Зал Реликвий оказался мало похож на остальные помещения Оплота. В первую очередь тем, что в нем царил мрак - окна отсутствовали, а эфирные кристаллы, покрывавшие куполообразный потолок, были столь малы, что их света едва хватало для того, чтобы не врезаться в стены. Скудное освещение не давало определить размеры зала, Рейнольд казался себе серым силуэтом, а его провожатый и вовсе слился с обстановкой.
- Да нет проблем, - ответил некромант. - Только объясни местным - тут же кто-то есть, верно? - что я могу брать понравившиеся мне амулеты.
- Боюсь, что не можете, - после некоторой паузы ответил человек-тень. - Все реликвии находятся под защитными барьерами и...
- А, так ты пойдешь за тем, кто знает, как их снять? - произнес Рейнольд. - Отлично.
Его собеседник промолчал и двинулся к выходу. Мрак быстро поглотил его размытый силуэт и некромант остался в одиночестве. В душе зашевелились холодные щупальца тяжелых предчувствий, но лихая дурость - дитя помрачения рассудка и возбуждения чувств, посетившее Рейнольда во время переговоров, все еще владело им. Страхи увяли, не успев расцвести, а любопытство, напротив, обострилось. Ведомый им, он забыл об усталости и принялся бродить по залу, разглядывая экспонаты.
Чего здесь только не было! На ближайшем к Рейнольду подиуме под стеклом с эфирным напылением покоилось два десятка колец явно эльфийской работы. По какой-то причине, на вершине трехуровневой подставки покоилось самое невзрачное - простой золотой ободок. Напротив был стенд с оружием - алмазный меч, деревянный меч, красное копье... При взгляде на него сердце некроманта тревожно забилось, и он рефлекторно шагнул назад, едва не ударившись о подставку над которой зависла глыба вечного льда. Обернувшись, Рейнольд увидел внутри зловещий двуручник с орочьими рунами, бегущими по лезвию, и ощутил недобрую ауру оружия - клинок будто жаждал крови.
Некромант поспешно отступил от него и продолжил осмотр. Все новые и новые реликвии выплывали к нему из мрака - белая латная перчатка, сжимавшаяся в кулак напротив головы странного создания с рогами оленя и лицом обезьяны, витрина с изображением круга, вписанного в разделенный пополам треугольник, в лежали серебристая мантия, ограненный изумруд и узловатая палочка, стенд с гномьим боевым молотом и двенадцатью рунными мечами, волшебный посох с нехилым таким набалдашником...
Некоторым предметам, вроде странно изогнутой пластины из синего дерева или комбинации из двенадцати трубок, присоединенных к рукояти арбалета, Рейнольд даже не мог подобрать название. Другие же хоть и были вполне обыденны, здесь выглядели странно и неуместно, например простая ложка в пульсирующей крови, обезьянья лапа, и здоровенная кирпичная печка.
"Забраться бы на нее, да и вздремнуть", - подумалось Рейнольду и вдруг он понял, что вдохновленное безумие прошло.
Тяжелые думы, прятавшиеся в подсознании, поняли что их час пробил и вырвались наружу, стремясь погрузить некроманта в отчаяние, но налетели на свинцовую стену усталости. Странная легкость покинула Рейнольда, тело стало тяжелым и непослушным, глаза слипались, а потому беды и опасности завтрашнего дня казались некроманту чем-то далеким и неважным.
"Тем более что мне дадут пару тутошних амулетов", - устало подумал он. - "С ними я, пожалуй, и Хозяину навалять могу".
Мощь, скрытая в реликвиях, буквально пронизывала зал, несмотря на все барьеры. Если бы не усталость, Рейнольд бы даже мог обрадоваться, но сейчас ему хотелось присесть. На его счастье, в Зале Реликвий было немало скамеек для посетителей. Ближайшая к Рейнольду, правда, соседствовала с парой довольно жутких экспонатов - черной книгой на обложке которой красовалась зловещая рожа, и полу-разложившейся свиной головой на колу внутри стеклянного колпака, внутри которого вились мухи. Но усталого некроманта такое соседство не смутило - он плюхнулся на красное дерево, и блаженно вздохнул.
Желание прилечь, прикрыться плащом и вздремнуть, сунув руку под голову, накатило со страшной силой, но здравый смысл и сила воли преградили ему путь. Их борьба была яростной, но ни одна из сторон не могла взять вверх и некромант замер в полудреме. Сколько это продлилось Рейнольд сказать не мог - чувство времени стало первой жертвой внутренней войны, и потому во внешнем мире могли с равным успехом пройти как считанные минуты, так и часы.
