В закусочной было чрезвычайно много людей. Все суетились, официантки неторопливо ползали по залу. За окном стеной лил дождь. В углу сидел мужчина подозрительного вида. Он был обут в старые потрепанные кроссовки времён страшного дефицита, на нём были спортивные штаны, явно не внушающие симпатий окружающим, и старую голубую футболку. Весь его вид мгновенно привлекал взгляды посетителей, хотя на его лице читалось желание быть невидимым. Он нервно стучал кончиками пальцев по столу, ёрзая на стуле, и взгляд его лихорадочно перебегал от окна к входной двери и обратно.
Он специально выбрал этот угол, что бы оставаться незамеченным с улицы, и иметь доступ к происходящему за окном. Он заказал себе добрую порцию свинины. Прождав довольно долго, он вдруг обнаружил, что закусочная опустела. Исчезли и все остальные. На улице никто не проходил, машины не ездили, была звенящая тишина и ему стало страшно. Так страшно ему ещё не было никогда. Казалось его сердце замерло и тоже боится шелохнуться.
"Может это всего лишь галлюцинации, сказывается переутомление на работе..."- успокаивал он себя.
Вспомнив о чём-то, он побледнел. "Кажется, получилось!" с ужасом прошептал он.
Он - Петр Евгеньевич, старший научный сотрудник научно исследовательского центра по разработке теории относительности материи, времени и пространства. Он не очень то веровал в то, чем занимался, можно сказать, что не верил вообще, но работать то где-то надо.
Он каких-нибудь 5 часов назад скептически наблюдал за тем, как их ненормальный учёный доказывал, что сегодня свершится чудо, что все живое исчезнет. И вот теперь, когда все исчезли, он был готов придушить собственными руками этого мерзкого старикашку, лишь бы только всё вернулось на круги свои.
Он ещё не до конца убедившись в свершении чуда, решил всё-таки проверить. Он вышел на улицу и пошел на лево. Он шел по маленьким улочкам, по большим проспектам, но никого вокруг не было. Как будто все вдруг разом вымерли. Только груды мусора переносились ветром. Тоскливое зрелище.
Все двери магазинов были распахнуты и он вошел в первый попавшийся. В нем теплился животный инстинкт. Его жизненным кредо было: "Бери пока можешь". До сих пор ему никак не удавалось испробовать его в деле. А теперь появилась прекрасная возможность. Он схватил первую попавшуюся под руку вещицу. Это были замечательные клетчатые штаны, о которых только могла мечтать нынешняя молодежь. Но молодежь исчезла и теперь не кому было ему завидовать, но все же он нацепил их и с гордой физиономией поплелся дальше, жадно поедая взглядом содержимое магазина.
Он как-то странно себя чувствовал. Его одолевали всякие совестливые мысли. Ведь раньше, когда всё было недоступно и недосягаемо ему так хотелось материальных благ. Он только и думал о том, как бы раздобыть денег и что-нибудь купить, а теперь когда все стало доступно, то ему уже ничего этого не хочется.
Единственно чего ему теперь хотелось, так это встретить хоть одну живую душу. Поговорить с кем-нибудь, выпить наконец.
Тут он снова вспомнил слова учёного старикашки. "Всё живое исчезнет..." промелькнуло в его голове. А ведь если всё живое исчезло, то и он должен был исчезнуть, ведь он тоже живой... или может уже не живой?...Нет, живой, всё-таки живой. И тут ему в голову пришла гениальная мысль: "А что если все остальные никуда не исчезли, а просто невидимы. Они невидимы мне, а я невидим для них! Но тогда теория подтверждается!
Всё так, как я и думал! А может я сплю?". Нет, он не спал. Он был один в пустом городе. И на много сотен километров вокруг не было ни одной души, а может души то как раз были. Но ничего живого точно не было.
Петру Евгеньевичу становилось явно не по себе. Он уже около трёх часов бродил по городу. Самое противное, как ему казалось то, что ему не куда пойти. Нет, конечно же у него был дом, но он как раз сегодня забыл ключи. У него была семья, дети, маленький хомячок и 3 кошки. У него было трое детей. Две девочки и мальчик. Таня, Юля и Женя. Женя был самый младший в семье, ему было всего четыре. Тане было девять, она училась в третьем классе, а Юля была самая старшая, ей было тринадцать. Он вспоминал об этом и ему становилось очень грустно, а главное его одолевал голод.
