Полутемная комната. В креслах по краям журнального столика сидят две фигуры. Одна чертит на листках бумаги геометрические фигуры, тщательно проводя линии вдоль гипотенузы пластмассового треугольника, вторая складывает из них самолетики и запускает. Бумажные самолетики планируют в полумраке, ударяются о стены и шурша по обоям сваливаются на пол. В воздухе вьются тонкие серые змейки сладковатого дыма.
В дальнем углу работает телевизор, на который никто не обращает внимания. Передают "В мире животных", за кадром звучит едва слышимый голос Дроздова.
"Итак, дорогие телезрители, сейчас мы находимся в знаменитом на весь мир океанариуме. Солнце палит нещадно, посмотрите, как промокла моя рубаха, а это, между прочим, чистый хлопок. А теперь, собственно, поговорим о тех, ради кого мы сюда пришли. А пришли мы сюда, чтобы посмотреть на осьминога и продемонстрировать вам его, не побоюсь этого слова, удивительные мыслительные способности. В данный момент как раз наступает время кормежки. Посмотрите, как он ловко справляется с брошенным бассейн контейнером для корма, которым служит обыкновенная стеклянная банка с закручивающейся крышкой. Исследователи океанариума засекают время: шесть секунд у осьминога уходит на то, чтобы понять, как открывается банка, он вертит ее в своих щупальцах, подносит к глазам, и вот он, кажется, понял, захватывает банку снизу одним из щупальцев, а двумя другими пытается отвернуть крышку. Проходит еще шесть секунд, и вот, получилось. Осьминогу по праву достается его любимое лакомство - кусочек кальмара. Итак, всего двенадцать секунд, неплохой результат. Но самое интересное нас ждет впереди...".
--
Ах, да!!! - один из находящихся в комнате внезапно отвлекается от сосредоточенного созерцания нарисованного на бумаге строгого геометрического узора из ромбов и треугольников. - Давно хотел тебе рассказать, но забывал.
--
Да? Что именно? - в воздух взмывает очередной самолетик, идеально, без единого изъяна сложенный тонкой женской рукой с длинными, покрытыми темно-синим лаком ноготками.
--
Подержи хобец, счас вспомню... О чем я? А Петруха с Коляном наконец поженились.
--
И кто на ком? Они же гномики.
--
Ха-ха-ха, ну ты скажешь, гномики! Ну, гномики, а так вполне приличные люди, их, когда делали, - не спрашивали, получились, какие есть, что ж им теперь всю жизнь из-за этого страдать? Они в Голландию специально для этого ездили. Там, как ты говоришь, лигалайз? Так вот, там их и повенчали, да еще попы в дорожку отсыпали охуенной...
--
Слушай, охуенный ты мой, ты дочку из детсада сегодня забирал, что-то я ее нигде не вижу?
--
Не помню, отстань. О чем я, что-то важное ж говорил?
Дроздов в телевизоре продолжает: "Исследователи снова приносят контейнер, всю ту же стеклянную банку, и бросают его осьминогу. С момента, когда осьминог догадался, как открыть контейнер и достал пищу, прошло восемь минут. Посмотрим, за сколько он справится на этот раз. Вот он берет банку щупальцами, изучает ее, открывает и ест. Снова двенадцать секунд. Результат не изменился, осьминог, по всей видимости, просто не помнит, как он открыл контейнер в прошлый раз. Таким образом, эксперимент, который мы только что вам показали, демонстрирует очень интересную особенность осьминожьей памяти - она чрезвычайно коротка, срок хранения информации в ней нее превышает восьми минут...".
--
О том, что ничего не помнишь.
--
Ах, да!!! О памяти я. Передай коробочку, да не просыпь, смотри, там уж мало осталось. Память, понимаешь, такая чрезвычайно тонкая штука. Иной раз вспомнится, что лет двадцать назад было, да так вспомнится, что хоть сию секунду на фотобумагу и в рамку, на стену, а иной раз выключу свет в уборной, а потом сижу и думаю, толи выключал я его, толи нет. Пойти посмотреть, остаться и думать дальше? И так и так обламываешься. И сидишь и ждешь, как осьминог кормежки...
--
Кажется телефон звонит.
--
Да нет, это чайник вскипел, сейчас заварю, крепенького, с сахаром, сладенького, эх! Кстати, опять ты меня прервала, о чем я только что рассказывал, кажется о каких-то земноводных?
