Лукьянычева Ирина Константиновна : другие произведения.

У истоков вечности

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    О жизненных перипетиях человеческой души в ее извечном странствии...
  Ирина Лукьянычева
  
  Обращение автора: Этот роман написан от лица разных персонажей, потому что мне хотелось передать их мироощущение. Во избежание путаницы, возникшей при прочтении его моими друзьями, я посчитала нужным указать в начале каждой главы, от чьего лица идёт речь.
  
  
  
  У истоков вечности
  
  Пути господни неисповедимы
  
  
  Глава 1
  
  Окрестности
  
  
  (Размышления Руберта Лайтинга)
  
  Я шагал по лесу. Путь от Нордстоуна до Белой скалы занимает не слишком много времени. При условии, что, знаешь конечно, куда идти. Места у нас живописные, и по-своему впечатляющие, в своей не броской и непритязательной простоте.
  И самым удивительным, по праву, считается Белая скала. Она является, как бы границей между двух территорий: К северу от неё расположилось владение Рэндаллов - старинное поместье, со средневековым замком. Его остроконечные шпили видны издалека. Они служат своеобразным ориентиром посетителям Реабилитационного центра, расположенного на его территории. А с юго-запада к ней прилегает предместье Нордстоуна - небольшого аккуратного городка. Настолько небольшого, что почти все его жители являются в той или иной степени родственниками. За исключением разве тех, кто живёт здесь относительно недавно.
   Когда-то вся эта территория принадлежала Вебстерам - величественному клану, отголоски влиятельности которого, время от времени встречаются в старинных преданиях, и чудом сохранившихся, рукописях. А дальние их предки по сей день живут в Нордстоуне, мечтая вернуть себе былое величие...
   Я вспомнил Гаррета Вебстера: с его рыжей копной волос, беззаботной улыбкой, совершенно бесшабашным отношением к чему бы то ни было, и улыбнулся.
  Изначально в местечке под названием Нордстоун жили преимущественно Лайтинги и дальние их родственники. Потом что-то невероятное произошло в клане Вебстеров. Ходят слухи, что на их род пало проклятие Эйннов - духов хранителей этого места. Поговаривают, что их наследник Джерольд Вебстер тронулся умом. И в припадке безумия изничтожил весь свой род. И что его неприкаянный дух, до сих пор, бродит где-то в округе...
  Трудно определить, где же заканчивается вымысел и начинается подлинная история. Если легенды к таковой, в принципе имеют какое-либо отношение...
  Как бы там ни было, но замок долгое время пустовал. Остатки Вебстеров перебрались в Нордстоун, и породнились с Лайтингами. А незадолго до известных событий у замка появились новые владельцы, Рэндаллы.
   И вряд ли теперь возможно достоверно определить: То ли появление Рэндаллов вызвало необратимые изменения в структуре психофизического состояния жителей Нордстоуна. То ли изначальная специфика Вебстеров и Лайтингов притянула столь мало желательное соседство. То ли сама природа этого места, по одной ей известным причинам, витиевато переплела узоры наших судеб...
  Можно долго рассказывать о том: кто, когда и как впервые обнаружил, что Рэндаллы, по сути своей, являются как бы не совсем людьми. Многие до сих пор оспаривают это почётное право, размахивая фолиантами семейных летописей и хронологий...
   Конечно, обычный человек, вряд ли заметит разницу. С виду они ничем не отличаются от большинства из нас. К тому же, положение обязывает их не выделяться на общем фоне, и приспосабливаться к окружающей действительности. В чём они немало, к слову сказать, преуспели.
  Так вот, если суммировать все существующие слухи, то это существа, реакции и возможности которых, несколько отличаются от общечеловеческих. Говорят, что всё дело в структуре их крови, которая по тем же слухам, течёт у них гораздо медленнее. Может, именно поэтому, они так медленно стареют, если стареют вообще. Но это только слухи. Мы избегаем непосредственных контактов с нашими соседями, и предпочитаем раздельное сосуществование.
  И если не углубляться в дебри, основные события развернулись тогда, когда жители Нордстоуна, к своему немалому удивлению, обнаружили, что могут физически ощущать их присутствие. Более того, тех, у кого это качество было наиболее ярко выражено, эти существа всячески избегают.
  Справедливости ради стоит отметить, что Рэндаллы, в принципе никогда не отличались особой агрессивностью. И обитатели Нордстоуна, по счастью, не могут похвастаться душераздирающими историями своего неординарного соседства.
  Поскольку в поместье жили не только Рэндаллы, а их появление притягивало им подобных, поползли слухи, что это как-то связано с "давними событиями". И ко всем его обитателям так и приклеилось нелицеприятное "Д"эйнн" - сокращение от "Damnation of the Einns" (Проклятье Эйннов). А позже ещё более удобное в обиходе, Дэйн. Так их называют, и по сей день.
  Кульминацией же всей этой метафизической лихорадки было нападение, подпавшей под эйфорию, молодняка Нордстоуна на усадьбу Рэндаллов.
  Никто теперь уже точно не скажет, кому первому пришла в голову эта "умопомрачительная идея" и после, какой кружки и, чего конкретно выпитого. Только 24 августа 1854 года Чарльз Лайтинг заключил договор с Уильямом Рэндаллом, вернувшим в "целости и сохранности" незадачливых экзорцистов их, не на шутку перепугавшимся, родителям.
  Маленькие городки тем и хороши, что они надёжно хранят свои удивительные истории. Человек ко всему привыкает. И как выяснилось, довольно-таки быстро.
  Однако кое-что с тех пор всё же изменилось: Появился специальный "Свод правил". И каждый хоть мало-мальски обладающий способностями учит его раньше, чем азбуку...
  Одно из них гласит: "Белая скала - является нейтральной территорией". И по древней традиции местом для переговоров и разрешения всевозможных конфликтов и недоразумений. Возможно именно поэтому, моему отцу Патрику Лайтингу так и не нравится, когда я, как он изволил выразиться, "ошиваюсь" где-то возле неё.
  Можно было бы, конечно, ещё долго рассуждать: об этимологическом происхождении этого слова и о его смысловой нагрузке; о предвзятом отношении Патрика Лайтинга и о причинах его породивших...
  Только цель моего путешествия была почти достигнута и раскинулась во всей своей первозданной красоте и природном великолепии, стирая неприятный осадок недавнего разговора с отцом.
  
  
  
  
  Глава 2
  
  Встреча
  
  
  
  Я рассматривал рисунок на скале. Она была абсолютно белая. Вернее та её часть, что арочным сводом упиралась в землю. Издали, создавалось впечатление, что она покрыта мелом. Однако вблизи становилось заметно, что она вся усеяна мелкими кристалликами. И под определённым углом на этой белизне проступали едва заметно светящиеся контуры. Они были похожи на грациозно парящие фигуры.
  - Это Эйнны - услышал я незнакомый голос и обернулся.
  Передо мной стоял молодой человек лет двадцати пяти. У него были светлые коротко остриженные волосы, внимательные голубые глаза и спокойная приятная улыбка. Он наблюдал за мной, сунув руки в карманы серой замшевой куртки, прислонившись спиной к выступу на скале.
  - Что? - удивился я.
  И на данный момент мне было трудно определить, что удивило меня больше: Неожиданное появление незнакомца на границе двух территорий - месте, далеко расположенном от автострады. Или его осведомлённость по поводу Эйннов - существ, предания, о существовании которых уходят корнями в прошлое, на столько древнее, что древнее его может быть, разве что само место.
  - Уильям Рэндалл - представился он, продолжая улыбаться но, не двигаясь с места.
  - Уильям Рэндалл? - переспросил я.
  Он выпрямился и медленно утвердительно кивнул.
  - Владелец Реабилитационного центра? - продолжил я с напускной серьёзностью.
  Он снова кивнул.
  - Почетный член Благотворительного Фонда Медицинских исследований? - не унимался я, торжественно растягивая каждое слово.
  - Ладно, так достаточно убедительно? - выдохнул он, превращаясь на моих глазах в крепкого телосложения мужчину лет шестидесяти, с изрядно поседевшими волосами и проницательным взглядом.
  - Это мистификация - разновидность гипноза - рассмеялся он, наблюдая за сменой этапов ступора на моём растерянном лице.
  - А-а-а-а? - только и смог я произнести.
  - Расстояние - пояснил он, снова, откинувшись на камень, и продолжил: - У меня есть собственная теория по этому поводу. Вот, решил провести эксперемент...
  Он принял прежний облик. Сделал пару шагов и замер.
  Знакомое покалывание в ступнях и ладонях вернуло меня к реальности. Его лицо выглядело напряжённым.
  - Не приближайся - предупредил я, чувствуя, как электрические импульсы медленно циркулируя по телу, постепенно уплотняют поле.
  - Бытует мнение, - он осёкся, словно переводил дыхание - что чем больше сила, тем больше вероятность... - он снова замолчал, словно пытался отдышаться.
  Мне не нравилось чувствовать себя садистом, и я немного ослабил напряжение.
  - Спасибо - продолжил он. - Однако. Я уверен, что суть не столько в силе. - У него на лбу от напряжения выступил пот. - Потому как, нас уничтожает не стороннее воздействие, а собственная резонирующая суть... - Он замер и после небольшой паузы, снова отступил назад - Ну, во всяком случае, некоторый эмпирический опыт... - Рассмеялся он, помотав головой. - Во мне взывает великий исследователь...
  - Довольно опасный опыт - предупредил его я.
  Он изогнул в удивлении бровь:
  - Я не совершаю ничего запрещённого договором. И мои действия никому не причиняют вреда - констатировал он, пожав плечами.
  - Чего не скажешь о их возможных последствиях, - заметил я.
  - При условии, что ты действительно этого бы захотел...
  Он беспечно разглядывал небо.
  - Вы уверенны?
  - Ну-у-у... ни в чем нельзя быть уверенным абсолютно - он хитро улыбнулся - Хотя с другой стороны: не попробуешь - не узнаешь.
  Меня несколько обескураживала его непосредственная манера поведения.
  - Ах, да Руберт Лайтинг - запоздало представился я.
  - Я знаю - И мягкая улыбка снова озарила его лицо. - Мне тоже нравится это место. Вот, решил познакомиться ... "Грамотно простроенные личные связи - залог плодотворных партнёрских отношений" - произнёс он тоном преподавателя по маркетингу - И мы оба рассмеялись.
  - Вряд ли из подобного знакомства можно будет извлечь практическую пользу - усомнился я.
  - Как знать, как знать - Он снова с грустью посмотрел на белый камень. - Они стали частью скалы - и по этому она побелела?...
   У него зазвонил телефон.
  - О, настоящее диктует прошлому - пошутил он, сбрасывая вызов. - Продолжим разговор в следующий раз.
  - В следующий раз? - удивился я. - Ну, если ты, ничего не имеешь не против.
  Он снова улыбнулся, махнул рукой на прощание и скрылся из виду. Я стоял в растерянности посреди поляны. Собственно, это был мой первый непосредственный контакт.
  - Никогда бы не подумал, что он так молод. - Промелькнула мысль. - Мистификация. Может, мой интерес, тоже как-то с ней связан?.. - Осторожно заметила вторая. - Вот, никогда не думал - и впредь не стоит. - Без обиняков заявила третья... - Все мои мысли кружились вокруг Уильяма Рэндалла. - Может, чего-то подобного и опасался мой отец?.. Как бы там не было, поскольку наши пути вряд ли пересекутся снова, то и ломать голову по этому поводу особо не стоит. - Решил в итоге я. У меня и без того было о чём поразмышлять.
  Я пробыл там ещё какое-то время и отправился домой. Отец очень не любит, когда я подолгу отсутствую. Особенно, если он не в курсе моего местонахождения. И в данном случае, ему лучше оставаться в неведении. Поскольку при каких-либо упоминаниях о Белой скале его буквально начинает подтрясовать. А при упоминании этого места рядом с моим именем, он просто приходит в ярость.
  Ярость пятидесятипятилетнего главы нашего небольшого семейства обычно дурно сказывается на настроении его членов. А их терпение, я полагаю то же не безгранично. Так что разумней будет не усугублять ситуацию и не рассказывать о этой неожиданной встрече.
  А по сему, я быстро шагал к дому, прикидывая правдоподобную версию своего длительного отсутствия:
  Вернее всего, будет заскочить к Гаррету. Я же, выгораживаю его, когда очередное увлечение пьянит и дурманит его косматую голову, выдёргивая из повседневной реальности этого мира...
  Странно всё-таки. Вот, взять хотя бы Гаррета: Ни разу не слышал, чтобы его отец, хотя бы намёком выразил своё неудовольствие его поведением. А уж чего-чего, а поводов к этому у него, более чем предостаточно...
  Или, для сравнения, того же Рэндалла: Уж сколько о нём говорено-переговорено. Как его имя только не склоняли. Тем не менее, никто не может похвастать, чтобы хоть раз видел его, потерявшим контроль над собой, или просто повысившим голос. По крайней мере, из людей мне знакомых. Я улыбнулся. Поскольку незнакомые получается - они как-то и не совсем люди...
  А мой всеми уважаемый отец: правая рука Хубберта Вебстера, почётный член Попечительного совета Нордстоуна буквально "выходит из берегов" при малейшей моей оплошности, или поступке, каковой он таковым посчитает. Удивительно, что мне дышать ещё можно, как я сам посчитаю это возможным...
  Иногда я завидую Полу. Моему брату было уже за тридцать. Он любит свою работу, жену Лиз и очаровательную дочку Кэйт. И никто его не поучает, как ему это делать...
  - Руберт, дружище! Я знал, где тебя искать. - Окликнул меня Гаррет, пересекая грунтовую дорогу, ведущую к нашему дому.
  Смотреть на Гаррета было забавно: рубашка расстёгнута, брюки помяты, в волосах торчала солома, он улыбался.
  - Слушай, если мой отец тебя спросит, - заметил он, завязывая шнурок - то весь вчерашний вечер и сегодняшнее утро - он выдержал многозначительную паузу - мы провёли с тобой. Он хитро подмигнул мне и с удовольствием потянулся
  - Да! - тут же подхватил я. - Мы тренировались... в лесу.
  - Точно! - обрадовался он, хлопнув меня по плечу. - Тренировались...
   Словно в подтверждение к уже сказанному, мы обменялись парой проворных выпадов и двинулись дальше. Вскоре из-за поворота показался наш дом - крепкое трёхэтажное деревянное здание. Оно чем-то напоминало своего хозяина: такое же основательное, практичное и без архитектурных излишеств. Построенное ещё моим дедом, оно впитало в себя его неповторимый колорит и жизнестойкость. С него, в общем-то, и начинался город.
   Во дворе Пол и Лиз возились с очередным, с позволения сказать, авто. Стоит особо отметить, что Элизабет Лайтинг, сестра моего приятеля Гаррета Вебстера, сильно отличалась от остальных представителей этого семейства. И дело даже не в том, что она коротко стригла, вытягивала, а чаще просто прятала, под очередной одетой, задом наперёд бейсболкой, свою рыжую кудрявую шевелюру. И не в том, что на фоне её интереса к технике меркло всё, за исключением разве что её любви к близким. А скорее в том, что в ней, напрочь, отсутствовало ощущение той собственной грандиозной исключительности, так утомляющее меня в общении с Гарретом и его сестрой Бетси.
  Но эта отдельная история. А сейчас Лиз вскинула голову, улыбнулась нам и помахала перепачканной в мазуте рукой.
  - Где отец? - Осторожно поинтересовался я
  - Чихвостит Рэндаллов. - Она махнула рукой в сторону дома.
  Я застыл в недоумении. В подтверждении слов Лиз из окна донеслось:
  - И откуда это интересно у него очередной племянник? В инкубаторе они, что ли их разводят?
  - В гости заглянешь? - поинтересовалась она у Гаррета.
  - В другой раз - ответил он уклончиво.
  - И верно - подхватил, её ухмыляющийся муж. Угоститься всё равно нечем. -Его карие глаза, озорно сверкнули.
  В отличие от меня, Пол был точная копия мамы. У него были: её глаза, её каштановые волосы и её задорная улыбка, - совсем как на фотографии. После смерти матери отец так и не женился. Так что всё хозяйство легло на плечи Лиз. Ни то чтобы Лиз была плохой хозяйкой. Просто копаться в железе она любила больше, чем стоять у плиты с поварёшкой. А учитывая, что Сэлли, её помощница по хозяйству, взяла очередной отпуск, чтобы навестить родных, рассчитывать на кулинарные изыски особо не приходилось.
  Пол был влюблён в неё с самого детства. Она была старше его на три года. И кроме своих железяк мало, на что вообще обращала внимание. Тогда-то он и наладился к ней в подмастерья. Но сути дела это не изменяло. Пока однажды, на день её рождения, он ни подарил ей движок от "Порше", истратив все свои, с таким трудом заработанные, сбережения...
  Теперь он один из лучших автомехаников в Нордстоуне. И можно часто видеть их вместе, копошащимися в очередном раритете. Новое в Нордстоуне приживается с большим трудом. Так как, его жители очень трепетно относятся к тому, что уже имеют.
  Я попрощался с Гарретом и вошёл в дом. В холле работал телевизор. Молоденькая журналистка, как раз задавала очередной вопрос:
  - Вас назвали в честь дяди?
  - Дяди, как же! - голос Патрика перекрывал звук телевизора.
  - Деда, какие у него голубые глаза - это Кэйт, расположившаяся у него на коленях, подала свой чудесный голосок.
  - Он же Дэйн! - возмутился дед
  - Да, ответила она, невинно улыбнувшись - и у него голубые глаза.
  Не знаю, как Кэйт это удавалось, но отец просто физически не мог на неё сердиться.
  - Ой, деда, а это кто? - восторженно поинтересовалась она.
  - Ещё один Дэйн - раздражённо ответил Патрик, переключая канал. - Опять они там чего-то мутят...
  Я тихонько проскользнул на кухню, пользуясь случаем, что почётное право быть объектом для раздражения моего отца, сейчас принадлежит не мне. Я закинул в микроволновку кусок пиццы и задумался:
  - Так ли однозначно то, что говорит он о Дэйнах? И что нам вообще о них доподлинно известно? Наверное, стоит обсудить это с Хуббертом. Хотя, с другой стороны, как же мне объяснить свой интерес, не затрагивая сегодняшней встречи?
  Врать Хубберту Вебстеру - занятие бесполезное, да и не достойное по свое сути. А рассказывать правду я как-то пока не был готов. И говорить в общем-то особо не о чем. Замкнутый круг получается...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 3
  
  Авария
  
  
  
  (Переживания Миорри Шелтон)
  
  Мы неслись с бешеной скоростью. Стрелка на спидометре беспомощно подёргивалась в безуспешной попытке выйти за собственные пределы. Тенор мотора местами переходил в фальцет, и было непонятно, как он вообще до сих пор не сорвался. Туман за окном, словно ватная взвесь. И если бы не визг шин на поворотах, можно было бы подумать, что мы окончательно зависли в этой непроглядной липкой мгле.
  Руки отца вцепились в руль, словно он пытался помочь машине, отчаянно толкая её вперёд. Его, уже начавшие седеть волосы, обладающие собственным характером, торчали, как им заблагорассудится. В его серых глазах застыло напряжение. Лоб прорезали морщины. Но даже сейчас, оно излучало какое-то умиротворение.
  - Странно, почему я на него так не похожа? - подумала я. - Маму, я совсем не помню. Правда, иногда я слышу во сне её голос. Она что-то напевает и от этого становится теплее на душе...
  Перехватив мой рассеянный взгляд, он попытался улыбнуться. За окном мелькнула патрульная машина, и я с надеждой посмотрела на отца.
   - Нам лучше не останавливаться - прошептал он.
   - Что происходит - робко спросила я?
   - Мне трудно это объяснить... - грустно начал он,- Немного осталось. Всё будет хорошо Миорри - пытался убедить меня отец. - Но что бы не случилось.... Возможно - он запнулся, - я был не самым заботливым отцом, но я всегда любил тебя.
  - Я знаю папа.... - начала я, но страшный удар по крыше нашего авто не позволил закончить фразу.
   Звон разбивающегося стекла, резкий толчок, ещё удар и какая-то непреодолимая сила вытолкнула меня вперёд. Я чувствовала себя пушечным ядром, бесцельно выпущенным в бесконечность...
  Краски, звуки, ощущения - всё смешалось и угрожало разорвать мою черепную коробку...
   Очнувшись на влажном мху, и убедившись, что всё ещё жива, я огляделась. Я приземлилась в молодом подлеске. Недалеко от меня была, остановленная ударом в крупное дерево машина.
  - Папа?! Боже! - готова была я закричать. Но неприятный шорох пригвоздил меня обратно к земле.
  Из-за её раскуроченной крыши показался хрупкий, высокий юноша. Он словно вспорхнул, заглянул внутрь, и всплеск его досады разрезал тишину леса. Он стукнул кулаком, сминая уцелевшую часть капота, выругался и замер, поворачивая голову в разные стороны.
   Что-то до боли знакомое шевельнулось у меня внутри. Что-то неуловимо жуткое было в его зачёсанных в длинный хвост тёмных волосах, его бледной коже, его легких, даже можно сказать грациозных движениях. И только, когда он повернул голову в мою сторону, крик отчаянья застрял в моём пересохшем от ужаса горле.
   Это красивое лицо я не перепутаю ни с кем. Это беспечное его выражение, и этот капризный требовательный взгляд ничем не вытравить из моей памяти. В темноте его глаза казались чёрными, но я готова поклясться, что у них должен быть тёплый коричневый оттенок...
  - Миорри выходи - тихо позвал он. И искренняя улыбка озарила его лицо - Я всё равно тебя найду - продолжил ворковать он, словно поддразнивая ребёнка.
  Ужас сковал моё тело. Я боялась даже вздохнуть не то, что пошевелится.
  - Ты хочешь поиграть, милая? - поинтересовался он, глядя в мою стону. И улыбка его стала ещё лучезарнее.
  Сердце замерло и провалилось в бездну.
   - Это конец, - подумала я.
  Тихий шорох поодаль отвлёк моё внимание.
  В следующую секунду выражение его лица резко изменилось. Он словно весь сжался, и с досадой буркнув что-то непонятное исчез, словно растворился в тумане.
  Я перевела взгляд. Из леса вынырнул молодой человек. Он осмотрелся, присвистнул и двинулся в сторону изуродованной машины. Его движения было легки и уверенны. Казалось, что покой и свет исходил из самой его сути. Хотя может это моё, издёрганное последними событиями, воображение приписывало обладателю каскада тёмных всклоченных волос и крепкого телосложения то, чего мне в данный момент больше всего недоставало.
  Картинка дёрнулась, точно по её поверхности побежали круги, утратила резкость и замерцала. Неясные силуэты, размытые пятна, гулкий шум в ушах - казалось, что сознание тщетно пыталось ухватиться хоть за что-нибудь, но медленно и неизбежно сползало в темноту....
  Сначала в темноте появился звук. Кто-то определённо звал меня. Затем сквозь рассеивающуюся тьму я увидела его улыбку...
  Я немного смутилась. Даже скорей растерялась. Столько искренности и сострадания излучали его серые глаза...
  - Слава Богу, очнулась - облегчённо вздохнул он.
  Машина... Авария... Память резким рывком отбросила меня обратно.
  - Папа! - Вопль, вырвавшийся у меня из груди, отразился эхом от сосен, и замер в пустоте. В пустоте моего нескончаемого одиночества. - Я даже не успела сказать, как я люблю его!..
  Слёзы душили меня но не находили выхода. Я попыталась встать на ноги, но они не слушались. Сильные руки подхватили меня бережно, усаживая обратно.
  - Папа, папа - повторяла я, словно эхо этих слов могло, хоть как-то заглушить боль утраты....
  Темноту прорезал свет мигалок полицейской машины. И уже через пару минут к нам подошёл мужчина средних лет, одетый в форму.
  - Есть, кто живой? - спросил он. Несколько озадаченно осматривая сначала машину, затем нас.
  - Добрый вечер Сэм - ответил ему обладатель открытого взгляда, всё ещё не выпуская меня из рук. - Водитель в тумане не справился с управлением. Есть пострадавшие...
   Слёзы таки нащупали проход, и я уткнулась ему в плечо.
  - Папа, боже мой, папа - причитала я раскачиваясь в ломанном ритме собственных слов.
  - Руберт? - удивился полицейский, направив на нас фонарь.
   Почувствовав неловкость, я попыталась освободиться.
  - Так до Нордстоуна всего пара километров.... Спокойно ответил Он. - С развлечениями там - ну, сами понимаете. Вот я и вышел прогуляться. А тут такой шум....
  - Угу, - ответил Сэм, глядя куда-то в сторону. Потом задумался, взмахнул руками, словно разговаривая сам с собой., посмотрел ещё раз на машину, потом снова на мня.
  - Шеф местной полиции Самуэль Бриг - представился он. С кем имею честь? - Было заметно, что он пытается придать своему голосу больше участия.
  - Она вылетела через лобовое стекло. И ей нужна медицинская помощь - вместо меня ответил Руберт.
  - Миорри Шелтон. Меня зовут Миорри Шелтон. - ответила я и не узнала собственный голос. - А там.... я пыталась махнуть в сторону разбитой машины. И мой голос снова предательски задрожал - Стивен Шелтон - Мой отец....
   И волна невосполнимой утраты снова захлестнула меня. Приступ рыданий сотрясал всё моё тело.
  - Наверное, ты прав её действительно стоит отвести к доктору - предположил Самуэль Бриг.
  - Я не хочу к доктору - испуганно запротестовала я. - Мне нужно в Нордстоун.
  - В Нордстоун? - переспросили они хором
  - В Нордстоун - ответила я. - Папа - и мой голос снова дрогнул - говорил, что у нас там есть родственник. - Я сделала глубокий вздох и добавила - Его зовут Патрик Лайтинг.
  - Лайтинг? - недоумённо переспросил полицейский, переводя удивленный взгляд с меня на того, кого он назвал Рубертом.
  Тот, ничего не понимая, пожал плечами.
  - А Патрик в курсе... - тут Сэм запнулся, - что вы направлялись к нему?
  - Нет. Папа хотел ...
  Слёзы снова застали меня врасплох.
  - Ну, полно, полно - похлопал он меня по плечу - время позднее. Я довезу вас до Нордстоуна. Патрик Лайтинг - мой старинный приятель. Вы сможете идти самостоятельно?
  Я утвердительно кивнула.
  - А завтра, если что не так, Лайтинги сами отвезут вас к доктору - А я тут, пожалуй... - он смущённо махнул в сторону искореженной машины.
  Руберт, усадил меня в машину Сэма и перенёс спортивную сумку, из нашего покореженного авто.
  
