Между полностью реальными и полностью нереальными книгами лежит сумрачная страна книг-теней, которые есть, но которых нет: незаконченные или утерянные книги, апокрифы и псевдоэпиграфы (ложно приписываемые книги). Самыми же неясными из всего этого являются книги, которые никогда не были написаны, но которые существуют исключительно в качестве названий, отрывков в художественных произведениях или, возможно, как псевдоисточники. Некоторые из них жили весьма насыщенной литературной жизнью, несмотря на то, что их никогда не существовало. Это неписаная классика.

Назовём такие несуществующие книги псевдобиблиями[1], самый древний и известный пример которых - это "Книга Тота", имеющая зловещую оккультную репутацию. Она появилась в египетской "Истории Сетнау Хэмуаста" (The Story of Setnau Khaemuast), которая известна из папируса птолемеевской эпохи, но, вероятно, старше самих Птолемеев.

Согласно преданию, "Книга Тота" (Book of Thoth) была написана ибисоголовым богом Техути (греч. Тот), божественным писцом и магом, и содержала два заклинания. Чтение первого позволяло околдовать небеса и землю, море и небо, горы и реки, понимать птиц, когда они прилетают, и змей, когда те приползают, а также призывать рыбу на поверхность воды. Второе же позволяло умершему и погребённому в гробнице человеку вернуться к жизни, чтобы увидеть солнце, луну и сонм богов. Техути вложил книгу в золотой ящик, его в серебряный, а тот в ящик из слоновой кости и чёрного дерева, его в деревянный, тот в бронзовый, а затем в железный. Он сковал железный ящик цепями, бросил его в Нил и окружил змеями и скорпионами.

Там книга покоилась до тех пор, пока волшебник Неферкаптах[2] (или Птахнеферка) не узнал о ней. Он пришёл к этому месту и с помощью магии разделил воды Нила - возможно, отсюда и возникла история о Моисее и Красном море. Он убил охранявших книгу гадов, открыл ящик и забрал её. Чтобы помочь себе запомнить заклинания, он переписал книгу, смыл чернила с папируса пивом и выпил его.

Обычно Техути был милостивым богом, но, как истинного библиофила, его возмутила кража ограниченного первого издания. Поэтому он убедил Ра утопить жену и сына Неферкаптаха, и тогда волшебник утопился сам, не вынеся горя. Книга же была похоронена вместе с Неферкаптахом в Мемфисе.

Впоследствии о книге узнал другой маг Сетнау Хэмуаст, сын Рамзеса II. Он вторгся в гробницу Неферкаптаха с помощью магии. Там он встретил трёх призраков Неферкаптаха и его семьи, уютно живущих в погребальной камере, озарённой светом фолианта. Сетнау потребовал книгу, но призрак Неферкаптаха отказал ему, предупредив Сетнау о последствиях, если тот возьмёт книгу, и, наконец, согласился разрешить вопрос игрой в шашки. Сетнау выиграл и ушёл с книгой, но призрак Неферкаптаха ещё не был побеждён. Он заставил Сетнау влюбиться в злую женщину Табубу, которая подстрекала его убить собственных детей (или, возможно, ему приснилось, что он убил их; переводы разнятся). В конце концов, Сетнау с радостью вернул книгу Неферкаптаху, который усмехнулся: "Что я тебе говорил?"

Как и большинство египетских преданий, "История Сетнау" была утрачена и обретена вновь лишь с обнаружением папируса несколько десятилетий назад. Западные писатели-фантасты ухватились за "Книгу Тота" как за естественное дополнение к своим сочинениям. Лавкрафт ссылался на неё во "Вратах Серебряного Ключа" (Through the Gates of the Silver Key), в цитате из своего собственного крупного вклада в псевдобиблии, ненавистного "Некрономикона".

"Книга Тота" стала главным сюжетным элементом одной из ранних страшилок Сакса Ромера "Выводок Королевы-ведьмы" (Brood of the Witch Queen). Это прекрасный маленький ужастик, полный летучих мышей, скорпионов и тёмных сверхъестественных деяний у Великой пирамиды Гизы. Злодей использует "Книгу Тота", чтобы послать огненных элементалей сжечь героев. Последние, избежав сожжения, завладевают книгой и уничтожают её, отчего в следующий раз, когда злодей вызывает огненного элементала, то не может повелевать им и сам поджаривается до хрустящей корочки.

