Труп Молодого Чингисхана
Like a Mighty Storm: Kara-Jinn Imperial Army in action[1].
___________________________
Главные действующие лица:
Ваньянь Ваньну (он же Пусянь Фухано), чжурчженьский император из династии Цзинь, правитель Северного Китая и Маньчжурии.
Его полководцы:
Елюй Люге, тысячник (хилиарх) союзной киданьской кавалерии.
Ваньянь Цзыюань, лорд-протектор Северной Кореи, генерал-капитан Армии Желтого Флага.
Леди Алучжэнь, "Черная Вдова", герцогиня Ляодуна.
Другие персонажи:
Джамуха, гурхан монгольских племен.
Ли Дэван, император Тангутского царства Си Ся.
А также палачи, солдаты, телохранители, обозные шлюхи и т.д.
Время действия - 2904 год Огненного Кролика Инь[2]. Второй год правления Цзинь Ши Хуанди[3]. Девиз правления "Шасы сою дэ жэньлэй"[4].
Место действия - Северный Китай, монгольская степь.
* * * * *
В поход за Великую Стену, без лишних задержек в пути, идет повелитель рузгенов[5] - отважный Пусянь-хуанди. Лишь день усидел на престоле, успел весь гарем приласкать - и тут же отправился в поле, военную славу искать. К тому же болтали старухи: "Задета имперская честь!" Царь мстить собирался Джамухе[6] - и будет ужасною месть!
Владыка не знает сомнений - пусть сходят монголы с ума! Спешат колесницы чжурчженей и тройки бойцов "гуай-цзы-ма"[7]. Сверкает оружием страшным в двухслойной броне паладин - гвардеец "Железная Башня"[8] великой империи Джинн[9]! На флангах армады Пусяня идет эмигрант-самурай, отряды вассальных киданей и войско народа Бохай. Крепки, словно горные скалы, отбросив огромную тень, идут за царем генералы - Люге[10], Цзыюань[11], Алучжэнь[12]! То были не люди - гиганты, бесстрашно идущие в бой! Был каждый умен и талантлив, велик и прекрасен собой. Не знают забот и тревоги, навечно вросли в стремена, войны прирожденные боги - и даже богиня одна! За ними, стуча в барабаны, опасны, как кончик ножа, живот стерегут богдыхана его бодигарды-"хэчжа"[13].
Сверкают на солнце доспехи (Создатель, за рифму прости!), и твердо уверен в успехе могучий Пусянь-Хуанди. Его сослуживцы-тунгусы, сжигая степной саксаул, уже разгромили Маркуза и хана по кличке Кабул!
Не сразу сыскали дозоры монголов потерянных след. Начнется сражение скоро? Ответа по-прежнему нет. До самых истоков Орхона, где бьется о камни вода, дошли "тефуту" эскадроны, но враг не оставил следа.
И тут осознали рузгены - Джамуха не так уж и прост! На том берегу Керулена монгольский построился хост. "Чуть меньше, чем пол-миллиона", - прикинул разведчик на глаз. Считать попытался знамена - сбивался со счета не раз.
Джамуха на битву стремится, копыта стучат "тыг-дыг-дым". Штандарты с Монгольской Волчицей вовсю развевались над ним! В колчан упакованы стрелы (когда-то сибирская ель); на мощное грузное тело напялил "хатангу дегель"[14] (забрал у Чингиза на тризне. Жаль, эта эпоха прошла). И меч, Отнимающий Жизни, висел в кобуре у седла.
- О, боги Олимпа и Варпа! - сквозь зубы Пусянь прошептал. - Ничтожный предатель и варвар, татаро-монгольский вандал! За тот разговор прошлогодний, засаду, и с ядом вино - за все ты заплатишь сегодня, не будь я Пусянь Фухано! Ну что ж, я от битвы не бегал - напротив, я битву искал! - Пусянь повернулся к коллегам:
- Бросайте в атаку войска!
Пусть бьются, не ведая страха! И пленных почти не берут;
Пускай земледелец и пахарь проклятых кочевников бьют!
Бросайтесь в расплавленный тигель, что нам разогрела война,
Мы - люди железа и книги, они - под копытом трава!
К монголам не чувствуйте зависть, они - не свободная рать,
И пусть я слегка повторяюсь, но правду не грех повторять![15]
Вперед, золотые чжурчжени! Спешите работать мечом!
Я вам обещал приключенья? Так прямо сейчас и начнем!
Почувствуй сражения прелесть - смотри, как старается, лих,
Клинок, разбивающий челюсть на тридцать осколков зубных!
За наши дома и посевы, за ржавый от крови лемех,
Спокойно, без лишнего гнева... УБЕЙТЕ! Убейте их всех!!!
* * * * *
...Пусть бездной событий печальных тот век для Галактики был,
Та битва была изначальной - как Хаос, что мир породил!
Там корни невиданной злости, что мир наглотается всласть,
Там треснули первые кости, и первая кровь пролилась;
Там в дело отправлены были все Восемь маньчжурских знамен[16],
Впервые в бою применили тогда огнеметный сифон:
"Дракон", изрыгающий пламя, расплавив железо кольчуг,
Равнину усеял телами на десять фарсангов вокруг!