Но вот, наконец, до него донеслись голоса. Один - пронзительный и высокий был пропитан гневом, другой же, пытающийся унять его, был глух и как-то бесцветен.
- В последний раз говорить, Геллер, если это все какой-то хитрый план чтобы заставить меня работать над торжественный празднование, - произнес первый. - То у тебя отвалиться руки.
- Не волнуйтесь, Серый магистр, - последовал ответ. - Достопочтенный Муттакиль достойно справляется с возложенными на него обязанностями.
- Этот клоун? - в пронзительном голосе послышалось возмущение. - И что он собираться сделать? Пригласить блудниц и устроить карточный игрища?
- Вы несправедливы, - заметил второй. - Господин Туклат эксцентричен, но его таланты незаурядны, а теоретические находки...
- Ба! - воскликнул первый голос (некромант неожиданно начал узнавать его). - Он ничего не создавать сам, только повторять достижения школы Золотой Жила.
- Вы воистину велики, Серый магистр, - Рейнольд не понял, была ли во втором голосе ирония или нет. - Что для вас порицание, я бы назвал лестью.
Пронзительный голос ответил что-то пренебрежительное, но некромант перестал обращать на разговор внимание. Среди скопления медлительных мыслей начало зарождаться узнавание - но не успело оно окончательно оформиться, как хозяева голосов предстали пред его взором.
И выглядели они довольно комично: большая черная тень и нечто серое и шарообразное (почему-то Рейнольду вспомнилось энедрассильское лакомство в виде запеченных в масле комков хлебного мякиша), на руках и шее которого блестело что-то золотистое.
- Табаска? - имя само всплыло из темных глубин памяти.
- Рейнольд? - произнес серый шарик. - Это быть ты?
- Был с утра, - усмехнулся некромант, глядя на гоблина-изобретателя, которому этим летом помог изобрести руку его возлюбленной.
Витчпьюк почти не изменился - мерзкая улыбка, вечно кривившая ему губы, тонкие руки (правда сейчас со множеством браслетов), и округлое брюхо, которое, казалось, вот-вот разорвет ткань магистерской мантии.
- Господину Рейнольдсу нужна помощь амулетных дел мастера, - произнес Геллер. - С разрешения Имперского Культа, ему разрешено получить во временное пользование три экспоната из Зала Реликвий.
- Мог бы и сразу об этом говорить, - ворчливо откликнулся гоблин, а затем с удивлением спросил. - Погодить, Рейнольд ты, что дланью заделаться? Разве твоя не поклоняться этот... Яэт? Яргохор?
- Янгалот, - машинально поправил его некромант. - И в, каком смысле, дланью?
- Ну, тайный убийца из Культ, - пояснил Табаска. - Фанатики, устранять врагов иерофанты, не ведать страх...
- Серый магистр, это всего лишь городская легенда, - вмешался человек-тень. - И даже если предположить, что достойнейшие хранители огня Великого действительно содержат организацию тайных убийц, разве им не проще доверить их снабжение твердым в вере.
- Это объяснять почему вы нанимать Муттакиль, - ответил гоблин. - Ладно, Рейнольд, во что ты впутываться? И что с твой волос? Я тебя едва узнавать.
- А? - Рейнольд не сразу понял, о чем говорит Витчпьюк, но вспомнил, что гоблины отлично видят в темноте, и о том, что притворяясь Дитрихом Фрайшутцем, он пытался перекраситься в блондина. Безуспешно - стоило пару раз помыть голову и краска облезла, оставшись лишь на кончиках его волос и паре прядей.
- Это долгая история, магистр, - голос тени был спокоен, но что-то подсказывало некроманту, что поведение гоблина его раздражает.
- Мы куда-то торопимся? - вмешался некромант, тело которого молило о том, чтобы посидеть еще немного.
- Мне поручено доставить вас в специально подготовленное убежище, - ответил Геллер. - Оно безопасно, там вы можете подготовиться к операции не опасаясь за свою жизнь. Но выбор и ритуальное очищение амулетов займут немало времени, и я не могу гарантировать, что нам не придется пробиваться к нему с боем.