Плато Гизы, это естественное место для историй о неестественных вещах. Если бы там произошла хотя бы десятая часть тех ужасных событий, что описаны в этих историях, то ни один турист не решился бы посетить это место. Даже Гудини, несмотря на его крестовые походы против всего сверхъестественного, был совсем не против, чтобы писатель-призрак Лавкрафт приписал ему подобную историю в "Погребённом с Фараонами" (Imprisoned with the Pharaohs). Написанный в характерной для Лавкрафта жуткой манере, рассказ повествует о том, как Гудини был схвачен бандой арабов ночью возле Сфинкса и спущен на верёвке в погребальную шахту огромной глубины. Там внизу он встречает орду неописуемых чудовищ, совершающих невыразимые непотребства. История представлена под видом фактических воспоминаний самого Гудини - это весьма прискорбный, хотя и распространённый вид подделки, поскольку многим читателям достаточно сложно отличить факт от вымысла.

Несомненно, что книгу, подобную "Книге Тота", Мерлин красноречиво описывал в поэме "Мерлин и Вивьен" (Merlin and Vivien) Теннисона:
"...в ней всего двадцать страниц.
Но на каждой странице много места,
И на каждой странице посередине
Квадрат текста, как маленькая клякса,
Из букв не больше блошиных лапок;
И каждый абзац - ужасное очарование,
Написанное на языке давно забытом...
И каждая страница исписана вкривь и вкось
Толкованиями убористыми и сложными
Для глаз, и для ума; но долгие бессонные ночи
Долгой жизни сделали это лёгким чтением для меня..."

Почтенный Амвросий Сильвестр[3] Мерлин был одним из самых вездесущих персонажей фэнтези со времён Гальфрида Монмутского, но его удивительный маленький гриммуар ещё не нашёл широкого употребления.

Пускай magnum opus[4] Техути и была забыта на протяжении двух тысячелетий, но вскоре бог обнаружил, что ему приписывают достаточно книг, чтобы даже повелитель букв был счастлив. Египетская жреческая литература (включая богослужебные, медицинские и астрологические труды) приписывалась ему как нечто само собой разумеющееся. Синкретические религиозные движения птолемеевской Александрии привели к слиянию египетских богов Техути и Анпу (Анубис) с греческим Гермесом. Почётным эпитетом Техути было "трижды величайший", поэтому греко-римские писатели стали называть объединённого бога Гермесом Трисмегистом. Климент Александрийский описывал процессии священников, нёсших сорок две "книги Гермеса". Этому Тоту-Гермесу приписывались собрания синкретических александрийских писаний, некоторые из которых сохранились: ветреные мистические измышления, представляющие интерес разве что для профессиональных оккультистов. Христианские и мусульманские богословы превратили Гермеса в смертного царя Египта, который правил примерно во времена Великого потопа и написал тысячи книг по магии и алхимии. Все алхимические тексты стали именоваться "герметическими", а через алхимию это прилагательное вошло в наш язык со значением "герметичный".

Юность Западной цивилизации породила множество псевдоэпиграфов, так что вся средневековая литература просто пестрит произведениями псевдо-Аристотеля, псевдо-Аквины, и других выдающихся псевдофилософов. Оккультные и магические труды приписывались Еноху, Соломону, Тозу Грекусу (нашему старому знакомому Тоту) и Роджеру Бэкону, собственнолично написавшему "Ничтожество магии".[5] Также существовала, по крайней мере, одна неписаная работа под названием "Три самозванца" (The Three Imposters), считавшаяся ужасным атеистическим богохульством, в котором самозванцами были Моисей, Иисус и Мухаммед. Её авторство приписывали различным независимым мыслителям, в том числе императору Фридриху II и Спинозе.

