обязательно! - секьюрити.
  Публики - чем больше, тем лучше, но все дей-ство - в помещении.
  Самое главное - разыграть напряженное ожида-ние чуда, томёжь, чтобы у публики все поджилки от нетерпения завибрировали.
  Ну, это работа для 'скандирующей группы' и статистов, которым ничего другого знать больше не следует.
  
  А главный актер появляется, как и положено: торжественно, одухотворенно и в полной, очевид-ной и прямо-таки богодуховной готовности к ис-полнению своего высокого служения!
  Напряженность ожидания в публике растет, нарастает с каждой минутой...
  Все наэлектризовано, никто ни на что больше не смотрит, ни на что не обращает внимания, все взоры толпы - на него!
  
  И вот, он подходит к двери маленькой комна-тушки с маленьким закрытым окошком.
  Здесь шестерки снимают с него все парадные одежды, одну за другой, и демонстративно прове-ряют его на предмет наличия средств для добывания огня.
  Ну, там, сам знаешь - кресала с огнивом, спички, зажигалки какие-нибудь.
  Снимают и проверяют все, кроме исподнего: ну, нельзя же на публике раздевать старика догола!
  Естественно, из посторонних к проверке никто не допускается.
  Ну, как ты не допускал, чтобы никто посторон-ний на гору не поднимался!
  
  Вот, только, если кто-то попробует сунуться, расстреливать его на месте не обязательно.
  Объяви его святотатцем и выброси на улицу!
  Там толпа линчует его сама, с помощью твоих же провокаторов!
  
  Потом этот актер заходит в эту комнатушку, за-крывается там и якобы молится господу о ниспосла-нии милости своей, в виде божественного огня.
  А народ со все нарастающим напряжением ждет чуда: ниспошлет господь огонь на этот раз или нет?
  А вдруг - нет?
  Тогда - всё, конец света!
  Когда же напряжение достигнет предела, окош-ко откроется, и из него передается наружу пучок го-рящих свеч.
  Явил, наконец, господь, милость свою!
  Всеобщее ликование, люди зажигают от ниспо-сланного 'божественного огня' свои свечки, другие зажигают от них свои.
  И так далее!
  
  И никому даже в голову не придет, что зажигал-ка или спички могут быть просто спрятаны в том же исподнем: ведь никто, принародно, кальсоны со 'святого отца' снимать не будет!
  Или лежат, приготовленные заранее, в самой этой таинственной каморке!
  Или незаметно переданы самими 'проверяльщи-ками', уже после 'проверки', при входе 'святого отца' в секретную комнатушку.
  Люди-то - свои!
  А демонстрация 'проверки' - так, для лохов...
  
  Да, вариантов - сколько хочешь!
  Еще до того, как спички придумают, можно про-сто горящую лампаду прятать где-нибудь там же, в укромном месте!
  Кто там-то, в этой каморке проверять будет?
  Кто, в эту святая святых, публику пустит?
  
  Но для особо недоверчивых, для тех, кто все же задастся этим вопросом, есть вторая степень 'чуда': огонь первое время не жжется!
  Правда, это чудо тоже элементарно, но, опять же, только для тех, кто знает.
  Легкие, летучие, например, эфирные соединения с малой теплотворной отдачей при горении.
  Когда горит - свету много, а тепла - мало!
  Потому и не жжется.
  Каскадеры-то, в каждом кинобоевике, сами как факелы гореть будут - и ни один не сгорит!
  Да что там, боевики!
  На всяких шоу всякие шутихи зажигать будут -любой зевака руку подставить может, даже ребенок!
  Потому что химия - не халам-балам, а наука!
  Потому что свечки-то не простые, а особенные, с 'ноу-хау', и делать и продавать их будешь ты сам.
  А со своими свечками секьюрити никого допус-кать не должны, потому что - святотатство!
  А если кто-то со своей свечкой прорвется, да обожжется, так, это же грешник, вот его, лично, гос-подь и наказал, вместо милости!
  Можно и народу предложить его линчевать, для острастки, чтобы другим неповадно было...
  
  Усек, в чем фишка?
  Минимум риска, минимум расходов и максимум - доходов!
  У нас такой травы, здесь, которая такую, легко горючую смолу дает - косить не перекосить, сам знаешь!
  Ту самую, 'неопалимую купину', из которой будто бы бог с тобой разговаривал, помнишь?
  Вот, это - то самое и есть!
  
  Эту колючку, диптам, потом так и будут твоим именем называть - трава Моисея!
  Гордись!
  Плохо только, что это действо устраивать часто тоже нельзя, максимум - раз в год, так что много не заработаешь.
  Практичнее 'мыльная опера'.
  Пусть в одних и тех же декорациях, но каждый день...
  
  Ты извини меня, старика! Я тебе такие пропис-ные истины толкую, ты все это и сам знаешь...
  И спасибо, что слушаешь, не перебиваешь. Старческое недержание речи у меня...
  Ох, хо-хо, грехи наши!
  
  Ну, как тебе барашек?
  Тут, недавно, купцы с караваном из Индии про-ходили, так они мне приправы презентовали.
  Знатная штука, правда?
  - Да, я сразу заметил, что вкус другой совсем, непривычный и приятный. А что за приправа?
  - Да не знаю, они говорили, как по-ихнему назы-вается, а я не запомнил. У нас-то она не растет.
  Вроде даже и у них не растет, откуда-то к ним тоже привозят, с островов каких-то.
  - Дорогая, наверное?
  - Ой, что ты! За золото - вес за три веса продают!
  - Вот, ведь - люди! Бабки из воздуха делают!
  Там - купил, тут - продал. Не сеют, не пашут, а бабки лопатой гребут!
  - Нет, ты так не скажи. Эти бабки им не так про-сто достаются. Конечно, барыш есть и немалый, но издержек и невзгод им тоже невпроворот.
  В такую даль, такие концы туда-сюда делают, и в жару и в холод.
  А сколько ребят лихих, по дороге?
  Наши-то, местные, тоже на них было нацели-лись, да я запретил.
  По-другому можно.
  А нам с тобой и вообще грех завидовать! Сами на золотой жиле сидим, только с умом распорядить-ся надо.
  Я, вот, кое-что для тебя обмозговал, собирался к тебе ехать, да ты сам нарисовался!
  
  И он изложил свой план, в который вложил опыт своей многолетней практики, то, что опробо-вал сам, что видел и слышал у других, и то, что хо-тел бы, но так и не сумел в своей жизни сделать.
  
  Просидели и проговорили они не один день и не одну неделю, и съели не один десяток барашков, по-ка в результате не родился проект, который и пред-ставил Моисей своим соплеменникам в качестве ниспослания Горы.
  Для Моисея этот план был выгоден еще и по той причине, что таскаться каждый раз на гору станови-лось все тяжелее...
  В его-то возрасте!
  К тому же, сидеть всю оставшуюся жизнь около этой горы, в его планы тоже не входило.
  
  - Вот, зятек, на прощание возьми еще этот пузы-рек. - Иофор протянул Моисею резной мраморный горшочек с плотно притертой крышкой. - Я поду-мал: как-то тебя встретят твои ордынцы после тако-го долгого отсутствия?
  Как бы опять что-нибудь не придумали и опять не взбунтовались!
  В любом случае, примут тебя насторожено.
  А раз - так, всякие неожиданности надо упре-дить.
  Здесь, в горшочке, мазь, то ли с серебряным, то ли с золотым порошком, а может и смесь, не знаю в какой пропорции. Мне ее тоже когда-то купцы про-езжие презентовали, по одному щекотливому делу.
  - А что за дело?
  - Да - так, кое-какую услугу им оказал... Дело прошлое, да тебе и знать не обязательно.
  Ну, так - вот. Перед тем, как заявиться к ордын-цам своим, лицо намажешь, и оно сиять у тебя будет, как начищенный пятак!
  - А - зачем? - не понял Моисей.
  - Эх, сынок, много тебе еще учиться надо... Ну, ничего, еще научишься, все впереди, какие твои го-ды!
  Ты же куда уходил, по легенде?
  С богом разговаривать!
  Вот и сошла на тебя 'благодать', а как же!
  Потому-то вокруг морды - извиняюсь! - лица твоего, благодать и должна светиться!
  Потом, когда церковники, вопреки твоему 'за-кону божьему', иконы рисовать начнут - это будет нимбом называться.
  Ты только сделай вид, как будто и сам не зна-ешь, что светишься, а почему светишься - пусть Аарончик или Иисус народу подскажут.
  Посмотришь, какой эффект будет!
  И потом, после каждого такого 'разговора с бо-гом', тоже морду мажь.
  Да! - чуть не забыл! На солнце долго намазан-ный не сиди, мазь поплывет, не дай бог, люди уви-дят.
  Что потом будет, сам знаешь, так что будь по-осторожнее!
  - Хорошо, тестюшка, я постараюсь спиной к солнцу сидеть. Или тряпкой какой-нибудь покры-ваться буду.
  - А вот тут, вот, - Иофор развязал кожаный ме-шочек, - тоже штукенция, тебе полезная. Вот, в эту жаровенку - видишь, она закрыта со всех сторон, вот тут - дверца, тут - поддувало, а сверху трубка длин-ная вставляется.
  Так - вот, в эту жаровенку положишь парочку вот таких комочков кизяка, трубку вставишь и через полог шатра другой конец наружу и выставишь, чтобы незаметно было.
  Когда кизяк-то подожжешь, дым от него быстро вверх подниматься не будет, а так и будет стоять облачком над твоим шатром.
  Но кизяк, сам понимаешь, не простой, а кое с какими травками перемешанный, чтобы запах по-приличнее был.
  Я их потом тебе покажу.
  - А это еще зачем? - опять не понял Моисей.
  - А ты зачем на горе столб дыма с фейерверком устраивал, когда якобы с Горой 'разговаривал'?
  А тебе, эта штука, как та гора с дымом, только с доставкой на дом!
  Сам посуди, на кой черт Моисею, как мальчиш-ке, в его-то возрасте, каждый раз пешком на гору таскаться?
  Пусть лучше Гора сам таскается к Моисею!
  Ну, понял?
  - Понял, понял! - радостно воскликнул Моисей. - Теперь - все понял! Ну, тестюшка, ну - молодец!
  Ну и голова же у тебя! Мне бы твои мозги!
  Как жаль, что ты уже так стар, и не можешь бро-сить свой дом и кочевать с нами!
  Мне бы такого помощника, вместо Аарона - я бы горы свернул!
  Аарон - так, только болтать, а на дело никакое не способен...
  Ну, тестюшка, спасибо тебе преогромное, век тебя не забуду! По гроб жизни обязан всем, что у меня есть, и всем, что у меня еще будет.
  Бог даст, может, еще свидимся, а пока - прощай, долгих лет жизни тебе!
  
  И они сердечно расстались.
  
  
  
  Глава 22. Торжественный пуск нацпроекта в эксплуатацию.
  
  Как Моисей определился со спецперсоналом, читатель наверняка уже догадался сам.
  Конечно же, должность главного лицедея, ис-полнителя всех главных ролей во всех представле-ниях отводилась его брату, как мы помним: 'при-рожденному мошеннику', то есть - извиняемся! - 'прирожденному священнику'.
  Ну, а ведущими артистами, артистами на роль 'кушать подано', всякого рода помощниками, рабо-чими сцены и даже просто постоянными стати-стами, должны были стать тоже только члены клана Левитов.
  Фишка общеизвестна и заключается в том, что-бы это занятие стало для этих людей единственным и достаточно изобильным источником их существо-вания.
  Стало кастовым.
  Это - квинтэссенция метода 'кнута и пряника'.
  Это бутерброд, когда на принадлежность клано-вую накладывается избранность и ответственность кастовая.
  Когда функционер не только боится потерять большой и вкусный пряник!
  Нет!
  Он еще больше боится получить взамен очень длинный и очень хлесткий кнут.
  Такой бутерброд - самая надежная гарантия то-го, что конфиденциальная информация, доверенная члену касты, не выйдет за пределы этой касты.
  
  И сказал господь Моисею, говоря: возьми Аарона и сынов его с ним, и одежды и елей помазания, и тельца для жертвы за грех и двух овнов, и корзину для опресноков, и собери все общество ко входу ски-нии собрания.
  ...И сказал Моисей к обществу: вот что повелел господь сделать. И привел Моисей Аарона и сынов его и омыл их водою; и возложил на него хитон, и опоясал его поясом ефода и прикрепил им ефод на нем, и возложил на него наперсник, и на наперсник положил урим и туммим, и возложил на голову его кидар, а на кидар с передней стороны его возложил полированную дощечку, диадиму святыни, как пове-лел господь Моисею.
  И взял Моисей елей помазания, и помазал скинию и все, что в ней, и освятил это; и покропил им на жертвенник семь раз, и помазал жертвенник и все принадлежности его и умывальницу и подножие ее, чтобы освятить их; и возлил елей помазания на го-лову Аарона и помазал его, чтобы освятить его. И привел сынов Ароновых, и одел их в хитоны, и опоя-сал их поясом, и возложил на них кидары, как пове-лел господь Моисею.
  
  И привел Моисей тельца для жертвы за грех, и Аарон и сыны его возложили руки свои на голову тельца за грех; и заколол его Моисей и взял крови, и перстом своим возложил на роги жертвенника со всех сторон, и очистил жертвенник, а остальную кровь вылил к подножию жертвенника, и освятил его, чтобы сделать его чистым.
  И взял Моисей весь тук, который на внутренно-стях, и сальник на печени, и обе почки и тук их, и сжег Моисей на жертвеннике; а тельца и кожу его, и мясо его, и нечистоту его сжег на огне вне стана, как повелел господь Моисею.
  
  И привел Моисей овна для всесожжения, и воз-ложили Аарон и сыны его руки свои на голову овна; и заколол его Моисей и покропил кровью на жерт-венник со всех сторон; и рассек овна на части, и сжег Моисей голову и части и тук, а внутренности и ноги его вымыл водою, и сжег Моисей всего овна на жертвеннике: это всесожжение в приятное благоухание, это жертва господу, как повелел гос-подь Моисею. (Лев.8)
  Представляете, кошмар, какой!
  Сколько хлопот!
  И колоть скотину, и сжигать ее жир, потом та-щить ее шкуру и мясо, и нечистоту ее - черт-те куда! - за околицу лагеря, и там опять все это сжигать...
  Потом колоть другую скотину, и опять сначала что-то сжигать, потом зачем-то мыть ее кишки, а еще потом - опять жечь все остальное!
  Прямо блудодейство какое-то, бессмысленное!
  
  А каково народу смотреть на то, как сжигается еда и вдыхать запах жареного мяса?
  Ведь это только Горе благоухание, а сынам-то Израилевым - каково, голодные слюнки глотать?
  Ну, хоть по кусочку-то кому-нибудь еще доста-нется? Ведь еще один баран остался!
  Не торопитесь со своими сочувствиями, уважае-мый читатель, спектакль еще только начинается!
  И называется это не 'блудодейство', а 'священ-ное таинство'!
  Вы внимательно читали, что говорил Иофор?
  
  И привел Моисей другого овна, овна посвящения, и возложили Аарон и сыны его руки на голову овна; и заколол его Моисей, и взял крови его, и возложил на край правого уха Ааронова и на большой палец правой руки и на большой палец правой ноги его.
  И привел Моисей сынов Ароновых, и возложил крови на край правого уха их и на большой палец правой руки их и на большой палец правой ноги их, и покропил Моисей кровью на жертвенник со всех сторон.
  И взял Моисей тук и курдюк и весь тук, кото-рый на внутренностях, и сальник на печени, и обе почки и тук их и правое плечо; и из корзины с опрес-ноками, которая пред господом, взял один опреснок и один хлеб с елеем и одну лепешку, и возложил на тук и на правое плечо; и положил все это на руки Аарону и на руки сынам его, и принес это, потрясая пред лицем господним.
   Боже ты, мой! А это еще зачем?!
  
  И взял это Моисей с рук их и сжег на жертвен-нике со всесожжением: это жертва посвящения в приятное благоухание господу.
  И взял Моисей грудь и принес ее, потрясая пред лицем господним: это была доля Моисея от овна посвящения.
  
  Вот оно, что!
  Так Моисей показывал Горе, кому какой кусок мяса полагается! Горе, значит - лопатку, а себе - грудинку...
  Одним куском потряс ему перед лицом - это те-бе сожгу, другим потряс - это я себе поджарю!
  Ну, хоть так! Значит, не все мясо сожгут, почем зря?
  
  И взял Моисей елея помазания и крови, которая на жертвеннике, и покропил Аарона и одежды его, и сынов его и одежды сынов его с ним; и так освя-тил Аарона и одежды его и сынов его и одежды сы-нов его с ним.
  
  Ну, уши да пальцы кровью кому-то пачкать - черт с ними, отмоются, или так, грязь высохнет, да отпадет.
  Не впервой, где в степи воду найдешь, чтобы каждый день умываться?
  Но одежду-то зачем пачкать, такую празднич-ную и такую дорогую? Люди сколько труда и вре-мени на нее потратили!
  Тем более, что ни 'Ариэля', ни 'Доси' еще не было!
  Даже 'Ваниша'!
  Или, как потом будут говорить: 'искусство тре-бует жертв'?
  В скобках - от зрителей?
  
  И сказал Моисей Аарону и сынам его: сварите мясо у входа в скинию собрания и там ешьте его с хлебом, который в корзине посвящения, как мне по-велено и сказано: Аарон и сыны его должны есть его; а остатки мяса и хлеба сожгите на огне.
  (Лев.8)
  
  Ну, вот - приехали!
  Всю скотину сожгли, часть сожрали сами, а что в горло не влезло, так нет, чтобы людям отдать!
  Тоже сожгли!
  А народу, значит, манну небесную, пусть клю-ют?
  
  Ах, да! Извините!
  Мы забыли, что народ еще и благоухание вды-хал...
  Заметьте, наравне с господом!
  Почему, интересно, Моисей еще и за это с наро-да плату не потребовал?
  Может, и потребовал бы, да наверное знал анек-дот про ходжу Насретдина!
  
  Вот он.
  Как-то случилось так, что на обед у того была всего лишь лепешка. Он пристроился к шашлычнику и держал свою лепешку над мангалом, пока та не пропиталась дымом и ароматом шашлыка.
  Конечно, лепешка стала вкуснее, и Насретдин ее с удовольствием съел.
  Но шашлычник потребовал с ходжи плату.
  - За что!? - удивился ходжа.
  - Как - за что! За - дым! За - запах! - отвечал шашлычник.
  - А-а! Понятно! - согласился Насретдин и дос-тал кошелек. - Получай! - сказал он и позвенел монетами в кошельке.
  
  После этого Моисей велел Аарону с сыновьями семь дней и ночей неотлучно, под страхом смерти, быть на страже возле дверей скинии собрания:
  
  ...ибо семь дней должно совершаться посвяще-ние ваше, как сегодня было сделано... (Лев.8)
  
  Бедные Аарон с сыновьями!
  Попробуйте-ка вы сами неотлучно караулить что-нибудь, в течение хотя бы суток, не имея воз-можности отлучиться даже 'по маленькому'!
  А тут - целая неделя, с ежедневным повторением ритуала заколания, сожигания, помазания...
  И сожирания!
  Ну и садисты, однако!
  Или мазохисты? Черт их разберет!
  Гора держал Моисея сорок суток на сухой голо-довке, а Моисей, своего брата с племянниками - наоборот, нашпиговывал мясом с лепешками, не позволяя даже думать об отхожем месте!
  И все это время поливал их маслом.
  
  Здесь следует пояснить неискушенному читате-лю, что 'отхожих мест', в нашем понимании, в стане сынов Израилевых не существовало.
  Для отправления естественных надобностей страждущий должен был отправиться подальше за его пределы, имея при себе лопатку.
  И поступить так, же, как это делают кошки.
  
  Можете представить себе размеры трехмилли-онного лагеря, чтобы рассчитать, сколько времени потребуется на поход туда и обратно?
  А сидеть при скинии нужно неотлучно!
  Так, что на 'секундочку' не улизнешь!
  
  На восьмой день Моисей решил, что Аарон с сыновьями уже в достаточной степени выучили наизусть его технологию священного блудодейства.
  Но в сортир никого из них так и не отпустил.
  
  Вместо этого он заставил Аарона совершить процедуру заколания, сожигания и посвящения са-мостоятельно.
  Для этого у сынов Израилевых опять отобрали козла, теленка и ягненка, а также барана.
  И еще, сверх того, целого вола!
  Естественно, всех самых лучших, без единого пятнышка, не говоря уже, чтобы какого-нибудь по-рока.
  Аарон выполнил урок с заколанием, возлиянием, мытьем кишок и сожиганием, а также с потрясани-ем пред лицем господа на пять с плюсом.
  И, обратившись к народу, благословил его.
  После этого оба иерарха скрылись в скинии.
  
  - Ну, вот, Аарончик, исполнилась твоя мечта, теперь - ты священник на полном законнобожеском основании.
  Так что, давай, бери бразды правления по идео-логической части полностью, а то у меня и так хло-пот полон рот - и по административной, и по воен-ной, сам знаешь.
  Уже год в этой пустыне торчим, народ ропщет, пора вести их в эту чертову 'землю обетованную'.
  А как вести туда этот сброд, пока ума не прило-жу.
  Честно говоря, боюсь я, ой, как боюсь, как бы этому 'святому народу' нашему по шеям не нако-стыляли!
  
  Однако, согласись, я и тебя и весь клан твой хавкой обеспечил по самые ноздри!
  Сверх того, еще и бабки получать будете!
  Так что, давай, отрабатывай мою 'милость гос-поднюю'.
  - Не изволь беспокоиться, мин херц! - доволь-ный собой, пошутил Аарон. - Все будет - о"кей, в лучшем виде!
  - Ладно, ладно, веселиться рановато еще, - одер-нул его Моисей. - Жертвенник-то скоро возгорится?
  Ты фосфор не перемочил?
  - Да - нет, по-моему, в самый раз, минуты через полторы должен загореться.
  Сегодня жарко, так что - высохнет быстро.
  - Хорошо, тогда давай, зажигай пока жаровенку со 'славой господней'. Пока разгорится, мы вый-дем, благословим народ, тут и дым появится, и жертвенник, как раз, возгорится.
  Если, конечно, мы с тобой все правильно рас-считали.
  
  Подкинув в жаровенку Иофора еще пару комков кизяка, Моисей с Аароном вышли из скинии и бла-гословили народ.
  И сейчас же над скинией стало появляться и рас-ти облачко 'славы господней'.
  Аарон приблизился к жертвеннику, с мясом жертвенных животных поверх уложенной на нем поленницы дров, и воздел руки к облачку 'славы господней', призывая ее явить свою божественную силу.
  Вскоре, то в одном, то в другом месте под дро-вами начали вспыхивать яркие всполохи огня.
  И дрова начали разгораться.
  И через короткое время модернизированная шашлычница Ноя заработала в проектном режиме.
  
  Народ воскликнул от радости лицезрения славы господней, и явленной ею божественной силы.
  И в едином порыве пал на лице свое. (Лев.9)
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 23. Несчастный случай. Праздник ис-порчен, но Моисей извлекает выгоду.
  
  Однако, как это бывает, и нередко, но всегда метко, радость и торжественность события по за-вершению какого-нибудь грандиозного проекта начисто смазывается чей-то банальной глупостью.
  То есть, т.н. 'человеческим фактором'.
  Сыновья Аарона, Надав и Авиуд, воспользовав-шись моментом, когда иерархи ушли в скинию со-брания, и не в силах больше терпеть, улизнули об-легчить свои тела.
  На обратном пути они заглянули в ближайший шинок, где отметили свое облегчение.
  И заодно - посвящение в сан.
  Потом, пока благословляемый иерархами народ лежал вповалку на лице своем, они незаметно про-шмыгнули в скинию, чтобы иерархи не заметили их отлучки в самоволку.
  Винные пары уже приятно туманили их головы, но все еще не настолько, чтобы рассудок потерял чувство самосохранения.
  - Надав, что будем делать? Моисей опять какое-то действо затеял! А нас - нет, и мы не знаем, как мы в этом должны участвовать.
  - Да - ну, его, этого Моисея, житья никакого нет от его придумок. Вот, старый хрыч, сидел бы в сво-ем шатре, доживал бы свой век спокойно!
  Так - нет, неймется ему!
  Надоел уже, хуже горькой редьки!
  - Так-то это - так! Но сейчас-то, что нам делать? Вдруг хватится, станет выпытывать, где были, по-чему уходили без разрешения?
  Смертью же грозил, чтобы не отлучались!
  - Да - пошел он! Я бы и так, и так копыта отки-нул! Или в штаны бы наложил - это на святом-то месте! - или просто лопнул бы, как старый бурдюк.
  И - так, и - сяк, все равно - хана!
  - Так, это - понятно...
  А сейчас-то, что делать будем? Да еще на грудь приняли!
  Вдруг дыхнуть заставит, а у него нюхалка какая, сам знаешь!
  - Что делать, что делать! Снимать штаны, да бе-гать!
  Давай, вот, возьмем кадильницы, и кадить бу-дем, как будто урок повторяем.
  Никуда, мол, не ходили, все время тут и занима-лись...
  Репетировали!
  Дыму только надо побольше напустить, как буд-то давно кадим.
  