Рейнольд скептически покосился на него, и хотел было выразить свои сомнения насчет того, что охотники за головами успеют заполонить улицы вокруг Оплота так быстро, но тут в сети его сознания попались слова "ритуальное очищение". И это ему не понравилось.
- Погоди-ка, - он посмотрел на Геллера. - Ты что, собрался на меня проклятые амулеты вешать?
Тьма под капюшоном человека-тени осталась неподвижной, но его красноречивое молчание подсказало Рейнольду, что его слова попали в цель. Некромант замер, силясь выразить свое негодование по поводу того, что ему собрались всучить могущественные и не до конца послушные хозяину амулету, но прежде, чем ему удалось подобрать подходящие (читай, не бранные) слова, Геллер заговорил.
- Согласно постановлению Государственного совета от второго ноября четыреста восемьдесят девятого года, хранители света Фомальгаута получают преимущественное право на хранение и использование зачарованных предметов религиозного значения и вещей, демонстрирующих свойства необъяснимые с точки зрения современной магической теории, - выдал он. - Таким образом, хоть термин "проклятые" является устаревшим и вводящим в заблуждение, вы правы по сути. Я полагал, что вам известно об этом, когда вы просили туз в рукаве.
- Так туз, а не джокер, - недовольно пробормотал Рейнольд, вспомнив, что в Стандартах и Постановлениях Магического Консорциума действительно содержались указания на этот счет. - Мне не улыбается полагаться на то, от чего меня может разбить паралич.
Если верить Грегори Форвинду - покойному другу Рейнольда из Ордена Черепа, такая судьба постигла его отца, когда Форвинд-старший попытался укротить клинок основателя их рода. И, в принципе, барону Горготскому еще повезло - другие истории о людях, пользовавшихся проклятыми (хотя на самом деле они бывали не только и не сколько проклятыми - просто опасными для владельцев) предметами, обычно заканчивались безумием и мучительной смертью.
- Да ты не беспокоиться, - вмешался Табаска. - Я хорошо усмирять амулет. Сейчас снимать с тебя телеметрия, а ты описать, что тебе надо, чтобы я мочь подумать.
- Нууу, - исчезнувший энтузиазм унес с собой и мысли о том, какие амулеты бы ему понадобились на случай столкновения с разъяренным магистром Консорциума, и Рейнольд замешкался с ответом. - Думаю, мне понадобиться что-нибудь, обманывающее охранные заклятья, что-нибудь для повышения пропускной способности... и что-то вроде этого.
Последнее было импровизацией - ведомый наитием, некромант сунул под нос Табаске свой орденский жезл. Тот взглянул на него со снисходительной улыбкой, хорошо заметной даже в полумраке, но стоило ему приглядеться, как его глаза расширились. Он несколько бесцеремонно вырвал амулет из рук некроманта и принялся вертеть в пальцах, точно уличный фокусник, что-то бормоча - до тех пор, пока глазницы черепах не полыхнули зеленым пламенем.
- Вааа, - ахнул гоблин-изобретатель. - Из чего оно быть сделан?
- Из Герберта Уэста, - от усталости Рейнольд ляпнул не подумав. - В смысле, из костей мертвого некроманта.
Табаска так и замер. Некромант на мгновение устыдился традиций родного Ордена, но затем вспомнил о том, что Реаниматор сам пожелал, чтобы из его костей сделали жезлы, и погрузился в размышления о природе доброй воли и морали (точно переутомился). Которые прервал Табаска.
- Ну конечно! - воскликнул он. - Если тело маг постоянно подвергаться воздействие астральный сила, то предел Кеплер для него тело быть очень велик, и поскольку кость быть частью живое существо, то нет нужда тратить много ресурс на оптимизация... Это быть гениально и просто! Просто и гениально! Можно ведь...
- Табаска! - некроманту даже не хотелось думать, каких демонов он только что распечатал.
- А? Что? А да, дело... - отвлеченно произнес гоблин. - Сейчас, Рейнольд, подождать, и я тебе усмирить амулеты, так что даже Скудельник и Белая Лилия, восстань они из могила, лучше не справиться.
- Не сомневаюсь, - изрек некромант, и тут вспомнил кое-что. - Вряд ли бы они стали стараться снарядить против своего сына.
- Чего? - от удивления гоблин даже забыл о своем открытии. - Что ты не поделить с Арнольд Красный?
- Магистр, - недовольно произнесла черная тень. - Время.