--
Об осьминогах и о памяти вроде... не помню уж.
--
А точно! Понимаешь, память у осьминога очень короткая. Не помню, рассказывал тебе или нет? Нет? Тогда расскажу. Короткая у осьминога память, можно сказать вообще никакой памяти у него нет. Элементарных вещей запомнить не может. Зла не помнит, добра не помнит. Держи, мне пока хватит. Хорошо ему, всегда объективен.
--
Ты есть будешь?
--
Есть? Даже не знаю. Ну, давай, попробую. Так вот осьминоги всегда объективны, а почему? Никому не известно, никто не знает, но те, кто с ними плотно общался, говорят, что это именно так. Видимо потому, что едят мало, да, очень мало едят. Подкинь мне, пожалуйста, макарон, что-то проголодался я. А осьминоги - они не такие как мы, не жрут, а возьмут, скажем, кусочек кальмара, кстати кальмары - это их ближайшие родственники, как ни странно, поглядят сквозь него на свет и едят, медленно так, смакуют, пережевывают.
--
Кончай жрать! Всю картошку у меня из тарелки перетаскал!
--
Да брось, это я так, смотрю - ты скучаешь, ну и решил помочь.
--
Ага, помог, сама справлюсь, про осьминогов лучше рассказывай.
--
Про каких осьминогов?
--
Про тех, что кальмаров жрут.
--
Кальмаров?
--
Ну да, да!
--
Странно, зачем они это делают, это же их ближайшие родственники. Видимо память у них слабая, не помнят кровных связей, не ведают близости душевной. Ну, так и не мудрено, всю жизнь под водой, света белого не видят. А под водой и запоминать-то нечего, одни рыбы да водоросли. Их они, преимущественно, и едят, жрут, хавают жадно, постоянный свин у них, запоминать что-либо некогда. А кальмар им редко достается. Кальмар - он хитрый, в банке сидит, щупальцем шевелит и говорит осьминогу, пафосно так: "Иль ты сегодня ты пища моя иль я твоя?". А осьминогу такие сомнения неведомы, если кальмар в банке - значит он та самая еда и есть. Изучает осьминог банку, думает, как бы в нее залезть...
--
Ты чай заваривать собирался?
--
Разве чай? Ну да, счас чайник ополосну. О чем я?
--
Не о тех, о тех, в которых кальмары сидят, о стеклянных наверное.
--
А, да, стеклянные банки, дворцы из хрусталя и бетона, убежище для капитала, оплот новой надежды на экономическое возрождение. Дай дернуть.
--
На, дерни. Опять тебя не туда понесло. Ты про память осьминожью расскажи.
--
Ага, сейчас, еще чуток... на, добивай. Я о том, что память у осьминогов очень короткая, такая короткая, что помнят они не больше восьми минут, потом забывают. Дают осьминогу банку, он вертит ее в щупальцах, потом открывает, оттуда выпрыгивает кальмар и пожирает его, но не физическое, а как бы сказать, астральное что ли, ментальное тело, сознание значит. Пожирает и сам становится осьминогом, только с сознанием кальмара. Ученые восемь минут потеют, запихивают в банку свежего кальмара, бросают в воду, на съедение, как они думают, осьминогу, кальмар же в личине осьминога видит своего страдающего клаустрофобией сородича в тесной банке и желает избавить его от мучений. Он открывает банку, оттуда появляется кальмар пожирает сознание осьминога, потому что откуда ему знать, что тот давно уже нее осьминог. И так продолжается до бесконечности.
Дроздов по телеку: "На этом мы завершаем нашу телевизионную экскурсию по океанариуму. В следующей передаче нас ждет встреча с удивительным животным миром Амазонских лесов, а сейчас до свидания, до новых встреч".
--
Ты знаешь, я кажется поняла.
--
Что?
--
Память у осьминога очень похожа на память укуренного дебила, он такой же, как ты!
--
Бу-га-га-га, осьминог такой же, как я, ха-ха-ха-ха!!!.
--
Хи-хи-хи, и это так!
--
Ха-ха-ха-ха, блядь, не могу, я осьминог, ы-ы-ы-ы-ы, кхе-кхе-кхе-кхе, постучи меня по спине!!!
--
Хи-хи-хи-ха-ха-хоооо... Хорошо прогнал, хи-хи-хи... Оп-па, пяточка...