Маягин Владимир : другие произведения.

Три Меченосца. Книга первая. Желтая сталь алфейнов

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
       ISBN 978-5-4474-1042-1 . Столетия назад было предсказано возвращение Короля Мрака в надземный мир. И он пришел. В облике пламенного дракона явился посланник глубин Старого Солнца. Тьма сгущается над Гэмдровсом. Предгрозовые раскаты яростной войны сотрясают землю. Но не только об этом говорили старые пророчества: появление трех Избранных даст надежду на спасение
Карта Восточного Гэмдровса [Владимир Маягин]
  Книга первая.
  Желтая сталь алфейнов.
  
  Явится в сполохе небес
  Царь алого огня,
  Обрамлен он во Тьмы венец,
  Его несметны имена.
  И око всякое узрит,
  Как звездный свет поблекнет,
  Как Тьмы полымя озарит
  Посланника из пекла. 
  
  Пролог
  1.
  Вспышки молнии разрывали небо над островом. Где-то далеко на горизонте яростно грохотал гром. По всему небосводу разносились его раскаты. Холодный ночной ливень, обрушивший на бедный кусочек земли всю свою мощь, нещадно поливал ее, словно из ведра, создавая повсюду мутные лужи и слякоть. Громко шумел прибой.
  Непроглядная ночная тьма, окутавшая море, открыла взору едва различимый корабль. Небольшой челнок медленно, беззвучно покачиваясь на волне, подошел к пристани порта Албора.
  На бревенчатом помосте причала вскоре показался силуэт человека. Мгновение незнакомец просто стоял и смотрел туда, где виднелись очертания домов, и вскоре двинулся прямо в их сторону. Его темный плащ колыхался на сильном ветру, который, налетев, будто старался сорвать его с путника. Лицо человека скрывала тень накинутого на голову капюшона. Хотя в кромешной тьме этой ночи и без того невозможно было бы разглядеть его лицо.
  В руке незнакомец держал кривой посох. При ходьбе он переставлял его, звучно ударяя о размытую землю. Вокруг не было ни души. Над островом царила глубокая ночь.
  Впереди он увидел огонек. В одном из домов, несмотря на поздний час, мерцал тусклый свет. Именно к этому дому направился путник. Отдаленный плач младенца донесся до его ушей. Калитка в плетеном заборе была открыта, и ветер беспечно болтал ее из стороны в сторону. Старая хижина слегка подкосилась, но все равно выглядела при этом вполне пристойно. Незнакомец остановился перед деревянной дверью и дважды стукнул по ней набалдашником посоха.
  Спустя некоторое время дверь открылась, и на пороге оказался молодой мужчина. Хозяин дома окинул неизвестного подозрительным взором, тщетно пытаясь разглядеть лицо, и неуверенно произнес:
  - Кто вы и что вам нужно?
  - Я здесь по поводу твоего сына, Ланнокс, - ответил путник.
  Мужчина нахмурился, в глазах его вспыхнули одновременно тревога и удивление.
  - Моего сына?- взволнованно переспросил он. - Зачем? Откуда вам известно моё имя? И скажите, кто вы такой?!
  В ответ на это незнакомец поднял руку и небрежным движением откинул мокрый от дождя капюшон. В тот же миг раздался оглушительный раскат грома, и сполох молнии на одно мгновение озарил все вокруг ярким светом. И этого мгновения было достаточно, чтобы наконец разглядеть путника. Это был старец с длинной седой бородой. Из-под белоснежных кустистых бровей Ланнокса пристально сверлил суровый взгляд. Его длинные седые волосы развевались на ветру, который внезапным порывом налетел на путника. Все это выглядело пугающе, и хозяин дома невольно отступил на шаг. Странный незнакомец не сводил с него глаз.
  - Мое имя Ноккагар! - громогласно проговорил старец. - Я волшебник Тригорья. Долгий путь преодолел я, дабы ступить на этот клочок земли. Что касается твоего имени... Почему оно мне известно? Я лишь отвечу, что мне известно многое о тебе. Известно даже больше, чем ты знаешь о себе сам... Я проделал долгий путь, чтобы взглянуть на сына рыболова! И все это по поручению самого Экгара!
  Последние слова волшебнику пришлось прокричать, потому что очередной раскат грома попытался заглушить его голос.
  - Я ничего не понимаю! - недоумевал Ланнокс. - Мой сын только что родился... Кому он может быть интересен и зачем?
  Из жилища доносился плач младенца.
  - Да, он только что родился, но я тебя уверяю, что его рождения мир ждал уже давно!
  - Как понимать ваши слова?
  - Позволь мне войти...
  - Конечно! - Ланнокс поспешно отошел в сторону, впуская мага в дом, и выглянул на улицу. - Сильный дождь сегодня. Давно такого не было.
  Дождь, гром и молния остались за дверью. Гость был облачен в мантию синего цвета и забрызганный грязью промокший синий плащ. В доме было тепло и сухо. Тишину нарушали плач ребенка и негромкий разговор в другой комнате за дверью. Ланнокс аккуратно отворил ее.
  Несколько человек толпились около одной постели, в которой лежала молодая девушка. Рядом с ней стояла худая старуха и на руках она держала того, кто был здесь предметом всеобщего внимания. Вокруг старухи стояли еще две зрелых женщины и один старик. Все собравшиеся бурно спорили о том, какое имя дать новому члену семьи рыболова Ланнокса. Лица их трудно было разглядеть из-за тусклого освещения: на столе в углу дома стояла свеча - единственный источник света. Её желто-оранжевые блики весело скакали по стенам и потолку.
  Молодая мать первой увидела гостя.
  - Ланнокс, кто этот человек? - уставшим голосом спросила она.
  Гомон спора тотчас же прекратился и перешел в удивленное перешептывание. Спорившие теперь смотрели на мага.
  - Он пришел к нам из самого Тригорья, Харнат, - ответил Ланнокс. - Но чем мы обязаны ему такой честью, он мне пока не сказал...
  Ничего не говоря, не обращая внимания ни на слова хозяев дома, ни на недоуменные взгляды собравшихся, волшебник Тригорья медленно подошел поближе к ребенку и какое-то время с неподдельным интересом смотрел на него. В комнате воцарилась тишина, и даже новорожденный перестал плакать.
  Наконец маг повернулся к Ланноксу и отвел его чуть в сторону:
  - Знай, это не просто твой сын, Ланнокс! - полушепотом произнес он.- Сей ночью свершилось то, чего мы ждали уже давно... Ибо родились Избранные, о которых говорил Кисторин. И твой сын - один из них. Рад ты это слышать или же нет, но это истинно так. Так было предопределено!
  - Не может быть... - удивленно пробормотал Ланнокс. - Мой сын? Но... почему именно мой?
  - На это никто не даст ответ. И придется смириться с этим. Не печалься, ведь это не проклятие. Придет время, и ты будешь гордиться. А пока от тебя требуется вот что...
  Ноккагар сунул руку запазуху и извлек оттуда небольшой запечатанный конверт, после чего вручил его Ланноксу со словами:
  - Особо не распространяйся о том, что я тебе сказал. Пусть се остается в тайне столь долго, насколько возможно. А когда твоему сыну исполнится двадцать лет, передай ему этот конверт. Он сам все узнает и поймет.
  Мужчина неуверенно принял конверт из рук мага и растерянно кивнул.
  Уходя, необычный гость остановился у двери и обернулся.
  - Чуть не забыл,- промолвил он. - Нареки его именем Тэлеск!
  С этими словами путник покинул дом. Через мгновение Ланнокс выбежал из дома вслед за ним. Но мага уже нигде не было. Совсем недавно в полную силу бушевавшая гроза закончилась. От нее не осталось и следа: высохли даже лужи. На востоке занималось утро.
  2.
  Посреди бескрайних синих морей простиралась великая земля, покрытая густыми зелеными лесами, испещренная бесчисленным множеством рек. Великий хребет вонзившихся в небо гор пересекал необъятные просторы прекрасной земли Гэмдровс. От северных побережий и до самого залива Айравун, что далеко на юге, на много верст вытянулась цепь непокоренных вершин. Она разделяла земли на две части и служила извечным рубежом, который ограждал восточные владения от странностей и угроз, что витали на Западе. Испокон веков там рождались очаги темных деяний и именно там происходили вещи, которые остались неразъясненными и по сей день. Все это не обходило стороной и тех, кто обитал на востоке от Небоскребущего Хребта, потому и у них не всегда все было спокойно. Но, тем не менее, зло не так прижилось в восточных странах, хотя при всем этом нельзя утверждать и то, что на западе царствовали слуги Тьмы, потому что и там всегда существовали могучие королевства, которые процветали, невзирая на все невзгоды и злоключения судьбы.
  С давних пор в Золотых и Береговых Горах обитали приземистые длиннобородые существа, более известные нынче как гномы. Велика была сила в их руках и, орудуя огромными кузнечными молотами, они ковали отменное оружие. Углубляясь в самые недра гор, создавая в подгорьях несметные ветвления темных туннелей, они добывали золото и алмазы. Редко влезали гномы в дела и жизнь других народов. Лишь во время войн с Мраком они выходили из своих копей, заместо кузнечных молотов брали в руки секиры и сражались бок о бок со всеми прочими народами, защищая Гэмдровс от полчищ зла. Долог был век гномов, но немногое успевали они повидать за свою жизнь, которая протекала в вечном труде.
  Еще длиннее был век загадочных русалов, повелителей вод, что жили на берегах пресных водоемов в своих великолепных, ни с чем не сравнимых дворцах.
  Большая часть всех земель пребывала в распоряжении людей. Множество королевств, больших и малых, было создано ими. Все началось еще в древнейшие времена светлой Эпохи Процветания, когда они основали свое первое владение и нарекли его Вирлаэсс. Позже на островах, что омывались водами великого Айравуна, была основана Ранве-Нара, страна воинственных и властолюбивых людей.
  Когда-то в древности мир был совсем не такой: без боли, без войн. Зло не всегда было в нем. Но память о тех временах теперь хранят только полузабытые легенды древности. В те дни вовсе не люди, не гномы, кузнецы подземелий, и не русалы, заклинатели воды, правили этим миром. Древнейшим народом всегда называли священных алфейнов, но и их дни наступили гораздо позже. В мире тогда властвовали силы, которые заложили начало самой жизни. Именно они невольно выпустили в мир Первородное Зло. И настал конец Эпохи Процветания. В чистом воздухе ощутилось зло, еще слабое в те дни, но уже набиравшее силу. Оно росло, менялось и развивалось вместе с миром. Прошли тысячи тысяч лет, и оно окрепло...
  Наступила Первая Эпоха Мрака. Начало ее было ознаменовано приходом того, кому суждено было стать ужасом всего живого. Именно в эти времена на мир впервые налетели черные тучи зла. Их темная тень стала разрастаться, проникать в каждую трещину земной тверди, под каждый камень, каждый куст. Посланник самой Тьмы, рожденный огнем Старого Солнца, пришел неожиданно, из ниоткуда. Он долгое время блуждал по миру и открыто объявлял о своей сущности, но никто поначалу не воспринял его всерьез. И напрасно, ибо то был Дардол, Король Мрака. Те, кто первыми поверили ему и покорно последовали за ним, стали его верными слугами. Так шестерым обиженным жизнью людям Дардол подарил все то, чего у них никогда не было, о чем они могли лишь мечтать. Шестеро Колдунов - так нарекли их жители Гэмдровса. Они стали великими и их боялись. Их имена вызывали ужас в сердцах трусов, ненависть и отвращение в сердцах храбрецов.
  Дардол был не единственным пришельцем из ниоткуда. В одно время с ним пришел другой незнакомец. Он называл себя Экгар. Он так же странствовал по свету и предупреждал о том, что наступили темные времена. Он призывал народы к единению, но и к его словам не прислушались ни люди, ни гномы, ни русалы. Однако не все оказались глухими к призывам Экгара, и он нашел себе двенадцать последователей, вместе с которыми воздвиг великую крепость магов - Тригорье.
  Покров Тьмы уже обволакивал землю. Черные тучи сгущались в горах Ноккуа, где Король Мрака начал творить свои темные деяния. Наступило страшное время... Огненные крылья драконов распростерлись над странами Гэмдровса, и их испепеляющее дыхание пронеслось по рощам и лугам. В морских глубинах по воле Дардола появились гигантские губители кораблей. В стенах Темной Башни Король Мрака сотворил свирепых воинов - фрэгов. Из них он создал Войско Мрака, и несметны были полчища его тварей. И начались жестокие битвы со Злом, пришедшим из самых глубин Старого Солнца; оружие двух великих сторон - Добра и Зла - звенело повсюду.
  Величайшее и могущественнейшее из когда-либо существовавших королевств Молтоссор в скором времени пало под натиском воинства фрэгов. И то было только начало. Мощь Дардола росла и земли Гэмдровса долгие столетия подвергались нападениям его полчищ.
  Однако давно минули те дни. Король Мрака был-таки повержен, но - увы!- не был изничтожен. Надолго исчез он из мира, ушел под землю, к Старому Солнцу. Но зло не ушло навсегда. Ему суждено было вернуться. Верховный Маг Экгар говорил: 'Он возвратится. Мы лишь ненадолго зажгли свечу в темнице и разогнали тьму вокруг; свеча прогорит, и тьма вернется... И мы должны быть готовы к сему...'.
  'Свершилось наконец!' - сказали Шестеро Колдунов, верные слуги Дардола. Ибо он возвратился! Кто-то боялся этого события, а кто-то напротив - ждал его с нетерпением. Ведь многих Король Мрака сделал своими слугами, многим помог ступить на тропу Тьмы, многих приютил в своем доме - обители теней и сумрака.
  И вот он вернулся... То был конец третьего тысячелетия Второго Мрака, когда звездное небо в одну из ночей вдруг озарилось пунцовым огнем. Из небесного пламени вырвался огненно-алый дракон. Все, кто видел его, еще не скоро после этого пришли в себя. Лишь посвященные знали, и немногие догадывались, что это был за дракон. Он пронесся над Гэмдровсом и устремился на юг. То был возродившийся Дардол. В новом обличии он уполз в пещеры горы Ханборун, что возвышалась на юге Небоскребущего Хребта. Новый оплот он создал себе там, и не долго ждал мир его новых злодеяний.
  Новые твари расползлись по светлым землям, невиданные и ужасные. Пробудился великий Ундохан. Давно, в начале Первого Мрака, произошло его первое извержение, после чего появились на свет драконы. После того события огненная гора спала долгими веками, год от года лишь выдыхая тонкие струйки дыма, едва рокоча, точно старый великан почивал похрапывая. Но Дардол расшевелил нутро Ундохана, и тот стал ежегодно выводить из преисподней огнедышащих исполинов. Мерзкие отродья, каких доселе не знал свет, вылезли из Мрака, а кучки старых прислужников вновь стекались под тень своего господина.
  Три года после возвращения Короля Мрака мир ждал свершения другого великого события - рождения Трех Избранных. Но не все ведали точное время и места их рождения. Сам предсказатель Кисторин четыре с лишним столетия назад поведал об этом одному лишь Экгару. И Верховный Маг сам избрал тех, кого нужно посвятить в тайну. Лишь горстке чародеев-мракоборцев было это открыто.
  Дардол же вскоре проведал о предсказании. Сказывают, что самолично листал он пророческие писания, но узнать ему удалось слишком мало, ибо так гласило предание:
  Четырежды по сотне лет
  Да три зимы стечет:
  Луна жатвы великий свет
  Спасенья принесет.
  И в год того события по всему миру рыскали его приспешники. Много младенцев было тогда похищено, и ни одну страну не обошла та страшная беда.
  Много усилий приложил Король Мрака на то бесполезное дело! Но поиски Избранных оказались тщетны...
   
  Глава первая.
  Жизнь на острове Эфкрол текла своим чередом. Этот остров всегда был спокойным уголком света. От войн, громом проходивших по миру, и громких событий истории до него долетали только слухи.
  Хотя двадцать лет назад на Эфкроле случилось одно довольно-таки странное событие. Произошло это в доме рыболова Ланнокса. И только он да еще его жена помнили о том происшествии. Почему о нем так быстро позабыли остальные свидетели, осталось загадкой.
  В одну из тех осенних ночей у Ланнокса родился сын. И внезапно в ту же ночь объявился некий Ноккагар. Он повелел назвать новорожденного Тэлеском, сказав, что младенцу суждено стать одним из Трех Избранных, а также передал Ланноксу конверт с посланием для Тэлеска, после чего и покинул порт Албор.
  Ланнокс понимал, что вскоре тот волшебник вернется и увезет Тэлеска в Гэмдровс. Часто он открывал старый сундук в чулане в надежде не найти там никакого послания, но конверт всегда лежал на прежнем месте. Много раз в отчаянии рыболов намеревался сжечь это проклятое письмо, но вовремя одумывался, понимая, что его уничтожение не изменит судьбы сына.
  Годы пролетели быстро. Роковая дата приближалась с неумолимой быстротой. И вот этот день настал...
  Рано утром Ланнокс возвращался с ночного лова. Всю ночь он не столько ловил рыбу, сколько думал о том, что же будет после двадцатилетия сына. Именно этой ночью двадцать лет назад порт Албор посетил маг Тригорья, именно в эту ночь Тэлеск достиг совершеннолетия.
  Уже у самого дома Ланнокс оглянулся на море, думая уже увидеть там корабль Ноккагара. Но горизонт моря был чист.
  Харнат, занятая приготовлением пищи, поздоровалась с мужем и поинтересовалась, велик ли был улов на сей раз.
  Ланнокс сел на лавку и задумчиво ответил:
  - Я больше размышлял этой ночью, чем рыбачил...
  Харнат сразу поняла, что так гложет мужа, но не нашлась, что сказать, а только вздохнула.
  - А где Тэлеск? - спросил Ланнокс.
  - Он вышел за дровами. Холодное утро...
  Ланнокс опять задумался.
  - Ты заметила, что происшедшее в ту злосчастную ночь вновь всплывает в памяти наших родственников? - изрек он.- Уж не замешана ли в этом магия?
  Харнат промолчала.
  - Тэлеску исполнилось двадцать лет, - раздумчиво произнес Ланнокс, с грустью взглянув в окно.
  - Значит, время пришло, - сказала Харнат. - Теперь ты должен передать ему письмо волшебника. Надеюсь, ты сохранил его?
  - С трудом, - ответил Ланнокс.- Ты не можешь и представить себе, как я мучился все эти двадцать лет! Иногда я доставал проклятое послание... Я смотрел на него и так хотел сжечь его, разорвать, выкинуть! Я ненавижу этот конверт. Я многое бы отдал за то, чтобы все, что произошло тогда, стало неправдой, выдумкой, чей-то дурацкой шуткой!
  Войдя в чулан, Ланнокс отбросил крышку сундука. Опустив в него руку, он достал оттуда пожелтевший за двадцать лет бумажный конверт. В сотый раз за все эти годы он убрал с него нити паутины. Когда он вышел с конвертом в руках, в дом вошел высокий парень с прямыми черными волосами, что беспорядочно ниспадали на его плечи. Войдя, он бросил у камина большую охапку дров, отряхнулся и весело произнес, обращаясь к Ланноксу:
  - Доброе утро, отец!
  - Доброе ли оно? - отнюдь не весело ответил Ланнокс и, мельком взглянув на конверт в своих руках, сказал: - Но как бы то ни было, здравствуй, сын. Поздравляю тебя с двадцатилетием!
  - В чем дело? - спросил Тэлеск, увидев печальные лица родителей. - И что за конверт ты держишь в руках?
  - Мы должны тебе кое-что рассказать, Тэлеск, - произнесла Харнат. - Двадцать лет я и твой отец со страхом ждали этого дня. Годы утекли рекой, и вот неминуемый момент настал.
  - Твое имя, Тэлеск, было дано тебе неспроста, - сказал Ланнокс. - Знай, что это имя дано тебе не родителями. Не мы назвали тебя так.
  И Ланнокс поведал сыну обо всем, что произошло в ту злосчастную ночь в стенах этого самого дома. Тэлеск слушал все с превеликим удивлением. Вначале он подумал, что родители просто шутят, но их лица были озабочены и серьезны. С трудом верилось юноше, что он Избранный. Хотя именно это означало данное ему имя.
  Вскоре Ланнокс дошел и до послания.
  - Вот оно, - сказал он, протягивая Тэлеску желтый конверт. - Ты не представляешь, сын, скольких трудов и мучений мне стоило сохранить его. Мысль о твоем неотвратимом уходе нещадно терзала мою душу. Но я все же нашел в себе силы противостоять желанию уничтожить письмо, и оно сумело долежать до назначенного срока. Как видишь, оно невредимо. И ты получаешь его в свое двадцатилетие. Не знаю, будет ли оно для тебя подарком, но ты должен это прочесть. Волшебник сказал, что после прочтения ты сам все поймешь.
  - И о чем же здесь пишется? - спросил Тэлеск с недоумением.
  Ланнокс пожал плечами и дал ответ:
  - Я не читал его. Хотя однажды я чуть было не сделал это.
  - Лучше и не давай нам читать его, сынок, - взволнованно добавила Харнат.
  Тэлеск, не отрывая взгляда от конверта, вышел из дома и сел на желтоватую, слегка задетую осенью траву.
   Конверт действительно был не распечатан. Он не решился вскрыть его сразу, и какое-то время просто крутил в руках. Наконец он аккуратно надломил печать на конверте и вынул оттуда столь же пожелтевший, как и сам конверт, кусок хрустящего пергамента. Он был свернут вчетверо.
  Послание было написано ровным, разборчивым почерком, поэтому читалось легко, тем более что язык написания оказался родным для Тэлеска. Оно гласило:
  Здравствуй, Тэлеск! Сейчас, когда ты держишь в руках этот лист бумаги и читаешь эти строки, тебе, наверное, уже двадцать лет. Именно с твоим двадцатилетием твой отец должен передать его тебе. Ежели это так, то настал час для того, чтобы ты узнал всю правду о себе. Я буду краток в этом письме.
  Знай, Тэлеск, сын Ланнокса, что ты избран, дабы стать одним из Трех Меченосцев, в чьих руках будет спасение нашего мира от Короля Мрака. Думаю ты слышал о нем хоть что-нибудь. Но все же для твоего осведомления, я хочу вкратце поведать тебе о событиях далекого прошлого.
  Дардол, Король Мрака, невесть откуда пришел в Гэмдровс еще в начале второй эпохи его существования, которая заслужила себе впоследствии имя Первого Мрака. Появившись в Гэмдровсе, Дардол поселился в горах Ноккуа и воздвиг там Фракнакар, Башню Тьмы (чаще ее называли просто Даргирд). Поселившись в этой крепости, Дардол начал свои злодеяния. Он сотворил фрэгов, а позже эксиотротов (возможно, и драконы, которые родились из жерла огнедышащей горы Ундохан, - тоже его рук дело).
  Вначале его Темное Войско обрушило удар на княжество, что находилось на востоке от Гиблой Пустыни. С первым наступлением в княжестве был посеян хаос и разрушения, а со вторым оно было стерто с лица нашего мира. Лишь немногим удалось спастись. Потом полчища Дардола поставили точку в истории великого Королевства Запада. И вскоре все земли от западного побережья вплоть до хребта Эрхат-Оден окутала вечная тьма.
  Шаги Дардола впечатлили весь мир, но не все его замыслы прошли так, как он желал. Первое поражение он потерпел в знаменитой Войне Ярости, пытаясь захватить Хоромходэк, что и по сей день располагается за Великим Лесом. Войска Дардола были полностью уничтожены, а сам Король Мрака и Шестеро Колдунов скрылись от наказаний. Но не прошло и четырех десятков лет, как Дардол вернулся в Ноккуа и стал восстанавливать разрушенный Даргирд. Восстановив его, он дал твердыне новое имя. Она стала зваться Колморнут, то есть Возрожденная. Но вскоре он споткнулся во второй раз. Переоценив свои силы, Дардол ударил по твоей стране - по Эфоссору, войска его были вновь разбиты. После этого он исчез надолго, чем и завершилась Первая Эпоха Мрака. Но даже с его уходом в Гэмдровсе не воцарился мир, ибо его прислужники не думали сдаваться и почти три тысячелетия досаждали светлым народам без помощи своего господина.
  И вот в наше время Дардол вернулся. За три года до твоего рождения, по небу пролетел гигантский дракон, тело которого пылало багряным огнем. Он поселился в пещерах пика Ханборун в Закатных Горах. Се и есть возродившийся Дардол. И он возобновил злодеяния: создал мандроглинов и думтеров. С каждым годом сотни новых драконов появляются с постоянными извержениями Ундохана. С невероятной быстротой он захватил Вирлаэсс.
  Нынешний Дардол еще более могуществен, нежели прежний, и только Три Меченосца спасут мир от гибели.
  Ежели ты гадаешь о том, к чему я рассказал все это, пойми, что сейчас тебе следует знать хотя бы что-то об истории Короля Мрака. Дальше ты узнаешь больше. Скоро я прибуду и заберу тебя с острова. Наш путь будет лежать в Хилт. Сейчас у тебя много вопросов, но просто наберись терпения. Всему свое время.
  Жди меня...
  Ноккагар.
  Прочтя послание дважды, Тэлеск окунулся в раздумья. Как ко всему этому относиться, он не знал: радоваться или огорчаться. Он всегда мечтал побывать в Гэмдровсе, на великой земле, где властвуют самые разные народы. Но теперь путешествие в Гэмдровс для него станет путешествием в страны, где опасность будет подстерегать его на каждом шагу. Ведь Дардол, должно быть, объявит охоту на него. Однако, Тэлеск все же чувствовал, что невзирая на это, что-то тянет его туда. Он желал увидеть высоченные горы, зеленеющие леса, быстрые, прозрачные реки и необъятные просторы цветущей, исполненной чудес земли.
  И что же? Вот она, возможность! Для осуществления давней мечты представился хоть какой-то случай. Судьба намеревается послать его в Гэмдровс, но ценой этому может стать его жизнь. Но если жребий пал свыше, то с этим уже не поспоришь. Если, конечно, этот жребий пал именно оттуда. На удивление самому себе Тэлеск готов был смириться с неожиданными переменами в столь неприметной до сей поры жизни.
   
  Глава вторая.
  Время шло. С тех пор как Тэлеск прочел послание волшебника, он стал плохо спать по ночам. Часто посреди ночи он одевался и выходил из дома. Люди в округе стали поговаривать, что сын Ланнокса бродит во сне. Каждый раз, гуляя под звездным небом, он изредка поглядывал на море в надежде увидеть там парус, а, быть может, в надежде не увидеть его - точно Тэлеск и сам не знал, на что надеялся. Бывало, ночи напролет он проводил на морском берегу, пребывая в глубоких раздумьях.
  Утром чуть свет Тэлеск мчался все на тот же берег и наблюдал за кораблями, которые входили в гавань порта. Часто он не возвращался домой даже пообедать.
  - Мы уже теряем Тэлеска! Теряем раньше, чем следовало ожидать, - сказал однажды Ланнокс, поглядев из окна дома на омываемый прибоем берег.
  - Просто наш сын пребывает в волнениях, - отозвалась Харнат.
  - В волнениях! - усмехнулся Ланнокс.- Неужто ты столь слепа, Харнат, что не замечаешь, как Тэлеск отдаляется от нас. Он с той поры, как получил треклятое послание, изо дня в день лишь молчит, думает о чем-то, словом лишним не обмолвится.
  - Это пройдет. Ведь объяснить это не сложно. Все переменилось для Тэлеска слишком резко. А это послание? Представь, каково ему сейчас! Он ведь до недавнего времени ни о чем не подозревал, жил себе тихой, размеренной жизнью, как все на нашем острове. И вдруг все это сразу свалилось. Он еще не свыкся со своей судьбой... Так повел бы себя каждый.
  - Так, как он?- переспросил Ланнокс.- Не знаю, Харнат... На днях ко мне подходил его друг Дагас, и принялся расспрашивать что да почему. Говорит, что Тэлеск стал каким-то странным, отдаленным.
  Харнат только вздохнула.
  - Я и сам вчера в этом убедился,- продолжал Ланнокс.- Взял его с собой в море, думал, что поможет. А помощи от него толком и не получил. Он постоянно молчал и пялился в горизонт. Покажись там вчера корабль, он бы точно в воду бросился, навстречу бы поплыл.
  - Нет в этом ничего удивительного, - проговорила Харнат.- Надоела Тэлеску здешняя рутина. Он молод. Как и его сверстники, он рвется в Гэмдровс. Но, в отличие от остальных, он получил шанс. А что ему делать здесь? Там больше возможностей построить себе нормальную жизнь.
  - Не надоела бы Тэлеску жизнь в Алборе, кабы не послание,- возразил Ланнокс.
  - Зачем ты во всем послание-то винишь? И без него Тэлеска бы в Гэмдровс потянуло. Сейчас он просто напряжен: ожидает прибытия волшебника.
  - Ожидает?! - вспыхнул Ланнокс. - Да он ждет не дождется этого старого ведуна, будь тот неладен! Тэлеск просто мечтает покинуть остров! Не нужны мы ему больше! Разве ты не видишь? Даже свершив свою проклятую миссию, он и не подумает о возвращении!
  А тем временем Тэлеск был на берегу, сидел на каменистых склонах неподалеку от пристани и наблюдал за только что причалившим челном. Обычно он сломя голову мчался на самую пристань, стоило только какому-либо кораблю показаться на далеком горизонте, а, когда тот причаливал, Тэлеск всегда внимательно разглядывал сходивших с него людей: нет ли среди них кого-нибудь с деревянным тригорским посохом. Но увы, - никто из гостей острова не походил на чародея. Они были кем угодно: моряками, торговцами, плотниками, воинами, рыболовами, - но только не магами.
  Более месяца уже прошло, а волшебник все не приезжал. И вот, когда тот маленький челнок причалил, Тэлеск решил остаться на месте в силу усталости и просто наблюдать издалека.
  Наконец с борта челна сошел человек. Это был седой старец с длинной бородой и длинными седыми волосами. На нем была синяя мантия, подвязанная синим поясом. На плечи был накинут старый плащ, и он тоже был синего цвета. Небольшая дорожная сума висела через плечо. В руке старца был кривой посох, и было издалека видно, что верхний конец его был вырезан в виде трех зубцов. Символ Тригорья!
  Сердце запрыгало в груди Тэлеска. Несомненно, это был волшебник. А какой еще волшебник, если не Ноккагар, мог приплыть сюда, на далекий Эфкрол. Юноша вскочил и бросился бежать в сторону пристани.
  Волшебник тем временем размеренным шагом двинулся в сторону хижин. Тэлеск уже почти догнал его. Но при беге он смотрел не на дорогу, а на мага, и как назло под ноги попал какой-то корень, накрепко вросший в землю; не заметив его, юноша запнулся и с глухим звуком распластался на земле.
  Старец тотчас же остановился и повернулся в сторону рухнувшего наземь Тэлеска. Тот медленно встал и отряхнулся. Вначале седобородый маг без особенного интереса оглядел юношу, но потом взгляд его внезапно изменился, и Тэлеск почувствовал это. Волшебник смотрел на него уже пристальным, задумчивым взором, а в его глубоких карих глазах, которые были наполовину скрыты свисающими клочьями бровей, замелькали, казалось, какие-то воспоминания из далекого прошлого.
  Наконец старец кашлянул и мягким и в то же время суровым голосом заговорил на Межнародном языке, который известен всем народам Гэмдровса:
  - Ну здравствуй же, Тэлеск, сын Ланнокса!
  Юноша неуверенно кивнул ему. Слегка прихрамывая и потирая ушибленное колено, он подошел ближе.
  - Вы... Ноккагар?- спросил он.
  Он все же до конца не верил в то, что перед ним воистину тот самый Тригорский чародей.
  - А ты ждал кого-то другого?
  - Как вы меня узнали? - спросил Тэлеск.
  - Люди меняются только внешне, - произнес маг.
  Не торопясь они направились к жилищу Ланнокса.
  - Сегодня твоя жизнь резко переменится! - сказал по дороге Ноккагар. - Готов ты к этому или нет, меня не волнует. Но свою прошлую жизнь можешь забыть. Ты больше не простак, обреченный влачить жалкое существование. И ты должен принять это, ибо такова твоя судьба.
  Тэлеск выслушал мага и обеспокоенно посмотрел на него. На лице юноши ясно читалось, что он вспомнил нечто очень значимое.
  - Я готов покинуть Эфкрол, - сказал он. - Но готов ли я к остальному?
  - Я понимаю, что тебя тревожит, - сказал маг.- Но все уже учтено. Ты никогда в жизни не держал в руках меч... Ты не владеешь ни одним из видов оружия. Но это не так страшно. Можешь быть спокоен: меч, который ты будешь владеть, сам станет твоим наставником в искусстве боя.
  - Моим наставником?- недоуменно переспросил Тэлеск.- Как это возможно?
  - Возможно все, Тэлеск, но есть силы, которые не дают всему претвориться в жизнь. У тебя ведь будет не обычный меч, какими владеют воины королевств Гэмдровства, не такой, какие куются в несметном количестве кузнецами всего мира. Мечи, созданные для Трех Избранных, обладают кое-какими волшебными свойствами. К примеру, одним из них является то, что оружие Избранного во время боя способно чудесным образом подсказывать хозяину, а иногда и управлять его движениями. Так что со временем ты обретешь навыки искусного владения даже самым обычным мечом.
  Вскоре Ноккагар и Тэлеск вошли в дом. Отец и мать Тэлеска гостеприимно встретили волшебника, но судя по выражениям их лиц, они не были рады такому гостю.
  - Я за твоим сыном, Ланнокс!- без всякого приветствия произнес чародей. - Разумеется, ты и сам догадался.
  Хозяин дома лишь промолчал в ответ. Волшебник продолжал:
  - Мне поручено увезти вашего сына в Гэмдровс. Так велел великий Экгар. Никто не вправе усомниться в праведности его приказаний. И цель моя не забрать его у вас, но направить на путь, который уготовила ему судьба. Завтра на заре мы с Тэлеском отправляемся в Гэмдровс. А пока готовьте его к путешествию.
  Наступило хмурое осеннее утро. А вместе с ним настал и тот час, когда нужно было отправляться в путь. Едва открыв глаза, Тэлеск вскочил и стал одеваться. Поверх старой рубахи он надел теплый жилет, а сверху накинул поношенный плащ с перетертыми краями и большой заплатой на месте плеча. После этого юноша покинул комнату. Покинул надолго, если не навсегда.
  Ноккагар сидел в старом деревянном кресле у камина и смотрел на пляшущие языки пламени. Родители Тэлеска стояли рядом и робко вслушивались в слова мага, который вполголоса говорил:
  - Ваш сын любит вас. Не раз он вспомнит по дороге тепло и уют этого старого дома. Он будет скучать по вам не меньше, чем вы по нему. Поверьте мне, я говорю вам лишь то, что вижу в его сердце.
  Тэлеска все увидели сразу, и никто более не произнес ни слова. А Тэлеск молча подошел к очагу. Некоторое время все четверо смотрели на огонь, не отрывая в взоров. Ноккагар внезапно прервал молчание, твердо промолвив одну лишь фразу:
  - Пора!
  И по этим словам все одновременно двинулись к выходу. Тэлеск надел на плечи собранную еще с вечера котомку, Ноккагар взял свою кожаную суму, и они вышли из дома. Родители Тэлеска тоже покинули дом, чтобы проводить путников.
  На улице не было ни души. Весь Албор еще спал и пробуждаться, видимо, пока не собирался. Над землей еще висели утренние сумерки. Все окрест было безмолвно и неподвижно, слово на холсте художника. 'Ни ветерка! Как же мы будем плыть?'- подумал Тэлеск, глядя на спящие деревья. Листва их, уже успевшая пожелтеть, не издавала привычного шептания. Все молчало.
  На море стоял полный штиль. Тэлеск все еще ломал голову над тем, как Ноккагар собирается отправить в море корабль при полном безветрии. Не веслами же грести до самого Гэмдровса! Но похоже, что только Тэлеска это и волновало.
  В восточной стороне горизонта небо было окрашено пунцовым заревом восхода. На берегу рядами лежали перевернутые кверху днищем рыбацкие лодки. Тэлеск и Ноккагар прошли на деревянный причал, а за ними с мрачными лицами последовали родители Тэлеска. Здесь было пришвартовано с десяток небольших кораблей. Смотритель пристани мирно дремал, сидя на крыльце. Он приоткрыл глаза, когда услышал шаги, и вновь закрыл их, когда увидел мага. Среди кораблей был и маленький челнок чародея. Ноккагар отвязал его сразу и затем взошел на борт. Лодка слегка качнулась, и деревянные доски приветливо заскрипели.
  Тэлеск обернулся и встретил печальные взгляды родителей. Ланнокс обнял сына на прощание.
  - Я буду гордиться тобой, - произнес он, похлопав его по плечу. - Верю, что настанет день, когда я смогу с гордостью сказать, что мой сын спас этот безнадежный мир. Удачи тебе во всем! Да хранят тебя духи Гондра!
  Тэлеск обнял мать. Харнат не выдержала и разрыдалась.
  - Пообещай, что ты вернешься, - сквозь слезы прошептала она.
  - Я вернусь... - тихо ответил юноша.
  - Ваш сын вернется,- промолвил Ноккагар. - И, помяните мое слово, вы не сразу узнаете в нем того, кого сейчас провожаете.
  Тэлеск ступил на борт челна. Волшебник вознес к небу руку, в которой держал посох, и звучным голосом пропел короткое заклинание, непонятное простому человеку.
  После этого паруса корабля расправились сами собой, дунул явившийся из ниоткуда ветер и натянул их. Небольшое суденышко Ноккагара тронулось и заскользило по преспокойному морю в южном направлении, туда, где раскинулся бескрайний Гэмдровс, Великая Земля Всех Народов. Корабль взял курс в столицу королевства - порт Великий Эфтур.
  Тэлеск долго махал рукой родителям, которые одиноко стояли на пустой пристани. Мать его рыдала. Отец тоже едва сдерживал накапливающиеся слезы и с грустью смотрел на корабль, который увозил его сына все дальше и дальше.
  Только сейчас Тэлеск осознал, что в последнее время уделял своим родителям слишком мало внимания. Но как жаль, что он осознал это слишком поздно. Не скоро теперь он сможет увидеть отца и мать. А увидит ли вообще? Неизвестно, как распорядится с ним судьба.
  Так ушел из родного дома Тэлеск, сын Ланнокса, ставший в недалеком будущем одним из Трех Меченосцев. И был тогда двадцать восьмой день октября 2855-го года Второй Эпохи Мрака.
   
  Глава третья.
  Нос челна резво разрезал морскую гладь. Волшебный ветер Ноккагара быстро гнал маленький корабль к югу. Маг даже не пользовался штурвалом, ветер сам держал корабль точно на нужном курсе. В ясном небе, покрытом клочьями белых облаков, кружили чайки. Их крики и шум слабых волн, что плескались о корпус корабля, - это было единственное, что нарушало тишину дня.
  Тэлеск позавтракал рыбой, что накануне приготовила ему в дорогу мать. Он хотел поделиться с Ноккагаром, но тот отказался от предложенной пищи. Наскоро перекусив, парень поглядел на юг, в неведомую для него даль, и обратился к волшебнику:
  - Впереди нет ни малейших признаков земли. Долго ли предстоит нам плыть до Гэмдровса?
  Маг помедлил с ответом. Он устремил взор в южную сторону горизонта и о чем-то глубоко задумался. Потом он повернулся на запад, потом посмотрел на север, где еще виднелись вдалеке земли родного Тэлеску острова, затем маг направил взгляд на восток, и Тэлеск заметил в его глазах встревоженность. Казалось, Ноккагар почуял что-то недоброе.
  - Не знаю, что ты подразумеваешь под словом 'долго', - ответил он в конце концов, - и сколько часов, дней, а может, и месяцев, вкладываешь ты в это слово. Я же плыл на Эфкрол около полутора суток.
  Маг не переставал с озабоченным выражением лица озирать море вокруг. Причину своей взволнованности он так и не объяснил, а Тэлеск решил не спрашивать.
  Солнце село. Сумерки сгустились над поверхностью моря, и день сменился ночью. Тэлеск долго глядел на бледный лик луны, которая бледно-желтым сиянием тускло озаряла ночные воды. Сон понемногу накатывал на него и вскоре совсем одолел.
  Всю ночь корабль стремительно несся к югу, строго подчиняясь воле волшебного ветра. Тэлеск проспал как убитый. Приснились ему родные места и старый дом, в котором он появился на свет, и опечаленные родители.
  Волшебник же, в отличие от Тэлеска, спал совсем не спокойно. Он то и дело вскакивал ночью, с тревогой всматривался в ночной мрак, и, успокаиваясь, вновь впадал в сон. Хотя, скорее, то был не сон, а чуткая дрема. Стоило только какой-нибудь рыбе поблизости издать малейший всплеск, как маг опять поднимался.
  Когда юноша проснулся, солнце уже стояло высоко в небе. Море немного разыгралось, и челнок сильнее качался на волнах, чем это было вчера. Тэлеск взглянул на север. Уже давно исчезли за серой полосой горизонта его родные земли. Потом он перевел взор на юг, где как будто бы уже виднелись в серой дымке нечеткие очерки побережий Гэмдровса.
  Что-то заставило Тэлеска посмотреть направо, на запад. Там, справа по борту, в сотне саженей от корабля, вода вскипала белой морской пеной. Вначале юноша подумал, что там, должно быть, находится какой-нибудь риф, и морские волны, ударяясь о него, порождают эту пену. Однако какой риф мог быть так далеко от берега? К тому же, то, что вспенивало воду, двигалось и стремительно приближалось прямо к кораблю.
  Большая рыба? Нет, это было невозможно! Ведь если так, то какой же гигантской она должна быть. Это была бы рыба-исполин. Она бы в десяток раз превосходила в размерах челнок Ноккагара.
  Гадать не было времени. Тэлеск хотел было предупредить волшебника, но, обернувшись, понял, что в этом уже нет нужды. Ноккагар с нескрываемой тревогой глядел в сторону неведомого, однако по лицу его можно было понять: маг знает, что это такое...
  - Что это, Ноккагар?- обеспокоенно спросил Тэлеск.- Мы в опасности?
  - Не что, а кто,- мрачно ответил чародей.- Я чувствовал угрозу, и очень надеялся, что это будет не он.
  - Так кто же это такой?
  - Ежели я не ошибаюсь, Тэлеск, это гроза морей, морской дракон. По-вашему - эксиотрот.
  - Эксиотрот?!- испуганно воскликнул Тэлеск.- Но что он делает здесь? Насколько я знаю, в этих водах никогда не водилось подобных тварей.
  - И твои знания верны. Истинно так, эксиотроты не водятся в водах Эфоссора. Тем не менее на нас мчится именно эксиотрот. Сдается мне, это посланник самого Короля Мрака.
  - Но зачем он здесь?
  - Зачем? Чтобы уничтожить будущего Меченосца, - мрачно ответил маг.- Не знаю как, но, похоже, Дардол проведал о том, где тебя искать. Да охранит нас сила Вилидаргона... Так ведь у вас в Эфоссоре говорят?
  Волшебник не ошибался. То был эксиотрот - одно из величайших порождений Зла, созданное Дардолом еще в Первую Эпоху Мрака, на заре его черных злодеяний. И в этот час к кораблю плыл один из них - гигантская морская черепаха с прочным, шипованным панцирем и огромной чешуйчатой головой, похожей на голову дракона.
  С пятого столетия времен Первого Мрака эти твари непрестанно бороздили просторы морей, топили корабли, губили целые флотилии и заплывали даже в гавани портов. В конце той эпохи эксиотроты, повинуясь мысленному приказу своего хозяина, уничтожили флот Великого Эфтура, который шел к еще не обжитому в те времена острову Эфкрол.
  Один из королей Вирлаэсса, который носил имя Феотен, однажды убил величайшего из эксиотротов, который некогда напал на Тунскир. По легенде, он метнул длинное копье, и то вонзилось в глаз Хардара - так звали чудовище,- в его единственное уязвимое место. Копье Феотена полностью вошло в глаз эксиотрота, и тот испустил дух. Панцирь того морского дракона много лет лежал близ пристани Тунскира и считался памятником великого подвига короля Феотена.
  Эксиотрот, с которым довелось повстречаться путникам, неотвратимо приближался. Его уродливая морда и твердый панцирь уже поднялись над уровнем воды. Гигантское отродье разверзло клыкастую пасть, в которой целиком мог бы уместиться их челнок.
  Тэлеск неподвижно стоял и смотрел на чудовище. Он был не в силах даже пошевелиться, ибо внезапно нахлынувший ужас сковал его тело невидимыми цепями. В голове юноши промелькнули отчаянные мысли: 'Вот так встретил свою смерть Тэлеск, сын Ланнокса, один из трех Избранных, так и не свершивший возложенной на него миссии'.
  Еще миг, и маленький, хрупкий челнок навсегда исчез бы в огромной пасти монстра, и, казалось, не было ни малейшей надежды на спасение. Но на корабле был маг, и это чего-то стоило. Все это время волшебник Тригорья не дремал, он был готов защищать жизнь перепуганного парня и, конечно же, свою терять он тоже не собирался. Его волшебный посох уже был направлен на гигантское порождение Мрака.
  - Иннэгата! - громогласно прозвучало магическое заклинание, вылетевшее из уст Ноккагара.
  Струя синего огня вырвалась из его жезла. Огненный луч мгновенно опутал эксиотрота, и тот оказался пленником в сетях магического пламени. Чудовище сразу остановилось, будто невидимая преграда предстала перед ним.
  Напряженные руки Ноккагара дрожали. Посох обжигал его ладони. Но маг и не думал его отпускать. Он терпел жгучую боль, понимая, что в его руках сейчас жизнь одного из Трех Меченосцев.
  Внезапно из пасти монстра вырвался ужасный звук - оглушительный рев эксиотрота, полный беспомощной ярости и отчаяния. Он прокатился на сотни миль вокруг.
  Тэлеск упал, зажав уши руками. Он не мог вынести этот крик.
  Даже жители далекого Эфкрола и не близкого еще Великого Эфтура слышали этот звук, который уничтожал сознание, и они изо всех сил зажимали уши ладонями; некоторые падали без чувств.
  Лишь волшебник Тригорья, и только он и никто более, смог это стерпеть. Ноккагар по-прежнему сжимал в руках магический посох, который уже был раскален настолько, что начал дымиться. Посох старался вырваться из крепкой хватки узловатых рук чародея, и тот едва удерживал монстра в сетях магии. Через миг он выкрикнул что было мочи, пытаясь перекричать рев эксиотрота:
  - Тунокарпа Тунофиата!
  В следующий миг все стихло. Ужасный рев прекратился так же внезапно, как и начался, а сам эксиотрот исчез, будто его и не было вовсе. Воды с шумом сомкнулись в месте, где было чудовище, и челнок Ноккагара взмыл вверх, налетев на гребень разбившихся друг о друга волн.
  Волшебник издал тяжелый вздох и упал на колени. Некоторое время он так и стоял на коленях, выпустив из рук посох, дымящийся и раскаленный, словно железный брус в кузнечной печи. Потом он поднялся на ноги и подошел к Тэлеску. Юноша все так же лежал полумертвый, прижав ладони к ушам и закрыв глаза. Маг наклонился над ним.
  - Тэлеск! - молвил Ноккагар и коснулся плеча юноши. - Все закончилось...
  Тэлеск открыл глаза и, увидев перед собой Ноккагара, осторожно убрал руки от ушей. Он медленно сел и огляделся. Кругом все было безмолвно, и лишь одно напоминало о происшедшем: огромные волны взбудораженного чудовищем моря с плеском ударялись о борт корабля, подбрасывая его нос. Тэлеск взглянул в лицо стоявшего рядом волшебника. Как же оно изменилось за столь мимолетное время! Оно стало угрюмым, изможденным, осунувшимся и бледным. Недавно, совсем недавно, Ноккагар был статным вопреки возрасту, а теперь он ссутулился, и казалось, что только посох и держит его на ногах.
  - Куда он делся?- вымолвил Тэлеск.
  Маг ответил не сразу.
  - Он теперь далеко от нас, не за сотни и даже не за тысячи верст. Он настолько далеко, что это трудно представить. Чудовище ушло за пределы мира. Я отправил эксиотрота обратно... Туда, откуда он пришел и откуда не скоро вернется.
  Голос Ноккагара был сейчас воистину старческим: хриплым и постоянно надрывающимся.
  - Куда? Я не понимаю ваших речей, - произнес Тэлеск.
  - Во Мрак...- ответил волшебник, закрыв глаза, и сразу стал прежним: статным и гордым, а мертвенная бледность исчезла с его лица.
   
  Глава четвертая.
  Эфоссор был королевством могучих владык севера. Немало веков миновало с тех пор, как пращур Эрвар заложил первый камень в основание стен Великого Эфтура, незыблемой твердыни, что построена на морском берегу.
  Когда Эрвар, сын Эрмеда, впервые пересек реку, которая впоследствии была наречена Красной, было мало известно о Темном Царстве Ноккуа, а слухи о Шестерых Колдунах еще не успели перевалить за великую горную цепь Гэмдровса.
  Земли Эрвара были чисты и плодородны. Они щедро дарили людям все блага, которые имели. Работая под жгучим солнцем и ясным небом, не зная о невзгодах Западных Земель, эрварейны не думали о грозной тени, которая постепенно крепла на далекой, малоизвестной им стороне заката. Эфоссор процветал, и одновременно росла мощь Ноккуа. Эфоссорцы и вообразить не могли, что именно на их земле свершится великое сражение, которое определит конец текущей эпохи. Но до него минуло еще много столетий, посему не пристало рассказывать про будущее, едва упомянув о прошлом.
  Время шло. Настал и час кончины основателя Эрвара. С его смертью завершилось правление первого короля, который восседал на троне до конца своих дней. Великого властителя погребли со всеми почестями, упокоив его тело в священных гробницах дворцового подземелья. Вслед за Эрваром на престол взошел Эрнуир, его единственный сын, в дни правления которого в Эфоссор из Заморья был привезен огромный алмаз Вилидаргон. Заморские владыки даровали его Эрнуиру в ознаменование вечной дружбы между Эфоссором и Северным Краем. Эрнуир уложил дар в сокровищницу королевского дворца и объявил его священным. Вилидаргон впоследствии стал талисманом и наиглавнейшим достоянием страны. Именно перед ним короли произносили клятвы, у него просили удачи, надежды, его порой молили о мире и благоденствии в королевстве и о спокойствии на дальних рубежах.
  Время текло дальше. Годы тянули за собой долгие века. Вилидаргон был утерян, за Хребтом прогремела Западная Война, а Эфоссор по-прежнему процветал, не ведая ни невзгод, ни страданий. Лишь единожды мир и покой эрварейнов был потревожен нападением ужасного дракона. О событиях, связанных с этим нападением, повествует старая легенда об отважной деве Урсуннат.
  Где-то далеко на сером горизонте прогремела великая Война Ярости, и случилось первое поражение Короля Мрака. Однако очень скоро он вновь сел на черный трон Ноккуа и возобновил создание могучих армий. На сей раз именно Эфоссор он избрал своей целью.
  Эрварейны и не подозревали, что к ним грядут темные времена. Случилось так, что однажды на флот эрварейнских кораблей напали эксиотроты, что было невиданно в водах Эфоссора, ибо издавна Межземельное Море было спокойно. Чудовища потопили весь флот... Так Король Мрака объявил королевству войну.
  Но великая битва, разыгравшаяся на рубежах Эфоссора, принесла победу не Войску Мрака. Король Эрдонир, сын Эроллаха, отбил фрэгов и прогнал прочь, а помогли ему в том властители других племен и народов, и даже сам вожак волчьих стай, которые в силу крепкой дружбы с государем эрварейнов явились на поле брани и дрались на светлой стороне. А в то же время суровые анты, доблестные гальпинги и отважные хомагейны штурмом взяли черную крепь Дардола. Побежденный Повелитель Тьмы покинул мир, чем и завершились годины Первого Мрака.
  Века утекали с годами; с веками прошло одно тысячелетие, потом еще одно. Во времена Второго Мрака во многих войнах и великих битвах принимали участие эрварейны. Эфоссор снискал себе чин одной из могущественнейших держав. Десятки королей сменились после Эрдонира, но род пращура Эрвара не угас.
  Где-то на северном побережье королевства возвышаются башни непревзойденного Великого Эфтура. Ничто не сравнится с этим чудом мира, созданным руками потомков Эрвара. Упоминая о нем, простые жители называют его городом, воины говорят о нем, как о крепости, а для мореходов и рыбаков это величайший из портов Гэмдровса. Нигде больше нет строений, подобных этому. Высочайшие каменные стены, которые возвышаются над землей на целых сто сорок футов, образуют огромное кольцо. Внутри этого кольца примерно посередине стоит великолепный Королевский Дворец. Кроме него, за стенами Великого Эфтура располагаются верфь и гавань, склады с несметными запасами провизии и оружия, а также множество построек, в которых проживают воины Эфоссора, ремесленники и прочие жители города. Крепостные.
  Твердыня имеет двое ворот: северные и южные. Южные - это обычные крепостные ворота, окованные железом. Северные же ворота уникальны по своей сути. Они вызывают в сердцах лишь восхищение и восторг. Чаще всего эти ворота именуют Морскими, потому как выходят они прямо в бескрайние синие просторы моря. Эти ворота поражают гигантскими размерами. Но не легкомыслие древних мастеров было причиной создания таких огромных ворот. Ведь потому и существуют Морские Врата, чтобы и малые, и большие корабли имели возможность свободно входить прямо в закрытую гавань и покидать ее. Эти ворота были давным-давно изготовлены в виде решетки из толстых железных прутьев. Открываются они с помощью двух цепных механизмов по обеим сторонам от ворот. Огромные навесы, размером с небольшую лодку каждый, создавались в Золотых Горах, у гномов, которые с удовольствием выполнили тогда столь необычный заказ.
  Благодаря своим высоким стенам, город неприступен даже для великанов, вроде тех, что живут в Закатных Горах. Лишь угроза с воздуха может быть воспринята всерьез. Потому драконы - единственная опасность для крепости.
  Великий Эфтур был выдуман Эрваром, сыном Эрмеда, выходцем из королевского дома в Вирлаэссе. Эрвар создал его в мыслях своих, и строительство этой крепости много лет было его заветной мечтой. Еще будучи ребенком он грезил этим. Но вот он вырос и решил претворить свою безумную мечту в жизнь. Именно под его началом был возведен Великий Эфтур. Тридцать один год длилось строительство этой знаменитой крепости. Немалую часть жизни потратил Эрвар на это, но, в конце концов, он своего добился.
  В древнем Королевстве Запада, которое уже давным-давно пало под натиском Мрака, Великий Эфтур восхвалялся в песнях:
  В тех стенах таится завидная мощь,
  Эфтур неприступен врагам.
  На башнях дозоры весь день и всю ночь,
  И войско несметное там...
  Все ближе и ближе подплывали Тэлеск и Ноккагар к величественным побережьям Гэмдровса, и вскоре впереди стали просматриваться стены гигантской твердыни. Все отчетливее становились ее очертания. На протяжении двух эпох гордо стояла она здесь, коротая лета. И море и степи, что раскинулись на юге, просматривались зорким глазом дозорных башен. То была столица Эфоссора, Великий Эфтур.
  Одна решетчатая створка Морских Врат была открыта. И этого было достаточно, чтобы небольшие корабли беспрепятственно проходили в гавань Великого Эфтура. Лишь в недобрые годы войны или в случае приближения к берегам чужеземного флота, эти ворота закрывались.
  Корабль продвигался к пристани, а Тэлеск, стоя на корме, восхищенно озирался вокруг. По левую руку располагалась Эрварова Верфь, а весь остальной берег занимали причалы. Челнок прошел меж двух больших кораблей и подплыл к пристани. Ноккагар к тому времени уже убрал парус. Он отдал на берег швартовый конец, и постепенно подтягивал борт к причалу. Длинные деревянные мостки были сплошь заставлены какими-то ящиками и бочками. На некоторых лежала разделанная рыба. Несколько человек прямо здесь ловили рыбу, осторожно закидывая удочки, чтобы не задеть привязанные рядом лодки.
  Впервые в жизни Тэлеску довелось ступить на землю Гэмдровса, впервые посчастливилось почувствовать ее под ногами. Пристань была полна народу. Повсюду со своими товарами разложились заморские торговцы и рыбаки, созывая покупателей. Где-то недалеко слышались громогласные выкрики глашатая, объявлявшего что-то о новых указах короля. Рядом с красивым двухэтажным зданием лежал и напевал песни какой-то пьяница с флягой в руке. По улицам праздно бродили отряды напыщенных стражников, которые осматривали приезжих недоверчивыми, но при этом достаточно дружелюбными взглядами. Песнопевцы в ярких костюмах звонкими голосами славили Великий Эфтур. А где-то рядом послышался крик 'Вор! Держи вора!', и один из отрядов стражников в тот же миг кинулся в сторону торговых прилавков.
  - Ноккагар! - послышался громкий мужской голос, и к прибывшим пыхтя подбежал невысокий толстяк с широкой улыбкой на лице.
  Волшебник повернул голову в его сторону и проговорил:
  - А вот и ты, Одерлаг! Вечер добрый! Твоя лодка в целости и сохранности. Мне она больше не нужна.
  - Рад был услужить! - кивнул толстяк, принимая сухой ответ волшебника за благодарность. - Я всегда рад помочь магу, а особенно, когда меня просит сам Ноккагар.
  - Тогда окажи мне еще одну услугу, - проговорил маг. - Нам нужно где-то остановиться на эту ночь. Трактир не пойдет. Там слишком людно и неспокойно.
  - Разумеется! - воскликнул Одерлаг. - Я с радостью готов принять тебя и твоего спутника в своем жилище. Там, конечно, не дворцовая роскошь, но зато там тихо и спокойно, да и живу я один. В любом случае, это лучше, чем трактир.
  И Одерлаг повел их к небольшому деревянному строению, что стояло почти у самой пристани.
  В старом доме Одерлага была лишь одна комната. У единственного окна стоял древний грубо сколоченный стол. На нем стояло большое блюдо, наполненное жареной рыбой. У стены, что напротив окна, был выложен большой очаг, в котором уже пылал огонь. Рядом вдоль стены друг за другом стояли три больших сундука.
  - Вы тут устраиваетесь, усаживайтесь, - сказал Одерлаг, указав на длинную лавку, которая стояла у стола. - И угощайтесь моей стряпней, а то вы небось голодны. Я сейчас, только спущусь в погреб.
  Путники сели на лавку и бросили рядом свои котомки, а Одерлаг взял зажженную свечу, стоявшую на камине, подошел к одному из сундуков, поднял крышку, после чего, к изумлению Тэлеска, залез в сундук и спустился куда-то вниз. Сундук оказался скрытым входом в погреб.
  - Ловко придумано, - заметил Тэлеск и, обращаясь к магу, шепотом спросил: - Почему он живет один?
  - Насколько известно мне, - так же тихо ответил Ноккагар, - жена его умерла лет пять назад, а дочь живет где-то у Холмов Эроллаха, в одном из тамошних поселений. Почему он не с ней, понятия не имею...
  Вскоре Одерлаг вылез из погреба с большим кувшином и тремя кружками в руках. Закрыв погреб, он поставил все это на стол и, запинаясь, выговорил:
  - У меня тут имеются... небольшие запасы пивка! Собственного приготовления, разумеется! Не желаете ли отведать?
  - Я бы не отказался, наверное, - ответил волшебник. - К тому же, судя по числу кружек, ты уже настроен на наше согласие.
  - Почему бы и нет, - добавил Тэлеск.
  - Вот и славно! - обрадовался Одерлаг и принялся разливать пиво по кружкам.
  Сделав первый глоток, Ноккагар сказал:
  - Не впервые мне доводится отведать твоего пива, Одерлаг! Но могу смело заверить, что раз за разом оно становится только лучше. Так почему бы тебе не открыть собственную пивную?
  Толстяк на минуту задумался, будто пытался до конца понять смысл сказанного.
  - Вы так думаете, достопочтенный Ноккагар? - спросил он, хитро прищурив глаза.
  - Я думаю, народ будет валить к тебе толпами, - сказал волшебник.
  - А я так и сделаю! - произнес Одерлаг, опустошив кружку и наполняя следующую. - Пивная Толстяка Одерлага! Звучит, по-моему, неплохо.
  - Не то слово! - вставил Тэлеск.
  Одерлаг перевел на него взгляд и спросил:
  - Прошу прощения, так ты с Эфкрола, парень? Я даже не знаю твоего имени.
  - Его имя останется втайне! - быстро сказал Ноккагар, когда Тэлеск уже открыл было рот, чтобы назвать себя. - Поверь мне, на то есть свои причины.
  - Как вам будет угодно, - смиренно ответил Одерлаг, пожав плечами. - Больше не спрошу.
  Он вновь поставил на стол пустую кружку и в очередной раз наполнил его пенным пивом. Сделав глоток, он произнес:
  - Не позволите ли осведомиться, достопочтенный Ноккагар, что за дело такое было у вас на Эфкроле? Или это тоже тайна? Двадцать лет назад вы позаимствовали у меня лодку, уплыли на Эфкрол, воротились и пропали на все эти двадцать лет. Двадцать лет от вас ни слуху ни духу! А на днях вы вдруг нежданно-негаданно нагрянули. Вновь вам лодка понадобилась. И опять - на Эфкрол... Вижу, на сей раз вы вернулись не один. Не осмеливаюсь спросить, кто он...
  - Я понимаю твое любопытство, Одерлаг, - промолвил Ноккагар. - На все свои вопросы ты со временем найдешь ответы. Это уже не тайна, но лишний раз придавать это огласке все одно еще не следует. Я могу лишь намекнуть тебе, а поймешь ты или же нет, это уже твое дело.
  - Хорошо, - Одерлаг опорожнил еще одну кружку и со стуком ударил ей по столу. - Еще пива?
  - Благодарим, но завтра нам в путь, - ответил Ноккагар. - У тебя отменное пиво, но мы больше не будем. Как-нибудь в другой раз...
  - Лет через двадцать! - посмеялся Одерлаг и потянулся к кувшину. - Ну что ж, дело ваше. А я выпью еще! Ну давайте же, Ноккагар, намекайте!
  - Тогда слушай, - Ноккагар вздохнул. - Надеюсь, хоть раз в жизни интересовался летописями наших дней? Знаешь ли ты о возвращении Дардола? Вообще это имя тебе о чем-нибудь говорит, или же ты слышишь его впервые?
  - Как же об этом не знать! Да ведь об этом только и твердят. Тут и поневоле узнаешь!
  - Вот ты наверное поневоле и узнал, - усмехнулся волшебник. - Кабы везде об этом не твердили, ты бы понятия не имел о каком-то Короле Мрака. Надеюсь, до твоих ушей дошло, что это самое возвращение Дардола было давным-давно предсказано... Однажды, четыре с лишним столетия назад, в Тригорье пришел всеизвестный Кисторин Ясновидец. Быть может, ты слышал о таком? Хотя это маловероятно. Так вот... Он пришел к великому Экгару и сказал ему, что Дардол возвратится. Но еще Кисторин сказал, что мир будет спасен Тремя Избранными.
  На некоторое время в доме Одерлага воцарилось молчание. Похрустывание дров в пламени камина казалось здесь раскатами грома. Внезапно толстяк снова ударил по столу пустой кружкой и рассмеялся.
  - Так вы забрали с Эфкрола будущего Меченосца? - сквозь смех проговорил он. - Небось в Хилт направляетесь?
  Ноккагар нахмурился, а Тэлеск удивленно посмотрел на Одерлага. А тот тем временем заплетающимся языком говорил:
  - Я все знал изначально, Ноккагар! Думаете, я совсем тупой? Хоть я и на вид такой простак, но в нынешних делах кое-что разумею. Значит, мир будет спасен, да? Дардол будет изничтожен?
  - Я не способен ответить на этот вопрос, - промолвил Ноккагар. - Я не стану уверять тебя в этом, но и отрицать этого не берусь. Однако надежда есть... В конце концов, время покажет...
  - А время-то нынче смутное, - проговорил Одерлаг, задумавшись и уставившись в стол остекленевшими глазами. - Как же быстро под натиском проклятых выродков пал Вирлаэсс! И подумать только, это ведь было Первое Королевство, древнейшее владение наших пращуров! Больше оно людям не принадлежит. Сегодня те священные земли лежат под властью темных малфрунов или фрэгов, как их чаще именуют теперь.
  - Да еще восточные и западные рубежи Вирлаэсса заняты думтерами и мандроглинами - новыми исчадиями Зла, - добавил Ноккагар.
  - Какой только нечисти нынче не развелось! - вздохнул Одерлаг, ставя на стол опустошенную кружку. - А эти глогадур, драконы! Треклятый Ундохан непрерывно рожает этих тварей! А ведь к возвращению Короля Мрака их оставалось не более десятка во всем мире. Растет черная мощь Драконьего Перевала! Чует мое сердце, скоро, очень скоро оттуда на нас обрушится сильный удар.
  - Вот потому-то нам нужно поторапливаться, - сказал маг. - И без того уже больше месяца ушло волку в пасть! Сегодня мы переночуем у тебя, Одерлаг, а завтра двинемся в дорогу.
  - Не близок путь в Королевство Гальпингов, - заметил Одерлаг.
  - Да, но он не покажется нам очень долгим, если мы будем преодолевать его верхом.
  - Верхом? - удивился Тэлеск.
  - Именно, - ответил маг. - Не знаю, ездил ли ты верхом у себя на острове, но в любом случае идти пешком я не собираюсь.
  - В седле я держаться немного умею, - ответил Тэлеск. - Но где мы возьмем коней?
  - Ты теперь не в Алборе, и ты больше не рыболов, - раздраженно проговорил Ноккагар. - Здесь, в Гэмдровсе, с ними проблем нет. Сам король дал мне обещание снарядить нас всем необходимым. С давних пор короли Эфоссора в хороших отношениях со мной, ибо когда-то я был другом и наставником их великого предка.
  - Кто же он, этот предок? - спросил Тэлеск.
  - Эрдонир, сын Эроллаха.
  - Эрдонир?! - воскликнул Тэлеск.
  - О да! - произнес Ноккагар. - Вспоминаю те незапамятные времена. Великий Эрдонир, король, который до сей поры не забыт народом. Король, при котором Великое Войско Мрака было разбито в пух и прах. Король, который оседлал единорога.
  - Эрдонир... - задумчиво пробормотал Одерлаг, - Друг Волков, Друг Магов, Друг Гномов, Друг Алфейнов - всех его прозвищ и не перечислишь.
  - Выходит, вы живете со времен Первого Мрака? - спросил Тэлеск у волшебника.
  - Да. Тебя удивляет мой возраст? Маги не разделяют удел смертных. Для нас существует лишь смерть от чужой руки... либо от злых чар.
  - А я знаю легенду! - внезапно сказал Одерлаг, бессмысленным взглядом всматриваясь в пустую кружку. - Это я все об Эрдонире... В начале Наших Дней, Во время войны с малфрунами, Эрдонир ненадолго вернулся в мир. Это случилось, когда малфруны и драконы напали на Великий Эфтур. Дух Эрдонира пришел тогда на помощь эрварейнам. Все к тому времени уже утратили всякую надежду на спасение. А дух Эрдонира взял из Оружейни Древних Королей свой законный меч Гестармел, выкованный когда-то им же самим в кузницах гномов, в одиночку перебил драконов. Малфруны, узрев священную силу, бежали в ужасе, а эрварейны гнали их до самого Драконьего Перевала. После победы Эрдонир у всех на глазах растворился, как будто его и не было. А меч Гестармел впоследствии так и остался не найденным.
  - Но это не просто легенда, Одерлаг, - сказал Ноккагар. - Это было воистину. И я говорю тебе это как очевидец того чуда. Я был тогда здесь, в Эфтуре, и видел все это собственными глазами. Помню, Эрдонир увидел меня... Готов поклясться, что именно на меня он смотрел.
  Одерлаг сидел неподвижно. Голова его упала на грудь, а глаза были закрыты. Он что-то пробормотал во сне и покачнулся. Тэлеск успел подхватить его, и только поэтому тот не грохнулся с лавки на пол. Юноша и маг не без труда уложили его на сундуки, на которых лежал старый тюфяк, который, видимо, как раз и служил ему постелью.
  Землю окутала ночная темень. Ночь прокралась за калитку небольшого дворика Одерлага и пробралась в дом. В небо поднялась холодная луна. Путники устроились на таких же соломенных тюфяках у камина. Ноккагар погрузился в сны, едва закрыв глаза.
  Только Тэлеск долго не спал, наблюдая за тем, как огненные языки танцуют в очаге и пожирают остатки дров. Он смотрел на них и раздумывал о своей дальнейшей судьбе.
  Утром, когда он проснулся, в доме больше никого не было. Он встал, взял из мешка кусок хлеба и вышел во двор.
  В лицо дыхнул холодный морской ветер, сумевший проникнуть за высокие стены Великого Эфтура. В чистом безоблачном небе кружили чайки. Из гавани через Морские Врата выходили два больших корабля.
  Одерлаг сидел на деревянной скамье около дома и глазел на оживленную толпу. Тэлеск сел рядом и, пожелав доброго утра, поинтересовался о Ноккагаре.
  - Утро доброе, юный друг, - ответил Одерлаг. - Ноккагар ушел куда-то. Ежели я правильно понял, он отправился к королю. Скоро должен быть здесь.
  Толстяк кивнул в сторону кораблей, что покидали порт, и произнес:
  - Поговаривают, что и в нашем море нынче неспокойно. Моряки рассказывают, что вчера над землей прокатился ужасный звук, терзающий душу. Ходят слухи, что это был рев эксиотрота. А я никак не могу поверить, что в здешних водах появились эти твари. Ты что-нибудь знаешь об этом?
  Тэлеск передернулся, вспомнив не так давно пережитый ужас.
  - Здесь ходят верные слухи, Одерлаг, - ответил он. - Вчера в наши воды действительно заплыл эксиотрот. И это был его рев. К несчастью мы встретились с этим монстром. И кабы не магия Ноккагара, последствия этой встречи оказались бы плачевными. По меньшей мере - для нас. Но к счастью, его больше нет. Ноккагар разобрался с ним.
  - Он могущественный волшебник, и я всегда это знал, - задумчиво проговорил Одерлаг. - Но злые наступили времена. И даже таким, как он, скоро будет тяжело сдерживать нечисть. Давно, очень давно, в водах Великого Эфтура уже появлялись эти монстры. Тогда эти черепахи-переростки потопили целый флот, что шел отсюда на север.
  Послышался скрип калитки. Тэлеск с Одерлагом повернули головы и увидели Ноккагара. Маг вошел во двор с мешком на плече. На вид тот мешок казался весьма увесистым.
  - Пойдем в дом, - сказал он. - Разложим все это по нашим котомкам и сразу отправимся в путь.
  Король очень щедро снабдил путников дорожными припасами. Больше всего было сушеных фруктов, лесных орехов и хорошо провяленного мяса.
  Когда все было разложено, путники поблагодарили Одерлага за предоставленный ночлег и покинули дом в направлении южных ворот города. По пути Ноккагар извлек из сумы кожаную флягу и наполнил ее в одном из колодцев, что попадались им на пути.
  Проходя мимо королевского дворца, Тэлеск смог внимательно рассмотреть его величие. Это был первый дворец, который ему довелось увидеть за все прожитые годы. Он был четырехъярусным, с большим позолоченным куполом и несколькими шпилями башен вокруг него. Высота дворца вместе с куполом была футов девяносто. Ширина его основания составляла около восьмидесяти футов. Второй ярус был чуть уже первого, третий - еще уже, а четвертый был самым узким. К парадному входу, который находился со стороны гавани, вели несколько широких ступеней. Все было выстроено из гладкого белого камня.
  С запада и востока к королевскому дворцу примыкали оружейный и пищевой склады. А близ парадного входа раскинулся небольшой сад, от прекрасного вида которого Тэлеск долго не мог оторвать взгляд.
   
