andreybl : другие произведения.

Июнь тринадцатого года

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


1. Июнь в начале.

Июнь что лунь 
растопырил глаза
желтые 
как паровозный гудок
вцепился в платье распухшей ивы
стирая рытвины от слез 
от невозможной пахучести сплина
платком в ромашках
как пива оспа 
за небольшую плату девушку слизнул 
июнь
тенясь в приятных частностях ивы - 
охочий и таясь прохладой
примкнул к молоденьким наядам... 

Иду, помахиваю веточкой,
как бы мошек-мух расстраиваю.
Присматриваются создания прелестные,
кругами водятся, как водится у баловней,
когда назначены торжественные 
сигналы к ручке быть подпущенными.
Потешный повод быть расстрелянным...
Кусают крашеные губы 
творения - предел творца в тени сияния! -
за загородкой тайных бдений
в исходных, - крест столпотворения...
Заплечных мастера веселья, 
гоняются за жертвой бедной
создания - 
на языке святые вертятся
в нездешний адрес: Москва, Амурская...
Ага?

Ах, вольница, - царица, цаца - 
без содержания 
прикованная к месту рабства!
За пленными дорог есть слабость -
привязанность столбов без всякой связи,
как на иголках, мнутся в травах.
Уж, больно 
хреново! 

Я - в отпуске...
иду, размахиваю веточкой,
дорога час, должно быть, бедрами крутит 
от станции, где все приветливые
и кушают...

На самом интересном месте
не терпится: 
волна красивых бедер топит
в ведре приятностей растения 
эскиза к будущей работе - 
цветные маечки и шорты
жары.

А встречный дух, похоже, крестится
ужаленным прохладным местом
трубы -
мычит отхожим чувством мести
под сводом арочным, где сходятся
мой путь и Ундолка, 
журчащий труп ее воды - 
суть человечьей нечисти 
грешу над грешницей: молись
о вечном... 

Она все о своем журчит
немного от тебя мне надо
а надо ли? мне надо Надя
звонила четверть лет назад
нашла! нашла! и звонкой ночью
запутались в словах и локонах
стихии млечных рек и звезды
горели жарко до утра
в ее глазах янтарных комнат.

Авось, догонит, бедный лунь,
пропащий от нужды охотник...
привет вам рыжие покои
между добром и злом 
июнь
зажег поляны коз и прочит 
разгульным быть - а впрочем 
в маечке голубенькой
в шортиках цветов  
гоняю мух... А вот и домик!

Вторая улица налево - в горку
прогулочкой собрался... 
о, нет, она сама спускается!
только бы не упала,
только бы не упала!
косички две упали мне на шею,
обнимают...
в Ла-Скала не был,
там, наверное, страдают и аншлаг...

Жасмина разбухала пена 
от бледного - как акварель в начале
на левой стороне отметина не в счет 
пронзенное каленым жалом  
либидо 
как тесто размечталось через край
и тянется к чужим пределам
расчувствовался ветреник калитки:   
раскачиваться некогда! 
неделя пострадает от начала... 

не все так плохо как привидится
июнь в раскрасочках завис 
и видятся 
края края края без края
синей изоленты
куда бы взгляды босиком ни мчались
даль не достать 
из пресноводных умо-
заключений...

нарвусь
на грусть
теней развалин звездной ночью
в дождях ее расставлю сети плавней 
в расчете, что не все закончилось
и в черных дырах пропадут следы
полуночных миров... 

Эйяфьядлайёкюдль спит...

2. Июнь провинциальный.

Лопатой скребу края лопаток
дух сопатый пристает и точит
сторонник полупьяных обществ 
в чулках от крови
крови сторонник
зуд  
и тело просится в пожарный пруд
на дно, где раненное царство
нарядных рясок - в теле платья
разбой и щуки

нет средств свести концы на нет - 
пруд как прут 
заброшенный на полувздохе   
скорее полумертвый пруд 
чем схожий с ним мертвец 
в тиаре проходной фигуры.

Миттельшпиль
доха жары 
из синевы торчит на козьей ножке   
кувырком камыш через голову 
"Мышь, мышь!" - переполошились
скорой помощи звали повозки 
зрачки 
выступали впереди статистами с горнами. 