  Они взяли каждый свою кадильницу, подложили в них угольков и курения, и принялись кадить.
  - Слушай, Надав, - опять начал ныть Авиуд. - курений мало, у меня, так, уже одни угли остались.
  Что будем делать?
  - Надо тряпку какую-нибудь найти и положить вместо курений. Тряпки тоже хорошо дымят, прав-да, от них вони больше, чем ароматов.
  Но на безрыбье - и сам раком встанешь!
  - А - вот, тряпка какая-то в чаше лежит. Только она - мокрая!
  - Ну, так выжми ее хорошенько, да углей в ка-дильницу побольше положи, быстро высохнет...
  
  Авиуд вынул тряпку из чаши, отжал ее, как была комом, да так, комом, и положил ее в кадильницу, добавив еще горящих углей.
  - Ну, вот и маши теперь!
  У меня тоже мало осталось. Как кончится, я тебя елеем помазывать буду!
  
  Авиуд ходил по скинии, помахивая кадилом, а Надав, когда его кадило перестало дымиться, бросил его и взял сосуд с елеем.
  
  Пока дым от курений все больше рассеивался, винные пары в головах сгущались все плотнее, и молодые парни начали дурачиться.
  - Вот, Авиудка, я тебя сейчас на царство пома-зывать буду! - Надав поднял кувшин с елеем и щед-ро полил масло на голову Авиуда. - Помазывается раб божий Авиуд царем Израилевым, во веки веков!
  Аминь!
  - А я тебя - в патриархи, архиепископы! При мне служить будешь, замполитом! - Авиуд выхватил из рук Надава кувшин и вылил остатки масла ему на голову.
  Ребята схватились в пьяно-шутливой потасовке за верховенство иерархий, как вдруг случилось то, чего никто никак не ожидал.
  В кадильнице Авиуда, которую он не выпускал из рук, вдруг вспыхнула яркая вспышка, пламя вы-бросилось наружу, вместе с ярко разгоревшимися углями - прямо на обоих братьев.
  Сухая, щедро промасленная священническая одежда вспыхнула на них ярким факелом.
  
  Мгновенно протрезвевшие братья кинулись вон из скинии, но, пробежав несколько шагов, упали, ка-таясь в безумной агонии перед повергнутой в изум-ленный ужас, онемевшей от неожиданности толпой.
  Через несколько минут все было кончено.
  Люди остолбенело продолжали смотреть на не-подвижные, бездыханные, обугленные трупы брать-ев.
  Первым пришел в себя Моисей.
  
  - Вот о чем говорил господь, когда сказал: в приближающихся ко мне освящусь и пред всем народом прославлюсь.
  Аарон молчал.
  И позвал Моисей Мисаила и Елцафана, сынов Узиила, дяди Аарона, и сказал им: пойдите, вынеси-те братьев ваших из святилища за стан. И пошли и вынесли их в хитонах их за стан, как сказал Моисей. Аарону же и Елеазару и Ифамару, сынам его, Мои-сей сказал: голов ваших не обнажайте и одежд ва-ших не раздирайте, чтобы вам не умереть и не нанести гнева на все общество; но братья ваши, весь дом Израилев, могут плакать о сожженных, которых сожег господь, и из дверей скинии собра-ния не выходите, чтобы не умереть вам, ибо на вас елей помазания господня.
  И сделали по слову Моисея.
  
  И сказал господь Аарону, говоря: вина и крепких напитков не пей ты и сыны твои с тобою, когда входите в скинию собрания или приступаете к жертвеннику, чтобы не умереть. (Лев.10)
  
  Выволочку Аарону за пьянку его сыновей на ра-бочем месте, конечно же, устроил не Гора, а сам Моисей.
  Нашли они в скинии и разбросанные кадильни-цы братьев, и пустую чашу с водой и пустой кувшин из-под елея.
  Установить причину несчастного случая для вы-сокой следственной комиссии не составило труда.
  В чаше с водой была не просто тряпка.
  В тряпке находились остатки белого фосфора, при помощи которого они устроили фокус с возго-ранием дров в жертвеннике, когда Аарон призывал 'славу господню' явить силу свою.
  
  Для читателей, подзабывших уроки школьного курса химии, напомним, что фосфор имеет две мо-дификации: красный и белый.
  Красный используется в головках спичек, а в цветных полосках на коробках, по которым мы чир-каем этой головкой - толченое стекло.
  Красный фосфор загорается от тепла трения го-ловки о стекло и поджигает деревянную палочку спички.
   Извлечение огня цивилизованными европейца-ми простым движением руки на дикарей производи-ло впечатление разорвавшейся бомбы!
  И повергало их в священный трепет.
  Сейчас спичками чиркают все, и 'чудом' это никто не считает.
  
  Белый фосфор загорается еще проще - и опас-нее! - от простого соприкосновения с воздухом.
  Поэтому его хранят под водой.
  Если его из воды вынуть, то высохнув, он заго-рается сам собой.
  Авиуд вынул тряпку с завернутым в нее остат-ком фосфора, выжал ее и положил в свою кадильни-цу с горящими углями.
  Тряпка высохла, высох и фосфор.
  
  Остальное понятно, как понятен теперь и фокус с возжиганием жертвенника силой 'славы господ-ней'.
  Но это понятно нам, сегодняшним, да и то не всем.
  Откуда это можно было понять моисеевским агнцам и несть числа другим поколениям и этого, и всех других народов, которых 'слуги божьи', любо-го пошиба и всякого розлива, держали в темноте ты-сячелетиями?
  Они, всеми правдами и неправдами, продолжали бы держать и сейчас, но жреческая монополия на знания давно уже рухнула, и теперь - навсегда.
  Во все прежние века, любая религия держала но-гу на горле любой науки, ослабляя нажим только то-гда, когда это было выгодно 'слугам божьим'.
  
  Великий Герон Александрийский создал множе-ство изобретений.
  Но все его гениальные по замыслу и простоте исполнения технические шедевры были обречены только на вызывание священного трепета у прихо-жан храмов.
  И на выкачивание из них денег в пользу 'свя-тых' мошенников.
  Но практически ничего - для людей...
  
  Церковники, надеясь на короткую людскую па-мять, по сей день внаглую выставляют религию чуть ли не двигателем прогресса.
  А в качестве примеров приводят каноника Ко-перника, аббата Менделя и некоторых других.
  И в заслугу церкви ставят то, что большинство ученых - Исаак Ньютон, Блез Паскаль, Иоганн Кеплер, Луи Пастер, Михаил Ломоносов, Дмитрий Менделеев, как и многие другие - считались верую-щими людьми!
  Но помалкивают в тряпочку о том, что старика Галилея замучили до полусмерти, а Джордано Бру-но и вовсе сожгли на костре!
  Всего лишь за то, что открытая ими правда о ре-альном положении вещей расходилась с 'божьей правдой', с церковными бреднями, расписанными в 'священных' книгах!
  
  А что касается перечисленных 'верующих' уче-ных - попробовал бы кто-нибудь из них объявить себя атеистом!
  На костре, может быть, в те времена, когда они жили, их бы уже не сожгли, но работать так, как они хотели и могли, им никогда бы не дали.
  Мы сами хорошо помним, что еще совсем не-давно, в нашей стране, знаменитым ученым, арти-стом или, тем более, руководящим работником мог быть только член 'руководящей и направляющей'!
  
  Но те, кто чувствовал себя независимым, в от-крытую отметали религиозный бред.
  Например, когда Пьер Лаплас представлял Наполеону разработанную им теорию научной кар-тины Вселенной, удивленный император восклик-нул:
  - Но я не вижу здесь бога!
  - Сир, я не нуждаюсь в этой гипотезе! - ответил Лаплас.
  Об этом имени, почему-то, церковники вспоми-нать очень не любят!
  
  Действительно, ни одна реально научная работа никогда не нуждалась в боге.
  Напротив, религия всегда паразитировала на науке, технике, искусстве и других достижениях че-ловеческой культуры.
  А использовала их только для своих корыстных целей.
  И везде, где эти достижения обнажали религи-озное вранье, церковное мракобесие не гнушалось ничем и шло на любые преступления.
  
  Только не надо говорить, что это, мол, были иезуиты-инквизиторы, католики и прочие гугено-ты...
  Не надо, потому что наши православные мер-завцы были нисколько не лучше.
  Через дыбу, кандалы и плахи прошли тысячи и тысячи...
  
  У нынешних преемников тех кровавых мракобе-сов руки теперь покороче, но словоблудие и лице-мерие еще изощреннее и хитрее.
  Они образованы, речисты, но образованный и речистый мошенник во сто крат опаснее любого звероподобного урки, с ножом или пистолетом!
  
  Что будет с нами дальше, если нашим детям с экранов и в жизни уже двадцать лет навязывают свою мораль бандиты, а теперь еще и в школе слад-коречивые 'батюшки' будут учить лицемерной 'нравственности'?
  
  Оглянитесь кругом.
  Практически все блага цивилизации стали до-ступны нам совсем недавно, в течении полутора-двух сотен лет.
  Это в то время, когда только достоверно зафик-сированная человеческая цивилизация насчитывает, по меньшей мере десяток, а то и полтора десятка тысячелетий!
  На деле же, этих тысячелетий, может быть намного больше.
  Грандиозный рывок произошел лишь с момента, когда наука сбросила с себя цепи религиозного мра-кобесия и теперь работает на людей!
  В первую очередь, пока и к сожалению, как и во все века прежде - военному Молоху, но во вторую очередь все-таки на насущные нужды людей!
  А не так, как раньше, только на 'святой карман'.
  
  К сожалению, как и говорил Иофор, слабых на голову 'рабов божьих' хватает и сейчас.
  И они до сих пор позволяют разводить себя на дешевую мишуру, вроде 'плащаниц', 'поясов бого-родиц' или ржавых гвоздей, на которых якобы ви-сел господь...
  Или неизвестно, чьих, истлевших костей, со-бранных с местного кладбища!
  
  Но об этом мы поговорим в следующей части, под названием: 'Информация к размышлению'.
  
  
  
  
  Глава 24. В стаде Моисея появляются козлы. Но причем здесь 'Дядя Сэм'?
  
  И сказал Моисей Аарону и Елеазару и Ифамару, оставшимся сынам его: возьмите приношение хлеб-ное, оставшееся от жертв господних, и ешьте его пресное у жертвенника, ибо это великая святыня; и ешьте его на святом месте, ибо это участок сынов твоих из жертв господних: так повелено мне; и грудь потрясания и плечо возношения ешьте на чи-стом месте, ты и сыновья твои и дочери твои с тобою, ибо это дано в участок тебе и в участок сынам твоим из мирных жертв сынов Израилевых...
  И козла жертвы за грех искал Моисей, и вот он сожжен.
  И разгневался Моисей и сказал: почему вы не ели жертвы за грех на святом месте? Ибо она святыня великая, и она дана вам, чтобы снимать грехи с об-щества и очищать их пред господом...
  
  Как видим, участком, то есть, участью, обязан-ностью клана левитов было поедание приношений богу от сынов Израилевых и сожигание несъедобно-го и несъеденного.
  И пожалейте, уважаемый читатель, несчастных сынов Ароновых за эту их участь!
  Халявное мясо уже в рот не лезет, сколько его обеими руками не запихивай!
  А стоит словчить и сжечь лишнее, тут же выво-лочка: почему не ешь, не выполняешь своих слу-жебных обязанностей!
  В то время, как остальные сыны Израилевы со-рок лет пробавлялись только манной небесной...
  
  Не поэтому ли все попы во все времена были та-кие холеные и упитанные?
  Гляньте на их нынешние, дородные чресла и лоснящиеся рожи, заплывшие жиром!
  За небольшим исключением тех, про которых говорят: не в коня корм!
  Ну, а что удивительного?
  Как говорится, не сеют, не пашут!
  А все их 'служение' - паразитирование.
  Либо на человеческой радости, либо - и чаще всего - на человеческом горе.
  Но, во всех случаях - на человеческом невеже-стве и глупости.
  Аарону, однажды, даже пришлось вступиться:
  
  ...Вот, сегодня опять принесли они (сыны Изра-илевы) жертву за грех и всесожжение свое пред господом; если я сегодня съем жертву за грех, бу-дет ли это угодно господу?
  И услышал Моисей и одобрил. (Лев.10)
  
  И даже не спросил об этом самого господа!
  Итак, в среде Израиля случилось то, что должно было случиться: произошло расслоение общества, бывшего ранее более-менее равнозначным.
  Из стада баранов были выделены козлы.
  
  Нет-нет! Не так называемые 'козлы отпуще-ния'! Что вы, ради бога! Это совсем из другой опе-ры...
  Вернее, из этой же самой, только те козлы - со-всем другие козлы...
  Боже мой, мы, поди, совсем запутали читателя!
  Может быть, про тех козлов мы прочитаем по-позже, а здесь мы имеем в виду совсем не этих коз-лов.
  Ведь наши герои были скотоводами!
  И поэтому для тех читателей, кто весьма далек от скотоводства, мы вынуждены пояснить, что бара-нов не зря называют баранами.
  Это одно из самых глупых животных, культиви-руемых людьми. Менталитет у них на самом низком уровне, зато стадное чувство на самом высоком.
  Именно поэтому, как читатель знает, если кто-то хочет выразить свое невысокое мнение о ком-то ближнем своем, то обзывает его 'бараном'.
  
  Например, при переправе даже через какую-нибудь неширокую речку или даже ручей, бараны не только сами никогда не полезут в воду.
  Их не загнать в нее никакими палками!
  Хотя плавать умеют.
  Пастухи силой затаскивают одного их них в во-ду и веревкой тянут его на другой берег.
  Видя, что один 'поплыл', все остальные броса-ются вслед за ним, всем скопом.
  Ну, как бараны!
  
  Вы не задумывались, почему попы свою паству называют 'агнцами божьими'?
  А себя - пастырями, то есть - пастухами?
  Ну, так кто же вам виноват, если вы даже сами о себе такого невысокого мнения!
  Если сами же, молча, соглашаетесь на это свое название?
  
  Козлы не только несравненно умнее баранов, но несравненно нахальнее и наглее!
  Поэтому, чтобы управлять отарой овец, в ней всегда держат несколько коз, во главе с козлом-предводителем.
  Пастухи управляют козами, а баранам думать совершенно необязательно, они всегда идут за коз-лами.
  Еще пример.
  На бойнях испокон веков держат одних и тех же козлов, за которыми пускают партию вновь при-бывших на забой животных.
  Те ведут их, куда надо, а потом в нужный мо-мент соскакивают в сторону.
  Их так и называют: козлы-провокаторы.
  
  Кастой козлов в стаде сынов Израилевх, есте-ственно, стало племя левитов.
  При этом, по обыкновению Горы, наиболее осчастливлены были самые, что ни на есть одиозные особи.
  
  Помните, как Моисей расправился с мятежника-ми, когда, принеся скрижали, увидел, как народ пляшет вокруг золотого тельца?
  
  ...и сказал Моисей господу: о, господи, народ сей сделал великий грех: сделал себе золотого бога; про-сти им грех их, а если нет, то изгладь и меня из кни-ги твоей, в которую ты вписал.
  Господь сказал Моисею: того, кто согрешил предо мною, изглажу из книги моей.
  И поразил господь народ за сделанного тельца, которого сделал Аарон. (Исх. 32)
  
  Вот - так!
  Как вам это нравится, уважаемый читатель?
  Тельца сделал Аарон, а поражен был за это - народ!
  Три тысячи человек расстались с жизнью, их убийцы взяли грех на свою душу, нарушив шестую заповедь, и погубили души своих детей до третьего-четвертого поколения, согласно второй заповеди.
  
  Аарон же, со всеми своими родственниками и соплеменниками, главный организатор святотатства, не только не был изглажен из книги жизни, но по-лучил повышение по службе!
  Главный святотатец, совершивший главный грех пред господом, получил главную должность в доме этого господа!
  И был назначен главным священником при свя-тая святых еврейского народа, вместе со своими сы-новьями.
  Три тысячи человек обернули в саван, а предте-чу будущего попа-провокатора Гапона обрядили в пышные золоченые одежды первосвященника!
  
  Ну, нам бы пора перестать удивляться.
  Во-первых, на той же самой бойне, те самые козлы-провокаторы 'работают' многими годами.
  Сколько за это время забьют баранов?
  Но провокаторов-то никто не трогает!
  Это их работа - вести других на забой...
  Во-вторых, на протяжении всей этой занима-тельной истории, от эпизода к эпизоду, мы видели, как порядочные люди неизменно 'изглаживаются из книги жизни'.
  А гран-при всегда получают разного рода про-ходимцы и подонки!
  
  Помните, в главе 18 мы напомнили вам два неких обстоятельства и дали вам время подумать над ними самим, на досуге?
  
  ...И весь народ вынул золотые серьги из ушей своих и принесли к Аарону. Он взял их из рук их, и сделал из них литого тельца, и обделал его резцом.
  
  ...И я сказал им: у кого есть золото, снимите с себя.
  Они сняли и отдали мне; я бросил его в огонь, и вышел этот телец... (Исх.32)
  
  Ну, и как, подумали?
  
  Есть примеры из жизни и нашего нынешнего че-ловеческого стада.
  В прошлом веке, в одной из 'банановых респуб-лик' в качестве диктатора подвизался некий отвяз-ный ублюдок.
  Как и в ряде других таких же 'государственных образований', ниточки управления такими марио-нетками были в руках дяди Сэма.
  Когда упомянутый ублюдок зарвался настолько, что его отвязность, в глазах мирового общественно-го мнения, стала слишком уж несовместимой с за-нимаемой им должностью, мировое мнение обрати-лось к его хозяину с предложением рассмотреть возможность устранения этой несовместимости.
  
  Что же ответил общественному мнению дядя?
  Он произнес фразу, ставшую знаменитой!
  - 'Имярек', конечно же, сукин сын. Но он - НАШ сукин сын! - сказал дядя.
  Президенты Соединенных Штатов, вы же знаете, еще в детстве всегда читали библию.
  И вступая в должность, и положив руку на нее, даже клянутся поступать по божески.
  Разве мог набожный дядя ответить по-другому, зная историю с Аароном?
  А вы говорите!
  
  Есть и еще одно соображение.
  Теперь, в свете всех последовавших за нею со-бытий, история с 'золотым тельцом' очень уж сма-хивает на банальную провокацию!
  А роль в ней Аарона - на роль упомянутого нами попа Гапона.
  Для нашего молодого читателя напомним, что был такой персонаж во времена первой русской ре-волюции.
  При его участии самые активные из рабочих со-брали все свои беды и обиды в своих челобитных и мирно понесли эти челобитные царю.
  Крестным ходом, с иконами, хоругвями и пени-ем церковных гимнов и псалмов.
  Царь же встретил их прицельным огнем на по-ражение.
  
  Это было то самое, 'Кровавое воскресенье' 9 января 1905 года, которое сейчас вычеркнуто из всех учебников истории.
  Потому что теперь этого кровавого недоумка объявили 'святым'.
  Почему?
  Да потому, что этот царь Николашка ?2 был, конечно же, сукин сын, как ни крути...
  Но он был и остается ИХ сукин сын!
  
  Так вот.
  Мятеж в лагере сынов Израилевых был приуро-чен ко времени отсутствия Моисея, чтобы дать воз-можность ему развиться и... проявиться всем скры-тым оппозиционерам!
  Но, чтобы он развивался в нужном направлении, его возглавил самый надежный 'вождь' - родной брат Моисея и его самый близкий подельник, Аарон.
  А для успешной ликвидации мятежа и физиче-ского уничтожения оппозиции отряды опричников были уже сформированы и подготовлены.
  И все прошло, как по маслу.
  И каждый получил свое.
  Так же, как потом, в 'Кровавое воскресенье'!
  
  Этот прием давно уже стал хрестоматийным.
  Но народ, который власти всегда держат в неве-жестве, попадается на него всякий раз, как на све-жую наживку.
  Между прочим, поп Гапон тоже получил свое. Он сбежал, но его нашли и повесили - как козла-провокатора!
  Забегая вперед, отметим, что и Аарон тоже умер не своей смертью.
  
  Да-а, попали сыны Израилевы, что называется: 'из огня да в полымя!'
  В Египте они считались рабами фараона, впро-чем, равно как и все остальные египтяне, которых, как мы помним, закабалил еще их предок, Иосиф.
  За горсть их же собственного зерна!
  Но, по крайней мере, никто их не убивал, да еще в таком массовом порядке!
  И каждый день их семьи собирались 'у котлов с мясом', как со слезами вспоминали они теперь, ко-гда по утрам, по зернышку, пополам с песком, под-бирали с земли обрыдлевшую 'манну небесную'.
  Никто не давил им на психику, заставляя мо-литься чужим богам.
  Никто не лез им в карман, заставляя раскошели-ваться на храм чуждому богу.
  По словам первоисточника, их поселили на лучшей из всех земель Египта.
  Похоже, эти земли были расположены в северо-восточной части дельты Нила, не так далеко от бывшей столицы Египта, Мемфиса.
  Надо полагать, это были действительно весьма благодатные земли.
  Нил каждый год приносил плодородный ил, здесь всегда была поливная вода. Близость к Среди-земному морю гарантировала дожди, даже если ино-гда, в засушливые годы, не хватало воды в Ниле.
  Вкупе со всем этим, ровный, мягкий, неизменно теплый климат позволял собирать несколько урожа-ев в год, гарантируя кусок хлеба с маслом тем, кто не ленился.
  
  На что же польстились сыны Израилевы, со-рвавшись с насиженного за четыре с лишним сотни лет места?
  На щедрые посулы 'посланников божьих', обе-щавших дармовую 'манну небесную' в земле обе-тованной?
  С молочными реками в кисельных берегах!
  
  Что имеем - не храним, а потерявши - плачем!
  Теперь они лишились всего: лишились земли, затем лишились скота.
  Теперь лишились и последних сбережений - зо-лота с серебром.
  Лишились и личной свободы, попав в полную зависимость от Моисея с его подельниками.
  А три тысячи уже лишились и жизней.
  
  Ну, что ж: 'за что боролись, на то и напоро-лись'.
  
  
  
  
  Глава 25. Израиль идет в разведку. Опять бунт и опять Моисей извлекает выгоду.
  
  Между тем шел второй год их торчания в пу-стыне.
  Моисей понимал, что одним бунтом дело не ограничится. Народ устал, оголодал, обозляется все больше и больше и рано или поздно потребует вы-полнения обещанного.
  Что-то надо предпринимать!
  И вот пришли они в пустыню Фаран.
  До станции назначения было уже рукой подать, и Моисей решил выслать вперед разведчиков.
  Из каждого клана выбрали по одному, двена-дцать человек.
  Перед отправкой разведвзвода Моисей провел с ними инструктаж.
  
  - Пойдите в эту южную страну, и взойдите на гору, и осмотрите землю, какова она, и народ, жи-вущий на ней, силен ли он или слаб, малочислен ли он или многочислен? И какова земля, на которой он живет, хороша она или худа? И каковы города, в которых он живет, в шатрах ли он живет или в укреплениях? И какова земля, тучна ли она или то-ща? Есть ли на ней дерева или нет?
  Будьте смелы, и возьмите от плодов земли!
  
  Похоже, что Моисей и сам был не очень-то уве-рен в достоинствах 'земли обетованной', прелести которой он так расхваливал своему народу!
  Так или иначе, но дело было как раз ко времени поспевания винограда.
  