Гоблин зло посмотрел на Геллера, цокнул языком, но тот хранил молчание. Рейнольд, впрочем, почувствовал овладевающее им недовольство. Некромант задумался, кого не стоило обижать -дружественно настроенного гоблина или своего сопровождающего... и в его усталом уме все же появилась светлая мысль.
- Табаска, - произнес он. - Давай так. Ты сейчас снимешь мерки с меня мерки, выберешь амулеты, и потом отвезешь нас в убежище, а я по дороге все расскажу.
- Господин Дождь, - запротестовал Геллер. - Очень нежелательно, чтобы убежище посещал кто-то кроме меня, вас и исполнителей операции. Не сочтите за недоверие, Серый магистр, но...
- У меня быть идей получше, - гоблин проигнорировал тень. - Давайте Рейнольд укрываться в мой особняк.
- Это... - начал было человек-тень, но некромант его перебил.
- Отличное предложение, - сказал он - Геллер обернулся уже к нему, и Рейнольд принялся импровизировать. - Господина Витчпьюка тяжело заподозрить, а его дом отлично защищен. Вдобавок, у него будет больше времени на настройку реликвий. Да и мало кто решиться напасть на магистра Консорциума.
- Участие другого представителя Консорциума в деле Культа... - снова начал человек-тень, но на сей раз его перебил гоблин.
- Какой такой дело Культ? - с притворным недоумением спросил Табаска. - Не знать никакой дело Культ, просто приезжать помолиться великий Темнодушец, встречать добрый друг и давать ему приют. Зачем вы говорить глупость, Геллер? Может вы еще и в длань Культ верить?
Маг промолчал и, кажется, тихо вздохнул. Рейнольд счел это капитуляцией и, на радостях, решил наградить себя.
- Вот и отлично, - произнес он, бухнувшись на скамейку. - Так и поступим. А сейчас я чуток вздремну.
***
Украшенная символикой Консорциума и изображениями скалящейся гоблинской головы карета неслась по улицам Алабастера. Как выяснилось Табаска обзавелся одной из тех чудо-повозок, которые приводились в движениями не лошадьми, но модифицированной версией заклинания голема. Рейнольд видел такие во время предыдущего визита в столицу, но гоблин-изобретатель, заботясь о своей репутации, пошел дальше - каретой правило уродливое каменное существо, похожее на гибрид обезьяны и летучей мыши, вделанная в кузов.
- Гаргулья, - пояснил Витчпьюк. - Урбаноид низший класс. Не очень умный, но обладать талант чувствовать город и объезжать любой затор.
- Затор? - не понял Рейнольд.
- Ну, это когда на дорога скапливаться слишком много транспортный средство, - пояснил гоблин. - Места не хватать, скорость движения падать, все хотеть убить друг друг.
Рейнольд не понял, и гоблин пустился в объяснения, которые перешедшие в критику городских властей, которые никак не могли навести через Талас новые мосты, а затем съехали в тонкости воссоздания технологии летающих ковров человеческих магов Сахаллы, благодаря которым гоблин собирался решить проблему заторов хотя бы для себя. Некромант по-прежнему ничего не понял, но кивал, сам обдумывая, что Табаске рассказать. Взвесив все за и против, Рейнольд пришел к выводу, что уж кого-кого, а у остроносого карлика не было общих интересов ни с Амальриком, ни с Хозяином, и в общих чертах поведал все, что с ним случилось за последние месяцы.
- В общем, я согласился достать Грааль, - закончил он. - А дальше ты и сам знаешь.
К удивлению некроманта, гоблин ответил ему молчанием, задумчиво поглаживая подбородок. Вид у него был очень серьезный и на душе у Рейнольда заскребли кошки - он отвел взгляд, делая вид, что его занимает обстановка в салоне. Посмотрел на узоры обивки, опустил взгляд на пол, где лежало ожерелье из черепов и какое-то рубище (национальный гоблинский костюм для официальных встреч), но не успел выглянуть в окно, как Табаска прервал молчание.
- Какой у тебя все-таки быть интересный и насыщенный жизнь, - изрек он, заставив Рейнольда поперхнуться. - Ты путешествовать, видеть мир, встречаться с интересные люди, убивать их, а я сидеть у себя в лаборатория, и копаться во всякий старье день-деньской.
- С удовольствием поменялся бы с тобой, - ответил некромант, но изобретатель его словно не слышал.