Ему виделись танцующие лебединое озеро жареные курицы, мерещились хищные динозавры, поедающие друг друга, ему даже стали являться НЛО и представители внеземных цивилизаций. Он думал, что ему это кажется. Но на самом деле всё обстояло гораздо хуже.
Летающие тарелки и космические шатлы действительно были, были и инопланетные гости. Но гости сильно разочаровали Петра Евгеньевича. Он представлял их маленькими зелёными человечками с одним глазом по середине и огромным количеством щупалец, но это были весьма симпатичные существа. Они были похожи на большие мохнатые шарики, с едва видным лицом, но с большими выразительными глазами, с длинными тонкими ногами и такими же руками с пальцами. Они скорее были похожи на домовых из русских сказок, чем на кровожадных пришельцев.
Они чинно выходили из своих экипажей, выкатывали какие-то странные предметы похожие на огромные яйца. Они вели себя как полноправные хозяева, обживающие новые территории.
Их было много, около тысячи пришельцев. Петр сначала хотел было драться, но передумал и решил выйти на переговоры, тем более что терять ему теперь было нечего. Его волновало только одно, то что он так мало пожил. Он горевал о том, что если бы он знал, как мало ему придётся пожить, то прожил бы свою жизнь более полноценно. Он был уверен, что его убьют. Он вылез из своего укрытия, в которое залез, когда увидел НЛО, и направился в их сторону. Но они не обратили на него ни малейшего внимания и продолжали заниматься своим делом, тогда он сам обратился к ним, вспомнив им же придуманную фразу "А я родину убью, всех врагов по морде бью!"
- Эй, вы кто? Вы что здесь делаете?
- Мы Хайты с планеты 135792468 галактики 36. Прилетели осваивать нашу новую планету.
- А кто это вам сказал, что она ваша? Она вообще то наша.
"Ха-ха-ха. Ха-ха-ха."-они пытались подражать человеческому смеху, но у них это получалось как-то искусственно, хотя говорили они без акцента.
- На "вашей" планете кроме тебя никого не осталось, ты единственный балбес которого, мы оставили живым для лабораторных исследований. Они схватили его и с милой улыбкой потащили на корабль.
Пётр обалдел, увидев кучу проводов, света и колбочек со всякой кипучей и шипящей дрянью. Его переодели в чистейший белый сарафан и поместили в какую-то жёлтую горькую тягучую жидкость. Он не мог пошевелиться, эта жидкость облепила его всего с ног до головы. Хайты рассматривали его и о чём-то говорили, о чём он не расслышал. Потом он уснул, и они стали читать его мысли.
Они делали это с помощью како-то странной штуки, облепленной мусором. У них все было из мусора, они потому и прилетели, что наша планета самая замусоренная. Когда, кажется, они прочитали все его мысли, когда-либо водившиеся в его голове, его отвели в комнату.
Комната была большая, абсолютно белая и пустая, с большим окном во всю стену с видом в большой зрительный зал. Но когда они пришли, один из Хайтов нажал на какую-то кнопку и из пустоты появился большой диван, пара кресел и столик с кипой журналов, в общем всё, что нужно было для отдыха человеку. Петру даже понравилось, он так давно мечтал об отпуске и отдыхе.
Прошла неделя. Петр наслаждался мелкими радостями жизни, объедался всякой вкуснятиной, смотрел по телевизору фильмы про космических пришельцев, читал книжки и много спал, а за всем этим наблюдали Хайты из своего зала. Поначалу его устраивало его проживание, но спустя пол года ему осточертел бесконечный отдых. Ему захотелось какой-нибудь деятельности. Сразу же ему обеспечили кипучую деятельность. Его перевели в мелкую комнатенку, где была только одна маленькая кровать, куда его приводили только на ночь, весь день его заставляли строить жилища для Хайтов. Он таскал камни, пилил деревья, собирал мусор со всего города. Надолго его не хватило. Он отощал, ослаб и заболел. Его поместили в закрытое помещение, где пичкали какой-то химией. Вскоре он поправился, но стал плохо соображать. Хайты отключили все его рецепторы и подключили к его мозгу электронную программу. Он стал похож на робота, тупо выполняющего команды хозяина.
Это была такая важная миссия. Он был последним человеком на земле. Он мог бы стать героем, стал рабом.