  
  
  
   Глава 4
  
   Замок Рэндаллов
  
  
  
  (Рассуждения Уильяма Рэндалла)
  
  Я любил это место. Возможно, потому что тут не было не одной случайной вещи. И каждая хранила свою удивительную историю. Возможно, потому что оно напоминало мне о той поре, когда всё казалось мне таким живым и настоящим, когда время казалось категорией относительной и беззаботно струилось между пальцев золотистой пыльцой бытия. Теперь, в центре зала, сохранившего былое великолепие, создавалось впечатление, что время споткнулось и замерло, поражённое в самую его суть. Бесконечность, разворачиваясь лентой Мёбиуса, очерчивала свои причудливые спирали...
  Мог ли я, молодой учёный, умирающий от нищеты и лихорадки в постели, доставшегося мне от дяди обветшалого поместья, предположить, что у неё есть вполне конкретное имя.
  - Джеральд Вебстер - представился прилично одетый молодой человек, которого я принял за одного из своих кредиторов.
  - Денег нет. - Устало кинул в ответ я.
  - Я знаю. - Констатировал он. - И жить вам осталось - он помолчал, что-то прикидывая в уме - не более суток...
  - Какого чёрта?.. - я не закончил фразы. Он опустился на стул возле моей пастели, небрежно смахивая с него мои рукописи.
  - Самообладание - является ключом для познания собственной сути - таинственно произнёс он.
  - И?! - Меня уже порядком раздражала его невозмутимая наглость.
  - Я решил заключить с вами сделку. - Он вздохнул - Если не вдаваться в подробности. А у нас ещё на это будет время - он странно улыбнулся - Я предлагаю Вам Ульям Рэндалл:
  Возможность до самозабвения заниматься своими научными изысканиями, - он загнул палец в изящной белой перчатке, - вернуть долги и восстановить ваше честное имя...
  Мой тихий смех, переходящий в кашель прервал его помпезную речь.
  - Жизнь вечную, в которой нет места болезням и страданиям. - Почти шепотом произнёс он, склонившись к самому моему уху. - В обмен...
  Будучи увлечённым естественными науками, я мало верил в существование чего-либо за их приделами. Но его взгляд...
  - Я не торгую собственной душой - отшатнулся я в ужасе.
  - На возможность вернуть фамильный герб и титул - проигнорировал он мой теософский выпад, тоном человека утомлённого человеческой глупостью.
  Я замер. Что-то смутное мерещилось в моём, измученном болезнью, состоянии. Его надменный профиль медленно расплывался на фоне старинного портрета, висевшего на противоположной стене. Его удивительное сходство окончательно парализовало жалкие попытки здравого смысла хоть как-то восстановить объективную реальность. Странная улыбка озарила его лицо, когда он перехватил мой недоумевающий взгляд.
  - Время на раздумье у вас всё равно нет. Так, что соглашайтесь - не прогадаете...
  Он извлёк из кармана листок бумаги, украшенный моим фамильным гербом и торжественно зачитал:
  - Я, Уильям Рэндалл, заключая этот договор, с моим двоюродным братом Джерольдом Рэндаллом - Он элегантно склонил голову - оставляю за собой право на управление поместьем, которое отныне в равных долях принадлежит нам обоим. Дата. Подпись. Подпись, - повторил он, протягивая мне перо. - Мы ведь и так с вами в какой-то степени родственники. Так что вам совершенно не о чем беспокоиться...
  Возможно, близкое дыхание смерти помутило мой рассудок. Возможно, мне казалось, что терять, собственно говоря, уже абсолютно нечего. Однако я и предположить не мог, к каким непоправимым последствиям может привести, мною небрежно поставленный росчерк.
  - Надеюсь, кровью скреплять не будем? - хмуро пошутил я, глядя на точную копию его прекрасного лица, взирающую на меня из глубины таинственного прошлого.
  - А как же - произнёс он, странно улыбаясь, извлекая, словно фокусник из рукава старинный кинжал. И не успел я опомниться, как он уже скрепил рукопожатием наши окровавленные ладони. Резкая боль, темнота и дыхание пламени...
   Я отогнал неприятное воспоминание, поглаживая шрам на ладони - свидетельство недальновидности моего опрометчивого поступка.
  Жизнь вечная. Задумывался ли кто-либо, из мечтавших о ней: каково это?
  Вечность струящаяся, в своём неповторимом непостоянстве, обтекает тебя, словно застывший фрагмент чего-то чужеродного, лишённого возможности ощутить себя частью этого бесконечного, живого, трепещущего потока ...
  Однако, как любил говаривать мой дядя: "То чего в принципе нельзя изменить - можно попытаться усовершенствовать".
  Эта мысль скрашивала моё существование и помогала в самые трудные периоды моей жизни:
  Я, как и обещал Джеральд, остался жить. Если, конечно это можно назвать жизнью. Безусловно, показательные сожжения на костре и другие прелести изобретательности средневековой инквизиции остались атрибутами далёкого прошлого. В то время как, возможность быть забитым камнями, остаётся вполне реальной, и по сей день. Людей очень пугает то, чего они не в состоянии понять...
  Не говоря уже, об умопомрачительной перспективе стать подопытной свинкой на заклании неутомимых изыскателей секретов "вечной молодости"...
   Я действительно вернул долги. Мне даже удалось сохранить поместье. Мои исследования в области медицины позволили разобраться в свойствах изменившей меня природы. Но к моему великому сожалению, я до сих пор не способен, трансформировать её суть.
  Тем не менее, мои труды нашли себе практическое применение. Многие наработки и по сей день успешно применяются в нашем Реабилитационном центре. Это моё детище - убежище для "подобных" нам. Никогда не предугадаешь, чем отзовётся самовыражение непредсказуемой натуры Джерольда Рэндалла. И сколько по белому свету рассеяно необратимых последствий его беспечного опыта. К тому же генетика - наука тонкая, способная долгим эхом откликаться на дела давно минувших дней. Человек может жить и не подозревать, что где-то в его недрах дремлет, подавленный его пращуром чужеродный отголосок его сомнительного прошлого. А вот его ребёнку представится возможность столкнуться с последствиями этого давно позабытого опыта...
  Реабилитация - процесс затяжной и довольно болезненный, требующий специфической подготовки и определённой степени сострадания. Это целое, не имеющие себе аналогов, направление. Правда, мы курируем и другие медицинские проекты...
  С жителями Нордстоуна у нас по счастью бессрочный договор. Надеюсь, следующий Лидер Попечительного совета окажется достойным приемником Хубберта Вебстера...
  И всё-таки интересен сам принцип их "феномена". На мой взгляд, он имеет электромагнитное происхождение. У меня, конечно, имеется пара гипотез...
  Неожиданно, моё внимание привлёк нехарактерный звук: Фрагмент каменной мозаики на стене утопился в глубь. И в образовавшемся проёме появилась юноша в мотоциклетной экипировке.
   - Пыль веков - произнёс он звонким голосом, отряхиваясь - Как у вас тут ещё всё
  плесенью не заросло? - наигранно возмутился он.
  Его чёрные волосы, гладко зачёсанные в длинный хвост, раскачивались в такт его грациозным движениям. Его хрупкая вытянутая фигура, в современной одежде, никак не вписывалась в средневековый интерьер. Его неожиданное появление и эпатажная манера поведения...
   - Уильям! - воскликнул он, направляясь в мою сторону, раскинув дружески объятия.
   - Джеральд, - пронеслось электрическим разрядом в моей голове.
   Наши отношения, за последнее время, сводились к регулярной оплате его счетов, приходивших со всех уголков мира. Он любил путешествовать, что в принципе устраивало нас обоих...
   - Скучаешь? - Его точёное лицо изобразило удивление. - Бытие до сих пор не в силах изменить сознание? - Он рассмеялся.
   Его звонкий смех рассыпался эхом, приводя в движение оцепеневшее пространство. За моей спиной, подобно тени появился Олафф.
   Я когда-то подобрал его: измождённого, затравленного, безнадёжно призывающего смерть. Более преданного человека мне до сих пор не доводилось встречать.
   Его карие миндалевидные глаза, сосредоточенный взгляд, способность бесшумно передвигаться, его немногословность, длинная одежда, перехваченные широкой лентой длинные тёмные волосы - составляли неповторимый восточный колорит его на удивление самодостаточного образа.
   - Всё в порядке Олафф. - Заверил его я. - Попроси зайти Стэйси. У нас Гость. - Он кивнул и бесшумно выскользнул за дверь.
   - Хотя, если бы ты соблаговолил появиться более традиционным образом...
   - Ах, Ульям! Если бы я соблюдал традиции ... - перебил меня Джеральд и снова рассмеялся - Вот что меня в тебе всегда восхищало, так это твоя способность вызывать уважение. Нет, - он замер, прикрыв лицо рукой, - я бы даже сказал благоговение, в глазах людей тебя окружающих, да и не только людей - улыбнулся он собственной шутке. - До сих пор не могу понять. Как у тебя это получается? - изумился он, лихо примостившись на поверхности антикварного столика.
   - Попробуй о ком-нибудь проявить заботу - посоветовал я, предложив ему стул, опасаясь, что хрупкая конструкция не выдержит столь безапелляционного к себе отношения.
   - О, как раз. Уильям - он выдержал многозначительную паузу. - Я женюсь. - Закончил он сияя.
   Новость меня насторожила. Опыт общение с Джерольдом, в принципе к этому располагало.
   - Я её знаю? - уточнил я, в надежде, что ожидание Стэйси привели-таки к закономерным результатам
   - Вряд ли - рассмеялся он. - Но я вас обязательно познакомлю. Ах, Ульям - он мечтательно откинулся на инкрустированной поверхности, проигнорировав предложенный ему стул - Безупречная фигура, светлые локоны, зелёные глаза... Я даже и не ожидал, что бывают подобные совпадения...
   - И она согласилась? - осторожно решил уточнить я.
   - Ты можешь представить себе женщину, способную мне отказать?! - Смесь удивления и негодования отразилась на его безупречном лице. - Да, кстати мне понадобятся твоя помощь: адаптационный период, правдоподобная версия для родственников и всё такое. Я ведь могу на тебя рассчитывать? - Его слова звучали скорее как утверждение, нежели как вопрос.
   Ножки столика неприятно скрипнули.
   Джеральд есть Джеральд. И, вряд ли я, могу здесь что-либо изменить. Его появление в поместье, подобно стихийному бедствию, переворачивало с ног на голову давно сложившиеся устои. И мне, каждый раз, стоило нечеловеческих усилий, чтобы сохранить, хотя бы подобие установленного порядка...
   - В таком случае считаю своим долгом тебе напомнить, что пока ты находишься в поместье...
   - Помню, помню: - перебил меня он, - слуг не обижать, в округе не забавляться, мебель не портить, - он с демонстративной заботой смахнул не существующую пыль с поверхности, наконец-то покинутого им стола, - в дела не лезть, в Нордстоун не соваться. Я ничего не упустил? Кстати, о Нордстоуне. Что за?.. - он пытался подобрать слово, и похоже испытывал серьёзное затруднение...
   - Ты столкнулся с кем-то из жителей? - улыбнулся я.
   - Столкнулся?! - Еле ноги унёс. У меня было такое чувство, что Ад разверзнулся прямо посреди меня. А сгорать заживо, как-то не входило в мои планы. - Передёрнув плечами, возмутился он.
   - Единство противоположностей... - грустно заметил я.
   - Что?.. - Удивлённо переспросил Джеральд
   - По всей видимости, сила заключённая в нашей природе, как-то компенсируется этим "феноменом".
   - А -а -а... - протянул он с кислым выражением лица. - Что-то о: действии, противодействии, силе и направлении...
   - А так же: мере, ответственности, образе и подобии - подчеркнул я
   - Зануда ты, Уильям, - констатировал он. - Но, поскольку я намерен держаться подальше от подобных - он скорчил гримасу - "феноменов". Тебе совершенно не о чем беспокоиться.
   - Где-то я уже это слышал...
   - Стэйси, - твоя красота не подвластна времени - Джеральд уже рассыпался в комплиментах, вошедшей в дверь, маленькой хозяйке древнего замка.
   - Ты тоже не меняешься - парировала она - Что на этот раз приковало твой взор к родам пенатам?
  - Я женюсь - торжественно заявил тот.
  - Бедная девушка - грустно заметила Стэйси. Её самообладание не переставало меня изумлять.
  - Уильям! И ты ещё смеешь утверждать, что это я не вежлив? - Возмутился он.
  - Всё, как обычно? - уточнила она у меня, не удостоив комментариев его уязвлённого самолюбия.
  Завёрнутый в шелка, её точёный силуэт казался экзотическим цветком на фоне величественного средневековья. Шелка её слабость...
  Она всё ещё ждала ответа. Спохватившись, я коротко кивнул.
  - А ещё я бы хотел... - завёл свою привычную "волынку" Джерольд, галантно распахивая перед ней дверь.
  Чего в этот момент могла хотеть Стэйси Паркер, догадаться было не сложно. Но, она медленно наклонила голову, вежливо предлагая гостю пройти первым, и так же аккуратно притворила за собой дверь.
  - Всё-таки удивительная женщина. Жаль, что её ожидания не оправдались...
  Звонкий тенор Джерольда ещё долго отзывался эхом в гулких сводах старинного замка, пугая призраков и бередя память прошлого...
  
  
  
  
  Глава 5
  
   Миорри
  
  
  
  (Наблюдения Лиз Лайтинг)
  
  Дождь барабанил по стеклу. Казалось, что туман, провисевший весь день рваными клочьями, окончательно промок и затопил собой темноту приближающейся полуночи.
  - Где же носит Руберта? - Я бросила взгляд на стрелки часов. Они давно уже миновали все мыслимые и немыслимые пределы, и медленно, но уверенно приближались к порогу моего терпения. Патрик "метал громы и молнии". Если честно, я как-то уже подустала быть громоотводом между этими двумя. И слабо представляю, что же должно произойти. Чтобы они, хотя бы попытались услышать друг друга.
   В дверь постучали.
  - Лиз, открой - обратился ко мне отец Пола. Я нехотя, направилась к двери. Она была не заперта, и я просто слегка толкнула её наружу. На крыльце стоял Самуэль Бриг - шеф местной полиции и старинный приятель Патрика. Вода струйками стекала с его шляпы. Он кашлянул и легонько подтолкнул вперёд хрупкую, перепачканную в глине девушку. С её длинных светлых волос сочилась вода. В её огромных зелёных глазах отражалась смесь испуга, смятения и глубокой печали. На щеке отпечаталась свежая ссадина. Из-за её спины выглядывало усталое лицо Руберта.
  - Вот, - произнёс Сэм и смутился. - Это Патрик Лайтинг - указал он в сторону отца семейства, которое почти в полном составе собралось в просторном холле нашего дома.
  - Ну, вы тут сами, полагаю. А у меня дела - добавил он немного сконфуженно и повернулся к выходу. - Рад был повидаться. Доброй всем ночи - и вышел под дождь.
  - Это Миорри - загадочно произнёс Руберт...
  - Спасибо, я сама - тихо запротестовала девушка. - Я Миорри Шелтон - Дочь Стивена Лайтинга...
  В холе повисла гнетущая тишина. Взгляд Патрика словно остекленел. И судя по выражению его лица, сейчас его было лучше не трогать...
  - Вау! - Это моя шестилетняя дочь Кэйт, прыгая через ступеньку, присоединилась к нашей, застывшей в ожидании, компании.
  - Вау! - Повторила она, переводя взгляд с нашей гостьи на своего деда - А она теперь мне кем будет? - поинтересовалась Кэйт, дёргая его за рукав - Ты, что? Не рад, что ли? - И не дождавшись ответа, обратилась к девушке:
  - Вообще-то он добрый. Я Кэйт - и она смахнула рукой выбившуюся рыжую прядь. - Это моя мама Элизабет. Руберта ты уже знаешь - он мой дядя. Папа на работе. Его зовут Пол. Гаррет брат мамы - тоже мой дядя. Но он у нас не живёт...
  Только Кэйт была позволена подобная непосредственность. Её обезоруживающая улыбка заставляла плавиться, даже такое упрямое сердце, как у Патрика Лайтинга.
  - Деда, Ну, чего ты молчишь?
  На побелевшем лице Патрика Лайтинга начали проступать красные пятна. Его и без того резкие черты лица ежё больше заострились. Он выпрямился, наклонил вперёд голову и сиплым голосом произнёс:
  - Что же сам Стивен?.. - и в его серых глазах сверкнул недобрый огонь.
  - Он ... он ... - губы девушки задрожали - он хотел...
  Рыдания сокрушили последние остатки её решимости. И она медленно опустилась на пол, обхватив колени руками.
  Руберт опустился возле неё, обнял за плечи и, усталым голосом произнёс:
  - Стивен Шел... Лайтинг погиб около часа назад. - Он беспомощно посмотрел на Миорри, затем снова на нас, затем снова на Миорри. - Сэм обещал помочь....
  - Руберт? - Патрик сдвинул брови.
  - Я случайно оказался там - пожал плечами брат моего мужа.
  Тишина в воздухе казалась осязаемой. Одного упоминания имени Стивена Лайтинга в этом доме, было вполне достаточно, чтобы вызвать бурю.
  Всё, что мне известно так это то, что около двадцати лет назад сын Патрика Лайтинга Стивен Лайтинг исчез из дома. Разбив, так лелеемую его отцом мечту, о продолжении династии Лайтингов. Говорят, что ему прочили звание самого молодого Лидера за всю историю Нордстоуна. Такой всеобщей любовью пользовался разве, что его прадед Чарльз Лайтинг...
   Наверное, Полу сказочно повезло, что его отец мало, когда им интересовался и не возлагал на него особых надежд. Потому как, наблюдая сейчас отношения отца с Рубертом, я совершенно не удивлюсь. Если в один прекрасный день исчезнет и он. Патрик, безусловно, по-своему любит сына, и даже местами гордиться. Но, упаси меня Боже, от такого проявления любви и заботы.
  - Погиб? - прошептал тот
  - Врезался в дерево в паре километров отсюда - подтвердил Руберт.
   Лицо Патрика стало серым, плечи опустились, взгляд потух.
  - Надо сообщить Полу, договориться о похоронах.... - его блуждающий взгляд снова остановился на Миорри.
  - Лиз, покажи ей комнату Стива и помоги там...
  Он замолчал, не зная, что ещё можно добавить, покачал головой и медленно, словно в тумане вышел. Хорошо изучив его характер, я понимала, что до утра его лучше не беспокоить.
  Первым оживился Гаррет:
  - Я помогу отнести вещи - подскочил он к Миорри, нагибаясь к спортивной сумке, демонстрируя свой крепкий торс и одну из своих самых неотразимых улыбок.
  - "Горбатого - могила исправит". - Проворчала про себя я. Гаррет не пропускал ни одной юбки. При условии, что её обладательница отличалась привлекательной внешностью и соответствующим темпераментом. Как ему ещё все кости не переломали, для меня до сих пор остаётся загадкой. Возможно, немаловажную роль в этом деле сыграла наша фамилия. Возможно, его неиссякаемое обаяние как-то сглаживало эту своеобразную особенность его непредсказуемой натуры.
  - Спасибо. Мы сами справимся - наткнулся он на ледяной взгляд Руберта, преградившего ему путь.
  - Д-а-а-а? - растерялся Гаррет, не ожидавший подобного соперничества с его стороны. Потом сделал понимающее лицо и начал прощаться, пару раз хихикнув, возле самой двери.
  Возможно, у меня разыгралось воображение. Но складывалось такое ощущение, что Руберту стоило определённых усилий, чтобы не попытаться помочь лучшему другу найти эту самую дверь.
  Больше всех радовалась Кэйт. Она ухватила Миорри за руку:
  - Пойдём. Я тебе всё покажу: Там у нас гостиная, - она описала дугу рукой в воздухе, - там кухня, веранду ты увидишь завтра. Там сейчас темно. Идём, идём...
  Она поднималась по лестнице, увлекая за собой девушку. Та растерянно оглядывалась на меня. Руберт, подхвативший спортивную сумку, тоже отправился вслед за ними.
  Я стояла внизу и улыбалась. Если бы кто-нибудь спросил, что именно меня так обрадовало я, вряд ли бы смогла ответить что-то внятное. Я просто улыбалась. И не так уж и важно, явилась ли этому причиной: безудержная радость Кэйт, или выражение лица, с которым Руберт остановил Гаррета, или беспомощная трогательность новоиспечённой родственницы, или всё выше перечисленное в купе...
  Я стояла посреди опустевшего холла и улыбалась. И что-то мне подсказывало, что впереди нас ожидают серьёзные перемены. Надеюсь, что к лучшему. Ощущение призрачной надежды наполнило каждую клеточку моего тела, вызывая улыбку на моём усталом лице.
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 6
  
   Новое место.
  