- Метать бисер перед свиньи, ругаться из-за ерунда, тратить силы впустую, - продолжал он. - Конечно, у меня быть хороший секс каждый выходные, но разве этого быть достаточно, чтобы считать своя жизнь полноценный?
- А как там Йелла? - некромант снова попытался перевести разговор на другую тему, и, к несчастью, ему это удалось.
- Нормально, - произнес Витчпьюк. - Хотя... Я начинать подозревать, что она считать меня недостаточно привлекательный. Можешь мне помогать? Вот смотри, если женщина хотеть, чтобы ты...
Его дальнейший рассказ был полон подробностей и деталей, которые Рейнольд предпочел бы не то, что не представлять, но и даже не слышать. Некромант даже слегка позеленел и, несмотря на пустой желудок, с трудом сдерживал рвоту (черт, надо было поесть в Оплоте).
-...а у меня после этого кружиться голова, болеть ноги, а во рту быть неприятный вкус, - закончил гоблин, и спросил, уставившись на Рейнольдса с надеждой. - И что мне делать?
- Эээ, - выдал некромант, пытаясь сказать какую-нибудь банальность вроде: "ну, ты ей не обязан", но картины интимной жизни Витчпьюков (или она не взяла его фамилию?) стояли у него перед глазами, и он был не в силах вымолвить ни слова.
Спасение пришло с неожиданной стороны - гаргулья истошно завопила, и через мгновение Рейнольд почувствовал приближение магической энергии огромной силы. Он едва успел гаркнуть: "ложись!" и нырнуть на пол, прежде чем по карете словно ударил невидимый меч. Раздался отвратительный хруст и верхняя половина осталась позади, отброшенная удара, а на Рейнольда упал эфирный светильник - если он не прикрыл голову руками, могло быть намного хуже.
"Проклятие", - подумал он, стараясь не закашляться от отвратительного запаха растекающегося эфира, похожего на вонь протухшего сыра. - "Вот и не решились напасть на магистра Консорциума..."
Карета встала и, прогнав все отвлеченные мысли, некромант подскочил, оглядываясь по сторонам. Гаргулья завезла их в бедный район - по бокам высились ряды старых домов с плоскими крышами, мостовая была покрыта бурой смесью грязи, снега и треснувшего льда, и если бы не эфирные фонари (большей частью разбитые), Рейнольд бы мог принять это место за трущобы родной Эстамины. Посреди улицы стояли шесть человек в грязных балахонах - на первый взгляд нищие, но их шеях были золотые амулеты в виде молота. Золотой же молот был в руках у здоровяка в черных очках - видимо их предводителя.
- Братья и сестры! - воскликнул он. - Некромант жив! Убейте его во имя Света!
"Еще и фанатики", - успел было подумать Рейнольдс, прежде, чем первая пятерка синхронно вскинула руки и из них вылетели световые лучи.
За мгновение до этого, наитие бросило некроманта вниз, и лишь это спасло его от пяти... нет, пятнадцати боевых заклинаний, пронзивших пространство над его головой. Рейнольд недоверчиво моргнул, силясь понять, не подводят ли его глаза, но затем нырнул умом в Астрал, и увидел, что нападавших было не пятеро, а как минимум втрое больше - золотые искры приближались к остаткам повозки со всех сторон. Что-то в них показалось некроманту странным, но тут маги света атаковали вновь.
Остатки салона не могли обеспечить защиту, уклониться было невозможно, но, к счастью, вмешался Табаска. Прежде, чем смертоносные лучи поразили их, гоблин завершил заклинание и их окутала полупрозрачная сфера.
- Вот видеть, Рейнольд? - произнес гоблин с довольной улыбкой. - Только я тебя встретить и сразу становиться часть приключения!
- Скорее влип в историю,- пробурчал некромант, благодарно кивнув. - Нужно бежать.
- Зачем? - простодушно удивился гоблин. - Почему бы не убивать их всех?
- Их раз в семь больше, - ответил Рейнольд, лихорадочно обдумывая пути к бегству. - И мы тут что караси в бочке.
Барьер Витчпьюка очевидно был неподвижен, амулеты было еще укрощать и укрощать, безостановочная пальба лучами не давала возможности ответить огнем на огонь... Некромант скрипнул зубами от злости, и тут его взгляд упал на гоблиново ожерелье.
- Табаска, - обратился он к изобретателю как раз в тот момент, когда барьер начал трещать. - Ты знаешь какое-нибудь яркое заклинание? Так, чтобы глаза резало?