  Глава пятая.
  Мощеная камнем дорога вела их по узким улицам города, обходя дома и изгороди, ныряя под широкие арки двухъярусных зданий. На лавках, что теснились вдоль дорог, сидели старики и пристально наблюдали за прохожими. Снова громкий голос глашатая объявлял что-то о приеме новобранцев в ряды воинов королевства. Двое торговцев спорили о чем-то, перекрикиваясь через улицу. Наконец жилые дома стали заканчиваться, и путники увидели впереди высокую южную стену Великого Эфтура. Слева от южных ворот располагалось большое деревянное строение с соломенной кровлей. Это была конюшня.
  Двое оседланных белоснежных жеребцов уже ожидали путников снаружи. То были благородные скакуны королевской свиты. Рядом с высокой аркой входа в конюшню, скрестив руки на груди, стоял охранник. Он молча указал Ноккагару на коней.
  Маг долго не раздумывал и лишних слов говорить не стал. Он взял одного из жеребцов, сразу запрыгнул на него и поторопил забывшегося от восторга Тэлеска. Через пару мгновений юноша тоже был на коне. Те полудохлые вьючные лошадки, на которых ему доводилось пару раз ездить на родном острове, и рядом не стояли с могучим красавцем, в седле которого он теперь сидел.
  Ноккагар дернул поводья, и его скакун помчался по дороге, вздымая в воздух клубы пыли.
  - Скачи, друг! - негромко воскликнул Тэлеск, и вполголоса добавил: - Гэмдровс ждет нас.
  Конь прянул и ринулся вслед за Ноккагаром. Путники поскакали к южным воротам, которые уже открывались для них. Выехав из города, два всадника галопом помчались на юг, и ворота с лязгом захлопнулись за ними.
  Четыре дороги выходили из Великого Эфтура. Тэлеск изучил карты родного королевства еще в детстве, и он знал, что одна из этих дорог ведет к твердыне Эрдонир, что возведена на западном рубеже Эфоссора, другая уходит к Рамэнии, которая стоит на берегу Красной Реки, третья дорога - путь в Акхидур, что возвышается на Холмах Эроллаха. Тэлеск и Ноккагар двинулись в сторону Рамэнии, на юг. Была и четвертая дорога. Она убегала на запад, слегка склоняясь к югу, и терялась где-то у отрогов Небоскребущего Хребта. О ней юноша совершенно ничего не знал, потому что на изученных им картах всегда было отмечено лишь три дороги.
  Тэлеск бросил взгляд на поросший репейником тракт. Видимо, дорогой очень давно не пользовались. Но почему? Тэлеск пытался остаться к этому равнодушным, но любопытство взяло над ним верх.
  - А куда ведет эта дорога? - спросил он, обращаясь к магу, и указал на серую ленту, которая протянулась к далеким горам. - И почему она не отмечена на картах?
  Волшебник, скакавший рядом, повернулся лицом на запад и чуть прищурил глаза.
  - Она ведет на Драконий Перевал, - произнес он. - Давным-давно, в начале Первого Мрака этой дорогой часто пользовались. Тогда велась бурная торговля между Эфоссором и Дьюном - городом, который и по сей день одиноко стоит за этими горами. Но так было лишь до 263-го года, когда перворожденные драконы избрали тот перевал своим оплотом. Торговле пришел конец, потому что драконы не щадили храбрецов, которые осмеливались пройти тем перевалом. Именно с той поры эту дорогу и перестали отмечать на картах.
  Тэлеск поравнялся с ускакавшим вперед магом.
  - Драконы и по сей день обитают там? - спросил он.
  Ноккагар издал едва слышимый вздох и слегка придержал коня.
  - До возвращения Дардола в этом можно было и усомниться. Но со вторым приходом темного господина число драконов преумножилось. Теперь драконов на перевале тьма тьмущая. Боюсь, их число нынче столь же несметно, как число пчел в улье. И они ждут, выжидают.
  - Выжидают чего?
  - Приказа! Приказа напасть на владения Гэмдровса!
  Маг натянул поводья и поскакал с прежней скоростью, дав тем самым понять, что его ответ закончен.
  Дальше и дальше везли кони своих седоков. Вначале путники ехали вдоль скошенных полей, которые пересекала дорога, затем, когда поля закончились, всадники двигались по пожелтевшим от осени лугам. Исчезли из виду неприступные стены Великого Эфтура, и по правую руку выросли величественные кедры Эрварова Леса. Вскоре кедровая пуща осталась позади, и дорога вывела на Мотвэль, Зеленые Равнины. Вновь стали просматриваться серые вершины Небоскребущего Хребта.
  Путники остановились и сели перекусить на великолепных лугах Мотвэля. В это время Зеленые Равнины были отнюдь не зелеными, да и не могли быть таковыми, красоты своей они все же не утратили. Сейчас им было бы лучше именоваться Золотыми Равнинами: травяной покров осени поистине казался таким.
  Этот привал был недолгим. Путники вновь вскочили в седла и помчались по дороге, которая неизменно терялась в южной стороне горизонта. Легкий ветерок стал обдувать лица, крепчая с каждым порывом, но для выносливых королевских скакунов он не был помехой, и они все так же стремительно неслись на юг.
  Вскоре далеко впереди протянулась с запада на восток длинная полоса реки. И река эта ярко сверкала в лучах солнца. В здешних краях ее именовали Доласкэн. Она служила королевству обозначением южного и восточного рубежей.
  Заморосил дождь. Прошло не слишком много времени, и он превратился в холодный, жестокий ливень. Он лил водопадом. Дорогу вскоре размыло, и вся ее пыль вмиг превратилась в грязь и слякоть. Наездники скакали на юг все так же быстро. А впереди сквозь плотную стену дождя стали смутно проглядываться укрепления Рамэнии.
  - Мы заедем в крепость? - с надеждой в голосе спросил Тэлеск, тщетно пытаясь на скаку укутаться в намокший плащ, который едва помогал ему согреться в столь мерзкую погоду.
  - Нет, - равнодушно отрезал волшебник. - Незачем нам терять там понапрасну время, ибо оно нынче чересчур скоротечно. А Король Мрака не медлит, как ты и сам разумеешь, и уже очень скоро он пустит стрелу войны...
  - Да уж... Он, наверное, сложа руки не сидит, - тихо согласился Тэлеск.
  Могучая твердыня безмолвно высилась над землей. Она оберегала южные рубежи королевства от врагов. Высоки были стены ее, и величественно стояла она, озирая Мотвэль и побережья реки Доласкэн на много верст окрест. Кто сердцем был черен, те страшились приблизиться к ней, а чьи помыслы были чисты, тех всегда манило ее величие, им она всегда предоставляла кров и надежную защиту.
  Слева от крепости, куда и уходила дорога, через реку перекинулся широкий каменный мост, местами разрушенный, но выглядевший еще вполне крепким и надежным.
  Проезжая по мосту, Ноккагар чуть осадил коня и посмотрел на кристально чистую воду внизу. Капли дождя с шумом разбивались о ее поверхность.
  - Эта река зовется Красной! Говоря по-вашему - Доласкэн. - промолвил он. - Здесь заканчиваются владения эрварейнов, Тэлеск. Дальше простирается великолепный мир. Но сколь великолепный, столь и опасный. И он гораздо больше, чем ты можешь себе представить!
  После моста дорога ринулась вверх и вывела на открытую местность. Изредка она устремлялась под тени сосновых рощиц, превращаясь в лесную тропу, взрыхленную толстыми кореньями вековых деревьев, но каждый раз всадники вновь выезжали на безлесье.
  Дождь немного утихомирился лишь ближе к вечеру, а потом и вовсе перестал. Ветер разогнал тяжелые тучи, и взору открылось сероватое вечернее небо, окрашенное на западе багряными пятнами заката. По левую руку недалеко от дороги раскинулось широкое безмолвное озеро, которое именовалось Сияющим. Те, кто бывал у него, рассказывали, что после наступления ночи воды его сияли над поверхностью таинственным голубоватым светом, природа которого не была изучена и по сей день. Те, кому довелось узреть свет этого озера, утверждали, что он столь яркий, что разгоняет темноту, поэтому на его берегах и над водой постоянно светло как днем. Что за древнее волшебство затаилось здесь, неведомо было никому из смертных.
  Сумерки уже понемногу сгущались, и Тэлеск, который с детства мечтал увидеть необычайность Сияющего Озера своими глазами, принялся упрашивать Ноккагара устроить ночной привал на берегу этого чудесного водоема. В конце концов, волшебник поддался на уговоры к несказанной радости Тэлеска, но все же всем своим видом не прекратил высказывать недовольство.
  - Мы могли бы оставить позади еще по меньшей мере верст тридцать, кабы не ты со своим Сияющим Озером! - проворчал Ноккагар, нехотя слезая со спины коня. - К тому же, что это за ночлег, когда в глаза брызжет ярким светом!
  Но, увидев, как Тэлеск радуется этому привалу, маг решил смириться.
  Путники расположились на берегу. Скакуны вдоволь напились озерной воды после чего стали ощипывать траву неподалеку.
  Сумерки сгущались все сильнее. В небо выплыла луна, высыпали звезды, а от Сияющего Озера уже исходило чудесное свечение. Когда ночная тьма окончательно окутала земли, около этого озера по прежнему царствовал день. Но не такой день, какой бывает при ярком солнце, не такой, каких с самой зари эпох было великое, несметное множество. Этот день выглядел совсем по-другому. На все вокруг падал волшебный свет, придавая окрестностям голубоватый оттенок. И все это рождало в душе какие-то новые, совершенно незнакомые, необъяснимые и и ни с чем не сравнимые чувства. Серовато-голубого цвета были камни и земля, синими казались хвоя и трава. Во все впиталось волшебное сияние озера.
  Тэлеск долго любовался этим, а потом обернулся и с превеликим изумлением обнаружил, что волшебник отвернулся и спит как ни в чем не бывало, подложив под голову суму. Тэлеск был просто поражен таким хладнокровием. Он не мог поверить, что можно так вот спокойно лечь спать, когда вокруг открывается столь чудесное зрелище. Однако если маг разменял уже не одну сотню лет, за свою долгую жизнь ему довелось повидать таких чудес, какие и во сне не снились никому из смертных.
  Тэлеск глубоко вздохнул, словно позавидовав Ноккагару, и огляделся в поисках лошадей. Он боялся, что они могут уйти, потому как волшебник не позволил привязать их и уверял юношу, что королевские кони ни в коем случае не оставят своих хозяев, хоть эти хозяева и временные. Кругом царила кромешная тьма, и лишь Сияющее Озеро немного разгоняло темноту над собой. Не было слышно звука. Невдалеке лишь послышалось громкое фырканье, и юноша успокоился. Привалившись спиной о толстый кленовый ствол, он стал задумчиво вглядываться в светящуюся воду.
  Тэлеска уже клонило в сон, когда справа от него вдруг послышался шорох. Юноша не хотел придавать этому особого внимания, осознавая, что в этих местах полно разной живности, но все же повернул голову в сторону, откуда донесся звук. Свет озера ярко обливал берег, и Тэлеск ясно разглядел в паре шагов от себя маленький бугорок земли, который ни с того ни с сего вырос из-под шуршащей подстилки опавших осенних листьев. 'Крот?'- с сомнением спросил себя Тэлеск, но эта неуверенная мысль мгновенно улетучилась, когда из бугорка донеслось странное кряхтение. Крот точно не издавал бы таких звуков. Холмик раскрошился и на поверхность земли выбралось маленькое, ростом не больше двух футов, существо. Хоть оно было невысоким, но очень уж походило на человека, если конечно не брать в счет еще и довольно большую голову по отношению ко всему остальному телу. Одето оно было в черные и серые подпоясанные лохмотья.
  Странное существо не замечало сидящего на берегу Тэлеска, потому что стояло к нему спиной. Оно отошло от норы, настороженно оглядываясь вокруг. Медленно прохаживаясь по траве, существо бормотало себе под нос что-то невнятное и вдруг замерло на миг, услышав фырканье лошадей, после чего осторожно направилось в сторону звука.
  И вдруг Тэлеска осенило: 'Гоблин! Да ведь это же настоящий гоблин! Чтоб я провалился, если это не так!'
  Существо почти повернулось к юноше, все еще осматривая освещаемую озерным светом землю. От лошадей его отделяло лишь несколько человеческих шагов. Но оно пока не замечало Тэлеска. Юноша замер, затаил дыхание, пытаясь предположить, что он уже уснул, и все это просто нелепый сон. Но вот гоблин наконец повернул голову так, что Тэлеск увидел его безобразное лицо с горбатым носом и глубокими светящимися глазами. Это невольно заставило юношу сглотнуть подступивший к горлу ком.
  Когда гоблин увидел смотрящего прямо на него человека, его уродливое лицо стало еще уродливее от испуга, а красные горящие глаза заметались по сторонам. Вдруг он достал из-за пазухи что-то круглое и с оглушительным визгом запустил это прямо в Тэлеска, после чего с неимоверной быстротой метнулся к своей норе.
  Тэлеск успел закрыться и круглый предмет ударился об руку. В тот же миг Ноккагар вскочил на ноги и быстро огляделся. Но не увидев никого, кроме Тэлеска и не услышав ничего, кроме недовольного ржания разбуженных лошадей, взволнованно произнес:
  - Что случилось?
  Тэлеск указал на нору, куда только что юркнуло маленькое человекоподобное существо.
  - Там гоблин... - коротко ответил он, осторожно поднимаясь.
  Волшебник медленно приблизился к тому месту, где над землей возвышался небольшой холмик земли. Тэлеск тоже подошел и заглянул внутрь норы.
  Глубоко-глубоко внизу в подземном мраке зловеще сверкали два далеких красных огонька. Маг промолвил:
  - Нужно во что бы то ни стало зарыть этот подземный туннель, а не то, чего доброго, нынешней ночью гоблины полакомятся нашей плотью, пока мы, ничего не подозревая, будем мило почивать! Поищи камней, Тэлеск! Засыплем гоблинскую лазейку...
  Найти камни было не трудно, здесь их было полным-полно. Собирая их, Тэлеск увидел среди них тот самый идеально круглый предмет, который бросил гоблин. Подняв его, он понял, что это тоже камень - каменный шар, получивший такую совершенную форму явно не от природы. Он был очень гладким, как будто бы его полировали искуснейшие мастера Гэмдровса, и легко помещался на ладони. Тэлеск недолго думая положил его в карман рубахи.
  Очень скоро нора была завалена большими камнями, и тяжелый валун был положен сверху.
  - Готово! - пробормотал маг, отряхивая руки, когда дело было сделано.
  - Но ведь он может прорыть еще один туннель, - заметил Тэлеск.
  - Вряд ли, - маг отрицательно мотнул головой. - Он видел, что мы не спим, и скорей всего не станет браться за это. Да и глубина там была приличная. Если он и сделает это, то к тому времени, когда он вылезет, нас здесь уже не будет.
  - Трудную же работу он выполнил, чтобы выбраться из своих подземелий этой ночью, - усмехнулся Тэлеск.
  - Да... - задумчиво проговорил Ноккагар. - А мы загубили все его труды... Но не это важно сейчас. Какая нелегкая вытащила его оттуда? Никогда я еще не видел, да и не слышал, чтобы гоблины выбирались наружу в такое холодное время. Хотел бы я знать, ради чего он вылез. Что ему могло понадобиться.
  - Быть может, он хотел сделать что-то с лошадьми? Похоже, он двигался к ним.
  - Хм... - задумался чародей. - С лошадьми? Или же их всадниками. Непонятно. Ну да ладно, поговорим утром. Ты ложись. А я немного покараулю здесь. Мало ли что...
  Юноша еще раз восхищенно взглянул на озеро и лег на мягкую траву, подложив под голову мешок. Сон мгновенно одолел его.
  Утром, когда он проснулся, Ноккагар сидел на берегу озера и задумчиво смотрел на воду. Тэлеск решил не задаваться мыслью о том, как маг провел эту ночь: бодрствовал ли до самого утра, или же он просто встал еще до рассвета. Юноша вынул из мешка немного сушеных фруктов и неторопливо позавтракал.
  Когда он закончил небольшую трапезу, Ноккагар по-прежнему пребывал в раздумьях и как будто бы не замечал его. Тэлеск подошел к нему. Маг, даже не взглянув на него, сказал:
  - Я вот все думаю, для чего тот гоблин выбрался из-под земли. Возможно, я придаю сему происшествию слишком большое значение, но это все равно странно. Вряд ли, он выполнял приказание Короля Мрака. Гоблины живут сами по себе, и он никогда не присягали на верность темным силам.
  Только тут Тэлеск вспомнил про необычный камень, случайно найденный им вчера. Он достал сероватый каменный шар, который легко умещался на ладони, и показал его Ноккагару.
  - Вчера он бросил в меня вот этим, - сказал он. - Взгляните.
  Но чародей уже не слушал Тэлеска. Глаза его округлились, кустистые брови поползли на лоб, а челюсть отвисла. Юноша удивленно смотрел на волшебника, который пытался что-то сказать, но словно утратил дар речи.
  - О Силы Всевышние! - с трудом вырвалось наконец из уст Ноккагара, и Тэлеск даже вздрогнул от неожиданности. - Испепели меня дракон! Клянусь посохом, это же Камень Могущества!
  - Могущества? - недоуменно переспросил Тэлеск. - О чем вы говорите, Ноккагар...
  Волшебник, сидевший на траве, вскочил и стал прохаживаться взад-вперед по берегу, не сводя восхищенного взора с камня. Наконец он вплотную подошел к Тэлеску и, уже успокоившись, сказал:
  - Внимай, Тэлеск. В твоей руке сейчас один из четырех Камней Могущества, которые были созданы магом Вирридоном почти три тысячи лет назад и им же спрятаны от Короля Мрака. Они были спрятаны в четырех разных местах, о которых не знает никто, кроме самого Вирридона.
  - И чего же такого особенного в этих Камнях Могущества?
  - Чего особенного? - произнес Ноккагар. - Правильнее было бы спросить, что в них необыкновенного или чудесного, или волшебного.
  - И чем же они волшебны?
  - Знай же, - ответил маг, - что в этих камнях заключена невиданная сила. Тот, кто владеет таким камнем, может превзойти в могуществе всех живущих в этом мире, даже великого Экгара, и, возможно, самого Дардола. Но ежели Камень Могущества попадет в злые руки, это будет чревато великими бедами. Вот почему Камни Могущества и были утаены от Дардола. Хоть Король Мрака и знает об их существовании, отыскать он их до сих пор был не в силах.
  - Тогда заберите его, - резко сказал Тэлеск и протянул серый шар Ноккагару. - Вы сможете передать его тому магу.
  - Нет, Тэлеск. По крайней мере, не сейчас, - ответил волшебник. - Ничего не бывает просто так. Камень попал в твои руки, тебе им и владеть. Думаю, он пригодится тебе. Но будь с ним осторожен!
  - Как я, простой смертный могу владеть столь великой вещью?
  - Ты сможешь! Я понимаю, что ты боишься брать на себя такую ответственность. Но это ради твоего же блага. Пусть Камень остается у тебя, ибо эта вещь пригодится тебе в свершении твоей миссии.
  После этих слов Тэлеск с интересом покрутил Камень в руках, а затем убрал в карман.
  - Не нравится мне эта затея! - вздохнул он, но волшебник его уже не слушал. - Не лучше ли оставить его здесь, где я на него наткнулся.
  Ноккагар закрыл глаза. Похоже, он обратился к воспоминаниям давно минувших дней. Некоторое время он молчал, а потом внезапно из его уст стали вырываться строки какой-то старинной песни. Пел он словно не своим голосом, не очень громко, но все слова слышались очень отчетливо:
  Первого Мрака тогда были времена.
  Но Западные Земли процветали.
  Дардола мощи не познала ни одна страна.
  Был полон света каждый день,
  А ночью звезды землю озаряли.
  Луна была ясна,
  Неведомыми были дали,
  Не разрослась презлая тень.
  В те годы именитый Вирридон,
  Один из нескольких великих чародеев,
  Был за свое деянье осужден,
  Ибо своим твореньем несравнимым
  Угрозу гибели на мир навеял...
  Четыре Камня создал он...
  Где мудрость чародея?!-
  Невероятной мощью наделил их.
  Дардола превзойдет владеющий одним из них,
  Возобладает силой непомерной.
  И даже Экгар-маг в могуществе тому бы уступил.
  Владелец Камня сможет всем повелевать...
  Внял Вирридон, что поступил неверно,
  Что безрассудно поступил.
  Создав, он понял, как все скверно.
  Свою ошибку в тот же год сумел познать.
  Ведь коль к Дардолу Камни попадут,
  Он в сотню раз могущественней станет,
  Под натиском его владенья все падут.
  И на все страны ляжет Мрак,
  Ведь рухнут делящие грани;
  И королевства пропадут...
  Поработят все Мрака длани,
  Всему придет великий крах.
  Но Камни невозможно было уничтожить,
  Ибо великий чародей не пожалел
  Могущества и Силы в них заложить.
  Он раскрошить пытался их - все зря!
  От горя Вирридон в те дни седел,
  Старел... И что же?
  Те Камни затаить он захотел,
  И спрятал их от Черного Царя.
  И в четырех местах он скрыл Четыре.
  Никто секретных этих мест не знал,
  Никто другой, живущий в этом мире...
  Был Вирридон на выдумку горазд!
  Ведь по сей день никто их не сыскал,
  Никто из всех живущих в этом мире.
  И не нашел Дардол, хотя и он не спал...
  Но знали все, что магу спуску он не даст.
  А маг не собирался выдавать Камней.
  И в убеждениях своих он твердым был.
  Чей дух, как не его, сильней?
  Кто был решительнее Камнетворца?
  Однажды Черный Царь его пленил...
  Пытал его злодей!
  Но Вирридон стерпел все пытки. Тайны не открыл.
  Осталась запертой загадки створца...
  Ноккагар закончил петь и открыл глаза.
  - Да, было время, - молвил он. - Великую оплошность в те дни совершил Вирридон. Он замыслил создать нечто неповторимое, невероятное, способное потрясти Мир. И ему удалось. Ему все-таки удалось! Только он ошибся в своих замыслах, и его ошибка может быть роковой. Он стремился к созиданию, но не подумал, что то, что он сделал, может и разрушать.
  Помню Экгар считал тогда, что за содеянное Вирридону грозит изгнание из Тригорья. Но все же Верховный Маг передумал это делать. Великий чародей! Мудрейший из всех живущих! Поступи он по-другому, что стало бы с Вирридоном? Кем бы он стал? Нет, Экгар решил оставить его в стенах Тригорья, ибо ошибившийся однажды, ошибется вновь. Великий Экгар счел правильным держать такого мага под своим началом, а не пускать его по миру.
  Ошибка Вирридона еще не сказалась на жизни Гэмдровса, хотя вполне могла... еще как могла. Но брошенный в небо камень когда-нибудь все равно упадет на землю, и кто знает, сколько травинок он при этом сомнет. Придет еще то время, когда весь свет вспомнит создателя Камней недобрым словом. Может статься, это случится не скоро... Возможно пройдет еще не один век, минует не одна эпоха. Непосвященному трудно предвидеть грядущее. Прошлое напомнит о себе в будущем.
  А ты, Тэлеск, помни, что Камень ни в коем случае не должен оказаться в черных руках Короля Мрака или его посредников. Ты даже не можешь себе представить, чем это грозит! И вообще, храни его в тайне, в строжайшей тайне. Никогда и ни с кем, кроме меня, не заговаривай о нем, никогда никому не показывай его и используй лишь в крайнем случае, когда на кону лежит твоя жизнь.
  Юноша кивнул в ответ и через некоторое время сказал:
  - Одного я не могу понять. Если этот Камень Могущества делает своего владельца сильнейшим, то почему раньше никто не воспользовался им, чтобы свергнуть Короля Мрака?
  - На это есть две причины, - ответил чародей. - Во-первых, в добрых руках Камень творит добро, но в злых - великие беды. Вирридон опасается, что Камень может попасть не в те руки.
  - Но почему бы не отдать Камни кому-нибудь из магов Тригорья, чтобы тот уничтожил Дардола. Например, сам Вирридон мог бы воспользоваться ими. Ведь его душа чиста. В противном случае, Мир давно был бы в его руках.
  - А вот на это есть другая причина. Никто не знает наверняка, способна ли одолеть сила Камней самого Дардола. Бросивший ему вызов рискует погибнуть, и тогда Камни окажутся в руках Тьмы. К тому же, не было еще добровольцев, решившихся на такое безумство - сразиться с Дардолом. Даже Экгар не уверен, что сможет вступить с ним в битву. А ежели он решится, эта битва может стать последней для Мира.
  У Тэлеска возникало еще много вопросов, но он решил оставить их при себе, ведь все равно ответы мага были слишком туманны для его понимания. Они двинулись к лошадям. Вскоре два всадника выехали на дорогу и вновь помчались по ней в южном направлении.
  В лицо дунул прохладный ветерок, полный бодрящей свежести, невзирая на то, что он прилетел из омраченных земель юга. Остатки сна быстро рассеялись. Неяркое солнце медленно поднималось в небо, скупо обливая землю чуть теплыми лучами.
  Далеко позади, за Красной Рекой, лежали великолепные владения эрварейнов, оставленные путниками еще прошлым днем. По правую руку раскинулось широкое Прихолмовье, а дальше на западе все так же серели вершины-громады Небоскребущего Хребта, самого длинного горного хребта в Гэмдровсе и, наверное, во всем мире. Слева на востоке протянулась длинная гряда далеких холмов. А впереди на горизонте виднелись другие - Холмы Эрвара. Дорога обходила их с востока.
   
  Глава шестая.
  Во весь опор мчались неутомимые скакуны, поднимая серые клубы пыли. Утоптанная дорога то и дело извивалась. Величественные Холмы Эрвара подступали все ближе и ближе. Солнце уже поднялось довольно высоко над грядой бурых холмов, когда путники, наконец, обогнули их отроги. Холмы Эрвара теперь угрюмо возвышались справа. После короткого привала близ склонов путники вновь поскакали вперед.
  Дорога завела в небольшую дубраву. А спустя какое-то время вынырнула из тени на довольно крутой берег реки. Это произошло столь внезапно, что Тэлеск, уже давно скакавший впереди, едва успел остановить коня. Лучи полуденного солнца плеснули светом прямо в глаза.
  Юноша спешился и подошел к краю обрыва. Внизу у подножия стремительно неслась широкая река. Ее воды ярко блестели в лучах света. Они не могли осветить дно, что говорило о немалой ее глубине.
  На юге, за рекой, простирались необъятные равнинные земли. Те широкие леса, поля и луга, вобравшие в себя все краски осени, купались в свете солнца под чистым небом. А дальше, ближе к западу, тянулась серая полоса тумана.
  - Ради этой красоты стоило покинуть родные края, - задумчиво произнес Тэлеск сам себе.
  Парень и не заметил, как выехал из дубравы слегка отставший Ноккагар.
  - Ты в порядке? - облегченно промолвил маг, слезая со скакуна. - Я уж боялся, что ты улетел в реку. Забыл тебя предупредить об этом обрыве заранее.
  - А что это за река?
  - Ламванэ, Глубокая. Недалеко на западе она круто сворачивает на юг и там впадает прямо в Туманное Море.
  - Ну и как же быть? - спросил Тэлеск. - Не прыгать же нам с обрыва.
  - Конечно, нет! - ответил Ноккагар. - Дороги так резко не обрываются, они, в конечном счете, всегда куда-то приводят. И эта тоже здесь не кончается. Взгляни - она идет дальше вдоль берега.
  Только теперь Тэлеск заметил, что дорога, которой они ехали, круто поворачивает на запад и пролегает дальше вдоль самого края обрыва.
  - Она приведет к броду, - продолжил Ноккагар, - потом снова поведет в южную сторону.
  - Странно, - сказал Тэлеск. - Кому взбрело в голову так глупо проложить дорогу?
  - Когда-то в древности здесь был большой каменный мост. И путь на юг проходил по нему. Но он давным-давно разрушен, а восстанавливать его никто так и не взялся. Взгляни на тот берег! Там можно разглядеть то, что осталось каменного сооружения.
  Тэлеск прикрыл глаза от солнца и посмотрел на юг. В далеких густых зарослях он увидел едва различимые серые развалины. Но на этом берегу ничего похожего не было. По всей видимости, эта сторона моста рухнула вместе с куском земли.
  Маг вскочил в седло и поторопил Тэлеска. Вскоре они уже спускались по склону. Кони аккуратно ступали по неровному, каменистому пути. Тэлеск с опаской косился вниз, на бегущую реку, крепко вцепившись в поводья.
  И вдруг он заметил, что по реке плывет длинная ладья. Он окликнул волшебника.
  - Там внизу корабль! - крикнул он магу. Ноккагар натянул поводья и устремил взор на реку.
  Ладья плыла по течению в ту же сторону, куда двигались и Ноккагар с Тэлеском. Парус ее был убран, и стремнина полностью властвовала над ней, довольно быстро унося на запад. На борту находилось несколько фигур в серебристых одеяниях. Их длинные волосы, такие же серебристые, как и одежда, красиво развевались на ветру. Но самым странным Тэлеску показалось то, что ладья полностью сливалась с водой реки, а борта были почти прозрачны, будто это была большая волна, принявшая форму корабля. Потому-то юноша и не заметил ее сразу.
  - Это русалы, - произнес чародей и как ни в чем не бывало поехал дальше.
  Всадники продвигались к месту брода по берегу, а необыкновенный корабль, чудно сверкая на солнце, шел в ту же сторону, предавшись течению реки.
  - Ни к чему нам сейчас лишние встречи, - вздохнул Ноккагар через некоторое время. - Но сдается мне, они нас уже увидели, и, судя по всему, этой встречи не избежать... Ничего не говори им о себе без необходимости. Они конечно на стороне светлых народов, но осторожность нам не помешает.
  Тэлеск лишь кивнул в ответ.
  Вот дорога спустилась и закончилась у самой воды. Несколько перекатов в месте брода громко шумели. Обрыва больше не было. Теперь вдоль реки тянулся пологий песчаный берег.
  Тэлеск не спускал глаз с чудесного корабля, который подплывал все ближе и ближе. Ноккагар спешился, явно намереваясь поприветствовать русалов. Тэлеск увидел это и тоже слез с коня. Раньше он многое слышал об этом народе, но никогда еще не доводилось ему узреть русалов собственными глазами. Оно и неудивительно! Он всю жизнь прожил на окруженном морем клочке земли, и все, что было вне его пределов, казалось недосягаемым и неизвестным. Помимо того, русалы никогда не жили на землях Эфоссора и не бывали там вообще, не говоря уже об Эфкроле, где проживали такие люди, которые и вовсе слабо верили в их существование.
  Издавна этот народ селился вблизи водоемов и рек. Вода была для них второй стихией, без которой они не могли жить. Трудно определенно сказать, без чего русал прожил бы дольше: без воздуха или без воды. Вдобавок к этому, русалы имели полную власть над водой. Недаром их всегда называли Хранителями Вод. Только русалы обладали способностью поворачивать вспять реки и останавливать водопады. Только русалы были способны придавать воде любую форму. Именно из воды создавали они свои прекрасные дворцы, неподвластные времени. Именно из воды делали они все, что другие народы создавали из древесины, металла, камня, земли, растений и всего остального. Даже оружие они создавали из воды, и при этом клинки их были крепче любой закаленной стали, стрелы же гораздо острее, чем те, что создавались людьми, и ничто не могло сравниться в прочности с русальим доспехом.
  Ладья поравнялась с путниками и плавно приблизилась к берегу. Она даже не зацепила дно реки, будто здесь был не брод, а глубокий омут. Тэлеск теперь мог отчетливо разглядеть их. С виду они походили на людей, но только кожа их была белее белого снега, а волосы были подобны тончайшим серебряным нитям.
  О цвете их глаз говорили, что он изменчив. Глаза их в самом прямом смысле являлись зеркалами внутреннего состояния их души. В них можно было увидеть любой из цветов радуги. Каждый цвет соответствовал определенному настроению. Тэлеск увидел в их глазах лазурный блеск, и это говорило о дружелюбном настрое Хранителей Вод.
  Когда корабль приблизился к берегу, бородатый русал в блистающем плаще с изящной брошью, поднял руку вверх и произнес на Межнародном Языке:
  - Приветствуем тебя, волшебник, и тебя, юный спутник мага! Я Хранитель Ламванэ. Люди именуют меня Кэневаур. Мы направляемся во владения гальпингов, что лежат на острове в Туманном Море. И мы желали бы узнать от вас, в какую сторону нам надлежит двигаться после выхода на устье реки Ламванэ, чтобы прибыть на Скрытый Остров. Не ответите ли нам на сей вопрос?
  Выговор Кэневаура был странным, если судить по людским меркам, какой-то нечеловеческий. Голос был низким, но настолько мелодичным, что Тэлеск заслушался и невольно вздрогнул, когда заговорил Ноккагар:
  - Достопочтенный Хранитель Ламванэ, от устья реки нужно вести корабль на юго-запад. Следуя этим курсом, вы, несомненно, прибудете туда, куда вам нужно.
  Кэневаур повернулся к своим слугам и что-то сказал им. Журчание весенних ручьев, шелест листвы и пение птиц - все эти звуки смешались в речи русала, когда он говорил на родном языке. Другие русалы ответили повелителю столь же чудесной речью. После этого Хранитель Ламванэ вновь обратился к путникам.
  - Благодарим за помощь, добрые странники! - сказал-пропел он. - Но у нас есть еще один вопрос. Может статься, и на него вы дадите нам ответ? Мы плывем к гальпингам по одной единственной причине. И эта причина достаточно веская, чтобы заставить нас покинуть родной дом. По Гэмдровсу расходятся упорные слухи, будто осенью нынешнего года на Скрытый Остров придут Трое Избранных. Правда ли это, почтенный маг?
  - О да, Хранитель Ламванэ! Значит, слухи все-таки расходятся? Можешь отбросить сомнения, ибо они правдивы. Ты не зря покинул свои владения. Ты будешь очевидцем переломных событий в истории Гэмдровса!
  Кэневаур сошел с корабля на берег.
  - Вижу, ты говоришь столь уверенно маг, будто сам принимаешь прямое участие в переломе этой истории, - Русал перевел взор на Тэлеска и долгое время не отводил его.
  - Ты весьма проницателен, почтенный Кэневаур, - вздохнул Ноккагар. - Либо я слишком неосторожен в изречениях и не сумел скрыть то, что не нужно сейчас придавать огласке. Как бы то ни было, ты, похоже, уже все понял... Да, Хранитель Ламванэ, одного из Них ты видишь перед собою прямо сейчас. Тэлеск, сын Ланнокса!
  Ноккагар не сводил глаз с Тэлеска, и все русалы теперь смотрели на него. В глазах каждого из них теперь блестел желтый огонек удивления. Но вскоре его сменил зеленый огонек радости.
  Кэневаур молча приблизился к Тэлеску и, взглянув ему в глаза, опустился перед эрварейном на одно колено. Свою сереброволосую голову он слегка склонил на грудь. Примеру повелителя последовали и остальные русалы.
  Тэлеск побледнел. Русалы реки Ламванэ стояли перед ним на коленях!
  - Нет!.. - выдавил он. - Встаньте... прошу вас!
  Кэневаур поднял на юношу счастливые зеленые глаза, и промолвил с тем же русальим выговором:
  - Хвала Вару! Передо мной Избранный!
  Тэлеск не нашел другого выхода, как тоже преклонить колено. Тогда Кэневаур все же встал и заставил подняться Тэлеска, после чего обратился к Ноккагару:
  - Почтенный маг, ежели домыслы мои верны, ты проводник Избранного? Ты ведешь его к гальпингам?
  Волшебник кивнул.
  - С твоего дозволения, - продолжал Хранитель Реки, - я бы хотел остановиться и отметить столь неожиданную встречу. Ты позволишь, маг?
  Чародей колебался, но в итоге ответил:
  - Тяжело отвечать отказом, но я вынужден это сделать. Нам дорог каждый час. Моя задача - доставить его в Хилт. И чем скорее, тем лучше!
  - Что ж, дело ваше, путники. С магом Тригорья не поспоришь. Не изволишь ли назвать свое имя?
  - Я Ноккагар.
  - Ноккагар?! - воскликнул Кэневаур. - Я наслышан о тебе и твоих благих делах, Ноккагар, обладатель Серебряной Магии. Твое имя упоминается в наших летописях наряду с именем Верховного Мага. Это великая честь для меня и моей свиты встретиться с тобой воочию. Наши пути разнятся, но направляемся мы в одно и то же место. Однако наш путь спокойнее, посему я предлагаю вам ступить на борт моего корабля и добраться в Хилт вместе с нами.
  Ноккагар отрицательно покачал головой, промолвив:
  - Благодарим за честь, Хранитель Реки, но я уже сказал, что моя задача доставить Тэлеск в Хилт как можно скорее, а ваш путь будет слишком долог.
  - Вижу, ты непреклонен, Ноккагар. Ежели придется, я могу приказать реке течь быстрее! - сказал Кэневаур.
  Но Ноккагар снова отказался:
  - Благодарю, но мне, помимо этого, необходимо навестить кое-кого в Гавани. К тому же, при всем уважении к русалам, корабли из воды никогда не внушали мне доверия.
  Кэневаур с сожалением вздохнул:
  - Что ж... Раз так, дело ваше. В конце концов мы прощаемся не навсегда. До встречи на Скрытом Острове Гальпингов!
  С этими словами Хранитель Ламванэ взошел на борт чудесного корабля, где его уже ожидали остальные русалы.
  - До встречи! - повторил Кэневаур.
  - До скорого! - ответил волшебник.
  Тэлеск молча помахал рукой.
  Один из русалов оттолкнулся от берега длинным шестом, и течение подхватило ладью.
  Тэлеск и Ноккагар долго смотрели вслед удалявшемуся кораблю, и когда Хранители Вод скрылись из виду, они вновь сели в седла скакунов.
  - Еще не хватало напиться их вином по дороге! - проворчал Ноккагар. - Может, я и зря тороплюсь, да только лучше прибыть рано, чем поздно. Оставим все пиршества на потом.
  Тэлеск согласно кивнул и промолвил:
  - Раньше я мог только мечтать о том, что когда-нибудь мне посчастливится увидеть русалов. На Эфкроле мне наверное никто и не поверит.
  - Это только начало! Кстати, эти русалы были из Алубехира, что древле возведен недалеко отсюда. Единственная известная людям обитель Хранителей Вод на востоке от Хребта! Однако, говорят, есть и другие...
  Ноккагар поправил суму на плече и взял в руки поводья.
  И они вновь тронулись в путь, беззаботный юноша и задумчивый старец. Вначале они переправились вброд через широкую реку Ламванэ. Пожалуй это было единственное известное неглубокое место по всей реке. Оказавшись на другом берегу, они помчались вдоль вынырнувшей из воды дороги.
  Время не просто шло, оно летело с пугающей быстротой. Вот уже ночь начала обволакивать земли, солнечный лик клонился к западу, но всадники продолжали путь, потому что время для ночного привала было еще слишком раннее. Вскоре дорогу пересек бурливый ручей. Он был не слишком широк и не глубок, а вода выглядела кристально чистой. Путники остановились, чтобы позволить коням вдоволь напиться, и сами не преминули пополнить свои запасы.
  Они успели проехать еще немало верст, прежде чем ночь полностью воцарилась вокруг. Отпустив лошадей пастись, путники устроились на ночлег под раскидистыми зелеными ветвями величественного кедра, что стоял неподалеку от дороги.
  - По моим прикидкам, к завтрашнему вечеру мы прибудем в Гавань, - сказал Ноккагар, прислонившись к могучему стволу дерева.
  - В Гавань? - переспросил Тэлеск. - Я хотел спросить об этом, когда мы прощались с Кэневауром. Получается, Хилт - это остров?
  - Да. Неужто ты не слышал, что его называют еще и Кузнечным Островом?
  - Слышал, но не думал, что все эти названия указывают на одно место, - пожал плечами Тэлеск.
  - Хилт - это остров-королевство. Он расположен посреди Туманного Моря, - пояснил волшебник и сразу заговорил о другом: - Знаешь, я весь день ломаю голову над тем, как Камень Могущества мог оказаться у гоблинов.
  Тэлеск, подумав немного, ответил:
  - Быть может, тот самый маг, о котором вы рассказывали, отдал его им на хранение?
  - Звучит, по меньшей мере, странно, - с усмешкой произнес Ноккагар. - Но такой вариант спрятать Камень с одной стороны очень неплох, ибо, насколько мне известно, гоблины такие существа, с которыми при правильной договоренности можно заключать честные сделки, не опасаясь предательства с их стороны. К тому же они не слишком жаждят власти и могущества, хотя при всем этом те еще злыдни. Кроме того, они редко общаются с надземным миром. Но...! Подумай сам, мыслимо ли бросаться столь ценным и опасным предметом? Если только, это все не сделано намеренно... Ладно, спи! На заре выдвигаемся.
  - Доброй ночи, - ответил юноша.
  Следующее утро выдалось малость морозным и хмурым. Земля блестела от инея. Двое седоков были уже в пути. Холмы Эрвара возвышались теперь далеко позади, а в западной дали висела серая пелена тумана. Еще дальше, за нею, непреодолимой преградой высились едва различимые очерки вершин Небоскребущего Хребта.
  - Где же кончается этот величественный хребет? - спросил Тэлеск, кивнув на запад. - Сколько мы скачем по Гэмдровсу, столько я вижу его вершины, и конца его не видно впереди.
  - Ханборун - одна из последних его вершин на юге, - ответил Ноккагар. - Это довольно далеко отсюда, почти у самого залива Айравун.
  Тэлеск молчал. Он не слушал Ноккагара, потому что его отвлекло кое-что другое. Он напряженно прислушивался к чему-то.
  - Ноккагар, - обратился он к магу, - вы слышите этот странный звук?
  Волшебник кивнул.
  - Да, я тоже его слышу, - сказал он. - Ветер несет с юга какой-то отдаленный гул. На далекие раскаты грома не похоже, да и небо впереди ясное.
  Всадники скакали, а гул становился все громче, все отчетливее. Вскоре он превратился в грохот, который постепенно заглушил все прочие звуки. Ноккагар встревожился не на шутку. Он велел немедленно спешиться для предосторожности. И это чуть было не стало его ошибкой. Остановившись и спрыгнув с лошадей, путники почувствовали нарастающую дрожь почвы под ногами.
  - Похоже, - произнес Ноккагар, - это...
  Но договаривать было некогда, да и необходимости в этом уже не было. Из-за поворота дороги выскочили несколько белоснежных животных. Понять, кто это, было нетрудно. Это были не кто иные, как единороги. За ними выскочило еще с десяток, затем еще и еще. И вот, прямо на путников с невероятной скоростью несся несметный табун. Он занимал не только всю ширину дороги, но и обочины, и прилегающую землю. Серебром поблескивали их могучие рога, пышные гривы их развевались, а довольно длинная шерсть лоснилась в лучах солнца. Из широких ноздрей с выдохами вылетали струи пара.
  Это были величественные создания, прекраснейшие из всех творений Эндармира - единороги, кланты. В Эфоссоре их называли маноклантами. Недаром во времена Эпохи Процветания королева Вирлаэсса Хаматра назвала этих животных священными.
  Тэлеск смотрел на них как завороженный. Так прекрасно было это зрелище, что красота и величие его очаровывали. И только окрик Ноккагара вернул его к действительности.
  - В сторону! - что было мочи выкрикнул Ноккагар, пытаясь перекричать громоподобный топот бесчисленных копыт. - Прочь с их пути!
  Тэлеск опомнился. Вместе с чародеем они вскочили на лошадей и, свернув направо, помчались в сторону от дороги. Отдалившись на безопасное расстояние, путники остановились, чтобы пропустить огромный табун единорогов.
  Тысячи ослепительно белых созданий проносились мимо них вдоль дороги на север, а из-за поворота нескончаемым потоком появлялись все новые и новые сотни клантов.
  Лошади, тем временем, словно взбешенные, пытались рваться вслед за табуном, едва не скидывая наземь седоков. Ноккагар и Тэлеск едва удерживали их от внезапного желания следовать за древними братьями.
  Вот наконец и последние единороги пронеслись мимо путников. Старец и юноша подождали, когда ветер рассеет пыль, поднятую огромным табуном, и лишь тогда возвратились на дорогу.
  - В жизни не видел ничего подобного! - восхищенно вымолвил Тэлеск.
  - Я тоже вижу такое впервые, - ответил Ноккагар. - Но я слышал, что в прошлом году уже было нечто подобное. Только что, Тэлеск, мы с тобой стали очевидцами грандиозного события, которое войдет в историю Гэмдровса как Великое Переселение Клантов. Они бегут из родных земель, которые были обжиты ими много столетий назад. Год назад другой табун клантов пронесся на север этим же самым путем. По слухам тот табун по численности много раз превосходил этот.
  - Но что заставляет их бросать родные земли? - спросил Тэлеск.
  - Тьма разрастается на юге, - сказал волшебник, пытаясь усмирить коня, который в очередной раз рванулся в сторону многотысячного табуна. - Помнишь, я говорил тебе в своем послании о том, что Дардол захватил Вирлаэсс? Так вот... Именно на землях Вирлаэсса располагается так называемый Клантский Лес, у восточных отрогов Небоскребущего Хребта. Вероятнее всего, фрэги, толдвиги и прочая нечисть уничтожают ту пущу и убивают клантов, поэтому те и вынуждены покинуть обжитые места.
  Тэлеск задумчиво посмотрел на север. Табун клантов стремительно удалялся.
  - А если Тьма будет изгнана из того леса, возвратятся ли они домой? - спросил он, обернувшись к Ноккагару.
  - Вряд ли, - ответил тот.
  - Почему?
  - Во-первых, в какой лес? Не думаешь ли ты, что нечисть посрамится стереть его с лица земли? После падения Мрака в Вирлаэссе это королевство навеки останется безжизненной пустошью. Это ясно как день. Ведь так и случилось некогда с древним Королевством Запада, что располагалось далеко за Небоскребущим Хребтом. - Ноккагар неопределенно указал рукой на запад. - Оно было основано еще в начале Первой Эпохи Мрака и просуществовало меньше семисот лет прежде чем Дардол покорил и уничтожил его. До тех пор королевство звалось Прекрасным Краем, Страной Песни, теперь же там лишь выжженная земля и голые камни, и нет там ни одной живой души. Посему клантам после гибели Короля Мрака будет уже некуда возвращаться. К тому же, ежели нам вообще суждено победить Его, никто ведь не известит их, что можно вернуться домой.
  Всадники продолжили в путь. Остаток дня пролетел незаметно. К вечеру далеко на западе горизонта, за густыми хвойными лесами, стала виднеться сероватая завеса тумана. Она нависала над водами широкого внутреннего моря, а впереди, в глубокой лощине, окутанные вечерним сумраком, угадывались очертания множества построек.
  - А вот и она! - произнес Ноккагар, приподнявшись в седле и протянув вперед руку. - Гавань Вечной Дружбы!
  Да, это была она, знаменитая Гавань... Она была основана в 46-м году Второго Мрака королями Вирлаэсса и Антшины - Эннэнладом и Туретсаром - и королевой Эфоссора - Эрданнат, дочерью самого Эрдонира, - во имя вечного содружества между тремя королевствами. Однако в 1425-м году Антшина преступила клятву дружбы и союзничества, попытавшись захватить Эфоссор, из-за чего и была исключена из Союза Королевств.
  Гавань Вечной Дружбы никогда не подвергалась нападениям, все войны обходили ее стороной. Было ли то просто волей случая, или же здесь крылось что-то другое, неизвестно. Она развивалась и процветала. Эрварейны, хомагейны и анты правили здесь поочередно, по 10 лет, и передавали правление из рук в руки представителю соответствующей стороны. Хотя, после того, как Антшина выступила с мечом на Эфоссор, Гаванью стали править только эрварейны и хомагейны. Но, как известно, Вирлаэсс, страна Сынов Хомагона, прекратил свое существование вскоре после возвращения Дардола, посему Эфоссор остался единственным и полноправным держателем власти в Гавани. Так уже без малого двадцать зим она находилась под знаменем Эфоссора.
  Население же Гавани оставалось самым разным. Жили здесь выходцы из Эфоссора, Вирлаэсса, Огражденного Королевства, а также, разумеется, из Хилта. И даже некоторые анты, как ни странно, продолжали спокойно жить здесь после предательства Антшины.
  Всадники повели скакунов рысцой, въезжая в открытые деревянные ворота Гавани. Вернее сказать, ворота были не открыты, а лежали чуть поодаль, сорванные с петель. Тэлеск с удивлением посмотрел на них и вскоре обнаружил, что не только ворота, но и часть высокого частокола, ограждавшего Гавань Вечной Дружбы, снесена. Да не просто снесена, а разбита в щепки. По первому взгляду, можно подумать, что поселение подверглось вражескому нападению.
  Но никакого нападения не было. Путники увидели это, уже проезжая по улицам Гавани, между ее постройками. Хотя и здесь местами остались следы недавних разрушений. У одного из каменных домов, который заметно превосходил в размерах все прочие, Ноккагар велел остановиться. Крыша дома была выложена гладкой черепицей, а над ней, развеваясь по ветру, красовался большой стяг. На нем был изображен корабль на фоне моря - эмблема Эфоссора.
  Невзирая на вечернее время, на улицах было полным полно народу, и большинство поселенцев о чем-то оживленно разговаривали. Прислушавшись, Тэлеск смог разобрать то, о чем вели беседу три старика, которые сидели на лавке поблизости.
  - Наши кони так, рвались, когда этот табун скакал, через Гавань, что чуть было не разрушили новую конюшню, которую я отстроил накануне, - возмущенно проворчал один из них.
  - Хорошо бы, ежели это были последние, - сказал другой старик.
  - Да, - вздохнул третий. - Коли так будет продолжаться, то я и не удивлюсь, если в один прекрасный день эти табуны сметут Гавань ко всем гоблинским праотцам!
  - Да уж, - произнес второй. - В прошлом-то году табун клантов растоптал всю мою рассаду, будь они неладны. Но это случилось ночью, когда все спали в своих домах. Да и в этот раз нам повезло, потому как была ночь, когда они пронеслись по Гавани. Но если такой табунище проскачет здесь ясным днем, когда улицы исполнены народу, то с таким же успехом будет растоптана большая часть населения.
  - Частокол снесли, - проговорил первый. - Врата сорвали. И это уже второй раз. Когда они вновь здесь поскачут, то и крыши с домов съедут, а не то что какой-то там забор.
  - Типун тебе на язык, Тонго! Моли Эндармира, чтобы такого не произошло! - упрекнул второй. - Всему виной проклятая нечисть! Это она выживает их из Клантского Леса! - Старик злостно погрозил кулаком на юг.
  Так стало ясно, кто разрушил частокол и сорвал ворота. Получалось, что табун клантов пронесся и через Гавань. Это случилось ночью, и разговоры об этом еще не утихли. Оно и неудивительно, ведь произошло событие, которое будет навеки запечатлено в хрониках Гэмдровса.
  Ноккагар и Тэлеск поднимались по деревянным ступеням на крыльцо дома.
  - К кому мы идем? - спросил юноша.
  - К Главному Капитану Гавани, - ответил волшебник. - Здесь его чаще называют правителем. Нужно договориться с ним о том, чтобы он одолжил нам корабль. Конечно, можно было бы попроситься пассажиром к каким-нибудь торговцам. Но, сам понимаешь, за любопытными взглядами непременно последуют лишние вопросы, которые нам не нужны... А после устроимся на ночлег. Я знаю отличную корчму.
  Путники вошли в дом правителя. Они оказались в небольшом зале. Справа и слева у самых окон лежали изящной постройки лодки, отделанные позолотой, с посеребренными веслами. От входа к противоположной стене убегал длинный разноцветный ковер. Там, где этот ковер заканчивался, стоял старинный стол с резными ножками. За столом в мягком кресле восседал плечистый мужчина зрелых лет, в черных шароварах и белой рубахе, поверх которой был надет меховой жилет. На ногах его были облепленные иссохшей глиной сапоги. Голову главного капитана окаймляла белая лента. На столе перед ним лежала кипа желтовато-белых листов пергамента, справа стояла чернильница с пером, а слева - куча маленьких мешочков, наполненных, вероятнее всего, монетами.
  Увидев вошедших, он улыбнулся и вышел из-за стола. Только теперь Тэлеск заметил, что черные волосы его были собраны на затылке в длинный хвост. Кроме того, стало видно, что Правитель весьма высок ростом, на целую голову выше юноши и мага.
  - Здравствуй, Ноккагар! - басовитым голосом произнес он. - Давненько ты сюда не наведывался? Неужто в Хит собрался?
  - Здравствуй, Акиткер, - поприветствовал правителя маг. - Да, я держу путь в Хилт. Еду туда по одному важному делу! И пришел спросить у тебя на время какой-либо небольшой корабль.
  - Только маги Тригорья приходят с подобными просьбами! - воскликнул Акиткер. - Разумеется, не все такие просьбы я выполняю... Но тебе, Ноккагар, я готов одолжить хоть весь флот, тем более, если у тебя важное дело.
  - Благодарю тебя, - улыбнувшись сквозь бороду, ответил волшебник, - но пока одного корабля мне будет достаточно.
  - Ты сам сказал 'пока'! - заметил Акиткер. - Пока тебе не нужен весь мой флот. Но времена меняются, и я не удивлюсь, если однажды ты попросишь его у меня. И я не откажу тебе! Вы едете с севера?
  - Да, - коротко ответил Ноккагар.
  - Нынешней ночью через Гавань на север промчались кланты. Их было много! Вы случаем не встретили их?
  - Как же! Встретили. Они чуть не смели нас! - сказал Ноккагар. - Это было утром.
  - Надеюсь, этот табун последний, - задумчиво проговорил правитель Гавани. - Все в мире пошло наперекосяк! И когда же появятся обещанные Три Меченосца?!
  - Я думаю, что достаточно скоро, - молвил Ноккагар. - Ждать осталось недолго!
  Акиткер после слов волшебника с некоторым подозрением посмотрел на Тэлеска, но промолчал.
  - У тебя случаем до меня никто из магов Тригорья не бывал? - спросил Ноккагар.
  - Нет, - дал ответ Акиткер, - А что, должны были?
  - Да. Наверно они появятся на твоем пороге на днях. Прошу, помоги им, если им нужна будет помощь главного капитана.
  - Разумеется! - воскликнул Акиткер. - Если ты просишь, сделаю все, что в моих силах!
  Позже правитель Гавани снова сел за стол, взял чистый лист бумаги и что-то написал на нем.
  - Вот, возьми это, - сказал он и протянул листок магу. - Разрешение на право пользования любым кораблем из моего флота.
  - Благодарю тебя еще раз, - сказал Ноккагар, взяв разрешение.
  - Всегда рад помочь! - ответил Акиткер. - До встречи!
  Ноккагар и Тэлеск попрощались и вышли из дома главного капитана.
   