  
  
  (Переживания Миорри )
  
  Никогда не любила похорон. Тяжело осознавать, что близкий человек навсегда покинул этот мир. Наблюдая как то, что составляло саму опору всей моей жизни, чужие люди засыпают землёй...
  - Бррррррр...
  И соболезнования, соболезнования, соболезнования, каждое слово которых гулким ударом отдавалось по моей израненной душе. Весь день меня не покидало ощущение, что это ни закончиться никогда...
  Я ошибалась. И этот день, миновав закатную черту, медленно растворялся в вечерних сумерках. Я стояла посреди, теперь уже моей, комнаты. Её скромное убранство состояло из: кровати, письменного стола, небольшого шкафа, книжных полок, и пары стульев, что, впрочем, вполне меня устраивало. Ещё Лиз принесла новые занавески. Прежние ей показались слишком мрачными...
  Так хотелось побыть одной. И теперь, когда моё желание наконец-то исполнилось, я просто не знала, куда себя девать.
  Всё смешалось: Смерть отца, похороны, новые родственники, новое место, другие люди. Другое. Всё совсем другое...
  Раньше с отцом мы часто переезжали. Но это было больше похоже на то, что мы просто переносили с собой свой маленький уютный мир в другое место. А теперь, было такое ощущение, словно мир перевернулся. И я никак не могу поймать равновесие.
  - Равновесие - есть основополагающий принцип любого рационального действия - отчётливо прозвучало у меня в голове.
  И это сводит меня с ума. Конечно, со мной и раньше происходило что-то подобное, но это место... Оно словно источник всего...
  - Стоп. Хватит! У меня всё хо-ро-шо. Стыдно жаловаться. Все, тут так внимательны ко мне: и Лиз, и Пол, и Кэйт, и Руберт. Неужели, я просто не способна даже на элементарную благодарность... Господи, как всё запуталось. Папа, папа. - Как мне тебя не хватает...
  Я подошла к окну, с надеждой окинув взглядом горные вершины. Их величественный вид меня успокаивал. Глядя на них, я забывала обо всём или, почти обо всём...
  Солнце уже зашло. Небо, переливаясь иссиня-зелеными оттенками, завораживало своей глубиной. На нём уже появились первые звёзды.
  - Как же тут красиво...
  Я опустилась на кровать. Есть совсем не хотелось. По счастью Лайтинги и не настаивали. Мне никак не удавалось почувствовать себя частью этой семьи. Возможно, Лиз была права - должно пройти какое-то время...
  Время. Оно тянулось, словно бесконечная паутина, опутывая меня своей тягучей терпкой печалью. И чем активней я сопротивлялась, тем сильнее запутывалась в ней...
  - Нужно просто успокоиться. Подумать и успокоиться. Патрик почти не смотрит на меня. Да, оно и к лучшему. Он напоминает мне отца: те же русые волосы, те же серые глаза. Только папа был спокойнее что ли...
  Опять я об отце. Надо подумать о чём-нибудь другом. Хотя бы о Кэйт.
  - Какая милая девочка. Она похожа на солнечный лучик. И мама у неё замечательная. Удивительно, как Лиз удавалось столько лет управляться в этом доме одной? И она ведь, даже, ни разу не пожаловалась и ни о чем не попросила...
  - Ну, хватит уже пребывать в печальном образе. Смотреть противно - снова отчётливо прозвучало внутри.
  Я посмотрела на себя в зеркало и рассмеялась. Смотреть было не так уж и противно. Круги легли под глазами, а в остальном ... Похоже, Гаррет тоже так считает. У него было такое выражение лица...
  Я прыснула со смеху.
  - Подобная нестабильность...
   Я снова рассмеялась. У меня возникло странное ощущение, что эти мысли, возникали как бы отдельно от меня...
  - Ничего смешного, между прочим. - Услышала я снова.
  Я сделала три глубоких вдоха. Прислушалась. Только шум ветра за окном. Он раскачивал деревья, которые подступали к дому так близко, что создавалось впечатление, что мы живём прямо посреди леса. К этому тоже нужно привыкнуть. Не то, чтобы мне это не нравилось, просто, когда большую часть жизни ты провела в огромном городе...
  - Ничего. Всё наладиться... Интересно, почему нигде не видно Руберта?
  Я попыталась определить, почему это меня так волнует. И волнует ли?
  - Тоже мне повод для волнения - я инстинктивно вздёрнула подбородок - пусть пропадает, где хочет - и снова рассмеялась
  На самом деле, он славный. И очень мне помог. Просто по какой-то причине он не любит бывать дома. И может, ко мне это, вовсе не имеет ни какого отношения. Кто знает, какие тайны хранит его почти осязаемая настороженность. Да и с отцом они не очень-то ладят.
  Я снова улыбнулась. Похоже, ладить с Патриком в этом доме способна, разве что малышка Кэйт.
  - Какая милая девочка... По-моему, я повторяюсь. В целом, всё не так уж и плохо. Нужно только найти себе занятие.
  - Хоть одна достойная мысль...
  - Слушай ты! Как там тебя? Если мне потребуется твоё авторитетное мнение, я тебя непременно уведомлю. - Возмутилась я и снова рассмеялась. - Этот странный диалог похоже всё-таки развеял мою грусть.
  Лиз вскользь упоминала о маленькой оранжерее своей двоюродной сестры Кларисс. Возможно, у неё найдётся для меня работа. Я всегда хотела работать с растениями. Они мне кажутся такими живыми, разве что говорить не умеют...
  Я улыбнулась, откинувшись на подушки. Спать не хотелось. В комнате пахло деревом. Ночная прохлада гостеприимно раскинула свои объятья. Сквозь окно на крыше были видны звёзды. Отец, безусловно, был романтиком.
  - Интересно, это окно всегда существовало, или он сам его смастерил?.. И о чём думал он, любуясь этой мерцающей бесконечностью...
  Глядя на сияющие за окном звёзды, мне хотелось верить, что и у него теперь всё будет хорошо. Насколько это в принципе возможно. Я не знаю, что ожидает человека после смерти. Если честно, я как-то серьёзно раньше не задумывалась об этом. Но если там действительно существует что-либо стоящее, то он этого определённо достоин...
  
  
  
  
  
   Глава 7
  
   Утро
  
  
  (Откровения Руберта Лайтинга)
  
  Что-то меня разбудило. Было ещё слишком рано. Зарево теплилось над горизонтом. Я прислушался. Топот босых ног по полу...
  - Интересно кому не спиться в такую рань?
  Я выглянул в коридор. Мимо меня прошлёпала жизнерадостная Кейт. Её рыжие кудряшки топорщились спросонья. Поверх желтой фланелевой пижамы она натянула папин свитер.
  - Доброе утро Руберт - почти пропела она.
  - А ты что, в такую рань? - удивился я.
  Ответа я так и не дождался. Потому, как она завернула в свою комнату и начала там активно шурудить.
  Я снова прислушался. Снизу послышались ещё звуки. Похоже это на веранде. Я начал спускаться вниз и замер посреди лестничного пролёта: Из голубого цветочного горшка торчало два листа: ярко зелёных, плотных, глянцевых. Я дотронулся - живые.
  - Да выбрось ты это зёрнышко - всплыло в моей памяти - всё одно из него ничего вырасти, уже не сможет - уговаривала Кэйт её мама.
  - А вот и сможет - возражала та, в очередной раз, запихивая многострадальное манговое зёрнышко в цветочный горшок.
  Она привезла его в прошлом году. С тех самых пор безуспешно пыталась что-нибудь из него вырастить...
  - Миорри, - мелькнула у меня догадка. - Точно Миорри. Она стояла здесь вчера, склонившись. Я ещё, подумал: "Что она делает с этим горшком?". Невероятно...
  Дверь на веранду была открыта.
  Она сидела на полу, скрестив ноги. Её рассыпавшиеся волосы, золотились на фоне восходящего солнца...
  Всё пространство веранды было заполнено солнечным светом. Он струился сквозь огромные окна, рассыпаясь зайчиками, отражаясь от тёплой поверхности деревянного пола.
  - Ты к нам присоединишься?
  Кэйт, волочившая что-то по полу, прошлёпала мимо меня на веранду.
  Миорри не шевелилась. Её прямой неподвижный силуэт, был подобен графическому очертанию гор, величественно возвышающихся за окнами. Кэйт накрыла её пледом, всё ещё вопросительно на меня глядя. Не получив утвердительного ответа, она завернулась в такой же плед, села рядом и замерла...
  Я осторожно притворил за собой дверь и вернулся в свою комнату.
  Мысли теснились в моей голове. Они словно малые дети толпились и перебивали друг друга:
  - Она необычная - подпрыгнула первая.
  - Как она это сделала?.. - перебивала её вторая.
  - Была ли девушка, величественно восседавшая на полу веранды, тем самым перепуганным, измученным рыдающим у меня на плече подростком?.. - вопрошала третья
  - Не слишком ли много вопросов о девушке?... - возмутилась последняя. Она заставила меня встряхнуть головой и задуматься о вещах более насущных:
  - Похоже, отец, во что бы то ни стало, намерен пробудить во мне "дух соперничества". Будь этому духу неладно. Ещё этот турнир... Ну, почему, я обязательно должен хотеть?! Я не понимаю...
  То ли дело Гаррет. Вот, кого хлебом не корми, дай побыть в центре всеобщего внимания. Так вот пусть он и будет. Так ведь нет же:
  - Руберт - это безответственно... Ты один из немногих, кто может претендовать на это почётное право, и ты не смеешь пренебрегать им. Когда ты уже, наконец, повзрослеешь Руберт?!...
  Так и хотелось крикнуть:
  - Да, тогда, когда ты, наконец, позволишь мне хотя бы попытаться... Скверно. Так, разговора не получится. Нужно что-то придумать...
  Я лежал на кровати, бесцельно разглядывая потолок в надежде, что идеи сами о себе заявят. Идеи не торопились. Зато я отчётливо уловил запах пекущегося теста. В животе заурчало. Я глянул на часы. Половина восьмого. Странно у Сэлли ещё неделя отпуска. А от Лиз такого ожидать, как "снега в июле". Запах щекотал ноздри. В конце концов, чувство голода пересилило, и я поплёлся на кухню.
  Посреди кухонного стола стояло огромное блюдо с большими кусками дымящегося пирога. Рядом хлопотала перепачканная в муке Кэйт. Вместо папиного свитера поверх пижамы теперь красовался огромный Фартук Сэлли. Косынка сбилась на бок. Она благополучно опрокинула кусок пирога на тарелку, и гордая собой, подавала его отцу.
  - Присоединяйся Руберт - приветствовал он меня, продолжая активно жевать - вкуснотища - добавил он, прихлёбывая из своей любимой кружки.
  - Тебе положить - деловито поинтересовалась Кэйт - я сама заворачивала краешки - гордо добавила она.
  - Пожалуй. - Растерянно согласился я.
  В дверях показался отец. Вид у него был не менее озадаченный.
  - Деда - бросилась к нему Кэйт - Садись. Я угощу тебя пирогом. Мы с Миорри сами его испекли.
  - Доброе утро - Миорри выглядела смущённо. На ней теперь было нежно зелёное ситцевое платье, длинное с забавными воланами. Возможно, и не такими забавными. Просто я больше привык к спортивной одежде Лиз и вычурным нарядам Бетси. - Я рано встаю. Мы тут с Кейт немного похозяйничали...
  - Ой, и в следующий раз ни в чём себе не отказывайте - жующий голос Пола напоминал урчание кота.
  - Деда, ну ты что? Остынет же. - Теребила Патрика за штанину Кэйт - Я сама заворачивала краешек. - Заговорщицки шепнула ему она. - Правда, вкусно?!
  Он утвердительно кивнул, чмокнув её в лоб. Я тоже попробовал. Оказалось действительно вкусно...
  В дверь позвонили.
  - Я открою. - Я выбежал из кухни, избегая нежелательного разговора с отцом.
  - Ну?! Она и вправду так неотразима? - Бетси Вебстер собственной персоной, решила украсить собою порог нашего скромного жилища.
  - Кто? - не понял я
  - Ваша новая родственница. Гаррет вчера все уши прожужжал. - Она нервно крутила свой каштановый локон.
  Бетси Вебстер - сестра Гаррета, являлась не только обладательницей эффектно уложенных каштановых волос, изысканных нарядов, всевозможного гламурного антуража, но и потока неиссякаемой энергии, которую она тратила на две очень важные для неё вещи: Совершенствование собственного и без того незабываемого образа. И поиски подтверждения, своей исключительной неотразимости. Возможно, именно нехваткой времени на всё остальное, можно было объяснить её несносный характер.
  - Так ты встала в такую рань?.. - я захлебнулся смехом.
  - Ничего подобного - оттолкнула меня она, проходя на кухню - Я решила навестить свою сестру. И её очаровательную дочурку. - Потрепала она по щеке, удивлённую подобным проявлением внимания, Кэйт.
  Лиз, отдававшей должное пирогу, сидя рядом со своим мужем, её заявление тоже показалось довольно необычным. Тем не мене Бетси пригласили за стол. И она грациозно расположилась возле меня. Это несколько настораживало. Наши родители, одно время, вынашивали планы на наше так сказать "воссоединение". Хвала небесам, Бетси Вебстер посчитала, что заслуживает чего-то большего...
  Чем-то большим оказался Уинстон Уивер - единственный наследник умопомрачительного, по здешним меркам, состояния Уиверов, перебравшихся в Нордстоун относительно недавно.
  Уинстон - в общем-то, славный малый, известной слабостью которого была его всепоглощающая привязанность к Бетси Вебстер. Коей она частенько злоупотребляла.
  В дверь снова позвонили.
  - Кэйт откроет - с обворожительной улыбкой, Бетси Вебстер вцепилась в мой локоть. Кейт метнулась к двери.
  - В вашем доме пахнет пирогами? - громоподобный голос Мэги Вебстер опережал появление его великолепной во многих отношениях хозяйки.
   Не каждая женщина может похвастаться такой силой самообладания, чтобы компенсировать воистину легендарную мощь Хубберта Вебстера, её мужа. И с сообразительностью и предприимчивостью этой крупной, в прямом и переносном смыслах, женщины мог бы состязаться далеко не каждый мужчина. К тому же, широта её безмерной души откровенно завораживала, делая не столь существенной её излишнюю прямолинейность.
  - Патрик! В вашем доме, наконец-то появилась настоящая женщина?
  - Две - парировала, привыкшая к своеобразному юмору своей матери, Лиз.
  - Я тоже помогала. - Вертевшаяся возле её ног Кэйт, казалась совершенно крохотной.
  - Ах, ты моя, хозяюшка - Мэги сгребла её в свои бескрайние объятия. - А Гаррет разве не у вас? - огляделась она.
  - Нет - ответил довольный жующий Пол. И боюсь, ему уже ничего не достанется - добавил он, придвигая к себе следующий кусок.
  - Ничего. - Бетси продемонстрировала свою безукоризненную улыбку. - Я полагаю, что Мири припрячет для него кусочек, промурлыкала она.
  - Её зовут Миорри - поправил её я, выскальзывая из её цепких объятий.
  - Ой, извините - театрально пропела она, пытаясь снова ухватить меня за руку.
  В дверь опять позвонили. И я кинулся к ней, как утопающий бросается к спасательному кругу.
  В дверях стоял Уинстон Уивер, упакованный в дорогой костюм. Концы накрахмаленной рубашки аристократично топорщились. Он немного щурился, из-за чего трудно было разглядеть выражение его почти выцветших глаз.
  - А Бетси к вам случайно не заходила? - озадаченно осведомился он, поправляя очки, приглаживая свой и без того безукоризненный пробор.
  - Она ждёт тебя на кухне - просиял я в ответ.
  - Уивер! Я уже думала ты никогда не появишься - она капризно надула губки.
  - А разве мы не договаривались....
  - Ох, уж эти мужчины - перебила его она, беря под руку. - Мы идём в гости. Гаррету привет - многозначительно добавила она, обращаясь к Миорри.
  - Вот, наверное, и он - откликнулась Мэги на очередной звонок в дверь
  - Мы его впустим - промурлыкала напоследок Бетси и они с Уинстоном удалились.
  Я облегчённо вздохнул. Это оказался не Гаррет. Это был его отец Хубберт Вебстер, не нашедший никого в своём доме, и решивший что-то обсудить с Патриком.
  Хубберт Вебстер - пятидесятилетний мужчина крепкого телосложения, с рыжей, не уступающей места седине шевелюрой и такой же аккуратной бородой. Бессменный Лидер Попечительного совета городка Нордстоун, на протяжении вот уже двадцати пяти с лишним лет, всегда поражал моё воображение своей непоколебимой выдержкой и способностью сохранять здравый смысл среди всего своеобразия и непредсказуемости поведения его обитателей.
  - Так, вот вы где. - Он улыбнулся - А где же Гаррет?
  Это начинало меня раздражать:
  - Почему они все ищут его здесь? Что такого он им наговорил?
  - Мои соболезнования. - Он обратился к Миорри
  Она грустно улыбнулась ему в ответ. Создавалось впечатление, что её абсолютно не касалась вся эта эмоциональная чехарда, творившаяся в нашем доме. Она будто бы мягко пропускала её сквозь себя, заполняя взъерошенное пространство собственным теплом...
  - Нам нужно кое-что обсудить - обратился он к Патрику и они с отцом удалились. Кэйт, Лиз, Пол и Мэги живо обсуждали, предстоящий турнир.
  Дверь оказалась не заперта. И сияющий Гаррет, разодетый и уложенный не хуже своей сестрицы, размахивая букетом роз, словно бейсбольной битой предстал во всей своей неописуемой красе.
   Все, не сговариваясь, прыснули от смеха. Мэги смеялась громче всех.
  - Гаррет, ты похож на индюка - приговаривала она - Нет на праздничную индейку - её грудной хохот затопил собой всё пространство нашей кухни.
  - Это всё Бетси! - Обиженно взмахнул руками Гаррет - Я же говорил ей, что буду, похож на идиота - расстроился он, привычно всклочивая, свои прилизанные патлы. - В общем, это тебе - он протянул букет Миорри.
  Спасибо - улыбнулась ему она - Это очень мило с твоей стороны.
  Гаррет оживился:
  - Ну, раз уж я такой... милый. - Он приосанился. - Может, составишь мне компанию вечером? Я знаю одно очень хорошее место. - Он склонился в сторону Миорри, гипнотизируя её своей самой неотразимой улыбкой. - Там подают такую телятину - пальчики оближешь.
  Мне почему-то очень не нравилось предложение Гаррета. Понятно, что оно было адресовано не мне но...
  - Спасибо, я не могу - тихо ответила девушка, смущённо опустив глаза.
   Я почувствовал необъяснимое облегчение.
  - Тебе не обязательно сидеть всё время дома - отозвалась Лиз.
  Миорри смутилась еще больше:
  - Я, правда, не могу. У меня аллергия на белок животного происхождения - тихо произнесла она - так, что из меня не важная компания для подобного выхода...
  Я не знаю, что за странный вид недуга поразил Миорри, но я был благодарен, что его наличие не позволило Гаррету реализовать его планы. Однако радоваться мне пришлось не долго.
  - Руберт! Руберт! Иди сюда! - крик отца, сотрясающий стены кухни, напомнил мне о неотвратимом приближении отложенного разговора...
  
  
  
  
  
  
  Глава 8
  
   Происшествие.
  
  
  
  
  (Повествование Миорри)
  
  Жизнь потихоньку налаживается. Я теперь помогаю в оранжерее Кларисс. Она оказалась, на редкость добродушной и очень весёлой женщиной. Кларисс абсолютно уверена, что все мои беды произрастают от моей чрезмерной худобы, и всячески пытается меня подкормить.
  Я улыбнулась, вспоминая розовощёкую фактурную Кларисс, ловко лавирующую между аккуратными грядками и бесчисленными террасами. Хозяйка этого удивительного цветуще-плодоносящего царства сама была олицетворением пышущего здоровья. Её весёлый нрав и неутомимый темперамент сразу же покорили моё сердце...
  Лиз с энтузиазмом откликнулась на моё предложение помочь ей готовить. Пол тоже был в абсолютном восторге. По его мнению, главное чтобы было вкусно...
  Даже Патрик, похоже, примирился с моим существованием. Вчера он даже разрешил мне пользоваться своей библиотекой. За что я ему бесконечно признательна. Правда, дедом его называть, язык у меня до сих пор не поворачивается...
  Я глянула на часы. Стрелки показывали четверть шестого. Ужин сегодня готовит Лиз. Так что я размышляла, чем бы себя занять.
  У меня снова возникло это странное ощущение, что кто-то или что-то зовёт меня.
  - Бред какой-то...
  - Белая скала - отчётливо услышала я.
  - И что?! - Вот, замечательно, я уже разговариваю сама с собой...
  - Руберт - последовал ответ, и снова наступила тишина.
  - Руберт! - Крик Патрика Лайтинга заставил меня вздрогнуть. Я осторожно выглянула в коридор.
  Они стояли возле лестничного пролёта, нервно сжимая кулаки. Их напряжение физически ощущалось в воздухе. Казалось, достаточно маленькой искры...
  - Всё в порядке? - брякнула я, желая хоть как-то разрядить атмосферу.
  Оба повернули ко мне свои удивлённые лица. Я понимала, что нужно добавить что-то ещё. И выдала первое, что пришло в голову:
  - Руберт, ты не мог бы показать мне окрестности? - Я смутилась - Боюсь, что без посторонней помощи, мне никак не справится.
  Руберт застыл с открытым ртом. Его отец напротив оживился, и с довольным видом изрёк:
  - Покажи ей всё, что она пожелает. - Он небрежно похлопал сына по плечу и ушёл, оставив нас наедине. Руберт молча исподлобья уставился на меня, сунув руки в карманы своих потрёпанных джинсов. Тёмные волосы упали ему на глаза. Он попытался их сдуть.
  - Сложности? - осторожно спросила я
  - Никаких! - с вызовом ответил он, откинув длинную прядь с лица - И чего же именно Вы бы желали увидеть? - Он намерено сделал ударение на слове "желали".
  - Белую скалу - робко ответила я.
  - Что?! - его удивление сменилось заливистым смехом. Он попытался взять себя в руки, и снова рассмеялся. Я растерянно смотрела на него, не понимая причины. - Всё что она пожелает - он трясся от смеха, прислонившись к стене. - Всё в порядке. Можем отправляться прямо сейчас...
  Мы молча шагали по смешанному лесу. Лето выдалось не жарким, и растительность вовсю буйствовала. Даже мох на валунах, плотным бархатным узором, демонстрировал собственное великолепие. Папоротники, мягко касаясь нас своими огромными узорчатыми лапами, тут же смыкались за спиной...
  Удивительно, но молчать рядом с ним было довольно-таки комфортно. Когда я была ещё маленькой, я очень удивлялась тому, что окружающим нужно объяснять: чего ты чувствуешь, чего хочешь, зачем ты поступаешь так, а не иначе... Я как-то инстинктивно всегда это знала. И считала, что и у других это происходит точно так же. Я ошибалась...
  - Ну, надо же! Миорри?! Какая встреча! - Гаррет Вебстер неизвестно откуда вынырнул нам на встречу. Он обменялся рукопожатием с Рубертом, затем нежно обхватил мою ладонь своими огромными руками и с нарочитым благоговением прикоснулся к ней лбом.
  - Не паясничай Гаррет - Руберт попытался высвободить мою руку.
  - Вовсе и не собирался. - Ответил тот, восторженно глядя на меня, - Гуляете?
  - Патрик попросил показать Миорри окрестности - отрезал Руберт.
  - Патрик? А конечно, - понимающе кивнул тот. И тут же оживился - Кстати, об окрестностях, ты уже видела Дэйнов?
  - Гаррет! - возмутился мой проводник.
  - А что вы ей, до сих пор ещё не рассказали? - удивился тот - Это же главная здешняя достопримечательность. Как можно осматривать окрестности и пропустить такое?
  - Гаррет, - предостерегающе одёрнул его друг.
  Похоже, тот не слышал или, по крайней мере, делал вид. Я не знала, как реагировать. Гаррет истолковал мою растерянность по-своему.
  - Смотри, смотри - развернул он меня за плечи, становясь между мной и Рубертом.
  Вдоль поляны не вдалеке, прогуливалась пара. Они держались за руки, не обращая на нас ни малейшего внимания, и о чем-то разговаривали. С виду они казались обычными влюблёнными.
  Я недоумённо посмотрела на Гаррета.
  - Смотри, смотри - настаивал он, сделав в их направлении несколько шагов, увлекая меня за собой.
  Девушка встрепенулась. Юноша обнял её за плечи, бросив презрительный взгляд в нашу сторону.
  - Ах, так?! - в глазах Гаррета сверкну азартный блеск.
  В следующий момент, стоявший поодаль Руберт, стремительно бросился к нам и повалил Гаррета на землю.
  - Ты что, спятил?! - Заорал тот, скидывая его с себя.
  - Сам ты спятил! - почти прорычал тот. - Нападение на патруль в приграничной зоне! Хубберт тебе голову оторвёт!
  Я снова посмотрела на пару: девушка лихорадочно цеплялась за плечи своего приятеля, заслонявшего её от нас. Вся его фигура, не взирая на пробивающую его дрожь, выражала решительность.
  - Ну, ты же ему не скажешь? - виновато вопросительно предположил Гаррет.
  - Я-то нет, - ответил Руберт, указывая в сторону молодого человека, который похоже уже пришел в себя. Одной рукой он обнимал, всё ещё дрожавшую подругу, в другой у него было что-то вроде небольшой рации. Он говорил, внимательно глядя в нашу сторону. Видимо получив ответ, он успокоил её, и они медленно покинули поляну.
  - Похоже, я влип. - Констатировал, всё ещё, лежавший на земле Гаррет.
  - Во всяком случае, я берусь подтвердить отсутствие злого умысла в твоей безмозглой рыжей башке. - Предложил Руберт, протягивая ему руку.
  - И на том, спасибо - весело огрызнулся тот, рывком, опрокинув приятеля на землю. Они покатились, смеясь и приминая траву.
  Мне не было интересно, чем кончится их дружеская потасовка. Я смотрела в след удаляющейся паре, пытаясь разобраться в том, свидетелем чего, только что стала. Файлы не складывались...
  