- Огненный Феерия, - напряженно пробормотал гоблин, укрепляя прогибавшееся заклятие. - У тебя быть план?
- Ага, - буркнул Рейнольд, воюя с нитью ожерелья. - Когда я дам знак, сними барьер и пусти его вверх.
Черная тонкая веревка так и не поддалась - пришло пережечь ее Ночной Вспышкой. Схватив пару черепов, некромант произнес короткое заклинание.
- Давай! - рявкнул Рейнольд, резко поднимаясь.
Барьер рассеялся, но прежде, чем светлые маги смогли убить некроманта, что-то просвистело у него за спиной и расцвело алым цветком - горячим и ярким, сбивая нападавших с толку.
А через мгновение, в них уже летели охваченные зеленым пламенем снаряды некроманта. Пара ударов сердца, и черепа взорвались в воздухе. Грохот смешался с криками боли, но Рейнольдс уже несся к узкой щели меж двух домов. Табаска побежал следом, схватив мешок с реликвиями, - низенький и толстый гоблин, казалось, катился по мостовой, но, слава Янгалоту, не отставал.
В переулке было темно, грязно, воняло мусором и мочой - несмотря на смертельную опасность, Рейнольд действительно испытал что-то вроде ностальгии по родине - порадовался тому, что не забыл, как шнырять по темным переулкам.
Поворот, подворотня, грязный двор, переулок, оглянуться, не отстал ли Табаска (не отстал), куча мусора, куча мусора, бродяга (то ли спит, то ли метв), стая собак (пошли прочь, твари!), подворотня... Двор, черт, как же болят ноги. Куча мусора, кинули чем-то из окна, проклятье, наступил в дерьмо, голоса за спиной, подворотня, голоса за спиной, ух ты, арка!, тупик.
"Черт!" - чуть не заорал Рейнольд, обнаружив, что чутье его подвело, и на пути оказалась глухая стена
Красный кирпич был покрыт бранью - даже более грубой, чем та, что закипела в сознании некроманта. Он уставился на нее, осознал, что не пробьет, а затем вопросительно посмотрел на Табаску. Гоблин его понял - приник к камню, и прокусив палец, принялся малевать на ней круг собственной кровью.
"Не успеет", - неожиданно понял Рейнольд, прислушавшись к приближавшимся голосам преследователей.
Нужно было действовать быстро - схватив жезл, он приложил его к руке. Плоть заныла, преображаясь в некроплазму, а сам некромант спрятался за колонной. Расчет оправдался - не увидев его, первый преследователь стушевался. Это было последним, что он сделал в своей жизни - Рейнольд высунулся из укрытия, и разогнанная до чудовищной скорости мертвая вода прошила светлого мага насквозь. Второму повезло чуть больше - он запнулся о покойника, и упал, а потому заклинание лишь разорвало ему руки.
Третий, видимо наученный горьким опытом, окутал себя золотистой сферой, и со словами: "Свет дает мне силу!", смело бросился на Рейнольдса. Но силы-то ему как раз и не хватило - полтора шага навстречу потоку смерти, и его изуродованное тело пало на землю.
Впрочем, его самопожертвование не пропало втуне - остальные маги успели соединить свои щиты. Рейнольд еще удалось поразить одну из заклинательниц, но затем некроплазма могла лишь бессильно разбиваться о стену света. Некроманту стало не по себе, но тут он понял, что преследователи тратили на защиту все свои силы, и чуть осмелел.
- Ничтожества, - надменно произнес он, остановив Дождь. - Вы способны лишь заламывать руки, пытаясь защититься от моего гнева, и рассчитываете, что можете победить меня? Бегите, спасайти свои жалкие жизни.
- Не трать слава попусту, Враг, - с презрением ответил ему молотодержец - стоявший позади своих людей. - Наши жизни не так важны, как твоя смерть. Сокрушите его, братья и сестры!
"О черт..." - подумал Рейнольд, когда светлые маги шагнули вперед, толкая свои барьеры на него.
Некромант атаковал их вновь, но бесполезно. Эфирная стена разрушалась, но фанатики мгновенно восстанавливали ее. Похоже, им действительно было плевать на себя - у одного из них, седого старика уже дрожали руки, а глаза наливались кровью, но он не обращал внимания на верные симптомы перенапряжения, шагая на некроманта со спокойной решимостью.
"Проклятые фанатики!" - подумал Рейнольд и пробудил Дождь во второй руке.