  Глава седьмая.
  Старое плетеное ограждение Тэлеск заметил еще издали. Окруженный им двухъярусный деревянный дом стоял на возвышенности, недалеко от главной дороги, чуть обособленно от остальных зданий. Дом выглядел ветхим, гнилым, подкосившимся и имел множество подпорок со всех сторон. Тэлеску показалось, что если бы не они, стены вмиг разъехались бы от слабого дуновения ветерка, а крыша рухнула бы вслед за ними.
  - Я надеюсь, это не та самая корчма, о которой ты столь хорошо отзывался? - спросил у волшебника Тэлеск, окидывая взглядом поросшие зеленым мхом стены и старую, полностью прогнившую на вид крышу. - Случилось бы мне набрести на такой заброшенный дом где-нибудь в лесной глуши, да еще поздней ночью, я бы точно принял его за жилище ведьмы!
  Волшебник ничего на это не ответил, а лишь усмехнулся. Он взошел по скрипучей лестнице на крыльцо, Тэлеск последовал за ним. Ступени деревянной лестницы столь громко скрипели и столь ужасно трещали их рассохшиеся доски, что казалось, все вот-вот проломится.
  На крыльце стоял сильнейший запах плесени и сырости. 'Вот так благоухания! - подумал Тэлеск. - Воистину отличная корчма! Боюсь гадать, что творится внутри!'
  Над прогнившей дубовой дверью криво висела деревянная табличка, на которой черной краской было небрежно выведено название трактира. Местами размытое, оно оставалось вполне читаемым.
  - 'Крылатый маноклант', - прочел Тэлеск с усмешкой. - Вот чего ему действительно не хватает для полного великолепия, так это крыльев!
  Юноша не пугало, что придется провести в такой дыре целую ночь. Он был сыном рыбака и не привык к роскоши. Но он не понимал, почему маг выбрал именно это место, когда в Гавани наверняка нашлись бы более ухоженные трактиры. Тэлеск постучал кулаком в старую дверь. При этом он старался бить аккуратно, словно боялся невзначай проломить ее.
  - Стучать бесполезно, Тэлеск, - сказал Ноккагар. - Хозяин трактира малость глуховат.
  - А разве у него нет слуг? - удивленно спросил Тэлеск.
  - Нет, он содержит трактир один.
  - Ясно! - произнес Тэлеск. - Этого можно было ожидать. Просто никто, кроме него, не решился работать в прогнившем доме, все время поглядывая наверх: не обваливается ли крыша. Слушай, Ноккагар... Когда ты был здесь последний раз?
  - Двадцать лет назад, - негромко ответил волшебник.
  - Двадцать лет?! - воскликнул Тэлеск. - Так может быть, хозяина трактира уже нет в живых, а дом давно пустует?
  - Не волнуйся, хозяин трактира живее всех живых! - В голосе Ноккагара звучала усмешка. Он взялся за дверное кольцо и потянул его на себя. Ржавые петли громко скрипнули, и тяжелая дверь медленно и как будто неохотно, отворилась. Как ни странно, повеяло домашним теплом и уютом. Ноккагар шагнул внутрь. За ним вошел и Тэлеск.
  Первое, что увидел юноша, оказавшись внутри трактира, - кромешная тьма. Не было видно ровным счетом ничего. Не удавалось разглядеть даже Ноккагара, который был только на шаг впереди. Напрягать зрение было бесполезно. Потом послышался голос Ноккагара, окликнувший хозяина трактира:
  - Варраст!
  Но только тишина и безмолвие были ему ответом.
  - Варраст! - снова прокричал Ноккагар имя трактирщика, уже громче.
  Однако вокруг было все так же тихо. 'Какой же это трактир, если хозяин не только не считает необходимым встретить постояльцев, но даже, по всей видимости, не ждет чьего-либо прибытия? - размышлял Тэлеск. - Или же он и вправду помер?'.
  Ноккагар решил наконец не надрывать голос и, воздев кверху волшебный посох, изрек заклинание:
  - Лукафиата!
  Из набалдашника посоха вылетел светящийся шар размером с голову человека и плавно воспарил к потолку, озарив все вокруг чистым светом.
  Представшая перед Тэлеском картина впечатлила его больше, чем волшебный свет шара. Что ожидал он увидеть? Грязь, пыль, паутину во всех углах, - все что угодно, но только не то, что открылось его взору! Юноша даже присвистнул от удивления. Вокруг все было чисто и идеально ухожено.
  Путники стояли в небольшом баре, где все просто сверкало чистотой. Стены и потолок были аккуратно окрашены, несколько круглых столиков и табуретов, которыми равномерно было обставлено помещение, были до блеска отполированы. Тэлеск готов был забрать обратно свои скоропостижные недовольные отзывы насчет этого места.
  Вдруг из-за стойки бара поднялся седоволосый старик. Глаза его испуганно и недоверчиво сверлили волшебный светильник, который, размеренно покачиваясь, висел под потолком. Но когда он увидел Ноккагара, его испуг мгновенно сменился радостью, и он быстро вышел из-за стойки. Одет он был в широкие черные штаны, белую рубаху и синий жилет, а на ногах его были черные кожаные башмаки.
  - Ноккагар! Растопчи меня дракон, это ты! - радостно воскликнул старик, сжимая мага в объятиях. - Сколько лет мы с тобой не видались! А ты, погляжу, не жалеешь бедного старика... Пугаешь меня своими магическими штуками, - он кивнул на волшебный шар. - Я свечку искал в темноте, а вдруг так светло стало. Так и с ума можно сойти! Ты бы лучше окликнул меня, чем так пугать.
  Тэлеску помешал расхохотаться только строгий взгляд, вовремя брошенный ему Ноккагаром.
  - Приветствую тебя, друг мой Варраст! - промолвил маг. - Да обойдут тебя стороной скоротечные годы! Да не подкосит время твою чудесную обитель! Ты прав, давно я не бывал у тебя. Уже два десятка лет минуло с тех пор, как я гостил у тебя по пути в Хилт. Прости уж меня, ибо такова жизнь тригорца. Не часто дорога позволяет мне навещать таких замечательных людей, как ты.
  - Не нужно у меня прощения просить, Ноккагар, - непринужденно сказал Варраст. - У магов свои дела, и смертные не должны их касаться. Лишь маг может вмешаться в дела смертных, но не наоборот. Я это прекрасно понимаю. Но видимся мы все же редко. А годы текут. Текут они, словно стремительная река, и уносят все дальше и дальше счастливые и горестные мгновения жизни... А я почти не старею. Годы будто обходят меня, Ноккагар. Ну да ладно... Ты сам откуда путь-то держишь? Я гляжу, ты на сей раз пришел не один.
  Трактирщик смерил Тэлеска любопытствующим взглядом.
  - Мы приехали с севера, - дал ответ чародей, - где лежат владения эрварейнов. Нам с Тэлеском нужно в Хилт по одному важному делу.
  - Тэлеск? - переспросил трактирщик. - Какое необычное у тебя имя... Означает 'избранный', ежели я не ошибаюсь. Недаром, должно быть, тебя так нарекли? Ну да ладно! Не мое это дело.
  - Мы проделали долгий путь, Варраст, - обратился к нему Ноккагар. - Последний ночлег у нас был на сырой земле. Прошу приготовить для нас комнату.
  - Комнату? Разумеется! - радостно воскликнул трактирщик. - Как же я могу отказать в приюте, да тем более столь необычным гостям! Ведь для того я, собственно говоря, и коротаю свои дни под этой крышей. Хотя редко кто посещает мой трактир. Да я и не расстраиваюсь. Это для меня уже давно не способ заработка, но образ моей жизни. Помню, недели две назад был постоялец, странный какой-то, неразговорчивый, весь в черном...
  Ноккагар явно заинтересовался. Он приготовился было внимательно выслушать Варраста, но тот неожиданно закрыл эту тему.
  - Я его особо не касался. Мало ли нынче на свете чудаков. А после него - никого. И вот вы объявились. А бывает, денек-другой, да заявится кто-нибудь из местных, кружку меда выпить да поболтать о том о сем. А где приезжие ночуют, ума не приложу. Есть тут один постоялый двор неподалеку, да только вряд ли в нем хватает мест на всех, ведь в Гавань постоянно кто-то приезжает. Но хорошо, что хоть местные старики не забывают. А те, кто в моем трактире не бывал ни разу, должно быть, и подходить-то к нему боятся. Вид у него снаружи далеко не привлекательный. Однако обновлять что-либо я не собираюсь, - Варраст окинул потолок, стены и пол задумчивым взглядом. - Этот старый трактирчик хранит в себе память моего детства. Когда-то здесь заправлял мой отец. Я в те времена всегда помогал ему в работе, будучи еще мальчишкой. А построил его еще мой прапрадед Арутир. Я вырос здесь. За этими стенами прошла вся моя жизнь. Посему я ничего не хочу менять. Пусть все остается таким, как есть. Иногда подумаешь...
  - Варраст! - не выдержал Ноккагар. - Расскажешь обо всем позже. Хорошо? Я непременно тебя выслушаю.
  - Ах да! - спохватился трактирщик, хлопнув себя по лбу. - Что-то я увлекся! Что же я собирался сделать?.. Вспомнил! Вы же просили устроить вас на ночлег. Наверное, вы устали с дороги, а я тут языком треплю! Погодите немного. Я сперва найду свою свечку, будь она неладна.
  Варраст снова забежал за стойку.
  - Да вот же она! - весело воскликнул трактирщик, поднимая с пола наполовину расплавленную свечу из желтого пчелиного воска. - Выронил ее, а она и погасла. Хорошо, хоть без пожара обошлось.
  - Но сейчас она тебе не понадобится, поэтому пока можешь не зажигать, - сказал Ноккагар. - Магический шар дает достаточно света и осветит нам путь в расположение.
  - Ну что ж, - произнес Варраст, убирая свечу в карман жилета. - Тогда прошу уважаемых гостей проследовать за мной. Трактирщик сделал несколько шагов по залу в сторону одной из дверей, отворил ее, и они стали подниматься по узкой деревянной лестнице. Удивительно, но старая лестница не издала ни единого скрипа, в отличие от той, что была на крыльце снаружи. Они поднимались, а волшебный светильник Ноккагара летел над ними, ярко озаряя высокие, почти не стертые ногами предыдущих постояльцев ступени. Лестница, наконец, уперлась в еще одну дверь, которая, как выяснилось, вела уже непосредственно в комнату. Варраст вначале заглянул внутрь, а потом обернулся к путникам и сказал:
  - Обстановка вполне приличная. Добро пожаловать!
  Тэлеск и Ноккагар шагнули в покои. Магический светоч не отставал и ярко озарил помещение, размеры которого были не очень большими. Впереди путники увидели ровно выложенный очаг. По обеим сторонам от него, у стен, стояли две аккуратно застеленные кровати с причудливыми резными ножками. У левой стены, кроме того, находился большой шкаф, а рядом стол деревянный сундук, украшенный всевозможными узорами. Справа они увидели закрытое ставнями окно. Изумляло то, что внутри этот трактир оставался столь приветливым и приличным, когда наружные стены оставляли желать лучшего. Внешний облик трактира с годами становился все более безобразным, в то время как от не слишком богатой обстановки комнат продолжало исходить приятное домашнее тепло. Домашнее тепло, от которого Тэлеск уже успел отвыкнуть за какие-то несколько дней после ухода.
  Но что тут скажешь! Таким уж был трактир 'Крылатый маноклант'. Только одному Варрасту может быть известна некая старая тайна, хранимая в этих стенах. Но известна ли она ему на самом деле? Это тоже утверждать нельзя.
  - Старый я дурак! Вы же голодны! - спохватился стоявший в дверном проеме трактирщик. - Принесу вам чего-нибудь съестного. Хоть мои припасы и не отличаются разнообразием, но для вас я постараюсь найти что-нибудь, а, ежели понадобится, могу и состряпать горячее к ужину. От какой-нибудь похлебки вы бы, наверное, не отказались?
  - Не нужно, Варраст, благодарим, - покачал головой Ноккагар. -У нас есть свои запасы еды, посему не утруждай себя на ночь глядя.
  - Как знаете, - произнес трактирщик. - И еще кое-что... Ежели вдруг тебя, Ноккагар, будет мучить бессонница, можешь спуститься ко мне в общий зал. Поговорим о том о сем, ведь столько времени прошло...
  - Разумеется, Варраст! Я непременно спущусь, - с улыбкой ответил маг. - Я вот как раз хотел расспросить тебя кое о чем. Ты нынче лишь мимоходом упомянул об этом, но меня это очень интересует. Только вот сперва я помогу Тэлеску устроиться и сразу же спущусь.
  Варраст кивнул и зажег свечу. Через пару мгновений, пожелав путникам доброй ночи, он закрыл за собой дверь, и шаги его вскоре затихли.
  Ноккагар направил верхний конец волшебного посоха на камин. Магический шар, все это время маячивший над головами, повинуясь магу, метнулся в указанное место и разгорелся ярким пламенем, которое сразу охватило сложенный там костер из дров. Надо заметить, те дрова выглядели, как только что нарубленные. Рядом лежала другая вязанка, и Тэлеск сразу подбросил в огонь еще несколько поленьев.
  Через некоторое время в комнате стало теплее. После легкого вечернего перекуса Тэлеск сидел на постели и озадаченно окидывал взором комнату.
  - Как такое возможно?! - удивлялся он. - Снаружи этот трактир показался мне трухлявой развалиной, каким-то жутким и давно заброшенным местом, а когда мы вошли внутрь, оказалось, что все, что я думал, не соответствует действительности. Несмотря на ожидания, тут нет ни малейшего намека на то, что этому дому уже лет сто. А ведь у него примерно такой возраст, судя по словам Варраста. Я восхищен, и прошу у этого трактира прощения за все брошенные на крыльце высказывания на его счет. Но отчего же у него так редко бывают постояльцы?
  Волшебник улыбнулся, услышав в голосе юноши нотки вины и раскаяния.
  - Надеюсь, теперь ты уяснил, - молвил маг, - что любая внешность может быть обманчивой. Никогда не суди по внешнему образу о том, что заложено внутри, ибо внешность - это ничто. Но наш мир неблагоразумно ставит ей великую цену. Представь себе орех. Разве его внешность схожа с внутренней сущностью? Скорлупа и ядро? Нет. Но внешность тебя и не интересует, тебе нужно то, что внутри.
  Что же касается именно этого здания, я могу кое-что тебе пояснить. По старым слухам давно я понял, что корчму Варраста многие считают проклятым местом. Звучит ужасно... Но ежели это и проклятие, то в нем нет зла. Сдается мне, что время здесь, внутри этих стен, течет немного иначе, чем за ними. Медленнее, а возможно вообще стоит. Варрасту уже перевалило за сто пятьдесят, а он по-прежнему тянет лет на шестьдесят, но не более. Это лишь мои домыслы, но в их достоверности я почти не сомневаюсь. Но в чем здесь тайна, что за силы правят здесь, мне непонятно. Никаких догадок. Как только в мире все образуется и утрясется, я, может статься, надумаю заняться изучением этого места всерьез. А пока на это нет времени.
  - А Варраст знает об этом... проклятии?
  - Не думаю, что ему что-то понятно здесь. Может быть, он о чем-нибудь и догадывается. Но мне мнится, что он даже не забивает этим голову. Такой уж он человек.
  Тэлеск долго сидел неподвижно, вглядываясь бесцельным взором в пламя очага и осмысливая слова волшебника.
  - Время позднее, - сказал Ноккагар, подходя к двери. - Доброй ночи, Тэлеск. Отдыхай. А мне нужно переговорить с Варрастом.
  Когда чародей ушел, юноша, не теряя времени понапрасну, лег спать. После ночлега и привалов на холодной, сырой земле он осознал всю цену хорошей теплой постели и крыши над головой, и сейчас он хотел только одного: хорошенько выспаться перед следующим днем. И вскоре сон начал понемногу накатывать на него. В пламени очага мягко потрескивали горящие поленья, убаюкивая Тэлеска лучше любых колыбельных его матери, которые он часто слышал в далеком детстве.
  А за стенами 'Крылатого манокланта' разбушевалась ночная гроза. Яркие вспышки ветвистых молний раскалывали черное небо. Продолжительные раскаты грома, заглушая шум ливня, сотрясали стены старого трактира. На грани погружения в глубокий сон Тэлеску вдруг почудилось, что ему уже доводилось раньше слышать звуки подобной грозы. Когда-то очень давно. Когда именно это было, Тэлеск не мог вспомнить. Однако эти звуки были очень знакомыми. Что-то родное в них было, но объяснения этим призрачным воспоминаниям Тэлеск так и не нашел в своей памяти. С этими мыслями он уснул.
  На заре Ноккагар разбудил его, и в скором времени они спустились вниз. Варраст уже ждал их у лестницы.
  - Вы отправляетесь? - просил он.
  - Да, - ответил маг. - К сожалению, мы вынуждены покинуть твой дом.
  - Быть может, останетесь еще на денек, отдохнете, а выйдете завтра с утра? - с надеждой предложил трактирщик.
  - Нет, Варраст. Мы бы с удовольствием, но не в этот раз. Ты уж не обессудь, но нам нельзя терять ни минуты. Время не ждет.
  Сказав так, волшебник вынул из сумы горсть сребреников - зачерпнул, как показалось Тэлеску, - и протянул их старику, промолвив:
  - Это плата за ночлег.
  - Нет, нет! Что ты, Ноккагар?! - сказал трактирщик, замахав руками. - Я не приму от тебя ни монеты. Ни в коем случае! Вы для меня особые гости! И я повторюсь: именно гости, а не постояльцы.
  Волшебник пожал плечами и высыпал монеты обратно в суму. Никто не заметил в карих глазах Ноккагара лукавый блеск.
  - Ну что ж, тогда до встречи, Варраст! - попрощался он.
  - До встречи! - сказал Тэлеск.
  Трактирщик с грустью вздохнул и ответил:
  - До встречи. И очень надеюсь, что до скорой встречи. Будете неподалеку, навещайте. Здесь вы всегда желанные гости.
  Когда путники вышли из трактира, Тэлеск остановил Ноккагара, не успели они спуститься с крыльца.
  - Почему вы даже не попытались настоять, кода Варраст отказался от платы? - спросил он.
  - Это бесполезно. Варраст тверд, как закаленная сталь, - ответил Ноккагар.
  - Но мы должны ему заплатить! - возразил Тэлеск. - У него редко кто останавливается, и деньги, наверное, для него лишними не будут. Нам нужно возвратиться и убедить его взять хотя бы несколько монет!
  - Не нужно, - хитро улыбнувшись, произнес маг. - Из этого ничего не выйдет. Не волнуйся, все хорошо. Варрасту пока невдомек, что карманы его полны монет. Старый тригорский фокус... Пойдем скорее, пока он не помчался вдогонку, чтобы все мне вернуть!
  Юноша улыбнулся. Выходит, маг все сделал правильно.
  Едва они отошли от трактира, Тэлеск обернулся и напоследок взглянул на заброшенный с виду 'Крылатый маноклант'.
  - Внешность - это ничто, - тихо пробормотал он и добавил шагу, чтобы не отставать от Ноккагара.  
  Глава восьмая.
  В воздухе пахло дождем. Земля была еще сырой. Влага сгустками пара поднималась в воздух и превращалась в легкий туман. Это было все, что осталось от вчерашней грозы. Издалека, откуда-то со стороны Небоскребущего Хребта, еще доносились едва слышные раскаты грома. На подходе к пристани туман становился гуще. Впереди еще вполне отчетливо просматривались очертания двух утесов, которые образовывали вход в большую бухту Гавани Вечной Дружбы. А все, что было дальше них, было окутано пеленой белесого тумана, и линия горизонта была уже недоступна для взора. Там простирались воды загадочного Туманного Моря. В бухте же путники увидели немалое количество кораблей. Большая часть была пришвартована к причалам, но некоторые стояли на рейде неподалеку. Были здесь не только огромные торговые корабли, но и небольшие челны, боты и маленькие рыбацкие лодки.
  Ноккагар и Тэлеск прошли мимо нескольких причалов, заставленных ящиками и мешками с выгруженными товарами, пока не подошли к территории, отгороженной от остальной части пристани высоким забором. Нетрудно было догадаться, что там стояли только те корабли, что принадлежали флоту Гавани.
  - Проход на Причалы Флота запрещен! - громко произнес привратник. - Если, конечно, у вас нет письменного разрешения Главного Капитана.
  Он был облачен в доспехи, похожие на те, которые путники видели на воинах Великого Эфтура.
  - Оно у нас есть, - хладнокровно сказал Ноккагар, протягивая лист бумаги, полученный от Акиткера.
  Воин с подозрением повертел листок в руках и промолвил:
  - Написано, что вы вправе взять любой корабль... Ну что ж, проходите. Я распоряжусь, чтобы вам помогли выбрать.
  Волшебник произвел отрицательный жест рукой.
  - Не нужно, - сказал он. - Мы уже сделали выбор. Если 'Отчаянный' ныне здесь, то мы берем его.
  Стражник удивленно посмотрел на мага.
  -Но вы можете выбрать любой корабль! - проговорил он.
  - Именно! И наш выбор пал на 'Отчаянный'!
  - Как насчет 'Грозы Морей' или 'Победителя Бурь'? Я советую лучшее, - Стражник открыл какую-то учетную книгу, которую держал в руках и принялся листать ее.
  - Нет же! Нам нужен именно этот корабль, и никакой другой! Разве он под особым запретом?
  - Вовсе нет. Я надеюсь, вам известно, что это имя у него неспроста? Не могу уразуметь, зачем вам такая рухлядь, когда у нас так много отличных кораблей.
  Но Ноккагар был непреклонен:
  - Я несколько раз плавал в Хилт именно на нем! Из всех ваших судов, я доверяю пока только 'Отчаянному'! Я мыслю, что он нам подойдет.
  Стражник посмотрел на мага как на сумасшедшего.
  - Ну, если вы желаете окончить жизнь на дне Туманного Моря, тогда, разумеется, подойдет, - усмехнулся он, подходя к столу который располагался поблизости. На нем стояла чернильница с пером. Вскоре он сделал в учетной книге какую-то запись и вновь обратился к путникам.
  - В конце концов, не мое это дело, - произнес стражник. - Но помяните мое слово, это будет чудом, если 'Отчаянный' не развалится на полпути в Хилт. Вы ведь туда направляетесь?
  - Туда, - коротко ответил чародей.
  - Ну что ж, корабль в вашем распоряжении, господа! - сказал стражник. - Вы найдете его в самом конце пристани. Он стоит самым последним... - И после недолгого молчания он добавил: - Если все же образумитесь, подходите. Ибо плыть на 'Отчаянном' - это самоубийство, иначе не назовешь. Ведь ему уже под сотню лет!
  Ноккагар ничего больше не сказал. Он прошел мимо стражника, а не на шутку встревоженный их разговором Тэлеск последовал за ним.
  Корабль 'Отчаянный' лениво покачивался, привязанный к помостам пристани. Вид его был поистине удручающий. Почерневшие от времени и местами потрескавшиеся доски ходили ходуном при малейших волнениях воды. Парус был свернут на реях, но было отчетливо видно, что его штопали уже много раз, а сама мачта со скрипом и грохотом шаталась из стороны в сторону. Посмотрев с некоторым недоверием на старый челн, Тэлеск спросил:
  - И в самом деле, Ноккагар, почему вы выбрали именно этот корабль?
  - Я верю ему! - ответил волшебник. - Ни разу он не подводил меня. А ежели бы что-то случилось, меня бы не было в этот миг с тобой. Не волнуйся, Тэлеск. Помимо того, я пропитал его чарами, и теперь корабля прочнее и надежнее его в этой гавани просто не сыскать! Не смотри на его внешний вид.
  - Я и не смотрю, - ответил Тэлеск. - Ведь внешность - это ничто, не так ли?
  Волшебник улыбнулся.
  - Я рад, что мои уроки не проходят для тебя даром!
  Путники взошли на борт. 'Отчаянный' был немного больше того корабля, на котором им довелось добираться до северных ворот Великого Эфтура. В корме располагалась небольшая надстройка, где можно было укрыться от любой непогоды. Дверь в нее была приоткрыта, и Тэлеску показалось, что внутри все выглядит вполне уютно.
  В скором времени концы были отданы, и корабль, что именовался 'Отчаянным', подхваченный восточным ветром, вышел за пределы гавани, и скрылся в тумане.
  Море, по которому шел челнок, недаром называлось Туманным. Над поверхностью его темных вод еще с древнейших времен Эры Всемогущих висела вечная пелена тумана. Самый густой туман обволакивал сам остров Хилт, окружая его вдоль прибрежных вод. Недаром и название острова означало 'туманный'. Люди Гэмдровса всегда восхищались этим таинственным местом, и до дней Трех Меченосцев дошла одна старая легенда о происхождении этой вековечной мглы в Туманном Море.
  В этом древнем предании повествовалось о Старших Днях, когда еще не свершились сотворения благородных людей, гномов-молотильщиков, чудесных русалов, хельнов и даже первородных алфейнов, когда лишь Великие правили этим миром. То были сыновья Эндармира: Эрвадо, властвующий всеми ветрами и бурями, что носились по свету могучими потоками воздуха; Гондр, хозяин лесов, лугов, полей и неустанный созидатель смирения и покоя повсюду; Сур, кто повелевал тучами и облаками в то время; Вар, властелин всех вод морских, вод земных и вод небесных; Ромрогел, ведающий огнем и светом небесным. И случилось так, что между двумя братьями - Эрвадо и Суром - произошли разногласия, впоследствии вызвавшие ссору. В то время тучи и облака были непокорны ветрам Эрвадо, и ему не нравилось, что они бродят по небосводу так, как решит Сур, не считаясь с волей ветра. В одно из мгновений вечности Эрвадо явился перед Суром и сказал ему: 'Тучи твои должны подчиняться моему ветру, ибо я старше тебя'. И Сур ответил так: 'Негоже гордиться тем, что ты старший среди нас, ведь это вовсе не означает, что ты могущественнее нас и что мы должны быть покорны тебе'. Тогда Эрвадо сказал: 'Ну что ж... Коли так, развеем твои сомнения. Я вызываю тебя на поединок, Сур! Если победа будет за тобой, пусть все остается так, как есть сейчас, и я никогда больше не скажу ничего против. Но если поединок будет выигран мною, тебе придется уступить, и тучи твои будут подчиняться воле моих ветров'.
   И Сур согласился.
  Долго бились братья между собой, постепенно теряя силы. Много ран нанесли они друг другу. Но Эрвадо все же одолел младшего брата и в насмешку лишил ослабевшего Сура его могущества. Тот был не в силах противиться и превратился в белое облако. Оно не рассеялось, но опустилось и легло туманом прямо на море пролитой Суром крови.
  То были переломные события Эры Всемогущих. Эндармир разгневался на своих детей и навеки запретил им спускаться в сферу Мира. Тучи же и облака и с тех пор стали подвластны бурям и ветрам Эрвадо. А туман вечно висел над морем с тех далеких пор.
  Корабль медленно шел по Туманному Морю, а впереди, справа, слева и позади - со всех сторон - его окутывала густая, непроницаемая взором мгла. Гавань Вечной Дружбы уже давно исчезла из виду. Непроглядный туман заволок ее, едва только корабль вышел в море.
  Ноккагар не пользовался штурвалом. Ни к чему это было магу. Он полностью передал управление кораблем все тому же волшебному ветру, как то было и в прошлый раз, на пути в Великий Эфтур.
  Где-то далеко впереди волны омывали берега великолепного острова, окутанного пеленой вечного тумана. На его землях располагались владения гальпингов. Тэлеск чувствовал, как приближается заветный час, когда его беззаботное путешествие под защитой магии Тригорья подойдет к концу. Впереди его ждали полные опасностей дни. В голове Тэлеска на миг вспыхнули мысли о том, что произошла ошибка, что Ноккагар везет в Хилт не того человека, и все эти дела предначертаны не для него. Юноша обернулся и посмотрел на волшебника. Тот безмолвно стоял на корме и задумчиво смотрел в южную сторону, будто его глаза были способны видеть сквозь густой туман. Возможно, оно так и было. Нет, такой мудрый чародей, как Ноккагар, не мог так просчитаться. К тому же он был лишь исполнителем поручений, которые дают высшие чины Тригорья. 'Разумеется, и мудрецы могут ошибаться, но ведь не настолько! - думал Тэлеск. - Все слишком далеко зашло, чтобы оказаться ошибкой! Стало быть, так и есть. Я, простой парень из неприметного уголка света, живший доселе столь непринужденной жизнью, оказался одним из будущих Трех Меченосцев, и мое призвание - спасти Мир'. Тэлеск усмехнулся и вполголоса произнес:
  - Что ж... Да будет так.
  В грустном молчании протянулся весь день. Тэлеск грустил, но уже не по поводу грядущей миссии. Сильная тоска по отцу матери напала на него. Он лег в один из подвешенных внутри надстройки гамаков и вскоре заснул, убаюканный звуками морских волн и поскрипывания корабельных досок.
  Но и сон не дал Тэлеску отвлечься от печальной реальности. Он только подлил масла в огонь и пробудил страх в сердце юноши. Едва закрыв глаза, он почувствовал, как летит по воздуху. Неведомая сила стремительно несла его куда-то, а внизу, быстро мелькая, проносились реки, горы и леса. И вот Тэлеск оказался в каком-то недобром, холодном месте. Вокруг была непроглядная тьма, и сырой, вонючий воздух врывался в его легкие. Вдруг неизвестно откуда он услышал властный громовой голос: 'Кто ты?!' Жуткое эхо, навевающее панический страх, величественно повторило вопрос несколько раз и поглотило, увлекая его в бездну. Тэлеск молчал, не решаясь что-либо ответить, и очень надеялся, что вопрос предназначался не ему. 'Кто ты?!' - вновь прозвучал вопрос, настойчиво и грозно, и эхо подхватило эти слова. 'Кто со мной говорит?' - выдавил Тэлеск, и странное эхо сделало его голос столь ничтожным по сравнению с властным голосом неизвестного, что он напоминал отчаянный писк мыши, попавшей под кошачью лапу. 'Я!' - громогласно прозвучал ответ, и раздался леденящий душу хохот. 'Ты ли тот, чье имя Избранный?!' - снова задал вопрос громкий надменный голос. И только тут Тэлеск понял, кто с ним говорит. Чувство дикого, цепенящего, всепоглощающего страха внезапно охватило его, и Тэлеск едва смог выговорить: 'Да...'. Он хотел ответить отрицательно, но что-то не позволило ему солгать. И вновь жуткое эхо повторило это слово так же ничтожно, как прежде. Снова раздался громовой хохот и стократ ужасающее его эхо. 'Не вздумай появляться!' - произнес голос, и эти слова отзвуками повторились еще несколько раз. Тут Тэлеск проснулся.
  После этого сновидения у юноши отпало всякое желание спать. Всю оставшуюся ночь он не сомкнул глаз, а в голове то и дело звучало: 'Не вздумай появляться!.. Не вздумай появляться!..'
  Когда утреннее солнце пробило пелену тумана и озарило палубу 'Отчаянного', Тэлеск рассказал о сне Ноккагару. Чародей внимательно выслушал Тэлеска и молвил:
  - Не тревожься раньше времени. Опасности пока еще никакой нет. Забудь этот сон. Это не плоды твоего воображения; это сам Дардол изволил явиться тебе во сне. Но этот сон имеет лишь одно толкование - самое что ни на есть явное. Твой сон означает, что Король Мрака боится Трех Меченосцев. Все эти двадцать лет он изо всех сил пытался предотвратить события, которые вопреки его стараниям неминуемо наступают. Он осознает, что погибель все ближе подступает к его мрачному оплоту, и делает отчаянные попытки предотвратить то, о чем предрекал Кисторин.
  - Но разве такому как Дардол присуще такое чувство как страх? - изумленно спросил Тэлеск. - Разве может он чего-либо бояться?
  - Согласно древнейшим преданиям, только две силы лишены чувства страха, Тэлеск. И обе живут за пределами Мира. Одна из них - это Эндармир, Великий Зиждитель, Отец Мира. Другая сила - это Сила Мрака, которой поклоняется Дардол.
  - Поклоняется? Если он поклоняется ей, стало быть, Сила Мрака еще могущественнее, нежели сам Дардол?
  - Именно так! - произнес маг. - Сила Мрака есть Единое Зло. Дардол лишь оружие в ее руках. Это она питает Дардола могуществом, она дает жизнь его мерзким тварям, вроде фрэгов, троллей и прочей нечисти.
  - Возможно ли ее уничтожить? - спросил юноша.
  - Трудно сказать, - ответил Ноккагар. - Народам Гэмдровса это точно не под силу. Нам это недоступно, и сущность ее за гранью нашего понимания. Возможно Великому Зиждителю это под Силу. Он всегда боролся с Единым Злом, борется и будет бороться. Он сделал все, чтобы оно не возникло в созданном им мире, но по собственной ошибке он сам же открыл ему дорогу. Все что ему удается ныне, так это лишь поддерживать хрупкое равновесие между Добром и Злом. В наши дни чаша Зла на этих весах перевешивает.
  - Но почему? Эндармир перестал бороться?
  - Нет, тут дело в другом. Причина в нас, обитателях Элона. Мы мешаем ему поддерживать равновесие.
  - Каким же образом мы это делаем?
  - Дело в том, любое зло, уже совершенное или только задуманное в нашем мире, дарует долю могущества Силе Мрака. Стоит, к примеру, тебе помыслить о ком-либо плохо, и капля падает в чашу Зла. А уж о войнах, распрях и междоусобицах и говорить нечего.
  Тэлеск задумался.
  - Выходит, - сказал он позже, - что Единое Зло падет, коли все мы, народы Элона, станем добрее по отношению друг к другу?
  - Да, - ответил Ноккагар. - Однако этому не бывать никогда. Дети Зиждителя никогда не перестанут рождать в своих сердцах зло. Или все же перестанут, но по нашим меркам эти времена наступят совсем не скоро.
  - Но откуда вообще взялась эта Сила Мрака? - спросил Тэлеск.
  - Древние предания говорят, что Силу Мрака породило Первородное Зло. А оно зародилось оттого, что однажды Эндармир прогневался на своих Сыновей. От гнева его на земле вырос Черный Цветок, в котором затаилось Зло, жаждавшее высвободиться наружу. А после произошла ссора между Эрвадо и Суром, и этот цветок раскрылся. Зло вышло на свободу. Вот так все и началось.
  Тэлеск опять задумался, обратив пустой взор вглубь серого тумана, а потом сказал:
  - Какая длинная цепочка получается! Фрэги, толдвиги, тролли и прочие твари Мрака подчиняются Шестерым Колдунам, среди которых наверняка главенствует один.
  - Верно, - согласно кивнул маг. - У них есть предводитель, правая рука Дардола. Его имя Даэбарн.
  - Ну а этот Даэбарн, - продолжал Тэлеск, - получает приказания лично от Дардола, который, в свою очередь, исполняет волю Единого Зла. - Юноша замолчал и через некоторое время со вздохом произнес: - А мы подпитываем силы этого Единого Зла и помогаем ему процветать. И не осознаем это. Если так судить, то причина всех бед - это мы.
  - Достаточно об этом, Тэлеск! Все существа, которые живут в Мире, совершают нечто плохое в большей или меньшей степени. Таков уж наш удел. Но знай, что ничего плохого не случалось бы, не будь в этом прямого воздействия Единого Зла.
  - Как? - удивленно промолвил Тэлеск. - Вы только что уверяли меня, Ноккагар, что мы, обитатели Элона, питаем Силу Мрака могуществом!
  - И я не отрицаю своих слов. Но все же Единое Зло заставляет нас делать это. А куда же по-твоему тратится потом накопленное могущество? Сила Мрака может отправить в Мир столько зла, сколького достаточно лишь для мелкой ссоры, к примеру, между властителями двух королевств. А они способны раздуть эту ссору в вечную вражду, вследствие чего начнутся бессмысленные кровопролития и войны между двумя странами.
  - Замкнутый круг... - задумчиво проговорил Тэлеск. - Выходит, Единое Зло бросает в Мир совсем немного своей губительной силы, а возвращается к нему уже стократ преумноженное могущество. Замкнутый круг, из которого нет выхода...
  Тэлеск посмотрел на запад, но увидеть ничего не смог. Там, как и прежде, висело туманное полотно, заволокшее все вокруг. Никаких намеков на очертания острова впереди не наблюдалось. Унылая картина окружала их: впереди - туман, позади - туман, везде был только туман и ничего больше.
  Вскоре страхи, навеянные жутким сном, улетучились, и в мыслях Тэлеска родились новые вопросы к чародею, которые уже не касались сил Зла, а относились к острову Хилт и народу, который его населяет. Он повернулся к волшебнику, но момент для расспросов оказался неподходящим. Ноккагар стоял неподвижно, погрузившись в бездну глубоких раздумий. Глаза его были при этом закрыты, а лицо было обращено на юг.
  Говорят, когда маги Тригорья погружались в такие думы, им было дано увидеть многое из того, что не мог ни узреть, ни даже вообразить кто-либо из простых смертных. Иногда это затягивалось надолго.
  Тэлеск решил не прерывать размышлений Ноккагара и дождаться, пока маг оправится от них. При этом он искренне надеялся, что ждать ему придется недолго. И когда глаза мага, наконец, открылись, Тэлеск решил поскорее заговорить с ним, пока он опять не ушел в себя.
  - Прошу прощения, Ноккагар! - обратился он нему, - Не могли бы вы поведать мне что-нибудь о Хилте? Я почти ничего не знаю о нем.
  - Да когда же закончатся твои расспросы! - недовольно пробурчал маг.
  Он оторвал взор от юга и быстро перевел его на запад.
  - Давным-давно, - начал он, - еще в средние века Первого Мрака, немногие жители Западных Земель, которым посчастливилось выжить, когда Дардол обрушил свой сокрушительный удар по их королевству, объединились и ушли прочь на восток, перешли через Небоскребущий Хребет и основали малое владение на одиноком острове Туманного Моря. Они нарекли его Хилт, что означает 'туманный'. Позже, со временем, у них появилась и своя речь - Гальп, а себя они вскоре стали называть гальпингами. Как они вообще узнали об этом острове? Как они нашли этот единственный клочок земли посреди моря? Такие вопросы ты уже намереваешься задать? Но не жди, что я в силах дать все ответы. Не всему в событиях истории есть разъяснение, что-то так и останется навеки утраченным. В некоторых преданиях лишь упоминается, что тот, кто вел беженцев с Запада, точно знал, куда лежит их путь. Он знал об этом острове. Но история - это такая вещь, о правдивости которой можно всегда вести споры. Только тот, кто видел и был в нужном месте во время какого-либо исторического события, сможет рассказать об этом наиболее правдоподобно. Однако и очевидцы склонны приукрашивать и подвергаться влиянию извне. Но не об этом сейчас...
  Самым распространенным ремеслом в Хилте стало кузнечное дело. Сырьем для него стала руда, жилы которой обнаружились по всему острову. Отсюда и прозван он был вскоре Кузнечным Островом. Они ковали оружие, ибо страх, что Король Мрака когда-нибудь придет к ним, заставил их усилить защиту. Они вложили все силы и душу в это дело и достигли совершенства. В наше время никто из оружейных мастеров Гэмдровса не сравнится в своем умении с кузнецами Хилта. Созданный в Хилте меч в крепости не уступает даже оружию гномов.
  - А что насчет того, меча, который мне предстоит вскоре получить в Хилте? Он тоже выкован гальпингами? - спросил Тэлеск.
  - Конечно, - ответил Ноккагар. - Зачем же мы, по-твоему, едем именно в Хилт? Мечи Трех Избранных были изготовлены в кузнях гальпингов. Разумеется это прошло не без участия волшебников Тригорья. У этих мечей есть особые секреты, в которые я пока не стану тебя посвящать. Всему свое время. Ты многое узнаешь там, на Скрытом Острове Гальпингов.
  - Они, должно быть, сильны в бою, если владеют такими клинками, - произнес Тэлеск.
  - Да воины Кузнечного Острова сильны. И не в оружии дело. Они всегда славились отвагой. Гальпинги принимали участие во многих битвах, которые оставили кровавые пятна на страницах истории Гэмдровса. Они участвовали и в осаде Колморнута в 1104 году Первой Эпохи Мрака. Они прибывали на помощь Вирлаэссу по первому зову и храбро сражались против его врагов. Сам же Хилт, как ни странно, еще ни разу не подвергался нападениям с чьей либо стороны. Поэтому его еще называют Островом Спокойствия.
  - И когда же мы доберемся уже до этого Острова Спокойствия? - осведомился Тэлеск.
  - По моим расчетам, завтра вечером, - ответил маг.
  Угас вскоре и этот день, и темная ночь просочилась сквозь пелену тумана. В воздухе почувствовался легкий морозец, путники закутались в плащи и уснули.
  Тэлеск вновь оказался в знакомом уже холодном, темном месте, которое грезилось ему прошлой ночью. Вначале была совершенная тишина, а позже вдруг разразился все тот же властный голос, который вновь повторял: 'Не вздумай появляться, Меченосец! Не вздумай появляться!' И вновь последовал ужасающий хохот, а за ним жуткое эхо. Внезапно чувство необъяснимой храбрости нахлынуло на Тэлеска, и голос его прозвучал звонко, будто со стороны: 'Ты лишь сгусток тьмы! Я не боюсь тебя!'. Эхо на сей раз возвысило слова юноши, и голос его прозвучал величественно и гордо. Наступила кратковременная тишина. Внезапно Тэлеск ощутил ледяной порыв мощного урагана, ударивший прямо в лицо. И в тот же миг громоподобный голос взревел, и стократ громче сделало его эхо: 'Ты смеешь так говорить со мною?! Или ты до сих пор не осознал, кто я?!' Внезапный всепоглощающий страх охватил юношу, но он тут же был вытеснен новым порывом безмерного мужества перед лицом врага. Неведомо откуда в руке Тэлеска появился меч, и столь ярко клинок его пылал светом, что тьма и злобная ненависть, которые царили в воздухе, начали отступать. Юноша поднял его над собой и прокричал: 'Я знаю, кто ты! Ты тьма, а я свет! Ты огонь, а я вода! Ты страшная угроза нашему миру! Но я - твоя погибель!' Ураган Мрака исчез, так же внезапно, как и появился. И раздался ужасный яростный рев. Перед Тэлеском полыхнуло пламя, и в темноте зажглись два красных огня. Они приближались с каждым мгновением, и чувство страха опять вернулось к Тэлеску. Он хотел отступить, но не мог. Ноги были ватные и не слушались его. С превеликим трудом, преодолевая силу, которая сковала его, он развернулся и попытался убежать. Но воздух будто стал густым, и бежать сквозь него не получалось. Тэлеск падал на каждом шагу, с трудом поднимался, делал шаг и снова падал. Вдруг что-то схватило его за плечи, и от неожиданности он выронил из рук меч. Неведомая сила трясла его, и послышался оклик. Кто-то звал его по имени. То был спокойный, но взывающий голос: 'Тэлеск! Тэлеск, проснись!'
  Он открыл глаза и увидел Ноккагара.
  - Опять кошмар?
  Юноша ошарашено оглядывался, приходя в себя. Сердце колотилось в груди с бешеной силой, но шум волн за бортом умиротворял и со временем успокоил Тэлеска. Он посмотрел на Ноккагара и произнес:
  - Да. Дардол опять говорил со мной, но все было не так, как прошлой ночью.
  И он поведал Ноккагару обо всем, что произошло с ним во сне. В конце рассказа волшебник удивленно покачал головой и сказал:
  - Сдается мне, что ты напустил на Него страху... Не знаю, что управляло тобой. Твоя смелость? Или же дарованная свыше сила питала твое сердце? Еще никто не смел так говорить с Королем Мрака. Даже сам Экгар никогда не был так бесстрашен перед ним. Да, это было во сне, но такие сны не приходят просто так. В тебе он воистину узрел свой крах, свою погибель. Ты показал ему, что Избранные не столь просты, как он наивно полагал до этого. И я не думаю, что он пожелает еще раз наведаться в твои сны. Должно быть, теперь он боится тебя сильнее, чем приговоренный к смерти боится оружия палача. Но нам надо быть начеку, ибо Король Мрака сделает все, что в его силах, дабы не позволить Трем Избранным приблизиться к его обители.
  Сквозь туманную завесу пробились лучи зари. Тэлеск стоял на палубе и смотрел вперед, на запад, надеясь разглядеть там хоть какие-то очертания далекого острова Хилт. Однако увидеть ему удалось лишь все ту же плотную стену тумана.
  Медленно и скучно тянулся этот день. И почти весь день ничего вокруг не менялось. Только ближе к вечеру туман внезапно рассеялся, и взору предстал Кузнечный Остров. Вечерние сумерки уже обволокли его, и большую часть всех его красот постепенно поглощала ночь.
  Юноша и старый чародей взошли на нос корабля. Мерно покачиваясь, он входил в бухту, где стояли на якоре большие торговые корабли. А дальше сквозь ночную тьму просматривались очертания величественных башен города, огромных строений и большого дворца, который был возведен на высоком взгорье и возвышался над всем островом.
  Челнок все ближе и ближе подходил к пристани. Тэлеск оглянулся и увидел, что туман вновь сомкнулся за ними.
   
  Глава девятая.
  Звезды и луна освещали пристань Хилта. Путники сошли с борта корабля на длинный деревянный причал. Стражник с факелом в руке направился в их сторону, как только завидел прибытие чужеземцев.
  - Откуда?! Зачем здесь?! - крикнул он, приближаясь.
  Ноккагар ответил:
  - Лаэ фосуир ластхэ!
  - То, что вы говорите по-нашему, не делает вас друзьями Хилта! - отрезал стражник, демонстративно поправляя на поясе внушительных размеров меч.
  - Нас ждут здесь, доблестный страж! - сказал маг. - Бьюсь об заклад, что стража осведомлена о нашем прибытии. Этот парень из Эфоссора. Откуда я, пояснять, наверное, не нужно. Это и без того видно. Цель прибытия тебя не касается. Скажу лишь, что мы почетные гости короля Авироктала.
  Стражник с подозрением оглядел каждого из них, подняв над собой факел, и в свете мерцающих бликов Тэлеск успел рассмотреть его сверкающий шлем и блестящую кольчугу под длинным серым плащом. От запястья и почти до самого локтя его руки были защищены стальными браслетами, а обут он был в меховые сапоги.
  - Что ж, ваше прибытие действительно ожидалось, - проговорил стражник. - Проходите. Дорога в город одна. Вы ее увидите.
  - Благодарю, - кивнул Ноккагар. - Я здесь далеко не в первый раз. Мы в любом случае не заблудимся. Доброй ночи!
  Над причалами угрюмо высились скалы. Их поверхность наверху плавно переходила в стену города. От пристани вела широкая деревянная лестница. Невысокие столбы, соединенные канатами, сопровождали ее с обеих сторон до самого верха. Канаты были здесь подобием перил. На каждом столбе был закреплен освещающий ступени факел.
  Вскоре путники вышли на вымощенную камнем дорогу. Она поднималось вверх, вдоль скалы, и наверху сворачивала в сторону города. Недалеко от дороги в окнах какого-то строения, похожего по очертаниям на мельницу, горел свет. Дорога обогнула большую дозорную башню и резко повернула направо. После преодоления очередного подъема, путники оказались у городских ворот. Они были открыты. Но когда они прошли под аркой, выяснилось, что впереди еще одна крепостная стена и еще одни ворота - закрытые. На стене горели огни. Взгляды дозорных поначалу долгое время с подозрением сверлили прибывших. Потом раздался короткий свист, за которым последовал лязг засова, и железные створки распахнулись.
  Хилт спал. Из окон немногих домов лился дрожащий свет свечей. Темная осенняя ночь уже в полной мере властвовала окрест. Тэлеск бросил взор вверх. Как ни странно, над самим островом не было ни малейших сгустков тумана. Небо было чистым, и на его черно-синем полотне мерцали бесчисленные звезды. Среди них угадывались знакомые еще с раннего детства созвездия. Прямо над головой висел Тассмур, Звездное Древо. В другой области неба Тэлеск легко узнал созвездие Крылатого Манокланта. Чуть южнее - Молот и Наковальня, рядом с ней - Горн Одародэла.
  Каменная дорога уводила вглубь города. Она постоянно разветвлялась и вправо, и влево, но Ноккагар шел уверенно. Он знал этот город. Вокруг было множество небольших невзрачных домиков, пустых кузниц и шумных таверн. Они шли мимо всех этих строений и приблизились к другой стене, служившей скорее для разделения районов города, нежели для защиты. Путники прошли под огромной аркой и вышли на более ухоженные улицы. От каждого дома здесь так и веяло роскошью и богатством.
  Дворец-На-Холме, великий светоч Кузнечного Острова, все приближался. Дорога привела к подножию холма, и путники стали подниматься по длинной каменной лестнице. По обеим сторонам от нее были отстроены ровные, прямые каналы с водопадами, и вода шумными нескончаемыми потоками бежала по склону вниз.
  Высотой дворец был примерно таким же, как и в Великом Эфтуре. Но в остальных мерах он немного превосходил его. Тяжелые ворота, которые затворяли широкий вход под изящной аркой, были окованы железом. На террасе бдели посты стражников. На поясе каждого из них висел меч, а в руках они держали копья.
  - Назовите себя! - требовательно произнес один из привратников. - И по какому делу следуете во дворец в столь поздний час?!
  - Я Ноккагар, ежели ты не узнал меня, страж! - сказал волшебник. - Ваш король ждет нас, и стража должна быть осведомлена.
  - Я не обязан знать в лицо магов Тригорья! - ответил привратник. - Правитель ожидает вашего прибытия, но сейчас он в опочивальне, посему обратитесь к советнику Лирту.
  Ноккагар и Тэлеск оказались в большом зале. Своды его были невысоки. Над полом на длинных цепях висели лампы, огни которых ярко освещали помещение. А мерцающий свет факелов на стенах создавал причудливую игру теней. Посредине стоял длинный трапезный стол, накрытый узорчатыми скатертями, а в другом конце зала между двумя большими каминами, в одном из которых еще плясало пламя, возвышался королевский трон. Над ним же висело лазурное полотно с эмблемой Кузнечного Острова. Она представляла собой серый круг, который обозначал туман, а внутри этого круга золотом был вышито изображения молота, бьющего по наковальне. По обеим сторонам от трона рядами висели щиты и копья.
  Тэлеск огляделся. Справа и слева он увидел створчатые двери, которые вели в прочие помещения Дворца-На-Холме. А прямо перед престолом, на одной из пяти ступеней, спиной к затухающему очагу сидел человек. Он был одет в темный балахон, испещренный линиями золотой нити. Длинные седые волосы сидевшего ниспадали до самого его пояса. Перед ним стоял маленький деревянный столик, на котором лежала открытая книга. Человек, ссутулившись, что-то старательно вписывал в нее, не обращая внимания на гостей. Скрип его пера прекратился, как только Ноккагар громко произнес:
  - Приветствую тебя, достопочтенный советник Лирт!
  Седовласый человек вздрогнул и оторвал взгляд от строк книги. Некоторое время он смотрел на путников, разглядывая их. Они приближались к трону. Лирт встал и сделал шаг им навстречу.
  - И я приветствую вас, маг Ноккагар! - ответил он. - Вижу я, что вы выполнили то, что судьба возложила на ваши плечи. Приветствую и тебя, юный друг. Хочу вас обоих известить, что вы добрались сюда первыми. Надеюсь, что прибытие остальных не заставит нас долго ждать. На дворе уже ночь, посему я покажу вам комнаты, где вы будете жить. Правителя мы тревожить не будем. Я доложу ему о вашем прибытии поутру.
  - Спасибо, Лирт, - промолвил волшебник. - Но покажи комнату только Тэлеску. Мне пока ничего не нужно, и спать я сейчас не хочу. Коли ты не будешь возражать, я посижу с тобой. Обсудим кое-что. Мы двадцать лет не виделись, и нам есть что рассказать друг другу.
  - Хорошо, - кивнул советник. - Тэлеск? Так звучит твое имя, юный друг? Прошу следовать за мной.
  С этими словами Лирт направился к одной из дверей, что была слева. За ней оказалось небольшое помещение, заставленное рядами деревянных ящиков и сундуков. Тэлеск с Лиртом прошагали вдоль стены, вошли в следующую дверь и стали подниматься по лестнице на второй ярус дворца. Лестница вывела их в длинный коридор. Справа и слева по всей его длине Тэлеск увидел двери комнат.
  - В этом крыле дворца гостевые покои! - проговорил Лирт. - Не каждому выпадает честь ночевать в стенах королевского дворца. Но у нас достаточно места, чтобы расположить в этих стенах столько народу, сколько потребуется... Если, конечно, речь не идет о сотнях постояльцев.
  - И внутри дворца нет ни одного стражника? - спросил Тэлеск.
  - Нет. В этом крыле их нет. Их можно встретить лишь в западной части дворца. Там находятся казармы. Вход во дворец достаточно хорошо охраняется снаружи, посему нет причин охранять еще и внутри. Никто не проберется сюда втайне. Правда, кроме главного входа, внутрь можно попасть еще и через казармы. Есть неприметная дверь, которая расположена с задней стороны западного крыла, но сам понимаешь, никакой злоумышленник не рискнет лезть туда, где полно воинов. К тому же прямо под казармами расположена тюрьма.
  - Самому забраться в темницы поистине глупо, - усмехнулся Тэлеск. - Остается лишь запереть за собой.
  Лирт открыл одну из дверей со словами:
  - Чувствуй себя как дома, Тэлеск. Удобства найдешь в конце коридора. И доброй ночи!
  Но юноша не смог бы чувствовать себя здесь как дома. Дома все было совсем не так. Он шагнул через порог и оказался в просторной комнате. Прямо напротив он увидел узкое окно с распахнутыми ставнями. Свет луны врывался внутрь и заливал каменный пол тусклым светом. Около окна располагалась широкая кровать с резными ножками, ровно застеленная, а рядом был небольшой столик, на котором стояли подсвечник со свечой и кувшин. Справа у стены был выложен камин. Кладку его украшали изображения Хилтских символов и эмблем. Рядом стояло деревянное кресло, с виду довольно удобное. Слева Тэлеск увидел скамью и большой платяной шкаф на полстены. Обстановка была довольно проста, но необычайно гладкие стены и исписанный узорами потолок напоминали о том, что нынешняя ночь будет проведена в богатом королевском дворце. Эта мысль будоражила Тэлеска и заставляла восхищаться своей участью, поражаться неожиданным переменам в привычном течении жизни, которое до недавних пор казалось ему столь унылым и обреченным на многолетнюю размеренность. Он и представить не мог, что в одночасье все может так перевернуться...
  Пока Тэлеск окидывал взглядом временное жилище, Лирт зажег свечу, а затем разжег и огонь в камине. После этого он удалился, повторно пожелав гостю доброй ночи.
  Тэлеск сел на кровать и восторженно выдохнул. Утомленный, он успел лишь снять с плеча котомку, как сон с силой накатил на него.
  Этой ночью он выспался так, как не высыпался с тех пор, когда прочел роковое письмо Ноккагара. С того дня прошло почти два месяца, и за это время он успел пережить уже немало интересных приключений. Скучная жизнь простого рыбака осталась где-то далеко на севере. Порой ему невольно думалось, что это была вовсе не его, а чья-то чужая жизнь. Кошмаров, как и предсказал Ноккагар, ему больше не привиделось. Ему снилось что-то прекрасное и безумное, но лишь открыв глаза, он безвозвратно потерял те тонкие нити сновидений, за которые его разум до последнего пытался ухватиться, и образы сна окончательно ускользнули.
  Начинался новый день. Тэлеск и не подозревал, что он сулил ему. Он проснулся и услышал нескончаемый шум и гомон голосов на пробудившихся улицах Хилта. На столе ожидал сытный завтрак, что приятно удивило его. Тэлеск встал и подошел к окну. В лицо ударили теплые лучи. Ласково дунул свежий ветер. Видимо, спал он долго, потому как время близилось к полудню. Прикрыв глаза ладонью, юноша выглянул в окно.
  Внизу, у подножия холма, на котором был возведен дворец, на улицах города царило оживленное движение. Чуть дальше к югу раскинулось желто-красное море Хилтских лесов, а еще дальше, у самых побережий острова висел занавес тумана. Казалось, будто те отдаленные побережья были самим краем света, за которым нет ничего, кроме загадочной туманной пустоты.
  Когда Тэлеск спустился в зал, он увидел на троне человека пожилых лет в ярко-голубом хитоне. Длинные усы свисали до подбородка. Русые волосы были зачесаны назад и увенчаны золотой короной с самоцветами. Разумеется, на этом мраморном троне, испещренном рунами предков, восседал не кто иной, как сам правитель Кузнечного Острова, король Хилта. Около трона, перед ним стояли Лирт и Ноккагар. Они вели какую-то беседу с Правителем.
  Когда в зал вошел Тэлеск, все взоры упали на него. Ноккагар заговорил с ним первым:
  - Наконец-то ты проснулся! Я уже собирался будить тебя. Как спалось?
  - Замечательно, - ответил Тэлеск. - Спасибо!
  Он неуверенно подошел к трону и поприветствовал короля низким поклоном.
  - Здравствуй, Тэлеск, сын Ланнокса! Я Авироктал, властитель этого острова. И властью, мне данной, я позволяю тебе как почетнейшему гостю полноправно пребывать в моих владениях отныне и навсегда в любое время, будь то хоть день, хоть ночь, в пору войны и в пору мира.
  Юноша еще раз растерянно поклонился и поблагодарил Авироктала. Он ожидал, что Правитель скажет что-нибудь еще, но тот лишь молчал и смотрел Тэлеску в глаза. Тогда молчание прервал Ноккагар, сказав:
  - Отчего бы тебе не пройтись по городу, Тэлеск? Хилт красив, и ты можешь узреть это собственными глазами.
  Юноша кивнул и направился к выходу из тронного зала. Мысль узреть Хилт собственными глазами показалась ему очень даже неплохой. К тому же, он чувствовал себя явно лишним здесь, в этом тронном зале. Он покинул стены дворца и остановился на каменной террасе, чтобы обернуться и посмотреть, как выглядит дом короля в свете солнечных, а не лунных лучей.
  Сравнивать его с обителью Эфоссорского владыки было бы неправильно, но Тэлеск и не брался за это. Очень широкий и многоярусный Дворец-На-Холме был увенчан большим куполом, что врезался в небесный свод. Под куполом висел огромный колокол. Справа от входа во дворец возвышалось большое каменное изваяние, высотой примерно в три человеческих роста. Минувшей ночью, под покровом которой Тэлеск прибыл в Хилт, он не видел его, да и, наверное, не мог бы видеть, ведь тогда вокруг стояла темень, и лишь терраса слабо освещалась факелами стражников. Этим изваянием была статуя первого короля Хилта, основателя королевства. Тэлеск, разумеется, не мог сказать, хорошо ли передан этот образ, но суровые черты лица были отображены очень кропотливо и четко. На пьедестале статуи было высечено имя 'Мансальд'.
  Тэлеск прошел мимо стражников и начал спускаться по широким ступеням, что вели к городским улицам. Внизу, как уже было замечено, царило оживленное движение. Многие горожане куда-то спешили, некоторые беззаботно сидели на лавках и вели светские беседы. Несколько мальчишек носились друг за другом, со смехом размахивая деревянными мечами. Пройдя вдоль нескольких шумных улиц, Тэлеск очутился в нижнем районе, где на каждом шагу он видел кузницы и плавильни. Судя по дыму из печных труб и звону железа, работа в них кипела в полную силу.
  Вскоре он свернул с главной дороги, которая привела бы его прямо к городским воротам, и двинулся вглубь города. По пути он попадал на рыночные площади, на которых жизнерадостные торговцы предлагали самый разнообразный товар, начиная от всевозможных овощей и фруктов, заканчивая драгоценными камнями и даже кое-каким оружием. Большие вывески с названиями на дверях трактиров и таверн, из которых доносились шумный смех и пьяное пение, манили его. И в одно из таких заведений Тэлеск решил-таки заглянуть, но скорее из любопытства, чем с целью отведать добротного хилтского меда, тем более что денег в кармане, насколько он знал, у него не было.
  - Надо было одолжить у Ноккагара пару монет! - сказал он сам себе, открывая дверь в трактир.
  Рука Тэлеска бессознательно сунулась в карман штанов. Будучи совершенно уверен, что карман пуст, парень был очень удивлен, обнаружив там немалую горсть монет. Еще больше он был поражен, когда это оказались не сребреники, а золотые монеты, каких в его карманах отродясь не водилось. Однако долго недоумевать не пришлось, да и не хотелось. Теперь хотелось только одного - отведать добротного хилтского меда. А все эти чудеса с монетами Тэлеск списал на проделки чародея из Тригорья. Когда есть знакомый волшебник, не стоит удивляться чему-либо необычному.
  Зала трактира была переполнена как местными завсегдатаями, так и чужестранцами. Местных легко было различить. Они вели себя беззаботно, перебрасывались шутливыми фразами, громко хохотали. Да и болтали они в основном на своем языке. Приезжие же были, напротив, молчаливы и осторожны. Они занимали, по большей части, те столы, что стояли в дальних уголках залы, у самых стен, и, не привлекая на себя излишнего внимания, мирно попивали пенные напитки. Тэлеск последовал их примеру и, купив кружку меда, устроился в самом неприметном углу.
  Долгое время он прислушивался к речам посетителей трактира, стараясь выделять из всеобщего гама те разговоры, которые велись на Межнародном языке. В основном это были беседы о новом сгущении Мрака и о грядущих войнах. Сидевшие за соседним столом моряки, обсуждали недавние события.
  - Слухи ходят, на Большой Земле опять взбесились кланты.
  - Как взбесились?
  - Новые табуны бегут с юга. Это предвестие войны...
  - Да уж... А еще в северных морях опять эти черепахи объявились. Благо, что мы в Туманном Море плаваем.
  - Это верно! Туманное Море это лужа посреди Гэмдровса. Таким тварям в него не попасть. А по рекам из океана им сюда не добраться. Нет еще таких рек, чтобы по ним смогли плыть эти эрхигадры или, как их там... эксиотроты...
  - Им там кораблей хватает. Да и тесно им будет в этой луже.
  Вскоре Тэлеск покинул стены шумного трактира. Время было уже далеко за полдень, длинные тени домов и деревьев лениво ползли по улицам. Неподалеку он увидел одетого в лохмотья старика, который сидел прямо на земле посреди улицы и протягивал руку с прошением милостыни. В руке он держал мятую железную посудину, и некоторые из прохожих бросали туда по паре монеток.
  Сначала Тэлеск прошел мимо старика, стараясь не обращать на него внимания, но совесть и жалость заставили его вернуться. Он остановился перед стариком и, сунув руку в карман, загреб монет и высыпал в его посудину целую горсть золотых. Старик поднял на Тэлеска исполненные удивления глаза. Еще никто никогда не подавал ему так щедро. Пара сребреников - это было лучшее, на что он смел надеяться.
  - Хандауир веском онтаэх, гвилен, - пробормотал нищий, не отрывая взор от Тэлеска. От благодарности из глаз его проступили слезы.
  Тэлеск высыпал из кармана все до последней монеты, и собрался уходить.
  - Постойте, добрый господин! - произнес старик. - Вовек не забуду я вашей доброты! Когда встречаются такие люди, в сердце рождается надежда на лучшее. И мир, быть может, не так уж жесток. Позволь мне узнать ваше имя, дабы я мог молиться за вас Всевышним Силам!
  - Тэлеск! - ответил юноша и спохватился, что зря назвал себя.
  Старик задумался.
  - Это необычное имя... Похоже, что это язык эрварейнов. Оно означает 'избранный', не так ли?
  - Это неважно! - бросил Тэлеск.
  - Я понял, кто вы, господин! - ахнул старик. - Знали Всевышние Силы, кого выбирать для великого дела... Воистину!
  - Всего доброго! - сказал Тэлеск и хотел уйти прочь, но почувствовал, что за его спиной кто-то стоит.
  Он обернулся. Рядом стоял рослый незнакомец в черных одеждах. Лица его было не разглядеть - тень от капюшона не позволяла это сделать. Он смог увидеть лишь сжатые губы и аккуратно постриженную бороду.
  - Прошу прощения, могу я вам чем-нибудь помочь? - вежливо спросил Тэлеск, не отрывая глаз от странного человека.
  - Лучше помоги себе, - каким-то сдавленным, будто отдаленным голосом ответил тот и быстро пошел прочь.
  Тэлеск проводил его пристальным взором. По спине его отчего-то пробежали мурашки.
  - Кто он такой? - спросил он у нищего. - Оказывается, не все у вас здесь приветливы и дружелюбны.
  Старик бросил прищуренный взгляд в сторону исчезающего в толпе незнакомца и ответил:
  - Этот не местный. Я не знаю, кто он. Но я впервые заприметил его в Хилте еще недели две назад. И с тех пор он изредка появляется на улицах. Он будто что-то вынюхивает. Быть может, ищет кого-то... Трется в самых людных местах, разговоры подслушивает и вообще ведет себя странновато. Он всегда ходит укутавшись в свой балахон и лица еще ни разу не показал.
  - А он когда-нибудь говорил, кого ищет? Или, может быть, спрашивал про кого-то?
  - Не-е-е! - протянул старик, отмахнувшись. - Он вообще молчалив. Рыба, и та разговорчивее будет! Лишнего слова не уронит. Да никто и не горел желанием с ним говорить. Мрачный он...
  - Что верно - то верно, - проговорил Тэлеск.
  Чувство тревоги зародилось где-то в глубине сердца юноши.
  - Держитесь от него подальше, господин Тэлеск, - почти прошептал старик. - Сдается мне, недаром он тут ошивался. Вы же понимаете, о чем я толкую?
  Тэлеск посмотрел на него с некоторым недоверием и спросил:
  - Раз вы знаете мое имя, то и я вправе узнать ваше?
  - Несомненно, господин Тэлеск! Всю мою жалкую жизнь я носил имя Хаг.
  - Ну что ж... До встречи, Хаг! - сказал Тэлеск и зашагал прочь.
  - До встречи! Не разговаривайте с Черным Скитальцем!
  Тэлеск остановился и оглянулся.
  - С кем не разговаривать? - переспросил он.
  - С Черным Скитальцем! - повторил Хаг. - Я забыл сказать... Так его здесь прозвали. Даже прозвище он уже успел себе заработать.
  - У меня нет желания иметь с ним дел, кто бы он ни был, - ответил Тэлеск.
  Он еще раз попрощался с Хагом и пошел, провожаемый бесконечными возгласами благодарности с его стороны.
  Юноша оказался на окраине города. До сих пор он считал, что городские стены кольцом охватывают город. Но кольцо это оказалось не замкнутым. Тэлеск увидел широкую тропу, которая уводила с улиц Хилта в сторону многочисленных ферм и полей. Другая тропа терялась за небольшим взгорьем, на котором покачивались от ветра кроны разреженного покрова деревьев. Тэлеск двинулся прямо по ней, и вскоре она вывела его на большую поляну.
  Здесь паслись несколько десятков сугнатов - мохнатых белых быков, которых доселе Тэлеску встречать не приходилось. Они лениво пожевывали траву и изредка бросали безразличные взгляды на пастухов. Могучие изогнутые рога сугнатов поблескивали в ярких лучах осеннего солнца. Пастухи беззаботно бродили неподалеку, некоторые дремали в тени деревьев. Тэлеск долго с интересом наблюдал за происходящим и случайно заметил, что один из пастухов одет в черное. Его фигура очень выделялась на фоне белых шкур животных. Приглядевшись, он узнал в нем того самого Черного Скитальца. Он стоял спиной к юноше, и на сей раз капюшон его был откинут. Сердце Тэлеска бешено заколотилось. Он поспешил убраться восвояси, пока незнакомец не смотрит его сторону. Но внезапно Черный Скиталец обернулся, и обратил взор прямо на него. Совершенно ничего не выражающий взгляд, мертвенно-бледное лицо, короткая, аккуратная борода - сей образ навсегда запомнился Тэлеску.
  Они смотрели прямо в глаза друг другу. Юноша не мог пошевелиться. Все его движения будто сковал дикий страх. Он не отрывал глаз от мрачного незнакомца. Тот был довольно далеко от него, чтобы причинить какой-либо вред, но Тэлеск понимал, что нужно бежать, бежать немедленно и без оглядки. Подальше от него. Кто он такой? Откуда этот необоснованный страх? Что за недоброе предчувствие заставляет сердце кричать: 'Беги! Беги!'.
  Юноша следил за его действиями. Он увидел, как Черный Скиталец подошел к одному из сугнатов и на мгновение ладонями закрыл животному глаза. Бык отчего-то замер. Убрав руки от его глаз, незнакомец еще раз взглянул на Тэлеска. На мрачном лице отразилась странная ухмылка, и в следующий миг он внезапно исчез.
  Холодок пробежал по спине Тэлеска. Он отчаянно пытался взглядом найти его, но тот как будто растворился в воздухе.
  - Тендолу! - послышался чей-то предостерегающий крик, и только после него Тэлеск увидел, что прямо на него несется тот самый бык, к которому подходил Черный Скиталец.
  Пастухи кричали еще что-то непонятное, но Тэлеск уже не слышал этих криков. Ему было не до того. Он мчался с такой скоростью, с которой в жизни никогда не бегал. Он бежал по той тропе, которая привела его сюда, и уже оставил позади поляну. Но на спуске с холма, он слишком разогнался, и, не совладав с собственными ногами, запнулся и покатился кубарем вниз.
  Сугнат несся вниз вслед за ним. Мысли, что на этом его жизнь оборвется, пронеслись в голове Тэлеска. Когда кувыркания его закончились, из кармана рубахи вдруг выкатился небольшой круглый предмет. Юноша лихорадочно схватил его правой рукой, и попытался подняться, но смог встать лишь на колени. Он стоял так и смотрел на сугната, который неумолимо приближался. Камень Могущества, который был в его руке - на него была вся надежда. Так ли он хорош, как расписывал Ноккагар? Представился случай это проверить.
  Но Тэлеск и представить не мог, как использовать великую силу Камня.
  Он с криком отчаяния, заслонил лицо руками и закрыл глаза... Все решилось за пару мгновений.
  Испуганные пастухи, что бежали вслед за взбесившимся животным, видели, как бык с глухим звуком врезался в тело юноши и пал замертво, словно ударился о стену.
  Тэлеск стоял на коленях, закрыв лицо руками. В правой руке он мертвой хваткой сжимал Камень Могущества. Все тело колотило дрожью. Наконец, он открыл глаза, и с удивлением обнаружил, что жив. Сердце отчаянно билось в груди, все тело болело после падения, холодный пот стекал по лбу. Никогда еще он не чувствовал себя таким живым, как сейчас. Он опустил руки и увидел перед собой сугната.
  Тот лежал на боку, и его безумные выпученные глаза смотрели прямо в лицо Тэлеску. В этом животном взгляде читалось непонимание... Тьма, застившая его разум, отступила. Мирное существо, еще недавно спокойно жевавшее траву, умирало в неведении о том, что с ним случилось. Рога его были сломаны, струйка бурой крови сочилась из разбитой головы быка и лужей собиралась под ним. Сугнат бился в предсмертных судорогах. Вскоре они прекратились, и остался лишь тот полный непонимания взгляд, который застыл в его глазах.
  Пастухи, увидев это, бежали в ужасе, испугавшись могучего колдуна, который так легко расправился с их быком.
  Вокруг не осталось ни души. Тэлеск долгое время неподвижно сидел на коленях, приходя в себя. Он не думал ни о чем, и разум его потерял счет времени. Начало смеркаться, когда он, наконец, решил встать. Все тело отозвалось резкой болью. Тропа была пуста и он, прихрамывая, двинулся в сторону города. Через несколько шагов он остановился и посмотрел на Камень, который по-прежнему был в его правой руке. 'Велика же сила в тебе!' - прошептал он и убрал магический предмет обратно в карман.
  Тэлеск ковылял в сторону Дворца-На-Холме, чей купол отражал свет последних лучей заката. Только одна мысль была у него в голове. Нужно немедленно рассказать Ноккагару! Как можно скорее! Только он может сказать, кто этот Черный Скиталец, и кому он служит. Хотя о последнем Тэлеск догадывался и сам...
  День подходил к концу, но это были еще не все приключения на сегодня.
  Когда Тэлеск был уже у самого входа во дворец, стража внезапно перегородила ему дорогу.
  - Кто такой?! - прозвучал голос одного из стражников.
  Юноша в ответ назвал свое имя. На короткое время наступило молчание.
  - Тэлеск? - переспросил воин. - Ты хочешь сказать, что ты тот парень, который прибыл сюда вчера вечером вместе с магом?
  - Ну да! - недоуменно произнес юноша. - Что-то не так?
  - То не так, что при смене караула, мне передали, что все во дворце, и тот парень по имени Тэлеск в том числе.
  - Что? - переспросил юноша.
  - Что слышал! Парень по имени Тэлеск возвратился во дворец еще пару часов назад.
  У Тэлеска отвисла челюсть от удивления.
  - Этого же быть не может! - вскричал он. - Тэлеск, сын Ланнокса - это я!
  - Обдурить нас тебе не удастся, хитрец! - возмутился страж и положил руку на эфес меча. - Кто бы ты ни был, тебе лучше убраться, пока мы даем тебе такую возможность.
  - Да вас уже обдурили! Отведите меня к вашему королю! - потребовал Тэлеск.
  - Правитель отдыхает. Так что проваливай!
  - Не нравится мне это... - проговорил другой стражник. - Он ведь похож на него. Я бы даже сказал, что он с ним на одно лицо. Не связано ли это с тем, что произошло сегодня на пастбище. Пастухи напуганы, они утверждают, будто какой-то сильный колдун убил одного из сугнатов.
  - Это был я! - перебил Тэлеск и тут же осекся.
  Через мгновение в свете факелов замерцали обнаженные клинки.
  - Это он! Схватить колдуна!
  Воины всем скопом рванулись к Тэлеску. Тот недолго думая пустился наутек, забыв про всю свою изможденность и боль от ушибов. Он соскочил с террасы, прыгнул в заросли орешника, которые сплошь покрывали западный склон холма и побежал вниз, к подножию, пробираясь сквозь переплетения кустов. Наконец он остановился и прислушался. Погони, похоже, не было. До его ушей донеслись лишь проклятия оставшихся где-то на вершине холма гальпингов.
  Он осторожно вылез из кустов на открытую местность. Было темно, и опасаться, что его увидят, уже не стоило. Из-за дымки вечного тумана поднимался месяц, и несметные звезды пробивались сквозь полотно ночного неба.
  - Что за день! - раздраженно проговорил Тэлеск и сел прямо на землю, чтобы все обдумать.
  Если вернуться и попытаться объяснить тупоголовым воинам, что да как, то это будет наиглупейший поступок. Его в силу каких-то нелепостей приняли за колдуна, и неизвестно, что с такими делают здесь: садят в тюрьму или убивают прямо на месте. Успеет ли он объясниться до того, как холодная сталь пронзит его? А что самое главное, придадут ли значение его словам?
  Тэлеск в сердцах схватился за голову. Мысли перемешались в голове.
  - Да будь же проклят этот день! - сквозь зубы произнес он. - Как же все глупо!
  Но больше всего Тэлеска поражало другое обстоятельство. Он с трудом переваривал мысль, что в это самое время в его комнате находится тот, кто назвался его именем и, не вызвав ни у кого подозрений, пробрался во Дворец-На-Холме.
  'Да неужели такое возможно? - думал Тэлеск. - Куда смотрел Ноккагар? Что-то недоброе творится во дворце! И нужно немедленно попасть туда! Остается придумать, как это сделать... '
  Тэлеск услышал звуки приближающихся шагов. Он посмотрел направо и увидел прыгающий свет факела. Он был все ближе. Юноша скрылся в кустах и притих, затаив дыхание.
  Это был стражник. Он бежал с обнаженным мечом и постоянно озирался по сторонам. Тяжело дыша, он пронесся мимо того места, где только что сидел Тэлеск. Страж бежал по узкой тропе, которая вела вверх по пологому склону прямо к западному крылу дворца.
  Тут Тэлеска осенило. Он вспомнил, что советник Лирт говорил о еще одном входе во дворец. Это был путь через казармы. Сейчас это был единственный возможный способ пробраться внутрь. Тэлеск понимал, что это безрассудно, но лучшего в голову ничего не приходило. Он мог бы дождаться утра, или просто подождать, когда вся эта странная история завершится. Но он понимал, что если ничего не предпринять, то все может закончиться плачевно.
  Тем временем шаги стражника все удалялись, а вскоре и вовсе затихли. Тэлеск сидел неподвижно, вслушивался в ночные звуки. Когда же он решил уже выбираться из укрытия, до него донеслись крики и топот нескольких пар ног. Со стороны казармы, звеня доспехами, приближался небольшой отряд стражников, они бежали вниз по тропе и перекрикивались между собой короткими фразами. Один несся впереди всех, на ходу тараторя что-то непонятное. Тэлеск понял лишь, что он точно ведет речь о колдуне, которого они только что упустили. Он осторожно продвинулся еще глубже в заросли, подальше от света их огней.
  Вскоре стражники скрылись из виду, и Тэлеск вышел на тропу. Он огляделся и прислушался, но все было тихо. Быстрыми шагами он направился вверх по склону.
  В каменной стене было сделано небольшое углубление, в котором терялась тропа. Тэлеск подошел ближе и различил в темноте обычную деревянную дверь. Медленно, стараясь ступать бесшумно, он приблизился к ней почти вплотную. За дверью было тихо. Сзади на тропе тоже было чисто. Никаких бегущих огней не виднелось. 'Теперь самое главное - не столкнуться лицом к лицу с каким-нибудь стражником, когда я открою эту дверь... - подумал Тэлеск. - И надеюсь, что остальная толпа вернется нескоро!'
  За дверью оказался ярко освещенный огнями коридор. Потолок его был таким низким, что можно было без особых усилий достать до него руками. На поверхности пола Тэлеск различил очертания каменных плит, хотя поначалу пол показался ему сплошным. Видно, не одну сотню лет его полировали сапоги дворцовых стражей.
  Вправо ответвлялся другой коридор с крутой лестницей вниз. Но Тэлеск был уверен, что вниз ему не нужно. По всей видимости, там располагались темницы, где держали убийц и воров. В этот напряженный момент Тэлеск и сам ощущал себя вором, незаконно проникнувшим в королевский дворец. Необъяснимое чувство, которое вероятно часто испытывают те, кто зарабатывает себе на жизнь кражами, словно обострило слух Тэлеска. Он слышал, как полыхает огонь, который освещал это место, как где-то разбиваются о каменный пол капли воды, как крысы носятся по подземельям.
  Тэлеск почти бесшумно продвигался по коридору, и вскоре он закончился. Дальше открывалось какое-то помещение. Подойдя ближе, юноша увидел, что это довольно просторный зал. Здесь потолки были уже высоко, и под ними было несколько узких окон для света. Но в этот час через них проникали внутрь лишь тусклые лунные лучи. В зале было темно, лишь середина его была освещена. Там находился письменный стол с кипой бумаг, а на нем стояла зажженная свеча, которая все же позволяла кое-что увидеть. У одной стены в один ряд стояло несколько кроватей, а у другой был склад каких-то ящиков и досок. Кровати, похоже, были пусты, но удостоверить себя в этом наверняка Тэлеск пока не мог. Они были в самом темном углу, и посему для того, чтобы узнать, не лежит ли там кто-нибудь, нужно было подойти к ним ближе. Это юноша делать не собирался.
  Тэлеск осторожно вошел в зал. Под ногами он почувствовал деревянные половицы, которые не преминули предательски скрипнуть с первым же шагом. Тэлеск замер и на миг задержал дыхание. Но было тихо. Никаких звуков и признаков, что здесь присутствует кто-то еще, он не услышал.
  Впереди была приоткрытая дверь, через которую, как подозревал Тэлеск, можно было бы попасть в помещения дворца. Из-за нее, мерцая, в зал вливался тонкий луч света. Шаг за шагом Тэлеск приближался к заветной двери и все больше убеждался, что здесь, кроме него, больше никого нет.
  Все это говорило о том, что королевская стража в настоящее время в полном составе прочесывает окрестности дворца. Тэлеск посмеялся в душе над глупостью стражников и уже был готов потянуть на себя ручку двери, как та неожиданно распахнулась.
  Тэлеска бросило в пот. Перед ним стоял страж. Он осуждающим взглядом окинул юношу и произнес:
  - Что ты здесь делаешь?!
  - Я...я... - пробормотал Тэлеск.
  - Тебе нельзя находиться здесь! Эта часть дворца закрыта для гостей! Что происходит? Куда делась вся стража?
  Гальпинг прошел мимо Тэлеска и удивленно оглядел пустой зал.
  - Я не знаю... - пожал плечами Тэлеск, догадавшись, что этот стражник по какой-то причине не знает о том, что случилось на террасе. - Прошу прощения, я просто смотрел дворец и, видимо зашел не в ту дверь. ...
  - Я выведу тебя. И впредь больше не броди, где вздумается. Если есть дверь, это не означает, что ее непременно нужно открывать. Следуй за мной!
  Они поднялись вверх по крутой лестнице и оказались в тронном зале. Он пустовал. Ни Короля Авироктала, ни советника Лирта, ни Ноккагара здесь не было.
  Тэлеск поблагодарил стража и сказал, что сможет самостоятельно добраться до своих покоев.
  - Тогда доброй ночи! - ответил тот. - И мой тебе совет: если захочешь опять посмотреть дворец, лучше все же делать это не ночью.
  Спустя некоторое время Тэлеск уже был у входа в комнату. Он долго стоял и, приложив ухо к двери, слушал, что происходит внутри. Но ничего в общем-то и не происходило, если, конечно, не брать в счет то обстоятельство, что внутри кто-то бродил. Звуки шагов то приближались, то удалялись.
  'Может статься, это Ноккагар? - предположил Тэлеск. - Ожидает моего возвращения? Или это не мои покои?'
  Он огляделся и еще раз внимательно осмотрел дверь. Нет, он не ошибался. Это была именно его комната. Тэлеск уже решился войти, но вдруг остановил сам себя. Он подумал о Камне Могущества, который уже спас ему жизнь сегодня. Мысль о том, что за дверью он может встретиться неизвестно с кем и неизвестно с чем, заставила его снова достать из кармана эту чудо-вещицу. Наконец, снова сжав Камень в левой руке, Тэлеск благословил себя словами 'будь что будет' и резко отворил дверь комнаты.
  У открытого окна он увидел... самого себя. Это выглядело так, как если бы он смотрел на свое отражение в зеркале. Перед ним стоял парень, как две капли воды похожий на него. Окончательно выбитый из колеи, Тэлеск трижды проклял этот день в очередной раз. В голове в одну кашу смешалась череда сегодняшних событий, и он отчаянно пытался найти во всем этом хоть что-то разумное, хоть что-то поддающееся какому-либо объяснению.
  Тэлеск и его двойник в молчании стояли в нескольких шагах друг от друга и смотрели друг другу в глаза. Поначалу взгляд двойника тоже казался несколько удивленным, но вскоре в его глазах стала ясно читаться лютая ненависть. Свет от камина зловещими бликами играл на его лице.
  - Так ты везунчик? - насмешливо произнес он голосом Тэлеска. - Признаться, я не думал, что такое возможно - выжить после нападения взбесившегося сугната... И я слышал с улицы крики стражников, когда они пытались схватить тебя у входа. Однако, вижу, тебе удалось и их провести. Что ж похвально! Знай я заранее, что этот дворец охраняют идиоты, я бы не стал все настолько усложнять. Но что сделано, то сделано...
  - Кто ты такой? - спросил Тэлеск.
  - А ты не видишь? - рассмеялся двойник. - Я теперь ты. Я буду играть твою роль некоторое время. Что же касается тебя, эту проблему мы решим прямо сейчас.
  Самозванец вдруг наклонился и достал из-под кровати меч, задвинутый в черные ножны. В следующий миг ножны упали на пол, и Тэлеск увидел в его руке странный и ужасный меч. Вместо обычного стального клинка из рукояти вырывался язык алого пламени.
  Тэлеск вспомнил страшные истории о главных слугах Короля Мрака, которые знал еще с детства. В них рассказывалось об Огненных Мечах, которыми они издревле владели. Теперь Тэлеск вне всяких сомнений знал, кто перед ним. Это был один из приближенных самого Дардола, один из Шестерых Колдунов.
  Не успел Тэлеск и глазом моргнуть, как самозванец быстрее молнии размахнулся и нанес смертоносный удар поперек шеи. Голова бы полетела с плеч Тэлеска, кабы не великая сила, которая охраняла его в тот миг.
  Огненный клинок даже не коснулся юноши. Сила Камня отбросила меч от Тэлеска, и самозванец не сумел удержать его в руках. Перевернувшись в воздухе, меч вонзился в платяной шкаф и разрезал его поперек, словно то был не шкаф, а кусок масла. Гладко срезанная верхушка шкафа с грохотом рухнула на пол. Огненный Меч вонзился в стену.
  Колдун устремил взор на Тэлеска. Теперь лицо его выражало нечто среднее между ненавистью и удивлением.
  В этот самый миг в открытую дверь комнаты вбежал Ноккагар.
  - Тэлеск, ты в порядке?! - быстро спросил он и остолбенел в недоумении, растерянно переводя взгляд то на одного, то на другого.
  - Ноккагар, это колдун! - вскричал самозванец, указывая на Тэлеска.
  - Он лжет! - сказал настоящий Тэлеск. - Это я Тэлеск! Неужто вы меня не узнаете?
  - О Силы Поднебесья! - только и смог выговорить волшебник, едва не выронив из рук посох.
  Тэлеск посмотрел прямо в глаза Ноккагару в надежде, что тот все же узнает его. Он смотрел в глаза чародея, которые вот уже на протяжении нескольких дней поддерживали его, вселяли веру в сердце юноши. Но поддержки на сей раз он не ощутил. Ноккагар все так же удивленно смотрел то на одного, то на другого.
  - Да кто же из вас настоящий? - промолвил он, и взгляд его стал более пристальным.
  - Я! - в один голос ответили Тэлеск и его двойник.
  Взгляд Ноккагара упал на черные ножны, что лежали на полу. Удивление мага внезапно сменилось ужасом, когда он заметил Огненный Меч, вонзенный в стену.
  - Кто-то из вас двоих Колдун Дардола! - воскликнул он. - Я узнаю эту вещь, созданную в огне Старого Солнца.
  Тэлеск заметил, как забегали глаза самозванца. Похоже, им стало овладевать беспокойство. Каков бы ни был его план, он провалился. Вдруг Тэлеск понял, как все это разрешить. Неизвестно, что нашло на него, но он быстро подошел к распахнутому окну, вдохнул свежего воздуха, и изо всех сил прокричал:
  - Да принесет ветер мои слова тому, кому я их посылаю! Ты Тьма, Дардол, а я свет, который разгонит твои завесы! Это все, на что ты способен? Ты ничтожен! Ничтожен в своих попытках предотвратить это! Слышишь меня, Дардол?!
  И крик этот эхом прокатился далеко-далеко от дворца. Северный ветер подхватил слова Тэлеска и стремительно понес их на юг. Он пронес их над водами Туманного Моря, перенес через хребет Красных Гор и принес к великому пику Закатных Гор, имя которого было Ханборун. Темный хранитель горы вздрогнул и устремил взор в сторону Хилта. Дракон Ханборуна издал чудовищный рык и тут же в ярости отправил мысленный приказ на далекий горный перевал.
  Тэлеск обернулся. Ноккагар теперь не сомневался, кто из них двоих Колдун. Он был безмерно восхищен его смелым, хоть и безрассудным выбросом, но не подал виду.
  - Посуди сам, Ноккагар. Смог бы сказать такое тот, кто извечно дрожит под властью своего господина? - произнес Тэлеск и встретил на себе ненавидящий взгляд двойника.
  - Ты Тэлеск, теперь я в этом уверен! - кивнул волшебник и, обращаясь к разоблаченному самозванцу, добавил: - А тебя, Даэбарн, я попрошу убраться прочь!
  Внезапно внешность лже-Тэлеска стала меняться, и через миг перед ними предстал высокий, угрюмого вида человек в устрашающих доспехах и черном, как ночь, плаще. Тэлеск сразу узнал те полные злобы глаза, мертвенно-бледное опалое лицо с коротко постриженной бородкой и длинные черные волосы. Словом, перед ним стоял Черный Скиталец.
  Бросив на юношу очередной яростный взор, слуга Дардола мгновенно исчез. В тот же миг исчезли и ножны, что валялись на полу и торчавший в стене Огненный Меч.
  В комнату вбежали двое стражников с мечами наголо, а вслед за ними вошли встревоженные Авироктал и советник Лирт.
  - Что здесь творится, Ноккагар? - требовательно произнес король Хилта.
  - Здесь побывал один из Шестерых, - спокойно ответил маг.
  - Как вы такое допустили, остолопы?! - гневно воскликнул король, обращаясь к стражникам.
  - Они не виноваты в этом, - сказал Ноккагар. - Никто не виноват. Колдун принял обличие Тэлеска.
  Авироктал посмотрел на Тэлеска и вновь обратился к воинам:
  - Выходит, что вы впустили Тэлеска во дворец, а когда пришел еще один, вы даже не заподозрили неладное?
  Один из стражей опустил голову и произнес:
  - Правитель, мы не впускали колдуна. Мы попытались схватить самозванца у входа, но он пропал, и, должно быть, проник сюда другим способом...
  - Это был я! - обиженно проговорил Тэлеск. - Колдуна вы впустили беспрепятственно, а на меня набросились как на врага!
  Королевские стражи удивленно взглянули на юношу и совсем поникли.
  - Так почему же мне не донесли обо всем немедленно?! - вопросил Авироктал.
  - Мы не хотели тревожить тебя, Правитель...
  - Тревожить?! - возмутился Авироктал. - Это по-вашему пустяк, из-за которого меня не стоит тревожить?! Убирайтесь с глаз моих долой!
  Воины, виновато склонив головы, быстро удалились. Король Хилта о чем-то думал некоторое время. При этом он смотрел на Тэлеска.
  - Не понимаю одного! - сказал он. - Если стражи дворца не впустили тебя, как ты оказался внутри?
  Лицо Тэлеска вмиг побагровело.
  - Ну... я пробрался через казармы, - произнес он.
  Правитель удивленно вскинул брови.
  - Хороша же охрана моего дворца! - воскликнул он. - Начальника стражи придется сменить. Лирт, займись этим. Передай Унтальду, что он разжалован в рядовые.
  Когда советник покинул помещение, Авироктал повернул разговор в другое русло:
  - До меня уже успели дойти слухи, что нынешним днем за городом, на одном из пастбищ, происходили странные вещи. Народ говорит о молодом колдуне, который с помощью магии убил сугната, который ни с того ни сего напал на него. Теперь все проясняется... Это был Колдун Дардола в облике Тэлеска.
  Тэлеск хотел было опровергнуть ложную догадку короля, но вовремя одумался. Ведь если он начнет выкладывать ему все начистоту, то придется упомянуть и о Камне Могущества. А Ноккагар строго запретил делать это еще на берегу Сияющего Озера. Юноша посмотрел на чародея и увидел, что тот уже сверлит его строгим взглядом.
  Когда король Хилта вышел, Ноккагар закрыл за ним дверь и некоторое время слушал, как удаляются шаги в коридоре. После того, как там все стихло, он сказал:
  - А теперь немедленно рассказывай обо всем! Поведай мне о всех своих злоключениях! Вижу, вид у тебя потрепанный... Должно быть здорово тебе досталось?
  - Это верно, - вздохнул Тэлеск.
  Он убрал Камень Могущества в карман. При короле и советнике он не решался это сделать, опасаясь, что этот жест не останется незамеченным. Посему все это время он сжимал его в руке.
  Волшебник внимательно выслушал Тэлеска, изредка качая головой и нервно разглаживая растрепанную бороду. Лицо его нахмурилось.
  - Даэбарн уже ждал нас на острове, - произнес он, когда услышал рассказ о том, как Черный Скиталец натравил на Тэлеска сугната. - Он искал Избранного. И к сожалению, отыскал... Теперь он вряд ли оставит тебя в покое. Боюсь, еще не раз придется с ним повстречаться. Благо, что Камень спас твою жизнь. Это был дар судьбы для тебя, когда ты нашел его у Сияющего Озера. Если бы не он, надежда на спасение пала бы уже этой ночью... И хорошо, что все приняли тебя за колдуна. Конечно, рано или поздно эта тайна о Камне Могущества все равно всплывет на поверхность, но пока это еще тайна, и храни ее свято, ибо се есть залог твоей безопасности. Твоей и твоих будущих товарищей.
  Выслушав весь рассказ до конца, Ноккагар, сказал:
  - Похоже, я начинаю понимать, в чем состоял злодейский план Даэбарна.
  - И в чем же? - спросил Тэлеск.
  - Даэбарн рассчитывал, что сугнат растопчет тебя. Он хотел занять твое место, стать тобой. Но он просчитался кое в чем. Считая тебя уже погибшим, он принял твой облик и проник во дворец. Он уповал на то, что двое других Избранных уже в Хилте, во дворце. Но здесь он ошибся. И он верно решил дожидаться их прибытия. Тяжело бы ему пришлось... Ведь это трудно изображать того, о ком ничего не знаешь. Хотя возможно, мы бы не успели понять, что это не ты, и он бы убил будущих Меченосцев. Это был бы полный крах...
  - Но меня бы все одно нашли, будь я даже мертв, - заговорил Тэлеск после долгого молчания. - Обман бы все равно раскрылся.
  Ноккагар отрицательно покачал головой:
  - Сугнат убил какого-то парня. Неместного. Его никто не знает. Бывает, что тут поделаешь. Так бы все и выглядело. Мы бы даже не услышали об этом. Да и что с того? В пророчестве говорится о трех, а не о двух Избранных. Народы потеряли бы веру в пророчество, а за ней угасла бы и надежда на спасение. И вековечной Тьмой окутался бы Мир, в котором нет надежды.
  - А что дальше?
  - Дальше? - маг удивленно поднял брови и взглянул на Тэлеска.
  - Если Тьма завладеет Миром, что Дардол будет делать дальше? Неужто он будет бесконечно коротать на черном престоле свое бессмертие.
  Ноккагар посмотрел в окно. Ночное небо было усыпано несчетным числом мерцающих звезд.
  - Существует множество других миров. Они недосягаемы для нас, и существование их мало поддается пониманию. Дардол будет покорять другие миры, закончив с этим. Но мы не должны этого допустить. Может статься, наш мир далеко не первый для него. Он мог завоевать множество миров до того, как пришел в наш.
  - Но ведь число миров не бесконечно! - возразил Тэлеск. - В конце концов, все они будут покорены. Что же тогда?
  - Такого не случится.
  - Почему?
  - Равновесие, - улыбнулся Ноккагар. - Без него была бы только пустота. Представь себе великие весы добра и зла. В одной чаше лежат миры, где властвует Зло, в другой - те миры, где царит Добро. Чаши поочередно перевешивают друг друга, но в итоге равновесие сохраняется. Однако вопрос нынче не в том, какая чаша перевесит. Вопрос в том, в какой из них окажется наш мир.
   