  
  
  
  Глава 9
  
   Белая Скала
  
  
  
  - Что это было? - Спросила я, когда мы немного отошли.
  - Гаррет - осел - ответил Руберт. И судя по тону, это его расстраивало.
  - Ну, это я и раньше заметила - улыбнулась я - А как он это сделал?
  - А как ты сделала, чтобы проросло манговое зёрнышко? - после небольшой паузы переспросил он, хитро улыбаясь.
  Я растерялась:
  - Я ничего, такого, не делала.
  - Вот, и он ничего, такого, не делал - заключил Руберт, наивно хлопая глазами.
  - Ладно, - вздохнула я. - Я рассказала ему, что люблю его, вернее спела...
  Он внимательно на меня посмотрел.
  - Я не сумасшедшая - возмутилась я.
  - Я надеюсь - усмехнулся он, уворачиваясь от моей руки. - Ладно, ладно - сдаюсь - Продолжая смеяться, он поднял обе руки вверх.
  Было просто невозможно оставаться сердитой, глядя, как смеётся Руберт. И я тоже ему улыбнулась.
  - Мы почти пришли, - обрадовался он.
  Я увидела просвет между деревьев. Вскоре мы оказались на небольшой поляне. С другой стороны, возвышалась величественная гора. Она расходилась в обе стороны под пологим углом. Часть её была абсолютно белой.
  Место мне показалось знакомым, хотя я никогда не бывала здесь прежде. Слева от нас, на тропинке, появился молодой человек. Заметив нас, он скрестил руки на груди и замер в ожидании.
  - Чтоб, тебя Гаррет! - выругался мой проводник - Я должен кое-что уладить.
   Он потупил глаза, и нехотя направился навстречу незнакомцу.
  Я подошла к горе. Мне захотелось прикоснуться к ней. Я протянула ладонь и дотронулась. Поверхность её оказалась шершавой. Потом я заметила небольшой уступ с права в образовавшейся расщелине, и подошла поближе. Это была часть скалы. Она поросла травой и мхом. Скалы... Что-то неуклюже заворочалось в моей памяти...
  - Ну, наконец-то! Я уже начал беспокоиться. - Раздался насмешливый голос позади меня.
  Я резко обернулась и буквально вросла в землю, вернее в скалу.
  Прямо передо мной стоял старый знакомый. Только вместо мотоциклетной экипировки на нём теперь красовалась черная, небрежно застёгнутая, рубашка и элегантные тёмные джинсы. Его большие карие глаза светились искренней радостью. Его красивое лицо выражало смесь мальчишеского озорства и нескрываемого восторга. Он вскинул руки, как бы желая меня обнять.
  Я поискала глазами Руберта. Выступ скалы скрыл их от меня.
  - Ну, да, скала - прошептала я, бледнея, инстинктивно отступая назад.
  - Подожди, - замер он. - Я не желаю тебе зла.
  - Да, да... " Пусть смерть освободит твою душу. Ибо тело есть темница ея". - откуда-то всплыло в моей памяти.
  - Что за религиозный бред - он передёрнул плечами. - Я вовсе не хочу твоей смерти. Напротив. Я хочу подарить тебе вечность. - Он выдержал паузу. - И надеюсь, что ты, разделишь её со мной. Миорри, я так долго, тебя искал...
  В его словах звучала такая искренняя нежность. Он протянул ко мне руку...
  Вдруг, реальность вздрогнула и запестрела множеством смутно знакомых образов: его глаза, боль, кровь, туман, неясные белые силуэты, снова кровь, крики ужаса... Я невольно отшатнулась от протянутой руки, и мои ноги потеряли опору...
  Я знала. Я всегда это знала. Эта скала, его глаза... Мой сон. Этот кошмар...
  Моё падение казалось мне бесконечным. Я не хотела кричать. Неотвратимая сила предопределённости тянула меня вниз. Странно, я совсем не чувствовала боли. Скала. Руберт. Кто-то поднимает меня на руки. Мы парим. Жарко очень жарко, словно костёр развели прямо на моей ладони. Наверно я брежу...
  
  
  
  
  Глава 10
  
   Тени прошлого
  
  
  
  (Наблюдения Уильяма Рэндалла)
  
  Я ждал. Руберт медленно приближался ко мне. Вид у него был довольно виноватый. Хотя, его-то собственно, обвинять мне было не в чем. Пять метров. Я инстинктивно напрягся. Три метра.
  Неужели он совсем свернул поле? - мелькнула у меня мысль. - Два метра, полтора, метр...
  - Мне очень жаль. - Он сделал паузу - Гаррет, конечно осёл, но у него не было злого умысла.
  - Я предполагал, что отпрысков Вебстеров лучше воспитывают...
  - Не знаю, что на него нашло. - Пытался оправдать он своего приятеля. - Возможно, он просто хотел произвести впечатление на девушку...
  Я посмотрел на его спутницу. Она стояла, прикоснувшись к скале. Светлые волосы ниспадали локонами, тёплый взгляд больших зелёных глаз...
  - Это конечно его не оправдывает... - продолжил тот.
  - Не оправдывает.
  - Хубберт его убьёт. Не буквально конечно. - Он улыбнулся - Но не хотел бы я оказаться на его месте...
   "Светлые локоны, большие зелёные глаза"... - Голос Джерольда отчётливо отпечатался в моей памяти.
   Я перевел взгляд на девушку. Поляна была пуста.
  Уловив тревогу в моём взгляде, Руберт тоже обернулся.
  - Миорри. - Тихо позвал он. Ответа не последовало. - Миорри! - крикнул он и кинулся назад.
  Поляна была пуста.
  - Куда она могла подеваться? - волновался он.
  Мы подошли к тому месту, где я видел её в последний раз. Моё внимание привлекла расщелина за выступом...
  Она лежала на дне тихо и неподвижно. Волосы разметались по камням...
  - Миорри! - крик отчаянья Руберта, эхом отразился от скал.
  - Не возражаешь?
  - Конечно - он отошел в сторону, не сводя с неё глаз.
  Миорри лежала, такая тихая, словно спала. Я аккуратно вынес её из расщелины и положил на мох к подножию горы.
  Так и есть. На ладони виднелась хорошо знакомая отметина.
  - Чтоб тебя! Джеральд! - подумал я в сердцах. - Боюсь моя помощь... - начал я уже в слух
  - Она умерла - прошептал он, опускаясь на колени возле неё.
  - Нет, - поспешил успокоить его я. Но ей потребуется - я выдержал паузу - длительная медицинская помощь.
  - То есть она будет жить? - встрепенулся он.
  - Время покажет.
  Голова у меня шла кругом. Я понятия не имел, что сказать. Вряд ли Хубберт поверит, что она просто оступилась, упала и умерла.
  - Столько усилий - и всё... Я убью тебя Джеральд! Когда-нибудь точно убью! - вихрем пронеслось в моей голове.
  Туман сгущался. Я только теперь заметил, как он плавно отделившись о скалы, медленно наплывал вокруг нас, становясь плотнее.
  - Наверное, её стоит отнести к нам в центр. Это ближайшее приличное медицинское заведение - объективно оценив ситуацию, предложил я.
  - Не стоит - прокатилось тихое эхо.
  Мы вздрогнули и огляделись. Туман вокруг нас стал ещё плотнее. И в нём проступали нечёткие контуры. Они словно светились.
  - Я позабочусь о ней - отозвалось эхо.
  - Что значит, позабочусь? - ощетинился Руберт, пытаясь закрыть собой девушку.
  - Заботиться - значит совершать действие в интересах того, на кого это действие направлено - Раздалось совсем рядом. - Нужно спешить...
  Что-то очень древнее и я бы даже сказал, величественное ощущалось в происходящем. Мне сложно было это объяснить, но ...
  - Она не должна умереть - метнулся Руберт, и застыл не в силах двинуться дальше.
  - Конечно. Душа по сути своей бессмертна.
  - Она ведь поправится? - Не унимался он, почти умоляюще.
  - Это зависит от её выбора.
  - А у неё есть выбор? - Настала моя очередь удивляться.
  - У души всегда есть выбор. Даже, если, кажется, что её нет - раздалось из глубины тумана, который уже плотно окутал девушку.
  В следующее мгновение, сильный порыв ветра разметал его в клочья, оставив нас посреди пустой поляны, абсолютно ясного неба и звенящей тишины.
  Мы озирались по сторонам...
  У меня появилось ощущение, что я нахожусь на пороге чего-то удивительного, что в скором времени полностью перевернёт моё представление о строении этого мира. И возможно прольёт свет на вопрос так давно терзавший меня...
  Руберт, глядя в звёздное небо, тоже о чём-то размышлял.
  - Руберт - тихо позвал его я.
  - Что? - откликнулся он, не поворачивая головы.
  - Может...
  - Я буду ждать её здесь - перебил меня он. - Я не знаю, что говорить отцу. Я не знаю...
  - Отцу лучше говорить правду.
  Со стороны Нордстоуна поляну неспеша пересекал Хубберт Вебстер.
  - Гаррет рассказал нам о том, что произошло. - Пояснил он своё вмешательство - Мы приносим свои извинения.
  Я кивнул, в знак того, что извинения приняты. Его лицо было спокойным, движения размеренными. Возраст, казалось, был не властен над величием этого человеческого духа.
  Луна, показавшаяся из-за туч, осветила: поляну, Лайтингов и Вебстеров, собравшихся на опушке леса. Их электрические поля подёргивались и нервно вспыхивали. У меня за спиной появился Олафф. Остальные застыли на площадке возле северной границы.
  - Правду?! - Руберта начал колотить истерический смех. Он обвёл, собравшихся внимательным взглядом, и театрально произнёс: - Правда: Сначала отличился Гаррет - он махнул рукой в сторону провинившегося приятеля. - Затем мне пришлось объяснять, что он это не по злобе, а по дурости. Потом - Его голос вдруг осёкся. - Миорри видно стало скучно, и она покинула нас. - Произнёс он, озадаченно глядя в темноту.
  - И ты отпустил её одну? - возмутился его отец. Его рассерженный крик пересёк поляну, и отразившись от скалы постепенно затих.
  - Она не спрашивала позволения. К тому же я был несколько занят - он безнадежно махнул рукою в мою сторону и снова опустился на землю, обхватив голову руками.
  Я пытался скрыть своё удивление. По счастью никто ничего не заметил.
  - Учитывая сложившиеся обстоятельства - торжественно произнёс Хубберт Вебстер - и отсутствие обоснованных претензий сторон - он сделал паузу, внимательно изучая выражение моего лица - я предлагаю разойтись по домам.
  Я утвердительно кивнул.
  - Руберт идём - позвал он, поворачиваясь, чтобы уйти.
  - Я никуда не пойду - тихо ответил тот.
  - Руберт Лайтинг! - Ты сейчас же поднимешься и незамедлительно отправишься домой. - Патрик Лайтинг грохотал во всей силе вырывающейся из него ярости. И отблески её долетали даже до нас, несмотря на приличное расстояние нас разделявшее.
  - Я никуда не пойду! - Твёрдо и решительно повторил его сын. - Я не намерен чего-либо доказывать, выслушивать беспочвенные обвинения и сожалеть о собственном несоответствии. Я полностью и безоговорочно согласен с тем, что я, как всегда, во всём и абсолютно не прав. - Он сделал паузу - И всё, чего я сейчас хочу - это просто, чтоб меня оставили в покое.
  Все замерли. Патрик Лайтинг, вопреки моим ожиданиям, аккуратно свернул разбушевавшееся поле и медленно направился к нам.
  - Я хочу поговорить со своим сыном -не глядя на меня, обратился он к Хубберту. Голос его звучал глухо.
  Мы с Хуббертом переглянулись и молча покинули поляну.
  Для меня многое оставалось не понятным:
  Почему Руберт, так странно себя повёл? На что он надеялся? И что, в конце концов, произошло с Миорри? Тем не менее, его поведение освободило меня от ответов на вопросы, обсуждать которые я был абсолютно не намерен. Возможно, время само расставит всё по своим местам. И не стоит лишний раз искушать судьбу, дабы удовлетворить собственное любопытство...
  
  
  
   Глава 11
  
   Семейные тайны
  
  
  (Внутренние терзания Руберта Лайтинга)
  
  - Всё будет хорошо - звенело у меня внутри. Это сильно обескураживало. И я не знал чему верить. - Через час, полтора она уже будет дома - упорно настаивал голос.
  Я сидел, обхватив голову руками. События этого дня отказывались в ней умещаться. И я ожидал, что она вот-вот взорвётся, не имея ни малейшего желания с кем-либо разговаривать.
  - В ночь, когда ты появился - начал отец, глядя куда-то в даль - я потерял жену и сына. Мир перевернулся...
  Он умолк. Я никогда не видел его таким тихим и задумчивым. Патрик вспоминал, и тени прошлого бродили по его лицу.
  - Сердце Хэйли не выдержало. Она умерла. Ни жены, ни сына. - Он тяжело вздохнул и продолжил. - Я не знал, что мне делать. Я брёл, не разбирая дороги. Пока не очутился здесь, возле Белой скалы. Это место преследует меня...
  Он снова замолчал.
  - Стивен очень любил его. Мы возлагали на него столько надежд, а он исчез, просто исчез...
  Боль отразилась на его лице:
  - Это место отняло у меня сына - он смотрел куда-то вдаль, не в силах произнести больше не слова.
  - А какой он был? - неожиданно спросил я.
  - Добрый и весёлый - с тихой грустью ответил он.
  Улыбка на его лице явилась слабым отражением, тех далёких времён, когда он видимо был счастлив.
  - И когда Хэйли забеременела снова...
  Его взгляд словно застыл, и он продолжил почти шёпотом: - Но она умерла. Умерли все мои надежды...
  Я наблюдал, как тоска, окутавшая его своим покрывалом, расползается, словно туман, обволакивая и лишая надежды.
  - В ту ночь я ползал по земле. Я царапал её. Я говорил, кричал и снова говорил, пока не выдохся. - Он снова замолчал, глядя в одну, известную только ему, точку. - Я очнулся от пронзительного детского крика. Рядом со мной стояла корзина. Женский силуэт удалялся прочь. Она даже не обернулась. Младенец кричал. Он был живой и тёплый... Я не помню, ни как я отнёс тебя домой, ни что говорил повитухе. Одно я знал точно ты - мой. И у меня снова появился стимул жить. Но, - он помедлил - в глубине души, я до сих пор боюсь, что в один прекрасный день это проклятое место предъявит на тебя свои права...
  Он молча опустился рядом со мной. Отголоски прошлого всё ещё клубились в его усталых глазах.
  - Хубберт всегда превосходил меня. - С грустью признался он - Рядом с ним можно было даже не пытаться... - Он снова глянул вверх, словно искал ответ на вопрос, так долго его терзавший. И похоже, так и не нашёл его там. - И когда он, глядя на тебя, пятилетнего малыша, пошутил, что с эдаким потенциалом даже ему будет трудно тягаться. Я всерьёз задумался о твоём будущем.
  Он вздохнул и продолжил:
   - Ты и представить себе не можешь, как это тяжело: смотреть, как человек пренебрегает тем, что тебе всегда казалось самим смыслом этой жизни.
  Патрик подобрал камень и в сердцах запустил его в темноту.
  - Особенно, когда говоришь, а тебя словно не слышат...
  - Будто бьёшься головой о непроницаемую стену - добавил я, и мы оба улыбнулись.
  - И я серьёзно не понимаю, - развёл руками отец. - Как можно отказаться от участия в турнире? - и весь его вид выражал недоумение.
  - А для чего устраивают турниры? - Устало поинтересовался я.
  - Как для чего? - Удивился он. - Чтобы попробовать свои силы. Определить для себя, чего ты стоишь на самом деле, и какого твоё место в обществе...
  - Смотри - сказал я, доставая небольшой электрический фонарик.
  Я словно фокусник: закатал рукава, вытащил из него аккумулятор торжественно и вручил его отцу. Затем я взял фонарь в правую руку. И лампа в нём ярко вспыхнула. Я перебросил его в левую руку, и повторилось то же самое. Свет медленно разгорался и медленно гас, быстро мигал, еле тлел и ярко вспыхивал. В завершение представления, я подкинул фонарь в воздух.
  Он вертелся, падая и отбрасывая свет в разные стороны. Пока не взорвался возле самой земли, рассыпавшись снопом искр.
  - И какой от всего этого прок? - устало спросил я.
  - Хубберт знает? - у отца был такой вид...
  Я промолчал
  - А как ты это?.. - Он молча шевелил губами, что-то прикидывая.
  - Да, так же, как и все остальные, - отмахнулся я.
  - И ты, - у него не хватало слов - отказываешься участвовать?...
  - Я не вижу в этом смысла... - попытался объяснить я. - Почему всё так сложно? - Я с тоской посмотрел в ночное небо.
  - Ну, дела - только и мог сказать отец. Немного подумав, он добавил: Как бы там ни было, нам лучше вернутся домой. - Он вопросительно на меня посмотрел. - Да, и остальные волнуются. Не спят, наверное...
  - Не переживай. Она будет ждать вас дома. - Снова отчётливо произнёс уже знакомый голос внутри меня.
   Я улыбнулся, поднимаясь и подавая руку отцу. Судя по его реакции, голоса мерещились только мне.
  - И надо поговорить с Хуббертом...
  - Отец?! - возмутился я.
  - Ну, я же не говорю, что прямо сейчас - Как ни в чём не бывало откликнулся он.
  
  
  
  
  
   Глава 12
  
   Разговор
  
  
  
  (Мироощущение Уильяма Рэндалла)
  
  Джерольд сидел в моём кресле, закинув ноги на многострадальный антикварный столик. В руке у него была изящная фарфоровая чашка эпохи династии Мин. Он наслаждался.
  - Твоё имя действует здесь, подобно заклинанью, - просиял он, игнорируя моё мрачное настроение
  - Что ты делал возле Белой скалы? - мой, приглушённый голос, угрожал перейти на рык.
  - Предложение девушке - ответил он, совершенно невозмутимо.
  - От этого, обычно, не умирают, - напомнил я, уперевшись руками в ручки кресла в котором он сидел, и пристально глядя ему глаза
  - О, - его глаза наполнились печалью. - Это был несчастный случай - грустно констатировал он, откинувшись на спинку кресла.
  - Ну, почему всё, к чему ты прикасаешься, гибнет? - прошипел я, скинув его ноги на пол.
  - Правда? - В его невинном вопросе чувствовалась закипающая злость.
  В следующую секунду чашка, выпавшая из его рук, с мелодичным звоном разлетелась вдребезги, расписав коричневыми пятнами поверхность мраморного пола.
  Он перевел изумлённый взгляд на осколки и многозначительно изрёк:
   - И действительно почему? - А, кажется, вспомнил. - Он энергично хлопнул себя по колену. - Единство противоположностей. Так, ты это называешь? По всей видимости - он выдержал паузу - что-то в моей природе - он ухмыльнулся - как-то компенсируется этим "феноменом".
  - Ты хоть понимаешь, что ты натворил? - возмутился я
  - Ой, да брось ты! - он закатил глаза - Мы оба знаем, что ничего такого я не натворил. И заметь, ни одного твоего дурацкого правила, даже, не нарушил. - Он гордо выпрямился, являя миру собственную исключительность. - И вовсе никто не умер. Она это точно переживет. Да, через пару дней она благодарить меня будет. - Убеждал меня Джерольд - Всё-таки я гений. - Заключил он, улыбаясь своему отражению в зеркале. - Она уже в центре?
  Я отрицательно покачал головой
  - Ты же не мог оставить её там? - усомнился он - И Лайтингам отдать тоже не мог. - Он задумался. - А-а-а - погрозил он пальцем - ты мне мстишь. Ну, ладно тебе. - На его лице отразилась смесь раскаянья и дружелюбия. - Говори уже, где она?
  - Я не знаю.
  - Шутишь?! - вскочил он на ноги, окончательно теряя терпение.
  - Она исчезла в тумане.
  - Издеваешься?! - Его глаза потемнели.
  - Даже и не думал.
  - Этого просто не может быть - Гнев на его лице сменила смесь досады и недоумения.
  - Тем не менее - это так. - Устало констатировал я.
  - Вот, чёрт! Всё же так удачно складывалось... - Он обессилено рухнул обратно в кресло
  - Джеральд! Ты когда-нибудь пробовал думать о ком-нибудь, кроме себя?
  - Уильям! А чем, чёрт возьми, я тут по-твоему целую неделю, занимаюсь? - Ярость, бушуя пламенем, клокотала внутри него. - Это не тронь, сюда не суйся, тут не плюнь, этого не задень. Я подарил тебе вечность...
  - Я выполняю условия нашего договора, - напомнил я.
  Он снова вскочил и начал двигаться, выписывая неровные круги.
  - К черту договор! Ты посмотри, во что ты превратился? Жители жалкого городишки диктуют тебе условия. Тебе Уильям! И ты переживаешь о том, что они подумают?! - Его хаотические перемещения достигли своего апогея. - Очнись! Мы, созданы повелевать ими!
  - Она внучка Патрика Лайтинга, - пытался образумить его я.
  - Да, хоть Папы Римского.
  - Она никогда не полюбит тебя.
  Мои слова произвели эффект внезапного удара. Он замер, медленно расправил плечи и глядя мне прямо в глаза, твёрдо произнёс:
  - Она любила меня. - Затем он вызывающе вскинул голову, и странно улыбаясь, продолжил: - Что, ты, Уильям, вообще можешь знать о любви?! Ты - книжный червь, единственной возлюбленной которого, до сих пор является бездушная наука. Ты, малодушный слепец, не способный разглядеть любви даже возле собственного носа. - Он рассмеялся. - Нет, я решительно отказываюсь понимать Стэйси. Хотя, - он сменил гнев на милость, - Любовь зла. И ей, по большому счёту, плевать на психические отклонения, такого недоразумение природы, как ты...
  Похоже, он исчерпал весь запас своего красноречья и вышел прочь, хлопнул дверью, так что зазвенели стёкла.
  Я застыл, пытаясь осмыслить только что услышанное.
  - Варвар. - Небрежно обронила Стэйси, невозмутимо проплывая мимо меня.
  Она грациозно опустилась, собирая осколки и вытирая разбрызганный по мрамору кофе. Её почти детское лицо хранило безмятежность. Её восточные предки наградили его: золотистым оттенком и совершенно очаровательным выражением кротости.
  До чего же обманчивой бывает иллюзия. Особенно, когда она так прекрасна...
  Со Стэйси Паркер, бывшей подружкой Джерольда, я познакомился при весьма любопытных обстоятельствах:
  Джеральд, как обычно, появился без предупреждения. Заявив, что у него выдался очень трудный период и ему просто жизненно необходимо побыть одному. То есть он тут инкогнито, и никому не нужно об этом знать.
   К причудам Джерольда, к тому времени, я уже впрочем, попривык. Но даже я не ожидал увидеть его однажды утром, завязанного морским узлом, подвешенного над собственной кроватью. Рядом с ним находилась миниатюрная девушка восточной наружности. В руках у неё был его старинный кинжал. Она как раз пыталась решить: какой именно участи заслуживает подонок, подвергший её стольким страданиям, и оставивший разбираться со всем этим самостоятельно.
  - Ульям! Уильям! - вопил, извиваясь Джеральд. - Ну, объясни же ей!
  - Что именно? - Поинтересовался я, внимательно следя за осторожными движениями, переключившей на меня своё внимание женщины. - То, что ты мерзавец? Я полагаю, она уже и без посторонней помощи догадалась. То, что пытаться тебя изменить - занятие утомительное и совершенно бесполезное? Нууу... Полагаю, у неё теперь будет достаточно времени, чтобы в этом убедиться. Даже не знаю, чем ещё могу быть вам полезен?
   Кстати, Уильям Рэндалл. - Представился я.
  Она, молча меня изучала.
  - Кажется, я знаю. - Она выдержала паузу - Пожалуй, я намерена здесь задержаться. - Произнесла она приятным грудным голосом.
  - Ой, да сколько захочешь - обрадовался Джеральд. - Замок в полном твоём распоряжении.
  - И в каком качестве? - осторожно уточнил я.
  - В качестве хозяйки. - Ответила она, словно это было само собой разумеющимся - Должен же, кто-то навести здесь порядок...
  Она бросила презрительный взгляд в сторону Джерольда и резким движением перерезала верёвку.
  Освободившийся от пут Джеральд, схватил в охапку свою одежду и с криком:
  - Я всё объясню тебе позже, - стремглав вылетел из комнаты...
  Не скажу, что подобная новость сильно тогда меня обрадовала. И я очень надеялся на то, что воинственная подружка Джерольда уразумеет, что замок есть самое редко посещаемое им место, и откажется от своей затеи.
  Но я ошибался: Я ошибался, предположив, что она была намерена преследовать Джерольда. Я ошибался, решив, что она не сможет вписаться в размеренный ритм жизни нашего поместья. Более того, она действительно навела порядок в замке, и оказалась незаменимой помощницей. И, наконец, я никогда не рассматривал причины, побудившей Стэйси Паркер остаться в поместье, в том разрезе, что только что озвучил Джеральд.
  Она обернулась. Наверное, я слишком пристально на неё смотрел.
  - Стэйси, ты счастлива? - неожиданно для себя, задал я вопрос.
  - Что заставило тебя в этом усомниться? - ответила она удивлённо.
  - Джеральд - пожал плечами я.
  - У вас просто разные представления о счастье. - Она улыбнулась.
  - Ты не ответила.
  - Ты, так и не задал вопрос - рассмеялась она. Её смех колокольчиками рассыпался в гулких сводах древнего замка. - Правильно сформулированный вопрос...
  - Содержит в себе суть ответа - вспомнил я.
  Она улыбалась. В её тигриных глазах плясали отблески свечей...
  - Интересно, она слышала наш разговор? - мелькнула у меня запоздалая мысль. - Хотя, такое, сложно было пропустить...
  Я улыбнулся в ответ.
  - Что-то ещё?
  Её изящная фигура, окружённая ореолом из шёлка и шлейфом из тончайших ароматов, казалась такой...
  - Интересно, почему я раньше этого не замечал? - Собственный вопрос застал меня врасплох.
  Внимание вообще вещь своеобразная. Поскольку я решил, что Стэйси всё ещё ждёт Джерольда, оно автоматически отсекало всё, что хоть как-то не укладывалось в эту концепцию.
  Всё: интонации её певучего контральто, её неповторимую струящуюся манеру перемещаться. Для меня до сих пор остаётся загадкой, как ей это удаётся... Её задумчивое молчание, выражение её лица, когда она украдкой смотрит или ждёт ответа. Ждёт ответа...
  Я спохватился.
  - Спасибо Стэйси. Что бы я без тебя...
  Рука непроизвольно потянулась к её плечу. Шёлк мягкими волнами заструился сквозь пальцы...
  - Полагаю тоже, что и всегда - грустно улыбнулась она, разворачиваясь к выходу. - Впрочем...
  Она помедлила, и глаза её заискрились нежностью.
  - Я тронута...
  Её ладонь скользнула по моей руке. И очаровательная хозяйка нашего старинного замка растворилась в полумраке дверного проёма, оставляя меня наедине со всем каскадом, так неожиданно обрушившихся на меня переживаний...
  