Пожалуй, самой влиятельной неписаной классикой нового времени была "Книга Дзян" (Book of Dzyan) мадам Блаватской. Как утверждается, "Дзян" (произносится как "Джон") означает "преображение себя посредством медитации и знания". Эта книга позиционировалась как древний труд оккультной мудрости, по-видимому, на тибетском языке. Махатмы явили её Блаватской в трансе, что она описывала следующим образом:
"Перед взором писателя предстаёт архаичный манускрипт из пальмовых листьев, каким-то неведомым способом непроницаемых для воды, огня и воздуха."

Главный литературный памятник, созданный Блаватской, "Тайная Доктрина" (The Secret Doctrine) 1888 года, он состоит, главным образом, из отрывков "Книги Дзян", перемежающихся её собственными пространными комментариями и антинаучными диатрибами. Начало "Книги Дзян" звучит так:
"1. Извечная Родительница, облачённая в свои вечно-незримые одеяния, вновь погрузилась в сон на семь вечностей.
2. Времени не было, ибо оно спало в бесконечном лоне продолжительности..."
Первая станца, состоящая из семи шлок, имеет подозрительное сходство с началом "Песни Творения" из "Ригведы", что, конечно, не противоречит ей.

"Книга Дзян" была воспринята всерьёз не только последователями мадам Блаватской, Огюст ле Плонжон ссылался на неё как на "санскритский" авторитет. Ле Плонжон был печально известным французским врачом с длинной бородой, который в конце девятнадцатого века раскопал руины Майя. Путём ошибочного "перевода" иероглифов[6] и оккультно-символического интерпретирования скульптур Майя, он вывел причудливую историю о гибели Атлантиды, или Му, и основании выжившими Египетской и Майянской цивилизаций.

Теории Ле Плонжона были унаследованы и расширены Паулем Шлиманом, внуком археолога Генриха Шлимана.[7] В 1912 году поздний Шлиман, уставший быть маленьким человеком с громким именем, объявил о сенсационных открытиях, касавшихся Атлантиды.[8] Одним из них был "Халдейский манускрипт" (Chaldean manuscript) из тибетской Лхасы, который, если и не стоит в первом ряду несуществующих книг, то заслуживает почётного упоминания. Ни одно из "доказательств" Шлимана в конечном счёте так и не материализовалось.

После Шлимана эту историю продолжил Джеймс Чёрчвард. Маленький, похожий на привидение англичанин лет семидесяти, Чёрчвард называл себя 'полковником' и утверждал, что путешествовал по Индии, Тибету и Центральной Америке, где на него напала летающая змея. Есть определённые основания сомневаться в этих утверждениях.

В "Затерянном континенте Му" (The Lost Continent of Mu) 1926 года и последующих книгах о Му, Чёрчвард рассказывал, как в Индии и/или Тибете (он не был последователен) он видел множество глиняных табличек, написанных на древнем языке, который могли читать лишь адепты, вроде него. "Наакальские таблички" (Naacal tablets) сделали Му и Атлантиду двумя отдельными местами, первое из которых находилось в Тихом океане. Эти таблички, конечно же, являются псевдобиблией, а сочинения Чёрчварда бессмыслицей чистой воды, состоящей из ложных утверждений, ложных цитат, несуществующих отсылок, символических интерпретаций и прочих нелепостей.

Чёрчвард не только цитировал 'Лхасский манускрипт' (Lhasa manuscript) Шлимана, но и выразил своё почтение "Книге Дзян". И хотя он воспринимал её как подлинную санскритскую литературу, но также называл "бессмыслицей" и "выдумками нездорового ума". Быть может, он просто завидовал.

Тибет, остававшийся столь недоступным на протяжении десятилетий, служил излюбленным местом для подобных вымыслов. Именно там русский журналист Николай Нотович нашёл свою апокрифическую "Неизвестную жизнь Иисуса Христа" в 1887 году.[9] Согласно его утверждениям, когда он лечился после перелома ноги в монастыре Химиса, главный Лама прочёл ему эту книгу. Расследование показало, что верховный Лама Химиса никогда не слышал о Нотовиче, а основанием для истории со сломанной ногой послужило то, что Нотович лечился от зубной боли в больнице соседнего города Лех. Эти разоблачения не помешали "Неизвестной жизни" быть переизданной как великое откровение в 1926 году.