  Они пошли и высмотрели землю от пустыни Син даже до Рехова, близ Емафа; и пошли в южную страну, и дошли до Хеврона, где жили Ахиман, Сесай и Фалмай, дети Енаковы; и пришли к долине Есхол, и срезали там виноградную ветвь с одною кистью ягод, и понесли ее на шесте двое; взяли также гранатовых яблок и смокв.
  И высмотрев землю, возвратились они через со-рок дней.
  И пришли к Моисею и Аарону и ко всему обще-ству сынов Израилевых в пустыню Фаран, в Кадес, и принесли им и всему обществу ответ, и показали им плоды земли.
  
  И говорили: мы ходили в землю, в которую ты посылал нас; в ней доподлинно течет молоко и мед, и вот плоды ее; но народ, живущий на земле той, силен, и города укрепленные, весьма большие, и сы-нов Енаковых мы видели там; Амалик живет на южной части земли, Хеттеи, Иевусеи и Аморреи живут на горе, Хананеи же живут при море и на берегу Иордана.
  Но Халев успокаивал народ перед Моисеем, го-воря: пойдем и завладеем ею, потому что мы мо-жем одолеть ее.
  А те, которые ходили с ним, говорили: не мо-жем мы идти против народа сего, ибо они сильнее нас.
  И распускали худую молву о земле, которую они осматривали, между сынами Израилевыми, говоря: земля, которую мы проходили для осмотра, есть земля, поедающая живущих на ней, и весь народ, который видели мы среди нее, люди великорослые; там видели мы и исполинов, сынов Енаковых, от ис-полинского рода; и были мы в глазах наших, пред ними, как саранча, такими же были мы и в глазах их. (Чис.13)
  
  И подняло все общество вопль, и плакал народ всю ночь; и роптали на Моисея и Аарона все сыны Израилевы: О, если бы мы умерли в земле Египет-ской или умерли бы в пустыне сей!
  И для чего ведет господь нас в землю сию, что-бы мы пали от меча? Жены наши и дети наши до-станутся в добычу врагам; не лучше ли нам возвра-титься в Египет?
  И сказали друг другу: поставим себе начальника и возвратимся в Египет.
  
  И пали Моисей и Аарон на лице свои пред всем собранием общества Израилева. (Чис.14)
  
  Напрасно Халев и Иисус рвали на себе тельняш-ки и надрывали свои глотки, доказывая, что осмот-ренная земля очень хороша, и что на ней в крутых кисельных берегах журчит и пенится жирными сливками молоко.
  И что это молоко только и ждет, когда сыны Из-раилевы начнут черпать его своими ведрами.
  А что до людей, которые живут на этих берегах, так это такая мелочь, вроде мух, от которых легко можно отмахнуться калапушками!
  
  И сказало все общество: побить их камнями!
  (Там же)
  
  Выручили дежурные секьюрити: раздался гром-кий треск и над скинией собрания поднялся столб дыма.
  Моисей с Аароном, уже было распрощавшиеся с жизнью, живо вскочили на ноги и скрылись в ски-нии, крикнув народу, что Гора срочно зовет их.
  
  - Что будем делать, Моисей? Дело пахнет керо-сином!
  - Керосином, керосином! Сам вижу, сам чую, что керосином!
  Я для чего тебя на такой пост поставил?
  Я для чего обрядил тебя в такой роскошный мундир?
  Я для чего тебя и всю твою родню над осталь-ными вознес?
  Чтобы ты в узде держал этих остальных!
  А ты - что? Зажрались на дармовых харчах, и ты, и сыновья твои!
  Народ мне постоянно твоими левитами глаза ко-лет!
  'Прирожденный священник, за словом в карман не полезет, в любую душу без мыла влезет!'
  В чью душу ты влез, если уже весь народ на тебя ножи точит?
  - Ну, ладно, Моисей, не ругайся! Ну, виноват, ну, есть маленько.
  Исправлюсь!
  Все-таки не так это просто толпу удержать, да еще такую голодную.
  Сколько бы ты им не говорил: не хлебом еди-ным, а голод - не тетка!
  Ведь, мы же обещали им просто перекочевать в эту чертову страну обетованную, недели за две, за три, а сколько времени уже кочуем? Второй год!
  Народ потерял и скот, и последние бабки, а что имеет взамен?
  Одну манну небесную!
  И больше не верит ни нашим словам, ни нашим фокусам...
  Не ругаться надо нам теперь, а крепче друг за дружку держаться и искать выход.
  Не найдем - забьют камнями обоих!
  А сейчас мне ясно одно: ввязываться в драку за землю, которую мы обещали, с такими 'вояками', кто сейчас с нами кочует - смерти подобно.
  Нас просто перебьют, как куропаток.
  Конечно, Халеву да Иисусу не терпится, кровь молодая играет, но я на стороне остальных, которые осторожничают.
  
  С другой стороны, мы сорвали людей с наси-женного места, привели, куда обещали, но не дадим, что обещали - каменного душа нам не избежать.
  Ты же слышал: хотят выбрать себе другого фю-рера и вернуться в Египет!
  Наверное, уже выбирают.
  Хоть круть-верть, хоть верть-круть, а все равно, куда ни кинь - везде клин.
  Вот о чем думать сейчас нам обоим надо!
  Иначе хана нам обоим, братишка!
  
  Долго еще совещались два старых плута, забыв про сон и просидев под защитой 'священной палат-ки' до самого утра.
  А утром Моисей вышел ко все еще бурлившему народу.
  
  - Сыны Израилевы! - начал он, воздев руки к небу. - Всю ночь говорил я с Горой, Горой Авраама, Горой Исаака, Горой Иакова, Горой отцов, дедов и прадедов народа нашего.
  И сильно гневается на народ свой Гора народа нашего.
  Я, говорил он, обетовал народу своему избран-ному землю, где журчит молоко в кисельных бере-гах.
  Я, говорил он, вывел народ свой из плена Еги-петского.
  Я, говорил он, побил Египтян, погнавшихся за моим народом.
  Я, говорил он, напоил их, когда они хотели пить.
  Я, говорил он, насыпал им манны небесной, ко-гда они хотели есть.
  Доколе же народ этот будет раздражать меня, доколе же народ этот будет не верить моим знаме-ниям, которые я делал ему?
  Так говорил мне Гора, Гора сынов Израилевых.
  И еще сказал мне Гора другие слова, слова страшные.
  Слова, которые тяжело мне произносить, но я вынужден их донести до вас, поскольку это слова Горы народа нашего.
  Я поражу народ сей язвою и истреблю его с лица земли - так сказал мне Гора, Гора отцов наших.
  И еще Гора сказал мне, что произведет от меня народ многочисленнее и сильнее, чем вы, нынешние сыны Израилевы.
  Вот, что сказал мне Гора, Гора народа нашего!
  
  Но тут я пал в ноги ему и стал молить его о вас, дабы смягчить гнев его на вас, дабы отвести от вас погибель вашу.
  Я сказал Горе, что:
  услышат Египтяне, из среды которых ты вывел народ сей, силою своей, как ты вел народ свой в зем-лю обетованную тобой.
  Но не смог ввести его в нее, которую клятвенно обещал праотцам народа сего, и потому истребил его в пустыне! (Чис.14)
  
  Вот, что скажут народы про тебя, Гора, Гора сы-нов Израилевых, сказал я Горе, Горе народа нашего.
  И еще сказал я Горе, Горе сынов Израилевых: прости грех народу сему по великой милости твоей, как ты прощал народ сей, от Египта доселе.
  Вот, что сказал я Горе, Горе народа нашего!
  И смягчился гнев Горы, Горы народа нашего, и сказал мне Гора: прощаю, по слову твоему.
  
  На протяжении всей этой пространной тирады Моисей напряженно вглядывался в лица людей, изо всех сил пытаясь чутко уловить малейшие измене-ния в настроении толпы.
  И к своему несказанному облегчению, он почув-ствовал, что накал страстей в ней постепенно начал снижаться, и гримасы злобной безысходности на лицах стали сменяться проблеском надежды в их глазах!
  И он сам чуть не подпрыгнул от радости, когда увидел резкую реакцию потепления в ответ на его: 'прощаю, по слову твоему!'
  Но не показал виду и, выдержав паузу, продол-жил тоном выше.
  
  - Но жив я, сказал мне Гора, Гора народа нашего, и славы моей полна вся земля!
  Поэтому все, которые видели славу мою и зна-мения мои, сделанные мною в Египте и в пустыне, но искушали меня уже десятки раз, и не слушали гласа моего - не увидят земли, которую я с клятвой обещал отцам их!
  Только те, кто несмышленыши сейчас, им дам землю, а все раздражавшие меня не увидят ее.
  Только раба моего Халева, за то, что в нем был другой дух, и он совершенно повиновался мне, вве-ду в землю, в которую он ходил.
  И семя его наследует ее!
  А пока, завтра же, разворачивайте свои оглобли назад и идите обратно в пустыню, к Чермному мо-рю! (Чис.14)
  
  Тут по народу, молча слушавшему Моисея, вновь прокатились ропот и волнение.
  Аарон же, воспользовавшись заминкой, толкнул Моисея в бок и шепнул:
  - Ты что! Про Иисуса забыл, что ли?
  
  - И еще сказал мне Гора, Гора народа сынов Из-раилевых, - еще возвысил голос Моисей, - доколе злому обществу сему роптать на меня?
  Скажи им, сказал мне Гора, Гора сынов Израи-левых: живу я, и как говорили вы вслух мне, так и сделаю вам!
  В пустыне падут тела ваши!
  И все вы, сколько вас числом, от двадцати лет и старше, которые роптали на меня, не войдете в зем-лю, на которой я клялся, подняв руку, поселить вас!
  Кроме Халева, сына Иефониина, и Иисуса, сына Навина.
  Детей ваших, о которых вы говорили, что они достанутся в добычу врагам вашим, я введу туда, и они узнают землю, которую вы презрели.
  Так сказал мне Гора, так велел он мне передать вам!
  
  Моисей сделал паузу, обводя глазами толпу и оценивая впечатление, которое произвели на нее его слова.
  Видя, что народ молчит, и лица людей снова по-мрачнели, простер руку над их головами уничтожа-ющим жестом и возвысил голос еще на полтона:
  - Да, Гора велел сказать вам, что трупы ваши па-дут в пустыне!
  А сыны ваши будут кочевать в пустыне сорок лет!
  И будут нести наказание за блудодейство ваше, пока тела ваши не погибнут в пустыне!
  По числу сорока дней, которые вы осматривали землю - год за день. (Чис.14)
  
  Потом опять помолчал, развел руки и, как бы извиняющимся голосом, на полтора тона ниже, про-должил:
  - Так велел сказать вам Гора, и мне жаль вас всех.
  Но я сделал для вас все, что мог! И как мог, за-ступался за вас, неблагодарных!
  Сейчас мы с Аароном отойдем отдыхать, а вы подумайте над своим поведением!
  
  И они скрылись в скинии.
  
  - Ну, ты - молоток, Моисей! - воскликнул Аарон, едва они остались одни в 'святая святых'. - Нет, ты не молоток, ты - кувалда!
  У меня нет слов! Ты превзошел самого себя, а я сам никогда бы до такого не додумался!
  Это ж, надо, же! Теперь эти олухи сами во всем виноваты, а мы кругом правы!
  И отсрочка нашим обещаниям на целых сорок лет узаконена!
  Я просто готов встать перед тобой на колени!!
  
  - Знаешь, Моисей, мне не терпится рассказать тебе один анекдот по этому поводу! - в эйфории из-бавления от Дамоклова меча продолжал частить Аарон. - Если позволишь?
  Ну, как нельзя больше подходит для нашего случая!
  - Давай, валяй!
  - Так - вот!
  Будет один народный герой на востоке, в Сред-ней Азии, ходжа Насреддин.
  Да, ты знаешь, наверное?
  - Да, знаю, конечно! Ну, и что за анекдот? - Мо-исей тоже, с приятным чувством снятого стрессово-го напряжения, откинулся на подушки ковра и за-крыв глаза, вытянул ноги.
  - Так - вот, ходжа пообещает падишаху за сорок лет научить его ишака читать коран.
  И возьмет за это хороший аванс!
  Когда же люди станут его упрекать, что это, мол, ты взялся за такое безнадежное дело: ведь ишака научить читать невозможно, и тебе обязательно от-рубят голову!
  Как ты думаешь, что этим людям ответит Насреддин?
  Не волнуйтесь, скажет он, за сорок лет кто-нибудь из нас все равно помрет: либо ишак, либо падишах.
  Либо я сам!
  А денежки - вот, они, здесь и сейчас!
  
  Пока Моисей с Аароном смаковали победу и продолжали расслабляться анекдотами, сыны Изра-илевы обсуждали речь своего фюрера.
  И она сильно их опечалила.
  И назавтра, рано поутру, раскаявшись, что со-грешили, опять не поверив Горе, то есть Моисею, собрались и пошли воевать 'землю обетованную'.
  
  Моисей и сам давно уже не верил в успех своего безнадежного предприятия, потому-то и зарезерви-ровал себе отсрочку исполнения своих обещаний на сорок лет.
  Поэтому с ними не пошел, а вместо напутствия и благословения посетовал, что-де зря они идут, по-скольку Гора обиделся на них так, что враги могут поразить их.
  И благоразумно остался в лагере.
  
  - Нам с тобой соваться в эту драку не имеет смысла. - сказал он Аарону. - В случае, если этим олухам повезет и они надерут задницу Хананеям, мы поставим это в заслугу себе.
  Пока, мол, вы там кулаками махали, мы тут лбы себе чуть не расшибли, вымаливая вам у Горы вашу победу!
  Так что, скажите нам спасибо!
  
  А если им самим задницу надерут - так они, опять же, сами виноваты, мы их еще вчера преду-преждали, чтобы они без нас никуда не рыпались.
  И опять пусть спасибо скажут те, кто живы остались, потому что мы молились за них!
  
  
  
  
  
  Глава 26. Почему египтяне не построили Ве-ликую египетскую стену.
  
  Конечно же, Амаликитяне и Хананеи встретили захватчиков подобающим образом, всыпали им по самое 'нехочу' и гнали их до самой Хормы!
  (Чис.14)
  Когда рассеянные по всем холмам горе-завоеватели, мало помалу, крадучись, как побитые собаки, возвратились в лагерь, Моисей, пользуясь ситуацией, ехидно объявил им новый налог.
  
  - Когда вы войдете в землю вашего житель-ства, которую Гора дает вам, и будете приносить жертву Горе, неважно какую, дабы сделать прият-ное благоухание Горе, тогда приносящий жертву свою Горе должен принести в приношение...
  (Чис.15)
  
  И тут Моисей перечислил им список, чего, сколько и за что, конечно же, самой высшей пробы, на косой десяток страниц машинописного текста.
  Понятно, что приводить его здесь не имеет смысла.
  За каждую жизнь и за каждую смерть, за каждый свой шаг и за каждый свой чих, теперь сыны Израи-левы должны были нести возношения и жертвопри-ношения из всего самого лучшего только к скинии собрания.
  ...И сказал господь Моисею, говоря: объяви Аарону и сынам его и всем сынам Израилевым и скажи им: вот что повелевает господь: если кто из дома Израилева (или из пришельцев, присоединив-шимся к вам) заколет тельца или овцу или козу в стане, или если кто заколет вне стана и не приве-дет ко входу в скинию собрания, чтобы предста-вить в жертву господу пред жилищем господним, то человеку тому вменена будет кровь: он пролил кровь, и истребится человек тот из народа свое-го; это для того, чтобы приводили сыны Израилевы жертвы свои, которые они заколают на поле, что-бы приводили их пред господа ко входу к скинии собрания, к священнику и заколали их господу в жертвы мирные... в приятное благоухание господу. (Лев.17)
  
  ...И всякая десятина на земле из семян земли и из плодов дерева принадлежит господу: это святы-ня господня; если же кто-то захочет выкупить де-сятину свою, то пусть приложит к цене ее пятую долю.
  И всякую десятину из крупного и мелкого скота, из всего, что проходит под жезлом десятое, долж-но посвящать господу; не должно разбирать, хоро-шее ли то или худое, и не должно заменять его; если же кто заменит его, то и само оно и замен его бу-дет святынею и не может быть выкуплено.
  (Лев.27)
  
  Но кому же доставались все эти бесчисленные 'жертвы', якобы приносимые Горе, кто же их ел?
  Неужели сам Гора?
  И кому же доставались бабки за выкупленное добро?
  Сколь законный, столь и наивный вопрос, по-скольку ответ на него мы с вами уже знаем!
  
  ...И сказал господь Моисею, говоря: возьми ле-витов из среды сынов..., чтобы отправляли они служение господу;
  ...и так отдели левитов от сынов Израилевых, чтобы левиты были моими.
  После сего войдут левиты служить скинии со-брания, когда ты очистишь их и совершишь над ни-ми посвящение их...
  
  Я освятил их себе и взял левитов вместо всех первенцев сынов Израилевых; и отдал левитов Аарону и сынам его из среды сынов Израилевых, чтобы они отправляли службы за сынов Израиле-вых при скинии собрания и служили охранением для сынов Израилевых, чтобы не постигло сынов Изра-илевых поражение, когда бы сыны Израилевы при-ступили к святилищу. (Чис.8)
  
  Теперь, мы надеемся, уважаемому читателю ста-ло все окончательно понятно?
  Мало того, что в скинии уже скопилось практи-чески все достояние израильского народа, и его надо было охранять.
  Причем, не столько от внешних врагов, сколько от самого народа.
  В скинии хранилась ТАЙНА (помните настав-ления Иофора?), на которой зиждилась вся власть Моисея с его подельниками.
  Вот эту ТАЙНУ, как раз, и надо было охранять от народа во сто крат пуще всех остальных сокро-вищ этой скинии!
  
  Как скажет впоследствии Наполеон:
  - 'Народ, который не хочет кормить свою ар-мию, будет обречен кормить чужую!'
  
  Вот эту-то, свою армию и нужно было кормить Моисею, и кормить хорошо, пока все остальные пробавлялись манной небесной.
  Они даже 'на пенсию' уже тогда выходили по льготному возрасту!
  
  ...И сказал господь Моисею, говоря: вот закон о левитах: от двадцати пяти лет и выше должны вступать они в службу для работ при скинии со-брания, а в пятьдесят лет должны прекращать отправление работ и более не работать: тогда пусть помогают они братьям своим содержать стражу при скинии собрания, работать же - пусть не работают; так поступай с левитами касатель-но служения их. (Чис.8)
  
  Между тем...
  ...Пришельцы..., а с ними и сыны Израилевы си-дели и плакали и говорили: кто накормит нас мя-сом? Мы помним рыбу, которую мы ели в Египте даром, огурцы и дыни, и лук, и репчатый лук и чес-нок; а ныне душа наша изнывает; ничего нет, толь-ко манна в глазах наших... (Чис.11)
  
  Господь не оставил без милости стенающих от голода!
  Давайте, вернемся чуть назад.
  Вспомним историю с перепелами и манной небесной, которой чуть раньше мы уделили недо-статочно внимания.
  Вспомним, вместе с первоисточником, какую 'милость' он сотворил им тогда:
  
  ...очиститесь к завтрашнему дню, и будете есть мясо; так как вы плакали вслух господа и гово-рили: кто накормит нас мясом? Хорошо нам было в Египте, - то и даст вам господь мясо, и будете есть: не один день будете есть, не два дня, не пять дней, не десять дней и не двадцать дней, но целый месяц, пока не пойдет оно из ноздрей ваших и не сделается для вас отвратительным...
  ...и поднялся ветер и принес от моря перепелов, и набросал их около стана, на путь дня по одну сторону и на путь дня по другую сторону стана, на два почти локтя от земли.
  
  ...и весь тот день и всю ночь, и весь следующий день собирали перепелов, и кто мало собирал, тот собрал десять хомеров, и разложили для себя вокруг стана. (Чис.11)
  
  Ах, как давно мы не считали!
  Пользуясь моментом, пока голодный богоиз-бранный народ, наконец-то, накормлен избравшим их многомилостивым богом...
  И благодушествует, выковыривая из изъеденных песком зубов деликатесные косточки...
  Подсчитаем, сколько же господь отвалил им от щедрот своих на этот раз?
  После 23 граммов целлюлозы...
  
  Итак!
  Длина кучи перепелов - день пути по одну сто-рону от лагеря и по другую - тоже день пути.
  Толщина слоя птицы - два локтя, значит, при-близительно, около метра.
  День пути - это, примерно, 30 километров.
  Недурно!
  Вот только ширины этого птичьего штабеля мы не знаем.
  Принять день пути за радиус вокруг стойбища?
  Так, ведь, потом никуда не пройдешь, пока не проешь себе дорогу, в метровом-то слое...
  А пока будешь проедать - она воссмердит, эта куча, и тогда от вони с ума сойдешь!
  Или вовсе задохнешься!
  С другой стороны, давайте допустим, что гос-подь не стал жадничать и не уложил перепелов в ряд заборчиком, толщиной по одному.
  Да и затруднительно было бы так уложить их метровым слоем, бросая ветром с размаху!
  Рассыпаться постоянно будет, такой тоненький заборчик!
  
  Хотя... Водяная траншея в Чермном море ведь тоже не оплыла, пока Моисей не махнул своей пал-кой!
  Нет, давайте, все-таки, понадеемся на милость и на щедрость господню.
  Ведь народ столько времени крошки мяса во рту не держал!
  Может быть, взять ширину стана?
  Наверное, в самый раз!
  Не слишком много, если взять полный круг... И не так жмотно, если 'заборчиком'!
  
  А сколько это будет, ширина стана?
  Так... Трехмиллионный одноэтажный город...
  Пусть, даже палаточный...
  Каждой семье по одной сотке площади макси-мум, чтобы поплотнее...
  Площадь лагеря, получается - квадрат со сторо-ной... около 8,5 километров.
  Итого, площадь, занимаемая перепелами в обе стороны от лагеря равна 60 х 8,5 = 510 квадратных километров.
  Или 510 000 000 квадратных метров.
  Недурно!
  Тогда объем слоя перепелов, толщиной один метр, будет равен 510 000 000 000 литров.
  
  Даем справку.
  Перепел - самый маленький представитель от-ряда куриных, размером со скворца.
  Вес этих, исключительно наземного образа жиз-ни бегунов, составляет от 75 до 135 граммов, и на крыло они поднимаются, практически, только при сезонных перелетах.
  К этому времени они набирают жир, запасая топливо для путешествия.
  
  Сколько же штук этих птичек понадобилось накидать господу, если допустить, что каждая из них была предварительно откормлена 'на убой'?
  Т.е. округляя в большую сторону и делая по-блажку 'святым сказочникам', чтобы каждая птичка занимала объем не меньше 150 миллилитров!
  Делим 510 000 000 000 на 0,15.
  Получается 3 400 000 000 000 штук.
  То есть, три триллиона четыреста миллиардов штук.
  Или три тысячи четыреста миллиардов штук, кому как нравится.
  Или 459 миллионов тонн деликатесного мяса, считая по 135 граммов чистого выхода на птичку.
  Или по 1 133 333 штуки на каждого сына или дочь Израилеву, независимо от возраста.
  Или по 153 тонны птичьего мяса на каждого.
  
  Причем, наши возможные оппоненты не уличат нас в преувеличениях, оттого, что мы взяли вес пти-чек по максимуму!
  Потому что, если мы возьмем вес птичек по-меньше, в том же объеме число их будет побольше!
  А общий вес останется примерно тот же.
  Только отходов будет больше!
  Просто мы хотели потрафить сынам Израиле-вым тем, чтобы птички были пожирнее, повкуснее.
  И чтобы косточки были побольше, чтобы по-меньше застревали в зубах...
  Или кто-то что-то имеет против?
  
  Первоисточник утверждает, что сыны и дочери Израилевы скитались по пустыне, жуя 'манну' с песком, сорок лет.
  Это, грубо говоря, 14 600 суток.
  Делим 1 133 333 на 14 600, получаем по 77.6 штуки на каждый израильский нос или рот в сутки.
  Или по 10,5 килограмма в сутки.
  Или по три с лишним штуки, или по 436 грамм, или по фунту в час!
  Независимо от времени суток.
  