  
  
  
  
   Глава 13
  
   Пробуждение
  
  
  
  (Восприятие Миорри)
  
  - Почему так жжет?
  Я попыталась открыть глаза. Веки казались неподъёмными. Темнота расходилась цветными кругами.
  Вдруг я увидела, или скорее даже ощутила себя, как токую плёночку, туго натянутую где-то между небом и землёй. Ощущение было непривычным, но вполне себе осязаемым. Слева от меня полыхал огонь. Его жар, касался моей ладони. Справа вдалеке лучился голубой прохладный свет. Но у меня совсем не было сил, чтобы сдвинуться с места. Огонь подступал. Становилось всё тяжелее.
  - Свет. - Неожиданно прокатилось эхом - Просто почувствуй.
  Мне было больно и страшно. Пламя жгло.
  - Внутри себя почувствуй, - не сдавалось эхо. - Ты есть свет...
  Я заметила, как от голубого сияния расходятся тонкие лучи.
  - Не бойся. Просто почувствуй.
  На какой-то миг я ощутила лёгкую прохладу. И как утопающий за соломину, ухватилась за это ощущение. Жар начал отступать. Но я всё ещё видела, как пляшут рядом языки его пламени. Чувствовала, как жгучей болью откликается ладонь.
  - Просто чувствуй. Просто верь. Ты есть свет.
  Становилось всё прохладнее и спокойнее. Я перестала задыхаться. Картинка тоже поменялась. Чем сильнее я концентрировалась на ощущении прохлады, тем ближе становился свет. Вот, он окутал меня со всех сторон, плотной светящейся пеленой. И я почувствовала себя невесомой.
  Наверное, я всё-таки умерла. И из-за этой лучезарной дымки вот-вот покажется...
  Я открыла глаза. Я лежала ничком на живом ковре, похожем на плотный мягкий мох. Он изумительно пах. Меня мучила жажда. Всё тело ныло. Голова была тяжёлая. Откуда-то сверху пробивались солнечные лучи.
  - Пить, - отозвалось во мне тягучим стоном.
  Солнечный луч ослепил меня, отразившись от зеркальной поверхности. Лезвие, сверкнувшее возле моего лица, оставило брешь в живом ковре. И из неё сочилось что-то вязкое и тягучее. Я сделала пару глотков и снова провалилась в забытьё.
  Меня кидало из стороны в сторону. Я ощущала себя: то вихрем воздуха, несущимся в пространстве, то тенью, наползающей на гору, то водой сочащейся через породу, то травой прорастающей сквозь неё. Словно я становилась всем, на что случайно натыкалось моё блуждающее внимание. Пока оно не споткнулось о собственное тело...
  Когда я снова открыла глаза, мир изменился. Я больше не чувствовала боли. Я ощущала лёгкость, почти невесомость. Живой ковёр образовал вокруг меня что-то вроде небольшого грота. Сквозь него пробивалось солнце, рассыпаясь радужными оттенками. Я зажмурилась, села и огляделась.
  - Интересно, что это такое - подумала я, прикасаясь к необычному растению, свившему моё причудливое убежище.
  - Это Эйнна - зазвенело у меня в голове.
  Я заткнула уши и зажмурилась. Потом тихонечко открыла глаза. Никого.
  Я сидела внутри пещеры, стены которой отливали перламутром. Солнечный свет сочился откуда-то сверху. И его лучи, переплетаясь в воздухе, создавали удивительный рисунок, ...
  - Я всё ещё жива? - удивилась я
  - И это хороший признак - снова услышала я.
  - Да, что же это такое? - я снова заткнула уши.
  - Ни, что - а кто - ответил голос - Я Эйдор
  - А ты где?
  Я осмотрелась по сторонам. Опять никого.
  - Нда, - отозвался он снова - а ты хорошо меня слышишь?
  Я утвердительно кивнула.
  - Тогда представь мой голос, как что-то плотное, конкретное, имеющее форму, наполнение и цвет...
  Я сконцентрировалась на звуке его голоса. В какой-то момент что-то вспыхнуло, и я его увидела, сидящим в центре пещеры на плоской каменной плите. Более странного зрелища мне не приходилось видеть. Мы были похожи, словно близнецы. Правда, он выглядел несколько старше, был более прозрачным, и немного светился...
  - Ух, ты! - Я протянула руку.
  - Ну, наконец- то!
  Он радостно хлопнул ладонью о мою протянутую ладонь. Я почувствовала слабый разряд электрического тока. Ощущения были необычными.
  - А ты кто? - спросила я, зачарованно на него глядя.
  - Ой, кем я только не был, за последнюю сотню лет: И голосом совести, и интуицией, и галлюцинацией и даже гласом свыше. - Он расхохотался и откинулся на спину, распластавшись вдоль поверхности плиты.
  - За последнюю сотню?
  - Да. Раньше ты меня попросту не замечала, хоть вой. - Весело рассмеялся он.
  - Так это ты? Ты разговаривал со мной? - моему изумлению не было предела.
  - Ну да, - ответил он будничным тоном. А ещё я был твоим братом и наставником. Давно. Очень давно.
  Он снова сел и внимательно на меня посмотрел
  - Как ты себя чувствуешь?
  - Хорошо - ответила я. И подумав, добавила - и удивительно легко.
  - Пить не хочешь?
  - Немного.
  Он почти взлетел, метнулся куда-то в сторону и вернулся с красивой серебряной чашей.
  - Вот - он просиял, протянув её мне.
  Чаша была пуста. Я огляделась в растерянности.
  - Эйнна - указал он в сторону необычного растения, протягивая мне старинный кинжал. Его рукоять украшал большой прозрачный камень. Он переливался, рассыпая радужные зайчики.
  - И?
  - Эйнна - пожал плечами он - не помнишь?
  Что-то смутное всплыло в моей памяти. Я подошла к дивно пахнущему растению и поскребла его. Микроскопические листочки, словно зелёные пушинки, посыпались вниз, оголяя твёрдую, как камень древесину.
  - Аккуратно, - услышала я за своей спиной.
  Кора поддалась на удивление легко. Из небольшого отверстия начал струиться сок. Я подставила чашу.
  - Поблагодари её. - Заметил он, когда чаша была на четверть заполнена.
  Я инстинктивно погладила дерево. И кора на этом месте тут же затянулась.
  - Ты помнишь? - Обрадовался он.
  Я отрицательно покачала головой.
  - Ну, ничего вспомнишь - успокоил меня он - а теперь пей. Маленькими глоточками. Не торопись.
  Как мне нравился этот запах. Вкуса я почти не чувствовала. Что-то терпкое холодило мне горло. Мир вздрогнул и снова начал расплываться.
  - Миорри, ты слышишь меня? - донеслось, сквозь прибой набегающей волны. Волны были реальными. То есть реальность встрепенулась волнами, и они, набегая друг на друга, устраивали весь этот неимоверный шум. Шум начал стихать.
  - Вот и замечательно - улыбался Эйдор, державший меня за руку.
  На этот раз ощущения казались более плотными, а он менее прозрачным. Он улыбался.
  - Тебе нужно поспать.
  Я хотела возразить, но веки смыкались сами собой...
  Когда я снова очнулась растение, на котором я лежала, уже образовало целый шатёр. Оно оплело часть стены, и свисая причудливыми гирляндами. Кажется, он называл его Эйнна.
  - Эйдор!? - позвала я
  Он сидел неподвижно на прежнем месте и не отвечал.
  Я снова посмотрела на шатёр.
  - Как оно растёт здесь без воды и света? - задумалась я
  - Его питает твоя любовь - ответил он, наконец открыв глаза. - Душа человека, по природе своей есть форма проявления любви. Любовь рождает тепло и свет. Они составляют основу жизни. Твоя любовь возродила её. - Он улыбнулся.
  - Ты можешь читать мысли? - изумилась я
  - Да. - Отмахнулся он. - Ты тоже научишься.
  Он жестом пригласил меня сесть напротив и продолжил:
  - Тебе нужно кое-что вспомнить. Я помогу тебе. Будет немного неприятно.
  Он положил руки мне на голову и замер. Ощущение, и правда, оказалось не из приятных. Никогда не замечала раньше, как струиться время. И только сейчас, когда оно остановилось, и зияя пустотой, потекло в обратном направлении, я ощутила механическое движение рывками, спиною вперёд. Меня всегда от этого немного подташнивало...
  Вдруг, яркая картинка заполнила пустоту: солнце, лето, щебет птиц. Я выглядываю из-за скалы. На поляне стоит молодой человек. Он красив, строен, его карие глаза восхищённо меня изучают. Его улыбка, словно цветок, распускается мне навстречу...
  - Миорри - радостно кричит он и карабкается по скале.
  Я снова прячусь. Моё сердце бешено колотится. Я знаю, что он искал меня. Я знаю, что нам нельзя встречаться. Мне просто хотелось ещё раз увидеть его. Услышать, как он произносит моё имя. Я ведь не сделала ничего предосудительного...
  Его резкий крик обрывает мои мечты, и я выскакиваю из своего укрытия. Его нигде не видно. Я огибаю скалу, и с криком:
  - Господи, Джеральд! Что я наделала?! - опускаюсь на колени.
  Он видимо слишком торопился, карабкаясь по скале, оступился, и теперь его неподвижное тело лежит у её подножия. Рядом со мной возникает Эйдор. Он берёт меня за руку и собирается увести.
  - Мы же не можем, вот так уйти?! Мы же не оставим его здесь?! - кричу я вырываясь.
  - Я тебя предупреждал...
  - Нет! Это всё из-за меня! Он не должен умереть!
  - Миорри, ты не ведаешь, что творишь.
  - Нет, это ты не понимаешь! Ты сам учил меня...
  Всё моё существо протестует. Пульс бешено колотится...
  - Миорри, мы не должны вмешиваться. Это изменит ход событий. Ты можешь пострадать. - Пытается убедить меня он.
  - И пусть!
  Я испытывала такую жгучую боль, что мне казалось, что страдание и так дошло до собственного предела. Как мало я знала о пределах. Как, впрочем, и о страданиях...
  - Эйдор, я клянусь! Я больше не покину скалы до самого дня рождения. Я сделаю всё, что ты пожелаешь. Только, пожалуйста, пожалуйста - я снова опустилась на колени и обхватила его ноги, - разреши мне помочь ему.
  - Это плохая идея. Но, - он помедлил - это твоя жизнь. - Вид у него был очень расстроенный.
  Я быстро спустилась вниз, опасаясь, что он передумает.
  - Джерольд будет жить, и это главное. - Отрывисто стучало у меня в голове
  Я положила одну ладонь ему на лоб, другую на грудь и замерла. Я физически ощущала, как энергия наполняла повреждённое пространство, и жизнь постепенно возвращается к нему: как срастаются кости, восстанавливаются ткани...
  Он открыл глаза.
  - Миорри. - Счастливая улыбка озарила его лицо - Я знал, что снова увижу тебя.
  - Молчи. - Попросила я. - Ты не сможешь двигаться, пока тебя не найдут. Это не надолго.
  - Ты меня любишь. Я знал...
  - Это не важно - перебила его я.
  - А что, тогда важно? - Возмутился он.
  - Важно следовать своей судьбе - попыталась объяснить я то, смысл чего и сама до конца не понимала. - Не ищи меня больше.
  Моё сердце разрывалось. Я завершила процесс и попыталась улыбнуться.
  - Миорри - позвал меня Эйдор.
  - Прощай, сказала я, погладив Джерольда по щеке.
  - Миорри! - крик Джерольда, многократно множимый эхом, причинял нестерпимую боль...
  - Миорри, Миорри - Эйдор тряс меня, - дыши. Всё в порядке. Это всего лишь воспоминание...
  - Это он? Он Джеральд Вебстер? Я любила его? - увиденное потрясло меня до глубины души.
  - Да. - Грустно ответил он. Страсть к нему нарушила равновесие твоей души. Душа всегда возвращается, чтобы пройти испытание заново...
  - Заново? Я заново должна влюбиться в него? - ужаснулась я
  - Нет. - Рассмеялся он - Всё не так просто. Душа проходит тот же урок в преобразованных временем обстоятельствах.
  - И какой у меня урок?
  - Следовать своей судьбе - удивлённо пожал плечами он.
  - И что является моей судьбой?
  - Ты должна ещё кое-что увидеть, - игнорировал он мой вопрос. - Я буду рядом.
  Он снова положил руки мне на голову. Ощущение повторилось. Но на этот раз было легче:
  Я стою возле скалы и немного волнуюсь. У меня в руках серебряная чаша. Он пересекает поляну. Его плащ развевается на ветру. Жаль, из-за капюшона не видно его лица.
  Сегодня мой восемнадцатый день рождения. И мой "защитник" движется на встречу мне. Я протягиваю ему чашу. Он обхватывает мои руки своими.
  И ужас, точно молния сотрясает моё тело.
   Картины, одна кошмарнее другой мелькают перед моими глазами: кровь, смерть, столько крови, Джеральд Вебстер...
   Я пытаюсь вырваться. Резкий рывок опрокидывает меня назад. Я выпускаю чашу. У меня нет сил, даже закричать. Его обезумевшие глаза - последнее, что я вижу в своём бесконечном падении...
  - Миорри - откуда-то из глубины звучит голос Эйдора. - Всё хорошо...
  Я вздрагиваю.
  - Тогда я тоже упала?
  - Да, и я не успел тебя подхватить. - Грустно ответил он. - Твоя душа оторвалась раньше, чем тело коснулось земли. На этот раз мне повезло больше - добавил он улыбаясь.
  - А что стало с Джерольдом?
  - Ему не следовало так поступать. Сок Эйнны активизирует доминирующие в организме состояния. Только подготовленные души рождались, чтобы стать хранителями. У такой души разворачивается "внутренний свет". Он трансформирует суть человека, и пробуждает определённые свойства...
  Его душа была переполнена болью, гневом и отчаяньем. Страсти, в нём кипящие, выжгли её изнутри ...
  - И что теперь будет?
  - У тебя снова будет день рождения - улыбнулся он. - В полдень должен появиться твой "защитник" - цикл завершится.
  - А если не появится?
  - Появится, - рассмеялся Эйдор - Трудно представить силу, способную сопротивляться "зову Эйнны". Да и зачем?
  - Но он же не пришёл прошлый раз, - возразила я
  - Он не дошёл. Джеральд помешал ему, - грустно заметил он. - Теперь у него это вряд ли получиться.
  - Почему?
  - Природа жителей Нордстоуна изменилась - пояснил Эйдор, поднимаясь на ноги. - Кстати о природе жителей Нордстоуна. Самое время кое-что попробовать. Как ты себя чувствуешь?
  - Хорошо ответила я.
  - Вот и замечательно - порадовался он, увлекая меня за собой.
  Справа от огромного сталактита оказался небольшой проход:
  Никогда не видела ничего подобного. То, что снаружи напоминало шершавый камень, из нутрии оказалось мерцающей завесой. Мы подошли поближе. Это было подобно медленному размеренному движению сотен тысяч прозрачных песчинок.
  Я протянула руку, и она свободно погрузилась в этот необычный мерцающий поток.
  - Замечательно - повторился Эйдор. - Мы как раз успеваем.
  - Куда? - Изумилась я.
  - Нордстоун, - напомнил он - Если ты не объявишься, Лайтинги обвинят Рэндалла. К тому же в Нордстоун Джерольд наверняка не сунется. Можно было бы, конечно, запереть тебя в скале, - он выдержал паузу. - Но в прошлый раз это не помогло - рассеялся он.
  И мы скользнули наружу...
  
  
  
  
   Глава 14
  
   Возвращение
  
  
  
  (Переживания Руберта)
  
   Голоса перестали меня донимать, но я всё ещё волновался. Вдруг, мне действительно всё померещилось. И что я буду делать, если Миорри не окажется дома?
  - Господи, сделай так, чтобы она там оказалась. - Повторял про себя я. Утопающий хватается за соломину. И я отчаянно цеплялся за эту хрупкую несбыточную надежду.
  Патрик что-то говорил о предстоящем турнире, и событиях из нег вытекающих. Я рассеянно кивал. Так мы и добрались...
  - Лиз! - крикнул отец, как только мы вошли в дом - Миорри не возвращалась?
  - А она разве не с вами? - Удивилась жена моего брата.
  У меня внутри всё рухнуло.
  - Миорри - громко позвал Патрик.
  - Что-то случилось? - откликнулся знакомый голос. И её изумлённое лицо показалось в проёме лестничного пролёта.
  Ноги сами понесли меня наверх.
  - Миорри!
  Я подхватил и закружил её, не в силах сдержать своей радости. Потом, сообразив, что все на нас смотрят, аккуратно поставил на пол.
  - Прогулка немного утомила меня, и я ушла, не попрощавшись - смутилась она.
  - Ты заставила нас поволноваться - признался Патрик.
  - Простите, я не подумала...
  - Ладно вам, - вступилась за неё Лиз, - давайте, лучше ужинать.
  - Спасибо, я не голодна, - отказалась Миорри. - Приятного аппетита - пожелала она нам и удалилась к себе.
  Я быстро запихнул в себя, приготовленную Лиз стряпню, и скороговоркой поблагодарив её, отправился наверх. Я должен был узнать, что же произошло на поляне.
  Дверь в комнату Миорри была приоткрыта. Я замер на пороге. Странное ощущение насторожило меня. Во всей этой суматохе, я не предал этому значения. Но сейчас, когда ничто более не отвлекало моего внимания, а отчётливо понимал - "поле" реагирует. Только как-то странно. То есть, если бы за этой дверью находился Дэйн, я бы почувствовал нарастающее напряжение. Но это было что-то другое, или кто-то другой. Я аккуратно толкнул дверь и осмотрелся.
  Миорри, скрестив ноги, сидела на кровати. На коленях у неё лежала старинная толстая книга из библиотеки отца. Её лицо выражало удивление. Больше в комнате никого не было.
  - Ты чего-то хотел, Руберт? - уточнила она.
  - Я? - Я рассеянно оглядывался по сторонам.
  - Ну, не я же прокралась к тебе в комнату - пожала плечами девушка.
  - А да, я хотел узнать, что случилось на поляне? - ответил я, всё ещё пытаясь определить источник моего беспокойства.
  - Я, почти, ничего не помню - грустно вздохнула она
  - Как это? - удивился я, отвлекаясь от своего исследования.
  Она снова вздохнула и пожала плечами. Я внимательно посмотрел на неё. Источник находился совсем рядом, но там никого не было. Я начал приближаться. Он сместился к окну. Я повернулся к окну. Он переместился к двери. Я двинулся к двери. Миорри озадаченно наблюдала за моими хаотичными перемещениями и вдруг заливисто рассмеялась. Это снова отвлекло моё внимание.
  - Что ты делаешь? - спросила она сквозь смех.
  Источник переместился левее. Я метнулся к нему.
  - Руберт, ты с ума сошёл! - крик Миорри вернул меня в реальность.
  Только сейчас я сообразил, что в погоне за этой неопределённой невероятностью, я опрокинул оторопевшую от неожиданности хозяйку комнаты.
  Её дыхание касалось моей щеки. Её руки беспомощно упирались мне в грудь. Испуг в её глазах сменился негодованием...
  - Извини, я так увлёкся - смутился я, медленно отстраняясь.
  - Что у вас тут происходит? - Озадаченное лицо Лиз взирало на меня с немым укором через приоткрытую в комнату дверь.
  - Руберт собирался уходить - смущённо ответила Миорри.
  - Но - начал я...
  - Идём, идём, Руберт. - Лиз волокла меня за рукав. - Я всё понимаю, - заговорила она, плотно прикрывая за собой дверь - Но чрезмерная настойчивость не лучший вариант. - Она внимательно на меня посмотрела. - Девушки предпочитают более романтичные способы ухаживания, поверь мне, - закончила она, дружески похлопав меня по плечу.
  - При чём тут?.. - у меня просто не было слов - Ты подумала...
  - Ничего я не подумала - быстро добавила она, скрывая улыбку. Просто я не хотела, чтобы на её крики сбежался весь дом.
  Она подождала, пока я отойду от двери, и всё ещё улыбаясь, отправилась к себе.
  Я снова осторожно подкрался к двери.
  - Руберт, - услышал я за спиной её возмущённый шёпот. Лиз стояла на пороге своей комнаты. И вид у нее был уже менее дружелюбный.
  Я мысленно выругался и ушёл к себе, решив дождаться, когда все уснут. Чтобы никто уже не мешал, и не докучал своими двусмысленными подозрениями.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 15
  
   Альтернатива
  
  
  (Восприятие Эйдора)
  
  - Эйдор. Эйдор. Где ты? - он уже ушёл - услышал я голос Миорри.
  Я снова забрался в дом и расположился на письменном столе. Она сидела на кровати и тихонько хихикала.
  - Он тебя нашёл.
  - Почти - улыбнулся я. Мне стоит быть осторожнее.
  Я сосредоточился. Короткие вспышки прорезали темноту ночи. Значит:
  - Миорри думает о Руберте - ну, кто бы сомневался. Руберт - ничего не понял - это уже лучше. Но он намерен вернуться, когда все уснут. Весело... Джеральд...
  - Вот черт! - Неожиданно выругался я.
  - Что-то случилось? - откликнулась Миорри.
  - Джеральд узнал, что ты вернулась домой.
  - И что он собирается делать?
  - Он ещё не решил, но ход его мыслей мне определённо не нравится...
  - Как ты это делаешь?
  - Что?
  - Узнаёшь о чужих мыслях.
  Ну-у-у - я задумался - пожалуй, проще будет показать. - Я переместился снова на её кровать - Закрой глаза и сконцентрируй внимание.
  Я аккуратно надавил на определённую область на затылке.
  - Ой, - удивилась она - вот эта красота.
  - Не отвлекайся. Что видишь?
  - Светящиеся разноцветные фигуры. Вернее несколько фигур. Они переливаются из цвета в цвет.
  - А теперь?
  - Все одного цвета.
  - А сейчас?
  - Ничего пусто. Ой, появляются. Теперь исчезают. Опять появляются - она радовалась, словно ребёнок.
  - Какого цвета?
  - Лавандового
  - Это я думал о тебе. В спектральном диапазоне за каждым направлением закреплён определённый цвет.- Знаешь цвет мыслей - знаешь, о чём думает человек. Немного потренироваться и фигуры становятся образами. А с расстояние определяется опытом, - пояснил я. - О, кажется, кто-то хочет пить...
  - Есть немного - смутилась она.
  - Прогуляемся? - Предложил я.
  - Прямо сейчас? - удивилась Миорри
  - Ты хочешь спать? - Она отрицательно покачала головой - Прямо сейчас. - Улыбнулся я. И мы выпорхнули из окна.
  Как раз вовремя. Руберт решил, что выждал уже достаточно и может повторить свою попытку.
  Непростое это занятие быть гувернанткой у молодой души. Особенно, если эта душа ещё и в женском теле. Надо было всё-таки соглашаться на шута. Жил бы во дворце, развлекал сильных мира сего...
  - Я чем-то провинился? - всплыло в моей памяти.
  - Нет
  - А почему такой странный выбор между шутом и гувернанткой?
  - Наставником - поправил меня Читающий в судьбах. - Ты торопишься, потому что слишком серьёзен. Возможно, этот опыт изменит твоё представление о смысле, как таковом...
  Я улыбнулся и подумал:
  - Спасибо что не земляным червяком...
  - А почему мы не падаем? - вдруг спросила Миорри, неожиданно выдернув из воспоминаний. Я задумался.
  - Ну, так работает закон преобразования. - Она внимательно смотрела на меня - На чём концентрируешься, тем и становишься - пояснил я. Она продолжала смотреть. - Сок Эйнны ускорят трансформационные процессы, и позволяет оперировать состояниями. - Она пару раз моргнула. - Ты концентрируешься на движении воздуха - пытался объяснить я, не понимая, куда же ещё проще, - ты становишься движением воздуха. То есть приобретаешь его свойства. То есть не можешь упасть...
  Она рассмеялась и, совершив изящный кульбит, приземлилась на поляне возле Белой скалы.
  За всеми этими разговорами и воспоминаниями я и не заметил, как мы добрались.
  Пещера встретила нас приятной прохладой и терпким запахом Эйнны.
  - Как было бы хорошо - размышлял я, пока Миорри наполняла чашу - остаться здесь в тишине и покое...
  