А совсем недавно какой-то шутник из Оборванцев с Бейкер-стрит[10], работающий в нью-йоркском книжном магазине "Скрибнер", рекламировал, как часть коллекции Холмсианы, следующую редкость: "Исследование особенностей пепла различных сортов табака" (An Inquiry into the Nature of the Ashes of Various Tobaccos) Шерлок Холмс, Тибет, 1893 год, $100.[11] По последним сведениям, он получил восемь заказов.

Самым плодотворным из создателей псевдобиблий последних лет был покойный Говард Филлипс Лавкрафт, отшельник из Провиденса, автор странных историй, а ныне икона небольшого, но пылкого культа. Лавкрафт был человеком многих причуд, как личных, так и литературных, и его творчество является предметом значительных споров. Поклонникам доставляет удовольствие то, как он заставляет их испытывать дрожь от страха, что является sine qua non[12] хорошей истории ужасов. Недоброжелатели же критикуют его за очевидное подражание стилю По, Мейчена и Дансени, за его однообразие сюжетов и постоянное использование таких слов, как "странный", "ужасающий" и "богохульный".

Излюбленным творением Лавкрафта и его читателей является проклятый "Некрономикон", эта единственная псевдокнига, из которой он приводил множество цитат, вроде такой:
"И ещё есть те, писал Безумный араб, кто осмелится искать обитающего за Завесой и принять его в качестве проводника, но они были бы более благоразумны, если бы избегали сношений с ним, ибо в "Книге Тота" написано, как высока плата за это. Тем, кто уйдёт, не суждено вернуться вновь, ибо в Бесконечности за пределами нашего Мира обитают Формы тьмы, что пленяют и порабощают. Ночные сказания повествуют о Зле, которое сокрушает Старший Знак, и стаи, что стерегут тайные ходы в гробницах, а также те, кто обитает в них, являются меньшей Тьмой, нежели тот, кто охраняет Врата. Тот, кто в одно мгновение проведёт за грань всех миров, в Бездну безымянных Пожирателей. Он Умр ат-Тавиль, Древнейший, чьё имя означает Продолжатель жизни."

Лавкрафт написал "Историю и хронологию Некрономикона" (History and Chronology of the Necronomicon), напечатанную в сборнике "По ту сторону сна" (Beyond the Wall of Sleep).[13] Эта маленькая мистификация рассказывает о том, как книга "Аль-Азиф" (Al-Azif) была написана безумным арабом Абдул Аль-Хазредом около 730 года. Она была переведена на греческий Теодором Филетским, на латынь Олаусом, и на английский Джоном Ди. Теперь арабский текст утерян, о греческом ходят только слухи, и известно лишь о существовании двух или трёх копий латинского. Абдул, между прочим, плохо кончил, будучи пожран средь бела дня невидимым существом.

Лавкрафт так преуспел в эвокации этих призраков книг, что библиотеки и книжные магазины были озадачены возникшим спросом на них. Люди даже искали Мискатоникский университет в Аркхеме, штат Массачусетс, в библиотеке которого содержался "Некрономикон". После смерти Лавкрафта в 1937 году некоторые из его друзей и коллег-писателей, в особенности Август Дерлет и Кларк Эштон Смит, продолжили работу над Мифами Ктулху и их псевдобиблиографией в "Weird Tales". Поэтому создание псевдобиблий, очевидно, обречено на долгую и богатую жизнь.

Однажды "Некрономикон" почти что материализовался. Несколько лет назад ведущий современный автор страшилок Мэнли Уэйд Уэллман вошёл в маленький книжный магазин в нью-йоркском подвале, где книги стояли на провисших полках, а пыль лежала толстым слоем. Хозяйка - маленькая старушка, выглядевшая так, словно в любую минуту могла взлететь на помеле, - спросила, что ему нужно. В шутку Уэллман ответил:
- У вас случайно нет экземпляра "Некрономикона"?
- Ну да, хе-хе, - усмехнулась старуха, - вон там!

Это была ложная тревога, но инцидент дал Уэлману идею для хорошего сюжетного поворота. Как предприимчивый автор, он использовал её в рассказе "Письмена холодного пламени" (The Letters of Cold Fire), появившемся в майском выпуске "Weird Tales" за 1944 год. В рассказе книга действительно лежала на полке.