Погибших бойцов мириады свернули течение рек,
Ужасным, чудовищным смрадом был воздух отравлен навек,
Расскажут легенды и мифы, и песни на все голоса -
Нажравшись, стервятники-грифы взлететь не могли в небеса!
Под рев океанских тайфунов, как в жертву вцепившийся спрут,
Сражались монголы и гунны (так ханьцы рузгенов зовут)...
...Семнадцать часов пролетели под солнцем и светом луны,
Кто ближе к триумфу и цели? Понять невозможно, увы.
Пусянь отправляет в атаку под грохот ракет и шутих
Гвардейцев из Желтого Флага - спецназ для сражений ночных[17].
Но пали они на рассвете. Хоть было их сложно убрать,
Джамуха уверен в победе - монголам велит поднажать.
Рванули его кешиктены[18] - качнулся Империи строй,
Слегка задрожали рузгены... А что полководец-герой?!
Пусянь хладнокровен. Как фертик он замер у всех на виду -
И желтое облако смерти внезапно накрыло орду!
Тяжелый обрушился молот из пыльной - не снежной пурги,
С коней повалились монголы, теряя сердца и мозги,
Затем полыхнули пищали, взорвались запалы гранат!
Минуту назад убивали - вдруг тихо ордынцы лежат...
Заткнулся Дракон голосистый, что грому подобно ревел,
Закончилась битва так быстро, что глаз проследить не успел,
Орда, что грозила Китаю, у черной реки полегла -
И грозный Пусянь попирает убитых монголов тела!
Ц З Ы Ю А Н Ь
- Победа, Пусянь! Амазонкам ты гибель сегодня принес!
(Люге недовольный в сторонке угрюмо бормочет под нос).
Л Ю Г Е
- Скажите спасибо Елюям - без них не закончить войну...
А Л У Ч Ж Э Н Ь
- Пусянь, дай тебя расцелую! Ваньсуй, император Ваньну!!!
* * * * *
Вы спросите - что это было?! Победа одержана как?!
Тангуты ударили с тыла, из древнего царства Миньяк[19]!
С Пусянем подписаны пакты (союз сверхсекретнейшим был!),
И двадцать полков катафрактов монголам ударили в тыл.
"Железные ястребы"[20] в латах - ни с кем перепутать нельзя!
Их вел Ли Дэван - император из древнего царства Си Ся!
Он понял - монголы не вечны, и можно бороться с Ордой,
Он был словно Лев безупречен, великий тангутский герой!
Бесстрашный на поприще бранном, и быстрый, как горная рысь!
И вскоре Пусянь с Ли Дэваном над трупом врага обнялись.
Д Э В А Н
- Я прежде не двигал мизинцем, но нынче на речке Орхон
Был кровью тангутов и цзиньцев Великий союз закреплен!
Союз обоюдных симпатий - завидуй, латинец и грек!
П У С Я Н Ь
- Тангуты с чжурчженями - братья!
Д Э В А Н
- Отныне и присно - навек!
Расставь золотую посуду, готовь за невесту калым!
П У С Я Н Ь
- Мы хлеб у святилища Будды сломаем и тут же съедим.
И мяса кусочек положим в отлично проваренный плов...
Д Э В А Н
- Зарежем саврасую лошадь...[21]
П У С Я Н Ь
- ...и сотню монгольских рабов!
Д Э В А Н
- Всего лишь?!
П У С Я Н Ь
- Нет, двести!
Д Э В А Н
- Ну, ладно.
П У С Я Н Ь
- И сотню добавь от себя!
Д Э В А Н
- Пусянь, ты такой кровожадный... За это мы любим тебя!
* * * * *
Едва пригубили сивуху, тангут и великий рузген, как к ним притащили Джамуху - захвачен бохайцами в плен. Поникли усталые плечи, глазной прогрессирует тик, избит и совсем искалечен, но длинный, как прежде язык.
Д Ж А М У Х А
- Куда, подождите минутку! Рабыня, бокальчик налей!
Уже опьянели ублюдки от крови монгольских детей?
Д Э В А Н
- Последняя речь перед плахой? Ну что ж, дурачок, развлекай!
Д Ж А М У Х А
- Мы в небе развеемся прахом, но сгинет проклятый Китай!
Я верю, не поздно - так скоро, пускай через век или год,
В последний разрушенный город монгольский кочевник войдет!
Скрутили цепями народы? Великой Стеной, перемать?!
Мы бились за вашу свободу, но вы не способны понять...
Я знаю, раскинется вскоре, разрушив железную цепь
Отсель до последнего моря одна бесконечная степь!
И будет монгол всемогущий вздымать над галактикой меч,
И пусть он услышит в грядущем мою громогласную речь!
П У С Я Н Ь
- В грядущем тебя не услышат! Так с ним сообщаться нельзя!
Но в толстые книги запишем, как мы победили тебя!
И в них прочитают потомки как ты, обмочивший вальтрап[22],
Потом извивался в постромках, ничтожный предательский раб!