  
  
  
  
  
   Глава 16
  
   Исчезновение
  
  
  (Терзания Руберта)
  
  Я постучал. Ответа не последовало.
  - Наверное, она уснула. День выдался тяжелый. Ничего удивительного.
  Я вернулся в свою комнату. Сон никак не шёл. Я ворочался с боку на бок, перебирая в памяти последние события и то, что сказала мне Лиз.
  - Как она вообще могла такое подумать? - возмутилось моё самолюбие.
  Я улыбнулся, представив себя на её месте. Конечно, мне было сложно вообразить себя тридцатилетней женщиной, на глазах у которой девушка шарахается от стремительно пикирующего на неё парня....
  Но даже моих скудных попыток было вполне достаточно для того, чтобы понять, что заставило её сделать подобные выводы. Надеюсь, Миорри не пришла к такому же заключению...
  - Вот ведь! - подумал я в сердцах - Но, всё же совсем не так. Или не совсем так...
  Я вспомнил, как радовался, кружа её на лестничном пролёте. Эти воспоминания определённо доставляли мне удовольствие. Я вспомнил: как увидел её в первый раз, её солнечный контур, застывший на веранде, её серьёзное лицо, когда она поведала мне, что разговаривает с растениями, вернее поёт им...
  И улыбка снова появилась на моём лице...
  Представительницы женского пола обычно не особо стремились к общению со мной. Не то, что бы я им не нравился... Но как, проницательно однажды заметила Бетси Вебстер. Если хочешь популярности, стоит разделять суть и имидж.
  Она считала, что я непроходимый глупец. Поскольку, вместо того, чтобы подчеркивать собственные достоинства, я демонстрирую собственную суть. А от этого, даже она перестаёт чувствовать себя абсолютным совершенством, что само по себе уже абсурдно. Что же остаётся делать остальным бедняжкам, как только не провалиться сквозь землю от отчаянья и стыда?..
  Про стыд и отчаянье это конечно преувеличение. Бетси очень любит преувеличения. Но в целом, на слабую половину человечества что-то во мне действовало довольно затейливым образом: Моё присутствие располагало прекрасный пол к размышлениям о собственной сути. О её особенностях достоинствах и недостатках. Что точно не способствовало сближению во взаимоотношениях.
  Гаррет считает это забавным и очень пикантным свойством. Потому, как барышни, обожают, чтобы их утешали и воспевали их совершенство. Особенно, когда до самого совершенства ещё очень не близко...
  Сколько людей столько и мнений.
  Пол, например, никогда не задумывался об этом. Может в силу того, что само свойство у него не так сильно выражено. Может потому, что для него существует только одна женщина - это Лиз. Так что, какое имеет значение, что там себе чувствуют остальные...
  А Хубберт Вебстер полагает, что способность женщины сохранять внутренне равновесие определяется уровнем силы мужчины и наоборот. И с этим трудно не согласится...
  - Интересно чувствует ли что-то подобное Миорри? - задумался я.
  Не замечал. Да что я вообще замечал? Странно это... Я снова вспомнил сердитое выражение лица Лиз и рассмеялся.
  Внезапно я ощутил лёгкое покалывание в ладонях.
  - Нет. Этого просто не может быть.
  Я сел на кровати и сконцентрировался в поисках источника. - Дэйн в Нордстоуне? - Это невероятно!
  Тем не менее, напряжение продолжало возрастать, и его источник приближался со стороны леса. Я оделся и осторожно выбрался наружу. Кто-то двигался вдоль северной стены.
  - Миорри! - вспыхнуло у меня в голове. Я метнулся к её комнате и свернул до минимума поле, чтобы ненароком не спугнуть непрошенного гостя.
  Дверь оказалась не заперта. В комнате было темно. Я огляделся и застыл, поражённый невиданной наглостью:
  Сквозь проём балконной двери выглядывало незнакомое лицо. Луна, светившая в спину незваного гостя, мешала, как следует, его разглядеть. Наши глаза встретились, и он метнулся вниз. Спрыгнув с балкона, он опрометью кинулся к лесу.
  Миорри нигде не было видно. Я тихо позвал её. Безрезультатно. Мысли в моей голове неслись быстрее моих ног, перебирающих ступеньки лестницы. Я бежал. Лес проносился мимо меня, словно бесконечная полоса продольных и поперечных препятствий. Я не разбирал дороги. Всё моё внимание было сфокусировано на неотвратимо удаляющемся объекте ...
  Я упустил его. И только, когда знакомые очертания замаячили на горизонте, я сообразил, где я.
  - Ну, конечно. Белая скала. - Рэндалл! - осенило меня. Я прибавил ходу.
  - Надеюсь, у него достанет чести и достоинства... А ведь, отец меня предупреждал... Ну, ничего. Нужно только поскорее добраться... - мысли лихорадочно неслись, обгоняя меня, и друг друга.
  
  
  
  
   Глава 17
  
   Конфронтация
  
  
  
  (Наблюдения Уильяма)
  
  Я пребывал в некоторой растерянности. В юности особо не задумываешься ни о любви, ни о браке как таковом. Всё это мне казалось перспективой далёкой, туманной и, несомненно, меркнувшей на фоне моего всепоглощающего стремления к познанию тайн этого мира. Позже, наблюдая за последствиями, спонтанно вспыхивающих и бесследно угасающих увлечений Джерольда, меняющихся подобно карнавальным маскам, я размышлял об ответственности. И пришёл к выводу, что брак - эта не та категория, в которой я способен обрести счастье, тем более сделать счастливым кого-то ещё...
  Стэйси Паркер. Её неповторимый образ незаметно подтачивал незыблемость этого фундаментального положения. И сколько бы я ни пытался делать вид, что ничего не изменилось, его устойчивое присутствие напоминало мне о прогрессирующей необходимости в разрешении этого внутреннего конфликта...
  Я решил прогуляться. Медленная размеренная ходьба всегда способствовала обретению утраченного равновесия. Думать ни о чём не хотелось. Тишина и темнота мои давние союзники разделяли со мною бесконечную всепоглощающую пустоту одиночества. Впереди замаячили очертания Белой скалы.
  У меня возникло странное ощущение, что на поляне кто-то есть. И я решил удовлетворить своё любопытство. Поляна оказалась пустой. Лунный свет пронизывал прозрачный воздух, наполненный запахами и звуками ночного леса. Я уже собирался уходить, когда почувствовал стремительно приближающийся шквал.
  На поляну, не заставив долго себя ждать, выбежал запыхавшийся Руберт Лайтинг. Вид у него был встревоженный.
  - Где она? - Кинул он вместо приветствия.
  - Кто? - удивился я.
  - Вот, только не надо! - взвился он. - Я видел его на балконе. Ему ещё повезло, что... - он замолчал, пытаясь справиться с раздирающей его злостью.
  - Кому-то в здравом уме пришло в голову посетить Нордстоун? - спросил я, стараясь сохранять невозмутимость. Хотя ответ был для меня очевиден.
  - Я понятия не имею, с чем у него проблемы: с умом или с памятью, - резко отрезал Руберт - Только Миорри пропала. И что-то мне подсказывает...
  Он стоял напротив меня, сжав кулаки. Искры сыпались от него в разные стороны. Удивительно, как он вообще мог сдерживать потоки раздражения подобной мощности...
  - Я здесь - раздался тихий женский голос, и знакомый силуэт отделился от лунного очертания скалы.
  Мы оба замерли.
  - Миорри, - кинулся к ней Руберт. - Они ничего тебе не сделали? - Он бросил подозрительный взгляд в мою сторону.
  - Они? - удивилась она. - Мне стало душно, и я решила прогуляться. Я и не предполагала, что кто-то кинется меня искать.
  Руберт явно смутился но, собрав всю свою решительность, продолжил:
  - Тот факт, что её не там было, не меняет сути произошедшего. Кто-то нарушил границы. И ты не можешь этого отрицать...
  - Мне нечего добавить к уже сказанному. - Холодно ответил я.
  Он походил на гигантскую шаровую молнию, тонкая оболочка которой едва сдерживает, рвущееся наружу статическое напряжение...
  Миорри, вдруг, тихо вскрикнула и, теряя сознание, медленно поползла вниз. Мы столкнулись, пытаясь подхватить её.
  В следующее мгновение между нами что-то скользнуло. И рядом с лежащей на земле девушкой появился молодой человек в необычном одеянии. Его светлые волосы, его зелёные глаза, его хрупкая фигура - были точным отображением внешнего облика, новоиспечённой родственницы Лайтингов.
  - Вы напугали её - укоризненно заметил он. - Миорри - тихо позвал незнакомец, гладя её по щеке.
  Она снова вскрикнула, озираясь по сторонам. И успокоилась, только когда увидела наши застывшие в недоумении лица.
  - Они... - начала она, указывая в нашу сторону, и испуганно смолкла.
  - Не собираются сделать ничего предосудительного - с нажимом произнёс он.
  Мы с Рубертом переглянулись.
  - Я Эйдор - он помолчал, словно подыскивал подходящее определение - дальний родственник этого очаровательного создания - закончил он, улыбаясь.
  Было что-то странное и в то же время неуловимо знакомое в этом, язык не поворачивается сказать, человеке. Тем не менее, мой и не такое повидавший разум, отказывался, хоть как-то, идентифицировать его. Во всяком случае, Дэйном он точно не был. И хоть тут моя совесть оставалась чиста.
  Руберта тоже, что-то смущало...
  - Вопросы? - уточнил незнакомец.
  Мы снова переглянулись.
  - Ладно - улыбнулся он:
  - Да. Я действительно её родственник... Нет. Я не имею отношения к Дэйнам и с Уильямом Рэндаллом - он наклонил голову в мою сторону - знаком раньше не был... Это был Джерольд... Нет, я не знаю, где... Да, Миорри особенная... Их связывает прошлое... Нет - он внимательно посмотрел в глаза Руберта и рассмеялся - Сам у неё спроси...
  Руберт казался смущённым. Миорри внимательно наблюдала за происходящим. Создавалось впечатление, что Эйдор читает наши мысли...
  - Да, - ответил он, улыбаясь мне.
  - Я где-то уже слышал этот голос - подумал я
  - Да. - Ответил он снова, - но это не важно.
  - А что важно? - уточнил раздражённо Руберт, не понимая, о чём собственно идёт речь.
  - Следовать своей судьбе - хихикнула Миорри. И они с Эйдором тихо рассмеялись.
  Мы с Рубертом, ни чего не понимая, снова переглянулись...
  - Важно, - начал Эйдор - Это зависит от того кому и зачем - и снова замолчал. Потом немного подумав добавил:
  - Важно, чтобы вы с Миорри - он посмотрел на Руберта - оказались дома до того, как взойдёт солнце.
  Руберт задумавшись, кивнул;
  - Важно, что Уильям не имеет непосредственного отношения к тому, что творит Джерольд. И не справедливо вменять ему это в вину.
  Руберт снова нехотя кивнул, взглянув на меня украдкой.
  - Важно оградить Миорри от сумасбродства Джерольда, в чём я искренне надеюсь на вашу помощь.
  Мы оба энергично закивали.
  - И наконец, очень важно, как можно меньше, привлекать ко всему этому стороннего внимания. А по сему, я бы был вам крайне признателен, если бы вы сохранили всё происшедшее здесь в тайне, хотя бы до воскресенья.
  Мы с Рубертом снова переглянулись.
  - А что в воскресенье? - уточнил я
  - День рождения Миорри
  - Так, это уже после завтра - изумился Руберт
  - Почти, - ответил тот, с улыбкой. - Договорились?
  - Хм... у меня есть пару вопросов - ответил я
  - И у меня - откликнулся Руберт.
  - Вот, почему-то именно так я и подумал - рассмеялся Эйдор, - рассвет уже через час, - напомнил он.
  - Но всё же я могу рассчитывать? - осторожно уточнил я
  - Несомненно - улыбнулся он.
  - Был рад увидеть вас в добром здравии. - Обратился я к девушке. - До встречи - я протянул руку Руберту.
   После некоторого колебания, он всё-таки пожал её.
  - Увидимся. - Эйдор протянул мне свою ладонь. Слабый электрический разряд встряхнул моё мироощущение.
  Я наблюдал, как удаляется загадочная троица. Это был тот редкий случай, когда мне вовсе не хотелось оставаться в одиночестве. Наблюдая, как медленно уплывает сама возможность получить ответ на так интересующие меня вопросы, я прекрасно осознавал, что моё экзистенциональное любопытство опять придётся отложить до лучших времён...
  
  
  
  
  
  
  Глава 18
  
  Неопределённость
  
  
  
  (Сомнения Руберта)
  
  - А, о чём Эйдор предложил тебе спросить самому? - уточнила Миорри, как только мы покинули поляну.
  Эйдор попытался скрыть улыбку.
  - Да так - ответил я неопределённо.
  - Он хотел знать... - начал вместо меня он.
  - Я сам - перебил его я.
  Тот пожал плечами. И какое-то время мы шагали молча. Силуэты теней ночного леса поглощали нас, выпуская из своего плена, только для того, чтобы снова захватить в свои сети, причудливо сплетённые игрой луны, деревьев и ветра. Размеренная монотонность этого священнодействия немного успокоила меня.
  - Я хотел узнать, - начал я и снова ненадолго замолчал - насколько близкий родственник тебе Эйдор? - выдохнул я конец вопроса.
  Она задумалась. Эйдор хихикнул
  - Не очень, - ответила она. - А какое это имеет значение?
  Я чувствовал себя полным идиотом.
  - Да откуда вообще он тут взялся? И чего ему надо от тебя? - собственно хотел узнать я, но мне не хотелось выглядит ревнивым идиотом...
  - Собственно это я как раз и собирался обсудить - откликнулся Эйдор.
  Это начинало действовать на нервы. Не очень-то приятно, когда все твои мысли и переживания находятся, как на ладони.
  - Я постараюсь, не злоупотреблять твоим терпением - улыбнулся он. - И поскольку Миорри помолвлена...
  - Помолвлена? - растерялся я.
  - Ты не сказала? - Весь его вид выражал недоумение.
  - Эйдор! - всплеснула руками Миорри.
  - Да, дорогая откликнулся он, обнимая её за плечи.
  В её глазах было столько нежности и печали. Это было просто невыносимо.
  Помолвлена, помолвлена, помолвлена... - Мои, встревоженные этой новостью, мысли разбивались в дребезги о риф непреодолимости значения этого слова...
  - Однако нам нужно ещё кое-что обсудить - продолжил он, - Прежде всего - для остальных меня не существует.
  - Как это? - Остановился я.
  - Так примерно, - отозвалось предрассветное пространство, в котором мы с Миорри снова оказались вдвоём.
  Я сконцентрировался. Знакомое уже ощущение...
  - Так это ты был в комнате?! - Догадался я.
  Их дружный смех был мне ответом. И это было так заразительно, что я не выдержал и тоже улыбнулся...
  - И он чуть не поймал тебя, - обратилась, смеющаяся Миорри к снова, как ни в чем не бывало, шагающему рядом с ней Эйдору.
  - Да, если бы ты случайно не подвернулась под руки - хихикнул он.
  - Вот ведь! А Лиз, между прочим, подумала - начал я, но вовремя спохватился, - что я спятил...
  - Ну-у-у, - протянул тот, - она, так и до этого думала - подмигнул мне Эйдор.
  - Интересно, он исчезает буквально или мне всё-таки удастся нащупать... - прикидывал я.
  - Мальчики не ссорьтесь - неожиданно откликнулась Миорри, взяв нас обоих за руки.
  - Ты тоже читаешь мысли? - снова остановился я
  - Пока нет - рассмеялся Эйдор, - но она быстро учится - поддразнил меня он.
  - Он шутит - Она попыталась его стукнуть, но он легко увернулся - Просто у вас всё на лице написано.
  Из-за поворота показалась крыша нашего дома. Эйдор исчез. Я облегчённо вздохнул, крепче сжимая руку Миорри. Всё-таки она удивительная...
  - Не увлекайся - услышал я знакомый насмешливый голос.
  И что-то вроде слабого электрического разряда толкнуло меня в плечё.
  - Ах, ты! - взмахнул я свободной рукой, рассекая пустоту.
  - Эйдор перестань! - шёпотом попросила Миорри.
  Ответа не последовало.
  Мы подошли к дому, и убедившись, что все ещё спят, осторожно прокрались наверх. Я всё ещё держал её за руку. Её глаза такие тёплые и нежные смотрели на меня...
  - Я пойду - прошептала она, высвобождая руку. - Кэйт скоро прибежит...
  - Да, конечно - ответил я, не двигаясь с места.
  Если бы я мог остановить время, я так бы и стоял, чувствуя тепло её рук, любуясь глубиной её глаз, вдыхая горьковато-терпкий аромат волос...
  Она улыбнулась чему-то своему и скрылась за дверью.
  - Помолвлена... - эхо этих слов, так небрежно произнесённых её приятелем, отразилось болью в моей душе - Помолвлена...
  Не знаю, долго ли я так простоял. Из задумчивости меня вывела, прошлёпавшая мимо меня жизнерадостная Кэйт.
  - Доброе утро - почти пропела она.
  - Дежавю - подумал я.
  
  
  
  Глава 20
  
  Желания
  
  
  
  (Переживания Миорри)
  
  Эйдор сидел, скрестив ноги на моём письменном столе. Глаза его были закрыты. Лицо выражало безмятежность
  - За что ты его так? Тебе его совсем не жаль? А ведь он ведь может оказаться моим "защитником". - Обратилась я к нему.
  - А может и не оказаться, - ответил он, не открывая глаз. - И ты разобьёшь ему сердце. За что ты его так? Тебе его совсем не жаль?
  - Я не сделала ничего предосудительного! - Возмутилась я.
  - Где-то я уже это слышал... - напомнил мне Эйдор.
  Я рухнула на кровать.
  - Миорри, страсть испепеляет душу, затуманивает разум и... очень усложняет моё и без того незавидное положение - он скорчил обиженную гримасу.
  Я показала ему язык.
  Конечно, Эйдор был прав. Не стоило быть такой эгоисткой. Просто, когда Руберт рядом, я чувствую себя такой...
  - А есть какой-нибудь способ определить заранее? - вдруг оживилась я.
  - Нет - спокойно констатировал он. Им может оказаться кто угодно.
  - Даже Джеральд?! - Меня ужаснула такая перспектива.
  - Нет. Это должен быть человек, душа которого услышит зов Эйнны.
  - Вот бы, это был Руберт, - мечтательно подумала я
  - Миорри, - взгляд Эйдора выражал смесь сострадания и печали.
  - Кстати, - заинтересовалась я - а почему он так много о тебе думал?
  - Ты делаешь успехи - улыбнулся он.
  - Ты не ответил.
  - Ну, может, он решил сменить ориентацию - мечтательно улыбаясь, предположил мой названый брат.
  Я запустила в него подушкой. Ему не составило труда увернуться.
  - Я серьёзно, - возмутилась я.
  - И я серьёзно - его голос изменил интонацию - Я просто отвлёк его внимание. Человеческое внимание так устроено, что его проще отвлечь, чем что-либо объяснить его обладателю...
  Он снова застыл. Я вздохнула.
  - Как ты думаешь - сменила я тему - Джеральд вернётся?
  - Полагаю, что сюда нет. Руберт заставил его изрядно поволноваться. Он бродит где-то рядом, то появляясь, то пропадая - отозвался он - что-то обдумывает. Но всё пока очень размыто ...
  - Что значит размыто?
  Он открыл глаза.
  - Ты помнишь, что произошло, перед тем как ты упала в обморок? - оживился Эйдор.
  - Я увидела, как Руберт испепеляет Уильяма - вздохнула я.
  - Именно. Потому что он хотел так поступить. Человек, охваченный страстью, себя не помнит, и редко осознаёт, что творит...
  - Ладно, я уже поняла - грустно вздохнула я.
   - Ты, проследила путь его желания, - загадочно улыбаясь, добавил он.
  - Как это?
  Он подсел по ближе.
  - Выбери любое сильное желание и сфокусируй на нём своё внимание. - Предложил Эйдор. - Представь сам процесс его исполнения, как отправную точку. - Пояснил он, наблюдая моё замешательство.
  Я попробовала: Я представила Руберта своим "защитником". Вот зов Эйнны касается его...
  Картинка дёрнулась и запестрела вихрем, напоминая быстро прокручиваемый кинофильм. Кадры на плёнке мелькали, произвольно выхватывая отдельные фрагменты. Напряжение возрастало и становилось просто невыносимым. Вот, он падает, как подкошенный и не может пошевелиться...
  Я вздрогнула и тряхнула головой, отгоняя неприятное видение. Всё случилось так быстро...
  - Да, если бы человек мог знать, куда могут завести его, его собственные мечты, - грустно констатировал Эйдор...
  - Так вот, если направление желания чёткое, его путь можно отследить. А если оно предположим многовариантно. Или как в случае с Джерольдом, основано, на определённом стечении обстоятельств...
  - Кажется, я поняла.
  - Упражняйся, - похлопал он меня по плечу, направляясь к распахнутому окну.
  - А ты? - Изумилась я.
  - Я надеюсь, что твой собственный опыт кое-чему тебя всё-таки научил. - Он хитро подмигнул мне.
  - И ты оставишь меня одну? - возмутилась я
  - А разве, не это было самым сокровенным твоим желанием десять минут назад? - он изобразил удивление.
  - Да, но тогда я ещё не знала...
  - Что человек несёт ответственность за последствия своих намерений? - рассмеялся он. - Кстати, через пять минут тут будет Кэйт. Надеюсь, ты не заснёшь прямо во время утренней медитации - его глаза озорно блеснули.
  Я вздёрнула вверх подбородок. И он растворился в лучах восходящего солнца...
  