  Глава десятая.
  Следующим утром после хорошего завтрака в компании короля и мага Тэлеск решил опять уйти в город. Ноккагар напоследок напомнил ему об осторожности, но юноша и сам не собирался лезть на рожон. Вчерашних приключений ему вполне хватило, и он очень надеялся, что сегодняшний день пройдет спокойно.
  Прогулочным шагом он шел по дороге, с наслаждением вдыхал морской воздух, бросал короткие взгляды на прохожих и проезжающие мимо повозки. У городской стены, которая выходила к морю, он заметил суматоху. Народ, перекрикивая друг друга, толпами валил к ступеням, что вели на стену. На ней уже собралось изрядное число горожан, и все они смотрели в сторону пристани.
  Тэлеск хотел уйти подальше от шумного места, дабы случайно не найти там еще каких-нибудь неприятностей. Черный Скиталец так и мерещился ему в каждом втором гальпинге. Но любопытство взяло верх, и через некоторое время он уже поднимался на городскую стену во всеобщей толкучке. Он не мог понять, о чем именно все кричат. Поэтому он смог узнать, в чем дело, только когда увидел собственными глазами то зрелище, на которое так рвался поглазеть весь Хилт.
  К пристани подходил необычный корабль. Его парус переливался всеми цветами радуги. У причалов тоже уже собиралась толпа. Великим стал этот день для жителей Хилта. Впервые за все время существования королевства в гавань вошел корабль русалов.
  Чудесная ладья блистала в лучах утреннего солнца. Юноше она показалась знакомой. Он понял, кто прибыл на Кузнечный Остров. Это Хранитель Ламванэ со своей свитой прошли через Туманное Море и подошли наконец к берегам острова.
  Внезапно раздался ритмичный рокот барабанов. На дороге, что вела от городских ворот, Тэлеск увидел шагающую процессию из нескольких человек. В сопровождении воинов в сторону пристани шел сам король Авироктал. Позади них неторопливо двигались Ноккагар и советник Лирт.
  - Расступись! Правитель Хилта идет! - послышались крики у причалов.
  Авироктал уже спускался к ним по ступеням широкой деревянной лестницы.
  Бородатый владыка русалов Кэневаур сошел с корабля, когда из расступившейся толпы зевак показался король.
  - Рад приветствовать вас во владениях гальпингов! - изрек Авироктал. - Для меня будет великой честью принять столь почетных гостей. Но позвольте узнать, какова цель вашего прибытия? Что за дело привело сюда достопочтенных русалов? Ведь подобных гостей Хилт еще не встречал до сего дня.
  - Благодарим тебя, король Хилта! - ответил Кэневаур, придерживая развевающуюся на ветру серебристую бороду. - Цель же нашего прибытия должна быть тебе известна. Посему не стану оглашать ее здесь.
  Его голос негромким рокотом прокатился над толпой народа, и все, кто был рядом, были в восторге от его мелодичного звучания. Авироктал многозначительно кивнул.
  - Твое имя Кэневаур, если я верно понял Ноккагара?
  - Да, люди называют меня именно так. Стало быть, Ноккагар и его спутник здесь? Сия весть меня радует...
  - Они прибыли недавно, - ответил король. - Но не будем стоять здесь, почтенный Кэневаур. Я приглашаю гостей во дворец! Разумеется, он не ровня тем прекрасным дворцам, которые воздвигают русалы, но, тем не менее, он не так уж плох. Идемте же!
  Авироктал двинулся к городу. Гости последовали за ним. Многие из гальпингов пошли следом, чтобы вдоволь насмотреться на чудесных Хранителей Вод, чей облик восхищал и радовал глаз. Некоторые остались у берега, дабы подивиться необычной ладье, которая каким-то волшебным образом создана была из воды. Русалы же не обращали не малейшего внимания в ответ на восхищенные взгляды.
  Тэлеск спустился с городских стен. Вновь продвигаясь во всеобщей толпе восторженных гальпингов, которая рванула к воротам, как только русалы двинулись по дороге к городу, он неспешно направился в сторону дворца.
  Король Хилта восседал на троне с кубком вина в руке. Полукругом лицом к нему в мягких креслах сидели гости с реки Ламванэ. У каждого русала тоже было по полному кубку питья. Справа и слева у каминов в таких же креслах расположились Ноккагар и советник Лирт. Тэлеск сидел рядом с волшебником и не отрывал глаз от повелителей воды.
  Своим неповторимым голосом заговорил владыка русалов Кэневаур:
  - Мы принесли тебе вести из восточных стран, король Хилта. Их не столь уж много, и все они связаны единой сутью. Радостными их не назовешь... Но и печальной можно назвать лишь одну из них. И ее я приберегу напоследок. А покамест расскажу о других.
  До нашей обители, которую люди именуют Алубехир, дошли вести, что земли востока точат копья войны. Повсюду чувствуется запах грядущего потрясения, которое ожидает Гэмдровс. Все вокруг знаменует об этом.
  Наша река донесла до нас весть о том, что сыны Гаррэ собирают отряды у холмов Ирхаль. Ручьи, что питают нашу реку, журчат о том, что и Антшина готовит войска на случай внезапного удара из Омраченного Королевства. Дождевые тучи вещали нам, что молоты гномов Мадвиаля стучат о наковальни денно и нощно; они куют оружие и доспехи. Было еще немало подобных новостей, но все они знаменуют одно: многие страны уже почуяли дыхание грядущей войны, прознали о том, что Мрак сгущается у южных предгорий Закатных Гор. Злое настает время. Наша твердыня на берегу реки тоже принялась укреплять свои стены. Но на нас Король Мрака не пойдет, не нужны ему наши водотворные дворцы. А ежели и пойдет, то мы не станем защищать их, а просто уйдем в воды реки, и крепость наша исчезнет.
  На некоторое время в тронном зале воцарилось молчание. Правитель Кузнечного Острова заговорил первым:
  - Что же за печальная весть, о которой ты упомянул в самом начале, Кэневаур? Ты хочешь сказать о скором приближении роковых дней войны?
  - Нет, - ответил Хранитель Ламванэ. - Это само собой вытекает из предыдущих моих слов. А следующая весть, о которой я поведаю, не связана с другими, но горестна она.
  - Ну же! - нетерпеливо воскликнул Авироктал.
  Кэневаур вздохнул.
  - Знай, правитель людей, и все знайте, что исток Мрака ныне не только в завоеванных землях хомагейнов. Ибо на западе от кряжа Мертвых Гор стоит на берегу реки Экалэс черная крепость Афройн.
  - Афройн?! - одновременно ахнули Авироктал и Лирт.
  - Да, черная крепь, чье громкое имя было незаслуженно забыто. Русалы, которые живут у истоков Экалэс, передали нам эту ужасную новость. В Афройне непрерывно кипит работа. За его мрачными стенами колдун Двимгрин готовит собственную армию фрэгов. И никому неведомо, когда именно распахнутся врата Афройна, а случиться се может в любой час.
  Заговорил Ноккагар:
  - Орден Тригорья давно подозревал об этом. Стало быть, опасения наши оказались оправданными. У Дардола будет два главных бастиона в грядущей войне. Один из них - Линаль, столица бывшего Вирлаэсса, второй - Афройн. И одно я могу добавить: силу Двимгрина нельзя недооценивать!
  - Мощь Короля Мрака крепнет с каждым днем, - задумчиво добавил Кэневаур. - Властителям сего мира пора действовать, иначе враг застанет нас врасплох.
  Время близилось к обеду. Придворные слуги начали накрывать длинный трапезный стол. Авироктал и гости его дворца уже вставали с кресел и пересаживались за стол, когда створчатые двери зала распахнулись. В направлении трона в сопровождении стражника приближались несколько чужаков. Числом их было ровно десять. Шестеро вне всяких сомнений были из рода людей. И нетрудно было понять, исходя из их внешности, что прибыли они с далекого юга. Это были широкоплечие мужи со смуглой кожей и угольно-черным цветом волос.
  Четверо других чужаков не походили на первых, да и не могли походить в силу того, что вовсе не были людьми. Их внешность говорила сама за себя: приземистые, на две-три головы ниже рослого человека, с густыми космами длинных бород. Их мускулы, накаченные тяжелыми орудиями горных рудников, выпирали через кольчуги, которые были местами перебиты и изрублены. Головы их укрывали измятые шлемы, за спинами висели щиты и секиры.
  Это были гномы. Тэлеск сразу узнал их, хотя и не видел раньше. Он был лишь сведущ в том, как выглядят эти существа; в этом ему помогли старые сказания и рассказы странников, которые хоть и редко, но бывали на острове Эфкрол. Сами же гномы туда, конечно, не наведывались. Да и в Эфоссоре их видели очень редко. Хотя бы издалека улицезреть гномов Тэлеск до этого момента мечтал не меньше, чем русалов. И теперь, направив неотвратимо застывший взор в сторону угрюмых низкорослых бородачей, он чуть было не воскликнул на весь зал: 'Да ведь это же гномы!'
  Доспехи были попорчены не только у гномов, но и у людей. Шлемы они держали в руках. Их выцветшие, изношенные плащи пестрели бесчисленным множеством разрывов и грязных пятен, и довольно трудно было определить их первоначальный цвет.
   Все десять чужаков выглядели измученными. Должно быть за спиной у них остался долгий и трудный путь, и немало повидали они, преодолевая его.
  - И снова гости у моего порога! - воскликнул Авироктал и вышел навстречу к путникам. - Что ж, рад принять! Добро пожаловать!
  Гости одновременно поклонились правителю Кузнечного Острова. Вперед шагнул один из людей. На вид он был чуть старше Тэлеска.
  - Приветствуем тебя, владыка сей земли! И всех, кто присутствует в этом зале! - изрек он. - Мое имя Хеолан. Я муж дочери Толибара, короля в Хоромходэке. Со мной мои спутники: Фарокс, Лодлан, Эртол, Эвород и Лурмед. И вместе с нами прибыли гномы во главе со Щитом, сыном короля Береговых Гор.
  Один из гномов сделал шаг в сторону Авироктала и произнес:
  - Я Щит, сын Грома. Меня сопровождают мои верные друзья: Камень, Тесач и Твёрд, - таковы их боевые имена.
  - Мы посланники своих королей, - вновь заговорил Хеолан, - Наши повелители отправили нас на этот великолепный остров, дабы мы узрели то событие, которое было предсказано. Мы как очевидцы сего донесем до своего народа все, что нам доведется увидеть, чтобы и в наших летописях появились строки о появлении Трех Меченосцев. И посему мы просим временного приюта.
  - Приют будет, - промолвил Авироктал. - Я ожидал такой расклад. Я знал, что в связи с грядущими событиями в Хилт будет прибывать много почетных гостей. И я всегда готов приютить их в стенах этого дворца. На заре в мою гавань прибыл корабль русалов с реки Ламванэ во главе с Кэневауром.
  Путники перевели взоры на Хранителей Вод. Казалось, они только сейчас заметили их.
  - И вот вы, - продолжал король Хилта, - гости из далеких земель, что за Великим Лесом. Нечасто мы встречаем путников с далекого юга. И давно мы не слыхали о положении дел в Хоромходэке, а вестей из Береговых Гор и подавно не доносилось до наших ушей уже много лет. И надо сказать, что вы подоспели как раз к трапезе, на которой мы, надеюсь, и услышим ваши рассказы. Пока же Лирт, мой советник и верный помощник, покажет вам ваши покои.
  Спустя некоторое время Авироктал сидел в большом кресле во главе длинного стола. Остальные разместились на скамьях по всей его длине. Гномы и южане из Хоромходэка, уже переодевшиеся к этому времени, перешептывались и украдкой бросали короткие взгляды на русалов. На белой скатерти стояли огромные блюда с различными кушаньями из мяса сугнатов, баранины, салаты из овощей, свежие фрукты и кувшины с различными винами и прочими напитками. Тэлеск впервые в жизни сидел за столь богатым столом, и глаза его разбегались от многообразия.
  Советник Лирт сел подле короля, справа от него, а слева расположился Ноккагар. Чуть позже в зал вошли еще несколько человек. Двое из них, которые были облачены в блестящие хилтские доспехи, тоже сели за общий стол. А другие, что в руках держали флейты и арфы, расположились невдалеке в углу и заиграли красивые мелодии.
  В начале обеденной трапезы Авироктал встал и, окинув всех пристальным взором, промолвил:
  - В первую очередь, дорогие собравшиеся, позвольте мне представить вас друг другу! Справа от меня сидит мой верный советник Лирт. По левую руку от меня многим известный волшебник Ноккагар, обладатель Серебряного Волшебства. О его благих делах известно немало. Рядом с ним сидит тот, чьего прихода с нетерпением ждали многие, тот, ради кого вы, почетные гости, проделали столь долгий путь. Вы желали узреть Избранных. Я представляю вам одного из них - Тэлеск из Эфоссора, сын Ланнокса!
  Все взгляды вмиг устремились на юношу. Ноккагар в этот миг настороженно присматривался к пришельцам с юга. Тэлеск неловко привстал и слегка поклонился. Впервые его представили столь торжественным образом. Южане зашептались с радостными улыбками на смуглых лицах. Кто-то бормотал что-то о хвале Всевышнему.
  - Пока прибыл только Тэлеск, - продолжал Король Хилта. - Рядом с Лиртом сам Хранитель реки Ламванэ и Властитель Алубехира - Кэневаур. С ним его свита. Русалы оставили родные места и пришли сюда с той же целью, что и вы, посланники с юга.
  Правитель Кузнечного Острова назвал имена самих южан, после чего представил гостям двух воинов, которые пришли последними.
  - А это Икинэльд, военачальник Хилта. С ним же его сын - полководец Гвирольд.
  Когда все были представлены, обеденная трапеза началась. Гости с удовольствием приняли вкуснейшие яства, приготовленные хилтскими поварами, и не отказались от вин. Трапеза длилась довольно долго, но скучной она не была. В зале играла чудесная музыка. К тому же гостям с юга, как и ожидалось, было что порассказать.
  - Мы шли опушкой Великого Леса и не углублялись в его тень, - начал рассказ Хеолан. - Тьмою окутаны деревья той пущи. Трудно пройти сквозь ее густые дебри. Недаром в наших краях его называют Фаудвад, Гиблые Дебри. Издавна зло пробралось в чащи Фаудвада. Звери и птицы, что живут в нем, дики и свирепы, и свирепость их не уступает свирепости фрэгов и троллей. Там рыскают стаи невиданных зверей, коих нет нигде больше в мире. У зверей тех тела волков и змеиные головы. И способны те чудища околдовывать путников. Чары их столь сильны, что попавшему под их влияние погибель неизбежна. Немногим удавалось пройти через все опасности этого леса. Мы прошли только вдоль опушки зловещего Фаудвада. Мы не ходили в чащи, но и на опушке не все было спокойно, ибо троих наших спутников мы потеряли. - Хеолан на мгновение скорбно склонил голову, взял свой кубок с вином и полностью осушил его.
  - Мы вместе с нашими друзьями-гномами тронулись в путь более двух месяцев назад, - продолжил он. - И когда мы двигались вдоль опушки того проклятого леса, мы встретили нескольких змееволков. Тайлоф и Тонгор погибли, зачарованные взглядами тех чудовищ. Они шли впереди и потому именно на них сильнее всех действовали их чары. Так я потерял двух человек из отряда.
  Через несколько дней после этого мы услышали ужасный шум и треск. Он доносился из чащи леса. Вдруг оттуда выскочил гигантский клант. Как щепки разлетались на его пути деревья. Никогда дотоле мы не видали подобного исполина. Из-за него погиб еще один мой воин - Арилон. Клант растоптал его и умчался прочь. Он не был настроен убить нас, должно быть виной всему был его помутившийся разум. Взбешенный клант исчез в чащах, и мы еще долго слышали отдаленный треск деревьев.
  И вот лес остался позади. Перед нами стоял выбор из двух путей. Дорога на север вдоль Небоскребущего Хребта к Ведьминому Перевалу казалась слишком долгой. Ведь, пройдя тем перевалом, мы оказались бы на побережье Туманного Моря, которое нам пришлось бы обходить с севера, чтобы оказаться в Гавани Вечной Дружбы.
  Второй путь лежал восточнее Хребта и был не столь долог. Но был безрассуден, ибо он пролегал через все Омраченное Королевство. Мы знали, кто правит ныне в пределах Вирлаэсса, и чья тень отравляет ту землю. Но сей путь был наиболее близок к Гавани, и мы избрали его, несмотря на всю безрассудность такого выбора. Кто-то сочтет наш поступок глупым, чрезвычайно глупым. Это могло привести к гибели всего нашего отряда. Но, к счастью, Великий Зиждитель не позволил тварям Мрака повстречаться с нами, и все мы остались живы. Зловещее спокойствие царит в землях бывшего Вирлаэсса. В страхе прошел путь до твердыни Тебальгирд, что возвышается на перевале через Красные Горы. Ныне она тоже занята малфрунами. Но все обошлось без столкновений с врагом. Мы незамеченными прошли мимо ее стен, перешли через хребет Красных Гор, и лишь там, у преддверья Омраченного Королевства мы наткнулись на лагерь малфрунов. Бой был жесток. Хоть их было чуть больше нас, победа осталась за нами. Через несколько дней мы прибыли в Гавань Вечной Дружбы...
  - И вот мы здесь! - закончил за Хеолана гном Щит. - Одно короткое пребывание на Скрытом Острове Гальпингов стоит пережитых в пути злоключений. Хеолан достоверно поведал вам историю нашего пути. Из вестей мы можем донести до вас только одно: Великий Лес словно ожил! То и дело твари выбираются из него и ползут к нашим рудникам и городам Хоромходэка. Мы сдерживаем их. Пока они не составляют большой угрозы, но скоро будет хуже. Намного хуже! - Он оглядел собравшихся, задержав свой суровый взор поочередно на каждом.
  Тогда заговорил Кэневаур, повелитель русалов. Он еще раз пересказал для тех, кто не слышал, новости, которые река принесла с востока. Гости из Хоромходэка и Береговых Гор выслушали с интересом и горестно опустили головы, когда Кэневаур упомянул об Афройне.
  После этого говорил Ноккагар. Он поведал о делах в Тригорье, рассказал о других местах, которые посещал не столь давно, а также обмолвился о встрече с эксиотротом в водах Эфоссора.  
  Глава одиннадцатая.
  Южане оказались далеко не последними гостями на Скрытом Острове Гальпингов. Все новые корабли занимали бухту Хилта. Трактиры ломились от непрерывного потока постояльцев. Все новые и новые гости прибывали в маленькое королевство ежедневно. Они стекались со всего Гэмдровса, со всех его самых людных и самых глухих мест и все собирались на единственном островке Туманного Моря.
  Король Авироктал уже начинал всерьез беспокоиться. Такого количества гостей он никак не ожидал. 'Если так будет продолжаться, - говорил он. - Остров пойдет ко дну, не выдержав столь стремительно растущей тяжести на себе'. Это конечно же была лишь шутка. Заботило его вовсе не это. Слишком много чужеземцев! Это могло быть небезопасно для будущих Трех Меченосцев, и вполне могло обернуться бедой. Ведь нельзя быть уверенным, что каждый прибыл сюда с добрыми намерениями.
  Ноккагар тоже был обеспокоен по этому поводу. Но закрыть Хилт от остального мира было бы неправильно. Никто не понял бы такого поворота. И это уж точно привлекло бы большее внимание врагов.
  За несколько дней гальпинги стали самыми сведущими в том, что ныне творится в Гэмдровсе. Слухи и вести со всех концов приходили в Хилт вместе с прибывавшими путниками. Говорили, что совсем недавно отряды фрэгов из Черной Страны и из земли Ноккуа, что лежат далеко на западе Гэмдровса, двигались на восток и вошли в пределы Омраченного Королевства. Во многих владениях Света начались всеобщие сборы войск.
  Дни летели. Тэлеск ждал, но будущих его товарищей еще долго не было. Не раз уже пряталось солнце за горизонт, не раз оно вновь восходило. И вот монотонность долгого ожидания, наконец, прекратилась.
  В тот день Тэлеск проснулся на удивление рано. Почти весь Хилт еще спал. Лишь в одной из кузниц отдаленно позвякивало железо, и по дороге, громыхая и скрипя колесами, ехала одинокая повозка.
  Во дворце царило безмолвие. Завтракать было еще рано, поэтому Тэлеск вышел на террасу с пустым желудком и пошел вниз по лестнице в сторону улиц... Разбуженные открытием дверей привратники растерянно вздрогнули и проводили юношу удивленными взглядами.
  - Тпрру-у-у! - послышался голос, когда уже на дороге Тэлеска догнала какая-то повозка, и понурая кобыла, которая тащила ее, сразу остановилась.
  Тэлеск тоже остановился и посмотрел на возчика.
  - Может, подвезти куда? - с улыбкой спросил старик в сером плаще.
  - Хаг! - изумленно воскликнул Тэлеск, узнав старика. - Как твоя жизнь?
  - Неплохо... Все наладилось благодаря тебе, господин Тэлеск. Приобрел вот старенькую телегу да кобылицу. Его зовут Хилад... Еду в лес сейчас, там дрова мои заготовлены. Надо забрать. Если нам по пути, то садись, прокачу!
  - С удовольствием! - ответил Тэлеск и сел в повозку рядом с Хагом.
  Повозка тронулась и покатилась дальше по дороге.
  - Морозное утро! - поежился Хаг. - Так куда же ты путь держишь в столь ранний час?
  - Да никуда не держу. Вышел ноги размять.
  - Так другие-то не приезжали еще? - осведомился Хаг и тут же перешел на шепот: - Избранные еще не в сборе?
  Тэлеск посмотрел на него. Глаза старика блестели в ожидании ответа.
  - Еще нет, - бросил Тэлеск. - Верно, заждался уже нас Дардол.
  - Тише ты! - замахал руками Хаг, выпустив поводья и едва не свалившись с повозки. - Негоже такие шутки про Него шутить! Да еще и поутру!
  Но Тэлеск его уже не слушал. Он увидел, что навстречу по той же дороге идут двое. Поначалу он подумал, что один из них Ноккагар, но тут же разглядел, что это не так. Но, несомненно, это был маг Тригорья. На нем также был надет синий плащ, в руке его был высокий кривой посох, только борода и волосы старца были рыжими. Другой был молодым парнем, среднего роста, с загорелым лицом и растрепанными светло-русыми волосами.
  - Ну так тебе куда? - спросил Хаг, тоже увидевший чужеземцев. - Я здесь сверну, к лесу.
  - Я здесь сойду! - Тэлеск спрыгнул с повозки, а старик дернул поводья и съехал с каменной дороги на широкую тропу.
  Вскоре громыхающая телега скрылась за углом какого-то строения, а юноша двинулся навстречу путникам. Когда они почти поравнялись, он замедлил шаг. Рыжебородый маг долго и пристально смотрел на него.
  - Постой, Рунш! - сказал он. - Познакомься! Тэлеск, я полагаю?
  Юноша растерянно кивнул. Его конечно удивило, что волшебник знает его имя, но все же неожиданностью после знакомства с Ноккагаром это уже не было неожиданностью. Светло-русый парень остановился и с любопытством посмотрел на Тэлеска.
  - Рад встрече, - сказал он, звонко и четко выговаривая слова.- Мое имя Рунш. Я из Антшины. А ты, стало быть, из Огражденной Страны?
  - Вовсе нет, - сказал Тэлеск. - Я из Эфоссора.
  - Из Эфоссора? - не скрывая удивления, переспросил Рунш. - Я думал, что первым прибудет Избранный из Огражденной Страны. Ему ближе.
  - Ноккагар оказался хитрее, - усмехнулся вдруг маг. - Они добирались на лошадях, Рунш. Маг Ноккагар в хороших отношениях с королями эрварейнов, посему ему нетрудно было договориться об этом. А в Антшине нас, тригорцев, не очень-то жалуют, как ты и сам видел. Идемте же! Нас с Руншем ждут!
  И рыжебородый волшебник быстрым шагом пошел по дороге в сторону Дворца-На-Холме. Юноши двинулись следом.
  - Так как прошло путешествие? - осведомился Тэлеск.
  - Неплохо, - ответил Рунш. - Единственное, что меня угнетало, так это столь долгая дорога. Мы добирались сюда больше месяца.
  - Больше месяца! - воскликнул Тэлеск. - За столь долгое время, наверное, много всего произошло?
  - Нет, - помотал головой Рунш. - Наше путешествие было лишено приключений. Ведь Дорога Антов, по которой мы шли в Гавань, всегда была относительно спокойна. Поэтому путешествие наше было серым и нудным. А что же насчет тебя?
  - Ну, без приключений у нас не обошлось. И, мало того - они не закончились и здесь, в Хилте...
  И Тэлеск рассказал Руншу о том, как на их корабль напал эксиотрот, и что за этим последовало. Потом поведал о табуне единорогов. Когда же он рассказывал о колдуне Даэбарне, ему пришлось немного приврать, дабы не упоминать про Камень Могущества.
  Когда весть о прибытии второго Избранного дошла до ушей короля, весь Дворец-На-Холме уже гудел от всполошившихся гостей и придворных, которые потоками стекались в тронный зал. Однако за стены дворца эта весть не распространилась.
  В скором времени по окончании шумного завтрака в обществе короля и всех гостей, двое Избранных отправились побродить по острову. Руншу не терпелось посмотреть на красоты Кузнечного Острова, а Тэлеск горел желанием все ему показать.
  Издавна род Рунша проживал в небольшом поселении близ Скоргрода. Его отец, Хандвег, зарабатывал на жизнь охотой. Узнав о предназначении сына ни он, ни его жена не дали ему благословения и отказывались отпускать его в путь. Поэтому Руншу пришлось покинуть дом тайно и встретиться с магом Ариордом уже за его стенами.
  Юноши рассказывали друг другу о себе и двигались по улицам Хилта. В скором времени они вышли за стены города, и дорога повела их через лес. Некоторое время они шли в тени могучих деревьев, пока неожиданно не оказались у огромного каменного строения, окруженного высокой крепостной стеной.
  Кирингум - так называли гальпинги эту крепость. В годы войн она была готова принять под свой кров всех жителей Хилта. Хотя до острова доносились лишь отзвуки кровопролитных сражений с большой земли, и на земле гальпингов всегда было спокойно, посему крепость еще ни разу не использовалась по назначению. Она была окружена крепкими стенами и представляла собой высокую и широкую в основании башню. Вокруг стен был вырыт глубокий ров, который заполнялся водами ручьев. В это время подъемный мост был опущен, а железные ворота открыты.
  Невдалеке от Кирингума раскинулся лесок аккуратно рассаженных кленов. Деревья бросали листву на землю, устилая его золотисто-красным ковром. Это был Арнилэдов Сад, посреди которого располагалась Светлая Поляна. На этом месте проходили все Хилтские празднества и торжества.
  Когда осеннее солнце подкатилось к югу, и настал полдень, юноши возвратились во Дворец-На-Холме. На обеденную трапезу они опоздали, посему отобедали вдвоем в комнате Тэлеска. После этого с дозволения короля им посчастливилось посетить Зал Памяти. Он располагался в верхних ярусах дворца, и в нем юноши увидели мраморные изображения всех людей, которые когда-либо носили корону Кузнечного Острова. Статуя каждого короля Хилта в полный рост была высечена здесь искусными мастерами своего дела. Было здесь и изваяние основателя Мансальда, и даже сам Авироктал, нынешний правитель Хилта, был изображен здесь. Вдоль стен стояли длинные стеллажи с книгами и свитками, в которых рассказывалось о жизни и правлении властителей острова.
  Прошло еще два дня, прежде чем прибыл третий Избранный. Все так же в сопровождении тригорца он вошел под своды тронного зала Дворца-На-Холме и был представлен королю и всем прочим, кто находился в тот час рядом.
  Рунш и Тэлеск увидели новоприбывших еще на берегу пристани. Юноши стояли на городской стене и смотрели на только что причаливший большой торговый корабль. Среди тех десятков человек, которые сходили с его борта, особенно выделялись двое. А все потому, что один из них был седым старцем в синей мантии и неизменно с посохом в руках, а за ним, озираясь по сторонам, шагал высокий парень.
  Тэлеск думал о том, что прибытие Избранных на остров Хилт свершилось. А это означало, что в скором времени свершится и то, ради чего они здесь. Правда, он пока не понимал, что именно будет и как это произойдет. Но что-то новое открывалось в его душе все сильнее. И это новое неотвратимо тянуло его к опасным приключениям. Раньше, слушая старые песни и легенды, он мог лишь мечтать о том, что когда-нибудь что-то интересное выпадет на его долю, что он будет держать оружие в своих руках, которое будет нести гибель тварям Тьмы. Однако в то же время ему было грустно. Тоска по дому, по родным и, в особенности, ужасная мысль о том, что, возможно, ничего ему уже не удастся обрести вновь - ни дома, ни родных, ни каких-то отголосков прошлой жизни, - все это сильно угнетало его. Он мог бы отречься от своего предназначения, но ведь судьба целого огромного мира возлегла на плечи Трех Меченосцев. И только они, юнцы, едва успевшие ступить на дорогу жизни, едва вдохнувшие полной грудью чистый воздух, могут спасти этот мир от злых деяний всемогущего Короля Мрака. Отказаться от судьбы и возвратиться в родные земли - это будет означать то, что мир может не выстоять натиска и в итоге падет. И угаснет навеки свет солнца. Так не лучше ли погибнуть за жизнь этого мира, нежели беспомощно сидеть дома у окна и видеть, как под напором сил Зла рушится все вокруг?
  Тэлеск и Рунш не стали заходить во дворец следом за путниками и решили дождаться третьего на террасе, потому как знали, что он все одно отправится их искать и покинет стены королевской обители при первой же возможности. И они не ошибались, хотя подождать им пришлось довольно долго.
  И вот двери Дворца-На-Холме распахнулись. На террасу вышел худощавый юноша. Его черные волосы были коротко острижены. На плечи был накинут забрызганный грязью плащ. Долгое время Рунш и Тэлеск безмолвно смотрели на него, а тот направил на них ответный изучающий взгляд и поочередно переводил его то на одного, то на другого.
  - А я уж думал, что вас придется разыскивать по всему острову! - весело воскликнул он, приближаясь к будущим сотоварищам. - Позвольте представиться - Ликтаро!
  Рассказ Ликтаро о своем путешествии в Хилт оказался весьма интересным. До самой Гавани Вечной Дружбы он добирался на коне вместе с магом Хордайном. В пути на них четырежды нападали невесть откуда выскакивавшие отряды фрэгов. Но искусный волшебник справлялся с ними в два счета. Немало тварей было отправлено во Мрак, прежде чем те успевали предпринять какие-либо попытки против жизни будущего Меченосца.
  Парень рассказывал об опасных приключениях с такой легкостью на душе, что Тэлеск с Руншем удивлялись этому на протяжении всего рассказа. Он часто смеялся и говорил о пережитых опасностях так, словно все это случилось давно и не с ним, да и вовсе как будто было лишь сказкой. Таким он был, Ликтаро из Огражденной Страны.
   
  Глава двенадцатая.
  На следующее утро король Авироктал велел собрать будущих Меченосцев и магов в тронном зале. Когда Тэлеск спустился из своих покоев, Рунш и Ликтаро были уже там. Волшебники Тригорья молчаливо стояли рядом с королем.
  - Наконец, все в сборе! - произнес король, спускаясь с трона. - Во-первых, доброго утра всем! Я созвал вас в столь ранний час, дабы предупредить и подготовить заранее... Обращаясь к будущим Меченосцам, я хочу сказать, что приближается тот час, в который вы примете названный титул полноправно. Уже скоро вы будете зваться Тремя Меченосцами. Грядущей ночью состоится тайное вручение Трех Мечей. Это произойдет в Арнилэдовом Лесу, что на Светлой Поляне. В это посвящены лишь немногие. А завтра волшебники поведают вам всю историю злодеяний Короля Мрака. Я думаю, никто не сумеет сделать это лучше них. Это будет длинный, но многозначащий для вас троих рассказ. Возможно, он сильно повлияет на ваш поход к горе Ханборун.
  В это время в зал вошел советник Лирт. Он поклонился королю и промолвил:
  - Все приготовлено согласно вашему распоряжению. Могу ли я забрать их?
  Авироктал вновь сел на трон, положил руки на подлокотники и сказал:
  - Сейчас мой советник отведет вас туда, где каждый из вас получит новую одежду, сшитую специально для вас. Вы облачитесь в нее, позавтракаете и до начала мероприятия можете быть свободны. Следуйте за Лиртом.
  Советник и юноши покинули тронный зал. Они двинулись по лабиринтам тускло освещенных коридоров дворца. Остановившись у одной двери, в крыле одного из верхних ярусов, советник велел юношам подождать, а сам вошел внутрь помещения, из которого доносились женские и мужские голоса.
  Вскоре он вышел к ожидающим и вручил им два свертка. Один из них был больше и увесистее другого, однако оба они были не маленькими.
  - Держите! За поворотом коридора лестница. Ваши покои ярусом ниже. Переодевайтесь и выходите на утреннюю трапезу.
  Через некоторое время Избранные спустились на завтрак. От несуразных юнцов из глухих уголков Гэмдровса не осталось и следа. В тронный зал вошли достойные мужи в пурпурных плащах и синих кителях, зашнурованных до самого ворота и серовато-бурых штанах из плотной ткани, подпоясанных черными ремнями. На ногах их были одинаковые башмаки из темной кожи.
  Солнце начало согревать охлажденную за ночь землю. Будущие Меченосцы неторопливо шагали вдоль оживленных улиц Хилта, и их плащи ярко переливались в лучах солнца. Они молчали. Молчали и думали об одном и том же. Мысли каждого из них витали далеко-далеко за пределами Кузнечного Острова, за обширными долинами и лугами, за зелеными лесами, за чистыми реками и бурлящими потоками. Мысли их устремились в далекие родные земли, где все так просто, так знакомо и так прекрасно...
  Тэлеск молча вглядывался в лица людей, которые проходили мимо. Вдруг в толпе мелькнуло лицо, которое показалось ему очень знакомым. Он никогда бы не смог забыть его. Но человек с этим лицом лишь бросил в сторону Тэлеска надменный взор и сразу же затерялся среди хилтских жителей.
  - Даэбарн... - пробормотал Тэлеск и бросился прямо в толпу, где мгновением спустя мелькнул черный как смоль плащ.
  Ликтаро и Рунш недоуменно переглянулись и побежали вслед за ним. А Тэлеск в то время лихорадочно озирался в поисках врага, уже успевшего не столь давно причинить ему немало неприятностей. И вот он увидел его.
  Даэбарн неспешно шел по широкой тропе, что уводила с улиц Хилта и углублялась в лесную чащу. Тэлеск стремглав ринулся за ним, буквально раскидывая толпы возмущенных гальпингов.
  Даэбарн тем временем так же неспешно ступил пол покров леса и скрылся среди деревьев. Тэлеск побежал туда же, и уже под тенью широких крон он хотел было крикнуть беглецу 'стой!', как тот внезапно остановился сам и развернулся к нему лицом. Из-за полы плаща Даэбарн достал обнаженный Огненный Меч. И только теперь Тэлеск осознал, в какую ловушку загнал его колдун. По своей глупости он стоял безоружный против опасного врага.
  Вокруг была только густая лесная чаща. Ничто не смогло бы здесь помочь Тэлеску. Разве что Камень Могущества? Да в такой миг только на него мог уповать юноша, добровольно загнавший себя в капкан.
  Рука Тэлеска потянулась в карман рубахи, но Камня в ней не оказалось. Да и кармана не было на месте. Ведь старая его одежда осталась во дворце, а про магический предмет он совсем позабыл, когда переодевался. 'Я погиб!' - обреченно подумал Тэлеск, устремив отчаянный взор на противника и встретив его злорадную ухмылку. Колдун приближался к юноше. Тэлеск окончательно убедился, что спасения нет, когда почувствовал, что не может даже пошевелить ногами. Они были обездвижены, словно это были не ноги, а древесные корни, намертво вросшие в землю.
  Как в тумане, Тэлеск увидел, что Даэбарн замахнулся с целью нанести смертельный удар, но Огненный Меч вырвался из его рук и отлетел куда-то в чащу деревьев. Одна из берез, срубленная его клинком, рухнула на землю с громким треском ломающихся веток.
  Юноша удивленно взглянул в бледное лицо Даэбарна и увидел, что глаза его с отчаянием и злобой смотрят куда-то мимо Тэлеска, за его спину.
  Тэлеск обернулся и увидел то, чего увидеть никак не ожидал. Позади стояли два чародея Тригорья. Волшебные посохи в их руках светились. Это были Ноккагар и Ариорд. За спинами магов Тэлеск увидел приближающихся Рунша и Ликтаро. Когда Тэлеск вновь повернулся к Даэбарну, того уже не было. Он исчез точно так же, как это было несколько дней назад в королевском дворце. Тэлеск вновь повернулся к волшебникам. Ноккагар произнес:
  - Пока это еще наш долг - охранять ваши жизни! Но когда вы станете Тремя Меченосцами, вы будете рассчитывать только на себя!
  - И все вы должны помнить одну вещь! - нахмурился рыжебородый Ариорд. - Не всегда мы сможем подоспеть на помощь как сейчас, не всегда мы будем рядом. То, что мы успели сегодня, это случайность. Если бы я не был одним из тех людей, которых ты бесцеремонно расталкивал, тебя бы, возможно, уже не было в живых.
  Тэлеск виновато отвел взгляд.
  - Ты совершил дурацкий поступок, парень, - продолжил Ноккагар. - Хотел бы я знать, что ты намеревался сделать против сильнейшего из Шестерых Колдунов Дардола, будучи безоружным.
  Холодное осеннее солнце одиноко сияло в чистом небе. Трое юношей прогуливались по острову и обсуждали недавно случившееся.
  Внезапно случилось нечто ужасное...
  Темная туча заволокла свод небес, закрыв собою диск солнца. И черная тень легла на остров. По небосводу прокатился оглушительный гром, и вдалеке засверкали короткие вспышки.
  - Странно как-то, - удивленно произнес Ликтаро, устремив взор на потемневшее небо. - Гроза началась, а дождя ни капли. И не чересчур ли быстро поменялась погода?
  Вдруг кто-то прокричал неподалеку: 'Глогадур глоуир!'. И эти слова покатились по улицам, люди подхватывали их и повторяли.
  - Что это означает? - спросил Рунш.
  - Драконы, - выдохнул Тэлеск. - К нам летят драконы.
  Вскоре все поняли, что тот самый гром был не гром вовсе, но эхо драконьего рева. А яркие вспышки на туманном горизонте оказались огнем, который извергали чудовища.
  Вдалеке стали просматриваться гигантские силуэты крылатых змеев. Десятки драконов летели с севера, выплывая из пелены серого тумана. Огромный колокол Дворца-На-Холме звонко бил тревогу. На улицах появлялись вооруженные отряды воинов-гальпингов, лучники строились на стенах города. Драконы тем временем уже кружили над островом, расправив огромные крылья. Под ураганами, которые они создавали взмахами своих крыльев, молодые деревья, теряя остатки листвы, клонились к земле, а старые с треском ломались.
  Вскоре гигантские огнедышащие твари, окутанные мраком, облаченные в багряное пламя подземного мира, вселяющие ужас в храбрейшие сердца, стали один за другим опускаться на землю Кузнечного Острова. Они выжигали ее дотла огненным дыханием. Тряслась земная твердь от мощных ударов их могучих хвостов.
  Доблестные защитники Хилта безнадежно гибли. И окончилось бы существование Скрытого Острова Гальпингов, не будь в тот день на его земле извечных борцов с темными силами - волшебников Тригорья. Друг за другом огнедышащие твари Зла исчезали и отправлялись во Мрак под воздействием волшебства Ноккагара, Ариорда и Хордайна.
  Так вскоре драконы исчезли. Исчезли все до одного, если не считать тех, которые повернули назад, увидев магов. Затмившая солнце туча растаяла, и ветер разогнал ее черные клочья по небосклону. Однако после вторжения изрыгающих пламя тварей остался след, глубокий и неизгладимый. Впервые был так осквернен Кузнечный Остров. Выжженной осталась доселе цветущая земля близ городских стен, и тела погибших воинов устилали ее кровавым ковром.
  Маги Тригорья в скорбном молчании, измученные, опустили посохи и закрыли глаза. Лица их были болезненно-бледными, ибо тяжелая битва с Мраком выжала из них большую часть их магической силы. Все, кто оказался на месте этого боя, тоже молчаливо скорбели, понурив головы. Не было ни плача, ни стонов. Казалось, весь мир застыл в безмолвии. Молчала и природа: не было слышно ни свиста ветра, ни шума морского прибоя, ни криков голосистых чаек, ни карканья ворон.
  Тишина царила вокруг. Волшебники, не сговариваясь, направились в сторону дворца.
  - Пойдемте во дворец, - тихо предложил Тэлеск сотоварищам. - Вероятно, вручение будет отложено в силу случившегося. Нужно разузнать это.
  И они неторопливо двинулись вслед за тремя волшебниками. Люди на улицах суетились и обеспокоенно переговаривались. Напуганные дети беззвучно плакали. На террасе дворца собиралась многочисленная толпа народа. Русалы и гномы тоже были там. Толпы жителей Хилта и гостей, полукругом стояли у дворца, вход в который преграждали растерянные стражники. Толпа прибывала, и места на террасе уже не хватало. Народ стоял на ступенях широкой лестницы, что вела на холм, и с надеждой смотрел на здание дворца. Тэлеск, Рунш и Ликтаро кое-как протолкнулись через толпу и встали в первых рядах.
  Громкий гомон бесчисленных голосов мгновенно утих, когда двухстворчатая дверь входа отворилась, и к народу вышел король Авироктал в сопровождении советника. В левой руке он держал высокий серебряный жезл с набалдашником из червонного золота - скипетр королей. Лицо его выражало беспокойство. Он окинул широким взором собравшихся и заговорил на Гальпе:
  - Гвэдэх гальпинаг мансальдейн тана урфор! Тана сибен! Сортос ивиль окошорлас хвоарог глогадуур. Хутаро фонеус трунорха тигоруер су харуна лассилеен.
  Тэлеск и Ликтаро немного понимали, о чем идет речь, особенно Тэлеск, потому как наречие Горналагон, на котором говорили жители Эфоссора, было отчасти родственно Гальпу, а в языке Огражденной Страны часто встречались слова из Гальпа.
  Только Рунш не понимал ни слова из речи Авироктала. Далекие предки антов были выходцами их Северного Края, что лежал далеко за Межземельным Морем, и корни антийского языка уходили именно туда.
  - Что он говорит? - спросил Рунш у Тэлеска.
  - Король сказал, что гальпинги и гости Хилта пережили ужасное нападение драконов и что это немыслимо, потому что никогда доселе твари Мрака не появлялись на земле этого острова, - перевел Тэлеск.
  Авироктал говорил не очень долго. В своей речи он обещал гальпингам защиту от Тьмы, успокаивал напуганных и выражал скорбь погибшим.
  Около полудня будущие Меченосцы были вызваны в тронный зал. Когда они спустились, кроме короля в зале неизменно находились три мага и советник Лирт.
  - Началась война, - заговорил Авироктал. - Теперь в это сомнений нет. Удар врага нанесен, и мы отбили его, но следующий обещает быть сильнее. Медлить больше нельзя! Скоро народ узнает о том, что Три Меченосца явились свету... Узнает, но позже, когда вас уже не будет на острове. Вручение Трех Мечей будет тайным, как я уже говорил. Оно непременно состоится сегодня после наступления темноты в Арнилэдовом Саду.
   
  После заката в Хилте как обычно воцарилась тишина. Лишь изредка доносились стуки копыт проезжавших по дороге караульных и хлопали открываемые ветром калитки.
  Ночь вступала в права и на темно-синем небе проглядывали звезды, когда со стороны дворца спустилась вереница неизвестных. Неизвестные были облачены в черные плащи. Бесшумные, словно тени, они друг за другом прошли темными переулками и ступили на тропу, которая вела в Арнилэдов Сад.
  Обширная Светлая Поляна, которая находилась в самом центре сада, в ночное время суток не оправдывала своего названия. Неизвестные держали над головой факелы и шли по тропе. Она петляла среди толстых древесных стволов. К тому времени, когда они вышли на поляну, уже выплыла луна, и свет ее загадочно обливал спящую землю.
  Тэлеск откинул капюшон и обнаружил, что все остальные уже открыли лица. Помимо него, Рунша и Ликтаро, здесь находилось еще десять человек. Авироктал был без короны, посему Тэлеск не сразу узнал его. Так же тут были королевский советник Лирт, три волшебника Тригорья, Кэневаур, чья серебристая борода блистала в лунном свете, Хеолан из Хоромходэка вместе с предводителем гномов Береговых Гор. Также здесь были Ханхельс, правитель Кугстранга, что в Огражденной Стране, и Фарлах, сын Оссоримпа, властителя небольшого королевства Олдиор на западном побережье Озера Алфейнов.
  Посреди поляны Тэлеск увидел широкий пень высотой почти по пояс рослому человеку. Но было бы слишком грубо называть его просто пнем. Он был гладко отполирован и исписан бесчисленными рунами.
  Когда-то на месте этого пня росло величественное дерево не в один и не в два обхвата толщиной. На всю поляну простирало оно свои корни, кроной оберегая ее от жгучего солнца. Но позже огромное дерево было срублено, потому что слишком жадно впитывало оно земную влагу, из-за чего чахли остальные деревья Арнилэдова Сада. А пень, что остался от Древа-Владыки, как именовали его когда-то, и по нынешний день напоминает гальпингам о том, что некогда рос в этом месте царь здешних лесов. Было решено оставить этот пень на Светлой поляне. Никто не смог бы сказать, насколько древним было то дерево. Трудно было сосчитать все его годовые кольца. Но старые песни говорили, что оно существовало еще во времена зарождения королевства Хилт:
  ...И сказал Мансальд своим собратьям:
  'Там, за рощей, есть чудесная поляна,
  На поляне той огромное древо
  устремляется кроной в небо.
  Изумрудом листва его сверкает,
  широк ствол его серебристый.
  А чуть дальше от того древа
  на равнинной земле цветущей
  я хочу возвести твердыню;
  она будет защитным кровом.
  Все тринадцать встали вокруг широкого пня. Кругом царила тишина ожидания, лишь где-то в стороне города слышался лай собак. Наконец Авироктал негромким голосом заговорил:
  - Нынче утром на наш остров напали драконы Небоскребущего Хребта. Это огромный удар для меня и для всех гальпингов. Дардол вновь попытался уничтожить Трех Избранных, на сей раз он впервые натравил свои силы против всего Хилта. Я сказал 'вновь', ибо по пути сюда Избранные уже подвергались нападениям фрэгов и эрхигадров. А здесь, на священной земле гальпингов, уже побывал сам Даэбарн. Посему вручение должно произойти как можно скорее, покуда еще не стало поздно. Итак, Лирт, представь нам то, что началось создаваться двадцать лет назад, что вышло из-под молота Сура и зачаровано силами Тригорья.
  Советник Лирт сделал несколько шагов вперед, и все увидели в его руках длинный сверток. Он опустил его на гладкую поверхность пня и развернул.
  Взору остальных были открыты Три Меча, облаченные в стальные ножны. Всеизвестные и в то же время никому не известные Три Меча! Великое оружие против Мрака! Оружие Трех Избранных, выкованное в лучших кузнях Детей Сура! Именно оно было причиной этого тайного мероприятия, которого с волнением ждали не только Избранные, но и весь Гэмдровс.
  Тринадцать взглядов с восхищением и трепетом взирали на Три Меча. В бледном свете луны можно было рассмотреть, как искусно расписаны их рукояти, какими великолепными узорами и рисунками они испещрены. Ножны, что скрывали блеск клинков, были выполнены из черной стали и блистали множеством золотых линий, которые изящно сливались вместе, образуя различные рисунки.
  - Итак, начнем! - вновь заговорил Правитель. - А начнем мы с того, кто первым прибыл на остров. Думаю, так будет справедливо... Тэлеск, сын Ланнокса, из королевства Эфоссор!
  Авироктал отыскал глазами вышеназванного и сделал шаг в сторону пня.
  Тэлеск вздрогнул, услышав свое имя. По спине пробежал холодок, и юноша отделился от остальных, сделав пару неуверенных шагов.
  У Тэлеска тряслись колени, когда он остановился рядом с Авирокталом. Было ли это от волнения, или от холода, или же от всего сразу, - он не знал. Отчего-то ему становилось не по себе, и в голову проникали нелепые мысли, которые уже не раз посещали его. 'А вдруг все же произошла ошибка? Вдруг я вовсе не тот, кто должен стоять здесь?' - думал он.
  Тэлеск поднял глаза на Короля Хилта и встретил его благородный взгляд.
  - Тэлеск, - начал он. - Сможешь назвать эмблему своего королевства?
  Юноша знал эмблему страны эрварейнов. Правда, от волнения он боялся, что прямо сейчас ее забудет. Он растерянно кивнул и не очень внятно произнес:
  - Корабль...на фоне моря...
  - Верно, - кивнул Авироктал. - На ножнах одного из мечей, которые ты видишь перед собой, золотом выведена эмблема Эфоссора. Тот меч принадлежит тебе.
  Тэлеск опустил взор на Три Меча и рассмотрел на ножнах одного из них изображение корабля, плывущего по волнам. Взяв правой рукой за рукоять, а левой за ножны, он поднял свой меч. Тот оказался настолько легким, что Тэлеск было подумал, уж не шутка ли все это. Не деревянное ли оружие подсунули ему?
  