  Таким образом, этих перепелов, пожалованных господом единовременно, хватило бы не на месяц, как пообещал всеведающий, всезнающий и премуд-рый.
  А на все время их странствования, даже жуй они их, как жвачку, и днем и ночью, круглые сутки, безо всякого перерыва на сон и на обед!
  Да этим деликатесом они могли бы торговать все эти сорок лет!
  И просто выкупить, в конце концов, всю эту злосчастную 'землю обетованную'!
  И ни воевать, ни убивать никого бы не при-шлось...
  А может быть, это был просто 'широкий жест' всемилостивейшего, потому что все это изобилие без морозильника воссмердело бы уже на следую-щий день?
  И пропало втуне!
  Тогда надо было не пожадничать, а снабдить каждую семью железнодорожным составом с ре-фрижераторами и спальным вагоном!
  Ну, на худой конец, если не СВ, то хотя бы плацкартным.
  А торговые точки они организовали бы сами...
  Или, хотя бы, распределить эту милость поден-но, как и манну!
  Ведь, если казнить, так казнить, а коли жаловать, так жаловать!
  Похоже, что-то уж больно перемудрил наш пре-мудрый!
  Однако, не тут то было, сыны Израилевы рано раскатали губы:
  Мясо еще было в зубах их и не было еще съедено, как гнев господень возгорелся на народ, и поразил господь народ весьма великою язвою.
  И нарекли имя месту сему: Киброт-Гаттаава, ибо там похоронили прихотливый народ. (Чис.11)
  
  Киброт-Гаттаава в переводе означает: гробы прихоти.
  Вот - так!
  Несчастный, измученный зверским голодом и жаждой прихотливый народ еще не успел разжевать и проглотить первую порцию божьей милости, как получил заворот кишок и многие умерли жуткой, мученической смертью!
  Вот тебе, бабушка, и Юрьев день...
  Вот тебе, бабушка, и милость господня!
  Оказывается - казнить, а не миловать...
  А обещал, что евреи целый месяц мясо жевать будут, пока оно у них из ноздрей не пойдет...
  Вот и верь, после этого, господу богу!
  Обманул и смошенничал уже который раз, хуже, чем цыган на базаре!
  А сказочники-то, 'святые', еще понаписали, что-де: евреи по десять хомеров набрали, полторы суток рук не покладали, все собирали, да вокруг стана штабелировали, впрок запасали...
  Не зря говорят: бесплатный сыр - в мышеловке!
  
  ...и весь тот день и всю ночь, и весь следующий день собирали перепелов, и кто мало собирал, тот собрал десять хомеров, и разложили для себя вокруг стана. (Чис 11)
  Кстати говоря, а каков же должен был быть раз-мер, или размеры штабелей из птичек, которые евреи воздвигали, складируя птичек вокруг лагеря?
  Объем птичек, как мы с вами подсчитали, со-ставил 510 000 000 кубических метров.
  
  С чем бы это сравнить, чтобы было нагляднее?
  А сравним это с известной пирамидой Хеопса!
  Даем справку: объем пирамиды Хеопса состав-ляет порядка двух миллионов кубических метров.
  Значит, если сыны Израилевы не пренебрегли божьим даром и собрали всех ниспосланных им птичек, перед тем, как непосредственно приступить к дегустации этого божьего дара...
  Тогда они должны были воздвигнуть вокруг своего стана 250 (двести пятьдесят!) пирамид, раз-мером с самую великую пирамиду в мире!
  
  3 400 000 000 000 штук птичек три миллиона ев-реев перетащили, в среднем, на расстояние в полдня пути и уложили в пирамиды всего за полторы суток!
  То есть, по миллиону с лишним штук на челове-ка, включая дряхлых стариков и грудных младенцев.
  Или по 153 тонны груза на каждого.
  Что такое 'хомер' мы не знаем, но, если десять хомеров вмещает 153 тонны птичьего мяса, следует предположить, что увезти такой 'хомер' мог только большегрузный автомобиль.
  А евреи таскали эти 'хомеры' - вручную!
  
  Да-а!
  Большую ошибку допустил фараон, потеряв та-ких, скорых на руку строителей...
  Египтяне строили свою пирамиду двадцать лет.
  А евреи - всю пустыню Сахару заставили бы пи-рамидами, и максимум - за пару лет!
  Да еще, вдобавок, и весь Египет Великой китай-ской - извиняемся! - Великой египетской стеной об-несли!
  В десяток рядов...
  
  'Святые' писаки не указывают, сколько народу уморил мученической смертью Гора на этот раз.
  Хотя, в общем-то, это и не суть как важно, пото-му что, как говорил 'отец народов': цифры - это всего лишь статистика.
  Главное - за что?
  А за то, что голодный народ хотел есть!
  
  Однако, опять напрашивается наивный вопрос: ну, вопил народ, ну, надоел этот народ Горе своими воплями так, что в ушах зашкворчило...
  Но зачем понадобилось столько птичек убивать, ни в чем не повинных?
  Три с половиной триллиона штук!
  Причем - зазря, без пользы дела!
  Уму непостижимо!
  
  Впрочем, вопрос и впрямь наивный.
  Со времени приснопамятной первой рабочей не-дели Горы, как мы с вами имели возможность убе-диться, им не было ни создано, ни сделано абсолют-но ничего, сколько-нибудь путевого.
  Или, тем паче, хоть чего-то доброго и полезного.
  А вот, пакостить, поганить или убивать - за ми-лую душу, сплошь и рядом!
  И поистине - с божественным размахом!
  Достаточно вспомнить потоп, чтобы не вспоми-нать каких-то там жаб, какой-то там египетский скот и каких-то там египтян!
  Или, даже, про сколько-то там тысяч убитых Из-раильтян, своих собственных избранников!
  
  Так что, если кому-то, в фильме 'Кавказская пленница', было и одну птичку жалко, то милости-вому и милосердному было - накласть! - и на всех этих птичек, и на всех евреев, загнувшихся от этих птичек!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 27. Расправа с оппозицией.
  
  Но все это были только цветики, ягодки были еще впереди!
  На 'золотую жилу', какого бы она ни была про-исхождения, всегда найдется немало охотников, претендентов и конкурентов.
  
  Корей, сын Ицгара из колена Левина, Дафан и Авирон, сыны Елиава, и Авиан, сын Фалефа, из пле-мени Рувима, во главе двухсот пятидесяти функцио-неров других колен Израилевых, людей именитых, призываемых на собрания, попытались оспорить узурпацию власти Моисеем и Аароном.
  
  - Что-то вы много на себя берете, господа хоро-шие! - сказали они им. - Вы сами говорили, что все наше общество - святые избранники, что Гора со всеми нами?
  Что же это вы ставите себя выше всего народа нашего и распоряжаетесь им, как рабами своими?
  Как со скотом своим: на ком хочу, на том еду, а кого захочу того и проглочу?
  
  Моисей, по обыкновению принципа 'разделяй и властвуй' сначала вызвал на разговор тет-а-тет Ко-рея.
  - Слушай, Корей, ты же умный мужик! Тебе что, мало, что я выделил и вознес Левитов над остальной толпой?
  У вас такая чистая и непыльная работенка - ошиваться при скинии и по мелочи что-нибудь при-служить!
  Чистейшая синекура! И почет, и уважение и жирный кусок три раза в день, пока остальные ман-ну клюют!
  Я и так вас всех приблизил к себе, все имеете, а ты еще на нас с Аароном бочку катишь, да народ ба-ламутишь!
  Что ты на него взъелся, говори прямо: на его ме-сто хочешь?
  Я могу подумать, Аарон не вечен!
  Но имей в виду, ты не против меня с Аароном, ты против Горы бочку катишь!
  
  Но Корея он так и не переубедил.
  Тогда он велел позвать Дафана и Авирона.
  Ну, а те отказались даже разговаривать с Моисе-ем.
  - Не о чем нам с ним толковать! - ответили они посыльным Моисея. - Разве мало того, что он вывел нас из земли, в которой течет молоко и мед, чтобы погубить нас в этой голодной пустыне?
  Так теперь еще хочет и властвовать над нами!
  Что, привел он нас, как обещал, в землю с мо-лочными реками?
  Дал нам во владение поля и виноградники?
  Где они, эти виноградники?
  А теперь еще глаза нам замазывает!
  Не пойдем!
  
  ...И послал Моисей позвать Дафана и Авирона, сынов Елиава.
  Но они сказали: не пойдем! Разве мало того, что ты вывел нас из земли, где молоко и мед, чтобы погубить нас в пустыне?
  И ты еще хочешь властвовать над нами!
  Привел ли ты нас в землю, где течет молоко и мед, и дал ли нам во владение поля и виноградники?
  Глаза людей ты хочешь ослепить?
  Не пойдем! (Чис.16)
  
  - Ну, что же, - подумал Моисей, когда ему до-несли слова мятежников, - тем хуже для вас, пеняйте на себя!
  И позвал Иисуса...
  Через некоторое время было объявлено, чтобы все мятежники принесли свои кадильницы с воску-рениями, чтобы поставить их в скинии собрания ря-дом с кадильницей Аарона и воскурить перед госпо-дом.
  А тот, мол, сам рассудит, кто свят и кто нет.
  
  Ну, нам-то с вами, уважаемый читатель, нетруд-но предугадать результат: ведь в скинию никто не имел права не то, что входить - приближаться никто не имел права, кроме Моисея и Аарона с сыновьями!
  Однако посмотрим, что будет дальше.
  Все общество сынов Израиля собралось около входа в скинию.
  Воскурили кадильницы.
  И вдруг из скинии раздался Голос:
  
  - Отделитесь от общества сего, и я истреблю их во мгновение!
  
  Моисей с Аароном картинно пали ниц и вос-кликнули:
  
  - Боже, боже духов всякой плоти! Один человек согрешил, и ты гневаешься на все общество!
  - Хорошо, Моисей, скажи обществу: отступи-те со всех сторон от жилища Корея, Дафана и Авирона! - милостиво прогремел опять Голос.
  
  Моисей поднялся на ноги:
  - Отойдите от шатров нечестивых людей сих, и не прикасайтесь ни к чему, что принадлежит им, чтобы не погибнуть вам во всех грехах их!
  И отошли они со всех сторон от жилища Ко-рея, Дафана и Авирона, а Дафан и Авирон вышли и стояли у дверей шатров своих с женами своими и сыновьями своими и с малыми детьми своими.
  
  И сказал Моисей: из сего узнаете, что господь послал меня делать все дела сии, а не по своему про-изволу я делаю сие. Если они умрут, как умирают все люди, и постигнет их такое наказание, какое постигает всех людей, то не господь послал меня.
  А если господь сотворит необычайное, и земля разверзнет уста свои и поглотит их и все, что у них, и они живые сойдут в преисподнюю, то знайте, что люди сии презрели господа!
  Лишь только он сказал слова сии, расселась зем-ля под ними, и разверзла земля уста свои, и поглоти-ла их и домы их, и всех людей Кореевых и все имуще-ство...
  И все Израильтяне, которые были вокруг них, побежали при их вопле, дабы, говорили они, и нас не поглотила земля.
  И вышел огонь от господа и пожрал тех двести пятьдесят мужей, которые принесли курение.
  (Чис.16)
  
  Так повествует наш святой источник о расправе Моисея с оппозицией.
  Мало, кто из присутствовавших на этом чудо-вищном спектакле заметил околачивающихся около шатров мятежников парней из команды Иисуса...
  Но таковые были, и поэтому непосредственных свидетелей этой расправы очередной фарс и произ-вол Моисеевской клики возмутил до глубины души.
  
  К сожалению, еще меньше наших агнцев божи-их, кто обращает внимание на свидетельство этих свидетелей, которое баснописцы прошляпили вы-черкнуть из своих басен:
  
  ...На другой день все общество сынов Израиле-вых возроптало на Моисея и Аарона и говорило: вы умертвили народ господень! (Там же, Чис.16.)
  
  Ну, а нашему проницательному читателю навер-няка стало ясно, что собрать кадильницы мятежни-ков понадобилось для того, чтобы выявить их всех, поименно!
  Но руки к 'изглаживанию из жизни' своих про-тивников Моисей якобы не прикладывал: согласно библии их испепелил господь!
  А сам Моисей, оказывается, как мы узнаем вскоре, был 'кротчайший человек на всей земле'...
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 28. Исторические параллели. За что деремся?
  
  Видя, что его топорные фокусы с 'казнями гос-подними' проходят плохо, и чтобы удержаться у власти, на следующий день Моисей приказал Иису-су устроить еще более грандиозное побоище.
  На этот раз убито было четырнадцать тысяч семьсот человек. (Чис.16)
  
  Вместе с теми, что накануне, получается пятна-дцать тысяч.
  Плюс три в истории с тельцом.
  А сколько погибло при переправе через 'море'?
  А сколько при схватке с Амаликитянами?
  Наверняка там тоже не обошлось только синя-ками и шишками!
  А сколько от неописанных лишений при скита-ниях по пустыне?
  А сколько при попытке вторжения в 'землю обетованную'?
  Почему же об этом наш 'святой' первоисточник скромно молчит?
  Нет, напрасно безымянная дочка безымянного фараона не выполнила приказ своего безымянного отца!
  Вот, в какие бедствия могут ввергнуть человече-ство дети, не слушающие своих родителей!
  Сталин и его клика, когда их круто 'прокатили' на семнадцатом съезде, чтобы удержаться у власти, просто расстреляли почти всех участников этого съезда!
  Естественно, они знали их всех, поименно!
  А после этого развернули массовые репрессии и террор среди всего народа.
  Ничто не ново под Луной!
  Ну, а Моисей, понимая, что одними репрессиями легитимизацию узурпации власти не добьешься, рискнул применить еще один фокус.
  
  Символами власти у каждого колена Израилева, служили пастушеские палки предводителей кланов, соответствующим образом украшенные.
  И гордо именуемые жезлами.
  
  ...И сказал господь Моисею: собери жезлы у всех предводителей колен, двенадцать жезлов, и напиши имена их на каждом жезле и имя Аарона напиши на его жезле, и положи их в скинии собрания, пред ковчегом откровения, где являюсь я вам; и кого я изберу, того жезл расцветет; и так я успокою ропот сынов Израилевых, которым они ропщут на вас...
  
  ...И положил Моисей жезлы пред лицем господа в скинии откровения.
  На другой день вошли Моисей и Аарон в скинию откровения, и вот, жезл Ааронов, от дома Левина, расцвел, пустил почки, дал цвет и принес миндали.
  И вынес Моисей все жезлы от лица господня ко всем сынам Израилевым.
  И увидели они это и взяли каждый свой жезл.
  (Чис.17)
  
  Как видим, предводители молча разобрали свои жезлы и разошлись.
  А что тут скажешь, если их откровенно держат за идиотов и полных лохов?
  К тому же, только что похоронили пятнадцать тысяч человек и люди уже боялись сказать лишнее слово.
  А жезл Ааронов, 'вещдок', немедленно унесли и положили 'на сохранение' в скинию откровения, в 'святая святых', подальше от глаз лишних свидетелей. (Чис.17)
  
  Еще бы! Кто бы сомневался, что все 'цветы и почки' на этой палке засохли бы уже через несколь-ко минут?
  Как тут не вспомнить про марганцовку!
  
  По этому поводу вспоминается еще такой эпи-зод, опять из истории нашей с вами страны.
  В числе по-настоящему государственных мужей в тридцатые годы прошлого века был один очень толковый мужик - Киров, Сергей Миронович (Ко-стриков).
  Народ искренне любил его и на выборах 1934 года он составлял весьма серьезную конкуренцию Сталину.
  На январской конференции против Сталина бы-ло подано около 300 голосов, а против Кирова - только 4.
  
  Но как-то вдруг, очень удачно для Сталина, под-вернулся какой-то плюгавенький подонок, якобы приревновавший Кирова к своей жене.
  Этот подонок взял, да и застрелил Кирова, прямо накануне решающих выборов.
  Причем, очень профессионально!
  Это произошло 1 декабря 1934 года.
  
  Сталин немедленно приехал на место преступ-ления.
  Выслушал следственную комиссию, повертел в руках пистолет - орудие убийства - и... положил 'вещдок' в карман своей шинели.
  К 'убийце', кстати, до этого никогда в жизни не державшего пистолета в руках, применили высшую меру.
  Но из какого пистолета стреляли, и кто стрелял в действительности, осталось известно только непо-средственным организаторам и исполнителям.
  Потому что никто не решился у 'вождя всех народов' истребовать вещдок обратно, для проведе-ния необходимых следственных действий.
  Между прочим, если кто-то из читателей не зна-ет, Иосиф Джугашвили в юности учился в духовной семинарии, а там библию изучают - сами понимае-те, как.
  
  Такая бытовая версия этого гнусного убийства, на почве ревности, была запущена официально еще по горячим следам, но потом подхвачена и получила дальнейшее развитие 'разоблачителями культа Ста-лина' после его смерти.
  Эта версия по сей день впаривается людям, как наиболее реально вероятная.
  Однако замалчивается тот факт, что у Кирова со Сталиным никогда не было никаких трений.
  Напротив, они дружили еще со времен граждан-ской войны, и Киров, приезжая в Москву по делам, жил не в гостинице, а всегда останавливался у Ста-лина в доме.
  Они даже отпуска обычно проводили вместе!
  Вот и на этот раз Киров уехал от Сталина всего за три недели до этого предательского выстрела в спину...
  Да - предательского!
  Потому что это убийство было не на бытовой, а на политической почве.
  
  Как мы с вами знаем, политическая борьба за власть никогда не утихает, и с гражданской войной взаимоубийства не закончились.
  Очень мало, кто из ныне живущих обывателей знает, что, помимо меньшевиков и большевиков, в революции участвовала так называемая еврейская коммунистическая партия 'ЕКП'.
  Подавляющее большинство искренне считает, что евреи изначально наводняли ленинскую партию, а потом правительство.
  Это неверно.
  Эта партия хотя и называлась коммунистиче-ской, но действовала отдельно от других компартий и вела собственную политику.
  Почему?
  Да потому, что она была откровенно сионист-кой, практически тем же 'Бундом', и ее прямой за-дачей было разрушить российское государство, за-хватить власть и объявить территорию России 'зем-лей обетованной' только для еврейской нации!
  Однако власть в России перешла в руки больше-виков, народ потянулся за ними и, в надежде на светлое будущее, с оружием в руках взялся отстаи-вать свое право на это будущее.
  Теперь сионисты видели для себя только один путь к власти: самим влиться в ВКП(б) и постарать-ся возглавить ее, чтобы захватить российскую 'зем-лю обетованную', овладев российской компартией.
  Тем более, что во главе ЕКП стоял талантливый хитрован и блестящий демагог Троцкий.
  В миру - Лейба Давидович Бронштейн.
  
  Троцкий, со своей бандой - 'Бундом', сначала воевал за верховодство в партии с Лениным, а когда ему удалось убрать Ленина с помощью пистолета пани Каплан, главной мишенью евреев в борьбе за власть в России стал Сталин.
  
  Кстати, раз уж пришлось к слову.
  Первой мишенью Троцкого, еще прежде Ленина, была царская семья и сам царь Николашка.
  Правда, этот недоумок отрекся от престола и находился под арестом у большевиков, но времечко было еще смутное, шла гражданская война, и чья возьмет было неизвестно.
  В любой момент Николашку могли отбить, нахлобучить на него корону обратно и поднять народ воевать 'за царя-батюшку'!
  И тогда приход к власти мог значительно осложниться.
  Этого допустить было нельзя.
  К 19 году Троцкий приобрел уже значительный вес, его бандиты тоже были расставлены на многие ключевые посты в армии и во властных структурах, но отдать приказ о ликвидации 'царя-батюшки' напрямую было никак нельзя!
  Как потом объявить себя - еврея-иудея, убийцу православного царя! - правителем в православной стране?
  Евреи - хитрый народ, и все мы об этом знаем.
  Поэтому хитрый еврей Лейба Давидович дает этот приказ тайно, и дает его своим еврейским бан-дитам через своих же еврейских бандитов.
  Поэтому до сих пор расстрел царской семьи ва-лят на большевиков, хотя на самом деле расстреляли ее евреи-сионисты, по приказу евреев-сионистов!
  
  Вот, настоящие имена палачей, приведших в ис-полнение приговор одесского еврея Троцкого.
  Непосредственное указание на расстрел царя дал Председатель ВЦИК - Янош Соломонович Мовше-вич, известный нам под именем Якова Михайловича Свердлова.
  Дальше, по цепочке: Председатель Уралсовета Янкель Вайсберт, известный под фамилией Белобо-родов...
  И непосредственные исполнители: Яков Мовше-вич Юровский, Шая Исакович (Голощекин), Тинкус Лазаревич Вайнер, и другие.
  Нашему читателю достаточно освежить в своей памяти наиболее примелькавшиеся фамилии то-гдашнего партийного и советского руководства, чтобы понять, насколько близко подобрались сыны Израилевы к власти еще в то время!
  А к 'не сынам', и даже сынам, но не сионистам, занимавшим значительные государственные посты, подкладывали дочерей Израилевых в качестве 'ноч-ных кукушек'.
  
  Например, еврейками были: жена Молотова - Жемчужина, Ворошилова - Горбман, Калинина - Лорберг, Кирова - Маркус, Куйбышева - Коган, Каменева - Бронштейн (сестра Троцкого!), Суслова - Судзимирская.
  И так далее, у очень многих других государ-ственных деятелей и военачальников!
  
  Вспомните также имена и фамилии захвативших и финансовую и административную власть сегодня, в наше с вами время!
  
  Однако, напрямую подобраться к Сталину, и при этом не засветиться, было крайне сложно.
  А засветишься - все труды насмарку.
  Поэтому, помимо Кирова, планировались убий-ства еще целого ряда его ближайших соратников, но так, чтобы приписать их самому Сталину, якобы убиравшему соперников.
  Однако Сталин перехватил инициативу и пере-шел в контрнаступление.
  Знаменитые 'процессы' тридцатых годов и по-следующие массовые 'чистки' в значительной сте-пени были следствием убийства Кирова и других сионистских терактов.
  В результате, в то время тот еврейский заговор был полностью раскрыт.
  
  Сам Троцкий еще раньше был выдворен из стра-ны, а на судебных процессах его подручные теперь каялись, посыпали свои головы пеплом, а тонны собственных грехов вываливали на головы своих же подельников.
  Многие из них были расстреляны или окончили свою жизнь в лагерях, на общественно-полезных ра-ботах.
  Но, как мы теперь видим - далеко не все...
  
  Вероятно, мы еще вернемся к этой, до сих пор актуальной теме, в свое время и, может быть, в этих же записках.
  А пока вернемся от троцкистских бандитов к моисеевским.
  
  Так, чему же сопротивлялись мятежники в стане наших египетских беглецов?
  Первым делом, конечно, усилению и централи-зации власти.
  И сосредоточению ее практически в одних руках первого фюрера евреев - Моисея.
  С этой централизацией съеживалась широта и полномочность власти вождей кланов, с чем за здо-рово живешь смириться никому не хотелось.
  Ну, а народ, естественно, ни в те времена, ни позже, никакие диктаторы никогда ни о чем не спрашивали...
  
  Политическая власть всегда, как сиамские близ-нецы, кровно связана с властью экономической.
  Как говорил приснопамятный тесть Моисея, Иофор: крайне обидно, когда твои же люди несут свои подношения мимо твоего рта кому-то другому!
  А подношения были немалые.
  
  ...И сказал господь Аарону: ты и сыны твои и дом отца твоего с тобою понесете на себе грех за небрежность в святилище; и ты и сыны твои поне-сете на себе грех за неисправность в священстве вашем.
  Также и братьев твоих, колено Левино, племя отца твоего, возьми себе: пусть они будут при те-бе и служат тебе, а ты и сыны твои будете при скинии откровения; пусть они отправляют службу тебе и службу во всей скинии, только чтобы не приступали к вещам святилища и к жертвеннику, дабы не умереть и им и вам, и посторонний не дол-жен приближаться к вам.
  Ибо братьев ваших, левитов, я взял от сынов Израилевых и дал их вам, для отправления службы при скинии собрания.
  Вам даю я в дар службу священства, а посто-ронний, приступивший, предан будет смерти.
  И сказал господь Аарону: я поручаю тебе наблюдать за возношениями мне; от всего, посвя-щаемого сынами Израилевыми, я дал тебе и сынам твоим, ради священства вашего, уставом вечным.
  
  Вот что принадлежит тебе из святынь вели-ких, от сожигаемого: всякое приношение их хлеб-ное, и всякая жертва их за грех, и всякая жертва их невинности.
  Что они принесут мне - это великая святыня тебе и сынам твоим.
  На святейшем месте ешьте это, все мужеского пола могут есть, это святынею да будет для тебя.
  И вот, что тебе из возношений даров их: все возношения сынов Израилевых я дал тебе и сынам твоим и дочерям твоим с тобою, уставом вечным.
  