Тихо только выше крыш и ливней
а ливни идут своим чередом
втыкая колья в цветные крыши
вполне практичных и мирных граждан
стереотипы внешней святости
в тиши одиночеств от забот
влетают как ледяные яйца 
в окно - в копеечку влетают! 

Июнь! ты что,
очумел мозгами?
несешь спозаранок густые плоды 
как чушь эшелонами в серые дали 
пустые рты стиральных машин 
не умещают столько яиц  
твоих даров и черных птиц
в разнообразных перышках гриппа
провинциальное крепко в подмышках
упертых в твердь киселя костылем!
А ты его, июнь, 
что лунь,
охочий до барышень!..

Запаниковали было стрелки 
тоской зеленые покойники
за горло взятые веревочкой
пустые вздохи 
роскошных в прошлом вин
ох, вольности "кулацкой слободы" - 
в понтах охотников 
не к ночи упомянутыми пусть. 
  
На поле брани крики -
ики перевыборов правленья
мельтешили пятки сосен  
через пых железки на
Нижний Новгород 
она
странно скалилась на вид 
из окна господ с Ильинки -
в бедрах вижу, то есть 
в круглых скобочках отмечу
се веселые спода 
из современной нам глубинки
вчера прописанные на...
базарная московская шпана!

"Права, что власть - 
бери и пользуй!"
"Вдруг, покосят?"
"И так хреново..."
"Да, ну-у-у... 
ну, в общем, да..."

Спиленная в дрова легла
слобода...
 
Три дня лежали отпускные 
от ягодиц стена крапивы 
сожгла веревку позвонков
болит спина
больной спиной 
не до ума влеченье
к хорошеньким ромашкам 
в кудряшках белых предложений -
кому как повезет! 

Лежу как горизонт на свечках
берез с расчетным счетом 
успеть за головным убором с видом
на Хреново
надвинув на глаза прищур вождя
все складочки пространств и откровений 
возьму из забытья 
под кукареканье о первородном грехе -
ни богу свечка, ни черту кочерга!

Преспоко-о-ойненько
плывет провинциальность через хлам
и дышит пряностью и хмелем
на стеклышки в сосновых берегах
гламурной масти 
через семя очистителя
и только через раз
снимая в сливках капельку расчета - 
ни так, ни этак не поймет что вышло
и преспокойно повернуло взад...

Унылый дол... 
в чернильных пятнах пальчики
оставили без сновидений синегривый
тракт в тюремные сибири
и преспоко-о-ойненько
меняется в словах букашек масть 
 
запрусь в стенах богадельни обещанной
где камни слез роняют ивы 
в вечерних платьях и вздохи вальса 
скользят на месте разбитой мачты
алых мечт 
причинно-следственные выскочки
из слезников - тринадцатого года
растущее число разбросанных камней
как дождь
из бездны бедности на лицах
в патриархальных спальнях светятся
жучки столиц

жизнь не стоит -
скрипит зубами...

3. Законченный июнь.

Не нравится, июнь?
И мне не нравится,
когда расчетливый в потемках серый плут
скребется в складочках последней ночи
дыханий, шорохов и мутных фонарей
на тросточках - 
прохладный нимб походочки  
не властной над пространствами ночей 
в стесненных рамочках
отрезками веревок для завесей
от порчи ли
ли страху натерпевшись от
пришельцев ископаемых и ереси 
столичной... 
ломаю рук вишневые суставы
и берегусь навязчивых ромашек:
останься, станься - танца белый лунь!

В окне дымятся звезды - 
ночь-не-ночь 
заверченная лошадь горит огнем 
растрепанный начес разглаживает ветер
и гробит эмбрионы с белым хохолком
не властных и стесненных на отрезке времени
невинностей беспечные разбеги 
вниз головой.

Июнь и лунь
задумчивость и грешность
и ночь - не ночь 
распластанная вечность 
над чередой последних молний
бессонницы...  

в Москву!

Законченный июнь без слез - хоть тресни!
И запотевшее пенсне Антона Палыча
упало на жилетку
а попросту повесилось
на шнурке
на том же самом месте -
в отрезке времени завесей и лакун.
2013

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"