  - Вынь его из ножен, - повелел Король Хилта.
  Тэлеск взволнованно взглянул ему в глаза, а затем чуть повернул голову влево и увидел в свете факелов лицо Ноккагара. Глаза мага блеснули в темноте, и тригорец кивнул. Этого и не хватало юноше для полной уверенности в себе. Волнение его мгновенно улетучилось. Он посмотрел на оружие в своих руках совсем иными глазами. Теперь он смотрел на меч свысока, как его истинный владелец, а не преклонялся перед его величием. Тэлеск легким усилием потянул за рукоять. Легко, словно из воды, вышел из стальных ножен великолепный клинок волшебного меча. Лезвие приветливо сверкнуло хозяину.
  Теперь, без ножен, меч стал еще легче в его руке. Тэлеск почти не чувствовал его, и это, конечно же, немало удивляло. Он боялся, что ветер выхватит его из рук, поэтому держал его мертвой хваткой.
  Он не мог оторвать взгляда от великолепного оружия, отражающего лунный свет, и он чувствовал, какая великая сила гудит в клинке и просится наружу, какую мощь излучает острое лезвие.
  - Ты еще найдешь время налюбоваться им, Тэлеск! - громко сказал правитель Кузнечного Острова, и эрварейн сразу пришел в себя. - Вложи его в ножны и отойди в сторону.
  Юноша не очень охотно убрал клинок и отошел, как велел король.
  - Рунш, сын Хандвега, из Антшины!
  Рунш взволновался не хуже Тэлеска. По велению Авироктала он выбрал из двух оставшихся тот меч, на ножнах которого была изображена эмблема королевства антов - клинок и неизвестная птица, сидящая на его острие.
   Обнажая меч, Рунш не рассчитал и слишком сильно дернул за рукоять, поэтому руки его даже разошлись в стороны. Юноша замер в неподдельном восторге. Когда он вложил оружие обратно в ножны и встал рядом с Тэлеском, король подозвал Ликтаро, сына Оросса, Избранного из Огражденной Страны.
  Подходя к своему клинку, Ликтаро словно не испытывал ни малейшей частицы того волнения, которое испытывали его сотоварищи. Он был совершенно спокоен, чему Тэлеск и Рунш даже позавидовали. Но он отнюдь не был равнодушен, о чем говорило полное счастья выражение его лица.
  Третий Меченосец убрал клинок в ножны, на которых был мастерски выведен узор в виде крепостной стены с двумя башнями, и встал рядом с двумя другими.
  Авироктал взглянул в лицо каждого из них. Те тоже смотрели на него в терпеливом ожидании. Король кашлянул и произнес:
  - Тэлеск из Эфоссора! Рунш из Антшины! Ликтаро из Огражденной Страны! Имя вам - Три Меченосца!
  С этими словами он низко поклонился, и все остальные последовали его примеру.
  Ум Аруммокир эйнуор!
  Валаурдонт ивиль ирфор!
  Иранаурдонт Дарлаэ
  Ун силоркад ун винуэ
  Добилаур брасоваур
  Ивиль Ойросэй азоур!
  Эти слова были пропеты советником Лиртом.
  - Вот и дождался я часа, чтобы произнести это! - проговорил он задумчиво. - Сегодня сбылась вторая часть предсказания Кисторина Ясновидца. Восхвалим Небеса, дабы сбылась последняя и самая главная его часть - спасение нашего мира.
  Правитель Кузнечного Острова заговорил вновь:
  - Теперь я хочу поведать вам, почтенные Меченосцы, об особенностях и волшебных свойствах ваших мечей... Для начала обменяйтесь своим оружием. Обменяйтесь так, чтобы в руках каждого из вас оказался чужой клинок.
  Меченосцы бросили на Авироктала недоуменные взгляды, но сделали так, как он велел. И они тут же почувствовали, как они тяжелы.
  - Тяжел меч, предназначенный другому, - произнес Правитель. - Помните же, что в чужой руке ваши мечи тяжелы, как кусок скалы. И лишь в руке истинного хозяина они легки как пух. А сейчас попытайтесь извлечь чужой клинок из ножен.
  Юноши слабым усилием потянули за рукояти, но, к их изумлению, этого усилия не хватило. Не хватило и большего усилия. И как они не дергали, как ни тянули, их старания в итоге не принесли результата: ни один из мечей ни на полдюйма не выдвинулся из ножен.
  - Помните, - произнес король, - что вынуть из ножен такой клинок может лишь его истинный хозяин и никто иной.
  Юноши обменялись мечами обратно и вновь ощутили, насколько они легки. А вынимать их из ножен стало так же легко, как и прежде. Удивлению и восхищению Меченосцев не было предела.
  - Также знайте, - продолжал Авироктал, - что Три Меча рубят практически все. Даже чешуя драконов - не помеха для них. А причина в том, что они выкованы из желтой стали алфейнов. Ее трудно добыть в наши дни, но создателям ваших клинков это удалось. И последнее... Ваши мечи будут вашими учителями и безмолвными наставниками, подсказывая вам в бою. Вы сами со временем ощутите это. - Король замолчал и спустя мгновение громко произнес: - Вручение Трех Мечей состоялось...
  С последними словами Авироктал накинул капюшон и двинулся прочь с поляны. Остальные сделали то же самое.
  Со стороны Светлой Поляны шло четырнадцать неизвестных в черном. Внезапно последний остановился и шагнул в тень деревьев Арнилэдова Сада, и... исчез во тьме. Никто из остальных не заметил этого. Их вновь стало тринадцать.
   
  Глава тринадцатая.
  В книгохранилище дворца было довольно темно. Ноккагар поднял посох и сотворил освещающий шар. Яркий свет озарил просторное помещение, которое было заставлено длинными стеллажами.
  Три старца и три юноши расположились за большим круглым столом. В руках Ноккагара была толстая книга.
  - Мрачной будет история, которую вы услышите, - промолвил он. - Однако вы обязаны выслушать его. Вы Три Меченосца, и ваша грядущая миссия напрямую связана с Королем Мрака. Посему врага вы должны знать едва ли не лучше, чем самих себя.
  Первым рассказ вел Ноккагар, потому как он, надо полагать, скоротал много больше веков, нежели Ариорд и Хордайн, которые были обладателями Бронзового Волшебства. Ноккагар, владевший Серебряным Волшебством, скорей всего, не вспомнил бы года, в который он появился на свет. Повествование начал он, а затем его продолжили другие волшебники.
  - Я начну с того, что прочту кое-что отсюда, - произнес Ноккагар и открыл книгу, лежавшую перед ним. - 'И пришел Мрака и Тьмы властитель, от Старого Солнца злом присланный, от Старого Солнца, где испокон веков зреет черная мощь. До поры никто не ведал о том, кто есть он, странный скиталец. Те, кто жил в то время, вспоминали его обличие: черные лохмотья и окованный черный посох с железным набалдашником; молодое бледное лицо, надменный взор, черные как смоль волосы и брови, и голос - полный высокомерия и власти. Таким он был раньше, таким он впервые предстал перед людьми, перед гномами, перед русалами. Именно в тот непонятный год, год прихода Дардола в надземный мир, взошло черное солнце Эпох Мрака, и кровью грядущего обагрился горизонт времени...'
  - Откуда он пришел? - раздался голос Ликтаро.
  Ноккагар оторвал глаз от книги и несколько мгновений смотрел на юношу.
  - Никому это точно неизвестно. Экгар считает, что он является одним из царей Алого Огня. Так называют черных демонов, которые обитают у Старого Солнца, чей огонь пылает в самых глубинах нашего мира. Кстати сказать, одним из путей, которые соединяют огненные глубины с верхним миром, многие считают воды озера, что раскинулось у западных предгорий Небоскребущего Хребта. Возможно именно там Дардол появился впервые.
  Ноккагар прокашлялся и продолжил рассказ:
  - 'Не один десяток лет он бродил по Гэмдровсу. Во всякой стране, во всяком городе и селении видели мрачного путника, который стучался во всякий дом, но не везде бывал принят. Говорят, часто он произносил слова, смысл которых в те дни был понятен немногим: 'Дрожите, твари этого жалкого мира! Дрожите, страшитесь, ибо наступает время Изменения! Знайте, что я нареченный повелитель сил, которые вы назовете темными, ибо суть их слишком темна для вашего понимания'. Никто не верил ему. Над ним лишь украдкой посмеивались, однако никто не мог смеяться ему в глаза, ибо его странный взор леденил сердца.
  Великое множество имен приобрел себе будущий Король Мрака за время скитаний по землям Гэмдровса. Тэмкай, Король Дорог, - так звали его в странах Запада; хомагейны называли его Дартэмис, Черный Путник. Многим он был также известен, как Каванхил, Туманное Прошлое, и Эинхэлфур, Могильный Холод. Имя Дардол пришло к нему позже...
  Долго скитался повелитель надземного зла, ибо искал он себе обитель, которая могла бы веками служить ему твердыней. И стала этой твердыней земля Ноккуа, окруженная огромным кольцом гор. И поныне тот причудливый горный массив лежит в Западных Землях. Не всякий дерзнет приблизиться к ним. Темные вершины, окутанные вечной мглой и удушливым смогом, вселяют страх в сердца. Ужас давит на всякого путника, тяжкой и невыносимой делает это его дорогу.
  И стала земля Ноккуа, огражденная хребтом, оплотом Дартэмиса. И был через те горы лишь один перевал. Узкая теснина была единственным входом в землю Ноккуа. И на том перевале посланец подземных глубин создал великую крепость. Люди нарекли ее Даргирд. И на многие века стала та крепость очагом темных деяний.
  Так замкнулось кольцо гор, и лишь через врата Даргирда пролегал теперь путь в Ноккуа. Внешние врата крепости имели форму огромной пасти невиданного чудовища. Многие узнали бы в ней дракона, но в те дни драконов еще не было, еще не извергся великий Ундохан.
  Воздвигнув Даргирд, Дартэмис провозгласил себя Королем Мрака...'
  Ноккагар закрыл книгу и некоторое время молчал.
  - Как вы уже поняли, он не таил от Гэмдровса своих намерений, а, напротив, открыто заявлял о них. Но никто не верил ему. Все считали его лишь чудаком, напрочь потерявшим рассудок.
  Только мастер Экгар извечно твердил всем и каждому, что Дартэмис - зло, которое необходимо изгнать до того, как оно окрепнет. Однако жители Гэмдровса в ту пору не удостоили должным вниманием его слова. Когда же появились Шестеро Колдунов, первые слуги Дардола, дотоле обычные люди которые поверили-таки ему и преклонились перед его могуществом, Экгар бросил все уговоры и решил сам встать на защиту мира. Долгие годы он набирал себе в ученики тех, кто верил его словам и желал присоединиться к его делу. Их было всего двенадцать, в два раза больше, чем Колдунов Дардола. И я был среди них... И вместе с нами, своими учениками, Экгар возвел твердыню в долине между тремя горными пиками, чьи безмолвные вершины гордо смотрят в небо и по сей день. Мы нарекли ее Тригорьем. Лишь эта крепь могла сравниться в то время с величием Даргирда.
  Годы шли. Дардол вырос в могуществе, и начались его черные деяния. Вот тогда впервые народы Гэмдровса пожалели, что недооценил странного пришельца из ниоткуда. Вот тогда страх обуял их сердца, и только тогда они вспомнили об Экгаре! К тому времени Дардол породил на свет фрэгов. То были его первые детища. Злобные твари ростом с человека, с красными горящими глазами и серым рогом на лбу. Сотворив их, Дардол долго думал, каким языком их наделить, и вот из глубин подземного мира ему пришла подсказка. Вдохновленный ею, Дардол придумал Язык Мрака. Никто, кроме самого Дардола и его присных слуг, не способен говорить на нем, ибо звуки его не выговорить тем, кто не познал учение Тьмы. Язык русалов тоже не приспособлен под речи других народов, но между русальим языком и Языком Мрака есть одно различие. В русальем собраны все прекрасные звуки мира, а в Языке Мрака - все самые неприятные слуху и некрасивые звуки: лязг металла, треск, скрип, а также множество других, многие из которых вы не услышите в этом мире. Среди людей этот язык был раньше известен, как Вуэлин, Голос Подземных Глубин.
  Прошло не столь уж много зим, когда произошло великое событие. Это было извержение жидкого огня из недр одинокой горы Ундохан. Огонь глубин вынес наружу первородных драконов. И по сей день никто не может с уверенностью сказать, приложил ли Дардол к этому руку, или же драконов породил сам Ундохан.
  Позже в прибрежных водах Гэмдровса появились новые творения Короля Мрака - морские драконы. Эти гиганты с легкостью топили большие корабли, а иногда выползали на берег и уничтожали все, что попадалось под их тяжелые панцири.
  Настала Западная Война с Дардолом. Злы были ее годы. Исходом было падение Молтоссора - величайшего из когда-либо существовавших королевств. И вскоре все земли, что простирались от западных побережий до предгорий Хребта Эрхата, за исключением Полуострова Холунгов на севере, оказались под влиянием Дардола.
  Ноккагар тяжело вздохнул и замолчал.
  - Позволь мне продолжить, Ноккагар, - сказал маг Хордайн. - Прошло около полувека или больше, и новые твари Мрака были явлены на свет Дардолом. Огромные каменные великаны, которые поселились в южной части Закатных Гор, были воистину ужасны. То были толдвиги - гроза горных долин.
  Ноккагар позабыл упомянуть еще об одном прислужнике Дардола. На мой взгляд, он был тоже важен. У Короля Мрака был верный соглядатай, лучше которого было не сыскать. То был нетопырь по имени Нун. Именно он доносил ему вести о том, что творилось в Гэмдровсе, и сведения о жизни всех королевств. В этом была его заслуга, что Дардол узнал о существовании королевства Хоромходэк. Все это вылилось в Войну Ярости. Не время рассказывать о ней подробно. Обо всем можно узнать из всем известной 'Песни о Войне Ярости'. Сейчас же достаточно сказать, что в ней Дардол потерпел первое и очень громкое поражение. Даргирд был полностью разрушен, земля Ноккуа разорена и сожжена. Ох, и пожалел он о том, что решил нарушить покой Хоромходэка.
  Но прошло менее чем четыре десятка лет, и Дардол возвратился в разрушенную обитель. Со временем он восстановил былое величие своих владений и возвел новую крепость, очень похожую на Даргирд. Он нарек ее Колморнут, Возрожденная. Когда к Королю Мрака вернулось все его могущество, он принялся готовить Великое Войско Мрака, дабы вновь заявить о себе. Он решил пока не трогать Хоромходэк. На сей раз его целью стал Эфоссор.
  Но Мрак был вновь побежден. Силы всего Гэмдровса объединились, чтобы отбить его удар. А крепость Колморнут подверглась ответному штурму со стороны восточных королевств и пала. С ее падением Войско Мрака, напавшее на Эфоссор, отступило, а Дардол надолго ушел из этого мира. На этом Первая Эпоха Мрака считалась завершенной.
  - На этом и закончились злые времена? - спросил Ликтаро.
  - Вовсе нет! - отозвался до сих пор отмалчивавшийся Ариорд. - Дардол ушел, но слуги остались. Они не думали сдаваться. Колдуны бежали на остров, населенный хельнами и захватили там власть.
  Фрэги вначале таились в туннелях гор Ноккуа, но затем повылезали наружу и стали восстанавливать старые крепости погубленного Молтоссора. На его месте появилось королевство Фрэглаэсс.
  Однажды прислужники Дардола решились напасть разом на все самые мощные цитадели Гэмдровса. Я даже помню точный год тех сражений, ибо Тригорья это тоже коснулось. Началось все в феврале 730-го года, а продолжалось около пяти месяцев.
  Бесчисленные полчища фрэгов во главе с колдунами были-таки разбиты. Это попытка завоевать мирные земли обернулась для них гибелью одного из Шестерых - Валдаброна.
  После того был собран Совет Трех Королевств, на котором было принято решение напасть на Фрэглаэсс. На следующий же год войска Трех Королевств собрались в стране хомагейнов и выступили на запад. Фрэглаэсс пал под мощным натиском, а крепости, восстановленные фрэгами в начале эпохи, были разрушены вновь.
  Время шло, и на место погибшего колдуна Валдаброна пришел новый. Его имя было Двимгрин. Колдунов вновь стало шесть. Впервые он проявил себя, когда восстановил заброшенную твердыню антов Афройн. Он укрепил его, и позже туда перебрались остальные пятеро колдунов.
  Когда Ариорд замолчал, Хордайн вставил свое слово:
  - Говоря о досаждениях прислужников Дардола, стоит упомянуть о Веке Гибельной Зимы... Вы, должно быть, с детства слышали о том страшном времени, когда заклятия Колдунов обратили Мир во всеобщую мерзлоту? То было время голода, холода и смертей. К счастью, все закончилось. Зиждитель не дал Миру погибнуть и холода ушли. Но некоторые земли до сих пор не оправились от той зимы...
  Хордайн замолчал. Глаза его бесцельно смотрели в середину стола. Ноккагар, разглаживая бороду, что-то долго обдумывал, и наконец произнес:
  - И вот настал тот самый 2432-й год, - произнес он. - В ту пору случилось то, что собрало вас здесь в нынешний день. Мастер Экгар объявил всем о человеке из Санамгела, который пришел в тот год в Тригорье. Он ни с кем не говорил. Надо сказать, никто, кроме самого Экгара, и не видел его. Его имя было Кисторин. Он-то и предсказал Экгару то, что Дардол вернется. Предсказал он и то, что через три года после его возвращения родятся будущие спасители мира. Кроме того, Кисторин поведал и о Трех Мечах, изготовление которых необходимо начать точно в ночь рождения Избранных.
  Спустя двести лет после предсказания в Афройне началось таинственное затишье. Слуги Мрака ощутили скорое возвращение повелителя, и начали готовиться к этому событию. Было дело, я приблизился к Афройну в то время. Его бойницы были слепы, стены безмолвны; ни звука не доносилось из глубин твердыни. Любой бы назвал ту крепь заброшенной, кабы не холодный ужас, что исходил от тех стен, от которого в жилах стыла кровь. Я не мог смотреть на Афройн долго, ибо вблизи него меня не покидало чувство, что я нахожусь под наблюдением чьих-то зорких глаз. Я покинул окрестности крепости, а тот взор долго еще буравил мне спину.
  Ровно через двести лет после начала затишья сотряслась земля, и над землями Гэмдровса пролетел огненный дракон необычайных размеров. Казалось, будто он создан целиком из одного лишь багряного пламени. И этот дракон обосновался в пещерах огромной горы Ханборун, одной из высочайших вершин Небоскребущего Хребта. Нетрудно было понять, что это чудовище и есть возвратившийся из Мрака Дардол. Более двух с половиной тысяч лет он накапливал новые силы за пределами сущего мира, и теперь он окреп и вернулся еще более могущественным, чем в Первую Эпоху Мрака.
  На следующий же год после своего возвращения Король Мрака возобновил злодеяния. Одним лишь словом он породил мандроглинов и думтеров. Еще год спустя пробудился спавший почти четыре тысячелетия Ундохан, и с той поры с каждым годом эта гора порождает на свет все новых и новых драконов.
  Потом родились вы. Дардол прознал об этом событии, но ему было неизвестно, где именно искать вас. Посему он начал слепые поиски по всему Гэмдровсу, которые так и не увенчались успехом.
  Долгий рассказ был окончен. Некоторое время никто из сидящих в зале книгохранилища не мог выговорить ни слова. Через узкие окна внутрь попадали косые лучи солнца. Волшебный шар Ноккагара по-прежнему висел над самым столом, плавно покачиваясь в воздухе. Волшебники молчали, вспоминая события прошлых лет, большинству которых они были очевидцами, а юноши размышляли, находясь под впечатлением мрачного повествования.
  - Выходит, Дардол искал нас все эти двадцать лет, - нарушил молчание Тэлеск, - а мы даже не подозревали, что на свете вообще существуют какие-то Избранные, и уж тем более - что это мы. Мы рисковали попасть под клинок смерти из-за своей неосознанной беспечности. Знай я заранее о том, кто я и кто открыл на меня охоту, я бы лучше скрывался в каких-нибудь заброшенных, глухих местах, а не вел бы такую открытую жизнь. Так я хоть немного затруднил бы для Дардола эти поиски.
  - Ты облегчил бы их, - возразил Хордайн.
  Ноккагар и Ариорд согласно кивнули.
  - Почему же? - заговорил Рунш.
  - Потому что не тот привлекает к себе большее внимание, кто живет открытой, размеренной жизнью, не выделяясь из толпы, но тот, чье поведение отлично от других. Если бы Избранные знали о своем предназначении заранее и старались бы скрыться от глаз Дардола, они бы скорее дали Королю Мрака обнаружить себя.
  - Вполне возможно, что вы остались живыми до сих пор именно потому, что все время считали себя обычными жителями своих королевств, - добавил Ноккагар, - и вели себя подобно окружающим.
  - Но ведь о приходе в наши семьи магов знали не только наши родители! - сказал Ликтаро. - Но и некоторые родные нам люди. У меня, к примеру, так и было. Так отчего же слухи об этом не разошлись по всей Огражденной Стране еще до моего двадцатилетия? И вообще к чему все эти фокусы с посланиями, когда можно было просто прийти в наше двадцатилетие, сказать нам все как есть на словах и сразу собрать в путь?
  - Эти фокусы с целью того, чтобы подготовить вас заранее, - улыбнулся Хордайн. - Мы приходили в ночь вашего рождения, чтобы удостовериться, что вы родились и с вами все в порядке. К тому же, мы должны были подготовить и ваших родителей.
  - Что касается не распространившихся слухов о вас, - вставил Ноккагар, - так это наша заслуга. Мы сделали так, что все позабыли о нашем приходе на пару десятков лет.
  - Но меня заранее никто не готовил! - произнес Рунш. - Мои родители сожгли послание в первые же дни моей жизни.
  Ариорд пристально посмотрел на Рунша.
  - Да, мой приход за тобой был для тебя неожиданностью... К сожалению, твои родители поступили неправильно.
  - И я до последнего не верил, что я был тем, кого вы искали, Ариорд, - сказал Рунш. - Когда я покидал Антшину вместе с невесть откуда взявшимся волшебником из Тригорья, я не был уверен в том, что поступаю правильно.
  - Никто из нас не был в этом уверен, - тихо проговорил Тэлеск.
   
  Глава четырнадцатая.
  Утром Тэлеск был разбужен Ноккагаром. Открыв глаза, он увидел его стоящим рядом со своей постелью.
  - Хватит спать! - сказал он. - Уже почти полдень. Король созывает Избранных на короткое совещание.
  - Что за совещание? - спросил Тэлеск, одеваясь.
  - Скоро узнаешь. Пока скажу лишь, что совещание касается в первую очередь вас троих, и речь пойдет о предстоящем походе.
  Тэлеск обулся и быстро направился к двери. Но маг остановил его.
  - Ты ничего не забыл?! - строго вопросил он.
  Юноша недоуменно посмотрел на чародея.
  - Да вроде бы нет.
  - А как насчет меча?
  - Но зачем он мне сейчас? - удивленно проговорил Тэлеск.
  - Тебе тяжело его носить? В случае чего, он тебе не просто не помешает, но и будет весьма полезен. Во-вторых, оставлять его здесь без всякого присмотра нельзя! Вынуть его из ножен можешь лишь ты один, но похитить его способен каждый. Заруби это себе на носу!
  Тэлеск прикрепил меч к поясу и вышел из комнаты вместе с Ноккагаром. Они направились в тронный зал.
  Авироктал безмолвно восседал на троне. Волшебник Ариорд и Хордайн сидели в креслах около трона, а по правую руку Авироктала, как обычно стоял советник Лирт. Рунш и Ликтаро уже были здесь и сидели рядом с магами.
  Тэлеск и Ноккагар расположились в свободных креслах. Наступило безмолвное ожидание.
  - Итак, - начал наконец король Хилта. - Вы обрели оружие, а мудрые волшебники Тригорья вкратце поведали вам историю злодеяний Короля Мрака и его прислужников. Осталось сделать еще кое-что, после чего моя миссия в отношении Трех Меченосцев будет завершена. Сейчас мы все вместе попытаемся рассудить, какой путь к пещерам Ханборуна будет для вас наилучшим. К сожалению, безопасного пути к Горе-Грозе нынче нет. Нам придется выбрать из них наименее опасный.
  - Безопасных дорог почти нигде не осталось! - вполголоса произнес Ноккагар.
  Король окинул взглядом присутствующих и повернулся к советнику.
  - Лирт, карту! - велел он, и тогда советник достал из-за трона, большой свиток старого пожелтевшего пергамента.
  Авироктал взял его и развернул.
  - Это карта Гэмдровса, - сказал он. - Прошу всех, а особенно Избранных, обратить на нее внимание. Здесь, южнее Туманного Моря с запада на восток протягивается хребет Красных Гор, который ответвляется от Небоскребущего Хребта. Через Красные Горы известен лишь один перевал, к которому ведет дорога от самой Гавани Вечной Дружбы. Через Небоскребущий Хребет существует два перевала: Драконий и Ведьмин. И сейчас волшебники Тригорья поведают вам, Меченосцы, о каждом из этих путей в отдельности.
  Чародей Хордайн встал с кресла и громко заговорил:
  - Был год 2841-й. Начало осени. Мне было отдано поручение доставить письмо Экгара королю Вирлаэсса Хеороду. Я ехал из Тригорья, обогнул Небоскребущий Хребет с севера, после чего направился прямиком на юг, к перевалу через Красные Горы. Но уже на перевале меня встретила неприятная неожиданность. Твердыня Тебальгирд, построенная на самом перевале, оказалась захваченной фрэгами, и все окрест так и кишело этими тварями. Я насилу убрался оттуда, осыпаемый ливнями стрел. Судьба сжалилась надо мной, и я получил лишь легкое ранение. Так я понял, что время Вирлаэсса прошло. И я разнес эту горестную весть всюду, где побывал до возвращения в Тригорье. С той поры путь через Красные Горы закрыт.
  - Но ведь у нас есть волшебное оружие! - возразил Ликтаро. - Разве оно не поможет?
  - Не глупи! - сказал Хордайн. - Отряды на том перевале несметны. Поэтому не стоит рисковать. Слишком уж мала надежда перейти через Красные Горы, если она вообще есть.
  - И даже если вам удастся пройти там, - добавил Ариорд, - вы попадете на земли бывшего Вирлаэсса, которые сегодня кишат всякого рода нечистью.
  - Но ведь... - Ликтаро вскочил с места, но осекся и сел обратно, потому что Хордайн неожиданно метнул в него гневный взор.
  Тут встал Ноккагар и промолвил:
  - Позвольте рассказать о Драконьем Перевале. В первую очередь следует заметить, что путь через него слишком нецелесообразен ввиду того, что тот перевал пролегает далеко на севере Небоскребущего Хребта и начинается в землях эрварейнов. А гора Ханборун, где обитает ныне Дардол, напротив, находится в южной оконечности Хребта. Кроме того, что такая дорога будет чересчур долгой, она еще и небезопасна, о чем говорит ее громкое название. С давних пор там обитают драконы, и путь Драконьим Перевалом грозит гибелью каждому, кто осмелится сунуться туда. В заключение скажу, что пройти там просто-напросто невозможно.
  - Что ж, остался еще один путь, - произнес Авироктал. - Он последний из предлагаемых. И о нем я могу поведать сам. Ведьмин Перевал находится не столь далеко отсюда, за Туманным Морем. Говорят, что обитает там некая старая колдунья-отшельница, озлобленная на мир. Давным-давно она начала злодействовать, не давая покоя путникам. Многие возвращались оттуда до смерти напуганными, а иные и вовсе пропадали без вести. До этого, кстати сказать, у того перевала было другое название - Светлая Дорога. С тех пор, как ведьма поселилась там, тот перевал считается проклятым местом.
  - По мне, все эти дороги одинаково опасны, - сказал Ликтаро.
  - Но не бросать же нам жребий! - громко проговорил Рунш.
  - Бывает, только жребий и способен разрешить вопрос сложного выбора, - заметил Ноккагар. - Однако, это все же не наш случай.
  Тэлеск некоторое время смотрел на карту в руках Правителя, после чего спросил, обращаясь ко всем сразу:
  - А разве нельзя просто обойти Хребет Красных Гор с востока?
  - Нет, - отрицательно покачал головой Авироктал. - Там, у восточных рубежей бывшего Вирлаэсса, лежат Болота Думтеров, грязевых демонов, которых Дардол сотворил всего пару десятков лет назад. Но если допустить, что вам удастся пройти эти топи, то вы в любом случае окажетесь на землях Омраченного Королевства, по которому разгуливают твари Дардола.
  - Хорошо же устроился этот Король Мрака! - сказал Рунш. - Не так-то просто к нему подобраться!
  - Мне кажется, что самый безопасный путь - это путь через Ведьмин Перевал, - произнес Ариорд. - Посудите сами - драконы, фрэги и старая колдунья. Кто из них наиболее безобиден. Конечно же колдунья! Тем более, ей нет дела до какого-то Дардола, чего нельзя сказать о фрэгах и драконах, которые ему подчинены. Она живет сама по себе, преследуя свои цели. По крайней мере, она жила так раньше.
  Все глубоко задумались над словами Ариорда. Заговорил до сих пор молчавший советник Лирт:
  - Но, насколько мне известно, почтенный Ариорд, сразу за Ведьминым Перевалом начинаются болота, которые тоже названы в честь той же ведьмы. Это гиблое место. А далеко на юге, за Ярой Рекой простираются Равнины Мандроглинов, жутких кровососущих тварей.
  Ариорд усмехнулся.
  - Неужто ты считаешь, Лирт, что какие-то болота и мандроглины более опасны, нежели отряды фрэгов и стаи драконов? - ответил он. - Ведьмины Болота, к тому же, можно миновать, если идти, держась ближе к предгорьям Хребта.
  - Ну, а Равнины Мандроглинов все же лучше, чем земли Омраченного Королевства, - добавил Авироктал.
  - Да, похоже, это и есть наилучший путь к Ханборуну, - заключил Ноккагар.
  - И теперь Меченосцы должны решить, когда они выйдут в путь, - произнес Хордайн, окидывая Избранных пристальным взором. - От нас больше уже ничего не зависит. Все, что требовалось, мы сделали. Помните, что Король Мрака не станет дожидаться вашего прихода. Чует мое сердце, что скоро, очень скоро силы Дардола выплеснутся наружу. Неизвестно, куда упадет первый удар.
  - Мы выйдем завтра на заре! - резко проговорил Тэлеск.
  - Да, завтра же, - согласился Рунш. - И так уже потеряно слишком много времени.
  Ликтаро молча кивнул.
  - Корабль для вас уже давно готов, - сказал король. - Будете держать курс на северо-запад и прибудете приблизительно туда, где начинается Ведьмин Перевал. Дабы облегчить ваше путешествие, я дарую вам эту карту. Также вас снабдят в дорогу всем необходимым.
  Рунш взял карту из рук Авироктала и произнес:
  - Благодарим за все, но ни у одного из нас, насколько мне известно, нет навыков управления кораблем. Быть может, Тэлеск сможет, он плавал на рыбацких лодках.
  - Об этом не волнуйтесь, - ответил Авироктал. - Вас отвезет один из самых надежных мореплавателей Кузнечного Острова.
  - Мы благодарим вас, король Хилта! - сказал Тэлеск. - С вашего позволения, мы сейчас отправимся на последнюю прогулку по землям Кузнечного Острова.
  - Почему же на последнюю? Мои земли всегда открыты для вас. И помните, сердцах у вас должна быть надежда. Пока она есть в ваших сердцах, она не угаснет и в наших!
  Юноши откланялись Авирокталу и покинули тронный зал. Волшебники Тригорья тоже встали с кресел и удалились вслед за юношами. Советник Лирт сразу обратился к королю:
  - Я бы хотел кое-что сказать по поводу недавнего нападения драконов. Сдается мне, что этим Дардол объявил о начале войны. Думаете ли вы, Правитель, о каких либо распоряжениях в отношении этого?
  - Да, Лирт. Мое распоряжение - подготовить Кирингум. Нужно защитить народ.
  - Твердыня всегда готова к войне, Правитель.
  Меченосцы тем временем вышли из дворца. Земля была покрыта инеем. Солнце уже висело высоко и сверху обливало Дворец-На-Холме потоками мягкого света. Под дымчато-серым небосклоном гулял ветерок и его шепот в почти опавшей листве деревьев был сегодня особенно громок. Юноши шли по каменной дороге, слушая неумолкаемое щебетание птиц. В этот день они еще раз обошли земли острова, мысленно прощаясь с ним. Они еще раз взглянули на твердые стены Кирингума, прогулялись по кленовому саду Арнилэда, по опушкам дубовых рощ, пообедали в местных харчевнях под музыку хилтских менестрелей. И лишь к вечеру они возвратились во Дворец-На-Холме.
  Настало утро. На пристани среди множества длинных торговых кораблей стоял один небольшой. На его борту суетился человек плотного телосложения в темной рубахе, черных брюках с закатанными штанинами, босой. Его рыжие, местами пробитые сединой волосы были подвязаны белой тесьмой, а рыжая борода клочками торчала во все стороны.
  - Все готово, Правитель! - громко крикнул он с корабля.
  На пристани стоял король со свитой, Избранные, маги Тригорья и все гости королевского дворца. Причал был заполнен толпой людей, гномов и русалов.
  Авироктал обратился к Избранным:
  - Время ваше пришло, Меченосцы. Имя этого морехода - Форби, но чаще всего его здесь величают Братом Моря. Он один из лучших моряков. Говорят, предки его были родом из морян... Он провезет вас через воды Туманного Моря на этом корабле.
  Тэлеск отдал поклон королю.
  - Прощайте, король, - негромко проговорил он. - Вы очень многое сделали для нас. Вы помогли нам, а, значит, облегчили нашу нелегкую миссию. Мы никогда не забудем это... Спасибо вам за все! Да не проникнет Мрак в ваши земли!
  Рунш и Ликтаро молча поклонились.
  - Прощайте, Три Меченосца! Да хранит вас сила Сура. Пусть дела ваши оправдывают вашу сущность. Помогайте всем, кто будет нуждаться в вашей помощи. И обретайте мудрость в пути. Будьте честны друг с другом, и не враждуйте между собой. Все припасы, приготовленные вам в путь, и все необходимое, уже на борту корабля. Прощайте!
  Избранные подошли к магам, своим наставникам, благодаря которым они уже многому научились и которые помогли им невредимыми добраться до этого острова.
  Ноккагар положил руку на плечо Тэлеска и произнес:
  - Я не стану прощаться с тобой навсегда, Тэлеск, сын Ланнокса, ибо в сердце моем не умрет надежда, что мы свидимся вновь. Но я и не могу сказать тебе 'до встречи', ибо надежда моя все-таки мала. И не потому что я не верю в тебя и твоих сотоварищей, но потому, что я не ручаюсь, что доживу до нашей встречи сам. Я лишь пожелаю тебе доброго пути! Пусть удача сопутствует Трем Меченосцам всегда и везде!
  - До встречи, волшебник Ноккагар! - изрек в ответ Тэлеск. - Я говорю вам именно так...
  На фоне хмурого лица волшебника выступила едва заметная улыбка.
  Тэлеск медленно отошел от мага и увидел, что товарищи уже ждут его. И они втроем направились к кораблю. В последний миг перед восхождением на борт они внезапно остановились, обернулись и прощальным взором окинули великолепные земли Скрытого Острова Гальпингов.
   
  Глава пятнадцатая.
  Форби стоял у штурвала. Его крепкая рука уверенно вела корабль по водной глади. Первое время он шел левым бортом вдоль северного побережья острова. Здесь над водой нависали громадные скалы, с высоты которых срывались в море кристально-чистые потоки воды. Эти скалистые берега назывались в Хилте Плачущими Утесами.
  Вскоре гигантские водопады остались позади, и корабль стал мало-помалу удаляться от побережий, держа курс на северо-запад, где виделось лишь непроницаемое полотно белесо-серого тумана. Когда остров Хилт тоже скрылся в тумане, и очертания его земли уже не различались, юноши расположились на открытой палубе и изредка бросали взгляды в серую мглу.
  Долгое время молчание царило на корабле. Потом юноши стали понемногу перебрасываться фразами, обмениваясь впечатлениями об острове Хилт и догадками о том, что может ждать их впереди. Затем они развязали дорожные мешки, собранные по велению короля. Мешков было три. Они были до отказа набиты различной походной снедью, такой как вяленое мясо, хлеб и сушеные фрукты. Кроме того, в каждом из них нашелся кремень для высечения огня и фляжка с водой. В одном из мешков, кроме всего прочего, обнаружился моток веревки, который Рунш тут же прицепил к поясу, сказав, что там его место, и не без гордости напомнил остальным, что он сын охотника. Кроме того, они нашли подарок от короля: три изящно сплетенные кольчуги, заботливо обернутые в мягкую ткань. И они не преминули их сразу же надеть на себя. Кольчуги оказались легкими и почти не стесняли движений.
  Мореход Форби, как это ни странно, за все время после отплытия из королевства гальпингов, не проронил ни единого слова. Он не отходил от штурвала и угрюмым взором смотрел вперед. Казалось, будто этот немного странный взор пронзает пелену тумана.
  Юноши пытались заговорить с ним не один раз, но это было бесполезно. Они спрашивали его, сколько дней будет длиться плавание. Один раз они даже осмелились спросить, отчего он все время молчит. Но на все вопросы моряк лишь усмехался и бросал на юношей холодный взгляд, встречаться с которым было не очень приятно.
  - Не по душе мне этот Брат Моря, - сказал однажды Рунш друзьям, покосившись на моряка.
  Тогда шел уже седьмой день, как они покинули земли Хилта. Юноши не переставали дивиться постоянной бессоннице Форби. Без малого уже неделю он без устали вел корабль на северо-запад, днем и ночью, не смыкая глаз и почти не отходя от штурвала.
  - Мне тоже, - отозвался Ликтаро, повернув голову в сторону Брата Моря. - Странный он какой-то... Он ни разу не вздремнул. Не менее странно и то, что вот уже седьмой день он ничего не ест - куска в рот не положил.
  - Быть может, он ест ночью, - предположил Тэлеск.
  - Сомневаюсь, - возразил Ликтаро. - Он вообще не питается. Ведь я часто просыпаюсь ночами и вижу ту же самую картину, что и днем. Он сутками напролет стоит как истукан и сутками смотрит вперед.
  - А если на него так влияет море? - вновь сделал предположение Тэлеск. - Оно, быть может, питает его силами? Недаром же его зовут Братом Моря. Может его дух сливается с духом моря?
  - Что за чушь? - рассмеялся хал.
  - Пусть его дух сливается с чем хочет, - сказал Рунш. - Но вы видели, как он на нас косится? Его взгляд так и буравит нас, и от этого становится неуютно. Этот взгляд ясно говорит, что не все чисто на его сердце. Такое чувство, что он что-то замышляет.
  - Ты хочешь сказать, что король поручил ему утопить нас в водах этого моря? Скажешь тоже! - произнес Ликтаро, посмеиваясь над словами Рунша.
  - Но я согласен с Руншем, - поддержал Тэлеск. - В его взгляде есть что-то неприятное. К тому же, в ответ на наши вопросы он лишь усмехается. Что это значит?
  - Это значит, что он слабоумный! - отозвался Ликтаро. - В его годы это бывает. Да и какая нам разница? Ему поручено доставить нас на западные берега Туманного Моря. И с этим поручением он блестяще справляется.
  Рунш и Ликтаро обернулись, чтобы посмотреть на Форби, и тот сразу отвел от них взгляд.
  - Чего уставился, моряк? - бросил ему хал.
  - Ты что?! - возмутился Рунш. - Зачем ты так с ним?
  - Как он с нами, так и я с ним, - хладнокровно ответил Ликтаро.
  - Он везет нас! - сказал Тэлеск. - В любом случае он нам не враг. Не груби ему.
  Рунш вздохнул.
  - Интересно, сколько еще плыть?
  Ликтаро вновь посмотрел в сторону Форби и крикнул:
  - Брат Моря! Может, скажешь, сколько дней еще плыть?
  Юноши удивленно переглянулись, когда услышали его голос. Форби впервые за все время ответил им. Моряк усмехнулся и произнес:
  - Плыть осталось недолго. Остались вовсе не дни и даже не часы. Плавание будет продолжаться не дольше, чем ваши жизни.
  Юноши обменялись недоуменными взглядами.
  - Что за непонятные вещи ты говоришь? - спросил Тэлеск.
  - Кто ты такой, разрази тебя молния, и что за чушь ты сейчас несешь? - настойчиво вопросил Ликтаро.
  Но больше ответов не последовало. Форби лишь усмехнулся.
  Вскоре стемнело и юноши расположились на палубе на привычных уже местах. Закутавшись в одеяла, они заснули. Брат Моря так и не отошел от штурвала.
  Что-то случилось. Сон Тэлеска неожиданно прервался. Он открыл глаза и обомлел от ужаса. Прямо над ним стоял Форби. Но он был без головы. В следующий миг тело моряка качнулось и упало прямо на эрварейна. Тэлеск с криком отбросил его и вскочил.
  Свет луны озарял палубу корабля. Место у штурвала пустовало. Рядом стоял Рунш. В его руке был обнаженный меч. Капли черной крови стекали с его клинка. Ликтаро сидел неподалеку и в недоумении смотрел на обезглавленное тело Форби. По лицу хала было видно, что он тоже только что открыл глаза.
  Тэлеск испуганно посмотрел на Рунша и встретил его исполненный страха взгляд. Ант пытался что-то сказать. Губы его шевелились, но он не мог выдавить ни слова. Меч выскользнул из его руки и со стуком упал на палубу.
  На мгновение Тэлеск остановил взгляд на мече Рунша, а после перевел его на Форби. Голова моряка лежала рядом. Тут в глаза Тэлеску бросилось то, что он прежде не заметил. И это бросило его в холодный пот. На палубе лежал еще один меч. Но на месте клинка, прожигая деревянные доски палубы, пылал язык алого пламени. Юноша сразу узнал это оружие.
  Через миг произошло нечто. Старая рубаха и штаны на теле Форби вдруг изменили цвет, став совершенно черными. На босых ногах появились черные сапоги. Рыжие волосы на отрубленной голове удлинились и тоже почернели, борода укоротилась и приобрела такой же цвет.
  - Даэбарн! - выдохнул Тэлеск. - Как мы не догадались?
  Рунш упал на колени. Он выглядел напуганным.
  - Что произошло? - спросил Тэлеск.
  Губы анта зашевелились, и он полушепотом вымолвил:
  - Кажется, я убил его?
  - Кажется? - переспросил Ликтаро.
  Хал встал и подошел к телу Даэбарна.
  - Кажется? - повторил он. - Да ты ему голову снес, Рунш!
  Руки анта задрожали.
  - Он хотел... убить тебя, Тэлеск, - проговорил он. - Я не знаю, как все произошло. Я увидел оружие Шестерых в его руках, выдернул меч, и... Все произошло так быстро! Будто это был не я вовсе. Он управлял мной.
  - Кто?
  - Мой меч.
  Ликтаро неожиданно склонился и без кровинки на лице поднял за волосы отрубленную голову Даэбарна.
  
  
  - Опять ты пытался убить нас, Даэбарн, и опять тебе не повезло, - сказал он. - Я бы даже сказал, что в этот раз тебе чересчур не повезло. Хуже просто некуда.
  Он говорил это таким тоном, словно ожидал, что голова ему ответит, и, как ни странно, это произошло - она ответила.
  - Да! - вдруг вскричала голова Даэбарна, и Ликтаро вздрогнул, хоть и не выпустил ее из руки. - Мне не повезло! Но я еще не последний из Шестерых, и потому скоро крупно не повезет вам! Великий Мастер все равно доберется до вас!
  Последние слова голова Даэбарна прокричала уже в полете, потому что Ликтаро бесцеремонно вышвырнул ее за борт.
  - Твой путь окончен, Даэбарн, - негромко произнес Ликтаро. - И конец этого пути был достоин такого мерзавца, как ты.
  Рунш поднял наконец свой меч, с отвращением вытер лезвие об одежду колдуна и задвинул в ножны. Это был первый из Трех Мечей, который вкусил черной крови. Тэлеск положил руку на плечо Рунша и сказал:
  - Ты спас мне жизнь...Отныне я твой вечный должник. Спасибо.
  Ант уже начал приходить в себя от потрясения, хотя дрожь еще не оставила его руки.
  - На моем месте мог быть и Ликтаро, - сказал он. - И так же успешно ты бы мог спасти мою жизнь.
  - Но мы не оказались на твоем месте, - вмешался Ликтаро. - На нем оказался именно ты, и ты уже снискал славу на свое имя. Рунш Убийца Даэбарна и Гроза Колдунов! Так теперь следует тебя называть? Ты убил главного помощника Дардола! Думаю, народы Гэмдровса и Заморья будут хранить о тебе светлую память многие века.
  Рунш перевел взгляд на обезглавленное тело Даэбарна.
  - По-моему, нужно бросить его в море, - сказал он.
  Когда волна поглотила мертвое тело, друзья облегченно вздохнули.
  - Поистине он не жил, а лишь существовал, - задумчиво проговорил Рунш. - У него даже не было крови. Только какая-то черная дрянь текла в его жилах!
  - Хотел бы я знать, выдуман ли был Форби Даэбарном, или же такой человек в самом деле есть на свете, - сказал Ликтаро.
  - Конечно же не выдуман, - ответил Рунш. - Не мог же Авироктал посадить нас на борт корабля с неизвестным ему человеком. Стало быть, Брат Моря есть на свете и король хорошо его знает и доверяет ему.
  - Только не есть, а был, - поправил друга Тэлеск. - Наверняка Даэбарн убил настоящего Форби, прежде чем стать им.
  - Наверное, ты прав, - согласился Рунш. - Но Даэбарна больше нет, и надеюсь, он не восстанет из мертвых.
  Тэлеск отрицательно покачал головой:
  - Не восстанет. Он уже был ходячим мертвецом, как и все слуги Дардола. Кстати, не стоит забывать, что есть и другие. И боюсь, что охота на нас только началась.
  - Мы еще посмотрим, кто на кого будет охотиться, - проговорил Ликтаро, коснувшись рукояти меча.
  - Я не могу одного понять, - сказал Тэлеск. - Чего ждал Даэбарн? Отчего он медлил? Он мог бы просто заколоть нас, пока мы спали.
  Рунш и Ликтаро задумались над словами Тэлеска.
  - Может быть, - начал Ликтаро, - он ждал какого-то определенного времени. У него, наверное, был другой план. Но Рунш начал подозревать неладное. И он сам виноват, что столь плохо сыграл роль моряка. Короче говоря, Даэбарну пришлось действовать по обстоятельствам, потому как рухнули все его замыслы.
  - Почему же рухнули? - произнес Тэлеск. - Он мог бы продолжать путь дальше, дожидаться нужного ему часа. Но чего он мог дожидаться?
  - Возможно, он хотел уничтожить нас вместе с кораблем, - предложил Рунш. - К примеру, направить судно на рифы или скалы.
  И тут все разом подскочили и взглянули вперед. А вдруг Рунш прав? Вдруг корабль летит прямо на скалы? Но впереди они увидели лишь туман.
  - Надеюсь, мы идем нужным курсом, - проговорил Тэлеск. - Нужно встать к штурвалу. Кто-то один должен все время смотреть вперед. Правда, не знаю, чем нам это поможет в Туманном Море. Ума не приложу, как моряки Хилта и Гавани плавают в этих водах.
  Тут взгляд его случайно упал на оружие Даэбарна, про которое они совсем позабыли. Меч лежал на палубе, пылая огненным клинком.
  - Его тоже нужно выбросить, - сказал Ликтаро, перехватив взгляд Тэлеска. - От оружия, созданного для зла, не жди добра.
  Он подошел к мечу Колдуна, наклонился и хотел было поднять его, как вдруг Тэлеск воскликнул:
  - Стой! Не касайся его! Это оружие Мрака, и неизвестно, чем это обернется для тебя!
  - Как же его тогда отсюда убрать? - спросил Ликтаро, отступив на шаг и повернувшись к друзьям.
  После недолгого молчания Тэлеск сказал:
  - Знаю! Нужно подобрать его лезвиями наших мечей и пронести его на них.
  - Но ты уверен, что нашим мечам это не повредит? - возразил Рунш, с опаской коснувшись ножен своего оружия.
  - Не должно, - отрезал Тэлеск. - Это же оружие Трех Избранных! Разве его создавали таким, чтобы оно развалилось, едва коснувшись Огненным Меча?
  - Нет. Но если все же...
  В этот момент Ликтаро с силой пнул по рукояти Огненного Меча, и, тот стремительно улетел за борт, за чем последовал едва слышимый всплеск.
  - Долго думаете, - усмехнулся Ликтаро, глядя на удивленные лица сотоварищей.
  Внезапно все вокруг вмиг потемнело. Огромная черная туча нависла над водами Туманного Моря. С юга дунул ледяной ветер. Спокойное до сих пор море словно вскипело, и огромные волны стали кидать корабль из стороны в сторону, словно ореховую скорлупу. С каждым новым порывом его раскачивало все сильнее, и вскоре реи мачты уже стали касаться огромных волн. На пробудившемся море разыгрался свирепый шторм.
  - Парус! - Ликтаро кричал со всей мочи и побежал к снастям. - Нас же разнесет в щепки!
  Но хлынувшая на палубу волна сбила его с ног. Рунш подбежал к снастям и попытался убрать парус.
  - Одному тяжело! - Рунш висел, крепко вцепившись в горденя. - Помогите!
  Ликтаро, насквозь промокший, вскочил на ноги и ринулся на помощь Руншу. Объединенными усилиями парус стал медленно сворачиваться на рее.
  Весь корпус корабля оглушительно скрипел. Казалось, он вот-вот развалится.
  - Тэлеск! Держи штурвал!
  Только в этот миг Тэлеск, все это время пребывавший в удивленном забвении, наконец опомнился. Услышав крик Рунша, он отбросил в сторону все удивления и побежал к штурвалу, который беспорядочно вращался из стороны в сторону. Он знал, что нужно сделать - повернуть нос корабля на волну. От сильной качки Тэлеск едва держался на ногах.
   Внезапно послышался громкий хруст. Мачта треснула у самого основания и теперь падала прямо на палубу. Тэлеск едва успел отскочить в сторону. Но как только он спасся от мачты, огромная волна налетела на него, и, перемахнув через всю палубу, смыла его за борт.
  - Тэлеск!
  Отчаянный крик друзей был последним, что он услышал перед тем, как бушующее море сомкнулось над ним.
   
  Глава шестнадцатая.
  На Кузнечном Острове жизнь текла своим чередом. Ничего нового со дня отплытия Трех Меченосцев не происходило. Но - увы! - гальпинги чувствовали, что дни мира и спокойствия в Хилте подходят к концу.
  Король и маги с нетерпением ждали возвращения морехода Форби и его доклада, что Избранные доставлены до места в целости и сохранности. Но для его возвращения прошло еще слишком мало времени. Случилось кое-что другое.
  Недобрая весть пришла на остров. Однако насколько бы недоброй она не была, услышать ее было важно, потому что огромное значение она несла в себе как для гальпингов, так и для всех остальных народов. Злой была эта весть, но еще более злые последствия она повлекла бы за собой, не узнай о ней Хилт и прочие земли Гэмдровса.
  С того времени, как корабль моряка Форби исчез в тумане моря, минуло десять дней. То было утро одиннадцатого дня, когда небольшая ладья подошла к Скрытому Острову Гальпингов. Она проплыла по тихим водам Корабельной Бухты и встала к причалу. Четверо сошли с ее борта и двинулись в сторону города.
  Лица путников были неразличимы в сумраке ноябрьского утра. Но было отчетливо видно, что все четверо были воинами: к поясам их были пристегнуты мечи, поблекшие шлемы выглядели малость измятыми, а под пестрыми от грязи изорванными плащами иногда проглядывались отблески кольчуг.
  Хилт еще спал. Четверка быстро поднялась на высокий холм по длинной лестнице. На террасе дворца стражники преградили им дорогу.
  - Разведчики короля! - отчеканил один из путников, не дожидаясь вопросов стражи. - Мое имя Инклиод. Несем важные вести с юга!
  Стражники, не проронив ни слова, покорно расступились перед ними. Разведчики вошли во дворец и уже шли по тронному залу. Авироктал сидел на троне. Взор его был усталым от всей этой предвоенной суматохи. Правитель Хилта словно постарел с тех пор, как Избранные покинули его страну. Многие бессонные ночи и непрерывная подготовка к грядущей войне оставили на нем глубокий отпечаток. Ему шел седьмой десяток; отец его в те же годы был еще бодр и полон сил. А на этом троне сидел сгорбленный старик, измученный жизнью. Его изнуренное лицо было исчерчено новыми глубокими морщинами, а русые волосы и усы были разрежены серой сединой.
  Рядом с ним стоял советник Лирт и еще двое людей в доспехах. То были Икинэльд и Гвирольд. Все они тоже выглядели не менее утомленными.
  Разведчики в растерянности остановились в нескольких шагах от трона. Они не узнали своего повелителя. Они ужаснулись, увидев его таким, ведь всего месяц назад король Авироктал справлял их в путь, будучи еще совсем здоровым, и лик его не был столь мрачен.
  - А, это вы? - устало протянул Правитель таким безразличным тоном, будто не ждал их вовсе. - Вернулись, стало быть? Это хорошо. А то я уже потерял надежду на ваше возвращение. Что же скажете мне, мои храбрые воины? Побывали ли вы на рубежах Омраченного Вирлаэсса? Весь ваш вид говорит, что дело было не из легких. Так что же там творится?
  Путники приблизились к трону и поприветствовали его низким поклоном. Один из них снял шлем и выступил вперед со словами:
  - Да, мой король, нам удалось не только побывать там, но и вернуться, как видите. Сумрачны границы Вирлаэсса, а пределы его темны, ибо злая туча висит над ним и не пропускает лучи солнца. И мы побывали под ее тенью...
  - Вашей смелости нет предела! - восхитился Авироктал, в то же мгновение оживившись. - Я просил вас лишь подойти к огню, но вы ринулись в самое пекло! Смело, хоть и безрассудно!
  - У самих рубежей нам не удалось ничего разузнать, - произнес тот же гальпинг. - Ведь все творится именно в пределах мрачной страны. Рискуя своими жизнями, но во благо родных земель, мы подобрались вначале к стенам могучего Тебальгирда. Около суток мы следили за вратами твердыни, и глаза дозорной башни не смогли углядеть нас. И вдруг заскрежетали засовы, и тяжелые створки распахнулись. Орды здоровенных малфрунов высыпали наружу. Бесчисленны были эти полчища. Мы подумали, что это войско двинется на север, но оно направилось на юг, по дороге к Линалю. Тогда мы решили следовать за врагом. Мы скрытно шли за войском, пробираясь заросшими тропами, дни и ночи напролет, и однажды, в один темный вечер мы увидели в небе очертания крупного нетопыря, что кружил прямо над нашими головами. Мы узнали его по рассказам стариков. Это мог быть только Нун, соглядатай Дардола, и никто более.
  Лирт и остальные, кто находился в зале удивленно переглянулись.
   - Нун?! - поразился советник. - Возможно ли это? Разве он до сих пор жив?
  - К счастью, уже мертв! - ответил разведчик. - Ормэльд позаботился об этом. Увидев Нуна, он в тот же миг взял лук и выстрелил в него. Стрела пронзила его, и тело нетопыря упало к нашим ногам...
  - Но где сам Ормэльд? - спросил Авироктал. - Почему вас только четверо?
  - Увы! - горестно воскликнул разведчик. - Не все прошло удачно. Почти у самого Линаля мы поплатились за смелую вылазку. Мы наткнулись на восьмерых малфрунов, которые шли по той же тропе прямо нам навстречу. Схватка была недолгой. Ормэльд успел застрелить двоих прежде чем самый проворный из них лишил его жизни. Надо сказать, что после этого убийца жил недолго: Серт в следующий же миг отсек ему голову. Мы отомстили за гибель товарища: никто из оставшихся пяти малфрунов не уцелел.
  Предав тело Ормэльда земле, мы бросились вдогонку уже далеко ушедшему войску, но приблизившись к вратам Линаля, мы увидели, что они уже закрываются, впуская последних фрэгов. Тогда Дэвинд предложил взобраться на верхушки деревьев, растущих чуть поодаль, и с них посмотреть, что происходит за стенами. Как известно, еще с древних времен Хомагона Линаль окружен Сторожевым Лесом. Фрэги же не используют его по его старому назначению. И это нам было на руку.
  И вот мы взобрались на деревья. Величественные дубы высоко возвышаются над стенами Линаля, и нам все было хорошо видно. Увиденное поразило нас до глубины души. Я испугался мощи Дардола, но в то же время был восхищен открывшимся зрелищем.
  Линаль буквально кишел фрэгами, подобно тому, как муравьями кишит потревоженный муравейник. Долго мы заворожено смотрели на это, и вдруг врата города вновь распахнулись, другая река фрэгов стала втекать в Линаль. И тут мы узрели с высоты, что такие реки текут не только со стороны Тунскира, но и по дорогам из Денхира и Алката. Эти три реки сливались в один мощный поток и текли прямо в бывшую столицу Вирлаэсса. Никогда еще мне не приходилось быть очевидцем сбора столь несметных полчищ. Их тьма тьмущая.
  - Грядет война, повелитель! - заговорил другой разведчик, - великая война, какой еще не знал Гэмдровс.
  - Сбор войск был примерно неделю назад, - произнес третий. - Куда упадет первый удар - неведомо. Пора готовиться. Может статься, фрэги уже выступили в поход. И если силы Гэмдровса не объединятся, все мы падем!
  - Надо разослать гонцов, - сказал советник Лирт. - Если мы первыми узнали, что война совсем близка, то следует известить остальные земли.
  - Пора уводить женщин и детей в Кирингум, - добавил один из доспешных воинов. - Настало время, для которого Мансальд возвел эту крепость.
  - Распорядись об этом, Икинэльд, - согласился Авироктал.
  В этот момент в тронный зал буквально ворвались маги Тригорья. Они вошли одновременно: Ноккагар, Ариорд и Хордайн. Ноккагар бросил короткий взгляд на разведчиков и сразу обратился к Авирокталу:
  - Недоброе утро нынче, король Хилта!
  - Недоброе, Ноккагар! Дурные вести пришли с юга. Дардол готовит войска, и, может статься, сейчас эти войска уже выступили в боевой поход.
  - Но это не единственная дурная весть на сегодня, - молвил рыжебородый маг.
  - Боюсь слушать, - отозвался король. - Что случилось, маги Тригорья?
  - Это касается Трех Меченосцев... Форби здесь.
  - Уже вернулся? - удивился Авироктал.
  - Он и не уезжал. Его нашли в подполье собственного дома, связанным.
  - Связанным?
  - Именно! - молвил Ноккагар. - Форби не отплывал с Хилта вместе с Меченосцами. Корабль повел кто-то другой...
  В зале воцарилось напряженное молчание. Все присутствующие, в том числе и разведчики, обменивались озабоченными взглядами. Хордайн первым нарушил тишину зала:
  - Гадать здесь нечего. С Тремя Меченосцами уплыл тот, кто способен принимать чужое обличие.
  - Даэбарн! - король Авироктал схватился за голову.
  - Да, - подтвердил Ноккагар. - Это мог быть только он. Но не унывайте. Сдается мне, что Избранные справятся с этим...испытанием.
  - Как же! - в отчаянии вскричал Авироктал. - Они считают человека, уплывшего с ними, моим лучшим моряком, которому я доверил их жизни. Что же будет?!
  - Позвольте спросить, Правитель, - сказал разведчик Инклиод. - Неужто Три Меченосца уже отправились к оплоту Короля Мрака?
  - Да, Инклиод. В середине сего месяца Избранные собрались на нашем острове и отправились к далекому Ханборуну.
  - Хоть это радует, - промолвил Дэвинд.
  - А где сам Брат Моря? - вопросил Авироктал.
  - Он обещал, что будет во дворце к полудню, - ответил Ариорд. - Ему нужно прийти в себя. Ведь он очнулся только сегодня ночью.
  - Он еще ничего не рассказывал? - осведомился Лирт.
  - Нет, он был в таком состоянии, что не смог что-либо рассказать. Расскажет обо всем во дворце.
  Авироктал вздохнул и обратился к разведчикам:
  - Ступайте в оружейную. Получите новые доспехи и одежду. Вижу что ваши старые не в лучшем виде. А Лирт распорядится, чтобы вас хорошенько накормили.
  Разведчики поклонились и вышли из тронного зала.
  - Лирт, - продолжил Авироктал. - Объяви о призыве в ряды защитников Гэмдровса всех, кто способен держать оружие.
  - Слушаюсь, - ответил Лирт и вышел из зала.
  -Икинэльд! - вновь заговорил король. - Готовь войска к отправлению. Отправишься в Гавань, а оттуда к Оннарскому Броду. Там мы сможем задержать воинство Тьмы.
  - К Оннарскому Броду? - переспросил военачальник Хилта. - Сколько копий вы хотите отправить туда?
  - Три тысячи.
  - Но я боюсь, что тогда ослабнет оборона нашего острова.
  - Ослабнет, но не сильно. К тому же, пока войска не пересекут Оннар, Хилту нечего бояться. Разве что драконов... Действуй, Икинэльд.
  Военачальник поклонился и удалился из зала.
  - Верное решение, достопочтенный король, - подал голос маг Хордайн. - Но если фрэги все же прорвутся, в их руках будет флот Гавани, и тогда не только Хилт пострадает. Ведь по Соленой Реке можно быстро добраться и до пределов Эфоссора.
  - Фрэгам не нужен флот для этого! - сказал Ноккагар. - Они достаточно скоро доберутся до страны эрварейнов и по суше.
  - Однако стоит предвосхитить и такое развитие событий, - настоял на своем Хордайн.
  Авироктал посмотрел на него и спросил:
   - Вы предлагаете уничтожить корабли, которые стоят в Гавани? Главному Капитану такое не понравится.
  - Возможно, есть другой путь, - сказал Ариорд.
  - Есть, - вновь проговорил Ноккагар. - Эту задачу я возьму на себя. Акиткер не откажется отдать под мою ответственность весь приписанный к Гавани флот.
  Король выслушал волшебника и на мгновение задумался.
  - Ну что ж... - молвил он. - Раз так, решайте эту задачу, Ноккагар. Но что вы намерены сделать с кораблями? Неужто хотите их потопить?
  - Ни топить, ни жечь я ничего не собираюсь. Их можно увести... Флот Гавани сослужит свою службу.
  Моряк Форби пришел около полудня, как и обещалось. В то время в тронном зале, кроме самого Авироктала, были Лирт, Ариорд и Хордайн. Ноккагара не было. Правитель предложил ему отправиться в Гавань Вечной Дружбы вместе с войском гальпингов, что собиралось на защиту брода реки Оннар, и он ушел готовиться к отплытию.
  Босой моряк робко прошел по залу и остановился перед королем. Поначалу все собравшиеся молчали, обмениваясь взглядами. Наконец Авироктал промолвил:
  - Мы слушаем тебя, Брат Моря. Что случилось? Почему ты здесь?
  - О, добрый правитель! - внезапно воскликнул Форби. - Страшная беда! Я подвел вас!
  - Я уверен, что это не твоя вина. Хотя бы отчасти... Расскажи, как все было?
  - Дело было так, правитель... - начал Брат Моря. - Случилось все в тот самый день, когда вы довели до меня, что собираетесь поручить мне то важное дело. В тот день уже после встречи с вами, я находился на корабле у пристани, готовился к предстоящему плаванию. Я не сразу заметил, что какая-то наглая рожа забралась ко мне на борт и спокойно расхаживает по палубе. То был какой-то старик. Он был из наших, гальпинг. Я это понял по одежке, а потом и по разговору. Вот только попадись мне сейчас этот старый гоблин, я его в первой же луже утоплю!
  - Продолжай! - повелел король.
  - Ну, я, мягко говоря, любезно попросил его покинуть мой корабль. А он подошел ко мне и говорит, что прислан вами и предложил уединиться, чтобы обсудить что-то касающееся поручения.
  - Я не держу стариков в посланцах! - сказал Авироктал. - К тому же я бы сам вызвал тебя во дворец, и лично бы обсудил с тобой все, что качается моего поручения. Ведь обо всем до того раза ты узнавал лично от меня, не так ли? Так как ты мог поверить ему?
  - Ох, простите, правитель. Дурная голова сидит на плечах старого Форби. В то время я и значения этому не предал. Посему я предложил ему пройти ко мне в дом. Крыса проклятая!
  - Что было дальше? - требовательно вопросил Авироктал. - Продолжай!
  - Туда мы и пошли, - продолжил моряк. - Сели у меня дома за стол, и этот старик вдруг достает бутыль вина. Сказал, что надо выпить, а я, дурак, не отказался.
  - Ты меня разочаровываешь, Форби! - вздохнул Авироктал.
  Брат Моря виновато опустил голову и продолжил:
  - Я пару глотков сделал, не больше... Потом вдруг дверь открывается и в дом заваливается страшила какой-то, весь в черном, из-под капюшона лица не видать. Я по рассказам его узнал. Черный Скиталец это был.
  - Черный Скиталец? - переспросил король, стискивая подлокотники трона и нахмуривая брови.
  - Он самый!
  - Что еще за Черный Скиталец? - переспросил Ариорд.
  - Да один странный чужеземец, который не столь давно прибыл в Хилт и все бродит по нашим землям. Вынюхивает что-то.
  - Когда именно он прибыл? - поинтересовался Хордайн.
  - Слухи о нем уже не меньше месяца ходят.
  - Странно, что до меня эти слухи не дошли, - сказал Авироктал. - Еще что-то помнишь?
  Форби продолжил рассказ:
  - Вошел он ко мне, значит, дверь за собой запер и на меня уставился. 'Тебе чего надо? - спрашиваю. - Домом что ли ошибся?'
  А он молчит и по-прежнему на меня смотрит. Мне даже жутковато стало, ведь у Черного Скитальца вид не из приятных. Да еще старик этот сидит ухмыляется!
  Тут я начал догадываться, что они здесь заодно, и невесть что у обоих на уме. А на уме у них было нехорошее. Вижу, старик из-под полы плаща кинжал достает. А у меня всегда за поясом секирка спрятана. - Форби для убедительности хлопнул себя по боку, где сквозь ткань рубахи что-то выпирало. - Я свое оружие достал, выскочил из-за стола и говорю: 'А ну попробуй, старое пугало!' В это время Черный Скиталец жестом своего дружка остановил, и тот кинжал убрал.
  Надоело мне все, и я на них пошел. 'Живо убирайтесь, - говорю, - покуда целы!' А Черный рукой дернул вдруг, и меня как пронзит ледяным холодом! Да как отбросит к стене! Чувствую, будто прилип. И шевельнуться не могу. А Черный капюшон свой откинул и ухмыляется стоит. Помню, лицо его бледно, волосы черны как смоль, и борода - козлиная...
  - Это точно был Даэбарн, - негромко проговорил король.
  А Форби продолжал:
  - Подходит он ко мне, и меч откуда ни возьмись в его руке появляется, странный такой, будто огненный. Думал, что пришла моя смерть, да только он отчего-то передумал меня убивать. Старику приказал связать меня по рукам и ногам. Эх, найти бы этого гада!
  - Теперь уже не найдешь, - произнес советник Лирт. - Его наверняка уже нет в Хилте. Сбежал...
  - А потом у меня все перед глазами поплыло. Должно быть, то странное вино подействовало. А дальше ничего не помню. Очнулся я нынешней ночью связанным по рукам и ногам у себя в подполье. Оказывается, я пролежал без чувств одиннадцать дней и ночей, да еще и сегодняшнее утро впридачу. Спасибо людям, что нашли. Дверь те мерзавцы не заперли за собой, вот ее, наверное, сквозняком и открыло. И народ заинтересовался, отчего это у Форби дверь нараспашку.
  - Все ясно как солнечный день, - произнес Авироктал. - Даэбарн принял твой облик, Брат Моря, и отправился в путь вместе с Тремя Меченосцами. Что случилось теперь с ними? Спаслись ли они? Это ведомо теперь только Суру! А насчет этого старика я скажу, что предатели всегда найдутся.
  - Только почему этот самый Даэбарн оставил меня в живых? - задумчиво проговорил Форби. - Вот что я никак в толк не возьму! Ведь это свойственно для таких, как он - убивать. Неужто пощадил?
  Хордайн тут же опроверг последние слова морехода:
  - Нет. Такие закоренелые служители Зла, как Даэбарн, не ведают пощады. Зато они знают, что такое страх за свою подлую шкуру.
  - Что вы хотите сказать, почтенный маг? - спросил Форби.
  - Даэбарн побоялся убить тебя.
  - Отчего же? - удивился мореход.
  - Этот медальон, что висит у тебя на шее, всегда с тобой? - поинтересовался в ответ Хордайн.
  Все взглянули на плоский предмет в виде круга, с неизвестным самоцветом в центре. Брат Моря нащупал рукой свой медальон и дал ответ:
  - Да. Это досталось мне от моих пращуров. Этот предмет - реликвия моего рода, созданная предками, пришедшими из Заморья. Я с ним никогда не расстаюсь.
  - Можно взглянуть? - попросил Хордайн.
  Форби покорно снял с шеи украшенный самоцветом медальон и передал в руки мага.
  Чародей долгое время с интересом вертел его в руках, внимательно рассматривая, и наконец произнес:
  - Вокруг самоцвета начертаны какие-то знаки. Они неизвестны мне. Но я думаю, что это охранные руны. Носящий этот медальон защищен от опасностей и угроз. А тот, кто попытается навредить носителю, получит страшное проклятие на свою долю. И неудивительно, что Даэбарн побоялся убить тебя.
  - И камень из какой-то неизвестной нам породы, - добавил Ариорд.
  Хордайн вернул медальон мореходу со словами:
  - Эта вещь древности воистину не имеет цены. Это не просто реликвия, это талисман, созданный руками неизвестного мастера. Береги его...
   