Если бы кто-нибудь смог пересечь границу, которая разделяет ложное и истинное, и добыть материальную копию "Некрономикона", то он мог бы быть совершенно уверен в её больших продажах.

Библиофилам, которые не могут позволить себе инкунабулы, я рекомендовал бы коллекцию псевдобиблий. Никакая другая форма литературного накопления не обходится дешевле.

Но вот что я действительно хочу знать: как можно не написать неписаную классику, которая произведёт такой же эффект, как описанный здесь; и не написав её, как можно получить гонорары за копии, которые не были проданы?

Преподаватель, редактор, инженер, патентный эксперт, писатель фрилансер - Л. Спрег де Камп является автором учебника по патентам, трёх романов, сорока с лишним журнальных рассказов и статей, популяризирующих науку. "Неписаная классика" - это часть книги о магии, колдовстве и оккультизме, которая будет опубликована Генри Холтом.

Перевод: Алексей Лотерман, 2020

Примечания переводчика:
[1] В оригинале "pseudobiblia", от греч. "ψευδής" - "ложный" и "βύβλος" - "книга".
[2] Неферкаптах (Neferkaptah), как считается, мог послужить прообразом Чёрного фараона Нефрен-Ка (Nephren-Ka), упоминаемого в "Скитальце тьмы" (The Haunter of the Dark) Лавкрафта, "Храме Чёрного фараона" (Fane of the Black Pharaoh) Роберта Блоха, и прочих рассказах.
[3] В оригинале "Ambrose Silvester" от "Emmrys" и "Silvestris" - имена легендарного Мерлина, упоминавшиеся в различных источниках.
[4] лат. "великая работа" или "великое делание", последнее выражение чаще всего используется для обозначения главного алхимического, или герметического, процесса по получению философского камня, в буквальном или метафизическом его понимании.
[5] Полное название "Послание монаха Роджера Бэкона о тайных действиях искусства и природы и ничтожестве магии" (Epistola fratris Rogerii Baconis de secretis operibus artis et naturae, et de nullitate magiae), последний труд Бэкона, написанный в 1267 году.
[6] Письменность Майя была успешно дешифрована гораздо позже в 1950-60-х годах Советским учёным Юрием Валентиновичем Кнорозовым.
[7] От второго брака Генриха Шлимана с гречанкой Софией родилось двое детей - Андромаха и Агамемнон, сыном последнего, как считается, и был Пауль Шлиман, однако если второй его брак был бездетным, то о детях от первого ничего неизвестно. Примечательно, что имя Пауль также носил младший брат Генриха Шлимана, что, вероятно, и натолкнуло неизвестного авантюриста на взятый им псевдоним.
[8] Речь идёт о статье, появившейся 20 октября 1912 года в газете "New York American", в которой Пауль Шлиман заявлял об обнаруженном им и его дедом наследии Атлантиды. Публикация, как и сама личность Пауля, считаются мистификацией.
[9] Оригинальное французское название книги "La Vie inconnue de Jésus Christ", также известна как "Тибетское Евангелие".
[10] В оригинале "Baker Street Irregular" - группа уличных мальчишек, чьими услугами пользовался Холмс в некоторых своих расследованиях, а также основанное в 1934 году общество поклонников Шерлокианы, издающих "The Baker Street Journal" и придерживающихся шутливого мнения, что детектив с Бейкер-стрит был реальной личностью, а Артур Конан Дойл литературным агентом доктора Ватсона.
[11] Прообразом данного розыгрыша, несомненно, послужила монография Холмса "Об особенностях пепла различных сортов табака" (Upon the Distinction between the Ashes of the Various Tobaccos), упоминавшаяся в повести Конан Дойля "Знак четырёх" (The Sign of the Four) 1890 года.
[12] лат. "непременным условием"
[13] Речь идёт о сборнике 1943 года, в который вошло эссе "История Некрономикона" (History of the Necronomicon), текст которого был написан Лавкрафтом ещё в 1927-ом, а впервые издан брошюрой в 1938-ом, после смерти автора. Эссе содержит жизнеописание Аль-Хазреда, историю написания и переводов "Некрономикона", а также основанную на ней краткую хронологию.