  Все лучшее из елея и все лучшее из винограда и хлеба, начатки их, которые они дают господу, я отдал тебе, все первые произведения земли их, ко-торые они принесут господу, да будут твоими, вся-кий чистый в доме твоем может есть это.
  Все заклятое в земле Израилевой да будет тво-им.
  Все, разверзающее ложесна у всякой плоти, ко-торую приносят господу, из людей и из скота, да будет твоим, только первенец из людей должен быть выкуплен. И первородное из скота нечистого должно быть выкуплено.
  
  А выкуп за них, начиная от одного месяца, по оценке твоей, бери выкуп пять сиклей серебра, по сиклю священному.
  За первородное из волов, овец и коз не бери вы-купа: они - святыня.
  Кровью их окропляй жертвенник и тук их сожи-гай в жертву, в приятное благоухание господу, а мясо их тебе принадлежит, равно, как грудь возно-шения и правое плечо принадлежит.
  
  Все возносимые святыни, которые возносят сыны Израилевы господу, отдаю тебе и сынам тво-им и дочерям твоим с тобою, уставом вечным.
  Это завет соли вечный пред господом, данный для тебя и потомства твоего с тобою! (Чис.18)
  
  Обратите внимание: Гора требовал для возно-шения себе самое лучшее, а скот - так вообще без единого пятнышка!
  Но что из всего этого доставалось ему?
  А в строгом соответствии с поговоркой: 'На те-бе, боже, что мне не гоже!'
  Кровь жертвы выливали под жертвенник, а внутренний жир сжигали в благоухание господу!
  Кровь-то, судите сами, кому из левитов будет охота есть, если даже лучшее мясо из ноздрей назад лезет?
  А внутренний жир и по сей день на базаре - грош цена!
  Тут даже по части дров, в безлесой-то пустыне, и то прямая экономия: жир ведь и сам неплохо го-рит!
  
  Ну, а все остальное принадлежало левитам.
  Даже 'грудь возношения и правое плечо' - ею перед лицем господа только 'потрясали', а трескать - подчистую все трескали сами!
  А бабки за 'выкупленное' клали в 'общак' и разбирали по своим карманам.
  Читатель наверняка согласится, что лучших условий контракта для Левитов придумать трудно!
  Особенно, если учесть то, что, пока левиты объ-едались 'всем лучшим', остальные сыны Израиля, как утверждает сам первоисточник, все сорок лет скитаний по пустыне портили себе зубы 'манной небесной', щедро сдобренной песком!
  
  Однако читатель ошибется, если скажет, что лучше не бывает.
  Потому что все вышеперечисленное - не все!
  Гора ниспослал им еще и право на десятину всех других щедрот, получаемых сынами Израилевыми!
  Так что, было из-за чего драться, и тем и другим.
  А много или мало было левитам этой десятины?
  
  Через месяц после торжественного пуска скинии в эксплуатацию, в первый день второго месяца, во второй год по выходу их из земли Египетской, Мои-сей, чтобы не промахнуться при сборе налогов, ре-шил провести очередную перепись.
  
  - Гора дал мне повеление: - сказал он, - исчисли-те все общество сынов Израилевых, по родам их, по семействам их, по числу имен, всех мужеского пола поголовно: от двадцати лет и выше, всех годных для войны у Израиля.
  И было сынов Рувима, первенца Израилева, всех годных для войны, мужеского пола от двадцати лет и выше, исчислено в колене Рувимовом сорок шесть тысяч пятьсот.
  Сынов Симеона, в колене Симеоновом - пятьде-сят девять тысяч триста.
  Сынов Гада, в колене Гадовом - сорок пять ты-сяч шестьсот пятьдесят.
  Сынов Иуды, в колене Иудовом - семьдесят че-тыре тысячи шестьсот.
  Сынов Иссахара, в колене Иссахаровом - пять-десят четыре тысячи четыреста.
  Сынов Завулона, из числа колена Завулонова - пятьдесят семь тысяч четыреста.
  Сынов Иосифа, сынов Ефремовых, в колене Еф-ремовом - сорок тысяч пятьсот.
  Сынов Манассии, в колене Манассином - трид-цать две тысячи двести.
  Сынов Вениамина, в колене Вениаминовом - тридцать пять тысяч четыреста.
  Сынов Дана, в колене Дановом - шестьдесят две тысячи семьсот.
  Сынов Асира, в колене Асировом - сорок одна тысяча пятьсот.
  Сынов Неффалима, в колене Неффалимовом - пятьдесят три тысячи четыреста.
  
  И было всех, вошедших в исчисление, сынов Из-раилевых шестьсот три тысячи пятьсот пятьде-сят...
  Сыны Израилевы должны становиться каждый в стане своем и каждый при своем знамени, по ополчениям своим; ...а левиты должны ставить стан при скинии откровения и будут стоять на страже у скинии откровения. (Чис.1)
  
  Левиты были исчислены отдельно.
  
  Всех исчисленных левитов, по родам их, всех мужеского пола, от одного месяца и выше, - два-дцать две тысячи. (Чис. 3)
  
  Как мы с вами видим, практически всех левитов - тринадцатого колена Израилева - было почти в тридцать раз меньше, чем только способных к войне взрослых сынов Израилевых во всех остальных две-надцати кланах.
  Но принадлежала им десятая доля всего ВВП всех остальных кланов, причем - самая лучшая!
  То есть, на каждого левита приходилась тройная доля от добычи других сынов, что бы они ни добы-ли.
  Причем, нисколько не прикладывая руки к до-быванию этой добычи!
  
  При будущем разделе 'земли обетованной' от-дельной земельной территории им не полагалось, но она, в соответствии с их предназначением, была им и не нужна.
  Они, как говорится, не пахали и не сеяли, но нос у них всегда должен был быть в табаке!
  И кров им, и земельные участки для поселения тоже обязаны были предоставить кланы, на чьих землях они должны были жить...
  
  Не потому ли так нелюбима среди адептов про-изводных Моисеевской религии цифра тринадцать?
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 29. Израиль начинает показывать зубы. Конец Аарона. Бандитизм начинает приносить дивиденды.
  
  По мере скитаний занесло сынов Израилевых в местность Едомскую.
  Нам сдается, что это земли того самого рубахи-парня Исава!
  Того самого, которого так вероломно, трижды кинул его родной братец Иаков, родоначальник 'бо-гоизбранных' сынов Израилевых.
  И хотя Исав был родным братом Иакову, его народ, заметьте, в евреях не числился!
  
  ...И послал Моисей из Кадеса послов к царю Едомскому.
  Так говорит брат твой, Израиль: ты знаешь все трудности, которые постигли нас; отцы наши пе-решли в Египет, и мы жили в Египте много времени, и худо поступали Египтяне с нами и отцами нашими; и воззвали мы к господу, и вывел нас из Египта.
  И вот мы в Кадесе, городе у самого предела твоего. Позволь нам пройти землею твоею; мы не пойдем по полям и по виноградникам и не будем пить из колодезей твоих, но пойдем дорогой цар-скою, не своротим ни вправо, ни влево, доколе не пе-рейдем пределов твоих. (Чис.20)
  
  Но царь Едомский очень хорошо помнил исто-рию своего пращура и, видимо, уже был наслышан о подвигах фюрера нынешних потомков его братца.
  Поэтому категорически отказал сынам Израиле-вым в транзите через свою территорию.
  - Только сунься - я с мечом выступлю против тебя! - предупредил он Израиля.
  
  - Мы пойдем большою дорогою, и если будем пить твою воду, я и скот мой, то буду платить за нее; только ногами пойду, что ничего не стоит! - продолжал настаивать Моисей.
  
  Но царь Едомский уже распознал подвох и вы-ступил против Израиля с крепким, многочисленным войском.
  Действительно, чтобы трехмиллионная орда го-лодных кочевников прошла через твои возделанные земли и ничего не напакостила?
  - Пусть ищут дураков в другом месте! - твердо сказал Едом. (Чис.20)
  Делать нечего, отправился Израиль в другое ме-сто.
  И пришли к горе Ор.
  Как они попали в одночасье из южных областей Палестины, из пустыни Син, от горы Синай, сразу на север, к горе Ор - первоисточник не рассказыва-ет.
  Но, если не рассказывает 'правдивейшая' из всех книг, то и нам нет никакого смысла.
  Попали и - попали!
  Может, Гора, а может быть, черт их туда занес.
  И тут, произошло еще одно, странное событие.
  Что послужило ему настоящей причиной?!
  То ли все более усилилось прежнее волнение среди народа, так и не погашенное ни кровавыми расправами над тысячами мятежников, ни дешевы-ми фокусами...
  Вроде цветущих жезлов!
  И поэтому Моисей решил кинуть им кость и по-жертвовать Аароном?
  То ли опять чем-то проштрафился сам Аарон?
  
  Но случилось вот, что:
  ...И сказал господь Моисею и Аарону на горе Ор, у пределов земли Едомской: пусть приложится Аарон к народу своему, ибо не войдет он в землю, которую я даю сынам Израилевым.
  Возьми Аарона и Елеазара, сына его и возведи их на гору Ор, пред всем обществом, и сними с Аарона одежды его, и облеки в них Елеазара, сына его, и пусть Аарон отойдет и умрет там. (Чис.20)
  
  Моисей так и сделал.
  Взошли они на гору втроем на глазах всего честного народа, а спустились вдвоем.
  И сказали народу, что-де, Аарон, с божьей по-мощью, помре.
  То ли сначала они 'отошли' Аарона, по прямо-му указанию Горы, а потом раздели, или сначала раздели и только потом 'отошли', первоисточник не уточняет.
  Только дипломатично сообщает, что весь дом Израилев тридцать дней оплакивал Аарона.
  Судя по предыдущим событиям, источник оче-редной раз лукавит.
  Ну, да - бог с ним.
  Так уж принято: о мертвом либо хорошо, либо - ничего.
  
  За все эти годы банда грабителей, в которую Моисей постепенно превратил сынов Израилевых, прошла много мест, скитаясь и кружа вокруг вожде-ленной 'земли обетованной'.
  Обходя народы, умевшие дать им сдачи, и разо-ряя и грабя по пути народы помельче и послабее.
  А любимым поводом для нападения служила все та же просьба 'прохода' по вражеской территории.
  Якобы с мирными целями, но, как любой курице понятно: с целью разведки, рекогносцировки и озна-комления на месте с предстоящей завоеванию тер-риторией.
  И оборонительных возможностей проживающе-го на ней народа.
  Обыкновенная военная хитрость...
  
  ...И послал Израиль послов к Сигону, царю Аморрейскому, чтобы сказать: позволь мне пройти землею твоею. Не будем заходить в поля и вино-градники, не будем пить воды из колодезей, а пой-дем путем царским, доколе не перейдем пределов твоих.
  Но Сигон не позволил Израилю идти через свои пределы; и собрал Сигон весь народ свой и выступил против Израиля в пустыню и сразился с Израилем.
  И поразил его Израиль мечом и взял во владение землю его до пределов Аммонитских, ибо крепок был предел Аммонитян.
  После этого поворотили и пошли к Васану. И выступил против них Ог, царь Васанский, сам и весь народ его.
  И поразили они его и сынов его и весь народ его, так, что ни одного не осталось и овладели землею его. (Чис.21)
  
  Так, бандитизмом и разбоем, устроились захват-чики, сыны Израилевы, на землях Моавитских надолго.
  Скота и имущества ими было награблено уже столько, что кочевать стало даже в тягость.
  Про 'манну небесную', которую они ели якобы все сорок лет, уже все давным-давно позабыли.
  И только старики иногда вспоминали, как страшный сон, первые годы странствий.
  А молодежь, на разбойничьих харчах, отрыва-лась по полной, наплевав и на бесчисленные запре-ты, и на лицемерные нравоучения своих жиреющих священников.
  
  
  
  Глава 30. Валаамова ослица. И другие, прочие ослы...
  
  Между тем генштаб Моисея времени зря не те-рял.
  Моссад в то время еще не существовал, но заро-дыш его - некий орган по сбору информации и щед-рому распространению дезинформации, а также проведению всякого рода диверсий, - уже был.
  Как мы с вами уже успели отметить: тот, кто владеет информацией - владеет миром!
  И, соответственно, кто владеет миром, тот и владеет информацией!
  А мир кормит - дезинформацией.
  Так было испокон веков, и Моисей, конечно же, знал об этом еще со времен своего египетского дет-ства и отрочества.
  И, как мы видели, очень умело этим пользовался.
  Народы в те времена никакой точной информа-цией тоже не владели, и так же, как и сейчас, каж-дый покорно ел то, чем его кормили его правители.
  А чтобы деза казалась вкуснее, или хотя бы не морщились, когда окажется слишком кислой, пода-вали ее от имени божьего.
   И как нынешняя деза подается и распространя-ется через нынешние средства массовой дезинфор-мации, так же и тогдашняя деза подавалась посред-ством тогдашних средств.
  А такими средствами в те времена служили раз-ного рода 'пророки' и 'прорицатели'.
  Естественно, состоявшими на службе у лиц, кровно в этом заинтересованных.
  Есть ли принципиальная разница между нынеш-ними и тогдашними средствами массовой дезин-формации, и в чем она состоит, читатель легко мо-жет рассудить сам.
  Одним из 'прорицателей', тайно работавших на Моисея, был Валаам, сын Веоров.
  
  ...И видел Валак, сын Сепфоров, все, что сделал Израиль Аморреям; и весьма боялись... Моавитяне сынов Израилевых.
  И сказали Моавитяне старейшинам Мадиам-ским: этот народ поедает теперь все вокруг нас, как вол поедает траву полевую.
  Валак же, сын Сепфоров, был царем Моавитян в то время. И послал он послов к Валааму, сыну Вео-рову, в Пефор, который на реке Евфрате, в земле сынов народа его, чтобы позвать его и сказать: вот, народ вышел из Египта... и живет он подле меня; итак, приди, прокляни мне народ сей, может быть, я тогда буду в состоянии поразить его и вы-гнать его из земли...(Чис. 22)
  
  И пришли послы к Валааму не с пустыми рука-ми, а, как и полагается, со щедрыми подарками за волхвование.
  Валаам подарки взял, но, понятное дело, ответ давать сразу не стал.
  - Переночуйте пока, а там - как бог мне на душу положит! - сказал он им.
  
  Ночью пришел к Валааму бог и поинтересовал-ся, что это за люди у него ночуют, такие подозри-тельные?
  Валаам дословно сообщил богу все то, что тому и так должно было быть известно.
  Наши 'святые' сказочники почему-то постоян-но забывают, что их Гора - всЕзнающий и всЁ ведающий!
  
  ...И сказал бог Валааму: не ходи с ними, не про-клинай народа сего, ибо он благословен.
  И встал Валаам поутру и сказал князьям Вала-ковым: пойдите в землю вашу, ибо не хочет господь позволить мне идти с вами... (Там же)
  
  Валак, конечно, понял, что Валаам как обычно набивает себе цену.
  Но делать нечего, на кону стоит слишком много.
  
  ...Валак послал еще князей, более и знаменитее тех.
  И пришли они к Валааму и сказали ему: так го-ворит Валак, сын Сепфоров: не откажись придти ко мне, я окажу тебе великую почесть и сделаю те-бе все, что ни скажешь мне; приди же, прокляни мне народ сей... (Там же)
  
  Валаам мысленно потирал руки: клюнули!
  Но, будучи профессионалом, виду не подал, а только лихорадочно соображал, сколько же бабок можно снять с этих клиентов?
  Тут важно не прогадать, запросив мало, но и не спугнуть, заломив лишнее!
  Спугнешь - уйдут к конкурентам: пророков-то, да волхвов - хоть пруд пруди!
  
  И он, выдержав точную паузу, и не менее точно разыграв мизансцену, изрек классически выдержан-ный ответ мздоимцев всех времен и всех народов, достойно занимающий почетное место в этом 'кла-дезе премудростей', вечной хрестоматии всех мо-шенников, как профессионалов, так и любителей!
  
  Ответ, классически отрицательный в своей категоричности, но классически недвусмысленно обнадеживающий указанием некоей суммы...
  А так же - не менее классическим! - предло-жением подождать!
  
  Уважаемый читатель!
  Прочтите текст, как можно внимательней, и по-пробуйте сами оценить этот перл божьей премудро-сти в бессмертной науке о взяткобрательстве:
  
  ...И отвечал Валаам и сказал рабам Валаковым: хотя бы Валак давал мне полный свой дом серебра и золота, не могу преступить повеления господа, бога моего, и сделать что-либо малое или великое (по произволу своему).
  Впрочем, останьтесь здесь и вы на ночь, и я узнаю, что еще скажет мне господь!
  
  Ну, и как, уважаемый читатель?
  Вы не согласны с нашей оценкой блестящего перла этого еврейского учебника по коррупции и мздоимству?
  
  И обратите внимание, что Гора теперь гораздо реже являлся на запах жареной баранинки.
  Теперь он уже больше уважал запах бабла, а тут запахло баблом с большой буквы!
  Вы только представьте себе десятину с кучи се-ребра и золота, объемом с апартаменты удельного князя?
  Не каждый день выпадает надежда получить та-кой куш!
  
  Поэтому ночью он опять:
  ...пришел к Валааму и сказал ему: если люди сии пришли звать тебя, встань, пойди с ними; но толь-ко делай то, что я буду говорить тебе.
  Валаам встал поутру, оседлал ослицу свою и пошел с князьями Моавитскими... (Все там же)
  
  Однако, как мы с вами уже не раз убедились, Гора частенько вел себя, мягко говоря, совершенно несерьезно.
  И даже неадекватно.
  То неоднократно нарушал договоренности, т.е. свои 'обеты', то неожиданно менял свои же соб-ственные решения.
  Говорил одно, а делал - совершенно противопо-ложное!
  Вот, и теперь, не успел Валаам отъехать от до-ма...
  
  ...И воспылал гнев божий за то, что он пошел, и стал ангел господень на дороге, чтобы воспрепят-ствовать ему. Он ехал на ослице своей и с ним двое слуг его.
  И увидела ослица ангела господня, стоящего на дороге с обнаженным мечом в руке, и своротила ослица с дороги, и пошла на поле, а Валаам стал бить ослицу, чтобы возвратить ее на дорогу.
  И стал ангел господень на узкой дороге, между виноградниками, где с одной стороны стена и с дру-гой стороны стена.
  Ослица, увидев ангела господня, прижалась к стене и прижала ногу Валаамову к стене; и он опять стал бить ее.
  
  Ангел господень опять перешел и стал в тесном месте, где некуда своротить, ни направо, ни налево.
  Ослица, увидев ангела господня, легла под Вала-амом.
  И воспылал гнев Валаама, и стал он бить ослицу палкою.
  И отверз господь уста ослицы, и она сказала Валааму: что я тебе сделала, что ты бьешь меня вот уже третий раз.
  Валаам сказал ослице: за то, что ты поругалась надо мною; если бы у меня в руке была не палка, а меч, то я теперь же убил бы тебя.
  Ослица же сказала Валааму: не я ли твоя осли-ца, на которой ты ездил с начала до сего дня? Име-ла ли я привычку так поступать с тобою?
  Он сказал: нет.
  И открыл глаза господь Валааму, и увидел он ан-гела господня, стоящего на дороге с обнаженным мечом в руке, и преклонился, и пал на лице свое.
  
  И сказал ему ангел господень: за что ты бил ослицу твою вот уже три раза? Я вышел, чтобы воспрепятствовать тебе, потому что путь твой не прав передо мною; и ослица, видев меня, свороти-ла от меня вот уже три раза; если бы она не сво-ротила от меня, то я бы убил тебя, а ее бы оставил живою.
  И сказал Валаам ангелу господню: согрешил я, ибо не знал, что ты стоишь против меня на дороге; итак, если это неприятно в очах твоих, то я воз-вращусь...
  
  Но Гора опять уже успел передумать.
  ...И сказал ангел господень Валааму: пойди с людьми сими, только говори то, что я буду гово-рить тебе.
  И пошел Валаам с князьями Валаковыми.
   (И это тоже - все там же!)
  
  Валак вышел встречать Валаама с великими по-честями.
  Но тот, продолжая набивать себе цену, принялся грузить Валака дезой об избранности и непобедимо-сти сынов Израилевых.
  Валак же, видя Валаама насквозь, требовал от него пророчеств в пользу своего народа.
  И трижды строил жертвенники в трех разных местах, и приносил многочисленные жертвы.
  Но Валаам, видя кровную заинтересованность Валака, из жадности раз за разом кочевряжился и выпендривался и продолжал набивать цену.
  
  Наконец, Валак окончательно потерял терпение, разозлился и прогнал Валаама несолоно хлебавшим.
  
  ...И воспламенился гнев Валака на Валаама, и всплеснул он руками своими, и сказал Валак Валаа-му: я призвал тебя проклясть врагов моих, а ты благословляешь их вот уже третий раз; итак, беги в свое место; я хотел почтить тебя, но вот, гос-подь лишает тебя чести...
  
  Так они и не договорились.
  
  ...И встал Валаам и пошел обратно в свое ме-сто, а Валак также пошел своею дорогою.
  (Все там же, глава 24)
  
  Но нам это повествование интересно еще вот, чем!
  Когда Валаам отправился за златом и серебром к Валаку, а Гора трижды заступал ему дорогу, он ехал на ослице своей и с ним двое слуг его.
  Причем, еще и в составе посольской делегации, т.е. с князьями Валаковыми.
  
  Но из всей этой группы людей, надо полагать, достаточно адекватных, Ангела Господня почему-то видела только ослица!
  Отгадайте с трех раз, почему из всех этих адек-ватных людей никто этого ангела не видел?
  Не догадались?
  Но это же элементарно, господа Ватсоны!
  Да просто потому, что они НЕ были ослами!!
  
  Еще один момент.
  Поговорка: 'На бога надейся, а сам не плошай!', к сожалению, была выведена из горького опыта.
  Мы приведем только два примера.
  Римляне постоянно вели войны со своими сосе-дями, по большей части находившимися на более низком культурном уровне.
  Цезарь воевал с готами и, однажды, со своим войском в 40 тысяч легионеров, будучи осажден не-организованной толпой варваров численностью в четверть миллиона, не только отразил все атаки, но и разбил их наголову.
  Понятно, что здесь сыграли роль и военный опыт, и вооружение и выучка легионеров.
  И в немалой степени, военный гений и удача са-мого Цезаря, а попросту - знание им своего дела и трезвая оценка обстановки.
  Это было время расцвета величия Римского гос-ударства, и они были тогда как молодец среди овец.
  
  Но наш первый пример относится уже к перио-ду, предшествовавшему закату Римской империи.
  Варвары постепенно отучались быть варварами, в том понимании, как это понимали римляне.
  Они учились организовываться, и все чаще ста-ли давать сдачи и выгонять римлян со своей земли.
  К тому времени и римляне начали терять свой былой апломб, и в полководцы уже могли проби-ваться люди не только за деньги, но и за счет своего ума и деловых качеств.
  
  Таким был Марий, поднявшийся из простых во-инов.
  Ему досталось время, когда римлян теснили ор-ганизованные силы германцев.
  И как-то раз его отряд оказался среди военных сил противника, превосходивших его в пять раз.
  Практически, римляне были обречены на полное истребление.
  Однако перед сражением германцы решили ис-просить благословение своих богов.
  Жрицами у них были женщины, естественно, ни бельмеса не понимавшие в военном деле.
  Поколдовав и пошаманив, они объявили, что бо-ги запрещают им воевать до конца месяца.
  Чем они руководствовались?
  Конечно же, чем угодно, только не здравым смыслом и не трезвой оценкой обстановки!
  Мы не можем исключить даже такую прозаиче-скую и вполне реальную причину, как личную ин-трижку какой-нибудь влиятельной жрицы, не поже-лавшую расставаться со своим дружком!
  Марий узнал об этом от своих лазутчиков и напал на германцев сам.
  Связанные по рукам и ногам 'волей' своих бо-гов, а по сути - религиозной глупостью, германцы были наголову разбиты и взяты в плен.
  И дело их освобождения от римского ига ото-двинулось на долгие годы...
  
  Второй пример, более известный.
  Бог его знает, когда и по какой причине, но ац-текам было напророчено, что из-за моря к ним при-дут рыжебородые посланцы богов.
  И когда Кортес, всего с несколькими сотнями своих бандитов, вторгся в их землю, могучее, мно-гомиллионное государство пало, не ударив пальца о палец, чтобы защититься!
  