  Глава семнадцатая.
  Ноккагар был недалеко от пристани. Он наблюдал за сбором войск гальпингов. При нем, как и всегда, был тригорский посох, а за плечом висела дорожная сума.
  Две дюжины кораблей готовились к отплытию. Трехтысячная рать гальпингов собиралась на берегу. Ряды воинов тянулись вдоль длинных деревянных причалов. Они ожидали прибытия военачальника. Жители Хилта тоже собирались неподалеку, чтобы проводить на войну своих мужей, отцов и сыновей. Некоторые смотрели на гавань с высоты городских стен.
  Вскоре из ворот города выскочил быстро несущийся всадник. Белая грива коня так и лоснилась под лучами клонившегося к закату солнца. В седле сидел человек в сверкающих доспехах и сером плаще, который колыхался на ветру подобно флагу. Ноккагар отошел в сторону, уступая дорогу, когда он пронесся мимо него в сторону причалов.
  Всадник придержал скакуна и пустил его рысью. Перед первыми рядами войска наездник остановился, окинул всех бойцов суровым взором и посмотрел на развевающиеся знамена с изображением молота и наковальни.
  Это был Икинэльд, военачальник Хилта, гордый муж, разменявший уже пятый десяток лет. Ясными глазами он вглядывался в лица воинов. Из-под его блестящего шлема на широкие плечи золотистыми волнами ниспадали локоны чуть тронутых сединой волос.
  Икинэльд, казалось, пересчитал всех взглядом, после чего спешился и отпустил коня. Он прошел вдоль рядов гальпингов, слушая доклады командиров о готовности и численности воинов. Затем вокруг воцарилось молчание. Наконец военачальник звучным голосом начал напутственную речь на родном наречии. На Межнародном языке его слова звучали бы так:
  - Внимайте, воины мои! Сегодня мы отправляемся в чужие земли. На те земли дышит война. Великая война! И мы идем защищать их не оттого, что те земли просят о нашей помощи. Нет! Мы отправляемся туда во имя нашего же блага, во имя блага не только Гэмдровса, но и даже всего Элона! И силы Элона должны позабыть всякую кровную вражду между собой, прекратить войны, повздорившие короли должны немедленно прийти к согласию и примирению, ибо един наш враг, и едина его цель для всех народов. Гальпинги первыми сделают шаг к единению! Только в единстве мы сможем противостоять врагу, дать ему достойный отпор. Когда мощи всех владений сплотятся вместе, никакая буря не сметет нас, а коли сплочения не случится, враг поочередно перебьет нас всех.
  Среди вас почти нет бывалых воинов. Это первая война, выпавшая на ваш век, и на мой тоже. Есть среди вас и стар и млад, но почти все мы идем на настоящий бой впервые. Так применим же все-то, чему мы учились! Все мы здесь собрались по одной причине - не пустить врага в родные земли и спасти от его рук наши семьи. И коли придется, во имя этого мы готовы погибнуть! Да благословит нас Сур, да не оставит нас всех удача, да не оставит доблесть наши сердца, да не дрогнут в бою наши десницы!
  Икинэльд снял с пояса рог и громко протрубил в него трижды. И воинство хором возгласило:
  - Нилиор кут Хилт! Нилиор кут Икинэльд! - так они славили свой остров и своего предводителя.
  Строй за строем рать Хилта двинулась к кораблям. Ноккагар взошел на тот же борт, на который поднялся сам Икинэльд. В скором времени армада парусов длинной вереницей уже выходила из бухты. Король Хилта тем временем стоял у окна своих покоев и задумчиво взирал с высоты дворца на серые пятна удаляющихся парусов, пока последний корабль не исчез в пелене тумана.
  Ноккагар подошел к полководцу, которого нашел на корме, и спросил:
  - Известили ли тебя, почтенный Икинэльд, что на одном из кораблей в Гавань отправится маг Тригорья?
  Икинэльд с явным интересом взглянул на волшебника и дал ответ:
  - Да, правитель упомянул об этом. Он сказал, что вы намерены вывести из Гавани все корабли. Ноккагар, если я правильно помню ваше имя?
  - Да, так меня зовут.
  - Поведете флот Гавани в Хилт?
  Ноккагар помедлил с ответом.
  - Думаю, что нет, - сказал он. - Я предполагал это. Но после подумал поступить иначе. Попытаюсь убить двух зайцев. Но разглашать пока не стану, ибо окончательное решение я приму в Гавани.
  - Ясно... - молвил Икинэльд.
  - Сегодня ты произнес хорошую речь, - сказал Ноккагар.
  - Благодарю. Нельзя отправлять воинов на войну без хорошего напутствия. Я должен вселить уверенность в их сердца, ту уверенность, которой нет у меня самого. Как вы считаете, Ноккагар, какие земли первыми подвергнутся нападению со стороны... - он повернулся лицом к югу, и его грозный взор, казалось, острым клинком пронзает густую пелену тумана и устремляется вдаль, за Красные Горы. - Со стороны врага.
  - Вероятней всего, Дардол намеревается вначале сломить самые сильные королевства: Эфоссор, Антшина, Хоромходэк, Афеллаэсс. А более слабые владения он оставит на закуску.
  Икинэльд вздохнул.
  - Переломное время выпало на мой век, - молвил он. - В одночасье мы можем потерять этот мир, или же сохранить его для наших потомков. Все зависит от нас.
  Весь путь до Гавани прошел, как и ожидалось, без происшествий. Три дня и три ночи мореходы Хилта вели корабли через Туманное Море. Около полудня четвертого дня серая мгла разорвалась, и взору открылась Гавань Вечной Дружбы, спрятанная в глубокой лощине на побережье.
  Когда серые знамена Кузнечного Острова один за другим показались из плотной завесы тумана, народ Гавани всполошился, и на пристани начала собираться толпа изумленных гостей и жителей. Никто не ожидал прибытия армии Хилта.
  Гальпинги повернули головы к югу. Высоко в небе висело солнце. Под солнечным диском вдоль горизонта тянулся далекий горный хребет, за которым была лишь тьма. По серому полотнищу неба были раскиданы обрывки облаков. С запада дул ледяной ветер, напоминая о наступающей зиме.
  Ноккагар отчего-то обеспокоенно окинул собиравшихся на берегу зорким пристальным взглядом, от которого ничто не могло ускользнуть. Но ничего подозрительного маг пока не видел. Хотя что или кого он хотел увидеть, он и сам не знал.
  Друг за другом корабли Скрытого Острова Гальпингов вставали к свободным причалам. Тысячи любопытных глаз удивленно следили за ними. Когда войска стали сходить на сушу, по пристани уже шел Главный Капитан Гавани. Непонимающим и слегка возмущенным взором он оглядывал прибывших воинов. Лицо его было угрюмо, брови сдвинуты, руки сложены на груди. Он шел через толпу прямо к незваным гостям, и его возвышающуюся над остальными голову можно было увидеть издалека. Полководец Икинэльд шагнул ему навстречу.
  - Добрая встреча, почтенный Акиткер! - сказал он, когда правитель приблизился.
  - Хм...ну так и быть - добрая! - словно нехотя ответил правитель Гавани своим неповторимым трубным голосом. - Что случилось? Куда эти войска? Неужто война?
  - О да, почтенный Акиткер! Война грядет! Она распростерлась над нами грозной тенью. Я Икинэльд, военачальник этой рати, что стоит перед вами. По велению нашего короля Авироктала Хилтского нам поручено охранять Оннарский Брод. Есть вести, что огромные полчища фрэгов придут с юга по Забытой дороге.
  - Полчища фрэгов?! - Акиткер переменился в лице.
  - Увы, да! Три дня назад наши разведчики принесли такие вести. Властители Гэмдровса должны объединить усилия, чтобы противостоять врагу.
  - Извещен ли остальной Гэмдровс о начале войны? - спросил Акиткер.
  - Еще нет. Из Гавани я собирался отправить гонцов во все стороны света.
  - Тогда делай это скорее, Икинэльд! Негоже медлить, когда надвигается такое. А я соберу своих воинов и велю отвести женщин и детей в убежища, подальше отсюда.
  Акиткер развернулся и быстро зашагал прочь. Толпа разошлась, уступая ему дорогу.
  Внезапно под ногами почувствовалась нарастающая дрожь земли, и раскатистый монотонный гул пришел с севера. Жители Гавани впали в панику и стали разбегаться по своим домам, сбивая друг друга с ног, истошно вопя и выкрикивая проклятия.
  - Единороги возвращаются! - кричали вокруг. - Табун единорогов!
  - Не может того быть! Куда им возвращаться?! - отзывались другие голоса.
  Разгорелась такая суматоха, что это заставило взволноваться и прибывших гальпингов. Они стали понемногу отступать обратно на причалы. Лишь Ноккагар был совершенно спокоен и непринужденно двинулся прямо в сторону дороги. Если бы кто-то взглянул ему в лицо, то он заметил бы в нем скрытую радость. Но никто ему в лицо смотреть не собирался. Никому в тот миг не было дела до ополоумевшего мага, который шел прямо туда, где вот-вот должны были пронестись дикие единороги.
  Вскоре в глубину лощины уже мчался несметный табун. Но он оказался совсем не диким: седла, стремена, поводья. Много всадников в темно-синих одеяниях скакали по дороге. А вслед за ними мчался огромный разномастный табун лошадей с пустыми седлами.
  Не каждый понимал необычайность происходящего: все маги Тригорья под началом самого Экгара прибыли в Гавань Вечной Дружбы. Жители, увидев из окон своих домов, что никакой опасности нет, стали понемногу выбираться наружу. Навстречу наездникам на дорогу вышел седобородый старец в таком же синем одеянии. Это был Ноккагар.
  Один из прибывших волшебников легким прыжком соскочил с коня и приблизился к Ноккагару. Глаза спешившегося чародея блестели небывалой мудростью, а голову украшал золотой венец с тремя зубцами на челе.
  - Да не утратится твоя сила, Ноккагар! - почти равнодушно изрек маг. - Ты звал нас, и мы вняли твоему зову.
  - Да преумножится твоя мудрость, мастер Экгар! - отозвался Ноккагар. - Славен тот час, в который ты привел сюда силы Тригорья. Я рад, что Тригорье услышало мой зов.
  'Экгар!' - прокатилось по толпе.
  - Хвала всевышним силам! - вскричал возвратившийся Акиткер. - Великий Экгар! Что за чудесный день! Сколько еще сюрпризов судьба уготовила мне на сегодня? Неужели чародеи Тригорья прибыли на защиту Оннарского Брода?
  - Нет, - ответил Ноккагар. - Боюсь, что у магам придется оставить Гавань. - Он повернулся в сторону военачальника Хилта, который стоял неподалеку. - Не медли же, Икинэльд! Скорее рассылай гонцов и веди войска к Броду.
  Полководец, будто опомнившись, снял свой рог с пояса и протрубил в него. Звонкий звук разнесся над землей, призывая гальпингов к построению.
  Ноккагар широким жестом указал на пристань, полную кораблей и сказал:
  - Видишь вот эти корабли, мастер Экгар? Их нужно вывести отсюда все до одного, ибо черная туча надвигается с юга, застилая собою небо. Дардол вот-вот отправит в нашу сторону бесчисленные полчища фрэгов. Есть опасения, что они могут воспользоваться этим флотом.
  - Я чувствовал это, - кивнул владыка Тригорья. - Более месяца назад меня посетило предчувствие угрозы из Омраченного Королевства. Я попытался перенести туда свои мысли, и у меня получилось. Но что-то помешало мне удержать их там надолго, и немного я успел увидеть. Однако этого мне хватило. Число врага предстало мне столь же великим, как число травинок на широком лугу, как число песчинок на берегу моря. Никогда я не видел такой мощи, Ноккагар. За все эти тысячелетия темных эпох! Король Мрака силен. Воинов у него нынче тьмущая тьма!
  - Это так, - подтвердил Ноккагар. - Если не удастся удержать Оннарский Брод, фрэги придут в гавань и завладеют всем ее флотом, а тогда под угрозой будет и Хилт. Кроме того, враг сможет спуститься по течению Соленой Реки и совершить внезапный удар по землям эрварейнов. Посему нужно исключить для них такую возможность. Мое мнение таково: маги должны увести все корабли по Соленой Реке и принести тем самым неожиданную помощь Эфоссору. Ведь именно земли Эрвара первыми попадут под удар. Вы ехали сюда через них, не так ли? Наверное, был смысл оставить большую часть тригорцев там.
  - Возможно, - согласился Экгар. - Но я чувствовал присутствие прислужников зла в Гавани. Посему я боялся, что и войска фрэгов уже здесь. Вижу теперь, что либо чутье подвело меня, либо те прислужники уже скрылись.
  - Соглядатаи и слуги Дардола уже давно рыскают в Хилте, - сказал Ноккагар. - Очевидно, Гавань они тоже не обошли стороной. Так что скажешь о моем предложении, мастер Экгар?
  - Мудро твое предложение, Ноккагар. Таким образом, мы не только спасем флот Гавани от малфрунов, но и приведем подмогу сынам Эрвара. Сегодня же выведем корабли! Это твоя задумка, Ноккагар, ты и выполняй!
  - Я? - изумленно переспросил волшебник. - Но не ты ли глава среди Тригорцев, мастер Экгар?
  - Я, - спокойно ответил Экгар. - Но в этом деле ты будешь моим наместником. Я поручаю это тебе. Сам же возьмусь за другое. Сдается мне, что обороне на реке Оннар помощь магов тоже не помешает. - Верховный Маг обернулся и возгласил, обращаясь к спешившимся тригорцам: - Внемлите, маги Тригорья! Мои распоряжения таковы... Лурохон, Арзоф, Изугар, Окилбат, Улгерт, Варторон, Илибат, Одингар, Сингорфен и Клигдан, остаетесь в Гавани, со мной. Остальных поведет Ноккагар Серебряный маг. Повинуйтесь ему беспрекословно!
  Десять названных Экгаром чародеев отделились от прочих и встали подле своего повелителя.
  Тем временем Икинэльд исполнял волю своего короля. Военачальник поименно называл имена гальпингов и раздавал поручения нести известия о войне в дальние и ближние земли.
  - Хартуд, отправляешься в Эфоссор! Эмэгал, едешь в Антшину! Финдальд, твой путь лежит в Огражденную Страну! Хандальд - в Мадвиаль, владение гномов Золотых гор! Волиер - в Дьюн, затем в королевство Олдиор, потом в Феоден, но попутно заедешь в Устлаген! Хоргенд - в Замок Гаррэ! Зириэльд, езжай в Санамгел, оттуда в Афеллаэсс! Гурихад - в Гирданаоки, а затем прямиком в Атилровас! Остались Береговые Горы и Хоромходэк.
  Воины обратили на полководца испуганные взгляды. На пути к Хоромходэку и Береговым Горам раскинулся Великий Лес. Его чащи еще можно обойти, направляясь в Береговые Горы, но добраться до Хоромходэка уже сложнее.
  - Эх, - вздохнул Икинэльд. - Какая жалость, что южане уже уехали раньше. Можно было бы с ними и передать вести о войне, будь они еще здесь.
  - Уж не собираешься ли ты отправлять своих людей в Великий Лес?! - воскликнул Акиткер, который стоял неподалеку.
  - В том-то и дело, что делать я этого не хотел бы, - ответил полководец. - А есть ли выбор? Придется кого-то отправить.
  - В дебри Великого Леса?! - ужаснулся Акиткер. - В те темные чащи, таящие гибель?
  - Почему же прямиком туда? Можно ведь сделать крюк вдоль опушек.
  - Пока обходить будешь, и войне конец придет, - вздохнул Акиткер.
  - Да хотя бы до гномов добраться, а там уже они своего гонца в Хоромходэк шлют!
  - Коротконогий гном тоже нескоро дойдет. Нет, все равно опасно даже близко к лесу подходить.
  - Но ведь нет другого выбора! - вспылил Икинэльд. - Помощь Хоромходэка будет кстати в этой войне!
  - Не кипятись, витязь! Ты не прав! - возразил Акиткер. - Выбор есть всегда! У меня есть тот, кто доставит вести в Хоромходэк без лишнего риска.
  - И кто же это?
  - Ворон.
  - Ворон?
  - Именно! Обученный, послания может носить. Так пусть он в Хоромходэк и летит. Ему ведь по воздуху не так опасно. Кто на ворона будет смотреть? И враг во внимание не возьмет: летит птица и пусть себе летит. Да и быстрее будет.
  - Благодарю вас, капитан Акиткер! - обрадовался Икинэльд. - Выручили. И где же ваша птица?
  - Ну, ждать долго не придется! - сказал Главный Капитан, и в следующий миг издал оглушительный долгий свист.
  Все запрокинули головы. Вначале никто ничего не увидел, потом откуда ни возьмись в сероватой вышине показалась черная птица. Она широкими кругами спустилась ближе к земле и, хлопая крыльями, села прямо на могучем плече Акиткера.
  - Хорошая птичка, верная! - произнес капитан Гавани, затем достал из кармана кусочек какого-то корма и поднес его прямо к клюву ворона.
  Ворон быстро съел предложенную пищу, и Акиткер сказал:
  - Мой свист за версту узнает! - Он повернулся лицом к крупной птице. - Агдар, для тебя нашлась ответственная работа. Возьмешься? - Агдар утвердительно каркнул. - Ну тогда пойдем...
  Акиткер повернулся в сторону своего дома, прошел несколько шагов, обернулся и спросил:
  - Что писать в послании?
  Икинэльд ответил:
  - Огромное войско фрэгов выступает из Линаля. Необходимо объединяться против единого врага. Пусть птица твоя в Хоромходэк летит, и напишите, чтобы зуосорейны сами поделились вестью с гномами.
  Правитель Гавани ушел, и полководец вновь обратился к своим воинам, которых назначил гонцами. Те терпеливо ждали его дальнейших приказаний.
  - О чем извещать, вы знаете, - полувопросительным тоном произнес он.
  Гонцы утвердительно кивнули.
  - Тогда в путь! В конюшнях Гавани есть наши лошади. Возьмите их. В пути будьте осторожны! Желаю удачи!
  - Удача больше понадобится вам, повелитель! - сказал гальпинг, чье имя было Хиндальд. - Вы с остальными нашими братьями отправитесь к Броду. Ваше дело труднее. Жаль, что я не остаюсь защищать Гэмдровс.
  - Удача не может быть нужной кому-то больше, а кому-то меньше. Она нужна всем одинаково. Так что удачи вам еще раз. Мы будем на защите Брода, но ваша миссия, гонцы, сейчас куда важнее. Скачите же быстрее ветра!
  Гонцы склонили головы в знак повиновения и побежали исполнять поручения.
  Вскоре вернулся Акиткер. Агдар сидел теперь на его вытянутой руке. К лапе ворона был привязан небольшой сверток.
  - Лети в Хоромходэк, прямо к королю! - произнес Акиткер напоследок. Агдар послушно поднялся ввысь, взмахнув широкими крыльями, и полетел в южную сторону. Долгое время еще было видно черную точку вдали.
  - Гонцы отправлены, - проговорил Икинэльд, глядя ворону вслед.
  А в это время к капитану Гавани подошел Ноккагар.
  - Почтенный Акиткер, - обратился к нему маг, - наступил то самый, час, о котором ты говорил мне.
  - О чем это ты? - недоуменно произнес Акиткер, не понимая намека.
  - Помнишь, ты говорил, что времена меняются? - волшебник хитро прищурился. - Ты был прав...
  - Я не понимаю тебя, Ноккагар.
  - Я прошу у тебя весь флот Гавани Вечной Дружбы под свою ответственность.
  Тут Акиткер залился громоподобным хохотом и долго не мог остановиться. Ноккагар продолжал:
  - Ты говорил, что когда-нибудь я попрошу у тебя весь флот, и ты мне не откажешь.
  - У тебя хорошая память, Ноккагар, - улыбнулся Правитель Гавани. - Но я свое слово сдержу. Бери весь флот, Ноккагар! Бери, если так надо! Сейчас мне уже не до кораблей.
  - Благодарю тебя, Акиткер. Ты всегда мне помогал, и я этого вовек не забуду. И многие страны, многие народы тоже не забудут, ведь мы, маги Тригорья, все делаем во благо этого мира. До встречи!
  - До встречи, Ноккагар! - крикнул Акиткер, быстрым шагом покидая пристань.
  Волшебник махнул рукой военачальнику Хилта.
  - Удачи тебе, Икинэльд! Тебе и всем твоим воинам! - произнес волшебник и направился туда, где его ожидало войско чародеев-тригорцев.
  Икинэльд проводил его взором, а затем повернулся к своей армии. Лесом стояли перед ним копья.
  - Перестроиться в походную колонну! - громко скомандовал полководец Хилта.
  - Стойте! - послышался голос.
  В сторону войска шел маг Экгар.
  - Магам Тригорья лошади больше не понадобятся, - сказал он. - Поэтому пусть твои воины отправляются к реке Оннар верхом. Я думаю, их должно хватить, ибо я привел сюда все табуны Тригорья - четыре тысячи скакунов. Из них только триста девять везли на себе магов. Просто я счел, что наши табуны пригодятся, и взял их с собой. Похоже, я не прогадал.
  - Конечно же их хватит! Я привел только три тысячи воинов, - ответил военачальник Хилта. - Благодарим тебя, великий Экгар. Это была большая честь видеть вас воочию и говорить с вами. Жаль только, что магов не будет с нами на охране Оннарского брода.
  - Отчего же не будет? Они будут там!
  - Но разве они не покидают Гавань на кораблях?
  - Не все! - с присущим ему спокойствием изрек Экгар. - Одиннадцать волшебников, включая меня, идут вместе с твоим войском, чтобы тоже встать на защиту Оннарского Брода.
  - Радостная новость! - произнес Икинэльд. - Воины! Седлать тех скакунов и строиться для похода! Выступаем немедленно!
  Вскоре гальпинги и маги были уже в седлах. Икинэльд тронул поводья, и конь пошел рысцой. За ним двинулась трехтысячная армия.
  Они направились на восток, к Оннарскому броду. Сверкали хилтские шлемы и копья. На круглых щитах, что висели за спинами всадников, блестели эмблемы. На них был изображен золотой молот Сура, бьющий по золотой наковальне на серебряном фоне.
  Уже после полудня флот Гавани Вечной Дружбы вместе с кораблями Хилта вышел в море и пошел вдоль восточного берега на север.
  Сорок кораблей шли друг за другом. Не воины Хилта, не мореходы Гавани вели их. Они были в руках магов Тригорья. И это малое, но сильное воинство двинулось к далекому Эфоссору.
  Во мгле они скрылись, великие маги!
  В туман облачились знамена и стяги!
  И двинулось войско на север, туда,
  Куда направлялась Дардола орда.
  Несметные фрэги под тучею зла
  Шли с юга. Их черная мощь возросла!
  На Земли Эрвара та туча плыла,
  И помощи магов страна не ждала.
  Во мгле они скрылись, тверды, как гора,
  И вдаль устремились во имя добра!
  Великая цель вела корабли в путь, а позади них двигалась, закрывая небесные просторы, затмевая полуденное солнце, туча мрака, подчиненная злому ветру Ханборуна, Горы-Грозы.
  Пролетали светлые дни, омраченные туманом, тянулись темные ночи, а флот все шел и шел, все вперед и вперед двигались корабли. Маги Тригорья молчали, не проронив ни слова со дня отплытия. Они погрузились в глубокие думы, в какие могут погружаться лишь волшебники.
  
  Ноккагар думал о том, что случилось с Тремя Меченосцами. Что с ними? Где они? Не постигла ли их недобрая участь? Не одолела ли их черная воля Короля Мрака?
  Волшебник окунулся в раздумья, и мысли его понеслись к западу. Сквозь туманную дымку неизвестности он пытался уловить хоть что-то. Но маг получал только противоречивые, непонятные ему ответы, и так и не узнал точно, живы ли Избранные.
  Серая завеса тумана разошлась. Западное и восточное побережья моря сблизились. Здесь начиналась Соленая река, которая убегала далеко на север и там впадала в Красную реку. Она сливалась с ней недалеко от южной твердыни Эфоссора - Рамэнии.
  Понемногу сужались берега, а вода Туманного моря утекала по широкому руслу реки.
  - Спустить паруса! - прогремел звучный голос, раскатисто отдавшийся громким эхом. - Пусть течение реки несет нас!
  Вскоре десятки кораблей, перестраиваясь в длинную вереницу, входили в стремнину Соленой Реки и неслись вперед, к рубежам Эфоссора.
   
  Глава восемнадцатая.
  Небо. Бескрайние лазурные просторы, белые клочья облаков, чайки, кружащие в вышине - вот что предстало его взору, когда он очнулся, кашляя и выдавливая из легких остатки соленой воды.
  Тэлеск поднимался с огромным усилием, будто тело его превратилось в кусок камня. Юноша сел и осмотрелся. Он был на песчаном берегу.
  Перед ним раскинулось море. Волна лениво набежала на берег. Тэлеск оказался сидящим в морской воде и почувствовал ее леденящий холод. Он медленно выполз на сухой песок. Почти онемевшие руки и ноги едва слушались его. Все тело ломило ужасной болью, голова непрерывно гудела. Тэлеск кое-как встал на ослабевшие ноги и почувствовал, как тяжела мокрая одежда на нем, особенно кольчуга, которая просто тянула все тело к земле. Он сразу избавился от нее, сбросил прямо на песок. То же он сделал и с порванным плащом, а вернее - с тем, что от него осталось. Следом вместе с поясом упал меч, который неизменно висел у него на поясе. Наконец он смог сделать полный вдох. Его удивляло, как он вообще не пошел на морское дно в мокрой кольчуге, да еще и с мечом. Затем Тэлеск не без труда снял с окоченевших ног башмаки и обернулся назад.
  Он увидел кедровые рощи, которые покрывали склоны впереди. Они начинались у самых берегов и заканчивались где-то вдали. А за теми зелеными рощами возвышались огромные горы. У подножий они были покрыты редкой зеленью лесов, а вершины их уходили высоко-высоко в небо, увенчанные сединой снегов и окаймленные коронами из густых белых облаков. Казалось, на эти громады опирается сам небосвод. Никогда еще Тэлеску не доводилось в такой близи видеть что-то более величественное.
  Это был Небоскребущий Хребет, Закатные Горы. 'Стало быть, мы достигли его!' - пробормотал Тэлеск. Он огляделся, и тут к нему стала возвращаться память.
  Был шторм. Он упал за борт. Но выжил. Волны выплюнули его на побережье. Рунш и Ликтаро остались на борту корабля. Но ни их самих, ни корабля поблизости не наблюдалось.
  Едва передвигая ноги, Тэлеск поплелся к большому камню. Он сел и прислонился к нему спиной, почувствовав через мокрую рубаху его нагретую солнцем поверхность. Внезапно среди волн он увидел темный предмет, то всплывающий, то снова исчезающий под поверхностью воды. Морские волны играли неизвестным предметом, выкидывали его на берег, снова забирали, и вновь выкидывали.
  Недолго думая Тэлеск поднялся и пошел к воде. Вскоре он вытащил на берег небольшой мешок. Он вспомнил его. Это была одна из трех котомок, которые были приготовлены для путешествия по приказанию короля Хилта. Тэлеск развязал ее. Сверху лежала промокшая карта Гэмдровса, по которой он сразу узнал мешок Рунша. Аккуратно, чтобы не порвать, он вынул лист бумаги и положил на землю.
  Внутри оставалось свернутое шерстяное одеяло и две больших краюхи хлеба. Тэлеск вдруг почувствовал, насколько сильно он голоден. Он отломил от одной из них большой кусок и начал есть. Хлеб был неприятным на вкус от пропитавшей его соленой воды, но голод был настолько сильным, что юноше было все равно. На дне мешка он обнаружил флягу с пресной водой, которая помогла ему протолкнуть противную на вкус пищу внутрь.
  Тэлеск хотел бы знать, много ли времени прошло после шторма. Судя по лучам солнца, которые пробивались сквозь туман моря со стороны юго-востока, в данный момент было позднее утро. А во время шторма день был в самом разгаре. Это означало, что прошли почти целые сутки, по меньшей мере. Но где же все-таки Рунш и Ликтаро? Подумав, Тэлеск решил, что они, скорей всего, причалили в другом месте, и сразу задался необходимостью их найти. Последней ему в голову пришла мрачная мысль о возможной гибели товарищей, но он поспешил отбросить ее.
  Рука Тэлеска невзначай нащупала за пазухой твердый предмет. Это был Камень Могущества. По воле случая или благодаря каким-то магическим свойствам этого предмета, он не потерял его. Тэлеск собрал вещи обратно в мешок. Туда же он положил кольчугу. Мокрые башмаки он решил не надевать и привязал их к мешку с помощью лохмотьев, оставшихся от плаща. После этого Тэлеск нацепил на себя пояс с мечом, который лежал на песке.
  Тэлеск надел за спину полный дорожный мешок и осмотрелся. Силы явно возвращались к нему. На юге побережье было полностью открыто взору, и его серая линия протягивалась довольно далеко. На север же пути по суше не было: там громоздились омываемые волнами скалы, обросшие наверху кустами и деревьями.
  Юноша устремил взор на юг. Через мгновение он уже шагал босиком по прохладному песчаному берегу. Морской бриз обдувал его еще не высохшую одежду, и тело вздрагивало от холода при каждом его порыве. Но он не обращал на это внимания и просто двигался вперед. Сейчас его волновало другое - судьба его товарищей.
  Тэлеск медленно продвигался, всматриваясь далеко вперед. Ноги его уже понемногу окрепли, хотя кости до сих пор еще болезненно ныли. Юноша шел и шел, все вперед и вперед, но корабля впереди так и не показалось. Он часто поглядывал на запад, где возвышался Небоскребущий Хребет, и на восток, обтянутый густым серым туманом.
  Прошел час, потом другой, третий. Одежда уже почти высохла. Ничего, никаких признаков корабля так и не обнаружилось. Тэлеск уже начинал сомневаться в правильности выбранного направления. Он оглянулся на север и затем взглянул на склоны Небоскребущего хребта, стараясь рассмотреть дорогу Ведьминого Перевала. Корабль запросто мог сбиться с курса и оказаться далеко отсюда, да и Тэлеск сам не был уверен, что находится в нужном месте.
  Засмотревшись на вершины Закатных Гор, он не заметил темного предмета, который лежал в песке. Предмет тот был явно не природного происхождения. Юноша запнулся за него и едва не упал. Он взглянул под ноги и ахнул. Наклонившись, он поднял его с земли. Юноша узнал его не сразу. Это был обломок корабельного штурвала, того самого, от которого почти не отходил Форби, а вернее - Даэбарн. Тэлеск почти с ужасом вертел его в руках, перебирая смешавшиеся в голове мысли. Он был пропитан морской водой и облеплен песком.
  Холодок пробежал по всему телу Тэлеска. Но он все же не хотел верить тому, что корабль Избранных разбила та ужасная буря. Он изо всех сил пытался утешить себя, и у него это едва получалось.
  - Нет, нет... - говорил он себе. - Если на берег выбросило штурвал, это еще не повод утверждать, что весь корабль разбило вдребезги.
  Однако вскоре появилось другое доказательство, которое развеяло все сомнения. Опасения подтвердились, когда Тэлеск бросил взор вперед и увидел то, что больше всего не желал увидеть в этот час. На берегу, недалеко от него лежал большой обломок корабля, омываемый шумливым прибоем.
  Тэлеск неуверенно приблизился к нему. Перед ним лежал нос того самого корабля, который увез Трех Меченосцев с Кузнечного острова.
  Слабость вернулась в ноги юноши, и он упал на колени, выронив из рук обломок штурвала. Слезы наливались в его глазах, затуманивали зрение.
  - Нет, нет... - бормотал он, сжимая виски. - Так не должно быть! Я не верю, что все это наяву! Они не должны погибнуть! Молю тебя, Эндармир, верни их! Они должны жить! Они должны выполнить миссию! Я не смогу сделать это в одиночку! Я не сумею! Как же так?! За что?!
  Последние слова Тэлеск прокричал и бессильно упал лицом к земле.
  - Они погибли, - негромко говорил он сам себе. - Волны поглотили их. Будь проклято Туманное море. Будь проклят Дардол...
  Юноша встал и в порыве отчаянной ярости пнул обломок корабля изо всех сил босой ногой, и тут же взвыл от боли.
  - Будь ты проклят, Дардол! - громко вскричал он, направив взор к далекому югу. - Ты поплатишься за все! За все! Я уничтожу тебя, подлая тварь!
  Внезапно с юга налетел мощный вихрь, заставивший Тэлеска отступить назад. Вихрь набросился на него одним единственным порывом и пропал так же внезапно, как и появился.
  Тэлеск повернулся к Небоскребущему хребту и направился в его сторону, хромая на ушибленную ногу. Вначале он шагал по песчаному берегу моря, а затем пошел среди высоких кедров дикого леса, пробираясь сквозь зеленые чащи.
  - Я должен уничтожить его! - твердил он себе. - Дардолу удалось погубить Избранных. Но не всех! Один из нас жив! Я - единственный, кто спасся. Миссия возложена теперь только на меня... Но почему все вышло именно так? Зачем Туманное море оставило мне жизнь? Зачем в тот злосчастный час волны смыли меня за борт? Если бы не это, я бы погиб вместе со всеми. Уж лучше бы было так! За что мне такая участь, участь последнего из Трех Меченосцев? Почему я не погиб? - Ответ ему пришел сразу, словно другая часть его разума отвечала ему: - Потому что Дардол должен сгинуть! Зиждитель спас одного из Избранных, дабы тот свершил пророчество Кисторина. Но отчего лишь одного ты спас, Эндармир? И отчего именно меня? А может быть, они все же живы? Может, их выбросило на берег так же, как и меня, но очень далеко отсюда?
  Последние мысли зажгли новый огонек надежды в его сердце. Он остановился и с сомнением посмотрел назад. Сквозь стройные стволы деревьев, оставленные им позади, едва проглядывалась серая линия побережий. Тэлеск спрашивал себя, не возвратиться ли ему к морю и не продолжить ли поиски на юге или на севере. Потом он повернулся в сторону Закатных Гор и окинул взором громадные вершины. Даже высокие деревья с пышными кронами не могли сокрыть от взора Тэлеска заснеженные пики хребта, которые грозно возвышались над бескрайними землями и упирались в небесную высь. Со склонов можно было бы увидеть все побережье на много верст, и Тэлеск решил подняться выше.
  Понемногу он начал приходить в себя, и холодная земля напомнила ему о башмаках. Юноша отвязал их от котомки. Они были почти сухими, хоть и прохладными внутри. Тэлеск обулся и продолжил свой путь через кедровые рощи. Он шел в сторону запада, прямо к горам, склоны которых уже ощущались под ногами. Лишь когда солнце пропало за огромным гребнем, и их густая тень распростерлась по всему побережью, когда уже приближалось время заката, деревья расступились, и перед Тэлеском предстал во всем великолепии один из пиков Небоскребущего хребта. Он был подобен великану, который восседал на громадном троне. Склон горы круто взмывал вверх, а ближе к вершине и вовсе переходил в огромную отвесную скалу, коронованную венцом из снега. А у подножия, шагах в ста от Тэлеска, продолжались темно-зеленые хвойные рощицы.
  Несколько мгновений юноша восхищенно смотрел на горы, и невольно в его голове всплывали строки одной старой песни:
  Горы и скалы! Морские утесы!
  Какую в себе вы храните память?
  Какие вам видятся сны и грезы,
  Что дарят вам радость тех дней минувших,
  Когда Мир был юным? Вы помните дни,
  Когда Старо Солнце сияло,
  Когда не Снаружи был мир, а Внутри,
  Когда власть стихий процветала,
  Когда один миг был, как вечность одна,
  Когда об алфейнах не знали,
  Когда шла пора вековечного дня?
  В безволии Зло прозябало...
  Горы и скалы! Утесы морей!
  Зачем вы столь гордо молчите?
  Поведать прошу я о славе тех дней!
  О древней поре расскажите!
  Тэлеск поправил котомку на спине и двинулся верх по склону, который мало-помалу становился все круче и круче. Вскоре юноша уже вынужден был помогать себе руками: хвататься за стволы, за траву, за каменные выступы. Наконец он выбрался на широкий уступ. Дальше он решил уже не взбираться. Тем более что дальнейший подъем не представлялся ему возможным: склон дальше был чересчур гладким, а еще выше начинался горный отвес.
  Тэлеск выпрямился в полный рост и впервые за все время подъема обернулся назад, лицом к востоку. Его взору предстала прекраснейшая картина. Он увидел необъятные просторы прибрежной земли. Впереди, на востоке, над широким морем висела завеса тумана. Она застилала собою весь горизонт. От склонов гор до самых берегов раскинулось другое море - зеленое море лесов. Кроны деревьев раскачивались на ветру и напоминали морские волны. На миг Тэлеск позабыл, для чего поднимался на эту созданную природой каменную площадку.
  Отсюда, с уступа, отлично просматривались песчаные берега. Далеко на юг и на север протягивались они вдоль предгорий Небоскребущего хребта. Впереди Тэлеск рассмотрел знакомые ему останки корабля и тут же вспомнил, с какой целью забрался так высоко. Он стал внимательно вглядываться в линию побережья, стараясь не упустить из вида ни одной точки на фоне серого песка. Но берег был пуст. На целые версты в обе стороны на берегу не виднелось ничего, что заслуживало внимания.
  Надежда на то, что друзья живы, вновь стала понемногу гаснуть, как гаснет отгоревшая свой срок свеча.
  - Похоже, они и вправду сгинули в море, - горестно проговорил Тэлеск. - Я должен идти. В одиночку.
  Юноша не мог больше стоять и сел на твердую площадку уступа. Ножны меча, что висели у него на поясе, лязгнули о каменную поверхность. Тэлеск положил правую руку на рукоять своего оружия и медленно потянул за нее. Меч легко подался, и юноша полностью обнажил клинок.
  Рукоять была испещрена тончайшими линиями, которые собирались в загадочные рисунки с изощренным смыслом. Тэлеск словно впервые увидел их. Он провел ладонью по поверхности клинка, и внезапно на нем появились руны, тонкие, но четкие. Они шли одной строкой прямо по всему долу. Это были единые знаки людей Гэмдровса, и любому взрослому человеку просто смешно было бы не знать этих рун.
  Тэлеск был весьма удивлен. Раньше он не видел этой надписи. И король Кузнечного острова даже не упомянул о ней в ту ночь на Светлой поляне. На клинке было написано:
  Йан каикин колланаун
  А ундо -фаракхивис
  Ка майтимети тилваун
  Тосса ва фаракхивис
  Виру астолаун кинкойа-кэнки гэндвэ
  Надпись была сделана на Первородном языке, который был первейшим из языков людей Гэмдровса. От него впоследствии произошли многие человеческие языки и наречия. Сам же Первородный язык еще в Эпоху Процветания вышел из употребления, и остался языком древности, который сохранился как память о жизни пращуров. Его, однако же, не перестали использовать для начертания надписей на надгробиях умерших, на тронах королей, доспехах и оружии. Кроме того, язык хомагейнов представлял собой чуть видоизменившийся Первородный язык.
  Надпись же на поверхности клинка на Межнародном прозвучала бы так:
  Когда тропа в последний шаг
  Свершится в сумраке огня,
  Пусть единятся три клинка:
  Вмиг уничтожит Тьму и Мрак
  Единый дух - одна река...
  Прочтя эти строки, Тэлеск задумался. Три клинка. Единый дух. Все говорило о том, что Избранных должно быть трое. А Тэлеск остался один. Так суждено ли пророчеству сбыться в таком случае? Тэлеск вновь бросил взгляд на клинок. Прочитав его еще раз, он так и не извлек их сути, которая была загадочно скрыта среди туманных фраз.
  Тэлеск вздохнул. Не отводя глаз от великолепного оружия, он стал перебирать в памяти все его волшебные свойства в надежде ненадолго отвлечься от мыслей о гибели друзей. Желтая сталь - металл таинственных алфейнов. Немногим людям за всю историю Гэмдровса выпадала честь владеть таким клинком. Но какое теперь это имеет значение, если вся эта история с Тремя Меченосцами пошла не так как предполагали маги?
  Тэлеск в новом приступе отчаяния вбил меч в землю. Клинок из стали алфейнов вмиг увяз в ней по самую рукоять. Юноша припал лицом к площадке уступа. Так он и лежал, в слезах коря себя и проклиная Дардола, пока сон не одолел его.
   
  Глава девятнадцатая.
  Тэлеск открыл глаза. Первое, что он увидел, был его меч, всаженный в камень. Юноша приподнялся, выдернул его и вложил в ножны. Какое-то время он сидел и озирался по сторонам, словно видел все впервые.
  Где-то за туманом слабо проглядывалось недавно пробудившееся солнце. По небосводу, гонимые восточным ветром, ползли густые белые облака. Берег пустовал, как и вчера.
  Тэлеск вспомнил, что нужно идти. Но куда? Продолжать поиски друзей или идти к Ханборуну в одиночку? Где начинается Ведьмин Перевал, он не имел ни малейшего понятия. Он посмотрел сперва на юг, где горизонт был окрашен в темно-серое, потом - на север. Тэлеск вздохнул, всматриваясь в северную даль. Где-то там остались его родные земли.
  Юноша снял со спины дорожный мешок и размял затекшие от него плечи. Затем он извлек из мешка пропитанный соленой водой кусок хлеба и без удовольствия поглотил этот скудный завтрак. Потом он достал мокрую карту, одеяло, кольчугу и отсыревший кремень. Все мокрые вещи он разложил на земле под лучами солнца, а карту осторожно взял в руки.
  - Так... Вот Ведьмины Болота, - говорил он сам себе, водя пальцем по карте. - А вот и Ведьмин Перевал. Он пролегает вдоль северного подножия горы Кридон. Но где же эта гора? - юноша опять посмотрел на север, потом на юг. - Нужно понять, где именно я нахожусь. Может быть, севернее перевала, или же южнее...
  Тэлеск положил карту на разогреваемую солнцем поверхность уступа. В этот час от нее не было никакого толку. Озлобленность на свою участь вновь накатила на него.
  - Неужто придется действовать вслепую? - проговорил он. - Зачем судьба оставила меня одного? Зачем? И почему она так жестоко распорядилась с моими друзьями? Так нельзя! Что за внезапная буря разыгралась в тот недобрый час? Я отомщу Дардолу! Отомщу! И хотя бы ради этого я продолжу свой путь к мрачному Ханборуну! Месть поведет меня к нему!
  Тэлеск быстрым движением обнажил меч и, ослепленный яростью, принялся махать им из стороны в сторону, выкрикивая одно лишь слово: 'отомщу!'. Обломки камней, откалываемые от скалы, сучья деревьев, скатывались вниз по склону после каждого взмаха. В конце концов Тэлеск выдохся и упал на колени, выронив клинок из ослабших рук. Обратив лицо к небу, он в отчаянии прокричал:
  - За что мне такая участь?!
  - Здравствуй, парень! - послышался вдруг позади нежный женский голос. - Тебе чем-нибудь помочь?
  Тэлеск замер, не решаясь пошевелиться, и некоторое время так и стоял, не оглядываясь назад, откуда пришел столь приятный на слух голос. Обернувшись наконец, он замер вновь.
  Перед ним стояла девушка. Она была одета как воин. Из-под серого мехового плаща поблескивал кольчужный доспех. Никогда до сих пор Тэлеску не доводилось видеть никого, кто смог бы сравниться с ней в красоте. Ее длинные русые волосы были полностью распущены и развевались на ветру, словно волны золотистого моря, а взгляд ее темно-карих глаз словно пронзил его насквозь.
  - Посланница небес, - словно завороженный, выдавил юноша.
  Девушка рассмеялась и промолвила:
  - Нет. Я вовсе не посланница небес. Тебе нужна помощь?
  - Мне уже ничем не поможешь, - обреченно проговорил Тэлеск, опустив голову. - Мои друзья погибли. Утонули в водах этого проклятого моря! Их не вернуть.
  - Как жаль. Как это случилось?
  - Наш корабль потерпел крушение. Выжил только я?
  - Откуда уверенность в гибели остальных?
  - Я не нашел их. Все, что я нашел, это обломки корабля на берегу.
  - Ты просто в отчаянии. Все это не повод считать своих спутников мертвыми.
  Тэлеск вновь посмотрел в ее глаза. Взгляд их был серьезен. Юноша лишь пожал плечами в ответ.
  - Здесь, чуть южнее, есть старый маяк. Может, смотритель знает что-нибудь о твоих друзьях.
  Но Тэлеск словно не слышал ее слов. На несколько мгновений он был очарован звучанием ее голоса и ослеплен ее красотой. Но когда смысл сказанного дошел до него, он очнулся и произнес:
  - Маяк? Они могут быть там?
  - Я не знаю. Но тебе точно стоит проверить. Идем со мной, - настойчиво произнесла девушка и стала спускаться вниз по крутому склону.
  'За тобой - хоть к вратам Мероссор!' - подумал Тэлеск.
  Он быстро собрал разложенные на земле вещи обратно в котомку, подобрал меч и последовал за ней.
  Спускаться оказалось куда сложнее, чем подниматься. Сделать неверный шаг и оступиться или поскользнуться - означало прокатиться по всему склону кувырком, рискуя свернуть шею. Тэлеск дивился тому, как ловко загадочная дева-воительница сбегает по крутому взгорью. 'Откуда она взялась?' - думал он.
  Они оба благополучно сошли к подножию горы. Невдалеке юноша увидел стройного скакуна, который нетерпеливо фыркал, подзывая свою хозяйку. Девушка подошла к нему, взяла за узду и указала рукой на юг:
  - Нам туда!
  И она быстро пошла в том направлении, ведя коня за собой. Тэлеск двинулся следом по правую руку от нее. По ее плащом он заметил большой меч в кожаных ножнах. 'Сильна же она, коли управляется с таким оружием!' - невольно подумал он.
  Долгое время они шли молча. Тэлеск пригляделся к земле под ногами и увидел, что некогда здесь пролегала хорошо наезженная дорога. Остались даже столбы, что тянулись раньше вдоль ее обочин, но они настолько заросли ерником, а многие, к тому же, накренились к земле, что надо было постараться, чтобы их разглядеть. Да и сама дорога, впрочем, сильно ощетинилась травой и поросла кустами чертополоха. Неудивительно, что Тэлеск не заметил ее, когда поднимался по склону Небоскребущего Хребта.
  - Откуда ты взялась? Как оказалась рядом? - спросил наконец Тэлеск.
  - Я просто ехала мимо... День сегодня тихий, и потому твои возгласы было слышно довольно отчетливо. Потом я увидела тебя на уступе горы и решила подняться.
  Вспомнив свои отчаянные крики о мести, Тэлеск смутился и решил повернуть беседу в другое русло:
  - Что это за дорога?
  Девушка одарила его удивленным взглядом прекрасных карих глаз.
  - Ты не знаешь? - спросила она.
  - Нет.
  - Надеюсь, ты хоть, знаешь, куда ты идешь и зачем? Откуда ты здесь?
  Тэлеск нервно поправил на ходу лямки дорожного мешка и ответил:
  - Мы плыли из Хилта. Собирались идти через Ведьмин Перевал.
  - Куда?
  - На юг.
  - Ты хоть знаешь, что этот проход через горы назван так неспроста? - вопросила воительница.
  - Да, нас осведомили. Но решено было проложить нам путь через него.
  - Решено кем?
  - Это не столь важно, - бросил Тэлеск.
  - Хорошо, - обиженно произнесла девушка. - Не хочешь говорить, не говори. А насчет этой дороги, так она ведет именно к Ведьминому Перевалу. Южнее него стоит гора Кридон. Видишь ее? - И она указала рукой в сторону огромной вершины, что возвышалась впереди.
  - Вижу.
  - К востоку от нее на скалистом берегу высится маяк, - продолжала девушка. - Пока его не видно из-за тех рощ впереди, но скоро ты его разглядишь. Когда-то корабли Хилта часто приставали к этим берегам, и тот маяк служил хорошую службу мореплавателям. Сейчас же его роль не столь важна. Но маяк стоит, и кто-то содержит его. Это совершенно точно. Я не была там, но знаю, что там живет старый смотритель. Говорят, что с маяка видно берег на многие версты к северу и к югу, и ни один корабль не подойдет к этим берегам незамеченным. Тебе нужно добраться до него. Это не так уж далеко отсюда.
  Юноша задумался над ее словами. Проблеск надежды вновь появился в его сердце. Отвергать эту надежду Тэлеск не хотел, а напротив - он желал ухватиться за нее, как за последнее, что поможет все прояснить.
  Девушка смотрела на него и ожидала, что он скажет. А Тэлеск долго не отвечал, а лишь шел, задумчиво глядя на землю.
  - Спасибо тебе, - сказал он и благодарно взглянул на нее. - Я не знал о маяке. Ты просто спасительница.
  - Да, - усмехнулась дева-воительница. - Я спасла тебя от отчаяния.
  - Мы столько времени разговариваем, а даже не знаем друг друга, - сказал Тэлеск. - Скажи хотя бы свое имя.
  - Почему хотя бы? У нас еще будет время пообщаться, ведь впереди у нас общая дорога. Дорога к Ведьминому Перевалу проходит мимо того маяка. А имя мое Карпилен.
  - Я Тэлеск. Скажи, Карпилен, долго ли нам идти?
  Девушка остановилась и погладила коня по растрепанной холке.
  - Идти пешком, разумеется, долго, даже очень, - ответила она. - Но нас повезет Гиавар.
  Карпилен вставила ногу в стремя и ловко взлетела в седло.
  - Садись позади меня! - произнесла она.
  Тэлеск сел на скакуна. Девушка дернула поводья, конь прянул и помчался в сторону заснеженного Кридона.
  Ветер свистел в ушах. Мимо мелькали деревья и кустарники. Дорога стремительно проносилась под копытами Гиавара. Конь галопом мчался вдоль отрогов Небоскребущего Хребта, неся на своей спине Карпилен и Тэлеска. Кридон был все ближе. Но пейзажи вокруг были настолько однообразны, что Тэлеску порой казалось, что скакун бежит на месте, а Кридон лишь растет в размерах, но не приближается.
  На полпути они устроили привал. Повалил снег. Его хлопья мягко ложились на землю белым ковром. Путники разожгли костер. Тэлеск смотрел сквозь завесу снегопада на очертания огромной вершины. Карпилен лежала на земле под большим деревом, положив руки под голову. Ее взор был устремлен в небо, откуда сыпался белый холодный пух.
  Тэлеск подошел к ней и присел рядом.
  - А ты сама-то куда держишь путь? - спросил он.
  Девушка помедлила с ответом.
  - Туда же, куда и ты - на юг, - ответила она, усмехнувшись. - Туда, где оканчивается Хребет.
  - И зачем?
  - Там мой дом. Слышал про королевство гурнов?
  - Нет, - ответил Тэлеск.
  Карпилен удивленно вскинула брови.
  - Да откуда же ты такой взялся? У вас в Хилте все такие?
  - Я не из Хилта. Из Эфоссора. А точнее - с острова Эфкрол.
  - Так значит ты эрварейн?
  Тэлеск кивнул.
  - Занесло же тебя в эту глушь! Я была в Эфоссоре. Сейчас как раз оттуда еду.
  - И что ты там делала.
  - Я люблю путешествовать. Объездила почти весь Гэмдровс за этот год.
  - И теперь возвращаешься домой?
  - Да. В королевство Феоден, как его именуют жители восточного Гэмдровса. Мы же, айкинграминги, называем его Фолкрики.
  - Стало быть, мне почти туда же?
  Карпилен вопросительно посмотрела него.
  - Куда именно?
  - К горе Ханборун.
  Лицо девушки вмиг побледнело. Она беспокойно глянула на юг и вскочила на ноги, выхватывая меч. Покров снега посыпался с ее одежды.
  - Кто ты такой?! - гневно вопросила она. - Ты служишь Королю Мрака?
  Тэлеск рассмеялся, что еще больше насторожило испуганную девушку.
  - Говори, кто ты! Немедленно.
  - Успокойся, - ответил Тэлеск. - Так и быть, я скажу тебе, кто я. Только ответь мне сперва на один вопрос. Неужто я действительно похож на прислужника Дардола?
  Карпилен убрала меч и сказала:
  - Не очень. Хотя прислужники его хитры.
  - Ты слышала о Трех Меченосцах?
  - Да, но причем здесь это?
  - Я один из них. Единственный, кто выжил после внезапной бури в Туманном Море.
  Карпилен ахнула, услышав слова Тэлеска. Только сейчас она обратила внимание на причудливый меч, пристегнутый к поясу. Подобных ему раньше ей видеть не доводилось.
  - Желтая сталь! - восхитилась она. - Таким мечом не каждому дано владеть. Стало быть, вы держали путь через море и потерпели кораблекрушение?
  - Именно так.
  - Я думаю, что твои спутники живы. Ведь Кисторин сказал, что на троих возляжет спасение мира. На троих, а не на одного! Понимаешь?
  - Я не очень-то верю в пророчества, - вздохнул Тэлеск. - Особенно теперь.
  - Но ты поверь! - настойчивым тоном промолвила Карпилен. - Поверь! Ведь все происходило, как он говорил. Возвращение Дардола! Рождение Избранных!
  Тэлеск посмотрел в ее глаза. Эти невероятные карие глаза заставляли его сердце забыть обо всех невзгодах, дарили надежду на лучшее. Он улыбнулся.
  - Ты права, - произнес он. - И ты прекрасна.
  Карпилен смущенно отвернулась и спустя мгновение произнесла:
  - Стало быть, ты держишь путь к Горе-Грозе? Дорога у нас общая, но ты пойдешь к маяку, а я сверну на Ведьмин Перевал. Прости, но я не могу пойти с тобой. Я уже год как не была дома. И родные, наверное, уже похоронили мое имя. Поэтому я спешу вернуться.
  - Я не прошу тебя идти со мной, - ответил Тэлеск. - Это мое испытание и мое дело. Я понимаю тебя. Прошел только месяц, как я покинул дом, а тоска по родным краям уже одолевает меня.
  Карпилен встала и подошла к Гиавару. Снег уже перестал валить, и небо постепенно прояснялось. Девушка сняла с седла серый мешок, размерами не больше котомки Тэлеска.
  - Перекусим, и - снова в дорогу.
  Тэлеск снял со спины свои запасы, с грустью вспоминая о последнем соленом ломте хлеба, который ждал там своего часа.
  - Не вздумай доставать свою еду. У меня ее полно. Хватит на нас обоих.
  - Но у меня есть и еда и вода, - слабо возразил Тэлеск. - Я не хочу расходовать твои запасы.
  - И вкусна ли у тебя еда? - усмехнулась девушка.
  - Вполне.
  - Что-то вяло ты о ней отзываешься! Судя по белым разводам соли на твоем мешке, можно сказать, что он у тебя изрядно хлебнул морской воды.
  - Сдаюсь, - вздохнул Тэлеск.
  Припасы Карпилен оказались куда вкуснее и разнообразнее, чем кусок хлеба в мешке Тэлеска. Когда они подкрепились фруктами и старой, но еще вполне съедобной солониной, Карпилен подала Тэлеску флягу и произнесла:
  - Завтрак надо отработать. Наполни это водой. Я видела ручей, когда мы ехали. Кажется, он протекает вон за той рощицей, - и она махнула рукой в северную сторону. - Сделаешь?
  - С превеликим удовольствием, - ответил Тэлеск, взяв у девушки флягу, и заодно достал из мешка свою.
  Указанная рощица была в пяти сотнях шагов от места привала. Пройдя ее, Тэлеск действительно нашел неширокий ручей, который сбегал с горных склонов бурлящим потоком. Тэлеск наполнил фляги и ополоснул лицо чистой студеной водой.
  Когда он вернулся, Карпилен была уже в седле, ожидая его. Тэлеск отдал девушке ее флягу, закинул свою в мешок и быстро надел его. Его плечи уже успели отдохнуть от лямок, и юноше даже показалось, что котомка потяжелела за время привала. Он сел на Гиавара, и они снова тронулись в путь.
  Конь поскакал быстрой рысью и вскоре, перейдя в галоп, уже стремительно несся в прежнем направлении, обгоняя ветер. Кридон приближался, а с ним приближался и час распутья Тэлеска и Карпилен.
   Перевал был уже хорошо различим по правую руку. Он теснился в ложбине между двумя крутыми склонами. А слева на далеком омываемом волнами утесе Тэлеск наконец увидел маяк. Его серая верхушка возвышалась над кронами деревьев. Карпилен повернула коня чуть вправо, следуя за едва угадываемой в траве линией дороги, и Гиавар поскакал прямо в его сторону. Через некоторое время вновь повалил снег. Холодные, крупные хлопья кружились, летали и в конце концов мягко ложились новым слоем поверх старого, и дорога к перевалу вообще пропала под белым покровом.
  - Время клонит к холодам! - сказала Карпилен.
  Этот снегопад тоже длился недолго. Солнце было уже на юге. Склон Кридона мало-помалу начал ощущаться. Девушка остановила Гиавара. Здесь от дороги ответвлялась неприметная тропка, которая вела сквозь рощу прямо к маяку.
  - Все, Тэлеск. Пришла пора нам проститься, - молвила она, когда они оба слезли со скакуна. - К сожалению, дороги наши расходятся. Моя идет через Ведьмин Перевал, а твой путь прямо перед тобой. Вон тот самый маяк, о котором я говорила, а это гора Кридон.
  Тэлеск устремил взгляд к высокой горе. Вершина ее тонула в клубах хмурых облаков. Юноша будто ощутил на себе тяжелый взгляд с вышины склонов, который будто насмехался над ним.
  - Вперед, Тэлеск, - послышался голос Карпилен.
  Юноша вздохнул и посмотрел на нее:
   - Я так благодарен тебе за помощь. Кабы не ты, что было бы со мной? Сошел бы я с ума, или же в одиночку шел бы к Ханборуну? Спасибо!
  - И я благодарна тебе, что составил мне компанию. Я ничуть не жалею, что судьба свела нас.
  - Надеюсь, мы еще увидимся?
  - Конечно! Если ты зайдешь по пути в пределы Фолкрики.
  - Но где тебя там искать? - спросил Тэлеск.
  - Иди в Гард. Там ты найдешь меня.
  - Как.
  - Ты знаешь мое имя. Этого достаточно, чтобы меня найти, - улыбнулась девушка. - И вот еще что... Держи!
  Она скинула со своих плеч меховой плащ и вручила его Тэлеску. Грозная и прекрасная воительница в кольчужных доспехах стояла теперь перед ним.
  - Нет! - попытался возразить Тэлеск. - Оставь себе!
  Карпилен помотала головой.
  - Твоя одежка не в лучшем виде! Этот плащ из волчьего меха, очень теплый, - сказала она - Или же ты собрался идти через горы в одной рубахе? А за меня не волнуйся. У меня в запасе есть другой.
  - Что ж, спасибо! - произнес Тэлеск и надел плащ Карпилен на себя.
  Девушка вновь вскочила в седло.
  - Удачи, Меченосец! - пожелала она.
  - И тебе, - ответил Тэлеск, взглянув в ее чарующие карие глаза.
  Некоторое время Карпилен сдерживала пристальный взор Тэлеска, но вот она повернула коня на запад и поскакала в сторону перевала. Уже отдалившись, она немного придержала Гиавара и обернулась. Тэлеск с грустью смотрел ей вслед. Карпилен махнула ему рукой на прощание и помчалась вверх по отлогому склону сужающейся долины. 
  Глава двадцатая.
  Тэлеск прошел по узкой тропе через золотистую чащу лиственных деревьев и вскоре вышел к маяку. Деревянное строение выглядело довольно ветхим. Рядом стояла невзрачная и не менее старая хижина с соломенной крышей.
  Тэлеск подошел к ней и постучал в дверь. Но никто не открыл ему. Тогда он осторожно потянул дверную ручку и заглянул внутрь хижины. Внутри было темно. Лучи, что проникали через узкие окна, почти не освещали ее.
  - Эй! - крикнул Тэлеск. - Есть здесь кто-нибудь?
  Но ответа не последовало. Юноша повернул голову и увидел, что дверь самого маяка приоткрыта. Он уверенным шагом направился туда. В голову уже прокрадывались мысли, что Карпилен ошиблась, сказав, что маяк кто-то содержит. Но Тэлеск надеялся, что это место не пустует.
  Он вошел внутрь и стал подниматься по деревянной винтовой лестнице. Окна в стенах давали этому помещению достаточно света, чтобы увидеть ступени, но не более того. Сквозняк налетел на него и всколыхнул волосы Тэлеска. Наконец он оказался наверху. Посреди большой открытой площадки лежали сложенные большим костром ветки, окруженные кладкой из больших камней. Прямо над ними в крыше зияла дыра, предназначенная для выхода дыма. Стен вокруг не было.
  На краю площадки спиной к Тэлеску стоял седой старец в сером шерстяном жилете и черных широких штанах. Лицо его было направлено в сторону моря.
  - Здравствуйте! - негромко произнес юноша.
  Старик обернулся и кивнул.
  - Здравствуй, странник, - сказал он скрипучим голосом. - Я давно тебя заприметил. Редко путники посещают Огонь Надежды. Я смотритель Ринас. Что привело тебя сюда?
  - Мое имя Тэлеск. Я бы не пришел, если бы не беда, которая приключилась со мной и моими друзьями.
  - Ты про бурю? - перебил старик и закачал головой. - Странная она была. Море взбунтовалось в один лишь миг.
  Тэлеск в удивлении воззрился на старика.
  - Как вы догадались?
  Ринас только отмахнулся.
  - Так что именно произошло?
  - Наш корабль потерпел крушение, - начал Тэлеск. - Я очнулся на берегу один. До крушения со мной было два моих спутника. Теперь я боюсь, что потерял их, но еще питаю надежду найти.
  Старик долго молчал. Взгляд его был устремлен на туманный горизонт моря. Он с наслаждением вдыхал морской воздух и с шумом выдыхал его.
  - Посмотри на этот прекрасный вид, раз уж пришел сюда. Где еще увидишь такое?
  Тэлеск подошел к краю площадки и встал рядом. За стеной тумана всплывал бледно-розовый лик луны. Отлив осушил широкое побережье, волны прибоя разбивались так далеко, что их было почти не слышно. Все вокруг выглядело настолько умиротворенно, что Тэлеску показалось, что он начинает понимать этого старого отшельника, который коротает свою жизнь здесь, на этом скалистом утесе.
  - Красиво, - согласился Тэлеск. - Но меня ничто не радует с того часа, как я увидел на этом проклятом берегу штурвал и отломанный бурей нос корабля.
  - Где ты это увидел?
  - К северу отсюда.
  - Да, - вздохнул смотритель. - Видно, тем морякам не повезло. Тот страшный шторм, что был здесь год назад, разорвал их корабль надвое. Скорей всего, никто из них тогда не выжил.
  - Год назад? - удивленно переспросил Тэлеск.
  - Около того, - беззаботно ответил Ринас.
  Сердце Тэлеска забилось чаще.
  - Вы хотите сказать, что тот корабль лежит там уже так давно?
  - Если ты говоришь о тех обломках на севере, то это именно так.
  - О Небо! - воскликнул Тэлеск. - Но он был так похож на наш!
  Старик усмехнулся.
  - Похож... - проговорил он. - Все корабли Хилта строят на одной верфи, сынок. Да он уже, верно, гнить начал. Уж не знаю, как ты не заметил. Нет, тот не ваш. Ваш чуть к югу отсюда причалил. Целехонек, хоть и без мачты. Его даже видно отсюда, взгляни!
  Тэлеск увидел на побережье далекие очертания корабля. Он радостно улыбнулся и произнес:
  - Спасибо вам, смотритель Ринас!
  С этими словами он бросился к лестнице, по которой поднялся на маяк.
  - Удачи! - крикнул вслед старик.
  Но парень его уже не слышал. Он бежал вниз по ступеням и молил небеса о том, чтобы найти друзей живыми.
  Тэлеск не помнил, как вышел из маяка, как спустился по тропе с утеса. Он уже мчался через рощи сторону побережья. Ночь вступала в права и тени деревьев поглощали движущийся силуэт Меченосца. Скалистый утес теперь был по правую руку. Позади высился Кридон. Серая громада величественно смотрела юноше вслед. Сердце Тэлеска было готово выпрыгнуть из груди. Он бежал так быстро, как только мог, спотыкаясь во тьме, падая и снова вскакивая. Лесные зверьки и птицы бросались во все стороны, когда юноша с шумом и хрустом проносился по лесу. Деревья будто пытались остановить его: хватались ветвями за плащ, царапали руки, хлестали по лицу. Но Тэлеск не замечал этого. Он думал лишь об одном - поскорее встретиться с Руншем и Ликтаро. Пот стекал с него рекой, но Тэлеск и не помышлял об отдыхе. Радость о скорой встрече с друзьями питала его силами.
  Среди древесных стволов впереди показалось море. Далекий шум волн еще больше воодушевил его. Без всякой передышки Тэлеск бросился бежать на юг, вдоль берега.
  Но длительный бег уже вскоре сказался на нем. Тэлеск споткнулся и упал лицом в песок. Однако он нашел в себе силы подняться и побежал опять. Но пробежал он немного: тьма заволокла ему глаза, и он без чувств повалился на землю.
  Он увидел множество всплывающих в голове картин, которые сменяли друг друга с такой быстротой, что Тэлеск не успевал ухватить смысл всего.
  Вначале он видел черную реку с тысячами красных огоньков, которая текла куда-то стремительным потоком. Потом он увидел флот кораблей в сером тумане. Затем все исчезло, и картины замелькали одна за другой. Затем взору предстали дома, овитые огнем. Среди горящих строений бродили толпы уродливых существ и с гортанными криками рубили мечами все живое и неживое, что попадалось им на пути. Беззащитные люди в панике пытались спастись от смертоносных ударов. Потом Тэлеск узрел, как просыпается крепость с высокой башней, похожей на огромный клык. Когда она исчезла, юноша увидел скачущих по равнине конников в синих одеждах. После этого появилось море и длинные корабли, подбрасываемые морскими волнами. На кораблях Тэлеск увидел воинов в красных плащах. Последним, что предстало взору юноши, был всадник, скачущий по дороге. Разглядеть его Тэлеск не успел, потому что все через миг исчезло.
  Он открыл глаза и увидел перед собой лица, до боли знакомые и почти родные. Над Тэлеском склонились Ликтаро из Огражденной Страны и Рунш из Антшины. Вокруг уже светало, а это означало, что он пролежал здесь всю ночь.
  Тэлеск долго смотрел на друзей, пока окончательно не удостоверился в том, что это явь, а не еще одно из непонятных видений. Он попытался сесть, но не смог: видно, силы его иссякли после столь длительной пробежки, да и к тому же, он толком ничего не ел за прошедший день. Тэлеск выдавил на лице усталую улыбку и измождено промолвил:
  - Вы живы.
  - Мы-то живы! - отозвался Ликтаро. - А вот тебя мы сперва посчитали мертвым, когда обнаружили лежащим на берегу. Но что с тобой случилось? У тебя такой вид, будто ты подрался с росомахой.
  - Кажется, мне нужно восстановить силы, - произнес Тэлеск. - Нужно что-нибудь съесть.
  - Мы бы тоже перекусили, - согласился Рунш. - Но у нас почти ничего не осталось. Волны смыли с палубы почти все, что у нас было из припасов.
  - Кстати, вместе с тобой, - добавил Ликтаро. - Это чудо, что море выбросило тебя!
  Рунш стал вскрывать котомку, висевшую у него на плече. Тэлеск стал развязывать свою. Рунш выложил кусок намокшего хлеба и положил мешок в сторону. Но Ликтаро, посмотрев на это, открыл его снова и перевернул вверх дном, вытряхивая содержимое, в надежде обнаружить внутри еще что-нибудь.
  - Что ты делаешь?! - вскричал Рунш.
  И из мешка выкатился белый шарообразный камень. Тэлеск бросил на него удивленно-испуганный взгляд. Рунш и Ликтаро одновременно бросились к камню. Ликтаро схватил его первым с криком:
  - Это мое!
  - Не твое! - яростно возразил Рунш. - Немедленно верни!
  - Что? - с усмешкой переспросил Ликтаро. - Этот камень нашел я! И он мой!
  Тэлеск быстро сунул руку во внутренний карман плаща, где он последнее время хранил Камень Могущества, и нащупал его в целости и сохранности. Но откуда же взялся этот?
  - Что за чушь! - вспылил Рунш. - Этот камень лежал здесь в моем кармане.
  Юноша сунул руку в карман штанов и с удивлением извлек наружу точно такой же круглый камень. Рунш недоуменно посмотрел на него и перевел взгляд на такой же предмет в руках Ликтаро.
  У Тэлеска от удивления отвисла нижняя челюсть. Ликтаро подошел к Руншу.
  - У тебя тоже есть Камень Могущества? - изумленно спросил он.
  - Камень Могущества? - произнес Тэлеск. - Что ты знаешь об этом, Ликтаро?
  - Ничего, кроме того, что их сделал какой-то чокнутый маг и того, что о них нельзя распространяться. Но, видимо, уже поздно что-либо скрывать.
  - Похоже, что так, - сказал Тэлеск.
  Он не без труда встал с земли и показал друзьям третий Камень.
  - И у тебя?! - изумились они.
  Юноши приблизили три камня друг к другу, чтобы сравнить их. Когда они соприкоснулись, между ними проскочили синие искры, а по гладким поверхностям пробежала радужная рябь. Они оказались совершенно одинаковыми: белые, круглые, гладкие, серебрящиеся на солнце.
  - Где вы их нашли? - спросил Тэлеск.
  - Это было еще на пути в Гавань, - начал Рунш. - Тогда было раннее утро. Я подошел к ручью, чтобы умыться. И вдруг среди обычных серых камней блеснул этот. - Рунш поднял Камень Могущества на уровень своих глаз. - Я взял его и показал Ариорду. Его поведение тогда было то ли испугом, то ли удивлением, то ли восхищением; по нему было не понять. Он мне сказал, что это один из тех камней, которые были некогда созданы каким-то старым магом.
  - Вирридоном, - сказал Тэлеск.
  - Да, так он его и назвал. Потом Ариорд поведал мне, что в таких камнях заключена великая сила. Он сказал, что Король Мрака ищет их тысячи лет. Мне был дан наказ: никому его не показывать и даже не упоминать.
  - А я нашел его в одном из трактиров Гавани, - сказал Ликтаро. - Он лежал прямо в камине. Так странно... Маг Хордайн долго не мог выдавить ни слова. Затем он рассказал мне похожую историю про того же мага. Жаль, я так им и не воспользовался. Интересно, помог бы он нам во время той бури?
  И заговорил Тэлеск:
  - Такой же предмет был найден мною ночью на берегу Сияющего Озера. Там мы с Ноккагаром устраивались на ночлег. Когда Ноккагар уснул, из-под земли вылез гоблин.
  - Гоблин? - удивился Рунш. - Неужто они существуют?
  - Ну, я его видел собственными глазами, - ответил Тэлеск. - Он увидел меня, с противным визгом швырнул в меня этим камнем и нырнул обратно в свою нору. И мне, кстати сказать, уже довелось испытать его силу.
  Тэлеск наконец-то без утайки рассказал друзьям всю правду о том, как Даэбарн натравил на него сугната, и как он выпутался из всего этого. Он рассказал и то, как ему, отвергнутому стражей, пришлось пробираться во дворец, и что случилось внутри его стен.
  - Ого! Да ты в Хилте не скучал! - с легкой завистью произнес Ликтаро.
  Рунш думал о другом.
  - Мы нашли все три Камня в таких местах, будто они были умышленно подложены для нас, - проговорил он.
  - Да уж, - произнес Тэлеск.
  - Забудьте об этом! - отмахнулся Ликтаро. - Чего гадать? Мы столько времени скрывали друг от друга Камни Могущества, и каждый считал себя единственным обладателем столь редкого магического предмета. Теперь, когда все мы это знаем, жить намного легче, не так ли?
   