  
  
  Глава 21
  
  Гость
  
  
  (Откровения Уильяма)
  
  Джеральд так и не объявился. Эта неопределённость тяготила меня. Невзирая на то, что мы связанны с ним договором, его действия способны подорвать саму возможность нашего дальнейшего спокойного существования. Самое печальное во всём этом, что я не могу что-либо изменить. Хуже нет, чем состояние беспомощного бездействия...
  - На территории поместья он не появлялся, - доложил возникший в дверях Олафф.
  - Спасибо, продолжайте наблюдение и если что...
  Он утвердительно кивнул и удалился. Мой взгляд остановился на фреске над оконным проёмом. Ими был расписан весь потолок в зале. Из клубящегося тумана проступал человеческий образ...
  Джеральд как-то рассказывал что-то: о хранителях этого места Эйннах, о Белой скале, и о том, что всё повторяется. Похоже, он был сильно одержим какой-то идеей. После он уже никогда не возвращался к этому разговору...
  - Идеи, как проекция способности творения, являются привилегией человека.
  Я остолбенел. Прямо под фреской на подоконнике расположился ...
  - Эйдор?! - Я всё ещё не мог оправиться от удивления.
  - Точно - улыбнулся он - надо же, тут почти ничего не изменилось.
  Он спрыгнул на пол и стал выписывать плавные круговые движения, разглядывая потолок. По-другому его действие трудно было охарактеризовать. Со стороны это походило на петлеобразное парение над поверхностью пола. Перехватив мой недоумённый взгляд, он остановился.
  - Ты не человек - констатировал я.
  - Смотря, что вкладывать в это понятие - улыбнулся он.
  - И не Дэйн ...
  - И не галлюцинация - хихикнул Эйдор.
  Его силуэт золотился в лучах солнца. Я перевёл взгляд на фреску.
  - Ты Эйнн - хранитель, - вдруг озарило меня.
  - Ну допустим, что это наиболее близкое к истине предположение. - Согласился он
  Мне понадобилось какое-то время, чтобы вновь собраться с мыслями. Он ждал. В моей голове вертелось множество вопросов. И я не знал...
  - С первого, что придёт на ум - предложил он.
  - Всё предопределено?
  - Ты бы ещё, в чём смысл жизни у меня спросил - рассмеялся он
  - А в чём смысл жизни? - не удержался я
  - Следовать своей судьбе, - пожал плечами Эйдор.
  - И у Дэйнов тоже есть "судьба"?
  Он ещё раз внимательно на меня посмотрел и тихо ответил:
  - Не знаю, я ведь не Читающий в судьбах. Это он их определяет. - Но кое-что я всё-таки объяснить могу - добавил он, глядя на моё расстроенное лицо.
  Я слушал. События разворачивались пестротой и красочностью образов, восстанавливая пробелы и меняя определения. Его повествование многое объясняло: и природу жителей Нордстоуна, и историю нашего противостояния...
  - Так вот, - закончил он свой рассказ - для восстановления равновесия, нужно, чтобы цикл завершился.
  Я молчал. Трудно перестраивать, отрегулированный годами порядок вещей.
  - А почему Миорри не превратилась в Дэйна? - задал я, так долго мучивший меня вопрос.
  - Её душа сделала иной выбор.
  - Как это?
  - Ну, - он задумался, - одной из задач человеческой души, является обретение навыка делать осознанный выбор. У животных этого нет, потому что их сознание пока не готово к подобному. У иных тонких существ этого уже нет потому, что их выбор определён. - Он внимательно на меня посмотрел и продолжил. - У нас по сути одна природа. Это, как линия одного спектра: Дэйны - в красном диапазоне, мы - в фиолетовом, а люди - где-то по середине...
  - Не сок Эйнны превратил Джерольда в чудовище, а его собственная неуравновешенная суть. Эйнна просто была катализатором, который предназначался вовсе не ему. Удивительно, как он вообще выжил - Он снова сделал паузу, давая время мне осмыслить услышанное. - Так вот, у Миорри был выбор: следовать своей изначальной природе или смириться с неизбежностью чужеродной. И она его сделала. К тому же у неё уже должен быть своего рода природный антиген. Её мать Иолая Шелтон...
  - Иолая Шелтон её мать? - я застыл в изумлении. - Это невероятно она же...
  - Была Дэйном - закончил за меня он. - Иначе, зачем же Стивену Лайтингу было необходимо так спешно покидать своих родных?
  Иолая Шелтон - Светлый ангел нашего Реабилитационного центра. Одно прикосновение её рук снимало самую жестокую боль. Во всём поместье не было существа, способного остаться равнодушным к её улыбке...
  И когда она так стремительно исчезла, оставив крохотную записку: "Не ищите меня"...
  - Гены Стивена Лайтинга - голос Эйдора вернул меня к реальности - оказались сильнее. И это спонтанное преобразование внутренней структуры медленно убивало её мать. Он была бесконечно любящей и очень сильной...
  Он печально вздохнул, словно это была его личная потеря. Мы немного помолчали.
  - А можно, как-то иначе преобразовать нашу природу? - осторожно поинтересовался, опасаясь, что голос выдаст трепещущую внутри меня надежду.
  Эйдор задумался. Затем хитро улыбнулся и что-то мне кинул. Я поймал небольшой обломок незнакомого мне дерева...
  - А я-то ломал голову, чем это пахнет. - Рассмеялся я, разглядывая мшистый кусочек на своей ладони. Запах у него действительно был изумительный ...
  - Эйнна, - пояснил Эйдор. - Надеюсь, не нужно объяснять последствия непосредственного контакта? - уточнил он.
  - Конечно, конечно - согласился я, всё ещё разглядывая удивительное растение. - Мы проведём лабораторные исследования, соберём необходимую информацию...
  - И да, не стоит её кому-либо передавать. Это сложно объяснить. - Он посмотрел на потолок, словно искал там чего-то. - Но при сильном несовпадении "вибраций" она просто рассыплется в прах... - Он снова посмотрел на меня, видимо, желая удостовериться, что я его понял - Кстати, она долго не храниться. Ей необходима специфическая среда.
  - И какая именно? - хотел уточнить я, нехотя оторвав своё внимание от необычного экземпляра...
  Комната оказалась пустой. И только маленький кусочек на моей ладони был реальным подтверждением этого неожиданного визита...
  
  
  Глава 22
  
  День рождения.
  
  
  
  (Размышления Руберта)
  
  Мне приснился кошмар. Я сражался и проиграл. Было такое ощущение, что я и в правду умер. Воспоминания обрывочными кусками тревожили темноту комнаты. Прошло ещё какое-то время, прежде чем я смог пошевелиться. Я пытался восстановить картину:
   - Я куда-то я шёл. Это было очень важно. И одежда такая странная... Я что, одолжил её у Эйдора? Нет. Эйдора там не было. А что было? Кинжал. Точно, там был кинжал. Меня им убили...
  Неприятное ощущение эхом отозвалось в груди. И я снова увидел: себя падающим наземь, его глаза, блеск взметнувшегося оружия.
  - Господи! Меня убили моим же собственным оружием. Бред какой-то...
  Я сел на кровати и потряс головой.
  - Это сон. Это просто сон - повторял я, пытаясь прийти в себя.
  Пустота этой ночи откликнулась размеренным ходом настенных часов, звоном тишины за окном и движением причудливо переплетенных теней, отбрасываемых ветками деревьев, сквозь которые светила луна.
  Я снова лёг. Похоже, я начал успокаиваться и снова медленно и неотвратимо сползал в "объятия Морфея"...
  Уже светало. Я лежал на кровати, пытаясь понять, где это я. Осознав, что я у себя в комнате, и убедившись, что это уже не сон, я поднялся. Одеться было делом пары минут. И вот, я уже осторожно крадусь на чердак.
  - Что понесло меня туда в такую рань?
  Как раз за ответом на этот вопрос я туда и направился. Мне приснился сон. На этот раз обошлось без кошмаров. Но мне нужно было кое-что проверить...
  - Похоже, сегодня ночь сюрпризов - подумал я, толкая вперёд чердачную дверь. Она противно скрипнула, но поддалась.
  - Так. Я стоял вот здесь. Там падал свет. Там была женщина. Похоже где-то здесь. Она достала...
  Я копошился в углу, пытаясь ничего не опрокинуть. И кажется, я нашёл то, что искал. Большая плетёная корзина была завёрнута в холщёвую ткань. Я развернул её. В корзине действительно лежали аккуратно свёрнутый белый плащ, моё имя, написанное на пожелтевшем листе бумаги и старинный кинжал, украшенный большим прозрачным камнем. И я готов был поклясться, что именно им меня убили сегодня ночью. Ну, конечно не убили и не совсем меня, да и скорее всего не сегодня, но всё-таки...
  Я постоял так ещё немного, пытаясь разобраться, что же это был за сон, и почему так тонка грань, разделяющая его с реальностью. Не получив однозначного ответа, я свернул свою находку в обратной последовательности и убрал на прежнее место.
  - Похоже, Патрик мне не всё рассказал, подумал я, - хотя может, это просто не имело для него особого значения...
  Солнце поднималось над горизонтом. Утро. Снова утро. Вчерашний день прошёл, как в забытьи. Ещё бы. Нормальные люди по ночам обычно отдыхают. Хотя, сновидения, подобные сегодняшним, трудно назвать отдыхом...
  Эйдор мне больше не докучал. Но и Миорри из своей комнаты почти не выходила. Готовится, наверное...
  Утро обещало быть ясным и солнечным.
  - Господи со всей этой чехардой я совсем забыл. Сегодня же у неё день рождения...
  Спускаясь вниз, я старался двигаться как можно тише. Я собирался нарвать цветов. Конечно, я мог купить что-нибудь эдакое. Только мне не хотелось. Да и сама Миорри, скорее напоминала нежный полевой цветок, чем что-то экзотическое. Ведь, нет же ничего зазорного в том, чтобы поздравить с днём рождения, понравившуюся тебе, девушку. Даже если она с кем-то помолвлена...
  Я собрал уже приличную охапку, прикидывая, чем бы её перевязать, когда солнце показалось из-за гор.
  Странное ощущение коснулось меня вместе с первыми восходящими лучами. Подобно электрическому разряду оно пронзило меня от головы до ног. Цветы выпали у меня из рук. Напряжение возрастало и становилось просто невыносимым. Я рухнул, как подкошенный и не в силах пошевелиться.
  Образы вихрем запестрели в моём мозгу: Оба сна вперемешку, Белая скала, Миорри, какая-то чаша, я должен идти, опасность, Миорри угрожает опасность...
  Я вздрогнул и очнулся. Я лежал посреди луга. Щебет птиц разливался вокруг. Прохлада лёгкой дымкой клубилась в воздухе...
  - Что это со мной? Похоже, я схожу с ума.
  Я собрал рассыпанные цветы и двинулся в сторону дома, предполагая перехватить Миорри на кухне, и искренне надеясь, что её неблизкого родственника не окажется рядом...
  Видимо я долго отсутствовал. Вся семья в полном составе уже собралась вокруг обеденного стола, на котором красовалось очередное кулинарное вдохновение. Пахло очень вкусно. Я спрятал букет за спину.
  - С днём рождения - крикнули все хором, как только я появился на пороге.
  - Да, с днём рождения - я протянул букет девушке - Извините, чуть не опоздал - смутился я.
  Все застыли. Первой оживилась Кэйт.
  - Так, у тебя сегодня тоже день рождения? - кинулась она к девушке - ну, ничего я придумаю тебе подарок.
  - Как я мог забыть? - пронеслось у меня в голове. - То дни считал, а тут...
  - Так у нас сегодня два именинника? - Уточнила Лиз. Миорри, с нас подарок. А твой - стоит в гараже - подмигнула она мне.
  - Не ужели, вы его починили? - удивился я.
  - Угу, - хлопнул меня по плечу Пол - и движок новый поставили, - добавил он заговорщицки.
  После того как моим байком дружище Гаррет, в очередном припадке молодецкой удали, протаранил ограду наших соседей Уинтеров, спасти его могло разве что чудо. И похоже, Пол и Лиз его сотворили...
  - А я протирала его тряпочкой - просияла Кэйт.
  - А Патрик дал денег на запчасти, - уточнила Лиз.
  - Спасибо! - Только и смог сказать я.
  - Давайте уже есть, - спас меня Пол, придвигая к себе тарелку.
  Потом подтянулись Вебстеры. Хубберт Вебстер торжественно вручил мне членскую карточку. Так что, теперь я считался официальным Членом Попечительного совета Нордстоуна. Отец сиял от гордости. Он выглядел счастливым и несколько загадочным. И я искренне надеялся, что он не затеет в день моего рождения "серьёзного разговора" с Хуббертом.
  Гаррет, узнавший о дне рождения Миорри, опустошил цветник наших соседей. Я восхищаюсь бесконечным терпением этих добропорядочных людей. Поскольку Гаррет, после всего того, что он сотворил, до сих пор ещё цел. Хотя, с другой стороны, опять же, смотря с чем сравнивать...
  А сравнивать было с кем. Её звали Нэнси Уинтер. Она племянница Уинтеров. Своих детей у них нет, и иногда она навещала их. Ей всего шестнадцать. Однако этот неутомимый вечный двигатель с пирсингом в левой ноздре производил впечатление атлантического урагана. То есть никогда заранее не угадаешь, чем обрушатся последствия, её очередной сверхкриативной затеи. Возможно, именно это обстоятельство и послужило причиной их снисходительного отношения к выкрутасам Гаррета.
  Бетси передала для Миорри что-то розовое из прошлогодней коллекции, сокрушаясь, что так и не сумела достаточно похудеть, что бы самой в этом покрасоваться. Бетси прелесть. В самом деле, ну не выбрасывать же...
  Лиз пообещала на следующих выходных отвезти Миорри в супермаркет. И как та не отнекивалась, шопинга ей всё равно, похоже, не избежать, поскольку и Мэги Вебстер твёрдо намеривалась составить им компанию.
  Даже отец расщедрился. Он подарил ей ту самую книгу с приданиями, которую она не выпускала из рук, с тех самых пор, как он разрешил её пользоваться своей библиотекой.
  В целом ничего примечательного не происходило.
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 23
  
   Антреприза
  
  
  
  (Рассуждения Уильяма)
  
  Наука - то немногое в этом мире, что действительно способно поглотить меня без остатка. Я не знал, который сейчас час, день или ночь на дворе. Наверное, я просто не испытывал потребности задумываться об этом. Всё моё внимание было приковано к свойствам этого удивительного растения. Вот, когда я по достоинству оценил совершенство техники и технологии. Оснащённая по их последнему слову, наша лаборатория позволяла проводить любые исследования, включая молекулярную структуру и генетические анализ. К хорошему быстро привыкаешь. Особенно, когда оно работает, словно точно отлаженный механизм. Наш медицинский центр по сути таковым и являлся, и не требовал моего каждодневного непосредственного вмешательства в процесс.
  Я уже начал забывать, каково это, находиться на грани между практическим и невозможным. И сейчас, наблюдая бесконечное множество реакций образцов на один и тот же компонент, я не переставал удивляться многогранности и неповторимости такой привычной и такой непредсказуемой природы вещей.
  Моё предложение несколько удивило сотрудников центра и жителей поместья. И их можно понять. Не каждый день к тебе обращаются с просьбой о предоставлении биологического материала для научных исследований. Учитывая, что болезни, вирусы и прочие удовольствия подобного сорта остались в далёком и давно позабытом прошлом. Тем не менее, в добровольцах недостатка не наблюдалось.
  Конечно, я не имел намерения особо докучать, кому бы то ни было. Просто мне нужен был более широкий диапазон. И оно того стоило.
  Это был, единственный в моей, не бедной на события, практике эксперимент, где биохимия так чётко могла отразить характер владельца крохотной частицы, которая подвергалась непосредственному воздействию препарата.
  Стоит особо отметить, что не на один образец препарат не оказал пагубного воздействия. Разница заключалась только в бесконечных вариациях реакций на него. Мне трудно было это объяснить но, преобразуя структуру исходного материала, он словно бы наполнял его жизнью. Конечно, у меня пока нет чёткого представления, какого будет воздействие на систему в целом...
  Я услышал негромкое покашливание за своей спиной.
  - Я же просил, меня не беспокоить, - тихо заметил я, не отрываясь от микроскопа.
  - Вы просили доложить, если появиться Джерольд. - Олафф, как всегда, спокойный и невозмутимый ждал моих дальнейших распоряжений. - Он возле Белой скалы. С ним ребёнок. - Добавил он.
  - Чтоб тебя Джерольд! - я кинул грустный взгляд на микроскоп. Ну, почему всё так не вовремя?!
  Олафф ждал. Я выключил оборудование, снял халат и, погасив свет в лаборатории, мы направились к выходу...
  Юго-восточная часть нашей территории упирается в горный хребет, переходящий в крутой обрыв, возле самой Белой скалы. Справа от него - небольшое предгорье. По мере удаления, его замещает смешанный лес. Таким образом, путь туда лежит по извилистой каменистой тропинке. Перед самым обрывом она заканчивается небольшой площадкой. Там я и попросил задержаться Олаффа и остальных, всё ещё надеясь утрясти семейную неурядицу, не прибегая к сторонней помощи.
  Признаться, увиденное нимало удивило меня.
  Джерольд, раздобывший где-то горноспасательное снаряжение, и уже закрепивший его на скале, выглядел очень довольным. На нём красовалась спортивная одежда. В руках у него был страховочный трос с пусковым механизмом, На другом конце которого висела очаровательная девочка лет шести. Она была зафиксирована чем-то вроде акробатического корсета. Он пружинил и раскачивался, вызывая всплеск веселья у ребёнка. Её рыжие волосы разлетались по ветру. Она вскидывала руки, бесстрашно падая в пропасть, и переворачивалась. Движение пускового механизма в руке Джерольда возвращало её в исходное положение.
  - Кэйт, держи ровнее спину. Подайся вперёд. Так. Молодец - комментировал он её действия.
  - Что ты задумал Джеральд? - без обиняков спросил я
  - Проверяю страховку. - Многозначительно ответил он - Ты мне помогать отказался. Однако мир не без добрых людей - Он странно усмехнулся, подмигивая мне.
  - Кэйт, поздоровайся. Это Уильям, - обратился он к девочке.
  - Добрый день - отозвалась Кэйт. Я видела вас по телевизору. У Миорри сегодня день рождения. Мы готовим ей сюрприз. Вы будете принимать участие? - Просияла она, совершая очередной кульбит.
  - Ну что, Уильям, будешь? - усмехнулся тот.
  - Вряд ли - констатировал я. - И тебе бы не советовал.
  - Вот и не начинай. - Он изменил тон, кинув на меня предостерегающий взгляд. - Ещё раз милая - обратился он к Кэйт. Та со смехом снова развернулась в воздухе.- Уильям уже уходит. Помаши ему.
  - Очень жаль - она весело замахала обеими руками, грациозно раскачиваясь.
  - Джеральд...
  - Уходит - понизил он голос и его глаза потемнели.
  - Я не позволю тебе... - Я не успел закончить фразы. Неожиданно что-то сильно сковало меня, придавливая к самой земле, словно у неё внезапно изменился уровень гравитации. Изнывая под тяжестью собственного тела, я тщетно пытался сохранить равновесие.
  - Ты, не позволишь? - переспросил, смеясь Джеральд. - Он не позволит! -
  Он театрально вскинул руки к небу. Его глаза горели. Я заметил боковым зрением, как рухнул на землю, метнувшийся мне на помощь Олафф.
  - Преимущество создателя, - пояснил шёпотом Джеральд.
  - Уильям просит не повторять подвига Олаффа - громко произнёс он для остальных. Я правильно перевёл? - уточнил он, наблюдая мои конвульсивные попытки вернуть себе самообладание.
  - Правда, тяжело смотреть, как отбирают что-то по настоящему для тебя ценное? - прошептал он, глядя в мои глаза. - А ведь, казалось бы, чего стоит?.. - Он перевёл взгляд на безжизненное тело Олаффа. - Надо же, он готов умереть за тебя, - изумился он. - Кстати, он всё ещё жив. Может, всё-таки передумаешь?
  Непростая эта штука выбор. Легко ли осознавать грань между добром и злом, пока её отточенное ребро терзает собственное тело. Легко ли оставаться стойким и непреклонным, пока отчаянье своим ледяными тисками сжимает собственное сердце. Легко ли помнить о высшем смысле, пока тень его причудливого замысла туманит собственный разум...
  - Нет? - он словно потеря всякий ко мне интерес. - Жаль...
  
  
  
  
  Глава 24
  
   Испытание
  
  
  (Выбор Миорри)
  
  - Ты мне доверяешь? - Вопрос Эйдора застал меня врасплох.
  Ещё минуту назад он сидел словно каменный на широкой плите посреди пещеры, уставившись куда-то в пространство. И - на тебе.
  - Конечно - подтвердила я.
  - А себе? - уточнил он.
  Я смутилась. Никогда не рассматривала положение с этого ракурса.
  - Это очень важно, - заметил он. - Есть вещи, в которых я не смогу быть тебе сегодня помощником. - Он внимательно на меня посмотрел - Я могу подсказать, но не могу совершить за тебя действие...
  Я понимающе кивнула.
  - Пообещай мне, что будешь слушать меня. Даже если то, что я скажу, будет лишено всякого смысла. Даже если то, о чём я попрошу, будет противоречить самой его сути. Пообещай.
  - Обещаю - выдохнула я.
  - Вот и умница - он погладил меня по голове. Без команды не выходить! - улыбнулся он и растворился в воздухе.
  Солнечный луч полз, словно черепаха в гипнотическом трансе. В полдень он упадёт на плиту, в центре пещеры...
  Я отчётливо услышала смех Кэйт
  - Этого не может быть - отозвалось во мне.
  Я осторожно подошла к выходу, сквозь пелену завесы пытаясь что-либо разглядеть. Разглядеть, в данном случае, было неправильным определением. Тем не менее, я отчётливо осознавала всё, что происходит на поляне.
  - Он выманил Кэйт, - догадалась я.
  - Назад! - услышала я команду Эйдора. - Ты обещала меня слушать - напомнил он.
  Казалось, что луч просто прилип к полу, и время никогда не сдвинется с мёртвой точки.
  Я видела всё, что произошло с Уильямом. Я чувствовала, как ему тяжело. Я ощущала, как энергия жизни покидала Олаффа...
  Эйдор безмолвствовал. Вдруг что-то вспыхнуло за моей спиной. Обернувшись, я увидела, как переливается перламутровая поверхность плиты. Солнечный луч, отражаясь от неё, образовал ровный светящийся круг.
  - Поставь чашу в круг. - Голос Эйдора отразился эхом от стен.
  Я быстро выполнила.
  - Можешь идти, - голос Эйдора вибрировал в глубине пещеры - Ничего не бойся. Теперь всё будет хорошо. - Подбодрил он меня.
  Голос его звучал легко и уверенно. Хотелось бы и мне чувствовать себя так же. Я медленно шагнула на свет.
  - Нет? - переспросил Джеральд, видимо, так и не получив утвердительного ответа. - Жаль...
  - Отпусти их Джерольд, - тихо попросила я.
  Ноги меня не слушались. В ушах шумело. Мне трудно было определить, что же именно так сильно пугало меня. Одно я знала определённо: Получив то, что он хочет, он перестанет мучить остальных.
  - Миорри! К тебе вернулась память. Это потрясающе. - Он просто сиял.
  - Отпусти их, и Кэйт тоже - упрямо повторила я.
  Кэйт, и без того, заподозрившая недоброе, тщетно пыталась освободиться от опоясывающей её страховки.
  - Всё ради тебя, любимая. И всё к твоим ногам. - Он галантно поклонился. - Кстати у нас для тебя сюрприз.
  Он дёрнул страховочный трос, и Кэйт спружинив, пнула его ногой.
  - Отпусти сейчас же - потребовала она.
  - Да не вопрос! - усмехнулся Джерольд, ловко перехватив другой рукой её корсет и с силой толкнув её в сторону пропасти.
  Рулетка жужжала в его руке. Кэйт, беззвучно падая, удалялась от нас по дуге. Её удивлённо распахнутые глаза последнее, что отпечаталось в моей памяти, до того как она скрылась. Звякнул рычаг. Трос напрягся.
  - И почему меня никто не любит? - Сокрушаясь, произнёс он. - Даже, ты мне не рада. - Байроновская грусть отразилась в его бездонных глазах. - И это после того, через что я прошёл, чтобы быть с тобою рядом...
  - Ты!... - У меня не было слов. Я просто хотела остановить это безумие.
  - Да - улыбаясь, согласился он. - Просто я очень люблю тебя. Когда же ты, наконец, поймёшь Миорри, что тут нет, не было и никогда не будет другого существа, способного защитить и позаботиться о тебе.
  Он протянул ко мне руку.
  Непростая эта штука, выбор. Легко ли верить, когда каждая клеточка твоей души сжимается, сопротивляясь неизбежному. Легко ли верить, когда очевидность, сгибаясь под тяжестью безысходности, теряет свои неясные очертания. Легко ли верить, когда не наблюдается даже намёка на просвет в этой непроглядной мгле, нависшей хмурой мерзостью над хрупкою надеждой...
  Трос мешал ему приблизиться. Он щёлкнул пусковым механизмом. Трос дёрнулся и снова застрял. Он силой потянул его на себя.
  Рулетка зажужжала, позволяя Джерольду сократить расстояние, разделяющее нас. Но вместо Кэйт, двигаясь с неимоверной скоростью, на том конце оказался Руберт. Он опрокинул ударом, не подозревавшего подобного развития событий Джерольда и они кубарем откатились от нас.
  - Ты ошибаешься - отчеканил он, вскочив на ноги.
  Я поняла, что означало: "Ты сразу его узнаешь".
  От него исходил свет. Безусловно, он всегда немного как бы светился. Только теперь я видела, тот удивительный яркий свет, отразившийся от плиты в пещере, когда на неё упал солнечный луч. В его сиянии присутствовали все оттенки радуги. Свет был тёплым и таким живым. Ощущение бесконечного блаженства наполнило всё моё существо...
  
  
  Глава 25
  
   Столкновение
  
  (Выбор Руберта)
  
  Миорри выглядела рассеянной, а около одиннадцати вообще исчезла. Я обыскал всё и терялся в догадках. Родным она сказала, что пойдёт в оранжерею, куда устроила её работать Лиз. Только там она так и не появилась. И как выяснилось у неё вообще сегодня выходной. Не нравилось мне всё это...
  Я раздумывал, продолжать ли мне поиски самостоятельно, когда меня в очередной раз накрыло.
  Правда, на этот раз всё прошло гораздо спокойнее. Я даже сумел удержаться на ногах. И когда звук хлопнувшей двери вернул меня к реальности, я уже точно знал, что мне делать.
   Моя голова никогда не была такой ясной. Ноги сами несли меня на чердак. И уже через десять минут, захватив содержимое корзины, я мчался к Белой скале. Мне трудно было бы объяснить зачем. Да, если честно и не хотелось...
  Возле самой поляны, что-то резко остановило меня, будто я наткнулся на невидимое препятствие. И вместо того чтобы двигаться обычным путём, я почему-то начал карабкаться по горному склону.
  Никогда не замечал раньше, что ползать по скалам может быть настолько удобно. Руки и ноги сами совершали эти замысловатые перемещения. Таким непривычным образом я добрался до его края. Наверное, со стороны я походил на героя комикса: плащ, развивающийся по ветру, и я, распластанный вдоль плоскости скалы...
  - Что ты тут?.. - удивлённый возглас Эйдора заставил меня обернуться.
  Он расположился в углублении в скале, напоминавшем театральную ложу. Природа, причудливым образом увенчала это сооружение двухсторонним сквозным проходом.
  - Я не обязан ...- начал было, я.
  - Ладно. Хоть кому-то сегодня повезло - проворчал Эйдор, окидывая меня странным взглядом - У нас очень мало времени - безапелляционно заявил он, перетаскивая меня на свой "балкон".
  Отсюда открывалась довольно неприглядная картина: Дэйн, которого я спугнул возле нашего дома, держал на страховочном тросе Кэйт. Уильям Рэндалл беспомощно ловил воздух ртом, словно рыба, выброшенная на берег. Дэйн шантажировал Миорри...
  Кровь ударила мне в лицо, а сильные руки Эйдора обрушились мне на плечи, плотно прижимая меня к скале. Кто бы мог заподозрить, в этом тщедушном малом, такую недюжинную силу.
  - У меня нет времени объяснять, - отрывисто бросил он. - Но очень скоро он толкнёт Кэйт в нашу сторону. Другой возможности у нас может не быть. - Он внимательно посмотрел на меня - Гнев не лучший советчик - добавил он, ослабляя хватку.
  Его лицо было сосредоточенно. Он говорил. Я слушал. Его решительность, спокойствие и уверенность постепенно размывали границы моего неприязненного к нему отношения.
  - И самое главное - закончил он. - Никто, не может знать, что на самом деле лучше для другого человека. Каждый для себя это определяет самостоятельно...
  Я сморгнул, пытаясь понять, к чему это было сказано, и что именно я пропустил.
  - Не напрягайся. Потом поймёшь. - Улыбнулся он - Готов?
  Я обернулся. Трос дёрнулся. Кэйт действительно пнула эту сволочь. Я наблюдал, как она стремительно приближается к нам. Эйдор ухватил её за корсет и втолкнул в нишу, быстро освобождая от креплений. Странно, она даже не удивилась. Она, безусловно обрадовалась, и мне пришлось взять с неё честное слово, что она дождётся моего возвращения. Иначе мне придётся беспокоиться ещё и за неё.
  Трос дёрнулся снова. И Эйдор с силой толкнул меня обратно.
  Удар был невероятным, и мы откатились. Напряжение пульсировало неровными всполохами...
  - Ты ошибаешься - заметил я, пытаясь совладать с собственной яростью.
  - Ты?! - походу сообразил, уже вскочивший на ноги противник.
  Затем он кинул короткий взгляд в сторону Рэндалла и расслабился.
  - Вот бы, никогда не подумал, что и от Уильяма может быть какая-то польза. - Предположил он, разглядывая собственные ногти. - А что? - он снова окинул взглядом присутствовавших. - Свобода одного - на жизнь другого. Ой, простите, - он покачал головой - совсем забыл, и его тень. - Он кинул презрительный взгляд в сторону Олаффа. - Итого полторы жизни. Вполне себе достойный обмен.
  - Как ты думаешь, Руберт, есть ли в этом мире что-то по-настоящему достойное, чтобы отказаться оттого, что так дорого твоему сердцу? - Обратился он ко мне.
  Больше всего сейчас мне хотелось стереть эту самодовольную улыбку с его надменной физиономии. Я прикидывал расстояние, возможную скорость перемещения, плотность собственного потока и вероятность его спектрального расширения...
  - Не стоит Руберт - прозвучал голос Миорри за моей спиной - Лучше тебе с ним согласиться.
  - Слушай, что говорит женщина. - Джеральд торжествовал. - Спасибо, любимая. Я знал, что ты меня поддержишь.
  Он послал ей воздушный поцелуй.
  - Ты - подлая, самонадеянная бездушная тварь!.. - ярость закипала у меня в крови.
  - Говорят, что женщин именно это и привлекает - он весело подмигнул мне, уверенной походкой направляясь навстречу к Миорри.
  - Отпусти их - напомнила она Джерольду.
  - Ах, да...
  Я услышал, как рухнуло на землю тело Уильяма. Джеральд приближался. У меня чесались руки.
  - Сделка есть сделка, - констатировал он, подойдя почти вплотную и ехидно улыбаясь.
  Непростая эта штука выбор:
  Легко ли принимать жизнь такой, как она есть, когда её внезапные развороты лишают всякого смысла собственное существование. Легко ли принимать чужую волю, подобно своей, когда её назойливые причуды противоречит собственным устремлениям. Легко ли принимать достойно чужое счастье, когда его вопиющие проявления сокрушает собственные надежды.
  - Руберт - мягко попросила Миорри.
  Я посмотрел ей в глаза. В них отражалась печаль и нежность.
   "Помолвлена" - что-то вздрогнуло внутри у меня. "Заботиться - совершать действие в интересах того, на кого это действие направлено" - эхом отразилось в ответ. "И самое главное. Никто, не может знать, что на самом деле лучше для другого человека. Каждый для себя это определяет самостоятельно". Самостоятельно...
  Я отошёл в сторону, с тоской наблюдая его триумфальное шествие.
  Она стаяла такая тихая и торжественная. Ветер теребил полы её плаща, запутавшись в её непослушных волосах. Старинная серебряная чаша в её руках придавала её образу загадочную таинственность. У меня просто не укладывалось в голове...
  - Однажды начатое пусть завершиться. - Произнесла Миорри, подавая ему чашу.
  - Твоё здоровье. - Ответил тот, поднимая её в тосте.
  Он залпом выпил содержимое и тотчас рухнул на колени. Чаша выпала из его рук...
  В тот же миг от неё ко мне и от меня к ней прямо из-под земли побежали световые всполохи. Таким причудливым образом возник почти идеальный круг. Он отгораживал Джерольда, полутораметровой стеной, мерцающего всеми оттенками света, от остального онемевшего от изумления пространства. Зрелище было воистину завораживающим.
  Буквально сразу в центр круга вспорхнул Эйдор. Он приблизился к Джерольду и протянул ему руку.
  - Эйдор?! Куда же без тебя - воскликнул тот, вскакивая на ноги. - Как это я раньше не догадался. Прямо "вечер встречи старых друзей"...
  - Я рад, что память хранит тебе верность - улыбнулся Эйдор
  - Жаль, что только память - он кинул укоризненный взгляд в сторону Миорри. - Ты снова попытаешься убить меня? - усмехнулся он и встал в боевую стойку.
  - Нет, я должен проводить твою душу.
  - А если, она не желает? - с вызовом заявил Джеральд, присев для броска.
  - Ты никогда по-настоящему и не задумывался, о том чего же на самом деле желает твоя душа - ответил Эйдор. - К тому же, это выходит за рамки вашего выбора.
  Я только теперь заметил, что светящийся круг медленно, но неотвратимо сжимается вокруг них.
  Похоже, это же заметил и Джерольд. Он метнулся, в надежде преодолеть световое препятствие, но тут же отскочил.
  - Боль - показатель сопротивления - пояснил Эйдор.
  Джерольд кинулся на него но, пролетев в пустоте, снова наткнулся на световой поток.
  - Выбор?! - взревел Джерольд - И это ты называешь выбором?
  - У души всегда есть выбор. - Спокойно заметил Эйдор. - Просто он не всегда очевиден: Ты можешь добровольно пойти со мной - Он снова протянул руку. - Или продолжить сопротивление, пока свет целиком не поглотит терзающую тебя ненависть. Это она причиняет тебе боль...
  Джерольд рассмеялся в ответ. Его смех, отразившись от скал, и возвращаясь к своему источнику, создавал впечатление замкнутой безысходности. Круг сжимался. И когда в его диаметре оставалось всего около метра, он повернулся к Миорри тихо и произнёс:
  - Я так любил тебя, что само существование без тебя утрачивало всякий смысл. Все эти годы я жил надеждою. - Он с таской посмотрел в пустоту. - Я ждал и верил, что мы когда-нибудь снова встретимся ... - Боль в его глазах отражала глубину терзавшего его отчаянья. - Ты была единственной отрадою моей души. - Он снова замолчал - Можешь забрать мою душу - обратился он мрачно к Эйдору - поскольку ей она, похоже, так и не понадобиться...
  В это трудно поверить, но в этот момент я был готов разделить с ним, так жестоко терзающую его боль...
  В следующее мгновение круг вспыхнул, озаряя поляну, и они растворились в этом удивительном сиянии...
  
  
  Глава 26
  
  Кэйт Лайтинг
  
  
  
  (Наблюдения Олаффа)
  
  Я лежал на земле. В ушах всё ещё гудело, словно голову мою сунули в огромный звонящий колокол. Дышать, однако, стало легче. Я огляделся.
  Уильям стоял неподалеку от светящегося круга. Это было подобно северному сиянию, бьющему прямо из-под земли. Неожиданно круг вспыхнул, и светопреставление исчезло...
   Я отчётливо услышал своё имя. Задрав голову, я увидел девочку, размахивающую руками, высунувшись по пояс с природой образованного на скале балкона. Похоже, это она меня звала.
  Встав на ноги и убедившись, что мироощущение в достаточной мере восстановилось, я быстро вскарабкался наверх.
  - Ой - обрадовалась она, бесстрашно перебираясь мне на плечи - я уже думала меня отсюда никогда не снимут.
  Мы осторожно начали спускаться вниз.
  - Кстати, я Кэйт - представилась моя очаровательная наездница, пока я нащупывал дорогу обратно. - А ты давно знаешь Уильяма?
  Её вопрос застал меня врасплох. Я даже остановился. Над моими бровями взметнулся веер рыжих волос. И я увидел перевёрнутое лицо их обладательницы. Было что-то удивительное в не по-детски серьёзных глазах этого очаровательного ребёнка...
  Она снова выпрямилась и рассмеялась:
  - Будешь так стоять, мы пропустим самое интересное.
  Я возобновил движение, и очень скоро мы оказались на земле.
  - Идём туда - указала моя новая знакомая, похоже, вовсе не собираясь спускаться. - Руберт такой смешной - продолжила она вещать на ходу - он и вправду подумал, что Миорри уйдёт с Джерольдом, представляешь?
  Я взглянул на молодого человека, которого она назвала Рубертом. Его глаза светились от счастья. Он протягивал руки, к предложенной ему, стоявшей напротив него светловолосой девушкой, старинной серебряной чаше. Их длинные белые плащи перекликались эхом средневекового эпоса.
  - Это Миорри - нежно пропела Кэйт.
  - Пей медленно - предостерёг, стоявший напротив них ещё один обладатель такого же необычного плаща. - Предначертанное судьбою, пусть совершиться. - Торжественно произнёс он, обнимая их.
  - Это Эйдор - радостно заметила Кэйт, помахав ему рукой.
  Уильям, наблюдавший за необычным священнодействием, повернулся к нам и замер в недоумении.
  - Как хорошо, что вы всё-таки остались - весело обратилась к нему Кэйт - Когда бы я ещё, познакомилась с Олаффом? - Она ласково потрепала меня по плечу.
  Ульям кивнул, вежливо пряча улыбку. Остальные откровенно гоготали, наблюдая за нами с площадки.
  - Прям, как дети малые...
  Она небрежно махнула рукой и снова погладила меня по плечу. И тут уж рассмеялись все, включая меня самого.
  - Полюбуйтесь, им весело - взревел чей-то голос.
  Все обернулись. Со стороны Нордстоуна следовала целая процессия. Во главе её шагал Патрик Лайтинг. Его поле вспыхивало неровными зигзагами, грозя обрушить на наши головы всю полноту раздирающего его негодования. Следом за ним степенно вышагивал Хубберт Вебстер со своим сыном Гарретом, отчаянно жестикулирующим в попытках что-то объяснить. Ещё пара мало знакомых мне людей замыкала процессию.
  Я инстинктивно заслонил собою Уильяма.
  - Их ищут. С ног сбились, а они устроили тут! И ещё ребёнка... - У Патрика Лайтинга, увидевшего Кэйт на моих плечах, пропал дар речи. Процессия остановилась.
  - Деда - Кэйт легче пёрышка скользнула вниз. - Это Олафф, - она потянула меня за руку. Он снял меня со скалы. Теперь он мой рыцарь.
  - Ты не бойся, он хороший - уговаривала меня девочка. - Он так разговаривает, потому что очень волнуется. - Улыбнулась она мне. - И ему нужно какое-то время, чтобы привыкнуть.
  - Правда ведь? - обратилась она, улыбаясь ещё шире, к остолбеневшему от изумления Лайтингу, легонько поглаживая его по руке.
  - Деда Хубберт, ну хоть ты, ему скажи, - она умоляюще посмотрела на Председателя Попечительного совета Нордстоуна.
  Тот разразился безудержным хохотом. Его смех был настолько заразителен, что вскоре на поляне не осталось почти ни одного серьёзного лица. За исключением разве что Патрика Лайтинга. Ему явно было не до веселья. Он оглядывался, словно альпинист, неожиданно потерявший опору.
  - Кэйт, он же Дэйн - увещевал тот неразумного ребёнка.
  - Да, - кротко согласилась она, соединяя наши руки - И его зовут Олафф. Видите, совсем не страшно - обратилась она к нам после короткого рукопожатия.
   Всё произошло слишком быстро. Я был сбит стоку и совершенно не понимал, как следует поступить дальше. Это меня несколько обеспокоило.
  - Я тебе потом всё объясню, - произнесла она шёпотом, так чтобы её мог слышать только я.
  - А где мама и Пол? - поинтересовалась она уже громче? Они обещали привезти мороженное...
  - Так, они дома нас ждут, - ответил, окончательно сбитый с толку Патрик, кинув недобрый взгляд в мою сторону.
  - Ой, пойдёмте же скорее домой. Что же мы тут?..
  Она, подпрыгивая, увлекала за собой всю компанию. Миорри и Руберт тоже к ним присоединились. Хубберт попрощался с Уильямом. Эйдор куда-то исчез.
  Я смотрел им в след, и тихая грусть коснулась меня. Хотя, возможно это был, подошедший ко мне Уильям.
  - Ну, ты попал - откровенно рассмеялся он.
  Я ещё не был ни в чём уверен, когда её очаровательное личико повернулось к нам. И искренняя улыбка, озарившая его, рассеяла последние остатки моих сомнений...
  
  
  
  
  Глава 27
  
  Ясность
  
  
  (Восприятие Руберта)
  
  Всё улеглось. Даже отец немного поуспокоился. Хотя его рассерженные возгласы, время от времени всё ещё, рассекали тишину нашего дома. Я снова стоял перед дверью в её комнату.
  Так странно. Там возле скалы, я точно знал, что должен делать, и особо не задумывался о последствиях. Что-то внутри вело меня. А теперь...
  Я словно растерял всю свою уверенность. Меня буквально раздирало пополам: я точно знал, что хочу поговорить с ней, и не имел ни малейшего представления о том, что же ей сказать.
  - Ну и нахал! - прогремел голос Патрика где-то внизу. Я вздрогнул от неожиданности. - Надеюсь, что здесь то он не появится - возмущался он.
  - До пятницы точно не появится - успокоила его Кэйт - Мы с Олаффом договорились. У него работа...
  Отец, по-видимому, снова потерял дар речи. Я улыбнулся, прислушиваясь к их странному разговору. У меня перед глазами так и застыло его растерянное лицо...
  Когда я повернулся, дверь в комнату оказалась открытой. Миорри, сидя на кровати, внимательно наблюдала за мной.
  - Сквозняк - смутился я.
  Она улыбнулась, пожав плечами.
  - А Эйдора нет? - спросил я, чтобы как-то поддержать разговор.
  - Нет - тихо ответила она - ты можешь войти, если хочешь.
  Я закрыл за собой дверь и застыл посреди комнаты. Идеи не спешили мне на выручку.
  - Присаживайся - откликнулась вместо них Миорри, похлопав по поверхности кровати рядом с собой - Ты чего-то хотел Руберт?
  - Я хотел спросить... - на этом мой словарный запас иссяк.
  - О чём? - подбодрила меня она.
  Я смотрел в её доверчивые зелёные глаза, и чувствовал себя полным идиотом.
  - Ты с Джерольдом была помолвлена? - наконец выдавил я из себя, и замер.
  - Нет - весело ответила она
  - С Эйдором? - я удивлённо рассматривал её смеющееся лицо.
  - Нет - повторила она, всё ещё продолжая смеяться
  - Ничего не понимаю...
  Вид у меня был растерянным. Она взъерошила мне волосы и тихо произнесла:
  - Это Эйдор придумал. Он сказал, что так будет проще и понятнее. Мы же не знали, кто окажется моим "защитником"...
  Она подсела поближе и доверчиво потёрлась щекой о моё плечё, не сводя с меня своих счастливых глаз.
  - То есть - начал я, пытаясь унять ураган взметнувшихся мыслей и чувств - в общем... ты свободна?...
  - Не совсем - улыбнулась она - По крайней мере, я на это надеюсь. - Она смутилась и потупила взор.
  - Миорри - прошептал я, обнимая её. Я был бесконечно счастлив. - Я постараюсь оправдать твои надежды - выдохнул я, зарываясь губами в её волосы.
  Мне очень хотелось покрепче прижать её к себе, словно она могла, куда-то исчезнуть, но я боялся её напугать.
  - Миорри - повторял я словно во сне, чувствуя, как трепещет её сердце. Моё было готово выскочить из груди. Они, как два потока, несущихся навстречу друг другу, стремились соединиться едином ритме, но ограниченные формой человеческой сути, никак не могли обрести желаемое.
  Она нежно выдохнула, запрокинув голову. Её дыхание коснулось моей щеки. Её руки обвились вокруг моей шеи. Её губы мягко раскрылись навстречу. И я прильнул к ним, как страждущий припадает к источнику. Наше дыхание смешалось. Комната поплыла у меня перед глазами. Мысли путались. Одна назойливо пищала, что именно в этот момент должна появиться Лиз...
  Она ошибалась. Ничто не омрачило моего безудержного счастья, пока я нежно прижимал к своей груди его источник.
  
  
  
  Глава 28
  
  Междометия
  
  
  (Размышления Кэйт Лайтинг)
  
  И жили они, как говорится, долго и по-всякому. Жизнь она такая. Никогда наперёд не угадаешь, где оно, это самое счастье...
  Руберт и Миорри официально поженились. Теперь у них свой дом. Я иногда забегаю к ним. Там столько всего интересного...
  Руберт изменился: Он стал веселее, спокойнее и перестал ругаться с Патриком. Взрослеет, наверное...
  Миорри рассказывает мне о растениях и всяких диковинных рецептах из них. Ей они вряд ли теперь особо понадобятся, разве что для семейных праздников. Папа до сих пор, заглядывает их проведать, в тайной надежде, что его угостят чем-нибудь вкусненьким. Впрочем, все его тайны написаны у него на лице. И я успеваю предупредить Миорри о его неожиданных визитах. Мама на нас ворчит. Переживает, что мы слишком докучаем им...
  Я и их познакомила с Олаффом. Он им тоже очень понравился. Хотя разве может не понравиться Олафф ...
  Деда, конечно, был недоволен. Но мама сказала ему, что стоит порадоваться тому, что Руберт и Миорри вообще остались в Нордстоуне. К Олаффу он тоже попривык. По крайней мере, больше не вздрагивает от его имени, и не заводит своё любимое: "Кэйт! Он же Дэйн"... Правда, к Рэндаллам меня пока не пускает. Ну, да ничего, я всё равно что-нибудь придумаю...
  Олафф такой забавный. И ему со мной интересно. Он всё время слушает и молчит.
  Мама удивляется, как это у него голова, кругом ни идёт, от моей постоянной трескотни. Она, наверное, просто забыла, что головная боль для него теперь "атавизм". Я точно не знаю, что это такое. Это Олафф так говорит...
  Впрочем, она единственная в нашем доме относиться к нему спокойно. Наверное, это потому, что мы женщины, лучше чувствуем, что действительно предоставляет опасность...
  Папа от нашей дружбы как-то не в восторге. Тут они просто спелись с дедом. Такой нестройный, но упрямый дуэт получился. Деда то и дело вспыхивает, а папа тихонько бубнит. Беспокойные по пустякам они, наши мужчины, но мы их всё одно очень любим. А так как против мамы и деда Хубберта особенно не попоёшь. Так что им приходиться мириться с присутствием Олаффа у нас по выходным.
  Вообще-то мы видимся чаще...
  Люди - это такие загадочные существа, которые всегда и всё путают.
  Эйнна - это название растения - дерева жизни. А вовсе не прозвище его хранителей. Его хранителей теперь зовут Миорри и Руберт Лайтинг. Они теперь Хранители священной Эйнны. Ну, об этом, вы и без меня уже догадались...
  Деда Хубберт говорит:
  "Эйнна - наш источник жизни и долголетия.
  А сами хранители никогда не покидали этого места. И пусть мы не такие благообразные, как на старинных фресках. И история с Джерольдом Вебстером надолго нас отрезала от этого источника. А близкое общение с людьми наделило нас их свойствами и особенностями. Хранители не могут оставить, на произвол судьбы, сам смысл своего существования. Пусть, даже ради этого предстоит рождаться снова и снова, носить в своей душе страдания и боль этого мира, и вместе с ним умирать..."
  Он был единственным хранителем, до моего рождения. И у него серьёзная задача. Он Хранитель целого города. Судьба всех жителей Нордстоуна ложится на его плечи...
  Ещё он рассказал мне про Миорри и попросил приглядеть за ней. Я старалась. Труднее всего было с Эйдором. Представляете, у нас в доме "живая легенда", а мне нельзя с ним даже поговорить. Обидно...
  Я, Кэйт Лайтинг - Хранитель семьи Лайтингов. Забавно, конечно, быть хранителем у собственной семьи, и немного грустно. Иногда я чувствую себя намного старше их. А иногда мне непонятен смысл самого простого. Говорят, что это пройдёт потому, что я вырасту.
  Зато теперь у меня есть Олафф и мне есть с кем поболтать. Конечно, деда Хубберт часто со мной разговаривал. Он очень добрый и терпеливый. Но не станешь же каждый раз беспокоить его по пустякам...
  Представляете, Олафф вообще не знал что он хранитель. То-то он удивился. Ему ведь никто ничего подобного не рассказывал. Ещё бы. Не каждому повезло с таким выдающимся дедом. Он то сразу обо всём догадался ...
  Зато теперь Олаффу рассказываю я...
  В принципе, что смыслом его жизни является Уильям Рэндалл, он и без меня догадывался. Зато я могу рассказать почему. А это, тоже, не мало важно, и даже местами занимательно, по крайней мере, ему.
  Миорри научила нас угадывать чужие мысли и направления желаний. Это так увлекательно. С мыслями мне намного проще, чем Олаффу. Зато с желаниями он разобрался быстрее...
  Иногда мы собираемся все вместе у Белой скалы. Иногда к нам присоединяется Уильям. Собственная суть, похоже, перестала его тяготить. Или он таки как-то с ней разобрался. Пока он только загадочно улыбается и говорит, что тут ещё есть, над чем поработать...
   А ещё, он таки решился сделать предложение Стэйси. Думаю, что это Олафф постарался. Он буквально схватывает всё на лету. Правда, иногда пытается это связать и упорядочить. Смешной такой...
   Стэйси хорошая. Она обещала научить меня боевым искусствам. Олаффу эта идея не очень понравилась, но я думаю, что он со временем привыкнет. А ещё она красивая. Даже красивее Бетси. Только Бетси об это лучше не говорить. А то она обидится...
  Эйдор присылает нам "сообщения". Забавные такие. Они появляются прямо из воздуха, словно светящиеся картинки, и рассыпаются, оставляя ощущение радости и чего-то волшебного. Мы все надеемся увидеть его снова...
  Хубберт говорил, что труднее всего пришлось Джерольду: "Длительное пребывание в амплуа эгоистичного самонадеянного дворянского отпрыска, изрядно потрепало его дух. Но всё-таки, он справился"...
   И что, "Душа, рождённая со своей конкретной задачей, так увлекается окружающими её декорациями, что в конечном итоге может совсем позабыть о роли, отведённой ей в этой бесконечной божественной импровизации"...
  Мне понравилось. Вот, даже записала...
  И что теперь ему придётся основательно потрудиться, чтобы очистить собственную суть.
  Я попыталась представить: парящие в пространстве потрёпанные лохмотья духа, чем же душа должна трудиться, какая она, эта самая суть и чем её чистят...
  Получилось не очень. Олафф долго смеялся, любуясь моими живописующими набросками. Мне нравится смотреть, как смеётся Олафф. Он замечательный. И мне с ним очень повезло. И когда я вырасту...
  Хотя, наверное, это будет уже другая история...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"