  Показательно то, что религиозную составляю-щую этого крушения европейцами принято скромно и стыдливо замалчивать.
  Зато они во всю педалируют на отсутствие у ин-дейцев иммунитета к болезням, привезенными бан-дитами с собой, и которыми они специально зара-жали своих противников.
  Конечно, эпидемии болезней, незнакомых мест-ному населению, нанесли немаленький урон, никто не спорит.
  Но, если бы индейцы сразу достойно встретили захватчиков на поле боя, они не понесли бы таких потерь и от болезней.
  Просто не смогли бы, не успели заразиться!
  Как известно, европейцы экспортировали свою заразу во все концы земного шара, но почему-то ни-где не имели такого сокрушительного успеха, как на Американском континенте!
  
  Сейчас небезызвестный всем Гундяев пытается навязать людям в моду кликушествовать: 'Не в силе бог, а в правде!'
  Ну, и что?
  На чьей стороне была и сила и правда в обоих примерах?
  Злую, кровавую шутку сыграла с людьми обык-новенная религиозная глупость!
  И первобытное невежество.
  На бога надейся, но всего лучше - сам не плошай!!!
  
  
  Глава 31. 'Пусть жираф был неправ, но ви-новен не жираф...'
  Неожиданные сведения о происхождении Мессии.
  
  ...И жил Израиль в Ситтиме и начал народ блу-додействовать с дочерями Моава. И приглашали они народ к жертвам богов своих и ел народ и кла-нялся богам их.
  И прилепился Израиль к Ваал-Фегору.
  И воспламенился гнев господень на Израиля. И сказал господь Моисею: возьми всех начальников народа и повесь их господу перед солнцем и отвра-тится от Израиля ярость гнева господня.
  И сказал Моисей судьям Израилевым: убейте каждый людей своих, прилепившихся к Ваал-Фегору.
  И вот, некто из сынов Израилевых пришел и привел к братьям своим Мадианитянку, в глазах Моисея и в глазах всего общества сынов Израиле-вых...
  ...Израильтянина звали Зимри, сын Салу, начальник поколения Симеонова, а Мадианитянку звали Хазва, она была дочь Цура, начальника Оммо-фа, племени Мадиамского...
  ...Финеес, сын Елеазара, сына Аарона-священника, увидев это, встал из среды общества и взял в руку копье и вошел вслед за Израильтянином в спальню и пронзил обоих их, Израильтянина и жен-щину в чрево ее.
  И прекратилось поражение сынов Израилевых.
  Умерших же от поражения было двадцать че-тыре тысячи...
  И сказал господь Моисею: враждуйте с Мадиа-нитянами и поражайте их... (Чис.25)
  
  Но причем тут были Мадианитяне, если блудо-действовал с Моавитянками - Израиль?
  
  Между тем сам Моисей, несмотря на лета пре-клонные, и не имея при себе первой своей жены, Сепфоры, имел беса в ребре, и потому взял в жены Ефиоплянку.
  Аарон и Мариам стали было пенять ему за его блудодейство, но...
  ...Воспламенился гнев господень... и вот, Мари-ам покрылася проказою, как снегом...
  
  Мариам выслали за пределы стана в степь, но недалеко!
  И ненадолго...
  ...И пробыла Мариам в заключении вне стана семь дней, и народ не отправлялся в путь, доколе не возвратилась Мариам. (Чис.12)
  
  Всяк сверчок, знай свой шесток!
  
  После этого побоища Моисей решил еще раз произвести перепись сынов Израилевых, от двадца-ти лет и старше, всех годных для войны.
  И вот, что получилось.
  Племя Рувима, первенца Израиля - сорок три тысячи семьсот тридцать.
  Племя Симеона - двадцать две тысячи двести.
  Племя Гада - сорок тысяч пятьсот.
  Племя Иуды - семьдесят шесть тысяч пятьсот.
  Племя Иссахарово - шестьдесят четыре тысячи триста.
  Племя Завулона - шестьдесят тысяч пятьсот.
  Племя Манассия, сына Иосифа - пятьдесят две тысячи семьсот.
  Племя Ефрема, сына Иосифа - тридцать две ты-сячи пятьсот.
  Племя Вениамина - сорок пять тысяч шестьсот.
  Племя Даново - шестьдесят четыре тысячи че-тыреста.
  Племя Асирово - пятьдесят три тысячи четыре-ста.
  Племя Неффалим - сорок пять тысяч четыреста.
  
  Всего военнообязанных в войске сынов Израи-левых насчиталось шестьсот одна тысяча семьсот тридцать бойцов.
  
  ...Вот исчисленные Моисеем и Елиазаром свя-щенником, которые исчисляли сынов Израилевых на равнинах Моавитских у Иордана, против Иерихона; в числе их не было ни одного человека, из исчислен-ных Моисеем и Аароном священником, которые ис-числяли сынов Израилевых в пустыне Синайской, ибо господь сказал им, что умрут они в пустыне, - и не осталось из них никого, кроме Халева, сына Ие-фонниина, и Иисуса, сына Навина.
  (Чис.26)
  
  Мы не станем повторяться и комментировать численность этого ужасающего, по тем временам, войска.
  Лишь напомним читателю, для сравнения, что Наполеон, спустя более трех тысяч лет, будучи на вершине своей военной карьеры и подмявший под себя практически всю Европу, вторгся в Россию со сравнимой по численности армией.
  На два тысячелетия раньше Наполеона, предво-дитель самой могучей в то время империи, прости-равшейся от Индии до современного Туниса, пер-сидский царь Дарий, идя на войну против союза греческих государств, переправил в Европу через Босфор армию всего в семьдесят тысяч воинов.
  А в тринадцатом веке, самый грозный в истории завоеватель, Чингиз-хан, якобы послал двести тысяч воинов в Персию, чтобы сровнять ее с землей за убийство своего посла.
  
  Однако, вот эти, последние сведения - из обла-сти поговорки: 'У страха - глаза велики!'
  Монголы, под предводительством военного ге-ния Чингиза, настолько ввергли в панику изрядную часть Евразийского континента, что при появлении в зоне видимости всего одного всадника людям уже мерещилась сотня!
  Хотя, как правило, так оно и было: вслед за од-ним конным разведчиком через короткое время по-являлась целая лавина головорезов!
  Пожалуй, немалую роль в этом преувеличении сыграло и то, что у каждого воина с собой в походе было не меньше двух-трех подменных лошадей.
  Ведь у монголов практически не было тыловых обозов, в нашем понимании. Все свое они возили с собой, и даже пищей им служило кобылье молоко!
  И на самом деле, даже в самый расцвет своего могущества, у Чингиза было не более ста тысяч всадников.
  Читатель может делать выводы сам.
  
  А мы от монголов вернемся к полудиким племе-нам бывших мирных лепщиков кирпичей.
  А ныне - разбойничьей орде кровожадных и ве-роломных захватчиков.
  Все эти племена должны были получать уделы в захваченных землях сообразно численности, по жребию.
  Была исчислена и каста священников - Левиты.
  Их исчисление опять было произведено в особи-цу.
  В их обязанности воинская повинность не вхо-дила, и поэтому все особи мужеского пола были ис-числены, начиная с месячного возраста.
  Таковых оказалось уже двадцать три тысячи.
  (Чис.26)
  
  Прямо скажем, многовато, чтобы только таскать в походе разобранную скинию собрания или рубить дрова для жертвенников на привале.
  Даже учитывая, что взрослых было значительно меньше этого числа.
  Однако, если учесть не афишируемые, но неод-нократно упоминаемые первоисточником полицей-ские функции левитов, то не так уж и много!
  
  Как видно из данных двух переписей, за время странствий, в результате лишений, недоедания и ре-прессивных побоищ, устраиваемых Моисеем, чис-ленность взрослых сынов Израиля не только не воз-росла, но даже уменьшилась почти на две тысячи человек.
  Оставайся же они в Египте, и плодись так же, как и раньше, их было бы уже, как минимум, вдвое, а то и втрое больше!
  Ведь мы с вами еще не забыли, что в Египте их число удваивалось с каждым поколением, поскольку каждый вечер их ждали котлы с мясом!
  Левитов же прибавилось за это время на тысячу.
  Тоже не удивительно!
  Воевать они не воевали, зато вместо манны каж-дый день трескали барашков!
  А мясце - это витамин 'Це', получше всякой виагры!
  
  Как мы уже говорили, в соответствии с назначе-нием этой касты никакого земельного удела им не полагалось.
  А зачем?
  Жить они должны были за счет и на землях остальных племен и потому быть полностью зави-симыми от центральной власти.
  И назначение их было - быть ее прикормленны-ми, цепными псами.
  Моисей не забыл наставлений своего тестя!
  
  Как мы видим, генштаб сынов Израилевых де-лил шкуру еще не убитого медведя задолго до того, как они вышли на охоту!
  Ну, и это неудивительно: гитлеровский генштаб разработал 'план Барбаросса' тоже задолго до нападения на СССР.
  И подлежащие захвату земли они тоже раздели-ли задолго до своего вторжения...
  
  Удивительно то, что первоисточник, совершен-но неожиданно, как-то вдруг, решился раскрыть нам тайну рождения первого фюрера Израиля!
  Во второй раз, но уже накануне его безвремен-ной кончины...
  И на этот раз со вполне конкретными именами и даже родословной!
  
  Оказывается (помните, по первоначальной вер-сии нашего правдивого источника святой истины?), тот самый безродный и безымянный Некто, кото-рый полюбил такую же безродную и безымянную Некую, звался Амрам, и был он сыном Каафы, сына Левия, который был сыном Иакова от нелюбимой им жены Лии.
  А Некая, которую полюбил Амрам, звалась Иохаведа.
  Она была дочерью Левия и приходилась Амраму теткой.
  
  Вот она-то, оказывается, и родила наших глав-ных героев!
  Аарона, будущего первосвященника, Моисея, будущего мессию, которого она чуть не скормила крокодилам, а еще раньше - их сестру, Мариам.
  Ту самую смышленую девчонку, которая пред-ложила фараоновой дочке, нашедшей корзинку с мессией, его собственную мать в кормилицы.
  
  ...Вот имена сынов Левия по родам их: Гирсон и Кааф и Мерари. А лет жизни Левия было сто трид-цать семь...
  Сыны Каафовы: Амрам и Ицгар, и Хеврон, и Узиил. А лет жизни Каафа было сто тридцать три года...
  
  Амрам взял Иохаведу, тетку свою, себе в жену, и она родила ему Аарона, и Моисея (и Мариам, сестру их). А лет жизни Амрама было сто трид-цать семь... (Исх.6, Чис.26)
  
  Видимо, святые писаки решили, что быть без-родным для Мессии как-то не совсем прилично, и это может вызвать какие-то, не совсем приличные сомнения.
  И чтобы погасить эти сомнения у богобоязнен-ных, наивных простачков, решили подсунуть им очередную святую бредятину.
  
  Однако, ни в чем не сомневаются, особенно в 'божьей правде', только божьи бараны, а вот нас, читающих сию божественную комедию, сомнения почему-то просто одолевают!
  И чем дальше, тем больше.
  Поэтому давайте-ка опять кое-что подсчитаем, в связи с такими удивительными, вновь всплывшими обстоятельствами.
  
  Помните, как мы с вами раскопали библейскую лажу с родным братом Иосифа - Вениамином?
  С тем самым, который, будучи еще 'юным от-роком', умудрился обзавестись не только тремя сы-новьями, но еще и семью внуками от одного из этих сыновей!
  
  Первоисточник, чтобы убедить нас в своей правдивости, очень любит приводить статистику.
  А мы страсть как полюбили ее анализировать.
  Вот, теперь, попристальнее рассмотрим и эту очередную байку, насчет генеалогии мессии.
  
  Итак, Моисей был младшим сыном Амрама.
  Амрам был старшим сыном Каафы.
  А Каафа был средним сыном Левия - сына ста-рика Израиля от нелюбимой им жены Лии.
  И лет жизни Левия было сто тридцать семь.
  По прибытии в Египет у него уже были сыновья - Гирсон, Каафа и Мерари.
  (См. справку из материалов ЗАГС на шестьдесят семь человек первых иммигрантов, прибывших с Иаковом-Израилем в Египет.)
  
  На момент прибытия табора Иакова в Египет, Левию должно было быть еще лет около сорока двух-трех.
  Он старше Иосиф всего на два-три года.
  Его сыну, Каафе, на момент смерти было сто тридцать три года.
  Амрам, сын Каафы, жил сто тридцать семь лет.
  
  Сделаем натянутое, но вполне вероятное допу-щение, что Каафа привезли в Египет грудничком.
  И совсем невероятное предположение, что и Ка-афа и Амрам зачали своих сыновей, уже лежа на смертном одре.
  
  Невероятное, даже невозможное хотя бы по той причине, что после Амрама Каафа родил еще трех сыновей: Ицгара, Хеврона и Узиила!
  Но мы, как всегда, даем фору и постоянно дела-ем немыслимые поблажки нашему кладезю истины!
  Можете нам не поверить, но нам самим крайне неприятно постоянно уличать во лжи этот 'святой кладезь божьей правды'!
  Но, что поделаешь!
  'Платон мне друг, но истина - дороже!'
  А если не друг - тем более!
  
  Теперь сложим годы жизни Каафы и Амрама.
  К ста тридцати трем прибавить сто тридцать семь - получается двести семьдесят.
  
  На момент организации Моисеем побега евреев из Египта ему стукнуло восемьдесят лет. (Исх.7)
  Значит, к сумме лет жизни Каафы и Амрама надо приплюсовать еще восемьдесят.
  
  В результате таких, притянутых за уши, неверо-ятных натяжек, получается, что Моисей начал пока-зывать свои фокусы фараону через триста пятьде-сят лет после торжественного въезда табора Иако-ва на царских колесницах в Египет.
  Однако 'божья правда' заверяет нас, что Изра-иль позорно сбежал из Египта ровно через четыре-ста тридцать лет после этого триумфального со-бытия, день в день!
  
  ...Времени же, в которое сыны Израилевы (и отцы их) обитали в Египте (и в земле Ханаан-ской), было четыреста тридцать лет.
  По прошествии четырехсот тридцати лет, в этот самый день вышло все ополчение Господне из земли Египетской ночью... (Исх.12)
  
  Но тогда не хватает еще восемьдесят лет!
  Чтобы Моисею стать потомком Левия, Каафе и Амраму пришлось бы тогда зачинать своих сыновей даже не на смертном одре, как мы так снисходи-тельно допустили.
  А уже после своей смерти, спустя по сорок каж-дому!
  
  Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!
  Вот тебе, бабушка, и 'святые' брехлописатели!
  'Божья-то правда' опять оказалась дохлой 'ут-кой'!
  Или очередной свиньей, которую библейские баснописцы очередной раз сами же себе и подложи-ли!
  
  Ну, как же не вспомнить нашего умницу-премьера, Виктора Степановича: 'Хотели как луч-ше, а получилось - как всегда!'
  Наш читатель наверняка скажет, что им лучше было первоначальную версию оставить, по которой родителями Моисея были какие-то неведомые Не-кто и Некая! (Исх.2)
  
  Но мы думаем, что святые брехуны с нашим чи-тателем не согласятся.
  Потому что тогда их мессия - приблудный само-званец, да еще, может быть, и вовсе не еврей!
  И тогда вся эта благочестивая история 'богоиз-бранного' народа - совершенно неизвинительная глупость даже только по одной этой причине!
  
  Мы подозреваем, что до святых брехунов все-таки дошло, что они жидко облажались со своими 430 годами.
  Или им кто-то подсказал.
  Исправить текст напрямую нельзя, прокол ста-нет сразу очевиден при сличении с предыдущими изданиями.
  Поэтому они добавили те самые скобки:
  ...Времени же, в которое сыны Израилевы (и отцы их) обитали в Египте (и в земле Ханаан-ской), было четыреста тридцать лет.
  
  Мы намеренно выделили эти добавления.
  Наивный расчет наглых козлов на невежество наивных барашков божиих: якобы недостающие не-сколько десятков лет отцы их провели в земле Ха-наанской!
  
  Однако эта чушь собачья так и осталась чушью собачьей, поскольку отцы их жили в земле Ханаан-ской еще со времен Авраама!
  Сам Авраам жил там еще до рождения Исаака.
  Исаак родил Иакова в возрасте 60 лет.
  А Иаков родил Левия в возрасте около 90 лет.
  И выходит, что 'отцы их' жили в Ханаане око-ло 200 лет, а никак не восемьдесят недостающих!
  Ну, и как вы думаете, мы не зря назвали эту 'святую' байку очередной святой бредятиной?
  Не говоря уже о сплошной череде остальных благоглупостей.
  Например, странную историю, когда Гора хотел убить Моисея на ночлеге по пути в Египет.
  Тогда Сепфора отбила мужа тем, что отхватила крайнюю плоть у одного из своих сыновей и броси-ла обрезок под ноги Горе.
  Мы еще тогда усомнились, еврей ли Моисей, поскольку сыновья его оказались необрезанными.
  И усомнились: как же они могли оказаться 'младенцами', если прижил он их в молодом воз-расте, а отправился вызволять евреев в возрасте 80 лет?
  Что там говорить!
  Глупостью больше, глупостью меньше - все рав-но ни 'умнее', ни 'правдивее' эта 'божья кривда' не станет...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 32. В чем же зарыта 'божья правда'?
  Исторические параллели продолжаются.
  
  Так для чего понадобилось 'святым' очковтира-телям притягивать за уши эту родословную?
  А вы вспомните, как яростно блюли патриархи сынов Израилевых 'чистоту расы', не обращая внимания на кровосмесительство до такой степени, что женились на сестрах и тетках?
  Разве, что - не на собственных матерях!
  
  А тут мало, что сам Мессия без роду, без племе-ни, да, быть может, еще и не еврей!
  Да еще и женат не на еврейке, а на какой-то мерзкой Мадианитянке!
  Дыра на дыре!
  Это уже не священное писание 'богоизбранного народа', а Тришкин кафтан какой-то получается!
  Или дуршлаг, в котором здравый смысл так же не держится, как вода, а остается только лапша, ко-торую 'святые отцы' вешают на уши простодуш-ным лохам.
  Наверное, потому-то и о сыновьях Моисея пер-воисточник не скажет больше ни единого слова!
  
  В связи с этим обстоятельством вспомним, что, как говорят, у Гитлера бабка была еврейка.
  Но под предлогом идеи 'чистоты арийской ра-сы', он отмежевался не только от родной бабки, но и организовал тотальное 'изглаживание из книги жизни' ее народа!
  Неужели получается, что и в этом Гитлер шел всего лишь по стопам Моисея?
  
  Но вернемся к моисеевским агнцам, блудодей-ствующим с Моавитянками.
  
  ...И сказал Моисей народу, говоря: вооружите из себя людей на войну, чтобы они пошли против Мадианитян, совершить мщение господне над Ма-дианитянами; по тысяче из колена, двенадцать тысяч вооруженных на войну...
  И пошли войною на Мадиама, как повелел гос-подь Моисею, и убили всех мужеского пола; и вме-сте с убитыми их убили царей Мадиамских: Евия, Рекема, Цура, Хура, и Валаама, сына Веорова, уби-ли мечом... (Чис 31)
  
  ...Валаама, сына Веорова, убили мечом...
  Помните прорицателя Валаама, с его знаменитой говорящей ослицей?
  Так вот, это тот самый Валаам, сын Веоров, платный 'пророк' на службе у Моисея!
  Да-да, тот самый, сеявший дезу о непобедимости избранного богом племени сынов Израилевых среди народов, подлежавших изглаживанию из книги жиз-ни!
  Как видим, сыны Израилевы не пощадили и свою 'пятую колонну', своего резидента в стане врагов.
  Ну, что ж - поделом!
  Предателей презирают и те, кого они предали, и те, для кого они предали.
  К тому же, он слишком много знал, и мог пре-дать их тоже, если бы ему заплатили больше!
  
  Судьба его говорящей ослицы, к сожалению, осталась неизвестной.
  Может быть, бог ее тоже взял к себе на небо жи-вьем, за ее самоотверженную услугу?
  За мученически перенесенные побои!
  
  Надо подсказать святым отцам, пусть ее тоже причислят к лику святых.
  Или даже пророков, как уникальное божье чудо!
  Ведь людей - и глупых и упрямых, или крича-щих, как осел - сколько хочешь!
  А вот таких ослов, говорящих по-человечески, да еще так повлиявших на судьбу этого человече-ства - больше никогда в истории не было!
  
  Правда, забегая вперед нас, некоторые из про-свещенных читателей могут нам возразить: бог сам, вернее, его второе лицо, в виде Иисуса Христа, впо-следствии въехал в Иерусалим тоже на осле, чтобы быть прилюдно повешенным на кресте!
  Чем, мол, тот осел хуже?
  Не скажите...
  Вернее, хорошо, что подсказали!
  Видимо, не зря мы написали эти заметки и не зря вы их так внимательно прочли!
  
  Так вот, это ваше замечание как раз подтвержда-ет еще одну нашу, пока смутную, но очень интерес-ную догадку!
  И мы при случае обязательно проконсультиру-емся об этом со своим НАИТИЕМ!
  Обязательно!
  И обязательно обнародуем ее в этих своих за-метках - в свое время и в нужном месте.
  
  А пока отложим эту тему, мы слишком отвлек-лись и забежали уж очень далеко вперед.
  Бог приведет, доберемся и до Иисуса!
  А пока опять вернемся к моисеевским воякам.
  
  ...а жен Мадиамских и детей их сыны Израиле-вы взяли в плен, и весь скот их, и все стада их и все имение их взяли в добычу,
   и все города их во владениях их и все селения их сожгли огнем;
   и взяли все захваченное и всю добычу, от чело-века до скота;
  и доставили пленных и добычу и захваченное к Моисею и к Елеазару священнику и к обществу сы-нов Израилевых, к стану, на равнины Моавитские, что у Иордана, против Иерихона...
  
  И прогневался Моисей на военачальников, тыся-ченачальников и стоначальников, пришедших с вой-ны, и сказал им Моисей:
   для чего вы оставили в живых всех женщин?..
  ...итак, убейте всех детей мужеского пола, и всех женщин, познавших мужа на мужеском ло-же, убейте; а всех детей женского пола, которые не познали мужеского ложа, оставьте в живых для себя... (Чис.31)
  
  Вот, вам и закон божий, надолбанный Моисеем на 'скрижалях': НЕ УБИЙ!
  А мы от эпизода к эпизоду только и слышим:
  '...убейте, убейте и - убейте...'
  И ничего, кроме: 'убейте'!
  
  'Не возжелай...'
  А для чего же еще они шли воевать эту 'землю обетованную'?
  
  Вспомним и нравственный закон, прописанный Моисеем сынам Израилевым.
  Помните?
  Не вари козленка в молоке матери его!
  
  Ах, как это трогательно, как это гуманно!
  Козленка варить - в молоке его же матери?
  Фу-у, как это - неэтично, как это - негуманно, как это - крайне безнравственно!!!
  
  Но убивать детей на глазах матерей и матерей на глазах детей - это святое благоухание господу!
  
  Какое счастье для Иофора, любимого учителя и, по совместительству, любимого тестя Моисея, если он не дожил до этого времени!
  Поистине, что посеешь - то и пожнешь...
  
  Семена, посеянные Иофором Моисею в их дол-гих разговорах за дегустированием барашков, сдоб-ренных заморскими пряностями, взошли трупами его же собственного народа, от мала до велика.
  
  '...Нам не дано предугадать,
   Как слово наше отзовется...'
  
  Даже Гитлеру не удалось сделать то, что когда-то сделал Моисей.
  Хотя Гитлер очень старался и шел за ним бук-вально след в след.
  Вот, некоторые из его высказываний.
  
  - Мы страдаем от изъянов нечистой крови. Все, кто не произошел от полноценной расы - ничто!
  - Более сильное поколение отсечет слабых, жизненная энергия разрушит нелепые связи так называемой гуманности между индивидуумами и откроет путь естественному гуманизму, который, уничтожив слабых, освободит место для сильных.
  - Жалость может принести нам лишь раздор и деморализацию.
  - Кто видит в национал-социализме только политическое движение, тот ничего в нем не смыслит. Это даже больше, чем религия!
  
  Как видите, Гитлер намеревался пойти даже дальше Моисея.
  Моисей, для оправдания грабительского захвата чужих земель, придумал нового бога и новую рели-гию, и все свои разбойничьи дела освящал 'божьей волей'.
  Гитлер отбросил даже этот фиговый листик, ко-торым прикрывался Моисей.
  
