О смерти своего племянника Маметкул узнал от своего лазутчика, который сообщал всё, что знал о том, что творилось в кочевье наместника. Самое неприятное было то, что исполнители оказались живы и попали в руки Мунке-батора. Утешало только то, что тот был ранен и был без сознания. То, что за ним ещё не примчались нукера батыра, говорило о том, что никто не решался на этот шаг, а Мунке-батор или умер или находится по-прежнему без сознания. Это был реальный шанс выйти из этой опасной ситуации сухим. Он тотчас приказал сняться и двинуть в сторону ставки. Маметкул только не знал, что лазутчик пробыл в лагере ровно сутки, выясняя все подробности, и ускакал из неё, как раз перед тем, как сотня отправилась по его следам в сторону временного кочевья его хозяина. Лазутчик не мог знать, о чем сказали пленники. Он даже не знал, приходил ли Мунке-батор в сознание.
Маметкул знал об отношении своего сына с Мунке-батором, и, несмотря на то, что в руки последнего попали убийцы племянника, из которых выпытают всё, что они знают, но он видел, что это самый благоприятный случай расправится с ним, под тем предлогом, что он не уберег племянника от смерти. Но во время сборов он увидел столб пыли в степи. Было ясно, что это скачут к его стану и скачет не один всадник. Старик струсил, вскочил на коня и поскакал к лесу. Его заметили, и от колонны отделилось несколько всадников, которые погнались за ним. Старик первым доскакал до опушки леса. Нужно было бросить лошадь и уходить пешком в лес, где его никто бы не догнал, но он остановился и стал ждать преследователей. Нет, старик не боялся остаться один и погибнуть. Маметкул был простым не родовитым аратом. За что родовитые его родичи призирали, в том числе Толумбек. Маметкул даже не принадлежал к тому роду, в котором он был старейшиной. Он был простой вор и убийца. Воров среди монголов презирали, а за убийство его выгнали родичи. Ему грозила смерть, но он каким-то образом выжил один и прожил в тайге целую зиму. Это ему не понравилось. На следующее лето он украл жену у кочевавших от родного стойбища за сотни верст монгольского рода. Она же была знатная монголка, дочь нойона. Его поймали и едва не убили, но украденная женщина заступилась за него. Она родила ему сына, но при родах сама умерла. Он любил её, но сына, которого он любил и нянькал с самых пеленок, любил даже больше себя.
Среди простодушных монголов он легко выдвинулся, став нойоном. Набрав нукеров, он приобрел силу и сам стал первым лицом в нём. Хитрый и изворотливый он не успокоился, возглавив род. Имея живой ум и цель, подстегиваемый детскими обидами и желанием отомстить и доказать всем, что он не лыком шит или грубыми конскими жилами, а тонкими шелковыми нитками из Китая, он стал добиваться власти. Род, сначала принявший его, а затем попавший в его власть, оказался не столь богат и влиятелен, а возможности были очень ограничены, да и кочевал он вдалеке от административных центров - рычагов власти и влияния. Оттого многие годы у него ушли только на то, чтобы не только поднять ребёнка на ноги и разобраться в той системе власти, какая существовала тогда в Монголии, но и продраться с нижних ступеней этой системы. Только под старость лет ему удалось выкупить место наместника для племянника в самом отдаленном медвежьем углу даже в стране хягасов. Только племянник, который казался раньше таким покорным и послушным недотепой, неожиданно превратился не в верного дядиного марионетку, а стал строить свои планы не только на собственную жизнь, но и на жизнь его родного рода и, даже, на него самого, а самое главное сына. Дядя, медленно прощупывал подходы к власти в администрации Лин Бэя, действуя, как все, подкупом и подарками, его племянник легко торил себе дорогу, воздействуя на сердца больше всего женщин и стариков своим обаянием и умом. Дядя жестоко ошибся в Толумбеке. Тот оказался гораздо умней, чем все о нем думали. Он был столь же властолюбивым и целеустремлённым, как и его дядя, но и ему нельзя было обойтись только умом и обаянием. Войдя в систему власти, ему приходилось действовать, как все, кто желал хоть кем-то стать в ней. Он должен был слать подарки и подкупать чиновный люд, начиная от тысячников и кончая наместниками и ханами, а особенно их женам. Толумбеку тоже нужны были огромные деньги, который не мог никак дать его род, здесь надо было напрягать силы всего Хайхэна. Двоих Боливар никак не мог вытянуть, потому Толумбек отправлял Маметкула в родные кочевья, не собирался никого убивать, но разрушив все дядины планы насчет собственного сына. Старик не купил себе титул нойона, а купил его сыну. Потому он и остановился у опушки леса. Подумал и поехал навстречу преследователям. Он знал, что если нукера не найдут его, то заберут Доржу. Отец решил сохранить сыну не только жизнь, но и положение в роде, которое он бы потерял, если бы его просто увезли в Илань-чжоу, откуда он мог и не вернуться из-за своей провинциальной простоты.
Нукера, не стали его связывать, только наставили копья. Когда они подъехали к сотне, то Маметкул узнал Болдока, тень Мунке-батора. Подкупать и уговаривать того было бесполезно. Старик понял, что все кончено.
- Разреши мне проститься с сыном?
Ехать было недалеко, потому Болдок согласился. Когда они подъехали к стану, то сборы уже заканчивались. Никто не заметил отсутствие старика. Появление его в окружении нукеров вызвало шок.
- Доржа, - сказал Маметкул, - прости, но мы больше не встретимся.
- Почему? - тот ничего не понимал.
- Меня увозят в Илань-чжоу и там, скорее всего, казнят.
- За что?
- За убийство твоего двоюродного брата Толубека.
Никто не слышал о том, что тот убит.
- Ты его убил? - Доржа-нойон был поражен.
- Это не имеет никакого значения. Просто меня в этом обвиняют.
Доржа не сдержался и заплакал. Старик слез с лошади, подошёл к нему, лизнул его в соленую щеку и вновь вскочил на коня. Он был готов ко всему, в том числе и к смерти.
- Откочуй в родовые земли в Монголии, тут тебе не дадут жизни. Прощай! - старик повернул коня и больше не оборачиваясь, поскакал в сторону ставки Толумбека. Сотня последовала за ним.
- Где княжна? - спросил его Болдок.
- Её здесь нет, - больше старик не проронил ни слова по этому вопросу, но попросил позвать Нока.
Доржа-нойон тоже не знал, где княжна, так как старик отослал Ану без ведома сына, а старика пытать было бесполезно.
Нока был тут же и сразу подошёл. Маметкул отвёл его в сторону и на ухо попросил его скакать в ставку хана и всё рассказать про Лю Хао-ли хану или кому-нибудь из его окружения. Старик был опытный интриган и даже на смертном одре тащил за собой в страну предков других.