  Глава двадцать первая.
  - Разожжем костер, - предложил Ликтаро. - Думаю, нам стоит хорошенько просушиться. Кстати, Тэлеск, где это ты плащ меховой успел раздобыть?
  - Все расскажу, подождите, - ответил эрварейн.
  - Ладно, - сказал Ликтаро. - Ты отдыхай. Пойдем, Рунш, поищем дров.
  Они ушли в прибрежный лес. Тэлеск открыл свой мешок. Первым, что он достал, была кольчуга, которую он сразу же решил надеть. Затем он достал одеяло, но в мешке по-прежнему оставалось что-то увесистое. Юноша заглянул в него и стал в недоумении доставать оттуда неизвестные небольшие мешочки и свертки.
  Развязав один, он увидел, что он полон сушеных фруктов. Другие были наполнены солониной. И тут его осенило:
  - Карпилен!
  Он сразу вспомнил прекрасную деву-воительницу. Это она подложила эту еду в его котомку. Но как ей удалось? И Тэлеск вспомнил свой поход к ручью с целью наполнить фляги. Недаром после того мешок показался ему потяжелевшим.
  Когда Рунш и Ликтаро вернулись с охапками хвороста, Тэлеск уже прохаживался по берегу. Силы возвратились к нему. Ликтаро бросил хворост на землю и отряхнулся.
  - Трудновато было отыскать сухие ветки - сказал он. - Должно быть не столь давно прошел дождь.
  Взгляд его сразу остановился на еде, которая лежала вокруг Тэлеска. Рунш тоже в недоумении смотрел на такое изобилие съестного.
  - Откуда это? - удивленно спросил он.
  - Я встретил одну девушку, пока искал вас, - ответил Тэлеск. - Это от нее. Ешьте. Вы, верно, голодны.
  - Девушку? - переспросил Ликтаро. - Здесь?
  Но дожидаться ответа он не стал. Рунш и Ликтаро отложили вопросы на потом и яростно набросились на еду.
  
  Кремень, обнаруженный в мешке Тэлеска, был уже достаточно сухим, чтобы дать искру. Вскоре пламя уже с треском пожирало аккуратно сложенные дрова и обдавало расположившихся вокруг Меченосцев приятным жаром.
  - Ну же, Тэлеск, - торопил Рунш, - настало время твоего рассказа.
  Эрварейн ответил не сразу. Его взгляд застыл. Он размышлял.
  - Я просто думаю с чего начать, - сказал он.
  - С того момента, как ты решил искупаться в бушующем море, - усмехнулся Ликтаро.
  Тэлеск кивнул и начал рассказ:
  - Значит, так... Я очнулся на берегу. Все тело болело. Я верил, что вы выжили, я хотел верить. И я отправился по берегу на юг. Я не думал, что корабль наш разбился. В голове была лишь только мысль, что он причалил где-то далеко. Но вскоре мои поиски привели к тому, что я наткнулся на обломки корабля.
  - Но наш корабль недалеко отсюда, - перебил Рунш. - И он практически цел.
  - Да, те обломки оказались частями похожего корабля, они были выброшены на берег уже давно. Но тогда я не знал этого. До этого я нашел и обломок штурвала. В общем, я сразу подумал о плохом. Проклиная весь свет, я поднялся по склону Небоскребущего Хребта. Оттуда хорошо просматривалась линия берега. Но я ничего не увидел: вас нигде не было.
  - А где же мы тогда были? - недоумевал Ликтаро.
  - Море раскидало нас, - сказал Тэлеск. - Я очнулся на много верст к северу. Я потерял надежду. И только благодаря одной девушке я снова пришел в себя.
  И Тэлеск поведал друзьям о случайной встрече с Карпилен и о том, как она помогла ему добраться до маяка. Затем он рассказал о разговоре с Ринасом, после которого Тэлеск снова возвратился к морю.
  - Маяк должно быть видно отсюда! - произнес он. - Вон на том утесе! Видите?
  Рунш и Ликтаро устремили взгляды туда, куда указывал Тэлеск. На вершине утеса угадывались очертания Огня Надежды.
  - Удивительно, что он не заброшен, - проговорил Рунш. - Никогда бы не подумал, что в этих местах сейчас кто-то живет. Должно быть, тот старик-смотритель верен своему делу. Раньше, до появления Ведьмы на перевале, сюда постоянно приходили корабли. Где-то недалеко должна быть старая портовая деревня с причалами. Скорей всего - где-то на юге. Но она уже, верно, давно пустует.
  Какое-то время все трое молчали, слушая шум Туманного моря.
  - Я несказанно рад, что вы снова со мной! - со вздохом промолвил Тэлеск. - Все плохое в прошлом. Теперь у нас все хорошо! Рассказывайте теперь, как вы справились с тем штормом.
  - Что там рассказывать? - пожал плечами Ликтаро. - Ты упал. Штурвал остался без управления. Корабль швыряло, словно щепку. Мы держались за обломок мачты изо всех сил, чтобы не оказаться за бортом. Огромные волны яростно хлестали нас. Вскоре мы увидели мерцающий огонь впереди, и поняли, что впереди земля. Это хоть немного успокоило нас, дало нам надежду на спасение. Я не знаю, сколько еще длилась та буря, но в один момент ветер вдруг стих, а через пару мгновений туман рассеялся. Мы увидели сушу. Корабль с треском налетел на песчаный берег, и мы смогли покинуть его.
  - Зря мы бросили в море меч Даэбарна, - сказал Рунш. - Чует мое сердце, что буря разыгралась именно из-за этого.
  - Буря могла быть последним посылом Даэбарна, перед тем как его дух покинул этот мир, - сказал Тэлеск, подкидывая свежих дров в костер. - Но в конце концов, мы же все живы! И это главное. Нас снова трое!
  - Да, - подхватил Ликтаро. - Вместе мы - непобедимое братство!
  - Неплохо сказано, Ликтаро, - подметил Рунш. - Да будут эти слова нашим девизом - девизом Трех Меченосцев.
  Хал усмехнулся.
  - Кстати, о Трех Меченосцах, - беззаботно проговорил он, взглянув на повисшее над головой солнце. - По-моему, мы засиделись. Вы не находите? Еще немного, и мы вовсе забудем, для чего вообще здесь оказались.
  - Да уж, теряем время, - произнес Тэлеск.
  - Ну что, будем собираться в дорогу? - проговорил Ликтаро. - И вперед по долам и лощинам!
  Друзья разложили припасы по двум мешкам. Тэлеск и Рунш надели их на плечи. Ликтаро предстояло идти налегке. Они двинулись к Ведьминому Перевалу, на запад - туда, где высился исполин Кридон. Их силуэты скрылись в кедровых рощах прибрежного леса.
  Вначале они пробирались сквозь густые чащи, но чуть позже вышли на широкую тропу, заросшую травой и мхом. Она уходила в западную сторону, исчезала среди могучих вековых деревьев.
  Так они шли, подбадриваемые криками птиц и звуками леса. Вечером деревья расступились, и перед ними открылась погруженная в сонные сумерки долина, поросшая кустами репейника и березняком. Она была рассечена несколькими реками и ручейками, что стремительно вытекали из недр Небоскребущего хребта. От снежного ковра, что устилал склоны, здесь остались лишь белые островки среди моря осенней желтизны.
  Тэлеск и Рунш наполнили фляги свежей водой, после чего какое-то время неподвижно стояли, окидывая долину взглядами. Ликтаро тем временем умывал лицо в ручье.
  Про ночлег решено было забыть. Спать никому не хотелось, да и пройдено за сегодня было всего ничего. Постепенно вокруг становилось все темнее, долина тонула в ночи, а Избранные продолжали путь. Кругом было тихо, лишь завывание ветра и поскрипывания покачивающихся деревьев доносились до ушей путников.
  Отроги гор, между которыми проходил Ведьмин Перевал, сближались. Долина понемногу сужалась, но еще простиралась далеко впереди. Путникам казалось, что они стоят на месте, потому что столь громадны были Закатные горы, что продвижение было почти неощутимо.
  К утру долина сузилась до самых смешных размеров, а тропа убегала в ложбину между крутыми склонами и взмывала вверх к небольшому гребню. Юноши устроили привал. Они разожгли костер и стали смотреть назад, где теперь раскинулась пересеченная ими местность. За ней остались кедровые рощи, а дальше в тумане лежало море.
  После завтрака они решили собрать дров в дорогу, пока сушняк еще попадался на пути. Вязанку с хворостом пришлось тащить Ликтаро.
  Тропа была едва приметна. Вначале перевал походил на борозду, как будто великан на заре времен прошелся здесь с гигантским плугом. Меченосцы шли прямо по дну этой огромной борозды. Некогда протекавший по ней ручей уже давно высох, и его русло уже стало зарастать.
  Путь их пролегал вверх по отлогому склону. Деревья попадались все реже. Чем выше они поднимались, тем прохладнее становился воздух, тем больше не растаявшего снега лежало вокруг. Отрог Кридона, чья громада возвышалась по левую руку, становился все круче, и вскоре уже нависал над перевалом отвесной скалой. Справа, наоборот, появился обрыв.
  Огромная борозда осталась где-то за спиной, и юноши друг за другом продвигались по длинному уступу, справа от которого зияла пропасть глубокого ущелья. На его дне пробегала шумная река. Она истекала прямо из недр Кридона и несла свои воды в подземные глубины.
  Каменный карниз, по которому они шли, то становился сильно широким, то вновь сужался, то вел путников круто вверх, то резким скатом уходил вниз, пока они не подошли к месту, где большая трещина рассекала скалу вместе с карнизом, словно гигантская секира оставила здесь глубокую отметину. Перед Меченосцами разверзлась расселина в добрых два аршина шириной. Она была частью пропасти, что была справа. Каменный карниз обрывался здесь, но впереди вновь продолжался.
  Избранные взглянули вниз. Расселина была не очень глубока, но чем ниже, тем больше она сужалась. Поэтому падение грозило не вероятностью разбиться насмерть, а тем, что можно было врезаться в нее клином и навеки застрять меж двух каменных стен.
  Пришлось перепрыгивать. Благо, трещина была не слишком широка. Вначале на другую сторону были благополучно переброшены мешки и вязанка дров. Затем юноши один за другим без особого труда перепрыгнули на противоположный край расселины.
  - Опасен же этот перевал, - произнес Тэлеск, оглянувшись назад. - Попробуй оступиться или что не так сделай, долго будешь вниз лететь.
  - Да ладно тебе, - отмахнулся Ликтаро. - Ходят же люди! И мы пройдем.
  - Ходят, - согласился Тэлеск, надевая на плечи свою котомку. - Хотя уже намного реже, нежели то было раньше. Ума не приложу, отчего этот перевал раньше назывался Светлой Дорогой. - Тэлеск подошел к краю карниза. - Ну и высота. Даже не по себе как-то. Хотел бы я знать, скольких неосторожных путников поглотила эта пропасть.
  Внезапно карниз осыпался под его ногами. Тэлеск едва успел извернуться и схватиться за край, когда его тело потянуло вниз. Еще немного, и руки Тэлеска соскользнули бы, но к счастью, Ликтаро подоспел вовремя и помог другу забраться. Рунш, уже к тому времени ушедший вперед, услышав шум осыпающихся вниз камней, обернулся и быстро побежал обратно.
  Тэлеск сел. Он прислонился спиной к скале, вытирая рукавом проступивший на лбу пот. Дышал он тяжело и надрывисто. Только что Тэлеск ощутил на себе леденящее дыхание смерти.
  Ликтаро сел рядом и сказал:
  - Не знаю, скольких она поглотила, но одно ясно - сегодня тех несчастных едва не стало на одного больше.
  Тэлеск посмотрел на Ликтаро и произнес:
  - Ты спас меня. Спасибо.
  Ликтаро отмахнулся.
  - Да не за что, - ответил он. - Мы обязаны сохранить жизни друг друга. Наперед будь осторожен и держись от края подальше.
  - Подумать только! - воскликнул Тэлеск. - Моя жизнь уже дважды висела на волоске. Первый раз я едва не был казнен Огненным Мечом. Теперь вот - эта пропасть. Рунш меня уже спасал, ты - тоже. Раз я такой невезучий, то наступит и следующий раз, и тогда уже моя очередь будет спасать свою шкуру.
  Ликтаро засмеялся.
  - Типун тебе на язык, сын Ланнокса! - проговорил он. - Вставай! Чего мы тут расселись.
  - Да, пойдемте уже! - добавил Рунш. - Там этот опасный путь кончается.
  Скала слева вновь превращалась в крутой склон, но злосчастная пропасть здесь не заканчивалась. Вскоре путники подошли к месту, где на всю ее ширину от края до края был протянут старый веревочный мост с полусгнившими досками и двумя перилами из толстых канатов по обеим его сторонам. Длиной он был не менее десятка злополучных саженей.
  - Говоришь, опасный путь кончается? - негромко проговорил Тэлеск. - Только кончается он, похоже, вон на той стороне моста. Я бы лучше сделал еще одну пробежку по краю пропасти вместо того, чтобы идти по нему. Интересно, каким путем шла Карпилен? Неужто она прошла здесь? Да еще и с лошадью!
  - Думаю, что есть и другая тропа, - сказал Рунш. - Видать, она проходит с той стороны пропасти, и мы как-то упустили ее из виду.
  Три Меченосца стояли перед мостом и удрученно смотрели на него. Канаты слегка покачивались от дуновений ветра. Никто не решался ступить на его старые доски. За пропастью же начинался пологий покрытый снежным одеялом склон, уходящий вверх, ровный, без всяких расселин и обрывов. Каких-то десять саженей отделяло путников от него.
  - Хорошо! - сказал Ликтаро. - Я, должно быть, здесь самый легкий. И из поклажи у меня лишь охапка дров. Я и пойду первым. Вы только дрова эти ко мне привяжите, чтобы руки свободны были.
  - Но может, ты пойдешь последним, если ты самый легкий? - возразил Рунш. - Ведь если выдержит нас, то тебя и выдержит и подавно.
  Но Ликтаро настоял на своем:
  - Что за чушь! Я пойду первым! Сперва нужно проверить, как мост держит меня. Если я окажусь слишком тяжел для него, то вам нечего и соваться.
  По всей видимости, спорить с ним было бесполезно. Тэлеск и Рунш помогли прикрепить вязанку хвороста к поясу Ликтаро. Когда он уже приготовился ступить на старый мост, Рунш произнес:
  - Старайся идти не посередине. Ставь ноги на края. Так надежнее.
  Ликтаро кивнул и сделал шаг вперед. Веревочное сооружение покачнулось, и легкая дрожь пошла по мосту. Все заскрипело и затрещало. Другая дрожь пробежала по телу хала.
  Ликтаро сделал еще шаг, ухватившись руками за оба каната, и подождал, когда мост успокоится. Еще шаг. Снова скрип, и вновь все закачалось.
  - Не смотри вниз! Только вперед! - послышался позади голос Тэлеска.
  Надо же было ему это сказать. После этих слов Ликтаро не удержался и посмотрел вниз.
  Внизу шумела все та же река. Капля пота скатилась со лба Ликтаро и, упав в промежуток между досками, утонула в полумраке глубокой пропасти. Ликтаро зажмурился и пошел вперед, крепко держась за канаты.
  Шел он довольно быстро. Шаг за шагом он продвигался вперед. 'Скорей бы перейти! Скорей бы перейти!' - думал он. Мост раскачивался и скрипел. Половина пропасти была уже пройдена. Предстояло пройти еще столько же. Еще несколько шагов, и три четверти моста остались позади. Еще немного!
  Тэлеск и Рунш затаили дыхание. Мост ужасно скрипел. Но все обошлось. Наконец они облегченно вздохнули. Ликтаро благополучно ступил на противоположный край пропасти. Сердце его билось в груди подобно бешеному зверю, запертому в клетке.
  - Идите! Я думаю, он выдержит! - крикнул Ликтаро, стараясь не выдать пережитого потрясения.
  Двое оставшихся Избранных переглянулись.
  - Пойду я. Ты не против? - быстро сказал Тэлеск и, не дожидаясь ответа Рунша, ступил на мост. Вцепившись в веревочные перила, он двинулся к другому краю пропасти. Его страх был еще сильнее, чем у Ликтаро, к тому же после нескольких шагов одна из досок проломилась и ее трухлявые обломки полетели вниз. К счастью, Тэлеск не провалился и не полетел за ними следом. Ноги его готовы были после этого бежать обратно, но мысли приказывали идти вперед. Дальше он шел с закрытыми глазами и не заметил, как оказался рядом с Ликтаро.
  Рунш шел последним. Мост был уже порядком расшевелен, и ожидать можно было чего угодно. Два раза ант проваливался сквозь старые доски, и если бы он не держался за канаты, Меченосцев могло бы остаться уже только двое. Но все завершилось удачно. Немного оправившись от пережитого страха, юноши вновь двинулись в путь, который уходил теперь вверх по пологому склону. Слой снега доходил до колен, и идти было нелегко, но все трое были очень рады, что коварная пропасть осталась позади.
  Повсюду лежали громадные обломки скал, которые приходилось обходить. Справа и слева возвышались величественные пики Небоскребущего хребта. Вскоре повалил снег.
  - Этого еще не хватало! - проворчал Ликтаро, закутываясь в плащ, когда с неба упали первые хлопья холодного пуха. - Снега и без того полно вокруг. Куда еще добавлять!
  - Это еще ничего! - сказал Тэлеск. - Как бы этот снегопад в метель не перерос - вот чего я боюсь. Двигаться будет тогда вообще невозможно, да и с костром придется помучиться.
  Он накинул на голову капюшон мехового плаща и замолчал. К счастью, опасения его не подтвердились. К вечеру снегопад перестал.
  Стемнело. На небосвод высыпали мириады звезд. Взошла луна. Путники устроились под раскидистыми ветвями одинокой ели и разожгли костер. После легкого ужина они соорудили для себя колючие подстилки из лапника и, закутавшись в плащи и одеяла, улеглись спать.
  Ликтаро не мог заснуть. Он посмотрел на Рунша и Тэлеска. Те мирно спали. Юноша встал и подкинул в костер несколько веток. Вокруг было тихо. Он отошел от места ночлега, вглядываясь в звездное небо. Затем Ликтаро огляделся и увидел невдалеке крутой, но не длинный подъем, который сразу же обрывался впереди. По всей видимости, там был овраг. Подстрекаемый любопытством, он уверенно направился прямо к нему.
  Он взобрался по крутому угору, и его лицо обдало холодным ветерком. Как он и предполагал, внизу раскинулся глубокий овраг. Мрак ночи, который сгустился в нем, не позволял увидеть дно.
  Непонятно зачем, Ликтаро пожелал узнать его глубину и столкнул вниз тяжелый булыжник, который лежал на краю обрыва среди прочих припорошенных снегом камней. Через несколько мгновений снизу донесся громкий звук его удара о землю, эхом прокатившийся по окрестностям.
  Юноша уже хотел возвращаться к месту привала и начал спускаться с угора вниз, как вдруг до него донесся грохот. Он замер, прислушиваясь. В следующий миг, он почувствовал, что ветер уже не развевает его волосы. Ликтаро обернулся.
  Громадная тень неторопливо вырастала из оврага. Юноша поднял взгляд и встретил огненный взор больших глаз, подобных паре костров. До его ушей донеслось жуткое глубинное гудение, похожее на раскаты грома.
  'Гу-ум-м, гум-м-м-м-м!' - услышал Ликтаро
  - Что за дела! - пробормотал Юноша и бросился вниз по крутому склону прочь от ужасного оврага. Несколько раз он кувыркнулся, прокатился на спине и, спустившись наконец, во всю прыть помчался к месту ночлега.
  Откуда-то сзади донеслись громкие удары, а за ними последовали раскатистые звуки, похожие на грохот горного обвала. Хал бежал по глубокому снегу, падал, вскакивал и вновь бежал в направлении горящего в ночи костра. Ликтаро уже догадался, кого он посмел потревожить, чей сон нарушил, и он в голос проклинал свое бестолковое любопытство:
  - Дурак я недоделанный! Какой гоблин меня туда понес! Лежал бы преспокойно себе под елкой! Теперь нам всем угрожает опасность! Из-за меня!
  'Гум-м-м-м-м!' - послышалось далеко за спиной. В тот момент он уже подбежал к той самой одинокой ели, где спали его друзья.
  - Вставайте! Вставайте! Беда! - вскричал Ликтаро. - Костер тушите!
  Рунш и Тэлеск вскочили, недоуменно протирая глаза.
  - Что случилось? Почему не спишь? - спросонья спросил Рунш.
  - Костер тушите! - повторил в ответ Ликтаро и тут же сам затоптал кострище ногами.
  - Да что случилось?!
  - Там каменный великан! - сказал Ликтаро, указывая в сторону оврага.
  - Толдвиг? - Рунш проснулся окончательно. - Откуда он взялся?
  - Тише! - приказал Ликтаро и стал вслушиваться в ночные звуки. - Быть может, он не успел увидеть наш лагерь.
  Все трое направили встревоженные взоры в темноту. Неподалеку на фоне звездного неба возвышались большие скалы. Поначалу все было тихо, но одна из скал внезапно с шумом зашевелилась.
  Большая тень, неуклюже покачиваясь и шагая с оглушительным грохотом, приближалась. То был толдвиг. Горный гигант двигался в сторону Меченосцев, отыскивая их ужасающим взглядом огненным глаз. Ростом он был с высокую башню. Его каменные кулаки с размаху ударяли по обломкам скал, что попадались ему на пути, и крушили их, превращая во множество осколков, а тяжелые ступни вдавливали эти осколки в землю.
  Это было еще одно из великих творений Короля Мрака. Горными гигантами была обжита вся южная оконечность Небоскребущего хребта, но здесь, на Ведьмином Перевале встретить их было почти невозможно.
  Толдвиги были созданы из камня. Они питались скалами и землей. Насытившись, они обычно засыпали и могли спать годами. Спящего толдвига невозможно отличить от скалы, и из-за этого погибало немало путников. Ибо стоило потревожить сон толдвига, как он тут же вставал и впадал в великую ярость, уничтожая все, что попадалось под его тяжелую руку.
  Избранные бросились прочь. Каменный великан уже заметил их. Медленными, но огромными шагами он быстро настигал бегущих сов всех ног путников. Из нутра его вырывался раскатистый гул.
  - Бежим к мосту! - прокричал Рунш. - Скорей! Если успеем перейти, то мы спасены!
  - Но если он разрушит мост, мы уже не сумеем вернуться! - возразил Тэлеск. - Это еще при условии, что мы вообще пройдем по нему второй раз!
  - У тебя есть мысли получше? - с вызовом вопросил Рунш.
  Тэлеск на бегу обернулся и посмотрел на толдвига.
  - К мосту! - проговорил он и добавил ходу.
  Все трое припустили в сторону пропасти, над которой висел тот самый старый мост. Но Ликтаро вскоре остановился, оглянулся и произнес:
  - Это же отличный случай для применения Камня Могущества! Наконец-то я смогу узнать, на что он способен! - И он полез рукой под плащ в поисках своего Камня.
  Тэлеск схватил его за руку.
  - Да ты с ума сошел! Не глупи!
  - Но ведь... - хотел было возразить Ликтаро.
  - Бежим! - крикнул Тэлеск и потянул его за собой.
  Громоподобные шаги сотрясали землю и были все ближе. Огромный валун с грохотом рассыпался в паре шагов от Тэлеска. Следующий брошенный толдвигом камень приземлился прямо перед Руншем. Тэлеск оглянулся. Толдвиг остановился, чтобы собрать в кулак целую горсть булыжников. Увидев это, Тэлеск в ужасе прокричал:
  - Доставайте эти злосчастные Камни Могущества! Иначе нам не выжить!
  И каждый зажал в руках по волшебному камню. Едва они успели это сделать, как град огромных камней обрушился на Трех Меченосцев, и быть им погибшими, если бы не магические обереги в их руках. Неведомая сила отбросила летящие валуны в стороны и сохранила жизни юношей.
  Сразу же был пущен новый град каменных обломков, и вновь магические предметы спасли Избранных. Потом это повторилось еще и еще раз. Толдвиг был разъярен не на шутку.
  Юноши бежали и не думали останавливаться. Через некоторое время впереди показалась знакомая им пропасть и перекинутый через нее мост. Меченосцев теперь уже не заботило то, что он гнилой и старый. Опасность, которая двигалась за ними по пятам, была гораздо страшнее. Тэлеск и Рунш быстро перебежали на другую сторону. Ликтаро же на середине моста замешкался. Он остановился и обнажил клинок, и повернулся назад.
  - Бегите! Я попытаюсь! - крикнул он и двинулся навстречу толдвигу, сжимая в правой руке сверкающий в лунном свете меч, а в левой Камень.
  - Ликтаро! Немедленно вернись! Мы ведь уже добрались! Вернись, чтоб тебя! - закричал Тэлеск сдавленным голосом.
  - Он либо слишком смел, либо слишком глуп! - в сердцах воскликнул Рунш. - Когда-нибудь это выйдет ему боком!
  - Ликтаро! - не переставал орать Тэлеск. - Возвращайся, разрази тебя гром! Ты с ума сошел?!
  Но Ликтаро словно ничего не слышал. Или не хотел слышать. Он упрямо шел вверх по склону против огромного врага. Толдвиг остановился: блеск желтой стали алфейнов насторожил его. Но вскоре гигант осмелел и, наклонившись, размахнулся, чтобы враз превратить Ликтаро в лепешку. Огненные глаза его злобно сверкнули, и он нанес удар. Тэлеск и Рунш в ужасе закрыли глаза.
  Огромный кулак толдвига отскочил, не коснувшись Меченосца. И великан даже пошатнулся от силы, с которой его рука была отброшена в сторону. Исполин сделал шаг назад.
  - Нужно помочь этому безумцу из Огражденной Страны! - произнес Рунш и обнажил меч. - Все они, эти халы, такие тупые, или же только нам так повезло со спутником?
  Тэлеск выдернул из ножен свой клинок, и вдвоем они бросились на подмогу.
  - Ликтаро, мы с тобой! - крикнул Тэлеск и, подбежав к темной громаде толдвига, нанес рубящий удар по толстой, как ствол многовекового дуба, ноге.
  Клинок Тэлеска прошел глубоко, но горный гигант не почувствовал боли. Ему было чуждо такое чувство. Он вообще был лишен всяких ощущений. Это был лишь огромный кусок камня, и только Сила Мрака вела его, управляла его существованием.
  Толдвиг увидел Тэлеска и попытался раздавить его тяжелой ступней. На сей раз исполин, оттолкнутый силой Камня Тэлеска, не удержался на ногах и с грохотом рухнул навзничь. Земля дрогнула от падения этой каменной глыбы.
  Великан медленно поднялся на ноги и в ярости взревел, после чего затопал ногами, сотрясая землю.
  - Нужно заманить его к краю пропасти! - крикнул Ликтаро и ринулся обратно в сторону моста.
  Тэлеск принял во внимание его слова и побежал следом, выкрикивая:
  - Эй, иди сюда! Сюда! За мной, каменные мозги!
  Толдвиг зарокотал и медленно двинулся за ними. Рунш опустил меч. Он стоял в стороне и, рассматривая свой Камень, о чем-то думал. Ликтаро и Тэлеск были уже на краю пропасти, когда он задвинул меч в ножны и крикнул:
  - Стойте! Отойдите от обрыва!
  - Почему?! - удивленно воскликнул Ликтаро. - Громила уже почти подошел!
  - В сторону! А лучше бегите сюда! Все увидите!
  Тэлеск и Ликтаро, переглянувшись, проскользнули под ногами гиганта и встали рядом с Руншем. Толдвиг развернулся и, грозно гудя, пошел за ними.
  - Что ты задумал, Рунш? - спросил Тэлеска. - И почему ты убрал меч?
  - Смотрите! - ответил Рунш и вдруг закрыл глаза.
  В тот же миг неведомая сила ударила в толдвига и с невероятной быстротой выбросила его в пропасть. Падая, горный гигант, схватился за мост и в итоге унес его с собой.
  Раздался оглушительный грохот рассыпавшегося обломка скалы, и вскоре все стихло. Был слышен лишь шум реки.
  Три Меченосца приблизились к краю обрыва и взглянули в его темную бездну. Разумеется, они ничего не увидели.
  - Теперь у реки есть запруда, - усмехнулся Ликтаро. - Надо же! Он и в последний момент сумел навредить! Мост с собой прихватил! Хорошо, что нам на другую сторону уже не надо.
   С долей сожаления он посмотрел на обрывки моста, которые беспомощно болтались рядом.
  - Даже если он остался цел, - проговорил Тэлеск, - ему все одно вовек оттуда не выбраться. Пропасть слишком глубока. Даже для него.
  Ликтаро и Тэлеск посмотрели на Рунша. Он выглядел уставшим и дышал так, словно только что пробежал не одну версту.
  Ант взглянул на Камень, и в этот момент его ноги подкосились. Друзья едва успели подхватить его.
  - Все хорошо? - спросил Тэлеск.
  - Много же сил он съедает! - тяжело дыша проговорил Рунш. - Я не ожидал... Но воистину велики его возможности, - произнес он. - Если у нас есть эти Камни, то для чего вообще нам мечи?
  Он убрал Камень и перевел взгляд на покосившиеся колья, воткнутые в землю на краю пропасти, которые некогда держали один конец моста.
   - А мост этот все равно был опасен, - молвил ант. - Так пусть лучше его вообще не будет, чем люди будут гибнуть от его ненадежности.
   
  Глава двадцать вторая.
  - О толдвигах на совещании у Авироктала даже не упомянули, - произнес Тэлеск недовольным тоном.
  Три Меченосца шли в направлении места своего недавнего привала. Ночь еще вовсю властвовала над окрестностями. Спать уже никому не хотелось: после схватки с толдвигом сон как рукой сняло.
  - Небось никто на совещании не предполагал, что на этом перевале вообще можно встретиться с толдвигом, - сказал Рунш.
  - Или просто решили умолчать об этом, дабы лишний раз не пугать нас! - усмехнулся Ликтаро.
  - Не говори ерунды! - строго проговорил Тэлеск. - Волшебник и правитель Кузнечного острова в любом случае предостерегли бы нас.
  Некоторое время они шли молча. Первым заговорил Рунш:
  - Ариорд рассказывал мне о горных гигантах по пути в Хилт. Он говорил, что толдвиги едят скалы. Они наедаются до отвала и погружаются в сон, долгий но чуткий. Стоит только потревожить спящего толдвига, он пробуждается разъяренным и не щадит никого, кто попадается ему на глаза. Но кто, в таком случае, нарушил сон этого великана?
  Ликтаро виновато вздохнул:
  - Я этому виновник.
  - Ты?! - в один голос переспросили Рунш и Тэлеск и остановились.
  - Да. Это я разбудил его.
  И Ликтаро рассказал друзьям, что произошло, когда они заснули.
  - Простите меня. Я навлек на всех беду, - произнес Ликтаро, виновато опустив голову.
  - Впредь сдерживай свое любопытство, Ликтаро, - сказал Рунш. - Когда-нибудь это тебя погубит. И нас заодно. Как ты понял, это уже едва не произошло.
  Ликтаро лишь кивнул.
  - И еще... - продолжал Рунш. - Тебе никогда не приходило в голову, что эта твоя храбрость чрезмерна?
  Ликтаро пожал плечами и недоуменно посмотрел на Рунша.
  - Только сумасшедший может броситься навстречу опасности, когда до спасения рукой подать.
  - Но... - возразил Ликтаро. - А как же Камень Могущества? Он был у меня с собой! И меч был при мне!
  Тэлеск весело усмехнулся:
  - Да что тебе меч да Камень! Ты бы и с голыми руками на толдвига пошел? Разве не так?
  - Вовсе нет! - возмутился Ликтаро.
  - Дело это, разумеется, твое, - сказал Рунш. - Но твоя излишняя храбрость нам ни к чему. До добра она не доведет, уж помяни мое слово!
  - Мы конечно чтим это и уважаем тебя, Ликтаро, - добавил Тэлеск. - Но я придерживаюсь мнения Рунша.
  - Да будет вам обо мне твердить! - не выдержал хал. - Поведай-ка лучше, Рунш, как ты догадался о столь великих возможностях Камней?
  Рунш усмехнулся и сунул руку запазуху, проверяя, на месте ли магический предмет, а затем присел на один из больших валунов, брошенных толдвигом.
  - А чего здесь гадать, - сказал он, - когда маги каждому из нас все сказали. Сами-то подумайте! Это же Камень Могущества! Могущества, а не Защиты! А раз в нем заключено могущество, то его - это самое могущество - можно каким-то образом применять. А вы там мечами размахивали на краю пропасти! Ноги что ли ему подрубить хотели?
  - Пойдемте! - сказал Тэлеск. - Не стоит задерживаться. Где-то на перевале таится другая угроза, хоть и не столь опасная, как ярость толдвига. Здесь находится оплот Ведьмы, будь она неладна. Не забывайте об этом.
  Сказав это, юноша окинул округу пристальным взором, будто ожидал увидеть этот оплот в кромешной тьме, да еще и в тех местах, где днем ничего подобного не наблюдалось.
  - Ведьма - не толдвиг, - бодро произнес Ликтаро, коснувшись рукояти меча. - Хлопот с ней будет поменьше.
  - Это само собой! - воскликнул Тэлеск и рассмеялся. - Ведьма, она - не толдвиг! Раз плюнуть! Да у тебя, Ликтаро, и с Дардолом наверняка хлопот не возникнет. Ты такой легкомысленный!
  - Ну, легкомысленный или нет, - отозвался Ликтаро, - а с Дардолом у меня точно никаких хлопот не будет, если рядом будете вы.
  - Вот это ты правильно подметил, - улыбнулся Рунш. - Позволь полюбопытствовать, Ликтаро, кто твой отец?
  - Как это - кто? Человек. Он гингатар, как и я.
  - Да я понимаю, что ты вряд ли сын гнома. Я хочу спросить, чем он занимается? Мой, к примеру, охотник.
  - Мой отец - воин Огражденной Страны, - с гордостью ответил Ликтаро. - Он командует передовым отрядом наших войск.
  Рунш и Тэлеск переглянулись.
  - Тогда ясно, откуда ты такой отважный, - проговорил Тэлеск. - Пойдемте уже, а то брошенные нами вещи растащат, пока мы здесь мешкаем.
  - Интересно, кто? - усмехнулся Ликтаро. - Ведьма что ли?
  Меченосцы вновь двинулись в западном направлении. Лишь на заре они пришли к одинокой разлапистой ели, под которой лежали их котомки, дрова и одеяла.
  - Быстро же мы рванули от него ночью! - удивился Ликтаро. - Вон уж светает, а мы только вернулись.
  Друзья употребили завтрак, быстро собрались и вновь тронулись в путь.
  Погода стояла очень теплая для первых дней зимы, безоблачная. Небо над головой висело тяжелым серым сводом. Лучи солнца не озаряли юношам путь, потому как великая громада Кридона бросала на перевал всеобъемлющую тень. В тени горы по пологому склону по колено в снегу поднимались Три Меченосца. Порой они оборачивались назад и оценивали взглядом пройденный путь.
  - Что-то не видать никакой Ведьмы, - проговорил Ликтаро, озирая окрестности.
  - Помолчал бы лучше, - упрекнул Тэлеск. - Сглазишь еще. Хорошо бы миновать перевал без приключений.
  Ликтаро издал громкий вздох. Он был явно не согласен с таким пожеланием. Однако хал чувствовал, что этот день не сулит скучного путешествия. И предчувствие его не обмануло, потому что случилось еще одно событие, заполнившее сердца всех троих впечатлениями на весь оставшийся день.
  Поначалу ничего интересного не происходило. Избранные шли. Пройденный путь все увеличивался, сокращая расстояние впереди. Но спокойному шествию пришел конец, когда внезапно на тень Кридона словно легла другая тень, огромная и черная, как провал во тьму безлунной ночи. Пронзительный тонкий визг нарушил царившее вокруг безмолвие, и порыв странного ветра едва не сбросил путников с ног.
  Юноши одновременно запрокинули головы и увидели нарушителя спокойствия. Им оказался черный нетопырь. Но он был не из таких, что целыми стаями обитают в темных глубинах пещер. Самым явным отличием от них были его огромные размеры. В этом гигантский нетопырь мог сравниться с молодым драконом. Быстрыми взмахами широких крыльев огромная тварь поднимала в воздухе мощный вихрь, который раздувал во все стороны легкий снежный покров земли. Помимо этого, весьма необычным было и то, что никогда еще никто не видывал, чтобы нетопырь беззаботно кружил над землей средь бела дня.
  Какое-то время Меченосцы заворожено наблюдали за неведомым и в то же время вполне известным существом. Скорее удивлением, нежели страхом были наполнены их сердца.
  Гигантский нетопырь описал в воздухе несколько широких кругов, издал напоследок очередной визг и унесся на запад, куда Избранным предстояло продолжать путь. Юноши долго провожали взглядом удаляющееся черное пятно, пока оно не исчезло за гребнем склона.
  - Неужто это был Нун, о котором упоминали маги? - выдавил Ликтаро, до сих пор всматриваясь в сторону, где скрылось существо.
  - Сомневаюсь, - ответил Рунш. - Соглядатай Короля Мрака был крупным нетопырем. Крупным, но отнюдь не гигантским. И он не вылетал в мир до темноты, как любая нормальная летучая мышь.
  - Откуда ты все это знаешь? - спросил Ликтаро.
  - Читал в детстве кое-что из летописей.
  - Стало быть, этот огромный нетопырь - не Нун, - сказал Тэлеск. - Но он вполне может быть соглядатаем Дардола. Недаром же он столько времени кружил над нами.
  - А кто-нибудь слыхал раньше о гигантских нетопырях? - спросил Ликтаро.
  Рунш и Тэлеск отрицательно мотнули головами. Тэлеск поправил мешок за спиной и произнес:
  - Кем бы он ни был, ясно одно - он нам не друг!
  Сказав это, юноша двинулся вперед по глубокому снегу. Рунш и Ликтаро последовали за ними.
  - Интересно, куда же он полетел? - подумал вслух Рунш, устремив взор в сторону далекого горного гребня.
  - Известно куда! - сказал Ликтаро. - Если он служит Дардолу, то к своему господину он и отправился. Провалиться мне на этом месте, если это не так!
  Тэлеск, все это время думавший о странном нетопыре, уверенно произнес:
  - Тогда будь готов провалиться, Ликтаро. Я соглашусь, что это мог быть один из прислужников Дардола. Но в том, что он летит к своему повелителю, ты не прав. Нетопырь полетел на запад, а нынешняя обитель Короля Мрака находится - где? - в горе Ханборун! А в какой стороне Ханборун? На юге!
  - Но возможно он еще свернет на юг после перевала, - предположил Ликтаро.
  - Зачем ему это? - ответил Тэлеск. - Он выбрал бы наикратчайший путь. Даже если он захотел обогнуть Кридон, то почему не отправился на юго-запад вдоль склона горы. Посмотри сам!
  Ликтаро вместе с Руншем повернули головы в сторону туманных склонов. Отроги могучего Кридона были очень далеко от них, и чем дальше к западу, тем больше они отдалялись, расширяя долину.
  - Куда же тогда улетел нетопырь? - озадаченно спросил Ликтаро. - Ну не в Мотходэк же! Помнится, этот лес как раз где-то на западе от перевала.
  - Разумеется, не в Мотходэк, - кивнул Тэлеск. - Погодите, я взгляну на карту.
  Юноша снял с плеч котомку, развязал ее и извлек оттуда свернутый в несколько раз лист пергамента. Тэлеск развернул его и стал искать среди размытых линий и знаков Ведьмин Перевал.
  - Мы сейчас приблизительно здесь, - задумчиво произнес он наконец.
  - Так что там на западе? - спросил Рунш.
  Тэлеск провел по карте пальцем и сказал:
  - На западе Мотходэк и Сумрачные Земли. Дальше - Глухая Пуща, Новые Горы, а за ними - Межгорье.
  - Там нетопырю делать нечего, - произнес Рунш. - В Мотходэке он вряд ли желанный гость: алфейны - хоть и герои легенд, но они воистину обитают в том лесу. В Сумрачных Землях пусто, насколько мне известно. В Глухой Пуще обитают зеленые великаны, а у них слугам мрака тоже милости не снискать. Ну а за Новыми Горами лежат королевства людей.
  Ликтаро и Тэлеск переглядывались между собой, дивясь осведомленности Рунша о дальних краях.
  - Возможно мы далеко смотрим, - произнес Рунш. - Что перед Мотходэком, ближе к Небоскребущему Хребту?
  Тэлеск еще раз посмотрел на карту.
  - Ничего. Только Ведьмины Болота, - ответил он и сразу же осекся.
  Страшная догадка осенила его. Когда он оторвал взгляд от карты, он увидел почти испуганное лицо Рунша и серьезное лицо Ликтаро.
  Ведьма. Они совсем забыли о ней. К ней мог улететь черный нетопырь. Он мог отправиться к хозяйке этих мест, чтобы известить ее о приближении Трех Меченосцев и передать волю Короля Мрака.
  - Похоже, незаметно миновать обитель колдуньи уже не удастся, - вздохнул Тэлеск, укладывая карту обратно в мешок. - Не радует меня это...
  И тут Ликтаро не выдержал.
  - Да ну вас ко всем гоблинам! - вспылил он, уходя вперед. - Причем здесь колдунья? Какая вообще разница, куда улетела та летучая мышь? Улетела - и попутного ветра! Может, это вовсе не слуга Дардола!
  Избранные снова тронулись в путь. Через некоторое время, проведенное в молчании, Рунш проговорил:
  - Может, колдунья тут и ни при чем, но все равно будьте настороже. Говорят, однажды эта самая Ведьма сотворила с неким Ихтором из Хилта злую шутку. Имя его после того известно по всему Гэмдровсу.
  - И какую же злую шутку она с ним сотворила? - спокойно осведомился Ликтаро.
  - Она превратила его в каменного истукана. Ради забавы... Наверное, до сих пор так и стоит.
  Ликтаро сглотнул. Ответ на него подействовал, и жажда приключений на Ведьмином Перевале немного поутихла в нем.
  - Не хватала еще трех новых статуй, - произнес Тэлеск.
  - Да, не хотелось бы прославиться таким способом, - согласился Ликтаро.
  Пошел снег. Вначале он падал лишь редкими хлопьями, но со временем завеса снегопада все больше уплотнялась.
  После короткого привала юноши вновь продолжили путь. Впереди пологий склон, по которому они поднимались, резко переходил в скалу.
  - И куда теперь? - уныло спросил Тэлеск у друзей.
  Ликтаро окинул взором нависшую над ними гору и дал ответ:
  - Утром разберемся. Кажется, скоро будет метель. Снегопад все сильнее. Гляньте туда, - Ликтаро указал на темный провал в скале. - Убежище уже есть.
  То была пещера. Когда путники приблизились к входу, они увидели, что она довольно глубоко внедряется в толщу скалы.
  - Неплохо! - радостно произнес Рунш, первым ступив под каменные своды. - Здесь и переждем непогоду. Идти сейчас опасно: заметет в один миг.
  - Не нравится мне это, - заметил Тэлеск. - Что будем делать, когда проснемся, а вход заметен или завален?
  Рунш недоуменно посмотрел на него и лишь пожал плечами. Тэлеск сделал несколько шагов вглубь пещеры и проговорил:
  - Хотя, скорее всего, это туннель...
  Голос его сопровождался гулким эхом.
  - Длинный и темный, - продолжал Тэлеск. - Да и сквозняк здесь ощущается. Должно быть, это часть нашей дороги. Ведь мы же не сбились с пути.
  - Может статься, эта самая пещера и есть жилище Ведьмы? - предположил Ликтаро.
  - Тоже возможно, - согласился Рунш. - Но сейчас у нас нет выбора: либо назад, где бушует метель, либо остаемся здесь. Позади опасность замерзнуть явная, а вот здесь никакой угрозы пока не предвидится.
  - Ты прав, - кивнул Ликтаро, сбрасывая с плеч вязанку оставшихся еще с прошлого раза дров. - Тогда я займусь костром. Ночь не обещает быть теплой.
  Вкоре Три Меченосца мирно ужинали, расположившись вокруг пылающего костра, и обсуждали события, случившиеся накануне. Ликтаро оказался более чем прав, когда предупреждал о метели. Снаружи была не просто метель, там бушевал великий буран, завывающий подобно стае голодных волков.
  Через некоторое время уставшие за долгие дни пути от берега Туманного Моря расположились вокруг костра и приготовились заснуть под треск сушняка.
  Ликтаро и Рунш засопели почти сразу. Тэлеск закутался в одеяло и сел около огня. Лицо его алело от света пламени, а в глазах отражались пляшущие блики. Танец огня и похрустывание горящих сучьев навеяли на него воспоминания. В памяти невольно всплывали все события, произошедшие с ним после прочтения послания волшебника, когда жизнь Тэлеска круто изменилась.
  Он вспомнил первую свою встречу с Ноккагаром, тот самый взгляд, устремленный на него из-под кустистых бровей. Он вспомнил горький час расставания с родителями. Как они живут сейчас? Многое ли изменилось там, на далеком Эфкроле, в свете текущих событий? Он вспомнил нападение эксиотрота, вспомнил Великий Эфтур, вспомнил, как нашел Камень Могущества, вспомнил несметный табун единорогов, что стремительно несся на север, вспомнил встречу с русалами, вспомнил трактир 'Крылатый маноклант', уродливый снаружи, но уютный внутри. Он вспомнил о том, как сам Дардол явился ему во сне. Затем излились воспоминания о прекрасном Хилте, о Даэбарне, о нападении драконов на Хилт, о тайном вручении Трех Мечей. Всплыли воспоминания и о странном моряке Форби и о злосчастном шторме.
  Тэлеск вздохнул. Пещера накопила уже много тепла, и огонь костра стал понемногу гаснуть. Юноша подкинул в него еще несколько сухих веток и, подложив под голову дорожный мешок, заснул.
  Вьюга прошумела всю ночь.
  Тэлеск проснулся. В пещере было тепло и пахло дымом. Ликтаро завтракал, а Рунш еще спал. Вход в пещеру был почти доверху занесен. Лишь через маленькую щель между сугробом и каменной аркой проникал свет, который тускло освещал пещеру.
  - Были бы мы снаружи - с головой бы замело, - сказал Ликтаро, пережевывая кусок вяленого мяса и запивая водой из фляги. Взгляни на эту снежную толщу. Выбраться-то мы выберемся, но идти вряд ли сможем.
  - Выходит, что путь один, - произнес Тэлеск и устремил взор вглубь темной пещеры.
  Их разговор разбудил Рунша. Юноша сел и долго смотрел на заметенный вход.
  После завтрака Меченосцы собрались и уже готовы были выдвигаться, когда Ликтаро вдруг произнес:
  - Погодите! Вы что собираетесь идти в темноте? Мы пройдем несколько шагов и уже не сможем различить друг друга.
  - Что же делать? - спросил Тэлеск. - Факелов у нас нет.
  - Сейчас будет, - дал ответ Ликтаро.
  Он взял из костра недогоревший сук и обмотал его берестой, которую извлек из своих карманов, после чего зажег изготовленный факел в огне догорающего костра.
  - Ты, оказывается, все предусмотрел! - восхитился Рунш, когда пламя факела озарило своды пещеры прыгающими бликами. - Запасся берестой?
  - Вообще-то я заготовил ее для разжигания костра, - сказал Ликтаро. - И я не предугадывал, что она понадобится для другого.
  Избранные взглянули вперед. Им открылся каменный коридор с множеством впадин, выступов и неглубоких трещин в стенах. Под ногами валялись булыжники и обломки осыпавшихся сводов.
  - Явно не люди делали этот проход, и уж тем более не гномы, - произнес Тэлеск.
  - А если даже они, - добавил Рунш, - то стараний они приложили маловато. Нас ждет такая ходьба, что только под ноги успевай смотреть.
  - Но придется идти! - заключил Ликтаро и пошел вперед, подняв над головой факел. Двое других Меченосцев направились вслед за ним.
  Путники неторопливо, перешагивая через груды камней, продвигались вдоль стен туннеля, который то сужался, то вновь расширялся. Впереди он тонул во мраке.
  Неизвестно, как долго шли юноши по бесконечному, казалось, туннелю. Сколько прошло времени, никто из них прикинуть не мог, но усталость валила их с ног. Однако у этого темного пути был конец, и это чувствовалось по тому, как посвежел воздух. Едва ощутимый ветерок гулял под сводами.
  Духота, надавившая на них поначалу, исчезла, и юноши смогли наконец вдохнуть полной грудью. Вскоре тьма впереди развеялась, а чуть позже стало как будто светлее. До ушей донесся шум воды. Когда юноши прошли крутой поворот туннеля, их глаза, которые уже успели привыкнуть к темноте, были на время ослеплены ярким светом. Впереди подгорный проход наконец-то заканчивался. Каменную арку выхода обливал свет заката. И юноши вышли на волю, с удовольствием оставив тьму за спиной.
  Ликтаро, вышедший первым, погасил факел в чистом ручье, что брал исток где-то в недрах гор и низвергался с нее небольшим водопадом рядом с выходом из пещеры. Затем он отбросил дымящую ветку, раскинул руки и радостно рассмеялся.
  Перед Тремя Меченосцами во всей красе раскинулась широкая долина, покрытая рощицами смешанных лесов, исчерченная руслами ручьев и изрезанная множеством извивающихся расселин. Она полого спускалась вниз к подножию горы и простиралась дальше к самому горизонту.
  Внезапно эта прекрасная картина омрачилась. Посреди долины возвышалось несколько крутых взгорий, и одно из них неожиданно привлекло внимание путников. Из-за него в серое небо взмыла отдаленная черная точка.
  - Смотрите туда! - произнес Тэлеск, первым увидевший ее.
  Черная точка покружила над холмом и полетела в сторону Трех Меченосцев. С приближением летящего существа стали проясняться очертания его тела. И очень скоро все трое одновременно узнали в нем того гигантского нетопыря, что вчера кружил над их головами.
  - Да это же наш старый знакомый! - усмехнулся Ликтаро. - Какая жалость, что в Хилте нас не снабдили луком и стрелами.
  - Если бы ты его подстрелил, это ничего бы уже не решило, - отозвался Рунш, не отрывая взора от огромной летучей мыши, которая стремительно неслась в сторону Избранных. - Если это прислужник Короля Мрака, то возложенную на него миссию он скорей всего уже выполнил.
  Нетопырь с истошным визгом описал над путниками круг и полетел на юг, в горы.
  - Зато на душе бы полегчало, - заметил Ликтаро в ответ на слова анта.
  Прямо от выхода из подгорного прохода вниз, в долину, уходила широкая тропа.
  - Смотрите! А вот и дорога! Стало быть, с пути мы не сбились, - сказал Ликтаро.
  - Тогда вперед! Чего мы ждем? - произнес Рунш.
  - Нельзя по тропе идти! - твердо проговорил Тэлеск.
  Друзья удивленно посмотрели на него.
  - Вы посмотрите, куда она ведет.
  - На запад, куда нам и нужно, - недоумевал Ликтаро.
  - На запад-то на запад, - согласился Тэлеск. - Но разве вы не видите, что она идет в сторону того далекого холма. А не оттуда ли вылетел нетопырь?
  - Да, - кивнул Рунш, - ты прав. Если наши опасения верны, то нетопырь как будто предупредил кого-то о нашем появлении. Ведьма ли обитает за тем холмом или кто-то другой - не столь важно. Лучше обойти его стороной.
  - Но мы не безоружны! - возразил Ликтаро.
  - Это так, - сказал Тэлеск. - Но и осторожность нам не помешает. Мало ли что может приключиться. У меня вот нет желания связываться с какими-либо недоброжелателями. И плевать мне на все эти волшебные камешки и мечи! Какого гоблина я должен рисковать жизнью, надеясь на всякую магическую ерунду?!
  - Ерунду! - хмыкнул Ликтаро. - С этой 'ерундой' мы идем против Короля Мрака. Были бы с нами волшебники, они бы, наверное, обиделись.
  - Но были бы согласны со мной, - заключил Тэлеск. - Я больше доверяю себе, чем всякой непонятной магии и волшебству. Идемте же! Возьмем побольше к югу, а затем двинемся на запад. Что поделать, придется идти по бездорожью. Не впервой!
  Три Меченосца стали спускаться по отлогому склону, местами заснеженному, но почти оттаявшему внизу. Усталость их пропала, как только они покинули пещеру. Ноги сами рвались вперед. Они продвигались на юго-запад, где их ожидал западный отрог Кридона. На севере рубежом долины служил хребет, вершинами упиравшийся в купол небес. 
  Глава двадцать третья.
  Воинство, ведомое Икинэльдом, не останавливаясь продвигалось на восток. Смеркалось. Крупными хлопьями валил снег. Когда уже ночь вступила в права, впереди послышалось слабое журчание. В сумраке, отражая свет звезд, мерцали воды широкой реки.
  Дорога, поросшая ковылем вдоль обочин, ныряла в воды реки Оннар и продолжалась уже на другом берегу. Здесь находился Оннарский Брод, который был единственной известной переправой через реку, что брала свое начало в далеких Золотых Горах. Протекая в юго-западном направлении, она вливалась в соленые воды Туманного Моря.
  Гальпинги и маги остановились и обратили взоры на другой берег. Явной угрозы пока не предвиделось. Деревья недалекого противоположного берега и окутавший их сумрак были безмолвны. Икинэльд заговорил первым:
  - Нужно отправить на юг дозорного. Маргиф!
  - Слушаю, повелитель! - громко ответил один из всадников и выехал из строя воинов.
  - Оставайся в седле, Маргиф, - сказал Икинэльд. - Скачи на юг. Как увидишь, что приближается враг, немедля возвращайся.
  - Будет исполнено, повелитель! - отчеканил всадник и дернул поводья.
  Когда он начал переправляться через реку, Икинэльд обернулся к войску и сказал:
  - Деревьев здесь много. Нужно как можно скорее соорудить какие бы то ни было укрепления. Все за работу! Не жалейте секир!
  Примерно через час было готово уже несколько десятков толстых бревен. Но Икинэльд, посмотрев на них и подсчитав, сколько времени уйдет на то, чтобы вкопать их в землю, понял, что до нападения можно не успеть. Ведь войска Дардола могут нагрянуть в любой момент.
  - Не стоит беспокоиться, почтенный Икинэльд, - промолвил подошедший Экгар, словно прочитавший мысли полководца. - Не забывай, что в твоем распоряжении магия Тригорья. Предоставь это дело нам!
  Сказав это, великий волшебник поднял вверх свой посох и пропел длинное заклинание. Все тяжелые бревна, что лежали на земле, поднялись в воздух. Гальпинги, кто был рядом, испуганно запрокинули головы и бросились врассыпную. Друг за другом обтесанные стволы деревьев молниеносно летели теперь вниз, вонзаясь в землю как раз у самой реки и образуя высокую стену вдоль ее берега.
  Икинэльд восхищенно смотрел на это чудо. Словно тяжелый камень свалился с плеч военачальника Хилта.
  - Слава Тригорью! - радостно произнес он.
  Вопреки опасениям полководца стена была сооружена невообразимо быстро. Все было почти закончено. Лишь один узкий проход был оставлен, чтобы уехавший на разведку гальпинг Маргиф не остался за укреплениями. На обоих концах стены берега были уже гораздо круче, чем в месте переправы, а река в тех местах была уже слишком глубока для пересечения ее вброд. Поэтому путь через реку Оннар можно было считать закрытым.
  Икинэльд распределил по местам своих лучников, а затем разделил остальное войско. Несколько отрядов по приказу полководца ушло обратной дорогой, в сторону Гавани, чтобы устроить фрэгам неожиданный прием на дороге в случае, если им удастся прорваться через Брод. Их возглавил Гвирольд, сын военачальника. Большая часть войска во главе с самим Икинэльдом встала на защиту укреплений.
  - Нынешняя ночь будет ночью беспокойного ожидания, - проговорил Икинэльд, всматриваясь в густую тьму, что окутывала противоположный берег.
  Время тянулось в жутком безмолвии. Все взоры были устремлены туда, откуда должны были прийти полчища врагов. Опасностью и ужасом веяло с той стороны. Но гальпинги и маги были готовы к встрече с необратимым. Их объединяли доблесть и любовь к родным землям, готовность биться во имя Гэмдровса.
  До ушей донесся цокот копыт. Гальпинги, что стояли на стенах, вскинули луки. Звук шел с другого берега и был хорошо различим в тишине, которая царила окрест.
  - Успокойтесь! - воскликнул Экгар, подняв вверх руку. - Это дозорный Икинэльда!
  Вскоре отдаленная тень всадника отделилась от темноты противоположного берега. Седок быстро переправился и в растерянности остановился перед высокой стеной.
  - Говори, Маргиф! - крикнул ему Икинэльд.
  - Они идут! - отозвался наездник.
  - Они идут! Они идут! - повторили на стене.
  Икинэльд бросил мимолетный взгляд на реку и стал отдавать приказы.
  - Лучники, по местам! Отряды Фокрэла, Куннэльда, Икворда, Морингэльда, Гренилада, Вальмэда и Энзилода остаются здесь! Фокрэл, ты останешься здесь вместо меня! Остальные - со мной!
  - Не навстречу ли врагу ты собрался? - спросил Экгар.
  - Именно! - твердо ответил Икинэльд.
  Властитель Тригорья хотел было остановить полководца, но в этот момент к тому обратился Маргиф.
  - Я видел их, повелитель! Это ужасно! - запыхавшись, говорил разведчик. - Тьма тьмущая! Тысячи тысяч красных огней! Они продвигаются очень быстро. Я так и не смог рассмотреть, где заканчиваются те полчища. Они - как река! Быстрая река Мрака, и исток ее бьет ключом! Выстоять Брод нашими силами просто невозможно, повелитель! Их ничто не остановит!
  - Отбрось отчаяние, воин! - ответил Икинэльд. - Да, выстоять не удастся. Я и не уповал на это. Но мы сможем хоть немного задержать их продвижение на переправе. А это позволит выиграть время для других земель Гэмдровса! Время на подготовку к войне! Скажи, далеко ли они, Маргиф?
  - Сейчас, должно быть, верстах в десяти. Я увидел их еще вдалеке - реку красных огней. Они шли по равнине.
  Военачальник обернулся к Экгару и сказал:
  - Чародеи пусть остаются здесь, достопочтенный Экгар. Здесь в них будут больше нуждаться.
  Экгар тяжело вздохнул и промолвил:
  - Да хранит вас владыка Сур!
  Икинэльд громко протрубил в рог и взял в руки щит со знаменем Хилта. Прозвучал его приказ:
  - Всем отрядам, кроме тех, кому я приказал остаться - выстроиться в походную колонну по восемь всадников в ряду!
  Военачальник подошел к одному из подчиненных.
  - Фокрэл! - произнес он. - Как только мы уйдем, закрывайте проход в стене.
  Фокрэл взволнованно взглянул в лицо военачальника.
  - Но ведь когда вы вернетесь...
  - Закроешь стену, Фокрэл, - перебил Икинэльд. - Таков мой приказ.
  