Сдвоенный поток некроплазмы ударил в щит точно перед стариком. Тот не дрогнул, но хоть его дух и был силен, плоть оказалась слаба: схватившись за сердце, седой маг рухнул на землю. Стена света дала трещину - другие заклинатели попытались заступить на его место, но было поздно. Все смешалось - треск разлетающегося барьера, крики боли, предсмертные всхлип, яростное сердцебиение, и возбуждение битвы захлестнуло Рейнольда.
Все закончилось быстро: тридцать ударов сердца и на ногах остались только он, гоблин, и предводитель светлых магов. Остальные же были на земле - мертвые, раненные и умирающие. Одна из них неожиданно подползла к главному и схватила его за ногу, обратив лицо к нему в немой мольбе. Тот кивнул, и через мгновение его молот опустился магичке на голову. Почему-то это взбесило Рейнольда и, забыв о своих намерениях, он поразил главного в ноги.
- Кто ты такой, и кто послал тебя? - мрачно спросил он упавшего на четвереньки мага. - Говори, глупец.
- Ты не получишь от меня ответа, Враг, - прохрипел маг вместо ответа, и, собрав последние силы, ударил своим молотом в землю. - Мое сердце не знает страха.
- А если я тебе и руки прострелю? - мрачно спросил Рейнольд. - Или голову? Что ты на этот скажешь?
- Я скажу тебе, чтобы ты поцеловал меня в задницу, - произнес предводитель, а затем, вскинул себя вверх и нашел силу ударить молотом по земле. - Ave dominus lux!
С оглушительным треском, нагрудные украшения других светлых магов лопнули и из них вырвался светящийся туман. Рейнольд вскинул руки, но было поздно: вокруг люминоманта уже соткался ослепительно яркий кокон, начавший принимать очертания человеческой фигуры.
"Создание Света!", - некромант осознал, что некроплазмы ему не хватит, и его душа ушла в пятки.
- Табаска! - крикнул он, развеивая заклинание и оборачиваясь к гоблину. - Брось мне меч!
- Но Рейнольд, - воскликнул гоблин, как оказалось, забросивший свою печать. - Он быть не настроен!
- Бросай! - рявкнул некромант, кивнул на почти сформированную фигуру Духа Эфира, и Витчпьюк подчинился.
Деревянный меч оказался неожиданно легок, но когда пальцы Рейнольда сжались вокруг рукояти, в нее будто вонзились сотни раскаленных игл. Рука онемела до локтя, но некромант велел себе забыть о боли и ринулся к предводителю. Шаг, другой, третий... Неожиднно один из недобитых светлых магов схватил его за ногу. Некромант потерял равновесие и, чудом не выпустив оружие, грохнулся наземь.
Дух уже окончательно сформировалась - высокая женская фигура в старомодной броне, глухом шлеме и почему-то кандалах, шагнула к некроманту, занося над головой ослепительно-яркий меч. Рейнольд понял, что не успеет даже вскинуть оружие, чтобы защититься и выругался.
И словно в ответ на его проклятия черные щупальца, казавшиеся темнее самой ночи, вылетели из клубящейся мрака позади Создания Света, опутывая ее руки и ноги. Эфирная воительница рванулась, пытаясь освободиться из пут, теневые отростки затрещали, но прежде, чем определился победитель, Рейнольд Рейнольдс пнул светлого мага в лицо, освободился, поднялся и шагнул вперед. Правая рука начала слабеть, но схватил ее левой и одним ударом вогнал Меч Леса в живот Созданию Света.
Уши поразил оглушительный крик, в нос ударил аромат чистого эфира, тело Духа полыхнуло так, что даже сквозь зажмуренные веки глаза обожгло глаза, иглы впились и во вторую руку, но некромант терпел - до тех пор, пока золотистое сияние не исчезло. Лишь тогда его пальцы разжались и зачарованный клинок упал на землю - стало чуть легче, и некромант нашел в себе силы оглядеться. Тело убитого главаря фанатиков лежало перед ним - чуть поодаль валялся его молот (он сломался), а в противоположном конце переулка стоял некто скрытый плащом с головы до пят.
- Благодарю, - произнес некромант, но тут фигура откинула капюшон и слова застряли у некроманта в глотке.
- Не стоит, Рейнольд Рейнольдс, - со странной улыбкой произнесла Ильнариэль, и огромная черная тень встала у нее за спиной. - Ведь я пришла за тобой!