  - Я освобождаю людей от рамок разума, лишь отягчающего жизнь; от грязных и унизительных миазмов беспочвенных мечтаний так называемой совести и нравственности; от требований свободы и личной независимости, которыми могут пользоваться лишь немногие.
  - После столетий стенаний о защите бедных и униженных наступило время, чтобы мы решили защитить сильных от низших...
  Естественные инстинкты повелевают всем живым существам не только одолеть своих вра-гов, но и уничтожить их.
  
  И явно намекая на источник своего вдохнове-ния:
  - В прежние времена победители обязаны бы-ли уничтожать целые племена и народы!
  
  Так, для чего же долбил Моисей свои скрижали, со своими 'заповедями божьими': не кради, не убий, не возжелай и т.д., если он сам же и посылал сынов Израилевых только этим и заниматься?
  Ответ - в речи Гитлера 4 октября 1943г в Позна-ни, на собрании группенфюреров СС:
  
   'Для члена СС должен существовать один безусловный принцип: честными, порядочными, верными мы должны быть по отношению лишь к представителям нашей собственной расы и ни к кому другому.
  Меня нисколько не интересует судьба русско-го или чеха!'
  
  Вот тебе: библейско-фашистское: 'Не убий!'
  Вот тебе: 'Не возжелай!'
  Вот тебе: 'Не вари козленка в молоке матери его...'
  А на деле, вместо этого:
   ...вооружите из себя людей на войну... убейте всех детей мужеского пола, и всех женщин...
  И пошли войною... и убили всех... и все селения их сожгли огнем; и взяли все захваченное и всю добычу, от человека до скота...
  
  А вы говорите, что нацизм придумали немцы!
  Все это прописано и освящено в 'законе божь-ем', написанном еще Моисеем и реализовано сына-ми Израилевыми при вторжении на 'землю обето-ванную'!
  
  Вот, где она, 'божья правда' зарыта!
  
  Ну, и каково теперь ваше внутреннее самочув-ствие, уважаемый читатель?
  Мы вас очень хорошо понимаем, глубоко сочув-ствуем и сопереживаем, но, к нашему с вами при-скорбию, это еще далеко не все...
  Далеко не все еще мы с вами раскопали в этом гнусном 'кладезе божьей истины'!
  
  ...И сказал господь Моисею, говоря: сочти до-бычу плена, от человека до скота, и раздели добычу пополам между воевавшими, ходившими на войну, и между всем обществом.
  И от воинов, ходивших на войну, возьми дань господу, по одной душе из пятисот, из людей и из крупного скота, и из ослов и из мелкого скота, и отдай Елеазару священнику в возношение господу.
  И из половины сынов Израилевых возьми по од-ной доле из пятидесяти, из людей, из крупного ско-та, из ослов и из мелкого скота, и отдай это леви-там, служащим при скинии господней.
  И было добычи, оставшейся от захваченного, что захватили бывшие на войне: мелкого скота шестьсот семьдесят пять тысяч, крупного скота семьдесят две тысячи, ослов шестьдесят одна ты-сяча, людей, женщин, которые не знали мужеского ложа, всех душ тридцать две тысячи.
  И пришли к Моисею начальники над тысячами войска, тысяченачальники и стоначальники, и ска-зали Моисею: рабы твои сосчитали воинов, кото-рые нам поручены, и не убыло ни одного из них;
  
   и вот, мы принесли подношение господу, кто что достал из золотых вещей: цепочки, запястья, перстни, серьги и привески, для очищения душ наших перед господом. (Чис.31)
  
  Уважаемый читатель, именно эта 'божья правда' у вас еще не вызывает омерзения?
  
  Здесь прослеживаются две линии, жутко непри-глядные, но вполне характерные именно для этой библейской 'божьей правды'!
  Помните, была такая песня о разбойниках, во главе с атаманом Кудеяром?
  Ее пел наш знаменитый бас, Федор Иванович.
   '...Много разбойнички пролили
   крови честных християн...'
  
  Ну, и ничего страшного!
  Господу богу после этого помолились, отстегну-ли из награбленного добра толику на 'святую' цер-ковь... и сами стали чуть ли не святыми!
  Между прочим, отстегнули тому же самому гос-поду бандитов и головорезов, которого придумал Моисей!
  Не зря народ вывел точную формулу церковной морали: 'не согрешишь - не покаешься, не пока-ешься - не спасешься!'
  И отсюда вывод: не спасешься, пока не согре-шишь!
  
  Так что - гуляй, братва!
  Под старость купишь свечку, потолще, скажешь какому-нибудь попу, что виноват и больше не бу-дешь, честное пионерское, и 'со святыми упокой' тебе гарантирован!
  
  Не зря отпетые мерзавцы и убийцы, из-за мора-тория на смертную казнь приговоренные не к пуле, а к пожизненному заключению, все вдруг поголовно, становятся набожными настолько, что становятся святее папы римского!
  А падкие до дешевых рейтингов безмозглые СМИ, наперебой показывают их 'набожность' по всем программам телевидения.
  Для ободрения тех, кого еще не поймали: не бо-ись, пацаны, господь не оставит вас в своей мило-сти!
  За библии, иконки и свечки тоже не переживай-те: братки в рясах на халяву, за счет общака, сами в камеру принесут!
  И не за души, вами погубленные, а за ваши души молиться будут!
  А вот те, которых еще не поймали, ободренные такой перспективой, почему-то редко торопятся от-стегивать богу из своего, кровно награбленного...
  
  Менталитет и практика этого явления замеча-тельно показаны в фильме 'Жмурки'.
  Кто не видел - очень рекомендуем посмотреть!
  
  И еще одна мудрость: 'от дел праведных не наживешь палат каменных!'
  Это значит, что от жизни праведной на церковь отстегивать тебе не из чего.
  А раз так, значит, господин праведник, церкви ты абсолютно неинтересен!
  Помните про десять процентов отката, которые обещал Иаков Горе после ночи, проведенной на ка-менной 'подушке'?
  Это, как раз, та самая церковная десятина.
  В России она существовала вплоть до револю-ции.
  
  Теперь догадайтесь, с двух раз: какой из взносов приятнее 'благоухает господу', а точнее, 'отцам церкви'.
  Копеечная свечка, купленная в той же церков-ной лавке нищей бабусей?
  Или жирный куш, отваленный каким-нибудь живоглотом для замаливания попами грехов его жи-воглотства?
  До Иисуса мы пока не добрались, но правовер-ные христиане могут нам на это возразить, что по новому завету все совсем наоборот!
  И приведут нам притчу 'сына божьего' о бед-ной вдове:
  
  ...Взглянув же, Он увидел богатых, клавших да-ры в сокровищницу;
  Увидел и бедную вдову, положившую туда две лепты, и сказал: истинно говорю вам, что эта бед-ная вдова больше всех положила;
  Ибо все те от избытка своего положили в дар Богу, а она от скудости своей положила все пропи-тание свое, какое имела. (Лк 21)
  
  Все верно, и о вдове в притче говорится сущая правда!
  Вдова положила всего две лепты, то есть две са-мые мелкие монеты.
  И положила их от скудости своей, возможно, что это было все, что она имела.
  Но от скудости не только в смысле финансов, а больше от скудости ума!
  Потому что отдала последнее не богу, а лосня-щимся и лопающимся от жира и пресыщенности мошенникам-попам, а сама осталась голодной, мо-жет быть, голодными остались и ее дети!
  
  Богу ее лепты не нужны - на кой черт богу день-ги, первые они или даже последние?
  Деньги нужны попам, и чем больше, тем лучше.
  Поэтому любая тысяча рублей, отваленная лю-бым бандюгой из тысячной доли процента от его добычи, для любого священника конечно же несравненно ценнее любой копейки из нищенской пенсии любой старухи!
  Если мы не правы, покажите нам хоть одну та-кую старуху, приглашенную вместо их 'спонсоров', бандитов-живоглотов, хоть на один сабантуйчик-междусобойчик, устроенный попами!
  То-то и оно!
  Хотя, конечно же, не брезгуют они и копейками, ведь: 'Курица по зернышку клюет!'
  А сто старух, по рублю - уже стольник!
  Но сто бандитов, все-таки - лучше...
  
  ...И взял у них Моисей и Елеазар священник зо-лото во всех этих изделиях; и было всего золота, которое было принесено в возношение господу, шестнадцать тысяч семьсот пятьдесят сиклей, от тысяченачальников и стоначальников.
  Воины грабили каждый для себя.
  И взял Моисей и Елеазар священник золото от тысяченачальников и стоначальников, и принесли его в скинию собрания, в память сынов Израилевых пред господом. (Чис.31)
  
  Если бы не грабили, что бы они приносили то-гда в скинию господу?
  Десятину от 'манны небесной'?
  И еще раз позвольте вас спросить: а зачем гос-поду и это золото, и еще черт-те какие-то возноше-ния и приношения?
  Разве ему и так не принадлежит всё и вся на све-те, в том числе и мы все, с вами вместе взятые, со всеми нашими потрохами?
  Ведь, всё, что мы имеем, дает нам 'господь'!
  
  Тогда за каким чертом, из того, что он же нам и дал, надо часть возвращать обратно ему же?
  Давал бы сразу не сто, а девяносто процентов!
  Зачем эти встречные перевозки и переноски?
  И почему все эти возношения обязательно надо нести не ему, из рук в руки, а попам?
  
  Теперь-то читатель понял, причем там были Ма-дианитяне, если Израиль блудодействовал с Моави-тянками?
  И почему были 'изглажены' Мадианитяне, если блудодействовал Израиль?
  Странный вопрос, с точки зрения церковной мо-рали!
  'Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать!' - помните, у Ивана Андреевича?
  
  И еще одна, такая же зловещая параллель.
  Перечитайте еще раз сообщение первоисточни-ка, отчет, рапорт о 'боевых действиях' против Ма-дианитян.
  Послали по одной тысяче воинов от каждого ко-лена, т.е. всего-то 12 тысяч, и те перебили всех муж-чин, сожгли все города и села и взяли в плен 32 ты-сячи человек - женщин, которые не знали мужеско-го ложа.
  И пригнали 800 тысяч голов скота!
  
  Против кого воевали эти 'доблестные' сыны Израилевы, если у них, в результате такой масштаб-ной войсковой операции, 'не убыло ни одного из них'?
  Сколько людей было перебито, если 32 тысячи составили только девочки и девушки, 'не познавшие мужского ложа'?
  Сколько, как и каких же мужчин было перебито, если среди сынов Израилевых 'не убыло ни одно-го'?
  Ни одного!?
  Так, с кем же они воевали?
  
  Как это перекликается с отчетом об операции 'Коттбус', проведенной под командованием гене-рала СС фон Готберга на оккупированной террито-рии СССР:
  - убито противников - 4500;
  - убито подозреваемых в принадлежности к партизанским бандам - 5000;
  - убито немцев - 59;
  - изъято оружия - 492 винтовки.
  
  У 9500 убитых 'врагов' изъято менее 500 вин-товок, а потери составили - всего 59 человек!
  Понятное дело, эсэсовцы записали в 'противни-ки' преимущественно мирное, безоружное населе-ние.
  Но даже фашисты оказались честнее моисеев-ских вояк и показали в отчете свои потери, хотя и мизерные!
  Германский комиссар по Белоруссии сообщал в своем докладе об операции 'Коттбус', что:
  ...её 'моральное воздействие на мирное насе-ление было просто ужасающим из-за большого количества женщин и детей'.
  
  Какое же моральное воздействие должно было оказать на окружающие племена и на его собствен-ный народ разгневанность Моисея:
  ...для чего вы оставили в живых всех женщин?
  
  И выполнение его приказа:
  ...убейте всех детей мужеского пола, и всех женщин, познавших мужа на мужеском ложе, убейте.
   А всех детей женского пола, которые не позна-ли мужеского ложа, оставьте для себя.
  
  То есть, для собственных утех в свободное от 'ратных подвигов' время ...
  Вот, тебе и заповедь:
  'Не вари козленка в молоке матери его!'
  
  Мы не знаем, какое воздействие это оказало на тех.
  Но мы знаем, что на нынешних воспевателей 'закона божьего' эта 'божья правда' вообще ника-кого воздействия не оказывает.
  Такой, настоящей правды они предпочитают не видеть в упор.
  Зато с умильным благоговением закатывают свои бесстыжие глазки, когда после описания всех зверств, совершенных по прямому указанию Мои-сея, библия, ничтоже сумняшеся, объявляет:
  
  'Моисей же был человек кротчайший из всех людей на земле'. (Чис. 12.)
  
  Да-да!
  'Кротчайший!'
  А как же, тогда:
   'Убейте всех детей мужеского пола, и всех женщин, познавших мужа на мужеском ложе, убейте'.
  'Убейте...'
  'Убейте...'
  
  И, тем не менее:
  '...был человек кротчайший из всех людей на земле...'
  Мы точно не знаем, но вполне допускаем, что Гитлер лично, своими руками не убил никого, не сумел даже самого себя, хотя кое-кто представляет дело так, что он сам застрелился.
  Вряд ли, он себя слишком любил.
  А вот, пристрелить его за катастрофу, которую он устроил, готовы были все 99 из 100 немцев!
  Ну, да - черт с ним, мы сейчас не о нем.
  
  Из 'святого источника' мы с вами точно знаем, что 'кротчайший человек из всех людей на земле' начал свое поприще с мокрого дела, после чего трусливо сбежал за тридевять земель, в тридесятую пустыню.
  К людям, которые приютили его, с которыми он породнился.
  И которых он так жестоко 'отблагодарил' тем, что потом ограбил вчистую и вчистую 'изгладил из книги жизни'.
  
  Но, может быть, его жестокость проявлялась только к 'ничтожествам', тем, кто не произошел от 'избранного, святого народа', и был 'кротчай-шим' к своим?
  Однако не поленитесь подсчитать, уважаемый читатель, сколько десятков тысяч своего собствен-ного, 'святого, избранного господом' народа лично он приказал убить, прежде чем взялся за 'неизбран-ных'?
  
  Гитлер тоже сначала взялся за свой народ, и первые концлагеря и сопутствующие им 'изглажи-вания из книги жизни' людей работали на 'соб-ственном материале' из 'высшей, арийской расы'.
  Уже в самые первые годы прихода его к власти, в Германии существовало около 40 концлагерей, в которых гнили заживо десятки тысяч противников нового режима.
  
  История рассудила и признала, что фюрер фа-шистов Гитлер - кровожадный маньяк.
  Это понятно всем.
  А вот фюрер евреев Моисей, в процентном от-ношении наверняка изгладивший из книги жизни своего 'избранного народа' значительно больше Гитлера - самый, что ни на есть, 'кротчайший чело-век из всех людей на земле'!
  Почему - попробуйте теперь кому-нибудь это внятно объяснить!
  В том числе и себе!
  
  Итак.
  Хотя главная цель была еще впереди, но ин-струмент для ее достижения уже вполне сформиро-вался: нация мирных тружеников, за сорок лет раз-бойничьей жизни, была превращена в орду отпетых бандитов и грабителей, а нацистская идеология, под сенью богоизбранности, густо сдобрена безудерж-ной жаждой наживы.
  
  Кто-то может возразить: время, мол, было такое, люди были еще дикие!
  Не скажите.
  Гитлер убедительно утер нос Моисею уже тем, что преуспел в этом гораздо быстрее.
  Сорок лет ему не понадобилось.
  Самую просвещенную и самую трудолюбивую нацию Европы он превратил в орду жестоких и кро-вавых грабителей всего за шесть лет!
  Всего через несколько месяцев после прихода к власти нацисты расправились со всей оппозицией и приступили к поглощению своей партией уже всего немецкого государства.
  Статья 1 закона от 1.12.1933г недвусмысленно гласила:
  
  'Национал-социалистическая партия стала носителем идеи германского государства и неразрывно связана с ним'.
  
  Все - и государственные чиновники и члены НСДАП - преследовали общую цель: 'построение тысячелетнего рейха', утверждение расы господ и колонизацию всего остального мира.
  Аналогично клану левитов, партия НСДАП ста-ла в руках Гитлера инструментом для внедрения и насаждения 'новым избранникам божиим' новых 'священных ценностей' - идеологии превосходства 'сверхчеловеков' над другими 'недочеловеками'.
  
  Так же, как и у левитов, управлявших израиль-ским 'народом священным', для управления немец-кими 'сверхчеловеками' у руководства нацистов в одной руке был большой и вкусный пряник, а в дру-гой - длинный и хлесткий кнут.
  Членство в партии давало немалые привилегии, а исключение из нее было равнозначно смертному приговору, потому что оно было равносильно утрате положения в обществе и потере всех средств к существованию.
  Больше того, Гиммлер повесил над головой сво-их эсэсовцев такую угрозу:
  'Тот, кто хотя бы в мыслях нарушит верность фюреру, тот изгоняется из СС. Мы будем стремиться, чтобы он исчез и из мира живых'.
  
  Кстати, эсэсовцы, как и левиты, обязаны были оставаться активными членами СС до пятидесяти лет. Они обязаны были каждый год проходить экза-мен с целью проверки их физической формы, уровня военной и политической подготовки.
   Пресекать любые дискуссии на предмет нацист-ских догм, устранять любыми способами не только противников режима, но и тех, кто посмел усо-мниться в его совершенстве - такова была задача ге-стапо.
  Помните первую заповедь Моисея?
  '...да не будет у тебя других богов пред лицем Моим...'
  
  Чтобы успешно ее решить, гестапо, как и леви-ты, должно было быть вездесущим и властвовать не только над телами, но и душами подопечных.
  Вот и сравните гестаповскую практику с беспо-щадными 'изглаживаниями из жизни' своих про-тивников 'самого кротчайшего человека на всей земле' - Моисея!
  
  Для впадения в скотство много времени не тре-буется.
  Во многом мы видим это и сейчас, на примере собственной страны...
  
  Кстати!
  Хотя, кто-то может посчитать, что это не в тему.
  Мы наблюдали как-то 'ток-шоу', по-русски го-воря - телевизионную 'говорильню' - претендую-щих на интеллигентность людей, отягощенных вы-сокими степенями и учеными званиями в высших школах естественных и гуманитарных наук РФ.
  Речь зашла как раз об этой заповеди:
  
  'Не вари козленка в молоке матери его!'
  Так вот, к нашему сожалению, кроме кулинар-ного изыска, эти люди ничего в этой заповеди так и не разглядели!
  Если у нас даже такие люди - интеллектуалы лишь в своей, узкой области знаний, а вне ее - наравне с троглодитами, что же нам ожидать от про-стых людей?
  Для таких, простых людей мы и приводим это - кстати: в пустыне, где вода дороже золота, молоко - совсем не кулинарный изыск!
  Это обыденность!
  Его и пьют вместо воды, в нем и варят вместо воды.
  А вот: 'Не вари козленка в молоке матери его', оказывается, это мораль, доступная уже древним, грубым кочевникам, но, оказывается, НЕ доступная нашим с вами современным, так называемым 'ин-теллектуалам'!
  Тоже обыденность?
  Выходит - да!
  Наша с вами! - к сожалению...
  
  
  
  
  
  
  Глава 33. Сколько это стоит - воевать?
  
  Всякая война требует средств для ее ведения, прежде всего тех, что выражаются в суммах из пре-зренного металла.
  Или радужных бумажек, печатающихся милли-ардными тиражами.
  Для начала этот металл или бумажки - в любом виде - всегда извлекаются из карманов собственных налогоплательщиков.
  Затем, если предприятие оказывается успешным, бремя расходов перекладывается на поверженных противников.
  Что ни говори, но это 'предприятие', в каком бы виде, по какой бы причине или под каким бы предлогом не затевалось, в конечном счете имеет коммерческую подоплеку.
  То есть, для извлечения прибыли в том или ином виде.
  В том числе и способом банального 'купи-продай'.
  Но если получение вожделенного конечного ре-зультата затягивается, расходы возрастают неимо-верно.
  В той же Германии военные расходы достигали таких величин, что выдерживать их становилось все тяжелее.
  Если в 1939 году, в начале войны, доля этих рас-ходов, покрываемая налогами, составляла 42 про-цента, то в 1942 году - 33, а в 1944 - уже всего 19 процентов.
  
  Деньги на войну надо было где-то брать!
  И брали.
  Контрибуции, изымаемые из оккупированных стран под видом 'покрытия издержек оккупации', достигли 66 млрд. марок. А если к этой сумме при-бавить суммы, 'заработанные' или изъятые по дру-гим статьям, то общая сумма приближалась к 100 млрд. марок.
  Одна лишь Франция - самый крупный финансо-вый данник фашистской Германии - выплатила 31 млрд. 600 млн. марок.
  Одной из изрядно прибыльных статей дохода были т.н. 'изъятия', проводимые под предлогом за-чистки от 'низких' элементов общества.
  Первыми под этот каток попали евреи, а затем уже и не только они.
  Эти зачистки, а попросту массовые убийства, сопровождались систематическими, в духе извест-ной немецкой педантичности, обстоятельными гра-бежами.
  И эти убийства использовались нацистами как вполне официальный метод финансирования своего государства.
  Фашисты не гнушались ничем, собирались лю-бые предметы, годные к использованию: обувь, из-делия из кожи, одежда.
  Ну, а уж драгоценности, золото, ценные вещи, предметы искусства - в первую очередь.
  С пальцев женщин безжалостно срывались кольца, из ушей - серьги...
  
  Если бы только!
  Части Советской армии, освободившие концла-герь Освенцим, нашли в его складах 7 (семь!) тонн человеческих волос!
  Людей заставляли раздеваться, перед расстрелом их одежду собирали и ставили их обнаженными на край оврага или какого-нибудь противотанкового рва, приспособленного под могилу...
  Затем вещи заботливо сортировались для даль-нейшей утилизации...
  Какой-нибудь вдумчивый читатель, прочитав наши заметки и сверив их с текстом первоисточни-ка, может воскликнуть:
  - Да ведь материалы 'священного писания' вполне можно было бы приобщить к делу еще одно-го 'Нюрнбергского процесса'!
  Над Моисеем и моисеевскими молодчиками, ес-ли бы таковой мог где-то состояться!
  Ведь они действовали точно так же, разве что не собирали человеческие волосы, за ненадобностью!
   Фашисты делали из человеческих волос тапоч-ки для подводников и стельки для проводников железнодорожных вагонов...
  У сынов Израилевых в те времена не было ни флота, ни вагонов, а шерсти с награбленных овец с лихвой хватало на все остальные нужды.
  Мы не знаем только, что они делали с трупами побежденных, которых, как они сами хвастливо пи-шут, в живых не оставляли ни одного!
  
  ...И поразили они его и сынов его и весь народ его, так что ни одного не осталось живого, и овла-дели землею его. (Чис.21)
  
  Впрочем, это уже мелочи...
  Как и фашисты, вряд ли они хоронили своих 'врагов' по-человечески!
  Если вообще хоронили...
  
  Так что, если такой вдумчивый читатель найдет-ся, мы не станем его разубеждать.
  Мы только напомним риторический вопрос, из монолога Чацкого: 'А судьи - кто?'
  Для трибунала над Моисеем...
  
  Ну, а цепочки, запястья, перстни, серьги и при-вески, на сумму шестнадцать тысяч сиклей, содран-ные с убитых женщин и принесенные в 'общак' в 'скинию собрания' 'для очищения душ грабителей перед господом', и многотысячные стада пошли на прокорм армии.
  Согласно будущему афоризму Наполеона...
  
  Ведь только последние глупцы, с благоговением внимающие 'святым отцам', могут верить, что кто-то будет воевать только лишь за 'манну небесную'!
  Только последние глупцы, после прочтения та-ких откровений библейских бандитов, после такого смакования ими всех этих ужасов, могут считать и почитать Гору господом милостивым и милосерд-ным...
  
  А проповедовать это - тоже последние глупцы?
  Или последние негодяи??
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 34. Первые кланы оккупантов полу-чают землю.
   За что драка, и ныне, и присно и во веки ве-ков?
  
  Вожделенная 'земля обетованная' была рядом, за речкой, но Моисей все не решался перейти этот свой 'Рубикон', называвшийся Иорданом.
  Время от времени, в сопровождении своего бес-сменного помощника Иисуса Навина, он забирался на гору Аварим, чтобы поглядеть на нее, хотя бы издали.
  Но каждый раз спускался обратно, так и не при-няв решения.
  Сказывался возраст, и очень не хотелось позор-но окончить жизнь под градом камней, которыми закидали бы его сыны Израилевы, в случае неудачи.
  А молодежь наседала и дышала в затылок.
  Ей тоже хотелось и порулить, и покомандовать и пожинать лавры победителей.
  Не говоря уже о материальной стороне дела!
  