  Конное воинство уже было готово к выступлению. Икинэльд вскочил в седло и выехал вперед войска. Он поднял меч острием вперед, и войско двинулось вслед за ним к бреши в стене. Вскоре Икинэльд уже переправлялся через реку. А за ним следовали его верные воины.
  Ряд за рядом конники входили в воду и уходили во тьму ночи. Сто и еще тридцать восемь рядов пересекли реку. Один за другим они скрылись среди темных деревьев противоположного берега. Единственный проход в стене тут же был закрыт. Теперь укрепления Оннарского Брода стали сплошной стеной.
  После переправы дорога круто поворачивала на юг, теряясь в лесу. Войско неслось по ней во весь опор, кони отбивали копытами беспорядочные удары в мерзлую, покрытую снегом землю. В скором времени полог леса остался позади, и Икинэльд, который скакал впереди войска, знаком приказал остановиться.
  Дорога, освещаемая светом луны, открылась на целые версты вперед. По ней, словно по руслу, стремительно текла река мелких, но ярких красных огней. То были глаза малфрунов. И не было этим огням конца, светящейся полосой тянулись они до самого горизонта.
  Всем было ясно, где исток той реки - в Омраченном Королевстве. А устьем ее могла стать любая страна.
  Икинэльд приподнялся в седле, отправив к полчищам фрэгов печальный, но грозный взор, затем снял с седла длинное копье и сжал его в правой руке, а в левую взял щит.
  Какое-то время полководец сидел неподвижно, смотря вдаль. Но вот он ударил копьем о шит и громко приказал:
  - Умножить ряды втрое!
  Воины быстро перестроились, и в каждом ряду теперь стало по двадцать четыре всадника, а длина колонны уменьшилась втрое.
  Икинэльд отдал новый приказ:
  - Первый ряд - копьеносцы! Приготовиться к бою!
  В следующее мгновение воины первого ряда вооружились копьями и щитами. Икинэльд встал к ним в строй и вновь приказал:
  - Остальные ряды! Мечи наголо! Приготовиться к бою!
  Зазвенели клинки обнажаемых мечей и засверкали они в лунном свете.
  - Там наши враги! - произнес Икинэльд. - Они посягают на свободные земли Гэмдровса и на наши истинные владения! Так отстоим же земли наших пращуров! Я призываю вас на жестокую битву! Враг не станет жалеть нас! Так не щадите же и вы тех, кто несет угрозу вашим семьям! Копья наперевес! Митана Сур-унхолир!!
  - Нилиор Сур-унхолер! - хором ответило войско.
  Икинэльд дернул поводья. Конь с громким ржанием прянул. И все войско помчалось навстречу реке малфрунов. Не слишком велико было число этих воинов, но безмерно велика была их доблесть. Впереди всех, разрезая встречный ветер, скакал полководец Икинэльд. Грозно смотрел он вперед ясными очами. Воины, вдохновленные им, не отставали.
  Зоркие во тьме фрэги увидели войско, что неслось на них, и лишь прибавили ходу. Устрашающе загремели огромные барабаны Тьмы.
  Так они сошлись в яростной схватке: свирепые фрэги и люди, ведомые отважным Икинэльдом. Рать гальпингов ворвалась в ряды малфрунов, раскидывая их и разя острыми копьями, а могучие скакуны втаптывали врагов в землю.
  Фрэги не ожидали столь яростного напора и вначале просто гибли один за другим, но вскоре они пришли в себя и стали отражать удары.
  Прочны были доспехи гальпингов, но не всегда и они выдерживали мощные удары врагов. Несколько воинов Хилта выпали из седел обезглавленными, некоторых пронзили вражеские клинки и ядовитые стрелы.
  Десятки ударов отразил щит Икинэльда прежде чем расколоться. Когда же это случилось, полководец отбросил его в сторону, метнул копье в толпу малфрунов и спешился. Теперь он стоял с обнаженным мечом и хмуро озирал поле жестокой битвы.
  Кругом была темень, но светящиеся глаза фрэгов помогали гальпингам распознавать врага во время сражения. Многие воины Хилта уже давно спешились и разили противника мечами.
  Меч Икинэльда яростно сверкал, круша врагов с каждым новым взмахом. Он великолепно владел своим оружием, и никто в Хилте не смог бы сравниться с ним в этом умении.
  Внезапно полководец почувствовал острую боль в правой ноге. Он опустил на нее взгляд. Из ноги торчала вслепую прилетевшая стрела с черным оперением. Недолго думая он крепко взялся за древко, резким движением выдернул ее и вонзил в горло первому попавшемуся под руку фрэгу.
  Но, увы, судьба Икинэльда была решена. Он выдернул злополучную стрелу, но яд, которым она была пропитана, уже попал в кровь. Полководец сразил еще не одного вражеского воина, прежде чем зрение его помутилось, и тело охватила внезапная слабость.
  - Неужели я погибаю? - прошептал Икинэльд. - Неужели это все? Сур Покровитель, помоги мне продержаться еще хоть немного!
  Быть может, Сур востину услышал его, или же силы возвратились к нему по другой причине, но полководец почувствовал их прилив. Он улыбнулся, сжал меч в обеих руках и бросился в самую гущу сражения.
  Вокруг гремел гром кровавой битвы. Ручьи черной крови стекали по лезвиям хилтских мечей, а клинки фрэгов обагрялись человеческой кровью. Икинэльд шел напролом. Он ничего не видел перед собой, кроме бесчисленных пар красных огней, которые одна за другой гасли после взмахов его славного клинка.
  Икинэльд бежал в толпу врагов, раскидывая их во все стороны. Фрэги безнадежно гибли. Они не смели даже пытаться отражать удары Икинэльда. Они опускали оружие и в ужасе смотрели на гальпинга. Никогда еще они не видели подобной ярости. Но не только это ужасало малфрунов. Клинок в руках полководца как будто сиял ярким светом, и от самого витязя исходило не менее яркое свечение. Многие вражеские воины роняли оружие из своих рук и закрывали глаза, боясь ослепнуть.
  Но вскоре военачальник Хилта упал: его силы иссякли вновь и больше не возвращались. Он лежал на снегу и сжимал меч в правой руке, а левой он отцеплял с пояса рог. В последний раз ему захотелось протрубить в него, перед тем как смерть заберет его душу. Он поднес его к губам, и раскатистый гул разнесся над землей, заглушая шум боя. Фрэги вздрогнули, услышав его, а гальпинги, воспользовавшись случаем, стали с удвоенной яростью разить воинов Дардола.
  Рог хилтского полководца замолк. Икинэльд лежал на земле. Он не двигался. В его правой руке был обнаженный меч, в левой - исчерченный рунами рог. Витязь больше не слышал ни шума, ни криков, ни лязга клинков. Он не видел больше ни воинов, которые гибли в бою, ни врагов, на стороне которых было превосходство в этой кровавой сече. Так Икинэльд, военачальник Кузнечного Острова, встретил смерть, достойную героя.
  Фрэги не смели приближаться к его телу. Яркий свет не переставал исходить от него, и это приводило их в ужас. Они обходили его стороной. Один из предводителей малфрунов остановился недалеко от Икинэльда и долгое время смотрел на него, словно пытался что-то осмыслить. Прорычав про себя что-то неразборчивое, он отвернулся и двинулся на север, в сторону Брода.
  Икинэльд победил, победил и погиб, но все же в этой битве верх взял Мрак. Малфруны сломили последние силы сопротивления и прошли по месту сражения, будто бурный поток, разрушивший слабую плотину.
  Черной кровью фрэгов, алой кровью людей и лошадей окропилась земля. Трупы и тех, и других, и третьих устилали ее. На земле, что не столь давно еще белела от снега, не осталось ни одного белого пятна.
  Надолго запомнил Гэмдровс это сражение. Оно вошло в число самых достославных сражений Второй Эпохи Мрака. Невзирая на то, что против фрэгов выступили чуть больше тысячи воинов, гальпинги перебили в десятки раз большее количество врагов. Они нанесли войску фрэгов огромный урон, который заметно уменьшил его численность.
  Но река Мрака потеряла лишь часть своей мощи, и она неукротимо продвигалась вперед. До берегов Оннара оставалось совсем немного.
  Защитники Оннарского Брода давно были готовы к битве. Фокрэл, командующий гальпингами по назначению Икинэльда, и Экгар стояли на стене укреплений и смотрели на противоположный берег. С тех пор, как воины Икинэльда скрылись там, все погрузилось в молчание. Гнетущая тишина царила вокруг.
  Внезапно отдаленный звук рога пронзил безмолвную ночь. Гальпинги обеспокоенно прислушались. Рог своего военачальника они узнали без труда.
  - Там идет битва, - проговорил Экгар. - Я слышу ее звуки.
  - И исход той битвы ясен как день, - отозвался Фокрэл.
  - Они ушли навстречу супостату не ради победы, а только ради того, чтобы выиграть время. Икинэльд - мудрый полководец, но это был не слишком-то мудрый поступок.
  Фокрэл тяжело вздохнул.
  - Может быть, в этом встречном выступлении и был какой-то смысл, - произнес он. - Мы дали врагу неожиданный отпор. Это может сломить их дух... Но Икинэльд воистину пошел на верную гибель. Что же будет с Гвирольдом, когда он узнает о смерти отца.
  - Не нужно говорить так, почтенный Фокрэл, - спокойным голосом упрекнул Экгар. - Ты не можешь точно знать, погиб Икинэльд или нет. Надейся на лучшее.
  - Но лишь чудо может спасти его! - печально возразил гальпинг.
  - Так верь в это чудо!
  - А веришь ли ты, великий Экгар?
  Маг не ответил. Он стоял с закрытыми глазами, повернув голову в сторону юга, и молчал, не двигаясь, сжимая посох в правой руке. Через некоторое время он вдруг громко произнес:
  - Они близко. Я чувствую угрозу с юга. Мрак наступает!
  - Враг близко! - мгновенно подхватил Фокрэл. - Приготовиться, воины Гэмдровса! - и полушепотом добавил: - Эх, сдается мне, что мало защитников оставил здесь Икинэльд.
  К лучникам на стене присоединились маги Тригорья. Все смотрели на другой берег. Теперь оттуда явно веяло чем-то недобрым. Вновь повисла напряженная тишина.
  Вскоре послышались громыхания доспехов и отдаленный топот великого множества тяжелых копыт. Но то были копыта фрэгов. Они хоть и были двуногими тварями, род их, как ни странно, исходил от единорогов.
  Первого малфруна Дардол сотворил именно из единорога. Трудно поверить в родство столь ужасных тварей Тьмы и столь прекрасных творений Эндармира, но все же это так. По легендам, то животное было серым, а не белым, как все прочие, потому собратья отвергли манокланта и изгнали из своих табунов. Король Мрака поймал изгнанника и превратил его в первородного фрэга. Недаром у фрэгов сохранились копыта на ногах и короткий рог на лбу, что подтверждает их происхождение. Первого малфруна Дардол нарек Сокрушителем, и он был сильнейшим в своем роде.
  Полчища фрэгов приближались. Вскоре тысячи пар красных огней зажглись на том берегу. Ряды фрэгов без остановки вбегали в реку. С шумом и воплями они мчались на другой берег, где была построена высокая стена. Но много пробежать они не успели: сотни врагов сразу же пали замертво, сраженные роем стрел стрелков Хилта.
  Фрэги растерянно остановились на миг и вновь бросились вперед. Под лунным светом сверкали их мечи и копья, блестели тяжелые доспехи. Ужасным гомоном голосов сопровождался напор. Туча стрел, выпущенная лучниками фрэгов, полетела навстречу новой туче хилтских стрел. Еще несколько сотен фрэгов повалились в воду реки, и несколько гальпингов упали со стены.
  В бой вступили волшебники Тригорья. Одиннадцать голосов одновременно прокричали одно заклинание и одиннадцать вспышек сверкнули на стене. Тут же несколько десятков фрэгов исчезли в один миг.
  Но вскоре новые полчища нахлынули с удвоенной яростью, новые тучи стрел встретились над рекой, и новые сполохи магии засверкали на укреплениях. Пока удача держалась на стороне защитников Брода. Никто из фрэгов не мог переправиться: либо стрелы гальпингов, либо заклинания магов настигали их.
  Но вот Мрак стал наступать равномерным потоком, и гальпинги все чаще не успевали вставлять новые стрелы в луки. Несколько фрэгов вскоре переправились через Оннар и мчались вдоль берега к концу стены с намерением обогнуть ее, однако берега там оказались слишком круты.
  Натиск Мрака становился все яростнее. По головам друг друга они уже взбирались на укрепления. Наконец кто-то из стрелков прокричал:
  - Мы не удержим их!
  Фокрэл, который все это время наблюдал за происходящим, сошел со стены и прокричал, пытаясь заглушить крики и вопли битвы:
  - Мечники и копьеносцы! В седла! Примкнем к засадному войску Гвирольда! Отходим в сторону Гавани! Энзилод, оставайся здесь со своим отрядом! Старайтесь сдерживать их так долго, как только сможете! Все остальные, за мной!
  Фокрэл вскочил в седло и помчался по дороге на запад, за ним поскакали отряды гальпингов.
  - Факела поднять над головой! - приказал Фокрэл. - Чтобы воины Гвирольда в темноте не приняли нас за врагов.
  Воины Гвирольда заметили свет еще издалека. Они затаились среди деревьев на некотором расстоянии от дороги.
  Гвирольд вышел из чащи справа, и всадники осадили лошадей. Фокрэл спешился и подошел к сыну полководца. Гвирольд заговорил первым:
  - Что случилось? Где военачальник Икинэльд?
  - Он с большей частью войска ушел на юг, чтобы задержать врагов, - ответил Фокрэл. - Мне он поручил командование на Броде. Но удержать фрэгов надолго ему, по всей видимости, не удалось, ибо враги подступили к реке и в любой миг могут прорваться.
  - И где отец сейчас? - спросил Гвирольд.
  - Никто не вернулся. Неизвестно, что с ними.
  Гвирольд сжал губы и отвернулся.
   - У Брода кто-нибудь остался? - проговорил он.
  - Да, - ответил Фокрэл, - лучники и мечники Энзилода остались оборонять Брод, пока это возможно. Им помогают маги. Но все безнадежно, ибо натиск врага слишком силен.
  Гвирольд повернулся туда, где за деревьями скрывалось его войско, и прокричал:
  - Иствилод! Скачи в Гавань и предупреди Акиткера, что Оннарский Брод удержать не удается!
  Через несколько мгновений из чащи леса выскочил всадник и помчался по дороге в сторону Гавани.
  - Приготовиться к бою! - приказал Гвирольд.
  Послышался перестук копыт. Все воины повернулись в сторону Брода. Яркая вспышка света сказала о том, что скакали маги. Около сотни всадников во всю прыть неслись по дороге.
  То были не только маги. Люди Энзилода тоже скакали к месту засады.
  - Они прорвались! - прокричал наездник, скачущий впереди.
  Это был Экгар. Поравнявшись с воинами Фокрэла, всадники спешились. Экгар повторил свои слова:
  - Они прорвались. Выстраивают свои ряды уже на нашем берегу.
  - Расположитесь на другой стороне! - сказал Гвирольд. - И нападайте первыми!
  Он скрылся в тени деревьев. Воины, ведомые Фокрэлом и Экгар с тремя выжившими магами, ведя за собой коней, тоже исчезли в чаще прилежащего леса с другой стороны дороги.
  Очень скоро до ушей хилтских воинов донесся топот бесчисленных копыт. Он был все ближе, и земля все сильнее гудела под ногами. Гальпинги и чародеи напряженно вглядывались во тьму ночи. Фокрэл нервно провел ладонью по лезвию своего клинка и промолвил:
  - Все безнадежно! Коли им удалось пересечь Оннар, их уже ничто не остановит. Чересчур силен их натиск, а нас слишком мало, чтобы противостоять.
  Экгар выслушал его слова и произнес:
  - Что-то случится, Фокрэл. Я чувствую это.
  - Что именно? Хорошее или плохое?
  - Я не знаю. Но чувствую, что произойдет что-то значительное.
  - Если только все фрэги разом сгинут в неизвестность, - горестно вздохнул Фокрэл. - Что еще может быть более значительным сейчас?
  Экгар промолчал. А тем временем громовой гул бегущих врагов стал еще звучнее, и уже можно было расслышать мерзкие вопли ликования.
  - Рано радуетесь, поганые твари, - тихо проговорил Фокрэл. - Зря вы повадились в светлые земли Гэмдровса.
  Мириады огненных глаз появлялись из тьмы, и несметное полчище черных теней, не подозревая о возможной засаде, показалось на пустой дороге.
  Первые ряды ликующих врагов почти сравнялись с местом укрытия воинства гальпингов, и внезапно что-то насторожило их. Огромный предводитель небрежным жестом остановил колонны фрэгов, и наступила тишина. Тяжелыми медленными шагами фрэг прошел вперед. Он осторожно шагал по середине дороги, при этом озираясь и прислушиваясь.
  Наконец он резко остановился, обнажая оба своих меча, и повернулся лицом к лесу. Через миг он издал злостный рык, который сразу прервался... Фрэг захрипел, падая и пытаясь вытащить из своей груди копье, неожиданно прилетевшее из леса. Оно насквозь пронзило его тело. В следующий миг из тени густых рощ - сначала с одной стороны дороги, затем с другой - выскочили конные отряды защитников Гэмдровса.
  И завязалась новая яростная бойня. Головы фрэгов, которые не успели понять, что происходит, черным градом посыпались на землю.
  Гвирольд, сидя в седле, ловко отбивался от обступивших его врагов, которые безостановочно осыпали его ударами. Но внезапный удар тяжелой булавы выбил его из седла. Он был нанесен в затылок и даже хилтский шлем не смог спасти молодого воина. Гвирольд пал замертво, не успев взглянуть в глаза своему убийце.
  Шум битвы пронзил непонятные крики. Все замерли в изумлении, и кровавая сеча остановилась. Люди и малфруны обратили свои взгляды на восток, в ту сторону, где исчезала дорога. Именно оттуда доносились звуки. Позже стало понятно, что то были не крики. То был лай собак. Судя по всему, собак было много, и они приближались.
  Сотни факелов показались из-за поворота дороги. Они стремительно приближались к месту битвы, освещая бесчисленные силуэты всадников, которые клином врезались в тыл темного полчища и мечами прорубали себе путь. Вперемешку с ними по дороге с яростным лаем неслись сотни огромных черных псов.
  'Варьята врур! Вёстра най фьялденг!' - донеслись боевые кличи со стороны неизвестного воинства. 
  Глава двадцать четвертая.
  Экгар сидел верхом на лошади. Он вознес над головой посох и радостно воскликнул:
  - Это Сыны Сото! Халы пришли на подмогу!
  Некогда в то время было гадать, как войско халов пришло так быстро, ведь гонец был отправлен туда только в начале минувшего дня. Гальпинги с прибытием нежданного подкрепления словно получили прилив сил и с кличами бросились в бой.
  Невзирая на тьму, которая окутывала все вокруг, удавалось рассмотреть, как велика была рать Огражденной Страны. Растерянные враги вынуждены были отступать. Но и это оказалось непросто. Встречный натиск Сынов Сото нещадно косил их. Их боевые псы, защищенные пластинами сверкающей брони, вгрызались фрэгам прямо в глотки и сбивали с ног. А войско Хилта и маги наступали, стараясь оттеснить врагов в сторону реки. Тем самым они подводили малфрунов прямо под клинки халов. Воинам Короля Мрака некуда было деваться, и они отчаянно пытались прорваться назад к Оннарскому Броду. Части из них это удалось. Они обошли поле битвы, нырнув в чащи леса. Выбежав на дорогу уже почти у самой реки, они беспорядочными толпами бросились на другой берег Оннара, давя друг друга и роняя из рук оружие. Гальпинги и халы бежали за ними. Стрелы настигли многих беглецов уже на переправе, и воды реки подхватили их бездыханные туши.
  - Фрэги убоялись нашей мощи! - прокричал Фокрэл, размахивая в воздухе мечом.
  - Ты не прав, Фокрэл, - промолвил маг Экгар. - Веришь ли сам своим словам? Их до их пор в десятки раз больше, чем нас. Они могли бы разнести нас в пух и прах, но...
  - Но их охватил страх! - перебил Фокрэл.
  - Страх? - усмехнулся властитель Тригорья. - Нет, причина не в этом.
  - Тогда в чем же? - спросил Фокрэл. - Что могло им помешать уничтожить нас?
  Экгар молча указал на юго-восток. И все, кто был рядом, обратили свои взоры туда же. Облитое багрянцем небо светлело, а туча на юге уже почти развеялась. Над восточным Гэмдровсом занималась заря.
  - Рассвет... - изрек Фокрэл.
  - Именно! Солнце всходит, - подтвердил Экгар. - Они убоялись, но не нас. Близкий рассвет устрашил их. При свете солнца фрэги видят намного хуже, и сила их уменьшается вдвое. Заря - вот причина, по которой наши враги отступили.
  - Стало быть, над нами висит угроза нового нападения, - подытожил Фокрэл.
  - Да, и они не замедлят с этим. Посему к следующей ночи следует основательно подготовиться.
  Фокрэл увидел Вельха, чернобородого короля Огражденной Страны. Около него бродил большой черный пес в броне. Когда Фокрэл подошел к ним, пес предупредительно оскалил пасть.
  - Спокойно, Варта! - приказал король, и черный зверь тотчас повиновался.
  Это был вожак стаи - боевой пес халов из рода черных волков Валаглерт, которые обитали в Синем Лесу. Именно такого волка в начале Первого Мрака впервые приручил Эрдонир, сын Эроллаха. До сей поры эти звери охраняли рубежи Огражденной Страны и защищали ее людей от угрозы извне. Во взгляде его горящих звездным светом глаз Фокрэл увидел разум, и ему даже казалось, что зверь вот-вот заговорит.
  - Славен тот час, король Вельх, в который вы привели к нам своих воинов! - сказал Фокрэл. - Кабы не ваше воинство, фрэги прорвались бы к Гавани. Но позволь узнать, как вы столь быстро явились на помощь. Мы послали гонца вчера днем, а ночью вы уже здесь.
  - Мы встретили на дороге вашего гонца, - сказал Вельх. - Я велел ему продолжать путь в Кэль и предупредить мой народ. Мы уже знали о грядущей войне. У Огражденной Страны тоже есть хорошие разведчики. Кроме того гостивший в Хилте Ханхельс, правитель нашей гавани, рассказал о нападении на вашу землю стаи драконов. Поэтому гингатары уже давно оповещены об угрозе. Мы выступили из Кэля еще три дня назад и двинулись в Гавань Вечной Дружбы. На Оннарском Броде мы увидели пожар и следы сражения. Тогда я погнал всадников во весь опор.
  - Но как вам удалось проехать верхом? Там стоит стена.
  - Она пылает огнем и местами почти сгорела, - сказал король халов. - И потому нам не составило труда пробить в ней брешь для прохода. Велико ли было войско Хилта?
  - Не столь велико, как ваше, король Вельх, - ответил Фокрэл. - Нас было три тысячи. А ныне нас осталось не больше одной тысячи воинов.
  - Хм... - промычал Вельх, разглаживая черную бороду. - Я привел восемь тысяч воинов и пять сотен боевых псов. Выходит, общим числом нас не более десяти тысяч. Это не так уж много по сравнению с силами врагов. А еще я слышал о войске магов? Можешь ли это разъяснить, почтенный..?
  - Фокрэл! Мое имя Фокрэл. Да, из Тригорья в Гавань приезжали чародеи. Но все они, кроме нескольких магов, сейчас на пути в Рамэнию. Вчера они направились на север по Соленой Реке.
  - Ясно... Но отчего в Рамэнию?
  - По словам мудрых, первый удар падет именно на Эфоссор. Ибо это самое могущественное королевство на сей день. И к тому же, Дардол вряд ли забыл, где были разгромлены его войска в конце Первого Мрака.
  - Это неразумно!- возразил Вельх. - Первый удар будет здесь, у этой самой реки! Точнее сказать, он уже нанесен, но это была лишь проверка нашей силы...
  Стена, сооруженная под началом Икинэльда, горела жарким пламенем. Много времени воины потратили на то, чтобы утихомирить пожар. К счастью он успел уничтожить лишь малую ее часть, и вскоре начались работы по ее восстановлению и укреплению.
  Тела павших при обороне Оннарского Брода были собраны вместе, и воины насыпали над ними огромный курган земли, а затем обложили его камнями и дерном. Ровно тысячу сто копий они воткнули вокруг, ибо столько доблестных защитников Гэмдровса погибло здесь. Рядом с курганом поставили большой плоский камень и высекли на нем надпись:
  'Здесь покоятся воины Хилта и Огражденной Страны, погибшие при обороне Оннарского Брода в ночь на 10-е декабря 2855-года Второго Мрака. Бессмертна слава их!'
  Семерых погибших магов похоронили отдельно и поставили рядом плиту с изображением символа Тригорья.
  Мертвых фрэгов было немыслимо много. От необычной плотины из их трупов река замедлила свое течение. Воины долго вытаскивали их на берег и в конце концов сожгли вместе с остальными, собранными на дороге и у стены. Черный дым был виден в тот время даже в Гавани.
  День был в самом разгаре, когда защитники Гэмдровса заняли свои места на восстановленной стене. Воины Огражденной Страны со знаменами в виде замкнутого кольца на зеленом фоне и гальпинги со своими серыми стягами - все были в полном вооружении, готовые отражать новые атаки фрэгов. Скорбью по павшим были омрачены их лица. Черные псы халов разлеглись вокруг шатров и наблюдали за происходящим в лагере. Броня, что покрывала их спины, не мешала им. Они привыкли к ней и, наверное, не знали о другой жизни, кроме как жизнь боевых псов.
  Невзирая на угрозу, которой по-прежнему веяло из-за реки, нашлись добровольцы, готовые отправиться на поиски войска Икинэльда. Фокрэл, Экгар и Король Вельх были среди них. Около пятидесяти человек и один пес, который не отходил от короля халов, вскоре перебрались через стену, перешли на другой берег и пошли по дороге, что сворачивала на юг.
  Тропа петляла, огибая толстые стволы многовековых деревьев. Путники шли и смотрели по сторонам в поисках хоть каких-то следов воинства Икинэльда. Но все вокруг говорило только о проходивших ночью малфрунах: следы тысяч копыт, поломанные ветви, сожженные деревья и другие признаки, напоминающие о недавнем пребывании в этих местах врагов.
  Через некоторое время отряд прошел мимо места распутья. Дорога, по которой они шли, продолжала идти прямо, а слева к ней примыкала широкая тропа, что вела в Огражденную Страну. Именно оттуда ночью пришли халы.
  Идти старались быстро, но, несмотря на это, прошло более двух часов, прежде чем деревья расступились перед ними. Здесь дорога ныряла вниз и далее стелилась по обширной заснеженной равнине, на целые версты открытой для взора. Варта недовольно зарычал. Путники присмотрелись и увидели вдалеке, что вся земля устлана мертвыми. Разглядеть с такого расстояния, гальпинги то или фрэги, было невозможно, и Экгар повел отряд на поле минувшего сражения.
  Бесчисленные трупы фрэгов устилали дорогу и окрестную землю, но среди них путники увидели и мертвых всадников Хилта. Расколотые щиты с эмблемами Кузнечного Острова и рассеченные шлемы валялись вокруг. В запятнанном кровью снегу лежало разнородное оружие: короткие мечи и булавы фрэгов, кинжалы, копья и почерневшие от вражьей крови клинки гальпингов.
  - Они погибли! Все до одного! - воскликнул Фокрэл.
  Сняв с головы шлем, он упал на колени. Остальные тоже сняли шлемы и скорбно опустили головы. Маг Экгар изо всех сил сдавливал посох в своей руке и с нескрываемым ужасом озирал удручающую кровавую картину.
  - Они погибли, - наконец произнес он, - но задуманное они свершили. Их было всего лишь несколько отрядов, но взгляните окрест: мертвых фрэгов здесь в разы больше. Они - герои. Они погибли, но победили в этой бойне!
  Внезапно раздалось надрывистое пение боевого рога. Звук слышался совсем близко и исходил из чащи леса на восточной стороне дороги. Он был слабым, дрожащим и оборвался так же внезапно, как и возник. Пес Варта всполошился и первым побежал на звук.
  Все устремили взгляды в чащу, где уже скрылся черный зверь Вельха
  - Что это было? - произнес Фокрэл, с удивлением всматриваясь в тень соснового леса, что раскинулся шагах в ста от места битвы.
  Он обнажил клинок и осторожно двинулся в сторону высоких деревьев. Остальные последовали за ним. Наконец Фокрэл ступил под раскидистые хвойные ветви и увидел на земле воина. Это был гальпинг. Он прислонился спиной к дереву. Шлем его лежал рядом, обнаженный меч был в правой руке, в левой воин сжимал окровавленный рог. Плечо его было рассечено. Он истекал кровью. Пес носился вокруг раненого и скулил.
  Гальпинг стонал от боли. Когда Фокрэл склонился над ним и посмотрел в его молодое лицо, воин открыл глаза, едва подняв отяжелевшие веки. Увидев Фокрэла, он улыбнулся.
  - Здесь выживший! - прокричал Фокрэл. - Соорудите носилки! Это командир одного из отрядов! - Он присел перед раненым и произнес: - Держись, воин Хилта! Ты будешь жить!
  Слабая улыбка вновь озарила лицо юноши. Глаза его закрывались.
  - Нет! Не спать! - громко повелел Фокрэл и взял гальпинга за руку. - Это приказ! Ты можешь говорить?
  - Да... - выдавил воин.
  - Тогда не молчи! Как тебя зовут?
  - Мра-гэльд...
  - Мрагэльд? Командир третьего отряда? Расскажи мне о сражении.
  - Их было много... Длинная река... текла по дороге. И не было ей конца. Икинэльд... повел нас в бой. Мы безжалостно рубили их, пронзали их и резали. Но потом их натиск стал слишком силен, и... мы стали только обороняться. В Икинэльда попала стрела. Ранение не было бы смертельным для него, если бы не яд, которым она была пропитана. Но он яростно бился до последнего! Клинок его горел словно ярким светом, и таким же лазурным светом горело его лицо! Потом... что-то ударило меня в грудь, а затем вражеский меч перерубил доспех и, похоже, рассек мое правое плечо. Я упал. Я лежал и слышал, как Икинэльд трубит в свой рог. Это был именно его рог! Этот звук я узнал. Когда он смолк, я понял, что военачальник умер. Я не мог больше сражаться. Исходя кровью, я отполз в эту рощу. Сил моих едва хватило добраться сюда, и здесь чувства покинули меня.
  Слеза покатилась по щеке Мрагэльда. Фокрэл отвернулся, сдерживая скорбь. В это время принесли носилки, наскоро сооруженные из плащей и копий. Раненого переложили на них, и по приказанию Фокрэла несколько меченосцев понесли его в лагерь.
  Фокрэл ходил по полю битвы и вглядывался в лица убитых, пока не нашел Икинэльда. Он обнаружил его на некотором отдалении от остальных. Вокруг погибшего гальпинга горой лежали трупы убитых фрэгов.
  В правой руке военачальника был меч. Левая лежала на груди; она сжимала боевой рог полководца. В ноге, чуть повыше колена зияла рана с еще не запекшейся кровью.
  Фокрэл опустился на колени, отбросил свой шлем и закрыл лицо руками. В это время к нему подошли несколько хилтских воинов.
  - Великий Экгар торопит нас. Нужно хоронить павших, - сказал один из них.
  - Икинэльда нужно захоронить здесь, - сказал в ответ Фокрэл. - И прямо на этом месте.
  - Но здесь дорога! - попытался возразить один из гальпингов.
  - Все равно! Захороним его здесь. И поставим каменную плиту. Быть может, для тех, кто в сердце своем держит зло и служит Мраку, плита на дороге будет помехой, но для тех, кто чтит память великих воинов, чтит их доблесть, для тех кто направляет свою жизнь по праведному руслу, она будет предметом восхищения. Будут идти века, а всякий добрый путник, проходя мимо, преклонит колено и вспомнит доблесть витязей наших дней.
  - Только вот настанут ли такие дни, - вздохнул подошедший Вельх, - когда добрые путники будут ходить по этой дороге.
  Король халов посмотрел на юг хмурым взором.
  Вскоре мертвое тело Икинэльда было захоронено под невысоким курганом. Затем были насыпаны два общих кургана над телами остальных павших воинов. Заниматься сжиганием трупов фрэгов не было времени.
  Когда все было сделано, гальпинги прикатили к месту захоронения Икинэльда огромный валун и наполовину вкопали его в мерзлую землю. Фокрэл собственноручно высек на нем такие слова:
  'Здесь покоится доблестный полководец Хилта Икинэльд. Рядом захоронены его верные воины. В 2855-м году Второго Мрака, в ночь на 10-е декабря, здесь произошла жестокая битва. На этом месте Икинэльд погиб. На этом месте он и упокоен. Да не умрет светлая память о нем!'
  После этого все встали вокруг надгробия. Маг Экгар выступил вперед и неожиданно для всех запел:
  Геройски он пал на границе эпох,
  Мудрый и доблестный с Мраком борец,
  Достойно им прожит короткий срок,
  Который ему подарил Творец.
  Увы, не услышит отныне никто,
  Как поет его дивный рог!
  Увы, с этих пор не увидит никто,
  Как сверкает его клинок!
  Не пройдется по небу раскатистый гром,
  Словно бурный весенний поток,
  Свет меча сохранится лишь в сердце людском.
  Икинэльда постиг злой рок.
  Верный меч вместе с витязем предан земле,
  Поглотила она блеск клинка,
  Шлем на нем с хилтским знаменем на челе,
  Рог сжимает его рука.
  Так в земле Икинэльд лежит
  В этот горести полный час.
  Год за годом век пролетит,
  Так он будет спать после нас.
  Пусть народ сохранит о нем память.
  И о доблестном хилтском воине
  Пусть напомнит всем серый камень,
  Что стоит посередь дороги.
  Экгар закончил песнь. Воины сняли шлемы и преклонили колена перед надгробием Икинэльда.
  - Прости и прощай, Икинэльд, - произнес Фокрэл. - Мы будем помнить тебя вечно.
  Потом все подошли к двум другим курганам и молчанием почтили их память. После все найденные копья гальпингов были воткнуты в землю около могильных насыпей.
  - Уже смеркается, - промолвил Вельх, озираясь вокруг. - Здесь опасно задерживаться надолго.
  Фокрэл обратил напряженный взор на юг.
  - Напрасно глядишь ты туда, - сказал волшебник Экгар, подойдя к нему. - Фрэги туда не уходили.
  - Как так - не уходили? - удивился Фокрэл.
  - Войско Мрака скрылось в том лесу, что раскинулся на берегу Оннара. - Экгар указал рукой на север.
  - В том лесу, через который мы сейчас шли? - удивленно произнес один из воинов сопровождения короля Вельха. - Но почему?
  - Фрэги не проходили здесь после битвы, - ответил чародей. - Если бы эти подлые твари прошли здесь, вряд ли бы они упустили возможность поглумиться над телами павших гальпингов. Но никаких следов этого мы не обнаружили. Да и Мрагэльд упомянул бы об их возвращении.
  - Он бы вряд ли уже о чем-нибудь упомянул! - громко сказал Вельх. - Они нашли бы его. Нам стоит поспешить. Сумерки уже начинают обволакивать на землю, а до Оннарского Брода путь не близкий. Если нам придется идти через лес в кромешной тьме, это будет замечательный случай напасть на нас.
  - Король Вельх прав! - согласился Фокрэл. - Возвращаемся немедленно!
  
  Глава двадцать пятая.
  Ветви величественных деревьев грозно нависали над головами. Лес все гуще погружался в сумерки. Небольшой отряд быстро продвигался по затененной лесной дороге, тревожно озираясь по сторонам. Маг Экгар шагал впереди. По правую руку от него шел властитель Вельх с Вартой, по левую - Фокрэл. За ними двигались воины Хилта и Огражденной Страны.
  Ночь почти воцарилась в густой пуще. Экгар пробормотал заклинание и из его волшебного посоха вырвался светящийся шар. Он вознесся над головами изумленных воинов и ярко озарил тропу.
  - Фрэги боятся магического света, и вряд ли рискнут приблизиться к нам, - промолвил маг, всматриваясь в заросли леса.
  - Однако этим шаром, достопочтенный Экгар, вы очертили всех нас для их взглядов! - недовольно возразил чернобородый Вельх.
  - Ты не прав, король Вельх, - ответил маг. - Фрэги прекрасно видят в темноте. Этот свет скорее ослепит их, и им очень трудно будет нас рассмотреть, а посему они к нам не сунутся.
  - Отчего же вы не использовали такой свет во время битвы? - спросил Фокрэл.
  - Такой свет вряд ли остановит тех, кто уже идет в бой. К тому же, в битве маги тратят силы на другое...
  Путники шли быстро, стараясь поскорее миновать эту чащу. Варта изредка опускал нос к земле и каждый раз издавал недовольный рык, давая понять, что нахождение в этом лесу ему не по нраву. Время шло медленно, как облако, плывущее по своду небес. Отряд в мыслях своих славил Зиждителя за каждый миг, прожитый без приключений.
  Так все время пути протянулось в напряженном ожидании нападения. К счастью встречи с фрэгами не произошло. Наконец путники увидели впереди огни своего лагеря и облегченно вздохнули.
  Они переправились через реку. Несколько лестниц уже были спущены для них со стены. Все благополучно перебрались. Пес Варта был не очень рад подниматься по лестнице, но на удивление он достаточно легко справился с этим. Вскоре путники уже отдыхали по другую сторону укрепления. Никто не бросился к ним с расспросами о судьбе войска Икинэльда. Раненый Мрагэльд и те, кто принес его в лагерь, уже озвучили горестную весть о гибели полководца и тысячи его воинов. И ни для кого она не стала неожиданностью.
  Мрагэльд лежал на подстилке из веток и сухой травы. Хилтские воины-целители заживляли его раны. Фокрэл подошел к раненому, присел рядом и произнес:
  - Отдыхай, Мрагэльд. Тяжелая битва выпала на твою долю.
  - Рано отдыхать, - ответил юноша. - Мне рассказали обо всем, что произошло здесь ночью. Победа не досталась никому: ни нам, ни фрэгам. Будет новый натиск. И я должен стоять на защите вместе со всеми.
  - Но ты не сможешь, - упрекнул Фокрэл. - У тебя сломаны ребра, повреждена рука. И кровь еще сочится из твоих ран.
  Юноша устремил печальный взор в звездное небо и сказал:
  - У меня еще есть и левая рука, а ей я могу сражаться не хуже. Я отомщу за Икинэльда и остальных!
  - Вместе с кровью ты утратил много сил, Мрагэльд, - вновь возразил Фокрэл.
  - Жажда мести питает меня новыми силами! Позволь мне встать в строй, прошу тебя!
  - Хорошо, - смирился Фокрэл. - Если желаешь, будешь биться в моем отряде.
  - Благодарю... - улыбнулся молодой воин.
  Некоторое время они молчали. Вдруг Мрагэльд схватился за руку Фокрэла и с тревогой в голосе спросил:
  - А где же Гвирольд, сын Икинэльда? Я желаю увидеть его.
  Фокрэл промолчал и только скорбно опустил голову. Мрагэльд все понял и тяжело вздохнул, сдерживая слезы. В это время подошел Экгар. Он коснулся плеча Фокрэла и сказал:
  - На том берегу лес охватило огнем. Они пришли...
  Фокрэл поднялся, обнажая меч. Раненый Мрагэльд взял в руку свой клинок, что лежал рядом, и, опираясь на него, встал. Фокрэл с жалостью посмотрел на юношу, но не произнес ни слова. Он видел, как тот старается не подавать виду, насколько больно ему вставать. Но он не мог запретить ему участвовать в битве.
  На стене в один бесконечный ряд стояли воины-лучники. Внизу, вооруженные секирами и мечами, смешанным строем гальпингов и халов стояли прочие воины. Всеми овладело безмолвное ожидание.
  Экгар, Фокрэл и Вельх поднялись на стену. Деревья за рекой один за другим вспыхивали красными языками пламени. Весь прибрежный лес был обуян жарким огнем.
  Внезапно на фоне пожара появились тысячи темных силуэтов. Фрэги пришли. Вновь огнем засверкали их красные глаза. В сторону укреплений взлетели тучи горящих стрел. Десятки защитников Брода упали со стены, пронзенные ими. Других спасли доспехи и везение. От подожженных стрел загорелась вскоре и стена. Малфруны начинали новое наступление.
  Ответная туча стрел вырвалась из луков гальпингов и Сынов Сото. Вместе с ней навстречу воинству Тьмы вспыхнула магия Тригорья. Бесчисленные отряды врагов все выходили и выходили из охваченного великим пожаром леса.
  Вдруг вперемешку с горящими стрелами и копьями в сторону укреплений понеслись огромные валуны. Разбивая стены бревенчатой крепости, они катились по лагерю, разносили в щепки деревянные сооружения и давили людей. Сомневаться не приходилось: враг прикатил метательные орудия.
  - У них катапульты! - воскликнул Вельх, стараясь перекричать свист пролетающих над головой стрел и камней. - Откуда они только взялись?!
  - Разрази гром проклятущих тварей! - подал голос Фокрэл. - Это беда! Должно быть, они затаили их где-то в лесу и вывели только сейчас!
  - Не время гадать об этом! - прокричал Экгар, едва успев увернуться от летевшего в него копья, и увидел то, что и его привело в отчаяние. Его - величайшего из магов!
  В сторону оборонительной стены по мелководью Оннарского Брода фрэги катили два огромных орудия.
  - Всевышние силы! - пробормотал Экгар. - Клянусь своим посохом, это тараны. Они собираются ломать стену. Тараны!
  Теперь не только властитель Тригорья, но и все, кто мог это видеть, в ужасе смотрели на громадные тараны, что висели на толстых стальных цепях. Силами врагов они катились на кованых колесах, медленно подползая к стене, чтобы несколькими ударами пробить и снести ее, как сносились с петель ворота крепостей Вирлаэсса.
  К тому времени остальные малфруны со злорадными воплями уже подобрались к стене вплотную. Они приставляли длинные лестницы, закидывали веревки с крючьями и начинали подниматься. Враги падали вниз, отбрасываемые защитниками Брода, и вновь лезли наверх, и снова падали. Фокрэл отсек голову очередной мерзкой твари, поднявшейся на стену, и громко прокричал:
  - Меченосцы, за мной! Лучники, прекратить стрельбу!
  И с этими словами он перемахнул через край стены и попал в самую гущу врагов. В то же мгновение за ним последовали все мечники, которые слышали приказ. Вельх тоже спрыгнул к фрэгам, призвав за собой своих воинов, вооруженных секирами и широкими клинками. За королем вниз со стены бросился вожак псов, а вслед за вожаком в бой пошли и все черные псы.
  И началась жестокая сеча. Лязг металла смешался с прочими звуками боя. Не ожидая столь внезапной перемены в ходе сражения, фрэги поначалу стали понемногу отступать, но вскоре вновь пошли вперед с еще большей яростью.
  Тараны приблизились к укреплениям. И очень скоро на стену обрушились тяжелые удары осадных орудий. Фокрэл, лихорадочно соображая, смотрел, как малфруны раскачивают их. Мощные окованные железом бревна со скрипом качались на цепях, и после каждого их удара слышался громкий треск деревянного заграждения.
  - К таранам! - выкрикнул наконец Фокрэл.
  Размахивая мечом, он побежал к двум тяжелым орудиям. Воины ринулись за ним.
  Мечники напали на малфрунов, которые приводили тараны в действие, и уже почти расправились с ними. Но было уже поздно. Новый удар одного из орудий - и в стене из толстых бревен с последним хрустом открылся огромный пролом. Щепки и обломки посыпались на землю.
  Воинство тварей Мрака тотчас бросилось к образовавшейся бреши.
  - За стену! - скомандовал Фокрэл. - Держать строй! Не пускать врага!
  Гальпинги перешли через образовавшуюся дыру на другую сторону укреплений. За ними, отбиваясь от врагов, отступили воины Вельха и сам король.
  - Мы погибнем! - в отчаянии воскликнул король халов. - Варта, за мной!
  Вожак псов громким лаем приказал стае отступать.
  - При всем моем почтении, - отозвался Фокрэл. - Король не должен падать духом раньше своих подданных! Потери наши велики, но сил еще достаточно, чтобы продолжать битву!
  Река Мрака ворвалась в зияющий пролом стены, и вновь завязалась бойня. Лязг клинков, яростные вопли фрэгов, громкие возгласы доблестных защитников Брода, - тишину ночи терзали звуки ожесточенного сражения.
  Полчища фрэгов неумолимо наступали потоком бесчисленных злобных тварей. Казалось, исход битвы ясен, и судьба людей уже решена. Сдерживать их врагов не удавалось. Река фрэгов вливалась в пределы лагеря непрерывно, будто не было ей конца. Но случилось то, чего никак не ожидали твари Дардола, но о чем безнадежно молились небесам гальпинги и халы. Удача улыбнулась воинам светлых сил, и внезапный перелом произошел в ходе битвы.
  Пронзая шум сражения, до ушей людей и фрэгов донесся отдаленный гул. Вначале защитники Гэмдровса приняли его за наваждение, навеянное отчаянием. Но гул нарастал. К полю брани что-то приближалось.
  Бой приостановился. Все опустили оружие, обратив взоры на дорогу, что вела в Гавань. И внезапно где-то за поворотом дороги вспыхнул свет факелов, и звук боевого рога раскатился по звездному небу. В следующий миг на дороге показалось целое войско всадников. Грозные возгласы донеслись до поля битвы.
  Радость переполнила сердца людей, и отчаяние было вмиг нещадно вытеснено ею.
  - Воинство Хилта! - воскликнул кто-то.
  Да, то были гальпинги. И рать ту вел высокий витязь в блестящем шлеме с изображенной короной на челе. Воины Фокрэла сразу узнали в гордом полководце своего правителя. Во главе воинства скакал сам Авироктал, король Хилта.
  Воинство всадников врезалось в гущу битвы и сражение возобновилось. Вельх бросил взор в сторону проломленной стены. Полчища фрэгов больше не выползали оттуда, потому как все несметное число их было теперь внутри лагеря защитников Брода.
  - Гингатары! - обратился Вельх к своим воинам. - Скорее к стене! Отрежем врагам путь к отступлению.
  По приказу короля воины Огражденной Страны бросились к пролому.
  И малфруны решили отступать. Ответный напор светлых сил превзошел их ожидания, и оказался слишком силен, чтобы его пересилить. Фрэгов пугало еще и то, что до восхода солнца им не удастся одержать победу, а тогда - все пропало. Враги хотели уйти тем же путем, каким и проникли за стену, но они в ужасе увидели выстроившуюся рядом с проломом армию Вельха, и поняли, что обречены на гибель.
  Несколько десятков малфрунов решились на отчаянный шаг. Они попытались обойти длинную стену, но стоило им только ринуться вдоль нее, как магия Тригорья разом отправила их во Мрак. Однако на этом враги не остановились. После бесчисленных попыток нескольким тварям удалось-таки добежать до конца укрепления, уворачиваясь от стрел и отбиваясь от озлобленных псов. Но берег там был обрывист, и река в том месте была глубока и слишком широка, чтобы ее переплыть. Мириться с этим они, однако, тоже не собирались. Обезумевшие от страха, они прыгали в воду. Фрэги всегда были никудышными пловцами, и не каждый смог всплыть после такого прыжка. Из тех, кто всплыл, на другой берег смогли перебраться лишь единицы, кто догадался сбросить с себя доспехи, остальные пошли ко дну. Но и тех счастливчиков, которым удалось пересечь реку, накрыло тучей стрел.
  Многие отродья пытались перелезть через стену. И это тоже было для них верной смертью, потому как по их же милости почти вся стена пылала жарким огнем. Этот пожар они устроили себе же на погибель.
  Малфруны оказались между молотом и наковальней. Люди безжалостно разили их острыми клинками, отрезая любые пути отступления, а маги стирали их со светлого листа этого мира. Окруженные, слуги Дардола безнадежно гибли. Все быстрее и быстрее сокращалось их число.
  Время шло, а с ним шла и битва. Ночь подходила к концу. И вот наступило то, чего так ждали люди: в восточной стороне забрезжил рассвет. Солнце, словно радуясь близкой победе, медленно поднималось и озаряло землю яркими лучами. С каждым мигом фрэги все больше слепли от дневного света, и в скором времени они уже почти вслепую без разбору махали своим оружием.
  Так каждая тварь Дардола была либо убита, либо отослана во Мрак. Стало невероятно тихо и спокойно. Лучи солнца ярко озарили место битвы. Все вокруг было устлано погибшими и ранеными. Немногие малфруны были еще живы и, словно кроты, с закрытыми глазами ползали под лучами дневного светила. Длинная бревенчатая стена горела. Еще дымили сгоревшие деревья на дальнем берегу.
  Воины Хилта и Огражденной Страны, выбившиеся из сил, опускались на землю и с горечью окидывали взором поле брани. Некоторое время защитники Брода сидели молча, отдыхая от боя. Затем все отправились обходить место сечи в поисках раненых.
  Недалеко от укреплений Фокрэл увидел скопление халов, которые склонились над чьим-то телом. Шлемы их были сняты. Он приблизился к ним. Рядом с телом лежал пес Варта, положив огромные лапы на грудь мертвого воина. Тоска читалась в глазах зверя. С ужасом Фокрэл узнал в погибшем Вельха. Он сел на колени и долго сидел так, скорбя о смерти короля Огражденной Страны.
  Подошел король Авироктал. На правой руке его была окровавленная повязка.
  - Жаль, я так и не успел узнать короля Огражденной Страны, - грустно произнес он.
  Фокрэл встал и увидел мага Экгара, который рядом оплакивал погибшего соплеменника. Тело убитого чародея было пронзено несколькими черными стрелами.
  Экгар повернул голову и посмотрел на Фокрэла. Лицо мага было бледным от усталости.
  - Слава Зиждителю, что ты жив, доблестный Фокрэл, - изрек он.
  - То же я могу сказать и вам, великий Экгар.
  - Мне суждено погибнуть не в этом бою. То, что мы встретили этой ночью, ничтожно в сравнении с тем, что ждет нас впереди.
  Сказав это, Экгар побрел прочь.
  Около одного из вражеских таранов Фокрэл увидел юношу, который показался ему знакомым. Тот лежал в воде, и лишь голова его была на прибрежных камнях. На ней не было шлема. Черные волосы его растрепались, из рассеченной щеки сочилась струйка крови. По забинтованной правой руке Фокрэл узнал его. Сердце его сжалось от душевной боли.
  Он склонился над парнем и потряс за левое плечо.
  - Мрагэльд! - без особой надежды в голосе проговорил Фокрэл.
  И Мрагэльд открыл глаза.
  - Я жив, - сказал он, с трудом выговаривая слова, и на его усталом лице появилась счастливая улыбка.
  Фокрэл улыбнулся в ответ.
  - Я все-таки жив, - повторил юноша и потерял сознание.
  - Ты будешь жить еще долго, Мрагэльд! - твердо произнес Фокрэл. - Смерть уже дважды обошла тебя стороной. Ты ей не нужен...
  Он осторожно поднял юношу и понес его к остальным. Когда Фокрэл положил его на носилки, Мрагэльд очнулся.
  - Что с фрэгами? - спросил он.
  Фокрэл положил руку ему на плечо и улыбнулся.
  - Мы победили, - сказал он. - Им не удалось взять Брод. Мы наголову разбили этих тварей.
   
  Глава двадцать шестая.
  Соленая Река несла флот Гавани на север. Паруса были убраны, и корабли предались лишь воле течения. На западной стороне горизонта возвышались гигантские пики вечного спутника - великого Небоскребущего Хребта. На восточных берегах поначалу простирались лишь бескрайние равнины, но на вторые сутки пути с поры вхождения кораблей в реку те берега стали постепенно вздыматься, пока не превратились в обрывистые скалы. Там начиналась гряда Холмов Эрвара. К следующему же утру громадные утесы остались позади, превратились в отлогие склоны, открывая взору красоту рассвета.
  Было утро одиннадцатого дня пути после отплытия из Гавани Вечной Дружбы, когда впереди завиднелись воды другой реки. Она мчалась с запада и сливалась вместе с Соленой в единый поток, образуя Красную Реку. Она являлась рубежом, который обособлял владения эрварейнов от прочих земель на юге.
  От места слияния двух рек до Рамэнии, южной твердыни Эфоссора, оставалось совсем немного. Еще несколько миль пронесся флот, ведомый магами, по быстрине Красной Реки, и далеко впереди показался старый каменный мост.
  - Дальше слишком мелко, и скоро начинаются перекаты, - проговорил он. - Да и в любом случае мы не пройдем дальше моста. Высадимся здесь, а дальше продолжим путь пешком.
  Волшебным образом корабли перестали подчиняться течению реки, и все как один двинулись к левому берегу. Вскоре большой отряд тригорцев собирался на берегу, ожидая новых указаний. Ноккагар смотрел на восток. Там простиралась широкая редколесная равнина, а за ее просторами, сверкая острым шпилем, возвышалась высокая башня Рамэнии.
  - Твердыня эрварейнов совсем близко! - воскликнул Ноккагар. - Вперед, не будем медлить!
  И волшебники двинулись в сторону Рамэнии. Ветер юга веял угрозой, но угроза эта будто ослабевала. Южное небо было уже светлее, чем раньше, и большая черная туча почти рассеялась.
  Когда воинство чародеев приблизилось к стенам крепости, стражи на стенах уже ждали их. Их луки были готовы выпустить рои стрел по одному лишь слову командующих.
  Как только волшебники подошли к воротам, гордый юношеский голос со стены прокричал:
  - Кто вы такие?! Зачем пожаловали?! Незваные гости нам не нужны!
  - Кто мы такие? - переспросил Ноккагар. - Что за время нынче, если нас перестали узнавать? Невзирая на свою молодость, почтенный воин, ты должен нас узнать! Мы всегда приходим нежданно, но никогда не забредаем в чужие края по пустякам. Здесь нас не ждали, но здесь очень нуждаются в нашей помощи. Если уж ты до сих пор, не понял, кто мы, так может это тебе о чем-нибудь скажет? - Волшебник поднял над собой тригорский посох.
  На миг наступила тишина. Наконец кто-то воскликнул:
  - Маги Тригорья!
  Другой голос повторил это, затем то же самое произнес третий, потом еще один. Вскоре весть о магах разнеслась по крепости.
  Один из воинов поднял вверх руку и громко повелел остальным опустить луки, а затем обратился к Ноккагару.
  - Мы просим прощения, великий Экгар! Маги Тригорья узнаваемы, когда ходят поодиночке. Но если вас целое войско, то это уже выглядит, по меньшей мере, странно!
  - Ничего странного для столь темных дней! - отозвался Ноккагар. - Рад, что вы наконец узнали нас, однако я не Экгар. Мое имя Ноккагар. По велению мастера Экгара я привел сюда магов Тригорья.
  - Впустить их! - прозвучало на стене.
  Тяжелые железные ворота заскрипели огромными навесами.
  Когда воинство волшебников вошло в Южную Крепь, молодой воин, который командовал лучниками, встретил Ноккагара со словами:
  - Я еще раз прошу прощения, почтенный маг. Я лишь несу свою службу.
  - Я все понимаю, - успокоил его Ноккагар. - Как твое имя?
  - Кетлон, - ответил воин.
  - Я желаю видеть правителя Нэвриана, Кетлон.
  - К сожалению, правитель Нэвриан скончался пять месяцев назад. Нынче Рамэнией правит его дочь - Нэвилиарат.
  - Надо же, как быстро все меняется! - изумленно проговорил Ноккагар. - Горестно слышать о Нэвриане. Но таков этот мир! Одни люди уходят, чтобы уступить в нем место для других... Что ж, тогда прошу провести меня к правительнице. Ведь с тобой стража пропустит меня быстрее, не так ли?
  - Идемте, - сказал Кетлон и указал рукой на высокую башню, что теснилась невдалеке среди прочих высоких строений. - Правительнице уже доложили о вашем прибытии.
  Башня, к которой они направились, была широка в основании, но кверху стены ее постепенно сужались, поэтому своей формой она напоминала клык. Недаром эрварейны нарекли ее Кэрнозол, Дозорный Клык.
  В Кэрнозоле находились покои правителя крепости, а под самым ее шпилем висел колокол. Башня считалась главным наблюдательным пунктом, и с нее очень далеко просматривались прилежащие земли.
  - Лет тридцать, если не больше, я не был в этих стенах, - задумчиво промолвил волшебник, озираясь вокруг.
  - И не только вы, - сказал Кетлон. - Наверное никто из местных эрварейнов и не вспомнит, когда последний раз здесь видели посох тригорца. Только старики или странники, которые забредают к нам, могут рассказать, как выглядит маг. Неудивительно, что мы не признали вас сразу. Ваш приход - это праздник для Рамэнии.
  - Погодите праздновать. Грядет война с Королем Мрака. Исход ее неведом даже алфейнам. Вероятно, она будет последней и самой короткой войной с ним. Вы ведь получили весть о войске, что точит мечи для нападения на Гэмдровс?
  - Да. Еще с неделю назад в Рамэнию приезжал хилтский нарочный, а отсюда уже были посланы наши гонцы в Великий Эфтур, Акхидур и Эрдонир. Войска Эфоссора уже собраны, и скоро сам Король поведет их сюда.
  Ноккагар и Кетлон шагали по каменной мостовой к высокой башне. Справа невдалеке начиналась каменная лестница, которая вела на второй ярус крепости. Основание башни начиналось между двух укрывищ из толстого камня, основная часть которых располагалась в глубинах земли. Эти укрывища использовались для размещения эфоссорских женщин, детей и стариков во времена воины.
  К каменной арке входа в Дозорный Клык вела большая лестница. На верхних ступенях, которые были очень широкими по сравнению с нижними, вход охранялся двумя воинами. На привратниках блестели кольчуги, на их поясах висели мечи, а головы укрывали шлемы, которые оставляли видимыми лишь глаза и рты воинов. В руках они держали копья-бердыши. На широкие плечи стражей были накинуты черные плащи с белыми полами, застегнутые на груди каждого серебряной брошью в виде корабля.
  Кетлон и волшебник поднялись по ступеням лестницы. Стражи беспрепятственно пропустили их внутрь. Затем Кетлон провел Ноккагара по короткому коридору, в конце которого маг сразу увидел тускло озаренный дневным светом зал. Деревянные двери, которыми затворялся вход в покои правителя, были настежь открыты.
  Это был небольшой зал, посреди которого располагался большой камин. Вокруг него было расставлено несколько кресел. На противоположной входу стене Ноккагар увидел множество высоких стеллажей, заставленных старыми рукописями. Помимо этого, стены были украшены расписными мечами, щитами и доспехами.
  Своды зала висели очень высоко над головой, а в стенах было множество узких окон, через которые в помещение проникал свет. У левой от входа стены, рядом с другой дверью, вероятно, ведущей в спальную комнату, стояла женщина зрелых лет в длинном облачении лазурного цвета. Ее русые волосы были собраны на затылке в большой клубок, а на голове красовался золотой венец.
  Женщина повернулась к вошедшим и устремила на Ноккагара безразличный взор глубоких глаз, наполненной мудростью, которую она успела накопить за прожитые годы.
  Кетлон отдал ей низкий поклон и произнес:
  - Моя повелительница, почетные гости прибыли к нам. Этот старец привел сюда могучее воинство магов.
  - Хорошо, - ответила женщина, даже не взглянув на Кетлона. - Возвращайся к своим делам.
  Кетлон, еще раз поклонившись, удалился:
  - Позвольте узнать ваше имя, достопочтенный маг? Ведь вы маг? - попросила правительница.
  - Да, - ответил Ноккагар. - И вы единственный человек здесь, который сразу узнал тригорца.
  - Волшебников Тригорья невозможно не узнать.
  - Раньше я и сам так думал, почтенная Нэвилиарат, но, прибыв нынче в эту крепость, убедился в обратном.
  - По правде говоря, мне сообщили, что прибыли маги. Если бы я стояла на той стене, я бы тоже могла не узнать вас. Так как же ваше имя? Вы не Экгар...
  - Верно, я не Экгар. Я лишь обладатель Серебряного Волшебства. Мое имя Ноккагар.
  - Ваше тригорское звание мне ни о чем не говорит, - ответила Нэвилиарат. - Чего нельзя сказать об имени... Так звали того чародея, который был другом самого короля Эрдонира.
  - Истинно так, почтенная Нэвилиарат, - ответил маг. - Этот чародей - я.
  - Неужели?! - изумилась правительница. - Великая честь для меня - принимать столь почетного гостя!
  - А все же перейдем к делу, - сказал волшебник.
  Нэвилиарат посмотрела на него и вздохнула.
  - Черная туча, не так давно затмевавшая солнце, понемногу рассеялась, - сказала она. - Но небо на юге темнеет вновь!
  - Это дурное предзнаменование. Но с первой попытки Мрак не смог прорваться через реку Оннар. Война отсрочена, но ненадолго. Я чувствую, что первый удар падет именно на ваши земли. Так же считает и мастер Экгар.
  Правительница Рамэнии промолчала и села в одно из кресел.
  - С позволения матера Экгара, - продолжал чародей, - я привел на помощь Эфоссору три сотни магов.
  - Магия будет нам очень полезна, - проговорила Нэвилиарат. - Вы пришли прямо из Тригорья?
  - Нет, мы направились в Рамэнию из Гавани Вечной Дружбы. Сначала - по Туманному Морю, а затем - по водобегу Соленой Реки. Наши корабли стоят в паре верст отсюда.
  - И как давно вы покинули Гавань? - спросила правительница.
  - Нынче взошел одиннадцатый день с отплытия. Малфруны придут не скоро, но ждать осталось не так уж и долго. Когда будут готовы войска Эфоссора?
  - Они уже готовы. В ближайшие дни Сыны Эрвара прибудут в Рамэнию. Король, должно быть, в пути. Он сам ведет войско.
  - И велико ли войско Эфоссора? - спросил Ноккагар.
  - Четыре тысячи воинов - от Великого Эфтура, одна тысяча - от Эрдонира, и по три тысячи были готовы выставить Акхидур и Рамэния. Мыслю, что это довольно много.
  - Много, да мало, - горестно изрек маг.
  - Но это вся армия Эфоссора, - промолвила Нэвилиарат. - К тому же появление магов удесятерило мощь нашего королевства.
  - Увы, если даже стократно увеличить силы Эфоссора, то и этого будет мало, ибо нет того числа, которое смогло бы передать численность врагов. Ведь Дардол выпустил лишь малую часть своих великих полчищ.
  - Не числом, но верой мы будем добиваться победы.
  Правительница Рамэнии встала и устремила задумчивый взор в одно из южных окон, но увидела лишь лоскут безоблачного неба. Ноккагар подошел к стеллажам с рукописями. Одна из книг стояла обособленно от всех остальных. Он взял ее в руки.
  Книга была облачена в черную кожу. Маг открыл ее и прочел заглавие. Там значилось:
  Предсказания Кисторина Ясновидца.
  Копия, созданная Мирлоком, писцом Балмеда I, правителя Рамэнии.
  Переписано с копии, взятой из Великого Эфтура.
  От года 2517.
  В этой рукописи были собраны все предсказания знаменитого Кисторина: от маловажных до самых великих. Подлинник этой книги был создан магом Экгаром и по сей день хранился в Тригорье, а копий, подобных этой, существовало великое множество по всему миру.
  Ноккагар без интереса пролистал ее и остановился лишь на последних страницах.
  Второй приход Того-Чьи-Имена-Несметны
  и Рождение Спасителей.
  , - значилось в подзаголовке. А далее шли тексты пророческих писаний, старательно выведенные красивым почерком:
  По сотне зим, по сотне лет
  Четырежды стечет:
  Вернется страх великий в свет,
  Мир беды обретет.
  Явится в сполохе небес
  Царь алого огня,
  Обрамлен он во Тьмы венец,
  Его несметны имена.
  И око всякое узрит,
  Как звездный свет поблекнет,
  Как Тьмы полымя озарит
  Посланника из пекла.
  Иное воплощение,
  Намного больше мощи,
  Чернее помышления, -
  Велик хозяин ночи.
  Злодейство высоко оплот
  На сей раз обретет.
  Оттуда новых детищ род
  На землю снизойдет.
  Того, кто век за веком спал,
  Пробудит ветер зла:
  Продолжить тайный час настал
  Забытые дела.
  Четырежды по сотне лет,
  Да три зимы стечет:
  Луна жатвы великий свет
  Спасенья принесет.
  Родятся Трое для Мечей,
  И суждено лишь им
  Спасти от мрачных палачей,
  Трон свергнуть темных сил
  И то, что первым создалось
  Во светлый древний год,
  Что в дни начала родилось,
  То первым и падет.
  Затмится зелени лоскут.
  Покинут будет древний лог.
  На полночь правят длинный путь
  Белая шкура, сребрый рог.
  И тот, кто в поисках беспрочных
  Немало лет ведет,
  Кто днем в тени, а ищет ночью -
  Искомых не найдет.
  Способный быть в обличье каждом,
  Один из темного числа, -
  Он сгинет в пролитой с небес
  Во крови пастыря, однажды
  Своих лишенного овец.
  Был нищим светлый человек,
  Во Тьме разбогател.
  Во Мраке душу он навек
  Оставить захотел.
  И изольются реки зла
  Потоком темным в свет.
  Пощады у них нет.
  Исток - Истленная Земля.
  Ворожий полк несмет...
  Два брега будут воевать,
  Летит войны стрела.
  Ноккагар пропустил несколько страниц и начал вполголоса читать с другого места:
  Когда тропа в последний шаг
  Свершится в сумраке огня,
  Пусть единятся три клинка:
  Вмиг уничтожит Тьму и Мрак
  Единый дух - одна река.
  Сменится темная пора,
  Падет обитель зла,
  И чаша темного царя
  Исчезнет со стола...
  Это были стихи, которые завершали последнее и важнейшее из пророчеств Кисторина Ясновидца. Ноккагар закрыл книгу и поставил ее на прежнее место.
  - Где же они? - заговорила вдруг Нэвилиарат, повернувшись лицом к волшебнику. - Где обещанные Кисторином Избранные? Ведь крах Мира близок...
  - Близок, но пока не неизбежен, - непринужденно возразил маг. - А Три Меченосца уже на пути к Ханборуну.
  Правительница удивленно вскинула брови и взглянула Ноккагару в глаза. Не смеется ли он?
  - Что вы сказали? - переспросила она.
  - Вам не послышалось, почтенная Нэвилиарат. Избранные уже получили свои мечи на Кузнечном острове и отправились к далекому оплоту Дардола, дабы свершить возложенную на них миссию. Вручение Трех Мечей и отплытие Меченосцев из Хилта я видел своими глазами.
  - Как бы я хотела увидеть перед собой хоть одного из них, - задумчиво проговорила правительница Рамэнии. - Перед ним я преклонила бы колена.
  - Быть может, настанет час, когда все мы сделаем это. Весь мир восхвалит и возблагодарит их, коли они исполнят то, что суждено исполнить только им, - заключил Ноккагар.
  Долгое время они молчали, о чем-то раздумывая, и Ноккагар наконец сказал:
  - С вашего позволения, я удалюсь. До встречи!
  Нэвилиарат не ответила и лишь кивнула. Ноккагар вышел из зала. Покинув Дозорный Клык, волшебник решил посмотреть крепость. Он неспешно поднялся на второй ярус Рамэнии, а затем обернулся, чтобы взглянуть на бассейн посреди которого, сливаясь со стеной укрывища, возвышалось большое каменное изваяние. Это было изображение короля Рамэнира, создателя твердыни, Он стоял по пояс в воде бассейна. Его неподвижный взор скользил поверх стен и крыш сооружений и устремлялся на юг. По замыслу тех, кто высек этот образ из твердого камня, Рамэнир должен был смотреть туда, где располагался Вирлаэсс, родина предков. Ныне Вирлаэсс был разорен, и Ноккагару на миг показалось, будто он увидел в каменных очах властителя скорбь по гибели великого королевства.
  Маг отвернулся, прошел под длинной аркой высокого строения и вскоре оказался у края оборонительных укреплений. 
  
  
Здесь заканчивается первая часть повествования
  
  
  
  
  
Перейти ко второй части
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"