Ты глупый лошадник-скиталец, и ты никогда не поймешь,
Что мы свободу сражались, а ты - за свободный грабеж!
Д Ж А М У Х А
- Тангуты, бохайцы, чжурчжени - вас всех переварит Китай,
А мы возродимся как Феникс, лишь срок дополнительный дай!
Не стойте у нас на дороге, когда, через времени круг,
Мы вновь на конях быстроногих лавиной помчимся на юг!
П У С Я Н Ь
- Быть может, по воле Иного в веках растворимся как чай,
Но в Книге останется Слово, а Слово - сильнее меча!
Ц З Ы Ю А Н Ь
- А цифра?..
П У С Я Н Ь
- Заткнись, математик! Не будем о цифрах бурчать.
Ну что ж, поболтали и хватит. Эй, люди, позвать палача!
Палач, ты стоишь наготове?
П А Л А Ч
- Я здесь, повелитель и царь. Казнить без пролития крови?
П У С Я Н Ь
- Нет-нет. Четвертуй подлеца!
* * * * *
Поправив печальные пейсы и губы лизнув языком, палач из ю-тайских[23] гвардейцев взмахнул боевым топором. Как будто звериная лапа железный топорик упал, и ногу Джамухе оттяпал холодный, жестокий металл. Продолжил рубить понемногу, но первый удар, говорят - отрезал ту грязную ногу, что дала Пусяню под зад...
* * * * *
Всю ночь пировали кузены. Но чуть загорелся рассвет - курьер из столицы рузгенов доставил секретный пакет.
- Нельзя ни на миг отлучиться! - Пусянь изучает письмо. - Тревога на южной границе - нарушили Суны ее! Такая заварена каша... Но снова сражаться готов - за все достижения наши, за свет для родных очагов! За подлость поплатятся Суны, накажем изменников-шельм! Мы будем свирепы, как гунны! (Хоть я не какой-то Вильгельм). Итак, надрывайтесь тромбоны! Теперь отдыхать недосуг! Проснитесь, мои легионы - мы все выступаем на юг! У сунцев ничтожные шансы - считают последние дни. С тангуто-рузгенским альянсом сравниться не могут они. Уверен - они проиграют! В тетрадь, летописец, впиши - единым владыкой Китая я стану, войну завершив! Я жар ощущаю во чреве - я знаю, всего через год мне юг покорятся и север, закат и надменный восход! Назвать не спешите фантастом - я видел с пророчеством сны. Правление будет прекрасным!
Пусянь ошибался, увы[24].
=продолжение=следует=
______________________________________
1 - оставим эту латынь без перевода.
2 - 1207 год н.э. Таким образом, действие происходит между 2-й и 3-й главами режиссерского ката "Войны за Небесный Мандат".
3 - Первый Золотой Император.
4 - "Убить всех людей" (кит.)
5 - Чжурчжени (устаревшая французская транскрипция).
6 - См. главу 1 канонической версии.
7 - Боевая Машина Возмездия, которую в XII веке изобрел чжурчжэньский полководец Ваньянь Учжу. Это была бронированная колесница, в которую запрягали тройку бронированных лошадей, на каждой из которых сидел бронированный всадник. Вся эта конструкция
8 - Железные пагоды (известны также как "Железные Будды" или "Железные башни", Tiefutu) - элитные тяжелые всадники Империи Цзинь и государств-преемников. Получили прозвище от своих противников-китайцев, за сходство со знаменитыми буддийскими храмами. Чжурчженьские кавалеристы носили двойной ламеллярный доспех, для борьбы с которым южно-китайская династия Сун использовала бронебойные арбалеты повышенной мощности и другое специальное оружие.
9 - Явный тюркизм.
10 - Он же "Предатель Стэнли".
11 - Он же "Сын Бездны".
12 - Она же "Черная вдова".
13 - Личные телохранители цзиньского императора, дословный перевод - "личная охрана государя".
14 - Монгольские доспехи не той системы.
15 - см. "Легендарное оружие Китая".
16 - Нет, это не анахронизм. Популярный историграфический миф приписывает внедрение знаменной системы маньчжурским императорам семнадцатого века; на самом деле первопроходцем был реальный Пусянь, за четыреста лет до того как. См. "Корея: Монгольские вторжения" проф. Уильяма Хенторна.
17 - там же.
18 - личные телохранители монгольского хана.
19 - самоназвание тангутского царства Си Ся.
20 - тяжелая тангутская кавалерия, аналог цзиньских "Железных башен" или киданьских "Железных коршунов". "Ястребы" - китайское прозвище, самоназвание - "Железный лес [копий]" или даже "Железная тайга".
21 - С особым цинизмом. Саврасая - любимая масть монгольских вождей и полководцев - самого Чингисхана, Субудая и др.
22 - Толстое суконное покрывало под седлом или, иногда, поверх седла. Вальтрапы могут изготавливаться из хлопчатобумажной ткани, меха и других материалов. Другие названия: чепрак, чандарь, плата.
23 - Они везде.
24 - Аминь. Но это не все о нем; нет, далеко не все!!!
|