Терпеть не могу всякие перемены. Все должно идти ровно, привычно и размеренно. Все по часам. Никаких неожиданностей. Дом - работа - дом. По выходным рыбалка или грибы, в зависимости от времени года и хотения. А уж перед телевизором поваляться на старом диване - одно удовольствие.
Не люблю праздники. Даже свой собственный день рождения. Они враз из привычного ритма вышибают. То сосед зайдет по душам поговорить. То на угощение напроситься пытается кто.
Вот и в этот раз, чтоб не донимали доброхоты, пошел в лес. Грибов в этом году видимо-невидимо. Как по заказу к юбилейной дате подгадали. Пятый десяток сегодня пошел как-никак. Вроде и далеко ходить не надо, вышел за околицу - и собирай. Но ведь за этой самой околицей на травке уже компании расположились. Огурчики малосольные трескают, грибочки из дубовых кадушек хрумкают, самогоночкой запивают. Говорят: "Каждый кус нужно основательно запить, а то не провалится".
Так я тишком-тишком, огородами да вдоль заборчиков - и в лесок шмыгнул. Не пьющий я. Дефективным обзывают, дурни.
А уж в лесу - как дома. Никто не пристает с граненым стаканом, никто за рукав не хватает, никто к столу или скатерке, на травке расстеленной, не тянет. И пусть страсти всякие про этот лесок рассказывают. Мол, и лешие здесь, и кикиморы всякие. А Пахом, сосед мой, так тот как-то заглянув на очередной праздник, будь он неладен, поведал, как с волколаком повстечался. Только сказки все это. С малых лет я по этому лесу брожу, никакой нечисти не видывал.
Отошел я подале, там, где старый погост еще со времен Василия Темного заброшен, уж и холмиков-то не видать, только камни тесаные стоят, да и присел на валежину. Грибов - тьма. Хоть косой коси. Недалече на болоте морошка желтеет. Дятел стучит. Красотой любуюсь, птичек слушаю, как вдруг кто-то меня за рукав хвать:
- Ты чего, бирюк, с честным народом не празднуешь?
Я обернулся, чтоб послать куда положено, да так и обмер. Стоит эдакое полено с носом-веткой и глазками лупает. Думал, Буратина какая, а он:
- Мы, лешаки, и то на Ивана Купалу настоечку из мухоморов пригубили, а ты...
Как я оказался у родной деревни - не помню. Иду, а ноги, как ходули, в коленях не гнутся. Только когда Пахома со стаканом увидел, как пелена упала. Отобрал у него самогон, выпил. А он уже грибочки подносит.
- На, - говорит. - Закуси. Только неправильно это. Надо сначала закусить, а уж потом и запить основательно. А то не провалится.
Как увидел я грибы эти, налил себе еще стакан, хряпнул, схватил со скатерки огурчик и пошел домой похрустывая то ли огурцом, то ли суставами в коленках - дедов самогонный аппарат из подпола доставать. Услышал только, как Пахом сказал мужикам: