От удара дубовые створки двери с треском раздались в стороны. Виктор, обеими руками сжимая копье, осторожно вошел в полумрак дома. Доски пола скрипели, ровный слой песка и пыли указывал на то, что он был первым человеком ступившим на них за очень долгое время.
Углубившись внутрь дома, бегло обследовав одно за другим все помещения, Виктор вернулся в холл и махнул в распахнутые двери. Не прошло и десяти секунд, как в дом вошла Саша, держащая за руку Ванюшу.
Молодая мама была в грязной, рваной куртке, надетой поверх лохмотьев, сгорбившейся под тяжестью объемного рюкзака на спине, а её лицо не знало умывания должно быть с неделю. Тем не менее, Виктор улыбнулся ей, как первой красавице ныне разрушенного мира. Впрочем, погладить Ванюшу он тоже не забыл.
Проведя свое семейство в столовую, он поставил копье в угол и принялся обыскивать антресоли и ящики кухонного гарнитура. Он вновь улыбнулся, когда нашел на полке черствый как кирпич хлебный каравай, и эта улыбка стала еще шире, когда в ящике обнаружился набор праздничных свечей.
Саша, мигом забыв о крайнем измождении, воткнула шесть свечей в каравай и зажгла их с помощью отыскавшихся в кармане спичек. Осчастливленный Ванька едва не рассмеялся, когда Саша предложила ему задуть свечи, но увидев сдвинувшиеся брови отца, вовремя взял себя в руки...
Каравай оказался съедобным и сытным, особенно после того, как его размочили в воде. Большую часть получившейся хлебной каши оставили на потом - семейство легло спать здесь же на полу кухни.
...Виктор и Саша проснулись от грохота упавшей кастрюли - вся хлебная каша в ней разлетелась по полу, а ошеломленный Ванюша смотрел на деяния своих рук большими круглыми глазами. Должно быть, проснувшись среди ночи, он не устоял перед соблазном отведать еще немного хлебной кашицы, но вместо этого, лишил завтрака всю семью.
Несколько секунд он держался, затем из глаз хлынули слезы, он открыл рот и заорал.
Саша кинулась к нему, пытаясь остановить плач, но все попытки зажать рот были бесплодны - обида ребенка прорывалась наружу.
Виктор схватил Сашу за руку и потянул девушку из кухни. Её глаза наполнились ужасом. Она протягивала руки к орущему над разбрызганной кашей Ванюше, но Виктор неодолимо тянул её прочь. Она стала сопротивляться. Она попыталась разжать сильные пальцы, сбросить с себя крепкие руки, ударить его локтем и достать ногой - но Виктор не обращал на это внимание.
Подобно человеку спасающемуся от урагана, она вцепилась пальцами в дверной косяк - но Виктор дернул её изо всех сил и продолжил уносить её всё дальше от сына.
Она извернулась в его руках, и, не видя ничего перед собой из-за застилающих глаза слез, пустила в ход ногти. Едва не ослепнув на один глаз, Виктор оглушил её ударом кулака, и, забросив на спину, всё же выбежал из дома.
В этот момент раздался оглушительный треск - несущие балки дома сломались, как тростинки - с кухни донесся резко оборвавшийся крик Ванюши, а Виктор, выбежавший на улицу и спрятавшийся за колодцем вместе с бесчувственной Сашей, беспомощно наблюдал за тем, как из дома с сорванной крышей в небо взмывает какой-то инопланетный аппарат...