  Хотя, кое-какие из племен Израилевых уже хо-рошо подсуетились!
  И обросли таким жирком, что из-за количества награбленного добра даже кочевать уже не могли - просто физически!
  И воевать 'землю обетованную' уже не видели смысла.
  ...У сынов Рувимовых и сынов Гадовых стад бы-ло весьма много; и увидели они, что земля Иазер и земля Галаад есть место годное для стад; и пришли сыны Гадовы и сыны Рувимовы и сказали Моисею и Елеазару священнику и князьям общества, говоря: ...земля, которую господь поразил пред обществом Израилевым, есть земля годная для стад, а у рабов твоих есть стада.
  И сказали: если мы нашли благоволение в глазах твоих, отдай землю сию рабам твоим во владение, не переводи нас через Иордан. (Чис.32)
  
  В другое время Моисей попросту велел бы пове-сить на солнце пред господом раскольников-отщепенцев, чтобы не смущали народ!
  Но теперь время было уже не то.
  
  - Что же это? Братья ваши пойдут на войну, а вы останетесь здесь, держаться за юбки жен ваших и караулить баранов ваших?
  Воевали эту землю все вместе, а достанется она вам одним?
  А остальные - идите, воюйте себе землю сами, кому охота?
  Глядя на вас, и другие не пойдут!
  Вы - что? - уже не помните, как отцы ваши напакостили, когда я посылал их на разведку, чтобы осмотреть землю, которую дает нам господь?
  Тогда они сходили, осмотрели, да и отговорили все общество, чтобы идти воевать эту землю обето-ванную!
  И обозлили тем самым господа!
  Сколько лет пришлось нам еще болтаться по пу-стыне, из-за отцов ваших?
  А теперь вы, отродье грешников, вместо отцов ваших восстаете, чтобы опять восстановить против общества господа нашего?
  Вы, что, хотите, чтобы он опять отвратил от нас милость свою и опять услал все общество месить песок по пустыне?
  Вы, что, хотите окончательно погубить все об-щество сынов Израилевых?
  Отвечайте!
  - Да - нет же, Моисей! Что ты, что ты, бог с то-бой! - струхнули раскольники, чувствуя, куда кло-нит Моисей. - Мы только построим здесь овечьи за-гоны для стад наших и города для детей наших!
  А сами со всеми в бой пойдем, со всеми сынами Израилевыми пойдем воевать землю, обещанную господом!
  Вот только дети наши пусть останутся здесь, в городах укрепленных, для безопасности от жителей земли здешней...
  А мы пойдем, пойдем воевать вместе со всеми, для всех остальных пойдем воевать землю, обето-ванную господом!
  Но удела себе там, за Иорданом, уже не возьмем!
  Если удел нам здесь достанется, по эту сторо-ну...
  - Ну, хорошо... - как бы нехотя согласился Мои-сей. - Если пойдете воевать за Иордан вместе со всеми и воевать будете, пока земли всем не доста-нется...
  Но только тогда вернетесь сюда, и только тогда земля эта будет вам в удел!
  Так и быть, идите и обустраивайтесь.
  Но смотрите у меня, если не сделаете так, как обещали, то согрешите перед господом!
  В глазах моих.
  Ну, а меня вы лучше, чем господа знаете!
  Хорошо знаете, что я - кротчайший человек из всех людей на земле!
  И если что, тогда пеняйте сами на себя, уж тогда я вам лишний раз это докажу!
  
  А Елеазару, Иисусу, и предводителям остальных кланов дал такой приказ:
  - Если эти сукины дети не выполнят то, что по-обещали, и не пойдут воевать с вами землю обето-ванную, то гоните пред собою все имение их, все стада их и жен их за Иордан, в землю Ханаанскую!
  И пусть там получат свой удел, наравне со все-ми, поганцы хитромордые!
  
  Конечно же, этот тайный приказ был под 'большим секретом' доведен до сведения отщепен-цев.
  - Нет-нет! Мы пойдем, пойдем воевать! Вместе со всеми пойдем! - еще пуще опять переполошились Рувим и Гад.
  - Даже не со всеми, а впереди всех побежим!
  И земли не надо нам за Иорданом, пусть вот эта, здешняя земля будет нам в удел!
  
  Моисею было того и надо.
  Как говорится: лучше синица в руках - сегодня, чем журавль в небе - послезавтра!
  Это понимали и раскольники, это понимали и те, от которых они хотели отколоться.
  Что ни говори, а ведь все они были одного роду-племени, одного поля ягода...
  И не зря все они были потомками Иакова-Израиля!
  Так что, на том и порешили.
  
  Заодно с ними удел по эту сторону Иордана от-хватила и половина клана Манассина.
  Расчет прост: не выгорит за Иорданом сейчас - будет, куда бежать в случае неудачи, и будет плацдарм для подготовки к следующей вылазке.
  А выгорит - будет, как изрядный довесок к обе-щанному пирогу!
  
  Кстати, а что же, конкретно, 'заветовал' им Го-ра?
  Какие земли, в каких пределах?
  Первоисточник, естественно, не дает никакой карты с демаркационными линиями, но схематич-ное, словесное описание с географическими ориен-тирами приводит.
  Вот оно:
  ...когда войдете в землю Ханаанскую, то вот земля, которая достанется вам в удел, земля Хана-анская с ее границами: южная сторона будет у вас от пустыни Син, подле Едома, и пойдет у вас юж-ная граница от конца Соленого моря с востока, и направится граница на юг к возвышенности Акра-вима, и пойдет через Син, и будут выступы ее на юг к Кадес-Варни, оттуда пойдет к Гацар-Аддару и пройдет через Ацмон; от Ацмона направится гра-ница к потоку Египетскому, и будут выступы ее к морю;
  
  А границей западною будет у вас великое море, это будет у вас граница к западу;
  К северу же будет у вас граница: от великого моря проведите ее к горе Ор, от горы Ор проведите к Емафу, и будут выступы границы к Цедаду; от-туда пойдет граница к Цифрону, и выступы ее бу-дут к Гацар-Енану; это будет у вас граница север-ная;
  
  Границу восточную проведите себе от Гацар-Енана к Шефаму, от Шефама пойдет граница к Рибле, с восточной стороны Аина, потом пойдет граница и коснется берегов моря Киннереф с во-сточной стороны; и пойдет граница к Иордану, и будут выступы ее к Соленому морю.
  Это будет земля ваша по границам ее со всех сторон. (Чис.34)
  
  Первоисточник, правда, трактует эти 'заветова-ные' границы как дополнительные к уже захвачен-ными кланами Рувима, Гада и половиной клана Ма-нассии.
  Конечно же, описание этих границ было сделано не перед вторжением, а после, уже по факту, сколь-ко и чего удалось захватить!
  Потому что еще Аврааму Гора 'заветовал' зем-ли гораздо более обширные:
  
  ...заключил господь завет с Аврамом, сказав: потомству твоему даю я землю сию, от реки Еги-петской до великой реки, реки Евфрата...
  (Быт.15)
  
  Любому жуку навозному понятно, что 'завет' этот - такой же дешевый и незатейливый предлог для агрессии, как и пресловутая просьба для прохо-да по вражеской территории: 'только ногами пойду, что ничего не стоит'.
  Как мы с вами видели, для самих жителей этих территорий, 'заветованных' господом для захвата, этот 'проход' обходился слишком дорого...
  
  Однако, у захватчиков руки оказались слишком коротки окончательно завоевать даже этот жалкий, совершенно лишенный природных ресурсов клочок земли.
  За него они воюют уже несколько тысяч лет, с переменным успехом - и с местными народами и с пришлыми издалека.
  Потому что эта местность - как проходной двор, по которому то в одну, то в другую сторону систе-матически прокатывались тяжелые катки мощных империй: и египтяне, и вавилоняне, и хетты, и греки, и персы, и римляне...
  И несть им числа, кто еще!
  
  Здесь же постоянно пересекались экономические интересы Запада и Востока, и тогда раздавался звон от скрещивающихся в смертельной сече мечей и ятаганов, крестов и полумесяцев, и всякого другого смертельного оружия.
  Во времена великих географических открытий, островов пряностей и гонок чайных клиперов эта местность стала яблоком раздора из-за кратчайшего морского пути из Европы в Индию - через Суэцкий перешеек, вместо круиза вокруг Африки.
  Но на барханах Суэца стояли арабы, жаждавшие получить свой бакшиш за транзит 'душистого золо-та' через свои земли.
  
  Тогда 'христиане' как-то вдруг опять вспомни-ли о 'гробе господнем', томящемся в плену у 'не-христей'.
  Когда-то, еще в начале второго тысячелетия ис-тории этого 'гроба', они ходили в крестовые похо-ды выручать этот артефакт.
  Девять(!) походов туда... и не все девять обрат-но!
  Сама по себе эта двухсотлетняя эпопея весьма интересна и поучительна, но не о ней сейчас речь.
  На этот раз обошлись без крестов, одним только стрелковым и тяжелым вооружением.
  
  Потом ситуация постепенно утряслась, прорыли Суэцкий канал, всем сестрам раздали по серьгам, а пряности научились разводить повсеместно.
  И все на некоторое время, скорее менее, чем бо-лее, успокоилось.
  Пока не изобрели двигатель внутреннего сгора-ния!
  А топливо для него опять оказалось на Востоке, и стало для одних арабов божьим даром, а для дру-гих - проклятием всей жизни.
  
  Теперь опять вспомнили о 'земле обетованной' и со всей земли стали срочно переманивать туда ев-реев-неудачников.
  Опять пообещали им 'манну небесную', а по праздникам - даже жареных перепелов.
  И стали свозить их на 'землю предков', откуда они давно и очень успешно разбежались.
  И для устрашения 'нехристей' построили воен-ную базу, непотопляемый авианосец под названием 'Израиль'.
  Кто построил?
  Те, кто давно контролирует львиную долю ми-рового капитала.
  
  Не надо быть Нострадамусом или еще каким-нибудь модным прорицателем, чтобы предсказать судьбу этой базы, когда у арабов кончится нефть...
  Но вы, уважаемый читатель, за сынов Израиле-вых можете не беспокоиться.
  Как мы уже говорили, это умный и организован-ный народ, и их организаторы давно и обо всем уже побеспокоились сами.
  Где еврею хорошо - там ему и родина!
  
  Они давно выросли из коротких штанишек мои-сеевского наследия, голубой мечтой которого был тот самый, невзрачный и бесплодный клочок 'земли обетованной'.
  Они давно владеют самыми мощными экономи-ками мира, а не так давно, без особого шума и пыли, ловко прихватизировали и самую богатую ресурса-ми страну.
  
  Так что, теперь их целью, их 'землей обетован-ной', у них числится не тот, жалкий и лишенный ресурсов ее клочок, а вся та, большая и круглая, название которой пишется с заглавной буквы...
  
  
  
  
  
  
  Глава 35. Конец Мессии.
  
  Между тем, Иисусу давно уже перевалило за шестьдесят, время шло, все делалось его руками, но все лавры доставались этому старому пню, его бес-сменному шефу.
  И все золото, все награбленное добро приходи-лось отдавать ему же.
  Конечно же, долго так продолжаться не могло...
  
  ...И взошел Моисей с равнин Моавитских на гору Нево, на вершину Фасги, что против Иерихона, и показал ему господь всю землю Галаад до самого Дана, и всю землю Неффалимову, и всю землю Еф-ремову и Манассину, и всю землю Иудину, даже до самого западного моря, и полуденную страну и рав-нину долины Иерихона, город Пальм, до Сигора.
  И сказал ему господь: вот земля, о которой я клялся Аврааму, Исааку и Иакову, говоря: 'семени твоему дам ее'.
  Я дал тебе увидеть ее глазами твоими, но в нее ты не войдешь.
  И умер там Моисей, раб господень; и погребен на долине в земле Моавитской против Беф-Фегора, и никто не знает места погребения его даже до се-го дня... (Втор 34)
  
  И что в действительности произошло там, между Моисеем и Иисусом, мы тоже не узнаем никогда.
  'Святой' источник об этом скромно молчит, ве-роятно, есть на это веские причины.
  А нам об этом остается только догадываться.
  
  Скорее всего, Иисус опять пытался подвигнуть Моисея на вторжение, отчаянно указывая ему на землю обетованную, которая - вот она, рукой по-дать!
  До которой осталось только перейти небольшую речушку, которую куры - и те, вброд переходят!
  Так почему же ее не перейти доблестным сынам Израилевым?
  Особенно тем, кто еще не получил обещанные наделы?
  В то время, как два с половиной клана - и Рувим, и Гад, и половина колена Манассиного - уже получили в свое владение земли, сверх обетованных им Горой!
  А чем остальные хуже?
  
  Но чем больше наседал Иисус, тем упрямее упи-рался Моисей.
  Сказывалось все, прежде всего - старость.
  С годами, куда-то деваются и вожжа под хво-стом, и бес в ребре...
  И в голове постепенно стихает ветер...
  А 'нетерпенье и охота к перемене мест', как-то незаметно сменяются неохотой и нетерпеньем к пе-ремене мест...
  
  Моисей остался один, как последний из моги-кан...
  
  Без Аарона, с которым он начал когда-то эту грандиозную аферу, с которым он непрестанно ссо-рился...
  И который предавал его в самый неподходящий момент...
  Без Аарона, которого он сам предал совсем не-давно, на горе Ор, позволив Иисусу заменить его на более молодого, но более прыткого сына Аарона, Елеазара...
  Без Аарона, среди всех этих молодых и прытких, жестоких и беспощадных, которых сам же учил, ко-торых сам же натаскивал в бесчисленных стычках с местными народами быть прыткими и беспощадны-ми, изворотливыми и жестокими...
  Без Аарона, и оказавшись вдруг без семьи, про-павшей без вести после расправы с Мадианитянами, он все острее и больнее ощущал глухую, сосущую, зияющую пустоту...
  И вокруг, и главное - внутри самого себя!
  
  И тщетность, и ничтожность, и - никчемность всех своих трудов и усилий...
  И вообще: бессмысленность всей своей долгой, хлопотной, но так и не принесшей удовлетворения жизни...
  Он не принимал этих нынешних, молодых.
  И они, не испытавшие тягот прежней, неприка-янной кочевой жизни, тоже ни в ломаный грош не ставили его прежние заслуги.
  
  Теперь он уже не просто не принимал их!
  Нет!
  Теперь он смертельно боялся этих прытких, по-тому что знал, насколько они жестоки и беспощад-ны!
  По его же собственному 'закону божьему'...
  
  И вдруг теперь, без Аарона, когда многолетняя цель как-то совсем неожиданно, как будто совсем нечаянно оказалась перед ним, как на ладони...
  
  И вдруг теперь, без Аарона, когда сорок лет от-срочки как-то совсем неожиданно, как-то совсем не-заметно пролетели, как мимолетный миг...
  
  И вдруг теперь, без Аарона, когда пришло время показать, как читает Коран проклятый, так и не сдохший ишак...
  Держать теперь ответ самому перед доныне здравствующим, зловредно-злопамятным, жестоким и беспощадным падишахом?
  
  Без Аарона, на которого он всегда сваливал соб-ственные промахи...
  Без Аарона, которого держал, чтобы в решаю-щий, безвыходный момент подставить под град камней вместо себя ...
  Не-е-ет!!
  С каждым разом, поднимаясь на гору Аварим, куда все чаще затаскивал его Иисус, требуя принять решение, он все более панически боялся даже смот-реть на эти проклятые земли, обещанные им Израи-лю!
  
  Потому что страх последствий, в случае неуда-чи, каждый раз рисовал ему то леденящий свист ка-рающего меча падишаха, то злобные крики прокли-нающих его сынов Израилевых, с остервенением швыряющих в него увесистые, острые камни...
  
  Потому что он еще очень хорошо помнил, как Хананеи с Аморреями разогнали их по всем холмам, как стаю бездомных собак...
  Еще много, много лет назад...
  С Аморреями они, правда, разделались, но Ха-нанеи очень сильны...
  
  А еще он очень хорошо помнил, как они всегда крадучись обходили земли Едома, потомков Иса-ва...
  И если они объединятся перед общим врагом...
  А он остался один, и в случае чего...
  В случае чего - тот же верный Иисус первым бросит в него камень!
  
  В такие жуткие моменты Моисей почти физиче-ски ощущал, как эти камни со шмяком впиваются в его плоть!
  И тогда все его тело начинало корчиться от во-ображаемой боли, уворачиваясь от этих карающих орудий!
  И он со стоном и воплями ужаса кидался прочь, вниз с горы...
  Под недоуменные взгляды Иисуса!
  
  Может быть, так было и на этот раз.
  Может быть, Моисей так и не решился сделать свой, решающий шаг...
  И тогда, может быть, Иисус решился сделать свой решительный шаг!
  
  Говорят, перед взором умирающего человека проходит, если не вся жизнь, то ее самые яркие мо-менты...
  
  '...и показал ему господь всю землю Галаад до самого Дана, и всю землю Неффалимову, и всю зем-лю Ефремову и Манассину, и всю землю Иудину, даже до самого западного моря, и полуденную страну и равнину долины Иерихона, город Пальм, до Сигора.
  И сказал ему господь: вот земля, о которой я клялся Аврааму, Исааку и Иакову, говоря: 'семени твоему дам ее'.
  Я дал тебе увидеть ее глазами твоими, но ты в нее не войдешь...'
  
  Это было последнее, что увидел Моисей с уже закрытыми глазами...
  
  Было так или было как-то совсем по-другому, мы не узнаем об этом уже никогда.
  Но так - могло быть!
  Потому, что:
  
  ...Моисею было сто двадцать лет, когда он умер; но зрение его не притупилось, и крепость в нем не истощилась...
  ...и погребен в земле Моавитской против Беф-Фегора, и никто не знает места погребения его даже до сего дня... (Чис.34)
  Вот - так!
  Спрашивается, почему же это он умер, таким не истощенным крепостью?
  И главное, почему же никто и никогда не знал, и не знает до сих пор места погребения такого непро-стого человека?
  Если он действительно умер естественной смер-тью?
  Единственного в истории человека, который с самим господом был на короткой ноге!
  И хотя и не пил с ним на брудершафт, как Ной, но был с ним на 'ты'!
  Даже спорил с ним!
  И даже заставлял господа менять его господнюю волю!!
  
  И это у евреев, которым известны места погре-бения их иерархов за сотни и даже тысячи лет до рождения их самого главного мессии!!!
  А вот, где погребен сам Мессия - никто не зна-ет!
  
  Памятник Рахили поставлен за полтысячи лет до смерти Моисея, и стоит там до сих пор.
  Моисею тоже поставлен камень, но, как и на мо-гиле Неизвестного солдата, всего лишь условно.
  На этом камне кое-кому, наверное, тоже хоте-лось бы написать какие-нибудь, столь же проникно-венные слова, если бы это не было так кощунствен-но!
  По отношению к Неизвестному солдату!
  
  Вполне возможно, что именно поэтому на том камне так и написано, просто: MOSES.
  
  Читатель, по привычке, наверняка опять ждет от нас нашей версии ответов на поставленные вопро-сы?
  Хотя мы рассчитываем, что с нами остались уже только читатели со здравым смыслом, и у них уже у каждого сложились свои, собственные версии.
  И мы будем этому только рады!
  Мы будем довольны еще больше, если ваши версии, уважаемые друзья, при сравнении с нашими, окажутся еще более здравыми!
  
  Итак, помните, что говорил любимый тесть и наставник Моисея, Иофор?
  '...найти толковых подельников трудно, но можно, а преданных - практически нельзя. Каждый пойдет с тобой, пока ваши цели совпадают...'
  Иофор был мудрый человек.
  
  Иисус был тенью Моисея, его цепным псом, ревностным исполнителем его воли.
  Исполнителем и самых щекотливых, и самых деликатных делишек.
  Исполнителем и самых одиозных, и самых гряз-ных дел.
  
  Но теперь Моисей замшелым камнем преткно-вения лежал ему поперек дороги!
  Иисус был достойным учеником Моисея и по-тому, не колеблясь - убрал со своей дороги мешаю-щий ему камень.
  
  История повторилась.
  Немногим ранее, Моисей, Аарон и Елеазар взо-шли на гору Ор втроем, а спустились - вдвоем.
  Теперь, на гору Нево, на вершину Фасги, что против Иерихона, Моисей с Иисусом поднялись вдвоем, но спустился вниз - один только Иисус.
  На недоуменные вопросы сынов Израилевых - где их бессменный фюрер? - последовал краткий и исчерпывающий ответ: Гора забрал его к себе и приложил его к народу своему.
  Помните? - формулировку отхода к праотцам всех пращуров евреев?
  
  Вопрос - где тело? - отпадает сам собой.
  Было бы тело - было бы и дело, потому что бы-ли бы следы насилия.
  А нет тела - нет и дела!
  С тех самых пор у криминалистов правило: нет трупа - нет и преступления.
  
  Тем паче, что Моисей, еще до этого, вполне официально, при всем народе, уже назвал его своим преемником.
  Так что: 'Король умер, да здравствует король!'
  
  ...И оплакивали Моисея сыны Израилевы на рав-нинах Моавитских у Иордана близ Иерихона трид-цать дней.
  И прошли дни плача и сетования о Моисее.
  И Иисус, сын Навин, исполнился духа премудро-сти, потому что Моисей возложил на него руки свои, и повиновались ему сыны Израилевы и делали так, как повелел господь Моисею.
  И не было более у Израиля пророка такого, как Моисей, которого господь знал лицеем к лицу, по всем знамениям и чудесам, которые послал господь сделать в земле Египетской над фараоном и над всеми рабами его и над всей землею его, и по руке сильной и по великим чудесам, которые Моисей со-вершил пред глазами всего Израиля. (Втор.34)
  
  Ну, что ж, не зря говорят: 'Сколько вор ни вору-ет, тюрьмы не минует'.
  Сколько лет ловчил и как только не мошенничал Моисей, сколачивая банду грабителей и убийц под эгидой своего 'закона божьего'!
  И который сам же неоднократно, многажды раз нарушал.
  Мы еще раз напомним лишь несколько.
  
  'Не убивай!'
  А вы не помните, почему он сбежал из Египта?
  Не потому ли, что УБИЛ египтянина, причем - ЛИЧНО?
  А сколько десятков тысяч своих же собратьев, сынов Израилевых было убито по его прямому ука-занию?
  Три тысячи в истории с золотым тельцом, потом 250 человек из оппозиции, потом - еще 14,5 тысяч, потом - еще 24 тысячи...
  И так далее, без счета!
  
  В этот же список можно смело занести и его родного брата Аарона!
  А чего стоит его приказание:
  '...Убейте всех детей мужеского пола и всех женщин, познавших мужеское ложе, убейте!'
  (Чис 31)
  
  И это все - про 'кротчайшего на земле'!
  Это все 'кротчайший человек на всей земле' крошил людей десятками тысяч?
  
  'Не лжесвидетельствуй!'
  Однако вся его жизнь - сплошная, каждодневная ложь, своим же агнцам!
  
  'Не прелюбодействуй!'
  А помните Ефиоплянку, о которой пеняли ему его родные брат с сестрой?
  
  'Не возжелай...!'
  А зачем же еще он сколачивал свою банду и вел ее воевать эту чертову 'землю обетованную'?
  
  Так что, конец его закономерен: за что боролся, на то же сам и напоролся.
  И не миновал участи большинства 'фюреров с большой дороги', как коронованных, так и не.
  Как правило, их предают и 'изглаживают из жизни' свои же подельники.
  Такова уж бандитская натура!
  
  Скорее всего, именно поэтому на том камне так просто и написано: MOSES.
  
  По прошествии положенных дней траура, сыны Израилевы принялись за свое главное дело.
  Захватчики вплотную занялись подготовкой к масштабной войне!
  Войне, которую они ведут уже несколько тысяч лет, с весьма переменным успехом...
  Войне жестокой, коварной и беспощадной...
  Войне, в которой они были агрессорами, жесто-кими и беспощадными завоевателями...
  Войне, в которой они сами не раз получали же-стокую и кровавую трепку, и не раз были завоеваны сами...
  Войне, из которой они никак не могут выйти до-стойно и до самого сегодняшнего дня...
  
   Продолжение следует...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"